Киклады: между минойским Критом и Ахейской Грецией

   (0 отзывов)

Неметон

Археологическое обследование островов Эгейского моря и всего Восточного Средиземноморья, в целом, показало, что лишь незначительная их часть (менее 20%) была заселена еще до нач. IIIтыс. до н.э, к концу которого было заселено уже более 70% островов. Освоение Эгеиды обитателями материка, перебравшимся на острова частью с территории Малой Азии, частью с прибрежных районов материковой Греции, стало возможным лишь после того, как население Эгейского мира в достаточной степени овладело навыками мореплавания и научилось строить вместительные и надежные суда. Занятия торговлей и пиратством едва ли могли сыграть заметную роль в появлении на островах первых постоянных поселений.

kikladyi.thumb.png.01e903cfc628279380428

Вся островная зона Эгеиды распадалась в то время на несколько более или менее четко разграниченных между собой культурных ареалов. Некоторые из них явно тяготели в своем развитии к близлежащим районам материковой Греции или Малой Азии, составляя с ними, в сущности, единое целое.

Периодом расцвета кикладской культуры принято считать период ок. 2700-2400/2300гг до н.э., именуемый также как период «культуры Керос-Сирос». Данные археологии позволяют говорить о весьма заметном увеличении населения на всей территории Кикладского архипелага. Об этом свидетельствует разрастание старых и появление целого ряда новых некрополей. Самый крупный из них на о. Сирос, насчитывает свыше 500 могил. Помимо разнообразных керамических изделий в погребениях обнаружен из металла: бронзовые кинжалы, наконечники копий. Реже встречаются металлические орудия труда, как, например, набор плотницких инструментов на о. Делос. К. Ренфрью полагал, что начиная с периода «Керос-Сирос» война и пиратские набеги становятся регулярным промыслом среди мужской части населения архипелага наряду с рыболовством и отчасти, видимо, торговлей. На это указывает сообщение Фукидида:«Ведь уже с древнего времени, когда морская торговля стала более оживленной, и эллины, и варвары на побережье и на островах обратились к морскому разбою. Возглавляли такие предприятия не лишенные средств люди, искавшие и собственной выгоды, и пропитания неимущим».

kikladskaya_skovoroda.thumb.jpg.2e844c51

"Кикладская сковородка"

Эту сторону деятельности населения архипелага подтверждают находки оружия в кикладских могильниках и изображения кораблей на т.н. «кикладских сковородах», а также появившиеся на островах укрепленные поселения нового типа, имевших особенности:

- поселение занимает естественный акрополь или укрепленную самой природой возвышенность (чаще на берегу моря)

- поселение обнесено оборонительной стеной, усиленной «бастионами».

Фукидид отдельно указывал на опасность нападений с моря, указывая, что пираты «… нападали на незащищенные стенами селения и грабили их…Древние же города, как на островах, так и на материке…строились в некотором отдалении от моря для защиты от постоянных грабежей, поэтому они еще до сих пор находятся в глубине страны».

Характерным памятником кикладских поселений является Кастри на о. Сирос. Поселение общей площадью ок. 3600 кв.м занимало склон высокого холма. С трех сторон его окружала довольно мощная стена, с четвертой (юго-восточной) стороны поселение было защищено крутым и обрывистым склоном холма. Снаружи к стене пристроены 6 полукруглых бастионов. Внутреннее пространство поселения между стеной и обрывом было довольно плотно и бессистемно застроено небольшими, неправильной формы домами с тонкими стенами, сложенными из мелких плит песчаника.

sosud_s_melosa.jpg.43cbf570ea96c64fec4f3

Сосуд с о. Мелос

Еще одним источником информации о кикладских поселениях может считаться уникальный каменный сосуд из хлорита, обнаруженный на о. Мелос.

Конструкция сосуда состоит из 7 цилиндрических ячеек, напоминающих башни, сгруппированных вокруг пустого пространства и объединекнных общей оградой, имеющей общий вход в виде ворот с портиком под двускатной крышей. Все это сооружение располагается на скругленной платформе, поддерживаемой 4 рифлеными ножками. Мнения ученых о том, что представляет из себя этот сосуд разделились. Выдвигаются версии, что мелосский сосуд - это:

- Модель зернохранилища.

zernohranilishhe_egipet.jpg.09c5f98d3ea6

Цилиндрические ячейки сосуда действительно имеют некоторое сходство с башнеобразными житницами древнего Египта, известными по целому ряду изображений. Поддерживающие сосуд ножки находят свое функциональное оправдание, если предположить, что его реальным прототипом была приподнятая над землей свайная конструкция, предохраняющая зерно от почвенной влаги и грызунов.

- Воспроизведение какой-то жилой постройки или целой группы связанных между собой жилищ

- Макет некоего культового сооружения

Вполне допустимо, что создатель сосуда пытался передать общее впечатление от городков-акрополей, видимых им в разных местах, состоящих из башен не в фортификационном смысле, а особого рода башенных жилищ, широко распространенных в древности по всему Средиземноморью и многих странах Передней Азии. Одной из разновидностей могут считаться «башенные дома» минойского Крита, известные по т.н «городской мозаике» из дворца в Кноссе. Но на островах Кикладского архипелага сооружения такого рода не обнаружены.

bashennyie_doma_krit.jpg.8e7bdae6bdeb2a4

Башенные дома Крита (Кносс)

Т.о, основная черта кикладских поселений состоит в том, что все они, хотя и по-разному, были укреплены и занимали стратегически выгодные высоты, отчасти защищенные самой природой. Эта защита кикладских городков и деревень от нападения извне свидетельствует о нарастании в этот период военной напряженности и широком распространении пиратства. Постоянная угроза со стороны моря вынуждала обитателей островов не только выбирать для поселения места, надежно защищенные самой природой и возводить вокруг них оборонительные стены, но и стягиваться из одиночных поселений в более крупные и укрепленные деревни. Депопуляция на целом ряде островов в кон. III-нач. II. до н.э. связывают с деятельностью пиратских дружин. Однако, данное предположение довольно спорно, т.к. ставя на грань исчезновения одни поселения, пиратство способствовало процветанию других, лучше организованных и более сильных в военном отношении. Нельзя сбрасывать со счетов войны, происходившие на суше и имевшие не менее гибельные последствия, чем пиратские рейды. В течение периода средней бронзы укрепляются поселения не только в прибрежной полосе материковой Греции, но и в районах, достаточно удаленных от моря (Мальти в Мессении).

Резкий разрыв культурных традиций на Кикладских островах, как и повсюду в Эгеиде, видимо связан с происходившими в 2300г до н.э широкомасштабной миграцией населения, о чем свидетельствуют разрушения на территории материковой Греции, Анатолии и Крита. Это заставляет усомниться в мнении о мирном процветании островных поселений под эгидой Крита.

«Как нам известно из предания, Минос первым из властителей построил флот и приобрел господство над большей частью нынешнего Эллинского моря. Он стал владыкой Кикладских островов и первым основателем колоний на большинстве из них и, изгнав карийцев, поставил там правителями своих сыновей. Он же начал истреблять морских разбойников, чтобы увеличить свои доходы, насколько это было в его силах… Но разбойниками были островитяне – карийцы и финикияне, поселения которых находились на большинстве островов…После установления морского господства Миноса мореходство стало более оживленным, ибо Минос, изгнав разбойников, заселил большую часть находившихся под их властью островов». Фукидид писал:

Относительная равномерность развития отдельных частей эгейского мира эпохи ранней бронзы была резко нарушена в пользу минойского Крита, где в период средней бронзы начала формироваться цивилизация дворцового типа. Минойцы, находясь в относительной безопасности от ответных ударов островитян, тревожили их набегами, не давая встать на ноги обессиленным кикладским общинам.

akrotiri.thumb.jpg.cf3ad7ea2e4aed73de5a4

Раскопки в Акротири (Фера)

Из 30 с небольшим поселений, существовавших на Кикладах во IIтыс. до н.э. детально изучены поселения на о. Мелос (Филакопи), Кеос (Айя Ирини) и Фера (Акротири). В процессе изучения возник ряд важнейших вопросов:

filakopi.png.79e70eb47303bb690cf1bc7f016

Жилище в Филакопи (реконструкция)

-  проблема соотношения и взаимодействия в этнокультурной среде Кикладских островов во IIтыс. до н.э местных автохтонных элементов с элементами, привнесенными извне, прежде всего с Крита и из ахейской Греции. Вопрос непосредственно связан с т.н. «минойской талассократией» и военной экспансией в Эгеиде микенских государств Пелопоннеса и Средней Греции.

- проблема происхождения и характера самих кикладских поселений: либо это особый тип поселений, присущий островитянам, либо результат минойско-микенской колонизации

ayya_irini_plan.jpg.68c720f7b90e2694d904

Айя-Ирини (план поселения)

О том, что Мелос поддерживал тесные связи с Критом, свидетельствуют многочисленные находки, относящиеся к позднемикенскому периоду (ПМIa), импортной минойской керамики, так и местной мелосской с заметным критским влиянием, критские каменные вазы, фрагменты настенной живописи, следующие минойским образцам, помещение с подпорным столбом в центре, близко напоминающую минойскую крипту и найденная табличка со знаками линейного письма А. Некоторый перерыв в культурной преемственности был отмечен вследствие санторинской катастрофы (по одной из версий). Затем минойское влияние уступает место микенскому (с позднеэлладского периода, ПЭIIIA), о чем свидетельствует обнаружение «мегарона» с портиком и очагом в центре, характерном для материковой Греции.

megaron.jpg.9c9f6821a2fe630e6c73648ea5ac

Мегарон

В тоже время здесь отсутствуют типичные для критской дворцовой архитектуры внутренний двор и световые колодцы. Сам «дворец» можно рассматривать как резиденцию микенского «губернатора». Под фундаментом дворца были найдены остатки другой, более ранней, постройки, что позволило провести аналогию с «Домом черепиц» в Лерне и предположить, что это мог быти административный центр поселения или, даже, резиденция минойского наместника. В южной части дворца, в непосредстввенной близости от оборонительной стены, было найдено небольшое строение из двух обособленных комнат, идентифицированное как микенское святилище. В помещении были обнаружены уникальные находки: разрисованные фигурки богини из терракоты, две бронзовые статуэтки бога-кузнеца, вероятно, восточного происхождения, миниатюрная золотая маска (видимо, предназначенная для деревянной или глиняной статуи), скорлупа страусового яйца (возможно, остатки культового сосуда) и несколько терракотовых вотивных фигурок необычной формы. Святилище было построено в XIVв до н.э и просуществовало до 1090г до н.э, когда было окончательно заброшено.

freska_iz_akrotiri.thumb.jpg.53df0cbcb79

Фреска из Акротири

В одном из домов Акротири на Фере был обнаружен миниатюрный живописный фриз с изображением морской экспедиции из 7 кораблей, возвращающейся из похода.

shlem_iz_kabanih_klyikov.jpg.ac820b3375d

Шлем из кабаньих клыков

Художник подчеркнул две группы персонажей: одетых в минойские передники гребцов и облаченных в длинные одеяния «пассажиров», над головами которых подвешены шлемы из кабаньих клыков.

voinyi_akrotiri.jpg.0559bc7d9310917368b5

Воины Акротири (реконструкция)

В другой части изображения эти «пассажиры» уже в полном боевом облачении с длинными копьями в руках, большими прямоугольными щитами из бычьих шкур и в упомянутых шлемах. Очевидно, художник передал возвращение из военной экспедиции, которое можно трактовать, как прибытие минойского наместника на Феру из похода. Сомнительно, что это изображение возвращение из пиратского рейда, т.к. это противоречит свидетельству Фукидида о борьбе минойцев с морскими разбойниками.

kritskimy_voin.thumb.jpg.2041113c9b3e970

Целый ряд фактов говорит о том, что культура Кикладского архипелага испытала очень сильное влияние культуры минойского Крита, которое стало особенно ощутимым с конца среднеэлладского периода и проявляет себя в стенных и вазовых росписях, распространении минойских мер веса в виде свинцовых дисков и письменности (линейное письмо А). Является ли это свидетельством того, что Киклады действительно являлись опорными пунктами минойской морской державы или колониями Крита?

По мнению К. Брэнигена, минойское присутствие на Кикладах ограничивалось лишь небольшими группами или общинами переселенцев, в разных пропорциях, внедренных в местную этническую среду. Ни гарнизонов, ни администрации, по его мнению, на островах не было. Это позволяет допустить спонтанное, независимое от внешнего влияния развитие кикладских поселений.

Акротири пассажиры.jpg

ваза филакопи2.jpg


2 пользователям понравилось это


Отзыв пользователя

Нет отзывов для отображения.


  • Категории

  • Файлы

  • Записи в блогах

  • Похожие публикации

    • «Древний Ветер» (Fornkåre) на Ловоти. 2013 год
      Автор: Сергий
      Situne Dei

      Ежегодник исследований Сигтуны и исторической археологии

      2014

      Редакторы:


       
      Андерс Сёдерберг
      Руна Эдберг

      Магнус Келлстрем

      Элизабет Клаессон


       

       
      С «Древним Ветром» (Fornkåre) через Россию
      2013

      Отчет о продолжении путешествия с одной копией ладьи эпохи викингов.

      Леннарт Видерберг

       
      Напомним, что в поход шведский любитель истории отправился на собственноручно построенной ладье с романтичным названием «Древний Ветер» (Fornkåre). Ее длина 9,6 метра. И она является точной копией виксбота, найденного у Рослагена. Предприимчивый швед намеревался пройти от Новгорода до Смоленска. Главным образом по Ловати. Естественно, против течения. О том, как менялось настроение гребцов по ходу этого путешествия, читайте ниже…
       
      Из дневника путешественника:
      2–3 июля 2013 г.
      После нескольких дней ожидания хорошего ветра вечером отправляемся из Новгорода. Мы бросаемся в русло Волхова и вскоре оставляем Рюриков Холмгорд (Рюриково городище) позади нас. Следуем западным берегом озера. Прежде чем прибыть в стартовую точку, мы пересекаем 35 километров открытой воды Ильменя. Падает сумрак и через некоторое время я вижу только прибой. Гребем. К утру ветер поворачивает, и мы можем плыть на юг, к низким островам, растущим в лучах рассвета. В деревне Взвад покупаем рыбу на обед, проплываем мимо Парфино и разбиваем лагерь. Теперь мы в Ловати.
      4 июля.
      Мы хорошо гребли и через четыре часа достигли 12-километровой отметки (по прямой). Сделав это в обед, мы купались возле села Редцы. Было около 35 градусов тепла. Река здесь 200 метров шириной. Затем прошли два скалистых порога. Проходя через них, мы гребли и отталкивали кольями корму сильнее. Стремнины теперь становятся быстрыми и длинными. Много песка вдоль пляжей. Мы идем с коротким линем (тонкий корабельный трос из растительного материала – прим. автора) в воде, чтобы вести лодку на нужную глубину. В 9 вечера прибываем к мосту в Коровичино, где разбиваем лагерь. Это место находится в 65 км от устья Ловати.
      5–6 июля.
      Река широкая 100 метров, и быстрая: скорость течения примерно 2 км в час, в стремнинах, может быть, вдвое больше. Грести трудно, но человеку легко вести лодку с линем. Немного странно, что шесть весел так легко компенсируются канатной буксировкой. Стремнина с мелкой водой может быть длиной в несколько километров солнце палит беспощадно. Несколько раз нам повезло, и мы могли плыть против течения.
      7 июля.
      Достигаем моста в Селеево (150 км от устья Ловати), но сначала мы застреваем в могучих скалистых порогах. Человек идет с линем и тянет лодку между гигантскими валунами. Другой отталкивает шестом форштевень, а остальные смотрят. После моста вода успокаивается и мы гребем. Впереди небольшой приток, по которому мы идем в затон. Удар! Мы продолжаем, шест падает за борт, и течение тянет лодку. Мы качаемся в потоке, но медленно плывем к месту купания в ручье, который мелок и бессилен.
      8 июля.
      Стремнина за стремниной. 200-метровая гребля, затем 50-метровый перекат, где нужно приостановиться и тянуть линем. Теперь дно покрыто камнями. Мои сандалеты треплет в стремнине, и липучки расстегиваются. Пара ударов по правому колену оставляют небольшие раны. Колено болит в течение нескольких дней. Мы разбиваем лагерь на песчаных пляжах.
      9 июля.
      В обед подошли к большому повороту с сильным течением. Мы останавливаемся рядом в кустах и застреваем мачтой, которая поднята вверх. Но все-таки мы проходим их и выдыхаем облегченно. Увидевший нас за работой абориген приходит с полиэтиленовыми пакетами. Кажется, он опустошил свою кладовую от зубной пасты, каш и консервов. Было даже несколько огурцов. Отлично! Мы сегодня пополнили продукты!
      10 июля. В скалистом протоке мы оказываемся в тупике. Мы были почти на полпути, но зацепили последний камень. Вот тут сразу – стоп! Мы отталкиваем лодку назад и находим другую протоку. Следует отметить, что наша скорость по мере продвижения продолжает снижаться. Часть из нас сильно переутомлена, и проблемы увеличиваются. От 0,5 до 0,8 км в час – вот эффективные изменения по карте. Длинный быстрый порог с камнями. Мы разгружаем ладью и тянем ее через них. На других порогах лодка входит во вращение и однажды новые большие камни проламывают днище. Находим хороший песчаный пляж и разводим костер на ужин. Макароны с рыбными консервами или каша с мясными? В заключение – чай с не которыми трофеями, как всегда после еды.
      11 июля.
      Прибыли в Холм, в 190 км от устья реки Ловати, где минуем мост. Местная газета берет интервью и фотографирует. Я смотрю на реку. Судя по карте, здесь могут пройти и более крупные корабли. Разглядываю опоры моста. Во время весеннего половодья вода поднимается на шесть-семь метров. После Холма мы встречаемся с одним плесом – несколько  сотен метров вверх по водорослям. Я настаиваю, и мы продолжаем путь. Это возможно! Идем дальше. Глубина в среднем около полуметра. Мы разбиваем лагерь напротив деревни Кузёмкино, в 200 км от устья Ловати.
      12 июля. Преодолеваем порог за порогом. Теперь мы профессионалы, и используем греблю и шесты в комбинации в соответствии с потребностями. Обеденная остановка в селе Сопки. Мы хороши в Ильинском, 215 км от устья Ловати! Пара радушных бабушек с внуками и собакой приносят овощи.
      13–14 июля.
      Мы попадаем на скалистые пороги, разгружаем лодку от снаряжения и сдергиваем ее. По зарослям, с которыми мы в силах справиться, выходим в травянистый ручей. Снова теряем время на загрузку багажа. Продолжаем движение. Наблюдаем лося, плывущего через реку. Мы достигаем д. Сельцо, в 260 км от устья Ловати.
      15–16 июля.
      Мы гребем на плесах, особенно тяжело приходится на стремнинах. Когда проходим пороги, используем шесты. Достигаем Дрепино. Это 280 км от устья. Я вижу свою точку отсчета – гнездо аиста на электрическом столбе.
      17–18 июля.
      Вода льется навстречу, как из гигантской трубы. Я вяжу веревки с каждой стороны для управления курсом. Мы идем по дну реки и проталкиваем лодку через водную массу. Затем следуют повторяющиеся каменистые стремнины, где экипаж может "отдохнуть". Камни плохо видны, и время от времени мы грохаем по ним.
      19 июля.
      Проходим около 100 закорюк, многие из которых на 90 градусов и требуют гребли снаружи и «полный назад» по внутреннему направлению. Мы оказываемся в завале и пробиваем себе дорогу. «Возьмите левой стороной, здесь легче», – советует мужчина, купающийся в том месте. Мы продолжаем менять стороны по мере продвижения вперед. Сильный боковой поток бросает лодку в поперечном направлении. Когда киль застревает, лодка сильно наклоняется. Мы снова сопротивляемся и медленно выходим на более глубокую воду. Незадолго до полуночи прибываем в Великие Луки, 350 км от устья Ловати. Разбиваем лагерь и разводим огонь.
      20–21 июля.
      После дня отдыха в Великих Луках путешествие продолжается. Пересекаем ручей ниже плотины электростанции (ну ошибся человек насчет электростанции, с приезжими бывает – прим. автора) в центре города. Проезжаем по дорожке. Сразу после города нас встречает длинная череда порогов с небольшими утиными заводями между ними. Продвигаемся вперед, часто окунаясь. Очередная течь в днище. Мы должны предотвратить риск попадания воды в багаж. Идет небольшой дождь. На часах почти 21.00, мы устали и растеряны. Там нет конца порогам… Время для совета. Наши ресурсы использованы. Я сплю наяву и прихожу к выводу: пора забрать лодку. Мы достигли отметки в 360 км от устья Ловати. С момента старта в Новгороде мы прошли около 410 км.
      22 июля.
      Весь день льет дождь. Мы опорожняем лодку от оборудования. Копаем два ряда ступеней на склоне и кладем канаты между ними. Путь домой для экипажа и трейлер-транспорт для «Древнего Ветра» до лодочного клуба в Смоленске.
      Эпилог
      Ильмен-озеро, где впадает Ловать, находится на высоте около 20 метров над уровнем моря. У Холма высота над уровнем моря около 65 метров, а в Великих Луках около 85 метров. Наше путешествие по Ловати таким образом, продолжало идти в гору и вверх по течению, в то время как река становилась уже и уже, и каменистее и каменистее. Насколько известно, ранее была предпринята только одна попытка пройти вверх по течению по Ловати, причем цель была та же, что и у нас. Это была экспедиция с ладьей Айфур в 1996 году, которая прервала его плавание в Холм. В связи с этим Fornkåre, таким образом, достиг значительно большего. Fornkåre - подходящая лодка с человечными размерами. Так что очень даже похоже, что он хорошо подходит для путешествия по пути «из варяг в греки». Летом 2014 года мы приложим усилия к достижению истока Ловати, где преодолеем еще 170 км. Затем мы продолжим путь через реки Усвяча, Двина и Каспля к Днепру. Наш девиз: «Прохлада бегущей воды и весло - как повезет!»
       
      Ссылки
      Видерберг, Л. 2013. С Fornkåre в Новгород 2012. Situne Dei.
       
      Факты поездки
      Пройденное расстояние 410 км
      Время в пути 20 дней (включая день отдыха)
      Среднесуточнный пройденный путь 20,5 км
      Активное время в пути 224 ч (включая отдых и тому подобное)
      Средняя скорость 1,8 км / ч
       
      Примечание:
      1)      В сотрудничестве с редакцией Situne Dei.
       
      Резюме
      В июле 2013 года была предпринята попытка путешествовать на лодке через Россию из Новгорода в Смоленск, следуя «Пути из варяг в греки», описанного в русской Повести временных лет. Ладья Fornkåre , была точной копией 9,6-метровой ладьи середины 11-го века. Судно найдено в болоте в Уппланде, центральной Швеции. Путешествие длилось 20 дней, начиная с  пересечения озера Ильмень и далее против течения реки Ловать. Экспедиция была остановлена к югу от Великих Лук, пройдя около 410 км от Новгорода, из которых около 370 км по Ловати. Это выгодно отличается от еще одной шведской попытки, предпринятой в 1996 году, когда ладья Aifur была вынуждена остановиться примерно через 190 км на Ловати - по оценкам экипажа остальная часть пути не была судоходной. Экипаж Fornkåre должен был пробиться через многочисленные пороги с каменистым дном и сильными неблагоприятными течениями, часто применялись буксировки и подталкивания шестами вместо гребли. Усилия 2013 года стали продолжением путешествия Fornkåre 2012 года из Швеции в Новгород (сообщается в номере журнала за 2013 год). Лодка была построена капитаном и автором, который приходит к выводу, что судно доказало свою способность путешествовать по этому древнему маршруту. Он планирует продолжить экспедицию с того места, где она была прервана, и, наконец, пересечь водоразделы до Днепра.
       
       
      Перевод:
      (Sergius), 2020 г.
       
       
      Вместо эпилога
      Умный, говорят, в гору не пойдет, да и против течения его долго грести не заставишь. Другое дело – человек увлеченный. Такой и гору на своем пути свернет, и законы природы отменить постарается. Считают, например, приверженцы норманской теории возникновения древнерусского государства, что суровые викинги чувствовали себя на наших реках, как дома, и хоть кол им на голове теши. Пока не сядут за весла… Стоит отдать должное Леннарту Видербергу, в борьбе с течением и порогами Ловати он продвинулся дальше всех (возможно, потому что набрал в свою команду не соотечественников, а россиян), но и он за двадцать дней (и налегке!) смог доплыть от озера Ильмень только до Великих Лук. А планировал добраться до Смоленска, откуда по Днепру, действительно, не проблема выйти в Черное море. Получается, либо Ловать в древности была полноводнее (что вряд ли, во всяком случае, по имеющимся данным, в Петровскую эпоху она была такой же, как и сегодня), либо правы те, кто считает, что по Ловати даже в эпоху раннего Средневековья судоходство было возможно лишь в одном направлении. В сторону Новгорода. А вот из Новгорода на юг предпочитали отправляться зимой. По льду замерзшей реки. Кстати, в скандинавских сагах есть свидетельства именно о зимних передвижениях по территории Руси. Ну а тех, кто пытается доказать возможность регулярных плаваний против течения Ловати, – милости просим по следам Леннарта Видерберга…
      С. ЖАРКОВ
       
      Рисунок 1. Морской и речной путь Fornkåre в 2013 году начался в Новгороде и был прерван чуть южнее Великих Лук. Преодоленное расстояние около 410 км. Расстояние по прямой около 260 км. Карта ред.
      Рисунок 2. «Форнкор» приближается к устью реки Ловать в Ильмене и встречает здесь земснаряд. Фото автора (Леннарт Видерберг).
      Рисунок 3. Один из бесчисленных порогов Ловати с каменистым дном проходим с помощью буксирного линя с суши. И толкаем шестами с лодки. Фото автора.
      Рисунок 4. Завал преграждает русло  Ловати, но экипаж Форнкора прорезает и пробивает себе путь. Фото автора.




    • Плавания полинезийцев
      Автор: Чжан Гэда
      Кстати, о пресловутых "секретах древних мореходах" - есть ли в неполитизированных трудах, где не воспеваются "утраченные знания древних", сведения, что было общение не только между близлежащими, но и отдаленными архипелагами и островами?
      А то есть тенденция прославить полинезийцев, как супермореходов, все знавших и все умевших.
      Например, есть ли сведения, что жители Рапа-нуи хоть раз с него куда-то выбирались?
    • Материальные следы присутствия вагров в Восточной Европе
      Автор: Mukaffa
      Когда появилось арабское серебро в южной Балтике? - Оно появилось там - в конце VIII века. Представляете какая неприятность?)))
       
      Первый этап завоза - конец VIII века - 830е годы. И это территория южнобалтийского побережья и чуток Готланд.
       
      А много их там в IX-ом то веке? Ну допустим их оставили купцы-готландцы, которые специализировались на торговле с ВЕ. Ферштейн?
    • Фестский диск: попытка анализа
      Автор: Неметон
      Фестский диск                                                                                                                                          Место обнаружения  диска во дворце Феста
      1.     обе стороны диска покрыты оттиснутыми при помощи штемпелей печатями, что, возможно, связано с необходимостью его тиражирования. В контексте предположения о том, что возникновение дворцовых ансамблей было результатом реализации широкой строительной программы, направляемой из одного центра — Кносса, можно предположить, что содержание диска из Феста можно ретранслировать на Кносс, как возможный первоисточник зафиксированной на диске информации.

      2.     Установлено, что знаки наносились справа налево печатником левой рукой. Практика использования печатей на Крите подтверждена археологически (например, мастерская по производству печатей в Малии). Уникальность диска и его существование в единственном числе (что не исключает обнаружение подобных дисков в будущем) может указывать на специфичность содержания, которое имеет большое религиозное значение. Это подтверждает обнаружение диска в главной ячейке тайника, замаскированного в полу комнаты под слоем штукатурки, наряду с пеплом, черноземом и большим количеством обгоревших бычьих костей, что также указывает на то, что диск имеет религиозное значение и представлял несомненную ценность для тех, кто поместил его в тайник.

      3.     Тот факт, что рисунки на диске не имеют сколь-нибудь четкого соответствия в других письменностях и очень мало напоминают знаки критского рисуночного письма, а также, что количество знаков диска (45) слишком велико для буквенного письма и слишком мало для иероглифического, может указывать на то, что знаки диска не являются образчиком какой-либо письменности и являются фиксацией некой последовательности, на что указывает повторение групп знаков на сторонах А и Б.

      Фестский диск: стороны А и Б

      4.     На обеих сторонах идентичное количество делений (ячеек); сторона А – 31, сторона Б – 30.

      5.     спиральное расположение знаков указывает на солярную символику, которая, в свою очередь, позволяет связать содержание диска с мифом о Минотавре, культом лабриса и почитанием Великой богини, имевшей обширную географию (Реи, Астарты, Кибелы, Деметры, Исиды, Артемиды).

      Можно предположить, что каждый знак обозначает разные типы объектов, совокупность которых, с учетом функциональных различий, позволяет предположить фиксацию элементов некой церемонии.  Использование священных растений, музыкальных инструментов, ритуальных предметов и принесение жертв позволяет предположить, что перед нами символическое изображение религиозной церемонии. Антропоморфные знаки и сельскохозяйственные инструменты указывают на направленность церемонии – культ плодородия или Великой Богини. Отсутствие знаков с изображением плодов и т.п результатов сельскохозяйственной деятельности может рассматриваться как церемония в честь богини плодородия, предшествующая посевным работам.  Повторение знаков на стороне А и Б свидетельствует о последовательности церемонии и участии в ней на разных этапах одних и тех же объектов, т.е четкой структуре, что также можно рассматривать как доказательство сакральности события.


      Знаки фестского диска
       
      Сторона А: 3, 5, 10, 11, 17, 19, 21, 28, 31, 41, 44

      Остановимся на некоторых уникальных знаках стороны А – 3 («верховный жрец»), 5 («раб»), 10 («систр»), 21 («гребень»), 11 («плеть»), 17 («ритуальный нож»), 31 («сокол»).

      «Возвращение богини» непосредственно связано с представлениями о ее «священном браке» с божеством и зачатии дитя, знаменуя весеннее обновление. Такие священные браки богинь природы были важнейшим моментом весенних праздничных обрядов в Вавилоне (Инанна и Таммузи), брак Великой матери хеттов и Деметры и Зевса в Элевсине. Исиды и Осириса в Египте. Учитывая, что поклонение Великой Богине было распространено широко в древнем мире и, соответственно, имели схожие ритуалы поклонения. (На стороне А диска знак «плеть» расположен на условном «входе» и больше нигде не встречается). Знак «раб, пленный» целесообразно рассмотреть сквозь призму мифа о Тесее и Минотавре, т.е как участие в церемонии определенного количества подданных Крита из других регионов (не исключается ритуальный бой с быком). Знак «гребень», возможно символизирует символическое расчесывание волос Великой Богини перед тем, как она (ее изображение) покинет храм (Лабиринт). По аналогии с культами хеттов, которые носили оргиастический характер, на Крите, возможно, практиковалось самооскопление (знак «ритуальный нож») и ритуальные пляски (знак «систр»). Участие верховного жреца (без царской короны), самобичевание и самооскопление жрецов, вкупе с проведением ритуала у статуи божества в сопровождении музыки, возможно, свидетельствует о том, что церемонии, зафиксированные на стороне А, носили внутренний характер и были закрыты для непосвященных. Знак «сокол», который, как известно, в Египте символизировал Гора, сына Исиды и Осириса, который воскресил отца, убитого Сэтом. Важно также понимать, что фараона воспринимали как живое воплощение Гора. Культ Великой Богини Крита (Реи), согласно мифологии, имеет египетские корни в культе Исиды и Осириса и пришел на остров из Финикии (Библ и Тир), испытав, позднее, влияние азиатских (фригийско-колхидских) культов (Кибелы (Гекаты или Артемиды), что отразилось в предании о связи Пасифаи, колхидской принцессы, с быком Посейдона. В Вавилоне весной церемонии посвящали Мардуку в храме Эсагилы. Верховный жрец встречал царя у дверей, но не давал ему войти. Корона, скипетр и прочие царские знаки клали на специальную циновку, а самого коленопреклоненного перед святилищем царя плетью (либо самобичевание) стегал верховный жрец.


       


                                                          Богиня лабиринта (Греция)                                                                Богиня со змеями (Крит)                                                                     Кибела  
      Сторона Б: 5, 15, 16, 20, 22, 30, 36, 42, 43

      Знаки 30 («голова барана»), 20 («кувшин»), 36 («лоза»), 22 («двойная флейта»), 15 («лабрис»), 5 («ребенок») говорят о ключевых моментах, зафиксированных на стороне Б, которые заключались в выносе символов власти (лабрис) и головы барана - символа Хнума, египетского бога плодородия, который при рождении младенца в семье фараона наделял его Ка (жизненной силой). Возможно, эти два знака связаны и имеют отношение к культу младенца-Зевса (знак «ребенок») и участию в церемонии детей? Кроме того, по древнеегипетским представлениям Хнум сотворил человека на гончарном круге (солярный мотив). В Мемфисе поклонялись Ка Аписа, священного быка. Возможно, аналогичное почитание пришло на Крит? Знаки лоза, кувшина и двойной флейты могут свидетельствовать о почитании Диониса, о тесной связи которого с культом Кибелы, вплоть до полного отождествления с обрядами Великой Матери, свидетельствует Еврипид в "Вакханках". Т.о, существует достаточно обоснованное предположение о том, что Дионис соприкасается с культами Великой Матери и Артемиды Эфесской. Элевтера, особое имя, под которым эта Артемида почиталась среди ликиян, может означать Ариадну, которую Овидий называет Либерой.  Оно принадлежит ей как ставшей супругой Диониса на Крите. Дионис присутствует в легендах в качестве одного из врагов амазонок (наряду с Тесеем), преследовавшего их до Эфеса. Быть может представление о враждебности с его стороны можно объяснить обрядами, справлявшимися в его честь в Алее на ежегодном празднике Скирея. Церемонии включали бичевание женщин на алтаре этого бога. В таком обычае можно видеть отголоски оплакивания Осириса в Египте, которое сопровождалось нанесением себе увечий, а Осирис предполагает Аттиса, жреца Азиатской Матери.


      Жрецы и модель ритуальной лодки
      Наличие на обеих сторонах диска упомянутых одинаковое количество раз универсальных знаков 6 (божество), 13 (кипарис), 18 (мотыга), 37 (папирус), 40 (барабаны) и знаков, которые значительно превосходят аналогичное количество на других сторонах – 2 (курет) (14 на стороне А и 5 - на стороне Б), 12 (щит) (15-2), 7 (сосуд в виде женской груди) (3-15) может указывать на ключевые действия или этапы церемонии, в т.ч на то, что значительное преобладание системообразующих знаков 2 и 12  на стороне А указывает на шествие служителей культа Великой Богини во внутренних, закрытых для непосвященных дворах, в то время как знак 7 указывает на совершение массовых возлияний в честь Великой Богини во внешнем дворе, где участвовали рядовые общинники. К наиболее распространенным знакам (встречается более 10 раз) можно отнести знаки 2 (курет – 19 раз), 7 (сосуд – 18), 12 (щит – 17), 18 (мотыга – 10), 23 (колонна – 11), 27 (шкура – 14), 29 (козленок – 11), 35 (платан – 18). Рассмотрим указанные знаки более детально:

      Сочетание знаков 2 и 12 является наиболее распространенным и, не являясь самостоятельным, всегда находится в конце (при «чтении» слева направо) ячейки, т.о возглавляя группу знаков. Можно предположить, что данное сочетание обозначает т.н «куретов», служителей Великой Матери, наличие которых широко засвидетельствовано в древнем мире под разными именами (корибанты, дактили, кабиры, тельхины). Известно, что куреты охраняли новорожденного Зевса от Кроноса, производя шум и потрясая щитами. На стороне А данное сочетание наиболее распространено (9 раз) и его можно рассматривать, как участие служителей культа во внутренней церемонии для «посвященных». Знак 12 (щит) является сакральным предметом, о чем свидетельствуют 7 окружностей по периметру и центру круга. (аналогия с жертвенником из Маллии).  Число 7 в контексте рассматриваемой темы имеет множество аналогий: Гудеа в Месопотамии справлял посвящение своих статуй божеству торжественными церемониями, во время которых на семь дней были прекращаемы занятия, рабы и господа участвовали вместе в празднестве; помимо жертвоприношений, процессий и различных мистических церемоний, в Месопотамии служба сопровождалась музыкой и пением. Употреблялись кимвалы, флейты, 11-ти струнные арфы. Певцов и музыкантов обыкновенно было семь при вавилонском храме; перед посвящением в мистерии Великой Богини необходимо было семь раз осуществить омовение; число афинских юношей и девушек, отправившихся на Крит с Тесеем, составляло также по семь от каждого пола; в древнем Вавилоне семи планетам соответствовали главные божества месопотамского пантеона: Нинурта (Сатурн), Мардук (Юпитер), Нергал (Марс), Шамаш (Солнце), Иштар (Венера), Наб (Меркурий), Син (Луна). (Из таблички библиотека Ассура известно, что в праздник Загмук изображались страсти Бела-Мардука и его конечное торжество. Согласно тексту, Белу задерживают у судилища горы, т.е подземного царства. После пыток и допросов его вводят в гору, где он томится, охраняемый стражами. Вместе с ним уводился и убивался преступник. Жена Бела-Мардука спускается за ним в подземное царство и ищет его. Затем Бел выводится из горы для новой жизни. Этот текст показывает, что миф о Беле-Мардуке соответствует мифу о Таммузе и праздник нового года имел характер мистерий).

      Универсальные знаки 6 (божество), 13 (кипарис), 14 (корзины на коромысле), 18 (с/х орудие), 37 (папирус) и 40 (барабаны) встречаются на обеих сторонах равное количество раз. Их можно соотнести со статуями божества, священными растениями Астарты и Осириса, подношениями даров божеству в сопровождении боя ритуальных барабанов. Знаки 23 (колонна), 24 (паланкин) и 25 (судно) можно объяснить легендой о поисках Исидой гроба Осириса и использованием царем Библа ствола дерева, в котором был заключен саркофаг Осириса для подпорки крыши. Общее количество знаков «колонны» на диске – 11 (5 – на стороне А, 6 – на стороне Б), что, возможно, может служить обозначением переходов внутри дворца, либо количестве зал, где расположены священные колонны. Использование паланкинов для переноса жриц и жрецов, а также ритуальных светильников в форме кораблей (по Апулею) или священных судов для переноса изваяний божеств (Египет) известно с глубокой древности. Можно вспомнить шумерский ритуал молитвы жрецов на особом судне в море и обнаружение глиняных моделей лодок в захоронениях шумеров и египтян.

      В связи с этим представляется не случайным наличие храмовых бассейнов, служивших для омовения в храмах Месопотамии и купален в Кноссе и Фесте.

      Погребальная ладья (Египет)
      Знаки 27 (шкура вола), 29 (голова козленка), 33 (рыба), 45 (ткани) обозначают приношения. Слитки в виде шкуры известны на Крите археологически.

      Металлический слиток в виде шкуры вола (Крит)
      Приношение козленка и рыбы изображено на саркофаге из Агиа Триады. Наличие сакральных подарков в виде тканей может быть обусловлено культом Великой Богини. В этом же контексте можно рассмотреть знаки 7 (сосуд в форме женской груди), символическое изображение голубя (знак 32) (история о пропавших жрицах Исиды, упомянутая Геродотом), 34 (пчела) и 8 (рука справедливости) как символы Исиды-Маат, которые несли участники шествия.

      Наиболее распространенными сочетаниями знаков на обеих сторонах диска являются 40,24 (барабаны и паланкин), 1,13 (бегущий жрец и кипарис), 7,45 (сосуд в форме груди и ткани), 18,23 (мотыга и колонна), 25,27 (судно и шкура вола). Подобное сочетание указывает на шествие во внутреннем и внешнем дворе с использованием барабанов при выносе из дворца паланкина со статуей божества (знак 24 на стороне А встречается один раз и 4 – на стороне Б, что указывает на его участие в открытой, уличной церемонии), приношений молока из сосудов в форме женской груди и тканей божеству наряду с выносом светильников в форме ритуального судна и подношения медных слитков в форме шкуры бока. Наличие знака 23 (колонна) и с/х инструмента (знак 18 – мотыга) позволяют предположить наличие критской вариации культа Исиды и соответствующее ритуальное построение в процессе церемонии. Подкреплением служат знаки 37,35 (папирус/лоза), священные растения Осириса и символы священного брака вернувшейся богини плодородия. На это же указывает сочетание знаков 18,6 (мотыга и божество), встречающихся только на стороне А. На почитание культа быка указывает сочетание знаков 1,28 (бегущий жрец/нога быка) и 26,31 (рог/сокол), где символика Гора (сокол) также выступает в качестве части культа Исиды. Логическим продолжением выглядит сочетание знаков 36 и 6 (платан/божество), символизирующее дерево, под которым Зевс возлег с похищенной им Европой, положив начало династии Миносов. Сочетание знаков 25, 23 и 34 (судно/колонна/пчела) символизируют ритуальные светильники, колонну, внутри которой был заключен гроб Осириса и пчелу, как напоминание о том, что Зевс был вскормлен медом пчел в Диктейской пещере и молоком козы Амалфеи (соседство этих знаков на диске в ячейке А4 стороны А также может свидетельствовать в пользу этой версии).

      «Растительные» знаки 37, 13, 39, 35, 36 и 38, которые встречаются в различных сочетаниях на обеих сторонах диска, можно трактовать как изображения священных растений, присущих различным божествам:

      37 – папирус: Осирис (на голове божества корона из папируса, украшенная страусиными перьями, подобно короне на голове минойского царя из Кносса).

      13 – кипарис: Астарта, Мелькарт, Адонис (по преданию, Астарта родилась под сенью кипариса; ее сын Мелькарт, божество Тира, имел булаву из этого дерева; на Кипре на весенних празднествах в честь Адониса, бога весны финикийцев,возлюбленного Афродиты, проносили ветви кипариса)

      39 – шафран: известно, что торговля шафраном (крокусом) достигла своего пика на Крите во II тыс. до н.э. Шафрановые одежды носил Ясон во время экспедиции в Колхиду. Такжеи известно, что, согласно Гомеру, крокус вырос на месте, где Зевс возлег с Герой, т.е цветки крокуса можно рассматривать как символ «священного брака», что делает его незаменимым участником церемонии.

      35 – платан: согласно мифологии, под платаном Зевс возлег с Европой, матерью Миноса и дочерью Агенора, владыки Тира.

      36 – лоза: символ возвращения женского божества плодородия и последующего священного брака. Ярким примером могут служить празднества в честь брака Тефнут (Хатхор) и Шу и ее возвращения из Нубии. В нем участвовало все население, особенно женщины. В честь богини плясали и пели песни, в изобилии лилось вино и пиво. Существеннейшим моментом праздника было, по-видимому, торжественное шествие, во время которого изображалась встреча богини, после чего шествие возвращалось обратно в храм данного города. В процессии участвовали жрецы и жрицы, несшие культовые статуи и различные предметы ритуала. Другие жрецы несли дары - газелей, украшенных лотосами, сосуды с вином, обвитые виноградными гроздьями, сосуды с пивом, огромные букеты цветов, украшения, диадемы, ткани. Процессию сопровождали хоры жриц, певших хвалебные песни и потрясавших в такт систрами, и жрецов, игравших на флейтах и арфах. В свите Тефнут мы встречаем людей, которые изображали ударявших в бубны веселых божков Бэсов и обезьян, игравших на лирах и призывавших богиню песнями.

      38 – анемон: согласно мифам, возник из слез Афродиты по умершему Адонису, или сам Адонис был превращен в цветок по возвращении из подземного царства.

      Выводы:
      1.                 Обнаружение диска в замаскированном тайнике дворца в Фесте и наличие в ячейках тайника пепла, чернозема и большого количества обгоревших бычьих костей свидетельствует о существовании ритуала, по всей видимости, связанного с культом плодородия.
      2.                 Отсутствие сколь-нибудь четкого соответствия рисунков на диске в других письменностях и весьма незначительная аналогия со знаками критского рисуночного письма, а также несоответствие количества знаков принятым для буквенного и иероглифического письма позволяет предположить, что знаки на диске не являются письменными.
      3.                 Обнаружение в критских дворцах значительного количества печатей и их оттисков на глиняных пробках, запечатывавших сосуды, а также помещения мастерской по производству печатей в Маллии с заготовками печатей из стеатита, слоновой кости и горного хрусталя позволяет предположить критское происхождение диска.
      4.                 На критское происхождение указывает спиральное расположение знаков и солярная форма артефакта как воплощение идеи Лабиринта, типичное для минойской культуры.

                                                                                 Керамический кувшин из Феста                                                                                        Пифос из Старого дворца в Фесте
       
      5.                 Исходя из возможной классификации знаков можно предположить, что каждый знак обозначает разные типы объектов, совокупность которых, с учетом функциональных различий, позволяет предположить фиксацию элементов некой церемонии.  Использование знаков, обозначающих священные растения, музыкальные инструменты, ритуальные предметы и предметы жертвоприношения позволяет предположить, что перед нами символическое изображение религиозной церемонии. Антропоморфные знаки и сельскохозяйственные инструменты указывают на направленность церемонии – культ плодородия или Великой Богини. Отсутствие знаков с изображением плодов и т.п результатов сельскохозяйственной деятельности позволяет определить период ее проведения, как предшествующий посевным работам.  Повторение знаков на стороне А и Б свидетельствует о последовательности церемонии и ее четкой структуре, что также можно рассматривать как доказательство сакральности события.
      6.     Учитывая анализ уникальных знаков диска, можно предположить, что сторона А фестского диска является описанием закрытых ритуальных собраний, происходившей во внутренних центральных дворах, к участию в которых допускались только обитатели дворца. Знаки стороны Б показывают последовательность церемонии, происходившей во дворах, непосредственно связанных с городскими кварталами и открытых для доступа рядовых общинников в дни проведения празднеств при ведущей организационной роли «людей дворца». На центральном дворе разыгрывались самые сложные и загадочные ритуалы минойского культа с участием танцоров, изображавших божественного быка Минотавра, что нашло свое отражение в мифах о Тесее. Символическим отображением участия данников из подвластных Криту земель является знак 4 (пленник). Тесей вошел в состав группы из афинских юношей и девушек, отправившихся на Крит для участия в играх, составной части ритуальной церемонии, посвященной Великой Богине, которая проходила в Лабиринте – храме божества и резиденции критского царя-жреца.

      Театральная площадь Кносса
      7.     Четко зафиксированное количество участников церемонии (7 юношей и 7 девушек), посвящение Тесеем на Делосе статуи Афродиты (Великой Богини) и также исполнение танца, воспроизводящего геометрический узор в виде лабиринта свидетельствует о том, что в Кноссе проходила церемония с четко определенным ритуалом, который был распространенным в древнем мире. В этом контексте следует рассматривать и обнаружение в северо-западном углу кносского дворца орхестры для танцев с нанесенными на ней линиями для танцоров.

      Старый дворец в Фесте. Зрелищная лестница.
      8.                 Знаки с изображением растений, использующихся в культовых целях свидетельствует о проводимой религиозной церемонии в честь возвращения богини плодородия и имеет устойчивые связи в отраженных мифологически культах ритуалах священного брака (Тефнут и Шу, Осирис и Исида). Наличие растений, в проводимой минойцами церемонии, отраженной на диске, имеющих ближневосточные корни в культовых церемониях Финикии (кипарис, платан, анемон) и Древнего Египта (папирус, лоза) может свидетельствовать о большом влиянии религиозных традиций Ближнего Востока на формирование культа поклонения Великой Матери Крита.
      9.                 Представляется возможным связать в единое целое предание о похищении Европы из Тира быком-Зевсом, битве Тесея с Минотавром, строительстве Лабиринта Дедалом, странствиях Ио в образе коровы и почитание Баалат-Гебал в Библе. Культ Великой Богини Крита (Реи), согласно мифологии, имеет египетские корни в культе Исиды и Осириса и пришел на остров из Финикии (Библ и Тир), испытав, позднее, влияние азиатских (фригийско-колхидских) культов (Кибелы (Гекаты или Артемиды), что отразилось в предании о связи Пасифаи, колхидской принцессы, с быком Посейдона. Последовало смешение церемониала, результатом чего явилось появление критских куретов, идентичных фригийским корибантам и самофракийским кабирам, как служителям культа Великой Богини. Дмитрий Скепсийский указывал, что почитание Реи на Крите не туземного происхождения и не распространено достаточно, но что таково оно только в Фригии и Троаде. Существование лабиринта на Лемносе можно косвенно подтвердить реконструкцией возможного пути Ариадны и Дедала при бегстве с Крита на Лемнос, где существовали женские мистерии. Об этом говорит упоминание о том, что Ясон, направляясь в Колхиду, посетил Лемнос и нашел там только женщин, которые вышли ему навстречу в военных доспехах и с оружием, которое, как можно предположить, использовалось для военных танцев. Т.о, аргонавты (или Ясон в качестве предводителя) перед посещением Колхиды должны были пройти посвящение в мистерии Великой богини

                                                       Певцы. Сосуд из Агиа Триады                                                                                                                                           Финикийский орнамент 
       
       
       
       
       
       
       
       
       
       
       
       




    • С Матерью вместе в горах вы бушуете, оргиофанты…
      Автор: Неметон
      О корибанты-куреты, владыки прекрасные мощью!
       
      На Самофраке вы правите, дети великого Зевса…
       
       
       
       
      По-видимому, к наиболее древним мифологическим представлениям о Зевсе на Крите, как символе верховного божества, следует отнести миф двойного топора (лабриса), известного по всей Малой Азии и Эгеиде. Изображение двойных топоров известно по найденному в Микенах золотому кольцу, на котором лабрисы парят в воздухе в присутствии женского божества, аналогичного минойской Рее, и ее служительниц. А. Эванс, обнаруживший на Крите двойные металлические топорики нам колоннах и столбах, считал эти изображения символами верховного критского божества. Также, в маленьких ритуальных комнатах Кносса (1400-1200гг до н.э.) Эвансом были обнаружены две пары рогов с отверстиями, в которые некогда были вставлены рукоятки двойных топоров, и терракотовые фигурки птицеобразной богини и жриц.

      На саркофаге из Агиа-Триады (ок. 1400г до н.э) изображены столбы, увенчанные двойными топорами с сидящими на них птицами, во время принесения в жертву быка и шествующей к ним процессии трех женщин с сосудами для возлияний в руках. Существует предположение, что в этих святилищах совершались служения лабрису и быку.

      Исследователи отмечают интересную связь между изображениями двойных топоров и лилий, часто сюжетно переплетенных на различных материальных памятниках – саркофагах, сосудах, кольцах, геммах (например, сосуд с о. Псейра к северо-востоку от Крита). Обращает на себя внимание форма ручек сосуда в виде топора, что, вероятно, подчеркивает его ритуальное значение. Встречается изображение лабриса в виде распустившейся между рогами быка лилии (либо между двумя головами быков).

      Изображения ритуальных рогов встречались на вазах Саламина и Кипра, свинцовых пластинках из Ольвии и Пантикапея. Как показали раскопки в Таренте, минойский культ «рогов и топора» существовал и в эллинскую эпоху. Часто встречаются изображения лабрисов в руках божеств или жриц (гемма с о. Мелос, печать из Като-Закро). В Палекастро найдены лабрисы с орнаментацией, изображавшей богиню с двойным топором в каждой руке.
      Мифологический сюжет рождения Афины из головы Зевса отражен на вазе, на которой Гефест держит двойной топор. Много двойных топоров найдено в Дельфах, видимо, в качестве приношения-благодарности за удачное прорицание пифии. Кроме того, лабрис встречается на критских печатях. Разнородность материалов, из которых изготавливались изображения лабриса, указывает на его огромную религиозно-мифологическую значимость. В бронзовом веке культ лабриса не отличался от культа Кроноса, супруга Реи, матери Зевса, позднее воплотившего в себе его мифологию, имевшую огромную географию распространения (Лидия, Кария, Фригия, Малая Азия) и связанного с Зевсом Лабрандом, чей культ особенно процветал в Карии у Лабранды, около Миласы, где был найден храм, культовые предметы и мощеная дорога.

      Статуя безбородого Зевса из Миласы изображает божество с двойным топором в одной руке и со скипетром в другой, с четырьмя рядами женских грудей и с ногами, обернутыми сетчатым одеялом. В аркадийской Тегее, вблизи храма Афины, был обнаружен рельеф с изображением бородатого Зевса с двойным топором в правой руке и копьем в левой, в хитоне, из-под которого видны шесть выпуклостей, напоминающих женскую грудь. По бокам – фигуры карийского царя и царицы, брата и сестры Мовсола. Как они оказались в Тегее, неизвестно. Подобное изображение Зевса с бородой и женской грудью было найдено в Каппадокии и ряде других мест.

      В 1892 году М. Майер высказал предположение об этимологическом родстве названий лабрис и Лабиринт, предположив, что Лабиринт – это местопребывания Зевса в виде двойного топора, лабриса. Минотавр, как единственный обитатель Лабиринта, и есть Зевс (либо его ипостась). Созданный афинянином Дедалом, Лабиринт (по преимуществу, подземное сооружение), являлся подражанием египетскому Лабиринту фараона XII династии Аменемхета (ок. 2200г до н.э), о чем упоминают Диодор Сицилийский и Плиний. А. Эванс отождествлял его с самим кносским дворцом. Альтернативное мнение заключается в том, что Лабиринт – это рисунок на колонах или полах на манер свастики или меандра, изображающий движение небесных светил. По мнению А. Кука, Лабиринтом являлась разметка на полу орхестры для танцев, обнаруженной в северо-западном углу кносского дворца А. Эвансом в 1901 году. Об этом рисунке сообщает Гомер, рассказывая о строительстве Дедалом в Кноссе площадки для танцев Ариадны. Наконец, существует предположение о том, что Лабиринт – это храм Зевса Лабрандского. Несмотря на то, что ко времени Геродота и Диодора от Кносского дворца не осталось и следа (Диодор писал о том, что, возможно, он был срыт или саморазрушился от времени), память о возможном копировании критского лабиринта с египетского оригинала оставил Плиний, который писал: «Нет сомнения, что во всяком случае отсюда Дедал взял образец для своего критского Лабиринта, воспроизводящего, однако, только сотую долю египетского. Это не тот узор, что мы видим на полу или на площадках для детских игр, заключающих в себе несколько тысяч шагов для ходьбы. … Это извилины с частыми дверями, приводящими к ложным входам и вновь направляющие на те же ошибочные пути. Это Лабиринт, второй по древности после египетского. Третий – на Лемносе, и четвертый – в Италии.

      При этом Плиний упоминает одну любопытную деталь об особенностях архитектуры лемносского Лабиринта, в котором 150 колонн были при помощи колес так ловко подвешены, «что вращались от прикосновения ребенка». Весьма похоже на описание тибетских молитвенных «колес Мани», не правда ли? И на этом перечень параллелей не исчерпывается. Упоминая об италийском Лабиринте, Плиний пишет о том, что он был выстроен в качестве усыпальницы царя этрусков Порсены (VIв до н.э) у г. Клузы и располагался внутри прямоугольного подножия с пятью пирамидами, увенчанными медными шарами и куполом над ними, с которого спускались на цепях колокольчики, издававшие при движении ветра звон на большом расстоянии, «как это было некогда в Додоне».  Древнегреческий фэн-шуй, практиковавшийся в эпирском святилище Зевса в Додоне?
      Вопрос о служителях культа критского Зевса остается открытым. Исторически к ним относят куретов. Упоминается, что первым царем Крита был курет Крес и то, что остров раньше именовался Куретидой. Генеалогия куретов также неоднозначна и перекликается с генеалогией корибантов (Крит часто называли Корибантидой, а критского Аполлона – сыном Корибанта, внуком Иасиона (брата Дардана) и Кибелы). При этом единственная разница между куретами и корибантами заключалась в том, что корибанты связаны главным образом с малоазиатским культом Кибелы, а куреты – критского Зевса. Функциональные различия между куретами и корибантами заключаются в том, что первые выступают в качестве воспитателей и учителей новорожденного Зевса на Крите, охраняя его от Кроноса. Кроме того, они выступают как металлурги, пророки и маги. Корибанты же, в первую очередь – это спутники Кибелы, воспитавшие и охраняющие Загрея («старшего Диониса», сына Зевса и Персефоны, вскормленный Деметрой, своей бабкой), танцуя вокруг него.
      Мифология куретов и корибантов, как составная часть мифа о младенце Зевсе, имела широкое распространение за пределами Крита: Пелопоннес (Аркадия, Аргос, Лаконика, Мессения, Элида), Эвбея, Самофракия, Кипр, Троада, Фригия, Малая Азия (Кария, Эфес, Смирна). Причем в Греции была сильна традиция, трактовавшая куретов, как реальное историческое племя. Это касается Этолии, где, возможно, они занимали Плеврон. Этол из Элиды изгнал куретов в Акарнанию, где известна местность Куретида (Страбон отмечал, что «куреты как народ отличаются от этолян и акарнян). Этих акарнанских изгнанников объединяют с куретами, жившими по Ахелою. Известно, что Эвбею также именовали Куретидой. Нонн Политанский писал, что Диониса в его индийском походе сопровождали эвбейцы во главе с семью корибантами, которых он, по-видимому, не отличает от куретов. Существовало мнение, что Кносс был заселен из акарнанской Куретиды. Куреты также мыслились основателями многих городов Крита – Элевфера, Итан, Биен, Иеракитны.
      Излагающие историю Крита и Фригии утверждают, что куреты были подобные же божественные существа или слуги божеств, причем история их переплетается рассказами о различных священнодействиях, то таинственных, то иного рода, относящихся к воспитанию Зевса на Крите, к оргиям Матери богов в Фригии и в окрестностях троянской Иды…
      Девять собакоголовых ласторуких тельхинов появились на Родосе, основав там города Камир, Иалис и Линд, а затем переселились на Крит, став его первыми обитателями. История с основанием данных городов тоже неоднозначна. По одной версии, эти города основал Данай в память о дочерях, умерших от мора на Родосе, когда он сделал там остановку после бегства из Египта в Аргос. Построив храм Афины в Линде, он отправился дальше (по Гомеру). По другой версии, города были основаны сыном Геракла Тлеполемом и названным в честь данаид. Третья версия говорит о том, что города основали сыновья Керкафа, сына Гелиоса и Роды, дочери Посейдона и сестры тельхинов Галии.
      Они изготовили для Кроноса серп, которым он оскопил Урана, воспитали Посейдона и выковали ему трезубец. Первыми начали изготавливать изображения богов. Когда Зевс решил их извести наводнение за то, что они вмешивались в погоду, создавая кодовские туманы и портя урожай, они, предупрежденные Артемидой, сбежали за море: кто в Беотию, где в Тевмессе построили храм Афине, кто -  в Сикион, кто – в Ликию, а кто – в Орхомен, где они стали псами, растерзавшими Актеона. Тевмисские тельхины были уничтожены наводнением (Огигов потоп), ликийские – растерзаны Аполлоном в образе волка, хотя они хотели умилостивить его новым храмом. В Орхомене их тоже после не видели. Ходили слухи, что часть из них жила в Сикионе. Не будем забывать и о версии, согласно которой второй царь Аргоса Фороней изгнал тельхинов из Аргоса вовремя или после наводнения.
      Те из девяти тельхинов, которые сопровождали Рею на Крит и воспитали Зевса, были названы куретами. Затем Корибант, их друг и основатель Иерапитны, дал повод прасиям (Прас- город на Крите) говорить у родосцев, что корибанты – какие-то божественные существа, дети Афины и Гелиоса. Существовали мнения, что корибанты – дети Кроноса или Зевса и Каллиопы, при этом отождествляя их с кабирами, говоря, что они ушли на Самофракию, именовавшуюся прежде Мелитой и что деяния их были исполнены божественности. Стесимброт с Фасоса считал, что свое название кабиры получили от горы Кабира в Берекинтии. Ферекид считал, что девять кабиров родились от Аполлона и Ретии, и, вскоре, заняли Самофракию. Страбон писал, что «наибольшим почетом кабиры пользуются на о-вах Имброс и Лемнос, а также в городах троянских, названия которых таинственны». Геродот сообщает, что культ кабиров и Гефеста существовал также в Мемфисе и был упразднен только после завоевания Камбизом. Отдельно указывается, что места почитания этих божественных существ необитаемы: Коринантий в Амакситии, Корибисса и Скепсии подле реки Евреента.
      Мнение, будто куреты и корибанты не кто иные, как юноши и мальчики, которым предлагали участвовать в празднествах Матери богов для исполнения танца в вооружении, считается Скепсием достаточным веры. Корибанты так названы от corypto (трясу головой) и bainein (идти), т.к в танце они выступали, тряся головой.
      Куретов и корибантов считают потомками идейских дактилей, а именно: будто первые сто мужчин, родившиеся на Крите, получили имя идейских дактилей, от них было девять потомков, куретов (об этом же писал Диодор), каждый из которых впоследствии произвел по 10 детей.
      Кроме того, считалось, что пять мужчин и пять женщин жили на фригийской Иде задолго до рождения Зевса, а другие говорят, что нимфа Анхиала родила их х Диктейской пещере неподалеку от Оакса. Дактили – мужчины были кузнецами и первыми обнаружили железо на соседней горе Берекинт, а их сестры, осевшие в Самофракии… произносили магические заклинания и научили Орфея мистериям богини. Дактили – мужчины были куретами, охранявшими Зевса на Крите от Кроноса, которому они воздвигли храм в Элиде, чтобы умилостивить, когда были вынуждены уйти с Крита. Отмечается, что фригийское племя берекинтов, и фригийцы вообще, а также троянцы, живущие в окрестностях Иды, почитают Рею, устраивают в ее честь оргии, называя ее Матерью богов, Великой богиней фригийской, Идаей, Диндименой, Сипиленой, Песинунтидой и Кибелой, по имени местностей. Дмитрий Скепсийский утверждал, что на Самофракии не рассказывают ничего таинственного о кабирах. И более того, что почитание Реи на Крите не туземного происхождения и не распространено достаточно, но что таково оно только в Фригии и Троаде.

      Их поселения локализуют в лесистых горах, ущельях, пещерах, объясняя этот тем, что они не изобрели строительство жилищ. Возможно это доказывает именно то, что в общих чертах эти древние жрецы были аналогичны жрецам друидов. В источниках отмечается, что их отличало наставничество. «Они стали водителями общей взаимной дружбы и сожительства, а также единомыслия и некоторого благочиния». Выполнять подобные функции без наличия единого культа божества просто невозможно.
      Прыгая вооруженны, шаги прибивая, куреты
      Пляшите вы как волчки, благозвездные, горные духи;
      Лирой искусной сверх ритма, вы движетесь, легкие следом.
      Вооруженные стражи, вожди с выдающейся славой,
      С Матерью вместе в горах вы бушуете, оргиофанты…
      В одних случаях кабиров, корибантов, идейских дактилей и тельхинов отождествляют с куретами, в других -  считают эти народы только родственными между собой и признают некоторые, незначительные, отличия между ними. В целом, «все они пляшут в вооружении под звуки и шум кимвалов, тимпанов и оружия, а также под звуки флейты и восклицания, наводя страх на людей во время священнодействий, принимая на себя вид служителей божества. Поэтому празднества эти смешиваются с самофракийскими, лемносскими и многими другими, так как усматривают в исполнителях их одних и тех же людей». Страбон писал: «Это были молодые люди, исполнявшие вооруженный танец. В движении они воспроизводили миф о рождении Зевса. Их название произошло или из-за того, что защитили Зевса, будучи детьми, либо потому что воспитали Зевса-младенца».

      Т.о, можно подвести некоторые итоги:
      1. Изображение двойных топоров и обнаружение на Крите святилищ, посвященных лабрису и быку, позволяет говорить о существовании в бронзовом веке культа минойской Реи, матери Зевса, позднее воплотившего в себе его мифологию, имевшую огромную географию распространения (Лидия, Кария, Фригия, Малая Азия) и связанную с Зевсом Лабрандом
      2. Критский Лабиринт – это местопребывания Зевса в виде двойного топора, лабриса. Минотавр, как единственный обитатель Лабиринта, и есть Зевс (либо его ипостась). Альтернативное мнение заключается в том, что Лабиринт – это либо рисунок на колонах или полах на манер свастики или меандра, изображающий движение небесных светил; либо разметка на полу орхестры для танцев, обнаруженной в северо-западном углу кносского дворца А. Эвансом в 1901 году; либо храм Зевса Лабрандского.
      3. Функциональные различия между куретами, корибантами и тельхинами заключаются в том, что первые выступают в качестве воспитателей и учителей новорожденного Зевса на Крите, охраняя его от Кроноса; вторые, в первую очередь – это спутники Кибелы, воспитавшие и охраняющие Загрея («старшего Диониса», сына Зевса и Персефоны, вскормленный Деметрой, своей бабкой), танцуя вокруг него; третьи – первыми заселили Родос, выковали серп Кроносу, которым он оскопил Урана и воспитали Посейдона. Первыми начали изготавливать изображения богов.
      4. Фригийцы и троянцы, живущие в окрестностях Иды, почитали Рею, устраивают в ее честь оргии, называя ее Матерью богов, Кибелой и т.д. Дмитрий Скепсийский указывал, что почитание Реи на Крите не туземного происхождения и не распространено достаточно, но что таково оно только в Фригии и Троаде.
      5. Идейские дактили (пять мужчин и пять женщин), жившие на фригийской Иде задолго до рождения Зевса, положили начало куретам, охранявшими Зевса на Крите от Кроноса, которому они воздвигли храм в Элиде, чтобы умилостивить, когда были вынуждены уйти с Крита (из-за угрозы наводнения). Дактили-женщины, осевшие в Самофракии положили начало мистериям Деметры (Кибелы) и культу кабиров, позднее оформившемуся на Лемносе как сугубо женские мистериальное явление. Об этом говорит упоминание о том, что Ясон, направляясь в Колхиду, посетил Лемнос и нашел там только женщин, которые вышли ему навстречу в военных доспехах и с оружием, которое, как можно предположить, использовалось для военных танцев. (Известно изображение, трактуемое как изображение этрусского (пеласга?) воина с лабрисом в руках).

      6. Мифология куретов и корибантов, как составная часть мифа о младенце Зевсе, имела широкое распространение за пределами Крита: Пелопоннес (Аркадия, Аргос, Лаконика, Мессения, Элида), Эвбея, Самофракия, Кипр, Троада, Фригия, Малая Азия (Кария, Эфес, Смирна).
      7. В Греции была сильна традиция, трактовавшая куретов, как реальное историческое племя, обитавшее в Этолии (Плеврон), которых изгнал в Акарнанию Этол, где известна местность Куретида (Страбон отмечал, что «куреты как народ отличаются от этолян и акарнян). Этих акарнанских изгнанников объединяют с куретами, жившими по Ахелою. Известно, что Эвбею также именовали Куретидой (Нонн Политанский писал, что Диониса в его индийском походе сопровождали эвбейцы во главе с семью корибантами, которых он, по-видимому, не отличает от куретов); Возможно, Кносс был заселен из акарнанской Куретиды. Куреты также мыслились основателями многих городов Крита – Элевфера, Итан, Биен, Иеракитны.
      8. Когда Зевс решил наслать наводнение на куретов за то, что они вмешивались в погоду, создавая кодовские туманы и портя урожай, они, предупрежденные Артемидой, ушли с Крита в Беотию, Сикион, Ликию, Орхомен.
      9. Тевмисские (беотийские) тельхины были уничтожены наводнением (Огигов потоп), ликийские – растерзаны Аполлоном в образе волка, хотя они хотели умилостивить его новым храмом. В Орхомене их тоже после не видели. Ходили слухи, что часть из них жила в Сикионе. Не будем забывать и о версии, согласно которой второй царь Аргоса Фороней изгнал тельхинов из Аргоса вовремя или после наводнения.
      10. Те из девяти тельхинов, которые сопровождали Рею на Крит и воспитали Зевса, были названы куретами. Существовали мнения, что корибанты – дети Кроноса или Зевса и Каллиопы, при этом отождествляя их с кабирами, говоря, что они ушли на Самофракию, именовавшуюся прежде Мелитой и что деяния их были исполнены божественности. Стесимброт с Фасоса считал, что свое название кабиры получили от горы Кабира в Берекинтии.
      11. Пот мнению Ферекида, девять кабиров родились от Аполлона и Ретии, и, вскоре, заняли Самофракию (Дмитрий Скепсийский утверждал, что на Самофракии не рассказывают ничего таинственного о кабирах). Страбон писал, что «наибольшим почетом кабиры пользуются на о-вах Имброс и Лемнос, а также в городах троянских, названия которых таинственны».
      12. Геродот сообщает, что культ кабиров и Гефеста, который существовал в Мемфисе, был упразднен после завоевания персами (Камбизом).
      13. В одних случаях кабиров, корибантов, идейских дактилей и тельхинов отождествляют с куретами, в других -  считают эти народы только родственными между собой и признают некоторые, незначительные, отличия между ними. В целом, «все они пляшут в вооружении под звуки и шум кимвалов, тимпанов и оружия, а также под звуки флейты и восклицания, наводя страх на людей во время священнодействий, принимая на себя вид служителей божества. Поэтому празднества эти смешиваются с самофракийскими, лемносскими и многими другими, так как усматривают в исполнителях их одних и тех же людей». Страбон писал: «Это были молодые люди, исполнявшие вооруженный танец. В движении они воспроизводили миф о рождении Зевса. Их название произошло или из-за того, что защитили Зевса, будучи детьми, либо потому что воспитали Зевса-младенца». Мнение, будто куреты и корибанты не кто иные, как юноши и мальчики, которым предлагали участвовать в празднествах Матери богов для исполнения танца в вооружении, считается Скепсием достаточным веры. Корибанты так названы от corypto (трясу головой) и bainein (идти), т.к в танце они выступали, тряся головой.
      14. Поселения локализуют в лесистых горах, ущельях, пещерах, объясняя этот тем, что они не изобрели строительство жилищ. Возможно это доказывает именно то, что в общих чертах эти древние жрецы были аналогичны жрецам друидов (священный дуб Зевса в эпирской Додоне). В источниках отмечается, что их отличало наставничество. «Они стали водителями общей взаимной дружбы и сожительства, а также единомыслия и некоторого благочиния».
      P.S.
      1. Возможно, можно говорить о наличии какого-то древнейшего "ордена" Великой Матери, локализация которого имеет широкую географию и демонстрирует удивительную толерантность и приспособление к культам других, эллинских божеств: Зевса, Диониса, Афины, Артемиды, Аполлона, Посейдона. Можно предположить, что критский культ Великой Матери и его служители имеют египетские корни и перекликаются с культом Исиды и быка Аписа в Мемфисе (Минотавр). Т.о, одной из ветвей, имеющей крито-египетское происхождение, является культ Великой Матери (Исиды-Реи). Другая ветвь - это малоазийский культ Кибелы-Деметры, локализованный на Самофракии, Лемносе, Имбросе, Троаде и во Фригии.
      2. Кносский Лабиринт - аналог усыпальницы быков в Мемфисе. Возможно, миф о Тесее отражает необходимость отправки участников церемонии избрания нового Быка (в качестве жертв умершему бычку). Фрески т.н "игр с быками" показывают, на мой взгляд, фрагмент ритуала празднеств в честь избрания нового "критского Аписа".
      3. Изображение лабриса и лилий указывает на несомненно культовое предназначение двойных топоров. Лилия в Древнем Египте означала многое: водяная лилия (голубой лотос) - это растение, связаннгое с заупокойным трауром; согласно гелиопольской традиции, именно в цветке лилии из волн хаоса появилось солнечное божество; на цветках лилии стоят сыновья Гора у престола Осириса; в Книге Мертвых говорится о трансформации духа умершего в цветок лилии и т.д. Т.е, можно говорить о том, что на саркофаге в Ариа-Триаде изображена сцена возлияния в честь умершего у алтаря. Изображение лабриса и птицы - символ Ра (аналога Зевса), к которым относили феникса, символа возрождения (что неудивитильно при исполнении заупокойного ритуала) и быка Мневиса (как и мемфисского Аписа, символа Пта).