Немировский А. И. Полибий как историк

   (0 отзывов)

Saygo

Немировский А. И. Полибий как историк // Вопросы истории. - 1974. - № 6. - С. 87-106.

В ряду блестящих творений античной историографии труд историка II в. до н. э. Полибия - "Всеобщая история" в 40 книгах - занимает исключительное место. Посвященный переломному периоду истории, он на прекрасно отобранном фактическом материале раскрывает процесс крушения самостоятельности народов Средиземноморья и их включения в Римскую державу. Эта сторона труда Полибия привлекла к нему внимание исследователей, еще в середине прошлого века пытавшихся объяснить политическую позицию древнего автора в аспекте актуальной тогда проблемы национального объединения европейских государств. При этом одна часть историков (преимущественно немецких) обвиняла Полибия в забвении общеэллинских интересов и "ахейском патриотизме", а другая восхваляла его за то, что он понял безнадежность дела эллинов и провозгласил благодетельность римского завоевания. Модернизаторский подход к оценке политической позиции Полибия был осужден Ф. Г. Мищенко, подчеркивавшим недопустимость перенесения понятий и терминов XIX в. на отношения в древнегреческих общинах1.Оценивая сущность этих отношений, Ф. Г. Мищенко объяснял политическую линию Полибия его неспособностью принять программу радикальных социальных движений и решительно возражал против суждения своего учителя В. Г. Васильевского, будто Грецию погубила "социальная анархия"2. В западноевропейской историографии конца XIX и начала XX в. в качестве определенной реакции на преимущественную разработку проблемы "Полибий как политик" главное внимание уделялось Полибию как историку3. Он был объявлен представителем научной, позитивной и даже позитивистской историографии в древности4. С развитием нового научного направления, представленного во Франции школой "Анналов", в центре внимания оказывается "метод Полибия", понимаемый как совокупность всех приемов, сознательно применяемых историком для изучения исторического процесса и его закономерностей. К этому направлению относится монография французского историка П. Педека5. Советский ученый Н. И. Конрад видит во "Всеобщей истории" Полибия и "Истории" его современника китайца Сыма Цяня наиболее древние образцы философско-исторических сочинений6. Однако он рассмотрел лишь одну сторону философии истории Полибия и Сыма Цяня - теорию круговорота. Задачей настоящей статьи является выяснение историко-философской позиции Полибия во всех ее главных проявлениях, равно как и выявление связи между методом Полибия и методикой его исследования.

Если поставить вопрос, в чем коренное отличие труда Полибия от произведений его предшественников, среди которых имеются такие имена, как Фукидид и Аристотель, то приходится отметить, что ни один из этих авторов, давших прекрасные образцы сочинений на исторические темы, не ставил своей задачей сформулировать, каковы задачи истории как науки. Полибий впервые выступает как теоретик истории.

Последнее обстоятельство может быть объяснено не только и не столько выдающимися способностями Полибия, сколько предшествующим развитием научной мысли в Древней Греции. Между сочинениями первых греческих историков- логографов и трудом Полибия прошло три века. На основе развития естественных наук к середине IV в. до н. э. вырабатывается понимание отличия научного знания от чувственного восприятия и опыта. Одновременно складывается определенная методика научного исследования во всех сферах знания. Она включает точную формулировку вопроса, критику взглядов предшественников, расчленение явления на простейшие элементы и, главное, выявление их причин.

Основываясь на этих принципах, Аристотель и его последователи - перипатетики - систематизировали и классифицировали явления природы, обращая внимание на их зарождение, рост, упадок, естественные реакции. Такая же систематизаторская работа совершалась и в области гуманитарных наук. В восьми книгах "Политики" Аристотеля излагалась его теория общественного бытия. В качестве ее основы послужили факты истории 158 государств, тщательно собранные и обработанные Аристотелем и его учениками. Следуя своему научному методу, Аристотель расчленил государство на его простейшие элементы и рассмотрел каждый из них в отдельности и во взаимодействии правящих и подчиненных. Он выделил также важнейшие исторически сложившиеся к тому времени формы государства и охарактеризовал их признаки. Существенным вкладом Аристотеля в науку о государстве была разработка теории политических переворотов, исходящая из понимания присущего каждому из рассмотренных им государств антагонизма между богатыми и бедными и недовольства различных прослоек и лиц своим общественным и экономическим положением.

Так был подготовлен тот подход к фактам истории общественного бытия, который мы можем назвать теоретическим. Но он не был осуществлен на практике ни Аристотелем, ни теми историками эллинистической эпохи, которые жили в III в. до н. э., хотя в их произведениях, судя по сохранившимся отрывкам, присутствовали теоретические моменты. Тимею, Каллисфену, Филину недоставало того понимания универсальности исторического процесса, которое приходит к Полибию как очевидцу окончательного крушения полисной системы и системы союзов полисов, современнику рождения всемирной Римской державы. Примечательно, что свою "Всеобщую историю" Полибий писал в Риме, где он жил сначала в качестве заложника, а затем близкого друга одного из основателей этой державы, Корнелия Сципиона Эмилиана. Находясь в центре событий, присутствуя при рождении замыслов будущих войн, являясь их свидетелем, Полибий, более чем кто-либо другой из историков его времени, имел данные для создания исторического труда нового типа.

В труде Полибия история самоопределяется как научная дисциплина, отличная от художественного повествования и риторики. В этом отношении наиболее показательно противопоставление Полибием задач истории и трагедии: "Цели истории и трагедии не одинаковы, скорее противоположны. В одном случае требуется вызвать в слушателях с помощью правдоподобнейших речей удивление и восхищение на данный момент; от истории требуется дать любознательным людям непреходящие уроки и наставления правдивой записью деяний и речей. Тогда как для писателя трагедий главное - ввести зрителей в заблуждение посредством правдоподобного, хотя и вымышленного изображения, для историков главное - принести пользу любознательному читателю правдою повествования" (II, 56, 11 - 12)7. Противопоставление истории и поэзии мы находим уже у Аристотеля, отмечающего, что историк говорит о действительно случившемся, а поэт о том, что могло бы случиться. Но в отличие от Полибия Аристотель отдает предпочтение поэзии, считая, что она "ближе к философии и серьезнее истории: поэзия говорит более об общем, история - о единичном". Примером истории такого рода Аристотелю служит труд Геродота. Впрочем, уже сочинение Фукидида могло бы ему показать, что история так же, как философия, может касаться общих вопросов.

Столь же решительно Полибий выступает против превращения исторического повествования в напыщенную, но бессодержательную риторику. Разница между историей и хвалебным красноречием так же велика, как между видами местности и театральной декорацией (XII, 28а, 2). Общим для истории и риторики является использование обеими речей, но в первом случае должно говорить о воспроизведении речей действительно произнесенных или таких, какие обычно произносятся в соответствующих ситуациях, а во втором - о красноречии как таковом. Изобретение речей и нагромождение в них всего, что может быть сказано о данном предмете, "противно истине, ребячески глупо и прилично разве лишь школяру" (XII, 25i, 4 - 9). Главный критерий, отличающий историю от ее сестер - трагедии и риторики, - это правдивость.

Полибий был далеко не первым, кто произнес истории похвальное слово. Во введении к своему труду он подчеркивает: "Не только тот или иной историк и не мимоходом, но, можно сказать, все начинают и кончают уверением, что уроки, почерпнутые из истории, наивернее ведут к просвещению и подготовляют к занятию общественными делами, что повесть о воспитании других людей есть вразумительнейшая или единственная наставница, научающая нас мужественно переносить превратности судьбы" (I, 1, 2). Полибий вообще не восхваляет историю, а стремится выявить пользу изучения современной истории, или, точнее, истории римских завоеваний.

Для Полибия, ахейского аристократа и свидетеля пагубной, с его точки зрения, социальной и политической анархии в Элладе, римское владычество не только неотвратимое, но и благодетельное явление, в чем он стремится убедить своих читателей. Но он не закрывает глаза на факты жестокости и произвола, чтобы показать самим победителям вред неумеренного пользования властью. Судьба Марка Регула, одного из безжалостных завоевателей, попавшего в плен к побежденным и испытавшего на себе их участь, служит наглядным уроком (I, 35, 3). Сила подобных примеров в том, что они способствуют исправлению людей, воспитывая их на чужих несчастьях. В этом же плане поучительны примеры больших народных бедствий. Описывая вторжения варваров, Полибий указывает, что "ни один из народов, живо представляющих себе тогдашние изумительные события, памятующих, сколько десятков тысяч варваров, воодушевленных чрезвычайной отвагой, прекрасно вооруженных, уничтожены были отборными силами, действовавшими со смыслом и искусно, ни один из них не устрашится множества запасов, оружия и воинов и в борьбе за родную землю не остановится перед напряжением последних сил" (II, 35, 8). Таково патриотическое значение истории.

Рассматривая типы исторических сочинений, Полибий выделяет генеалогическую историю; повествования о колониях, основании городов, о родстве племен; повествования о судьбах народов, городов, правителей (XI, 1, 4). Генеалогический жанр - это рассказ о богах и героях, то есть изложение мифологии в духе таких авторов, как Гесиод. Второй жанр тоже касается отдаленной и полулегендарной эпохи. Полибий, очевидно, имел в виду содержание труда историка IV в. до н. э. Эфора. Третий вид исторических сочинений посвящен истории народов, городов и царей, тому, что, по мнению Полибия, охватывается термином "прагматическая история". Однако вокруг содержания этого термина у Полибия идут споры. Некоторые считают, что этот термин обозначает манеру написания истории самим Полибием8. В переводе Ф. Г. Мищенко употребляются разные значения термина "прагматическая история". Это и "история действительных событий", и "правдивая история", и "политическая история", и "государственная история"9. Как нам кажется, ближе к истине П. Педек, полагающий, что термин "прагматическая история" не создан Полибием и не означает ни метода объяснения причин, ни специально политической истории. Это выражение, пришедшее из риторики, обозначает современную историю в противовес древней - легендарной10.

Характеризуя современную ему эпоху, Полибий подчеркивает ее главную особенность - универсализм, требующий создания всеобщей истории: "Особенность нашей истории и достойная удивления черта нашего времени состоит в следующем: почти все события мира судьба направила насильственно в одну сторону и подчинила их одной и той же цели. Согласно с этим и нам подобает представить читателям в едином обозрении те пути, какими судьба осуществила великое дело" (I, 4, 1). Главное преимущество всеобщей истории заключается, с точки, зрения Полибия, в том, что только она позволяет понять общий и закономерный ход событий и зависимость одного события от другого. Всеобщая история позволяет, в частности, уяснить, что антиохова война зародилась из филипповой, филиппова из ганнибаловой, ганнибалова из сицилийской, что промежуточные события при всей их многочисленности и всем их разнообразии в своей совокупности ведут к одной и той же цели (III, 32; ср. VIII, 4, 2).

Ставя универсализм своего труда в связь с особенностями эпохи, приведшей все происходящие в разное время и в разных странах события к единому знаменателю, Полибий тем самым отделяет себя от предшественников, многие из которых также уверяли читателей о намерении выйти за хронологические и территориальные рамки истории одного народа. Лишь Эфор был писателем, создавшим опыт всеобщей истории. Остальные, по мнению Полибия, выдавали за всеобщую историю изложение судеб двух народов, например, римлян и карфагенян, забывая о событиях, происходивших в Иберии, Ливии, Сицилии, Италии, или просто сводили рассказ к хронике международных событий (V, 33, 1 - 7).

Таким образом, под всеобщей историей Полибий понимает не просто труд с широким охватом событий, но и произведение, выявляющее временные и причинные связи между ними. Во многих местах своего сочинения Полибий подчеркивает, что он считает главной задачей объяснить, как, когда и почему почти все части тогдашнего мира попали под римское господство (III, 1, 4). В другом случае он стремится узнать, как, когда и по какой причине римляне совершили поход в Сицилию (I, 5, 2). Эта же формула применяется им как средство анализа при выявлении эволюции государственного устройства: как, когда и почему данный режим начинает трансформироваться (VI, 4, 12). Нередко эта трехчленная формула встречается у него в усеченном виде: ахейцы достигли во всем Пелопоннесе господства и добились преимуществ по сравнению с более многочисленными, богатыми и доблестными аркадянами и лакедемонянами. "Как и почему это произошло?" - спрашивает Полибий (II, 38, 4). Излагая преимущества легиона перед фалангой, он стремится ответить на вопросы, которые могут возникнуть, - почему и каким образом фалангу одолел военный строй римлян (VIII, 32, 13). Отмечая, что репутация Сципиона стала возрастать в Риме с немыслимой быстротой, он выясняет, почему и как это произошло (XXXI, 23, 2). Во всех этих случаях не требуется выявления временной связи. Она дается самой постановкой проблемы, заранее определенным временем совершающегося или совершившегося явления. Эти примеры, число которых можно было бы приумножить, показывают, что главной задачей исторического исследования Полибий считает выяснение причинной связи.

Уже у Геродота присутствуют этиологические (причинные) моменты, но они не играют сколько-нибудь значительной роли11. По Геродоту, например, Дарий и Ксеркс вторгаются в Грецию не для того, чтобы покарать афинян за их помощь восставшему Милету или сожжение Сард. У Дария возникает замысел экспедиции в Элладу еще до похода против скифов. Его внушает ему Атосса. Ксеркс также не намеревался вести войну против эллинов и не помышлял об отмщении за Марафон. К войне его побуждает Мардоний и явившийся ночью призрак12. Цепь событий, приведших к столкновению Запада и Востока, выглядит у "отца истории" как остроумный фарс - в основе этого грандиозного конфликта оказывается похищение обеими сторонами женщин, которые, по мысли Геродота, "не были бы похищены, если бы сами того не хотели"13.

Неизмеримо большее значение имеет определение причинной связи событий у Фукидида14. Он посвящает истокам Пелопоннесской войны всю первую книгу. Исходным мотивом войны он считал рост могущества Афин, внушивший страх Лакедемону. Непосредственный же повод к столкновению он видит во враждебных актах обеих сторон. Явная расплывчатость терминов, употребляемых Фукидидом, мешает выяснению действительной причинной связи событий15. С трудом Феопомпа (IV в. до н. э.) в греческую историографию входит преувеличение роли личности (которая рассматривается как источник всех происходящих в мире событий), а одновременно и обостренный интерес к выяснению скрытых причин поступков тех или иных исторических персонажей, их замыслов и настроений. Это вполне отвечало духу эпохи войн Филиппа и Александра16. И, наконец, Аристотель ввел понимание причинности как основы всех наук.

Все это может объяснить место, которое занимает концепция причинности у Полибия. То обстоятельство, что труды его непосредственных предшественников - историков IV-III вв. до н. э. - не сохранились, затрудняет выяснение того, какова роль самого Полибия в развитии этой теории. "Я утверждаю, - заявляет он, - что наиболее необходимые элементы истории - это выяснение следствий событий и обстоятельств, но особенно их причин" (III, 32, 6). Критикуя своих предшественников, Полибий отмечает сбивчивость их понятий о причинных связях: они не видят разницы между поводом (профасис) и причиной (аитиа), а также началом (архе) войны и поводом (XXII, 18, 6). Развивая свою мысль, Полибий указывает, что "причина и повод занимают во всем первое место, а начало - лишь третье. Со своей стороны, началом всякого предприятия я называю первые шаги, ведущие к выполнению уже принятого решения, тогда как причины предшествуют решениям и планам: под ними я разумею помыслы, настроения, в связи с ними расчеты, наконец, все то, что приводит нас к определенному решению или замыслу" (III, 6, 6 - 7).

Это положение раскрывается на примере почти всех главных войн изучаемой Полибием эпохи. Осаду Ганнибалом Сагунта и переход карфагенянами Ибера он считает не причиной Второй Пунической войны, а ее началом (III, 6, 3). Также переход Александра через Геллеспонт - не причина войны с Персией, а ее начало (III, 6, 5). Причины войны коренятся в планах Филиппа II и в отношениях, сложившихся задолго до Александра. Равным образом высадку Антиоха в Димитриаде нельзя считать причиной Сирийской войны, поскольку этоляне еще до прибытия Антиоха вели войну с римлянами (III, 6, 4).

Выяснение причин войн включает такое понятие, как "крисис". В трудах Аристотеля "крисис" - это суждение в психологическом смысле, то есть такой мыслительный акт, в результате которого принимается решение17. В этом смысле термин "крисис" употребляется Полибием весьма редко (VI, 11, 10). Обычным для него смыслом этого слова является "желание". Объясняя, почему этоляне, объявляя войну мессенянам, не стали дожидаться союзного собрания, он говорит, что они прислушивались лишь к голосу страсти и желанию (IV, 5, 10).

Свою систему причинных связей Полибий применяет прежде всего для объяснения войн. Ко всем им в одинаковой мере прилагается единство из трех элементов - как (пос), когда (поте), почему (диати). Первый элемент включает анализ условий, которые вынуждали народ или царя браться за оружие. Он идет в двух направлениях: политическом, включающем намерения и планы враждующих сторон, и моральном, распространяющемся на разум руководящих личностей, на их представления об ответственности за конфликт. Все это в совокупности составляет "причину" (аитиа). Исследование "повода" (профасис) должно объяснить значение доводов, выставляемых воюющими сторонами. Сюда входит и аспект законности со ссылкой на право или мораль. Наконец, изложение "начала" (архе) означает рассмотрение случайных причин войны, связанных с предшествующим анализом, и рассказ о конкретных событиях, определивших ход военных действий.

В своем объяснении Полибий, разумеется, стоит далеко от современной науки, изучающей социально-экономические, политические и психологические условия происхождения войн. Он пытается выделить единственную, простую и очевидную причину в ряду условий, определяющих возникновение войны. В конечном счете все сводится к специфически личным обстоятельствам. Так, Ганнибала Полибий называет "единственным виновником, ответственным за все то, что претерпевали и испытывали обе стороны, римляне и карфагеняне" перед Второй Пунической войной (IX, 22). Аналогичную роль сыграл в Первой Македонской войне Филипп V. В войне с Антиохом ответственность за развязывание конфликта несли этолийцы, но за их общиной у Полибия стоят конкретные лица - Фоас, Демокрит. Между войной и мыслями о ней фактически нет разницы. Этиология (учение о причинах) состоит, по мнению Полибия, в том, чтобы понять, как замысел становится реальностью.

Объяснение событий в их закономерной связи, считает Полибий, зависит прежде всего от объема и качества материала, которым располагает историк. Отсюда его особое внимание к отбору источников. На первое место среди них Полибий ставит личные наблюдения историка. При этом он ссылается на Гераклита, который учил, что зрение правдивее слуха, ибо глаза - более точные свидетели, чем уши (XII, 27, 1). Самый выбор того или иного предмета исторического исследования и его хронологических рамок Полибий обосновывает тем, что данные события либо совершались на его глазах, либо - на памяти отцов, также являвшихся очевидцами (IV, 2, 1 - 3). Перед глазами Полибия действительно прошли очень многие из описанных им событий. Он с юности участвовал в политической деятельности, выполняя различные задания руководителей Ахейского союза, был начальником союзной ахейской конницы, принимал участие в войне против Антиоха IV Епифана (175 - 164 гг. до н. э.), затем против кельтиберов (151 - 150 гг. до н. э.), в осаде и разрушении Карфагена (149 - 146 гг. до н. э.), в разрушении Коринфа (146 г. до н. э.) и в осаде Нуманции (133 г. до н. э.), встречался с нумидийским царем Масиниссой. Кроме того, он совершил путешествия по Италии, Северной Африке, Галлии, Испании, Греции, плавал на кораблях римского флота за Столбы Геракла в Атлантический океан.

Уже предшественники Полибия пользовались путешествиями для своих географических и этнографических исследований. В этом отношении наиболее показательны примеры Гекатея и Геродота. Но, пожалуй, только Полибий попытался теоретически обосновать этот способ сбора информации. Путешествие, считал он, открывает возможности для непосредственного наблюдения и расспроса местных жителей. Изучение истории по книгам не может, по его мысли, заменить знакомства с местностями, где происходили события. Даже в том случае, когда историк-книжник обращается к собиранию известий, он обречен на грубые ошибки: "Да и в самом деле, невозможно не задать настоящий вопрос о сухопутной и морской битве, понять все подробности рассказа, если не имеешь понятия об излагаемых предметах. Разъяснение дела зависит столько же от вопрошающего, сколько от рассказчика" (XII, 28а, 2 - 10). Находясь в Риме с 167 по 150 г. до н. э., Полибий смог получать информацию о событиях из первых рук. Его информаторами были греческие изгнанники, искавшие убежища в Риме, путешественники и, наконец, римляне, бывшие послами, военачальниками, сенаторами. Впечатляет уже самый перечень тех лиц, с которыми был знаком Полибий.

Большое место занимает в его труде документальный материал. Значение последнего осознавали и предшественники Полибия. Геродот и Фукидид нередко цитируют надписи и архивные документы18. Эфор и Каллисфен также использовали документы (IV, 33, 2). Полемон, современник Полибия, изучал памятники архитектуры Афин и Спарты, картины Пропилеи и Сикиона, сокровища Дельф, собирал надписи на статуях, колоннах и получил прозвище "отыскателя стел"19. Но критика достоверности источника носит у предшественников Полибия в значительной степени случайный характер. Ни Фукидид, ни Аристотель даже не указывают на происхождение договора или текста, который они цитируют. Это делает Тимей, впервые пытавшийся установить правила использования источников. Но и он допускает, с точки зрения Полибия, неточности: "Нельзя не удивляться, почему Тимей не называет нам ни города, в котором был найден этот документ, ни места, на котором начертанный договор находится, не называет и тех должностных лиц, которые показывали ему документ и беседовали с ним; при наличии этих показаний все было бы ясно, и в случае сомнений каждый мог бы удостовериться на месте, раз известны местонахождение документа и город" (XII, 10, 5). Таким образом, задача историка - не просто основываться на документальном материале, но и давать читателю полное и точное представление об источнике своей информации.

В труде Полибия приводится множество оригинальных документов. Они могут быть разделены на три категории: договоры, постановления, письма. Полибию, как он свидетельствует об этом сам, были доступны тексты договоров, находившиеся в табулярии курульных эдилов на Капитолийском холме (III, 26, 1). Но не всегда представляется возможным выяснить, какими из договоров пользовался Полибий. В его труде упоминаются договор Рима с Карфагеном после Первой Пунической войны в нескольких редакциях (I, 62, 8 - 9; III, 27, 2 - 10), договор Рима с иллирийской царицей Тевтой (II, 12, 3), Ганнибала с Филиппом (VII, 9), Сципиона с Карфагеном (XV, 18), Рима с этолийцами (XXI, 32), Апамейский договор (XXI, 46), договор Фарнака с другими царями Малой Азии (V, 25, 2), три договора Рима с Карфагеном, относящиеся ко времени до Пунических войн (III, 22 - 25). Кроме того, в не дошедшей до нас части труда Полибия содержались договоры Марка Аврелия Левина с этолийцами (212 г. до н. э.) и договор Рима со спартанским тираном Набисом, цитируемые Титом Ливием и Аппианом20. О том, что большинство этих договоров изучалось Полибием лично, говорят формулы официальных документов и тексты официальных договоров, приводимые им полностью. В отношении первого римско-карфагенского договора Полибий замечает, что он написан на архаическом языке, трудно понимаемом даже сведущими людьми (III, 22, 4). Видимо, поэтому, приводя содержание договора, Полибий считает нужным указать, что излагает его "приблизительно". Но такая же оговорка сделана им при введении в текст договора Лутация Катулла 241 г. до н. э. (I, 62, 8). Очевидно, слово "приблизительно" означает, что документ излагается в сокращенной форме. Договор между карфагенянами и Филиппом V, текст которого приводит Полибий (VII, 9), наличествовал, очевидно, в римских архивах, так как македонское посольство, его подготовившее, было захвачено в плен римлянами21. Нетрудно понять, каким образом в распоряжении Полибия оказался текст договора Фарнака с малоазийскими царями: Рим выступал гарантом этого договора, и текст последнего был доставлен римскими представителями в сенат. С текстом Апамейского договора знакомился после Полибия Аппиан в том же табулярии22. И там же Тит Ливий видел договоры Рима с этолийцами и Набисом23.

Полибий отсылает читателя также к многочисленным документам, тексты которых находились в Греции: акту о прекращении междоусобия в Мегалополе, начертанному на столбе у жертвенника Гестии в Гамарии (V, 93, 10), декрету о принятии Спарты в Ахейский союз, написанному на столбе (XXIII, 18, 1), договору ахейцев с мессенянами (XXIV, 2, 3). Эти документы историк не имел перед своими глазами, так как писал свою историю в Риме.

Полибий излагает содержание писем Сципиона к Филиппу (X, 9, 3), братьев Сципионов к царю Вифинии Прусии (XXI, 11), Сципионов к Эмилию Региллу и Эвмену (XXI, 8). В первом из писем, очевидно, написанном в 190 г. до н. э., Сципион вспоминает о своем походе в Иберию в 210 г. до н. э. Во втором письме братья Сципионы на исторических примерах убеждали вифинокого царя не бояться римлян и смело переходить на их сторону. В последнем из названных посланий сообщалось о движении римских войск к Геллеспонту. Можно было бы думать, что Полибий заимствовал сообщение о письмах из "Истории" П. Корнелия Сципиона. Но так как известно, что восточный поход не входил в эту историю, ясно, что Полибий пользовался архивом дома Сципионов24.

Часто говорят, что Полибий использовал ахейские архивы25. Этому утверждению противоречит краткость текста, касающегося ахейских дел. Единственная надпись, которую приводит Полибий, не идет в расчет: это извлечение из Каллисфена об измене Аристомена (IV, 33, 3). Педек резонно замечает, что, работая над первой частью своего труда, Полибий не мог использовать ахейские архивы, они стали ему доступны лишь при написании второй части (книги XX-XL), так как он посетил Грецию после 146 года. Но фрагменты, сохранившиеся от этих книг, не позволяют судить об использовании архивов26.

Бесспорно использование Полибием родосских архивов. Об этом свидетельствует прежде всего то место, где он, возражая Зенону и Антисфену, ссылается на отчет родосского наварха о битве при Ладе, который хранился в помещении для высших должностных лиц (пританее) Родоса (XVI, 15, 8). Но, кроме того, можно извлечь из текста труда Полибия материал, восходящий к этим архивным данным. Согласно Ульриху, Полибий взял из родосских архивов, помимо официального отчета о битве при Ладе, документальные сведения о подарках, посланных родосцами жителям Синопы в 219 г. до н. э. (IV, 56, 2 - 3), перечень даров, полученных самими родосцами, пострадавшими от землетрясения, от сицилийских тиранов (V, 88, 5, сравн. 89, 9), список кораблей, потерянных в битве при Хиосе (XVI, 7)27. Однако Педек полагает, что все эти данные Полибий почерпнул из исторических трудов Зенона и Антисфена, что же касается письма родосского наварха, то оно могло быть привезено в Рим родосцами по запросу Полибия28. Но и в этом случае возражения Педека неосновательны. Даже если письмо было привезено в Рим, оно являлось историческим и, если употреблять современную терминологию, архивным документом. Допуская присылку в Рим одного архивного документа, правомерно предположить, что таким же путем могли прийти и другие.

Рассмотрение документального материала в труде Полибия подводит нас к вопросу о цели, которую преследовал он, включая его в текст своего сочинения. Приводя подлинные документы, Полибий, бесспорно, стремился осуществить на деле сформулированное им самим требование: "История должна быть правдивой". Полибий пользуется текстами как средством, позволяющим преодолеть неточность и приблизительность в трудах предшествующих авторов. Возражая Филину, утверждавшему, что какое-то соглашение оставляло Сицилию Карфагену, а Италию римлянам (III, 26, 4), он приводит три карфагенско-римских договора, из которых явствует, что Италия с давних пор была объектом карфагенской политики. Письмо из родосского пританея служит Полибию для опровержения мнения Зенона и Антисфена о победе родосцев. Ссылаясь на письмо Сципиона к Филиппу, он стремится доказать ошибочность взглядов тех историков, которые приписывали успех Сципиона вмешательству богов и судьбы. Документ позволяет Полибию быть точным в деталях. Полибий подчеркивает, например, что изучение перечня карфагенских войск на медной доске в Лакинии, составленного по приказу самого Ганнибала, позволило ему вдаваться в такие подробности, относительно которых другие историки могли лишь фантазировать (III, 33. 45 - 18).

Наряду с документами источником сведений Полибия являются труды историков, касающиеся тех же событий, что и "Всеобщая история". Об этом свидетельствует частая полемика его с предшественниками, иногда с указанием, а порой и без указания имен. В ряде случаев можно предположить использование Полибием того или иного автора, хотя сам Полибий на него не ссылается. В III книге "Всеобщей истории" источником является произведение автора, хорошо осведомленного в делах карфагенян. По всей видимости, это Силен, совершивший поход вместе с Ганнибалом.

В сочинении Полибия мы находим критический обзор трудов Тимея, Эфора, Феопомпа, Филина и ряда других историков. Главным недостатком своих предшественников он считает отсутствие у них практического государственного или военного опыта. "История, - заявляет Полибий, - будет тогда хороша, когда за составление исторических сочинений будут браться государственные деятели и будут работать не мимоходом, как теперь, а с твердым убеждением в величайшей настоятельности и важности своего начинания, когда они будут отдаваться ему всей душой до конца дней или же когда люди, принимающиеся за составление истории, сочтут обязательным подготовить себя жизненным опытом" (XII, 28, 4). Отсутствие специальных познаний в той или иной отрасли военного дела приводит к ошибкам даже у серьезных историков. Так, Эфор, живописующий с изумительным мастерством морские сражения, при описании сухопутных битв оказывается совершенным невеждой (XII, 25f, 1 - 4). Тимей, проживший полвека изгнанником в Афинах, не мог ознакомиться с сицилийским и италийским театрами политических событий и военных действий. Поэтому когда он касается военных действий или описывает местности в этих районах, то допускает множество ошибок. По образному сравнению Полибия, даже в тех случаях, когда Тимей приближается к истине, "он напоминает живописцев, пишущих свои картины с набитых чучел. И у них иной раз верно передаются внешние очертания, но изображениям недостает жизненности, они не производят впечатления действительных животных, что в живописи главное" (XII 25h, 2 - 3).

От историка Полибий требует не только опытности в военном деле, но и конкретного знания экономического положения государств, судьбами которых он занимается. В этом отношении Полибий является последователем Фукидида, осознававшим связь между экономикой и военно-политической историей. Подвергая критике Филарха, историка конца III в. до н. э., Полибий замечает: "В его утверждениях каждый прежде всего поражается непониманию и незнанию общеизвестных предметов - состояния и богатства эллинских государств, а историкам это должно быть известно прежде всего" (II, 62, 2). В соответствии с этим требованием сам Полибий постоянно обращает внимание на финансовое положение государств, систему сбора налогов, плодородие местности, запасы продовольствия, естественные богатства, дороговизну или дешевизну продуктов питания вплоть до указания их стоимости. Превращение Нумидии в плодородную и цветущую страну он считает важнейшим и чудеснейшим деянием Масиниссы (XXXVII, 10, 7). С богатством и бедностью Полибий связывает состояние нравов народов и успехи в развитии государственности. Так, мягкость нравов и раннее развитие государственности у турдитан, потомков тартессиев, он объясняет богатством Южной Испании (XXXIV, 9, 3), принятие законов Ликурга - бедностью Спарты, обходившейся "ежегодным сбором плодов" и железными деньгами (VI, 10). Богатство, согласно Полибию, ведет к порче нравов. Так, начало морального разложения римлян Полибий относит ко времени завоевания ими богатой Галлии (II, 21, 8). Страсть к обогащению рассматривается как причина гибели царей и политических деятелей (XXII, 11,2; XXIII, 5, 4).

Качество исторического труда зависит не только от полноты информации и тщательного отношения к ней, но и от подхода историка к своим задачам. Главным критерием хорошего историка, а соответственно и исторического труда является его правдивость. С сочувствием приводятся слова Тимея, что самой крупной ошибкой в написании истории является неправда (псеудос - XII, 11, 8). С правдивостью историка Полибий связывает все другие достоинства истории, делающие ее воспитательницей и наставницей жизни: "В историческом сочинении правда должна господствовать надо всем: как живое существо делается ненужным, если его лишат зрения, так и история (потеряв правдивость) превращается в бесполезное разглагольствование" (I, 14, 6). На ряде отрицательных примеров из трудов своих предшественников Полибий вскрывает причины, заставляющие историка искажать истину. Прежде всего это стремление придать своему сочинению увлекательный характер, поразить читателя необычайностью описываемых событий и ситуаций (VII, 7, 6). Наряду с этим к искажению истины приводит и отсутствие объективности, личные симпатии или антипатии историка (XVI, 14, 6; I, 14, 3). Наконец, неправда может быть обусловлена просто недостаточным знанием материала, неведением (XVI, 20, 7, 8; XXIX, 12, 9 - 12). Требование правдивости исторических сочинений Полибий связывает с общим прогрессом научного знания человечества и прежде всего с распространением письменности и закреплением памяти о случившемся в письменных источниках (XXXVIII, 6, 5 - 7).

Ни одна из сторон исторической концепции Полибия не вызывала в науке нового времени таких дискуссий, как место в ней "тихе" (судьбы). Причиной споров служит тот совершенно несомненный факт, что "судьба" встречается в тексте Полибия в самых различных пониманиях. В одном из них это историческая закономерность, которая определяет течение событий и направляет их к конечной цели. Она создает могущественные империи, но также и разрушает их. Римские завоевания - это осуществление плана, заранее установленного "судьбой". Отсюда задача историка - уразуметь, "каким образом и с помощью каких государственных учреждений (она) осуществила поразительнейшее в наше время и небывалое до сих пор дело, именно: все известные части обитаемой земли подчинила единой могущественной власти" (VIII, 4, 3 - 4). Ту же мысль выражают послы Антиоха III, убеждающие римлян пользоваться своим успехом умеренно и великодушно, "не столько для Антиоха, сколько для них же самих после того, как волей судьбы они получили господство над миром" (XXI, 16, 8). В ином значении "судьба" равнозначна божеству. Ее вмешательство проявляется в конкретных событиях Первой Пунической войны, во вторжении галлов, в конфликте между Филиппом V и Антиохом III, в крушении династии македонских царей, в гибели Персея, в восстании Лже-Филиппа, в коринфской войне (I, 56 - 58; II, 20, 7; XXIX, 27, 12). Во всех этих примерах она то играет роль арбитра в споре между людьми и государствами, то осуществляет высшую справедливость, карая неправедных и воздавая злом как им самим, так и их потомкам.

С другой стороны, Полибий неоднократно и весьма резко критикует попытки объяснять любые события в истории общества или отдельной личности вмешательством божества, или "судьбы". Причиной уничтожения римского флота у берегов Сицилии, считает он, была вовсе не "судьба", а всего лишь непредусмотрительность начальников (I, 37, 1 - 10). Сципион Африканский обязан своим возвышением не божественному провидению, а умелому использованию суеверий толпы (X, 2). Полибий обрушивается на историков, которые "по природной ограниченности, или по невежеству, или, наконец, по легкомыслию не в состоянии постигнуть в каком-либо событии всех случайностей, причин и отношений, почитают богов и "судьбу" виновниками того, что достигнуто расчетом, проницательностью и предусмотрительностью" (X, 5, 8). Глупцами называет он тех, кто приписывает победу римлян над македонянами "судьбе", отказываясь от выяснения разницы в военном строе этих народов (XVIII, 28, 4, ср. XV, 34, 2).

Эту противоречивость в оценках роли "судьбы" у Полибия некоторые исследователи объясняют эволюцией его взглядов, а также тем, что его текст имел несколько редакций29. Против этой гипотезы прежде всего говорит место из заключительной части труда Полибия, где автор обобщает свои взгляды на "судьбу" и тем самым показывает наличие у него единой концепции: "В тех затруднительных случаях, когда по слабости человеческой нельзя или трудно распознать причину, можно отнести ее к божеству или судьбе: например, продолжительные, необычайно обильные ливни и дожди, с другой стороны, жара и холода, вследствие их бесплодие, точно так же продолжительная чума и другие подобные действия, причины которых нелегко отыскать. Вот почему в такого рода затруднительных случаях мы не без основания примыкаем к верованиям народа, стараемся молитвами и жертвами умилостивить божество, посылаем вопросить богов, что нам говорить и что делать для того, чтобы улучшить наше положение или устранить одолевающие нас бедствия. Напротив, не следует, мне кажется, привлекать божество к объяснению таких случаев, когда есть возможность разыскать, отчего или благодаря чему произошло случившееся. Я разумею, например, следующее: в наше время всю Элладу постигло бесплодие женщин и вообще убыль населения, так что города обезлюдели, пошли неурожаи, хотя мы и не имели ни войн непрерывных, ни ужасов чумы. Итак, если бы кто посоветовал нам обратиться к богам с вопросом, какие речи или действия могут сделать город наш многолюднее и счастливее, то разве подобный советник не показался бы нам глупцом, ибо причина бедствия очевидна и устранение ее в нашей власти" (XXXVII, 9, 2 - 7)30.

Таким образом, в трактовке "судьбы" Полибий выделяет два рода явлений: во-первых, не познанные вследствие ограниченности знаний человека или его возможностей (ливни, жара, эпидемии) и, во-вторых, доступные познанию людей (обезлюдение Греции). Если применить этот критерий к другим частям его труда, то будет видно, как Полибий старается отделить группу явлений, доступных познанию историков (например, разницу в военном строе или в политическом устройстве), от тех, в которых проявляет себя некая общая историческая закономерность и божественная справедливость, которые Полибий считает непознаваемыми. Отсюда ясно, что правильнее говорить не о противоречивости Полибия в оценках роли "судьбы", а о том, что он исходит из многоплановости ее проявлений и стремится установить определенные границы в употреблении этой категории. Он не сомневается, что "судьба" воплощает в себе историческую закономерность и божественную справедливость хотя бы по причине слабости человеческой природы, которая не позволяет ей предотвращать ливни или засуху. Но имеется сфера, где человек может развивать свою деятельность без оглядок на "судьбу". Это политика, в которой, согласно трактовке Полибия, проявляются высшие качества человека и возможности человеческого общества.

Эта же мысль повторяется и в тех посвященных теоретическим вопросам частях труда, где формулируются цели истории. Выяснение государственного устройства различных стран рассматривается как главная задача, а ее разрешение увязывается с ответом на главный вопрос: в чем причина побед Рима? (I, 1, 5; III, 2, 6; VI, 1, 3; VIII, 2, 3; XXXIX, 8, 7). О значении, которое автор придавал государственному устройству как историческому фактору, свидетельствует то, что он, нарушая связность повествования, посвящает Риму - государству-победителю - целиком шестую книгу. По мнению Полибия, лишь благодаря особому устройству своих учреждений и мудрости своих решений римляне после разгрома при Каннах не только добились победы над карфагенянами и восстановления своей власти над Италией, но и некоторое время спустя стали владыками всей ойкумены (III, 118, 7 - 10). Ахейцы, обладавшие меньшей территорией и богатством, чем другие народы Пелопоннеса, добились первенства также благодаря превосходству своего государственного устройства, основанного на принципах равенства и свободы (II, 38, 6 - 8). Конституция Ликурга и его законы, пригодные для внутренних дел Спарты, не были рассчитаны на господство этого государства над другими народами (VII, 48 - 49). Во время Первой Пунической войны Карфаген в отношении политического устройства не уступал Риму (I, 13, 2). Его политические учреждения были нерушимы, и конституция мудро поддерживала равновесие трех основных элементов - монархии, аристократии и демократии. Но во время Второй Пунической войны это равновесие нарушилось вследствие усиления демократического элемента, что и обеспечило победу римлянам, обладавшим лучшим государственным устройством (VI, 51).

Теоретической основой этих суждений о лучшем государственном устройстве служит учение Полибия о государстве, восходящее к Аристотелю31. В государстве историк видит не творение богов, а продукт естественного развития человеческого общежития от животного состояния к человеческому коллективу. На первой ступени господствовала грубая физическая сила: "Наподобие животных они (люди. - А. Н.) собирались вместе и покорялись наиболее отважным и мощным из своей среды" (VI, 5, 9,). Отсюда ведет свое начало единовластие, которое Полибий отличает от царской формы правления, когда власть сохраняется не только за сильными и могущественными вождями, но и передается их потомкам. Этот наследственный принцип, обеспечивавший стабильность государственного развития, явился, по мнению Полибия, в то же время источником порчи первой формы правления и превращения ее в тиранию. На смену тирании приходит аристократия как власть народных вождей и борцов против тирании. Но и эта политическая форма в результате передачи власти по наследству от отцов к сыновьям вырождается в олигархию. Олигархия уступает место демократии, когда все заботы о государстве и охрана его принадлежат самому народу. Однако, как считает Полибий, ненасытная жажда власти и богатств разлагает и народное правление. Демократия разрушается и переходит в беззакония и господство силы. Происходят изгнания, переделы земель, бесчинства, пока власть вновь не возвращается к единоличному правителю (VI, 7 - 9). Такова циклическая теория эволюции государственных форм, которую выдвигает Полибий. Превращение государственных форм в свою противоположность, как полагает Полибий, - процесс фатальный. Можно лишь задержать пагубные результаты порчи государственного механизма. Примером этого является конституция Ликурга, мудро установившего не простую и единообразную форму правления, а сложную, соединившую все преимущества наилучших форм правления и устранившую все их недостатки. Другой пример мудрого сочетания наилучшего в государственных формах - римская конституция, соединившая в себе неограниченную власть консулов, аристократизм сената и демократию комиций (VI, 11 - 18)32.

"Вырождение" рассматривается Полибием как один из органических законов, которому следуют все государственные системы. Другой закон, которому они подчиняются, - это закон естественного развития через рост и расцвет к умиранию (VI, 51, 4). Циклы естественного развития разных государств не совпадают (Карфагенское государство пришло в упадок в то время, как Римское переживало расцвет). Возможность продления периода расцвета путем принятия смешанной конституции обеспечивала победу одной системы над другой. Но тогда уже включался новый, гибельный для государства- победителя фактор - рост роскоши, моральная порча. На этот раз смешанная форма правления уже не могла спасти. Такова полибиева схема государственного развития, объясняющая место государства в историческом процессе.

Перенося законы органического мира на общественную жизнь, Полибий стремился быть на уровне современной ему науки, но тем самым он вносил в понимание исторического процесса грубый схематизм. Эта же черта обнаруживается и при попытках Полибия сравнивать одно государство с другим. Он принимает во внимание лишь формальные признаки, не учитывая уровня развития общества и культуры, он забывает даже о психологии государственных деятелей, в которой сам же призывал видеть истоки межгосударственных конфликтов. К теории Полибия о государстве может быть применена его же критика платоновского государства, столь же несравнимого с реальными государствами, сколь мраморные статуи с живыми и одушевленными людьми (VI, 47, 9).

В намеченной всеми античными авторами системе факторов исторического процесса виднейшая роль принадлежит личности, наделенной разумом и пониманием своих возможностей33. Личность как исторический фактор занимает у Полибия неизмеримо большее место, чем" например, у Фукидида. Это отражает ту линию преувеличения роли выдающихся людей, которая была обусловлена все углублявшимся кризисом полиса со всеми его морально- политическими последствиями. Уже в изложении Феопомпа, а еще более у историков поры Александра Македонского и времени диадохов выдающиеся политические деятели и полководцы рассматривались как активная и формирующая сила в истории, в то время как народ при таком изложении хода событий все более терял какую-либо роль.

Живописуя портреты исторических деятелей, Полибий дает каждому из них индивидуализированную характеристику, отмечая как положительные черты, так и недостатки. Перед читателем проходит целая галерея исторических персонажей, не повторяющих друг друга: тут и Филипп V - кровожадный и неистовый тиран, но в то же время проницательный, отважный, одаренный государственный деятель; и македонский царь Персей - жестокий, жадный, легко возбудимый и нерешительный; и карфагенский полководец Газдрубал - мужественный и благородный, но беспечный и неосмотрительный; и основатель Ахейского союза Арат Старший - честный, мужественный и мудрый человек, искусный политик, но плохой воин; и вифинский царь Прусия - трусливый, праздный, морально нечистоплотный; и нумидийский царь Масинисса - деятельный, физически крепкий, пользующийся всеобщим уважением; и трибун, консул и цензор Гай Фламиний - честолюбивый, хвастливый и опрометчивый. Любимыми героями Полибия являются ахейский стратег Филопомен (X, 22, 4; II, 67 - 69; XI, 9 - 10, 18; XX, 12; XXIII, 12), оба Сципиона (X, 2, 2 - 5; XXIII, 14; XXXI, 23 - 30; XXVIII, 21 - 22), а также Ганнибал (II, 1, 6; III, 11; XX, 22 - 26; X, 3; XI, 19; XV, 15 - 16; XXIII, 13). Здесь даются не просто характеристики, а развернутые психологические портреты. Эти персонажи раскрываются в развитии, становлении, в глубокой связи со своим временем и политической обстановкой.

О значении, которое Полибий придавал личности, свидетельствует и та полемика, в которую он вступает со своими предшественниками, как в оценке роли личности вообще, так и в характеристиках отдельных лиц. При этом острие критики Полибия направлено против неумения или нежелания историков проявлять в оценке личности объективность. Так, осуждается Феопомп, увидевший в основателе Македонской державы Филиппе II средоточие всех мыслимых пороков и не нашедший в нем ни единого достоинства. Это, подчеркивает Полибий, не только противоречит оценкам Филиппа историками времен Александра Македонского, но и не согласуется с простым здравым смыслом: мог бы человек подобных свойств добиться столь выдающихся результатов в своей деятельности? Полибий делает следующий вывод: историк должен остерегаться как неумеренного восхваления исторических персонажей, так и их очернения (VIII, 9 - 11). К этому же выводу Полибий подводит читателя и своим разбором оценки сицилийского тирана Агафокла, которую дал Тимей. По суждению самого Полибия, Агафокл - "подлейший из людей" (XXII, 5, 1). Но описание его деятельности, данное Тимеем, не объясняет самого кардинального факта: каким образом юный гончар, не обладавший ни средствами, ни связями, одержал победу над могущественным Карфагеном, достиг власти над всей Сицилией и сумел ее сохранить до конца своих дней? "Итак, - резюмирует Полибий, - в обязанности историка входит поведать потомству не только о том, что служит к опорочению и осуждению человека, но также и о том, что достойно похвалы. В этом и состоит настоящая задача истории" (XII, 15, 9).

Наряду с необъективностью в оценках личности Полибий указывает и на другую характерную ошибку своих предшественников - преувеличение вмешательства "судьбы", за которым скрывается неумение или нежелание исследовать подлинные и реальные причины успехов или неудач исторических деятелей. Сознательное ограничение роли "судьбы" в жизни и деятельности людей сказывается у Полибия и в том, что формирование характеров людей, как он полагает, всецело зависит от обстоятельств и условий, в которых им приходится действовать, а не от качеств, заложенных в человеке природою. Споря с теми, кто утверждает, что человек не может действовать вопреки тому, что в нем заложено, и о том, что человек предопределен к счастью или, напротив, к несчастью, Полибий приводит множество исторических примеров, свидетельствующих, что характер человека - это продукт обстоятельств. Они превратили сицилийца Агафокла, шедшего к власти путем кровавых преступлений, в самого кроткого из правителей и, наоборот, прекраснейшего и обходительного Клеомена - в жестокого тирана. Поэтому Полибий не согласен с отрицательной оценкой Ганнибала: жестокость и корыстолюбие, утверждает историк, не присущие от природы качества, а следствие тех условий, в которые Ганнибал был поставлен грандиозными задачами своих завоеваний. Полибий выступает против односторонности характеристик политических деятелей своего времени: "Не следует смущаться тем, если одних и тех же людей приходится раз порицать, а другой раз хвалить, ибо невозможно, чтобы люди, занятые государственными делами, были всегда непогрешимыми, равно как неправдоподобно и то, чтобы они постоянно заблуждались" (1, 14, 7).

Рассматривая личность как наиболее значительный исторический фактор, Полибий часто обращается к сравнительно-историческому методу. Сравнение исторических персонажей становится у Полибия не только особым повествовательным приемом, но и преследует научную цель - объяснить то или иное течение событий. Выявляя у разных государственных деятелей сходные черты характера, Полибий пытается объяснить ими и общность судеб государств. Так, безудержное честолюбие, алчность и жестокость, в равной мере присущие и Антиоху III и Филиппу V, привели их царства к крушению (XV, 20). Сопоставление пергамского царя Евмена II с Персеем идет в другом направлении: это столкновение двух различных типов. Несходство характеров вызвало взаимное нерасположение царей, их недоверие друг к другу и невозможность объединения сил в борьбе против Рима (XXIX, 8 - 9). Сравнение Арата и Деметрия Фарского должно было показать зависимость поведения главы государства от непосредственного его окружения. Следуя наставлениям умеренного и благородного Арата, Филипп вел себя достойно, а советы Деметрия привели царя к чудовищным беззакониям (VII, 13 - 14). По принципу контраста сравниваются два ахейских политика - Филопомен и Аристен, перед которыми стояла одна и та же задача: защита интересов Ахейского союза. Оба политика действовали в соответствии со склонностями своего характера (XXIV, 13 - 15).

По мнению Полибия, во взаимоотношениях "личностей" и "народа" первые играют активную роль, а второй - более или менее пассивную. Особенно отчетливо это проявляется в сравнении народа с морем, а личности с ветром. "Со всякой толпой бывает то же, что и с морем. По природе своей безобидное для моряков и спокойное море всякий раз, как забушуют ветры, само получает свойства ветров, на нем свирепствующих. Так и толпа всегда проявляет те самые свойства, какими отличаются вожаки ее и советчики" (XI, 29, 9 - 10)34. Во времена Аристида и Перикла, пишет Полибий, афиняне были прекрасными и благородными людьми, а во времена Клеона и Харета - жестокими и мстительными. Так же и спартанцы изменились после того, как на смену Клеомброту пришел Архелай. "Следовательно, - резюмирует Полибий, - и характер народов меняется в связи с различными характерами правителей" (IX, 23, 8). Такой подход к народу дает основание Полибию оправдывать его поведение в тех случаях, когда он оказывается жертвой малодушных и преступных правителей. Виновниками в несчастьях эллинов, вынужденных принять в свои города римские фасции и секиры, являются те, от кого исходило столь тяжкое "ослепление народа" (XXXVIII, 5, 13). Безынициативность толпы проявляется и в ее подражании внешнему блеску, в погоне за модой: "Толпа старается подражать счастливцам не в том, что они делают доброго, а в предметах маловажных, через то во вред себе выставляют собственную глупость напоказ" (XI, 8, 7).

Проявляя аристократическое презрение к толпе, Полибий не распространяет его на демократию. Демократия в его понимании - это "такое государство, в котором исконным обычаем установлено почитать богов, лелеять родителей, чтить старших, повиноваться законам, если при этом решающая сила принадлежит постановлениям народного большинства" (VI, 4, 5). Демократия, согласно Полибию, гибнет, переходя в охлократию (VI, 4, 11, 57, 9) или в необузданное господство силы - хейрократию (VI, 9, 7 - 8, 10, 5). Свобода и равенство, по его теории, - основа демократии (VI, 9, 4). Причиной гибели демократии являются, напротив, люди, свыкшиеся с этими благами и перестающие ими дорожить. Это прежде всего богачи, стремящиеся к власти и употребляющие свои средства для обольщения народа. Лишь вследствие безумного тщеславия этих отдельных лиц народ становится жадным к подачкам, демократия разрушается и переходит в беззаконие и господство силы. Начинаются убийства, изгнания, переделы земель, происходит полное одичание народа (VI, 4, 4 - 5)35.

Оценивая изгнания, переделы земель, освобождение рабов как нарушение демократии, Полибий предстает перед нами как человек консервативных убеждений. Социальные движения он рассматривает не как результат непримиримых общественных противоречий, а как следствие беззаконной и демагогической агитации безответственных и честолюбивых политиков, пользующихся неустойчивостью народной массы. К числу их относятся и спартанский царь Клеомен, совершивший радикальный политический переворот, и Набис, и Хилон, и другие "тираны".

С самого своего зарождения история как отрасль знания включала в себя не только целенаправленное изучение фактов деятельности человеческого коллектива, но и исследование той природной среды, в которой она протекала. В труде Гекатея "Описание земли" история неотделима от географии. То же самое может быть сказано и в отношении Геродота. Завоевания Александра Македонского неизмеримо расширили представления греков о разнообразии климатических и природных условий, животного мира и растительности отдаленных земель. География занимает большое место в трудах эллинистических историков Деметрия из Каллатиса и Агафархида. Сочинения Тимея содержат описания Этрурии, Лигурии, Кельтики, Иберии, Северной Африки. В этом отношении интерес Полибия к географии не представляет собой чего-либо исключительного. Исключительным является лишь то, что его познания в этой области основываются на личном знакомстве с театрами военных действий и местами, где развертывались описываемые им политические события. Труд Полибия в своих сохранившихся частях включает описание 84 городов, что само по себе говорит о широте его географического кругозора. Описывая города, Полибий отмечает выгодность или невыгодность их положения, удаленность от моря, удобство сообщения по сухопутным дорогам, рельеф местности, защищенность от нападений.

Но для Полибия природа не просто среда, в которой развертывается история. Это ее важнейший фактор. Суровые нравы аркадян и господствующие у них строгие порядки - следствие "холодного и туманного климата, господствующего в большей части их земель, ибо природные свойства всех народов неизбежно складываются в зависимости от климата" (IV, 21, 1). Природа, форма и характер местности определяют, по мнению Полибия, особенности военной тактики. "Часто в зависимости от места возможным становится то, что казалось невозможным, и, наоборот, казавшееся возможным становится невозможным" (IX, 13, 8). Выбор Ксантиппом открытой местности, удобной для действия конницы и слонов, обеспечил карфагенянам победу над армией Марка Регула (I, 32, 4). Эта же открытая местность, преимущества которой не принимались в расчет римлянами, привела их к катастрофе под Каннами (III, 71, 1). Огромная протяженность стен Мегалополя при небольшой численности населения сделала весьма сложной оборону (V, 93, 5). Процветание Тарента зависело от его гавани и расположения на путях в Сицилию, Грецию и Италию (X, 1, 6 - 8). Расположение Византия в месте сосредоточения торговли рабами, скотом, воском, соленой рыбой обеспечило благосостояние его жителей (IV, 38). Эти примеры, число которых может быть увеличено, достаточно ярко свидетельствуют о том, какую роль Полибий отводил в истории географическому фактору.

Создание труда, охватывающего историю всего Средиземноморья, было сопряжено с исключительными сложностями в плане восстановления хронологии событий и изложения их в определенной системе. Полибию приходилось иметь дело с различными эрами, принятыми у разных народов, и с трудно согласуемым отсчетом лет по правлениям всевозможных царей и магистратов. Одновременно надо было учитывать ошибки, вызванные небрежностью предшествующих историков и их невниманием к хронологии. Специфические сложности возникали и вследствие того, что для цельности изложения приходилось доводить рассказ о том или ином историческом деятеле до конца, а потом возвращаться к уже сказанному при изложении последствий его политики в других районах. В этих случаях Полибий обычно ссылался на предшествующие части своего труда. Чтобы читатель получил достаточно полное представление о событиях, одновременно происходивших в разных местах, он дает их краткий обзор, оставляя более подробное рассмотрение для последующего изложения.

В основу хронологической системы Полибия положен счет по олимпиадам, введенный в историю Тимеем и улучшенный Эратосфеном в его "хронографии" на астрономической базе. Полибий неоднократно заявляет, что ведет рассказ по олимпиадам, следуя год за годом (V, 31, 5; XIV, 12, 1; XV, 24а, 1; XXVIII, 16. 11; XXXVIII, 6, 5; XXXIX, 19, 6). События каждого года излагаются по различным странам в строго определенном порядке - сначала Италия с Испанией и Северной Африкой, затем Греция, потом Азия и Египет (XXXIX, 19, 6). Труд разбит на олимпиады таким образом, что начало каждой из них от 140-й до 158-й совпадает с началом книги.

Для уточнения времени события в пределах года Полибий вслед за Фукидидом использует датировку по сезонам - лето и зима. Начало лета, как указывает Полибий (и другие авторы), совпадало с восхождением Плеяд (IV, 37, 3; V, 1, 1; Plin. N. H. XVIII, 220 - 320) и относилось ко времени между 5 и 18 мая. Таким образом, выражение "в начале лета" равнозначно: в мае - начале июня. За началом лета следовала середина лета (XXXIII, 15, 1), которая обозначалась так же,как "пора жатвы" (I, 17, 9). Иногда даются более точные астрономические указания- "между восходом Ариона и Пса" (I, 37, 4), "в пору восхода Пса" (II, 16, 9), что соответствует июню. Упоминается также "осеннее равноденствие". В это время этолийцы избирают своих стратегов (IV, 37, 2). Но к лету в то же время он относит и октябрь: консулы 177 г. до н. э., пишет он, отправились в провинцию "в конце лета" (XXV, 4, 1). Более точной могла бы быть датировка по магистратам-эпонимам, но Полибий не применяет ее по тем же соображениям, что и Фукидид: она внесла бы в его труд большую путаницу. Однако упоминаемые Полибием имена магистратов используются современными историками как хронологические указания.

Ставя на первый план интерпретацию событий и объяснение причинной связи между ними, Полибий в то же время не игнорировал и художественной стороны исторического труда и тех традиций, которые были в этом отношении уже выработаны. Но, согласно его взгляду, художественные приемы историка и его слог должны играть служебную и подчиненную роль, лишь усиливая воздействие, какое производит правдивый рассказ (XVI, 18, 2). Главное в историческом труде не форма, а содержание.

Исторические деятели, выведенные Полибием, так же, как у Геродота, произносят речи; но введение в текст речей имеет целью не столько драматизацию изложения, сколько передачу в наиболее близком к действительности виде тех доводов, к которым прибегали политики. Задача историка не в выдумывании речей, отвечающих всем требованиям и законам риторического искусства, а в выявлении того, какие речи были произнесены в действительности, "каковы бы они ни были" (XII, 25b, 1). Развивая эту мысль в другой части своего труда, Полибий пишет: "Как государственному деятелю не подобает по всякому обсуждаемому делу проявлять многословие и произносить пространные речи, но каждый раз следует говорить в меру, соответственно данному положению, так точно и историку не подобает наводить на читателя тоску и выставлять напоказ собственное искусство, но следует довольствоваться точным, по возможности, сообщением того, что было действительно произнесено, да и из этого последнего существеннейшее и наиболее полезное" (XXXVI, 1, 6).

Тот же принцип целесообразности Полибий применяет при отборе и подаче всего исторического материала. Он сознательно исключает из изложения все, не имеющее прямого отношения к цели исследования. Так, он опускает подробности об Агафокле, мотивируя это тем, что пространный рассказ не только бесполезен, но и тягостен для внимания (XV, 36, 1). В других случаях, когда он не объясняет, почему его изложение является кратким, мы можем судить о принципах отбора фактов по критике предшествующих авторов.

В труде Полибия нет элементов того новеллистического стиля, который в наиболее чистом виде представлен Геродотом. Но это не исключает использования Полибием того же приема отступлений, или экскурсов, который был введен "Отцом истории". Экскурсы эти, однако, имеют своей целью не занять читателя какими-нибудь интересными подробностями, а раскрыть ему какую-либо из сторон события или явления, скрытую от внешнего и поверхностного взгляда. Эти отступления позволяют сравнить факты, выявить сходство и различие, определить, в чем достоинства или недостатки их трактовок предшествующими историками.

Наряду с этими многочисленными теоретическими отступлениями, на которых в основном строятся наши заключения о Полибий как историке, в его труде есть географические экскурсы, портретные характеристики, в известной мере оживляющие текст. И все же в представлении древних читателей, привыкших к красочному и занимательному изложению Геродота, Эфора, Феопомпа, труд Полибия должен был казаться сухим, неувлекательным. Такой упрек был высказан по его адресу Дионисием Галикарнасским, уверявшим, что не найдется человека, который смог бы одолеть этот труд с начала до конца36.

Оценивая Полибия как историка, мы не можем обойти вопрос о его отношении к современным ему философским течениям. Биографические данные Полибия указывают на возможность воздействия на него стоической философии. В годы его юности в Мегалополе пользовались популярностью философы-стоики. В Риме Полибий вошел в кружок Сципиона вместе с виднейшим представителем средней Стой Панэцием. На этом основании некоторые современные исследователи считают, что Полибий должен был испытать сильное влияние стоической философии37. Однако большинство исследователей не признает Полибия приверженцем стоической философии. К. Циглер, например, считает, что у Полибия отсутствует специальная стоическая терминология38. Со стоиками Полибия роднила антиполисная направленность его исторической концепции и представление о закономерности всего совершающегося в мире. Но у него отсутствует свойственный стоикам фатализм и те этические начала, которые были центральными пунктами их учения.

В заключительной части своего труда Полибий дал описание удивительного эпизода, участниками которого были он сам и его друг - победитель Карфагена Корнелий Сципион Эмилиан. Наблюдая за тем, как римские воины разрушают до основания великий город, Сципион внезапно заплакал. Это были не слезы жалости, а слезы прозрения. Римлянин предвидел (так, во всяком случае, трактует его поведение Полибий), что и его город когда-нибудь постигнет та же судьба, какую испытал Карфаген, а до него столицы других великих империй (XXXIX, 6). Заставляя читателей задуматься над тревогой победителя, Полибий поднимал их до понимания трагизма переломных эпох. Почти одновременно с Карфагеном был разрушен Коринф (146 г. до н. э.), народы Греции потеряли независимость. Восторгаясь государственным строем, позволившим Риму одержать победу, Полибий в то же время воспринимал потерю своими соотечественниками свободы как глубочайшее несчастье (XXXVIII, 5, 2 - 9). Отсюда противоречивость политической и жизненней позиции Полибия. Для него, как и для его современников, не оставалось иного выхода, как подчиниться враждебной силе. Но при этом он сумел сохранить чувство собственного достоинства и понимание величия той культуры, которую он представлял. Будучи доставлен в Рим как заложник, он стал фактически первым историком Рима, сумевшим определить причины возвышения Рима и предвидеть уже в эпоху триумфальных побед неотвратимость его гибели.

Может быть, принадлежность Полибия к переломной эпохе окончательного крушения полисов и установления римского господства и позволила ему приблизиться к теоретическому осмыслению истории как области научного знания. Полибий превосходит всех известных нам античных историков сознательным отношением к своим задачам, глубиной подхода к источникам, серьезностью в попытках осмысления исторического процесса, хотя его историческая концепция является идеалистической.

Примечания

1. Ф. Г. Мищенко. Федеративная Эллада и Полибий. В кн.: Полибий. Всеобщая история в сорока книгах. М. 1890, стр. CCXLIII.

2. В. Г. Васильевский. Политическая реформа и социальное движение в древней Греции. СПБ. 1869, стр. 326.

3. Высокая оценка труда Полибия содержится в работе O. Cuntz. Polybius und sein Werk. Leipzig. 1902. Виламовиц- Мелендорф (U. Wilamowitz-Moellendorf. Die griechische und lateinische Literatur und lateinische Sprache. 1912, S. 175) и Лакер (R. Laquer. Polybius und sein Werk. Leipzig. 1913) видят в Полибий лишенного оригинальности компилятора, неумело соединившего в своем произведении элементы различного происхождения.

4. A. et M. Croiset. Histoire de la litterature grecque. T. V. P. 1901, p. 269; R. Pischon. Un historien positiviste dans l'Antiquite. "Revue universitaire" (Bruxelles). t. VI, 1896, pp. 317 - 334.

5. P. Pedech. La methode historique de Polybe. P. 1964.

6. Н. Н. Конрад. Полибий и Сыма Цянь. В кн.: "Запад и Восток". М. 1972, стр. 48.

7. Ср. Pol., XV, 36, 7: "Многословие по поводу происшествия непоучительного и неприятного более уместно в трагедии, чем в истории" (см. также: II. 16, 14; III, 48, 8. Здесь и ниже перевод Ф. Г. Мищенко). Говоря о различиях целей истории и трагедии, Полибий не отрицает познавательного значения последней и призывает изучать ее так же, как мифы (XXIII, M., 1). Подробнее см. B. Ullman. History and Tragedy. "Transactions of the American Philological Association". Lancaster (далее - ТА), Vol. 73, 1942; P. Venini. Tragedia e storia in Polibio. "Dionisio" [Siracusai], 14, 1951, pp. 3 - 10.

8. M. Gelzer. Die pragmatische Geschichtsschreibung des Polybios "Festschrift fur Karl Weickert". B. 1955, S. 87 f.

9. См. Полибий. Всеобщая история в сорока книгах. Перевод с греческого Ф. Г. Мищенко. М. 1890; 1, 2, 8; 1, 35, 9- правдивая история; XII, 25е, 1; XII, 27а. 1 - XXXIX, 12, 4 - политическая история; IX, 2, 4; XXXVI, 17, 1; XXXVII, 9, 1 - государственная история; III, 47, 8 - история действительных событий.

10. P. Pedech. Op. cit., p. 32.

11. K. A. PageI. Die Bedeutung des aitiologischen Momentes fur Herodots Geschichtsschreibung. Bern und Leipzig. 1927; L. Pirson. Prophasis and Aitia. ТА, Vol. 83, 1952, pp. 208 - 211.

12. Herod., Ill, 134; VII, 5.

13. Herod., I, 1 - 5; С. Я. Лурье. Геродот. М. -Л. 1947, стр. 157.

14. J. de Romilly. Thucydide et l'imperialisme athenien. P. 1947.

15. Thue., I, 23, 6; 24 - 66; VI, 6, 1; G. M. Kirkwood. Thucydides Words for "cause". "American Journal of Philology", Vol. 73, 1952.

16. P. Pedech. Op. cit., p. 63.

17. Arist. Rhet., II, 1. 1377b, 11.

18. О документах у Геродота и Фукидида см.: H. Volkmarn. Die Inschriften im Geschichtswerk des Herodot. "Convivium". Festgabe fur Konrad Ziegler. Stuttgart 1954; K. Meyer. Die Urkunden im Geschichtswerk des Thukydides. Munchen. 1955.

19. Ath., VI, 234 d.

20. Liv., 26, 24, 14; 38, 33, 9; App. Syr, 39.

21. Liv., 23, 34, 2 - 9; 39, 1.

22. App. Syr., 39.

23. Liv., 26, 24, 14; 38, 33.

24. P. Pedech. Op. cit., p. 381.

25. J. Valeton. De Polybii fontibus et auctoritate disputatio critica. Traiecti ad Rhenum. 1879, pp. 206 - 213; H. Nissen. Kritische Untersuchungen iiber die Quellen der vierten und funften Dekade des Livius. B. 1863, S. 106; R. von Scala. Die Studien des Polybios. Stuttgart. 1890, S. 268; E. Mioni. Op. cit, p. 123; K. Ziegler. Polybios. "Real-Encyclopadie der classischen Altertumswissenschafb, Vol. XXI, 1932, col. 1564.

26. P. Pedech. Op. cit., p. 378.

27. H. Ullrich. De Polybii fontibus Rhodis. Lipsiae. 1898.

28. P. Pedech. Op. cit., p. 379.

29. R. Laquer. Op. cit.

30. Далее Полибий указывает эту причину: "Люди испортились, стали тщеславны, не хотят заключать браков, а если женятся, то не хотят вскармливать прижитых детей, разве одного-двух из числа очень многих, чтобы оставить их богатыми и таким образом воспитать в роскоши. Отсюда-то в короткое время и выросло зло".

31. K. Fritz. The Theory of the Mixed Constitution in Antiquity. A Critical Analysis of Polybios Political Thought. N. Y. 1954.

32. См. F. W. Walbank. Polybius and the Roman Constitution. "The Classical Quarterly", Vol. 37, 1943; см. также P. Pedech. Op. cit., p. 307.

33. J. Bruns. Die Personlichkeit in der Geschichtsschreibung der Alten. B. 1898; M. Treu. Biographic und Historia bei Polybios. "Historia", Bd. 3, 1954, S. 219 - 228.

34. Ср. XXI, 31, 10 сл., где та же мысль вложена в уста афинянина Дамида, выступающего в защиту этолян в римском сенате, и XXXIII, 20, где речь идет о возбудимости толпы: "Раз только завладевает толпой страстный порыв любви или ненависти, достаточно бывает малейшего повода, чтобы толпа устремилась к своей цели".

35. Об отношении Полибия к народу и демократии см.: K. W. Welwei. Demokratie und Masse bei Polybios. "Historia", Bd. XV, 1966, Hf. 3.

36. Dion. Hal. Thuc., 9.

37. R. von Scala. Op. cit., S. 201 - 255.

38. E. Mioni. Op. cit., p. 147; K. Ziegler. Op. cit., col. 144.




Отзыв пользователя


Нет комментариев для отображения



Пожалуйста, войдите для комментирования

Вы сможете оставить комментарий после входа



Войти сейчас

  • Категории

  • Файлы

  • Записи в блогах

  • Похожие публикации

    • Плавания полинезийцев
      Автор: Чжан Гэда
      Кстати, о пресловутых "секретах древних мореходах" - есть ли в неполитизированных трудах, где не воспеваются "утраченные знания древних", сведения, что было общение не только между близлежащими, но и отдаленными архипелагами и островами?
      А то есть тенденция прославить полинезийцев, как супермореходов, все знавших и все умевших.
      Например, есть ли сведения, что жители Рапа-нуи хоть раз с него куда-то выбирались?
    • Каталог гор и морей (Шань хай цзин) - (Восточная коллекция) - 2004
      Автор: foliant25
      Просмотреть файл Каталог гор и морей (Шань хай цзин) - (Восточная коллекция) - 2004
      PDF, отсканированные стр., оглавление.
      Перевод и комментарий Э. М. Яншиной, 2-е испр. издание, 2004 г. 
      Серия -- Восточная коллекция.
      ISBN 5-8062-0086-8 (Наталис)
      ISBN 5-7905-2703-5 (Рипол Классик)
      "В книге публикуется перевод древнекитайского памятника «Шань хай цзин» — важнейшего источника естественнонаучных знаний, мифологии, религии и этнографии Китая IV-I вв. до н. э. Перевод снабжен предисловием и комментарием, где освещаются проблемы, связанные с изучением этого памятника."
      Оглавление:

       
      Автор foliant25 Добавлен 01.08.2019 Категория Китай
    • «Чжу фань чжи» («Описание иноземных стран») Чжао Жугуа ― важнейший историко-географический источник китайского средневековья. 2018
      Автор: foliant25
      Просмотреть файл «Чжу фань чжи» («Описание иноземных стран») Чжао Жугуа ― важнейший историко-географический источник китайского средневековья. 2018
      «Чжу фань чжи» («Описание иноземных стран») Чжао Жугуа ― важнейший историко-географический источник китайского средневековья. 2018
      PDF
      Исследование, перевод с китайского, комментарий и приложения М. Ю. Ульянова; научный редактор Д. В. Деопик.
      Китайское средневековое историко-географическое описание зарубежных стран «Чжу фань чжи», созданное чиновником Чжао Жугуа в XIII в., включает сведения об известных китайцам в период Южная Сун (1127–1279) государствах и народах от Японии на востоке до Египта и Италии на западе. Этот ценный исторический памятник, содержащий уникальные сообщения о различных сторонах истории и культуры описываемых народов, а также о международных торговых контактах в предмонгольское время, на русский язык переведен впервые.
      Тираж 300 экз.
      Автор foliant25 Добавлен 03.11.2020 Категория Китай
    • «Чжу фань чжи» («Описание иноземных стран») Чжао Жугуа ― важнейший историко-географический источник китайского средневековья. 2018
      Автор: foliant25
      «Чжу фань чжи» («Описание иноземных стран») Чжао Жугуа ― важнейший историко-географический источник китайского средневековья. 2018
      PDF
      Исследование, перевод с китайского, комментарий и приложения М. Ю. Ульянова; научный редактор Д. В. Деопик.
      Китайское средневековое историко-географическое описание зарубежных стран «Чжу фань чжи», созданное чиновником Чжао Жугуа в XIII в., включает сведения об известных китайцам в период Южная Сун (1127–1279) государствах и народах от Японии на востоке до Египта и Италии на западе. Этот ценный исторический памятник, содержащий уникальные сообщения о различных сторонах истории и культуры описываемых народов, а также о международных торговых контактах в предмонгольское время, на русский язык переведен впервые.
      Тираж 300 экз.
    • Англосаксонская хроника. Манускрипт А.
      Автор: Сергий
      Манускрипт А (хроника Паркера)
       
      В тот год, когда минуло 494 зимы100 от Рождества Хри­стова, Кердик и его сын Кюнрик приплыли к Берегу Кер- дика101 с 5 кораблями. Кердик был сыном Элесы, Элеса сын Эслы, Эсла сын Гевиса, Гевис сын Вия, Вий сын Фреавине, Фреавине сын Фритугара, Фритугар сын Бронда, Бронд сын Белдея, Белдей102 сын Водена103. И через 6 лет после того, как они приплыли, они захватили королевство западных саксов104; это были первые короли, которые отняли уэссек- ские земли у бриттов. Кердик правил 16 лет; когда он умер, его сын Кюнрик стал королем и правил 17 зим. Когда он умер, Кеол стал королем и правил 6 лет. Когда он умер, его брат Кеолвульф стал королем; он правил 17 лет, и его род восходит к Кердику. Потом Кюнегильс, сын брата Кеол- вульфа, стал королем и правил 31 зиму; он первым из уэс- секских королей принял крещение. Потом Кенвалх стал ко­ролем и правил 31 зиму; Кенвалх был сыном Кюнегильса; и после него Сеаксбург, его жена, правила год. Потом Эск- вине, чей род восходит к Кердику, стал королем и правил 2 года. Потом Кентвине, сын Кюнегильса, стал королем Уэс- секса и правил 7 лет. Потом Кеадвалла, чей род восходит к Кердику, стал королем и правил 3 года. Потом Ине, чей род восходит к Кердику, стал королем саксов и правил 37 зим. Потом Этельхеард, чей род восходит к Кердику, стал ко­ролем и правил 14 зим. Потом Кутред, чей род восходит к Кердику, стал королем и правил 17 лет. Потом Сигебрюхт, чей род восходит к Кердику, стал королем и правил год. Потом Кюневульф, чей род восходит к Кердику, стал коро­лем и правил 31 зиму. Потом Беорхтрик, чей род восходит к Кердику, стал королем и правил 16 лет. Потом Эгбрюхт стал королем и правил 37 зим и 7 месяцев. Потом Этель- вульф, его сын, стал королем и правил девятнадцать с по­ловиной лет. Этельвульф был сыном Эгбрюхта, Эгбрюхт сын Эалхмунда, Эалхмунд сын Эавы, Эава сын Эоппы, Эоп- па сын Ингельда, Ингельд сын Кенреда, и Ине сын Кенре- да, и Кутбург дочь Кенреда, и Квенбург дочь Кенреда, Кен- ред сын Кеолвальда, Кеолвальд сын Кутвульфа, Кутвульф сын Кутвине, Кутвине сын Келмина, Келмин сын Кюнри- ка, Кюнрик сын Кердика. И потом его105 сын Этельбальд стал королем и правил 5 лет. Потом его106 брат Этельбрюхт стал королем и правил 5 лет. Потом его брат Этельред стал королем и правил 5 лет. Потом его брат Эльфред стал ко­ролем; ему тогда было 23 года, и 396 зим минуло с тех пор, как его родичи отняли уэссекские земли у бриттов.
      За 60 зим до воплощения Христа Гай Юлий107, первый римский кесарь, приплыл в Британию; он разбил бриттов в битве и покорил их, но так и не сумел завоевать их коро­левство108.
      Октавиан правил 66 зим, и на 62-й год его правления родился Христос.
      2   Тогда звездочеты из восточных земель пришли покло­
      ниться Христу, и в Вифлееме были убиты младенцы из- за того, что Ирод хотел погубить Христа.
      3  Тогда109 умер Ирод; он заколол сам себя, и его сын Архе-
      лай стал царем. б110 От сотворения мира до этого года минуло 5 тысяч 200 зим.
      11  Тогда сын Ирода Антипы стал царем в Иудее111.
      12  Филипп и Ирод поделили Лисанию112, и Иудею поде­лили на четыре части.
      16 Тогда Тиберий стал править113.
      26 Тогда Пилат стал правителем иудеев114.
      30 Тогда Христос принял крещение, и Петр с Андреем об­ратились, и Иаков, и Иоанн, и Филипп, и 12 апостолов.
      33   Тогда Христос был распят через 5 тысяч 226 зим после сотворения мира.
      34   Тогда Павел обратился, и святого Стефана забили кам­нями.
      35    Тогда блаженный апостол Петр основал епископскую кафедру в крепости Антиохия.
      39 Тогда Гай115 стал править.
      44    Тогда блаженный апостол Петр основал епископскую кафедру в Риме.
      45   Тогда умер Ирод; он убил Иакова за год до своей смерти.
      46    Тогда Клавдий, другой римский король116, приплыл в Британию и завладел большей частью острова, и при­соединил Оркнейские острова к римскому королевст­ву117. Это было на четвертый год его правления; и в тот же год случился жестокий голод в Сирии, о котором Лука рассказывает в книге Actus Apostolorum118.
      62    Тогда Иаков, frater Domini119, принял мученическую смерть.
      63   Тогда евангелист Марк умер.
      69   Тогда Петр и Павел приняли мученическую смерть.
      70   Тогда Веспассиан стал править.
      71   Тогда Тит, сын Веспассиана, убил в Иерусалиме 61 ты­сячу иудеев.
      81 Тогда Тит стал править. Он говорил, что день, в кото­рый он не сделал ничего хорошего, для него потерян120.
      83   Тогда Домициан, брат Тита, стал править.
      84  Тогда евангелист Иоанн на острове Патмос написал кни­гу Апокалипсис.
      90 Тогда Симон Петр был распят, и евангелист Иоанн упо­коился в Эфесе121.
      92 Тогда умер папа Климент122.
      110 Тогда епископ Игнатий принял мученическую смерть.
      155 Тогда Марк Антоний и его брат Аврелий стали императорами.
      167 Тогда Элевтерий стал епископом в Риме и с честью за­нимал кафедру 15 зим. Король бриттов Луций отпра­вил ему письмо с просьбой, чтобы он его покрестил, и Элевтерий исполнил то, о чем тот просил. И бритты с тех пор до правления Диоклетиана придерживались правой веры123.
      189 Тогда Север стал править и правил 17 зим; он перего­родил Британию валом и рвом от моря до моря. Он скон­чался в Йорке, и его сын Бассиан стал править124.
      200 Две сотни лет.
      283 Тогда претерпел мученическую смерть святой Альбан-мученик.
      300 Три сотни лет.
      379 Тогда Грациан стал править.
      381 Тогда кесарь Максимиан125 — он родился в Брита­нии126 — стал править; он отправился в Галлию и убил там кесаря Грациана, а его брата, которого звали Валентиниан, изгнал из страны. Валентиниан после этого собрал войско, убил Максима и стал императором. В то время ересь Пелагия127 рас­пространилась по всему свету.
      409 Тогда готы разрушили Рим, и римляне с той поры не правили в Британии. Это случилось через 1110 зим после то­го, как Рим был построен. Всего они правили в Британии четы­реста семьдесят зим, с того времени, как Гай Юлий впервые при­плыл в эту землю.
      418 Тогда римляне собрали все золото, которое было в Бри­тании, и часть его закопали, так что никто не может най­ти, а часть увезли с собой в Галлию.
      423 Тогда Феодосий младший128 стал править.
      430 Тогда папа Целестин отправил епископа Палладия к скоттам129, чтобы он укрепил их веру130.
      443 Тогда бритты послали весть в Рим и просили у римлян помощи против пиктов, но не получили ничего, поскольку те воевали с Атиллой, королем гуннов. И бритты тогда обратились к англам и просили о том же знатных людей из их народа.
      449 Тогда Мавриций и Валентин стали императорами и правили 7 зим. Во дни их Хенгест и Хорса131 приплыли в Британию по призыву короля бриттов Вюртгеорне132 и вышли на берег в том месте, что теперь зовется Эббс- флит133. Они поначалу помогали бриттам, но потом под­няли оружие против них. Король повелел им сражаться против пиктов, что они и делали, и где бы ни вступали в битву, всегда побе­ждали. Тогда они отправили весть в Ангельн134, и велели прислать подкрепления, и рассказали о ничтожестве бриттов и о том, что эта земля избранна. После этого им послали подкрепления. И приплы­ли сюда люди из трех племен Германии — старых саксов135, англов и ютов. От ютов произошли жители Кента, острова Уайт (то есть тот народ, что сейчас живет на острове Уайт) и те из жителей Уэссекса, которых до сих пор называют ютами. От старых саксов произошли жители Эссекса, Суссекса и Уэссекса. Из Ангельна, который теперь остался пустой землей между владениями ютов и саксов, вышли жи­тели Восточной Англии, Мидленда, Мерсии и всей Нортумбрии136.
      455 Тогда Хенгест и Хорса сражались против короля Вюрт­георне в том месте, что теперь зовется Брод Эгеля137, и Хорсу, брата Хенгеста, убили. После этого стали коро­лями Хенгест и его сын Эск.
      457 Тогда Хенгест и Эск сражались против бриттов в том месте, что теперь зовется Брод Крега138, и убили там 4000 воинов. После этого бритты покинули земли Кен­та и в великом страхе бежали в Лондон.
      465 Тогда Хенгест и Эск сражались против валлийцев139 у Ручья Виппеда140 и убили там 12 валлийских элдорме- нов141. И там погиб один их тэн142, которого звали Виппед.
      473 Тогда Хенгест и Эск сражались против валлийцев и за­хватили несчетное количество добычи, и валлийцы бе­жали от англов143, как от огня.
      477 Тогда Элле и три его сына — Кюмен, Вленкинг и Кисса — приплыли в Британию на трех кораблях и вышли на берег в том месте, что теперь зовется Берег Кюмена144, и там уби­ли множество валлийцев, а некоторых настигли во время бегства в том лесу, что теперь зовется Андредским145.
      485 Тогда Элле сражался против валлийцев на берегу Ру­чья Меаркреда146.
      488 Тогда Эск стал королем и 34 зимы был королем Кента.
      491 Тогда Элле и Кисса окружили крепость Андерит147 и убили всех, кто там жил: ни одного бритта не осталось там после этого в живых.
      495 Тогда два элдормена — Кердик и его сын Кюнрик — приплыли в Британию на 5 кораблях и вышли на берег в том месте, что теперь зовется Берег Кердика148, и в тот же день сражались против валлийцев.
      501 Тогда Порт приплыл в Британию с двумя сыновьями — Бедой и Мэглой — на 2 кораблях и вышел на берег в том месте, что ныне зовется Устье Порта149, и убил одного юного бритта очень высокого рода.
      508 Тогда Кердик и Кюнрик убили короля бриттов по име­ни Натанлеод и пять тысяч людей с ним. После этого всю область до Брода Кердика150 стали называть Ната- новым лугом151.
      514 Тогда западные саксы приплыли в Британию на 3 ко­раблях и вышли на берег в том месте, что ныне зовется Берег Кердика, и Стуф с Вихтгаром сражались против бриттов и обратили их в бегство.
      519 Тогда Кердик и Кюнрик стали королями Уэссекса, и в том же году они сражались против бриттов в месте, ко­торое теперь называют Брод Кердика. С того дня правит уэссекский королевский род.
      527 Тогда Кердик и Кюнрик сражались с бриттами в том месте, что ныне зовется Кердиков луг152.
      530 Тогда Кердик и Кюнрик захватили остров Уайт и уби­ли много людей в Вихтгарабурге153.
      534 Тогда Кердик умер, а его сын Кюнрик правил еще 26 зим. Они даровали двум своим родичам154, Стуфу и Вихтгаре, весь остров Уайт.
      538 Тогда солнце померкло за 14 дней до мартовских ка­ленд155, на время от рассвета до третьего часа156.
      540 Тогда солнце затмилось в 12 календы июля157, и звез­ды появились примерно на полчаса после третьего часа158.
      544 Тогда Вихтгар умер, и его похоронили в Вихтгара- бурге159.
      547 Тогда Ида стал королем; от него пошел королевский род Нортумбрии. Он правил двенадцать лет и построил Бам- бург, который был сначала обнесен частоколом, а потом — ва­лом. Ида был сыном Эоппы, Эоппа был сыном Эсы, Эса сын Ингви, Ингви сын Ангенвита, Ангенвит сын Алока, Алок сын Беонока, Беонок сын Бранда, Бранд сын Бел- дея, Белдей сын Водена, Воден сын Фритовульфа, Фри- товульф сын Финна, Финн сын Годвульфа, Годвульф сын Геата160.
      552 Тогда Кюнрик сражался с бриттами в том месте, что ныне зовется Сеаробюрий161, и бритты бежали. Кердик был отцом Кюнрика, Кердик сын Элесы, Элеса сын Эс- лы, Эсла сын Гевисса, Гевисс сын Вия, Вий сын Фреави- не, Фреавине сын Фритогара, Фритогар сын Бранда, Бранд сын Белдея, Белдей сын Водена162.
      556 Тогда Кюнрик и Кеавлин сражались с бриттами у Бар- бери163.
      560 Тогда Кеавлин стал королем в Уэссексе, и Элле стал королем в Нортумбрии и правил 30 зим. Элле был сы­ном Юффы, Юффа сын Ускфрея, Ускфрей сын Вилгиса, Вилгис сын Вестерфалкны, Вестерфалкна сын Севугла, Севугл сын Себалда, Себалд сын Сигегеата, Сигегеат сын Свевдея, Свевдей сын Сигеара, Сигеар сын Вейдея, Вей- дей сын Водена, Воден сын Фритовульфа164.
      565 Тогда Колумба, священник из скоттов165, прибыл в Бри­танию, чтобы наставлять пиктов, и основал монастырь на острове Иона166. Тогда167 Этельбрюхт стал королем Кента и правил 53 зимы. В его дни Григорий Великий дал нам христи­анскую веру, а священник Колумба пришел к пиктам и обратил их ко Христу. Они живут на севере в болотистых землях. Их ко­роль даровал Колумбе остров, который называют Иона. Говорят, он занимает пять гайд. Колумба построил там монастырь и был в нем настоятелем 32 зимы; он умер в нем, когда ему было 77 лет. Тем островом и поныне владеют его преемники. Южных пиктов крестил еще раньше епископ Ниниа; он учился в Риме, его мона­стырь Уиторн посвящен святому Мартину. Там он покоится со многими святыми. И до сего дня на Ионе есть настоятель, а не епископ, и все епископы скоттов должны ему подчиняться, по­скольку Колумба был настоятелем, а не епископом168.
      568 Тогда Кеавлин и Кута169 сражались с Этельбрюхтом и прогнали его в Кент; они убили двух элдорменов на Хол­ме Вибба170, Ослафа и Кнеббу.
      571 Тогда Кутвульф171 сражался с бриттами у Бедканфор- да и захватил 4 города — Лимбери, Эйлсбери, Бенсон и Эйнсгем; в тот же год он умер.
      577 Тогда Кутвине и Кеавлин сражались с бриттами и уби­ли 3 их королей — Коинмайла, Кондидана и Фаринмай- ла — в том месте, что ныне зовется Диргэм, и захватили три крепости — Глостер, Сайренчестер и Бат172.
      583   Тогда Маврикий стал правителем Рима173.
      584   Тогда Кеавлин и Кута сражались с бриттами в том мес­те, что зовется Луг Войска174, и Куту убили. Кеавлин за­хватил много городов и несчетное количество добычи и в гневе ушел восвояси175.
      588 Тогда король Элле176 умер, и Этельрик правил после него 5 лет.
      591   Тогда Кеолрик177 правил 5 лет.
      592    Тогда кровопролитное сражение произошло у Курга­на Водена178, и Кеавлин был изгнан. Григорий стал па­пой в Риме.
      593     Тогда Кеавлин, и Квикхельм, и Крида179 приняли смерть, и Этельферт стал королем в Нортумбрии.
      596   Тогда папа Григорий послал в Британию Августина и множество монахов; они проповедовали слово Божье народу англов180.
      597   Тогда Кеолвульф стал править в Уэссексе и всех, с кем сражался, побеждал, будь то англы, валлийцы, пикты или скотты181. Он был сыном Куты, Кута сын Кюнрика, Кюнрик сын Кердика, Кердик сын Элесы, Элеса сын Эс- лы, Эсла сын Гевиса, Гевис сын Вия, Вий сын Фреавине,
      Фреавине сын Фритугара, Фритугар сын Бронда, Бронд сын Белдея, Белдей сын Водена.
      601 Тогда папа Григорий передал палий архиепископу Ав­густину182 и послал в Британию великое множество про­поведников ему в помощь. И епископ Паулин обратил Эадвине, короля Нортумбрии, в христианскую веру183.
      603   Тогда произошло сражение у Камня Эгеса184. Аэдан, ко­роль скоттов, сражался вместе с людьми Дал Риады185 против Этельферта, короля Нортумбрии, у Камня Дея186, и почти все его войско погибло.
      604   Тогда восточные саксы обратились в христианскую ве­ру и погрузились в купель крещения при короле Себрюх- те. Августин рукоположил 2 епископов — Мелита и Юста. Мели- та он отправил проповедовать веру восточным саксам; там правил король по имени Себрюхт, сын Риколе, сестры Этельбрюхта; Этельбрюхт поставил его королем. И Этельбрюхт отдал Мелиту епископскую кафедру в Лондоне, а Юсту — в Рочестере; он нахо­дится в 24 милях от Кентербери.
      606    Тогда Григорий умер, через 10 лет после того, как он дал нам христианскую веру; его отца звали Гордиан. То­гда Этельферт повел свое ополчение187 к Честеру и там убил не­счетное множество валлийцев; так исполнилось пророчество Ав­густина188, который сказал: «Если валлийцы не примирятся с нами, они погибнут от руки саксов». Там погибли 200 священни­ков, которые пришли, чтобы молиться за валлийское войско. Их элдормена звали Скрокмайл, он один спасся из пятидесяти.
      607   Тогда Кеолвульф189 сражался с южными саксами.
      611 Тогда Кюнегильс стал королем в Уэссексе и правил
      31 зиму. Кюнегильс был сыном Кеола, Кеол сын Куты, Кута сын Кюнрика190.
      614 Тогда Кюнегильс и Квикхельм сражались у Горохово­го Холма191 и убили 2046 валлийцев.
      616 Тогда Этельбрюхт, король Кента, умер, и его сын Этельбальд стал королем; в тот год минуло от сотво­рения мира 5800 зим. Он забыл свое крещение и жил по языческим обычаям, взяв в жены жену своего отца. Тогда Лав­рентий, который был тогда архиепископом в Кенте, решил все бросить и уплыть на юг, за море. Но к нему явился ночью апо­стол Петр и жестоко выпорол его за то, что он хотел покинуть Божье стадо. Петр повелел Лаврентию пойти к королю и про­поведовать ему правую веру, и он так и сделал, и король обра­тился в правую веру. Во дни этого короля Лаврентий, который был архиепископом Кента после Августина, умер в 4 ноны фев­раля192; его похоронили рядом с Августином. После него стал архиепископом Мелит, он был епископом Лондона. Спустя 5 зим Мелит умер. После него стал архиепископом Юст, он был епископом в Рочестере, и Романа рукоположили и поставили туда епископом.
      625   Тогда архиепископ Юст рукоположил Паулина в епи­скопы Нортумбрии193.
      626  Тогда Эанфлед, дочь короля Эадвине, приняла креще­ние в канун Пядитесятницы. И Пенда правил 30 зим; ему было 50 лет, когда он стал королем. Пенда был сы­ном Пюббы, Пюбба сын Крюды, Крюда сын Кюневоль- да, Кюневольд сын Кнеббы, Кнебба сын Икеля, Икель сын Эомера, Эомер сын Ангелтеова, Ангелтеов сын Оф- фы, Оффа сын Вермунда, Вермунд сын Вихтлея, Вихт- лей сын Водена194.
      627    Тогда король Эадвине принял крещение вместе со своими людьми на Пасху.
      628   Тогда Кюнегильс и Квикхельм сражались с Пендой у Сайренчестера и заключили с ним договор.
      632   Тогда Эорпвальд195 принял крещение.
      633   Тогда Эадвине был убит, и Паулин вернулся в Кент и занял епископскую кафедру в Рочестере196.
      634   Тогда епископ Бирин проповедовал западным саксам крещение.
      635  Тогда Кюнегильс принял крещение от епископа Бири- на в Дорсете, и Освальд197 был его крестным отцом.
      636   Тогда Квикхельм принял крещение в Дорсете и в том же году умер. И епископ Феликс проповедовал восточ­ным саксам198 христианскую веру.
      639  Тогда Бирин крестил Кутреда в Дорсете, и тот стал его крестником.
      640  Тогда умер Редбальд, король Кента; он правил 25 зим. У него было двое сыновей — Эарменред и Эаркенбрюхт, и Эар- кенбрюхт правил после отца. А у Эарменреда было двое сыно­вей, они потом приняли мученическую смерть от Тунора199.
      642   Тогда Освальд, король Нортумбрии, был убит.
      643  Тогда Кенвалх стал королем в Уэссексе и правил 31 зи­му; он повелел построить церковь в Винчестере.
      644  Тогда умер Паулин, он был архиепископом в Йорке200, а потом в Рочестере.
      645   Тогда король Пенда изгнал Кенвалха.
      646   Тогда Кенвалх принял крещение.
      648 Тогда Кенвалх даровал своему родичу Кутреду 3 тыся­чи гайд201 земли у Эшдауна202. Кутред был сыном Квик- хельма, Квикхельм сын Кюнегильса.
                  Тогда Эгельбрюхт, галл, стал епископом Уэссекса203, по­сле Бирина, римского епископа.
                  Тогда король Освине204 был убит, и епископ Айдан умер205.
                  Тогда Кенвалх сражался у Брадфорда на Эйвоне.
                  Тогда жители Мидлсекса во главе с элдорменом Пеа- дой206 приняли правую веру.
                  Тогда король Анна207 был убит, и Ботульф начал стро­ить монастырь в Иканхо208.
                  Тогда Пенда принял смерть, и мерсийцы стали хри­стианами. От сотворения мира минуло 5850 зим. И Пеа- да, сын Пенды, стал королем в Мерсии.
      657   Тогда умер Пеада209, и Вульфхере, сын Пенды210, стал королем в Мерсии.
      658  Тогда Кенвалх сражался с валлийцами у Пенселвуда и оттеснил их к Паррет. Это сражение произошло сразу после того, как он вернулся из Восточной Англии. Он жил там три года в изгнании — Пенда его изгнал и от­нял у него королевство за то, что тот оставил его сестру211.
      660  Тогда епископ Эгельбрюхт покинул Кенвалха212, и Ви­не был епископом 3 года213. Эгельбрюхт стал епископом в Париже на Сене, в Галлии.
      661   Тогда Кенвалх сражался на Пасху у крепости Посен- та214, и Вульфхере, сын Пенды разорил все земли до Эш- дауна, и Кутред, сын Квикхельма, и король Коенбрюхт умерли в один год. А Вульфхере, сын Пенды, захватил остров Уайт и отдал его жителей в подчинение Этель- вальду, королю Суссекса, поскольку Вульфхере был его крестным. И священник Эоппа по повелению Вилфер- та215 и короля Вульфхере первым принес жителям Уай­та христианскую веру216.
      664 Тогда солнце померкло, и Эаркенбрюхт, король Кен­та, умер, и Кольман со своей братией вернулся в родные земли217. В тот же год разразился жестокий мор218, а Кеа- да и Вилферт были рукоположены. В тот же год умер Деусдедит219.
      668   Тогда Теодора рукоположили в архиепископы220.
      669   Тогда король Эгбрюхт даровал Рекалвер221 священ­нику Бассе, чтобы построить там монастырь.
      670  Тогда умер Осви, король Нортумбрии, и Эгферт правил после него. Хлотхере, племянник епископа Эгельбрюх- та222, стал епископом в Уэссексе и оставался епископом 7 лет, его рукоположил епископ Теодор. Осви был сы­ном Этельферта, Этельферт сын Этельрика, Этельрик сын Иды, Ида сын Эоппы.
      671   Тогда умерло много птиц.
      672  Тогда умер Кенвалх, и его жена Сеаксбург правила год после него.
      673   Тогда умер Эгбрюхт, король Кента. В тот год был си­нод в Хертфорде, и святая Этельтрют основала мона­стырь в Или223.
      674  Тогда Эсквине стал королем в Уэссексе, он был сыном Кенвуса, Кенвус сын Кенферта, Кенферт сын Кутгиль- са, Кутгильс сын Кеолвульфа, Кеолвульф сын Кюнрика, Кюнрик сын Кердика.
      675   Тогда Вульфхере, сын Пенды, и Эсквине сражались у «Головы Беды»224. В тот же год Вульфхере умер, и Этель- ред стал королем.
      676  Тогда Эсквине умер, и Хедде стал епископом225, а Кен- твине стал королем. Кентвине был сыном Кюнегильса, Кюнегильс сын Кеолвульфа. И Этельред, король Мер- сии, разорил земли Кента.
      678   Тогда явилась звезда-комета, и король Эгферт изгнал епископа Вилферта из его епархии226.
      679  Тогда был убит Эльфвине227, и святая Этельтрют умер­ла.
      680   Тогда архиепископ Теодор собрал синод в Хатфилде, для того, чтобы восстановить правильную веру228. В тот же год умерла Хильд, настоятельница Уитби.
      682 В этом году Кентвине прогнал бриттов к самому мо­рю.
      685    Тогда Кедвалла начал войну за свое королевство. Кедвалла был сыном Коенбрюхта, Коенбрюхт сын Кадды, Кадда сын Куты, Кута сын Кеавлина, Кеавлин сын Кюнрика, Кюнрик сын Кердика. А братом Кед- валлы был Мул, его потом сожгли в Кенте. И в тот же год короля Эгферта убили; Эгферт был сыном Осви, Осви сын Этельферта, Этельферт сын Этельрика, Этельрик сын Иды, Ида сын Эоппы. И Хлотхере229 умер в тот же год.
      686  Тогда Кедвалла с Мулом разорили Кент и остров Уайт.
      687   Тогда Мула сожгли в Кенте, и еще 12 человек вместе с ним; в тот же год Кедвалла снова разорил Кент.
      688   Тогда Ине стал королем в Уэссексе и правил 37 зим230; он построил монастырь в Гластонбери. В тот же год Кед­валла отправился в Рим и принял крещение от папы — папа его назвал Петром, — а через 7 ночей он умер. Ине был сыном Кенреда, Кенред сын Кеолвальда, Ке- олвальд был братом Кюнегильса, и они были сыновь­ями Кеавлина. Кеавлин сын Кюнрика, Кюнрик сын Кердика.
      690 Тогда умер архиепископ Теодор, и Беорхтвальд стал вместо него епископом231. До того были римские епи­скопы, а с этих пор — английские.
      694 Тогда жители Кента заключили договор с Ине и дали ему 30 манкусов232 за то, что они сожгли Мула. И Вих- тред стал королем Кента и правил 33 зимы. Вихтред был сыном Эгбрюхта, Эгбрюхт сын Эаркенбрюхта, Эаркен- брюхт сын Эадбальда, Эадбальд сын Этельбрюхта.
      703   Тогда умер епископ Хедде; он был епископом в Вин­честере 27 зим.
      704   Тогда Этельред, сын Пенды, король Мерсии, принял постриг; он правил 29 зим; потом Коенред стал королем.
      705   Тогда Алдферт, король Нортумбрии, умер, и епископ Сеаксвульф.
      709   Тогда умер епископ Алдхельм233, он был епископом к западу от леса234; во дни Даниила земли Уэссекса поде­лили на две епархии — а раньше была одна, — и в одной был епископом Даниил, а в другой — Алдхельм. После Алдхельма стал епископом Фортхере. Кеолред стал ко­ролем Мерсии, и Коенред отправился в Рим, и Оффа235 с ним.
      710   Тогда элдормен Беорхтферт сражался с пиктами, а Ине и его родич Нун сражались с валлийским королем Геренте236.
      714   Тогда умер святой Гутлак237.
      715   Тогда Ине и Кеолред сражались у Кургана Водена.
      716   Тогда Осред, король Нортумбрии, был убит; он пра­вил 7 зим после Алдферта. Потом Коенред стал коро­лем и правил 2 года, потом Осрик — и правил 11 лет. В этот же год умер Кеолред, король Мерсии, и прах его покоится в Личфилде, а прах Этельреда, сына Пенды, — в Бардни. Тогда Этельбальд стал королем в Мерсии и правил 41 зиму. Этельбальд был сыном Алвео, Алвео сын Эавы, Эава сын Пюббы, чье родословие записано ранее. И почтенный муж Эгбрюхт238 вернул монахов с острова Иона на путь праведный, чтобы они правильно отмечали Пасху и носили правильную тонзуру239.
      718 Тогда умер Ингельд, брат Ине240; его сестрами были Квенбург и Кутбург. Кутбург основала обитель в Уим- борне; ее отдали в жены нортумбрийскому королю Алд- ферту, но они при жизни расстались.
      721   Тогда Даниил241 отправился в Рим. В тот же год Ине убил Кюневульфа.
      722   Тогда королева Этельбург разрушила Таунтон, кото­рый Ине прежде построил. И Алдбрюхт-изгнанник бе­жал в Суррей и Суссекс, а Ине сражался с жителями Суссекса.
      725 Тогда умер Вихтред, король Кента, чье родословие да­но выше. И Эадбрюхт242 стал королем Кента. Ине сражался с жителями Суссекса и убил Алдбрюхта.
                  Тогда Ине отправился в Рим и там окончил свою жизнь; Этельхеард стал королем Уэссекса и правил 14 лет. В тот же год сражались Этельхеард и этелинг243 Освальд; Ос­вальд был сыном Этельбальда, Этельбальд сын Кюне- бальда, Кюнебальд сын Кутвине, Кутвине сын Кеавлина.
                  Тогда появилась звезда-комета, и святой Эгбрюхт244 умер.
                  Тогда умер этелинг Освальд.
                  Тогда Осрик, король Нортумбрии, был убит; Кеол- вульф245 стал королем и правил 8 лет. Кеолвульф был сыном Куты, Кута сын Кутвине, Кутвине сын Леодваль- да, Леодвальд сын Эгвальда, Эгвальд сын Алдхельма, Алдхельм сын Оги, Ога сын Иды, Ида сын Эоппы. И ар­хиепископ Беорхтвальд умер. В тот же год Татвине был рукоположен в архиепископы.
      733  Тогда Этельбальд246 разорил Сомертон247, и солнце по­меркло.
      734  Тогда луна словно бы налилась кровью, и умерли Тат­вине и Беда248.
      736  Тогда архиепископ Нотхельм249 получил палий от рим­ского епископа250.
      737   Тогда епископ Фортхере и королева Фритогит отпра­вились в Рим.
      738 Тогда Эадбрюхт, сын Эаты, сына Леодвальда, стал ко­ролем Нортумбрии и правил 21 зиму; его братом был архиепископ Эгбрюхт, сын Эаты; они оба похоронены в Йорке в одном приделе.
      741 Тогда умер король Этельхеард, и Кутред стал королем Уэссекса; он правил 16 зим и яростно сражался с Этель- бальдом. Кутбрюхт был рукоположен в архиепископы, а Дун — в епископы Рочестера.
      743   Тогда Этельбальд и Кутред сражались с валлийцами.
      744  Тогда Даниил обосновался251 в Винчестере, и Хунферт стал епископом.
      745   Тогда Даниил умер; 43 года минуло с тех пор, как он стал епископом.
      746   Тогда убили короля Селреда252.
      748 Тогда Кюнрик, этелинг из Уэссекса, был убит. Эад­брюхт, король Кента, умер. И Этельбрюхт, сын короля Вих- треда, стал королем.
      750 Тогда король Кутред сражался со своевольным элдор- меном Этельхуном.
      752    Тогда Кутред в 12 год своего правления сражался с Этельбальдом у Курганного Брода253.
      753   Тогда Кутред сражался с валлийцами.
      754   [756]254 Тогда Кутред умер; Кюнехеард стал епископом в Винчестере после Хунферта, и Кентербери сгорел в тот год; а Сигебрюхт стал королем в Уэссексе и правил год.
      755   [757] Тогда Кюневульф и уэссекские уитэны255 отня­ли у Сигебрюхта, за его неправые деяния, все королев­ство, кроме Гемпшира. Он владел Гемпширом, но потом убил элдормена, который дольше всех оставался при нем, и тогда Кюневульф прогнал его в Андредский лес; там он жил, пока его не заколол один пастух у реки Прай- вет — он отомстил за своего элдормена Кумбрана. И у Кюневульфа было много жестоких битв с бриттами, а когда он пробыл королем 31 зиму, решил он изгнать од­ного этелинга по имени Кюнехеард256 — этот Кюнехе­ард был братом Сигебрюхта. Кюнехеард узнал, что ко­роль с дружиной отправился к женщинам257 в Мертон, и приехал туда, и его воины окружили королевские по­кои, прежде чем люди короля его заметили. Когда ко­роль это обнаружил, он вышел к двери и доблестно за­щищался, пока не увидел этелинга. Тогда он бросился на него и нанес ему множество ран. После этого Кюне- хеард и все его люди бились с королем, пока не убили его. Королевские тэны поняли по крикам женщины, что случилась беда, и побежали со всех ног в королевские покои. Этелинг же предложил им жизнь и богатство258, но никто из них не согласился. И они бились, пока не погибли все, кроме одного заложника-бритта259, кото­рый был тяжело ранен. Наутро остальные королевские тэны — элдормен Осрик, тэн Виферт, и другие воины, которые не поехали с королем, — узнали, что он убит, и поскакали к бургу260, где лежал убитый король, и об­наружили, что этелинг там внутри, а ворота закрыты. Тогда этелинг предложил им любые богатства и зем­ли, какие они пожелают, если они позволят ему быть королем, и добавил, что при нем находятся их родичи, которые не хотят его покидать. На это люди короля от­ветили, что повелитель им дороже любого родича, и они ни за что не станут служить его убийце, и предло­жили своим родичам выйти с миром и сказали, что это же предлагается их сотоварищам, которые были с ко­ролем. Тогда люди этелинга ответили, что им «до все­го этого не больше дела, чем вашим сотоварищам, ко­торые были с королем убиты». И они сражались у ворот, пока воины короля не прорвались внутрь и не убили этелинга и всех его людей, кроме одного чело­века — он был крестным элдормена, и тот спас ему жизнь, хотя он был сильно изранен. Король Кюне- вульф правил 31 зиму, и прах его покоится в Винчесте­ре, а прах этелинга — в Эскминстере; их род восходит по прямой к Кердику. И в тот же год в Секинтоне уби­ли Этельбальда, короля Мерсии, и его прах покоится в
      Рептоне. После этого Беорнред стал королем и правил недолго и несчастливо; и в тот же год Оффа стал коро­лем и правил 39 зим, и его сын Эгферт правил 141 день. Оффа был сыном Пинферта, Пинферт сын Эанвульфа, Эанвульф сын Осмода, Осмод сын Эавы, Эава сын Пюб- бы, Пюбба сын Креоды, Креода сын Кюневальда, Кю- невальд сын Кнеббы, Кнебба сын Икеля, Икель сын Эо- мера, Эомер сын Ангелтеова, Ангелтеов сын Оффы, Оффа сын Вермунда, Вермунд сын Вихтлея, Вихтлей сын Водена.
      758   [760] Тогда архиепископ Кутбрюхт261 умер.
      759   [761] Тогда Бреговине262 был рукоположен в еписко­пы в день архангела Михаила263.
      760    [762] Тогда Этельбрюхт, король Кента, умер, он был сыном короля Вихтреда.
      761   [763] Тогда была долгая зима.
      763   [765] Тогда Ианбрюхт был рукоположен в архиепи­скопы на сороковой день после середины зимы264.
      764   [766] Тогда архиепископ Ианбрюхт получил палий.
      768 [770] Тогда умер Эадберт, сын Эаты, король Кента.
      772   [774] Тогда епископ Милред265 умер.
      773   [776] Тогда красный знак Христов266 появился на не­бе после захода солнца. В тот же год мерсийцы и кент- цы сражались у Отфорда267, и в Суссексе видели удиви­тельных змей268.
      777 [779] Тогда Кюневульф и Оффа сражались у Бенсона, и Оффа захватил этот город.
      780 [782] Тогда старые саксы сражались с франками269.
      784    [786] Тогда Кюнехеард убил короля Кюневульфа, и был убит, и 84 человека с ним. Беорхтрик стал королем в Уэссексе; он правил 16 лет; его прах покоится в Уэрхе- ме; его род по отцу по прямой восходит к Кердику. В то время король Эалхмунд правил в Кенте.
      785   [787] Тогда был шумный синод в Челси; архиепископ Ианбрюхт отдал часть своей епархии, и король Оффа избрал Хюгебрюхта270; и Эгферта271 помазали в короли.
      787 [789] Тогда король Беорхтрик взял в жены дочь ко­роля Оффы. И в его дни впервые приплыли три кораб­ля, и герефа272 поскакал к ним и хотел отвести корабель­щиков в королевский город273, поскольку он не знал, кто они такие; и его убили. Так впервые корабли данов274 приплыли в землю англов.
      790 [792] Тогда архиепископ Ианбрюхт умер, и в тот же год настоятель Этельхеард был избран епископом275.
      792 [794] Тогда Оффа, король Мерсии, повелел отрубить голову королю Этельбрюхту276.
      794 [796] Тогда папа Адриан и король Оффа умерли; Этельреда, короля Нортумбрии, убили его подданные; епископ Кеолвульф277 и епископ Эадбальд278 покинули эти земли; Эгферт стал королем Мерсии и в тот же год умер279. И королем Кента стал Эадбрюхт, иначе его зва­ли Прен280.
      796   [798] Тогда Кеолвульф281, король Мерсии, разграбил Кент до Ромни Марч и, захватив короля Прена, привез его скованного в Мерсию.
      797   [799] Тогда римляне вырвали язык и выкололи глаза папе Льву282, и прогнали его с кафедры, но вскоре, с Божьей помощью, он опять мог видеть и говорить, и сно­ва был папой283.
                  [801] Тогда архиепископ Этельхеард и Кюнебрюхт, епископ Уэссекса, отправились в Рим.
                  [802] Тогда король Беорхтрик и элдормен Ворр умер­ли; Эгбрюхт стал править в Уэссексе. В тот же день Этельмунд, элдормен Хвикке284, поскакал к Кепсфор- ду285, и там его встретил элдормен Веокстан с жителями Уилтшира. Там было большое сражение, и оба элдорме- на погибли, и уилтширцы победили286.
      802   [804] Тогда Беорнмод был рукоположен в епископы Рочестера.
      803    [805] Тогда архиепископ Этельхеард умер, и Вульф- ред был рукоположен в архиепископы, и аббат Фортред умер.
      804   [806] Тогда архиепископ Вульфред получил палий.
      805    [807] Тогда Кутред умер, король над кентцами287, и настоятельница Кеолбург288, и элдормен Хеахбрюхт.
      812   [814] Тогда король Карл289 умер, и он правил 45 зим. Архиепископ Вульфред с Вигбрюхтом, епископом Уэссекса290, вместе отправились в Рим.
      813   [815] Тогда архиепископ Вульфред, с благословения папы Льва, вернулся в свою епархию. И в тот год ко­роль Эгбрюхт прошел войной весь Корнуолл от восточ­ной границы до западной.
      814   [816] Тогда благородный и святой папа Лев умер; по­сле него Стефан стал править291.
      816 [817] Тогда папа Стефан умер; после него Пасхалий был посвящен в папы, и в тот же год сгорела «Англий­ская школа»292.
      819 [821] Тогда Коенвульф, король Мерсии, умер; Кеол- вульф стал править, и элдормен Эадбрюхт умер.
      821   [823] Тогда у Кеолвульфа отняли его королевство293.
      822   [824] Тогда два элдормена — Бургхельм и Мука — бы­ли убиты, и собрался синод в Кловешу294.
      823   [825] Тогда бритты и жители Девона сражались у Гал- форда. В тот же год король Эгбрюхт сражался с коро­лем Беорнвульфом у Эллендуна; Эгбрюхт победил, и многие были убиты295. Тогда он отправил своего сына Этельвульфа, и своего епископа Эалхстана, и своего эл­дормена Вульфхеарда в Кент с большим отрядом из ополчения, и они прогнали короля Балдреда296 на се­вер, за Темзу. Кентцы покорились Эгбрюхту, и жители Суррея, Суссекса и Эссекса, поскольку прежде их неспра­ведливо разлучили с их родичами297. В тот же год ко­роль Восточной Англии и его подданные искали покро­вительства и защиты у короля Эгбрюхта из страха перед мерсийцами. В тот же год жители Восточной Англии убили Беорнвульфа, короля Мерсии.
      825 [827] Тогда мерсийский король Лудека был убит, и 5 его элдорменов с ним; Виглаф стал королем.
      827   [829] Тогда луна померкла в праздничную ночь на се­редину зимы298. В тот же год король Эгбрюхт захватил мерсийское королевство и все земли южнее Хамбера. Он был восьмым «бретвалда»299 — первым, кто владел та­ким большим королевством, был Элле, король Суссек­са, вторым — Кеавлин, король Уэссекса, третьим — Этельбрюхт, король Кента, четвертым — Редвальд, ко­роль Восточной Англии, пятым — Эадвине, король Нор­тумбрии, шестым был Освальд, он правил после него, седьмым — Осви, брат Освальда, восьмым Эгбрюхт, ко­роль Уэссекса. Эгбрюхт повел ополчение в Дор300 про­тив нортумбрийцев; они выказали ему свою покорность и добрую волю, и на том разошлись.
      828   [830] Тогда Ви(г)лаф301 опять стал королем Мерсии302. Епископ Этельвальд умер. В тот же год король Эгбрюхт повел ополчение против жителей Уэльса и заставил их смиренно покориться.
      829   [832] Тогда архиепископ Вульфред умер.
      830    [833] Тогда Кеолнот был избран епископом303 и ру­коположен; настоятель Феологид304 умер.
      831   [834] Тогда архиепископ Кеолнот получил палий.
      832   [835] Тогда язычники305 разорили Шиппи306 .
      833    [836] Тогда король Эгбрюхт сражался в Каргемпто- не307 против 35308 корабельных дружин309; многие бы­ли убиты, и даны завладели полем битвы310. Два епи­скопа, Хереферт и Вигферт311, умерли, и два элдормена, Дудда и Осмод, умерли.
      835   [838] Тогда большой флот312 пришел в Корнуолл; они объединились с бриттами и пошли войной на Эгбрюх- та, короля Уэссекса. Он узнал о том, с ополчением вы­ступил и сражался у Хингстона, обратив в бегство брит­тов и данов313.
      836   [839] Тогда король Эгбрюхт умер. А прежде — до то­го, как он стал королем, — Оффа, король Мерсии, и Бе- орхтрик, король Уэссекса, изгнали его на 3 года из зем­ли англов в землю франков314. Беорхтрик помогал Оффе, поскольку дочь Оффы была его женой. Эгбрюхт правил 37 зим и 7 месяцев; его сын Этельвульф стал королем в Уэссексе; он поставил своего сына Этельстана править в Кенте, Эссексе, Суррее и Суссексе.
      837    [840] Тогда элдормен Вульфхеард сражался в Саут- гемптоне против 31 корабельной дружины, многих убил, и победил; в тот год Вульфхеард умер. И в тот же год dux315 Этельхельм с жителями Дорсета сражались про­тив войска данов у Портленда; они долго теснили это разбойничье войско, но потом даны завладели полем битвы и убили элдормена.
      838   [841] Тогда элдормен Херебрюхт316 и многие мерсий- цы были убиты язычниками. В тот же год они многих убили в Линдси, в Восточной Англии и в Кенте.
      839   [842] Тогда много людей погибло317 в Лондоне, Квен- товике318, Рочестере.
      840    [843] Тогда король Этельвульф сражался в Каргем- птоне против 35 корабельных дружин; даны завладели полем битвы.
      845 [848] Тогда элдормен Эанульф с жителями Сомерсе­та, и епископ Эалхстан, и элдормен Осрик с жителями Дорсета сражались против данов в устье реки Паррет, многих убили, и победили. В тот же год король Этель- стан и dux Эалхере убили множество разбойников в Сан- дуиче в Кенте; они захватили 9 кораблей, а остальные обратились в бегство319.
      851 [850] Тогда элдормен Кеорл с жителями Девона сра­жался против язычников у Виканбеорга320, многих убил, и победил. В тот же год король Этельстан и dux Эалхере убили множество язычников у Сандуича в Кенте; они захватили 9 кораблей, а остальные обратились в бегст­во; язычники в первый раз остались на зиму. В тот же год даны пришли на трехстах пятидесяти кораблях в устье Темзы, разграбили Кентербери и Лондон, разби­ли мерсийского короля Беорхтвульфа321 с его ополче­нием и отправились на юг, через Темзу, в Суррей. Ко­роль Этельвульф и его сын Этельбальд сражались про­тив них у Аклеи322, убили там великое множество языч­ников — доселе мы о другом таком сражении не слыша­ли—и победили.
      853 Тогда Бургред, король Мерсии, и его уитэны попроси­ли короля Этельвульфа, чтобы он помог им покорить жителей Уэльса. Он так и сделал: пошел с ополчением через Мерсию в Уэльс, и все жители Уэльса ему подчи­нились. В тот же год король Этельвульф отправил сво­его сына Эльфреда в Рим. Тогда его святейшество323 Лев324 был папой в Риме; он помазал Эльфреда в коро­ли325 и был его свидетелем326 при миропомазании. То­гда, в том же году, Эалхере с жителями Кента, и Худа с жителями Суррея сражались на острове Тенет против войска язычников и сначала побеждали; там много лю­дей погибло и утонуло с обеих сторон. Потом, после Пас­хи, король Этельвульф отдал свою дочь в жены королю Бургреду, из Уэссекса в Мерсию327.
      855 Тогда язычники впервые остались на зиму на Шиппи. В тот же год король Этельвульф составил грамоту и да­ровал десятую часть своих земель по всему королевству для прославления Бога и для своего вечного спасения328. В тот же год он отправился в Рим с большой пышно­стью и жил там 12 месяцев. На обратном пути Карл329, король франков, отдал ему свою дочь в жены330. Потом Этельвульф вернулся к своим подданым, и они были это­му рады. Он умер через два года после того, как приехал от франков, и его прах покоится в Винчестере; он пра­вил восемнадцать с половиной лет. Этельвульф был сы­ном Эгбрюхта, Эгбрюхт сын Эалхмунда, Эалхмунд сын Эавы, Эава сын Эоппы, Эоппа сын Ингильда. Ингильд был братом Ине, короля Уэссекса, который потом ушел к Святому Петру331 и там отдал душу Богу; они были сыновьями Кенреда, Кенред сын Кеолвальда, Кеолвальд сын Куты, Кута сын Кутвине, Кутвине сын Кеавлина, Ке­авлин сын Кюнрика, Кюнрик сын Кердика, Кердик сын
      Элесы, Элеса сын Эслы, Эсла сын Гивиса, Гивис сын Вия, Вий сын Фреавине, Фреавине сын Фритогара, Фрито- гар сын Бронда, Бронд сын Белдея, Белдей сын Водена, Воден сын Фритувальда, Фритувальд сын Фреавине332, Фреалаф сын Фритувульфа, Фритувульф сын Финна, Финн, сын Годвульфа, Годвульф сын Геата, Геат сын Тет- вы, Тетва сын Беава, Беав сын Скельдвеа, Скельдвеа сын Херемода, Херемод сын Итермона, Итермон сын Храт- ра333, который родился в ковчеге, Ной, Ламех, Мафусал, Енох, Иаред, Малеил334, Камон335, Енос, Сиф, Адам primus homo et pater noster est Christus, amen336. Потом два сына Этельвульфа стали королями: Этельбальд в Уэссексе, а Этельбрюхт в Кенте, Эссексе, Суррее и Суссексе; Этель­бальд правил 5 лет.
      860 Тогда король Этельбальд умер, и его прах покоится в Шерборне; Этельбрюхт, его брат, стал править всем ко­ролевством и правил им по общему согласию и в доб­ром мире. В его дни пришел больший флот и даны раз­рушили Винчестер. Элдормен Осрик с жителями Хвикке и элдормен Этельвульф с жителями Беркшира сража­лись против разбойничьего войска и обратили его в бег­ство, и завладели полем битвы. Этельбрюхт правил 5 лет, и прах его покоится в Шерборне.
      865   Тогда язычники обосновались на острове Тенет и за­ключили договор с жителями Кента; те обещали им пла­ту. Но под предлогом договора и обещанной платы раз­бойничье войско ускользнуло ночью и разграбило весь восточный Кент337.
      866    [865] Тогда Этельред, брат Этельбрюхта, стал коро­лем в Уэссексе. В том же году пришло большое разбой­ничье войско в землю англов, и зимовало в Восточной Англии. Там они обзавелись лошадьми; жители Восточ­ной Англии заключили с ними мир.
      867    [866] Тогда пришло разбойничье войско из Восточ­ной Англии через устье Хамбера в Нортумбрию к Йор­ку. Тогда была большая смута среди нортумбрийцев. Они изгнали своего короля Осбрюхта и признали королем без рода и права Эллу338. Позже в тот год они собрались сражаться с данами339, созвали большое ополчение, ок­ружили данов в Йорке и попытались взять эту крепость. Некоторые прорвались внутрь, но очень много нортум- брийцев было убито, и снаружи, и внутри. Оба короля погибли, а те, кто остались в живых, заключили мир с разбойничьим войском. В тот же год епископ Эалхстан умер; он 50 лет занимал епископскую кафедру в Шер- борне, и прах его покоится в этом городе.
      868    [867] Тогда пришло то же войско в Мерсию, в Нот­тингем, и зимовало там. Мерсийский король Бургред и его уитэны просили Этельреда, короля Уэссекса, и его брата Эльфреда помочь им сразиться с данами. Они по­шли с уэссекским ополчением в Мерсию к Ноттингему, окружили разбойничье войско в крепости, но там не бы­ло серьезного сражения340, и мерсийцы заключили мир с данами.
      869   Тогда разбойничье войско опять пришло в Йорк и ос­тавалось там год.
      870   Тогда даны отправились верхом через Мерсию в Вос­точную Англию и зимовали в Тетфорде. В ту зиму ко­роль Эадмунд341 сражался против них; даны победили, убили короля и захватили всю ту землю. В тот же год архиепископ Кеолнот умер. И Этельред, епископ Уилтшира, был избран архиепископом Кентербери.
      871    Тогда разбойничье войско пришло в Уэссекс, в Ре- динг, и спустя 3 ночи два эрла отправились верхом на вылазку. Элдормен Этельвульф встретил их на Ингл- филд, сражался с ними, и победил. Спустя 4 ночи ко­роль Этельред и его брат Эльфред привели большое войско ополчения к Редингу и сражались против да­нов; многие были убиты с той и с другой стороны, эл­дормен Этельвульф342 там погиб, и даны завладели по­лем битвы. Спустя 4 ночи король Этельред и его брат Эльфред сражались против всего разбойничьего вой­ска на Эшдауне. Оно было поделено на две части: в од­ной — короли язычников, Бэгсиг и Хеалвдене, а в дру­гой — эрлы343. Король Этельред сражался против ко­ролей, в этом сражении погиб Бэгсиг. А его брат Эльфред сражался против эрлов, в этом сражении па­ли эрл Сидрок Старый, эрл Сидрок Юный, эрл Осберн, эрл Френа и эрл Харальд. Оба войска язычников бе­жали, много тысяч людей были убиты, битва продол­жалась до ночи. Спустя 14 ночей король Этельред и его брат Эльфред сражались против разбойничьего вой­ска в Базинге, и даны победили. Спустя 2 месяца ко­роль Этельред и его брат Эльфред сражались против того войска у Мертона; оно было поделено надвое. Они теснили данов, побеждали целый день, много было убитых с обеих сторон, и даны завладели полем бит­вы. Там погиб епископ Хеахмунд344 и много добрых людей. После той битвы приплыл большой летний флот345. Затем, после Пасхи, король Этельред умер; он правил 5 лет, и прах его покоится в Уимборне. Тогда его брат Эльфред, сын Этельвульфа, стал королем в Уэссексе, и спустя месяц король Эльфред с небольшим отрядом сражался против всего разбойничьего войска в Уилтоне. Он теснил их целый день, и даны завладели полем битвы. В тот год произошли 9 больших сраже­ний с разбойничьим войском в королевстве к югу от Темзы, а кроме того, Эльфред, брат короля, и элдор- мены без него, и королевские тэны верхом совершали вылазки несчетное число раз. В том году погибли 9 эр­лов и один король, и в тот год жители Уэссекса заклю­чили мир с разбойничьим войском.
      872   [871] Тогда разбойничье войско пришло из Рединга в Лондон и зимовало там; и мерсийцы заключили мир с этим войском.
      873    [872] Тогда разбойничье войско пришло в Нортум- брию и зимовало в Торкси, в Линдси; тогда мерсийцы заключили мир с этим войском.
      874   [873] Тогда разбойничье войско пришло из Линдси в Рептон и там зимовало; даны изгнали короля Бургреда за море после того, как он правил королевством 22 зи­мы, и захватили всю ту землю. Бургред отправился в Рим и остался там, и прах его покоится в церкви святой Ма­рии в Английской школе. В тот же год даны отдали мер­сийское королевство одному немудрому королевскому ТЭНу34б. он Принес им клятву и дал заложников, что от­даст им королевство по первому их желанию, и сам бу­дет к их услугам со всеми своими людьми.
      875   [874] Тогда разбойничье войско ушло из Рептона; Хе- алвдене увел часть людей в Нортумбрию, и они зимова­ли на реке Тайн. Они захватили ту землю и ходили войной на пиктов и бриттов из Стратклайдского коро­левства. А 3 короля — Годрум, Оскютель и Анвюнд — отправились с большим войском из Рептона в Кембридж и оставались там год. В это лето король Эльфред вывел флот в море и сражался против 7 кораблей; один захва­тил, а остальные обратились в бегство.
      876    [875] Тогда разбойничье войско ускользнуло от уэс- секского ополчения и пришло в Уэрхем. Король заклю­чил мир с ними; они поклялись ему на священном коль­це — так они прежде ни одному народу не клялись, — что они быстро уйдут из его королевства. Но под этим предлогом они ускользнули ночью от уэссекского опол­чения и верхом отправились в Эксетер. И в тот год Хе- алвдене поделил землю в Нортумбрии347, и они ее вспа­хали и стали с нее жить.
      877    [876] Тогда разбойничье войско пришло из Уэрхема в Эксетер, а флот данов поплыл кружным путем на за­пад, но попал в жестокий шторм: 120 кораблей погибли у Свонтежа. Король Эльфред отправился с ополчением за конным войском к Эксетеру, но не смог догнать да­нов, и они засели в крепости, куда нельзя было войти. Даны дали Эльфреду столько знатных заложников, сколько он захотел, поклялись суровыми клятвами, и добрый мир заключили. Потом, осенью, разбойничье войско ушло в Мерсию, где они часть земли поделили, а часть оставили Кеолвульфу348.
      878  Тогда на середину зимы, после двенадцатой ночи, раз­бойничье войско проскользнуло в Чиппенгем; даны за­хватили земли Уэссекса, поселились в них и многих лю­дей изгнали за море. А большую часть тех, кто остался, они победили и подчинили, но не короля Эльфреда. Он с небольшим отрядом с трудом прошел через леса и нашел убежище среди болот349. В ту же зиму приплыл брат Ин­вара и Хеалвдене в Уэссекс, в Девоншир с 23 кораблями, и его там убили, и 800 человек, которые были с ним, и 40 человек из его дружины350. Затем на Пасху король Эльф­ред с небольшим отрядом возвел укрепление на острове Этелни351, и оттуда вел войну против разбойничьего вой­ска, вместе с людьми Сомерсета, которые жили поблизо­сти. На седьмую неделю после Пасхи он поскакал к кам­ню Эгбрюхта у восточного края Селвуда; к нему туда пришли все жители Сомерсета и Уилтшира, и те жители Гемпшира, которые не уплыли за море; они были ему ра­ды. Спустя одну ночь король Эльфред отправился из сво­его лагеря в Айленд Вуд352, и спустя еще одну ночь — в Эддингтон. Там он сражался против всего разбойничье­го войска, обратил данов в бегство, преследовал их до их крепости и стоял там 14 ночей. Тогда они дали ему важ­ных заложников, поклялись суровыми клятвами, что они уйдут из его королевства, и пообещали, что их король примет крещение353. Они так и сделали: спустя 3 недели тридцать самых прославленных людей из войска данов — и Годрум среди них — приехали к Эльфреду в Эллер, что неподалеку от Этелни. Король был крестным Годру- ма, а церемония снятия белых одежд354 была в Уэрмо- ре355. Годрум оставался 12 ночей с королем, и тот почтил его и его спутников, поднеся им богатые дары.
      879   [878] Тогда разбойничье войско ушло из Чиппенгема в Чичестер и оставалось там год. В тот же год собралась
      шайка викингов и расположилась на острове Фалгем на Темзе. В тот же год солнце померкло на один час.
      880   [879] Тогда разбойничье войско ушло из Чичестера в Восточную Англию, поселилось в той земле и поделило ее. В тот же год даны, которые прежде стояли на Фалге- ме, уплыли за море в землю франков и оставалось там год.
      881    Тогда разбойничье войско ушло в землю франков; франки с ними сражались, и даны добыли себе коней после этого сражения.
      882   [881] Тогда разбойничье войско поднялось вверх по Маасу, вглубь франкских земель, и оставалось там год. В тот же год король Эльфред вывел в море флот и сра­жался с четырьмя кораблями данов; он захватил два ко­рабля — все люди, которые на них плыли, были убиты. А люди с двух других кораблей сдались, но они были сильно изранены, прежде чем покорились.
      883   [882] Тогда разбойничье войско поднялось по Шель­де к Конде356 и оставалось там год.
      884   [883] Тогда разбойничье войско прошло по Сомме к Амьену и оставалось там год.
      885    [884] Тогда разбойничье войско, о котором прежде говорилось, разделилось надвое, часть данов осталась на востоке, а другие подошли к Рочестеру357. Они окру­жили город и построили собственные укрепления, но жители города защищалась, пока король Эльфред не по­дошел с ополчением. Тогда даны ушли к своим кораб­лям, бросив лагерь; они остались без лошадей358 и вско­ре уплыли за море. И в тот же год король Эльфред отправил флот в Восточную Англию. Как только кораб­ли вошли в устье Стура, им встретились 16 кораблей ви­кингов; они359 с ними сражались, захватили все кораб­ли, а людей убили. Потом они отправились в обратный путь со своей добычей и встретили большой флот ви­кингов, в тот же день с ними сразились, и даны победи­ли. В тот же год перед серединой зимы Карл360, король франков, умер; его убил вепрь. Годом раньше умер его брат, он правил тем же западным королевством. Они оба были сыновьями Людовика361; он тоже правил в запад­ном королевстве и умер в тот год, когда затмилось солн­це. Людовик был сыном Карла362, чью дочь Этельвульф, король Уэссекса, взял в жены. В тот же год собрался большой флот в земле старых саксов363, и за год про­изошло два больших сражения364, в которых саксы по­бедили; с ними были фризы. В тот же год Карл365 стал королем западного королевства366 — и всего западного королевства, которым владел его прадед, по эту и по ту сторону Средиземного моря367, кроме Бретани. Карл был сыном Людовика368, брата Карла, — тот был отцом Юди­фи, которую взял в жены король Этельвульф. Они бы­ли сыновьями Людовика369, Людовик был сыном старо­го Карла370, Карл был сыном Пиппина371. В тот же год умер добрый папа Марин; он освободил Английскую школу от податей по просьбе короля Эльфреда и отпра­вил ему богатые дары и кусок креста, на котором стра­дал Христос. В тот же год разбойничье войско из Вос­точной Англии нарушило мир с королем Эльфредом.
      886   [885] Тогда разбойничье войско, которое прежде стоя­ло на востоке, вернулось на запад, поднялось по Сене и там зимовало372. В тот же год король Эльфред занял Лон­дон373, и весь народ англов ему покорился, кроме тех, кто был под властью данов. Этот бург374 был передан375 элдормену Этельреду376.
      887   [886-7] Тогда разбойничье войско прошло на кораб­лях под мостом в Париже, поднялось вверх по Сене до Марны к Шези и стояло в двух местах — там и на Йон- не — два года. В тот же год умер Карл377, король фран­ков; Арнульф, сын его брата378, отнял у него королевст­во за 6 недель до того, как он умер. Потом королевство поделили на 5 частей, и пять королей были помазаны, однако это было сделано с согласия Арнульфа, и они со­гласились править под его рукой, поскольку никто из них не принадлежал к королевскому роду по отцу. Ар- нульф остался в землях к востоку от Рейна, и Рудольф379 стал королем в центральных землях, Одо380 — в запад­ной части, а Беренгар381 и Гвидо382 — в земле лангобар­дов383 и в землях по эту сторону гор. Они384 сильно враждовали, между ними произошло два крупных сра­жения385, а кроме того, они постоянно разоряли свою страну и отнимали ее друг у друга. В тот год, когда раз­бойничье войско прошло под мостом в Париже, элдор­мен Этельхельм386 отвез в Рим дары от жителей Уэссек­са и короля Эльфреда.
      888  Тогда элдормен Беокка387 отвез в Рим дары от уэссекс- цев и короля Эльфреда. Королева Этельсвит, сестра ко­роля Эльфреда388, умерла, и прах ее покоится в Павии389. В тот же год архиепископ Этельред390 и элдормен Этель- вольд391 умерли в один месяц.
      889   В этом году никто не ездил в Рим, кроме двух гонцов, которых король Эльфред посылал с письмами.
      890   Тогда настоятель Беорнхельм392 отвез дары от жите­лей Уэссекса и от короля Эльфреда в Рим. Годрум, ко­роль норманнов, умер; его крестильное имя было Этель- стан393, он был крестником короля Эльфреда и жил в Восточной Англии, а прежде эту землю захватил. В тот же год разбойничье войско ушло из Сены к городу Сен- JIo394, который находится между землями бретонцев и франков; бретонцы сражались с данами и победили; они оттеснили их в реку, где многие утонули. Тогда Плегмунд был избран Богом и всеми святыми395.
      891  Тогда разбойничье войско отправилось на восток396, и король Арнульф вместе с восточными франками, сакса­ми и баварцами сражался против конных данов, преж­де чем подошли их корабли397, и обратил их в бегство. Три скотта398 прибыли к королю Эльфреду: они приплы­ли из Ибернии399 в лодке без весел, поскольку хотели странствовать во славу Бога, неважно где. Лодка, на ко­торой они плыли, была сделана из двух с половиной шкур400; они взяли с собой еды на семь ночей — и на седь­мую ночь пристали к берегу в Корнуолле; сразу после этого они отправились к королю Эльфреду. Их звали так: Дубслане, Макбету и Маэлинмун. А Суифне401, лучший проповедник среди скоттов, умер402. В этот же год после Пасхи — в молебственные дни403 или раньше — явилась звезда, которую на ученом языке называют «комета»; некоторые говорят, что на английском она называется «волосатая звезда», поскольку от нее расходятся длин­ные лучи — иногда в одну сторону, иногда во все.
      892  Тогда, в этом году, пришло то большое войско, о кото­ром прежде говорилось, из восточного королевства404 в Булонь. Там они — вместе с конями и всем прочим доб­ром — погрузились на корабли и приплыли на 250 ко­раблях в устье Лимне405. Это устье расположено на вос­токе Кента, у восточной оконечности большого леса, который мы называем Андредским. Лес тянется с вос­тока на запад на сто двадцать миль, если не больше, а ширина его — тридцать миль. Река, о которой мы преж­де говорили, вытекает из него. Даны провели свои ко­рабли на веслах 4 мили по этой реке — от внешнего края устья до леса — и там разрушили укрепление в болотах; в нем были несколько керлов406, и оно было недострое- но407. Вскоре Хэстен408 с 80 кораблями вошел в устье Темзы, и они стали лагерем в Милтоне, а другое разбой­ничье войско409 стояло в Эплдоре.
      893   В этом году, через двенадцать месяцев после того, как даны построили укрепления в восточном королевстве410, жители Нортумбрии и Восточной Англии принесли клятвы королю Эльфреду, а в Восточной Англии ему да­ли 6 знатных заложников. Но вопреки этому договору, всякий раз, когда другие даны отправлялись в поход, они тоже ходили грабить — иногда с ними, иногда сами по себе411. Король Эльфред собрал ополчение и разбил свой лагерь между лагерями данов, на ближайшем расстоя­нии от лесных укреплений и укреплений на реке, так что,
      попытайся одно из войск покинуть лагерь, король мог легко его перехватить. После этого отряды данов, пе­шие и конные, стали выбираться из леса в тех местах, где не было стражи, и их день за днем — и даже ноча­ми — ловили воины из ополчения и из бургов. Король поделил свое ополчение надвое, так что во всякое вре­мя половина людей была дома, а половина в походе, не считая тех воинов, которые защищали бурги412. Только дважды даны в полном составе покидали лагерь: пер­вый раз — когда они только сюда пришли, прежде чем было созвано ополчение; а во второй раз — когда захо­тели сняться с места. Они собрали большую добычу и решили уйти на север за Темзу, в Эссекс, к своим кораб­лям, но воины ополчения преградили им путь, срази­лись с ними в Фернхеме, обратили их в бегство, а добы­чу отобрали. И даны переправились через Темзу без брода, а затем поднялись вверх по течению Колна и ук­рылись на маленьком острове. Воины ополчения сте­регли их там, пока не закончились припасы. Но уста­новленный срок службы истек, припасы иссякли, и король направился им на смену с теми скирами, кото­рые были с ним в ополчении413. Пока он был в пути, а другие воины пошли домой, — а даны оставались на ост­рове, поскольку их король был ранен в сражении и не мог идти, — жители Нортумбрии и в Восточной Анг­лии414 снарядили около сотни кораблей и поплыли вдоль побережья на юг. И еще примерно сорок кораб­лей отправились вдоль побережья на север и осадили крепость в Девоне у Северного моря, а те, кто двигались на юг, осадили Эксетер. Когда король об этом услышал, он повернул на запад, к Эксетеру, со всем ополчением, кроме небольшого отряда воинов, который отправился на восток. Они пришли в Лондон, после чего вместе с лондонским гарнизоном и теми подкреплениями, кото­рые прибыли с запада, направились на восток, в Бен- флит. Хэстен еще раньше пришел туда со своим войском, которое прежде стояло в Милтоне, и сюда же явилось то большое войско, которое прежде стояло в Эплдоре, в устье Лимне. Хэстен построил укрепления в Бенфлите и после этого отправился грабить, а большое войско ос­тавалось на месте. Воины ополчения пришли туда, раз­били данов, разрушили укрепления, захватили все, что было внутри, — добро, женщин, детей — и привезли в Лондон. А из кораблей часть разбили, часть сожгли, часть отвели в Лондон или Рочестер. Жену Хэстена и двух его сыновей отправили к королю, и он вернул их Хэстену, поскольку один из мальчиков был его крест­ником, а другой — крестником элдормена Этельреда415. Они стали их крестными до того, как Хэстен пришел в Бенфлит, и Хэстен тогда принес клятвы и дал заложни­ков, а король поднес ему много даров, и так же посту­пил, когда возвращал жену и детей. Но как только люди Хэстена пришли в Бенфлит и встали там лагерем, они начали грабить как раз те самые земли в королевстве Эльфреда, которыми владел его кум Этельред. Когда разрушили его лагерь, он их грабил во второй раз. Ко­роль же, как я раньше говорил, отправился с ополчени­ем на запад к Эксетеру — этот бург осаждали даны, — и когда он туда пришел, они вернулись на свои корабли. И пока король на западе сторожил то разбойничье вой­ско, два других войска сошлись в Шубери в Эссексе и построили там укрепления, а потом вместе отправились вверх по Темзе, и к ним еще пришло большое пополне­ние из Нортумбрии и Восточной Англии. Они подня­лись по Темзе до Северна, и затем вверх по Северну. То­гда элдормен Этельред416, элдормен Этельхельм417, элдормен Этельнот418, королевские тэны из крепостей, свободные в тот момент от службы419, — из всех бургов, расположенных к востоку от Паррет, к западу и к восто­ку от Селвуда, к северу от Темзы и к западу от Север­на, — и часть жителей Северного Уэльса420 собрались все вместе, напали на данов с тыла, у Батинтона, на берегу
      Северна, и взяли в осаду их лагерь на двух берегах ре­ки421. Они стояли много недель по обеим берегам реки, а король в Девоне стерег флот, и у данов422 закончились припасы, так что они съели почти всех своих коней, а остальные кони умерли от голода. Тогда они напали на воинов, которые стояли на восточном берегу реки, и сра­жались с ними, и христиане423 победили. Там был убит королеский тэн Ордхех, и многие другие королевские тэны; из данов спаслись только те, кто сумел убежать. Они отправились в Эссекс, где был их лагерь и стояли их корабли, но в начале зимы все, кто уцелел, собрались из Восточной Англии и из Нортумбрии опять в боль­шое войско. Они оставили своих жен, корабли и добро в Восточной Англии и шли, не останавливаясь ни днем ни ночью, пока не добрались до заброшенной крепости на Уиррел, которая называется Честер. Воины ополче­ния не сумели нагнать их прежде, чем они оказались в крепости, но осаждали ее два дня, захватили весь скот, который был в окрестностях, убивали всех данов, пой­манных вне крепости, сожгли все посевы и пустили сво­их коней, чтобы те съели все в округе. Это было через двенадцать месяцев после того, как даны пришли сюда из-за моря.
      894 Вскоре, в этом году, разбойничье войско ушло от Уир­рел в Северный Уэльс — они не могли находиться в кре­пости, поскольку ни зерна, ни скота, которые можно бы­ло бы захватить, там не осталось. Из Северного Уэльса даны со всей добычей, которую там награбили, отпра­вились через Нортумбрию и Восточную Англию, где ополчение не могло их настичь, к восточной границе Эс­секса, к острову, что расположен в море, которое назы­вается Мереей424. А разбойничье войско, которое осаж­дало Эксетер, по пути домой стало грабить в Суссексе, у Чичестера, но воины из этого бурга прогнали их, много сотен людей убили и захватили несколько кораблей. В тот же год, ближе к зиме, даны, которые стояли в Мер- сее, провели на веслах свои корабли вверх по Темзе, а потом вверх по Ли. Это было через два года после того, как они пришли сюда из-за моря.
      895   В этом году разбойничье войско, о котором говори­лось прежде, стало лагерем на Ли, в двадцати милях вы­ше по течению от Лондона. Летом большая часть гар­низона этого бурга и другие люди напали на лагерь данов, но отступили, и четыре королевских тэна погиб­ли. Той осенью король встал лагерем в окрестностях бур­га425 на то время, пока шла жатва, чтобы даны не отня­ли зерно. Как-то раз король поскакал вдоль берега вверх по течению и заметил, что в одном месте можно перего­родить реку, и тогда даны не смогут там пройти на сво­их кораблях. Так и сделали: построили два укрепления на двух берегах реки. Когда люди Эльфреда в них рас­положились и начали перегораживать реку, даны поня­ли, что они не сумеют вывести корабли. Они их броси­ли, отправились по суше в Бриднорт и стали лагерем на берегу Северна. После этого ополчение поскакало на за­пад за данами, а люди из Лондона захватили корабли и сломали те из них, которые нельзя было увести, а те, которые можно было использовать, привели в Лондон. Своих жен даны оставили в Восточной Англии, когда покидали лагерь. А сами они обосновались на зиму в Бриднорте. Это было через три года после того, как да­ны пришли сюда, в устье Лимне, из-за моря.
      896   После этого, летом в этом году, разбойничье войско разошлось, кто в Восточную Англию, кто в Нортумбрию, и те, кто были бедны, погрузились там на корабли и уп­лыли за море на юг, в Сену. По милости Господа не су­мело разбойничье войско до конца сокрушить народ анг­лов, при том что еще больше зла в эти три года принес мор среди людей и скота, и главное — многие королев­ские тэны, лучшие в этой земле, умерли за это время. Среди них были Свитульф, епископ Рочестера, и Кеол- мунд, элдормен Кента, и Беорхтульф, элдормен Эссек­са, и Вульферт, элдормен Гемпшира, и Эалхеард, епископ Дорсета, и Эадульф, королевский тэн из Суссекса, и Бе- орнульф, викгерефа426 Винчестера, и Эгульф, королев­ский конюший, и еще многие, хотя я назвал самых из­вестных. В тот год разбойничье войско из Восточной Англии и Нортумбрии не раз нарушало покой в уэссек- ских землях: они отнимали зерно и скот на южных побе­режьях, но худшей бедой были эски427, которые сохра­нились с прежних времен. Тогда король Эльфред повелел построить длинные корабли, чтобы сражаться против зе­ков. Они были почти вдвое длиннее: у некоторых — по 60 весел, а у некоторых больше. И они были быстроход­нее, прочнее и выше, чем эски; и построены ни на фриз­ский манер, ни на данский, а так, как, по мнению короля, было лучше всего. И как-то раз, в этом же году, приплы­ли шесть кораблей на Уайт, и много зла содеяли на этом острове, в Девоне и повсюду на побережьях. Тогда ко­роль повелел, чтобы девять новых кораблей отправились за ними и перекрыли им путь из устья в открытое море. Три корабля данов стали против них биться, а три стоя­ли на суше выше по течению, в дальнем конце устья: лю­ди, бывшие на них, ушли вверх по реке. Корабельщики Эльфреда захватили два из трех кораблей на выходе из устья и убили людей, а один корабль пробился, хотя на нем осталось в живых только пять человек. Тогда девять кораблей прошли дальше в устье, туда, где стояли другие корабли данов. И они встали очень неудобно, три — на той стороне, где стояли корабли данов, а все прочие — на другом берегу, так что не могли друг к другу добраться428. Когда вода была за много форлонгов от кораблей, даны с оставшихся кораблей пришли к тем трем кораблям, что стояли на суше на их берегу в ожидании прилива, и сра­жались с людьми, которые на них были. Там были убиты королевский герефа Лукумон, фриз429 Вульфхеард, фриз Эббе, фриз Этельхере, Этельферт, приближенный коро­ля, и всего фризов и англов 62 человека, и 120 данов. Да­ны сумели уйти по приливной воде раньше, чем христиа­не смогли столкнуть свои корабли430, и вышли на веслах в открытое море. Но люди были настолько изранены, что не сумели отойти на веслах от суссекского побережья, и два корабля выбросило на сушу. Корабельщиков отпра­вили в Винчестер к королю, и он повелел их повесить. А те, кто приплыл в Восточную Англию на третьем ко­рабле, были сильно покалечены. В то лето не меньше 20 кораблей затонули у южного побережья, с людьми и всем прочим. В тот же год умер королевский конюший Вульф- рик, он был к тому же валийский герефа431.
      897 Тогда, в этом году, Этельм, элдормен Уилтшира, умер за девять ночей до середины лета432; тогда Хеахстан умер, он был епископом Лондона.
      900 Тогда Эльфред, сын Этульфа433, умер за шесть ночей до дня Всех Святых; он был королем всего народа англов, кроме тех, кто был под властью данов, и правил королев­ством 29 с половиной зим; его сын Эадвеард стал коро­лем. Тогда Этельвальд, сын его дяди по отцу434, захватил королевские поместья в Уимборне и Твингеме без дозво­ления короля и его уитэнов. Тогда король с ополчением поскакал туда и встал лагерем в Бедберне, неподалеку от Уимборна. Этельвальд оставался в усадьбе со всеми свои­ми людьми; он закрыл перед королем все ворота и зая­вил, что хочет жить здесь или умереть435. Но под этим предлогом он ускользнул ночью и добрался до разбой­ничьего войска в Нортумбрии; король повелел скакать за Этельвальдом, но его не удалось нагнать. Тогда воины захватили жену Этельвальда, которую он взял без дозво­ления короля и вопреки предписаниям епископа, пото­му что она раньше была пострижена в монахини436. В этом же году Этельред, элдормен Девона, умер за четыре не­дели до короля Эльфреда.
      902 Тогда элдормен Этульф, брат Эалхсвит437, умер, и Вер­гилий, настоятель из скоттов438, и священник Грим- бальт439 в 8 иды июля.
      903 Тогда Этельвальд пришел из-за моря с флотом, с ко­торым он был в Эссексе.
      904Тогда Этельвальд подговорил разбойничье войско из Вос­точной Англии начать смуту; они разорили земли Мерсии до Криклейда, потом перешли Темзу, захватили в Брайто­не и окрестностях все, что попалось под руку, и ушли на­зад. Король Эадвеард отправился за ними, как только со­брал ополчение, и разорил все их земли между валами440 и Уайсси до Фене441. Решив уходить, он передал ополче­нию приказ, чтобы они уходили все вместе. Но жители Кента отстали, не послушав приказа короля, хотя он от­правил к ним семь гонцов. Тогда разбойничье войско ок­ружило их, и они сражались. Там был убит элдормен Си- гульф, и элдормен Сигельм442, и королевский тэн Эадвольд, и настоятель Кенульф, и Сигебрехт, сын Сигульфа, и Эад- вальд, сын Акки, и еще многие, хотя я назвал самых из­вестных443. На стороне данов были убиты их король Эох- рик444, и этелинг Этельвальд, который подговорил их начать смуту, и Бюрхтсиге, сын этелинга Беорнота445, и холд446 Юсопа, и холд Оскютель, и еще очень многие, ко­го мы сейчас не можем назвать. На обеих сторонах многие были убиты, но данов погибло больше, хотя они завладе­ли полем битвы. И Эалхсвит447 умерла в этот же год.
      905 Тогда, в этом году, Эльфред, герефа Бата, умер. В этом же году в Тидинфорде был заключен мир с жителями Восточной Англии и Нортумбрии, как король Эадвеард решил.
      908   Тогда Денульф умер; он был епископом Винчестера448.
      909   Тогда Фритестан стал епископом Винчестера449; после этого умер Ассер, он был епископом Шерборна450. В тот же год король Эадвеард послал ополчение из Уэссекса и Мерсии, и они учинили жестокий грабеж у северного войска451, захватили людей и разное добро, и много да­нов убили. Они были в походе пять недель.
      910   Тогда даны из Нортумбрии нарушили мир, они отверг­ли все соглашения, которые им предлагали король Эад- веард и его уитэны, и разорили земли Мерсии. Тогда ко­роль собрал несколько сотен кораблей; он сам находился в Кенте, а корабли пошли на восток вдоль южного по­бережья ему навстречу. Даны решили, что большая часть королевских воинов плывет на кораблях, и они могут беспрепятственно идти, куда захотят. Когда король уз­нал, что они отправились грабить, он послал ополчение из Уэссекса и Мерсии; они нагнали данов на обратном пути, сражались с ними, и обратили их в бегство; они много тысяч данов убили, и там король Эквильс452 был убит.
      911  Тогда Этельред, элдормен Мерсии, умер, и король Эад- веард получил Лондон, Оксфорд и все те земли, кото­рые к ним относились453.
      912   Тогда, в этом году, около дня святого Мартина454, ко­роль Эадвеард повелел построить бург на севере, у Херт- форда, между реками Маран, Бейн и Ли. После этого, тем же летом455, между молебственными днями и сере­диной лета, король Эадвеард отправился со своим вой­ском в Эссекс, к Мэлдону, и стоял там все то время, пока строился бург в Уитгеме. Большинство людей, которые прежде были под властью данов, ему подчинились. Часть его войска тем временем строила бург в Хертфор- де, на южном берегу Ли456.
      913  Тогда, в этом году после Пасхи, прискакало разбойни­чье войско из Нортгемптона и Честера и нарушило мир; было убито много людей в Хук Нортоне и округе. Вско­ре, когда эти даны ушли, собралось другое конное вой­ско и прискакало в Латон. Но местные жители держали оборону; они сразились с данами, обратили их в бегст­во и отняли все, что те захватили, а также их коней и большую часть оружия.
      914   Тогда, в этом году, пришел сюда большой флот с юга, из Бретани, и с ним два эрла, Охтор и Хроальд. Они от­правились вдоль берега на запад до устья Северна и гра­били на побережьях Уэльса повсюду, где им вздумает­ся; они захватили Камелеака, епископа Эрченфилда457, и увели его с собой на корабли. Потом король Эадвеард выкупил его за 40 фунтов. После этого все разбойничье войско сошло на берег и хотело идти дальше грабить Эрченфилд. Но люди из Херефорда, Глостера и сосед­них бургов встретили их, сражались с ними и обратили их в бегство; они убили эрла Хроальда, брата эрла Ох- тора, и многих из этого войска. Даны нашли убежище в одном форте, и они держали их там в окружении, пока те не дали заложников, пообещав, что уйдут из владе­ний короля Эадвеарда. Король повелел нести стражу на южном берегу в устье Северна, от Корнуолла на западе до устья Эйвона на востоке, чтобы даны не могли выса­диться нигде на этом побережье. Однако два раза они высадились ночью, ускользнув от стражи: один раз — восточнее Уотчета, другой раз — в Порлоке. Но оба раза их разбили, так что немногие из данов вернулись, кро­ме тех, кто добрался вплавь к кораблям. После этого да­ны расположились на острове Флатхольм458 и стояли до тех пор, пока у них не кончились припасы; многие их люди умерли от голода, поскольку они не могли добыть никакой еды. Тогда они отправились в Дивед, а отту­да—в Ирландию; это было осенью. После этого, в том же году, перед днем святого Мартина, король Эадвеард отправился в Бакингем со своим ополчением и стоял там четыре недели; он построил бурги на обоих берегах ре­ки459, до того как оттуда ушел. И эрл Туркютель со все­ми холдами, почти все влиятельные люди из окрестно­стей Бедфорда460, а также многие из окрестностей Нортгемптона попросили его быть их повелителем.
      915 Тогда, в этом году, перед днем святого Мартина, ко­роль Эадвеард отправился с ополчением к Бедфорду и захватил этот бург; почти все люди, которые там жили, ему подчинились. Король стоял там четыре недели; он повелел построить бург на южном берегу реки461, до то­го как оттуда ушел.
      916   Тогда, в этом году, перед серединой лета, король Эад- веард пришел в Мэлдон; он построил там бург и укре­пил его, до того как оттуда ушел. В тот же год эрл Тур- кютель с теми людьми, которые захотели последовать за ним, отправился за море в землю франков, с дозволе­ния и при поддержке короля Эадвеарда.
      917  Тогда, в этом году перед Пасхой, король Эадвеард по­велел идти в Таучестер и построить там бург; после это­го, в том же году, он повелел построить бург в Вигинга- мере462. В то же лето, между ламмасом и серединой лета463, разбойничье войско из Нортгемптона, Лестера и земель к северу от них нарушило мир и отправилось к Таучестеру; они сражались за этот бург целый день и рас­считывали его захватить. Но люди, которые были в бур­ге, защищали его, пока не подошла помощь, и тогда даны отступили. Вскоре после этого они опять отправились ночью на грабеж, напали неожиданно и захватили не­мало пленников и добычи между Бернвудом464 и Айл- сбери. Тем временем даны из Хантингдона и Восточной Англии стали лагерем в Темпсфорде465, поселились там и построили укрепления, оставив свой прежний лагерь в Хантигдоне. Подумав, что теперь они смогут шире се­ять вражду и смуту, даны отправились в поход и подо­шли к Бедфорду; но люди, которые были в бурге, вы­ступили против них, сражались с ними, обратили их в бегство и многих из них убили. Но после этого вновь собралось большое разбойничье войско из Восточной Англии и мерсийских земель466; даны подошли к бургу Вигингамере, окружили его, сражались за него целый день и захватили весь скот в округе. Но люди, которые были в бурге, защитили его, и тогда даны отступили. По­сле этого, тем же летом, во владениях короля Эадвеарда люди из всех ближайших бургов, которые могли прий­ти, собрались в большое войско467; они подошли к Тем- псфорду, осадили этот бург и сражались за него, пока его не захватили. Они убили короля данов468, эрла Тог- ла, эрла Манна, и его сына, его брата, и всех, кто был в бурге и хотел защищаться, а всех прочих и все, что бы­ло в бурге, захватили. Вскоре после этого, осенью, лю­ди из Кента, Суррея, Эссекса и всех ближайших бургов собрались в большое войско; они подошли к Колчесте- ру, окружили этот бург и сражались за него, пока его не захватили. Они убили весь гарнизон, кроме тех, кто пе­релез через стены, и захватили все, что было в бурге. Но после этого, в ту же осень, собралось большое разбой­ничье войско в Восточной Англии, из местных жителей и тех викингов, которых они призвали себе на подмогу. Подумав, что теперь они смогут отомстить за свои по­тери, даны подошли к Мэлдону, окружили этот бург и сражались за него, пока к воинам бурга не подошло большое подкрепление, тогда даны отступили. После этого люди из бурга и те, кто пришел им на помощь, вы­ступили и обратили разбойничье войско в бегство, и много сотен данов убили — и людей с эсков469 , и про­чих. Вскоре после этого, в ту же самую осень, король Эадвеард отправился с уэссекским ополчением к Пас- сенгему470 и стоял там, пока строился бург в Таучестере с каменной стеной. Тогда эрл Турферт, его холды, и все даны, жившие в окрестностеях Нортгемптона и дальше на север до Уэлленда, подчинились ему и просили его стать их повелителем и защитником. Когда одна часть ополчения разошлась по домам471, выступила другая; они отправились к бургу в Хантингдоне и по повелению короля Эадвеарда починили укрепления и отстроили их заново в тех местах, где они были разрушены. Все мест­ные жители, которые там еще оставались, покорились королю Эадвеарду и просили у него мира и защиты. Вскоре после этого, в том же году, перед днем святого Мартина, король Эадвеард с уэссекским ополчением от­правился к Колчестеру, починил укрепления и отстро­ил их заново в тех местах, где они были разрушены. То­гда множество жителей Восточной Англии и Эссекса, которые прежде были под властью данов, подчинились ему, и все даны из Восточной Англии как один ему по­клялись, что они хотят всего того, чего он хочет, и хо­тят мира с теми, с кем король хочет мира, на суше и на море. А даны из окрестностей Кембриджа сами по себе признали короля Эадвеарда своим повелителем и защит­ником и скрепили это клятвами, как король решил.
      918   Тогда, в этом году, между молебственными днями и серединой лета, король Эадвеард с ополчением отпра­вился к Стамфорду и повелел построить бург на южном берегу реки472; все те люди, которые жили в окрестно­стях северного бурга, покорились ему и просили его быть их повелителем. Когда король расположился в этом месте, в Тамуорте умерла его сестра Этельфлед за 12 ночей до середины лета. Он поскакал в бург в Тамуор­те, и там все жители Мерсии, которые прежде были под­данными Этельфлед, короли Уэльса — Ховел, Кледаук473, и Иотвелл474 — и все жители Уэльса подчинились ему и попросили его быть их повелителем. Оттуда король от­правился в Ноттингем, вошел в этот бург и повелел его восстановить и поселить людей — англов и данов. Тогда ему подчинились все жители Мерсии — и англы, и да­ны.
      919   Тогда, в этом году, на исходе осени, король Эадвеард отправился с ополчением в Телуолл и повелел постро­ить там бург, заселить его и поставить там гарнизон. Дру­гому отряду ополчения, также из жителей Мерсии, ко­роль повелел, пока он находится здесь, отправиться в Нотумбрию, в Манчестер, и восстановить его, и поста­вить там людей. Тогда умер архиепископ Плегмунд.
      920   Тогда, в этом году, перед серединой лета, король Эад­веард отправился с ополчением в Ноттингем; он пове­лел построить бург на южном берегу реки, напротив дру­гого бурга, и мост через Трент между этими двумя бургами; а оттуда он отправился в Пик Дистрикт к Бай- куэлл и повелел построить бург по соседству и поста­вить там людей. Тогда король скоттов, весь народ скот­тов475, Регнальд476, сыновья Эадвульфа477 и все, кто жи­ли в Нортумбрии — англы, даны, норманны478 и про­чие, — признали его своим отцом и повелителем, и так же король Стратклайдского королевства, и все жители Стратклайдского королевства.
      924 Тогда король Эадвеард умер; его сын Этельстан стал королем. Родился святой Дунстан479. Вульфхельм стал архиепи­скопом Кентерберийским.
      931    Тогда Бюрнстана рукоположили в епископы Винче­стера в 4 календы июня480; он был епископом два с по­ловиной года.
      932   Тогда епископ Фритестан481 умер.
      933  Тогда король Этельстан отправился в землю скоттов с флотом и войском и сильно ее разорил. Епископ Бюрн- стан умер в Винчестере в день Всех Святых482.
      934  Тогда епископ Эльфхеах занял епископскую кафедру483.
      93^484 в эт0 лет0485 Этельстан державный,
      кольцедробитель, и брат его, наследник, Эадмунд, в битве добыли славу и честь всевечную мечами в сечи под Брунанбургом486: рубили щитов ограду, молота потомками487 ломали копья Эадверда отпрыски, как это ведется в их роде от предков, ибо нередко недругов привечали они мечами, защищая жилище, земли свои и золото, и разили противника: сколько скоттов и морских скитальцев обреченных пало — поле темнело от крови ратников с утра, покуда, восстав на востоке, светило славное скользило над землями, светозарный светоч бога небесного, рубились благородные, покуда не успокоились, — скольких северных мужей в сраженье положили копейщики на щиты, уставших, и так же скоттов488,
      сечей пресыщенных; косили уэссекцы, конники исконные, доколе не стемнело, гоном гнали врагов ненавистных, беглых рубили, сгубили многих клинками камнеостренными; не отказывались и
      мерсии489
      пешие от рукопашной с приспешниками Анлафа490,
      прибывшими к берегу по бурным водам,
      себе на пагубу подоспевшими к сече
      на груди ладейной — вождей же юных
      пятеро пало на поле брани,
      клинками упокоенных, и таких же семеро
      ярлов Анлафа, и ярых мужей без счета,
      моряков и скоттов. Кинулся в бегство
      знатный норманн — нужда его понудила
      на груди ладейной без людей отчалить, -
      конь морской491 по водам конунга уносит
      по взморью мутному, мужа упасая;
      так же и старый пустился в бегство,
      к северу кинулся Константин державный492,
      седой воеводитель; в деле мечебойном
      не радость обрел он, утратил родичей,
      приспешники пали на поле бранном,
      сечей унесенные, и сын потерян
      в жестокой стычке — сталь молодого
      ратника изранила; игрой копейной
      не мог хитромыслый муж похвастать,
      седой воеводитель, ему же подобно Анлаф
      рать истратил: их не радовала,
      слабейших в битве, работа бранная
      на поле павших, пенье копий,
      стычка стягов, сплетенье стали,
      ошибка дружинная, когда в сраженье
      они столкнулись с сынами Эадверда.
      Гвоздьями скрепленные ладьи уносили
      дротоносцев норманнов через воды глубокие,
      угрюмых, в Дюфлин493 по Дингес-морю494, плыли в Ирландию корабли побежденных. И братья собрались в путь обратный, державец с наследником, и дружина с ними к себе в Уэссекс, победе радуясь; на поле павших лишь мрачноперый черный ворон клюет мертвечину клювом остренным, трупы терзает угрюмокрылый орел белохвостый, войностервятник, со зверем серым, с волчиной из чащи. Не случалось большей сечи доселе на этой суше, большего в битве смертоубийства клинками сверкающими, как сказано мудрецами в старых книгах, с тех пор, как с востока англы и саксы пришли на эту землю из-за моря, сразились с бриттами, ратоборцами, гордые, разбили валлийцев, герои бесстрашные этот край присвоили*.
      940 Тогда король Этельстан495 умер в 6 календы ноября496, через сорок зим без одной ночи после того, как умер ко­роль Эльфред; этелинг Эадмунд стал королем, ему бы­ло 18 зим. Король Этельстан правил 14 лет и 10 недель. Тогда Вульфхельм был архиепископом в Кентербери.
      942 Тогда король Эадмунд, властитель данов,
      защитник сородичей, благородный вершитель
      деяний,
      захватил землю Мерсии, которую Дор497 отделяет,
      Уитуэлл Гайп и река Хамбер,
      широкий поток; пять бургов -
      Лестер и Линкольн,
      Ноттингем, Стамфорд и Дерби.
      Даны прежде были под властью
      норманнов498 и не по доброй воле жили
      "Перевод В. Г. Тихомирова
      в оковах язычества долгое время, пока их не освободил к своей славе повелитель воинов, потомок короля Эадвеарда, король Эадмунд. Король Эадмунд стал крестным короля Анлафа499, и в тот же год, спустя какое-то время500, он стал свидетелем на миропомазании короля Регенальда. Тогда король Эад­мунд даровал Гластонбери святому Дунстану501, который стал там первым настоятелем.
      944   Тогда король Эадмунд захватил всю Нортумбрию се­бе во владение и изгнал двух королей, Анлафа, сына Сюхтрика, и Регенальда, сына Гутреда502 из этих земель.
      945   Тогда король Эадмунд захватил все земли Камбрии503 и уступил их Малкольму504, королю Шотландии, на том условии, что тот будет его союзником на суше и на море.
      946   Тогда король Эадмунд умер в день святого Августи­на505; он правил шесть с половиной лет. Его брат, эте­линг Эадред стал королем; он захватил всю землю Нор­тумбрии себе во владение, и скотты дали ему клятвы, что они хотят всего, чего он хочет.
      951 Тогда Эльфхеах, епископ Винчестера, умер в день свя­того Григория506.
      955 Тогда король Эадред умер в день святого Климента507 во Фроме508; он правил девять с половиной лет, и Эад- вий, сын короля Эадмунда, стал королем и изгнал святого Дунстана из страны509.
      958   Тогда король Эадвий умер в октябрьские календы510, и его брат Эадгар стал королем.
      959   Тогда он послал за святым Дунстаном и отдал ему винчестер­скую епархию, а затем лондонскую.
      961   Тогда архиепископ Одо умер, и святой Дунстан стал архиепископом.
      962  Тогда Эльфгар, родич короля, умер в Девоне, и его прах покоится в Уилтоне; король Сигферт511 убил себя, и его прах покоится в Уимборне. В тот же год был очень жес­токий мор512 и большой пожар в Лондоне; собор Павла сгорел, и в тот же год его начали строить опять. В тот же год священник Этельнот отправился в Рим и там умер в 18 календы сентября513.
      963   Тогда диакон Вульфстан умер в День избиения мла­денцев514, и после этого священник Гюрик умер. В том же году настоятель Этельвольд515 стал епископом Вин­честера; его рукоположили в канун дня святого Анд­рея516, это было воскресенье.
      964   Тогда король Эадгар изгнал священников в городе517 из Олд-Минстера и Нью-Минстера, а также из Чертей518 и Милтона519, и заменил их монахами520. Он поставил настоятеля Этельгара521 в Нью-Минстер, настоятеля Ордбрихта522 — в Чертей, а настоятеля Кюневеарда523 — в Милтон.
      971 Тогда этелинг Эадмунд524 умер, и его прах покоится в Рамси.
      973 Тогда был Эадгар, повелитель англов,
      с большой пышностью помазан в короли525 в древнем городе, Акеманнескеастре, который жители острова иначе называют Батом. Была радость великая в тот благословенный всеми почитаемый день, который дети праха именуют Пятидесятницей526. Там, как я слышал, собралось множество священников и ученых
      монахов.
      И тогда минуло, согласно писаниям, по счету лет, от рождества прославленного Короля, пастыря
      светочей,
      десять сотен зим без двадцати семи.
      И минула почти тысяча лет
      по приходе победоносного Господа, когда это
      случилось.
      А потомок Эадмунда, доблестный в битвах, прожил двадцать и девять зим до того времени, когда это происходило, и на тридцатую зиму был помазан в короли.
      975 Тогда Эадгар, король англов, оставил земные радости,
      призвал его иной свет, прекрасный, исполненный
      счастья,
      и он оставил эту ничтожную, бренную жизнь. Называют люди на земле, дети смертных, те, кто прежде были обучены правильному счету, повсюду в отчих землях июлем тот месяц, когда юный Эадгар, кольцедаритель, умер в
      восьмой день, и стал королем его сын, предводитель воинов, малолетний ребенок, которого звали Эадвеард. А десятью днями позже покинул Британию прославленный муж, епископ славный, добродетельный от века, которого звали
      Кюневеард527.
      Тогда в Мерсии, как я слышал,
      почтение к Господу умалилось повсюду.
      Многие мудрые служители Бога
      в изгнание отправились, на горе тем,
      в чьих сердцах горела любовь к Вседержителю528.
      Оскорбили люди Творца Славы, Властителя Небес,
      Повелителя Побед тем, что презрели его завет.
      И был изгнан бесстрашный муж,
      Ослак529, из родной земли;
      через ложе валов, купальню бакланов,
      через землю китов, через бездну кипящую530,
      муж седовласый, мудростью славный
      и красноречием, пустился в путь,
      лишившись дома.
      И тогда была явлена высоко в небесах, на небосводе звезда, которую повсюду мужи благоразумные, стойкие, мудрые люди, вещие пророки называют кометой. Гнев Вседержителя люди познали,
      голод на земле.
      Но потом Страж Небес, Владыка Ангелов все исправил, излил опять благословение на жителей острова через плоды земные.
      978 Тогда король Эадвеард был убит531. В тот же год его брат, этелинг Этельред, стал королем.
      983   Тогда элдормен Эльфхере532 умер.
      984   Тогда добронравный епископ Этельвольд533 умер; его преемника, епископа Эльфхеаха534, которого иначе зва­ли Годвине535, рукоположили в 13 календы ноября536; он вступил на епископскую кафедру в Винчестере в день двух апостолов, Симона и Иуды537.
      988 Здесь святой Дунстан архиепископ умер538.
      993 Тогда, в этом году, пришел Унлаф539 с девяносто тремя кораблями в Фолкстоун и разграбил его окрестности; затем он отправился в Сандуич, а оттуда — в Ипсуич, все эти земли разорил и пришел в Мэлдон. Элдормен Бюрхтнот выступил со своим ополчением и сражался против данов, но те убили элдормена и завладели по­лем битвы540. После этого был заключен мир541 с Унла- фом, и король стал его свидетелем при миропомазании по совету Сигерика, епископа Кентербери, и Эльфхеаха, еписко­па Винчестера.
      1001 Тогда, в этот год, было большое немирье в англий­ской земле из-за корабельного войска. Даны повсюду грабили и жгли, и за один переход добрались до Эте- лингс Уоллей. Тогда жители Гемпшира выступили про­тив них и сражались с ними; там были убиты Этель- веард, королевский главный герефа, Леофрик из Уитчерча, Леофвине, королевский главный герефа, Вульфхере, епископский тэн, Годвине из Уорти, сын епископа Эльфсиге542 — всего восемьдесят один чело­век. И там погибло очень много данов, хотя они завла­дели полем битвы. Оттуда даны отправились на запад и подошли к Девону; там к ним присоединился Палий со всеми кораблями, какие он смог собрать, ибо он пре­дал короля Этельреда, вопреки всем обещаниям, кото­рые он ему давал, хотя король щедро его одарил поме­стьями, золотом и серебром. Даны сожгли Кингстейн и много других хороших поместий, которые мы не мо­жем перечислить; после этого местные жители заклю­чили с ними мир. Оттуда даны отправились в устье Эк­са и за один переход добрались до Пинхо. Там королевский главный герефа Кола и королевский ге- рефа Эадсиге вышли против них с ополчением, какое смогли собрать, но отступили; многие были убиты, и даны завладели полем битвы. Наутро они подожгли по­местья в Пинхо, в Клисте543 и много хороших помес­тий, которые мы не можем перечислить, а затем отпра­вились на восток, пришли на остров Уайт и наутро сожгли поместье в Уолтеме и много других усадеб. Вскоре после этого люди с ними договорились и заклю­чили мир.
      1005   Тогда архиепископ Эльфрик умер.
      1006   Тогда Эльфхеах544 был возведен в архиепископы.
      1017 Тогда Кнут545 был избран королем.
      1031 Тогда Кнут вернулся в землю англов. Он даровал со­бору Христа в Кентербери гавань в Сандуиче и все те привилегии, которые из этого проистекали, в землях по обе стороны гавани. Всякий раз, когда прилив был са­мый полный и самый высокий, корабль подходил к зем­ле близко, насколько возможно, и человек, который сто­ял на корабле и держал топор-секиру в руке...546
      1036 Кнут умер.
      1038 Тогда умер архиепископ Этелънот.
      1040 Тогда архиепископ Эадсиге отправился в Рим. Ко­роль Харальд умер547.
      1042   Тогда король Хардакнут548 умер.
      1043   Тогда Эадвеард549 был помазан в короли.
      1050 Тогда архиепископ Эадсиге умер; Роберт стал архи­епископом.
      1053 Тогда эрл Годвине умер.
      1066 Тогда король Эадвеард умер, и эрл Харальд550 стал королем; он правил 40 недель и один день; и тогда при­шел Вильгельм551 и завоевал землю англов. Тогда, в этом году, сгорел собор Христа. И тогда явилась комета в 14 календы мая552.
      1070 Тогда Ланфранк, настоятель Кана, прибыл в землю англов и через несколько дней после этого стал архи­епископом Кентерберийским. Его рукоположили в 4 ка­ленды сентября553 в его собственной резиденции554 во­семь епископов, которые ему подчинялись; другие — те, кто не был на церемонии, — сообщили через гонцов или в письмах, почему они не могут приехать. В этом году Фома555, которого избрали епископом Йорка, по древ­нему обычаю556 приехал в Кентербери, чтобы его там рукоположили. Когда Ланфранк потребовал, чтобы Фо­ма подтвердил клятвой свою покорность, тот отказался и сказал, что не должен этого делать. Тогда архиепископ Ланфранк, разгневавшись, приказал всем епископам и монахам, которые собрались по его повелению, отслу­жить службу, снять облачения, и они послушались. Фо­ма так и уехал в тот раз без благословения. Вскоре по­сле этого случилось так, что архиепископ Ланфранк отправился в Рим, и Фома с ним. Когда они приехали и поговорили обо всем другом, о чем хотели поговорить, Фома завел речь о том, как он приехал в Кентербери, и архиепископ потребовал, чтобы он клятвой подтвердил свою покорность, а он отказался. Тогда архиепископ Ланфранк ясно объяснил, что он по праву требовал то­го, чего он требовал, и подкрепил это убедительными доводами перед папой Александром и всеми советника­ми, которые там собрались, и с тем отправился домой. После этого Фома приехал в Кентербери, смиренно ис­полнил все, что архиепископ от него требовал, и после этого получил благословение.