Фортификация древних хеттов

   (0 отзывов)

Неметон

Раскопки в Зинджирли, Телль-Халафе, Каркемище и других крупных крепостях показывают, что хеттские фортификаторы и строители знали свое дело. Остатки их сооружений служат впечатляющим свидетельством мощи укреплений, которыми они окружали свои города. Стены Богазкея позднего периода Нового царства образуют неровный эллипс длиной более 3 миль. Они окружают участок, который поднимается от старого города на севере к высокому скалистому хребту на юге. Незадолго до падения Нового царства они были продолжены и охватили пологие холмы, ныне известные как Бююккайя. Сначала подготовили не ровную местность, на которой предстояло возвести стены: насыпали земляные дамбы, достигавшие у основания 80 ярдов. На этом фундаменте стояла главная городская стена, состоявшая из внешней и внутренней каменной кладки с разными перегородками, промежутки между которыми были заполнены щебнем. На гребне этого сооружения, на высоте примерно 30 футов, возвышалась еще одна стена из кирпича-сырца, очевидно, увенчанная бруствером.

Hattusas.jpg.c783ca1bec243cff65ab6e8ef05

Хаттуса

Hettskiy_voin.jpg.04d38cf93e1c1a651d93bc

Такая конструкция характерна для хеттских оборонительных стен где-бы они не воздвигались. Наружная стена была особенно крепка и делалась из массивных камней неправильной формы, но предпочтительно близкой к прямоугольной или пятиугольной. Камни до 5 футов длины вытесывались так, что прилегали друг к другу без известкового раствора. Обе стены укреплены выступающими пятиугольными башнями, расположенными на расстоянии до 100 футов друг от друга. Трое главных проходных ворот имеют по бокам громадные каменные блоки, идущие от наружной до внутренних сторон всей системы. Обе стены стоят на высоком крепостном валу, облицованном с наружной стороны камнем. Доступ в каждые из входных ворот города был устроен следующим образом: вдоль внешней стены, вблизи входа, шел крутой пандус, резко сворачивающий наверху в проход 20-ти футовой ширины между громадными башнями по бокам. В этом проходе первые ворота находились на 14 футов отступя в глубину, а вторые были сооружены заподлицо с внутренней стеной укреплений. Центральные ворота охранялись высокими башнями, к которым примыкали с обеих сторон гребни главной стены. Между этими башнями, несколько позади, стояли ворота, украшенные снаружи бронзовыми рельефами, но уже вторые ворота украшались со стороны города.

Zindzhirli_Vorota.png.14064d422f38306c92Zindzhirli_plan.png.f2327bfadd9fd4024304

Зинджирли (ворота и общий вид крепости)

Судя по результатам раскопок, центром хеттского города являлась цитадель, а не храм. Обычно она имела правильную, горизонтальную проекцию, внутри находилось множество жилых и складских помещений, архивы, стены были высокими, башни заканчивались наверху зубцами. Как показывают остатки циклопических стен и башен Хаттусаса, истинной монументальности архитектуре хеттов помешал достичь недостаток времени и неожиданный удар, нанесенный «народами моря».

Dvor_hrama.jpg.85fdb1e40c5dcf18fdf77d584

В руинах хеттских городов не было обнаружено обширных свободных пространств, которые можно было бы считать площадями. Пространство между выдвинутыми вперед башнями и главными воротами было огорожено боковыми укреплениями, в результате чего возникал защищенный со всех сторон двор. В крупных городах, имевших 2-3 пояса крепостных стен, подобные дворы образовывались между укреплениями и воротами разных линий обороны. На такой двор иноземные купцы привозили свои товары (за городские стены осторожные хетты пускали их крайне редко). Отсюда войско отправлялось в поход. Здесь же, очевидно, собирался панкус, подобно заседанию троянского совета, известному из «Илиады».

Zindzhirli.jpg.b1aca34108692650945fc95da

Зинджирли (двор)

voinyi_hettov_Karhemish.jpg.4ea006fe7946

Воины хеттов (Кархемиш)

В самом южном районе города находились маленькие ворота (Ворота сфинксов) только для пешеходов. Здесь крепостная стена возвышалась всего на 35 футов, однако войти в эти ворота можно было только по двум лестницам, вырубленным в основании крепостной стены, на некотором отдалении по обе стороны ворот.

Под этими воротами задолго до того, как появилась сама крепостная стена, был прорыт туннель длиной 90 ярдов, который вел к центру города. Подобный туннель являлся одной из характерных особенностей хеттской оборонительной архитектуры. По мнению Герни, он позволял делать внезапные вылазки и контратаковать противника. Однако, как считал Дж. Г. Маккуин, расположение туннеля в Богазкее под южной стеной, противоположной обычному направлению постоянных набегов касков, позволяет предположить, что это — оставленный на крайний случай путь к отступлению. Аналогичные примеры известны в более древних Аладже, Алишаре и Угарите.

Hattusa_Podzemnyiy_hod.jpg.3b05cfb563862

Подземный тоннель (Богазкёй)

Городская стена, обнаруженная в Алишере, имела сходное строение, но вместо башен — бастионов была выбрана зигзагообразная или ступенчатая форма контура стены, позволявшая вести продольный обстрел лищь в одном направлении; такую планировку следует признать менее удовлетворительной. Многие элементы оборонительной архитектуры Богазкея использовались в фортификации других городов Центральной Анатолии (Алишар, Карахююп). В Аладже крепостные стены в плане скруглены, имеют башни и характерные хеттские укрепленные ворота. Хотя Аладжа и лежит южнее границы с касками, она типичный образец укрепленного пограничного города. Большое здание в центре города обычно описывают как дворец, но оно вполне могло служить казармой для местного гарнизона.

О распространении хеттского влияния на Киликию во времена Древнего царства может свидетельствовать Мерсиан, где был применен аналогичный способ возведения крепостной стены с угловыми выступающими башнями. Как и в Алишере, здесь внутри и вдоль стен пролегала дорога, по которой в случае необходимости можно было быстро передвигаться защитникам крепости.

В городе, подобном Богазкею, водоснабжение было трудной проблемой. В районе Сарыкале обнаружены вырубленные в скальном грунте цистерны поперечником 6 и глубиной 9 футов. Однако, этих запасов врядли хватило бы при длительной осаде города. Недалеко от стен крепости, в слое позднего фригийского периода, был раскопан еще один колодец. К нему вела винтовая каменная лестница из 36 ступеней, защищенных с боков стенками высотой ок. 6 футов. Сверху ее охранял пост дозорных, а у подножия стояла крепостная башня. Однако этим колодцем вряд ли пользовались во времена хеттов, т. к. он вырыт на месте ворот хеттской крепости.

Hattusa_Lvinyivorota.png.f41ef8a4ab5564a

Львиные ворота (Хаттуса)

Sfinks_iz_Bogazkyoy.thumb.JPG.d2587eab4c

Сфинкс из Богазкёй

Хетты защищались от врагов не только за мощными крепостными стенами. В Богазкее Царские ворота, Львиные ворота, Ворота сфинксов были украшены портальными рельефами, призванными защитить от злых сил. Сфинксы на главных воротах Аладжи выполняли ту же функцию.

Aladzha_sfinksyi.JPG.3975a57bf5eccf65253

Сфинксы (Аладжа)

Demonyi_Karhemish.jpg.7a08db56640a45eb10

Демоны (Кархемиш)

Львиные ворота в Хаттусасе.jpg

Храм хеттов.jpg


1 пользователю понравилось это


Отзыв пользователя

Нет отзывов для отображения.


  • Категории

  • Файлы

  • Записи в блогах

  • Похожие публикации

    • «Древний Ветер» (Fornkåre) на Ловоти. 2013 год
      Автор: Сергий
      Situne Dei

      Ежегодник исследований Сигтуны и исторической археологии

      2014

      Редакторы:


       
      Андерс Сёдерберг
      Руна Эдберг

      Магнус Келлстрем

      Элизабет Клаессон


       

       
      С «Древним Ветром» (Fornkåre) через Россию
      2013

      Отчет о продолжении путешествия с одной копией ладьи эпохи викингов.

      Леннарт Видерберг

       
      Напомним, что в поход шведский любитель истории отправился на собственноручно построенной ладье с романтичным названием «Древний Ветер» (Fornkåre). Ее длина 9,6 метра. И она является точной копией виксбота, найденного у Рослагена. Предприимчивый швед намеревался пройти от Новгорода до Смоленска. Главным образом по Ловати. Естественно, против течения. О том, как менялось настроение гребцов по ходу этого путешествия, читайте ниже…
       
      Из дневника путешественника:
      2–3 июля 2013 г.
      После нескольких дней ожидания хорошего ветра вечером отправляемся из Новгорода. Мы бросаемся в русло Волхова и вскоре оставляем Рюриков Холмгорд (Рюриково городище) позади нас. Следуем западным берегом озера. Прежде чем прибыть в стартовую точку, мы пересекаем 35 километров открытой воды Ильменя. Падает сумрак и через некоторое время я вижу только прибой. Гребем. К утру ветер поворачивает, и мы можем плыть на юг, к низким островам, растущим в лучах рассвета. В деревне Взвад покупаем рыбу на обед, проплываем мимо Парфино и разбиваем лагерь. Теперь мы в Ловати.
      4 июля.
      Мы хорошо гребли и через четыре часа достигли 12-километровой отметки (по прямой). Сделав это в обед, мы купались возле села Редцы. Было около 35 градусов тепла. Река здесь 200 метров шириной. Затем прошли два скалистых порога. Проходя через них, мы гребли и отталкивали кольями корму сильнее. Стремнины теперь становятся быстрыми и длинными. Много песка вдоль пляжей. Мы идем с коротким линем (тонкий корабельный трос из растительного материала – прим. автора) в воде, чтобы вести лодку на нужную глубину. В 9 вечера прибываем к мосту в Коровичино, где разбиваем лагерь. Это место находится в 65 км от устья Ловати.
      5–6 июля.
      Река широкая 100 метров, и быстрая: скорость течения примерно 2 км в час, в стремнинах, может быть, вдвое больше. Грести трудно, но человеку легко вести лодку с линем. Немного странно, что шесть весел так легко компенсируются канатной буксировкой. Стремнина с мелкой водой может быть длиной в несколько километров солнце палит беспощадно. Несколько раз нам повезло, и мы могли плыть против течения.
      7 июля.
      Достигаем моста в Селеево (150 км от устья Ловати), но сначала мы застреваем в могучих скалистых порогах. Человек идет с линем и тянет лодку между гигантскими валунами. Другой отталкивает шестом форштевень, а остальные смотрят. После моста вода успокаивается и мы гребем. Впереди небольшой приток, по которому мы идем в затон. Удар! Мы продолжаем, шест падает за борт, и течение тянет лодку. Мы качаемся в потоке, но медленно плывем к месту купания в ручье, который мелок и бессилен.
      8 июля.
      Стремнина за стремниной. 200-метровая гребля, затем 50-метровый перекат, где нужно приостановиться и тянуть линем. Теперь дно покрыто камнями. Мои сандалеты треплет в стремнине, и липучки расстегиваются. Пара ударов по правому колену оставляют небольшие раны. Колено болит в течение нескольких дней. Мы разбиваем лагерь на песчаных пляжах.
      9 июля.
      В обед подошли к большому повороту с сильным течением. Мы останавливаемся рядом в кустах и застреваем мачтой, которая поднята вверх. Но все-таки мы проходим их и выдыхаем облегченно. Увидевший нас за работой абориген приходит с полиэтиленовыми пакетами. Кажется, он опустошил свою кладовую от зубной пасты, каш и консервов. Было даже несколько огурцов. Отлично! Мы сегодня пополнили продукты!
      10 июля. В скалистом протоке мы оказываемся в тупике. Мы были почти на полпути, но зацепили последний камень. Вот тут сразу – стоп! Мы отталкиваем лодку назад и находим другую протоку. Следует отметить, что наша скорость по мере продвижения продолжает снижаться. Часть из нас сильно переутомлена, и проблемы увеличиваются. От 0,5 до 0,8 км в час – вот эффективные изменения по карте. Длинный быстрый порог с камнями. Мы разгружаем ладью и тянем ее через них. На других порогах лодка входит во вращение и однажды новые большие камни проламывают днище. Находим хороший песчаный пляж и разводим костер на ужин. Макароны с рыбными консервами или каша с мясными? В заключение – чай с не которыми трофеями, как всегда после еды.
      11 июля.
      Прибыли в Холм, в 190 км от устья реки Ловати, где минуем мост. Местная газета берет интервью и фотографирует. Я смотрю на реку. Судя по карте, здесь могут пройти и более крупные корабли. Разглядываю опоры моста. Во время весеннего половодья вода поднимается на шесть-семь метров. После Холма мы встречаемся с одним плесом – несколько  сотен метров вверх по водорослям. Я настаиваю, и мы продолжаем путь. Это возможно! Идем дальше. Глубина в среднем около полуметра. Мы разбиваем лагерь напротив деревни Кузёмкино, в 200 км от устья Ловати.
      12 июля. Преодолеваем порог за порогом. Теперь мы профессионалы, и используем греблю и шесты в комбинации в соответствии с потребностями. Обеденная остановка в селе Сопки. Мы хороши в Ильинском, 215 км от устья Ловати! Пара радушных бабушек с внуками и собакой приносят овощи.
      13–14 июля.
      Мы попадаем на скалистые пороги, разгружаем лодку от снаряжения и сдергиваем ее. По зарослям, с которыми мы в силах справиться, выходим в травянистый ручей. Снова теряем время на загрузку багажа. Продолжаем движение. Наблюдаем лося, плывущего через реку. Мы достигаем д. Сельцо, в 260 км от устья Ловати.
      15–16 июля.
      Мы гребем на плесах, особенно тяжело приходится на стремнинах. Когда проходим пороги, используем шесты. Достигаем Дрепино. Это 280 км от устья. Я вижу свою точку отсчета – гнездо аиста на электрическом столбе.
      17–18 июля.
      Вода льется навстречу, как из гигантской трубы. Я вяжу веревки с каждой стороны для управления курсом. Мы идем по дну реки и проталкиваем лодку через водную массу. Затем следуют повторяющиеся каменистые стремнины, где экипаж может "отдохнуть". Камни плохо видны, и время от времени мы грохаем по ним.
      19 июля.
      Проходим около 100 закорюк, многие из которых на 90 градусов и требуют гребли снаружи и «полный назад» по внутреннему направлению. Мы оказываемся в завале и пробиваем себе дорогу. «Возьмите левой стороной, здесь легче», – советует мужчина, купающийся в том месте. Мы продолжаем менять стороны по мере продвижения вперед. Сильный боковой поток бросает лодку в поперечном направлении. Когда киль застревает, лодка сильно наклоняется. Мы снова сопротивляемся и медленно выходим на более глубокую воду. Незадолго до полуночи прибываем в Великие Луки, 350 км от устья Ловати. Разбиваем лагерь и разводим огонь.
      20–21 июля.
      После дня отдыха в Великих Луках путешествие продолжается. Пересекаем ручей ниже плотины электростанции (ну ошибся человек насчет электростанции, с приезжими бывает – прим. автора) в центре города. Проезжаем по дорожке. Сразу после города нас встречает длинная череда порогов с небольшими утиными заводями между ними. Продвигаемся вперед, часто окунаясь. Очередная течь в днище. Мы должны предотвратить риск попадания воды в багаж. Идет небольшой дождь. На часах почти 21.00, мы устали и растеряны. Там нет конца порогам… Время для совета. Наши ресурсы использованы. Я сплю наяву и прихожу к выводу: пора забрать лодку. Мы достигли отметки в 360 км от устья Ловати. С момента старта в Новгороде мы прошли около 410 км.
      22 июля.
      Весь день льет дождь. Мы опорожняем лодку от оборудования. Копаем два ряда ступеней на склоне и кладем канаты между ними. Путь домой для экипажа и трейлер-транспорт для «Древнего Ветра» до лодочного клуба в Смоленске.
      Эпилог
      Ильмен-озеро, где впадает Ловать, находится на высоте около 20 метров над уровнем моря. У Холма высота над уровнем моря около 65 метров, а в Великих Луках около 85 метров. Наше путешествие по Ловати таким образом, продолжало идти в гору и вверх по течению, в то время как река становилась уже и уже, и каменистее и каменистее. Насколько известно, ранее была предпринята только одна попытка пройти вверх по течению по Ловати, причем цель была та же, что и у нас. Это была экспедиция с ладьей Айфур в 1996 году, которая прервала его плавание в Холм. В связи с этим Fornkåre, таким образом, достиг значительно большего. Fornkåre - подходящая лодка с человечными размерами. Так что очень даже похоже, что он хорошо подходит для путешествия по пути «из варяг в греки». Летом 2014 года мы приложим усилия к достижению истока Ловати, где преодолеем еще 170 км. Затем мы продолжим путь через реки Усвяча, Двина и Каспля к Днепру. Наш девиз: «Прохлада бегущей воды и весло - как повезет!»
       
      Ссылки
      Видерберг, Л. 2013. С Fornkåre в Новгород 2012. Situne Dei.
       
      Факты поездки
      Пройденное расстояние 410 км
      Время в пути 20 дней (включая день отдыха)
      Среднесуточнный пройденный путь 20,5 км
      Активное время в пути 224 ч (включая отдых и тому подобное)
      Средняя скорость 1,8 км / ч
       
      Примечание:
      1)      В сотрудничестве с редакцией Situne Dei.
       
      Резюме
      В июле 2013 года была предпринята попытка путешествовать на лодке через Россию из Новгорода в Смоленск, следуя «Пути из варяг в греки», описанного в русской Повести временных лет. Ладья Fornkåre , была точной копией 9,6-метровой ладьи середины 11-го века. Судно найдено в болоте в Уппланде, центральной Швеции. Путешествие длилось 20 дней, начиная с  пересечения озера Ильмень и далее против течения реки Ловать. Экспедиция была остановлена к югу от Великих Лук, пройдя около 410 км от Новгорода, из которых около 370 км по Ловати. Это выгодно отличается от еще одной шведской попытки, предпринятой в 1996 году, когда ладья Aifur была вынуждена остановиться примерно через 190 км на Ловати - по оценкам экипажа остальная часть пути не была судоходной. Экипаж Fornkåre должен был пробиться через многочисленные пороги с каменистым дном и сильными неблагоприятными течениями, часто применялись буксировки и подталкивания шестами вместо гребли. Усилия 2013 года стали продолжением путешествия Fornkåre 2012 года из Швеции в Новгород (сообщается в номере журнала за 2013 год). Лодка была построена капитаном и автором, который приходит к выводу, что судно доказало свою способность путешествовать по этому древнему маршруту. Он планирует продолжить экспедицию с того места, где она была прервана, и, наконец, пересечь водоразделы до Днепра.
       
       
      Перевод:
      (Sergius), 2020 г.
       
       
      Вместо эпилога
      Умный, говорят, в гору не пойдет, да и против течения его долго грести не заставишь. Другое дело – человек увлеченный. Такой и гору на своем пути свернет, и законы природы отменить постарается. Считают, например, приверженцы норманской теории возникновения древнерусского государства, что суровые викинги чувствовали себя на наших реках, как дома, и хоть кол им на голове теши. Пока не сядут за весла… Стоит отдать должное Леннарту Видербергу, в борьбе с течением и порогами Ловати он продвинулся дальше всех (возможно, потому что набрал в свою команду не соотечественников, а россиян), но и он за двадцать дней (и налегке!) смог доплыть от озера Ильмень только до Великих Лук. А планировал добраться до Смоленска, откуда по Днепру, действительно, не проблема выйти в Черное море. Получается, либо Ловать в древности была полноводнее (что вряд ли, во всяком случае, по имеющимся данным, в Петровскую эпоху она была такой же, как и сегодня), либо правы те, кто считает, что по Ловати даже в эпоху раннего Средневековья судоходство было возможно лишь в одном направлении. В сторону Новгорода. А вот из Новгорода на юг предпочитали отправляться зимой. По льду замерзшей реки. Кстати, в скандинавских сагах есть свидетельства именно о зимних передвижениях по территории Руси. Ну а тех, кто пытается доказать возможность регулярных плаваний против течения Ловати, – милости просим по следам Леннарта Видерберга…
      С. ЖАРКОВ
       
      Рисунок 1. Морской и речной путь Fornkåre в 2013 году начался в Новгороде и был прерван чуть южнее Великих Лук. Преодоленное расстояние около 410 км. Расстояние по прямой около 260 км. Карта ред.
      Рисунок 2. «Форнкор» приближается к устью реки Ловать в Ильмене и встречает здесь земснаряд. Фото автора (Леннарт Видерберг).
      Рисунок 3. Один из бесчисленных порогов Ловати с каменистым дном проходим с помощью буксирного линя с суши. И толкаем шестами с лодки. Фото автора.
      Рисунок 4. Завал преграждает русло  Ловати, но экипаж Форнкора прорезает и пробивает себе путь. Фото автора.




    • Плавания полинезийцев
      Автор: Чжан Гэда
      Кстати, о пресловутых "секретах древних мореходах" - есть ли в неполитизированных трудах, где не воспеваются "утраченные знания древних", сведения, что было общение не только между близлежащими, но и отдаленными архипелагами и островами?
      А то есть тенденция прославить полинезийцев, как супермореходов, все знавших и все умевших.
      Например, есть ли сведения, что жители Рапа-нуи хоть раз с него куда-то выбирались?
    • Материальные следы присутствия вагров в Восточной Европе
      Автор: Mukaffa
      Когда появилось арабское серебро в южной Балтике? - Оно появилось там - в конце VIII века. Представляете какая неприятность?)))
       
      Первый этап завоза - конец VIII века - 830е годы. И это территория южнобалтийского побережья и чуток Готланд.
       
      А много их там в IX-ом то веке? Ну допустим их оставили купцы-готландцы, которые специализировались на торговле с ВЕ. Ферштейн?
    • С Матерью вместе в горах вы бушуете, оргиофанты…
      Автор: Неметон
      О корибанты-куреты, владыки прекрасные мощью!
       
      На Самофраке вы правите, дети великого Зевса…
       
       
       
       
      По-видимому, к наиболее древним мифологическим представлениям о Зевсе на Крите, как символе верховного божества, следует отнести миф двойного топора (лабриса), известного по всей Малой Азии и Эгеиде. Изображение двойных топоров известно по найденному в Микенах золотому кольцу, на котором лабрисы парят в воздухе в присутствии женского божества, аналогичного минойской Рее, и ее служительниц. А. Эванс, обнаруживший на Крите двойные металлические топорики нам колоннах и столбах, считал эти изображения символами верховного критского божества. Также, в маленьких ритуальных комнатах Кносса (1400-1200гг до н.э.) Эвансом были обнаружены две пары рогов с отверстиями, в которые некогда были вставлены рукоятки двойных топоров, и терракотовые фигурки птицеобразной богини и жриц.

      На саркофаге из Агиа-Триады (ок. 1400г до н.э) изображены столбы, увенчанные двойными топорами с сидящими на них птицами, во время принесения в жертву быка и шествующей к ним процессии трех женщин с сосудами для возлияний в руках. Существует предположение, что в этих святилищах совершались служения лабрису и быку.

      Исследователи отмечают интересную связь между изображениями двойных топоров и лилий, часто сюжетно переплетенных на различных материальных памятниках – саркофагах, сосудах, кольцах, геммах (например, сосуд с о. Псейра к северо-востоку от Крита). Обращает на себя внимание форма ручек сосуда в виде топора, что, вероятно, подчеркивает его ритуальное значение. Встречается изображение лабриса в виде распустившейся между рогами быка лилии (либо между двумя головами быков).

      Изображения ритуальных рогов встречались на вазах Саламина и Кипра, свинцовых пластинках из Ольвии и Пантикапея. Как показали раскопки в Таренте, минойский культ «рогов и топора» существовал и в эллинскую эпоху. Часто встречаются изображения лабрисов в руках божеств или жриц (гемма с о. Мелос, печать из Като-Закро). В Палекастро найдены лабрисы с орнаментацией, изображавшей богиню с двойным топором в каждой руке.
      Мифологический сюжет рождения Афины из головы Зевса отражен на вазе, на которой Гефест держит двойной топор. Много двойных топоров найдено в Дельфах, видимо, в качестве приношения-благодарности за удачное прорицание пифии. Кроме того, лабрис встречается на критских печатях. Разнородность материалов, из которых изготавливались изображения лабриса, указывает на его огромную религиозно-мифологическую значимость. В бронзовом веке культ лабриса не отличался от культа Кроноса, супруга Реи, матери Зевса, позднее воплотившего в себе его мифологию, имевшую огромную географию распространения (Лидия, Кария, Фригия, Малая Азия) и связанного с Зевсом Лабрандом, чей культ особенно процветал в Карии у Лабранды, около Миласы, где был найден храм, культовые предметы и мощеная дорога.

      Статуя безбородого Зевса из Миласы изображает божество с двойным топором в одной руке и со скипетром в другой, с четырьмя рядами женских грудей и с ногами, обернутыми сетчатым одеялом. В аркадийской Тегее, вблизи храма Афины, был обнаружен рельеф с изображением бородатого Зевса с двойным топором в правой руке и копьем в левой, в хитоне, из-под которого видны шесть выпуклостей, напоминающих женскую грудь. По бокам – фигуры карийского царя и царицы, брата и сестры Мовсола. Как они оказались в Тегее, неизвестно. Подобное изображение Зевса с бородой и женской грудью было найдено в Каппадокии и ряде других мест.

      В 1892 году М. Майер высказал предположение об этимологическом родстве названий лабрис и Лабиринт, предположив, что Лабиринт – это местопребывания Зевса в виде двойного топора, лабриса. Минотавр, как единственный обитатель Лабиринта, и есть Зевс (либо его ипостась). Созданный афинянином Дедалом, Лабиринт (по преимуществу, подземное сооружение), являлся подражанием египетскому Лабиринту фараона XII династии Аменемхета (ок. 2200г до н.э), о чем упоминают Диодор Сицилийский и Плиний. А. Эванс отождествлял его с самим кносским дворцом. Альтернативное мнение заключается в том, что Лабиринт – это рисунок на колонах или полах на манер свастики или меандра, изображающий движение небесных светил. По мнению А. Кука, Лабиринтом являлась разметка на полу орхестры для танцев, обнаруженной в северо-западном углу кносского дворца А. Эвансом в 1901 году. Об этом рисунке сообщает Гомер, рассказывая о строительстве Дедалом в Кноссе площадки для танцев Ариадны. Наконец, существует предположение о том, что Лабиринт – это храм Зевса Лабрандского. Несмотря на то, что ко времени Геродота и Диодора от Кносского дворца не осталось и следа (Диодор писал о том, что, возможно, он был срыт или саморазрушился от времени), память о возможном копировании критского лабиринта с египетского оригинала оставил Плиний, который писал: «Нет сомнения, что во всяком случае отсюда Дедал взял образец для своего критского Лабиринта, воспроизводящего, однако, только сотую долю египетского. Это не тот узор, что мы видим на полу или на площадках для детских игр, заключающих в себе несколько тысяч шагов для ходьбы. … Это извилины с частыми дверями, приводящими к ложным входам и вновь направляющие на те же ошибочные пути. Это Лабиринт, второй по древности после египетского. Третий – на Лемносе, и четвертый – в Италии.

      При этом Плиний упоминает одну любопытную деталь об особенностях архитектуры лемносского Лабиринта, в котором 150 колонн были при помощи колес так ловко подвешены, «что вращались от прикосновения ребенка». Весьма похоже на описание тибетских молитвенных «колес Мани», не правда ли? И на этом перечень параллелей не исчерпывается. Упоминая об италийском Лабиринте, Плиний пишет о том, что он был выстроен в качестве усыпальницы царя этрусков Порсены (VIв до н.э) у г. Клузы и располагался внутри прямоугольного подножия с пятью пирамидами, увенчанными медными шарами и куполом над ними, с которого спускались на цепях колокольчики, издававшие при движении ветра звон на большом расстоянии, «как это было некогда в Додоне».  Древнегреческий фэн-шуй, практиковавшийся в эпирском святилище Зевса в Додоне?
      Вопрос о служителях культа критского Зевса остается открытым. Исторически к ним относят куретов. Упоминается, что первым царем Крита был курет Крес и то, что остров раньше именовался Куретидой. Генеалогия куретов также неоднозначна и перекликается с генеалогией корибантов (Крит часто называли Корибантидой, а критского Аполлона – сыном Корибанта, внуком Иасиона (брата Дардана) и Кибелы). При этом единственная разница между куретами и корибантами заключалась в том, что корибанты связаны главным образом с малоазиатским культом Кибелы, а куреты – критского Зевса. Функциональные различия между куретами и корибантами заключаются в том, что первые выступают в качестве воспитателей и учителей новорожденного Зевса на Крите, охраняя его от Кроноса. Кроме того, они выступают как металлурги, пророки и маги. Корибанты же, в первую очередь – это спутники Кибелы, воспитавшие и охраняющие Загрея («старшего Диониса», сына Зевса и Персефоны, вскормленный Деметрой, своей бабкой), танцуя вокруг него.
      Мифология куретов и корибантов, как составная часть мифа о младенце Зевсе, имела широкое распространение за пределами Крита: Пелопоннес (Аркадия, Аргос, Лаконика, Мессения, Элида), Эвбея, Самофракия, Кипр, Троада, Фригия, Малая Азия (Кария, Эфес, Смирна). Причем в Греции была сильна традиция, трактовавшая куретов, как реальное историческое племя. Это касается Этолии, где, возможно, они занимали Плеврон. Этол из Элиды изгнал куретов в Акарнанию, где известна местность Куретида (Страбон отмечал, что «куреты как народ отличаются от этолян и акарнян). Этих акарнанских изгнанников объединяют с куретами, жившими по Ахелою. Известно, что Эвбею также именовали Куретидой. Нонн Политанский писал, что Диониса в его индийском походе сопровождали эвбейцы во главе с семью корибантами, которых он, по-видимому, не отличает от куретов. Существовало мнение, что Кносс был заселен из акарнанской Куретиды. Куреты также мыслились основателями многих городов Крита – Элевфера, Итан, Биен, Иеракитны.
      Излагающие историю Крита и Фригии утверждают, что куреты были подобные же божественные существа или слуги божеств, причем история их переплетается рассказами о различных священнодействиях, то таинственных, то иного рода, относящихся к воспитанию Зевса на Крите, к оргиям Матери богов в Фригии и в окрестностях троянской Иды…
      Девять собакоголовых ласторуких тельхинов появились на Родосе, основав там города Камир, Иалис и Линд, а затем переселились на Крит, став его первыми обитателями. История с основанием данных городов тоже неоднозначна. По одной версии, эти города основал Данай в память о дочерях, умерших от мора на Родосе, когда он сделал там остановку после бегства из Египта в Аргос. Построив храм Афины в Линде, он отправился дальше (по Гомеру). По другой версии, города были основаны сыном Геракла Тлеполемом и названным в честь данаид. Третья версия говорит о том, что города основали сыновья Керкафа, сына Гелиоса и Роды, дочери Посейдона и сестры тельхинов Галии.
      Они изготовили для Кроноса серп, которым он оскопил Урана, воспитали Посейдона и выковали ему трезубец. Первыми начали изготавливать изображения богов. Когда Зевс решил их извести наводнение за то, что они вмешивались в погоду, создавая кодовские туманы и портя урожай, они, предупрежденные Артемидой, сбежали за море: кто в Беотию, где в Тевмессе построили храм Афине, кто -  в Сикион, кто – в Ликию, а кто – в Орхомен, где они стали псами, растерзавшими Актеона. Тевмисские тельхины были уничтожены наводнением (Огигов потоп), ликийские – растерзаны Аполлоном в образе волка, хотя они хотели умилостивить его новым храмом. В Орхомене их тоже после не видели. Ходили слухи, что часть из них жила в Сикионе. Не будем забывать и о версии, согласно которой второй царь Аргоса Фороней изгнал тельхинов из Аргоса вовремя или после наводнения.
      Те из девяти тельхинов, которые сопровождали Рею на Крит и воспитали Зевса, были названы куретами. Затем Корибант, их друг и основатель Иерапитны, дал повод прасиям (Прас- город на Крите) говорить у родосцев, что корибанты – какие-то божественные существа, дети Афины и Гелиоса. Существовали мнения, что корибанты – дети Кроноса или Зевса и Каллиопы, при этом отождествляя их с кабирами, говоря, что они ушли на Самофракию, именовавшуюся прежде Мелитой и что деяния их были исполнены божественности. Стесимброт с Фасоса считал, что свое название кабиры получили от горы Кабира в Берекинтии. Ферекид считал, что девять кабиров родились от Аполлона и Ретии, и, вскоре, заняли Самофракию. Страбон писал, что «наибольшим почетом кабиры пользуются на о-вах Имброс и Лемнос, а также в городах троянских, названия которых таинственны». Геродот сообщает, что культ кабиров и Гефеста существовал также в Мемфисе и был упразднен только после завоевания Камбизом. Отдельно указывается, что места почитания этих божественных существ необитаемы: Коринантий в Амакситии, Корибисса и Скепсии подле реки Евреента.
      Мнение, будто куреты и корибанты не кто иные, как юноши и мальчики, которым предлагали участвовать в празднествах Матери богов для исполнения танца в вооружении, считается Скепсием достаточным веры. Корибанты так названы от corypto (трясу головой) и bainein (идти), т.к в танце они выступали, тряся головой.
      Куретов и корибантов считают потомками идейских дактилей, а именно: будто первые сто мужчин, родившиеся на Крите, получили имя идейских дактилей, от них было девять потомков, куретов (об этом же писал Диодор), каждый из которых впоследствии произвел по 10 детей.
      Кроме того, считалось, что пять мужчин и пять женщин жили на фригийской Иде задолго до рождения Зевса, а другие говорят, что нимфа Анхиала родила их х Диктейской пещере неподалеку от Оакса. Дактили – мужчины были кузнецами и первыми обнаружили железо на соседней горе Берекинт, а их сестры, осевшие в Самофракии… произносили магические заклинания и научили Орфея мистериям богини. Дактили – мужчины были куретами, охранявшими Зевса на Крите от Кроноса, которому они воздвигли храм в Элиде, чтобы умилостивить, когда были вынуждены уйти с Крита. Отмечается, что фригийское племя берекинтов, и фригийцы вообще, а также троянцы, живущие в окрестностях Иды, почитают Рею, устраивают в ее честь оргии, называя ее Матерью богов, Великой богиней фригийской, Идаей, Диндименой, Сипиленой, Песинунтидой и Кибелой, по имени местностей. Дмитрий Скепсийский утверждал, что на Самофракии не рассказывают ничего таинственного о кабирах. И более того, что почитание Реи на Крите не туземного происхождения и не распространено достаточно, но что таково оно только в Фригии и Троаде.

      Их поселения локализуют в лесистых горах, ущельях, пещерах, объясняя этот тем, что они не изобрели строительство жилищ. Возможно это доказывает именно то, что в общих чертах эти древние жрецы были аналогичны жрецам друидов. В источниках отмечается, что их отличало наставничество. «Они стали водителями общей взаимной дружбы и сожительства, а также единомыслия и некоторого благочиния». Выполнять подобные функции без наличия единого культа божества просто невозможно.
      Прыгая вооруженны, шаги прибивая, куреты
      Пляшите вы как волчки, благозвездные, горные духи;
      Лирой искусной сверх ритма, вы движетесь, легкие следом.
      Вооруженные стражи, вожди с выдающейся славой,
      С Матерью вместе в горах вы бушуете, оргиофанты…
      В одних случаях кабиров, корибантов, идейских дактилей и тельхинов отождествляют с куретами, в других -  считают эти народы только родственными между собой и признают некоторые, незначительные, отличия между ними. В целом, «все они пляшут в вооружении под звуки и шум кимвалов, тимпанов и оружия, а также под звуки флейты и восклицания, наводя страх на людей во время священнодействий, принимая на себя вид служителей божества. Поэтому празднества эти смешиваются с самофракийскими, лемносскими и многими другими, так как усматривают в исполнителях их одних и тех же людей». Страбон писал: «Это были молодые люди, исполнявшие вооруженный танец. В движении они воспроизводили миф о рождении Зевса. Их название произошло или из-за того, что защитили Зевса, будучи детьми, либо потому что воспитали Зевса-младенца».

      Т.о, можно подвести некоторые итоги:
      1. Изображение двойных топоров и обнаружение на Крите святилищ, посвященных лабрису и быку, позволяет говорить о существовании в бронзовом веке культа минойской Реи, матери Зевса, позднее воплотившего в себе его мифологию, имевшую огромную географию распространения (Лидия, Кария, Фригия, Малая Азия) и связанную с Зевсом Лабрандом
      2. Критский Лабиринт – это местопребывания Зевса в виде двойного топора, лабриса. Минотавр, как единственный обитатель Лабиринта, и есть Зевс (либо его ипостась). Альтернативное мнение заключается в том, что Лабиринт – это либо рисунок на колонах или полах на манер свастики или меандра, изображающий движение небесных светил; либо разметка на полу орхестры для танцев, обнаруженной в северо-западном углу кносского дворца А. Эвансом в 1901 году; либо храм Зевса Лабрандского.
      3. Функциональные различия между куретами, корибантами и тельхинами заключаются в том, что первые выступают в качестве воспитателей и учителей новорожденного Зевса на Крите, охраняя его от Кроноса; вторые, в первую очередь – это спутники Кибелы, воспитавшие и охраняющие Загрея («старшего Диониса», сына Зевса и Персефоны, вскормленный Деметрой, своей бабкой), танцуя вокруг него; третьи – первыми заселили Родос, выковали серп Кроносу, которым он оскопил Урана и воспитали Посейдона. Первыми начали изготавливать изображения богов.
      4. Фригийцы и троянцы, живущие в окрестностях Иды, почитали Рею, устраивают в ее честь оргии, называя ее Матерью богов, Кибелой и т.д. Дмитрий Скепсийский указывал, что почитание Реи на Крите не туземного происхождения и не распространено достаточно, но что таково оно только в Фригии и Троаде.
      5. Идейские дактили (пять мужчин и пять женщин), жившие на фригийской Иде задолго до рождения Зевса, положили начало куретам, охранявшими Зевса на Крите от Кроноса, которому они воздвигли храм в Элиде, чтобы умилостивить, когда были вынуждены уйти с Крита (из-за угрозы наводнения). Дактили-женщины, осевшие в Самофракии положили начало мистериям Деметры (Кибелы) и культу кабиров, позднее оформившемуся на Лемносе как сугубо женские мистериальное явление. Об этом говорит упоминание о том, что Ясон, направляясь в Колхиду, посетил Лемнос и нашел там только женщин, которые вышли ему навстречу в военных доспехах и с оружием, которое, как можно предположить, использовалось для военных танцев. (Известно изображение, трактуемое как изображение этрусского (пеласга?) воина с лабрисом в руках).

      6. Мифология куретов и корибантов, как составная часть мифа о младенце Зевсе, имела широкое распространение за пределами Крита: Пелопоннес (Аркадия, Аргос, Лаконика, Мессения, Элида), Эвбея, Самофракия, Кипр, Троада, Фригия, Малая Азия (Кария, Эфес, Смирна).
      7. В Греции была сильна традиция, трактовавшая куретов, как реальное историческое племя, обитавшее в Этолии (Плеврон), которых изгнал в Акарнанию Этол, где известна местность Куретида (Страбон отмечал, что «куреты как народ отличаются от этолян и акарнян). Этих акарнанских изгнанников объединяют с куретами, жившими по Ахелою. Известно, что Эвбею также именовали Куретидой (Нонн Политанский писал, что Диониса в его индийском походе сопровождали эвбейцы во главе с семью корибантами, которых он, по-видимому, не отличает от куретов); Возможно, Кносс был заселен из акарнанской Куретиды. Куреты также мыслились основателями многих городов Крита – Элевфера, Итан, Биен, Иеракитны.
      8. Когда Зевс решил наслать наводнение на куретов за то, что они вмешивались в погоду, создавая кодовские туманы и портя урожай, они, предупрежденные Артемидой, ушли с Крита в Беотию, Сикион, Ликию, Орхомен.
      9. Тевмисские (беотийские) тельхины были уничтожены наводнением (Огигов потоп), ликийские – растерзаны Аполлоном в образе волка, хотя они хотели умилостивить его новым храмом. В Орхомене их тоже после не видели. Ходили слухи, что часть из них жила в Сикионе. Не будем забывать и о версии, согласно которой второй царь Аргоса Фороней изгнал тельхинов из Аргоса вовремя или после наводнения.
      10. Те из девяти тельхинов, которые сопровождали Рею на Крит и воспитали Зевса, были названы куретами. Существовали мнения, что корибанты – дети Кроноса или Зевса и Каллиопы, при этом отождествляя их с кабирами, говоря, что они ушли на Самофракию, именовавшуюся прежде Мелитой и что деяния их были исполнены божественности. Стесимброт с Фасоса считал, что свое название кабиры получили от горы Кабира в Берекинтии.
      11. Пот мнению Ферекида, девять кабиров родились от Аполлона и Ретии, и, вскоре, заняли Самофракию (Дмитрий Скепсийский утверждал, что на Самофракии не рассказывают ничего таинственного о кабирах). Страбон писал, что «наибольшим почетом кабиры пользуются на о-вах Имброс и Лемнос, а также в городах троянских, названия которых таинственны».
      12. Геродот сообщает, что культ кабиров и Гефеста, который существовал в Мемфисе, был упразднен после завоевания персами (Камбизом).
      13. В одних случаях кабиров, корибантов, идейских дактилей и тельхинов отождествляют с куретами, в других -  считают эти народы только родственными между собой и признают некоторые, незначительные, отличия между ними. В целом, «все они пляшут в вооружении под звуки и шум кимвалов, тимпанов и оружия, а также под звуки флейты и восклицания, наводя страх на людей во время священнодействий, принимая на себя вид служителей божества. Поэтому празднества эти смешиваются с самофракийскими, лемносскими и многими другими, так как усматривают в исполнителях их одних и тех же людей». Страбон писал: «Это были молодые люди, исполнявшие вооруженный танец. В движении они воспроизводили миф о рождении Зевса. Их название произошло или из-за того, что защитили Зевса, будучи детьми, либо потому что воспитали Зевса-младенца». Мнение, будто куреты и корибанты не кто иные, как юноши и мальчики, которым предлагали участвовать в празднествах Матери богов для исполнения танца в вооружении, считается Скепсием достаточным веры. Корибанты так названы от corypto (трясу головой) и bainein (идти), т.к в танце они выступали, тряся головой.
      14. Поселения локализуют в лесистых горах, ущельях, пещерах, объясняя этот тем, что они не изобрели строительство жилищ. Возможно это доказывает именно то, что в общих чертах эти древние жрецы были аналогичны жрецам друидов (священный дуб Зевса в эпирской Додоне). В источниках отмечается, что их отличало наставничество. «Они стали водителями общей взаимной дружбы и сожительства, а также единомыслия и некоторого благочиния».
      P.S.
      1. Возможно, можно говорить о наличии какого-то древнейшего "ордена" Великой Матери, локализация которого имеет широкую географию и демонстрирует удивительную толерантность и приспособление к культам других, эллинских божеств: Зевса, Диониса, Афины, Артемиды, Аполлона, Посейдона. Можно предположить, что критский культ Великой Матери и его служители имеют египетские корни и перекликаются с культом Исиды и быка Аписа в Мемфисе (Минотавр). Т.о, одной из ветвей, имеющей крито-египетское происхождение, является культ Великой Матери (Исиды-Реи). Другая ветвь - это малоазийский культ Кибелы-Деметры, локализованный на Самофракии, Лемносе, Имбросе, Троаде и во Фригии.
      2. Кносский Лабиринт - аналог усыпальницы быков в Мемфисе. Возможно, миф о Тесее отражает необходимость отправки участников церемонии избрания нового Быка (в качестве жертв умершему бычку). Фрески т.н "игр с быками" показывают, на мой взгляд, фрагмент ритуала празднеств в честь избрания нового "критского Аписа".
      3. Изображение лабриса и лилий указывает на несомненно культовое предназначение двойных топоров. Лилия в Древнем Египте означала многое: водяная лилия (голубой лотос) - это растение, связаннгое с заупокойным трауром; согласно гелиопольской традиции, именно в цветке лилии из волн хаоса появилось солнечное божество; на цветках лилии стоят сыновья Гора у престола Осириса; в Книге Мертвых говорится о трансформации духа умершего в цветок лилии и т.д. Т.е, можно говорить о том, что на саркофаге в Ариа-Триаде изображена сцена возлияния в честь умершего у алтаря. Изображение лабриса и птицы - символ Ра (аналога Зевса), к которым относили феникса, символа возрождения (что неудивитильно при исполнении заупокойного ритуала) и быка Мневиса (как и мемфисского Аписа, символа Пта).
    • Песчаный Пилос Гомера
      Автор: Неметон
      В 1939 г. на холме Эпано-Энглианос, расположенном в 12 км к северо-востоку от Неокастро-Наварина, были обнаружены остатки великолепного дворца, который американский археолог Блеген отождествил с «…резиденцией царя Нестора — с песчаным Пилосом Гомера и гомеровской традиции» …

      Нестор Сладкоречивый восстал, громогласный вития пилосский:
      Речи из уст его вещих, сладчайшие меда, лилися.
      Два поколенья уже современных ему человеков
      Скрылись, которые некогда с ним возрастали и жили
      В Пилосе пышном; над третьим уж племенем царствовал старец…
      Попробуем разобраться в хитросплетении мифологической генеалогии легендарного царя и соотнести с тем, что известно по данным археологии. В «Одиссее» царь Итаки спускается в Аид, где встречается с Тиро, которая рассказывает ему свою историю:
      Прежде других подошла благороднорожденная Тиро,
      Дочь Салмонеева, славная в мире супруга Крефея,
      Сына Эолова; все о себе мне она рассказала:
      Сердце свое Энипеем, рекою божественно светлой,
      Между реками земными прекраснейшей, Тиро пленила;
      Часто она посещала прекрасный поток Энипея;
      В образ облекся его Посейдон земледержец, чтоб с нею
      В устье волнистокипучем реки сочетаться любовью;
      В срок от нее близнецы Пелиас и Нелей родилися;
      Слуги могучие Зевса эгидоносителя были
      Оба они; обладая стадами баранов, в Иолкосе
      Тучнополянистом жил Пелиас; а Нелей жил в песчаном Пилосе.
      Но от Крефея еще родились у прекрасной Тиро
      Эсон, и Ферет, и могучий ездок Амифаон.

      Салмоней вначале жил в области Фессалия, где царствовал его отец Эол, и позднее прибыл в Элиду, где основал город (его брат Периер царствовал в Мессении и стал отцом Тиндарея, будущего царя Спарты). Его дочь Тиро, рожденная от Алкидики, дочери царя Аркадии Алея, воспитывалась у его родного брата Кретея и, позднее, вышла за него замуж. Также, согласно мифу, от Посейдона Тиро родила близнецов Нелея и Пелия.
      Т.о, согласно преданиям, продвижение эолийцев из Фессалии в район Элиды и Аркадии на Пелопоннесе (Салмоней) сопровождалось движением в район Мессении (Периер). Другая ветвь эолийцев (Кретей) осталась в Фессалии, где, по-видимому, вступили в контакт с проживавшими в регионе минийцами, т.к согласно мифологии (одной из версий), мать Ясона Алкимеда приходилась внучкой Минию, царю Орхомена Беотийского (от брака дочери Миния Климены и Филака, сына Эола, царя Фокиды).
      Кретей, основав Иолк, женился на Тиро и у них родились Эсон (отец Ясона), Амфион и Ферет. Амфион, по версии Гомера, царь Орхомена Минийского, женился на дочери Ферета и у него родились сыновья Биант и Мелпампод. Это также указывает на тесное взаимодействие минийцев и эолийцев.
      После явилась Хлорида; ее красотою пленяся,
      Некогда с ней сочетался Нелей, дорогими дарами
      Деву прельстивший; был царь Амфион Иасид, Орхомена
      Града минийского славный властитель, отец ей; царица
      Пилоса, бодрых она сыновей даровала Нелею:
      Нестора, Хромия, жадного почестей Периклимена;
      После Хлорида и дочь родила, многославную Перу,
      Дивной красы; женихи отовсюду сошлись…

      После смерти Кретея, по-видимому, на Пелопоннес ушла вторая волнам фессалийских переселенцев, когда Пелий изгнал Нелея в Мессению, где тот захватил Пилос. От Хлориды, дочери Амфиона, у Нелея родились Нестор и Периклимен. Пелий, после захвата Иолка, пытается распространить свою власть и на Беотию (Орхомен) и женится на Анаксибии, дочери Бианта, Внучке Кретея и Тиро. Сын Бианта и дочери Нелея Перо Талай женился на Лисимахе, дочери Абанта, сына Мелампода. (Позднее, внук Мелампода, Эвриал участвовал в походе на Трою).
      Пелей, захватив Иолк, вынуждает Ясона, сына Эсона, отправиться в Колхиду за золотым руном. С помощью Арга, сына Фрикса (который и сбежал из Иолка на золотом барашке), был построен 50-ти весельный корабль со стволом додонского дуба на корме. В походе участвовали самые доблестные воины, среди которых называют Геракла и Тесея, а также Периклимена, сына Нелея. Участие Геракла в походе вызывает сомнение, т.к после смерти Ифита, которого Геракл сбросил со стен Тиринфа, он явился в Пилос к Нелею, чтобы тот очистил его от скверны убийства. Но Нелей отказал ему, т.к Геракл (как оказалось, необоснованно) подозревался в краже коров на о. Эвбея, у царя Эврита, с которым Нелей поддерживал дружеские отношения. После 3-х летнего рабства у царицы Лидии Омфалы, Геракл организует поход на Трою на 18-ти десятивесельных кораблях. Результатом явилось похищение Гермионы, смерть Лаомедонта и воцарение Приама (практически точная копия событий, которые позднее произойдут при разрушении Пилоса). Затем он организует поход в Элиду и, разграбив ее, захватил Пилос. Нелей и Периклимен погибли, а царем стал Нестор, которого Геракл пощадил (по одной из версий, Нестор ходатайствовал перед Нелеем об очищении Геракла, т.е он никак не мог быть аргонавтом, как сказано в некоторых мифах).
      В дни, как, уже малолюдные, в Пилосе мы злострадали:
      Нас угнетала постигшая Пилос Гераклова сила.
      Т.о, согласно мифологии, разрушение Пилоса Гераклом произошло за два поколения до Троянской войны и после окончания похода аргонавтов, т.к погиб Периклимен, участник похода. Можно предположить, что при воцарении Нелея Пилос не подвергся разрушению, оно последовало позже, при Несторе, построившем позже знаменитый дворец. По времени (мифологическому) это можно отнести к периоду после разрушения Трои Гераклом (по окончании похода аргонавтов в Колхиду) и до Троянской войны.

      Рассматривая эолийско-этолийские связи можно отметить мифологическое единство, восходящее к Девкалиону. После потопа его дочь Протогения родила от Зевса Аэфлия, сын которого Эндимион (существовал культ в Олимпии) привел фессалийцев в Элиду. Его сын Этол был изгнан из Элиды Салмонеем и обосновался в Этолии, дав ей свое имя. Связи с линией сына Девкалиона Эллина (брата Протогении), т.е с потомками Эола известны уже после изгнания Этола из Элиды Салмонеем. Сын Этола Калидон состоял в браке с дочерью Амифаона Эолией. Дочери царя Этолии Фестия Леда и Гипермнестра - с царем Спарты Тиндареем (сыном Периера) и внуком Мелампода Эклом (участником похода Геракла на Трою, убитого Лаомедонтом), соответственно. От брака Тиндарея и Леды родилась Елена Троянская, сын Экла и Гипермнестры Амфиарий убил Талая, сына Перо, дочери Нелея, и Бианта, внука Кретея, в борьбе за власть в Аргосе.
      Т.о, согласно мифологии:
      1. Первая волнам переселенцев из Фессалии случилась во времена Салмонея, в результате которой население Элиды было вытеснено в Этолию (Этол).
      2. Параллельно фессалийцы достигли Мессении (Периер)
      3. Можно говорить о тесном взаимодействии эолийцев и минийцев из Орхомена (Беотия), чему свидетельство смешанное происхождение Ясона, внука Кретея.
      4. Нестор имел аркадско-эолийские корни (Тиро – праправнучка Аркада и Девкалиона) и являлся потомком второй волны (Нелей) переселенцев на Пелопоннес из Фессалии.
      5. Разрушение Пилоса Гераклом, смерть Нелея и воцарение Нестора произошло после возвращения аргонавтов и похода на Трою Геракла, в результате которого царь Трои Лаомедонт был убит и царем Трои стал Приам. (Отметим схожесть преданий о разрушении Трои и Пилоса)
      6. Власть этолийской династии в Элиде была возвращена внуком Калидона и Эолии (дочери Амифаона) Оксилом, который помог Гераклидам завоевать Пелопоннес (после Троянской войны) и сам стал царем Элиды, т.е это произошло, предположительно, в 1200г до н.э, к которому относят разрушение Пилоса.
      Об этом событии свидетельствует и обнаруженный архив Пилоса. В течение лета 1939 г. Блегеном в Пилосе было найдено около 600 табличек, а в 1952 г. еще сотни менее фрагментарных, чем кносские, в т.ч знаменитую Та 641. Архив Пилоса сохранился довольно полно. Тщательный анализ табличек из Пилоса показал, что царство Нестора простиралось приблизительно на 80 км с севера на юг и около 50 км с запада на восток, т.е. было по своим размерам приблизительно в два раза меньше Крита, территория которого составляет около 8300 кв. км.

      Социальную структуру пилосского общества можно изобразить следующим образом:

      Высший слой господствующего класса пилосского (как и микенского, в целом) общества состоял из двух частей: центральной власти, представленной властителем (ванакт), его первым министром (лавагет) и свитой властителя (гекветы), а также местного управления в отдельных административных округах, которых насчитывалось шестнадцать. По мнению Дж. Чедуика, во главе каждого округа стоял так называемый koreter со своим заместителем, называемым prokoreter. К представителям местного управления в отдельных округах принадлежали и телесты.
      Это были крупные землевладельцы, находившиеся в таком же соотношении с коретером, как гекветы с ванактом. В распоряжении дамоса — т.е. населения, которое следовало бы называть скорее «община, находилась общинная земля, часть которой можно было сдавать в аренду отдельным лицам. Вполне очевидно, что это было выгодно прежде всего ктунухам, как это явствует из текста табличек. По мнению некоторых исследователей, упоминавшийся на пилосских табличках термин kamahewes обозначает социальный слой, занимавший более низкое положение, чем широкие слои населения, обозначаемые термином damos и этнически связанные с господствующим классом.

      Женщины и дети занимали самое низкое положение в социальной структуре общества.
      В табличках упоминается 49 различных групп женщин и детей, причем некоторые из них фигурируют два и даже три раза. Многие из них упоминаются, как милетянки, жительницы Лемноса или Книда. Вероятно, они были куплены на невольничьем рынке Милета или привезены из Трои как военный трофей в качестве рабынь, в т.ч при нападении пилоссцев на близлежащие территории (о. Кифер).
      Таким образом, можно говорить о пилосском обществе как о весьма дифференцированном с многоступенчатой шкалой социальных слоев, нисходящей от властителя (wanax) и его наместника (lawagetas) к высшим государственным сановникам, по всей вероятности, тождественным высшим представителям родовой знати (hekwetai), далее к прочим держателям частной земли (ktoinookhoi), первое место среди которых занимали представители местной знати (telestai), а также жрецы (hierewes) и зажиточные ремесленники, затем к «божьим слугам» и «божьим служительницам», вплоть до лиц весьма зависимого положения, каковыми являлись doeloi, а уже за ними следовали представители догреческого населения. Где-то посредине находились рядовые члены общины (damos) самых различных профессий, главным образом сельскохозяйственных и ремесленных, причем несколько ниже, по всей видимости, стояли остатки догреческого сельского населения (kamahewes).
      Натуральная повинность Посейдону, согласно табличкам, всегда в несколько раз превосходит таковую в отношении прочих божеств. Это указывает на особое почитание Посейдона в Пилосе, что также нашло свое отражение в мифологическом происхождении рода Нелея от брака Тиро и Посейдона. В «Одиссее» Телемах, прибыв в Пилос, наблюдал, как
      В жертву народ приносил там на бреге
      Черных быков Посейдону, лазурнокудрявому богу;
      Было там девять скамей; на скамьях, по пяти сот на каждой,
      Люди сидели, и девять быков перед каждою было.
      Сладкой отведав утробы, уже сожигали пред богом.
      В Пилосе Посейдон был божеством, значительно превосходившим по своему значению Зевса, и представляется божеством, которому выделяется наибольшее количество различных жертвоприношений — от скота и продуктов земледелия до текстильных изделий, включая масла и благовония. Кроме того, Посейдон имел свой собственный священный округ и жрецов.
      В тексте пилосских табличкек содержатся предписания собрать из святилищ отдельных городов царства бронзовые предметы для постройки кораблей и изготовления оружия, в частности наконечников стрел и копий, также золото, которое собиралось сановниками в различных районах Пилосского царства общим весом почти 6 кг (от 65 г до 1 кг от отдельных лиц). По-видимому, это связано с военной угрозой и сбор бронзы и золота из святилищ являлись попыткой организации обороны или откупа от противника. Но это практика исключительных случаев.
       Мифология сообщает также, что роду Нелеидов, и в частности Нестору, поначалу пришлось в Мессении довольно нелегко: после своего прихода с севера они были вынуждены выдержать там целый ряд ожесточенных войн. В тексте табличек содержатся сведения о 569 гребцах, т.е, по меньшей мере, экипажах одиннадцати боевых пятидесятивесельных кораблей. Держава Нестора, безусловно, испытывала потребность в сильном флоте, учитывая уязвимость со стороны моря. Правители Пилоса создали хорошо продуманную систему обороны побережья своего государства. Согласно данным табличек, все побережье Пилосского царства было разделено на десять секторов. Каждый сектор находился в ведении определенного лица, имевшего несколько помощников и отряд воинов, численность которых была кратна десяти и нигде не превышала 110 (в целом о 800 воинов). Учитывая, что общая протяженность прибрежной линии составляет около 150 км, речь идет, вероятно, об отдельных дозорных отрядах, которые в случае серьезной военной опасности отходили на более выгодные позиции обороны. Отрядами руководили гекветы, на мобильность которых указывает наличие у них боевых колесниц.

      Отряды, размещенные в гористой местности, являлись, скорее, резервом для перемещения на север или на юг. В случае проникновения неприятеля через горы, разделявшие восточную и западную части царства, он встречал сопротивление отрядов, стянутых из южных районов. Весьма вероятно, что кроме войска охраны побережья в распоряжении властителя имелись и другие воинские отряды. Некоторые из них, несомненно, размещались в округе Пилосского дворца, на сравнительно обширной территории которого несли службу пять из 11 гекветов.
      Пилосский воин был защищен панцирем, состоявшим из, вероятно, пяти вертикальных длинных пластин на груди и пяти сзади, затем дважды по пять (или шесть) более коротких пластин у пояса, навешенных так, чтобы воин мог легко поворачиваться и наклоняться, и, наконец, дважды по пять или шесть пластин для защиты живота и боков. Шлем в большинстве случаев изготовлялся из кожи или войлока, а выполнению его защитной функции способствовали также четыре бронзовые пластины. Тексты табличек из Пилоса содержат богатую информацию о копьях, легких дротиках и стрелах. Кроме того, сохранились записи о колесах от колесниц, которые, по-видимому, подобны обнаруженным в Кноссе, и служили для доставки тяжеловооруженных воинов (пилосских гекветов) на поле боя в военное время или служили средством передвижения микенской элиты в мирное время.
      Упоминается в табличках Потния («Божественная матерь»), древнейшее женское божество Эгеиды, тождественное критской богине Рее, которую греческая мифология называет матерью Зевса. То, что ахейские греки сделали Зевса сыном Реи, имело глубокий смысл: не Крон, а Рея была подлинной владычицей в древнем Эгейском мире, где элементы существовавшего некогда матриархата играли значительно более важную роль, чем в патриархатном мире индоевропейских ахейцев. Только благодаря установлению родственных связей с Божественной матерью (Реей) индоевропейскому Зевсу удалось получить божеские почести. При этом Зевс был еще вынужден сделать своими братьями древних эгейских богов Посейдона и Аида и провозгласить некоторые другие божества своими сыновьями и дочерьми (например, Афину — древнейший афинский аналог богини Реи). Тексты линейных табличек никоим образом не отображают еще стадии развития верований, когда Зевс всевластно царит на Олимпе над богами и людьми. В Пилосе Зевс упоминается хотя и дважды, но только в тексте одной таблички.
       Здесь он имел свою святыню, называемую Дивион. В Кноссе Зевс упоминается в текстах целого ряда табличек (около 1380 г. до н.э.) как Zeus Diktaios — «Зевс Диктейский», что воспринимается как подтверждение микенского происхождения античной традиции, помещавшей место рождения Зевса в пещере на критской горе Дикта.

      Пилос расположен на холме Эпано Энглианос, возвышающемся на берегу Наваринской бухты, в юго-западной части Пелопоннеса. Место это, как свидетельствуют найденные в этом районе погребения, в том числе ранний толос в Мирсинохори, было обитаемо уже в XVI в. до н. э. К этому времени восходят остатки оборонительных стен, обнаруженные на пилосском акрополе. Археологи открыли основания стен, ворота шириной 3,5 м и фланкирующие их башни на северо-восточном конце холма. Эти укрепления, как и другие современные им постройки на вершине акрополя, просуществовали, видимо, до конца XIV в. до н. э., когда были уничтожены большим пожаром. При следующих строительных работах, развернувшихся в первой половине XIII в. до н. э., вершина холма была выровнена, причем были уничтожены все более ранние сооружения — этим объясняется незначительность дошедших до нас остатков оборонительных стен акрополя Пилоса. После разрушения города, которое можно связать с захватом его Нелеем (Блеген), в начале XIII в. до н. э. на вершине акрополя Пилоса был воздвигнут скромный по размеру дворец; через некоторое время сооружается новый, более обширный и богатый дворцовый комплекс; ранние постройки были включены в него как его боковое крыло. Если строительство первого дворца было осуществлено Нелеем, то создание второго можно отнести ко времени правления его сына Нестора. Дворец Пилоса в том виде, в каком он дошел до нас, состоит из трех довольно четко разделяющихся комплексов: центрального, главного дворца, ориентированного с юго-востока на северо-запад, примыкающего к нему с запада комплекса старого дворца, использовавшегося, видимо, в последний период существования дворца как подсобное здание, и расположенных с востока помещений ремесленных мастерских и складов. Длинные коридоры, симметрично обрамляющие центральный мегарон с двух сторон вызывают аналогию в памяти план «дома с черепицей» в Лерне, являющегося отдаленным прообразом микенских дворцов.