Витин М. Г. Манолис Глезос // Вопросы истории. - 1967. - № 9. - С. 141-154.
"Вся моя жизнь отдана служению родине. Горе народа - это мое горе. Я слышу биение его сердца".
Манолис Глезос
В майскую ночь 1941 г., в первые недели немецкой оккупации Греции, в Афинах случилось чрезвычайное происшествие. Поднятый оккупантами над Акрополем флаг фашистской Германии был сорван и бесследно исчез. Виновники по приказу Гитлера заочно были приговорены к смерти. Военные власти искали их повсюду, но найти не смогли.
Только несколько лет спустя, уже после освобождения Греции от немецкой оккупации, стало известно, что фашистский флаг на Акрополе сорвал девятнадцатилетний патриот Манолис Глезос со своим товарищем. С тех пор имя Глезоса стало известно во всем мире. Его в народе назвали рыцарем Акрополя. Но подвиг на Акрополе был всего лишь началом той борьбы за свободу и независимость своей родины, за которую военные суды греческой реакции выносили Манолису Глезосу смертные приговоры. И тогда греческий народ, мировая и советская общественность единодушно поднимались на защиту Манолиса. Усилиями многих миллионов людей доброй воли удавалось вырывать его из рук палачей, спасать от смерти и освобождать из тюремных застенков. Жизнь Манолиса Глезоса - это подвиг во имя свободы и счастья греческого народа.
В Эгейском море, омывающем берега Греции, есть группа Цикладских островов. Эти живописные острова - живые свидетели истории. На каждом из них находятся остатки древних греческих городов или храмов. С островами Эгейского моря связана мифология древней Эллады. По преданию, на них жили и совершали свои подвиги многие мифологические герои. Одним из самых больших Цикладских островов является Наксос. На нем, на склоне высокой горы, расположено селение Апирантос. Здесь в семье Николаоса и Андромахи Глезос 26 августа 1922 г. родился мальчик, названный Манолисом, На острове Наксос прошло все его детство. Впечатлительный, задумчивый черноголовый мальчик с большими серо-голубыми глазами пытливо изучал свои родные места. Он любил этот остров с глубокими пещерами, с зелеными долинами виноградников, окруженный бескрайними морскими далями. Жители Наксоса обитают в небольших домиках, сверкающих белизной. Но Манолис с детства видел, сколько людского горя скрывается за этими белыми стенами. Тяжела работа на наждачных рудниках невдалеке от селения Апирантос. Высокая гора, скрывающая залежи наждака, прорезана глубокими галереями. Не раз Манолис сам проходил с фонарем далеко в глубь горы, чтобы увидеть, как добывают наждак. Твердые, как металл, черные камни наждака приходится взрывать. Он видел, что вечером, когда заканчивается работа, из горы выходят изможденные и обессиленные рабочие. Там они оставляют частицу своей жизни. А кругом нужда. Ее испытывали и те жители острова, которые работали на виноградниках и занимались рыболовством.
Во многих домах слышался плач детей, так как не было хлеба, чтобы их накормить. Впоследствии Манолис Глезос в письме к московским школьникам писал, что первую социальную грамоту он постиг в родном селении. "Детский голодный плач впервые поставил передо мной социальный вопрос. Он заставил меня задуматься о жизни и справедливости, он стал путеводителем всей моей жизни. Этот детский крик сделал из меня борца за счастье моего народа. Этот душераздирающий детский плач придавал мне силы. Он помог мне выдержать долгие годы, проведенные в тюрьмах, и прямо смотреть в глаза смерти - ведь меня трижды приговаривали к смертной казни"1.
Отец Манолиса был моряком. Нередко уходившие в море катера бывали, застигнуты внезапным штормом, и тогда можно было ждать беды, В такие дни маленький Манолис с матерью выходили на берег моря и вместе с другими жителями деревни под дождем и ветром со страхом ждали возвращения своих близких.
Манолис рано пошел учиться. Учительницей в местной школе была его мать. Она пользовалась в селении большим уважением. Манолис обожал свою мать. Она не только учила детей читать и писать, но прививала им любовь к родине, к своему народу. Манолис вспоминал, как с одухотворенным лицам мать рассказывала им, школьникам, о культуре Древней Греции, о героическом прошлом греческого народа, о тяжелых веках турецкого рабства, о борьбе народа за свободу и независимость.
Власти не особенно заботились о просвещении жителей острова. Школа, в которой было всего две классные комнаты, редко ремонтировалась и в зимние месяцы подолгу оставалась без топлива. Она стояла на самом краю селения, на горе, обдуваемая со всех сторон ветрами. Дети сильно страдали от холода и во время перемен старались хоть немного согреться: спрятав руки под мышки, они ритмично толкали друг друга, напевая песенку.
Когда Манолис учился еще в начальной школе, семью постигло большое горе: умер отец. Жить на небольшое жалованье матери стало трудней. Через несколько лет мать Манолиса вышла замуж за приехавшего в школу учителя Димитрокалиса. Этот сухой человек не вызывал больших симпатий у Манолиса и его младшего брата Никоса. Однако отчим относился к ним хорошо и считал, что дети должны продолжать образование. На имевшиеся у него небольшие сбережения Манолиса и Никоса отправили в Афины, где они поступили в гимназию. Манолису было тогда тринадцать лет. Мать Манолиса ждала ребенка и с переездом в Афины задержалась. Она приехала туда уже с дочерью Василики, сводной сестрой Манолиса. В Афинах семья Манолиса поселилась в рабочем квартале Метаксургион. Узкие, грязные, пыльные улицы этого квартала с небольшими серыми домами были резкой противоположностью широким просторам острова Наксос. В этом рабочем квартале, где Манолис прожил многие годы, он узнал трудную жизнь рабочих. Манолис понял, что организованность рабочих, их борьба за свои политические и экономические права делает их жизнь не такой горькой, как жизнь тружеников греческих островов.
Самым большим удовольствием для Манолиса в Афинах было посещение Акрополя, куда он ходил по воскресеньям, когда за вход не надо было платить. Все здесь поражало юношу с острова Наксос: величие храма Парфенона с его массивными мраморными колоннами, изящные линии храма Эрехтейона с кариатидами, простота небольшого храма богини Ники. На Акрополе не было такого уголка, который не осмотрел бы Манолис. Пытливость и любознательность помогли ему узнать о пещере Агравлос в северо- западной части подножия Акрополя, из которой" старый, забытый ход вел на Акрополь.
В Афинах Манолис стал свидетелем падения молодой республики, которой исполнилось только десять лет. Наступил 1935 год. Пришедшие к власти реакционные круги делали все, чтобы восстановить монархию. С этой целью был организован плебисцит, результаты которого грубо фальсифицировались, и изгнанный ранее король Георг II с почетом возвратился в Афины. В начале 1936 г. проводились парламентские выборы, в ходе которых республиканцы получили большинство мест в парламенте. Коммунистическая партия призывала политические партии к объединению, чтобы отразить угрозу фашизма, но либералы остались глухи к этим призывам. Реакция перешла в наступление. Премьер-министром король назначил генерала Метаксаса, известного своей приверженностью фашизму. Прошло несколько недель, и против рабочих стало применяться оружие. В мае 1936 г. в Салониках была расстреляна мирная демонстрация рабочих-табачников, требовавших увеличения заработной платы. В знак протеста по всей стране прошла волна забастовок. Это напугало короля и правящую верхушку. Получивший от короля разрешение на свободу действий генерал Метаксас под предлогом "коммунистической опасности" 4 августа 1936 г. совершил переворот и установил фашистскую диктатуру. В стране было введено осадное положение. По улицам Афин патрулировали танки, город заполнили войска. Конституция была отменена, парламент распущен, политические партии и демократические организации запрещены, компартия объявлена вне закона. Генерал Метаксас упразднил профсоюзы, отменил рабочее законодательство, запретил забастовки. Все прогрессивные газеты были закрыты, и установлена строгая цензура. Во время переворота полиция арестовала несколько сот коммунистов и заключила их в тюрьмы. Тысячи арестованных демократов были сосланы на безводные острова. Была проведена чистка государственного аппарата и органов народного просвещения. Старые учебники истории и литературы заменялись новыми. Манолис видел, какие страшные изменения внесла в жизнь диктатура Метаксаса. В гимназии пришлось учить историю по учебникам, из которых было вычеркнуто всякое упоминание о демократии. Из библиотеки гимназии были изъяты многие книги греческих философов и историков. Не обошли фашистские цензоры и произведений великого трагика древности Софокла (они подвергались тщательному пересмотру); трагедия "Антигона" подлежала изъятию, так как в ней многое было признано революционным. Трудно жилось в то время семье Манолиса. Мать Манолиса с маленьким ребенком на руках не могла найти работу. Сбережения отчима быстро таяли; за учение в гимназии Манолиса и Никоса надо было платить. Для того, чтобы продолжать образование, Манолис с братом вынуждены были пойти на работу. Целыми вечерами они мыли посуду в большой аптеке на площади Омония, самой оживленной площади Афин, или разносили лекарства заказчикам. Однако гимназия давала лишь общее образование, а Манолису нужно было специальное образование, чтобы получить профессию. Его привлекали экономические науки. Он оставляет гимназию и поступает в коммерческую школу.
Обстановка в стране между тем продолжала обостряться. Правительство Метаксаса кричало о "коммунистической опасности", преследовало демократов, проводило фашизацию страны. В то же время оно ничего не предпринимало для предотвращения действительной угрозы, нависшей над Грецией. 28 октября 1940 г. фашистская Италия напала на Грецию. Правительство Метаксаса не верило в победу над агрессором и считало, что будет сделано лишь несколько выстрелов "во имя спасения чести греческого оружия". Но греческий народ решил иначе. Он сказал "нет" итальянскому фашизму. В это тяжелое для страны время коммунисты показали свою преданность родине. Они с энтузиазмом шли на фронт и героически сражались против фашистских захватчиков. Общий патриотический подъем захватил и Манолиса. Вместе с братом Никосом они явились на призывной пункт и заявили о своем желании поступить в армию добровольцами. Они просили, чтобы их поскорей отправили на фронт. На призывном пункте чиновники насмешливо посмотрели на не достигшего еще призывного возраста Манолиса и совсем юного Никоса и посоветовали им идти домой. "Не беспокойтесь, - сказали они, - когда понадобитесь, мы сами вас позовем".
Итальянские войска в Албании терпели от греческой армии одно поражение за другим и оказались в критическом положении. Но тут гитлеровцы пришли на помощь своему союзнику. 6 апреля 1941 г. фашистская Германия напала на Грецию. Греческая армия оказала гитлеровским войскам упорное сопротивление на Македонском фронте. Там еще шли бои, а военное министерство уже дало приказ о безоговорочной капитуляции. Англичане, взявшие обязательство защищать Грецию, отвели свои немногочисленные войска на остров Крит, куда бежал и король со своим правительством. Вскоре король и правительство выехали в Египет. В 8 часов утра 27 апреля передовые моторизованные немецкие части вступили в Афины, а через полчаса на древнем Акрополе рядом с греческим был вывешен немецкий военный флаг. Это было огромное полотнище длиной в 6 и шириной в 4 метра, со свастикой посредине. Такой флаг уже висел над Варшавой и Парижем, а теперь он был поднят над Афинами как символ порабощения греческого народа. Захватив Грецию, гитлеровцы приступили к установлению там "нового порядка". Начался систематический грабеж страны. Из Греции вывозилось все, что в какой-то степени представляло ценность для немцев: продовольствие, промышленное сырье, скот, подвижной состав, культурные ценности. В стране наступил голод.
Семья Манолиса разделяла судьбу греческих тружеников. Манолис с братом, подобно многим афинским подросткам, вынуждены были как-то добывать себе пропитание. Они пытались продавать на улицах сигареты, засахаренный миндаль, но все кончалось неудачей, и они жили впроголодь. Но Манолиса мучил не только голод. Он ненавидел оккупантов, бесцеремонно хозяйничавших в стране. Ему ненавистен был фашистский флаг, заслонявший голубое небо над Акрополем. Манолиса возмущали убеждения отчима, который говорил: "Сильны немцы. Всю Западную Европу они захватили. А что мы можем сейчас сделать? Смириться нам надо и ждать". Бурю протеста вызывали эти слова у Манолиса. "Смириться, ждать помощи от союзников? Нет, что-то не то", - думал Манолис.
Был у него товарищ Апостолос Сантос, с которым его связывала старая школьная дружба. Учился Сантос в школе правоведения, а жил в том же районе, что и Глезос. Друзья часто встречались и подолгу бродили по городу. Подходили они и к Акрополю, над которым висел фашистский флаг. Они видели, как немецкая солдатня вечером шла в древний театр Ироду Аттику, расположенный у подножия Акрополя. Еще недавно Манолис слышал со сцены этого театра слова великих трагиков древности, а теперь оттуда доносились визгливые напевы шансонеток, развлекавших захватчиков. На улицах Афин они видели солдат, вернувшихся с албанского фронта. Многие были оборванные, голодные. По обочинам тротуаров инвалиды катили свои коляски. Сотни беженцев из провинции, лишенные крова, просили милостыню. Афины жили тревожной жизнью. В столице был введен комендантский час. После 23 часов хождение по улицам было запрещено. Город патрулировался немецкими солдатами и греческими полицейскими.
Во время этих прогулок по городу Манолису и Апостолосу пришла мысль проникнуть на Акрополь и сорвать фашистский флаг. Друзья хорошо знали Акрополь, неприступный с трех сторон. По его отвесным стенам никому наверх не подняться. Единственный путь был со стороны Пропилеев. По нему в обычное время посетители поднимались на Акрополь. Но сейчас эта дорога была закрыта, а обочины ее заминированы. Возле Пропилеев была поставлена немецкая охрана, а невдалеке от Парфенона установлены замаскированные зенитки. Никто из греков под угрозой расстрела не мог подняться на Акрополь. Немногим известно, что Глезос и Сантос поднимались на Акрополь дважды. Манолис однажды рассказывал нам, что первый раз он с другом поднялся туда вечером 9 мая2. Но тогда они увидели на Акрополе палатки и бродивших между ними немецких солдат. О том, чтобы добраться до фашистского флага, нечего было и думать. Прошло немного времени. 30 мая немецкие войска захватили Крит. Вся территория Греции теперь была оккупирована. "Крит - капут. Греция - капут". Немецкое командование рапортовало Гитлеру в Берлин о своей победе. Но именно в этот вечер Манолис и Апостолос решили повторить свою попытку проникнуть на Акрополь и сорвать фашистский флаг. Уходя из дома, Манолис подошел к матери и, целуя ее, сказал: "Мама, я принесу тебе сегодня подарок". Мать молча обняла и крепко поцеловала сына.
Как и в первый раз, друзья решили проникнуть на Акрополь по подземному ходу, ведущему из пещеры Агравлос. На Афины стали спускаться сумерки, когда молодые патриоты подошли к пещере, находящейся на северо-западной стороне Акрополя, возле небольшой сосновой рощи, О существовании пещеры немцы не знали, и она не охранялась. В пещере было два внутренних хода. Один вел глубоко в подземелье к храму Агравлос, другой - наверх, в Акрополь. Манолис сказал другу, что в древние времена в храме Агравлос воины, принимавшие впервые оружие, давали клятву верности родине. Друзья мысленно повторили клятву древних воинов. Подъем наверх по полуразрушенной лестнице был очень труден. Земля под ногами осыпалась. Многих ступенек не хватало, и иногда приходилось висеть на руках над глубоким колодцем. Поднявшись на Акрополь, друзья осмотрелись. Немецкая охрана находилась у входа возле Пропилеев, откуда слышались солдатские голоса и женский смех. Вблизи никого не было. Взошла луна, освещая мраморные храмы на Акрополе и разбросанные повсюду огромные кольца древних колонн. С большой предосторожностью молодые патриоты приблизились к тому месту, где висели слегка колеблемые ветром греческий и немецкий флаги. Флагшток немецкого флага, держащегося на проволоке, был очень высоким. Сорвать с него огромное полотнище со свастикой было трудно. Пришлось поочередно подниматься на флагшток, раскачивать его. Только после больших усилий Манолису и Апостолосу удалось сорвать фашистский флаг, который упал, накрыв их обоих. Освободившись от флага, друзья обнялись, потом, взявшись за руки, начали топтать ненавистный символ фашизма. Они разорвали флаг на несколько кусков и сбросили их на дно колодца подземного хода. Себе они оставили по небольшому куску центральной части флага со свастикой.
Спуск с Акрополя был труден, но друзей воодушевляло чувство исполненного долга. Наконец, счастливые, они спустились вниз и быстро пошли домой по дороге, проходившей недалеко от центра. На улице Ирму их остановил полицейский-грек. С подозрением он оглядел их грязные пиджаки и вымазанные в земле руки, посмотрел на часы. Было 0 часов 10 минут. Начался день 34 мая. Сантос объяснил, что они с товарищем были на карнавале, но, торопясь поскорей домой, лезли через рвы и овраги. Полицейский отпустил их, посоветовав не попадаться никому на глаза. Дома Манолиса с беспокойством ожидала мать. Увидев испачканного в земле сына, она бросилась к нему. Манолис молча расстегнул пиджак, и мать увидела небольшой кусок разорванного немецкого флага. Она поняла все. "На, мама, спрячь эту тряпку. До победы". Утром Манолис с матерью поднялись на крышу дома. Над Акрополем не была фашистского флага, там развевался только греческий национальный флаг. Манолис взглянул на мать. Его светлые глаза были полны любовью. Он обнял ее и тут при ярком свете утра заметил, что голова матери стала белой. За эту ночь в тревоге за сына она совсем поседела.
Утром 31 мая по всем радиостанциям Греции передавалось экстренное сообщение немецкого военного командования. "В ночь с 30 на 31 мая, - говорилось в нем, - на Акрополе неизвестными лицами был сорван немецкий военный флаг. Производится тщательное расследование. Виновные в этом преступлении и их сообщники подлежат смертной казни"3. По приказу Гитлера солдаты воинской части, охранявшей Акрополь, были расстреляны, а офицеры отправлены на фронт. Виновные в срыве немецкого флага не были найдены. Манолис Глезос и Апостолос Сантос дали друг другу обещание никому не говорить о событиях майской ночи на Акрополе. И они держали свое слово. Пока Греция была оккупирована немцами, имена героев Акрополя оставались неизвестными.
О подвиге юных патриотов на Акрополе написано много. Однако в этих описаниях есть неточность. Даже в Греции многие считают, что друзья поднялись на Акрополь по стене. Когда впоследствии у Манолиса спрашивали, как ему удалось взобраться по неприступной, отвесной стене, он, застенчиво улыбаясь, отвечал: "Я не муха", - но не касался подробностей. Герой Акрополя не любит рассказывать о своем подвиге, который он считает обычным поступком патриота. "Тем, что мы сорвали фашистский флаг и уничтожили его, - говорил Манолис, - мы лишь выразили желание греческого народа, чтобы немецкие оккупанты были изгнаны с родной земли. Если бы это не сделали мы, фашистский флаг сорвали бы другие"4. Подвиг на Акрополе вызвал глубокий отклик в Греции. Он звал народ к борьбе, к сопротивлению захватчикам; он вселял надежду на победу над фашизмом у порабощенных фашистской Германией народов Европы.
Великая освободительная война Советского Союза против фашистских агрессоров вдохновляла греческих патриотов, Манолис стремится к активной деятельности. Вместе с одним товарищем он решил бежать из Греции в какую-нибудь из стран антигитлеровской коалиции. В порт Пирей, граничащий с Афинами, в те годы продолжали заходить нейтральные торговые суда. И вот на один из таких пароходов, готовящихся к отплытию, пробирается с одним из своих товарищей Манолис. Им удалось укрыться в трюме, и они с нетерпением ждали отплытия. Но на судне оказались какие-то неполадки в машинном отделении, и его выход задержался. Так прошел день, потом второй. Беглецы испытывали муки голода и жажды. Выбраться из трюма они не могли, так как он был наглухо закрыт. Оккупационные власти обычно делали поверхностный осмотр судна перед его отплытием, и содержание трюмов не проверялось. Но на этот раз осмотр проводился тщательно. Таможенники и полиция спустились в трюм, и Манолис с товарищем были обнаружены. Полицейские высадили их на берег и с кандалами на руках отправили в военную комендатуру. Там Манолиса подвергли длительному допросу и зверски избили. Манолис молчал. Его перевели в тюрьму, где допросы и избиения повторялись много раз. От зверских побоев у Манолиса началось кровохарканье, заболели легкие. Тяжело больного юношу перевезли в тюремную больницу "Сотирия" в пригороде Афин. Болезнь развивалась. Временами Манолис терял сознание. Ему казалось, что все кончено и сама его жизнь теряет смысл.
Тем временем в стране продолжало развиваться движение Сопротивления: компартия призывала все политические партии, все патриотические силы объединиться в единый патриотический фронт. По ее инициативе 27 сентября 1941 г. создается Национально- освободительный фронт (ЭАМ). "Все греки сейчас хорошо понимают, что нет жизни без свободы. Нас убедили в этом голод, живые скелеты на улицах, иссохшие тела и голодные глаза детей. Теперь нам нужно понять, что свобода не даруется. Она завоевывается в борьбе. Дарованная свобода - это прикрытое рабство. Только народ, который борется за изгнание иноземных захватчиков, может добиться свободы"5. Вскоре под руководством ЭАМ создается Народно-освободительная армия Греции (ЭЛАС). Она начинает вооруженную борьбу против фашистских захватчиков.
Весть о создании ЭАМ, о его патриотических действиях распространялась всюду. Она проникала даже сквозь тюремные стены. Впоследствии Манолис рассказывал друзьям, что известие о создании ЭАМ было для него животворящей силой. Он почувствовал, как все кругом меняется, что жизнь приобретает смысл. И тогда у него возникло твердое решение выздороветь и бежать из тюрьмы, бежать, чтобы бороться за свободу народа. Через несколько месяцев Манолис с помощью товарищей совершает побег из тюремной больницы. Еще не оправившись полностью от болезни, он начинает работать в юношеской патриотической организации. Руководители этой нелегальной организации оценили журналистские способности Манолиса. Ему поручается работа в нелегальной печати. Он пишет статьи, обращения, лозунги. В нелегальную деятельность он вовлекает своего брата Никоса. Все шире развертывается в стране патриотическое движение. 23 февраля 1943 г. была создана Объединенная всегреческая организация молодежи (ЭПОН), в короткий срок превратившаяся в массовую организацию. Элониты с воодушевлением участвовали в движении Сопротивления, мужественно сражались в рядах ЭЛАС.
После создания ЭПОН Манолис активно работает в ее рядах. Расширяется и его деятельность в нелегальной печати. Он участвует в организации подпольных типографий, достает бумагу для нелегальных изданий, создает группу по распространению подпольной печати. Эта работа требовала не только хороших организаторских способностей, но и большой выносливости. И Манолис часто работал сверх сил, не считаясь со своим подорванным здоровьем. А когда его спрашивали о здоровье, Манолис со своей застенчивой улыбкой говорил, что он чувствует себя хорошо. Подпольной кличкой Манолиса была "Нолис". Так называла его в детстве мать. Среди участников афинского подполья Манолис Глезос пользовался уважением. В нем ценили его журналистский талант, его трудолюбие, искренность, сердечность, скромность и простоту. В это время он вступает в Коммунистическую партию Греции.
В сентябре 1943 г. исполнилось два года со времени организации ЭАМ, армия которого вела победные бои с фашистскими захватчиками. И тогда Манолис вновь тайно поднялся на Акрополь, и оттуда засверкали три дорогих для каждого греческого патриота буквы - ЭАМ. Военные оккупационные власти вновь грозили виновникам смертью, но обнаружить их не могли. Глезосу обычно удавалось скрываться от преследователей, хотя выполняемые им задания были иногда весьма опасны. Все же в конце 1943 г. Манолис был арестован и заключен в тюрьму. К счастью, оккупационные власти не располагали сведениями о деятельности Манолиса. Вскоре с помощью товарищей ему удалось бежать из заключения.
В начале 1944 г. семью Манолиса постигло тяжелое горе. Немцы арестовали Никоса Глезоса. Он учился в то время в педагогическом училище и участвовал в подпольной работе. Мать знала об этом.
"Ты смотри, - говорила она Никосу, - если фашисты узнают, что ты писал лозунги на стенах домов, они тебя не пощадят". Но Никос подходил к ней и ласково говорил: "Мама, но ведь это ты научила меня любить свою родину".
Однажды при блокировании немцами рабочего квартала Афин Никос был задержан. Предатель в маске указал на него, и Никос был отправлен в концлагерь Хайдари, находившийся на окраине Афин. Вскоре немцы начали массовые расстрелы узников этого концлагеря. 10 мая 1944 г. Никое был расстрелян вместе с другими патриотами на стрельбище в афинском квартале Кесарьяни. По дороге к месту расстрела Никос сбросил кепку, переданную потом матери. На подкладке было написано: "10.5.1944. Мама, любимая. Целую тебя, шлю привет. Сегодня меня расстреляют. Умираю за греческий народ. Глезос Никос"6. Манолис глубоко переживал гибель любимого брата.
Многочисленные групповые казни патриотов, массовые аресты, уничтожение целых городов и селений не могли спасти немецких оккупантов от возмездия. Воодушевленная победами Советской Армии на Балканах, Народно-освободительная армия Греции освобождала один за другим греческие города. 4 ноября немцы окончательно были изгнаны из Греции. Эта победа не принесла, однако, свободы греческому народу, у которого оказался другой враг. 16 октября 1944 г. в Греции высадились английские войска, главной целью которых было подавление национально-освободительного движения, восстановление довоенных порядков, превращение Греции в английский военный плацдарм. Вскоре англичане повели себя как оккупанты. Английское командование отдало частям ЭЛАС приказ о их роспуске и разоружении, сохраняя в неприкосновенности реакционные греческие части, прибывшие вместе с англичанами. Приказ о роспуске ЭЛАС вызвал огромное возмущение греческого народа. В знак протеста 3 декабря на улицах Афин была проведена мощная мирная демонстрация, в которой участвовало свыше 500 тыс. человек, в том числе много женщин и детей. Полиция открыла по демонстрантам огонь, десятки людей были убиты и свыше 150 человек ранены. Против демократов были пущены в ход английские войска, самолеты, танки, пушки. Частей ЭЛАС в Афинах не было, поэтому сопротивление английским войскам, полиции и жандармерии оказали резервисты ЭЛАС и афинские добровольцы. В боях на улицах Афин участвовал и Манолис Глезос. 33 дня демократы оказывали сопротивление английским войскам, получившим от Черчилля приказ: "...патронов не жалеть и действовать в Афинах как в завоеванном городе". Только численное превосходство английских войск и преимущество в технике заставили сражавшихся демократов оставить Афины. После заключения 11 января 1945 г. перемирия военные действия прекратились. 12 февраля 1945 г. между руководителями национально- освободительной борьбы и представителями греческого правительства при гарантии англичан в Варкизе было подписано соглашение. Оно предусматривало отмену военного положения, амнистию жертв террора, освобождение заложников, установление в стране гражданских свобод: свободы слова, печати, собраний, профсоюзов. Правительство обещало распустить имеющиеся в стране вооруженные отряды и создать новую армию. Со своей стороны командование ЭЛАС должно было сдать оружие и распустить армию. Руководители народно-освободительной борьбы выполнили свои обязательства. ЭЛАС была демобилизована, а оружие сдано. В то же время греческое правительство грубо обмануло демократов. Под защитой английских экспедиционных войск в стране восстанавливались законы и порядки периода диктатуры Метаксаса. Все ставилось под контроль военных властей, полиции и жандармерии; гражданские свободы были отменены, демократов сажали в тюрьмы и ссылали на безводные острова.
Особенным нападкам со стороны реакции подвергалась Коммунистическая партия Греции, возглавлявшая национально-освободительную борьбу греческого народа. Коммунистов обвиняли в бездействии и даже говорили, что немецкий флаг на Акрополе был сорван националистами. Тогда Глезосу и Сантосу, который тоже участвовал в Сопротивлении и был офицером ЭЛАС, пришлось нарушить обещание хранить тайну своего подвига. Манолис рассказал, как и кем был сорван фашистский флаг на Акрополе. Этот рассказ, опубликованный 25 марта 1945 г. одновременно в центральном органе греческой компартии "Ризоспастис" и в буржуазной газете "Элефтерия", вызвал восторженные отклики. Газета "Элефтерия" в статье "Достойные" писала тогда: "Только случайность, счастливое стечение обстоятельств привели к тому, что наша газета смогла назвать имена этих неслыханно скромных героев. Своими действиями они открыли период движения Сопротивления, благодаря которому мы теперь можем жить на свободной родине. С глубоким волнением сообщаем мы греческому народу их имена. Вечная слава двум героям". Социалистическая газета "Махи" на другой день так комментировала рассказ Глезоса о срыве фашистского флага. "Глезос - национальный герой. Придет время, когда историки приступят к написанию самых свежих страниц истории Греции, и тогда Глезос будет, упомянут там, где не найдется места ни для одного министра, ни для одного премьер-министра или других именитых лиц. Комментарий газеты "Ризоспастис" относительно подвига на Акрополе был кратким. "В тех условиях, - писала газета, - это было безумством. Но если люди не были бы способны на такие безумства, не стоило бы и жить". С этого времени имя Манолиса Глезоса стало известно во всем мире.
Еще во время народно-освободительной борьбы против фашистских захватчиков Манолис встретил в Афинах девушку Тасию с острова Миконос. Она была работницей и участвовала в движении Сопротивления. В ней он нашел и друга и жену. После разгрома гитлеровской Германии Манолис с весны 1945 г. вновь начинает работать в печати. Он становится одним из редакторов газеты "Ризоспастис". На страницах демократической печати Манолис неоднократно выступает в защиту свободы и демократии, против намерений англо-американцев превратить Грецию в свою военную базу на Балканах. Газета "Ризоспастис" писала о свирепствовавшем в стране белом терроре. К середине 1946 г. около 100 тыс. демократов были арестованы и находились в тюрьмах или концлагерях, свыше 30 тыс. подверглись пыткам, около 1500 человек были убиты и более 7 тыс. демократов ранены. Реакционное правительство при поддержке англичан вело подготовку к реставрации монархии. 1 сентября 1946 г. был проведен фальсифицированный референдум. В результате его в Греции была восстановлена монархия, и король возвратился в Афины. В своих статьях Глезос рассказывал, как проводившие референдум власти фальсифицировали его результаты и обманули народ. Непрекращающийся белый террор грозит демократам физическим уничтожением, и греческие патриоты вновь берутся за оружие. В ряде районов страны появляются партизанские отряды, начинается вооруженная борьба против господствовавшей в стране реакции. 28 октября 1946 г. разрозненные партизанские отряды объединяются в Демократическую армию Греции. В стране началась гражданская война. В начале 1947 г., выражая ненависть греческого народа к оккупантам, Манолис Глезос вновь поднимается на Акрополь и зажигает там светящуюся надпись: "Англичане, убирайтесь домой!". Среди жителей районов, прилегающих к Акрополю, полиция произвела аресты. Тогда Манолис направил начальнику полиции Афин такое письмо: "Ставлю Вас в известность, господин директор, что надпись на Акрополе "Англичане, убирайтесь домой!" зажжена мной. Это заставил меня сделать долг патриота. Освободите невинно арестованных людей. Если я заслужил наказание, арестуйте меня. Манолис Глезос"7. Греческие власти не осмелились тогда арестовать Манолиса, но они исподволь готовили над ним расправу.
После провозглашения 12 марта 1947 г. "доктрины Трумэна", предусматривавшей наряду с другими мероприятиями американскую помощь Греции и Турции, началась новая волна репрессий против демократов. В концлагерях на островах Макронисосе, Юре, Агиосе, Эвстратиосе и других тысячи патриотов были подвергнуты страшным пыткам и истязаниям. Генералов и офицеров ЭЛАС арестовывали и заключали в концлагеря. Были арестованы, преданы суду и сосланы все члены ЦК ЭАМ и ЭПОН; активистов и рядовых членов этих организаций полицейские власти преследовали, арестовывали, убивали. Усилилось гонение на демократическую печать. Все 60 демократических провинциальных газет, издававшихся в Греции, были запрещены, а 44 издателя этих газет приговорены на многие годы тюремного заключения. Многие редакторы и типографские рабочие демократических газет были убиты. Чтобы сохранить видимость демократии, власти разрешили издание в Афинах двух левых газет - "Ризоспастис" и "Элефтери Эллада". Однако распространение этих газет за пределами Афин было запрещено, а сотрудники газет подвергались постоянным репрессиям. Манолис Глезос работал тогда на трудном посту главного редактора газеты "Ризоспастис". Вместе с директором газеты Манолис часто привлекался к ответственности по обвинению в нарушении закона о печати. Его судили девять раз, из которых три раза - военным трибуналом. Суды не раз приговаривали Манолиса к условному тюремному заключению и крупным денежным штрафам. Не страшась репрессий, Манолис в своих статьях продолжал разоблачать монархистские власти как виновников гражданской войны в Греции. С обычным для него спокойствием он вел трудную работу в редакции, ободряя своим оптимизмом работников газеты. "В редакции мы переживали трудные минуты, - писал Манолис одному из друзей, - но не думай, что мы теряли тогда присутствие духа. Если в такое время утратишь чувство юмора и радость борьбы, то утратишь все. Я твердо верю, что придет время, и все мы вновь соберемся вокруг длинного стола - места ежедневных редакционных совещаний". Когда королевские власти убедились, что "Ризоспастис" и "Элефтери Эллада" продолжают выходить, несмотря на ограничительные меры, и число их читателей увеличивается, эти газеты в нарушение конституции были запрещены. С 18 октября 1947 г. издание демократических газет в Греции прекратилось. Поводом к закрытию "Ризоспасгиса" послужило опубликование в газете в октябре 1947 г. статьи одного из руководящих работников компартии, призывавшей бороться за свободу и независимость страны. Против Глезоса, как главного редактора газеты, власти возбудили судебное преследование за нарушение III декрета от 18 июня 1946 г. о чрезвычайных мерах - по установлению порядка и безопасности. Нарушение этого декрета каралось смертью. В создавшихся условиях Манолис, оставаясь в Афинах, вынужден был перейти на нелегальное положение, но и тогда он продолжал вести большую работу. 27 декабря 1947 г. правительство приняло чрезвычайный закон N 509, по которому Коммунистическая партия Греции была объявлена вне закона, а все прогрессивные организации, сотрудничавшие, по мнению властей, с КПГ, подвергались преследованиям. К нарушителям закона применялись самые суровые наказания - смертная казнь, пожизненное заключение и т. д. Этот антиконституционный закон немедленно вступил в силу, и многие тысячи демократов были привлечены к ответственности за его нарушение.
2 марта 1948 г. Манолис Глезос вместе с некоторыми другими демократическими деятелями пытается нелегально покинуть Грецию. Небольшой моторный катер, на котором демократы намерены, были добраться до Италии, покинул порт Пирей рано утром. На море лежал туман, и была надежда, что катеру удастся проскользнуть мимо сторожевых военных кораблей, патрулировавших воды Сароникского залива. Но владелец катера оказался провокатором. Он сообщил полиции о выходе катера, и сторожевое судно его задержало. Военная охранка арестовала всех пассажиров катера, в Пирее они были переданы в руки тайной полиции. Начинаются ежедневные ночные допросы, пытки, избиения. Правая нога Манолиса была сломана. Против него еще раньше было возбуждено судебное дело за нарушение III декрета, и после четырехмесячного пребывания в подвалах тайной полиции и в тюрьме он был предан в июле 1948 г. суду Чрезвычайного военного трибунала. На этот раз королевские власти решили расправиться с Манолисом. Реакционная печать, зная о любви греческого народа к национальному герою, старалась заранее обработать общественное мнение и подготовить его к суровому приговору Глезосу. Правая газета "Катимерини" тогда писала: "Необходимо разъяснить общественному мнению, что срыв немецкого флага на Акрополе в первые недели оккупации не только не был героическим подвигом, а, наоборот, был трусливым поступком, поступком объективно предательским в отношении нашего народа". Здание суда, где проходил судебный процесс над Глезосом, и прилегающие к нему улицы охранялись усиленными нарядами войск и полиции. Зал суда был заполнен преимущественно переодетыми офицерами, полицейскими и жандармами. Королевский прокурор и свидетели обвинения, являвшиеся полицейскими провокаторами, обрушили на суде на голову Глезоса все, какие только они могли придумать, обвинения. Ему поставили в вину не только нарушение III декрета, но и активное участие в движении Сопротивления и борьбу против немцев его брата Никоса. Даже подвиг на Акрополе обвинители использовали для того, чтобы потребовать смертной казни Глезосу. В своей речи королевский прокурор, сотрудничавший с немцами в период оккупации, сказал: "Господа судьи. Мы должны вернуться к маю 1941 г., к тому времени, когда этот преступный человек (театральным жестом он показал на Глезоса) стал повинен в самом низком и позорном поступке, порвав на куски немецкий флаг над Акрополем. Обвиняемый действовал так из ненависти к греческому народу и тем самым дал немцам первый предлог для притеснения нашего ни в чем не повинного народа. Он заслуживает смерти. Его голова должна пасть".
Во время суда Глезос был совершенно спокоен. Он решительно осуждал антинародную политику правительства и открыто заявлял судьям о своих политических убеждениях. Обращаясь к судьям, Манолис закончил свою заключительную речь такими словами: "Я спокойно жду вашего решения. Я знаю, что вы всего лишь исполнители приказов Гитлера. Во время оккупации за патриотические действия он заочно приговорил меня к смерти. Теперь вы только беретесь исполнить его приговор".
Приговор был предрешен заранее. Чрезвычайный военный трибунал приговорил Глезоса к смерти. До приведения в исполнение смертного приговора Глезоса посадили в застенок средневековой крепости на острове Корфу. Там ждали своего последнего часа 600 демократов. Тюремные палачи зверствовали. Они издевались над заключенными, дубинками избивали борцов за свободу родины, приговоренных к смерти. Несмотря на то, что здоровье Манолиса было подорвано, что у него начался открытый туберкулез легких, кровохарканье, воспаление печени, он не терял хладнокровия и мужества. Вместе с несколькими ожидавшими смерти журналистами он даже обсуждал вопросы журналистики. Греческий народ и мировая общественность выступили тогда в защиту Манолиса Глезоса. Тысячи телеграмм, выражающих протест, поступали из разных стран в адрес греческого короля и правительства. Правительство не решилось тогда отдать приказ о приведении в исполнение смертного приговора Глезосу. Но не отказалось от мысли его уничтожить.
В феврале 1949 г. Глезос, который продолжал оставаться в тюрьме, вновь привлекается к суду. На этот раз его обвиняют в дезертирстве, в попытке нелегально бежать из Греции для продолжения коммунистической деятельности за границей. Свидетелями обвинения были те же полицейские провокаторы, что и на суде полгода назад. Королевский прокурор требует смертной казни обвиняемому. Чрезвычайный военный суд вторично приговаривает героя Акрополя к смерти. Прямо из зала суда закованного в кандалы Манолиса привезли в закрытой машине в тюрьму Аверов, находящуюся недалеко от центра греческой столицы, и поместили в одну из трех камер смертников. Они находились в подземелье, куда вели четыре ступени. В эти узкие и тесные камеры дневной свет не проникал. Кроватей и матрацев там не было. Смертнику тюремщики бросали на цементный пол только солдатское одеяло. Заключенные называли эти камеры Голгофой. Приговоренных расстреливали обычно на рассвете. Уходя на казнь, патриоты посылали привет оставшимся товарищам: "Прощайте, братья". Заключенные отвечали: "Прощайте, прощайте" - и гневно кричали тюремщикам: "Позор, позор!" В камере смертников Манолис провел десять дней, и каждое утро он ждал смерти. В эти дни, говорил Манолис много позже, он особенно сильно жалел, что ему не пришлось испытать самого волнующего человеческого чувства - чувства отцовства.
О своих переживаниях Манолис рассказал в письме к вдове своего погибшего друга журналиста Костаса Видалиса, тайно пересланном из тюрьмы Аверов. Это письмо позднее было опубликовано в греческой и советской печати.
"Мы идем по этой дороге, залитой нашей кровью, не сгибаясь, с высоко поднятой головой. Мы знаем, за что мы боремся, и что мы отдаем родине. Мысль о подвиге, готовность пожертвовать собой владеют здесь каждым из нас. На суд мы идем, как на приступ, в тюрьме мы сражаемся до последнего патрона. Наша зрелая мысль победила смерть, и наше могучее сердце встречает ее безбоязненно. Минуты, когда заключенные уводят на казнь, полны величественного человеческого героизма. Палач выходит на тюремный двор, чтобы объявить имена. Мгновенно все проникается тишиной. Кого в эту ночь призовет к себе смерть? И вот ты видишь: в глазах уходящих на смерть сверкает бесстрашие, на лицах остающихся - смертельная боль за друзей. Но я не смогу, не сумею описать тебе эти сцены. Поэтому я посылаю тебе письмо, надписанное мною в камере смертников. Я провел там десять дней, и каждое утро вместе с моими товарищами одевался, чтобы идти на казнь. Все эти десять дней мы, заключенные, думали, что сегодня последний раз видим небо. И тогда, наедине с самим собой в ожидании смерти, я написал четыре стихотворения. Я посылаю тебе одно из них.
Оно называется "Палач зовет" - зовет на казнь.
Наши сердца закалены, как сталь.
Мы, не дрогнув, стоим перед тобой, палач.
Приближайся, выбирай.
Он обходит нас, опустив глаза.
И внезапно кричит: Ты... и ты... и ты.
Его голос полон злобы.
Мрак нависает, как туча, и закрывает нас.
И вдруг, как молния.
Его прорезает смелый голос:
"Яссас, адельфья"8.
Так уходят на казнь, Марика. Манолис"9.
Движение греческой, мировой и советской общественности в защиту Манолиса Глезоса было настолько велико, что власти и на этот раз побоялись казнить Глезоса. Вместе со взрослыми в защиту Манолиса выступили и московские школьники, и он всегда с волнением вспоминает об этом. Смертный приговор был отменен, но власти продолжали держать Манолиса в заключении. Долгие годы провел он в разных тюрьмах, тоскуя по свободе. Однажды ночью заключенных посадили в наглухо закрытую машину и повезли. В машине было тесно, заключенные дремали, сидя на полу. Когда стало светать, Манолис увидел рядом с собой полоску света. Он стал на колени и прильнул к узкому отверстию в задней стене машины. Были видны небольшие куски дороги, неба, гор. Машину трясло и подбрасывало на ухабах. Колени затекли и ныли, а он все смотрел - ему хотелось увидеть море. Манолис увидел его на каком-то крутом повороте и был счастлив.
Гражданская война в Греции в октябре 1949 г. закончилась. Демократическая армия Греции прекратила борьбу, чтобы спасти страну от полного разорения. Но реакция не унималась. Террор против демократов продолжался: выдающиеся деятели национального Сопротивления, чьими подвигами гордился греческий народ, сидели в тюрьмах и концлагерях. В то время правительство США вело в районе Средиземного моря широкие военные приготовления и старалось вовлечь Грецию в агрессивный Североатлантический блок. Коммунистическая партия, находившаяся на нелегальном положении, перегруппировывает демократические силы, сплачивает их в общий фронт борьбы за демократию и мир. В Греции возникает новая партия, объединяющая прогрессивные силы страны, - Единая Демократическая левая партия (ЭДА). Манолис Глезос и многие другие деятели демократического движения, находившиеся в тюрьмах и концлагерях, продолжают участвовать в борьбе греческого народа. Они вступают в партию ЭДА. Их призывы к борьбе в защиту мира и демократии не могут задержать тюремные стены, и народ слышит их. В сентябре 1951 г. в стране проводились парламентские выборы. Глезос, находившийся в тюрьме, был избран в Афинах депутатом парламента от партии ЭДА. За него было подано 29 тыс. голосов, то есть в три раза больше того числа, которое требовалось для избрания. От партии ЭДА было избрано 9 депутатов, и все они находились в заключении. Своим избранием народ выражал им доверие и обязывал правительство и судебные власти в соответствии с конституцией освободить их, чтобы они могли выполнять долг народных представителей.
Однако правительство генерала Пластироса, пришедшее в власти, не выполнило своих предвыборных обещаний об умиротворении страны и проведении амнистии. Оно освободило из тюрьмы немецкого генерала Андрэ, палача Крита, но отказалось амнистировать демократов, приговоренных к смерти на основе лживых заявлений полицейских провокаторов. Более того, вопреки конституции, в угоду хозяйничавшим в стране американцам правительство сочло недействительным избрание Манолиса Глезоса и других депутатов от партии ЭДА. В знак протеста против антиконституционных действий правительства Манолис Глезос 8 октября 1951 г. объявил голодовку. Одновременно он направил главам правительств четырех великих держав и генеральному секретарю, ООН обращение, в котором разоблачал произвол правительства Пластироса и требовал восстановления попранной справедливости. Манолис находился в то время в тюрьме Аверов. Здоровье его было подорвано условиями тюремного режима, развивался открытый процесс туберкулеза легких. Уже в первые дни голодовки у Манолиса сильно повысилась температура, а на пятый день он впал в бессознательное состояние. Заключенные в тюрьме Аверов отказывались от пищи в знак солидарности с голодающим Глезосом. В его защиту по всей Греции были созданы народные комитеты. Мировая и советская печать много писала о голодовке Глезоса, выступала в его защиту, требовала восстановления попранных депутатских полномочий.
Делегация молодежи Афин принесла Глезосу в тюрьму белого голубя - символ мира. Сотни писем шли в адрес Глезоса от рабочих организаций. "Прекрати голодовку, Манолис, - писали рабочие крупной афинской фабрики, - твое здоровье не позволяет тебе продолжать голодовку, а наши враги только и ждут случая, чтобы избавиться от тебя, расправиться с тобой. Не действуй им на руку. Мы избрали тебя депутатом и рано или поздно освободим тебя. Ты нужен нам, мы любим тебя". Тяжелое состояние здоровья голодающего Глезоса и протесты греческой и мировой общественности заставили правительство дать туманные обещания. По настоянию руководства партии ЭДА Глезос после 12 дней прекратил голодовку. Однако правительство не только отказалось признать избрание Глезоса депутатом парламента, но продолжало держать его на строгом тюремном режиме.
В то время положение в стране оставалось напряженным. Террор против демократов продолжался. Власти организовывали новые судебные процессы, цель которых - опорочить деятельность Коммунистической партии и демократических организаций. Смертный приговор выносится выдающемуся деятелю демократического движения Никосу Белояннису. Вместе с другими политическими заключенными Манолис Глезос выступает в защиту Белоянниса. Правительство остается глухим к протестам греческой и мировой общественности. Король отвергает просьбу о помиловании, и Белоянниса расстреливают. Однако ни террор, ни преследования, ни угрозы военного трибунала не могли остановить роста народного движения за мир, за демократию, за экономические права, за проведение всеобщей амнистии.
Летом 1954 г. Манолис Глезос был освобожден из тюрьмы, где он провел шесть лет. Глезос сразу же включается в активную политическую борьбу. Он начинает сотрудничать в демократической печати и участвует в работе партии ЭДА. Вскоре он становится членом Административного комитета партии, а несколько позднее - секретарем по организационным вопросам. С середины 1956 г. Глезос - директор еже дневной демократической газеты "Авги", органа партии ЭДА. В своих статьях и выступлениях перед народом Манолис Глезос разоблачает антинародную проамериканскую политику правительства Караманлиса, политику, создававшую напряженность на Балканах. Глезос никогда не забывает о находившихся в тюрьмах политических заключенных, а борется за их освобождение. Демократические силы страны все более крепнут. Партия ЭДА усиливает свое влияние в народе - и не только в городе, но и в деление. В 1965 г. Глезос стал отцом. Своего сына Манолис и Тасия назвали Никосом, в память о брате Манолиса, погибшем от рук фашистских палачей. В ноябре 1957 г. Глезос был приглашен в Советский Союз на празднование 40-й годовщины Октябрьской революции. То, что он увидел в Москве, глубоко поразило Глезоса и, как он сам нам говорил, дало ему новые силы для борьбы за счастье своего народа.
Весной 1958 г. правительство Караманлиса вынуждено было подать в отставку. Король распустил парламент, и на май были назначены внеочередные парламентские выборы. На этих выборах Глезос был, выдвинут кандидатом в депутаты от партии ЭДА по избирательному округу Цикладских островов. Население этих островов находилось под сильным влиянием реакционных партий, и было ясно, что кандидат ЭДА не будет избран депутатом в этом округе. Но Глезос сам настоял на том, чтобы баллотироваться не в Афинах (как ему предлагали, и где его избрание было бы обеспечено), а на Цикладских островах, откуда он был родом, и где его хорошо знали. Там Глезос мог собрать больше голосов, чем любой другой кандидат ЭДА, что имело большое значение для партии. И действительно, Глезос собрал много голосов, хотя и не был избран депутатом. Позднее он рассказывал, что присутствовавшие на избирательных митингах крестьяне подходили после к нему и говорили, что они любят его и хотели бы за него голосовать, но полиция угрожает расправой тем, кто не будет поддерживать правительственную партию.
Эти парламентские выборы показали большой рост демократических сил в стране. Несмотря на террор и фальсификацию, от партии ЭДА в парламент были избраны 79 депутатов из 300, и ЭДА стала первой и ведущей партией оппозиции. Это напугало греческую реакцию и ее американских покровителей. Пришедшее к власти обновленное правительство Караманлиса стало проводить кампанию террора против левых сил, сделав это основой своей внутренней политики. Для нанесения решающего удара по демократическим силам, и в первую очередь по партии ЭДА, правительство организовало крупную политическую провокацию. 5 декабря 1958 г. недалеко от помещения партии ЭДА был арестован Манолис Глезос. На первом же допросе в тайной полиции ему было предъявлено обвинение в нарушении закона N 375, принятого еще в декабре 1936 г., в период фашистской диктатуры Метаксаса. Этот закон предусматривал наказания за преступления, угрожающие внешней безопасности страны. Глезос обвинялся в том, что он поддерживал связь с руководящими деятелями КПГ, нелегально прибывающими в страну, что он принадлежал к шпионской сети и способствовал сбору сведений военного и экономического характера, касающихся безопасности страны. В обвинении говорилось, что с этой целью Глезос вечером 16 августа 1958 г. встретился с членом Политбюро ЦК КПГ Колияннисом в доме сводной сестры Глезоса Василики Долианиту, где Глезос и Колияннис совещались всю ночь и весь следующий день. На это Глезос ответил: "Я категорически отвергаю предъявленное мне обвинение. Я протестую против закона, на основании которого меня привлекают к ответственности, равно как и против данных, которые составляют обвинение. Я отрицаю факты, с помощью которых пытаются обосновать предъявленное мне обвинение. Я заявляю, что вся моя жизнь посвящена делу независимости, целостности и благосостояния родины. Считаю, что сам характер обвинения не имеет иной цели, кроме как воспрепятствовать нормальному демократическому развитию страны"10.
Глезоса долгое время держат в одиночных камерах, переводят из одной тюрьмы, а другую, ограничивают его встречи с защитниками. Сразу же после ареста Глезоса вице- министр безопасности устраивает для журналистов пресс-конференцию и, не располагая еще материалами следствия, объявляет Глезоса шпионом. Официальные лица грозят ему смертной казнью. "Дело" Глезоса по обвинению в шпионаже связывается с делами 12 других лиц, арестованных еще до него за нарушение того же закона N 375. Оно начинает разбираться в афинском военном суде 9 июля 1959 года. Фальшивое обвинение национального героя Манолиса Глезоса в шпионаже возмутило греческий народ и мировую общественность. На его защиту поднимаются видные политические деятели, международные юристы, простые люди доброй воли всех стран. Создается международный комитет защиты Глезоса. Председатель Президиума Верховного Совета СССР, выражая чувства советского народа, направил греческому королю послание, в котором выразил надежду на освобождение Глезоса. В защиту Глезоса выступает Международная организация журналистов, которая присвоила Глезосу еще до его ареста Международную премию журналистов за 1958 год, учитывая его активную журналистскую деятельность, которая в рамках Устава Объединенных Наций значительно способствовала поддержанию мира во всем мире и развитию дружественных отношений между народами. За несколько дней до начала суда Глезос направил премьеру Караманлису из тюрьмы открытое письмо. В нем он раскрыл подлинные цели организаторов судебного процесса: отвлечь внимание народа от жизненно важных для Греции проблем - атомных баз, нужды, безработицы, репрессий. Глезос указывал на страшную опасность, нависшую над страной, которой Греция может избегнуть только в том случае, если ее судьбами будет распоряжаться народ в условиях полной демократии.
Судебный процесс над Глезосом и другими обвиняемыми продолжался 15 дней. В ходе его выяснилась вся беспочвенность предъявляемых Глезосу обвинений. Полицейские лжесвидетели позорно провалились. На суде было установлено, к каким террористическим методам прибегала греческая охранка для того, чтобы заставить сводную сестру Глезоса и ее мужа дать ложные показания против Манолиса и тем самым предоставить возможность полиции его арестовать и организовать судебный процесс. На суде сводная сестра Глезоса и ее муж публично отказались от показаний, данных под давлением в охранке. Спокойным и мужественным было поведение на суде Манолиса Глезоса. Когда адвокаты и свидетели защиты начинали говорить о его героическом подвиге на Акрополе в майскую ночь 1941 г., он скромно просил об этом не упоминать. На вопрос одного журналиста: "Может ли человек, совершивший героический подвиг, делать в дальнейшем все, что ему вздумается?" - Глезос ответил: "Нет. Героический подвиг во имя родины не освобождает от ответственности за действия против родины. Родина - это не банк, в который делаешь вклад, чтобы получить проценты. Но жертва во имя родины несовместима с предательством"11. В своей защитной речи Глезос отверг возведенное на него фальшивое обвинение в шпионаже. "Вся моя жизнь, - сказал Манолис, - отдана служению родине. Горе народа - это мое горе. Я слышу биение его сердца. И все знают, что я непримирим, когда надо защищать интересы народа"12.
Во время суда над Глезосом у советской общественности возникла идея выпустить почтовую марку с портретом Глезоса, которая напоминала бы всем людям доброй воли о необходимости бороться за свободу греческого героя. Советские художники вскоре создали такую марку. На голубом, цвета греческого неба фоне марки - портрет Манолиса Глезоса. Его лицо задумчиво, взгляд устремлен вдаль. В глубине виден Акрополь с величественным Парфеноном. В правом углу марки изображена лавровая ветвь - символ мира. В верхней части надпись: "Свободу герою греческого народа Манолису Глезосу. 1959". Тираж этой марки разошелся в несколько дней.
Полнившийся в защиту Глезоса мощный голос людей доброй воли заставил организаторов политической провокации пересмотреть свои планы. Никто из обвиняемых не был приговорен к смертной казни, некоторые были оправданы. Формулировка обвинения Глезоса была изменена. Военный суд признал его виновным в том, что он "не донес полицейским властям о пребывании в Греции Колиянниса", и приговорил к 5 годам тюремного заключения, 4 годам ссылки на остров Агиос Эфстратиос и к последующему лишению политических прав на 8 лет. Еще до суда в афинской и в советской печати было опубликовано письмо матери Глезоса. "С глубокой душевной болью хожу я снова к той же тюрьме, к которой ходила во время оккупации. И я не знаю, найду моего сына живым или мертвым. Мысли путаются у меня в голове, и мне кажется, что из тюремных ворот выглянет гитлеровский палач. Однако... к моему величайшему несчастью, я встречаю там надзирателя-грека - я, греческая мать, которая ждала, что отечество высоко оценит заслуги моего сына в движении Сопротивления. Сердце сжимается у меня от боли, и я плачу, когда об этом думаю. Сын мой все тот же: в своем сердце он нес и несет любовь к Греции. Он, неугасимый, как огонь, всегда готов отдать жизнь за родину. Почему же тогда его арестовали? Рабы Гитлера во время оккупации предавали его военному суду и приговаривали к смертной казни. Почему же теперь, когда в нашей стране уже нет немецкой оккупации, его пять раз судили военным судом и дважды приговаривали к смертной казни?"13.
После суда над Глезосом правительство не отказывается от своих планов расправиться с героем Акрополя. Длительное пребывание Глезоса в тюрьмах привело к обострению туберкулезного процесса. После суда он был заключен в тюрьму на острове Корфу и лишен медицинской помощи. Желая унизить Глезоса (а в его лице и все движение Сопротивления), а также лишить его заботы, внимания со стороны товарищей, Манолиса поместили вначале в общую камеру с уголовниками. Не ограничиваясь этим, правительство организовывало против Глезоса новые судебные процессы, привлекая его к ответственности за прошлую деятельность в качестве директора газеты "Авги". Один из таких процессов состоялся на острове Крите, в городе Кания, куда тяжело больного Глезоса везли с острова Корфу. По 14 часов в день его держали на палубе судна. Дело было зимой, дул сильный ветер, временами возникал шторм. Сопровождавший Глезоса жандарм не снимал с него наручники, даже во время принятия пищи Глезос отказался от еды в наручниках, заявив, что он не скотина, которая может щипать траву со связанными ногами. Власти хотели использовать этот случай как оскорбление жандарма при исполнении обязанностей.
Только после энергичных протестов самого Глезоса и выступлений греческой и мировой общественности против варварского отношения властей к герою Акрополя он был переведен в тюрьму на острове Эгина. Этот остров находится всего в нескольких десятках километров от Афин, и там были многие политические заключенные. Это облегчило положение Глезоса и дало ему возможность иметь свидания с матерью, женой и сыном. В каких только тюрьмах не пришлось побывать Тасии Глезос за долгие годы тюремного заключения Манолиса! Ее глаза краснели от бессонницы, ноги бывали до крови стерты от каменистых дорог, ее нестерпимо мучила жажда в летние дни, когда она сидела у тюремных ворот под палящим солнцем. Но все страдания забывались во время короткого свидания с мужем. Однажды, когда сын Никос уже подрос, Тасия взяла его с собой на свидание с Манолисом. И когда Никос увидел отца, от которого его разделяли две железные решетки, он в страхе спросил: "Пала, как ты попал в эту клетку?" И Манолис, улыбаясь сыну, ответил: "Вот подрастешь, сынок, я тебе все расскажу". С тех пор как Глезос вновь оказался в тюрьме, греческий народ не переставал бороться за его освобождение и за всеобщую амнистию Греции. В этой борьбе активное участие принимали женщины - матери, жены, сестры, дочери политзаключенных. Не страшась политических репрессий, они выходили на улицы Афин, шли к парламенту и требовали от правительства и депутатов положить конец полицейскому произволу, освободить их близких, провести амнистию. И в первых рядах демонстрантов была Тасия Глезос. В одной из стычек с полицией Тасия была ранена.
По инициативе видных общественных деятелей и депутатов парламента был создан комитет за освобождение Глезоса. По призыву этого комитета несколько сот тысяч человек поставили свои подписи под требованием освободить Манолиса Глезоса. На парламентских выборах в октябре 1961 г. Глезос был, выдвинут кандидатом в депутаты от партии ЭДА по афинскому избирательному округу. Несмотря на террор и преследование демократов во время выборов, за Глезоса голосовало свыше 60 тыс. человек. Такого числа голосов не получил ни один из кандидатов буржуазных партий. Однако верховный избирательный суд не утвердил избрание Глезоса депутатом парламента, и его место занял другой кандидат в депутаты от партии ЭДА. Деятельность Манолиса Глезоса в защиту мира, свободы и независимости страны, в защиту политических и экономических прав трудящихся, за проведение в стране всеобщей амнистии и нормализации внутриполитического положения не прекращалась и в тюрьме. Свидетельством этому являются его многочисленные пламенные обращения и призывы к греческому народу, ко всем людям доброй воли, опубликованные в греческой, мировой и советской печати.
Борьба за свободу Глезоса не была бесплодной. 15 декабря 1962 г. герой Акрополя получил свободу. Прямо из тюрьмы, не заезжая даже домой, Манолис явился на проходивший в Афинах съезд партии ЭДА и был восторженно встречен делегатами. Здесь Глезос вновь был избран в руководящий орган партии ЭДА. В апреле 1963 г. Глезосу за выдающиеся заслуги в борьбе за сохранение и укрепление мира была присуждена международная Ленинская премия "За укрепление мира между народами" за 1962 год. В июле 1963 г. Глезос второй раз приехал в Советский Союз. В Москве ему был торжественно вручен диплом лауреата международной Ленинской премии. Теплыми словами благодарности ответил Манолис на признание его заслуг в деле борьбы за сохранение и укрепление мира. Верный своим принципам жить просто и скромно, он передал всю полученную им денежную премию лауреата своему родному селению Апирантос на острове Наксос для постройки там библиотеки, названной именем Никоса Глезоса. Будучи в СССР, Манолис Глезос посетил также Ленинград и Волгоград и везде рассказывал о борьбе греческого народа за мир и демократию, призывал поднять голос в защиту еще томящихся в греческих тюрьмах политических заключенных. "О тех, кто остался еще за решеткой, я могу говорить недели, месяцы, целые годы, потому что эти люди долгие и долгие годы сидят в тюрьмах. За эти годы сгнили даже тюремные двери и их меняли, а люди, люди все еще сидят в заключении. Только цемент, камни и железные решетки держат этих непреклонных людей вдали от близких, от жизни. Когда я выходил из тюрьмы, мои товарищи просили о многом. Но только люди, отрезанные от жизни целую жизнь, могли сказать: "Манолис, мы хотим, чтобы ты посмотрел на море, мы забыли, какого оно цвета... Мы хотим, чтобы ты прошелся по земле, по лесам, по полям и лугам и увидел цветы, мы забыли их запах. Мы хотим, чтобы ты услышал шум волн, мы забыли звуки жизни..." Нужно, чтобы эти люди вышли из тюрьмы, от небытия к жизни. Ведь они томятся в застенках только потому, что они верны гуманизму, и страдают только потому, что горячо любят свою родину, свой народ". Голос Глезоса в защиту политических заключенных, за восстановление демократии в Греции, за мир и дружбу между народами слышали во многих столицах мира, в том числе в Вене, Риме, Париже и Лондоне.
Положение в Греции в то время было напряженным. Чтобы подавить стремление греческого народа найти демократическое решение острейших проблем страны, власти пошли на организацию политических убийств. В Салониках был убит выдающийся борец за мир я демократию депутат Ламбракис. Его похороны вылились в мощную демонстрацию протеста против антинародной политики правительства. Правительство Караманлиса вынуждено было подать в отставку. Народ требовал проведения парламентских выборов, и правящие круги вынуждены были с неохотой пойти на это.
Выборы в ноябре 1963 и в феврале 1964 г. привели к поражению реакции. К власти пришло правительство Союза Центра, получившего на февральских выборах 53% голосов. Это правительство, хотя и провело ряд мер по демократизации страны и некоторому улучшению положения трудящихся, было непоследовательно в своей политике. Но даже и эти весьма ограниченные меры обеспокоили королевский двор, греческую реакцию и американцев. В штабе греческой армии, подчиненной военному командованию НАТО, модернизируется план "Прометей", подготовленный на случай войны и предусматривавший массовые аресты демократов и установление в стране фашистских порядков. Однако король и реакция опасались тогда пустить его в ход и избирают другой путы 15 июля 1965 г. происходит дворцовый переворот. Без ведома парламента король смешает лидера партии Союз Центра Г. Папандреу с поста премьер-министра и назначает нового премьера. Греческий народ был возмущен дворцовым переворотом и пренебрежением короля к принципам парламентаризма и потребовал проведения новых парламентских выборов. На протяжении двух последующих лет король вынужден был сменить четыре правительства, упорно отказываясь разрешить проведение парламентских выборов. Только когда стало ясно, что правая партия Национальный радикальный союз (ЭРЭ) не сможет получить в парламенте необходимого вотума доверия, и, учитывая, что по конституции откладывать выборы дальше нельзя, король согласился на их проведение. Парламентские выборы были назначены на 28 мая 1967 года. Политические партии стали готовиться к ним. Для короля, для греческой реакции и американцев было ясно, что правая партия ЭРЭ потерпит поражение на выборах, и тогда началась активная подготовка заговора. Над страной нависла опасность государственного переворота. Руководители демократического движения понимали это и в своих выступлениях в печати и в парламенте предупреждали народ о грозящей опасности.
Все эти годы Манолис Глезос вел неустанную борьбу как внутри страны, так и за границей за мир и демократизацию Греции. По приглашению различных демократических организаций он часто ездил в другие страны, где выступал на съездах и митингах по актуальным вопросам международного демократического движения. В конце 1966 г. он вновь занялся своей любимой журналистской работой, возглавив руководство газетой "Авги". В личной жизни Манолиса за это время произошло большое, радостное событие: в 1965 г. у него родилась дочь Мария.
21 апреля 1967 г. на улицах Афин заскрежетали гусеницы танков. Отряды специально подготовленных войск, входящих в систему НАТО, заняли основные правительственные учреждения, телеграф, радиостанции, связь между городами была прервана. Армейские бронетранспортеры, мчавшиеся по Афинам, были битком набиты арестованными гражданскими лицами, мужчинами и женщинами. Демократов тысячами свозили на спортивные стадионы и оставляли там под военной охраной. Были арестованы выдающиеся деятели литературы и искусства. Это осуществлялся план "Прометей" В Греции с одобрения короля произошел фашистский переворот. Выборы в парламент были отменены. К власти пришла военная хунта. Газета "Авги" и многие другие были закрыты.
В квартиру к Манолизу Глезосу солдаты в черных беретах и полицейские ворвались в два часа ночи. Они не стали ждать, пока откроют дверь, а просто взломали ее. Манолису не разрешили одеться. Прямо в пижаме его потащили в машину и вывезли за город в уединенный дом, охраняемый парашютистами. Солдаты арестовали также Тасию Глезос, привезли ее на спортивный стадион, откуда вместе с другими отправили на каторжный остров Юра. Двух плачущих детей, на глазах у которых произошел арест отца и матери, солдаты оставили на попечение портье. Вскоре Манолис был перевезен в подвалы Асфалии - политической полиции, в которых ему уже не раз приходилось бывать. Начались допросы, избиения. Над Глезосом вновь нависла угроза смерти. Известия о фашистском перевороте в Греции и о готовящейся расправе над Глезосом со стороны военной хунты вызвали волну протестов во всем мире. И вновь советский народ выступил в защиту национального героя Греции. Советское правительство передало заявление греческому правительству, в котором оно высказывало беспокойство за судьбу Глезоса и уверенность, что его жизни не будет грозить опасность. После допросов в Асфалии Глезос был направлен вместе с некоторыми видными демократическими деятелями на остров Юра, а потом вновь посажен в одиночную камеру Асфалии. Но где бы ни находился сейчас Манолис Глезос, он услышит, как он слышал и раньше, голос миллионов людей в его защиту: "Свободу Манолису Глезосу! Свободу герою Акрополя!"
Примечания
1. Архив пионерского отряда 49-й московской школы.
2. Многие факты, приведенные в очерке, рассказаны лично Глезосом во время неоднократных дружеских бесед с автором.
3. "Акрополис", 1.VI.1941.
4. К. Бирка. Эпопия тис этникис антистасис. (Эпопея национального сопротивления). Афины. 1960, стр. 519.
5. "Ст'армата! Ст'армата!" ("К оружию! К оружию!"). Т. 1. Афины. 1964, стр. 111.
6. Там же, стр. 366.
7. К. Бирка. Указ. соч., стр. 520.
8. "Прощайте, братья". - Греч.
9. "Известия". 9.VII.1959.
10. "Дело Манолиса Глезоса". М. 1960, стр. 40.
11. Там же, стр. 143.
12. Там же, стр. 379.
13. "Известия". 9.VII.1959.