Гражданская война в России Безугольный А. Ю. Демократическая республика Грузия и ее вооруженные силы. 1918-1921 гг.

Безугольный А. Ю. Демократическая республика Грузия и ее вооруженные силы. 1918-1921 гг. // Вопросы истории. - 2009. - № 10. - с. 87-101.

Вскоре после Октябрьской революции, 24 ноября 1917 г., в Тифлисе было образовано коалиционное правительство из представителей правосоциалистических и националистических партий Закавказья - Закавказский комиссариат - во главе с меньшевиком Е. П. Гегечкори. Комиссариат ясно продемонстрировал свою позицию в отношении правительства России, заключив соглашения с антибольшевистскими Терско-Дагестанским и Донским правительствами о совместной борьбе с Советами. Целью революции для меньшевиков оставался, как и после Февраля, буржуазный социально-экономический строй с социалистическим идеалом в отдаленной и достижимой строго эволюционным путем перспективе. "Вы думаете, что если правительство социалистическое, то оно должно осуществить социализм? Это взгляд большевиков... И в буржуазном строе у нас есть дело. Мы должны осуществить свою программу-минимум", - заявлял один из лидеров меньшевиков Н. Н. Жордания летом 1918 года¹.

Одновременно с формированием общекавказского правительства интенсивно шли процессы национального самоопределения. В Тифлисе, в частности, уже 19 ноября был созван национальный съезд представителей общественно-политических, культурных, экономических и других учреждений и организаций Грузии. Была принята резолюцию о самоуправлении Грузии и избран Национальный совет во главе с Жордания. Аналогичным образом образовались армянский и азербайджанский национальные советы.

Политическую ситуацию в Закавказье в этот период определяла начавшаяся в регионе турецкая агрессия, сопровождавшаяся массовыми репрессиями в отношении коренного населения. 3 марта 1918 г. в Брест-Литовске между правительствами Советской России и Турции был подписан договор, по условиям которого, Турция, на правах союзницы Германии, получила от России Батумскую, Карскую и Ардаганскую области. Вопрос передачи этих территорий с Закавказским комиссариатом согласован не был, так как Советская Россия, Германия и Турция не признавали его легитимность. Таким образом, Турция получила повод для агрессии в регионе с тем, чтобы занять отошедшие ей по договору территории.

Проходившие в марте 1918 г. переговоры делегации Закавказского комиссариата с турецкими представителями оказались безрезультатными. Турецкая армия начала военные действия. При этом турки нарушили Брестский мир и пошли дальше, чем было определено его положениями. В апреле 1918 г. они заняли Батуми, Озургети, всю Месхетию и дошли почти до Боржоми. Остановить турецкую армию удалось лишь у реки Чолоки.

В столь тяжелой военно-политической обстановке 22 апреля 1918 г. собрался новый законодательный орган - Закавказский Сейм, в тот же день объявивший о создании независимой Закавказской Демократической Федеративной республики во главе с Акакием Чхенкели.

Закавказский Сейм возобновил переговоры с Турцией, однако на первом же заседании в Батуми 11 мая турки предъявили новые требования. В ходе конференции выявилась бесперспективность дальнейшего существования Закавказского союзного государства. Грузины, азербайджанцы и армяне придерживались принципиально различных внешнеполитических взглядов. Грузины избрали прогерманскую ориентацию, армяне - проанглийскую, а азербайджанцы - протурецкую. Заручившись гарантией германского правительства в покровительстве Грузии и сохранении целостности ее территории и подписав с ним секретное соглашение, Исполнительный комитет Национального совета Грузии 25 мая 1918 г. принял решение о провозглашении независимого государства - Демократической республики Грузия (ДРГ). Вскоре после этого независимость провозгласили Азербайджан и Армения.

Как заметил британский врач М. А. Гарольд Бакстон, наблюдавший воочию процесс становления грузинской государственности, "преимущества, которыми обладала Грузия, заключались в обладании портом на Черном море и в географическом единстве, а развал России оставил в ее руках огромные богатства, колоссальные запасы и организованный механизм. С провозглашением независимости она оказалась обладательницей фактически всех необходимых атрибутов независимого государства"².

Председателем правительства стал меньшевик Н. В. Рамишвили (в июне 1918 г. его сменил Жордания), первым военным министром - Григол Георгадзе (с мая 1919 г. - Ной Рамишвили, с апреля 1920 г. - Григол Лордкипанидзе, с декабря 1920 г. - Пармен Чичинадзе). Функция высшего законодательного органа возлагалась на Национальный совет (с марта 1919 г. - Учредительное собрание), председателем которого был избран Николоз (Карло) Чхеидзе. Опубликованный 26 мая 1918 г. "Акт о национальной независимости Грузии" провозглашал в стране гражданские свободы и равенство граждан перед законом, гражданские и политические права "без различия национальности, вероисповедания, социального положения и пола"³.

Однако, на практике грузинское руководство с самого начала жестко пресекало всякие попытки оспорить суверенитет нового государства и гегемонию меньшевистской партии. Эти правила игры приняло большинство партий социалистической и националистической ориентации, получивших взамен незначительное представительство в парламенте. Меньшевистская партия - самая многочисленная и весьма популярная (на выборах в Учредительное собрание осенью 1917 г. она победила с подавляющим преимуществом, получив 640,2 тыс. голосов) - взяла на вооружение грузинский национализм и идею национальной консолидации и имела все три года независимости поддержку населения. Гонениям подвергалась, прежде всего, большевистская партия, ориентированная на воссоединение с большевистской Россией (на выборах в Учредительное собрание за нее проголосовали 24,5 тыс. человек)⁴.

Деятельность большевистской партии на территории Грузии была запрещена, запрещены были и большевистские газеты. Меньшевики в интересах "общенациональной консолидации" не допускали в прессе никакой критики в свой адрес. Как заявил однажды в парламенте Жордания, "в пределах Грузии не будет выходить ни одна газета, будет ли она русская, армянская или другая, которая не будет стоять решительно на почве независимости Грузии"⁵. Точно также грузинское правительство пресекало любые попытки национального самоопределения, жестоко подавляя народные восстания в Абхазии, Южной Осетии и т.д.

Всего независимое грузинское государство просуществовало около трех лет, до того момента, когда в марте 1921 г. меньшевистское правительство сложило свои полномочия и передало их Ревкому Грузии - чрезвычайному правительственному органу, сформированному грузинскими большевиками.

Главным фоном короткой истории грузинского государства был перманентный тяжелый экономический кризис, который меньшевистское правительство так и не сумело преодолеть. С каждым годом он становился все более глубоким, а положение национальной экономики - все более безнадежным. Грузинские боны быстро обесценивались из-за чего правительству многократно приходилось прибегать к эмиссии. Девальвация происходила с огромной скоростью. Только за год, с декабря 1918 по ноябрь 1919 г. курс английского фунта стерлингов вырос с 40 руб. местными бонами до 700 рублей⁶. Бюджет страны неизменно получался остродефицитным, расходы ежегодно в 4 - 5 раз превосходили доходы, а дефицит покрывался печатанием бумажных денег. Только летом 1920 г. в оборот было пущено 800 млн. руб. бумажных денег, что составило почти половину запланированных годовых расходов бюджета⁷. Промышленность из-за нехватки сырья и топлива практически не работала. К середине 1919 г. цены на продукты выросли в Грузии по сравнению с уровнем 1914 г. в 75 раз. В то же время, реальная заработная плата возросла только в 22 раза⁸. Люди жили впроголодь. Сельское хозяйство деградировало и замкнулось в рамках натурального производства. Экономический коллапс оказывал влияние на все стороны жизни независимой Грузии и порой подталкивал правительство к агрессивной внешней политике с тем, чтобы за счет внешних приобретений решить внутренние проблемы.

Опора на вооруженную силу при решении внешних и внутренних проблем - одна из особенностей политической модели меньшевистского правительства. По подсчетам бывшего главнокомандующего грузинскими вооруженными силами генерала Г. И. Квинитадзе, за три года своего существования Грузия вела восемь войн⁹. Внутренних же конфликтов, на подавление которых бросались вооруженные силы, и вовсе не счесть. Конечно, в значительной мере это объяснялось гражданской войной и интервенцией. Однако у Грузии имелось больше, чем у ее закавказских соседей внутренних стимулов браться за оружие. Причинами этого можно считать очевидное стремление к гегемонии меньшевиков в Закавказье и несравненно лучшую возможность вооружиться за счет сконцентрированных в Тифлисе и его окрестностях запасов бывшей Кавказской армии.

Первая попытка организации регулярных национальных вооруженных сил (Грузинского армейского корпуса) путем переформирования их из обычных частей Кавказского фронта, предпринятая еще штабом Кавказского фронта в ноябре 1917 г., провалилась из-за революционного хаоса и большевизации солдатских масс.

На момент создания Грузинского корпуса, штаб Кавказской армии уже располагал несколькими грузинскими национальными частями, сформированными еще при царизме - Грузинским стрелковым полком и Грузинским конным полком (оба сформированы в 1916 году). Согласно директиве командующего Кавказской армией генерала Пржвальского, надлежало сформировать две стрелковые дивизии, две горные артиллерийские и конную бригады, мортирный дивизион и запасный полк. Командиром корпуса был назначен полковник Ахметели, родной брат одного из меньшевистских лидеров, начальником штаба - капитан И. Гедеванишвили, социалист-федералист по своей партийной принадлежности.

К 25 февраля 1918 г. управление корпуса, пехотные и конные части считались сформированными. К ним добавились отдельные горийский батальон, конная сотня и этапный батальон. В марте началось формирование 3-й стрелковой дивизии¹⁰.

Между тем, комплектование частей корпуса натолкнулось на серьезные препятствия. Штаб фронта составил план формирований и отдал необходимые распоряжения об обмене национальными контингентами между частями фронта. Однако, реальная переброска личного состава проходила чрезвычайно медленно из-за перебоев с транспортом, волокиты в штабах, нехватки средств¹¹.

Главной причиной неудачи, однако, стало то, что уже на этапе формирования национальные части оказались, по выражению меньшевика Г. И. Урутадзе, "сильно отравлены большевистским ядом"¹². Большевистские настроения в национальных полках превращали их из послушного инструмента Национального совета в непосредственную угрозу ему же самому. Исполнительный комитет совета рабочих депутатов Тифлиса принял решение распустить все сформированные на тот момент грузинские национальные полки по домам, но без оружия. Когда стало ясно, что солдатские массы воспротивятся разоружению, было решено отпустить их с оружием, "лишь бы они убрались"¹³. Управление корпуса было упразднено 26 мая 1918 года¹⁴.

Национальный совет Грузии решил создать собственные вооруженные силы под меньшевистскими партийными знаменами - Красную гвардию.

Это была военизированная структура, мало удовлетворявшая потребностям национальной обороны, а более пригодная для полицейско-карательных функций внутри страны. Созданная на волне национально-патриотического подъема в конце 1917 г., гвардия не сошла с исторической сцены и не уступила место регулярным частям, как это случилось в Советской России, где красногвардейские отряды сменились регулярными частями Красной армии. Напротив, грузинская гвардия непрерывно совершенствовалась и росла численно уже после создания регулярной армии. Для вождей Грузии она символизировала социал-демократические начала грузинской государственности; идеал им виделся в умении "стройно сочетать оружие и труд"¹⁵. Идеологически же красногвардейцы уверенно и быстро дрейфовали к национал-патриотичесим лозунгам, как, впрочем, и партия меньшевиков.

Довольно скоро после своего создания Красная гвардия была переименована в Народную. Необходимость переименования сами меньшевики мотивировали положением грузино-турецкого мирного договора от 4 июня 1918 г., согласно одному из пунктов которого турки имели право разоружать вооруженные банды. Чтобы Красная гвардия не попала под определение "банда", законодательный орган - грузинский Сейм - легализовал ее под другим названием, приняв соответствующий закон¹⁶. Генерал Квинитадзе заметил, что переименование было сделано в угоду прибывавшим в Тифлис немцам, "косившимся" на красное знамя¹⁷. Термин "Красная гвардия", действительно, прямо отсылал к большевистским вооруженным отрядам в России, с которыми меньшевики не хотели иметь ничего общего, поэтому переименование ее было неизбежно. Правда, красногвардейская символика использовалась и в последующем, немало удивляя англо-американских союзников, а грузинским политикам приходилось их переубеждать в том, что это не "тот же самый большевизм"¹⁸.

К созданию регулярной армии, основанной на общепринятых в европейских странах стандартах, грузинское правительство вторично вернулось летом 1918 года. Весь период независимости Грузии армия и гвардия существовали параллельно и независимо одна от другой и лишь на время войн объединялись под единым руководством главнокомандующего. В мирное время консенсус в действиях армии и гвардии достигался путем договоренностей военного министерства с Главным штабом Народной гвардии при посредничестве председателя правительства.

Между двумя этими структурами имелся резкий антагонизм и стремление поглотить друг друга. Причиной тому было очевидно привилегированное положение Народной гвардии по отношению к армии, политическая ангажированность гвардии, а также стремление гвардейской верхушки любой ценой сохранить свою независимость. В свою очередь, весьма многочисленному грузинскому генералитету, своими корнями связанному с русской армией и, порой, даже не владевшему грузинским языком, претили националистические игры гвардейцев. Гвардию они называли "аномалией военной организации" и ратовали за научный подход в создании регулярной армии¹⁹.

К концу 1920 г., на третий год существования независимой Грузии, итоги военного строительства представляли собой следующую картину.

Армия комплектовалась на основе всеобщей воинской обязанности молодыми людьми, достигшими 20 лет в год призыва. Военная служба продолжалась 1,4 года в пехоте и 1,8 лет - в остальных родах войск. На случай войны предусматривался досрочный призыв младших возрастов, а также мобилизация нескольких возрастов обученного резерва.

По расчетам советских разведывательных органов, при существовавших системе комплектования и численности мужского военнообязанного населения (525 тыс. чел.) грузинское правительство теоретически могло поднять по мобилизации около 160 тыс. чел., однако, принимая во внимание опыт прошлых мобилизаций (массовое уклонение от призыва и дезертирство) считалось, что общая мобилизация не даст более 65 - 80 тыс. человек²⁰. Правда, представители грузинского правительства в переговорах с союзниками озвучивали весьма смелую цифру - 200 тыс. человек²¹.

Отличительной особенностью грузинской армии было то, что она не только не испытывала недостатка в квалифицированных офицерских кадрах, но и имела значительный их переизбыток, что связано с нахождением в Тифлисе в годы первой мировой войны основных управлений и служб Кавказского фронта русской армии, а также с традицией грузинской аристократии выбирать военную карьеру²². По причине переизбытка немалому числу офицеров приходилось отказывать в приеме на службу и они искали лучшей доли у соседей, например, в Азербайджане²³. Младшие офицерские кадры готовились в единственном военно-учебном заведении - Тифлисской военной школе с двухгодичным курсом обучения. Здесь же готовили унтер-офицерский состав.

В мирное время армией руководил военный министр, в военное - главнокомандующий, каковым мог быть как сам министр, так и лицо, специально назначенное правительством. Поскольку военным министром всегда принципиально назначалось гражданское лицо из числа лидеров меньшевистской партии, то на время войны главнокомандующим становился профессиональный военный. При военном министре состояли два помощника (заместителя) - один по строевой, другой - по хозяйственной части. Оперативным органом Военного министерства являлся Генеральный штаб. Военному министру подчинялись хозяйственное, военно-топографическое управления и управление начальников артиллерийских и инженерно-технических войск, а также управление начальника государственной пограничной стражи и управление командующего флотом²⁴.

Между военными министрами и главнокомандующими (и те и другие часто сменялись) деловые отношения налаживались с трудом. Генералам не нравились "партийный" контроль за их деятельностью и полная военная некомпетентность штатских министров ("то учитель, то врач - лишь бы социалист"). Генерал Квинитадзе вспоминал, как в присутствии военного министра (очевидно, речь идет о Г. С. Лордкипанидзе. - А. Б.) отдавал распоряжение одному из командиров батальонов взять в поход два орудия, после чего министр переспросил его: "Георгий Иванович, а два орудия - это сколько пушек?"²⁵.

В мирное время высшей тактической единицей грузинской армии являлась бригада четырехбатальонного состава с легким артиллерийским дивизионом. В военное время бригада разворачивалась в дивизию, а каждый из ее батальонов - в пехотный полк. Батальон мирного времени состоял из 5 рот по 4 взвода: 40 офицеров, 617 солдат, 27 сверхсрочников, 41 лошадь и 56 повозок. Состав полка военного времени: 2225 чел. при 32 пулеметах.

Всех пехотных батальонов к концу 1920 г. насчитывалось 12; они образовывали 3 бригады со штабами в Кутаиси, Тифлисе и Гори.

Кроме пехоты сухопутные силы армии Грузии должны были иметь одну кавалерийскую бригаду (в военное время - дивизию), однако, из-за практически непреодолимых проблем с закупкой верховых лошадей, к концу 1920 г. удалось развернуть лишь два штатных кавалерийских полка и один грузино-мусульманский - всего около 1500 сабель.

Артиллерия армии Грузии состояла из трех легких дивизионов трехбатарейного состава, приданных пехотным бригадам, и отдельного трехбатарейного смешанного пушечно-мортирного дивизиона. Армия располагала 52 исправными орудиями против 72, положенных по штату.

Кроме того, военному министру подчинялись инженерно-саперные роты, радиотелеграфные части, оснащенные немецким оборудованием, автобронетанковый отряды (17 броневиков и 2 танка), авиаотряд (закупленные в Италии новейшие 20 аэропланов), 6 бронепоездов и 7 полков пограничной стражи, насчитывавших, в зависимости от организации, от 386 до 461 человека.

Снабжение армии оружием и боеприпасами осуществлялось из трех источников: за счет старых запасов русской армии; за счет иностранной помощи или закупок за рубежом; за счет собственного производства. Запасы, оставшиеся на складах бывшего Кавказского фронта, были весьма значительны, что ставило Грузию в заведомо выигрышное положение по сравнению с Азербайджаном и Арменией, которым с развалом русской армии почти ничего не досталось. Только в мастерских Тифлисского арсенала хранилось до 800 орудий, из которых до 500 восстановлению не подлежали, но использовались в качестве запасных частей. Немало осталось и автомобильной техники. Оборудование арсенала позволяло не только ремонтировать, но и производить оружие и боеприпасы. В небольших количествах здесь выпускались винтовки, ежедневно могло изготавливаться до 1000 снарядов и до 50 000 винтовочных патронов.

Ускоренной механизации грузинской армии препятствовала острая нехватка сырья и топлива. Топливо поступало из Азербайджана - вначале независимого, а затем советского - который регулировал его подачу в зависимости от политических отношений с Грузией. Эта же причина тормозила развитие технических родов войск (броневых, авиационных, автомобильного дела).

При общем дефиците средств питание грузинских военнослужащих было весьма скудным, мясо бывало крайне редко, хлеба выдавалось по два фунта в сутки.

По состоянию на 1920 г. Народная гвардия строилась по принципу территориально-милиционных частей и состояла из резерва, в который формально были включены лица, записавшиеся в гвардию и призывавшиеся в местные батальоны в случае объявления мобилизации, и кадровый состав постоянных частей гвардии. Постоянные части комплектовались военнообязанными или добровольцами, служившими один год. На местах имелись окружные и районные штабы Народной гвардии, первые из которых формировали батальоны, вторые - роты. Грузия была поделена на 15 батальонных округов, которые составляли по мобилизации 23 батальона. В распоряжении гвардии имелось 7 батарей четырехорудийного состава, инженерная, дорожная и автомобильная роты²⁶.

Высшим органом руководства Народной гвардией был Главный штаб - коллегиальный орган в составе 21 члена, избиравшийся на съездах Народной гвардии. Бессменным председателем Главного штаба весь период оставался Валико Джугели - личность одиозная, но весьма популярная в Грузии. Еще в 1917 г. Джугели состоял в большевистской фракции грузинских социал-демократов, но после Октября он круто сменил политическую ориентацию и стал убежденным меньшевиком. Народная гвардия сохраняла и всячески оберегала от генералитета свой социалистический революционный антураж, заключавшийся не только в коллегиальной форме управления, но и массе иных внешних признаков - красном знамени, отсутствии званий, знаков различий и т.п.

Уровень военной подготовки гвардейцев значительно уступал армейскому. Строго говоря, систематического военного обучения в гвардии вообще не велось, хотя на это ежедневно и выделялось два часа. В то же время, современники не раз отмечали, что морально-боевой дух гвардейцев был значительно выше, чем у солдат. В определенной мере спайкой служила политическая окраска гвардии - сюда подбирались убежденные сторонники меньшевистской партии. К тому же гвардейцы содержались значительно лучше солдат, имели обмундирование первых сроков, более высокое денежное содержание. В силу этого, как отмечали современники, "солдаты армии крайне враждебно относятся к народной гвардии в силу тех обстоятельств, что жизнь народогвардейцев лучше обставлена правительством во всех отношениях"²⁷.

Оценки общей численности грузинских вооруженных сил достаточно сильно разнятся, связано это с тем, что грузинская армия практически все время находилась в состоянии мобилизации или демобилизации перед или после очередной войны и ее численность сильно колебалась. Так, в середине июля 1920 г. она оценивалась в 10450 штыков, 2750 сабель, 36 орудий, 137 пулеметов. Части Народной гвардии насчитывали 3640 чел, 24 орудия, 63 пулемета. Кроме того, Грузия имела 3 бронепоезда и от 5 до 10 броневиков²⁸.

По данным на конец октября 1920 г. общая численность вооруженных сил Грузии достигала 38 батальонов, 10 эскадронов (23 тыс. штыков) при 543 пулеметах, 83 орудиях, 3 бронепоездах, 8 бронеавтомобилях и танках, 12 аэропланах²⁹.

Меньшевистская Грузия успела принять участие едва ли не в десятке внешних вооруженных конфликтов. Не все они квалифицировались современниками как войны; некоторые носили характер приграничных столкновений. Большинство из них были вызваны особой геополитической концепцией меньшевистского правительства, избравшего путь территориальной консолидации "исторической" территории Грузии. В "исторический" ареал Грузии включались все земли, когда-либо (начиная со времен царицы Тамары) входившие в состав грузинских царств и княжеств или Тифлисской губернии Российской империи. Кроме того, грузинское правительство старалось использовать удобные моменты для занятия территорий, остававшихся "бесхозными" в ходе перипетий гражданской войны.

Первой из таких войн стала скоротечная война с Арменией в декабре 1918 г., известная как "двухнедельная война".

Она вспыхнула в результате территориального спора по поводу двух приграничных районов - Ахалкалаки и Ворчало (Северное Лори). По данным статистического сборника "Кавказский календарь" за 1912 и 1913 гг., в первом из них проживало 76 446 армян против 6578 грузин, а во втором, наряду с 63 148 армянами проживало 7533 грузина. Тем не менее, Грузия считала Ахалкалаки и Ворчало исконными грузинскими землями, опираясь на тот аргумент, что в царские времена они входили в состав Тифлисской губернии. С лета 1918 г. до начала ноября оба эти района находились под оккупацией Турции. 31 октября 1918 г. Турция признала свое поражение в первой мировой войне и начала выводить войска с территории Закавказья. Грузия и Армения спешили занять освободившиеся районы и столкновение между ними, таким образом, стало неизбежным.

Война началась 7 декабря, а прекратилась 25 декабря 1918 года. Армении в ней сопутствовал успех. Грузинские войска терпели одно поражение за другим, отступили к самому Тифлису, а из-за дезертирства, в критический момент, по словам бывшего грузинского главнокомандующего генерала Квинитадзе, "в резерве имелось три генерала и один член Учредительного собрания"³⁰. Сказывалось и то, что в полосе наступления армянской армии (Борчалинский и южная часть Тифлисского уездов) преобладало армянское население, записывавшееся в армию прямо на поле боя. Напротив, в грузинских частях развивалось дезертирство. Так, согласно рапорту командира одного из полков 2-й пехотной дивизии, еще до отправления на грузино-турецкий фронт дезертировало 200 солдат. С фронта ушло еще 135 человек. Одна из рот (275 чел.) дезертировала вся до единого человека. По возвращении полка с фронта и демобилизации из 450 чел., которые должны были остаться на действительной службе, в полку насчитывалось лишь 184 человека. Все солдаты уходили в полном обмундировании, снаряжении и с винтовками, что ставило под угрозу дальнейшее материальное снабжение армии³¹.

Вполне возможно, что Грузия оказалась бы разгромленной, но в ситуацию вмешались союзники и потребовали от Армении остановить наступление. Сильно зависевшая от продовольственных поставок союзников Армения вынуждена была согласиться. На последовавшей затем мирной конференции Армении были навязаны невыгодные для нее условия: Ахалкалаки оставался за Грузией, а Ворчало был объявлен нейтральной зоной, чью территориальную принадлежность еще предстояло решить на предстоящих мирных конференциях. В тот период Грузия, оставшаяся без европейского покровителя после поражения в первой мировой войны кайзеровской Германии и эвакуации из Грузии германских войск, всеми силами привечала ее недавних противников, прежде всего, англичан. Последние по соглашению с Грузией оккупировали освобожденную турецкими войсками Батумскую область.

В Грузии были закрыты армянские газеты, распущена армянская милиция, многие армянские политики были арестованы или высланы.

Как агрессивную акцию грузинского правительства следует расценивать его претензии на Сочинский округ, никогда не входивший в грузинский этно-культурный ареал.

Сочинский округ был образован в 1896 г. в составе выделенной в этом же году из Кубанской области Черноморской губернии. Границы Сочинского округа проходили от реки Дедерукай (современный Лазаревский район) до Сухумского отдела (Гагра). В 1901 г. они были расширены за счет Сухумского округа. С этого времени Сочинский округ занимал территорию между морем и Главным Кавказским хребтом от реки Шахэ на севере до реки Бзыбь на юге, включая Гагру (ныне граница между Россией и Абхазией проходит севернее реки Бзыбь, по реке Псоу).

Воспользовавшись гражданской войной на Северном Кавказе, грузинские вооруженные силы летом 1918 г. начали продвижение на север по побережью Черного моря и уже 3 июля взяли Адлер, 5 июля - Сочи, а 27 июля - Туапсе. 15 июня 1918 г. в Тамани высадились немецкие войска, так что грузинское наступление было явно скоординировано с действиями немцев. В Тифлисе решили создать здесь вассальную по отношению к Грузии Южную республику.

Существовавшая на тот момент в причерноморской зоне советская Кубано-Черноморская республика находилась на грани краха из-за ударов Добровольческой армии и поэтому не смогла оказать грузинам действенного сопротивления. Красные партизаны вынуждены были отступать на Кубань, а затем к Геленджику, где их отряды влились в Таманскую армию. Было решено пробиваться вдоль побережья на юг до Туапсе, а оттуда через горы выйти к Армавиру для соединения с главными силами Красной армии на Кавказе. Таманская армия шла тремя колоннами: 2-я и 3-я прикрывали огромный обоз и тысячи беженцев от нападений белых с тыла и с левого фланга (со стороны горных ущелий), а 1-я колонна преодолевала сопротивление грузин, разгромив их в районе города Туапсе. Тогда было захвачено 16 орудий и 10 пулеметов грузин. Однако, преследуемые белыми, отряды Красной армии, пробыв в Туапсе несколько дней, ушли на Армавир. 8 сентября 1918 г. Туапсе заняли части Добровольческой армии.

Первоначально между грузинами и добровольцами наметилось взаимовыгодное сотрудничество. Командование Добровольческой армии рассчитывало получать из Грузии нефтепродукты, уголь, а также воспользоваться сосредоточенными там запасами Кавказского фронта. Для Грузии важен был кубанских хлеб. Командир грузинского отряда генерал Мазниев взял на себя инициативу экономических переговоров. Добровольцы приветствовали также совместные действия грузинских войск и казаков Майкопского отдела против красных.

8 сентября, преследуемые добровольческими частями, красные оставили Туапсе и ушли на Армавир. В этот же день добровольцы заняли Туапсе. С этого момента отношения между добровольческой администрацией и Грузией начали резко портиться. Генерал Мазниев, "как сильно расположенный тогда к России", был заменен генералом Кониевым, а в район селения Лазаревское (в 60 километрах юго-восточнее Туапсе) были стянуты крупные силы, которые насчитывали 5 тыс. солдат, 18 орудий и 40 пулеметов³².

Состоявшиеся 25 - 26 сентября 1918 г. в Екатеринодаре переговоры между представителями Добрармии и грузинского правительства окончились безрезультатно. Белые требовали от грузин очистить территорию вплоть до рубежа реки Бзыбь. Так как грузины не соглашались, командование Добрармии 26 сентября прервало переговоры и открыло боевые действия. Отряды белых заняли Лазаревское (ныне - часть северного Большого Сочи).

Конфликт стал затягиваться. Лишь в начале 1919 г. деникинцы развернули наступление на юг вдоль побережья. Грузины попытались остановить их в Гагре, где произошли серьезные боевые столкновения.

Но в этот момент в конфликт вмешались англичане, не желавшие чрезмерного усиления и окончательной победы ни одной из сторон. Они потребовали "нейтрализации" Сочинского округа с условием размещения там английских войск. "Дальнейшее продвижение войск Добровольческой армии в Сочинском округе без предварительного сношения с генералом Уоккером, не должно иметь места" - такое требование начальника штаба английской миссии в Екатеринодаре было получено 9 января 1919 г. командовавшим добровольческими частями генералом Драгомировым³³. Несмотря на "крайнее недоумение в высшем командовании Добровольческой армии", белые, всецело зависевшие от поставок союзников, были вынуждены прекратить боевые действия. Демаркационная линия была установлена южнее Адлера, в районе которого устанавливалась нейтральная зона.

Тем не менее, в конце января 1919 г. добровольцы продолжили свое наступление, заняв 24 января Сочи. Генерал Кониев был взят в плен. Гарнизон Сочи в составе 43 офицеров и 700 солдат также сложил оружие³⁴. До 28 января белые продвинулись до р. Бзыбь и, вполне возможно, двинулись бы вглубь Грузии, однако перейти границу бывшей Черноморской губернии без санкции англичан добровольческое командование не решилось.

Грузины, тем не менее, с деникинскими успехами не смирились. Когда в белогвардейском тылу на Черноморском побережье от Анапы до Адлера развернулась партизанская война "зеленых" и "красно-зеленых", у Тифлиса появилась возможность снова вмешаться. Грузия стала оказывать помощь партизанам, благодаря чему их движение уже летом 1919 г. набрало большую силу (в указанном районе против белых действовало в тот момент до 15 тыс. повстанцев). Грузины не оставляли попыток договориться с Деникиным о прекращении поддержки партизан в его тылу в обмен на часть побережья. Но белые на это не пошли, а потому поддержка повстанцев на Кавказе со стороны Грузии продолжалась.

К примеру, в оккупированной грузинами Гагре размещался штаб "зеленых" повстанцев, при котором находился комиссар грузинского правительства. Грузия выделяла противникам Деникина значительные суммы денег и большое количество оружия. Партизаны сумели взять под свой контроль едва ли не все побережье Черного моря от Абхазии до Новороссийска, чем весьма способствовали краху белых на Юге России.

После разгрома Красной армией войск Деникина на Северном Кавказе в начале 1920 г. весь Сочинский округ вновь оказался в руках грузин. В феврале 1921 г. частям советской 9-й армии пришлось пролить немало крови, чтобы изгнать противника³⁵. В последующем граница между РСФСР и Абхазской АССР на Черноморском побережье установилась, по сути дела, по демаркационной линии 1919 года³⁶.

К началу 1920 г. ситуация на фронтах гражданской войны коренным образом менялась в пользу Советской России. Красная армия овладела всей территорией Северного Кавказа, где была восстановлена советская власть. В апреле 1920 г. Красная армия способствовала утверждению советской власти в Азербайджане. С этого времени уже грузинская сторона находилась в положении обороняющейся.

Весной 1920 г. в среде большевистского руководства шла острая борьба между "партией войны" (И. В. Сталин, Г. К. Орджоникидзе, а также подпольный Кавказский крайком РКП (б), находившийся на территории Грузии) и "партией мира" (В. И. Ленин, Л. Д. Троцкий) по поводу дальнейшей стратегии на Кавказе. Непосредственно руководивший операциями советского Кавказского фронта Орджоникидзе настаивал на немедленном продолжении экспансии в Закавказье после удивительно легкой бескровной советизации Азербайджана.

Однако, у этой позиции были и сильные контраргументы: действовавшая в Закавказье 11-я советская армия была измотана боями, малочисленна и вследствие свирепствовавшего в стране голода, исключительно плохо снабжалась. Вступившие в Закавказье части насчитывали 60 тыс. чел. (из них лишь 16 тыс. активных штыков и 8 тыс. сабель)³⁷. Между тем, разворачивавшаяся советско-польская война не только не давала надежд на подкрепление, но делала неизбежной переброску войск с Кавказского фронта на Западный. Слабость советской группировки могла спровоцировать не только грузинское правительство, но и западных союзников на операцию по полному очищению Закавказья от влияния большевиков.

Действуя на свой страх и риск, Орджоникидзе в первых числах мая выдвинул красноармейские части к азерайджано-грузинской границе. Есть сведения, что некоторые из них перешли на грузинскую территорию. Хотя первоначально и удалось добиться определенного успеха, стало ясно, что без боя Грузию покорить не удастся, как и не получится склонить грузинское правительство к сложению полномочий. После категорических требований из Москвы в адрес Орджоникидзе, советские войска были оттянуты назад, к границе³⁸.

Появление советских войск на западной границе Грузии и попытки с ходу преодолеть ее произвели глубокое впечатление на грузинское общество. По воспоминаниям современников, Тифлис пребывал на грани паники. В Грузии была объявлена всеобщая мобилизация. Грузинское правительство готовилось к войне.

Стараясь нивелировать первоначальный испуг, тифлисская пресса всячески эксплуатировала факт плохого состояния частей 11-й армии. Она рисовала образ красноармейца измотанного, слабого, голодного. Газеты печатали свидетельства очевидцев о том, какое удручающее впечатление произвели красные войска на бакинскую публику: "Строевые солдаты - преимущественно молодежь от 18 - 19 лет, но попадаются и совершенные мальчики 15 - 16-ти лет. Вооружение ниже всякой критики: винтовки заржавлены, без шомполов, без штыков... Конный обоз в худых телах, неухоженный. Конница в таком же печальном виде"³⁹. Советские войска имели "утомленный и голодный вид. Бросалось в глаза отсутствие экипировки"; "одеты красноармейцы плохо"⁴⁰ и т.д. Эти описания вполне соответствовали реальному положению дел, однако грузинская армия находилась не в лучшем состоянии.

Таким образом, на данном этапе обеим сторонам выгодно было заключение мирного договора, который понимался им как передышка для дальнейшего наращивания сил (а для Грузии к тому же - для легитимации страны на международном уровне и поиска военных союзников).

7 мая 1920 г. в Москве был заключен советско-грузинский мирный договор, воспринятый в Грузии с большим облегчением. Договаривающиеся стороны признавали суверенитет (это было первое официальное международное признание Грузии) и неприкосновенность границ друг друга, что имело большое значение для Грузии, не решившей ряд территориальных проблем: Батумская область являлась объектом притязаний Турции, не урегулированными оставались пограничные споры с Арменией и Азербайджаном, а часть Тифлисской губернии, населенная осетинами, объявила о своем отделении от Грузии и присоединении к РСФСР. Советская Россия, в свою очередь, получила от Грузии ряд существенных преференций. В частности, вновь была легализована коммунистическая партия и ее печатные органы. Кроме того, Грузия обязалась не допускать на свою территорию остатки Белой армии и не способствовать антисоветским выступлениям. Она должна была вывести со своей территории (из Батумской области) английские войска. Правительства двух стран обменялись полномочными дипломатическими представительствами⁴¹.

После заключения мирного договора в полосе соприкосновения грузинских и российско-азербайджанских войск (азербайджанская армия стала именоваться "советской") была организована нейтральная полоса, которую патрулировали совместные российско-грузинские отряды⁴². При этом едва не разгорелась война между Грузией и Азербайджаном по поводу государственной принадлежности Закатальского округа Грузии. Азербайджанский ревком рассчитывал в этом вопросе на поддержку Красной армии. Однако во второй половине мая под давлением Реввоенсовета 11-й армии он заключил перемирие с грузинским правительством и приступил к переговорам. Боевые действия пошли на спад⁴³.

Почти на год грузинский вопрос ушел из поля зрения советского правительства, полностью поглощенного войной с Польшей. Между тем, в конце ноября 1920 г. без особого труда была советизирована Армения, голодавшая и истекавшая кровью в ходе очередной агрессии со стороны Турции.

Грузия осталась последним независимым государством в Закавказье. В отличие от Азербайджана и Армении, которые на момент вступления на их территории Красной армии вели кровопролитные войны (Азербайджан - с Арменией, а Армения - еще и с Турцией) и находились в безвыходном положении, Грузия ни с кем не воевала и имела относительно стабильное внутреннее положение. Принудить меньшевистское правительство к добровольной передаче власти на тот момент было невозможно. От погибавшей Армении Грузия успела получить "свое": чтобы уберечь от турецкой резни армянское население Борчалинского уезда, остававшегося нейтральным после армяно-грузинской войны 1918 г., дашнакское правительство в середине ноября 1920 г. согласилось на его оккупацию грузинской армией.

26 января 1921 г. вопрос о Грузии обсуждался в Политбюро ЦК РКП(б). В принятом решении наркомату иностранных дел было поручено "систематически собирать точный материал" по фактам нарушения Грузией мирного договора с Советской Россией⁴⁴.

Подобного рода фактов было много: указывалось на постоянную помощь Грузии представителям разбитых белых отрядов, снабжение их оружием и деньгами⁴⁵, на ущемление прав и даже аресты работников советской дипломатической миссии в Тифлисе, на гонения и аресты грузинских коммунистов. Грузия отказывалась пропускать в Армению эшелоны с продовольствием. Советские войска в Армении, зависевшие от этих поставок, также находились на грани голода. Факты нарушения Грузией советско-грузинского договора были обобщены в специальной записке полномочного представителя РСФСР в Грузии С. М. Кирова⁴⁶.

Действия Грузии нарушали договор от 7 мая 1920 г. и могли послужить поводом для одностороннего разрыва его советской стороной.

16 февраля части Красной армии на двух участках перешли границу с Грузией. Поводом к этому послужило начало повстанческого движения в приграничном с Арменией Борчалинском уезде⁴⁷. Было объявлено, что Красная армия была призвана не допустить геноцида в отношении жителей Борчалинского уезда (армян и русских). "Ясно, конечно, что стоящая рядом Красная армия не могла смотреть хладнокровно, как крестьян, поднявших восстание за советскую власть, будут расстреливать меньшевики, - заявлял по горячим следам, 8 марта 1921 г., Орджоникидзе. - Пылающие села - Воронцовка и Привольное - были сигналом, зовущим крестьян Красной армии на помощь повстанцам..."⁴⁸.

В первый день наступления части 11-й армии заняли Красный Мост на р. Храми и с. Шулаверы и повели наступление на Тифлис. Части грузинской армии стали с боями отступать в сторону Тифлиса. 17 февраля приказом командующего Кавказским фронтом В. М. Гиттиса в Абхазии в наступление перешла 9-я Кубанская армия. 18 февраля группа войск М. Д. Великанова захватила позиции грузинских войск на Коджорских и Ягулджинских высотах, но к вечеру была выбита с них контратаками противника. Командующий грузинской армии генерал Квинитадзе разделил фронт на три сектора: левое побережье р. Куры (генерал Джиджихиа); правое побережье р. Куры до с. Табахмела (генерал Г. Мазниев); от с. Табахмела до с. Коджори (генерал А. Андроникашвили). 11-я армия ударила по позициям Мазниева, у которого было 2500 солдат, 5 батарей, бронепоезд и 2 бронемашины. Атаку удалось отбить, и грузинские войска контратаковали части 11-й армии.

С поста главнокомандующего был смещен генерал Одишелидзе, в вину которому была поставлена ошибочная группировка войск на границе с Арменией, в результате чего в первые же дни войны поражение потерпели три четверти грузинских сил - 4 армейских и 13 народогвардейских батальонов⁴⁹. Последующие дни прошли в боях на подступах к Тифлису. 24 февраля советские войска завязали бои за город. К этому времени столица Грузии была окружена с трех сторон. Чтобы не оказаться в кольце генерал Квинитадзе отдал приказ об отступлении. 25 февраля части 11-й армии вошли в Тифлис. К этому времени части 9-й армии взяли Гагры и Гудауты и вдоль побережья наступали в направлении Сухуми. В тот же день через Мамиссонский перевал перешли части 98-й стрелковой бригады 33-й стрелковой дивизии, перешедшие в наступление на г. Они.

В дальнейшем части 11-й армии продвигались на север, в направлении Гори, Цхинвали и на запад, в направлении Кутаиси. Наконец, 12 - 14 марта части 9-й и 11-й армий соединились в районе Поти, а 18-я кавалерийская дивизия под командованием Д. П. Жлобы вошла в Батум.

Грузинские военные не оказали красным частям серьезного сопротивления. После падения Тифлиса "все бежало в полном беспорядке"⁵⁰. В свою очередь, советское командование констатировало "неописуемый подъем духа" грузинских "красных повстанцев": "красный бунт растет"⁵¹. Правительство Грузии переместилось вначале в Кутаиси, затем в Батуми, а вскоре и вовсе сложило свои полномочия. 18 февраля была провозглашена Грузинская Социалистическая Советская Республика во главе с Ревкомом (А. А. Гегечкори, Б. Е. Квиркелия, Ф. И. Махарадзе, А. М. Назаретян, М. Д. Орахелашвили, Ш. З. Элиава).

Грузия на момент начала войны с Советской Россией оказалась в крайне неблагоприятной для себя международной обстановке. После разгрома белого движения в Сибири и на Юге России западные союзники все более склонялись к мнению, что в. ближайшей перспективе падения советского государства ожидать не стоит. Это означало, что дорогостоящую интервенцию в России пора было сворачивать. Острая борьба по поводу дальнейшей линии в отношении России шла в английском правительстве. 12 января Верховный совет союзников признал де-факто независимость закавказских республик. Но уже 16 января 1920 г. этот же орган принял резолюцию о снятии экономической блокады с России, в ноябре 1920 г. началось обсуждение деталей советско-британского торгового договора, а 16 марта 1921 г., в дни падения независимой Грузии, это соглашение было подписано⁵².

Грузинское руководство, не добившись серьезных успехов на дипломатическом поприще и не склонив на свою сторону ни одну европейскую державу, прибегло к весьма необычному в те времена способу давления на европейские правительства путем формирования негативного общественного мнения о Советской России в средствах массовой информации западных стран. По словам Н. Жордания, "наши телеграммы и информация помещались во всей европейской прессе. Были выступления против Москвы"⁵³ (имеются в виду уличные выступления. - А. Б.). Однако, международную ситуацию переломить было уже нельзя.

Таким образом, за три года своего существования правительство независимой Грузии не сумело создать ни устойчивой экономики, ни боеспособной армии. Тем не менее, меньшевистское правительство умело пользовалось реалиями полыхавшей всюду гражданской войны, стараясь не упустить ни одного шанса прирастить территории за счет соседей. Британский автор Беховер в 1921 г. констатировал, что "свободное и независимое социал-демократическое государство Грузия навсегда останется в моей памяти как классический пример империалистической "малой национальности", как в вопросе о внешних территориальных захватах, так и в бюрократической тирании внутри страны, шовинизм ее вне всяких границ"⁵⁴.

Примечания

1. ЖОРДАНИЯ Н. Н. За два года. Доклады и речи. Тифлис. 1919, с. 101 - 102.

2. Российский государственный архив социально-политической истории (РГАСПИ), ф. 71, оп. 35, д. 316, л. 3.

3. Цит. по: УРАТАДЗЕ Г. И. Образование и консолидация Грузинской демократической республики. Мюнхен. 1956, с. 77 - 78.

4. РГАСПИ, ф. 71, оп. 35, д. 318, л. 6.

5. Цит. по: МАХАРАДЗЕ Ф. Диктатура меньшевистской партии в Грузии. М. 1921, с. 20.

6. Борьба за победу советской власти в Грузии. Документы и материалы (1917 - 1921 гг.). Тбилиси. 1958, с. 498.

7. Российский государственный военный архив (РГВА), ф. 4, оп. 5, д. 86, л. 13об.

8. Борьба за победу..., с. 488 - 489.

9. КВИНИТАДЗЕ Г. И. Мои воспоминания в годы независимости Грузии. Париж. 1985, с. 8.

10. ДЕРЯБИН А., ПАЛАСИОС-ФЕРНАНДЕС Р. Гражданская война в России 1917 - 1922: Национальные армии. М. 2000, с. 38.

11. Российский государственный военно-исторический архив (РГВИА), ф. 1300, оп. 1, д. 157, л. 246.

12. УРУТАДЗЕ Г. И. Образование и консолидация Грузинской демократической республики. Мюнхен. 1956, с. 42.

13. ЖОРДАНИЯ Н. Н. Моя жизнь. Стенфорд. 1968, с. 80.

14. КВИНИТАДЗЕ Г. И. Ук. соч., с. 20.

15. ДЖУГЕЛИ В. Тяжелый крест. Тифлис. 1920, с. 47.

16. ЖОРДАНИЯ Н. Н. Моя жизнь, с. 96.

17. КВИНИТАДЗЕ Г. И. Ук. соч., с. 53.

18. Борьба за победу..., с. 354 - 355.

19. КВИНИТАДЗЕ Г. И. Ук. соч., с. 7, 8, 62.

20. РГВА, ф. 4, оп. 5, д. 86, л. 2об.

21. Борьба за победу..., с. 355.

22. КВИНИТАДЗЕ Г. И. Ук. соч., с. 16.

23. СТЕКЛОВ А. Армия мусаватского Азербайджана. Баку. 1927, с. 16; Борьба. 10 июня 1920 г.

24. РГВА, ф. 4, оп. 5, д. 86, л. 4.

25. КВИНИТАДЗЕ Г. И. Ук. соч., с. 8.

26. РГВА, ф. 4, оп. 5, д. 86, л. 8.

27. Там же, л. 10.

28. Там же, ф. 7612, оп. 1, д. 18, л. 51.

29. Там же, ф. 195, оп. 3, д. 515, л. 1 - 10. Для сравнения по данным советской военной разведки к маю 1920 г. вооруженные силы Азербайджана насчитывали до 15 тыс. штыков и до 5 тыс. сабель, а также 2 - 3 аэроплана, 1 гидроплан, 2 - 3 бронепоезда и 2 бронеавтомобиля. Они были объединены в три пехотные дивизии и один кавалерийский корпус.

РГВА, ф. 195, д. 198, л. 15. Вооруженные силы Армении накануне вступления в республику частей Красной армии к концу октября 1920 г. оценивались в 40 батальонов, 15 эскадронов (всего 9200 штыков и 1620 сабель) при 208 пулеметах, 65 орудиях, 3 бронепоездах и 10 аэропланах. РГВА, ф. 109, оп. 2, д. 64, л. 2.

30. КВИНИТАДЗЕ Г. И. Ук. соч., с. 62.

31. Борьба за победу..., с. 422 - 423.

32. Архив Института военной истории МО РФ (Архив ИВИ), ф. 217, оп. 256, д. 109, л. 68об.

33. Там же, л. 69.

34. Там же, л. 70 - 71.

35. РГВА, ф. 109, оп. 3, д. 203, л. 324.

36. Красная звезда. 3.VI.2005.

37. Директивы командования фронтов Красной армии. Т. 4. М. 1978, с. 156 - 157.

38. КВИНИТАДЗЕ Г. И. Ук. соч., с. 180 - 184.

39. Слово. 4.VI.1920.

40. Борьба. 10.VI.1920.

41. Борьба за победу..., с. 563 - 569.

42. Борьба. 8.VI.1920.

43. РГВА, ф. 109, оп. 3, д. 72, л. 67.

44. Большевистское руководство. Переписка. Сб. документов. М. 1997, с. 178.

45. РГВА, ф. 109, оп. 3, д. 118, л. 110.

46. РГАСПИ, ф. 85, оп. 15, д. 68, л. 7 - 8.

47. РГВА, ф. 195, оп. 3, д. 355, л. 182.

48. ОРДЖОНИКИДЗЕ Г. К. Статьи и речи. Т. 1. М. 1956, с. 173.

49. КВИНИТАДЗЕ Г. И. Ук. соч., с. 362.

50. Там же, с. 276.

51. РГВА, ф. 195, оп. 3, д. 355, л. 182.

52. МУСТАФА-ЗАДЕ Р. Две республики. Азербайджано-российские отношения в 1918-1922 гг. М. 2006, с. 128 - 129.

53. ЖОРДАНИЯ Н. Н. Моя жизнь, с. 115.

54. БЕХОВЕР. Деникинская Россия и Кавказ 1919 - 1920. Лондон. 1921, с. 14.