В 1862 году в храме Амона в Напате, древней столице кушитских царей, была найдена стела из розового гранита времен царствования фараона XXV кушитской династии Пианхи (746-716 гг. до н.э.) с описанием похода против правителя Саиса Тефнахта, который подчинив себе номархов и князей Нижнего Египта, фактически становился фараоном в Дельте, продолжая активно продвигаться на север:
«Властитель Запада «великий князь в Нечери (центр Дельты) Тефнахт находится…в Ксоисском номе в Хапи, в … Аяне, в Пернубе и в Мемфисе. Он захватил весь запад от «Болотной страны» до Иттауи (резиденции первых фараонов XII династии между Мемфисом и Фаюмом), плывя на юг с многочисленным войском, в то время как Обе Земли объединены позади него.»
Подчинив своей власти многих номархов Нижнего Египта, Тефнахт подошел к Гераклеополю:
«…выступил он против Гераклеополя и полностью окружил его, не давая выходить выходящим, не разрешая входить входящим, ежедневно сражаясь. Измерил он его (город) в окружности его. Каждый князь знает свою стену, каждого князя и каждого правителя крепости он сделал ответственным за свой участок».
Перед нами причина военных успехов Тефнахта - древнее воплощение бессмертного суворовского «Каждый солдат знает свой маневр». Осадив город, он лишает его подвоза продуктов, не открывает гуманитарных коридоров, подвергает город каждодневному штурму. Разделив город на секторы, он распределил их между князьями – союзниками, что сделало осаду последовательной и структурно выверенной. Подобная методичность при штурме города не могла не вызвать беспокойство князей южных номов, которые уже не рассчитывая на военную помощь Пианхи, открыто переходили на сторону правителя Саиса:
«Немарат…князь Хатура (Гермополь) разрушил стены Неферуси (севернее Гермополя), срыл он собственный город из-за страха, чтобы не захватил он (Тефнахт) его с целью продвижения к другому городу. Смотри, он отправился, чтобы следовать за ним по пятам. Отпадает он от его величества. Пребывает он с ним в качестве одного из подручных в Оксиринхском номе и дает ему дары, сколько угодно из всех вещей, которые он нашел».
Властитель Гермополя Немарат, стремясь не допустить разорения своей страны, добровольно разрушил опорный пункт и открыто перешел на сторону Тефнахта, что, наконец-то, переполнило чашу терпения Пианхи, который отдает приказ своим войскам:
«И вот послал его величество и князьям, и военачальникам, находившимся в Египте, командующему Пуареу, командующему Лемерсекени и всем командующим его величества, находившимся в Египте, приказывая: «Выступайте в боевом порядке, начинайте битву, окружайте… захватите людей его, скот его, суда его, находящиеся на реке. Не давайте земледельцам выходить в поле, не давайте пахарям пахать. Наступайте на Гермопольский ном, сражайтесь с ним ежедневно.»
Итак, мы видим, что гарнизоны с войсками кушитского царя находились на территории Египта, вверх по течению Нила, вне зоны непосредственного соприкосновения с продвигающейся на юг армией Тефнахта, которой оказывала помощь речная флотилия, параллельно следовавшая по Нилу. Удар должен был быть направлен на Гермопольский ном, вотчину предателя Немарата, которому предполагалось нанести ощутимый экономический ущерб, захватив пленных, домашний скот, сорвав работы в поле…
«И вот послал его величество войско в Египет, строжайше приказывая: «Не нападайте ночью, … но, сражайтесь, когда видно. Объявите ему сражение издали. Если он скажет «торопитесь» войску и колесницам другого города, то засядьте ожидать прихода его войска. Сражайтесь только тогда, когда он скажет об этом. Если его союзники будут в другом городе, то пусть дождутся их. Князей, которых он призвал себе на помощь, и надежные ливийские отряды следует первыми вызвать на бой. Скажите: «Мы не можем кричать ему при смотре войск: «Запрягай лучших лошадей из своих конюшен, начинай сражение, ты знаешь, что Амон – пославший нас».
В данном напутствии перед нами особенности военной стратегии и тактики кушитских войск, которые заключаются в следующем:
- боевые действия вести только в дневное время суток
- войска противника должны находиться в зоне видимости
- войскам союзников, вышедших на подмогу Тефнахту, устроить засаду и недопустить их соединения с основными силами
- использовать оборонительную тактику боя
- нейтрализовать следует, в первую очередь, отряды союзных Тефнахту князей и ливийских наемников
- не провоцировать противника
Т.о, тактика, выбранная Пианхи, была довольно осторожной и вызвана, по всей видимости, малым количеством его войск в самом Египте, по сравнению с коалицией Нижнего Египта. В этих условиях особое значение приобретали время, место нанесения удара и тактические ходы для недопущения соединения армии Тефнахта с войсками союзных номов. Особое значение Пианхи отводил захвату древних Фив:
«Когда достигните Фив, войдите в воду перед Карнаком, очиститесь в реке, оденьтесь в лучшие полотняные одежды, отложите луки, положите стрелы. Не похваляйтесь чрезмерно силой. Нет силы у могущественного, без его (Амона) ведома. Делает он слабого сильным так, что обращается в бегство множество от слабого, что захватывает один человек тысячу. Скажите ему: «Проложи нам путь. Да сразимся мы под сенью десницы твоей. Отряды новобранцев, которых ты послал, когда они атакуют, бегут от них многие».
Пианхи придавал большое значение, как видно будет далее, уважительному отношению к богам номов и храмам вообще. Проведение ритуальных действий очищения перед боем в храме Амона было тем более необходимо вследствие того, что армия Пианхи состояла в основной массе из новобранцев. Видимо, именно в приграничных гарнизонах молодые солдаты набирались воинского опыта. Пианхи призывает не переоценивать свои силы, укрепить боевой дух и воодушевить молодых воинов. Это осторожная тактика мудрого полководца, которая принесла свои плоды:
«Поплыли они вниз по течению и достигли они Фив. Совершили они все, как сказал его величество. Поплыли они дальше пол реке, вниз по течению, и нашли они много кораблей, направлявшихся вверх по течению с воинами, гребцами и всевозможными сильными отрядами Нижнего Египта, снабженными оружием против войска его величества. И вот была нагромождена великая груда трупов из них, неведомо их число. Захвачены воины их вместе с судами и приведены как пленные в место, где находился его величество»
В битве на Ниле флотилия Тефнахта была разгромлена, пленные и захваченные суда были отведены в Напату, а армия Пианхи отправилась дальше к Гераклеополю для битвы с сухопутной армией Тефнахта, состоящей из отрядов его многочисленных союзников:
«Царь Немарат, царь Иуапет (правитель Чентрему), начальник Ма (вероятно, сокращенно от Машуани – ливийского племени, поставлявшего наемников), Шешонк (командир ливийских наемников, подчиненных правителю Джеда) из Бусириса, владыка Джеда, великий начальник Ма,…армия владетельного князя Бекненефи вместе с его старшим сыном, начальником Ма, Неснекеди из Кинопольского нома, все князья, носящие перья из Нижнего Египта (известно, что ливийские князья носили страусиные перья) вместе с царем Осорконом, который находится в Бубасте (Осоркон III, фараон XXIII (ливийской) династии, чья резиденция находилась в Бубасте – столице XVIII нома Нижнего Египта в юго-восточной Дельте)…Все князья и начальники крепостей запада, востока и островов середины (Дельты) единодушно объединились как приверженцы великого властителя запада, правителя крепостей Нижнего Египта, пророка Нейт, владычицы Саиса, жреца Птаха Тефнахта.
Т.о, костяк армии Тефнахта состоял из отрядов мятежных властителей номов Нижнего Египта, князей с островов середины Дельты Нила, ливийских наемников и гарнизонных войск крепостей, чьи командиры перешли на сторону Тефнахта. Несмотря на это, войскам Пианхи удалось оттеснить их на западный берег близ Перпега, у Гераклеополя, а, затем, решительным ударом обратить в бегство. Царь Немарат, спасая свою жизнь, направлялся к свою ному, в Гермополь, когда его настигла весть об осаде его города войсками Пианхи:
«Было сказано ему: «Перед Гермополем враги из войска его величества захватывают людей его и скот его». И вот подступил он к Гермополю. Войско его величества находилось на реке у гавани Гермопольского нома. И вот услыхали они это, и они окружили Гермопольский ном с четырех сторон…»
Штурм города не начался, войска Пианхи пока ограничились разорением предместий, флотилия стояла на Ниле, поэтому Немарату удалось проникнуть в город и организовать его оборону, что вызвало гнев Пианхи и его решение возглавить армию лично:
«…я сам отправлюсь на север и разрушу стену, которую он сделал, заставлю отказаться его от битвы навеки.»
Видимо, скрыться с места битвы удалось не только Немарату. Узнав о гневе фараона, его войска активизируют действия в Оксиринхском номе против Пермеджеда и штурмуют Тетехин, при штурме которого мы встречаем упоминание осадной техники:
«Применили они против него таран, и стены его были разрушены. Сделали среди них большую резню…»
Вслед за Оксиринхским номом пал Хатбену и Пианхи прибыл к Гермополю после посещения праздника Амона в Луксорском храме в Фивах, где выступил с речью перед войсками, коря их за медлительность. Лодка фараона доставила и его боевую колесницу:
«Вышел его величество из каюты корабля, лошади были запряжены, колесница снаряжена».
Взяв командование на себя, Пианхи использовал для штурма Гермополя весь имеющийся у него арсенал военной техники:
«Был насыпан вал, чтобы окружить стену, и воздвигнута башня, чтобы поднять лучников для обстрела и метательные орудия для метания камней, причем ежедневно убивались их люди».
Осадная техника кушитской армии включала в себя башни для доставки лучников к стенам осаждаемой крепости и метательные орудия, что в купе с насыпными валами, которые облегчали доступ штурмующих к своему сектору, весьма напоминает те методы штурма, которые были приняты в армиях Востока, в частности, ассирийской. Судя по последствиям, эта тактика приносила ощутимые плоды:
«Настали дни, когда жители Гермополя были в отчаянии, ибо носы их были лишены свежего воздуха. И вот пал Гермополь на чрево свое, умоляя царя. Вышли посланцы и спустились, неся всякие прекрасные видом вещи, золото, всевозможные драгоценные камни, одежду в сундуках, диадему, которая была на его (Немарата) голове, урей, распространяющий страх перед ним, не переставая многие дни умоляли его (Пианхи) корону».
В Гермополе из-за большого количества жертв начинается эпидемия. В лагерь Пианхи приходят посланцы Немарата с богатыми дарами, в т.ч. диадемой и уреем, как символами власти поверженного властителя города. Далее на стеле описывается, как в лагерь пребывает жена Немарата и его дочь, которые молят гарем Пианхи «дабы умилостивили вы Хора (Пианхи)». Сам Пианхи не склонен прощать предательство Немарата, говоря ему: «Ты должен покинуть дорогу жизни». Немарат же полон решимости добиться прощения фараона, преподнеся «много серебра, золота, ляпис-лазури, малахита, бронзы и всяких других драгоценных камней…»
Пианхи вступает в Гермополь и приносит в жертву в храме Тота быков, телят и гусей, а также в храме восьми богов Гермополя. Его отношение к богам местного пантеона показательно. Ни в одном городе, который был захвачен его войсками, как мы увидим в дальнейшем, местные культовые сооружения не были разрушены. Тем самым, проявив уважение к служителям местных культов, как общеегипетских богов, так и местного пантеона, он заручился поддержкой влиятельного жречества. Пианхи вошел в качестве победителя во дворец Немарата и повествование обнаруживает его увлеченность лошадьми, когда он обнаруживает их в конюшнях, страдающими от голода, за что он укоряет Немарата:
«мерзость для моего сердца, что лошадей моих заставили голодать, больше всякого совершенного тобою преступления при скупости твоей».
Падение Гермополя явилось переломным моментом. В лагерь Пианхи пребывает с дарами царь Гераклеополя Пефнефдибаст, раскаявшись в своем предательстве:
«Был я схвачен преисподней, я был поглощен мраком, среди корого мне ныне воссиял свет…Будет платить дань Гераклеополь в твою сокровищницу…»
Далее «поплыл его величество на север к устью канала около Рахент (в Фаюмском оазисе). Нашел он Пер-Сехемхеперра с его вздымающимися стенами и его цитадель, которая была заперта, наполненными всеми отважными людьми Севера". Оценив возможные потери при штурме, Пианхи предлагает сдать город без боя, говоря:
«Если пройдет краткое время и не откроют мне, вот вы будете в числе поверженных». Опять, весьма напоминает бессмертное суворовское «Я с войсками сюда прибыл. Двадцать четыре часа на размышление — и воля. Первый мой выстрел — уже неволя. Штурм — смерть». Горожане, поразмыслив. Принимают решение принять ультиматум Пианхи, прислав гонца со словами:
«Смотри, твой город, его оплот «Дай входить входящим и выходить выходящим». Командир ливийских наемников вышел из города и «вошло в него войско его величества, не убив ни одного из всех людей». Подобная ситуация повторилась при осаде Мер-Атума, укрепленного города: «Смотрите, два пути перед вами, выбирайте, какой вам нравится: откроете – вы будете жить, замкнете – вы умрете. Мое величество не желает проходить мимо запертого города. Открыли они тотчас же…»
Вслед за Мер-Атумом хорошо укрепленный Иттауи также покорился без боя, хотя Пианхи «нашел…укрепление запертыми и стены наполненными отважными воинами из северного Египта». И вновь Пианхи приносит жертвы местным богам и выказывает им уважение, как в Мер-Атуме и Гермополе. Его тактика ультиматума, обещание гуманного отношения к добровольно сдавшемуся городу, уважительное отношение к местным культам и большие жертвоприношения приносили свои плоды. Военные действия приближались к своему перелому, т.к. на пути Пианхи лежал древний Мемфис. И вновь фараон делает предложение властям города:
«Не замыкайся, не сражайся, изначальное обиталище Шу. Пусть входит входящий и пусть выходит выходящий, пусть не задерживаются идущие. Принесу я жертву Птаху и богам, обитающим в Мемфисе, будет в сохранности и здоровье. Не будут плакать дети. Взгляните на номы юга: не был там убит ни один человек, кроме врагов, говоривших дурное против бога, которые были казнены, как преступники».
Но Мемфис не внял предложению Пианхи и «заперли они крепость свою и выслали они против немногих воинов его величества свое войско, состоявшее из ремесленников, начальников строителей, корабельщиков гавани Мемфиса». Очевидно стремление Пианхи избежать штурма хорошо укрепленного крупного города. Обращает на себя внимание состав войска Мемфиса, в которых отсутствуют ливийские наемники, часто упоминавшиеся среди номовых ополчений юга Египта. Кроме того, ночью в Мемфис прибыл Тефнахт и, отдав приказ 8-тысячной армии держаться до его возвращения, отбыл в северные номы, чтобы вести переговоры об их лояльности, видимо. ценой значительных уступок и обещаний. Отбыл в спешке, т.к стела свидетельствует: «Сел он на лошадь и не потребовал своей колесницы». Чем располагал Мемфис для обеспечения достойного существования в условиях потенциальной осады? По словам самого Тефнахта, «Мемфис наполнен войсками, наилучшими в Нижнем Египте, ячменем, полбой, зерном всяким. Амбары переполнены. Имеется всякое оружие. Он укреплен стеной. Построен искусными мастерами большой заслон. Обтекает восточную сторону река. Не найти там места для нападения. Хлева полны быками, сокровищница снабжена всякими вещами: серебром, золотом, медью, одеждами, ладаном, медом, маслом…».
По прибытии к стенам Мемфиса Пианхи собирает военный совет, на котором решалось, как штурмовать мощные, заново отстроенные и тщательно охранявшиеся укрепления:
«Давайте осадим город…Воздвижем осадную башню. Соорудим мачту, сделаем паруса на его рубежах…Разделим его с каждой стороны, на возвышенностях…на его северной стороне, дабы поднять землю до уровня стен его для того, чтобы найти путь для наших ног».
Итак, замысел Пианхи заключался в полной осаде с суши и со стороны Нила, и с помощью насыпных валов с северной стороны и атаки гавани приступить к штурму. Для этого Пианхи «выслал…свои корабли и свое войско, чтобы атаковать гавань Мемфиса…Доставили ему всевозможные речные суда, паромы, суда-сехери и транспортные суда, согласно числу их, которые были пришвартованы в гавани Мемфиса, и закрепили их носовые канаты среди его домов. Не было простолюдина, который бы плакал, среди всего войска его величества. Поплыл его величество самолично, чтобы выстроить корабли согласно количеству их».
Выбранная тактика принесла плоды и Мемфис пал, некоторые правители Мемфисского нома бежали, некоторые явились с дарами:
«Пришел царь Иуапет, вместе с начальником Ма…, наследственным князем Педиисе, и всеми князьями Нижнего Египта с их дарами…»
На стеле содержатся ценные описания различных приношений и ритуалов поклонения богам, после того, как Пианхи, по обыкновению, обеспечив охрану храмов Мемфиса, принес обильные жертвы богам местного пантеона, в том числе Атуму, он отправился в Храм Ра:
«Когда озарилась земля, очень рано, отправился его величество на восток, и жертва была принесена Атуму в Хераха, божественной Эннеаде в «Доме Эннеады» - пещеры богов находятся в нем, - состоящая из быков, короткорогого скота и птиц…»
Интересное упоминание о локализации пещерных храмов великой «девятки богов» Гелиополя. Видимо, Дом Эннеады – это храмовый комплекс, вырубленный в скалах с девятью пещерами для поклонения Атуму, Шу, Тефнут, Гебу и Нут, Осирису, Исиде, Сету и Нефтиде. Можно установить состав жертвоприношения, согласно тексту стелы:
«Было совершено на Песчаных холмах в Гелиополе перед Ра, при восходе его, большое жертвоприношение из быков, молока, мирры, благовоний и всяких сладкопахнущих деревьев». Затем Пианхи отправился в храм Ра, в Гелиополь, для отправления ритуала:
«Был посещен «Покой убранства», чтобы облачаться в платье седеб. Очистился он благовониями и возлияниями. Венки для святилища солнца в Гелиополе были доставлены ему, и принесены ему цветы. Поднялся он по лестнице к большому окну, чтобы узреть Ра в святилище Солнца в Гелиополе. Царь сам стоял один. Сломал он засовы, открыл он врата и узрел своего отца Ра в святилище солнца в Гелиополе, утреннюю барку Ра и вечернюю барку Атума. Замкнул он врата, наложил глину и запечатал собственной царской печатью».
Для ритуала наблюдения за солнцем фараон должен был очиститься, облачиться в священное платье и принести в качестве дара Ра венки из цветов, затем в одиночестве подняться к специальному окну, отворить створки и встретить первые лучи рассвета в храме. Возможно его молитвы продолжались целый день, т.к. упоминаются утренние и вечерние барки (не исключено, что в храме находились собственно сами ритуальные лодки). Затем он вновь замкнул врата, наложив оттиск своей печати. Мы видим, что Храм Ра в Гелиополе – священное место, куда доступ открыт только царям, поэтому, Пианхи вначале ломает печать, наложенную предшественником, а затем, запечатывает своей.
Отпустив князя Педиисе и других князей Нижнего Египта в свои владения, чтобы они могли принести ему обещанные дары (и, вероятно, чтобы не ссориться с номовой знатью), в т.ч. «наилучших из наших конюшен – отборнейших лошадей», к которым он питал слабость, Пианхи отправился подавлять последние очаги сопротивления в землях Педиисе, город Меседе (по всей видимости, организованном не без участия беглого Тефнахта). Противник Пианхи испытывал определенные трудности с войсками. Мы видим, что наряду с наследственными князьями номов, милости фараона добиваются командиры Ма, ливийских наемников, что вполне соответствует самому духу наемничества в случае перемены военной фортуны.
На сторону Пианхи перешли «…царь Осоркон из Бубаста, области Ра-нифер; …князь, начальник Ма, Пема из Бусириса; князь, начальник Ма из нома Хесебка; начальник Ма Пентаур; начальник Ма Пентибехент…»
Учитывая, что именно они составляли костяк армии Тефнахта, на что особенно указывал Пианхи, исход противостояния после падения Мемфиса, был предрешен. Осознав, что дальнейшее сопротивление бесполезно, Тефнахт отправляет к фараону посла, со словами:
«Мир тебе! ...Не могу я устоять перед пламенем твоим, ужасаюсь я перед твоей мощью…Ты не нашел слугу своего, пока я не достиг островов моря…Недуг в моих костях, голова моя обнажена, моя одежда изодрана…Дай войти мне к храму пред лик его, дабы я мог очиститься божественной клятвой».
Итак, участь Тефнахта незавидна. Скрываясь на островах у побережья (или в самой дельте Нила), страдая от болезни и лишений, он просит Пианхи о милосердии и готов принести клятву верности в храме. Пианхи ответил согласием и Тефнахт клянется в верности в присутствии верховного жреца Херихеба Педиамоннестауи и военачальника Пуарема, говоря:
«Да не преступлю я повелений царя, да не нарушу я того, что изрекает его величество. Да не совершу я злоумышления против князя без твоего ведома. Буду я поступать согласно сказанному царем. Не преступлю я приказаний его».
Стела свидетельствует, что «Нет более нома, запертого для его величества, из номов юга и севера, запада и востока. Острова середины Дельты на чреве своем из страха перед ним, приносят свое имущество к месту, где находится его величество, подобно подданным дворца»
В конце повествования, упоминается один любопытный эпизод, когда Пианхи отказал в приеме нескольким правителям, которые, по-египетским меркам, были нечисты:
«Когда рассвело рано утром, прибыли эти два правителя юга и два правителя севера с уреями, дабы поцеловать землю перед могуществом его величества…Не вошли они во дворец, ибо они не были обрезаны и ели рыбу; мерзость это для дворца. Но царь Немарат вошел во дворец, ибо он был чист и не ел рыб. Стояли трое на ногах своих, но только один вошел во дворец.»
Т.о, «чистый» - это тот, кто обрезан и не ест рыбу. Указанным параметрам соответствовал только князь Гермополя Немарат. Кем же являлись трое остальных?
