Судьба Северных Нидерландов (до 1795 г. - Республика Соединенных провинций) в эпоху наполеоновских войн представляет большой интерес. Этот период нидерландской истории был насыщен различными изменениями в положении и статусе страны: ликвидация статхаудерства и учреждение Батавской республики, образование Голландского королевства и вхождение в состав Французской империи, а в итоге образование Королевства Нидерландов. В зависимости от этого менялась и политика Северных Нидерландов по отношению к Франции и другим европейским державам. Не были исключением и российско-нидерландские связи.
Вильгельм V Оранский
Герман Виллем Данделс
Великий Пенсионарий Рутгер Ян Схиммелпеннинк
Луи Бонапарт
Начавшаяся во Франции в 1789 г. революция фактически сразу же расколола нидерландскую нацию на тех, кто поддерживал оранжистское правительство статхаудера Вильгельма V в его резко негативном отношении к революционным событиям, и открытых ее сторонников.
С первыми известиями о революции во Франции тотчас же активизировались "патриоты", участники так называемой Батавской революции 1784 - 1787 гг., вновь обретшие надежду уничтожить в Соединенных провинциях режим статхаудера. Они считали, что политика Вильгельма V завела страну в тупик и стала причиной усиления изоляции республики, а в целом и нидерландской дипломатии на европейском внешнеполитическом поле. Возобновившие борьбу "патриоты" и поддерживавшие их из-за границы нидерландские "патриоты"-эмигранты (проживавшие преимущественно во Франции) призывали к государственному перевороту. События во Франции нашли в Соединенных провинциях немало сторонников, что способствовало быстрому распространению в республике идей французской революции и усилению профранцузских настроений.
По замыслам "патриотов", счастливому исходу их борьбы должно было способствовать и то, что революционные выступления уже охватили и соседние Южные (Австрийские) Нидерланды, где в 1789 г. началась Брабантская революция, в ходе которой население южнонидерландских провинций пыталось освободиться от австрийского господства. Но на все просьбы о помощи, поступавшие от приезжавших из Брабанта в республику южан, руководителей революционной борьбы, Генеральные штаты республики твердо отвечали отказом. Нидерландские власти опасались повторения в Соединенных провинциях событий 1784 - 1787 гг. и как следствие возможного нового вмешательства Великобритании и Пруссии в дела страны.
Но к концу 1790 г. Брабантская революция потерпела поражение. Власть на этой территории вновь перешла к австрийцам, а нидерландские "патриоты" (и непосредственно участвовавшие в брабантских событиях, и приверженцы "патриотических" идей, проживавшие в Соединенных провинциях) заняли выжидательную позицию.
В то же время "патриоты"-эмигранты начали действовать и во Франции1. Бежавшие туда после 1787 г. нидерландские "патриоты" основали 22 октября 1792 г. в Париже так называемый Батавский революционный комитет, организованный предположительно по инициативе нидерландца Германа Виллема Данделса. Г. В. Данделс (1762 - 1818), нидерландский адвокат, активный участник движения "патриотов" 1784 - 1787 гг., после подавления Батавской революции эмигрировал в 1788 г. во Францию, где был принят на военную службу. В 1792 г. в чине подполковника он служил в армии генерала Ш. Ф. Дюмурье. "Патриотов" вдохновляли известные им планы французского генерала по завоеванию Южных Нидерландов (предварительно заставив Австрию и Пруссию признать независимость этой территории) с последующим их преобразованием в самостоятельное государство, а затем и "освобождению" Соединенных провинций от власти статхаудера Вильгельма V, естественно, сторонника Людовика XVI и союзника Пруссии2. Но, по сути, речь не шла о дальнейшем существовании этих территорий как независимых от Франции. План в какой-то мере наконец-то должен был воплотить в жизнь уж если не вынашивавшуюся еще с XVII в. и базировавшуюся на "теории естественных границ" мечту Людовика XIV о закреплении северной границы Франции по Рейну, то хотя бы создание вокруг нее республики по образцу и подобию Французской3. Именно эту миссию осуществляла французская революционная армия. Таким образом, профранцузски настроенным "патриотам" оставалось или ждать ее приближения, или вместе с нею входить в Нидерланды. Батавский революционный комитет должен был в случае успешного политического переворота в Соединенных провинциях взять на себя руководство в стране.
В 1792 г. из числа участников Батавского революционного комитета был сформирован Батавский легион. Официально он назывался Добровольческий иностранный легион (Legion tranche etrangere), а офицерами легиона были нидерландцы, швейцарцы и жители Южных Нидерландов4.
Когда осенью 1792 г. французский Национальный конвент начал так называемую революционную войну (хотя первый ее акт был разыгран еще весной с объявления войны Австрии и Пруссии и попыткой "освободить" Южные Нидерланды) в конце октября военные действия (уже повторно) развернулись на территории Южных Нидерландов5. Стало очевидным, что в скором времени начнется война с Соединенными провинциями, и голландский флот был приведен в боевую готовность6.
К концу 1792 г. армия генерала Ш. Ф. Дюмурье, в состав которой входил и Батавский легион, захватила почти все Южные Нидерланды. Специальным декретом объявлялось открытие устья Шельды. Великобритания была решительно настроена на войну с Францией и возврат Австрии южнонидерландских провинций, что соответствовало и интересам Соединенных провинций, не желавших возобновления судоходства по Шельде, которое нанесло бы ущерб торговле морских держав7. Сначала Великобритания объявила войну Франции, а затем 1 февраля 1793 г. французский Конвент объявил войну Великобритании, что автоматически означало и войну с Соединенными провинциями как английским союзником. Официально Франция не объявляла войну республике, но 3 февраля 1793 г. ввела эмбарго на все нидерландские (а также английские, австрийские, прусские и русские) суда во французских гаванях, что было равносильно этому акту8. Армия Соединенных провинций, присоединившихся к Первой антифранцузской коалиции, участвовала в боевых действиях, что было крайне непопулярно среди широких слоев нидерландского населения.
Но поражение французских войск 18 марта 1793 г. в битве при Нервиндене (Южные Нидерланды) заставило Национальный конвент на время отказаться от грандиозного плана захвата Нидерландов, и австрийцы вновь заняли южные провинции9. Однако уже летом того же года французская армия под командованием дивизионного генерала Ж. Ш. Пишегрю вступила в Южные Нидерланды, а вскоре пересекла и южные границы Соединенных провинций и овладела рядом крепостей. В результате удачных маневров французам удалось на некоторой период отбросить армии союзников голландцев, англичан и австрийцев, за Маас. Теперь они вели борьбу лишь с оранжистской армией, сформированной из наемников и отрядов провинциальной милиции. Повсюду действовали подпольные группы, поддерживавшие французов и всячески им содействовавшие. 12 октября 1794 г. французские войска взяли Неймеген и Венло, вбив клин между нидерландской и английской армиями. Английские войска вынуждены были отступить за реки Лек и Иссель.
Необычайно холодная зима позволила французам легко перейти по льду реки Маас и Ваал, уже в декабре 1794 г. вступить в провинцию Голландия и быстро продвигаться вперед. Попытки правительства Соединенных провинций, отправившего в декабре на переговоры в Париж бывшего посла Г. Брантсена с целью отстоять нейтралитет республики, потерпели неудачу.
В составе французской армии на территорию Соединенных провинций пришли ранее составлявшие Батавский легион10 нидерландские "патриоты"-эмигранты во главе с генералом Данделсом. Они начали активно агитировать соотечественников присоединяться к французским войскам11. При содействии местных революционных комитетов 16 января 1795 г. французская армия вошла в Утрехт, 17 - в Арнем, а ночью 18 января из Схевенингена в Великобританию отправился корабль. На его борту находились статхаудер Вильгельм V, его семья и многочисленные сторонники, которым пришлось покинуть страну12. Вслед за статхаудером отправились в Лондон и дипломатические представители ряда европейских государств. Российский посланник в Гааге С. А. Колычев, не дожидаясь каких-либо указаний из Петербурга, еще 16 января 1795 г. выехал в Германию. Поверенным в делах остался советник миссии М. С. Новиков, подробно уведомлявший Коллегию иностранных дел о революционных событиях в стране, об установлении новой системы управления в провинциях, о создании на территории Соединенных провинций Батавской республики13.
19 января 1795 г. "дерево свободы" впервые было посажено на площади в Лейдене, затем Утрехт и другие города последовали этому примеру. 22 января французы вступили в Гаагу, и вскоре вся провинция Голландия оказалась в их руках. Крепости в других областях Соединенных провинций были заняты без сопротивления. Французской кавалерии удалось даже 23 января захватить нидерландские корабли, заблокированные льдами у Хелдера. Флот республики, собранный в Текселе, сдался французам, а англичане были оттеснены к своим кораблям. К концу января французские войска заняли Соединенные провинции. Только в Гронингене оранжисты продержались несколько дольше, но во второй половине февраля и там был установлен новый режим14.
Наступление французских войск в конце 1794 - начале 1795 г. завершило существование Республики Соединенных провинций, а с ней и правление статхаудеров из династии Оранских-Нассау. Прежняя политическая система страны исчезла навсегда.
При том, что, безусловно, в стране существовало недовольство политикой Вильгельма V, приход французских войск воспринимался здесь не с радостью, а скорее с надеждой на то, что таким образом удастся избежать более тяжелой участи, как, например, последствий военных действий. И всё же с каждым днем в Северных Нидерландах число приверженцев идей французской революции росло, а ярым сторонникам оранжистов пришлось затаиться.
26 (по некоторым данным 2015) января 1795 г. сформированное "патриотами" правительство провозгласило образование на территории страны независимой Батавской республики (названа она была так в честь батавов, древнегерманского племени, некогда населявшего дельту Рейна и в 69 - 70 гг. поднявшего восстание против власти Рима). Вскоре заработали Провинциальные и Генеральные штаты, упразднившее институт статхаудерства и провозгласившие суверенитет "батавского народа". Эти радикальные изменения политической системы Северных Нидерландов прошли достаточно спокойно, остававшиеся в стране оранжисты не подвергались репрессиям, напротив, некоторые из них даже вошли в состав правительства.
Формально Батавская республика являлась суверенным государством, в действительности же зависимым от Франции. 16 мая 1795 г. в Гааге был подписан союзный договор Батавской республики с Францией, так называемый Гаагский договор, положенный в основу отношений "тесной дружбы" двух государств.
По этому договору Франция, стремившаяся окружить себя "независимыми республиками", устроенными по ее образцу, признавала Батавскую республику практически в территориальных границах Соединенных провинций и заключала с ней оборонительный и наступательный союз. Ни одна из стран-союзниц не могла заключить сепаратный мир с Великобританией. Батавская республика направляла 30 военных кораблей и половину своей армии под командование французских офицеров, а также предоставляла в распоряжение Франции 7 военных кораблей и обязывалась содержать в своих границах 25 тыс. французских военнослужащих.
Батавская республика при условии денежной компенсации уступала Франции Зеландскую Фландрию (т.е. Государственную Фландрию, бывшую "генералитетской землей"), Маастрихт и Венло. Судоходство по Рейну, Маасу, Шельде и Хонте для кораблей стран-союзниц объявлялось свободным. Франции на неопределенное время переходила гавань Флиссенгена, где французы могли расположить свой гарнизон и в случае вражеского нападения занимать нидерландские крепости Граве, Берген-оп-Зом и Хертогенбос.
Недвижимое имущество дома Оранских-Нассау переходило Батавской республике, но за "освобождение от ига статхаудера" Батавская республика должна была выплатить Франции контрибуцию в размере 100 млн. флоринов16. Батавская республика признала аннексию Францией южнонидерландских областей, а мирный договор, заключенный 6 апреля 1795 г. в Базеле между Францией, Пруссией и Испанией, должен был обеспечить неприкосновенность восточных границ Нидерландов от вторжения союзников. Гаагский договор, гарантируя независимость Батавской республике, фактически втягивал ее в войны, которые вела Франция, имевшая к тому же еще и право размещать свои войска на территории Батавской республики.
Подписание Батавской республикой союзного договора с Францией, а также заключение нового англо-российско-австрийского союза поставило Россию (разорвавшую с Францией отношения в феврале 1793 г. после казни Людовика XVI) и Батавскую республику по разные стороны баррикад. Петербург не желал признавать на карте Европы это новое государственное образование. Под предлогом отпуска поверенному в делах М. С. Новикову было предписано выехать вместе с архивом дипмиссии в Россию, и 10 мая 1795 г. он покинул Гаагу.
Под ударами французской армии коалиция европейских государств после выхода из нее в 1795 г. Пруссии, Испании и Батавской республики по существу распалась. Великобритания и Австрия, всё еще продолжавшие войну с Францией, требовали от России также принять участие в военных действиях. Но смерть Екатерины II в 1796 г. и враждебная позиция Пруссии привела к тому, что русская армия приняла участие в контрреволюционной войне лишь почти через два года. В определенной мере это дало передышку и Батавской республике.
Пожалуй, больше всего положение Батавской республики с первых дней ее существования осложняло то, что она как союзница Франции оказалась втянутой в англофранцузскую борьбу, а ее колонии стали объектом соперничества этих держав. Находившийся в Лондоне статхаудер Вильгельм V, пытаясь "использовать" колонии в своей борьбе против Батавской республики, уже 7 февраля 1795 г. начал рассылать из Лондона колониальным властям предписания. В этих так называемых "Письмах из Кью"17 колониальной администрации предписывалось встречать английские корабли как дружественные, так как они "помогают защитить наши владения от французов". Таким образом, всюду, где появлялись британские корабли, англичане практически не встречали сопротивления и брали в свои руки управление нидерландскими колониями. Больше всего Лондон интересовали нидерландские колонии в Тихом и Индийском океанах, имевшие важное стратегическое значение в борьбе с Францией и не требовавшие проведения сложной военной операции по их захвату.
Уже в 1795 г. Батавская республика потеряла большую часть своих азиатских владений. В итоге под предлогом защиты законных владений статхаудера Вильгельма V англичане в 1795 - 1796 гг. захватили Цейлон, Малакку, многие нидерландские форты и фактории в Индии и на Западной Суматре, о. Амбон и о-ва Банда18. 16 сентября 1795 г. силами генерала Крейга захватили они и Капскую колонию на мысе Доброй Надежды19, а флот Батавской республики под командованием адмирала Лукаса, посланный туда в сентябре 1796 г., вынужден был сдаться английскому адмиралу Эльфинстону в Салданском заливе20.
Но всё же на важнейшее индонезийское владение нидерландской Ост-Индской компании (ОИК) Яву, Великобритания пока не покушалась. Именно это заставило правительство Батавской республики срочно заняться внутренним переустройством ОИК, которая к этому времени находилась уже в глубоком кризисе21. 24 декабря 1795 г. был обнародован декрет "Об упразднении существующего руководства Компании". Однако ОИК была не ликвидирована, а национализирована. Имущество и долги Компании, составившие в 1795 г. 112 млн. флоринов, перешли к Батавской республике, правительство которой надеялось, что ему вполне будет по силам и в условиях военного времени, когда англичане господствовали на море, не только реформировать и спасти, но и укрепить обанкротившееся предприятие. В 1798 г. Компания фактически прекратила свое существование, хотя срок ее очередного патента истекал 31 декабря 1799 г.22
В самой Батавской республике, обремененной уже огромным государственным долгом, началась работа над проектом новой конституции, которая должна была заменить Утрехтскую унию 1579 г. В этом активно участвовал присланный из Франции полномочный посол Ф. Ноэль. В результате длительных переговоров и споров между провинциями 18 февраля 1796 г. было принято решение о созыве 1 марта Национального собрания. Но преобладавшая в начавшем работу Национальном собрании крупная торговая буржуазия сопротивлялась проведению реформ и выступала против централизации страны23.
В итоге проект конституции, сильно ущемлявший права областей, был отклонен большинством голосов. После этого страна впала в состояние анархии: одно временное правительство сменяло другое, федералисты и сторонники централизованного государства (унитаристы) на протяжении последующих двух лет противостояли друг другу. Наконец в 1797 г. был представлен новый проект конституции. В течение апреля - сентября велась первая в нидерландской истории парламентская дискуссия по конституции государства. Но спорных вопросов оказалось слишком много (основные - государственное устройство, устройство местного управления, колонии, взаимоотношение церкви и государства, отправление культа), и проект Основного закона был отклонен большинством голосов24.
Борьба федералистов и унитаристов перешла в диалог лишь в январе 1798 г., когда на выборах перевес получили унитаристы. Подавляющим большинством голосов (153913 "за" и 11597 "против") 23 апреля конституция была принята. Исполнительная власть принадлежала теперь директории из пяти членов, управлявших при содействии восьми министров, законодательная - двухпалатному парламенту. Система независимых провинций перестала существовать, страна была разделена на восемь департаментов. Устанавливалось единство в финансах, в законодательстве и суде. Церковь отделена от государства. Все религиозные конфессии на территории страны впервые были уравнены в правах. Отныне непротестанты (40% населения страны в этот период составляли католики) могли активно включаться в политическую жизнь25.
Однако преобразования внутреннего управления на французский лад (что выражалось прежде всего в учреждении Национального собрания вместо прежних Генеральных штатов, а также централизация и упразднение ее провинциальных институтов), пребывание на территории республики французских войск, которых батавы должны были снабжать одеждой, продовольствием и оплачивать военные расходы, и непомерные контрибуции, вооружение и содержание национальной армии, организованной теперь на французский манер, в целом вызывали в стране определенное неприятие26. Но самое сильное недовольство население выражало по поводу прекращения торговли с англичанами, которые тотчас же после учреждения Батавской республики объявили ей войну и стали блокировать ее гавани.
Политика нового правительства, а также и произведенные вскоре Г. В. Данделсом, который в чине генерал-лейтенанта возглавлял вооруженные силы Батавской республики, аресты некоторых членов оппозиции, вызвали резкий протест в обществе: по нидерландским меркам эти действия были очень радикальны. Данделс отбыл в Париж "на консультации", а по возвращении из Франции в Гаагу осуществил 12 июня 1798 г. государственный переворот, приведший к формированию еще более модернизированной политической и общественной системы страны, которая копировала французскую27. К тому же частота изменения нидерландской конституции после 1798 г. (в 1801, 1805 и 1806 гг.), заимствование политической терминологии (Национальное собрание, Директория, Государственное регентство) и внезапные перемены политического курса полностью совпадали по срокам с аналогичными изменениями в Париже28. Всё это не только повергло Батавскую республику в состояние анархии, но в определенной мере изменило в стране и общий социальный настрой.
Изменения происходили и в расстановке политических сил в Европе. После неудавшихся переговоров с Францией в 1797 г. Павел I занял более жесткую по отношении к ней позицию. Великие державы - Россия, Австрия и Великобритания - решили начать военные действия против французов в Швейцарии, Италии и Батавской республике.
Нараставшее от всего происходившего всеобщее недовольство в Батавской республике и начавшиеся там внутренние беспорядки вызвали появление в Лондоне и Санкт-Петербурге следующего плана: в ходе общей атаки антифранцузской коалиции на Францию организовать в 1799 г. военную экспедицию в Северные Нидерланды. Расчет был на то, что при вступлении союзных войск на территорию страны батавы поднимут восстание, в ходе которого, возможно, власть перейдет к статхаудеру Вильгельму V29. К моменту начала боевых действий антифранцузской коалиции на территории Батавской республики находилось небольшое число французских и национальных войск (ок. 21 тыс. чел.), а остальные были заняты в военных операциях французской армии. Главнокомандующим французско-голландскими войсками являлся французский генерал Г. Брюн, генерал Данделс (к своему большому неудовольствию) перешел к Брюну в подчинение30.
27 августа 1799 г. первой части англо-российских войск на 10 кораблях, более 7 тыс. чел. под командованием герцога Йоркского и генерал-лейтенанта Германа удалось высадиться на побережье Северной Голландии у Хелдера и быстро занять город (из-за погодных условий в течение недели предпринималось несколько попыток). Основной группе экспедиционного корпуса была поставлена задача овладеть флотом Батавской республики. Заблокированный союзниками в гавани Тексела, он не оказал сопротивления, 31 августа поднял флаг Оранских и сдался англичанам. Батавский флот, состоявший из 10 линейных кораблей и 12 фрегатов, был отведен в Англию, а матросам, списанным на берег, пришлось участвовать в военных операциях союзных войск31.
Не последнюю роль в таком развитии событий сыграла деятельность оранжистов, доставлявших на флот агитационные прокламации. В составлении этих прокламаций принимал непосредственное участие находившийся тогда в германском Лингене сын статхаудера Вильгельма V, принц Оранский, обратившийся к соотечественникам с призывом поддержать действия англо-российских войск и восстановить в стране законную власть статхаудера. Когда союзные войска закрепились в Хелдере, принц Оранский прибыл в город. Однако местное население (так же как и ранее в провинциях Оверэйссел и Дренте, где усилиями принца Оранского была предпринята попытка поднять население против французов) не сочувствовало союзникам и никак не отреагировало на появление на территории страны наследного принца. Прибытия в Нидерланды союзных войск оказалось недостаточным, чтобы население Батавской республики выступило против существовавшего профранцузского режима, и союзным войскам ничего не оставалось как начать военные действия32.
Для Батавской республики, основу экономики которой по-прежнему составляла морская торговля, уже достаточно пострадавшая в результате союза батавского правительства с Францией, выступление против Великобритании было чревато катастрофой. Поэтому, как только союзные войска высадились в Хедлере, батавское руководство вступило в тайные переговоры с их командованием. Представители его умеренного крыла тотчас же предложили установить нейтралитет республики на внешнеполитическом поле и поддержать существовавший в стране политический режим. Однако поняв, что союзники намереваются вернуть в Нидерландах прежний политический порядок, выразили свое несогласие и переговоры прервали33.
Первые попытки боевых действий двух армий были неудачными: обе группировки стягивали войска. Только к середине сентября в Тексел подошли русские морские экспедиции, которыми руководил вице-адмирал П. В. Чичагов34. Затем 47-тысячная англо-российская армия (франко-батавская насчитывала уже 34 тыс. чел.) выступила в южном направлении, следуя через Кампердаюн, Грут и Схорл35.
В Петербурге - в надежде на то, что в ближайшее время в Северных Нидерландах будет восстановлена власть статхаудера - было решено учредить дипломатический пост при Генеральных штатах, "коль скоро обстоятельства позволят восстановления оных". Указом от 11 сентября 1799 г. посланником в Гаагу был назначен Густав Оттович Стакельберг (1766 - 1850). Ему предписывалось до "возвращения прежнего правления" находиться в Лондоне при принце Оранском, в случае же наступления перемен и отъезда статхаудера в Гаагу последовать за ним36.
Однако англо-российские войска после пяти сражений с противником, имевших место в течение шести недель до начала октября, дошли в итоге лишь до Алкмара и не смогли продвинуться дальше. Практически сразу же стало ясно, что призывы принца Оранского не нашли поддержки у соотечественников. Население не оказывало помощи ни русским, ни англичанам, в массе своей оно поддерживало режим Батавской республики. Что же до приверженцев статхаудера оранжистов, то, увидев неудачи союзников, они "окончательно притаились, а партия республики гордо подняла голову"37.
В то же время англо-российское вторжение ввергло Батавскую республику в состояние финансового краха. Нужно было изыскивать средства, чтобы поддерживать и французские оккупационные войска, и свою национальную гвардию, размещать раненых, снабжать мирное население в разрушенных в ходе сражений населенных пунктах. К недовольству, проявлявшемуся на всех уровнях власти, добавилось резкое усиление активности оранжистов в Лондоне, начавших там тайные переговоры со статхаудером, с целью всеми способами противодействовать любым финансовым операциям республики.
6 октября союзники предприняли еще одну попытку встретиться с противником на поле боя. Но в двух тяжелейших сражениях при Бергене и Кастрикюме их армия была разбита франко-батавскими войсками и 8 октября начала отступать к Хелдеру. В этих сражениях потери англо-российской армии убитыми, пленными и ранеными составили ок. 10 тыс. чел., приблизительно столько же потеряли французы и батавы38. 10 октября 1799 г. Вильгельм Оранский сообщил о поражении союзников и просил Павла I о дальнейшей поддержке. Но 15 октября воюющие стороны заключили перемирие, а 18 октября была подписана заключительная конвенция, согласно которой до конца ноября англо-русским войскам надлежало покинуть территорию Северных Нидерландов39. 16 ноября 1799 г. Стакельбергу в Лондон был послан рескрипт с указанием вернуться в Петербург. Огорченный император признал, что голландская экспедиция для России оказалась совершенно бесполезной, так как "русские войска, потерпев огромную потерю, ничего не приобрели и для славы своей". С 24 октября союзные войска начали по частям уходить с позиций и грузиться на суда. Последний английский солдат покинул территорию республики 19 ноября, и в тот же день французско-батавская армия вошла в Хелдер40.
Важнейшей причиной неудачи англо-российской военной экспедиции в Северные Нидерланды оказалась недостаточная поддержка союзников со стороны местного населения, на симпатии которого рассчитывали последние.
Оно оказалось равнодушным как к призывам оранжистов, которыми руководил принц Оранский, так и к действиям англо-русской армии, попытавшейся очистить территорию страны от французов41.
Вскоре известие о новом перевороте во Франции - 9 ноября 1799 г. (18 брюмера VIII г.р.) - достигло и Батавской республики. Наполеон Бонапарт, став первым консулом республики, фактически сосредоточил всю власть в своих руках. По его требованию с целью усиления исполнительной власти подверглась изменениям и Конституция Батавской республики. В результате в октябре 1801 г. было сформировано так называемое Государственное регентство, новое нидерландское правительство, просуществовавшее до апреля 1805 г.42 Не без помощи Франции в 1801 г. Батавской республике перешли все владения германских князей, находившиеся на территории страны, а также имения эмигрантов-оранжистов, за что, однако же, батавы должны были выплатить Франции крупную сумму (6 млн. франков)43.
В 1801 г. Батавская республика выступила с инициативой восстановления отношений с Россией, торговля с которой так важна была для экономики республики. Министр иностранных дел республики Мартен ван дер Гус сообщил в Петербург о том, что правительство батавов желает "снова завязать отношения, которые с давних времен существовали между этой республикой и Россией"44. Это предложение было встречено в Петербурге с удовлетворением, и 31 мая нидерландский чрезвычайный посланник и полномочный министр Дирк ван Хогендорп прибыл в столицу. Важнейшая цель его миссии состояла в том, чтобы Россия стала воспринимать Батавскую республику в качестве полноценного торгового партнера. Он старался всячески убедить императора, что Батавская республика желает только мира, хотя и не отказывался от того, что в случае необходимости она будет выступать вместе с Францией, так как должна выполнять свои обязательства. И в то же самое время Ван Хогендорп даже заявлял, что Батавская республика по-прежнему стремится быть нейтральной (!)45. Естественно, что из такого смешения понятий ясным было только одно - власти Батавской республики устали от дипломатической изоляции, готовы к восстановлению прочных отношений с Россией (а в данный момент и к ее посредничеству в переговорах с Великобританией о возможном предоставлении республике доли российского рынка), нацелены на мирное урегулирование и очень хотели бы вернуть стране статус нейтральной державы.
Однако дворцовый переворот, происшедший в России, несколько замедлил процесс обмена дипломатическими миссиями между двумя странами и обсуждения вопросов двусторонней торговли. Вступивший на престол Александр I, продолжая в отношении Батавской республики политику Павла I, летом 1801 г. отправил в Гаагу качестве и. д. поверенного в делах К. И. Гугберга. Сообщая об этом в одном из своих рескриптов, император подчеркивал, что "восстановление политических и торговых отношений между моей империей и Соединенными провинциями, образующими Батавскую республику, было осуществлено еще покойным императором, моим августейшим родителем. Если бы подобное решение подлежало какому-либо изменению, я не хотел бы приступать к этому в начале моего царствования"46.
В январе 1802 г. русским посланником в Гааге был назначен Г. О. Стакельберг. В октябре, после того, как туда выехали посланники Великобритании, Австрии и Пруссии, он прибыл в Батавскую республику. В инструкции Стакельбергу излагались следующие задачи российской миссии: "Батавская республика, прикованная к колеснице Франции, не является больше той державой, которую в начале американской войны [1775 - 1783 гг.] одинаково старались привлечь на свою сторону и Франция, и Англия. В связи с разорением ее финансов и торговли столь же мало следует желать союза с ней, как и опасаться ее неприязни, и если бы даже ей удалось сбросить гнетущее ее иго, то еще очень долго она сможет лишь весьма незначительно влиять на соотношение политических сил в пользу партии, которую она захочет усилить. Интерес, который представляют для России сношения с этим государством, касается только торговли. Когда Голландия заживит глубокие раны, нанесенные ее политической системе войной и различными переворотами, которые она пережила, она снова будет в состоянии конкурировать выгодным для России образом с торговлей англичан и французов в наших портах"47.
В марте 1802 г. Франция, а вместе с ней и Батавская республика и Испания заключили так называемый Амьенский мир с Великобританией. Подписанием этого мира Батавская республика, как и Великобритания, для товаров которой были закрыты многие европейские порты, надеялась на оживление своей практически сведенной на нет торговли48. Уступив по Амьенскому миру Великобритании Цейлон (Цейлон был объявлен особой, независимой от Индии британской колонией) и Тринидад, Батавская республика, в то же время, возвратила себе остальные ранее завоеванные англичанами колонии в Ост-Индии, а также Суринам, Кюрасао и остров Синт-Эстатиус в Вест-Индии. Что касалось Капской колонии, возвращенной Батавской республике, то по статье 6 договора с 1803 г. порты на м. Доброй Надежды вновь становились открытыми всем кораблям. Статья 18 договора обязывала Батавскую республику компенсировать Оранскому дому его потери в Северных Нидерландах, что было подтверждено отдельной франко-нидерландской декларацией49.
Однако ситуация изменилась очень быстро. Уже в мае 1803 г. война между Великобританией и Францией началась вновь, и корабли Батавской республики с товарами из Индонезии стали подвергаться нападениям англичан50. Батавская республика не могла оставаться нейтральной: по приказу из Парижа, где разрабатывались планы вторжения в Англию, она должна была в 1803 г. (на основании военного соглашения, подписанного между Францией и Батавской республикой 26 июня в Париже) выделить средства на содержание 34 тыс. французских войск и выставить 18 тыс. воинов-батавов51, а также флот в количестве 18 кораблей52. Все расходы по организации морской экспедиции в Великобританию ложились на Батавскую республику53.
И всё же, представляя в Петербурге Батавскую республику, посланник Ван Хогендорп особенно делал акцент на ее колониальных богатствах. Канцлеру Воронцову он писал: "Чтобы составить себе представление об обширных ресурсах и о реальной силе Батавской республики, надо принять во внимание главным образом ее территориальные владения в обеих Индиях и на мысе Доброй Надежды. Ее ограниченная территория и незначительное количество населения в Европе не могут служить мерилом ее силы. Но ее богатые владения в Америке, ее только еще возникающая, но уже великолепная колония на мысе Доброй Надежды и ее территориальные владения в Ост-Индии, из которых один лишь остров Ява, имеющий самую плодородную почву в мире, насчитывает 5 млн. жителей, - вот основы ее процветания"54.
Но самым тяжелым для Батавской республики стало то, что в итоге ей пришлось принять участие к континентальной блокаде. Цель ее заключалась в том, чтобы "взять измором" Великобританию, победа флота которой в Трафальгарском сражении 21 октября 1805 г. с франко-испанским флотом похоронила планы Франции по вторжению на Альбион55. Континентальная блокада, суть которой была определена в Берлинском декрете Наполеона от 21 ноября 1806 г. (коим запрещались всякие контакты с Великобританией и ее колониями и предписывался арест всех британских товаров), несмотря на все ее нарушения, которые Батавская республика себе позволяла, участвуя в масштабной по своим размерам контрабанде, фактически "убила" голландскую торговлю, переместившуюся с континента в Великобританию. Государственные расходы республики вдвое превысили ее доходы, а государственный долг был более 1 млрд. гульденов56. Правительство Государственного регентства стало уклоняться от уплаты большой суммы денег на возобновившуюся в 1803 г. военную кампанию, проявляло невнимание к армии, а также стремилось ограничить в правах католиков.
Всё это вызывало сильное раздражение во Франции. И когда Консульство в 1804 г. во Франции сменила Империя, конец эпохи Государственного регентства в Батавской республике стал очевидным фактом. Согласно замыслам Наполеона, Конституция Батавской республики 1805 г. приняла уже, по сути, монархические формы (хотя это была конституция еще республиканского государства). Члены законодательного корпуса, уменьшенного до 17 человек, вновь получили название "Высокомощных" (Hochmogenden). Председатель, наделенный прежним титулом великого пенсионария, получил почти неограниченную власть. На этот пост был избран известный нидерландский политик, "патриот" и один из основателей Батавской республики Руттер Ян Схиммелпеннинк, человек умный и достойный57. Реорганизация администрации и финансов, проведенная Схиммелпеннинком, значительно сократила провинциальные свободы и централизовала управление в стране. Он старался восстановить порядок в совершенно расстроенных финансах страны, однако постоянное вмешательство Наполеона во внутренние дела республики затрудняло реализацию планов правительства и порождало недовольство и рост антифранцузских настроений58.
В 1805 г. Схиммелпеннинк в одной из бесед с прусским посланником достаточно четко сформулировал внешнеполитические приоритеты батавов: "Ясно, что только мир может спасти Нидерланды. Я знаю, что только ваш двор и Россия также к тому стремятся, но пока вы лишены контакта с Англией, нам остается лишь быть благодарными за ваши добрые намерения без надежды на их осуществление"59. Ситуация усугублялась еще и потому, что за эти годы Батавская республика вторично лишились многих своих колоний: в 1803 г. Демерары (Гвианы), Эссекибо и Бербиса, в 1804 г. - Суринама, в 1806 г. - Капской колонии (фактически окончательно), а в 1807 г. - Кюрасао.
Правление Схиммелпеннинка продолжалось недолго, Батавская республика просуществовала до июня 1806 г. Бремя военных расходов тяжело отразилось на экономике страны, к нему прибавлялись еще и последствия континентальной блокады (больше всего пострадали финансы, внешняя торговля и рыболовство; меньше - промышленность, практически не было затронуто сельское хозяйство)60. Но Наполеона всё больше беспокоил рост антифранцузских настроений в республике, которую он желал превратить в монархию с сильной королевской властью и видел в этом средство наиболее эффективно использовать эту страну в своих целях.
По тайному плану Наполеона, нидерландскому вице-адмиралу К. Х. Верхёллу, находившемуся в феврале 1806 г. в Париже, дали понять, что желательно, чтобы от имени всего батавского народа он "попросил императора назначить королем Голландии одного из членов его дома". Отправленная позже из Гааги депутация во главе с тем же Верхёллом просила, правда, о другом, но результат этого визита уже был Наполеоном предрешен61.
5 июня 1806 г. декретом Наполеона Батавская республика была преобразована в Голландское королевство, в котором продолжала действовать прежняя конституция как не противоречившая новому порядку. В ответ на инспирированные французами "просьбы" нидерландской делегации, Наполеон "согласился" превратить Батавскую республику в Голландское королевство, посадив на его престол своего брата Луи Бонапарта (в Нидерландах он правил под именем Людовика), ставшего первым нидерландским королем со времен Филиппа II Испанского. Новый король, однако, больше учитывал интересы своих подданных, нежели интересы Франции, и пытался проводить независимую политику62, особенно в том, что касалось континентальной блокады, действие которой совпало по времени с его правлением. Континентальная блокада как план Наполеона нанести наибольший удар по Великобритании был фактически смертельным для экономики торговых Нидерландов. Поэтому Людовика не слишком беспокоила процветавшая контрабандная торговля английскими товарами у нидерландских берегов (маленькие нидерландские суда по ночам доставляли на берег различные колониальные товары с английских кораблей, стоявших на якоре вблизи голландских берегов, а затем торговцы открыто заполняли ими свои склады). Людовик понимал, что строгое соблюдение континентальной блокады явилось бы полным разорением для его подданных. Не выполнялся Людовиком также и запрет Наполеона на ввоз во Францию из Нидерландов колониальных товаров, доставлявшихся из Индонезии в нидерландские порты нейтральными американскими кораблями63.
После присоединения к империи Наполеона в марте 1810 г. территорий Южных Нидерландов, расположенных на левом берегу р. Ваал, настал черед и всего Голландского королевства. Для планов Наполеона эта территория была стратегически важной, с ее сложным рельефом и обилием водных преград она была бы лучшим барьером на пути союзнических армий64.
Несколько месяцев спустя Наполеон императорским декретом отстранил от власти Людовика. 9 июля 1810 г. северонидерландские земли вошли в состав Французской империи и перестали существовать как самостоятельное государство, на их территории начали действовать французские законы65. Вот как об этом событии сообщал в своем сентябрьском номере российский литературно-политический журнал "Вестник Европы": "Таким образом прекратилось политическое бытие Голландии, бывшей республикою более двух сот лет и королевством четыре года. Вольтер называл Голландию фрегатом, который всегда плывет за линейным кораблем Англии. И в самом деле Соединенные Нидерланды в последние времена истории крепко держались Английской системы, от которой ожидали для себя многих выгод торговых. И от которой отторгнуть их было можно только чрез присоединение ко Франции. Ни одного королевства бытие не было короче Голландского. Людовик Наполеон был первым и последним королем сего государства. Число жителей во Франции приумножилось почти двумя млн. В недавно изданном календаре Императора население Голландии показано состоящим из 1880000 душ"66.
С присоединением Голландского королевства к огромной империи Наполеона Бонапарта исчезли не только последние следы прежних, существовавших на этой территории, республиканских форм правления, но и независимость этих областей67. Амстердам стал третьим городом империи после Парижа и Рима.
В целом введение на территории Нидерландов французского буржуазного законодательства имело большое значение: было установлено равенство граждан перед законом, отменены привилегии торговых компаний, введена единая налоговая система и т.д. Еще одним важнейшим изменением явилось уравнение в правах приверженцев всех религиозных течений68. Вместо 10 страна была поделена уже на 7 департаментов. Нидерланды должны были посылать в Париж 6 сенаторов, 6 депутатов в Государственный совет, 25 депутатов в Законодательный корпус, 2 судей в Кассационную палату. Армия и флот вошли в состав французских вооруженных сил.
Хотя никакого сопротивления вхождению Северных Нидерландов в империю Наполеона внутри страны не наблюдалось, но нидерландцы, чье благосостояние упало за годы предыдущего тесного альянса их страны с Францией, не выражали восторга по поводу этого события69. Только в одном Амстердаме насчитывалось около 60 тыс. неимущих, что создавало в городе достаточно сложную обстановку. К тому же почти два десятилетия участия Нидерландов в наполеоновских войнах истощили государственную казну, присоединение к континентальной блокаде разоряло нидерландскую промышленность и сельское хозяйство. С 1800 г. поступления в государственную казну сократились почти на 30%, резко вырос государственный долг. Высокие налоги, введение карточной системы на продукты первой необходимости, произвол французской администрации и особенно введение обязательной службы в армии - всё это вызывало недовольство населения, то тут, то там выливавшееся в голодные бунты и антифранцузские выступления.
Что же до элиты нидерландского общества, то царившие в этой среде настроения хорошо были продемонстрированы 9 октября 1811 г. во время посещения Наполеоном Амстердама. Когда стало известно, что Наполеон и Мария-Луиза решили посетить театр, все билеты были мгновенно раскуплены, а во время представления стоило императору лишь пошевелиться, как сразу же вся публика забывала о сцене и устремляла на него свои взоры70.
В ходе англо-французских войн колонии Нидерландов отошли Великобритании, в 1811 г. захватившей и важнейшее их колониальное владение - Яву. Так была поставлена точка в реализации профранцузского курса "патриотов". Захват англичанами колоний, равно как и последовавшее прекращение нидерландской торговли вызвали наивысшую степень отторжения французского режима. Нидерландская таможенная служба была подчинена французской, введена была конскрипция, и сотни французских таможенных чинов и жандармов в портах и на побережье отыскивали и сжигали все обнаруженные ими английские товары. Три года прошли для Северных Нидерландов фактически в борьбе за выживание, но в конце 1812 г. весть о гибели наполеоновской армии в России подала надежду на скорое изменение ситуации.
Период французского господства в Нидерландах закончился в 1813 г., когда, по прошествии чуть более 10 лет, российская армия вновь оказалась в этой далекой от России стране, сыграв важнейшую роль в ее освобождении от французской оккупации и восстановлении ее независимости71.
После поражения Наполеона в битве под Лейпцигом в октябре 1813 г. два корпуса российско-прусских союзных войск под командованием генерал-лейтенантов Ф. Ф. Винценгероде и Ф. В. Бюлова, предшествуемые отрядом генерал-майора А. Х. Бенкендорфа, двинулись к границам Нидерландов72. Быстро завладев Зволле, они тут же направились к Амстердаму73. За 50 дней, с (2) 14 ноября 1813 г. по (22 декабря 1813) 3 января 1814г., была осуществлена операция по освобождению страны, одна из самых блестящих в истории российской армии74.
Как только российские войска перешли восточную границу Нидерландов, давно ожидавшие этого момента нидерландские оранжисты стали повсеместно вести агитационные действия, вооружаться, а на улицах городов и деревень появились прокламации, призывавшие к свержению французского режима. Несмотря на то, что силы французских оккупационных войск составляли еще около 10 тыс.75, т.е. имели численное превосходство, столь неожиданное развитие ситуации и наступление отрядов казаков заставило французов спешно покидать страну76. Когда стало известно, что французы еще и задумали взять на вооружение традиционный нидерландский план спасения отечества - разрушить плотины и затопить центральную часть страны77, - нидерландцы, стремясь не допустить этого, подняли 15 ноября антифранцузское восстание78. Как только французы покидали тот или иной населенный пункт, местное население громило или поджигало ненавистные таможни и вывешивало на ратуши флаги Оранской династии. Начавшиеся 15 ноября в Амстердаме и Гааге волнения, хорошо продуманные и организованные теоретиком оранжистского движения Карелом Гербертом ван Хогендорпом, подготовили почву для быстрого формирования временного правительства, главной целью которого должно было стать восстановление в стране власти представителей династии Оранских-Нассау.
17 ноября Г. К. ван Хогендорп первым надел оранжевую кокарду, символ власти Оранской династии. Народ повсюду уничтожал изображение императорских орлов, и знамя дома Оранских-Нассау было поднято на ратуше, расположенной на центральной площади Амстердама.
Воодушевленные приближением армии союзников, амстердамцы, изгнав из города остававшихся там французских солдат (ок. 1800 человек), 21 ноября учредили временное правительство79. В Амстердаме власть сосредоточилась в руках членов правительства оранжистов Г. К. ван Хогендорпа и Ф. А. ван дер Дёйн ван Маасдама, а граф Л. ван Лимбург-Стирум, представитель древнейшего нидерландского рода, руководил в Гааге. Первой задачей временного правительства было вступить в контакт с принцем Оранским.
К принцу Вильгельму в Лондон была отправлена делегация, чтобы пригласить его вернуться на родину "и возглавить свой народ"80. Зная о положении дел в Северных Нидерландах, он тут же выехал из Лондона и 30 ноября высадился на берег Схевенингена (деревушки примерно в 10 км от Гааги). Принц Вильгельм был провозглашен суверенным князем, "избранным по праву рождения и волеизъявлению народа". Сопровождаемый ликующими толпами, 2 декабря он торжественно въехал в Амстердам, уже занятый отрядом Бенкендорфа81. Вслед за этим была провозглашена независимость Северных Нидерландов от Франции.
Между тем войска Бенкендорфа, подкрепляемые войсками Бюлова и наскоро собранными нидерландскими отрядами городской и сельской милиции, смогли к началу декабря очистить от французов всю северную и восточную Голландию. К концу декабря ими была взята и самая важная нидерландская крепость - Бреда, в операции по захвату которой англичане так и не приняли участия. Их войска (ок. 4 тыс. чел.), спешившие на помощь союзникам, только 20 декабря смогли высадиться на берег Зеландии82. В конце 1813 г. в руках французов оставались лишь города Керворден, Делфзейл, Нарден, Берген-оп-Зом, Горкум, Хертогенбос, Флиссинген, Антверпен и несколько второстепенных крепостей. В начале 1814 г., главным образом уже в результате действий английских войск, все эти населенные пункты и крепости также перешли под власть союзников, а затем были освобождены и все Южные Нидерланды83.
Столь быстрое освобождение Северных Нидерландов от французской оккупации стало возможным (это отмечал как Бенкендорф в "Записках", так и исследователи, занимавшиеся позже данной темой) только при поддержке местного населения84. Территориальные изменения, разрушение экономики и торговых связей, вынужденный отход от традиционной политики неучастия в конфликтах на континенте и вовлечение страны в военные действия Франции, а затем и полная потеря независимости и всех колониальных владений (впервые за период существования нидерландской колониальной империи) вызвали глубокое разочарование нидерландцев как в идеях "патриотов", направленных прежде всего на установление тесных связей Нидерландов с Францией, так и в необходимости для Нидерландов вообще участвовать во внешнеполитических играх европейских государств. Всё происшедшее лишь подтверждало правильность выбранного ранее курса на нейтралитет, которым Соединенные провинции Нидерландов следовали практически на протяжении всего XVIII в.
Страна обрела независимость, а принц Вильгельм Оранский получил власть во многом благодаря действиям российских войск (а фактически из рук генерала Бенкендорфа, по всей вероятности, наделенного на этот счет некими тайными полномочиями либо самим Александром I, либо одним из его доверенных лиц)85. Стремление России контролировать ситуацию и в ходе освобождения Северных Нидерландов опередить Великобританию86, действуя при этом весьма осторожно, способствовало не только укреплению российско-нидерландских отношений (в том числе и на уровне упрочения династических связей), но и усилило влияние России среди держав коалиции, а также изменило соотношение политических сил на континенте.
Занятие Парижа союзными войсками и отречение Наполеона от престола окончили войну и упрочили самостоятельность Северных Нидерландов. Вопрос об их судьбе обсуждался главами держав - участниц антифранцузской коалиции еще до начала освободительной кампании 1813 г.: обязательное восстановление независимости этой территории должно было стать одним из условий примирения Великобритании, Австрии, России и Пруссии с Францией87. В итоге 29 марта 1814 г. была принята конституция нового государства, а 30 марта Вильгельм Оранский был провозглашен суверенным государем Нидерландов (государства пока еще в границах бывших Соединенных провинций)88.
Так, реализация во внешней политике профранцузского курса "патриотов", изначально антиоранжистского по своей сути, волею судьбы даже доведенная до слияния двух государств в единое целое и стоившая Нидерландам потери независимости, в итоге не только вернула Оранских к власти, но и стала причиной смены в стране политического режима.
Согласно конституции, Вильгельм I являлся главой исполнительной власти, законодательная власть принадлежала королю и однопалатному парламенту - Генеральным штатам (им было возвращено их прежнее название). Хотя столицей Нидерландов с начала XIX в. (с 1808 г.) являлся Амстердам, заседания Генеральных штатов по-прежнему проходили в Гааге.
Республика в Нидерландах окончательно уступила место унитарной монархии, и Генеральные штаты отныне обрели новый характер, представляя не семь независимых провинций, как было прежде, а весь народ Нидерландов. При этом полномочия Провинциальных штатов в системе государственного управления сильно уменьшились.
Что же касалось идеи расширения территории этого государства за счет объединения всех нидерландских областей, то по мере развития мирных переговоров с Францией обсуждение этого проекта державами-победительницами также подошло к завершению, и 1 марта 1814 г. они подписали Шомонский договор89. В одном из пунктов его секретной статьи было записано: "Голландия - государство свободное и независимое под верховной властью принца Оранского с увеличением территории и устройством соответственной границы"90. "Объединенные Нидерланды" прекрасно вписывались в разработанную британскими политиками схему равновесия политических сил на европейском континенте. Нидерландским областям отводилась важная роль государства-буфера у французских границ, а его существование, по словам российского посланника в Гааге, "будет полностью зависеть от заинтересованности в нем сильных держав, склонных оказывать этой стране прямую или косвенную поддержку"91. По замыслу властителей великих держав, "установление равновесия в Европе требует, чтобы Голландия получила размеры, которые дали бы ей возможность поддерживать свою независимость своими собственными средствами"92. При этом кандидатура Вильгельма Оранского как возможного суверена этого государства не у всех вызывала положительную реакцию. Российский посланник в Гааге К. Л. Фуль указывал на то, что "царствующий принц, хотя и весьма прилежен, редко имеет собственное мнение. Тот, кто чаще беседует с ним, почти наверняка увлечет его за собой"93. Представители Великобритании с опаской относились к германской, точнее прусской, модели мышления Вильгельма I (этого вечного выбора между свободой и властью), вполне объяснимой соответствующим воспитанием и его близким родством с прусской династией (Вильгельм I был женат на Вильгельмине Прусской, сестре прусского короля Фридриха Вильгельма III). Это выражалось скорее в стиле управления, которому была присуща определенная авторитарность (что было чревато проблемами, так как речь шла о воссоединении с южными, романизированными областями Нидерландов), нежели во взглядах на взаимоотношение со странами-соседями, в которых доминировала явно пробританская ориентация94. Последнее и сыграло решающую роль.
По Парижскому мирному договору 30 мая 1814 г. между коалицией (Великобритания, Австрия, Пруссия, Россия, Испания и Португалия) и побежденной Францией предусматривалось объединение Северных и Южных Нидерландов под властью династии Оранских-Нассау (ст. 6). Договоренность между державами по этому вопросу была достигнута 21 июня 1814 г. Союзные державы передавали принцу Оранскому Южные Нидерланды во временное управление95.
Важнейшим условием формирования этого нового государства был возврат Нидерландам Великобританией захваченных ею колоний (о чем стороны вели переговоры еще летом 1813 г). Возвращение нидерландских колоний было частью европейских планов Великобритании, однако англичане рассчитывали на уступки нидерландской стороны и не имели намерения отказываться от некоторых территорий96.
На основании подписанной в Лондоне 13 августа 1814 г. англо-нидерландской конвенции, подкрепленной решением Венского конгресса о создании единого нидерландского государства, Великобритания вернула Нидерландам все их колонии в Ост- и Вест-Индии, удержав за собой лишь стратегически важную Капскую колонию97, а также территории Эссекибо, Демерары и Бербиса в Южной Америке (в Гвиане)98. Несмотря на такие потери, нидерландский посол в Лондоне барон Х. Фагель назвал этот договор очень выгодным и самым важным для Нидерландов, сравнив его по значимости и результатам с Мюнстерским миром 1648 г.99
В качестве платы за уступку Северными Нидерландами (Голландией) части своих колоний Великобритании последняя соглашалась взять на себя часть долга России Голландии.
Долг России Соединенным провинциям образовался из займов, предоставленных голландскими банкирами Хопе в период царствования Екатерины II. Выплата долга и процентов по нему были приостановлены, когда Голландия оказалась присоединена к Франции. Видя, как Великобритания заинтересована в создании нового нидерландского государства, Россия за поддержку унии Северных и Южных Нидерландов изменила свои первоначальные планы возложить выплату своего долга банкирскому дому "Хопе и Ко" (Норе & Со) в Амстердаме на Голландское государство и начала вести с Лондоном переговоры о его реструктуризации100. И эти предложения должны были быть "поставлены на первое место среди целей, достижение которых необходимо для удовлетворения непосредственных интересов России"101.
В марте 1815 г., когда политическая обстановка в Европе осложнилась и потребовалась мощная поддержка (прежде всего войсками) со стороны России, российская сторона была почти уверена, что в такой обстановке Великобритания не только окажет ей финансовую помощь, но еще и пойдет ей навстречу в решении вопроса о ее долговых обязательствах102.
16 марта 1815 г. в Брюсселе Вильгельм I был провозглашен королем Объединенных Нидерландов103.
Конвенция между Россией, Великобританией и Нидерландами о порядке уплаты русского долга Нидерландам была заключена 7(19) мая 1815 г. Великобритания и Королевство Объединенных Нидерландов брали на себя обязательство "уплатить по 25 млн. гульденов русского долга Нидерландам и процентов по нему Амстердамскому банку". Часть долга, которую брали на себя Великобритания и Нидерланды, не должны были превышать 50 млн. гульденов, что составляло половину долга (к началу 1816 г. общий долг России составлял 101 486 600 гульденов). Конвенция теряла силу в случае отделения бельгийских провинций от Нидерландов104.
Великобритания четко оговаривала условия и подчеркивала, что если она вносит свою долю как вознаграждение за полученные от Нидерландов колонии, то она считает разумным, в том случае если Нидерланды утратят Южные Нидерланды и окажутся в положении слабой страны и попадут в зависимость от противника, то это "вынудило бы Англию в силу ее колониальной системы не только приостановить выплату всяких вознаграждений за уступленные Голландией колонии, но и вновь оккупировать даже те, которые были оставлены Голландии и которые последняя ввиду ее слабости не могла бы в этих условиях сохранить за собой". Конвенцию сопровождала и секретная статья, направленная на то, чтобы предупредить возможные споры между сторонами в том случае, если южнонидерландские провинции окажутся временно оккупированы противником или же частично отделятся от владений короля Нидерландов. Было принято решение, что в случае отделения будет рассматриваться численность населения отделившихся областей, из которой станут исходить при определении сумм, подлежащих вычету105.
После подписания конвенции о голландском долге больше не существовало препятствий для заключения договора между Россией и Нидерландами о статусе Нидерландского королевства. 19 (31) мая 1815 г. в Вене был подписан договор между Россией и Нидерландами106, а в июне переговоры относительно выплаты русского долга Нидерландам (которые неофициально велись еще с осени 1811 г., хотя и неоднократно прерывались) были успешно завершены107.
Венский конгресс в подписанном Заключительном (генеральном) акте от 9 июня 1815 г. вынес окончательное решение об объединении Северных Нидерландов и Южных Нидерландов (будущая Бельгия) в одно государство - Королевство Объединенных Нидерландов - и о границах этого государства, в которое вошли также Лимбург (на правах провинции), бывшее епископство Льежское и Великое герцогство Люксембург.
Примечания
1. "Литтихские (Льежские. - Г. Ш. - М.) и бельгийские мятежники, убежавшие к французам и учредившие в Живет (Живе - город во Франции на границе с Бельгией. - Г. Ш. - М.) так называемый комитет, начинают рассевать на границах манифесты и забирают общественные деньги именем Литтехцов и Бельгийской нации. Таким образом, взяли они в Динане 360, да в Герметоне 408 флоринов" (Московские ведомости. М., 1792. 30 мая, с. 362 - 363).
2. Пол П. вам дер. Консул в трудные времена. Карл Йохан Багге. - Голландцы и бельгийцы в России XVII-XX вв. СПб., 2004, с. 84.
3. Harouel J. - L. Les republiques soeurs. Paris, 1997, p. 9 - 11, 24.
4. Ibid., p. 4.
5. Московские ведомости. М., 1792. Октябрь - ноябрь 1792 г., с. 1469, 1625 - 1643.
6. Wit C. H. E. de. Oud en modern. De Republiek 1780 - 1795. - Algemene Geschiedenis der Neder-landen (далее - AGN), d. 9. Haarlem, 1980, p. 113 - 126.
7. Smit C. De buitenlandse politiek van Nederland. Eerste deel. De Republiek der Vereenigde Nederlanden. Tweede deel. Koninkrijk der Nederlanden. Den Haag, 1945, p. 287.
8. Пол П. ван дер. Указ. соч., с. 83 - 84.
9. Политический журнал. М., 1793, ч. I, с. 135; ч. II, с. 117; ч. III, с. 65.
10. После поражения в битве при Нервиндене Батавский легион был расформирован и вошел в состав французской армии, Батавский революционный комитет также был распущен в 1793 г. (Harouel J. - L. Op. cit, p. 15).
11. Verberne L.G.J. De laatste jaren van de Republiek, 1787 - 1795. - Algemene Geschiedenis der Nederlanden, d. 8. Antverpen; Utrecht, 1950, p. 407 - 412.
12. Harouel J. - L. Op. cit., p. 24; Wit C.H.E. de. De Noordelijke Nederlanden in de Bataafse en de FranseTijd 1795 - 1813. - AGN, d. 11. Weesp, 1983, p. 158.
13. Архив внешней политики Российской империи (далее - АВПРИ), ф. Сношения России с Голландией, оп. 50/6. 1795 г., д. 389, л. 16 - 17, 26 - 27; д. 390, л. 1.
14. Wit C. H. E. de. Oud en Modern..., p. 124 - 125.
15. Wit C.H.E. de. De Noordelijke Nederlanden in de Bataafse en Franse tijd 1795 - 1813. - AGN, d. 11. Haarlem, 1980, p. 159.
16. Colenbrander H. T. Gedenkstukken der Algemeene Geschiedenis van Nederlanden van 1795 tot 1840, d. 2. Vestiging van den eenheidsstaat 1795 - 1798. 's-Gravenhage, 1905,p. 103 - 104; Harouel J.L. Op. cit., p. 5.
17. Они получили такое название (Kew-letters) по имени предместья Лондона - Кью, где размещалась резиденция Вильгельма V (Губер А. А. Избранные труды. М., 1976, с. 172).
18. См.: Депеши из Лондона от 25 марта (5 апреля) и 21 ноября (2 декабря) 1796 г. полномочного министра России в Англии СР. Воронцова главе Коллегии иностранных дел И. А. Остерману о захвате англичанами нидерландских колоний. - Политика европейских держав в Юго-Восточной Азии (60-е гг. XVIII - 60-е гг. XIX в.). Документы и материалы. М., 1962, с. 97.
19. Cornevin R. Histoire de l'Afrique des origines a nos jours. Paris, 1956, p. 264.
20. Южнее залива Св. Елены (33 градуса южной широты).
21. См.: Послание Комитета по делам Ост-Индской компании Генеральным штатам о положении дел компании и о плане займа для оказания ей помощи. 28 июня (8 июля) 1790 г. Гаага (Перевод); Послание Комитета по делам Ост-Индской компании Генеральным штатам о мерах по улучшению дел Ост-Индской компании. 10 (21) января 1791 г. Гаага (Перевод). - Политика европейских держав..., с. 66 - 93; GaastraF.S. De VOC in Asie 1680 - 1795. - AGN, d. 9. Haarlem, 1980, p. 436.
22. Gaastra F.S. Op. cit., p. 436.
23. Legrand Z. Les Pays Basdepuisle Traited'Utrecht. - La Hollande. Paris. [1889], p. 313. Harouel J.-Z. Op. cit., p. 77 - 78.
24. Документы на 600 страницах, освещающие эти парламентские дебаты, были впервые изданы лишь в конце XX в. См:. Het Ontwerp van Constitute van 1797. De behandeling van het plan van Constitutie in de Nationale Vergadering, d. I-III. 's-Gravenhage, 1984 - 1985.
25. Legrand L. Op. cit., p. 314.
26. Одета национальная армия была также на французский манер: обмундирование было синего цвета с различными сочетаниями белого и красного, в зависимости от рода войск (Канник П. Военная униформа. Все страны мира. СПб., 2002, с. 129 - 130).
27. О неоднозначной оценке в республике действий Данделса свидетельствовало то, что после событий июня 1798 г. он получил прозвище "Второй Брут".
28. Verdam P. J. Centralisation et decentralisation aux Rays-Bas a l'epoque contemporaine. - Bijdragen en mededelingen betreffende de geschiedenis der Nederlanden (далее - BMGN), d. 94, aflevering 3, 1979, p. 409 - 410.
29. Милютин Д. А. История войны России с Францией в царствовании императора Павла I в 1799 г., т. 5, ч. 7, 8. СПб., 1853, с. 7 - 8, 12, 24.
30. Там же, с. 10 - 11, 35, 323 - 326. После завершения республикой военной кампании 1799 г. против англо-русского экспедиционного корпуса Г. В. Данделс был обвинен в неумелом военном руководстве и ушел в отставку.
31. Там же, с. 17 - 20, 23, 25, 28, 31 - 33.
32. Милютин Д. А. Указ. соч., с. 34 - 35, 42.
33. Harouel J.-L. Op. cit., p. 91.
34. См.: Чичагов П. В. Записки. М., 2002, с. 662 - 670.
35. Там же, с. 43 - 49, 323 - 326.
36. АВПРИ, ф. Сношения России с Голландией, оп. 50/6. 1799 г., д. 397, л. 1 - 2; д. 93, л. 1 - 1 об.
37. Милютин Д. А. Указ. соч., с. 60 - 73, 84, 86.
38. Там же, с. 53 - 56, 76 - 84. В сражениях на территории Нидерландов в 1799 г. погибли ок. 5 тыс. русских воинов. В 1902 г. по инициативе российской стороны на месте, где были захоронены 500 русских казаков (по имеющимся предположениям, на этой территории есть еще разрозненные захоронения российских воинов, однако пока так и не установлено, где именно они находятся), был воздвигнут величественный монумент. Это большой белый крест из белого каррарского мрамора, возвышающийся на обрамленном массивными цепями пьедестале из серо-красного шведского гранита. На его цоколе начертаны слова: "Вечная память русским воинам, павшим под Бергеном 8 и 21 сентября 1799 года".
39. Милютин Д. А. Указ. соч., с. 88 - 89; Harouel J.-L. Op. cit., p. 91.
40. АВПРИ, ф. Сношения России с Голландией, оп. 50/6. 1799 г., д. 397, л. 1 - 1об.; Милютин Д. А. Указ. соч., с. 89, 90 - 92.
41. Милютин Д. А. Указ. соч., с. 7 - 8, 12, 34 - 35, 42, 60, 84; Harouel J.-L. Op. cit., p. 92.
42. В числе 12 членов Государственного регентства, под председательством президента, сменяемого каждые три месяца, были уже и оранжисты, и "патриоты". 4 министра управляли департаментами: иностранных и внутренних дел, военным и морским. 1 генеральный казначей и 3 советника - финансами, 2 советника - колониями. Законодательную власть представляли 35 депутатов, но они могли лишь принимать или отвергать предложенные им проекты (Wit C. H. E. de. De Noordelijke Nederlanden... p. 175 - 178).
43. Ibid, p. 176.
44. АВПРИ, ф. Административные дела, 1 - 6, 1801 г., д. 1, п. 3, л. 3.
45. Дрил Р. ван. Дирк ван Хогендорп в Санкт-Петербурге (1803 - 1805). - Голландцы и бельгийцы в России XVIII-XX вв. СПб., 2004, с. 105, 111, 115, 127.
46. Внешняя политика России XIX и начала XX в. Документы Российского министерства иностранных дел (далее - ВПР). М., 1960, т. 1, с. 53, пр.
47. АВПРИ, ф. Канцелярия, д. 5891, л. 19об. - 22.
48. Реляции российского посланника из Гааги графа Г. О. Штакельберга (Стакельберга) Александру I, ноябрь 1802 г. - март 1803 г. - Политика европейских держав..., с. 100 - 103.
49. См.: Colenbrander H. T. Gedenkstukken der Algemeene Geschiedenis..., d. 5. Staatsbewind en raadpensionaries. 1801 - 1806. 's-Gravenhage, 1910, p. 377.
50. Реляция российского посланника из Гааги графа Штакельберга (Стакельберга) Александру 19 (31 мая) 1803 г. - Политика европейских держав..., с. 103 - 104.
51. Harouel J. - L. Op. cit., p. 120.
52. Совокупный флот Франции (39 кораблей), Батавской республики (18 кораблей) и Испании (60 кораблей) значительно уступал английскому (192 корабля), но континентальная блокада во многом зависела от сухопутных сил - здесь Франция имела перевес, располагая 428 тыс. солдат {Родина Т. А. Проблемы войны и мира в британском парламенте. Амьенский мир и новая оппозиция. - Россия и Британия, вып. 2. М., 2000, с. 85, 86).
53. Дрил Р. ван. Указ. соч., с. 117.
54. Из памятной записки голландского посланника в России Дирка ван Хогендорпа канцлеру А. Р. Воронцову от 4 августа 1803 г. - Политика европейских держав..., с. 104.
55. Как считал В. Г. Трухановский, Наполеон разрабатывал планы вторжения в Англию только до Трафальгарской битвы, а потом вынужден был их отменить (Трухановский В. Г. Судьба адмирала: триумф и трагедия. М., 1984, с. 295 - 296, 299 - 300, 307). Известно, что готовясь к этому, Франция активно вела строительство судов и в близко расположенных к Великобритании гаванях Южных и Северных Нидерландов. Вот что сообщали "Московские ведомости" в январе 1805 г.: "Из Антверпена, декабря 24 [1804 г.]. Сюда прислано множество галерных невольников, чтоб на корабельных наших верфях, где господствует чрезвычайная деятельность, работать. Пять линейных кораблей закончены будут строением наступающею весною. Материалы и корабельная амуниция подвозятся в изобилии, и в скором времени Антверпен учинится одною из первых строевых корабельных гаваней Франции" (Московские ведомости. Январь 1805 г., с. 95). Таким образом, возможно, что столь "ускоренное" потом превращение Батавской республики в Голландское королевство преследовало и еще одну цель (помимо установления режима Континентальной блокады) - заполучить, кроме Флиссенгена, в полное распоряжение Франции и другие северонидерландские верфи и порты. Следовательно, можно предположить, что и после Трафальгара Наполеон еще не отказывался от планов вторжения в Англию.
56. Stuijvenberg J. H. van. De economie in de Noordelijke Nederlanden 1770 - 1970. - AGN, d. 10. Haarlem, 1981, p. 290; Zanden J. L. van, Riel A. van. Nederland 1780 - 1914. Staat. Institutes en economische ontwikkeling. Uitgeverij Balans, 2000, p. 67.
57. См.: Vries Th. de. Rutger Jan Schimmelpenninck. Nijmegen, 1979; Colenbrander H.T. Schimmelpenninck en koning Lodewijk. Amsterdam, 1941.
58. Wit C. H. E. de. De Noordelijke Nederlanden..., p. 178 - 180.
59. Губер А. А. Указ. соч., с. 177.
60. Zanden J. L. van., Riel A. van. Op. cit., p. 31, 65, 68, 92, 105, 108.
61. В действительности по настоянию Схиммелпеннинка делегация должна была попытаться предотвратить учреждение королевства (Балт В. Б. Й. Взлет и падение: миссия Виллема Сикса в Санкт-Петербурге (1808 - 1810) - Голландцы и бельгийцы в России в XVIII-XX вв. СПб., 2004, с. 135).
62. Король Людовик много внимания уделял вопросам национальной культуры и даже выучил нидерландский язык, что, безусловно, нравилось нидерландцам. При непосредственном содействии короля был открыт Королевский институт науки, литературы и искусства (в 1808 г.), перестроен королевский дворец в Амстердаме, в котором был создан Королевский музей, основа будущего государственного художественного музея - Рейксмузеума, формировалась национальная библиотека и активно действовал театр (См., например: Brummel L. Het toneel onder Lodewijk Napoleon. - BMGN 88, afl. 1, 1973, p. 52 - 79).
63. Colenbrander H. T. Gedenkstukken der Algemeene Geschiedenis..., d. 6. Inlijving en opstand. 1810 - 1813. 's-Gravenhage, 1912, p. 330.
64. Smit C. Diplomatieke geshiedenis..., p. 122.
65. Ibid., p. 123.
66. О прежних переменах в Голландии по нынешнем ее присоединении к Франции. - Вестник Европы. М., 1810, N 17, с. 74 - 75.
67. С прекращением существования Голландского королевства дипломатические отношения России с Нидерландами были прерваны (до этого они прерывались еще в 1805 - 1807 гг.). Возобновлены были в 1814 г., русским посланником в Нидерландах в 1814 - 1826 гг. был К. Л. А. Фуль, бывший немецкий генерал, в 1806 г. перешедший на русскую службу.
68. Voogd Ch. Op. cit., p. 155 - 156; Wit C.H.E. de. De Noordelijke Nederlanden..., p. 185 - 186.
69. См. подробнее: Йор Й. Движение протеста и антинаполеоновская пропаганда в Голландии в 1806 - 1813 гг. - Французский ежегодник 2012: 200 лет Отечественной войны 1812 года. М., 2012, с. 265 - 294.
70. Wit C. H. E. de. De Noordelijke Nederlanden..., p. 185 - 186.
71. О русских планах по освобождению Нидерландов см.: Донесение начальника штаба при Александре I П. М. Волконского К. В. Нессельроде от 28 октября (9 ноября) 1813 г., а также прим. 225. - ВПР. Серия первая, т. 7. М, 1970, с. 433 - 434, 758; Записка генерал-майора Ф. В. Тейля-Фан-Сероскеркена от 9 (21) ноября 1813 г. - Там же, с. 472 - 475.
72. Подробное описание этой операции, сделанное самим генералом Бенкендорфом и опубликованное сразу же после войны с Наполеоном, практически на два века было забыто исследователями. Новая публикация появилась лишь в 2001 г. (См.: Записки Бенкендорфа. 1812 год. Отечественная война. 1813 год. Освобождение Нидерландов. М., 2001). Тем не менее советская историография всё же пополнилась одной статьей на эту тему, подробной и написанной на обширном архивном материале. См.: Рогинский В. В. Россия и освобождение Нидерландов от наполеоновского господства. - Новая и новейшая история, 1985, N5, с. 45 - 61.
73. Записки Бенкендорфа..., с. 207 - 211.
74. К такому выводу приходит Н. П. Грюнберг, определяя ее как "ярчайшую страницу военной истории" и "совершенное произведение военно-политического искусства" (Грюнберг Н. П. "За Амстердам и Бреду". - Записки Бенкендорфа. 1812 год. Отечественная война. 1813 год. Освобождение Нидерландов. М., 2001, с. 280 - 281).
75. Рогинский В. В. Указ. соч., с. 50; Примечания. - Записки Бенкендорфа, с. 248.
76. Записки Бенкендорфа, с. 216.
77. Там же, с. 212, 219, 222; Рогинский В. В. Указ. соч., с. 53; Грюнберг Н. П. Указ. соч., с. 283.
78. Записки Бенкендорфа, с. 210 - 213.
79. Там же, с. 210 - 213,215.
80. Там же, с. 218.
81. Там же, с. 220 - 221; Рогинский В. В. Указ. соч., с. 55 - 56; Грюнберг Н. П. Указ. соч., с. 284 - 285.
82. Записки Бенкендорфа..., с. 267 - 271; Грюнберг Н. П. Указ. соч., с. 293. Позже генералу Бенкендорфу, признавая его роль в освобождении страны, нидерландский король Вильгельм I подарил золотую шпагу с лаконичной надписью "Амстердам и Бреда".
83. Подробное описание военной кампании в Европе, сообщения о продвижении генерала Бюлова по территории южнонидерландских провинций, обстановке в Брюсселе, Антверпене, Бреде см.: Вестник Европы. М., 1814 г., части 73 - 75.
84. Записки Бенкендорфа..., с. 211 - 212, 218, 264, 266; Рогинский В. В. Указ. соч., с. 47, 50 - 51; Грюнберг Н. П. Указ. соч., с. 277 - 278, 284, 289.
85. Записки Бенкендорфа..., с. 216 - 218, 220 - 221; Рогинский В. В. Указ. соч., с. 53 - 54, 56; Грюнберг Н. П. Указ. соч., с. 291 - 292.
86. Пруссия поддерживала действия России по освобождению Северных Нидерландов. Это проявилось в том, что генерал Бюлов способствовал быстрому продвижению войск Бенкендорфа и не мешал его инициативам в скорейшем установлении в стране власти династии Оранских (Примечания. - Записки Бенкендорфа, с. 248).
87. См.: Рогинский В. В. Указ. соч., с. 48 - 49.
88. Bornewasser J. A. De zelfstandige eenheidsstaat in de Noordelijke Nederlanden gegrondsvest, 1813 - 1814. - AGN, d. ll.Bussum, 1983, p. 222.
89. Hamel J. A. van. Nederland tusschen de mogendheden. Amsterdam, 1918, p. 357 - 358; См.: К. В. Нессельроде Александру I. 1 (13) января 1814 г. - ВПР, т. 7, с. 542 - 546; Договор об оборонительном союзе между Россией и Австрией от 17 февраля (1 марта) 1814 г., а также прим. 304, 312. - Там же, с. 587 - 595, 782, 784 - 787.
90. ВПР, т. 7, с. 784 - 787.
91. См.: К. В. Нессельроде министру иностранных дел Англии Каслри. 22 февраля (6 марта) 1814 г. - Там же, с. 600 - 602; Посланник в Гааге К. Л. Фуль Александру I. 17 (29) июля 1814 г. - ВПР, т. 8. М., 1972, с. 74 - 77; Инструкция К. В. Нессельроде генерал-лейтенанту К. Л. Фулю. 5 (17) июня 1815 г. - Там же, с. 380 - 382.
92. Даневский Вс. Системы политического равновесия и легитимизма и начало национальной безопасности в их взаимной связи. СПб., 1882, с. 8 - 9; Мартене Ф. Ф. Собрание трактатов и конвенций, заключенных Россиею с иностранными державами, т. XIV. СПб., 1905, с. 258.
93. Из письма К. Л. Фуля Александру I из Гааги от 19 сентября (1 октября) 1814 г. - ВПР, т. 8, с. 628 - 629.
94. Там же; Посланник в Гааге К. Л. Фуль Александру I. 10 (20) октября 1814 г. - Там же, с. 118 - 119.
95. См.: К. В. Нессельроде Александру I. 12 (24) июня 1814 г; Прим. 13. - Там же, с. 27 - 29, 621.
96. Smit C. Op. cit., р. 7; прим. 185. - ВПР, т. 7, с. 676; Губер А. А. Указ. соч., с. 209.
97. За Капскую колонию Великобритания выплатила нидерландской короне компенсацию в размере 6 млн. гульденов (2 млн. фунтов) (Cornevin R. Op. cit., p. 264; Smit C. Op. cit., p. 20).
98. За южноамериканские колонии Нидерланды получили от Великобритании 3 млн. фунтов: 2 млн. на строительство укреплений по границе Нидерландов с Францией, а 1 млн. Великобритания выплачивала Швеции в счет долга Нидерландов этой стране (ВПР, т. 8, прим. 171, с. 672; прим. 185, с. 677; Вестник Европы. 1815 г., ч. 81, N 19 - 20, с. 255).
99. Colenbrander H. T. Gedenkschriften van Anton Reinhard Falk. 's-Gravenhage, 1913, p. 150.
100. ВПР, т. 7, д. 225, 228, прим. 305, с. 572 - 574, 577 - 578, 782 - 783; т. 8, д. 46, с. 105 - 106, 108).
101. ВПР, т. 8, д. 74, с. 181, 183.
102. Там же, д. 98, с. 234; д. 111, с. 261 - 262; д. 143, с. 315 - 316.
103. Bornewasser J. A. Het koninkrijk der Nederlanden, 1815 - 1830. - AGN, d. 11. Bussum, 1983, p. 225 - 226.
104. ВПР, т. 8, д. 78, с 192 - 193; д. 88, с. 215 - 216; Аннотация, с. 322; д. 147, с. 324 - 325, 327.
105. Там же, д. 148, с. 328 - 333.
106. Там же, аннотация, с. 361.
107. Там же, аннотация, с. 376; прим 102, с. 641.