В ряду крупных советских военачальников выделяется фигура флагмана флота 2-го ранга адмирала П. И. Смирнова-Светловского. Начиная с первых лет советской власти, этот флотоводец занимал высокие посты в Рабоче-Крестьянском Красном флоте, в том числе, возглавлял Морские силы Черноморского флота, был первым заместителем и исполнявшим должность Народного комиссара Военно-Морского флота. Однако, несмотря на заслуги и высокие посты, в 1939 г. П. И. Смирнова-Светловского необоснованно репрессировали, и имя его на долгие годы оказалось вычеркнуто из истории.
Лишь в последние годы советской власти краткие биографические справки о Петре Ивановиче появились в специализированных справочных изданиях1. В 1990-е - 2000-е гг. имя флотоводца стало упоминаться в трудах военных историков2. Поскольку в распоряжении исследователей оказались ранее засекреченные архивные документы, настало время познакомить с биографией флотоводца широкую общественность и пролить свет на обстоятельства его гибели.
Петр Иванович Смирнов родился 1 (14) августа 1897 г. в местечке Сулин на Дону в семье земского врача3. С 1900 г. семья Смирновых жила в г. Новочеркасске, где приняла участие в Первой российской революции (1905- 1907 гг.). На квартире у них проводились нелегальные собрания, в которых принимали участие отец Петра - Иван Алексеевич Смирнов и две его тетки, сестры - Мария и Анастасия. За активное участие в подпольной работе тетки Петра Смирнова были арестованы и высланы в отдаленные районы Российской империи на поселение, с постоянным надзором полиции.
Свою революционную подпольную работу П. И. Смирнов начал в период обучения в гимназии в Новочеркасске. В 1913 г. в стенах этого учебного заведения он возглавил кружок Российской социал-демократической рабочей партии, а в 1914 г. вступил в партию большевиков4. В 1915 г. на шапирографе Смирнов отпечатал Циммервальдский манифест5 и переправил его своим товарищам в Ростов-на-Дону. С тех пор в партийных кругах за ним прочно утвердилась репутация "надежного товарища".
В 1916 г. Петр Смирнов окончил гимназию и поступил в Петроградский политехнический институт Императора Петра І6. Там он познакомился с известным большевистским организатором Н. Г. Толмачёвым и через него связался со столичными подпольными организациями. В дальнейшем Смирнов принимал активное участие в работе Петроградской организации Российской социал-демократической рабочей партии (большевиков), проявив себя талантливым агитатором и хорошим организатором.
После Февральской революции 1917 г. Петербургский комитет СДРП направил Петра Ивановича в числе "наиболее закаленных и сильных товарищей" (С. Г. Рошаль, Б. А. Жемчужин и др.) в Кронштадт, чтобы наладить там работу местной партийной организации. Смирнов отлично справился с возложенными на него обязанностями. При помощи флотских большевиков он за короткое время создал и вошел в состав первого в Кронштадте легального городского комитета партии. Вместе с Жемчужиным он организовал выпуск ежедневной большевистской газеты "Голос правды", первый номер которой вышел 15 марта 1917 года7. Газета критиковала деятельность Временного правительства, призывала к сплочению под знаменами большевистской партии кронштадтских рабочих, солдат и матросов, печатала статьи В. И. Ленина и его соратников.
После того, как двоевластие окончилось, и правительство А. Ф. Керенского стало открыто применять репрессии против большевиков, Петр Иванович вместе с кронштадтским большевиком Д. Н. Кондаковым был вызван к Я. М. Свердлову8, от которого получил задание отпечатать в кронштадтских типографиях массовым тиражом брошюру Ленина "К лозунгам" и тайно доставить тираж в Петроград. Задание было выполнено, уже через несколько дней питерские рабочие и солдаты гарнизона читали ленинскую брошюру9.
Когда в ходе июльских событий 1917 г. Временное правительство закрыло "Голос правды", Смирнов стал редактором выходившей в Кронштадте газеты "Пролетарское дело". Свои статьи он подписывал псевдонимом "Светловский". Позднее Петр Иванович стал писать свою фамилию как "Смирнов-Светловский", под нею он и вошел в историю Советского Военно-Морского Флота.
Смирнов-Светловский являлся комиссаром одного из матросских отрядов, затем начальником штаба и помощником командира Кронштадского сводного отряда моряков (численностью до 7 тыс. чел.), сыгравшего большую роль в победе вооруженного восстания в Петрограде 25 октября (7 ноября) 1917 года10.
После установления советской власти в Петрограде Петр Иванович возвратился к своей прежней работе в Кронштадтском Совете рабочих и солдатских депутатов. Он руководил отправкой кронштадтцев на фронт для борьбы против контрреволюционных войск А. Ф. Керенского - П. Н. Краснова.
Но в феврале 1918 г. в связи с обострением обстановки на германском фронте Смирнов-Светловский был направлен под Псков комиссаром минно-подрывного отряда моряков, воевавших с наступавшими на Петроград немцами. После заключения Брестского мира (3 марта 1918 г.) Смирнов-Светловский опять возвратился в Кронштадт, где заведовал агитационно-издательским отделом Совета и редактировал "Известия Кронштадтского Совета"11.
Участие в гражданской войне позволило раскрыться военным талантам Смирнова-Светловского. 6 июля 1918 г., в разгар эсеровского мятежа в Москве, он был командирован на Восточный фронт для подпольной работы в тылу белых армий. Однако по прибытии в Нижний Новгород Петр Иванович неожиданно для себя был назначен начальником штаба формировавшейся Волжской военной флотилии12. В этой должности он 5 - 10 сентября 1918 г. принял участие во взятии Казани. В связи с прекращением навигации на Волге, 18 сентября 1918 г. Смирнов-Светловский перешел в 5-ю Особую отдельную армию Восточного фронта, где командовал конным отрядом, действовавшим в тылу у белых. По заданию Реввоенсовета армии он вместе с помощниками взорвал несколько вражеских мостов13.
В конце декабря 1918 г. Смирнов-Светловский возвратился в Кронштадт, где был назначен комиссаром и председателем Ревтрибунала Кронштадтской крепости14. Кроме выполнения своих прямых обязанностей, в это время он активно участвовал в организации отражения весеннего наступления войск Н. Н. Юденича на Петроград (1919 г.), формируя для этого маршевые роты моряков.
Наступление Колчака на Восточном фронте весной 1919 г. потребовало срочного ввода в действие Волжской военной флотилии. Ее бывший командующий Ф. Ф. Раскольников находился в это время в английском плену. Поэтому 17 апреля 1919 г. Реввоенсовет Республики, учитывая боевой опыт Смирнова-Светловского и его предыдущую службу в должности начальника штаба Волжской военной флотилии, назначил Петра Ивановича командующим и комиссаром этого соединения15. За короткое время он сумел привести флотилию в боевое состояние после зимнего перерыва. И уже в мае 1919 г. под его непосредственным руководством были проведены успешные боевые операции по разгрому колчаковских войск. В одной из них у деревни Котловка (Граховский район Удмуртии, р. Яга) с кораблей флотилии был высажен десант моряков под командованием И. К. Кожанова, который своими внезапными действиями способствовал быстрому продвижению советских войск на стратегически важном направлении16. Стоит только удивляться поразительной энергии и способностям Смирнова-Светловского, проявленным им в этих боях. Не имея к тому времени никакого военного, а тем более морского образования, он чрезвычайно умело командовал Волжской флотилией17.
В июле 1919 г. из английского плена вернулся Раскольников. Реввоенсовет Республики счел нужным назначить его на прежнюю должность, а Смирнова-Светловского перебросил на Южный фронт. 22 августа он стал командующим Днепровской военной флотилией и одновременно членом Реввоенсовета Гомельского укрепленного района18.
Под командованием Смирнова-Светловского Днепровская флотилия провела ряд успешных боевых операций против петлюровцев, деникинцев и поляков. Одним из примеров боевого мастерства является знаменитый "Лоевский прорыв" - прорыв канонерок Днепровской военной флотилии через укрепленный район польских войск на Днепре возле г. Лоева, осуществленный 28 мая - 2 июня 1920 года19. По итогам этой операции корабли флотилии были удостоены правительственных наград. Сам командующий был награжден орденом Красного Знамени РСФСР20.
Когда в августе 1920 г., захватив Северную Таврию, Донбассу стали угрожать войска П. Н. Врангеля, для борьбы с "черным бароном" в составе Морских сил Черного и Азовского морей была сформирована Морская экспедиционная дивизия. Она стала одним из первых на Красном флоте соединений морской пехоты. Ее начдивом по совместительству был назначен командующий Днепровской военной флотилией Смирнов-Светловский21. Дивизия отличилась в боях против врангелевских войск на Кубани и на подступах к базе Азовской флотилии - Мариуполю.
После окончания гражданской войны Петр Иванович получил, наконец, возможность продолжить свое образование, прерванное революционными событиями. С расформированием Днепровской флотилии 14 декабря 1920 г. он уехал в Петроград для возобновления учебы в Политехническом институте, где учился до весны 1922 г., находясь в резерве при Морском штабе Рабоче-Крестьянского Красного флота22.
Восстановление функционирования Военно-морской академии в марте 1922 г. открыло перед Смирновым-Светловским перспективу получить высшее военное образование. Петр Иванович успешно сдал вступительные экзамены и был зачислен слушателем академии. В течение двух последующих лет он настойчиво учился в академии, постигая специфику морского дела, а также премудрости тактики и оперативного искусства. При этом ему и его однокурсникам все приходилось делать в условиях послевоенной разрухи, связанных с ней бытовых неудобств, нехватки продуктов питания. За успехи в учении Смирнов-Светловский 28 февраля 1923 г. был награжден серебряными часами Петроградского губернского исполкома23. В академии Петр Иванович приобрел хорошую теоретическую военно-морскую подготовку, подкрепив ее не менее солидной мореходной практикой.
В июле - декабре 1924 г. в должности военного комиссара и старшего помощника командира сторожевого судна "Боровский" Петр Иванович совершил дальнее заграничное плавание из Архангельска во Владивосток. Вместе с ним на этом корабле прошли практику Н. В. Алякринский, З. А. Закупнев, Ю. А. Пантелеев, И. С. Юмашев и другие слушатели академии. Двое последних стали адмиралами и командующими флотами.
По завершению полукругосветной экспедиции Смирнову-Светловскому пришлось временно прервать обучение в академии. Он был назначен военным советником лидера китайской революции Сунь Ятсена. В течение нескольких месяцев Петр Иванович помогал Кантонскому правительству Китая и лично лидеру Гоминьдана обучать войска современным методам ведения боевых действий на суше и на море24. Успешно выполнив свою миссию, в начале 1926 г. он возвратился в Петроград для завершения обучения в Военно-морской академии.
Так как учебный год в академии к тому времени заканчивался, Петру Ивановичу пришлось ожидать начала осеннего семестра следующего года. И чтобы не терять времени даром, он попросил предоставить ему возможность продолжить корабельную практику в любой должности. Командование Рабоче-Крестьянского Красного флота пошло ему навстречу. В марте 1926 г. Смирнов-Светловский был назначен помощником командира эскадренного миноносца "Энгельс"25.
Осенью 1926 г. Смирнов-Светловский приступил к занятиям на выпускном курсе Военно-морской академии. Курс оказался особенно напряженным26. Но, несмотря на явную перегрузку учебного плана, все слушатели последнего курса академии успешно завершили теоретическую подготовку.
24 июня 1927 г. состоялась защита дипломной работы Смирнова-Светловского на тему, связанную с применением речных сил (по опыту гражданской войны). Члены Государственной экзаменационной комиссии высоко оценили его разработку и поздравили Петра Ивановича с успешным окончанием академии. По приказу Народного комиссара по военным и морским делам К. Е. Ворошилова 16 выпускников Военно-морской академии отправились на годичную стажировку. Некоторые из них заняли высокие должности, например, И. М. Лудри был назначен начальником Береговой обороны Морских сил Черного моря, а И. К. Кожанов - военно-морским атташе в Японии27.
Как один из наиболее подготовленных выпускников академии, Смирнов-Светловский вступил в командование эсминцем "Энгельс"28. В течение двух лет он успешно управлял этим кораблем в составе соединения эсминцев Морских сил Балтийского моря. 22 февраля 1928 г. Центральный Комитет Украины "за заслуги в гражданской войне" наградил Смирнова-Светловского револьвером "Lignose". В 1929 г. он был назначен командиром 1-го дивизиона эсминцев Морских сил Балтийского моря29. В этой должности он дважды посетил Германию.
В соответствии с планом развития контактов между Военно-Морскими силами Рабоче-Крестьянской Красной армии и германскими Военно-морскими силами (Рейхсмарине) 24 февраля 1930 г. в г. Берлин прибыла официальная советская делегация Военно-Морских сил Рабоче-Крестьянской Красной армии в составе командующего Морскими силами Черного моря В. М. Орлова, командира 1-го дивизиона эсминцев Морских сил Балтийского моря Смирнова-Светловского, председателя военно-морской секции Военно-научного общества при Реввоенсовете А. И. Берга, его заместителя П. Ю. Ораса и председателя артиллеристской секции Военно-научного общества А. В. Леонова. Программа пребывания носила преимущественно ознакомительный характер, но была насыщенной и помимо официальных встреч включала посещение ряда военно-морских объектов в Бремене, Вильгельмхафене, Дюссельдорфе, Гамбурге и Киле30. Несмотря на кратковременность и в отдельных случаях поверхностность ознакомления, делегации удалось осмотреть ряд интересных объектов германского флота и извлечь ценные практические данные. Однако, комиссия, вопреки своим ожиданиям, так и не смогла увидеть новые образцы береговой и зенитной артиллерии, а также подводные лодки, торпедные катера, мины и средства ведения химической войны.
В июле 1930 г. командованию Морских сил Балтийского моря во главе с М. В. Викторовым довелось встречать в Кронштадте делегацию Рейхсмарине, прибывшую в Советский Союз с ответным визитом. Среди встречавших находился и командир 1-го дивизиона эсминцев Морских сил Балтийского моря Смирнов-Светловский.
Делегация германских Военно-Морских сил прибыла в следующем составе: контр-адмирал Ф. Брутцер, начальник морских вооружений капитан 1-го ранга К. Витцель, эксперт по морской авиации капитан 3-го ранга Х. Зибург и капитан 3-го ранга Р. Бонин. По заявлению немецкого адмирала, главная цель его поездки состояла в том, чтобы "получить четкое представление о достигнутых успехах, уровне боевой подготовки и дисциплине российского флота"31. Особый интерес был проявлен к участию в учебном боевом походе Морских сил Балтийского моря и ознакомлению с объектами морской авиации на Балтике и Черном море. Немецкая делегация находилась в Советском Союзе до середины августа и за это время посетила корабли и учреждения Морских сил Балтийского и Черного морей32. Смирнов-Светловский находился среди лиц, сопровождавших делегацию.
В дальнейшем контакты командования Военно-морских сил Рабоче-Крестьянской Красной армии с Рейхсмарине были свернуты. О причинах утраты интереса немецкой стороны к советскому флоту можно судить по справке, в которой немецкой делегацией давалась негативная оценка Красному флоту. Контр-адмирал Ф. Брутцер писал: "Из-за неопытности личного состава и в целом недостаточно современной техники в настоящее время военная значимость российского флота не может быть оценена достаточно высоко"33.
Опыт международных контактов пригодился Петру Ивановичу в дальнейшей работе в центральном аппарате Управления Морских Сил Рабоче-Крестьянской Красной армии, куда он был переведен осенью 1930 г. и сильно навредил позже, во время развертывания массовых репрессий, когда Смирнов-Светловский был обвинен в связях с германской разведкой.
В октябре 1930 г. Смирнов-Светловский был назначен инспектором Военно-Морских Сил Рабоче-Крестьянской Красной армии. Он активно участвовал в проведении маневров и учений флотов и флотилий на Балтике, Черном и Каспийском морях, на Дальнем Востоке. Однако 15 июня 1931 г. в связи с назначением на должность начальника Морских Сил Рабоче-Крестьянской Красной армии В. М. Орлова, Реввоенсовет Советского Союза решил перевести на должность инспектора Морских Сил Р. А. Муклевича. П. И. Смирнов-Светловский был зачислен в распоряжение Реввоенсовета Советского Союза34. В конце концов, ему предложили стать заместителем Муклевича. После некоторого раздумья Петр Иванович согласился, при этом его самолюбие, конечно, пострадало.
9 декабря 1931 г. Смирнов-Светловский стал заместителем инспектора Военно-Морских сил Рабоче-Крестьянской Красной армии35. И сразу же после назначения на эту должность Реввоенсовет поручил ему ответственную дипломатическую миссию. С 26 января по 28 июля 1932 г. он был старшим морским экспертом советской правительственной делегации на Женевских переговорах по разоружению36. Там он вместе с другими советскими дипломатами с успехом отстаивал интересы Советского Союза в области морских вооружений. Делегации удалось добиться равноправных отношений с ведущими державами мира в этом вопросе.
После возвращения из Женевы Петр Иванович в должности заместителя инспектора Военно-Морских сил многократно участвовал в маневрах и учениях флотских оперативных объединений на всех океанах и морях, омывающих нашу страну. Особое внимание он уделял вновь образованным Морским силам на Тихом и Северном Ледовитом океанах. Поездки в Заполярье и на Дальний Восток занимали большую часть его служебного времени.
С 14 января по 5 ноября 1934 г. Смирнов-Светловский руководил экспедицией на ледоколе "Красин" по спасению челюскинцев и снятию зимовщиков с острова Врангеля. Эта миссия была им успешно осуществлена. 14 марта 1934 г., в самый разгар работ в Заполярье, Смирнов-Светловский был назначен инспектором Управления Военно-Морских сил Рабоче-Крестьянской Красной армии37, а постановлением Центрального исполнительного комитета Советского Союза от 15 июня 1934 г. "за выдающееся участие в организации и проведении спасения челюскинцев и сохранение научных материалов экспедиции" он был награжден орденом Красной Звезды38.
В знак признания его заслуг на посту инспектора Управления Военно-Морских Сил, 2 декабря 1935 г. Петру Ивановичу было присвоено звание флагмана 2-го ранга39, которое соответствует современному званию "контр-адмирал".
После раскрытия органами Народного комиссариата внутренних дел в 1937 г. "заговора Тухачевского" начались массовые политические репрессии в армии и на флоте. Этот процесс активно обсуждался на различных военных собраниях и совещаниях. 9 - 10 июня 1937 г. состоялся актив Центрального аппарата Народного комиссариата обороны Советского Союза, на котором, в числе прочих, выступил и Смирнов-Светловский. Его слова были записаны в стенограмме этого совещания:
"Товарищ Народный комиссар! Ответственность за тот позор, который лег на наши головы в связи с тем заговором, который открыт против советской власти, я лично и работники моей инспекции разделяем. Мы с полным сознанием понимаем тот ответственный момент и то ответственное положение, в которое попала наша армия. Мы понимаем, что мы - работники Инспекции Морских Сил, я, в частности, руководитель ее, во многом виноваты, что не сумели вовремя раскрыть то, что, по сути, могли бы раскрыть. Позор ложится и на меня, в частности, еще тем более, что я имел личное знакомство с врагом народа Муклевичем (бывший заместитель Народного комиссара оборонной промышленности, арестован 28 мая 1937 г. по обвинению во "вредительстве" и участии в "заговоре", приговорен к смертной казни. - С. Б., С. Л.), и мало сказать, конечно, сейчас, что мы крепки задним умом, что мы не видели ничего...
Думаю, что у меня и у других, в связи с тем, что негодяи на наших глазах навлекли на нашу армию позор, что у нас от этого не уныние должно рождаться, а, наоборот, воля к работе, кипучая воля к работе, чтобы мы совей работой могли исправить ошибки, которые допускали до сих пор"40. После этого собрания были репрессированы некоторые подчиненные Смирнова-Светловского.
В начале августа 1937 г. инспектор Военно-Морских Сил Рабоче-Крестьянской Красной армии принял участие в испытаниях первых катеров на воздушной подушке. В Копорском заливе Балтийского моря он испытывал в морских условиях опытный образец катера "Л-5", выявляя технические и тактические возможности принципиально нового судна, вырабатывал рекомендации по его дальнейшему использованию на Военно-Морском флоте41.
15 августа 1937 г. Смирнов-Светловский был назначен командующим Черноморским флотом, одновременно приказом Народного комиссара обороны от 15 августа 1937 года N 3090/п ему было присвоено воинское звание "флагман 1-го ранга", что соответствует нынешнему званию "вице-адмирал"42.
На посту командующего Черноморским флотом он сменил другого заслуженного флагмана флота 2-го ранга И. К. Кожанова, который вскоре был репрессирован. Их дружба имела глубокие корни: вместе они служили в Волжской военной флотилии в годы гражданской войны, вместе в 1920-е гг. учились в Военно-морской академии в Ленинграде.
Принимая дела у Кожанова, Смирнов-Светловский еще не знал, что его черед настанет через полтора года. В то время Петр Иванович придерживался общей установки партии и правительства в отношении искоренения "врагов народа". Начальник Политуправления Рабоче-Крестьянской Красной армии армейский комиссар 2-го ранга Смирнов, с которым Смирнову-Светловскому вместе придется работать в Москве, так описал создавшуюся тогда ситуацию с арестами в Севастополе на Всеармейском совещании политработников в августе 1937 г.: "Вот, в Черноморском флоте уволено 300 человек. Спрашиваем, а сколько вы вызывали? Оказывается, из 300 человек вызывали только 10 человек, обо всех остальных вопрос решают на бумаге"43.
Как бы вторя ему, в своем выступлении на заседании Военного совета при Народном комиссаре обороны в декабре 1937 г., командующий флотом Смирнов-Светловский сказал следующее: "Товарищи, к выкорчевыванию врагов на Черноморском флоте и выполнению задач по боевой подготовке мы приступили в несколько особых условиях. Во-первых, враги народа до нашего прибытия сюда уволили 366 человек, из которых 119 человек подали жалобы. Это послужило указанием для проверки этого увольнения.
Из детального просмотра материалов, вызова, личных бесед мы увидели ряд неправильных увольнений. Мы рассмотрели предварительно около 90 жалоб. 22 жалобы нашли основательными и выдвинули ходатайство перед народным комиссаром о возвращении их в армию.
Согласно проверке личного состава мы уже представили к увольнению еще 57 человек. Таким образом, уволенных во флоте 423 человека, из коих 118 арестовано органами Народного комиссариата внутренних дел...
Особенно нужно отметить вопросы подводного плавания Черноморского флота. Мы имели в этом году свыше двух десятков, так называемых принятых подводных лодок. Однако в середине кампании действующих лодок подводных было только четыре, остальные подводные лодки были в ремонте. Враги народа всю систему ремонта подвели так, что в самый разгар кампании корабли постоянно находились на ремонте: то у них не действует батарея, то у них не действуют дизеля, то у них не действуют еще какие-нибудь механизмы. Мы поставили перед заводом и перед своими мастерскими задачу - как можно скорее привести в порядок наши подводные лодки. Мы поставили перед командованием бригады конкретную задачу по отработке и переходу к решению боевых задач, ибо мы видели топтание на месте. Люди искали малейшего повода, цеплялись за малейший недостаток, чтобы не выйти в море, не идти, например, на погружение. Мы потребовали ответа за такую безответственность в работе. Уже к началу отчетной операции мы имели 8 подводных лодок, которые могли принять участие в тактических упражнениях, а 10 октября - после демобилизации, после приема новых учеников, мы проверили боевую подготовку уже 11 подводных лодок, которые выполнили штатные задачи, каковые им были положены в этом году"44.
Под "врагами народа" тогда Смирнов-Светловский подразумевал Кожанова, Г. И. Гугина и других представителей командно-начальствующего состава Черноморского флота.
Несмотря на все трудности, за короткое время Смирнов-Светловский смог наладить работу штаба Черноморского флота и боевую подготовку, нарушенную массовыми арестами военных моряков. Проведенные под его руководством осенние учения показали хороший уровень подготовки отдельных кораблей и соединений Черноморского флота.
19 декабря 1937 г. Смирнов-Светловский в числе 1143 чел. был избран депутатом первого созыва Верховного Совета от Крымской автономной советской социалистической республики45.
30 декабря 1937 г. был образован Народный комиссариат Военно-Морского флота Советского Союза. С учетом многолетнего опыта работы Петра Ивановича в центральном аппарате Управления Военно-Морских сил уже 15 января 1938 г. он был назначен первым заместителем Народного комиссара Военно-Морского флота с присвоением звания флагмана флота 2-го ранга (адмирала).
Народным комиссаром Военно-Морского флота Советского Союза назначили армейского комиссара 1-го ранга Петра Александровича Смирнова, освободив его от обязанностей заместителя Народного комиссара обороны и начальника Политуправления Рабоче-Крестьянской Красной армии46. Это назначение стало неожиданным для военных моряков. Например, начальник главного штаба Военно-Морского флота флагман флота 2-го ранга Галлер "как-то назвал первого наркома Военно-Морского Флота "марсианином". Уж очень странные "неземные" подчас задавал он вопросы..."47. Документы, однако, нарком подписывал исправно и благоразумно придерживался советов Галлера и других своих заместителей - флагмана флота 2-го ранга Смирнова-Светловского и флагмана 1-го ранга И. С. Исакова.
Так как Смирнов не имел военно-морского образования и выполнял политические и чисто административные функции управления, Смирнову-Светловскому пришлось фактически руководить повседневной деятельностью Народного комиссариата. Именно Петру Ивановичу поручили осуществить спасение полярников, находившихся на первой в мире дрейфующей станции "Северный полюс". Его назначили руководителем экспедиции, которая на ледоколе "Красин" вышла в Гренландское море и пробилась к дрейфующей станции, чтобы снять отважных зимовщиков Э. Т. Кренкеля, И. Д. Папанина, Е. К. Федорова и П. П. Ширшова48.
22 февраля 1938 г. Смирнова-Светловского за безупречную двадцатилетнюю службу наградили медалью "XX лет РККА".
Для укрепления авторитета и усиления влияния на рычаги управления Народным комиссариатом Военно-Морского флота, 8 апреля 1938 г. Смирнова-Светловского ввели в состав Главного Военного совета Военно-Морского флота49. Вскоре он уже в полную силу руководил деятельностью управлений и отделов Народного комиссариата Военно-Морского флота, а также боевой учебой всех флотов и флотилий Советского Союза. Одновременно Петру Ивановичу приходилось с чувством настороженности наблюдать за продолжавшимися репрессиями в Центральном аппарате Народного комиссариата Военно-Морского флота, которые в начале лета 1938 г. дошли до самых верхов служебной лестницы.
Перед нами архивный документ: "Постановление Политбюро ЦК ВКП (б) 22 июня 1938 г. 101. О "тов. Смирнове.
1. Удовлетворить просьбу тов. Смирнова (наркомвоенфлот) об отпуске его на юг на один месяц в один из курортов, куда укажет НКВД.
2. Обязать НКВД принять все меры к тому, чтобы со Смирновым не имели возможности связаться всякие подозрительные заговорщические элементы.
3. Проверку о т. Смирнове продолжать"50.
Вскоре после этого, 30 июня 1938 г., первого Народного комиссара Военно-Морского флота Смирнова арестовали. Началось следствие по его делу. Некоторое время он пытался отстаивать свою невиновность, но следователи Народного комиссариата внутренних дел заставили Петра Александровича написать покаянное заявление на имя Н. И. Ежова, в котором фигурировали имена его соратников - "заговорщиков". Среди них Смирнов назвал и своего первого заместителя - флагмана флота 2-го ранга Смирнова-Светловского51. Однако Петра Ивановича тогда не арестовали. С 13 июня по 5 ноября 1938 г. он исполнял должность Народного комиссара Военно-Морского флота.
Одним из важных мероприятий в 1938 г. должны были стать осенние маневры Краснознаменного Балтийского флота на тему "Оборона главной базы с одновременным действием подводных лодок на коммуникациях противника и операциями надводного флота в море на значительном удалении от своих баз"52. Смирнов-Светловский был убежден в том, что главное внимание на маневрах "должно быть уделено развитию у командного и начальствующего состава гибкости оперативного мышления, смелости, решительности и спокойной уверенности, основанной на хорошем знании театра, вероятных противников, тактических приемов и техники"53. Следовало также проверить реальность сроков оперативной и мобилизационной готовности Краснознаменного Балтийского флота и соответствие оперативных норм действительным потребностям. Силы сторон были определены таким образом: "красная" сторона - Краснознаменный Балтийский флот в составе на 1938 г.; "синяя" сторона - флоты государств-"лимитрофов", германская эскадра в составе двух линкоров типа "Ш", трех крейсеров типа "К", флотилии миноносцев и флотилии подводных лодок54.
Однако работа по организации маневров внезапно была прервана "ввиду недостаточной подготовки флота в целом к проведению учебно-боевых операций в сложных условиях"55. Вместо этого в период с 27 сентября по 1 октября 1938 г. было проведено большое отрядное учение, "ориентированное на тему маневров"56.
Причиной внезапной отмены маневров стали результаты проверки боевой подготовки соединений, кораблей и частей Краснознаменного Балтийского флота, проведенной начальником Военно-морской инспекции Военно-Морского флота флагманом 2-го ранга К. О. Осиповым в период с 4 по 8 сентября 1938 года. В своем заключении Осипов констатировал, что "в целом Краснознаменный Балтийский флот недостаточно подготовлен к проведению предстоящих маневров"57.
Инспектор перечислил наиболее крупные, на его взгляд, недостатки в боевой подготовке: "Почти на всех кораблях вахтенные командиры молодые, не отработаны, к несению самостоятельной ходовой вахты не допущены. Командиры кораблей, особенно малых кораблей - дивизион сторожевых кораблей, миноносцев, значительная часть командиров подлодок - подготовлены плохо, и особенно плохо командиры кораблей Отряда учебных кораблей - "Курсант", "Ленинградсовет", "Комсомолец". Ни одно соединение не выполнило полностью задач боевой подготовки 1938 года. Особенно большое отставание в области тактической подготовки. Совершенно недостаточна практика совместного плавания, как днем, так и ночью. Малые и большие отрядные учения проводились без достаточной предварительной подготовки отдельных соединений"58.
По следам проверки Военно-морской инспекции 7 сентября 1938 г. вышел приказ исполнявшего должность Народного комиссара Военно-Морского флота Смирнова-Светловского, где он подверг резкой критике состояние боевой подготовки на Балтийском флоте, подчеркнув, что "несмотря на некоторые достижения в области подготовки одиночного корабля и огневой подготовки, имеется ряд крупных недочетов, которые в значительной мере снижают достигнутые успехи и боевую подготовку в целом"59. Одним из основных недостатков в боевой подготовке флота являлось большое количество аварий и катастроф на кораблях и в частях морской авиации. Поскольку командный состав значительно омолодился в результате репрессий и перестановок, требовалось упорно работать над повышением уровня его оперативно-тактической подготовки60.
За плохое руководство боевой подготовкой соединений, командиру бригады линкоров капитану 1-го ранга Н. Н. Несвицкому и командиру 1-й бригады подводных лодок флагману 2-го ранга Е. К. Самборскому было поставлено на вид61. Последний вскоре был арестован и провел под стражей несколько месяцев.
В период с 27 по 30 сентября 1938 г. Краснознаменным Балтийским флотом было проведено большое отрядное учение N 4 на тему "Расширение плацдарма действий Краснознаменного Балтийского флота и недопущение прохода в восточную часть Финского залива эскадры линейных кораблей противника днем". Оперативный фон учения был составлен в соответствии с указаниями первого заместителя наркома Военно-Морского флота флагмана флота 2-го ранга Смирнова-Светловского, которые, правда, были "сокращены вследствие недостаточной подготовки флота в целом (отставание тактической подготовки)"62.
Общий вывод по проведенному учению оказался, как и прежде, более чем сдержанным. Несмотря на стандартную оптимистическую формулировку "Краснознаменный Балтийский флот овладел методом сложного взаимодействия всех сил в ударе и в бою", тут же Смирновым-Светловским было указано, что оценка большого отрядного учения "может быть дана только удовлетворительная (на сегодня), так как практического овладения всеми тактическими приемами еще нет"63. В качестве наиболее крупных недостатков были зафиксированы: неграмотные действия многих командиров надводных кораблей при сближении и организации боя с противником, слишком позднее и рискованное развертывание сил авиации, плохо отработанные приемы постановки дымовых завес, разворота и отхода надводными кораблями и т. д.64
Таким образом, решающего прорыва в боевой и оперативно-тактической подготовке личного состава флота в 1938 г. достигнуто не было. Более того, наметился явный регресс, связанный напрямую с прокатившимися по флоту массовыми репрессиями. Аресты и увольнения командиров на флоте вызвали потребность в выдвижении большого количества молодых, неопытных офицеров на всех уровнях. Так что вполне логичным и неудивительным представляется общий вывод в итоговой части "Отчета по боевой подготовке Военно-Морского Флота СССР за 1938 г.", составленном Управлением Боевой подготовки Военно-Морского флота: "...Несмотря на некоторые достигнутые успехи, Военно-Морской Флот приказа Народного комиссара обороны Союза ССР N 0112 не выполнил, и Флот имеет еще очень много недочетов в боевой подготовке"65.
8 сентября 1938 г. Народным комиссаром Военно-Морского флота неожиданно был назначен командарм 1-го ранга М. П. Фриновский, ранее служивший заместителем Народного комиссара внутренних дел. Его первым заместителем был утвержден флагман флота 2-го ранга Смирнов-Светловский. Так как Фриновский сразу же после своего назначения на главный флотский пост отправился в двухмесячный отпуск, Петру Ивановичу по-прежнему приходилось готовить и осуществлять все основанные решения по управлению флотом.
Новый нарком Военно-Морского флота ничего не смыслил во флотских делах. Все вопросы и повседневного руководства, и по перспективным направлениям решали Галлер (начальник Главного Морского штаба), Смирнов-Светловский (первый замнаркома Военно-Морского Флота) и И. С. Исаков (зам-наркома Военно-Морского флота по кораблестроению). У этих военно-морских специалистов был за плечами большой опыт командования различными соединениями кораблей, до флота включительно, а также значительный теоретический багаж знаний, приобретенный ими в стенах Военно-морской академии. Поэтому дела в морском ведомстве шли своим чередом, даже при таком руководителе, каким был Фриновский.
Смирнову-Светловскому пришлось разбираться и с кораблекрушением на Тихоокеанском флоте, в результате которого погиб эсминец "Решительный". Ответственным за переход недостроенного эсминца из одной базы в другую был командир 7-й морской бригады капитан 3 ранга С. Г. Горшков. Его действия контролировались командующим Тихоокеанским флотом флагманом 2-го ранга Н. Г. Кузнецовым. Катастрофа произошла из-за недостатка опыта у обоих. В результате разбирательства в Политбюро ЦК ВКП (б) с участием Народного комиссара Военно-Морского флота Фриновского и его заместителя Смирнова-Светловского, оба будущих главкома Военно-Морского флота были прощены. Но Горшкова перевели из Владивостока в Севастополь с понижением в должности.
Наступил 1939 год. Смирнов-Светловский продолжал фактически руководить всем флотом страны, так как Народный комиссар Военно-Морского флота Фриновский в основном выполнял представительские функции. 17 января 1939 г. Фриновский утвердил "План учебных мероприятий по оперативно-тактической подготовке на 1939 год"66. Народным комиссаром Военно-Морского флота были намечены большие и малые отрядные учения Краснознаменного Балтийского флота.
22 марта 1939 г. первый заместитель Народного комиссара Смирнов-Светловский поручил командованию Краснознаменного Балтийского флота разработать оперативный план на 1939 год. При составлении этого оперативного плана руководству флота рекомендовано было исходить из предположения "одновременного выступления против СССР на Северо-Западном направлении объединенных сил Германии и Польши". По мнению Смирнова-Светловского, необходимо было также учитывать возможность сохранения нейтралитета Финляндией, Эстонией и Латвией "длительность и устойчивость которого будет зависеть от политической обстановки и успехов первых операций Рабоче-Крестьянской Красной армии и Рабоче-Крестьянского Военно-Морского флота"67.
Директивы Народного комиссара Военно-Морского флота пришлось выполнять уже новому командованию. 24 марта 1939 г. по указанию Генерального секретаря экстренно собрался Главный Военный совет Военно-Морского флота. Присутствовавший на заседании секретарь ЦК ВКП (б) А. А Жданов (он курировал от Политбюро флот) сразу же огласил заранее заготовленный проект постановления, в котором говорилось:
"29 марта 1939 г. Главный Военный Совет Рабоче-Крестьянского Военно-Морского флота, заслушав сообщение члена Главного Военного Совета А. А. Жданова о положении в Наркомате Военно-Морского флота, счел необходимым:
1. Освобождение Наркома Военно-Морского флота т. Фриновского М. П. от занимаемой должности.
2. Считает своевременным перевод на другую работу 1-го заместителя Наркома Военно-Морского флота флагмана флота 2-го ранга т. Смирнова П. И.
3. Считает целесообразным назначение на должность 1-го заместителя Наркома Военно-Морского флота флагмана 2-го ранга т. Кузнецова Н. Г."68.
Фриновский на этом заседании уже не присутствовал - он "заболел". А 6 апреля 1939 г. на квартиру к нему пришли его бывшие коллеги с Лубянки с ордером на арест69. Так внезапно оборвалась карьера могущественного "чистильщика" и "корчевателя" "врагов народа". Вместе с Народным комиссаром Военно-Морского флота репрессировали и его первого заместителя, флагмана флота 2-го ранга Смирнова-Светловского.
В мемуарах адмирала Флота Советского Союза Кузнецова есть свидетельства о последних днях пребывания Петра Ивановича на своем посту. Описывая свое назначение на должность первого заместителя Народного комиссара Военно-Морского флота, он вспоминал:
"... На следующее утро меня вызвали на экстренное заседание Главного Совета Военно-Морского флота. Повестку дня не сообщили. Заседание открыл П. И. Смирнов-Светловский и предоставил слово А. А. Жданову.
- Предлагаю обсудить, соответствует ли своей должности первый заместитель наркома Смирнов-Светловский, - объявил неожиданно Жданов.
Смирнов, сидевший на председательском месте, помрачнел и опустил голову. Прений не получилось. Опять слово взял Жданов.
- В Центральном комитете есть мнение, что руководство наркоматом следует обновить. Предлагается вместо Смирнова-Светловского первым заместителем наркома назначить товарища Кузнецова.
Жданов посмотрел в мою сторону. Повернулись ко мне и другие члены совета. Несколько голосов не очень уверенно поддержали предложение.
В этот же день мне был вручен красный пакет с постановлением о назначении на новую должность.
Смирнова-Светловского до того я почти совсем не знал. Видел лишь несколько раз, когда он в качестве инспектора приезжал на учения Черноморского флота, да раза два был у него на приеме. Я зашел к нему после заседания совета, и он стал меня расспрашивать о причинах своего смещения. Что было ему ответить? Я и сам знал не больше, чем он. Рассказал ему о ночном разговоре со Сталиным, где его имя даже не упоминалось.
Мы условились принимать и сдавать дела на другой день. На следующее утро, как было условлено, встретились. Поработали несколько часов и решили встретиться еще раз. Я думал, что передача займет три дня. Утром Петр Иванович в наркомат не пришел. Я ждал его час, два, три - так и не дождался. Мне просто вручили ключ от сейфа. Тогда только я понял смысл слов, сказанных накануне Сталиным, когда я по его приказанию позвонил по телефону. "Вы еще не приняли дела?" - спросил он. "Нет еще". "Торопитесь, а то не успеете", - сказал Сталин и повесил трубку"70.
Смирнов-Светловский был арестован 26 марта 1939 года. Одним из оснований для ареста Петра Ивановича послужили показания его бывшего начальника - первого Народного комиссара Военно-Морского флота ПА. Смирнова, от которых последний позже отказался.
В середине января следующего года новый Народный комиссар внутренних дел Л. П. Берия подал на рассмотрение членов комиссии Политбюро ЦК ВКП (б) следующий документ:
"Опись 16.01.40 г.
Список арестованных (категория 1)...
67. Грибоедов Константин Николаевич...
86. Душенов Константин Иванович...
94. Ежов Николай Иванович...
274. Смирнов-Светловский Петр Иванович...
308. Фриновский Михаил Петрович..."71.
В этом списке, кроме бывшего командующего Северным флотом флагмана 1-го ранга К. И. Душенова, бывшего командира бригады подводных лодок Северного флота капитана 2-го ранга К. Н. Грибоедова и самого Смирнова-Светловского, числились и его бывший начальник по Народному комиссариату Военно-Морского флота Фриновский и бывший Народный комиссар внутренних дел Н. И. Ежов. На этом списке имеется резолюция "За" - И. В. Сталин. После этого список был направлен в судебный орган для рассмотрения по существу обвинения.
16 марта 1940 г. Военная коллегия Верховного суда СССР рассмотрела дело по обвинению бывшего первого заместителя наркома Военно-Морского Флота Смирнова-Светловского в участии в контрреволюционной организации (пункты 1 "б", 7 и 11 статьи 58 Уголовного кодекса РСФСР) и приговорила его к высшей мере наказания - расстрелу72. Приговор был приведен в исполнение на следующий день. Останки флагмана были захоронены на Донском кладбище в Москве.
Одним из поводов для расстрельного приговора послужили различные справки о состоянии строительства баз флота, складов, учебных заведений, о строительстве торпедных катеров, о вооружении кораблей и т.п. Как показала дополнительная проверка 1956 г., "хотя, судя по этим справкам, усматривается наличие ряда недостатков в решении перечисленных вопросов, однако содержащиеся здесь данные не могут служить основанием для вывода о вредительстве со стороны Смирнова-Светловского"73.
23 июня 1956 г. тот же судебный орган реабилитировал заслуженного советского флотоводца74. Однако в течение многих десятилетий о Смирнове-Светловском лишь изредка упоминали различные печатные издания. И только теперь представилась возможность дать объемный портрет этого незаурядного военно-морского деятеля нашей страны.
Примечания
1. Гражданская война и военная интервенция в СССР: Энциклопедия. 1987; Военно-морской словарь. М. 1990.
2. СУВЕНИРОВ О. Ф. 1937. Трагедия Красной армии. М. 2009; ЧЕРУШЕВ Н. С. Мартиролог РККА - Военно-исторический архив. 1998, N 2, с. 104; ЧЕРУШЕВ Н. С., ЧЕРУШЕВ Ю. Н. Расстрелянная элита РККА (командармы 1-го и 2-го рангов, комкоры, комдивы и им равные). 1937 - 1941. Биографический словарь. М. 2012, с. 37 - 39.
3. Послужной список слушателя Военно-морской академии П. И. Смирнова (1918 - 1927 гг.). - Российский государственный архив Военно-Морского Флота (РГА ВМФ), ф. Р-352, оп. 2, д. 209, л. 1.
4. Там же.
5. Циммервальдский манифест появился в результате международной конференции левых социалистов, состоявшейся 5 - 8 сентября 1915 г. в швейцарской деревне Циммервальд. Манифест содержал призывы начать борьбу за мир без аннексий и контрибуций, на основе самоопределения народов.
6. Послужной список слушателя Военно-морской академии П. И. Смирнова (1918 - 1927 гг.). РГА ВМФ, ф. Р-352, оп. 2, д. 209, л. 1.
7. РАСКОЛЬНИКОВ Ф. Ф. Кронштадт и Питер в 1917 году. М. 1990, с. 51 - 52.
8. Свердлов Яков Михайлович (1885 - 1919 гг.) - член Российской социал-демократической рабочей партии с 1901 года. Участник Революции 1905 - 1907 гг. на Урале. В 1912 г. кооптирован в ЦК РСДРП, член Русского бюро ЦК. В апреле 1917 г. возглавлял создание Уральской областной партийной организации. После VII (Апрельской) конференции РСДРП (б) - секретарь ЦК. Участник подготовки и проведения Октябрьского вооруженного восстания в Петрограде, член Партийного центра по руководству вооруженным восстанием, член Военно-революционного комитета. Председатель большевистской фракции II Всероссийского съезда Советов. С ноября 1917 г. - председатель ВЦИК.
9. РАСКОЛЬНИКОВ Ф. Ф. Ук. соч., с. 62, 211.
10. Там же, с. 244.
11. Послужной список слушателя Военно-морской академии П. И. Смирнова (1918 - 1927 гг.), л. 1.
12. Там же, л. 2.
13. Гражданская война в СССР. Т. 1. М. 1980, с. 189.
14. Послужной список слушателя Военно-морской академии П. И. Смирнова (1918 - 1927 гг.), л. 2.
15. Там же.
16. Десантная операция отряда Кожанова И. К. у дер. Котловки 24 - 25 мая 1919 года. Описание боевых действий. РТА ВМФ, ф. Р-143, оп. 1, д. 219, л. 64.
17. Советское военно-морское искусство. М. 1951, с. 100.
18. Послужной список слушателя Военно-морской академии П. И. Смирнова (1918 - 1927 гг.), л. 2.
19. Гражданская война в СССР: Материалы и документы. Л. 1939, ч. VII-VIII, с. 66.
20. Послужной список слушателя Военно-морской академии П. И. Смирнова (1918 - 1927 гг.), л. 1.
21. Там же, л. 2.
22. Там же.
23. Там же.
24. Там же.
25. Личное дело П. И. Смирнова. РГА ВМФ, ф. Р-2192, оп. 2, д. 5727, л. 3.
26. ВАРГИН Н. Ф. Флагман флота Кожанов. М. 1980, с. 84 - 85.
27. Приказ наркомвоенмора К. Е. Ворошилова N 91-лс от 27 июня 1927 года. РГА ВМФ, ф. 352, оп. 1, д. 532, л. 214.
28. Список начальствующего состава Военно-Морских Сил Рабоче-Крестьянской Красной армии. Составлен Управлением кадров Управления Военно-Морскими Силами Рабоче-Крестьянской Красной армии. М. 1932, с. 19.
29. Личное дело П. И. Смирнова, л. 2 - 3.
30. Отчет руководителя делегации Военно-Морских Сил Рабоче-Крестьянской Красной армии В. М. Орлова о визите в Берлин 24 - 27 февраля 1930 года. Российский государственный военный архив (РГВА), ф. 33987, оп. 39, д. 337, л. 22.
31. ZEIDLER M. Reichswehr und Rote Armee 1920 - 1933. Munchen. 1993, S. 244.
32. ВАРГИН Н. Ф. Флагман флота Кожанов. М. 1980, с. 89 - 94.
33. ZEIDLER M. Op. cit., S. 245.
34. Личное дело П. И. Смирнова, л. 7.
35. Там же.
36. Там же, л. 11.
37. Там же, л. 12.
38. Известия. 15.VI.1934.
39. Красная звезда. 2.XII.1935.
40. Стенограмма актива центрального аппарата Народного комиссариата обороны СССР 9 - 10 июня 1937 года. Заседание 10 июня 1937 года. РГВА, ф. 4, оп. 18, д. 61, л. 216, 221.
41. НИКИТИН Б. В. Катера пересекают океан. Л. 1980, с. 43 - 45.
42. Личное дело П. И. Смирнова, л. 12.
43. Доклад т. П. И. Смирнова на совещании политработников Рабоче-Крестьянской Красной армии 3 августа 1937 года. Совещание политработников Рабоче-Крестьянской Красной армии 3 - 4 августа 1937 года. РГВА, ф. 9, оп. 29, д. 318, л. 324.
44. Стенограмма докладов и выступлений участников заседания Военного совета при Народном комиссаре обороны СССР. 21 - 23 ноября 1937 года. Вечернее заседание 22 ноября 1937 г.: Управление делами Народного комиссара обороны. РГВА, ф. 4, оп. 18, д. 54, л. 218, 224.
45. Личное дело П. И. Смирнова, л. 12.
46. Правда. 15.І.1938.
47. ЗОНИН С. А. Адмирал Л. М. Галлер: Жизнь и флотоводческая деятельность. М. 1991, с. 293.
48. НИКИТИН Б. В. Катера пересекают океан. Л. 1980, с. 45.
49. Список членов Главного Военного совета Военно-Морского Флота СССР. РГА ВМФ, ф. Р-1672, оп. 1, д. 20, л. 61 - 62.
50. Выписка из протокола Политбюро ЦК ВКП (б) от 22 июня 1938 г. Архив Президента Российской Федерации (АП РФ), ф. 3, оп. 24, д. 364, л. 161.
51. Выписка из протокола допроса П. И. Смирнова от 14 июля 1938 года. Архив Военной коллеги Верховного суда Российской Федерации (АВК ВС РФ), оп. 54, д. 14694, л. 4.
52. Военный совет Краснознаменного Балтийского флота. РГА ВМФ, ф. Р-92, оп. 2, д. 431, л. 1 - 1об.; ф. Р-1877, оп. 1, д. 31, л. 41.
53. Там же, ф. Р-92, оп. 2, д. 431, л. 1; ф. Р-1877, оп. 1, д. 31, л. 41.
54. Там же, ф. Р-1877, оп. 1, д. 31, л. 41 - 41об.
55. Там же, ф. Р-92, оп. 2, д. 431, л. 4.
56. Там же, ф. Р-92, оп. 2, д. 431; ф. Р-92, оп. 2, д. 431, л. 2 - 3; ф. Р-1877, оп. 1, д. 31, л. 44 - 45.
57. Там же, ф. Р-92, оп. 2, д. 431; ф. Р-1877, оп. 1, д. 253, л. 233.
58. Там же, ф. Р-1877, оп. 1, д. 253, л. 233 - 234.
59. Приказ наркома Военно-Морского Флота N 2653 от 7 сентября 1938 года. Секретные приказы наркома Военно-Морского Флота за 1938 год. (Библиотека Российского государственного архива Военно-Морского Флота), с. 111.
60. Там же, с. 111об., 112 - 112об.
61. Там же, с. 113об.
62. Военный совет Краснознаменного Балтийского флота. РГА ВМФ, ф. Р-92, оп. 2, д. 431, л. 316.
63. Там же, л. 297.
64. Там же, л. 297 - 302.
65. Там же, ф. Р-1877, оп. 1, д. 252, л. 4.
66. Военный совет Краснознаменного Балтийского флота. РГА ВМФ, ф. Р-92, оп. 2, д. 485, л. 41.
67. Там же, ф. Р-1877, оп. 1, д. 80, л. 1, 2.
68. Главный Военный совет Военно-Морского Флота СССР. РГА ВМФ, ф. Р-1678, оп. 4, д. 20, л. 62.
69. НАУМОВ Л. А. Сталин и НКВД. М. 2007, с. 344.
70. КУЗНЕЦОВ Н. Г. Накануне. М. 1969, с. 233.
71. Опись 16.01.1940 г. Список арестованных (категория 1). АП РФ, ф. 3, оп. 24, д. 377, л. 119, 120, 127, 129.
72. Надзорное производство Главной военной прокуратуры по делу П. И. Смирнова-Светловского. Архив Военной прокуратуры Российской Федерации, ф. Р-0165, оп. 14, п. 157, д. 8, л. 40, 46.
73. Материалы архивно-следственного дела П. И. Смирнова-Светловского. АВК ВС РФ, оп. 55, д. 9685, л. 3.
74. СУВЕНИРОВ О. Ф. Трагедия РККА 1937 - 1938. М. 1998, с. 375.
