Барышников В. Н. О германских планах 1942-1945 гг. совершения государственного переворота в Финляндии // МНЕМОН. Исследования и публикации по истории античного мира. Выпуск 12: Из истории античности и нового времени. Сборник статей к 80-летию со дня рождения проф. Э. Д. Фролова. - 2013. - С. 485-502.
В отечественной историографии практически не исследовался вопрос, связанный с тем, как в Германии реагировали на решение Финляндии завершить в 1944 г. войну на стороне рейха и порвать с нацистами.
Известно, что финско-немецкие отношения к концу войны крайне обострились и переросли в 1944-1945 гг. даже в боевые действия. Они стали именоваться т.н. «лапландской войной». Тем не менее, в канун их возникновения и принятия в Хельсинки официального решения о разрыве с Германией, немецкий посланник в финской столице В. Блюхер получил распоряжение «попытаться поднять оппозиционные национальные силы страны против политики правительства» Финляндии1.
В результате, таким образом, на рубеже осени 1944 г., когда начался процесс выхода Финляндии из нацистского лагеря, в рейхе явно стремились насильственным путем отстранить от власти то финское руководство, которое перешло к политике разрыва с Германией. Более того, известно, что в Берлине даже рассчитывали на поддержку в готовящемся заговоре командира III-го финского армейского корпуса, ранее входящего в подчинение немецкому командованию в Лапландии, генерала Х. Сийласвуо, либо же на высокопоставленного генерала финской ставки А. Айро2.
Тем не менее, возникает вопрос, насколько продуманными в Германии были начавшиеся тогда подобные инициативы и являлись ли они лишь импровизацией или были уже заранее хорошо спланированны, планом, который должен был применяться в случае возникновения кризисной в финско-германских отношениях ситуации?
Чтобы ответить на этот вопрос, следует, очевидно, обратиться к анализу отношений, складывавшихся между Финляндией и Германией в ходе войны. Причем динамика развития этих отношений явно может указать как на время, когда в Берлине полностью доверяли финскому руководству, так и на то, когда начали уже сомневаться «в надежности» Финляндии. Также благодаря этому будет понятно, когда в рейхе реально приняли решение о необходимости организации заговора и начали продумывать отстранение финского правительства от власти. Несомненно, при этом также необходимо еще учитывать и международный внешнеполитический и военный фон, при котором нацистское руководство приходило к подобного характера заключениям.
В данном случае очевидно, что первые сомнения в верности Финляндии рейху, стали возникать тогда, когда произошел провал «блицкрига», подкрепленный срывом штурма Ленинграда в 1941 г. Затем проявилась явная неспособность вермахта организовать и в 1942 г. новый штурм города. Именно тогда финская политическая элита стала явно стремиться несколько дистанцироваться от гитлеровских военных планов, чем, несомненно, в рейхе были, по крайне мере, не совсем удовлетворены. Причем ситуация стала стремительно обостряться, поскольку в ходе продолжающейся войны на восточном фронте начались уже регулярные поражения немецких войск. Это, несомненно, стало усложнять дальнейшее финско-германское военное сотрудничество. Очевидно, что тогда в Берлине стали понимать, что оказались слишком уверенными в скорой победе над Советским Союзом и поэтому накануне и в начальной стадии войны «чересчур доверяли» финскому руководству.
Теперь время изменилось, и Германии приходилось делать соответствующие выводы. Поэтому осенью, а точнее в ноябре 1942 г. в рейхе стал разрабатываться вариант создания альтернативного финскому правительства, другого руководства этой страны, которое уже не должно было сомневаться в перспективах полной победы Германии над СССР и было бы фанатично предано рейху. Столь сложную задачу тогда поставили службам немецкой разведки и контрразведки, которые размещались на территории Финляндии. Однако возникшие новые тенденции в политической линии Германии достаточно быстро были зафиксированы финнами. Как отметил возглавлявший в ставке Маннергейма информационный отдел, капитан К. Лехмус, немцы, по его данным, действительно уже начали тогда «планировать образование дружественного нацистам марионеточного финского правительства»3.
Это «правительство» предполагали разместить в столице Лапландии в городе Рованиеми, а во главе него назначить финского генерала Х. Сийласвуо4.
Очевидно, что успех этой операции связывался с тем, что у немецкой разведки в Финляндии «имелись многочисленные финские помощники, которые были известными должностными лицами» страны5.
Место же расположения нового «правительства» тоже было понятным, поскольку в Рованиеми непосредственно размещались немецкие войска.
Тем не менее, поскольку об идее этого заговора стало достаточно быстро известно спецслужбам Финляндии, о нем заблаговременно проинформировали К. Г. Маннергейма. Финский маршал срочно вызвал из северной Финляндии генерала Х. Сийласвуо. В ходе прошедших затем разбирательств выяснилось, что Х. Сийласвуо «был совершенно не осведомлен обо всем этом деле»6.
Тем не менее, «от греха» его решили перевести в Хельсинки и назначали на мало влиятельный пост «генерала-инспектора». Так, первая попытка рейха начать соответствующую работу по разложению финского руководства оказалась неудачной.
В целом, оперативность, с которой реагировали в Финляндии на первые планы нацистов начать готовить государственный переворот, очевидно, несколько охладила Германию. В Берлине явно посчитали, что более приемлемым будет продолжать контакты с существующим финским руководством, оказывая на него при необходимости соответствующее давление. Гарантией же сохраняющихся рычагов воздействия на Хельсинки была крупная группировка немецких войск, дислоцирующаяся на севере страны, а также германские экономические и военные поставки, от которых в очень большой зависимости находилась в то время Финляндия. Как заметил в своей книге «Братья по оружию или союзники?» историк М. Йокисипиля, Германии тогда казалось «достаточным, чтобы Финляндия вела себя как это положено воюющему государству». Причем финский историк вполне обоснованно пояснил свою мысль тем, что «в ставке Гитлера не верили в то, что Финляндия сможет действовать иначе, нежели чем продолжать войну на стороне Германии»7.
Да и немецкий посланник в Хельсинки В. Блюхер весной 1943 г. говорил финскому министру иностранных дел Х. Рамсаю, что «из войны невозможно выйти, также просто, как выпрыгнуть из вагона поезда». Аналогичные взгляды выразил и глава МИДа рейха И. Ф. Риббенторп, который тогда указал своему финскому коллеге, что «Германия ведет войну и за Финляндию»8.
Таким образом, первоначальные идеи возможного быстрого свержения существующей в стране власти и формирования чисто пронацистского финского правительства в Берлине временно оставили, но это не решало возникшую проблему в германо-финляндских взаимоотношениях. На протяжении 1943 г. в Финляндии явно наблюдались и усиливались тенденции к продолжению поиска различных путей выхода страны из войны9.
Об этом, естественно, регулярно в немецкую столицу доходила информация, что не могло не раздражать нацистское руководство. Финский посланник в Берлине Т. Кивимяки 25 сентября 1943 г. уже прямо писал своему руководству, что руководитель СС Г. Гиммлер и министр иностранных дел И. Риббентроп открыто ему угрожали, что рейх может «оккупировать Финляндию, подобно Италии, если она пойдет на сепаратный мир»10.
Действительно, тогда Германия явно пыталась запугивать финское руководство, предупреждая, что «рейх будет в любом случае рассматривать заключение Финляндией перемирия или сепаратного мира как совершение в отношении немецкого народа и германской армии преступления с соответствующими по этому поводу выводами». Об этом 21 февраля 1944 г. посланник рейха в Хельсинки В. Блюхер официально сделал уже уведомление в финский МИД11.
Но угрожающие предупреждения продолжали в Германии сочетаться с дальнейшим продумыванием путей силового воздействия на Финляндию. 28 сентября 1943 г. А. Гитлер подписал директиву № 50, в которой, как считает немецкий профессор М. Менгер, «был дан старт тщательного планирования», направленного на то, чтобы не допустить финско-германского разрыва12. При этом в рейхе ставку продолжали делать на немецкую группировку войск на севере Финляндии. Она должна была реально помешать вероятному разрыву. Также в Берлине стали еще планировать возможность развертывания боевых действий против финских войск на юге страны. Все это сочеталось твердой уверенностью нацистов, что «часть финской армии и гражданского населения страны могут… для продолжения борьбы [против СССР. – В. Б.], перейти на сторону немцев»13. Более того, существовала весьма мало проверенная информация о том, что высокопоставленные финские генералы, такие как A. E. Хейнрикс и А. Ф. Айро были бы готовы в случае прекращения Финляндией войны против СССР организовать «военный переворот»14. Но намечавшееся перспективное планирование жесткого силового воздействия продолжало сочетаться «с использованием гибкой системы дипломатического, экономического и военного давления» на финское руководство15.
Наиболее рельефно данная тактика нацистов проявилась, когда в результате советского наступления в июне 1944 г. на Карельском перешейке финская армия потерпела сокрушительное поражение. Безвыходность сложившейся тогда ситуации потребовала от Финляндии срочно обратиться в Берлин с просьбой о помощи. Рейх эту помощь оказал, направив в южную Финляндию свои войска. Но одновременно, потребовал, чтобы финское правительство дало торжественное обещание продолжить военные действия, которое 26 июня 1944 г. президент Финляндии Р. Рюти вынужден был сделать. Он лично направил А. Гитлеру письмо, в котором говорилось: «Принимая во внимание ту военную помощь, которая Германия оказывает Финляндии, я, как президент Финляндии, обещаю, что не заключу мира с Советским Союзом, иначе как во взаимодействии с Германией, и не позволю, чтобы правительство или какое-либо лицо начало переговоры о мире, иначе как во взаимодействии с правительством Германии»16.
Это был очевидный успех германской дипломатии, поскольку в рейхе, наконец, получили письменное заверение в том, что Финляндия продолжает оставаться в фашистском лагере. Но прежнего доверия к финскому правительству в Берлине уже не испытывали. Поэтому когда в июне 1944 г. И. Риббентроп, лично прибывший в Финляндию для получения от нее заверений в сохраняющемся германо-финском единстве, продолжал параллельно уже на месте решать вопрос о свержении существующего руководства страны. В конфиденциальной беседе с немецким посланником В. Блюхером он 22 июня 1944 г. прямо поставил перед ним вопрос: «Найдется ли в Финляндии 1000 надежных людей, на которых можно бы было положиться в политическом отношении и которые бы были готовы, если от них потребуют, взять власть в свои руки». И хотя рейхсминистер не получил удовлетворяющий его ответ17, было понятно, что в Берлине все же рассчитывают в данных условиях на возможность организации государственного переворота.
Очевидную опору в осуществлении этого заговора должны были по-прежнему выполнить немецкие войска, которые дислоцировались в Лапландии. Более того к этому времени уже был разработан план, согласно которому, в случае возникновения угрозы выхода Финляндии из войны командование немецких войск на севере страны срочно должно было постараться подчинить часть финской армии и таким образом заставить финнов продолжить войну. К тому же генерал-полковник Э. Дитль, который командовал располагавшейся там 20-й армией, полагал, что «у значительной части финских вооруженных сил, в отличие от пессимистически настроенного военно-политического руководства Финляндии, проявляется стремление биться до последнего патрона»18.
Это положение затем легло в основу специального подготовленного «Исследования по вопросу о продолжении борьбы в Южной и Центральной Финляндии в случае краха Финляндии». Считалось, что руководство 20-й армии должно было в критический для финско-германского «братства по оружию» срочно создать новый фронт, причем в его организации «первым условием было то, что значительная часть финских вооруженных сил под командованием немцев сможет продолжать сопротивление»19.
В результате главным для нацистского руководства оставалась идея любым способом не допустить разрыва правительством Финляндии отношений с Германией. Удобным в этом плане также было то, что в июне 1944 г. возникла перспектива использования боевого потенциала немецких войск, которые были направлены для оказания помощи Финляндии, пытавшейся всеми силами остановить советское наступление на Карельском перешейке. В частности, тогда в районе Выборга оказалась 122-я немецкая пехотная дивизия. Теперь на ее базе планировалось создать «сильную германскую группировку на юге» страны, которая должна была блокировать все попытки Хельсинки встать на путь окончания войны20.
Однако общего военного потенциала в 1944 г. для оказания существенного давления на финское руководство у Германии становилось уже явно недостаточно. Части 122-й немецкой дивизии, которые были сняты с советско-германского фронта и переброшены на помощь обороняющимся финнам на юго-восточном направлении, не представляли грозной силы. Как заметил в своих воспоминаниях известный финский государственный и политический деятель В. Таннер: Эти части «были уставшими и плохо экипированными… Они прибыли из Эстонии и, несомненно, до своей отправки вели там тяжелые бои». Далее же он высказал весьма красноречивое наблюдение: «население на них взирало подавленно»21.
Это признание человека, который сам когда-то выступал за финско-германское военное сближение, было весьма показательно. В немецкую победу уже мало кто верил. Рассчитывать же на то, что в данных условиях нацистам кто-то в этой стране будет оказывать активную поддержку, было тоже достаточно сложно. К тому же 122-я пехотная дивизия уже в августе 1944 г., ввиду весьма тяжелого военного положения сложившегося для немецких войск в Прибалтике, вновь была возвращена на советско-германский фронт, заняв позиции под Таллинном и Пярну. В итоге, первоначальный план нацистского руководства, строившийся на идее опоры на юге Финляндии на мощь 122-й дивизии сорвался. По наблюдениям профессора М. Менгера, у Германии «из-за вынужденного вывода 122-й дивизии из южной Финляндии не оставалось собственных сил способных к сопротивлению» начавшемуся процессу выхода этой страны из войны22.
И вот, когда немецкая дивизия в августе 1944 г. покинула Финляндию, в Хельсинки открыто заявили о своем желании достигнуть с СССР перемирия. Находясь в безвыходном положении и понимая, что страна оказалась уже на грани катастрофы, финское руководство вынуждено было, несмотря на заявление Р. Рюти, все же пойти на переговоры о заключении соглашения о перемирии с Советским Союзом. Это, естественно, заставило Берлин окончательно вернуться к мысли о необходимости срочно приступить к созданию чисто пронацистской власти в Финляндии, организовав в Хельсинки государственный переворот. В рейхе, как заметил по этому поводу немецкий профессор М. Менгер, «чем больше утрачивалась вера в собственные возможности, тем более масштабными становились безудержные расчеты на коллаборационистские круги Финляндии»23. Причем моделью для будущего Финляндии мог стать режим, который был установлен нацистами в Норвегии, где страной управлял их ставленник В. Квислинг24. Опору же в организации и проведении этого переворота гитлеровцы видели, прежде всего, в финских солдатах, прошедших суровую эсэсовскую школу, служа делу великой Германии в немецкой дивизии ваффен-СС «Викинг» и уже вернувшиеся в 1943 г. на родину25.
Но для эсэсовцев становилось, прежде всего, важным четко определиться с личностью руководителя планирующегося заговора. Особо разнообразных вариантов в этом отношении в рейхе не было. Свои надежды здесь могли связывать только с представителями высокопоставленных финских генералов и старших офицеров, которые были очень хорошо знакомы немцам по периоду Первой мировой войны, поскольку тогда являлись солдатами кайзеровской армии.
Непосредственные перспективы в организации переворота стали теперь соединять с именем генерала Пааво Талвела. Тогда он был ближе всего к гитлеровскому командованию, являясь с февраля 1942 г. представителем ставки Маннергейма в рейхе. Надежда подкреплялась верой в реальные способности генерала создать в финских военных кругах оппозицию, поскольку считалось, что «между маршалом Маннергеймом и генералом Пааво Талвела проявляются острые противоречия»26.
Тем временем, 5 сентября 1944 г., т.е. спустя два дня после того, как финское руководство официально сообщило Германии о решении выйти из войны, в Берлине перешли к практическим действиям. По распоряжению А. Гитлера, там окончательно приступили к реализации идеи подготовки в Финляндии государственного переворота. Эта попытка вначале предполагала осуществление достаточно комплексной по своему характеру системы мероприятий, которые даже учитывали возможность организации покушения на Маннергейма27.
Естественно, что к решению поставленной задачи были подключены непосредственно именно эсэсовцы. Тогда же решили обратиться и к генералу П. Талвела. В ночь на 5 сентября 1944 г. с ним лично встретился рейхсфюрер СС Г. Гиммлер. Как свидетельствуют источники, беседа оказалась достаточно «дружественной» и глава эсэсовцев «обстоятельно говорил о большевистской опасности»28. Но самое главное, что тогда произошло, заключалось в том, что рейхсфюрер откровенно предложил Талвела «возглавить в Финляндии движение сопротивления»29. Однако Талвела на это предложение твердо заявил, что будет «подчиняться только маршалу Финляндии»30.
Пытаясь разобраться в мотивах такого ответа, немецкий историк М. Менгер справедливо заметил, что «ему представлялось все-таки очень трудным выступить против Маннергейма»31.
В Берлине беседа с Талвела, которую провел Гиммлер, естественно, на этом не закончилась и получила свое продолжение. Далее финский представитель имел еще встречу с генерал-полковником А. Йодлем32. На ней также обсуждался вопрос относительно перспектив организации «движения сопротивления» в Финляндии. Речь здесь уже шла о налаживании тайных связей между финским и немецким командованием. И хотя П. Талвела тогда тоже заявил, что для этой цели нужен «другой, более молодой генерал», важным оказалось то, что все же договорились, что Талвела установит с Йодлем личную секретную связь, которая должна была осуществляться через немецкого военного атташе в Стокгольме33. Таким образом нацисты могли продолжать надеяться на возможность вести в Финляндии активную работу и как отмечает профессор М. Менгер, Гиммлер даже «ждал успеха в этом вопросе»34.
Конкретную работу по организации в Финляндии «внутреннего фронта сопротивления» возглавил начальник внешней разведки Главного управления имперской безопасности бригаденфюрер СС (генерал-майор) В. Шелленберг. Под его контролем в начале сентября сотрудники руководства СС в Хельсинки, а также финские офицеры СС Ю. Итяля и В. Вайнио, имея при себе «значительное количество финской валюты», приступили к работе «по организации добровольцев» для создания финских воинских соединений на базе 6-й немецкой дивизии СС «Норд», дислоцируемой тогда в Финляндии35. Кроме того, эсэсовцы начали планировать формирование т.н. «антисоветского подполья, которые должно было приступить к действиям в случае советского вторжения в страну»36.
Непосредственная организация этой пронацистской работы легла на плечи финских активистов, которых возглавил один из руководителей ярко выраженного антироссийского общественного объединения Академическое Карельское общество, выступающего за создание т. н. «великой Финляндии», В. В. П. Хеланен. Он в свое время стоял у истоков нацистских формирований в Финляндии, оказывая весной 1941 г. помощь в создании в стране финских эсэсовских войск37. Кроме того к налаживанию предполагаемого финского «движения сопротивления» был привлечен подполковник Й. К. Фабрициус, а также крупный предприниматель П. Форсстрем38. который традиционно активно поддерживал нацистов в Финляндии и обеспечивал финансирование разворачиваемого движения39.
Именно эти люди должны были возглавить работу по налаживанию взаимосвязи командования германских войск, размещавшихся в Лапландии, с предполагаемым финским «подпольем», которое должно было опираться на такие организации как Академическое Карельское общество, а также на профашистскую партию Патриотические народное движение (ИКЛ). К разворачиваемой работе также были подключены представители правого крыла партии Аграрный союз. Кроме того, идеи вооруженной борьбы с СССР после официального выхода Финляндии из войны разделяли в руководстве т.н. Союза офицеров резерва, Союза братьев по оружию и других различных профашистских и крайне правых политических организациях40.
В результате, фактически была предпринята попытка создания своеобразного политического центра будущего подполья. Причем, по мнению финского исследователя Ю. Рислаки, «финское движение сопротивления стремилось распространять свои щупальца по всей стране»41.
Благодаря начавшейся энергичной деятельности сторонников нацизма достаточно быстро была образована целая сеть предполагаемого движения «сопротивления». Она, прежде всего, охватывала главные финские города – Хельсинки и Турку. Также влияние нового формирующегося пронацистского движения затронуло еще и провинцию, мобилизуя своих сторонников в таких городах как Вааса, Оулу, Куопио, Лахти, Котка. Наблюдалось распространение разворачивающегося движения и в ряде мелких населенных пунктов страны42. Тогда же начала переводиться «на практические основы» и идея создания некого финского «правительства в изгнании», которое, по мысли немецкого командования, должно было разместиться в Стокгольме.
Поскольку генерал П. Талвела не пожелал возглавить «движение сопротивления», то руководитель Академического Карельского общества В. Хеланен теперь принялся обсуждать с нацистами перспективы альтернативных кандидатов на будущее руководство страной. Тогда речь пошла либо об экс-президенте Финляндии Р. Рюти, который в момент принятия в Финляндии решения о выходе из войны ушел в отставку, либо о Т. Кивимяки, бывшем финском премьере, который теперь являлся посланником в Берлине43. Однако больших результатов эта работа не дала. Как вынужден был записать в своем дневнике 8 сентября 1944 г. немецкий генерал при ставке Маннергейма В. Эрфурт: «До сих пор непохоже, чтобы хотя бы один финн был бы готов сражаться в рядах вооруженных сил Германии»44. И это можно было объяснить, прежде всего, тем, что в Финляндии итог войны был уже понятен и большинство населения страны мечтало лишь только об одном – о мире. Поэтому, попытка стремительно организовать с помощью финских сторонников нацизма тайную сеть будущего «движения сопротивления» и организацию государственного переворота мало что реально давала.
С другой стороны, советское руководство не планировало оккупации Финляндии. Это делало главную цель нацистского подпольного «движения сопротивления» – борьбу с советским оккупационным режимом достаточно сомнительной. К тому же, финские власти стали проявлять в отношении пронацистски настроенных финнов явную осторожность. В ставке Маннергейма стало известно, в частности, об активизации немецкой разведки, направленной против Финляндии, и о полученном из Германии приказе доставить в рейх «топографические карты всей Финляндии»45.
Маршал срочно начал предпринимать контрмеры. Вокруг Хельсинки стали сосредотачиваться дополнительные войсковые соединения. С тем, чтобы не допустить неожиданного немецкого десанта с южного побережья Финского залива, было решено безотлагательно приступить к созданию финской разведывательной сети в Эстонии46.
В целом, по распоряжению Маннергейма, в Хельсинки «против угрозы диверсий со стороны немцев» явно начали усиливать меры внутренней безопасности47. Конкретно, они выразились в том, что в начале сентября в Финляндии стали задерживать сочувствовавших национал-социализму финнов48.
Это в корне меняло характер готовящегося нацистами переворота. Теперь нацистам становилось уже достаточно сложным продолжение начатой до этого работы. Ярким доказательством тому был отказ немецкого посланника в Хельсинки В. Блюхера выполнить распоряжения «поднять против политики правительства ‘‘национальные силы” сопротивления». Он прямо сообщил в Берлин, что в Финляндии явно отсутствуют какие-либо признаки возможного восстания, причем, как он заметил, «некоторые лица из числа финских национал-социалистов уже арестованы»49.
Действительно, в подтверждении этих слов чуть позже все существовавшие в Финляндии профашистские организации были запрещены. Таким образом, попытка организации нацистами стремительного заговора против финского руководства с использованием сторонников нацизма в Финляндии уже на начальной стадии потерпела серьезную неудачу. Не удалась и попытка наладить создание пронацистских финских воинских частей. Как не без горечи заметил затем немецкий генерал В. Эрфурт, «те финны, которые стремились вступить в германский вермахт, представляли собой исключение, большинство же даже и не думало срывать принятый финским правительством политический курс и отказывать маршалу в повиновении»50.
Тем не менее, с подписанием между СССР и Финляндией 19 сентября 1944 г. соглашения о перемирии, нацистская Германия явно начала утрачивать прежние рычаги влияния на население Финляндии. После заключения соглашения финская цензура сразу же отдала органам массовой информации распоряжение, запрещающее публикацию всяких материалов о финско-германском «братстве по оружию»51. Радио Финляндии также приступило к активной критике тезиса немецкой пропаганды о том, что «финское население сочувственно относится к Гитлеру»52, что явно означало стремление более решительно, в идеологическом плане, оторваться от нацизма.
В складывающейся неблагоприятной для Германии ситуации нацистам оставалось лишь только одно – пытаться наладить работу своей собственной пропагандистской машины, направленной на формирование в общественных кругах Финляндии взглядов противоположных официально провозглашаемым финскими органами массовой информации. В частности, 23 сентября 1944 г. в эсэсовском руководстве Германии определили главные задачи своей пропаганды, которые выражались в стремлении «разжечь у финского населения настроения, направленные против мирных условий», а также создать благоприятную ситуацию для «притока новых добровольцев» из числа финнов в немецкие войска на севере Финляндии. Кроме того, считалось необходимым с помощью активной агитации «не допускать столкновения частей армии Маннергейма с немецким вермахтом». Далее руководство СС давало установку к активному развертыванию специальной пропаганды в отношении финских войск, которые следовало всячески призывать к «продолжению борьбы против советской армии и присоединению их к немецким частям» или организации т.н. «партизанской борьбы»53.
Иными словами, со стороны эсэсовцев началась развертываться весьма жесткая пропагандистская работа, направленная против государственного и военного руководства Финляндии. В этом отношении значительную роль теперь стали отводить созданной тогда на территории Германии специальной немецкой радиостанции «Свободное радио Финляндии». Она начала на коротких волнах вещать на всю территорию страны, проводя в жизнь нацистские установки. Главным диктором этой радиостанции стал бывший военнослужащий финского эсэсовского батальона унтерштурмфюрер СС (лейтенант) Ю. Пурьо, а на Финляндию посыпались призывы, в которых говорилось: «Защитим каждую пять нашей земли! Сохраним Финляндию от русских! Только такая борьба будет благословлена Богом!»54.
Однако дальше звучавших в эфире этих «красивых» лозунгов, лившихся с эсэсовской радиостанции, дело не шло. Поэтому и эффективность данной работы была весьма незначительной. Также малоэффективной стала попытка начала нелегального издания для населения Финляндии специального нацистского журнала. Было опубликовано несколько номеров этого прогерманского печатного органа55. Однако результативность публикуемых в журнале материалов оказалась также очень небольшой. Свидетельством тому стало то, что финнов, желающих продолжать боевые действия на стороне Германии, оказалось весьма немного, всего 68 человек. Причем из числа военнослужащих только 8 имели офицерские звания56.
Сохранялась еще и идея все-таки образовать «правительство сопротивления». В реализации данного замысла в начале 1945 г. в Германию нелегально на немецкой подводной лодке доставили подполковника финской армии Й. К. Фабрициуса. Тогда он провел здесь целую серию переговоров с Г. Гиммлером и одним из руководителей карательного аппарата нацистов, генералом войск СС. Кальтербрунером. Обсуждалась конкретная необходимость образования нового «правительства» Финляндии57. Причем Фабрициус представил высшему эсэсовскому руководству отчет о состоянии финских вооруженных сил и просил еще постараться направить в Финляндию до восьми немецких дивизий, которые, по его мысли, должны были обеспечить полный захват страны гитлеровцами58.
В рейхе, в принципе, поддерживали подобные инициативы финских сторонников нацизма, считая, что как само «движение сопротивления», так и альтернативное финскому руководству новое «правительство» поможет общему делу «победы в войне». Фабрициусу предложили установить контакт, прежде всего, с Р. Рюти и Т. Кивимяки и постараться продолжить работу по образованию пронацистского правительства. Более того, ему самому лично посоветовали «возглавить движение сопротивления в Финляндии»59.
В результате, в рейхе, наконец, нашли наиболее надежного человека, которого теперь могли представить как финского лидера нацистов. В конце февраля 1945 г. Й. К. Фабрициуса на самолете нелегально доставили в район города Пори, где затем он катапультировался на парашюте на финскую территорию. Но организовать «движение сопротивления» Й. К. Фабрициус так и не сумел. Также нацисты не смогли перебросить в Финляндию дополнительное количество немецких войск, которые были в состоянии оккупировать страну. Иными словами, пронацистская работа сторонников Германии среди финского общества хотя и продолжалась, но в условиях завершающейся войны и краха фашизма становилась бессмысленной.
В результате в Финляндии нацистские планы рухнули. Все это свидетельствовало о том, что сама идея заговора против финского руководства носила явно поверхностный характер, а финское общество, очевидно, его не воспринимало и не поддерживало. Причем Германия, в данном случае, оказалась несомненным инициатором попытки раскола финского общества и установления в Финляндии режима ярко выраженной нацистской диктатуры. Этого к концу Второй мировой войны добиться уже было очевидно невозможно.
Примечания
1. Барышников Н. И., Барышников В. Н., Федоров В. Г.Финляндия во второй мировой войне. Л., 1989. С. 282.
2. Там же. С. 278.
3. См.: Lehmus K.Tuntematon Mannerheim. Hels., 1967. S. 115.
4. Ahto S. Siilasvuo ja saksalaiset // Tuntematon sota. Hels.-Porto (Portugeli). 1991. S. 65.
5. Lehmus K.Tuntematon Mannerheim. S. 115.
6. Ibid. S. 116; См. также: Ahto S.Siilasvuo ja saksalaiset. S. 65.
7. Jokisipilä M. Aseveljiä vai liittolaisia? Hels., 2004. S. 198.
8. Blücher W. Suomen kohtalonaikoja. Muistelmia vuosilta 1935-44. Porvoo-Hels., 1951. S. 339, 342.
9. См.: Барышников Н. И., Барышников В. Н., Федоров В. Г. Финляндия во второй мировой войне. С. 203-216.
10. Soikkanen H. Sota-ajan valtioneuvosto // Valtioneuvoston historia. 1917-1966. Osa II. Hels., 1977. S. 170.
11. Blücher W.Suomen kohtalonaikoja. S. 364-365.
12. Menger M.Spekulationen und Bestrebungen um die Errichtung einer profaschistischen finnischen Widerstandsfront im Jahre 1944 // Bulletin des Arbeitskreises «Zweiter Weltkrieg». 1983. № 3-4. S. 5-6; Menger M. «Herbstmanöver» oder Krieg? Zur Vertreibung der faschistischen Truppen aus Nordfinnland 1944 // Nordeuropa-Studien. Beiheft 8. Greifswald, 1979. S. 82.
13. Menger M. Spekulationen und Bestrebungen um die Errichtung einer profaschistischen finnischen Widerstandsfront im Jahre 1944. S. 6.
14. Ibidem.
15. Ibid. S. 7.
16. Барышников Н. И., Барышников В. Н., Федоров В. Г. Финляндия во второй мировой войне. С. 255.
17. Blücher W. Suomen kohtalonaikoja. S. 381.
18. Цит. по: Menger M.Deutschland und Finnland im zweiten Weltkrieg. Berlin, 1988. S. 219.
19. Ibid. S. 220.
20. Menger M. Spekulationen und Bestrebungen um die Errichtung einer profaschistischen finnischen Widerstandsfront im Jahre 1944. S. 9.
21. Tanner V. Suomen tie rauhan 1943-44. S. 307.
22. Menger M.Spekulationen und Bestrebungen um die Errichtung einer profaschistischen finnischen Widerstandsfront im Jahre 1944. S. 9.
23. Menger M. Deutschland und Finnland im zweiten Weltkrieg. Berlin, 1988. S. 220.
24. Rislakki J. Erittäin salainen. Valkoilu Suomessa. Hels., 1982. S. 290.
25. См.: Барышников В. Н. Финны на службе в войсках СС в годы Второй мировой войны. С. 112-126.
26. Цит. по: Lehmus K. Kolme kriisiä... Hels., 1971. S. 211.
27. Rislakki J. Erittäin salainen. Valkoilu Suomessa. S. 291.
28. Ulkoasiainministeriön arkisto (UM). 12 L. Asko Ivalon tiedoitus P.M. 7.09.1944 «Suomen ja Saksan suhteiden katkeaminen».
29. Talvela P. Sotilaan elämä. Muistelmat. Os. 2. Jyväskylä, 1977. S. 483.
30. Brantherg R. Sotakenraalit. Jyväskylä, 1998. S. 215; Menger M. Spekulationen und Bestrebungen um die Errichtung einer profaschistischen finnischen Widerstandsfront im Jahre 1944. // Bulletin des Arbeitskreises «Zweiter Weltkrieg». 1983. № 3-4. S. 12.
31. Menger M. Spekulationen und Bestrebungen um die Errichtung einer profaschistischen finnischen Widerstandsfront im Jahre 1944. S. 12.
32. UM. 12 L. Asko Ivalon tiedoitus P.M.:lle 7.09.1944 «Suomen ja Saksan suhteiden katkeaminen».
33. Menger M. Spekulationen und Bestrebungen um die Errichtung einer profaschistischen finnischen Widerstandsfront im Jahre 1944. S. 13.
34. Ibid. S. 12.
35. Ibidem.См. также: Erfurth W. Sotapäiväkirja vuodelta 1944. Porvoo; Hels., 1954. S. 281.
36. Menger M. Spekulationen und Bestrebungen um die Errichtung einer profaschistischen finnischen Widerstandsfront im Jahre 1944. S. 11.
37. Jokipii M. Panttipataljoona. Suomalaiset SS-pattaljoonan historia. Jyväskylä, 1996. S. 38.
38. См.: Susi E. Oikeiston salaliitot 1944-1945 // Tiedonantaja. 1984, 14. 09.
39. Rislakki J. Erittäin salainen. Valkoilu Suomessa. S. 293.
40. Susi E. Oikeiston salaliitot 1944-1945; Rislakki J. Erittäin salainen. Valkoilu Suomessa. S. 293.
41. Rislakki J. Erittäin salainen. Valkoilu Suomessa. S. 293.
42. Ibidem.
43. Ibid. S. 291.
44. Erfurth W. Sotapäiväkirja vuodelta 1944. S. 281.
45. Mäkelä J. L. Salaista palapeliä. Tiedustelupalvelua ja tapahtumia talvisodan ja jatkosodan vaiheilta. Porvoo-Hels., 1964. S. 258.
46. Ibid. S. 260.
47. Rislakki J. Erittäin salainen. Valkoilu Suomessa. S. 291.
48. Ibid. S. 292.
49. Ibidem.
50. Эрфурт В. Финская война 1941-1944 гг. М., 2005. С. 255.
51. Rusi A.Lehdistösensuuri jatkosodassa. Hels., 1982. S. 354.
52. Menger M. Spekulationen und Bestrebungen um die Errichtung einer profaschistischen finnischen Widerstandsfront im Jahre 1944. S. 13.
53. Ibid. S. 14.
54. Ibid. S. 14, 15.
55. Rislakki J. Erittäin salainen. Valkoilu Suomessa. S. 292.
56. Nikkilä-Kiipula E. Suomalainen SS-komppania syntyi uudelleen syksyllä 1944 // Lapin Kansa. 2010, 02.03.
57. Susi E. Oikeiston salaliitot 1944-1945.
58. Rislakki J. Erittäin salainen. Valkoilu Suomessa. S. 297.
59. Ibidem.
Список использованной литературы
Барышников В. Н. Финны на службе в войсках СС в годы Второй мировой войны. СПб., 2012.
Барышников Н. И., Барышников В. Н., Федоров В. Г. Финляндия во Второй мировой войне. Л., 1989.
Эрфурт В. Финская война 1941-1944 гг. М., 2005.
Ahto S. Siilasvuo ja saksalaiset // Tuntematon sota. Hels.-Porto (Portugeli). 1991.
Blücher W. Suomen kohtalonaikoja. Muistelmia vuosilta 1935-44. Porvoo; Hels.,1951.
Brantherg R. Sotakenraalit. Jyväskylä, 1998.
Erfurth W. Sotapäiväkirja vuodelta 1944. Porvoo-Hels., 1954.
Jokipii M. Panttipataljoona. Suomalaiset SS-pattaljoonan historia. Jyväskylä, 1996.
Jokisipilä M. Aseveljiä vai liittolaisia? Hels., 2004.
Lehmus K. Kolme kriisiä. Hels., 1971.
Lehmus K. Tuntematon Mannerheim. Hels., 1967.
Mäkelä J. L. Salaista palapeliä. Tiedustelupalvelua ja tapahtumia talvisodan ja jatkosodan vaiheilta. Porvoo-Hels., 1964.
Menger M. «Herbstmanöver» oder Krieg? Zur Vertreibung der faschistischen Truppen aus Nordfinnland 1944 // Nordeuropa-Studien. Beiheft 8. Greifswald, 1979.
Menger M. Deutschland und Finnland im zweiten Weltkrieg. Berlin, 1988.
Menger M. Spekulationen und Bestrebungen um die Errichtung einer profaschistischen finnischen Widerstandsfront im Jahre 1944 // Bulletin des Arbeitskreises «Zweiter Weltkrieg». 1983. № 3-4.
Nikkilä-Kiipula E. Suomalainen SS-komppania syntyi uudelleen syksyllä 1944 // Lapin kansa. 2010. 02.03.
Rislakki J. Erittäin salainen. Valkoilu Suomessa. Hels., 1982.
Rusi A. Lehdistösensuuri jatkosodassa. Hels., 1982.
Soikkanen H. Sota-ajan valtioneuvosto // Valtioneuvoston historia. 1917-1966. Osa II. Hels., 1977.
Susi E. Oikeiston salaliitot 1944-1945 // Tiedonantaja. 1984. 14. 09.
Talvela P. Sotilaan elämä. Muistelmat. Osa II. Jyväskylä, 1977.
Нет комментариев для отображения
Пожалуйста, войдите для комментирования
Вы сможете оставить комментарий после входа
Войти сейчас