Яманов В. Е. Рорик Ютландский и летописный Рюрик

   (0 отзывов)

Saygo

Яманов В. Е. Рорик Ютландский и летописный Рюрик // Вопросы истории. - 2002. - № 4. - С. 127-137.

О Рорике Ютландском (иногда называемом также Фрисландским) сохранилось много упоминаний в хрониках раннего средневековья. Он был одним из наиболее видных норманнских викингов, контактировавших с государствами Каролингов. В российской историографии пристальный интерес к Рорику обусловлен гипотезой, которая отождествляет его с Рюриком русских летописей.

В условиях, когда само существование летописного Рюрика зачастую подвергалось сомнению, гипотеза об идентичности его с известным датским викингом была "не ко двору". В единичных упоминаниях об этой гипотезе в советской исторической литературе не содержалось аргументов, опровергающих ее1. Единственной заслуживающей внимания работой, посвященной этой гипотезе была статья польского историка X. Ловмянского2, в которой это рассматриваемое нами отождествление не получило подтверждения.

Тенденция к переоценке этой гипотезы появились в отечественной историографии в последние два десятилетия. При этом наметился перекос в противоположную сторону: во многих популярных, а порой и в некоторых солидных научных работах доказанность тождества упомянутых лиц объявляется признанным фактом3. В число ученых, о которых говорят как о сторонниках этой гипотезы включен даже акад. Б. А. Рыбаков, на одну из работ которого в свое время ссылались некоторые авторы, упоминая о поддержке им данной гипотезы4, или о признании данной гипотезы в отечественной науке5. Между тем Рыбаков, говоря о Рорике Ютландском, хотя и высказывает мысль, что тот "был бы подходящей фигурой для этой цели" (имеется в виду княжение в Северной Руси в качестве приглашенного князя), заканчивает этот фрагмент выводом: "Высказанные соображения недостаточно обоснованы для того, чтобы на них строить какую-либо гипотезу"6.

Работ, содержащих развернутую научную аргументацию в пользу упомянутой гипотезы, существует очень немного. Появившиеся в последнее время публиковались, в основном, в узкоспециальных изданиях. В этих работах желание утвердить данную гипотезу зачастую опережает аргументацию, что порождает странные филологические конструкции, вроде "непротиворечивой совместимости" Рорика-датчанина и Рюрика Ладожского7.

Рассматриваемая гипотеза - впервые была сформулирована в тех местах, которые когда-то находились во владениях Рорика Ютландского. В 1816 г. была опубликована работа Г. Ф. Голлмана "Рустрингия, первоначальное отечество первого российского великого князя Рюрика и братьев его" (русский перевод 1819 г.). Автор - преподаватель школы в небольшом немецком городе Эвере, расположенном неподалеку от побережья Северного моря, в герцогстве Ольденбург; в период раннего средневековья эта территория была частью Восточной Фрисландии. Согласно Голлману, летописный Рюрик с братьями прибыл в Россию из Фрисландии. Имя "Рюрик" Голлман считает производным от немецкого Rorik, означающее, по его мнению, человека предприимчивого, на все готового8. Далее автор, ссылаясь на Ф. Хемница, немецкого историка XVII в., считает Рюрика с братьями сыновьями ободритского князя Готлиба, погибшего в начале IX в. в войне с датским конунгом Готфридом. Этот Рюрик и стал правителем Руси, будучи до этого правителем Фрисландии. Термин "Русь" автор производит от названия одной из областей Восточной Фрисландии - Рустрингии. По словам Голлмана, толчком к началу его работы послужила просьба герцога Ольденбургского, которому, в свою очередь, мысль, что варяги, давшие начало Русскому государству, были выходцами из северозападной Германии, внушил граф Н. П. Румянцев. Эта мысль могла прийти к последнему, занимавшему ряд высших государственных постов в России (в том числе министра иностранных дел и канцлера), как еще одно обоснование права на влияние российского императора в Северной Германии, в дополнение к тем правам, которые он имел там, как наследник немецких правителей (сам город Эвер был до 1807 г. владением Александра I).

Широкой известности концепция Голлмана не получила. Больший резонанс имела работа профессора Дерптского университета Ф. Крузе, опубликованная в 1836 году9. Автор, отождествляя Рорика Ютландского с Рюриком, считал, что тот получил приглашение стать князем в России на тех же основаниях, на каких им были получены владения в Германии, то есть на условиях обороны этих земель от прочих норманнов. Крузе полагал, что Рорик действовал попеременно - то на Западе, то на Руси (временные рамки сообщений о деятельности Рорика во франкских хрониках и о деятельности Рюрика в русских летописях не совпадают). "Русь" Крузе выводил от названия округа в Южной Ютландии - Розенгау, который одно время входил в состав владений семейства Рорика Ютландского. Концепция Крузе была подвергнута критике рядом российских историков того времени (П. Бутков, М. Погодин) и, затем, была фактически забыта. В начале XX в. В. О. Ключевский, упоминая о Рорике Ютландском и называя его тезкой и возможным земляком летописного Рюрика, ни слова не говорит о возможности отождествления этих исторических деятелей10.

Возродил гипотезу Н. Т. Беляев, опубликовавший свою работу на эту тему в Праге11. Именно он и стал автором наиболее развернутой и обоснованной концепции, согласно которой Рорик и Рюрик одно и то же лицо. Беляев впервые связал появление Рорика в качестве новгородского князя с интересами фрисландской торговли и с поисками новых торговых путей на востоке. По мнению Беляева, "Русь" - это первоначальное название фризской торговой колонии в Бирке (которое она могла получить от Рустрингии). Пришельцы из этой торговой колонии и принесли это название вместе с Рориком на Русь. Свой тезис о возможности появления Рорика в качестве русского князя Беляев подкреплял сведениями о давних связях рода Рорика с "конунгами Гардарики" (традиционное скандинавское название России). В свое время именно там нашла приют дочь конунга Дании и Швеции Ивара Видфамне - Ауд Премудрая, бежавшая от отца с малолетним сыном от первого брака - Гаральдом Гильдетандом. Позже она вышла замуж за "конунга Гардарики" Радбара. Этого Гаральда Беляев считал дедом Рорика Ютландского. Согласно Беляеву, именно Рорик был автором плана организации двух одновременных экспедиций против Византии: Аскольда и Дира, которые должны были подойти к Константинополю с севера, и Бьерна Железнобокого, который должен был подойти к нему с юга, тем самым воплотив давнюю мечту Рорика - сомкнуть путь "из варяг в греки".

Теория Беляева получила признание вначале лишь за рубежом. Так Г. В. Вернадский в своей работе "Древняя Русь", вышедшей в 1943 г., высказал мнение, что Беляеву удалось полностью подтвердить теорию Крузе12.

Попытка аргументировано опровергнуть указанную гипотезу содержится в статье Ловмянского, который проследил историю развития "гипотезы отождествления" в исторической науке, обстоятельно исследовав биографию Рорика Ютландского по западным хроникам. Ловмянский доказывал, что вся биография Рорика свидетельствует о его упорном стремлении удержаться именно во Фрисландии а торговые интересы фрисландских купцов не простирались далее Бирки. Таким образом, по Ловмянскому, Русь не попадала в сферу интересов ни самого Рорика, ни фрисландских купцов. Что же касается Рюрика летописного то, согласно Ловмянскому, первоначальный вид легенды, известной по "Повести временных лет" (ПВЛ), невозможно установить (хотя упоминание о Рюрике опирается на новгородскую историческую традицию), а хронология деятельности Рюрика в летописях, появившаяся там в начале XII в., является вымышленной и ее случайные совпадения с некоторыми моментами деятельности Рорика Ютландского не дают оснований для отождествления этих деятелей. В итоге Ловмянский делает вывод, что Рорика и Рюрика следует рассматривать как две разные личности13.

Перемены в оценке гипотезы наступили, примерно, в середине 80-х годов, хотя упоминание о ней, как о имеющей право на существование, появились еще в 70-х годах. Уже в 1985 г. Г. С. Лебедев, ссылаясь на ряд работ прошлых лет, утверждал, что "историческая канва событий, отраженных в "предании о варягах" в ПВЛ восстанавливается... подробно и со значительной степенью достоверности". Излагая, затем, версию приглашения Рорика Ютландского на княжение в Северную Русь, он представлял этот акт как тщательно подготовленную акцию, вписывающуюся в контекст установившихся на Балтике торговых отношений и славяно-скандинавских взаимосвязей того времени14.

В статье X. Касикова и А. Касикова, своеобразном ответе на упомянутую статью Ловмянского, подробно анализируется летописная хронология деятельности Рюрика и эти сведения сопоставляются с сообщениями западных хроник, приводятся многочисленные географические и психологические аргументы в поддержку "гипотезы отождествления", а также археологические данные, полученные в результате раскопок в Старой Ладоге, могущие быть истолкованными в пользу упомянутой гипотезы15. Любопытные мысли высказал в одной из своих работ А. Л. Никитин. Не отрицая, что летописный Рюрик имеет прообразом Рорика Ютландского, он предположил, что события, в которых участвует Рюрик, реально происходили в землях поморских славян, предания которых и послужили основой для летописного рассказа о призвании Рюрика16. Значительная часть работы Е, В. Пчелова17 посвящена истории рода Рорика Ютландского, но в той части, где рассматривается "гипотеза отождествления", этот автор, считающий что теория Крузе не противоречит историческим, хронологическим и археологическим данным, делает оговорку о невозможности окончательно поставить точку в дискуссии, ввиду отсутствия источника, прямо указывающего на тождество Рорика и Рюрика. В своих выводах он более сдержан и корректен, чем многие ученые, оперирующие упомянутой гипотезой, как якобы доказанной исторической наукой.

Рорика традиционно относят к династии Скьельдунгов, древнейших датских конунгов, потомков легендарного Скьельда, сына Одина. Крузе, опираясь на западные хроники, полагал, что Рорик сын Хальфдана и внук правителя Южной Ютландии Харальда Ютландского. Этой же точки зрения придерживался и Беляев. Ловмянский же считал более правдоподобным, что он был внуком Хальфдана, сыном одного из трех братьев Харальда Клака18. Харальда Ютландского Беляев отождествлял с Харальдом Гильдетандом, знаменитым верховным конунгом Дании и Швеции, сыном Хрорика Метателя Колец и внуком (по материнской линии) легендарного Ивара Видфамне. Это отождествление не является бесспорным. Харальд Гильдетанд погиб в битве при Бравалле, возможные датировки которой имеют очень большой разброс (от конца V в. до начала IX в.). Ученые XIX - начала XX в. относили эту дату приблизительно к 740 г., Беляев - к 750-771 гг., а ряд современных зарубежных исследователей склонны отнести ее к временам не позже VII века19. Сомнительно, чтобы конунга огромной северной империи (хотя и состоявшей, по мнению некоторых современных ученых, из слабо связанных между собой частей20) отождествляли с правителем небольшой части Дании. Нет данных и о том, что Харальд Ютландский был потомком Харальда Гильдетанда. В ту эпоху Скьельдунгами могли титуловать любого датского конунга, независимо от его происхождения21.

Появлению Рорика Ютландского на Западе в качестве вассала франкского императора предшествовали следующие обстоятельства. Во второй половине VIII в. при Карле Великом началось регулярное соприкосновение миров - западного и скандинавского. При этом датчане были потенциальными союзниками саксов, в то время как славяне-ободриты - союзниками франков. Между тем в самой Дании происходили какие-то столкновения в среде знати, причем более слабая сторона пыталась опереться на помощь франков. В 807 г. "норманнский принц" Хальвдан (предположительно дед Рорика) прибывает к императору Карлу Великому и приносит ему клятву на верность22. В 811 г. был заключен мирный договор с франками, а в самой Дании началась борьба за власть, в которой сыновья Харальда Ютландского потерпели поражение. Уцелевшие из них братья Харальд Клак и Хемминг бежали к франкам. Правителем Дании стал сын Годфреда - Хорик I (после 814 г.)23.

После этих событий Харальд Клак не раз пытался утвердиться в Дании, опираясь на помощь императора Людовика I Благочестивого, поселившего его в Саксонии. Крестившийся с семьей и дружиной в 826 г. Харальд, получил в лен Рустрингию - небольшое графство во Фрисландии. Вероятно, вместе с Харальдом христианство принял и Рорик. (Ловмянский, однако, полагал, что он стал христианином лишь после 862 г.; и убедительно показал, что предположение Беляева, что в руках Харальда и его родичей, включая и Рорика после 826 г. оказалось все побережье Северного моря - от острова Валхерен (в юго-западной части современных Нидерландов) до границы с Данией на реке Айдер, скорее всего не соответствует действительности.)

Лишь во время начавшихся в 834 г. частых набегов датчан, Людовик Благочестивый стал использовать викингов в обороне на побережье Фрисландии. Брат Харальда - Хемминг, получил владения на острове Валхерен, а его племянники - Рорик и Харальд-младший - центр фрисландской торговли Дорештад с окрестностями. После гибели Хемминга в 837 г. Харальд Клак поссорился с императором, лишился лена в Рустрингии и стал пиратом. Рорик и Харальд-младший сохраняли верность Людовику, но новый император Лотарь I обвинил Рорика в измене и подверг его заключению (841 г.).

Из заключения он бежит к брату Лотаря - Людовику Немецкому, где, располагая постоянной базой в Саксонии, создает пиратский отряд, действовавший во владениях Лотаря. Беляев считал Рорика вдохновителем и организатором всех главных набегов викинтов на Западную Европу, за что франкские хронисты называли его "язвой христианства". В 850 г. Рорик захватывает Дорештад, после чего мирится с Лотарем, отдавшим ему этот город во владение на условии уплаты податей и обороны от нападений датчан. Харальд Клак, получив, наконец, остров Вальхерен от Лотаря, сохраняет верность последнему и был до своей смерти (ок. 846 г.) врагом Рорика. На протяжении нескольких лет Рорик успешно оборонял Дорештад. Он тщетно пытался утвердиться в Дании, но ему пришлось вернуться в Дорештад, после чего в 855 г. получил во владение большую часть Фрисландии. В 857 г. при поддержке Лотаря II Рорик предпринимает морской поход в Данию, в результате которого конунг Дании Хорик II уступает ему часть своего государства между морем и рекой Айдер (Ловмянский считал это море Северным, а Крузе и Беляев-Балтийским). Находясь в Дании, Рорик пытался направлять экспансию викингов по сухопутным путям на владения Людовика Немецкого, сохраняя хорошие отношения с Лотарем. Не сумев удержаться в Дании, Рорик, не позднее 862 г. возвратился в пределы Франкской империи. Лотарь II снова поручает ему оборону Фрисландии. Именно тогда-то, считает Ловмянский, ссылавшийся на Бертинские анналы, Рорик согласился принять христианство. Во Фрисландии у него возник конфликт с местным населением и он был изгнан из страны, укрывшись видимо в Дании (ок. 867 г.). В 870 г. Рорик опять владеет своим Фрисландским леном, заключив союз с новым верховным сюзереном - Карлом II Лысым. Последнее упоминание Рорика в источниках относится к 873 г., когда он прибыл в Аквитанию, где принес королю Карлу Лысому присягу в соблюдении "непоколебимой верности". В 882 г. источники упоминают о Рорике как об умершем. Наиболее вероятная дата его смерти - 876 год24.

Вся жизнь Рорика Ютландского проходила на грани двух эпох и двух миров - варварства и цивилизации, язычества и христианства. В источниках он предстает то верным вассалом франкских королей, организатором обороны христианского Запада от пиратских набегов варваров, то организатором и предводителем варварских набегов на Франкскую империю. Противоречива и оценка его деятельности историками. Если у Ключевского25 Рорик - бродяга и авантюрист, то у немецкого историка В. Фогеля Рорик предстает человеком с задатками выдающегося государственного деятеля26.

Основные аргументы сторонников рассматриваемой гипотезы можно считать актуальными и поныне. Обращает на себя внимание сходство имен - "Рюрик" и "Рорик" ("Хрорик"). Беляев считал, что имя "Хрорик" не очень распространено в Скандинавии. Судя по источникам, это имя совершенно не встречалось в Швеции, а только в Дании и Норвегии27. А. А. Молчанов же полагал, что это имя было родовым в династии Скьельдунгов. Согласно летописям, родича и непосредственного преемника Рюрика звали Олег, а сына - Игорь. Первое из этих имен является славянским эквивалентом имени датского легендарного конунга Хельги из династии Скьельдунгов, а второе встречается у Инглингов, давних свойственников Скьельдунгов28.

Как уже отмечалось, некоторое время (после 857 г.) Рорик Ютландский владел частью Ютландии - между морем и р. Айдер. Сторонники рассматриваемой гипотезы считают, что этим морем было Балтийское29. Таким образом деятельность Рорика Ютландского уже напрямую связывается с Балтийским регионом и тем самым становится более вероятным его участие в событиях, развернувшихся в Восточной Балтике и Приладожье.

Рорик должен был хорошо знать политическую обстановку на севере Восточной Европы. Помимо информации, которую он мог получать от купцов (Дорештад торговал с Биркой, а Бирка - с Ладогой), Рорик мог располагать подробными сведениями о ситуации на севере Русской равнины в результате датского похода 852 г., когда претендент на шведский престол Амунд двинулся из Дании к Бирке во главе флота, состоящего из 21 датского и 11 собственных кораблей. Захватив большую часть города, Амунд, чтобы не допустить грабежей со стороны датских союзников, направил их в страну славян, где они захватили какой-то город30. Некоторые сторонники гипотезы полагают, что более вероятным направлением похода датчан была Восточная Прибалтика. По их мнению, поскольку плавания в те времена были по преимуществу каботажными, то более правдоподобен маршрут по Финскому заливу и Ладожскому озеру31. Ряд исследователей считали, что захваченный датчанами славянский город- Новгород, а отражение этих событий они видели в статье ПВЛ под 859 г., повествующей о варяжской дани. Рорик мог участвовать в этой экспедиции, а мог появиться в Северной Руси лишь после нее; в последнем случае его приглашение в качестве князя могло в немалой степени быть связано со стремлением славяно-финской знати не допустить впредь подобные набеги.

Одним из факторов, обусловивших приглашение в Ладогу именно Рорика Ютландского (если таковое действительно имело место) могла быть его широкая известность в Северной Европе. Беляев считал его организатором всех главных набегов викингов на Западную Европу в десятилетие, непосредственно предшествующее появлению норманнов в Новгороде32. (Уместно вспомнить оценку, данную Рорику Фогелем.) Естественно, что именно к такому человеку и должны были обратиться представители славяно-финской конфедерации для разрешения экономического и политического кризиса, затронувшего интересы фактически всей Северной Европы.

В качестве одного из аргументов в пользу приглашения славяно-финнами именно Рорика в качестве князя, могут служить содержащиеся в скандинавских сагах сведения, касающиеся связей датских Скьельдунгов, традиционно считающихся предками Рорика Ютландского, с Гардарикой. Это прежде всего относится к уже упоминавшемуся эпизоду бегства предполагаемой прабабки Рорика Ауд Премудрой на Русь.

Биография Рорика Ютландского может навести на мысль, что он мог стать основателем русского государства - за пределами тогдашней западной цивилизации, с которой было связал свою судьбу. Именно такому человеку, по Беляеву, мог прийти в голову дерзкий и масштабный замысел сомкнуть путь в Константинополе, направив туда одновременно две экспедиции - Аскольда и Дира с севера, и шведского викинга Бьерна Железнобокого через Средиземное море с юга.

Интересы фрисландской торговли, полагают некоторые авторы, также могут служить аргументом для обоснования возможного появления правителя Фрисландии в качестве князя на Ладоге. Согласно О. Прицаку, город Дорештад, резиденция Рорика, вообще специализировался на восточноевропейской торговле. В союзе со скандинавскими вождями был захвачен контроль над Балтикой, а Бирка стала торговым городом фрисландцев33. Рорик мог стремиться на восток для упрочения там торговых интересов Фрисландии и поэтому поддерживался подданными.

Ряд археологических находок в районе Ладоги свидетельствует о связях местного населения с Фрисландией. Касиковы упоминают фризские гребни (найдены в слоях VIII-IX вв.), глиняный фризский кувшин, найденный в женском погребении в скандинавском могильнике (урочище Плакун), наконец, каменную крепость в Старой Ладоге, датируемую 890-930 годами. Техника сухой кладки, примененная при ее строительстве, по мнению археологов, ближе всего соответствует строениям на территории Франкского государства, куда в середине IX в. входила Фрисландия34.

В качестве одного из аргументов использовалась попытка вывести название "русь" от корня, происхождение которого было бы связано с Фрисландией. По мнению Голлмана, это имя могло произойти от Рустрингии, как называлась в раннее средневековье область в Восточной Фрисландии, прилегающая к Гельголандской бухте. Корень Rus или Rust на старофризском языке означал "водопровод". Это название должно было обозначать страну, пересеченную многими каналами. Подтверждением этой гипотезы, согласно Голлману, мог служить текст ПВЛ, в котором русы помещены между Ютландией, Англией и Францией, что соответствует положению Фрисландии35. Беляев же помещал Рустрингию между Везером и Эйдером, это было главное владение Рорика во Фрисландии. Местное название жителей Рустрингии могло способствовать закреплению за фризской колонией в Швеции (в Бирке) названия Rus. Именно к фризам в Бирку (к "руси", согласно Беляеву), прибыло посольство из Новгорода за помощью после отражения в 852 г. набега датчан. Логично предположить, что в переговоры с посольством вступил Рорик. В качестве дополнительного аргумента Беляев ссылается на хронограф середины Х в. "Книгу Иосиппон", в которой народ называемый "русь" помещается в том месте, какое должны бы были занимать фризы36.

Наконец сторонники "гипотезы отождествления" видят возможный аргумент для подтверждения своих взглядов в том, что датировка событий - призвания варягов в ПВЛ (с учетом вероятных корректировок) - может совместиться с лакунами в биографии Рорика Ютландского37.

Наиболее убедительной альтернативой версии о скандинавском происхождении Рюрика, является западно- славянская версия, которая напрочь исключает отождествление Рюрика с Рориком Ютландским. Если же полагать Рюрика скандинавом, то мнение Беляева о сравнительной нераспространенности имени "Хрорик" в скандинавской истории раннего средневековья представляется не очень обоснованным. В скандинавских легендах, посвященных эпохе предшествующей викингам, можно выделить по крайней мере четырех персонажей с таким именем. Первый упоминается в англо-саксонском эпосе "Беовульф" - сын Хереда, тестя легендарного конунга гаутов Хигелака, погибшего около 521 г. во время похода против франков. В датской легендарной истории фигурируют также сын конунга Хроара, Хрорик Хнауггванбауги (Собиратель Колец) и его троюродный брат - Хрорик, сын конунга Ингьяльда (первая половина VI в. н. э.). К первой половине VII в. можно отнести деятельность легендарного датского конунга Хрорика Слаунгванбауги (Метателя Колец), отца знаменитого Харальда Гильдетанда.

В начале эпохи викингов источники упоминают некоего Хрорика, имевшего владения во Фрисландии и бывшего вассалом Карла Великого. Согласно Крузе, этот Хрорик приходился либо дядей, либо двоюродным дедом Рорику Ютландскому. Он погиб от рук соотечественников датчан во время набега конунга Годфреда на Фрисландию в 810 году38. В IX в. в Дании, как и в остальной Скандинавии, продолжалась эпоха "малых конунгов". Возможно в середине IX в. было несколько конунгов с именем "Хрорик" из числа правителей небольших владений, а также из числа так называемых морских конунгов, занимавшихся морским и прибрежным пиратством.

Под областью, расположенной "между морем и рекой Айдер", можно понимать как область, примыкающую к Балтике, если иметь ввиду верхнее и среднее течение реки, так и область примыкающую к Северному морю, имея в виду нижнее течение этой реки. Но в середине IX в. первая область не принадлежала датским конунгам: южную ее часть заселяло западнославянское племя вагров, а северная, населенная саксами-нордальбингами, принадлежала Восточно- Франкскому королевству. Поэтому датский конунг Хорик II не мог дать эти земли в лен Рорику Ютландскому. Остается область, расположенная севернее нижнего Айдера, примыкающая к Северному морю. Ее, видимо, и был вынужден уступить Рорику Хорик II. Следовательно, по крайней мере в 857-861 гг., когда Рорик владел Южной Ютландией, его деятельность не была напрямую связана даже с Западной Балтикой, не говоря уже о Восточной.

Упоминая о датском походе 852 г., Ловмянский заметил, что географически допустимо, чтобы городом, о котором говорится в источнике, был Новгород. Но во франкских источниках под славянами всегда имелись ввиду именно западные славяне. О восточных же, отделенных от балтийского побережья финнами и балтами, не говорилось39. К тому же, даже если этот поход действительно был совершен в область, примыкающую к Восточной Балтике, возможность участия в нем Рорика Ютландского не просматривается, поскольку в это время его положение во Фрисландии, где он был занят обороной страны от норманнских пиратов, было сравнительно стабильным, и, судя по контексту его биографии, оставить этот лен он в тот момент мог, лишь имея в виду обретение власти в Дании, или в какой-то ее части (что и произошло чуть позже).

Информация о политической ситуации в Приладожье, которую Рорик мог получить от датских пиратов, его главных противников, ничего не добавляет к обоснованию рассматриваемой гипотезы.

Об известности Рорика Ютландского можно с уверенностью говорить лишь применительно к областям, расположенным западнее Ютландского полуострова. Во всяком случае вся зафиксированная деятельность Рорика связана лишь с Ютландией, где он время от времени пытался утвердиться, и с Фрисландией, где он пытался постоянно обладать ленным владением. Его пребывание в земле саксов было вынужденным перерывом, во время которого он, судя по всему не оставлял стремлений утвердиться в одной из названных выше областей.

К тому же именно "широкая известность" Рорика на Западе делает малоубедительной гипотезу о возможности появления его в Приладожье. А такая далекая экспедиция за пределы западного цивилизованного мира, предпринятая хорошо известным человеком, и увенчавшаяся блестящим результатом, повлиявшая на экономическую обстановку во всей Северной Европе, не могла не оставить сведений в западных хрониках или в северных преданиях, хранящих следы гораздо менее масштабных предприятий. Но даже намека на нее нигде не обнаруживается.

Все сведения о пребывании Харальда Гильдетанда в Гардарике не относятся к Рорику и его роду, принадлежавшему, видимо, к малым конунгам, потомкам вождей, владевших землями в Южной Ютландии с момента появления там данов. К тому же, даже если исходить из родства Харальда с родом Рорика, вопрос об интерпретации сказаний о пребывании первого из них, чья деятельность может быть отнесена ко второй половине VII - началу VIII вв., на севере Русской равнины, где появление скандинавов зафиксировано лишь с середины VIII в., не решается удовлетворительно, во всяком случае в настоящее время.

В бурной биографии Рорика Ютландского действительно случались резкие повороты в отношениях с союзниками и покровителями. Но, во-первых, как правило, эти перемены были связаны с изменением внешней обстановки, а не являлись следствием его неуживчивого характера и любви к авантюрам. И, во-вторых, при всех поворотах его судьбы, все его интересы, судя по дошедшим до нас источникам, не выходили за пределы пространства между Фрисландией на западе и Ютландией на востоке. Поэтому предположение о том, что Рорик, мог вдруг оставить этот район ради княжения в Приладожье является произвольным и плохо согласуется с его биографией.

Относительно организации Рориком похода Аскольда и Дира на Константинополь и Бьерна в Средиземноморье можно высказать следующие соображения. Киевские князья Аскольд и Дир, с чьими именами русские летописи связывают поход на Константинополь в 860 г., представлены в летописной традиции, либо совсем не связанными с Рюриком (как в Новгородской I летописи, где их вокняжение в Киеве предшествует призванию Рюрика на север Руси), либо (как в ПВЛ) связаны, но так, что их деятельность в Киеве выглядит все же полностью самостоятельной. При этом, в Никоновской летописи отмечены враждебные отношения между Аскольдом и Диром, с одной стороны, и Северной Русью, возглавляемой Рюриком, с другой40. Таким образом представлять поход Аскольда и Дира, как реализацию замысла Рорика, нет никаких оснований. Поход Бьерна Железнобокого в 859 г., судя по дошедшим сведениям, имел целью захват добычи, и в первую очередь в Западном Средиземноморье (побережье Марокко, юг Франции, Италия). Нет сведений о какой-либо связи между организацией этого похода и Рориком Ютландским, который в это время, пытаясь удержаться в небольшом своем владении в Южной Ютландии, был занят организацией набегов на владения Людовика Немецкого в Северной Германии.

Рассматриваемые события происходили в раннюю эпоху викингов (793-891 гг.), которая характеризуется Лебедевым как время натиска независимых самоорганизующихся "вольных дружин". Предположение, что в это время мог бы возникнуть фантастический замысел "сомкнуть путь из варяг в греки" и более того, могла бы быть сделана попытка его воплощения в таком масштабе и в столь нехарактерном для эпохи раннего средневековья виде, является совершенно произвольным, находящимся в противоречии с реалиями рассматриваемой эпохи.

Фрисландия действительно первенствовала в торговле на севере Европы в течении некоторого периода времени, начиная с VII века. Многие прибрежные поселения вдоль морских торговых путей возникли именно как фризские торгово-ремесленные фактории, как например, Хедебю. Но уже в начале IX в. на Балтике возрастает торговая активность скандинавов, и фризские фактории в Скандинавии уступают место норманнским поселениям, одним из которых была Бирка41. Непосредственная сфера торговой деятельности фризов на Балтике, согласно источникам, простиралась в IX в. на восток не далее Бирки. В торговле в областях восточнее Бирки доминировали шведы42. Кроме того, начиная с 830-х годов торговое значение главного торгового города во Фрисландии Дорештада заметно уменьшилось в результате постоянных набегов датских пиратов, а после наводнения 864 г. и перемещения рейнского рукава, на котором он располагался, оно окончательно сошло на нет.

В середине IX в. в Бирке имелась фризская колония, но предположение о политическом первенстве фризских купцов в этом городе является произвольным. Согласно "Жизнеописанию Ансгария", составленному около 876-888 гг., верховной властью в Бирке располагал конунг свеев, чья власть ограничивалась городским советом и народным собранием43. Хотя, кроме фризов в Бирке проживали также финны и славяне с низовьев Одера, доминирующим этносом в ней был шведский44.

Таким образом гипотеза о политической экспансии фрисландцев во главе с Рориком на Балтике во второй половине IX в. не имеет под собой фактического основания.

Определенное единство социальной структуры, экономики и культуры стран Балтийского региона в VII-Х вв. позволяет выделить так называемую "Балтийскую субконтинентальную цивилизацию"45. Центрами торговли и ремесла в странах этого региона в этот период были, как правило, полиэтнические раннегородские поселения, отличающиеся рядом сходных признаков. Одним из таких поселений была Ладога. Причиной сходства отдельных сторон материальной культуры для этих центров служил не только интенсивный товарообмен, но и передвижения странствующих ремесленников, которые появлялись там, переезжая вместе с купцами, а также, в качестве пленных, захватываемых во время набегов. Главным торговым партнером для Балтийского региона на Западе была Фрисландия, из которой товары и технологии (зачастую вместе со специалистами) распространялись в раннегородских центрах Балтики. По мнению ряда ученых, фризские кувшины и резные гребни, найденные в Ладоге, были изготовлены ремесленниками из Фрисландии, осевшими в этом городе, в чем не было ничего необычного46. Поэтому распространение фрисландских предметов материальной культуры и технологий в Ладоге не может являться свидетельством княжения там фрисландского правителя, а скорее говорит лишь о торговых и культурных связях Фрисландии с Балтийским регионом в целом.

В настоящее время предположение о возможности фрисландского происхождения термина "русь" не находит поддержки даже у сторонников "гипотезы отождествления".

Согласно современным представлениям, начало которым положили работы А. А. Шахматова, даты в летописании стали появляться не ранее 1060-х годов: все предшествующие даты были проставлены по догадке, задним числом47 (то есть, если говорить об интересующем нас периоде, спустя не менее 200 лет после произошедших событий). Поэтому совпадение летописных дат деятельности Рюрика с лакунами в биографии Рорика Ютландского носит случайный характер.

Существуют серьезные возражения против "гипотезы отождествления", вытекающие из некоторых особенностей исторической обстановки в Европе рассматриваемой эпохи. Прежде всего вызывает возражение возможность правления Рорика Ютландского во Фрисландии и в Ладоге - одновременно48. Отсутствие Рорика в своем лене (а значит и отсутствие его дружины) означало, что там не было административной власти и военной защиты, а это было равносильно его отказу от этого лена. Аналогичным было бы положение Рорика, как князя Верхней Руси. Обстоятельства его призвания и выполняемые функции (согласно мнению сторонников "гипотезы отождествления") должны были бы исключить саму возможность его длительного отсутствия в формирующемся государстве, в котором только личное пребывание князя (как и его дружины) могло в тот момент обеспечить хрупкое политическое равновесие и военную безопасность.

Сомнения вызывает и сам факт призвания варягов в Приладожье. Последователи "гипотезы отождествления" основывают свою версию на том, что реальные события второй половины IX в. в Верхней Руси в основном соответствуют рассказу, изложенному в ПВЛ. Появление Рорика Ютландского в Приладожье без приглашения представляется еще менее вероятным событием, чем призвание его на княжение славяно-финнами. Шахматов сумел убедительно обосновать точку зрения, согласно которой "Сказание о призвании варягов" является итогом литературного труда нескольких поколений летописцев, которые комбинируя сведения из народных преданий и легенд и используя собственные литературные домыслы, создали летописную версию начала российской политической истории49. Такой взгляд на "Сказание" исключает саму возможность рассмотрения его в качестве, пусть даже искаженного, отчета о действительно произошедших событиях.

Новые данные, полученные почти за столетие после Шахматова, не позволяют однозначно реконструировать события, произошедшие во второй половине IX в. на севере Русской равнины, а также восстановить обстоятельства возникновения и начальной эволюции "Сказания о призвании варягов". Но, при учете этих данных, точка зрения Шахматова выглядит одной из наиболее убедительных и в настоящее время. Версия призвания варягов, используемая сторонниками "гипотезы отождествления", хотя и в каждом отдельном моменте вроде бы не противоречит требованиям обычной логики, в целом плохо укладывается в политическую практику раннего средневековья.

Из приведенных данных можно заключить, что ни один из аргументов, приводимых в пользу упомянутой гипотезы не может считаться бесспорным. Ни один из них не может являться прямым доказательством княжения Рорика Ютландского на Руси. Таких доказательств в настоящее время не обнаружено. Более того, имеются серьезные возражения против самой возможности пребывания этого датского викинга в Верхней Руси и вообще в Балтийском регионе.

Примечания

1. РЫДЗЕВСКАЯ Е. А. Древняя Русь и Скандинавия. IX-XI вв. М. 1978, с. 132.

2. ЛОВМЯНСКИЙ X. Рорик Фрисландский и Рюрик Новгородский. - Скандинавский сборник. VII. Таллин. 1963.

3. ХЛЕВОВ А. А. Норманнская проблема в отечественной исторической науке. СПб. 1997, с. 73-74.

4. ЛЕБЕДЕВ Г. С. Эпоха викингов в Северной Европе. Л. 1985, с. 214.

5. МОЛЧАНОВ А. А. Древнескандинавский антропонимический элемент в династической традиции рода Рюриковичей. - Образование Древнерусского государства: Спорные проблемы. Тезисы докладов. М. 1992, с. 44.

6. РЫБАКОВ Б. А. Киевская Русь и русские княжества XII-XIII в. М. 1992, с. 299.

7. КИРПИЧНИКОВ А. Н. Сказание о призвании варягов. Легенды и действительность. - Викинги и славяне. СПб. 1998, с. 41-42.

8. ГОЛЛМАН Г. Ф. Рустрингия, первоначальное отечество первого российского великого князя Рюрика и братьев его. М. 1819, с. 37.

9. КРУЗЕ Ф. О происхождении Рюрика. - Журнал Министерства народного просвещения. Ч. 9, СПб. 1836.

10. КЛЮЧЕВСКИЙ В. О. Сочинения. Т. I. М. 1956, с. 142.

11. БЕЛЯЕВ Н. Т. Рорик Ютландский и Рюрик Начальной летописи. Прага. 1930.

12. ВЕРНАДСКИЙ Г. В. Древняя Русь. Тверь. 1996, с. 286, 341.

13. ЛОВМЯНСКИЙХ. Ук. соч., с. 248.

14. ЛЕБЕДЕВ Г. С. Ук. соч., с. 214.

15. КАСИКОВ Х., КАСИКОВ А. Еще раз о Рюрике Новгородском и Рорике Датчанине. - Скандинавский сборник. XXXIII. Таллинн. 1990, с. 98-109.

16. НИКИТИН А. Л. Первый Рюрик и "варяжская легенда". - Герменевтика древнерусской литературы. Т. 7. Ч. 2. М. 1994.

17. ПЧЕЛОВ Е. В. Кем был князь Рюрик, основатель русского государства? - Россия и современный мир, М. 1995, N 3.

18. ЛОВМЯНСКИЙ X. Ук. соч., с. 230.

19. ШАПОШНИКОВ В. Н., КУЗНЕЦОВ Е. В. Битва при Бравалле и этническая карта Северной Европы VIII в. - Проблемы английской истории и историографии. Горький. 1989, с. 97.

20. JONES G. A History of the Vikings. N. Y.- Toronto. 1968, p. 53.

21. СМИРНИЦКАЯ О. А. Примечания. - Беовульф. Старшая Эдда. Песнь о нибелунгах. М.1975, с. 642-648.

22. ЛОВМЯНСКИЙ X. Ук. соч., с. 229.

23. История Дании с древнейших времен до начала XX века. М. 1996, с. 43.

24. ЛОВМЯНСКИЙ X. Ук. соч., с. 233-237.

25. КЛЮЧЕВСКИЙ В. О. Ук. соч., с. 142.

26. Цит. по БЕЛЯЕВ Н. Т. Ук. соч., с. 238.

27. Там же, с. 242.

28. МОЛЧАНОВ А. А. Ук. соч., с. 44-46.

29. КАСИКОВ X., КАСИКОВ А. Ук. соч., с. 103.

30. ЛОВМЯНСКИЙ X. Ук. соч., с. 242.

31. КАСИКОВ X., КАСИКОВ А. Ук. соч., с. 102.

32. БЕЛЯЕВ Н. Т. Ук. соч., с. 239.

33. ПРИЦАК О. Откуда есть пошла Русская земля. Форум (Мюнхен), N 8, 1984, с. 146.

34. КАСИКОВХ., КАСИКОВА. Ук. соч., с. 105-106.

35. ГОЛЛМАН Г. Ф. Ук. соч., с. 34-36.

36. БЕЛЯЕВ Н. Т. Ук. соч., с. 247, 249, 251.

37. КАСИКОВ X., КАСИКОВ А. Ук. соч., с. 103-104.

38. КРУЗЕ Ф. Ук. соч., с. 53.

39. ЛОВМЯНСКИЙ X. Ук. соч., с. 242.

40. ЛУРЬЕ Я. С. Россия Древняя и Россия Новая. СПб. 1997, с. 57, 58, 67.

41. ЛЕБЕДЕВ Г. С. Ук. соч., с. 24, 100, 107.

42. ЛОВМЯНСКИЙ X. Ук. соч., с. 240.

43. ЛЕБЕДЕВ Г. С. Ук. соч., с. 114-117.

44. ХЕРРМАНИ. Славяне и норманны в ранней истории Балтийского региона. - Славяне и скандинавы. М. 1986, с. 64, 76.

45. КИРПИЧНИКОВ А. Н., ДУБОВ И. В., ЛЕБЕДЕВ Г. С. Послесловие. - Славяне и скандинавы, с. 363.

46. ХЕРРМАН Я. Ук. соч., с. 115-122.

47. ЛУРЬЕ Я. С. Ук. соч., с. 97.

48. См.: ЛЕБЕДЕВ Г. С. Ук. соч., с. 214.

49. ШАХМАТОВ А. А. Сказание о призвании варягов. СПб. 1904, с. 65-69.




Отзыв пользователя

Нет отзывов для отображения.


  • Категории

  • Файлы

  • Записи в блогах

  • Похожие публикации

    • «Древний Ветер» (Fornkåre) на Ловоти. 2013 год
      Автор: Сергий
      Situne Dei

      Ежегодник исследований Сигтуны и исторической археологии

      2014

      Редакторы:


       
      Андерс Сёдерберг
      Руна Эдберг

      Магнус Келлстрем

      Элизабет Клаессон


       

       
      С «Древним Ветром» (Fornkåre) через Россию
      2013

      Отчет о продолжении путешествия с одной копией ладьи эпохи викингов.

      Леннарт Видерберг

       
      Напомним, что в поход шведский любитель истории отправился на собственноручно построенной ладье с романтичным названием «Древний Ветер» (Fornkåre). Ее длина 9,6 метра. И она является точной копией виксбота, найденного у Рослагена. Предприимчивый швед намеревался пройти от Новгорода до Смоленска. Главным образом по Ловати. Естественно, против течения. О том, как менялось настроение гребцов по ходу этого путешествия, читайте ниже…
       
      Из дневника путешественника:
      2–3 июля 2013 г.
      После нескольких дней ожидания хорошего ветра вечером отправляемся из Новгорода. Мы бросаемся в русло Волхова и вскоре оставляем Рюриков Холмгорд (Рюриково городище) позади нас. Следуем западным берегом озера. Прежде чем прибыть в стартовую точку, мы пересекаем 35 километров открытой воды Ильменя. Падает сумрак и через некоторое время я вижу только прибой. Гребем. К утру ветер поворачивает, и мы можем плыть на юг, к низким островам, растущим в лучах рассвета. В деревне Взвад покупаем рыбу на обед, проплываем мимо Парфино и разбиваем лагерь. Теперь мы в Ловати.
      4 июля.
      Мы хорошо гребли и через четыре часа достигли 12-километровой отметки (по прямой). Сделав это в обед, мы купались возле села Редцы. Было около 35 градусов тепла. Река здесь 200 метров шириной. Затем прошли два скалистых порога. Проходя через них, мы гребли и отталкивали кольями корму сильнее. Стремнины теперь становятся быстрыми и длинными. Много песка вдоль пляжей. Мы идем с коротким линем (тонкий корабельный трос из растительного материала – прим. автора) в воде, чтобы вести лодку на нужную глубину. В 9 вечера прибываем к мосту в Коровичино, где разбиваем лагерь. Это место находится в 65 км от устья Ловати.
      5–6 июля.
      Река широкая 100 метров, и быстрая: скорость течения примерно 2 км в час, в стремнинах, может быть, вдвое больше. Грести трудно, но человеку легко вести лодку с линем. Немного странно, что шесть весел так легко компенсируются канатной буксировкой. Стремнина с мелкой водой может быть длиной в несколько километров солнце палит беспощадно. Несколько раз нам повезло, и мы могли плыть против течения.
      7 июля.
      Достигаем моста в Селеево (150 км от устья Ловати), но сначала мы застреваем в могучих скалистых порогах. Человек идет с линем и тянет лодку между гигантскими валунами. Другой отталкивает шестом форштевень, а остальные смотрят. После моста вода успокаивается и мы гребем. Впереди небольшой приток, по которому мы идем в затон. Удар! Мы продолжаем, шест падает за борт, и течение тянет лодку. Мы качаемся в потоке, но медленно плывем к месту купания в ручье, который мелок и бессилен.
      8 июля.
      Стремнина за стремниной. 200-метровая гребля, затем 50-метровый перекат, где нужно приостановиться и тянуть линем. Теперь дно покрыто камнями. Мои сандалеты треплет в стремнине, и липучки расстегиваются. Пара ударов по правому колену оставляют небольшие раны. Колено болит в течение нескольких дней. Мы разбиваем лагерь на песчаных пляжах.
      9 июля.
      В обед подошли к большому повороту с сильным течением. Мы останавливаемся рядом в кустах и застреваем мачтой, которая поднята вверх. Но все-таки мы проходим их и выдыхаем облегченно. Увидевший нас за работой абориген приходит с полиэтиленовыми пакетами. Кажется, он опустошил свою кладовую от зубной пасты, каш и консервов. Было даже несколько огурцов. Отлично! Мы сегодня пополнили продукты!
      10 июля. В скалистом протоке мы оказываемся в тупике. Мы были почти на полпути, но зацепили последний камень. Вот тут сразу – стоп! Мы отталкиваем лодку назад и находим другую протоку. Следует отметить, что наша скорость по мере продвижения продолжает снижаться. Часть из нас сильно переутомлена, и проблемы увеличиваются. От 0,5 до 0,8 км в час – вот эффективные изменения по карте. Длинный быстрый порог с камнями. Мы разгружаем ладью и тянем ее через них. На других порогах лодка входит во вращение и однажды новые большие камни проламывают днище. Находим хороший песчаный пляж и разводим костер на ужин. Макароны с рыбными консервами или каша с мясными? В заключение – чай с не которыми трофеями, как всегда после еды.
      11 июля.
      Прибыли в Холм, в 190 км от устья реки Ловати, где минуем мост. Местная газета берет интервью и фотографирует. Я смотрю на реку. Судя по карте, здесь могут пройти и более крупные корабли. Разглядываю опоры моста. Во время весеннего половодья вода поднимается на шесть-семь метров. После Холма мы встречаемся с одним плесом – несколько  сотен метров вверх по водорослям. Я настаиваю, и мы продолжаем путь. Это возможно! Идем дальше. Глубина в среднем около полуметра. Мы разбиваем лагерь напротив деревни Кузёмкино, в 200 км от устья Ловати.
      12 июля. Преодолеваем порог за порогом. Теперь мы профессионалы, и используем греблю и шесты в комбинации в соответствии с потребностями. Обеденная остановка в селе Сопки. Мы хороши в Ильинском, 215 км от устья Ловати! Пара радушных бабушек с внуками и собакой приносят овощи.
      13–14 июля.
      Мы попадаем на скалистые пороги, разгружаем лодку от снаряжения и сдергиваем ее. По зарослям, с которыми мы в силах справиться, выходим в травянистый ручей. Снова теряем время на загрузку багажа. Продолжаем движение. Наблюдаем лося, плывущего через реку. Мы достигаем д. Сельцо, в 260 км от устья Ловати.
      15–16 июля.
      Мы гребем на плесах, особенно тяжело приходится на стремнинах. Когда проходим пороги, используем шесты. Достигаем Дрепино. Это 280 км от устья. Я вижу свою точку отсчета – гнездо аиста на электрическом столбе.
      17–18 июля.
      Вода льется навстречу, как из гигантской трубы. Я вяжу веревки с каждой стороны для управления курсом. Мы идем по дну реки и проталкиваем лодку через водную массу. Затем следуют повторяющиеся каменистые стремнины, где экипаж может "отдохнуть". Камни плохо видны, и время от времени мы грохаем по ним.
      19 июля.
      Проходим около 100 закорюк, многие из которых на 90 градусов и требуют гребли снаружи и «полный назад» по внутреннему направлению. Мы оказываемся в завале и пробиваем себе дорогу. «Возьмите левой стороной, здесь легче», – советует мужчина, купающийся в том месте. Мы продолжаем менять стороны по мере продвижения вперед. Сильный боковой поток бросает лодку в поперечном направлении. Когда киль застревает, лодка сильно наклоняется. Мы снова сопротивляемся и медленно выходим на более глубокую воду. Незадолго до полуночи прибываем в Великие Луки, 350 км от устья Ловати. Разбиваем лагерь и разводим огонь.
      20–21 июля.
      После дня отдыха в Великих Луках путешествие продолжается. Пересекаем ручей ниже плотины электростанции (ну ошибся человек насчет электростанции, с приезжими бывает – прим. автора) в центре города. Проезжаем по дорожке. Сразу после города нас встречает длинная череда порогов с небольшими утиными заводями между ними. Продвигаемся вперед, часто окунаясь. Очередная течь в днище. Мы должны предотвратить риск попадания воды в багаж. Идет небольшой дождь. На часах почти 21.00, мы устали и растеряны. Там нет конца порогам… Время для совета. Наши ресурсы использованы. Я сплю наяву и прихожу к выводу: пора забрать лодку. Мы достигли отметки в 360 км от устья Ловати. С момента старта в Новгороде мы прошли около 410 км.
      22 июля.
      Весь день льет дождь. Мы опорожняем лодку от оборудования. Копаем два ряда ступеней на склоне и кладем канаты между ними. Путь домой для экипажа и трейлер-транспорт для «Древнего Ветра» до лодочного клуба в Смоленске.
      Эпилог
      Ильмен-озеро, где впадает Ловать, находится на высоте около 20 метров над уровнем моря. У Холма высота над уровнем моря около 65 метров, а в Великих Луках около 85 метров. Наше путешествие по Ловати таким образом, продолжало идти в гору и вверх по течению, в то время как река становилась уже и уже, и каменистее и каменистее. Насколько известно, ранее была предпринята только одна попытка пройти вверх по течению по Ловати, причем цель была та же, что и у нас. Это была экспедиция с ладьей Айфур в 1996 году, которая прервала его плавание в Холм. В связи с этим Fornkåre, таким образом, достиг значительно большего. Fornkåre - подходящая лодка с человечными размерами. Так что очень даже похоже, что он хорошо подходит для путешествия по пути «из варяг в греки». Летом 2014 года мы приложим усилия к достижению истока Ловати, где преодолеем еще 170 км. Затем мы продолжим путь через реки Усвяча, Двина и Каспля к Днепру. Наш девиз: «Прохлада бегущей воды и весло - как повезет!»
       
      Ссылки
      Видерберг, Л. 2013. С Fornkåre в Новгород 2012. Situne Dei.
       
      Факты поездки
      Пройденное расстояние 410 км
      Время в пути 20 дней (включая день отдыха)
      Среднесуточнный пройденный путь 20,5 км
      Активное время в пути 224 ч (включая отдых и тому подобное)
      Средняя скорость 1,8 км / ч
       
      Примечание:
      1)      В сотрудничестве с редакцией Situne Dei.
       
      Резюме
      В июле 2013 года была предпринята попытка путешествовать на лодке через Россию из Новгорода в Смоленск, следуя «Пути из варяг в греки», описанного в русской Повести временных лет. Ладья Fornkåre , была точной копией 9,6-метровой ладьи середины 11-го века. Судно найдено в болоте в Уппланде, центральной Швеции. Путешествие длилось 20 дней, начиная с  пересечения озера Ильмень и далее против течения реки Ловать. Экспедиция была остановлена к югу от Великих Лук, пройдя около 410 км от Новгорода, из которых около 370 км по Ловати. Это выгодно отличается от еще одной шведской попытки, предпринятой в 1996 году, когда ладья Aifur была вынуждена остановиться примерно через 190 км на Ловати - по оценкам экипажа остальная часть пути не была судоходной. Экипаж Fornkåre должен был пробиться через многочисленные пороги с каменистым дном и сильными неблагоприятными течениями, часто применялись буксировки и подталкивания шестами вместо гребли. Усилия 2013 года стали продолжением путешествия Fornkåre 2012 года из Швеции в Новгород (сообщается в номере журнала за 2013 год). Лодка была построена капитаном и автором, который приходит к выводу, что судно доказало свою способность путешествовать по этому древнему маршруту. Он планирует продолжить экспедицию с того места, где она была прервана, и, наконец, пересечь водоразделы до Днепра.
       
       
      Перевод:
      (Sergius), 2020 г.
       
       
      Вместо эпилога
      Умный, говорят, в гору не пойдет, да и против течения его долго грести не заставишь. Другое дело – человек увлеченный. Такой и гору на своем пути свернет, и законы природы отменить постарается. Считают, например, приверженцы норманской теории возникновения древнерусского государства, что суровые викинги чувствовали себя на наших реках, как дома, и хоть кол им на голове теши. Пока не сядут за весла… Стоит отдать должное Леннарту Видербергу, в борьбе с течением и порогами Ловати он продвинулся дальше всех (возможно, потому что набрал в свою команду не соотечественников, а россиян), но и он за двадцать дней (и налегке!) смог доплыть от озера Ильмень только до Великих Лук. А планировал добраться до Смоленска, откуда по Днепру, действительно, не проблема выйти в Черное море. Получается, либо Ловать в древности была полноводнее (что вряд ли, во всяком случае, по имеющимся данным, в Петровскую эпоху она была такой же, как и сегодня), либо правы те, кто считает, что по Ловати даже в эпоху раннего Средневековья судоходство было возможно лишь в одном направлении. В сторону Новгорода. А вот из Новгорода на юг предпочитали отправляться зимой. По льду замерзшей реки. Кстати, в скандинавских сагах есть свидетельства именно о зимних передвижениях по территории Руси. Ну а тех, кто пытается доказать возможность регулярных плаваний против течения Ловати, – милости просим по следам Леннарта Видерберга…
      С. ЖАРКОВ
       
      Рисунок 1. Морской и речной путь Fornkåre в 2013 году начался в Новгороде и был прерван чуть южнее Великих Лук. Преодоленное расстояние около 410 км. Расстояние по прямой около 260 км. Карта ред.
      Рисунок 2. «Форнкор» приближается к устью реки Ловать в Ильмене и встречает здесь земснаряд. Фото автора (Леннарт Видерберг).
      Рисунок 3. Один из бесчисленных порогов Ловати с каменистым дном проходим с помощью буксирного линя с суши. И толкаем шестами с лодки. Фото автора.
      Рисунок 4. Завал преграждает русло  Ловати, но экипаж Форнкора прорезает и пробивает себе путь. Фото автора.




    • Плавания полинезийцев
      Автор: Чжан Гэда
      Кстати, о пресловутых "секретах древних мореходах" - есть ли в неполитизированных трудах, где не воспеваются "утраченные знания древних", сведения, что было общение не только между близлежащими, но и отдаленными архипелагами и островами?
      А то есть тенденция прославить полинезийцев, как супермореходов, все знавших и все умевших.
      Например, есть ли сведения, что жители Рапа-нуи хоть раз с него куда-то выбирались?
    • Каталог гор и морей (Шань хай цзин) - (Восточная коллекция) - 2004
      Автор: foliant25
      Просмотреть файл Каталог гор и морей (Шань хай цзин) - (Восточная коллекция) - 2004
      PDF, отсканированные стр., оглавление.
      Перевод и комментарий Э. М. Яншиной, 2-е испр. издание, 2004 г. 
      Серия -- Восточная коллекция.
      ISBN 5-8062-0086-8 (Наталис)
      ISBN 5-7905-2703-5 (Рипол Классик)
      "В книге публикуется перевод древнекитайского памятника «Шань хай цзин» — важнейшего источника естественнонаучных знаний, мифологии, религии и этнографии Китая IV-I вв. до н. э. Перевод снабжен предисловием и комментарием, где освещаются проблемы, связанные с изучением этого памятника."
      Оглавление:

       
      Автор foliant25 Добавлен 01.08.2019 Категория Китай
    • «Чжу фань чжи» («Описание иноземных стран») Чжао Жугуа ― важнейший историко-географический источник китайского средневековья. 2018
      Автор: foliant25
      Просмотреть файл «Чжу фань чжи» («Описание иноземных стран») Чжао Жугуа ― важнейший историко-географический источник китайского средневековья. 2018
      «Чжу фань чжи» («Описание иноземных стран») Чжао Жугуа ― важнейший историко-географический источник китайского средневековья. 2018
      PDF
      Исследование, перевод с китайского, комментарий и приложения М. Ю. Ульянова; научный редактор Д. В. Деопик.
      Китайское средневековое историко-географическое описание зарубежных стран «Чжу фань чжи», созданное чиновником Чжао Жугуа в XIII в., включает сведения об известных китайцам в период Южная Сун (1127–1279) государствах и народах от Японии на востоке до Египта и Италии на западе. Этот ценный исторический памятник, содержащий уникальные сообщения о различных сторонах истории и культуры описываемых народов, а также о международных торговых контактах в предмонгольское время, на русский язык переведен впервые.
      Тираж 300 экз.
      Автор foliant25 Добавлен 03.11.2020 Категория Китай
    • «Чжу фань чжи» («Описание иноземных стран») Чжао Жугуа ― важнейший историко-географический источник китайского средневековья. 2018
      Автор: foliant25
      «Чжу фань чжи» («Описание иноземных стран») Чжао Жугуа ― важнейший историко-географический источник китайского средневековья. 2018
      PDF
      Исследование, перевод с китайского, комментарий и приложения М. Ю. Ульянова; научный редактор Д. В. Деопик.
      Китайское средневековое историко-географическое описание зарубежных стран «Чжу фань чжи», созданное чиновником Чжао Жугуа в XIII в., включает сведения об известных китайцам в период Южная Сун (1127–1279) государствах и народах от Японии на востоке до Египта и Италии на западе. Этот ценный исторический памятник, содержащий уникальные сообщения о различных сторонах истории и культуры описываемых народов, а также о международных торговых контактах в предмонгольское время, на русский язык переведен впервые.
      Тираж 300 экз.