Точеный Д.С. Банкротство политики эсеров Поволжья в аграрном вопросе (март-октябрь 1917 г.) // История СССР. №4. 1969. С. 106-117.

   (0 отзывов)

Военкомуезд

Д.С.ТОЧЕНЫЙ
БАНКРОТСТВО ПОЛИТИКИ ЭСЕРОВ ПОВОЛЖЬЯ В АГРАРНОМ ВОПРОСЕ (МАРТ — ОКТЯБРЬ 1917 Г.)


В последние годы заметен сдвиг в освещении истории мелкобуржуазных партий России в период подготовки и проведения Великой Октябрьской социалистической революции [1]. Наибольший интерес у историков вызвали вопросы тактики борьбы КПСС с меньшевиками и эсерами. Менее изучена динамика изменения позиций, взглядов и тактики партий мелкой буржуазии. Между тем без тщательной разработки указанных вопросов нельзя в полном объеме представить всей сложности процесса установления Советской власти в центре и на местах, глубины стратегии и гибкости тактики Коммунистической партии в момент свершения первой в мире социалистической революции.

В данной статье сделана попытка проанализировать причины краха политики эсеровских организаций Поволжья в аграрном вопросе. В основу исследования этих проблем положены материалы Самарской, Пензенской, Саратовской и Симбирской губерний, где влияние эсеров в 1917 г. было очень сильным [2].

Февральская буржуазно-демократическая революция пробудила у миллионов крестьян России надежду на получение из рук Временного правительства помещичьих земель. Этим в основном можно объяснить тот факт, что в марте 1917 г. земельные конфликты между крестьянами и помещиками были явлением сравнительно редким [3].

1. См., напр., К. В. Гусев. Крах партии левых эсеров. М., 1963; Р. М. Илюхина. К вопросу о соглашении большевиков с левыми эсерами. «Исторические записки», т. 73; В. В. Гармиза. Банкротство политики «третьего пути» в революции. «История СССР», 1965, № 6; В. В. Комин. Банкротство буржуазных и мелкобуржуазных партий России в период подготовки и победы Великой Октябрьской социалистической революции, М., 1965; П. И. Соболева. Борьба большевиков против меньшевиков и эсеров за ленинскую политику мира, М., 1965; Л. М. Спирин. Классы и партии в гражданской войне в России. М., 1969; М. И. Стишов. Распад мелкобуржуазных партий в Советской России. «Вопросы истории», 1968, № 2, и др.
2. Если в целом по России в конце апреля 1917 г. эсеры превышали по численности большевиков в 5 раз (80 тыс. большевиков и 400 тыс. членов ПСР), то в Самарской, Пензенской и Симбирской губерниях их было больше в 10 раз (3 тыс членов РСДРП (б) и около 30 тыс. эсеров). Подсчеты сделаны нами по следующим источникам: «Седьмая (Апрельская) Всероссийская конференция РСДРП (б). Протоколы», М., 1968, стр. 7, 359; «Переписка Секретариата ЦК РСДРП (б) с местными партийными организациями», т. 1, М., 1957, стр. 498; «Земля и воля» (Сызрань), б мая 1917 г.; «Чернозем» (Пенза), 7 июля 1917 г.; «Власть народа» (Москва), 11 июля 1917 г.; «Третий съезд партии социалистов-революционеров». Стеногр. отчет, Петроград, 1917 (списки делегатов съезда).
3. Так, в Пензенской губернии в марте 1917 г. было зарегистрировано лишь 3 крестьянских выступления. (М. Андреев. Борьба за землю в Пензенской губернии в 1917 г. «Уч. зап. Пензенского пед. ин-та», вып. 16, 1966, стр. 75).


«Эпохой аграрно-/106/-го покоя» «назвал этот период член Самарского губкома ПСР П. Д. Климушкин [4].

Но прошел март 1917 г., а мечты крестьян о земле не стали явью; Временное правительство ничего о земле не говорило, ссылаясь на то, что аграрную проблему может решить только Учредительное собрание. Между тем приближалось время весеннего сева и крестьяне проявляли все большее беспокойство по поводу медлительности в решении вопроса о земле. Корреспондент реакционного «Нового времени» сообщал 26 марта 1917 г.: «В Самарской губернии царит тревожное настроение... Крестьяне заявляют, что, не дожидаясь Учредительного собрания, весной приступят к отчуждению земель». Петроградская газета «Земля и воля» 1 апреля писала, что крестьяне в Карсунском уезде Симбирской губернии обсуждают вопрос «как поделить землю, не дожидаясь его разрешения законодательным путем». Во второй половине апреля центральные и местные газеты запестрели сообщениями о том, что в отдельных селах поволжских губерний крестьяне начали самовольный раздел и запашку частновладельческих земель [5].

Какую позицию занять по отношению к крестьянскому движению за землю? Этот вопрос тревожил руководителей эсеровских организаций Поволжья. Они видели, что декларативно-напыщенные ссылки на то, что аграрную проблему может решить только «великий хозяин земли русской — Учредительное собрание», — не могли успокоить крестьян. Член Самарского губиома ПСР И. Д. Панюжев писал, что языком посулов и обещаний нельзя было говорить с губерниями, в которых веял «вольный дух Стеньки Разина» и «исстари бродила вольница в вольных степях» [6]. Под давлением революционного движения крестьянства часть самарских эсеров стала приходить к мысли о том, что агитационную работу нельзя сводить к призывам подождать созыва Учредительного собрания, что нужно быстрее встать «на путь изыскания новых взаимоотношений» между «помещиками и крестьянами, ибо в «противном случае «настроение деревни может вылиться в нежелательные резкие формы» [7].

Настроение крестьянства убедительно проявилось на I съезде крестьян Самарской губернии, открывшемся 24 марта 1917 г. Съезд принял резолюцию о прекращении в губернии сделок по купле-продаже земли и снижении арендных цен на нее. В Пензенской губернии I съезд крестьян 8 апреля 1917 г. постановил передать в распоряжение волисполкомов пустующие помещичьи земли и отменил арендную плату [8].

Однако широкие слои трудящегося крестьянства Самарской и Пензенской губерний не были полностью удовлетворены резолюциями своих первых съездов, поскольку они не решали радикальным образом вопроса о земле [9]. Пример пролетарских масс, установивших на многих предприятиях 8-часовой рабочий день явочным порядком, толкал крестьян на более решительные действия. «Рабочее движение, — отмечал П. Климушкин, — сыграло в повышении требований крестьян большую роль. Видя, что рабочие не ожидают разрешения своих экономических нужд /107/

4. П. Климушкин. История аграрного движения в Самарской губернии. В кн. «Революция 1917—1918 гг. в Самарской губернии», изд. «Комуча», Самара, 1918. стр. 7. (Книга написана правыми эсерами и меньшевиками).
5. См., напр., «Утро России» (Москва), 29 апреля 1917 г.; «Симбирская народная газетам 11 апреля 1917 г.; «Дело народа» (Петроград), 22 апреля 1917 г.
6. «Революция 1917—1918 гг. в Самарской губернии», стр. 17.
7. П. Климушкин. Указ. соч., стр. 8.
8. Подробнее о событиях в Пензенской губ. см. А. С. Смирнов. Крестьянские съезды Пензенской губернии в 1917 г. «История СССР», 1967, № 3.
9. Климушкин, Указ. соч., стр. 13.


никакими законодательными учреждениями и берут вce с боя, крестьяне приходили к заключению, что и им нужно поступать так же» [10].

Действительно, доверие крестьянства к центральным правительственным учреждениям падало. Временное правительство, защищая интересы помещиков, рассылало циркуляры, в которых подчеркивало незыблемость принципа неприкосновенности частной собственности. Руководство эсеровской партии, с которой крестьяне сначала связывали надежды на получение «земли и воли», предлагало ждать решения аграрной проблемы Учредительным собранием. Меньшевики вместо оказания помощи крестьянам в их движении за раздел помещичьих земель призывали к борьбе против «анархической агитации большевиков» в вопросе о земле [11].

Только партия большевиков показала себя истинным защитником интересов крестьянства, выдвигая требования конфискации помещичьей и национализации всей земли. Осуществление этой программы не только удовлетворяло вековую мечту крестьянства, но и подрывало основы господства помещиков и буржуазии, наносило сильнейший удар по крепостническим пережиткам и частной собственности вообще. РСДРП (б) призывала крестьян брать помещичьи земли немедленно в организованном порядке [12].

16 мая Самарский Совет рабочих депутатов по предложению большевистской фракции принял следующую резолюцию: «Принимая во внимание, что земельный вопрос является жизненным... для крестьян и страны в данный момент, Советы рабочих, солдатских и крестьянских депутатов должны немедленно приступить к решению этого вопроса до Учредительного собрания» [13]. К большевистским депутатам при голосовании данной резолюции присоединились эсеры-максималисты, которые так же, как и члены РСДРП (б), убеждали крестьян немедленно начать раздел частновладельческих земель.

Крестьяне Самарской и других губерний Поволжья, не ожидая созыва Учредительного собрания, сами взялись за разрешение аграрного вопроса [14]. Во второй половине апреля и первой половине мая 1917 г. количество крестьянских выступлений против помещиков и кулаков увеличилось здесь более чем в 5 раз по сравнению с мартом и первой половиной апреля [15].

10. Там же.
11. См. резолюцию майской общероссийской Конференции меньшевиков по аграрному вопросу. «Новая жизнь» (Петроград), 13 мая 1917 г.
12. См. В. И. Ленин. ПСС, т. 31, стр. 167.
13. К. Наякшин. Очерки истории Куйбышевской области, Куйбышев, 1962, стр. 305.
14. Грабительская реформа 1861 г., а затем столыпинские преобразования способствовали обезземеливанию крестьян Поволжья. В 1914 г. в Самарской губернии помещики и кулаки, составлявшие 6,3% населения, владели 65% частновладельческой земли. В Пензенской губернии помещикам и кулакам принадлежало 74,9% всей земли. Председатель Симбирского земельного комитета эсер К. Воробьев писал в августе 1917 г., что в Поволжье наблюдается картина «вопиющей несправедливости в распределении земли» (К. Воробьев. Аграрный вопрос в Симбирской губернии, Симбирск, 1917, стр. 19).
15. И. М. Ионенко. Борьба крестьян Казанской, губернии на землю накануне Великой Октябрьской социалистической революции, Казань, 1957, стр. 6.
16. «Революция 1917—1918 гг. в Самарской губернии», стр. 84.


Для обсуждения земельной проблемы в связи с ростом числа аграрных конфликтов между помещиками и крестьянами был созван 20 мая 1917 г. II съезд тружеников земли Самарской губернии. Как отмечал эсер И. М. Брушаит, среди членов фракции ПСР возникли разногласия относительно подхода к решению аграрного вопроса [16]. Эсеры-максима-/108/-листы предлагали в основу резолюций съезда положить крестыяиские наказы с мест [17]. Эсеры-минималисты, а их оказалось большинство во фракции ПСР на съезде, считали, что лучше всего занять выжидательную позицию и постараться убедить крестьян в необходимости сохранения «статус-кво» в земельных отношениях до созыва Учредительного собрания. Немногочисленная фракция меньшевиков блокировалась с эсерами-минималистами.

Первое выступление представителя минималистов С. А. Волкова крестьянские делегаты встретили настороженно. Не помогла ему и ссылка на то, что «теперь министр земледелия Чернов — социалист-революционер, следовательно, вопрос решится в пользу крестьян». Когда же оратор попытался доказать, что земли не так много по сравнению с нуждой в ней, в зале заседания поднялся такой шум, что ему пришлось покинуть трибуну [18]. Криками возмущения встретили крестьяне и речь меньшевика Игаева, который хотел было уговорить делегатов отложить решение аграрной проблемы до окончания войны с Германией. «Опять все ждать! Смутьян! Зачем смущаешь нас?», — неслись возгласы крестьян [19].

Для выхода из затруднительного положения эсеры-минималисты предложили принять резолюцию о земле I Всероссийского съезда крестьянских депутатов, но и та была отвергнута крестьянами как не указывающая конкретного решения вопроса о земле. 40 крестьян в своих выступлениях отстаивали резолюцию о немедленном проведении в жизнь уравнительного распределения всех земель. Эсеры колебались, не зная, что предпринять. «Настроение съезда было неровно,— рассказывал-его участник И. Д. Панюжев. — Совет крестьянских депутатов [20] опасался, что крестьяне, разъехавшись, на местах кликнут клич, что им земли дать не хотят» [21].

В этот критический момент работы съезда часть эсеров-минималистов во главе с П. Д. Климушкиным и И. М. Брушвитом пришла к выводу, что не стоит подвергать дальнейшему риску свое влияние на делегатов деревень и что нужно пойти навстречу требованиям крестьян. В кратчайший срок они выработали проект «Временного пользования землей», в котором предлагалось частновладельческие, казенные, банковские, удельные и церковные земли в Самарской губернии передать волостным комитетам для распределения по потребительной норме до созыва Учредительного собрания. Делегаты поддержали «Временные правила». Казалось, что маневр эсеров удался и посланцы самарских деревень и сел успокоились. Но тишина оказалась недолгим гостем в зале заседаний. Когда И. М. Брушвит и П. Д. Климушкин предложили внести во «Временные правила» пункт о сохранении арендной платы, страсти вспыхнули с новой силой. Вот как сам П. Д. Климушкин описывает ту ярость, с которой встретили крестьяне-делегаты параграф «Временных правил» о сохранении арендной платы: «А — а, вот они какие..., наши защитники-то,— говорили крестьяне о руководителях съезда, — на словах /109/

17. 200 наказов привезли с собой делегаты и в каждом из них излагались требования немедленного раздела помещичьих земель.
18. Е. И. Медведев. Аграрные преобразования в Самарской деревне в 1917— 1918 гг., Куйбышев, 1958, стр. 15.
19. «Советы крестьянских депутатов и другие крестьянские организации», док. и мат-лы, т 1, ч. 1, М., 1929, стр. 104.
20. В состав Самарского губернского Совета крестьянских депутатов входили в основном эсеры-минималисты.
21. «Земля и воля» (Самара), 28 июля 1917 г.


только хороши, а как до дела дошло, так за помещиков... Вон изменников!"

Нам было опасно показаться... Сколько их ни уговаривали, не могли убедить их в необходимости арендной платы. Так арендная плата и была провалена» [22].

В последние дни работы съезда, когда волнения и тревоги крестьянских делегатов, казалось, остались позади, в адрес Самарского губернского Совета крестьянских депутатов пришел циркуляр министра Временного правительства А. И. Шингарева о недопущении самовольных захватов частновладельческих земель. Телеграмма А. И. Шингарева ошеломила, вызвала негодование крестьянских делегатов II съезда: «Долой циркуляр! Ишь чего захотел!» [23]. Правительственная депеша тем не менее заставила заколебаться некоторых меньшевиков и эсеров-минималистов, которые предложили послать решения съезда о земле на утверждение Временному правительству. Однако большинством голосов эта резолюция была отвергнута. «Временные правила пользования землей» вступили в силу с момента их принятия на съезде.

Аналогичная обстановка сложилась 14—15 мая на II съезде крестьян Пензенской губернии, который также принял (постановление о передаче всех частновладельческих, церковных и прочих земель в распоряжение волостных комитетов для распределения их между крестьянами до созыва Учредительного собрания [24].

Под влиянием массового движения крестьян за землю, члены отдельных организаций эсеров Поволжья выступали с критикой аграрной политики ЦК ПСР. На городской конференции социалистов-революционеров Петрограда в мае 1917 г. представитель-наблюдатель от саратовской организации (фамилия неизвестна) заявил: «На Поволжье недовольны уступчивостью партии. Солдаты не хотят идти на фронт, не получив гарантии земли. Упрекают, говорят: когда знамя "Земли и Воли" склонилось над нами, неужели отказываться взять его» [25]. На I Всероссийском съезде крестьянских депутатов представитель делегации Поволжья (эсер) обратился к делегатам с трибуны: «Дайте возможность трудовому крестьянину спокойно заниматься делом, не боясь, что земля может уплыть из его рук... Дайте нам гарантию... Созидайте же твердой рукой и не идите кадетской дорогой» [26].

Курс на раздел «помещичьей земли до созыва Учредительного собрание противоречил аграрной Политике Временного правительства и ЦК ПСР. 20 июня 1917 г. Временное правительство объявило решения II съезда крестьян Самарской губернии незаконными и потребовало от губернского комиссара эсера С. А. Волкова принять решительные меры к прекращению самочинных действий крестьян. «Лица, допускающие захват какой бы то ни было чужой собственности, инвентаря, хлеба или земли, — гласила телеграмма из министерства внутренних дел, — подлежат законной ответственности по суду» [27]. Еще ранее, 31 мая 1917 г., министр земледелия В. М. Чернов отменил постановления II съезда крестьян Пензенской губернии [28].

22. П. Климушкин. Указ. соч., стр. 21.
23. «Наш голос» (Самара), 2 июня 1917 г.
24. А. С. Смирнов. Указ. соч., стр. 25.
25. Н. Я. Быховский. Всероссийский Совет крестьянских депутатов 1917 г. М., 1929, стр. 109.
26. Там же, стр. 110.
27. «Самарские ведомости», 28 июня 1917 г.
28. В. Кураев. Октябрь в Пензе. Воспоминания, Пенза, 1957, стр. 42.


/110/

Перед лидерами самарской и пензенской организаций эсеров стояла дилемма: либо пойти против Временного правительства и ЦК своей партии в аграрном вопросе, поддержав крестьянское движение за раздел частновладельческих земель до созыва Учредительного собрания, или следовать в фарватере линии руководства партии и потерять всякое влияние в массах. Между тем, вожди ПСР и Всероссийского Совета крестьянских депутатов, в частности Н. Быковский и Г. Покровский, критикуя самарскую и пензенскую организации, прилагали все усилия к. тому, чтобы искоренить «крамолу» в своем поволжском отряде [29].

В мае 1917 г. в Пензенскую губернию прибыл член исполкома Всероссийского Совета крестьянских депутатов эсер К. Лунев. На крестьянских митингах он внушал слушателям, что в аграрном вопросе надо ждать решений Учредительного собрания и поступать пока на основе добровольных уступок и соглашений с помещиками. Крестьяне с изумлением внимали словам посланца партии из Петрограда, ибо у них «возникло сомнение, не за помещиков ли... приехал заступаться» К. Лунев [30].

Лидер партии эсеров В. М. Чернов, обеспокоенный ростом оппозиционных настроений в организациях Поволжья, послал в этот район в начале июня 1917 г. своего личного представителя Акселя. 9 июня последний прибыл в Пензу и потребовал от эсеровского губернского руководства перемены курса по отношению к самочинным захватам крестьянами помещичьей земли. В свою очередь лидеры пензенских социалистов-революционеров во главе с губернским комиссаром Ф. Ф. Федоровичем были вызваны в Петроград, где им рекомендовали исправить «ошибки» в аграрной политике. Нажима из Петрограда оказалось достаточно, чтобы эсеровское руководство в Пензенской губернии отступило с позиций, которые оно занимало на II съезде крестьян [31].

Сложнее обстояло дело с самарской организацией эсеров. После получения циркуляра Временного правительства о запрещении самовольных захватов земель делегаты Самарского губернского Совета крестьянских депутатов В. Голубков и Горшков направились во второй половине июня 1917 г. в Петроград, в министерство внутренних дел, где заявили, что будут и впредь проводить в жизнь решения II съезда крестьян о земле. Временное правительство также не собиралось идти на какие-либо уступки. В июле 1917 г. в Самару пришла от министра внутренних, дел телеграмма, в которой вновь предлагалось отдавать под суд тех, кто попытается отбирать землю у помещиков [32]. Тогда за разъяснениями уже к министру земледелия и лидеру ПСР Чернову отправились руководители самарской организации И. М. Брушвит и П. Д. Климушкин. Они хотели доказать ему, что решения II съезда крестьян Самарской губернии нисколько не выходят за рамки программы партии о социализации земли и уравнительном землепользовании. Но самым главным их доводом была ссылка на то, что нет никакой возможности воспрепятствовать крестьянской борьбе за землю: только в июне и начале июля Самарский Совет крестьянских депутатов рассмотрел 370 земельных конфликтов, из них 45 — между общинниками и отрубщиками и 49 — между крестьянами и помещиками [33]. Сначала от товарища министра

29. См. Г. Покровский. Очерк истории Всероссийского Совета крестьянских депутатов. В сб. «Год русской революции», М., 1918, стр. 46; Н. Я. Быховский. Указ. соч., стр. 109—110.
30. О. Н. Моисеева. Советы крестьянских депутатов в 1917 г., М., 1967, стр. 75.
31. Подробнее об этом см. А. С. Смирнов. Указ. соч.
32. «Революция 1917—1918 гг. в Самарской губернии», стр. 33—34.
33. ЦГАОР СССР, ф. 6978, оп. 1, д. 423, лл. 14, 35 (протоколы III съезда крестьян Самарской губернии); П. Климушкин. Указ. соч., стр. 33—35.


/111/

земледелия Вихляева Климушкин и Брушвит получали весьма уклончивые советы, и, наконец, В. М. Чернов и председатель, исполкома Всероссийского Совета крестьянских депутатов Н. Авксентьев прямо заявили им, что постановления II съезда крестьян губернии нельзя признать законными [34].

Самарская организация эсеров, испытывая давление крестьянских масс, и после встреч ее делегатов с министрами Временного правительства попыталась проводить прежнюю линию в вопросе о земле. На совещании представителей губернских Советов крестьянских депутатов 11—12 июля в Петрограде самарский губернский комиссар выступил против предложения члена ЦК партии эсеров Н. Быховского о сохранении арендной платы за землю [35].

Далеко не гостеприимно был встречен «в Самаре и личный представитель В. Чернова Аксель. 18 июля 1917 г. на совместном заседании Комитета народной власти и Самарского губернского Совета крестьянских депутатов он потребовал отмены решений II съезда крестьян о распределении частновладельческих, церковных и прочих земель между крестьянами. Акселя поддержал заместитель губернского комиссара меньшевик У. Шамании. Некоторые члены Совета -крестьянских депутатов, возмущенные выступлениями Акселя и Шамашша, демонстративно покинули зал заседаний. После короткого совещания члены самарского губкома эсеров в качестве основного оратора выставили И. М. Брушвита, который заявил о невозможности выполнить требования правительства [36]. Аксель вынужден был покинуть зал заседаний [37].

Позицию самарской организации эсеров можно объяснить несколькими причинами. Прежде всего нужно иметь в виду социально-экономические особенности этого района, бывшего на протяжении столетий одним из очагов мощных крестьянских восстаний. Не случайно, что даже представители некоторых кадетских организаций Поволжья ратовали за немедленную передачу части помещичьей земли крестьянам без всякого выкупа [38]. На позицию эсеров Поволжья в аграрном вопросе накладывала отпечаток также и борьба с большевиками за влияние среди крестьянства, вынуждая иногда брать известный кран влево. Степень воздействия на эсеров партийно-конъюнктурных соображений борьбы с большевиками не была одинаковой в различных губерниях Поволжья. Несомненно, что соображения конкурентного характера у эсеров Самарской губернии сказывались больше, чем у их коллег в Пензенской или Симбирской губерниях. Самарская организация большевиков в июле 1917 г. насчитывала около 4 тыс. человек и представляла большую политическую силу.

Так, в июне—июле 1917 г. Самарский губком РСДРП (б) послал для агитации и пропаганды только в села одного Бузулукского уезда свыше 300 большевистски настроенных солдат [39]. Это очень беспокоило и нервировало эсеров. 5 июля 1917 г. на заседании Самарского губернского Совета крестьянских депутатов В. М. Голубков с тревогой и досадой го-/112/-ворил: «...большевики идут в деревню и начинают работать. Поверьте, товарищи, что они знают, что борются не на жизнь, а на смерть. Этого мы не должны забывать» [40].

34. ЦГАОР СССР, ф. 6978, оп. 1, д. 423, л. 55 (текст речи П. Климушкина на Самарском общегубернском съезде (всесословном) в августе 1917 г.).
35. «Советы крестьянских депутатов и другие крестьянские организации», т. 1, ч. 1, стр. 274.
36. А. С. Соловейчик. Борьба за возрождение на востоке (Поволжье, Урал, Сибирь в 1918 г.), Ростов-на-Дону, 1919, стр. 12—13. (Автор книги — белогвардеец).
37. «Волжский день» (Самара), 20 июля 1917 г.
98. «Речь» (Петроград), 12 мая 1917 г.; «Вестник партии народной свободы», 19 августа 1917 г., №11 и 13, стр. 19,
39. «Краеведческие записки» (Воспоминания И. С. Бородина), Куйбышев, 1963, стр. 38.


Однако, оставаясь на словах сторонниками демократического решения аграрного вопроса, самарские эсеры очень скоро обнаружили на практике свою истинную сущность, нежелание удовлетворить требования масс. Внутри самарской эсеровской организаций обострилась борьба между левыми и правыми элементами, которая к концу июня — началу июля 1917 г. закончилась открытым расколом между максималистами и минималистами [41]. В середине июля максималисты окончательно отмежевались от минималистов и избрали свой самостоятельный партийный комитет.

П. Д. Климушкин, И. М. Брушвит, В. М. Голубков и другие творцы «Временных правил пользования землей» колебались, не зная, к кому примкнуть. В аграрном вопросе они решили искать «золотую середину» путем лавирования между крестьянскими требованиями и политикой Временного правительства. Как признал сам П. Д. Климушкин в конце августа 1917 г., циркуляры министров Временного правительства, в которых осуждались самовольные захваты помещичьих земель, поставили его в тупик: «С одной стороны — постановления II крестьянского съезда, с другой — телеграммы министров» [42]. Как отмечал В. И. Ленин, «меньшевики и эсеры все время революции 1917 года только и делали, что колебались между буржуазией и пролетариатом, никогда не могли занять правильной позиции и, точно нарочно, иллюстрировали положение Маркса о том, что мелкая буржуазия ни на какую самостоятельную позицию в коренных битвах неспособна» [43].

Поисками «третьего пути» в аграрном вопросе была отмечена деятельность эсеровской фракции и на III съезде крестьян Самарской губернии, начавшем свою работу 20 августа 1917 г. В этот решительный момент борьбы крестьянства за землю самарские большевики заявили о своей поддержке «Временных правил пользования землей», принятых на II съезде крестьян. 20 августа 1917 г. самарская большевистская газета «Приволжская правда» писала: «Мы уверены в том, что съезд останется на своей прежней позиции по вопросу о земле, несмотря на тучу циркуляров, которые сыпятся на революционное крестьянство сверху... Партия рабочего класса поддержит вас, товарищи, в отстаивании постановлений 2-го съезда».

На III съезде крестьян Самарской губернии, в отличие от предыдущих, впервые присутствовала в качестве полноправных делегатов группа большевиков, что наложило заметный отпечаток на его работу [44]. Делегат Николаевского уезда большевик Ермощенко после отчетного доклада о деятельности губернского Совета крестьянских депутатов сразу предложил члену исполкома В. М. Голубкову доложить о результатах переговоров делегаций из Самары с представителями Временного правительства В. Черновым и Н. Авксентьевым по поводу решений II съезда крестьян о земле. Со всех сторон посыпались вопросы: «Что от-/113/-ветил Чернов относительно утверждения "Временных правил"? Когда санкционирует их Временное правительство?» [45]

40. «Земля и воля» (Самара), 9 июля 1917 г.
41. «Волжский день» (Самара), б июля 1917 г.
42. «Волжский день», 26 августа 1917 г.
43. В. И. Ленин. ПСС, т. 37, стр. 210.
44. Эсеровская газета «Волжское слово» 23 августа отметила: «Губернский съезд крестьян для большевиков слишком заманчивое поле деятельности, чтобы они не попытались на нем нанести удар и Временному правительству и Совету крестьянских депутатов».


Именно в этот момент отчетливо обнаружилось стремление лидеров самарской организации эсеров примирить делегатов-крестьян с аграрной политикой Временного правительства. Как представители правого крыла организации (С. А. Волков), так и эсеры так называемого центра (П. Климушкин, И. Брушвит) старались скрыть тот факт, что министр земледелия В. М. Чернов отказался утвердить «Временные правила пользования землей». В ответ на многочисленные просьбы рассказать о переговорах с В. М. Черновым И. М. Брушвит раздраженно бросил: «Я поражаюсь, когда здесь двадцать раз стараются поднимать этот вопрос. Деятельность Совета крестьянских депутатов — одно, а отношение Временного правительства к земельному вопросу — совсем другое» [46].

Основной докладчик по вопросу о земле от эсеровской фракции К. Г. Глядков пытался обелить действия Временного правительства в аграрном вопросе, призывал пойти ему на уступки, заменив отдельные положения «Временных правил пользования землей» [47]. Вот что писал корреспондент одной из кадетских газет Самарской губернии о реакции крестьян на его речь: «Глядков был заподозрен в буржуазных симпатиях и крепостнических тенденциях землевладельца-собственника, в чем должен был оправдываться, выдвинув для этого такой веский аргумент, как свое участие в железнодорожной забастовке 1905 г. В большей части присутствовавших на съезде крестьян тотчас определилось настроение крайнего недоверия к руководителям съезда; между этими последними и крестьянской массой обнаружилась явная брешь... Крестьянская масса чутко насторожилась, и партийным деятелям для борьбы с подобными настроениями пришлось выдвинуть все силы, нажать все пружины» [48].

Политику эсеров в аграрном вопросе критиковал в своем выступлении максималист Гецольд, который говорил о том, что ПСР, встав у руля государственной власти, изменила своим революционным принципам и не хочет теперь дать землю крестьянам без выкупа [49]. Крестьянские делегаты с огромным интересом слушали и речи большевиков [50]. Местный орган партии народной свободы констатировал, что лозунги большевистских и максималистских ораторов «оказались очень родственными миросозерцанию большинства участников съезда, это, несомненно, наложило свою печать на вынесенные им решения» [51].

Социалисты-революционеры (правые и представители так называемого "центра") в обстановке возрастающего влиянии большевиков не решились больше настаивать на каких-либо изменениях положений «Временных правил пользования землей»: III съезд подтвердил, что для Самарской губернии они являются законом.

Однако, как показали дальнейшие события, это была лишь временная уступка революционному крестьянству со стороны эсеров, вызванная /115/ стремлением сохранить влияние в массах. Нельзя признать случайным появление в середине октября 1917 г. на страницах печатного органа Самарского Губкома ПСР статей, в которых лозунги «Вся земля должна быть собственностью народа!» и «Не должно быть купли и продажи земли» осуждались как анархо-большевистские [52]. Разумеется, что несколько газетных заметок еще не могут являться убедительным доказательством измены эсерами своей прежней политике. Посмотрим, как же выполняли решения III съезда местные организации эсеров.

8 сентября 1917 г. общее собрание эсеров Николаевского уезда Самарской губернии приняло постановление, обязывавшее каждого члена организации приложить все силы в борьбе за передачу земли крестьянам [53]. Выполняя это постановление, фракция эсеров Николаевского уездного Совета рабочих, солдатских и крестьянских депутатов в начале октября 1917 г. проголосовала за резолюцию большевиков и максималистов о конфискации частновладельческих земель. Однако уже 19 октября эта фракция потребовала пересмотра резолюции, а затем добилась ее отмены, решив, что лучше подождать созыва Учредительного собрания [54]. Всячески старались воспрепятствовать разделу помещичьих земель эсеровские организации в Бузулукском и Бугульминском уездах Самарской губернии [55]. Симбирские эсеровские газеты убеждали крестьян прекратить захват помещичьих земель и положить все свои надежды на Учредительное собрание [56].

Осенью 1917 г. крестьянство Поволжья, разуверившееся в пустых обещаниях эсеров, взялось за топоры и вилы: резко увеличилось число погромов дворянских имений, кровопролитные схватки между деревенской беднотой и кулацко-помещичьей элитой стали обычным явлением в Поволжье. 19 октября представитель Саратовской губернии левый эсер Устинов говорил на заседании исполкома Всероссийского Совета крестьянских депутатов, что крестьянство теряет веру «не только в центральную власть, но и в руководящие органы демократии», и по вопросу о земле рассуждает следующим образом: «...раз вы там ничего не делаете, то мы будем делать сами...» [57]. Левый эсер В. Алгасов, объехав в сентябре губернии Поволжья, пришел к выводу, что политика социалистов-революционеров вызывает глубокое недовольство в деревнях и селах. «Посуди сам, — говорили не раз крестьяне В. Алгасову, — 6 месяцев прошло, а с землей — ни вперед, даже как будто назад идет... Но всякому терпению конец бывает» [58].

52. «Земля и воля», 1917 г., Wfc 123, 126, 127.
53. «Известия Николаевского Совета крестьянских, рабочих и солдатских депутатов», 17 сентября 1917 г.
54. «Известия Николаевского Совета крестьянских, рабочих и солдатских депутатов», 17, 22 октября 1917 г.
55. «Победа Великой Октябрьской социалистической революции в Самарской губернии», док. и мат-лы, Куйбышев, 1957, стр. 442; ЦГВИА СССР, ф. 1720, оп. 1, д. 37, л. 189.
56. «Земля и воля» (Симбирск), 18 октября 1917 г.; «Известия Симбирского Совета рабочих и солдатских депутатов», 13 августа 1917 г.; «Известия Симбирского Совета крестьянских депутатов», 2 октября 1917 г.
57. Н. Я. Быховский. Указ. соч., стр. 247.
58. «Знамя труда» (Петроград), 30 сентября, 6 октября 1917 г.


В этот момент партия большевиков предлагала реальный выход из положения, указывая, что в противном случае земельная проблема приведет к самым тяжелым последствиям: «Опыт показал, что середины нет, — писал В. И. Ленин. — Либо вся власть Советам и в центре и на местах, вся земля крестьянам тотчас, впредь до решения Учредительно-/116/-го собрания, либо помещики и капиталисты тормозят вес, восстановляют помещичью власть, доводят крестьян до озлобления и доведут дело до бесконечно свирепого крестьянского восстания» [59].

В сентябре 1917 г. во многих районах России развернулась крестьянская война за землю. Восстание крестьян в Тамбовской губернии всполошило и руководство партии социалистов-революционеров. В. М. Чернов в статье «Единственный выход» признал: «Дождались начала крупных массовых крестьянских волнений». Признавая факт крестьянских волнений, лидер партии эсеров высказывал сожаление о том, что после Февральской революции в деревнях не были созданы некие полицейского характера земельные комитеты, которые бы могли «властными и решительными мерами предотвращать вспышки неудовлетворенных потребностей масс» [60].

С подобных же позиций оценили крестьянские выступления и местные эсеровские организации: Пензенский губком партии эсеров в октябре 1917 г. отозвался та крестьянское восстание в Тамбовской губернии обращением к членам партии, в котором им предлагалось приложить все усилия к тому, чтобы прекратить всякие попытки крестьян разделить земли помещиков и их имущество и ждать решений Учредительного собрания [61].

Подождать Учредительного собрания советовали, как мы отмечали, и эсеры Симбирской губернии. А крестьянство, окончательно изверившись в эсерах, с каждым днем усиливало наступление на помещичье-кулацкое землевладение. Если в сентябре 1917 г. в Пензенской губернии было 80 крестьянских выступлений, то в октябре — 185. По подсчетам С.А. Крупнова, в Симбирской губернии в октябре 1917 г. только против кулаков крестьяне поднимались 267 раз [62].

Оценивая политику эсеров, В. И. Ленин говорил: «Преступление совершало то правительство, которое свергнуто, и соглашательские партии меньшевиков и с.-р., которые под разными предлогами оттягивали разрешение земельного вопроса и тем самым привели страну к разрухе и к крестьянскому восстанию» [63].

59. В. И. Ленин. ПСС, т. 34, стр. 205.
60. «Дело народа» (Петроград), 30 сентября 1917 г.
61. См. обращение Пензенского губкома ПСР. «Рассвет» (Чембар), 19 ноября 1917 г.
62. М. Андреюк. Указ. соч., стр. 76; С. А. Крупнов. Борьба большевиков Симбирской губернии за крестьянство в период подготовки и проведения Великой Октябрьской социалистической революции. Канд. дисс, М., 1950, стр. 43.
63. В. И. Ленин. ПСС, т. 35, стр. 23.


* * *
Итак, мы рассмотрели одно из интересных явлений в цепи сложных событий периода подготовки Великого Октября — неудачную попытку эсеров Поволжья провести в жизнь программу уравнительного землепользования. Опыт показал, что эсеры не способны были возглавить крестьянское движение, удовлетворить требования трудящихся масс деревни. Маневры эсеровских лидеров, могли лишь на время оттянуть политическое прозрение трудового крестьянства, которое под влиянием агитации большевиков все больше и больше убеждалось в том, что выход надо искать на пути пролетарской революции. Партия эсеров, поте-/117/-ряв опору в массах, была обречена на неминуемую политическую гибель [64].

В сентябре-октябре 1917 г. усилился процесс разложения эсеровских организаций Поволжья. Так, число членов ПСР в Сызранском уезде Симбирской губернии уменьшилось с 900 человек в июне 1917 г. до 40—60 в сентябре [65]. В Астраханской губернской организации эсеров в июле 1917 г. было 3 тыс. членов, а к концу октября стало 350, причем 200 из них заняли левоинтернационалистические позиции [66].

Процесс распада эсеровских организаций Поволжья еще более усилился после Октябрьской революции, принесшей крестьянам декрет Советской власти о земле. В начале ноября 1917 г. 250 эсеров Николаевского уезда подали коллективное заявление о выходе из партии [67]. В феврале 1918 г. распалась и прекратила существование самая крупная в Самарской губернии в 1917 г. бугурусланская организация [68]. К 1919 г. от пензенской губернской организации эсеров, насчитывавшей в июле 1917 г. 10 тыс. человек, осталась группка из 10—15 человек [69].

Член ЦК ПСР Н. Я. Быковский на съезде ПСР говорил: «Если мы провалимся в аграрном вопросе, то тогда нам будет крышка» [70]. «Экзамена» по аграрному вопросу эсеры не выдержали; политика соглашения с буржуазией, которую они проводили, неизбежно должна была привести и привела их к союзу с контрреволюцией против революционного крестьянства. Крах эсеров (явился закономерным результатом чих политики соглашательства с буржуазией.

64. Характерна деградация творцов «Временных правил пользования землей» П. Д. Климушкина и И. М. Брушвита. Оба они являлись участниками кровавых расправ над крестьянством Самарской губернии в 1918 г., когда занимали посты министров контрреволюционного правительства «Комуча». Оба потом эмигрировали за границу, причем Брушвит выступал за рубежом одним из организаторов антисоветской эмиграции. (См. «Работа эсеров за границей. По материалам Парижского архива эсеров», М., 1922).
65. «Солдат, рабочий и крестьянин» (Сызрань), 17 июня 1917 г.; «Земля и воля» (Сызрань), 1З сентября 1917 г.
66. «Протоколы первого съезда партии левых социалистов-революционеров (интернационалистов)», Петроград, 1918, стр. 7.
67. И. Блюменталь. Революция 1917—1918 гг. в Самарской губернии. Хроника событий, т. 1, Самара, 1927, стр. 294.
68. «Народное дело» (белогвардейская газета, Бугуруслан), 12 июля 1918 г.
69. «День» (Петроград), 16 июля 1917 г.; «Чернозем» (Пенза), 7 июля 1917 г.; ЦПА ИМЛ, ф. 274, оп. 1, ед. хр. 25, л. 45 (Письмо членов пензенской группы эсеров в ЦК ПСР).
70. См. Л. М. Спирин. Указ. соч., стр. 36.


История СССР. №4. 1969. С. 106-117.

Изменено пользователем Военкомуезд



Отзыв пользователя

Нет отзывов для отображения.