Посадский А.В. Воронежский корпус Южной армии: война и настроения // Historia Provinciae – Журнал региональной истории. 2018. Т. 2. № 4. С. 82–115.

   (0 отзывов)

Военкомуезд

Посадский Антон Викторович
Доктор исторических наук, доцент, Поволжский институт управления им. П.А. Столыпина РАНХ и ГС (Саратов, Россия)


Воронежский корпус Южной армии: война и настроения*


Аннотация. В статье анализируются военные аспекты существования Воронежского корпуса Особой Южной армии в 1918 – начале 1919 гг., а также настроения воронежского крестьянства в это время. Рассматривается военное строительство и боевое применение частей Воронежского корпуса. Показано, что выигрышные исходные данные для формирования неказачьей вооруженной силы не смогли реализоваться из-за неумелого и реставраторского управления. Однако и казачье военное руководство потребительски относилось к Южной армии. В то же время боевые части армии провели тяжелую зимнюю кампанию. Судьба Воронежского корпуса оттеняется судьбой аналогичного Саратовского корпуса, ядром которого стали мотивированные местные крестьяне. /82/

* Для цитирования: Посадский А.В. Воронежский корпус Южной армии: война и настроения // Historia Provinciae – Журнал региональной истории. 2018. Т. 2. № 4. С. 82–115.
DOI: 10.23859/2587-8344-2018-2-4-4
For citation: Posadskii, A. “Voronezh Corps in the Armed Forces of South Russia: War and Public Sentiments”. Historia Provinciae – The Journal of Regional History, vol. 2, no. 4 (2018): 82–115, http://doi.org/10.23859/2587-8344-2018-2-4-4 


Введение
Южная армия многократно и в большинстве случаев нелестно упоминается как в обширной мемуарной, так и исследовательской литературе [1]. Действительно, эпопея с созданием ориентированного на Германию формирования оказалась связанной с деятельностью известных лиц Гражданской войны – это и атаман П.Н. Краснов, и гетман П.П. Скоропадский, и герцог Г. Лейхтенбергский, и П.Р. Бермондт-Авалов, Н.И. Иванов. Ряд лиц посвятил воспоминания этому начинанию [2]. В последние годы А.С. Пученков дал очерк политической /83/

1. Одна из сравнительно недавних попыток рассмотреть историю Южной армии в контексте монархической контрреволюции 1918-го года: Бондаренко Д.Я. Военный потенциал монархической контрреволюции 1918 года: Королевство Финляндия, Украинская держава, Всевеликое Войско Донское // Новый часовой. По страницам русского военно-исторического журнала. 2013. С. 73–74.
2. Наиболее известные и содержательные: Лейхтенбергский Г. Как началась «Южная армия» // Архив русской революции. М.: ТЕРРА, 1991. Т. 8; Залесский Я. Южная армия (Краткий исторический очерк) // Донская летопись. 1924. № 3. 


истории данной эпопеи [3], Р.Г. Гагкуев охарактеризовал военную составляющую с точки зрения ее социального состава [4]. Воспоминаний с низового уровня очень немного, можно назвать М.Н. Горбова [5], но он служил в авиаотряде и собственно боевой работы видел мало. Наиболее современную общую справку о Южной армии предлагает проект «Всемирная энциклопедия» [6]. Иностранные авторы касались истории Южной армии, однако лишь как проходного сюжета Белого движения на Юге [7]. Тенденция рассматривать более социально-экономический и тем более политический контекст, нежели собственно военный [8], также выводила локальный сюжет с Воронежским корпусом из поля зрения западных историков.

Слабая боеспособность, малочисленность боевого состава при обширных тылах, карикатурный «старый режим» в занятых районах Воронежской губернии, прогерманская ориентация, антидобровольческий пафос – вот основные маркеры этой неудавшейся военной формации. Казачий словарь-справочник прямо характеризует Южную армию как необходимую атаману П.Н. Краснову «подручную и послушную Дону русскую военную организацию». При этом «бессудные расправы с русским населением вызывали возмущение всех казаков, они послужили одной из причин недоверия к своему Донскому правительству, к падению духа в Донской армии и отступлению ее в глубокий тыл зимою с 1918 на 1919 год» [9]. То есть Южная армия характеризовалась не просто как неудавшееся формирование, но еще и как дурной пример, разлагавший казачьи войска /84/

3. Пученков А.С. Антибольшевистское движение на Юге и Юго-Западе России (ноябрь 1917 – январь 1919 гг.): идеология, политика, основы режима власти: дис. … д-ра ист. наук. СПб.: Санкт-Петербургский институт истории РАН, 2014.
4. Гагкуев Р.Г. Белое движение на Юге России. Военное строительство, источники формирования, социальный состав 1917–1920 гг. М.: Посев, 2012.
5. Горбов М.Н. Война // Звезда. 2003. №11; Горбов М.Н. Одиссея вольноопределяющегося (Воспоминания белогвардейца) // Военно-исторический архив. 2003. № 9. С. 28–53.
6. Энциклопедия «Всемирная история». Электронный онлайн-ресурс. URL: http://w.histrf.ru/articles/article/show/iuzhnaia_armiia. Дата обращения: 19 апреля 2018 г. 7 Stewart G. The White Armies of Russia: A Chronicle of Counter-Revolution and Allied Intervention. New-York: The Macmillan Company, 1933; Kenez P. Civil War in South Russia, 1918: The First Year of the Volunteer Army. Berkeley: University of California Press, 1971; Mawdsley E. The Russian Civil War. New-York: Pegasus Books, 2007.
8. Brovkin V.N. Behind the Front Lines of the Civil War: Political Parties and Social Movements in Russia, 1918–1922. Princeton: Princeton University Press, 1994; Figes O. A people's tragedy: The Russian revolution 1891–1924. London: Jonathan Cape, 1996; Holquist P. Making War, Forging Revolution: Russia's Continuum of Crisis, 1914–1921. Cambridge: Harvard University Press, 2002; Engelstein L. Russia in Flames: War, Revolution, Civil War, 1914–1921. Oxford: Oxford University Press, 2017.
9. Казачий словарь-справочник / сост. Г.В. Губарев. Т. 3. Сан Ансельмо, Калифорния: редактор-издатель А.И. Скрылов, 1970. С. 321.


Основная часть
Южная армия замышлялась, наряду с Северной, как часть широкого проекта, ориентированного на союз с Германией, активно поддерживалась гетманом П.П. Скоропадским и имела неплохие исходные данные для развития, куда лучшие, чем участники Кубанского или Степного походов. Нам уже приходилось касаться присутствия воронежских уроженцев и крестьян (в частности, в рядах Донской и Южной армий) в антибольшевистском повстанчестве [10]. В конечном счете, боевая ценность армии определяется результатами военного строительства и боевого использования. Мы постараемся охарактеризовать именно эти позиции, наименее отраженные в литературе. Речь пойдет собственно о Воронежском корпусе Южной, а затем Особой Южной армии. 

Согласно приказу Донскому войску №1192 от 11(24) октября 1918 г. Воронежский корпус формировался в составе одной четырехполковой пехотной дивизии (8 батальонов), артиллерийской бригады из 4 батарей по 4 орудия, одной кавалерийской бригады из двух полков. Саратовский корпус – в составе пехотной бригады из 5-го и 6-го пехотных полков, артдивизиона из двух четырехорудийных батарей и гусарского полка. Астраханский корпус – по штатам Саратовского. Формирование предполагалось окончить к 1(14) ноября. Командующие соответственно: ген. Джонсон, полковник Манакин, генерал Чумаков [11]. Руководство Воронежским корпусом не раз менялось. Сам корпус являлся, так сказать, боевой частью Южной армии со штабом в далеком Киеве. 

Киевский штаб и вербовочные бюро смогли направить в Воронежскую губернию тысячи офицеров. Многим перспективы армии виделись вполне радужными. Н.А. Раевский, белый офицер, советский заключенный и известный пушкинист, в своих воспоминаниях интересно пишет о пункте формировании армии в Лубнах и своих поездках в Киев по делам формирования. В сентябре у него были самые благоприятные впечатления о развитии дела: «На лестнице и в канцеляриях было полно. Появлялись воззвания ряда ячеек старых пехотных и кавалерийских полков, офицеры которых решили восстановить свои части во вновь формируемой армии. Я помню объявление 13 пехотного Белозерского, генерал-фельдмаршала князя Волконского полка, Сводно-стрелкового, Сводно-гренадерского, Сибирского батальона и ряда полков регулярной кавалерии». Начальник штаба армии генерал Литовцев предложил Раевскому должность бригадного адъютанта 1 артиллерийской бригады Южной армии. «Предупредил, что работа предстоит большая и интересная, так как бригада будет состо-/85/

10. Посадский А.В. К истории неказачьих частей при Донской армии в 1918 – начале 1919 гг. // Военная история России XIX – XX. Материалы IX Международной военно-исторической конференции / под ред. Д.Ю. Алексеева, А.В. Арановича. Санкт-Петербург, 25–26 ноября 2016 г. Сб. науч. ст. СПб.: СПбГУПТД, 2016. С. 252–265.
11. Российский государственный военный архив (РГВА). Ф.100. Оп. 3. Д. 332. Л. 228–229.
 

ять из 4 дивизионов легкой и гаубичной артиллерии. Ее управление фактически будет целым артиллерийским штабом…». Автор покидал Киев в хорошем настроении: «…громких имен в армии пока нет, но общее впечатление серьезное и спокойное. Много опытных боевых офицеров с большим командным стажем. Немало серебряных погон генерального штаба. Есть из кого подобрать командный состав. Дело быстро растет» [12]. И действительно, в армию попадали настоящие боевые офицеры. Например, командир бронепоезда капитан Николай Иванович Лобыня-Быковский, 27 января (9 февраля) 1882 г.р., из дворян Гродненской губернии, уроженец Плоцкой губернии. Офицер давал о себе сведения на станции Таловая 2(15) ноября 1918 г.: Павловское училище, командир отдельной 15-й штурмовой полевой батареи с 14 марта 1916 по 20 марта 1918 гг. В Южной армии с 21 августа (3 сентября) по 14 (27) октября 1918 г. Представлен к Владимиру с мечами и бантом командиром 85-го Выборгского пехотного полка за бой при форсировании Стохода 16 (29) июля 1916 г., однако награды не получил [13]. 

Генерал-майор М.П. Башков служил в киевском штабе Южной армии; он и спустя годы полагал, что дела армии шли отлично. По его наблюдениям, немцы очень дружелюбно относились к Южной армии, в отличие от Добровольческой. Многие записывались в Южную армию, ехали до Чертково, а дальше уже отправлялись к добровольцам. «Южане» этому не препятствовали, считая задачи тождественными. А.И. Деникин же совершенно игнорировал Южную армию, «преследуя главную свою цель – это верность союзникам». Прибывавшим из северных губерний давали аванс и отправляли на фронт, в Воронежскую губернию. В Воронежской губернии боевые действия были, по мнению генерала, «очень успешны». В короткое время были освобождены два громадных уезда, в армии состояло два корпуса. «Вообще, дела Южной армии, пользуясь покровительством немцев, были блестящи». Однако из-за поражения Германии кончилось снабжение, рухнул и фронт в Воронеже» [14].

Действительно, казалось бы, налицо завидные офицерские кадры, поначалу – самостоятельное финансирование, густонаселенная коренная русская территория для развертывания, дружественный организованный казачий фронт. Первой и единственной пехотной дивизией армии дали командовать, с гражданскими правами в занятом районе, откровенно неудачной персоне – генералу В.В. Семенову, изгнанному из рядов дроздовцев. Генерал В.А. Замбржицкий, начштаба Северного фронта донских армий, записывал в дневнике 11 (24) сентября 1918 г.: «Южная армия монархична, Семенов преследует всех немонархистов. Население неприязнь переносит на казаков: от большевиков освободи-/86/

12. Раевский Н.А. 1918 год // Простор (Алма-Ата). 1992. № 5–6. С. 78.
13. РГВА. Ф. 40116. Оп. 1. Д. 84. Л. 1, 2–2об. 14 ГАРФ. Ф. 5881. Оп. 2. Д. 245. Л. 1, 4, 4 об., 5, 5 об., 7 об., 8.


ли, но монархистов ведете… Семенов разрешил немцам заготовки на воронежской территории. Немцы платят по 50–70 рублей за пуд, так как «вагонами» печатают русские ассигнации и могут не скупиться, а донская заготовительная цена – всего 15 рублей» [15]. Донские заготовки, естественно, пострадали. 

Казаки, бедные мануфактурой и обувью, ничем не смущаясь, раздевали пленных, в том числе, в зимние морозы. Среди пленных немало было местных, взятых по мобилизации. Казачьи командиры жестоко наказывали вероломство местных жителей или то, что за таковое принимали. Так, 8(21) сентября 1918 г. казаки стали втягиваться в слободу Мачиху, а красные открыли огонь из изб. Полковник А.И. Саватеев, командующий войсками Хоперского округа, приказал слободу, по взятии, сжечь за вероломное нападение [16]. 

Согласно воспоминаниям офицера, который перебирался в Южную армию, в свой 80-й Кабардинский полк, из Пскова, их эшелон прибыл на станцию Чертково, откуда прибывшие пешком добирались до слободы Маньково, где формировалась 1-я пехотная дивизия. Население слободы недружественно, под маской равнодушия, относилось к Южной армии и казачьей власти, «так как не успели еще переболеть большевизмом», – так объясняет мемуарист. Однако и без большевизма было чем возмутиться. Казачий начальник милиции Маньково, «очень бравый хорунжий», летом 1918 г. был царь и бог и вел себя безобразно. По ночам устраивались облавы, найденный самогон становился основой пирушки с казаками. «На эти пиры приводили деревенских девушек и лишали их там невинности». Офицеров неприятно поражал такой разгул, на который даже непонятно где было искать управы. Казаки распоряжались вполне самовластно, приехавшие офицеры чувствовали себя гостями. Начальник милиции был инстанцией обращения по всем вопросам – подводы, квартиры, продукты, и к просьбам относился не всегда внимательно. Офицер вспоминает свое ощущение: «Хотелось поскорее вырваться на фронт» [17].

Генерал В.А. Замбржицкий 8(21) сентября 1918 г. не в первый раз поднял вопрос о принудительной мобилизации неказачьего населения [18]. В сентябре крестьяне, по крайней мере, Новохоперского уезда, еще вполне готовы были пойти по мобилизации, отказываясь от компрометирующего их на случай успеха красных добровольчества. Некий эсер Алексеев из Воронежа подтверждал остро антибольшевистское настроение воронежской деревни [19]. Однако на деле вскоре мобилизованные станут опасностью и обузой для формирующихся частей. /87/

15. ГАРФ. Ф. 6559. Оп. 1. Д. 1б. Л.13–13 об. 16 ГАРФ. Ф. 6559. Оп. 1. Д. 1 б. Л. 11 об.
17. ГАРФ. Ф. 5881. Оп. 2. Д. 426. Л. 13,13 об., 14, 14 об.
18. ГАРФ. Ф. 6559. Оп. 1. Д. 1б. Л.11.
19. См.: Посадский А.В. Указ. соч. С. 262–263. 


Рассмотрим свидетельства о формировании воронежских частей, прежде всего четырехполковой дивизии, и их участии в боевых действиях. Агентурная сводка красного Южного фронта №19 12 октября 1918 г. обнаружила на Евстратовском направлении дивизию генерала В.В. Семенова с бригадным командиром генералом Павловым. 1-й полк дивизии именовался Кабардинским, 3-й разбит под Таловой и направлен на формирование в Богучар. 4-й разбит под Михайловкой, его командир генерал Григорович убит. 1-й и 2-й полки имели по 700 человек, в том числе много офицеров рядовыми. Основной состав – мобилизованные, за которыми следят офицеры. Пулеметчики – только офицеры. В дивизии 2 легких орудия и 7 пулеметов, патронов и снарядов – ограниченное количество. В Богучарском уезде объявлена мобилизация проходивших службу в 1913–1917 гг. и трудовая повинность для жителей 18–40 лет [20]. Согласно агентурной сводке штаба фронта за 17–22 октября 1918 г. в районе Чертково – Маньково – Калитвенская формировалась Южная армия в составе трех полков. 1-й полк – в Богучаре. По слухам, в 1-й дивизии насчитывалось 14–16 тыс. человек. В полках два батальона солдатские, третий – офицерский [21].

1-й дивизии: В.В. Семенову с 1-й дивизией боевую задачу ставят, а он докладывает, что 12(25) октября начинает занимать исходное положение, имеет 900 боеспособных в Смаглеевке, 900 – в Талах, еще 500 скоро будут в Михайловке и т.п. [22]. К 23 октября (5 ноября) Воронежский корпус находился в неорганизованном состоянии. Немцы же собирались покидать район Евстратовки. Для обеспечения железной дороги Чертково – Лихая требовался казачий полк. Воронежский корпус даже такую пассивную задачу самостоятельно выполнить не мог [23].

Есаул Попов, помощник начальника штаба Северного фронта Донской армии В.А. Замбржицкого, побывал на фронте корпуса и дал развернутую характеристику этому соединению. По его данным, к 25 октября (7 ноября) 1918 г. на фронте корпуса красные в Калитве имели 300–400 человек пехоты с одним эскадроном и 4 орудиями, и в районе Евстратовка – Россошь – отряд Сахарова в 2000 пехоты, 300 конных при 9 орудиях разных калибров и вели себя пассивно. Части же 1-й пехотной дивизии располагались: 1-й Кабардинский полк в Криничной, один его батальон в Фисенково, 2-й стрелковый в Митрофановке, 4-й полк в Михайловке. Полки выставляли заставы. 3-й полк передан в распоряжение войск Северо-Западного фронта и охранял восточный берег Дона от Павловска до Новой Калитвы. В Питюхино находились украинцы, т.е. гетманцы, с /88/

20. РГВА. Ф. 100. Оп. 9. Д. 3. Л. 1.
21. РГВА. Ф. 100. Оп. 9. Д. 3. Л. 13 об.
22. ГАРФ. Ф. 6559. Оп. 1. Д. 1б. Л. 48 об., 50.
23. ГАРФ. Ф. 6559. Оп. 1. Д. 1б. Л. 63 об.–64. 


которыми установлена связь. Таким образом, дивизия занимала удобную устойчивую позицию, фланги которой обеспечены Северо-Западным фронтом и украинцами. В Фисенково располагался полевой штаб дивизии генерал-лейтенанта Павлова. Энергичный генерал, закончивший войну командиром корпуса, имел за плечами 1,5 года академии, и сам тянул всю штабную рутину: офицеров-генштабистов в его распоряжении не было.

В Чертково стоял штаб 1-й пехотной дивизии – фактически штаб всей организации. При нем технический полк, железнодорожный батальон, авиационный отряд, комендантская рота, рабочая рота, 3 этапа, питательный пункт, продовольственный магазин, артиллерийский склад, управление интенданта, тыловой госпиталь, два дивизионных лазарета, перевязочный отряд, отдел военных сообщений, 5 полевых телеграфных контор, корпусный суд и полевая почтовая контора. Есть еще штабы генерала Джонсона – корпусной в Каменской и штаб армии в Киеве. Множество штабов, по мнению Попова, создавало неразбериху. Поэтому штаб Павлова он разумно советовал переименовать в штадив-1, усилив одним генштабистом, а штаб в Чертково переименовать в штакорВоронежский, подчинив штабу Северного фронта. 

По данным Попова, в полках дивизии состояло примерно по 1000 бойцов, 30 % – офицеры и добровольцы, 70 % – мобилизованные крестьяне. Мобилизованные, с его точки зрения, были ненадежны, с их стороны наблюдались косые взгляды, а то и угрозы. Так, 18(31) октября 180 мобилизованных сдались показавшемуся эскадрону красных. Одиночное дезертирство происходило беспрерывно. Артиллерия представлена двумя пушками, подаренными из трофеев Северо-Западным фронтом. 25 октября (7 ноября) на Кантемировку проследовали 8 трехдюймовок, поставленных в строй. К 7 имевшимся пулеметам Северо-Западный фронт добавил еще 6. Конных на всю дивизию – 32 человека. Два конных полка формировались в Чертково, но без лошадей и амуниции. Имелось два исправных аэроплана, военный телеграф и телефон, но с полками связь поддерживалась в основном ординарцами. При каждом полку 4 незапряженных кухни, более никаких повозок нет; довольствие удовлетворительное. В итоге налицо и слабая сколоченность, и более чем скромное вооружение и снаряжение.

Такую картину рисовал помощник генерала, повидавший реальную картину жизни воронежских частей. Рассуждая об этом, В.А. Замбржицкий писал о том, что красных больше, мобилизованные «чувствуют их силу и к ним льнут». Молодые солдаты паниковали при появлении конницы красных. 1-й дивизии требовалось придать твердую конную часть, без этого дивизия неспособна к серьезным операциям. «Если же первое серьезное сражение на Евстратовском направлении будет неудачным, – полагал генерал, – все мобилизованные перейдут к красным, офицерские кадры частью погибнут, частью разъедутся, и Во-/89/-ронежский корпус “рассеется в буквальном смысле этого слова”». Молодые полки целесообразно ставить бок о бок с казачьими частями. Пример был налицо: 3-й стрелковый полк 1-й дивизии успешно сражался с красными и брал трофеи, имея по соседству победоносные полки [24].

Воронежская деревня жила слухами и живым примером поведения тех или иных частей. В.А. Замбржицкий отмечал пользу аэропланов, которые разбрасывали листовки. Военнопленные, взятые на Таловском и Балашовском направлениях, передались в плен, когда узнали из воззваний, что казаки не расстреливают крестьян, как им говорили большевистские комиссары. Красные тоже использовали авиацию для распространения своих воззваний [25].

В ноябре и декабре 1918 г. бои активизировались. На Евстратовском участке 14 ноября с «Добровольческой армией южного фронта» вел успешный бой красный Волчанский полк, захватил пленных и трофеи [26]. 16 ноября красные силами, главным образом, Богучарского полка, взяли Бобров. Противник упорно сопротивлялся, имея на правом фланге Сибирский офицерский добровольческий батальон. Батальон был сбит и понес тяжелые потери на заторе у моста через реку Битюг [27]. Утром 17 ноября части Южной армии повели наступление в районе Колбинской, на Черной Калитве. В упорном бою потерпели поражение, оставив 24 пленных, винтовки и пулеметы [28].

После удачных боев казаки захватили Бобров, а 10(23) ноября – Лиски. Здесь пришлось оставить заслон в основном из частей Южной армии, а основные силы Северного фронта бросить на помощь Хоперцам [29]. В 20-х числах ноября в наступлении на Верхний Икорец участвовали 3-й и 4-й Гренадерские полки численностью около 3000 чел. и Мешковский казачий конный полк около 400 чел.

От Абрамовки до Лисок располагались полки Воронежского корпуса вперемешку с казачьими полками. По советским данным, в 3-м Гренадерском состояло 4 батальона и насчитывалось до 1300 штыков: 1000 мобилизованных и 300 офицеров и юнкеров; отмечен строгий контроль офицеров над мобилизо-/90/

24. ГАРФ. Ф. 6559. Оп. 1. Д. 1 б. Л. 74, 74 об., 75, 75 об. 25 ГАРФ. Ф. 6559. Оп. 1. Д. 1б. Л. 68.
26. Южный фронт (май 1918 – март 1919). Борьба советского народа с интервентами и белогвардейцами на юге России. Сб. документов. Ростов: Ростовское книжное издательство, 1962. С. 186.
27. Романов Е.П., Сыроваткин В.Ф. Богучарцы (история Богучарского полка и 40-й Богучарской дивизии). Научное исследование в помощь историкам, учителям и учащимся. Богучар: б/и, 2008. С. 13.
28. Южный фронт (май 1918 – март 1919). Борьба советского народа с интервентами и белогвардейцами на юге России. Сб. документов. Ростов: Ростовское книжное издательство, 1962. С. 190.
29. Поляков И.А. Донские казаки в борьбе с большевиками. 1917–1919. М.: Кучково Поле, Гиперборея, 2007. С. 483. 


ванными [30]. Лиски белые взяли умелым командованием полковника Рытикова, при этом В.В. Семенов со своей 1-й дивизией не воспользовался паникой красных; стоял на месте, пока красные сами не ушли с его фронта, после чего «по болезни» сдал командование генералу Павлову. Среди офицеров Южной армии ползли слухи, что командование армии сознательно не дает сражаться, потому что наверху агенты большевизма [31].

29 ноября 1918 г. удачный бой провел известный красный командир В.А. Малаховский во главе своего Богучарского полка. Части Южной армии выступили на Острогожск. Малаховский связал их боем силами одного батальона, а два батальона в метель ударили с фланга, со стороны деревни Кодубец. Белые запаниковали, бросились с дороги в заснеженные поля. В итоге было потеряно около 3000 солдат пленными и несколько батарей. В неудачной операции участвовали части Гренадерского и Кабардинского полков [32].

15–19 ноября (28 ноября – 2 декабря) шли бои в районе Подгорное – Сагуны с участием 80-го Кабардинского полка, Сибирского батальона и 1-й батареи 1-й артбригады [33]. Приказом 80-му Кабардинскому полку 15(28) ноября слобода Подгорная выделялась для формирования в полку 1-й и 2-й рот, 3-го батальона, нестроевой и пулеметной рот. Полк взаимодействовал с Сибирским батальоном [34]. 

На фронте 8 армии мощным наступлением около 12 полков белые 1 декабря 1918 года заняли Старую Чиглу, Шишовку, Коршевский, Верхний Икорец, Форостан, Песковатку, Пухово, охватывали Лиски. На фронте 9-й армии вечером того же дня белые взяли Новохоперск [35], с захватом до 7000 пленных, 12 орудий, из них 4 тяжелых, до 100 пулеметов, 3 бронеавтомобилей, радиостанции, лазарета, до 50 вагонов, 1000 винтовок, грузовика, до 200 лошадей и проч. [36]. 

Н.А. Раевский описал трагический для Сибирского батальона бой 18 ноября (1 декабря) 1918 г.: «Помню до мелочей. Воронежская губерния. Село Пухово. Колокольня. Рядом со мной князь Ордынский в кадетской фуражке и черном полушубке. Поля занесены снегом. Со всех сторон идут цепи. В тылу гуще всего; Пули свистят, рявкают, сбивают штукатурку. Наши пушки внизу на площади. Со звоном сыплются церковные стекла.

Конец. Стрелять больше нельзя. Взвод уходит. Может быть, успеют проскочить. Нам начальник отряда велел остаться. Передаем ему наблюдения. /91/

30. РГВА. Ф. 100. Оп. 9. Д. 3. Л. 38.
31. ГАРФ. Ф. 6559. Оп. 1. Д. 1б. Л. 76 об., 77 об. 32 Романов Е.П., Сыроваткин В.Ф. Указ. соч. С. 14.
33. РГВА. Ф. 40135. Оп.1. Д. 43. Л. 6 и далее. 34 Там же. Л. 5.
35. Южный фронт (май 1918 – март 1919)… Ростов: Ростовское книжное издательство, 1962. С. 244–245.
36. ГАРФ. Ф. 6559. Оп. 1. Д. 1б. Л. 83. 


Красноармейцы на ходу вскидывают винтовки. […]

Два раза вынимал браунинг, но стреляться не пришлось. Поодиночке спаслись все, кому нельзя было попасться. Поздно вечером опять встретился с Ордынским. Шел снег, и кругом никого не было. Спас компас. За ночь тридцать вёрст по большевистским тылам. Донесение о нашей гибели уже было написано. […] Артиллеристы поодиночке спаслись. Сибирский батальон потерял три четверти состава. Почти никто не сдавался живым. Две сестры милосердия успели проглотить цианистый калий. Третью красные насиловали, пока не умерла. Мужики потом все рассказали. Раненый кадет лет четырнадцати подполз к застрелившемуся офицеру, вынул у него револьвер из руки, перекрестился и выстрелил себе в рот. Это видел наш разведчик Летягин. Был для связи при командире батальона и успел ускакать» [37]. 

Сибирский батальон, несмотря на понесенные потери, продолжал существовать. На 26 ноября (9 декабря) его командир был начальником отряда в составе 350 штыков и двух орудий 1-го артиллерийского дивизиона полковника Чижикова [38]. В батальоне по документам имелись две офицерские роты, две солдатские, пулеметная команда, конная сотня, обоз [39]. 

Оперативная сводка Южного фронта с 15 по 23 декабря 1918 г. на Лискинском участке фиксирует все те же полки, смешивая при этом номерные названия и наименования восстанавливаемых полков старой армии: 1-й стрелковый, Сводно-гренадерский, 4-й Особый, 80-й, 1-й Сибирский, 2-й стрелковый, а также артдивизион, кавалерийский эскадрон, карательный отряд. При этом в 80-м полку насчитывалось до 1000 человек, в 1-м Сибирском и 2-м стрелковом – по 800, в остальных – по 1200, в эскадроне – до 80. Артдивизион имел 200 человек. Орудий насчитывалось 9, из них два шестидюймовых, пулеметов до 20, винтовок на всех не хватало, патронов и снарядов мало. Части нещадно раздевали пленных и местных, одеты были большею частью в штатское платье. Все держалось на офицерах, в бою они находились в третьей линии с пулеметами [40].

Политотдел Южного фронта сообщал: за последние числа ноября 1918 г. из 80-го Кабардинского полка перебежало к красным 135 «казаков» с винтовками. В районе одной из красных дивизий мобилизованные белыми переходили на /92/

37. Раевский Н.А. Добровольцы. Повесть крымских дней // Раевский Н., Даватц В. Добровольцы. М.: Вече, 2007. С. 94.
38. РГВА. Ф. 40135. Оп. 1. Д. 43. Л. 2. В полковнике Чижикове, очевидно, надо признать Федора Львовича Чижикова, первопоходника, служившего затем в армии Украинской Державы помощником командира 7-й тяжелой артиллерийской бригады. Уже в конце 1918 г. он командовал бронепоездом, а затем дивизионом бронепоездов, в Добровольческой армии. Вероятно, между этими службами поместилась и служба в Южной армии.
39. РГВА. Ф. 40135. Оп. 1. Д. 43. Л. 27.
40. РГВА. Ф. 100. Оп. 9. Д. 3. Л. 61–61 об.


красную сторону. Белым приходилось формировать всякого рода ударные и карательные части, ибо не было веры мобилизованным [41].

Пленный прапорщик 4-го Особого полка показал, что полк формировался около Чертково, после чего был отправлен на Воронежский фронт. В нем 157 офицеров, остальные мобилизованные, добровольцев очень мало. Полк был в бою 5 раз, при этом многие солдаты перебежали к красным. Дисциплина строгая, с расстрелами. Настроение в полку очень плохое. В Хвощеватом часть взвода осталась, чтобы перейти к красным [42]. 6 января 1919 г. сдавшийся чин 3-го Гренадерского полка показал: полк формировался в Богучаре, потом на 4 недели был отправлен на фронт. Комсостав полностью офицерский, отделенный – офицер. Кроме того, в полку была офицерская рота. При наступлении на Корсово две роты перебили офицеров и перешли к красным. А при наступлении трех полков на Чиглу много солдат замерзло и свыше 400 солдат перешло к
красным [43].

В переговорах В.А. Замбржицкого и А.И. Савватеева 6(19) ноября 1918 г. выяснилось следующее. Недели две тому назад явились офицеры Закс и Карякин из контрразведки Южной армии и начали реквизиции в Хоперском округе, т.е. уже на Донской территории. Савватеев просил отозвать, «иначе у нас с населением будет плохо, как это на фронте Южной армии, да в особенности с такой фамилией, как Закс» [44].

Пленные офицеры 3-го Сводно-Гренадерского полка, взятые 20 декабря в Хреновом, дали следующую картину формирования и боевых действий полка. 3-й Сводно-гренадерский полк входил в 1-ю дивизию Южной армии, вместе с 1-м стрелковым, 80-м Кабардинским и 4-м стрелковым полками. Временно командовал генерал-майор Павлов, комбриг-1. Комбриг-2 – генерал Абжалтовский. Офицеры мобилизованы в городах Дона и Украины, солдаты – в занятых уездах Воронежской губернии. Дивизия не вполне сформирована, артиллерии не имела, предполагалась для несения гарнизонной службы. Полки предполагалось развернуть в дивизии. Батальоны именовались: 1-й пехотный, 2-й гренадерский, 3-й заамурский, – по офицерскому кадру. Ротами и батальонами командовали кадровые офицеры, предполагалось ввести железную дисциплину. Вся дивизия вместе никогда не собиралась. В боевом отношении ее ценность невелика. Большинство офицеров якобы не верили в будущность армии и служили по принуждению. Про другие дивизии Южной армии пленные офицеры не имели информации (их и не было), а лучшими частями на Воронежском направлении признавали 3-й и 4-й стрелковые донские полки, составлявшие бри-/93/-

41. РГВА. Ф. 193. Оп. 2. Д. 141. Л. 24.
42. РГВА. Ф. 100. Оп. 2. Д. 78. Л. 106.
43. РГВА. Ф. 100. Оп. 2. Д. 78. Л.19.
44. РГВА. Ф. 40135. Оп. 1. Д. 22. Л. 1, 3.


гаду Моллера [45]. Эта бригада к составу Воронежского корпуса и Южной армии в целом не относилась.

10(23) декабря 1918 г. 4-й стрелковый полк при попытке продвинуться от Новохоперска на восток вдоль железной дороги, потерял 50 % обмороженными. Работа штабов была организована плохо, связь часто прерывалась из-за порывов проводов [46].

В.А. Замбржицкий записывал в дневнике 15(28) декабря: бои под Борисоглебском и Поворино затянулись. Красные теснили казаков со стороны Лисок на Воронеж, а 1-ю пехотную дивизию оттесняли на юг, и она в панике катилась до Евстратовки. Свержение П.П. Скоропадского на Украине открыло прежде стабильную границу Дона. Настроения в рядах белых ухудшились, – «все это сейчас же передается как электрический ток! Все знают. Ничего не скроешь!» Под влиянием агитации красных, а также мобилизации крестьян в селе Филиппенкове между Калачом и Бутурлиновкой вспыхнуло восстание. Для его подавления спешно формировался сборный отряд из добровольцев с придачей ему четырехорудийной батареи из Калача. Также в Калаче ожидались вновь мобилизованные казаки для помощи в подавлении восстания. Восставших насчитывалось около 2000 чел., с ружьями, были и пулеметы. Хотя изначально повстанцев было около 200 чел., движение быстро разрослось, а руководители восстания выехали в Мечетку к красным [47]. В связи с восстанием настроение казаков понизилось. Воронежская губерния проводила реквизиции и тут же последовала мобилизация, в результате чего вспыхнуло крестьянское восстание, подавление которого ложилось на плечи казаков. Замбржицкий констатировал, что никакой помощи от Южной армии нет. По его мнению, следовало запретить им реквизиции, хотя атаман разрешил [48]. 

Мнения казачьих командиров о воронежских частях продолжали оставаться скептическими. Полковник Кислов, генерал-квартирмейстер войскового штаба, писал в конце 1918 г.: «Боеспособность первой дивизии вам известна хорошо. Она продолжает безостановочно спускаться вниз», а резервов на Евстратовском направлении нет [49]. Телеграмма начальнику штаба Войска Донского И.А. Полякову 19 декабря (1 января) сообщала, что 1-я пехотная дивизия Южной армии всегда создавала ненужную тревожность, а теперь и штаб Южной армии отдает неуместные распоряжения об эвакуации. Желательно оттянуть его из полосы Северного фронта в тыл [50]. /94/

45. РГВА. Ф. 100. Оп. 9. Д. 3. Л. 71.
46. ГАРФ. Ф. 6559. Оп. 1. Д. 1б. Л. 142.
47. ГАРФ. Ф. 6559. Оп. 1. Д. 1б. Л.144.
48. ГАРФ. Ф. 6559. Оп. 1. Д. 1б. Л. 91, 91 об., 92 об.
49. РГВА. Ф. 40135. Оп. 1. Д. 22. Л. 256.
50. ГАРФ. Ф. 6559. Оп. 1. Д. 1б. Л. 94.


Политотдел Южного фронта в начале 1919 г. понимал Южную армию как армию с «дореволюционным» устройством, которая стремится к восстановлению монархического строя, «в крайнем случае» – конституционного. Населению дают понять, что пора забыть о революции и свободе. Ближайшая цель армии – взять Воронеж и оттуда развивать наступление на Москву [51]. Политотдел рисует гротескную картину, особенно с наступлением на Москву, но в глазах широких масс, похоже, монархизм как синоним «старого режима» и земельной реставрации действительно намертво пристал к Южной армии. Развернутые рапорты о состоянии дел писала контрразведка Южной армии, казачьи командные инстанции составляли те или иные рапорты по поводу дел в Южной армии, в сводки попадали мнения местных жителей. В этих документах много неприглядного о жизни верхов, тыла, той же контрразведки. Пьяные оргии, вымогательства контрразведки, шантаж. Офицеры роптали на странные командные назначения, якобы командование сознательно не давало сражаться. Генерала Шильдбаха считали злым гением армии [52]. Миллионер из огромной промысловой слободы Бутурлиновки Леонид Алексеевич Кащенко, принимавший атамана с союзнической миссией в своем дворце, бесконечно заботился о раненых и лазаретах. По его мнению, нельзя удивляться крестьянскому восстанию. Бутурлиновкой заправлял пристав, дважды прогнанный за взятки еще до революции из Бобровского и Богучарского уездов, откровенно темная личность [53]. В январе у Кащенко гостили 4 офицера Гундоровского полка, уже на положении неофициальных телохранителей [54]. 

В.А. Замбржицкий в разговоре с начальником войск Северо-Западного района генералом Г.А. Ситниковым 27 декабря (9 января) выделял показательный нюанс. Фронт начал разваливаться. Мигулинский и Казанский полки ушли с фронта. Казанский полк митинговал в Криуше с местными большевиками. Местные жители пребывали в возбужденном антиказачьем настроении: был убит офицер, прерван телеграф с Богучаром. Но даже в этих обстоятельствах Ситникова не смущали организованные силы красных, но смущало именно недружелюбие населения: не дают подвод, не дают закупать продукты и фураж, нападают. А интендантства нет, такое отношение било и по настроению, и по боевым операциям казаков [55]. Действительно, даже при победах красных настроения и частей, и населения весьма широко колебались, не были устойчивыми. Легендарный на красной стороне 103-й Богучарский полк 12-й стрелковой дивизии 8-й армии имел боевые успехи, активно пополнялся добровольца-/95/

51. РГВА. Ф. 193. Оп. 2. Д. 141. Л. 29.
52. ГАРФ. Ф.6559. Оп.1. Д. 1б. Л. 32, 33, 77 об., 78, 79, 95,138–139 об.
53. Там же. Л. 100 об.–101.
54. Там же. Л.104 об. 55 Там же. Л.168 об.–169. 


ми, выдвинул хороших командиров, прежде всего В.А. Малаховского. И, тем не менее, политотдел Южного фронта характеризовал его так: «Принимал участие во многих боях. Последнее время оставил позиции, оголив фронт. Меры воздействия морального характера ни к чему не привели. Командный состав не годен». Довольствовался полк реквизициями, был хорошо вооружен, имел много коммунистов в своем составе, которые “наладили работу”» [56]. Однако эта «работа» не способствовала даже выполнению приказов! Командование Южного фронта в докладе от 29 декабря 1918 г. характеризовало 8-ю армию как сформированную из бывших южных отрядов завесы в составе 12-й и 13-й стрелковых дивизий. Армия формировалась в неблагоприятных условиях, «ибо между крестьянами Воронежской губернии и казаками были установлены своеобразные отношения: они считались в состоянии войны, но ездили друг к другу на базары». Положение укрепила только боеспособная Инзенская дивизия с Восточного фронта [57]. Недавний командир Богучарского полка, заведующий политическим отделом Восьмой армии Южного фронта В.А. Малаховский докладывал во фронтовой реввоенсовет, что крестьяне «страшно тяготятся властью красновцев», перебегают, просят оружие, а при победном наступлении просто сбегаются толпами. В итоге Богучарский полк в 700 штыков вырос до 5000. Перебежчики и вернувшиеся военнопленные рисовали ужасные картины грабежей, насилия, раздевания пленных у белых [58]. Однако эти громадные пополнения усилили полк на короткое время – только на победном подъеме и в родных для пополнения краях.

Заключение
В результате крушения северного казачьего фронта уцелевшие части Воронежского фронта отступили на юг. После объединения донского и добровольческого командования собственно воронежские кадры превратились в Воронежский батальон 3-й Донской отдельной добровольческой бригады, наряду с Богучарским и Старобельским батальонами, в которые превратились одноименные добровольческие отряды, сформированные при Донской армии. Уцелевшие сплоченные офицерские кадры, например, Кабардинцы, продолжили службу уже в рамках Добровольческой армии.

Итак, Воронежский корпус имел максимум хороших кадров, сюда активно ехали офицеры. Усилиями казачьих полков возникла и своя обширная территория с многочисленным крестьянским населением. Однако необходимые компо-/96/

56. Южный фронт (май 1918 – март 1919)... Ростов: Ростовское книжное издательство, 1962. С. 238–239.
57. РГАСПИ. Ф. 71. Оп. 35. Д. 151. Л. 299, 303.
58. Партийно-политическая работа в Красной армии (апрель 1918 – февраль 1919 гг.) Документы. М.: Воениздат, 1961. С. 272–273. 


ненты успеха не сложились в цельную картину. Откровенно неудачное, а временами вопиющее высшее руководство погасило все антибольшевистские надежды крестьян. Воронежский корпус, а фактически, одна пехотная дивизия, формировался небыстро, страдая от нехватки вооружения и снаряжения. Казачьи же части изнемогали на огромном фронте, полки приходилось бесконечно группировать и перебрасывать. Казачьи командиры возмущались слабой боеспособностью дивизии, это было вечное слабое звено Северного фронта. Для казачьих командиров дурная администрация «южан» создавала озлобление в тылу. При этом казаки и сами вели себя далеко не дружественно в воронежских уездах. В то же время хорошие офицерские кадры получали раздраженных и испуганных мобилизованных мужиков, у которых хоть какое-то «представительство» собственных интересов оставалось на красной стороне, в виде Богучарского, Бобровского и прочих полков с партизанским составом из местного населения. Неудивительно, что мобилизованные, при малейших неустойках, переходили к красным. При этом и красный успех января – февраля 1919 г. был довольно эфемерен. 

По соседству с Воронежским корпусом сражался Саратовский корпус. Его командиру В.К. Манакину удалось создать мотивированное крестьянское движение за освобождение от большевиков Саратовской губернии. Манакин – энтузиаст движения создания ударных батальонов из волонтеров тыла в 1917 г., многократно повторял и писал по команде о том, что армия должна быть тесно связана с населением, местное самоуправление должно возникать сразу же по освобождении от большевиков той или иной территории усилиями воинских начальников. Войска должны производить необходимые реквизиции при помощи выборных от населения и т.п. Никого похожего на Манакина в Воронежском корпусе не нашлось. 

В то же время немногочисленные строевые части воевали, несли тяжелые потери в боях и от обморожений. Разумеется, полное отсутствие спайки между офицерско-добровольческим ядром и согнанными насильно солдатами резко снижало качество частей, которые могли, при иных условиях, действительно развернуться и продолжить историю старых полков русской армии. /97/

Изменено пользователем Военкомуезд



Отзыв пользователя


Нет комментариев для отображения



Пожалуйста, войдите для комментирования

Вы сможете оставить комментарий после входа



Войти сейчас