Скит боголепный

  • записей
    1 977
  • комментариев
    8
  • просмотров
    376 420

Авторы блога:

Об этом блоге

Записи в этом блоге

Saygo
       И у него рано или поздно сломается или нога, или еще что-нибудь - уж больно он неуклюжий и.., короче вахлак.



       А почему бычок качается и откуда все это взялось, можно прочитать по следующей сслыке:

Via

Saygo
       Снова возвращаясь к идее централизации, собирания власти и собирания земель, к Ивану III, его диадохам и эпигонам.
       Я уже не раз писал, что процесс складывания модерного (нововременного) государства в той его форме (ну или образе, если хотите - этакого Левиафана) - процесс долгий, сложный и неоднозначный. И четко провести границу между вот этим моментом в его истории и этим, вчера - еще немодерно, а завтра - уже модерное, по моему убеждению, нельзя. Этот процесс в известном смысле носит эволюционный характер (впрочем, это вовсе не означает, что эта эволюционность носит плавный характер, скорее речь можно и нужно вести о своего рода синусоиде или рваном, дискретном процессе, где шаг вперед сменяется шагом назад или топтанием на месте, а затем рывком).
       Эволюционность эта обусловлена ментальностью общества (средневекового, конечно, понимая под ним общество 1-й, аграрной волны), которое во времена оны было ориентировано на сохранение и воспроизводство традиции и отрицание "новин". Однако требования момента (пресловутый "Вызов-и-Ответ" А. Тойнби) побуждали к развитию и к переменам, и вот ту и начинается самое интересное - "перестройка-перестройка, а я маленький такой..." - наверху бушуют бури, ломаются столетние дубы, а внизу тишь-да-гладь и вообще Божья благодать (до поры до времени).
       Быстрее всего перемены происходят в политической сфере и в военной (помним о изречении К. фон Клаузевица). если брат пример России, то политическая и военная централизация (поверхностная, надо сказать) централизация в общем и в целом были достигнуты уже к середине XVI в. и здание Российского государства было в общих чертах закончено постройкой при Иване Грозном (дальше пошла достройка, перестройка и евроремонт).
       Но вот в юридической сфере централизация была закончена очень и очень нескоро. Большим шагом на пути к ее завершению стало создание Соборного Уложения 1649 г., но и после его обнародования единого юридического поля все же еще не было. И даже Николаю I этот процесс завершить не удалось. Российская империя, несмотря на кажущуюся монолитность, оставалась во много лоскутным государством, и целый ряд территорий, в ходивших в ее состав, сохраняли свои правовые системы. Ergo, вести речь о завершении процессов правовой централизации, по большому счету, при российском Ancien Regime нельзя. Тут, получается, Советская власть почти что довела дело до конца (да подпортила своей неразумной федерализацией).
       В экономической сфере можно также сказать, что централизация была доведена если не до ума, то хотя бы до какой-то системности, лишь к концу XIX в. - когда можно вести речь о формировании своего рода единого народохозяйственного организма (и то лишь с натяжкой - ибо экономика Российской империи носила ярко выраженный многоукладный характер).
       В культурной сфере и в сфере национальной процессы централизации и вовсе не было доведены до конца и это аукнулось сегодня, когда бывшие нацреспублики ударились в ускоренный нацбилдинг - опоздав от Европы по меньшей мере на полтора столетия. И советский melting pot, кстати, потерпел крах.
       Отсюда вывод - говоря о централизации, нужно непременно делать оговорку - о какой именно ее ипостаси мы говорим.

s1200




Via

Saygo

А эта штуковина,

мадам, называется "Пушка"...
       Jehan-Georges Vibert. On the ramparts.

Jehan-Georges_Vibert_-_On_the_ramparts


      Геройский мужик этот Жан-Жорж Вибер - во время франко-прусской войны записался в армию стрелком, ранен под Мальмезоном в октябре 1870 г., за что стал кавалером Почетного Легиона.


Via

Saygo

Бунташный век...

       Если вы, уважаемый читатель, подумали, что это про Россию XVII века - то вы таки ошиблись, Не совсем, правда, но все же ошиблись. Речь пойдет о другом бунташном веке - примерно с сер. XVI по сер. XVII в . (+- пару десятков лет в обе стороны).
       Почему так - в Мордокниге всплыл вопрос о виновности Ивана III в русской Смуте (нет, здесь нет очепятки - именно Ивана III, который де построил такой режим, который и довел страну до ручки в начале XVII в.). И ту я вспомнил про одну свою старую-престарую (2012 года) наработку, в которой я поместил русскую Смуту начала XVII в в. в общеисторический контекст - Смута, выходит, не чисто русское явление, а част общеевропейского и даже общеевразийского исторического процесса, связанного с трансформацией позднесредневекового общества с характерными для него институтами в модерное. Короче, цитирую сам себя (с некоторой редакцией - убрав ссылки):

2390654




       "При компаративном подходе к изучению истории хотя бы Евразии все выглядит далеко не так однозначно, как может показаться на первый взгляд. Да, Смута, безусловно, это феномен русской истории и русского общества. Однако при внимательном анализе событий, имевших место в государствах и обществах как западной, так и восточной Евразии в XVI – XVII столетиях, показывает, что схожие явления имели место быть не только в России и не только в начале XVII в., но и полустолетием раньше, и полустолетием позже. Фактически перед нашим взором предстает столетие, до предела насыщенное «великими потрясениями». События, схожие и внешне, и внутренне, с русской Смутой, на протяжении этого временного промежутка охватили множество стран.
       Если попытаться собрать их в хронологическом и территориальном порядке и проанализировать, то складывается впечатление, что перед нами звенья единого процесса, начавшегося в Западной Европе в 50-х г. XVI в. (хотя первым звоночком будущей трагедии можно считать выступление М. Лютера со своими знаменитыми «95 тезисами» и последовавшие за этим бурные события в Германии) и завершившегося в общих чертах столетием спустя. Характеризуя атмосферу XVI в., Р. Маккенни в своем исследовании «XVI век. Европа. Экспансия и конфликт» писал, что «Для XVI в. характерно постоянное смещение структурного центра тяжести – этот век отличается изменчивым балансом сил и непрестанными переменами вообще. Нет региона, который можно было бы назвать центром культурного прогресса – наподобие Италии для XV в. Ни одна модель общества не может считаться устойчивой – как произошло со «Старым порядком» (Ancien Regime) в XVII в.». На наш взгляд, для указанного нами периода это высказывание подходит в еще большей степени. Это был действительно век больших перемен, век Великой Смуты, охватившей практически весь Старый свет, и в эти десятилетия Средневековье, умирая в муках, порождало Новое время.
       Итак, вернемся к самому началу и попытаемся выстроить цепочку «великих потрясений». В 1559 г. Като-Камбрезийским миром закончились Итальянские войны, длившиеся свыше полустолетия. Энергия, которая раньше уходила на войну, осталась без применения. Но если Испания могла канализировать ее на освоение Нового Света и вместе с Римской империей расходовать ее на войну с турками на Средиземноморье и Балканах, то Франция, проигравшая войну, очень скоро, подобно Англии столетием раньше, погрузилась в пучину религиозных войн, длившихся с перерывами с 1562 по 1598 гг. и обескровивших la belle France до синевы. На востоке Европы примерно в это же время вспыхнули Балтийские войны, растянувшиеся с 1555 по 1583 гг., т.е. больше чем на четверть века. Россия, проигравшая эти войны, вышла из них обескровленной и истощенной. Анализируя итоги правления Ивана Грозного, британский историк Дж, Хоскинг писал, что «правление Ивана раскрыло в драматической и даже страшной форме всю парадоксальность попыток создать мировую империю на незащищенной и неблагодатной земле северо-востока Европейской равнины. В военном плане Московия становилась ведущей державой. В экономическом – была весьма многообещающей благодаря своим богатым людским и территориальным ресурсам (хотя это утверждение по отношению к России XVI и даже XVII вв. довольно сомнительно – Thor). Однако уровень ее технического развития оказался слишком примитивен для мобилизации всех этих ресурсов, а расслаивающаяся, ограниченная и патримониальная природа унаследованной Русью социальной структуры препятствовала объединению ее сил…» . С этим утверждением можно поспорить, однако представляется, что главное подмечено им достаточно точно – молодое Московское царство надорвалось в попытке поднять оказавшийся неподъемным для себя имперский груз. Стремление выиграть Ливонскую войну при продолжении противостояния с Крымом, обострение которого приходится как раз на время правления Ивана Грозного, ускорило наступление в России всеобъемлющего политического, социального и экономического кризиса. Его последствия полностью преодолеть так и не удалось, и в начале XVII в. произошел взрыв, поставивший страну на грань гибели.
       Однако это было только начало. В 1566 г. вспыхнуло восстание в Нидерландах, положившее начало 80-летней войне между мятежной Голландией и Испанией. И эту войну Испания выиграть не смогла, более того, борьба сразу на нескольких фронтах обескровила Испанию также, как Россию несколькими десятилетиями ранее. Следующей на очереди оказалась османская Турция. Неудачная война с Римской империей вынудила султанское правительство пойти на жесткие меры по наведению порядка в армии . Результатом этих мер стали волнения 1596 г., быстро переросшие в настоящую гражданскую войну – «Джелялийскую смуту», подавление которой стоило Стамбулу огромных усилий и жертв. Примечательно, что многие черты турецкой смуты находят параллели в русской Смуте, случившейся несколькими годами позднее.
       1604 г. – начало той самой русской Смуты, которая закончится спустя почти полтора десятка лет, надолго выведя Россию из числа если не великих, то, по крайней мере, государств, с чьим мнением считаются. И можно предположить, что если бы не Смута, то и Речь Посполитая в начале XVII в. имела все шансы оказаться в глубоком политическом и социально-экономическом кризисе. Однако участие в самозванческих авантюрах и последующая интервенция позволила польско-литовской элите отсрочить наступление «Потопа» на полстолетия.
       Все это время Римская империя (которая Священная и германской нации) находилась в стороне от этих конфликтов, однако чаша сия не миновала и ее. В 1618 г. началась Тридцатилетняя война, ставшая подлинной национальной катастрофой для Германии. И не успела эта война закончиться, как в 1642 г. началась английская Смута, «долго вызревавшая, запоздавшая на 20 лет по сравнению с лихорадкой континентальных гражданских войн», но от того не менее жестокая и кровопролитная . А вскоре наступила очередь Речи Посполитой, пока еще не затронутой этим поветрием – в 1648 г. началась «Хмельниччина», быстро переросшая в опустошительную Тринадцатилетнюю войну между Россией и Речью Посполитой и знаменитый «Потоп», едва не положивших конец существованию польско-литовского государства.
       Кроме того, стоит отметить, что схожие события имели место и на другом конце Евразии. В Японии долгая эпоха междоусобиц в начале XVII в. заканчивается установлением режима Токугава, а в соседнем Китае 1-я половина XVII в. – время глубочайшего социально-экономического и политического кризиса, приведшего к крушению династии Мин и установлению на территории Поднебесной правления новой, иноземной по происхождению династии Цин.
       Связь между этими событиями представляется практически несомненной, и, лежащие на поверхности, они, несомненно, были следствием более глубоких, фундаментальных подвижек. Каких? Этот вопрос требует серьезных исследований, но, несомненно, к ним можно отнести и открытие Нового Света с началом эпохи Великих географических открытий и европейской колониальной экспансии, и смещение оси экономической жизни той же Европы из бассейна Средиземного моря на северо-запад, «революцию цен» и «военную революцию», и начавшийся процесс утраты Востоком прежнего мирового лидерства, и многое, многое другое. «Крот истории» ускорил свою работу, а общий же итог ее очевиден – вторая половина XVI - первая половина XVII вв. стали для Евразии своего рода осевым временем. Оно ознаменовалось серьезными политическими, экономическими, культурными, социальными и иными подвижками, которые стимулировали ускорение процессов смены/оттеснения на второй план общественно-политических, экономических и иных институтов, свойственных эпохе Средневековья, иными, характерными для эпохи Нового времени..."
.



Via

Saygo

Изрядно

прослезился, читая эти откровения известного таиландоведа, религиоведа и еще Бог чего чего веда (наш пострел везде после, однако):
       После смерти Ивана, прозванного «Грозным», наступило затишье. Правление Федора Иоанновича и Бориса Годунова при том, что, конечно, не все было идеально, прошло под знаком восстановления законности, соборности и восстановления связей с Западом. Но теперь всё шло прахом, несмотря на неуемную энергию и политические способности фаворита, а потом и царя Бориса.
       Беда заключалась в том, что русский народ, обольщенный идеей величия и власти над окружающими государствами, ненавистью к богатым и, часто, корыстным боярам, которых уничтожал Грозный царь, был готов ему простить все остальное и забыть годы соборного правления, когда ему, после ста лет деспотии, возвращены были Избранной Радой свобода и достоинство граждан. Как оказалось, всего на 15 лет. Народ не восстал против тиранствовавшего царя, он стерпел его, он стерпел все его бесчинства, все его людодерство, все казни. Люди не встали на защиту своего достоинства, своей свободы. Кто-то бежал за кордон, кто-то укрывался в заволжских скитах, кто-то уходил к казакам, кто-то думал затаиться в своем домике, а кто-то, тряхнув головой, сам шел в опричники. И это пассивное, а то и активное согласие на зло было самым страшным

       Вот она - сермяжная ПравдаЪ про правление Tyrann'a и его приспешников и подельников, а также преданного им норота...

Lebedev-Klavdiy-Vasilevich-Ivan-Groznyiy


       P.S. Утащено из Мордокниги.


Via

Saygo
       Флорентийская республика на закате Средневековья - заре Нового времени: "Доступ во власть широких слоев общества приводил к засилью дилетантизма, разглашению секретов, неповоротливому и плохо работающему аппарату. Дневники (флорентийских горожан - Thor) демонстрируют "изнанку народовластия": постоянные реформы, смены правлений, борьба партий и группировок". Как итог, флорентийцы оказались массово подвержены болезни абсентеизма, когда "интересы семьи и рода ставились выше гражданского долга".

Benozzo_Gozzoli,_cappella_dei_magi,_Cosimo_de'_Medici_and_Carlo_de'_Medici


       Что-то мне напоминает эта картина (не фрагмент фрески, а то, что закавычено) - а вот что, афинскую демократию постперикловской эпохи. Засилье дилетантов, борьба партий и группировок, демагогия, провалы во внешней и внутренней политике и т.д. Общая болезнь сенильной демократии, однако?


Via

Saygo
      Изучая генетическую генеалогию львов, исследователи пришли к любопытным результатам. Подробнее узнать о том, кто кому и в какой степени приходится родственником, можно узнать, пройдя по ссылке:

Via

Saygo
      В девонских морях и океанах обитало превеликое множество необычных существ, среди которых одним из крупнейших была панцирная рыба Titanichthys из отряда артродир (близким ее родственником был знаменитый дунклеостей).
      Необычен же титанихтис был в первую очередь тем, что среди своих собратьев он сознательно выбрал участь толстовца и отказался от хищноядения, перейдя на диету из планктона:
      Titanichthys, скорее всего, процеживал питательную суспензию, из-за чего его нижняя челюсть была значительно менее механически прочной, чем у других видов плакодермы, питавшихся крупной и покрытой жесткой оболочкой добычей

титанихтис



Via

Saygo
       Что же было дальше (после первой части переходи ко второй).
      Первое столкновение между двумя ратями произошло непосредственно под Киевом. Любопытную деталь боевого построения рати Изяслава сообщает летописец: "Кияне же всими своими силами, и на конех, и пеши, и тако сташа, и промежи князи: семо сташа от Вячеслава от Изяслава по праву оли до Изяслава и до Ростислава, а от Ростислава оли и до Олговы могилы, а по леву Вячеслава и Изяслава, оли до Лядьских ворот; и тако сташа около всего города много множество". Выходит, что конные и пешие отряды киевлян встали в промежутках между княжескими "полками". Этот бой Юрий проиграл, несмотря на то, что его сын Андрей действовал, как всегда, бесшабашно и лихо.
       Потерпев неудачу, Юрий, отступил от Киева, не оставляя, однако, надежды, дождавшись Владимирко с галицкой ратью, взять реванш. Изяславово войско следовало за ним, периодически вступая в огневой контакт с арьергардами Юрия ("сторожеве же ехавше под Гюргеве полкы и гонишась с ними"). Юрий отнюдь не стреимлся немедля вступать в бой и пытался уклониться от него, и на протяжении нескольких дней ему это вполне удавалось - если и происходили стычки, то маловажные, между легкой конницей с обеих сторон.
       Маневрирование перед генеральной битвой, сопровождавшееся безрезультатными переговорами, длилось почти неделю, пока Изяслав, опасавшийся скорого прихода Владимирко, не приказал атаковать рать Юрия, когда та, в очередной раз снявшись с позиции, попыталась отступить за Великий Рут, приток Роси. Бросив в бой своих "стрельцов", черных клобуков и русских. Изяславовы стрельцы "начаша наездити в зад полков [Юрия] и стрелятися с ними", а потом и вовсе "почаша у них возы отимати".
       Отбиться от наседающих стрелков Изяслава не получилось, и Юрий со своими союзными князьями, "видивши, оже нелзе им за Руть перейти, оже наездят на зад полков их и возы их отимают", приказали строиться в боевой порядок. Судя по всему, перестроение из походного в боевой порядок совершалось в спешке и привело войско в хаос. Половцы, союзные Юрию, и вовсе решили уклониться от участия в сражении, так что Андрею Юрьевичу пришлось разрываться между построением отцовского "полка" и своей дружины и приведением половцев в чувство ("укрепле е на брань"). На мой взгляд, Юрий поручил старшему сыну роль командира арьергарда - дав ему свою дружину и половцев, Юрий стремился тем самым выиграть время для отхода главных сил за Рут, пока его старший сын будет сдерживать атаки неприятеля.
       Но тут что-то пошло не так, а именно - у половцев сдали нервы. Очевидно, что они не верили в успех Юрия после поражения под валами Киева и бесцельного, как им казалось, маневрирования после этого. Они побежали, не оказав поддержки Андрею. Андрей же тем временем на лихом коне во главе своего "полка" врезался в "полк" Изяслава. Летописец снова рисует картину истинно рыцарского поведения князя: "Андреи же Дюргевич възмя копье и еха наперед, и съехася переже всих, и изломи копье свое". При этом, продолжал летописей описание его геройства, "болоша конь под ним в ноздри, конь же нача совати под ним, и шелом спаде с него, и щит на нем отторгоша", но благодаря свое звезде (время Андрея еще не наступило), он сумел выехать из бой живой и невредимый, чего не скажешь об Изяславе.
       Изяслав, перед боем отдавший приказ союзникам и киевлянам "зрите же на мои полк, а како вы поидет мой полк, тако же и вы поидити", сам, как и Ангдрей, "перед всими полкы въха" в неприятельское войско ("полк" Андрея, исходя из контекста?). В схватке Изяслав "копье свое изломи, и ту секоша е в руку, и в стегно и болоша, и с того лете с коня". Тяжелораненый князь, истекая кровью, рухнул на землю и едва не отдал Богу душу
       Тем временем сила ломит солому, и разбитый арьергард Юрия начал отступление, а затем поток беглецов захлестнул войско Юрия, вслед за половцами побежали черниговские полки, а затем и сам Юрий со своим окружением. "Бежавшим им черес Рут, много дружины потопе в Руте, бе бо грязок, и бежавших им овех избиша, а другыя изоимаша". Поражение превратилось в катастрофу, от которого Юрий так и не оправился.
       А где же тут пехота киевская (о черниговской разговора нет, она, похоже, осталась на Днепре), спросите вы, уважаемый читатель? А пехота все это время отсиживалась в тылу, и только тогда, когда конная схватка закончилась победой изяславовых полков, она выступила вперед и занялась "зачисткой" поля боя. Здесь произошел трагикомический случай - раненый Изяслав пришел в себя и застонал, "и ту хотеша и киеяне пешци убити, мняше ратного, не знаюче его (шлем Изяслава был закрытым, с маской?)...". Изяслав, ошеломленный этим намерением, привстал и заявил, что он князь, и един пешец (ну чистый швейцарец на поле боя под Нанси!), заявил ему: "А так ны еси и надобе" и рубанул его со всей дури мечом по шелому. К счастью для Изяслава, "бе же на шеломе над челом Пантелемон злат", образ святого принял на себя удар меча, разрубившего шлем, но не задевшего голову князя. Тут Изяслав снял шлем с головы и заявил, что де "аз Изяслав есм, князь ваш". Ну и , само собой, народ возрадовался, князя спасенного увидав, запел "Кирие елейсон" и "тако вси полци радующеся, полкы ратных победивше, а князя своего живого ведяче".
       Подведем итог. Пехота сыграла в этой кампании сугубо пассивную роль. Все бои шли в первую очередь с участием конницы, легкой, завязывавшей бой и "травившейся" с неприятелем, и тяжелой, ударом "в копья" (исходя из того, что и Андрей, и Изяслав "изломи" свои копья в схватке, речь явно не шла о фехтовании и вольтижировке с копьем - как там у Прокопия Кесарийского Тотила демонстрировал свою крутость, вертит копьем направо и налево, а о таранном ударе копьем "по франкски") решающей исход сражения. Пехота в лучшем случае "подчищает" то, что осталось после конного шока дружины, в худшем - играет роль последней надежды. Это совсем не то, что было еще полтора столетия или даже столетие назад. Впрочем, другого и не стоило ожидать - кампания носила ярко выраженный маневренный характер, противники все время перемещались, и тащить с собою пехоту конным по преимуществу армиям быо не с руки. Другое дело, что Изяслав, похоже (если летописец не врет), все-таки взял с собой на Перепетово поле киевскую пехоту, но лучшую ее часть - пешец, рубивший Изяслав по шелому мечом, явно не из голодранцев и, раз у него был меч, то он непременно должен был иметь и коня.Однако, подчеркнем это еще рахз, изяславова пехота в сражении сыграла сугубо вспомогательную роль - исход боя решила схватка конницы.

M. 447



Via

Saygo
       Для начала напомню цитату из Келли ДеФриза, которую приводил раньше (чуть подкорректировав ее):
       "Но одна конница редко выигрывала сражения. Только когда пехота использовалась для поддержки рыцарей, когда лучники "размягчали" противника при подготовке конных атак, средневековые сражения завершались великим победами...".
       Грубо говоря, можно сказать и так - если пехота выступала в роли "тела" боевого построения, то конница - как руки, посредством которых полководец и наносил удары по неприятелю. Именно она выступала в роли действующего субъекта на поле боя, тогда как пехота - в роли преимущественно объекта. Успех определялся в первую. очередь действиями конницы, равно тяжелой и легкой, а пехота была на "подтанцовке" - вещь, конечно, нужная, но отнюдь не необходимая до крайности. Есть она - хорошо, нет ее - попробуем обойтись и без нее, здесь много зависело от таланта военачальника и его умения грамотно распорядиться имеющимися у него силами, использовав сильные их стороны и затушевав слабые.
       Воспользуемся методами Вербрюггена (или все же Фербрюггена?) и ДеФриза и попробуем вскрыть механизм не то чтобы типичной, но весьма показательной битвы времен войны Юрия Долгорукого и Изяслава Мстиславича - той самой, что решила в конечном итоге исход этого проти воборства. Речь идет о сражении между двумя коалициями, во главе которых стояли Юрий и Изяслав, в мае (по числам дата гуляет - кто-то пишет о 5 мая, кто-то относит сражение в конец мая или даже в начало июня) 1151 г. под Киевом (именуют его по разному - то на Перепетовом поле, то на Руте - последнее, по моему, более точно определяет его место).
       Предысторию сражения опустим - это долгий рассказ и он нам сейчас не особенно и нужен (может быть, потом как-нибудь развернем в более обширное повествование на том же Warspot'e) . Изяслав в очередной раз вынудил Юрия бежать из Киева, однако последний вовсе не собирался сдаваться - перефразируя известное выражение, "его неумолимо тянуло к Киеву". Изяслав понимал, что без боя его дядя не сдастся, и готовился к отпору. Изяславу удалось привлечь на свою сторону Ростислава Мстиславича Смоленского "с Смолняны, с множеством вои" и, кроме дружины его дяди Вячеслава и Изяслава Давыдовича, одного из черниговский Давыдовичей, "черных клобуков" ("своих поганых" - много их выступило на стороне Изяслава, тут и торки, и ковуи, и берендеи, и даже печенеги). На его стороне были и киевляне - от мала до велика, ибо не любили они Юрия Долгорукого. Киевское ополчение "многим множества", выступившее из города в поддержку Изяслава, было и конным, и пешим.
       Юрий тем временем собирал свои силы, которые включали, кроме его собственной дружины и дружин его сыновей, дружины черниговских Ольговичей и Давыдовичей. Позднее к союзной рати присоединились еще и "дикие" половцы ("своих поганых" у Юрия не было). Судя по тому, что войско Юрия и его союзников двигалось к Киеву водою и сушею, в нем также была пехота - похоже, что черниговская.
       Надо полагать, что Изяслав располагал большей по численности ратью - за счет киевского ополчения, которое, кажется, выступило в поход en masse (тот самый случай, когда киевлянам-пешцам далеко идти не надо было. В общем, как заявили сами киевляне, "ать же поидут вси, како может и хлуд в руци взяти", а кто не пойдет, тех киевляне обещали побить). Любопытно отметить, что когда Юрию удалось все-таки форсировать Днепр, то Изяслав по совету дружины, киевских "лутчих людей" и предводителей черных клобуков вернулся к Киеву, ибо в противном случае князю, стремившемуся дать бой Юрию на дальних подступах к стольному городу, пришлось оставить свою пехоту из-за ее малоподвижности в Киеве. Юрий, очевидно, уступая коалиции во главе с Изяславом в силах, действовал не слишком решительно, рассчитывая на помощь со стороны своего союзника Владимирко Галицкого.

M. 472



Via

Saygo

Свежие кавалеры

       Жил да был во Франции (которой нет милее в целом свете) художник руками по прозванию Луи Жорж Бриллюэн. И рисовал он (а дело было во времена славные Второй Империи и Третьей Республики) всякие живописные полотна из жизни французского (и не только) обчества в эпоху Ancien Régime. Вот, к примеру, такое полотно с двумя славными мужами, облеченными многими достоинствами:

Луи-Жорж Бриллюэн


      Ну красавцы жи есть, в особенности тот, который слева - в расшитых шортиках!


Via

Saygo
       Читаешь ту же Ипатьевскую летопись вслед за "Повестью...", и складывается ощущение, что начало упадка средневековой русской пехоты приходится на время междуусобицы, которая началась после смерти Мстислава Великого, сына Мономахова. До этого пехота достаточно активно используется в походах - даже в знаменитых "крестовых" походах, которые организовывал тот же Владимир Мономах, мы встречаем упоминания о ней, как, к примеру, в похоже 1103 года.
      Но вот потом, когда началась усобица, когда Изяслав Мстиславич выступил против своего дяди Юрия Владимировича (который Долгорукий), ситуация стала меняться. Нет, пехота никуда не исчезла, она осталась, но сфера ее применения начинает сужаться. Там где есть возможность маневра по рекам, там, где нужна живая сила для осады или обороны городов - там пехоту еще можно встретить (или, к примеру, на подступах к осажденному городу, на вылазках из него). Но в остальных случаях - все решает конница, своя и "федеративная", составленная из "своих поганых" или наемных половцев. Впрочем, этого и следовало ожидать - дружинная конница более маневренна, подвижна и профессиональна, легка на подъем, дисциплинированна и ее верность своему князю, как правило. вне сомнений. Для малой войны, набегов и рейдов она больше подходила, нежели неповоротливая и медлительная пехота.
      Тем не менее, пехота еще могла показать себя. Хрестоматийный эпизод из 1149/50 года. Главное действующее лицо - Андрей Юрьевич, будущий Боголюбский:
      "Приближающим же ся им к городу и видящим стягы отца своего, и възревшим пешец, вышедше из города и стреляющимъся с ними.
      Ростиславу же, и Борисови, и Мъстиславу не ведущимъ мысли брата своего Андрея, якоже хочетъ подкнути на пешци, зане и стяг его не бе возволочен, не величаву бо ему сущю на ратьныи чинъ, но похвалы ищючи от единого Бога.
      Тем же пособиемъ Божиимъ и силою хрестьною и молитвою дела своего въеха переже всихъ въ противныя, и дружина его по нем ехаша, изломи Андреи копие свое въ супротивне своемъ.
       Бежащимъ же пешцемъ к городу по гребле, улучи самъ по нихъ.
      Дружине не ведущимъ его, токмо от меншихъ детьскыхъ его два видевши князя своего у велику беду впадша, зане обступленъ бысть ратьными, и гнаста по немъ.
      Ять бо бе двема копиема под ним конь, а третьимъ въ переднии лукъ седелныи, а с городу, яко дождъ, каменье метаху на нь.
      Единъ же от Немчичъ видевъ и, хоте просунути рогатиною, но Богъ сблюде и многажды..."
.
      Поначалу все хорошо - Андрей с копьем наперевес ринулся в толпу пеших стрелков у городских ворот и погнал их перед собой, а потом что-то пошло не так... Кстати, это не единственный случай, когда Андрей вот так попадал в, гм, сложную ситуацию из-за своей горячности. Впрочем, не он один - его враг, Изяслав Мстиславич, сам оказался в подобной же ситуации и тоже едва не был добит пехотинцами.

28f741eab659



Via

Saygo

Унихом

       Или хомяк отакуэ!



      P.S. Представители рода сапиенсов, вступившие в ближний контакт с унихомом, матом не ругаются - они им разговаривают...


Via

Saygo

Печальная повесть

       Еще одна попытка найти ответ на вопрос - почему вымерли настоящие европейцы:
       Гипотезам о причинах вымирания неандертальцев несть числа. Сожраны кроманьонцами? Засыпаны вулканическим пеплом? Истреблены новыми инфекциями? Выродились из-за близкородственных скрещиваний? Слишком медленно размножались? Задохнулись от дыма в пещерах? Очевидно, что причин могло быть несколько, но непонятно, как оценить их роль.
       За моделирование процесса исчезновения «коренных европейцев» взялся немецкий климатолог Аксель Тиммерманн, который решил выяснить, что в данном случае послужило главным фактором — климатические коллизии или конкуренция со стороны кроманьонцев...


Neanderthal2



Via

Saygo

Сладкая парочка

к Идолищу Поганому (чтоб ему не скучно было в гордом одиночестве) от все того же С. Трошина.

      Раз. "Поход к Дону":

poxod-k-donu-1380-g


      Между прочим, на этой картине среди русских военов затесался попаданец из 1066 г., прямо с поля битвы при Гастингсе попал. Сумеете сыскать?

      Два: "Сеча" (уже после похода - типа это вскоре после того, как Засадный полк вдарил по басурманам):

k2j_440ghhw


      Разбор полетов оставляю на волю почтеннейшей публики - я пас, ибо глазам и без того больно!


Via

Saygo
       Любопытная деталь, связанная с пехотой русов в конце Х в.
      Император Никифор Фока в своей "Стратегике" (составленной, вероятно, в 60-х гг. Х в.) упоминает русов среди прочих варваров на службе Империи, причем использовались они в качестве легкой пехоты - дротометателей. Стоит напомнить, что немногим ранее император Константин VII Багрянородный отделял славян о русов, равно как и арабские писатели делали то же самое.
      Запомним это и пойдем дальше. Как раз закончил читать исследование А.А. Роменского "Империя ромеев и "тавроскифы". Один из сюжетов книги - отправка Владимиром Святославичем (который Красно Солнышко) в 988 г. (или около того года - дискуссия продолжается) на помощь своему шурину василевсу ромеев Василию II экспедиционного корпуса размером, если верить тогдашним хроникам, аж в 6 тыс. воинов.

14387


      Этот корпус фактически спас Василия II от поражения в гражданской войне и позволил императору выиграть решающее сражение с войсками узурпатора Варды Фоки под Хризополем. Вот здесь и возникает вопрос - если эти русы, кои были присланы Владимиром Василию, сыграли решающую роль в битве, они были такими же дротометателями, что и русы из сочинения Никифора Фоки? Свежо предание, да верится с трудом, тем более что и здесь, и несколько ранее, на Дунае, во время войны императора Иоанна Цимисхия и Святослава Игоревича росы/русы сражались с византийцами лицом к лицу, "фаланга" на "фалангу", а не в рассыпном строю. Во всяком случае, из контекста известий о действиях этого корпуса следует, что они точно не были легкими пехотинцами, но точно - оплитами".
      В общем, странная выходит неувязка. Конечно, можно сказать, что Владимир отправил на помощь императору ставших ему ненужными и опасных норманнов, но, по логике составителя "Повести временных лет", своих варягов, которые помогли ему захватить власть и в Киеве, Владимир отослал в Константинополь чуть ли не сразу после того, как сел на киевский стол. Не подходит, ту явно другой случай.
      И, продолжая эту историю с наемниками-русами на службе Василия II, приведем еще одну любопытную цитату из сочинения армянского хрониста Степаноса Таронского по прозвищу Асохик. Он писал, что в 1000 году византийское войско во главе с самим императором, в состав которого входил и отряд русов, прибыло в западную Армению (нынешняя восточная Турция, р-н Диарбекира). Здесь и произошел случай, о котором написал Асохик в своей хронике:
       Из пехотного отряда Рузов какой-то воин нес сено для своей лошади. Подошел к нему один из Иверийцев и отнял у него сено. Тогда прибежал к Рузу на помощь другой Руз. Ивериец кликнул к своим, которые, прибежав, убили первого Руза. Тогда весь народ Рузов, бывший там, поднялся на бой: их было 6.000 человек пеших, вооруженных копьями и щитами, которых просил царь Василий у царя Рузов в то время, когда он выдал сестру свою замуж за последнего. — В это же самое время Рузы уверовали во Христа. Все князья и вассалы Тайк'ские выступили против них и были побеждены. Тут погибли: великий князь князей, по имени Петриарх, два сына Очопентре — Габриель и Иоаннес, Чортванел внук Абу-Харба и многие другие; ибо гнев Божий тяготел над ними за их высокомерие.
      Из этого рассказа следует, что оные русы - пешие копейщики-гоплиты, но имеющие лошадей (для перемещения или для перевозки снаряжения, или для того и другого - неясно). Пешие копейщики, но никак не дротометатели. Вот и вопрос - почему у Никифора Фоки русы - легкая пехота (есть ли основания не доверять показания императора?), а у Льва Диакона, Скилицы и Асохика - уже тяжелая, при том, что прошло всего ничего лет между этими разными русами. Кто из них вводит в заблуждение почтеннейшую публику и что случилось между концом 60-х и началом 70-х гг. Х в. с русами, так резво реэкипировавшимися и переобучившимися?


Via

Saygo
       На этот раз из Ипатьевской летописи (продолжаем вступление ко 2-й части истории средневековой русской пехоты).
      Итак, на календаре лето 6655 (или, по нашему летоисчислению, 1147/48 год). На Руси (пока еще не святой) идет борьба за наследство Мстислава Великого, сына Владимира Мономаха - кому быть князем киевским и старшим в роду Рюриковичей (а семейство это, надо сказать, переиначив немного классику, было "буйной корпорации детей Ярослава Владимировича, прослывшего Мудрым мудрым, которую, на манер польского сейма, вечно раздирала анархия. Дети подобрались какие-то грубые, жадные, строптивые и мешали друг другу собирать в житницы"). Претендовавший "в отца место" в этом славном семействе Изяслав Мстиславич, намереваясь идти походом на преступивших крестное целование Ольговичей (потомков Олега Гориславича), обратился за помощью и поддержкой к киевлянам с такими словами:
      Ныне же, брате Кияне, чего есте хотели, чим ми ся есте обечали, поидите по мне к Чернигову на Олгович, доспевайте же от мала и до велика: то имеет конь, кто ли не имеет коня, а в лодьи....
      Любопытная выстраивается картина - созывая киевское ополчение en masse, князь предлагает киевлянам снаряжаться в поход соответственно их материальному положению и достатку - те, кто может позволить себе коня, выступает в поход конным, а прочие "молодшие люди", всякая голь перекатная и нищеброды, грузятся в лодьи и играют в плавную (судовую) рать.
      Остается, правда, вопрос - хорошо, с голью перекатной кабацкой все и так более или менее понятно - "молодые люди два третьего покрутили щитом да с сулицею...", но вот как быть с теми киевлянами, которые выступили с князем в поход конными. Сражались ли они конными (верится с трудом - мужик на коне остается мужиком на коне, который обращается с оружием с ловкостью деревенского пожарного) или же выступали в роли ездящей пехоты - на марше конные, в бою спешивались? Второе представляется более вероятным (опять же - есть конкретные новгородские примеры того времени. 1216 г., новгородцы вспоминают былые дни и сражение на Колакше в 1097 году: "Княже, не хощем изъмрети на конех, нь, якоже отци наши билися на Колачькеи, пеши"... Новгородци же съседавше с конеи, и порты сметаша съ себе, еще и сапозе с ног сметавъ, и поскочиша босе, пешь, якоже елене...").

FOnSJdAi8ArzzIt7rveAI7LfjI3NY9i0MbxmPobLtVnMxak8DVP6Zgcr0PP3GGhahxZ2c6q8aBclepJZrYUZuVNMRTG0H6tJapluDo0aQLwqmn1YVqgJf4nsV9rRafOV



Via

Saygo
      Келли ДеФриз пишет:
      "Но одна кавалерия редко выигрывала сражения. Только когда пехота использовалась для поддержки рыцарей, когда лучники "размягчали" противника при подготовке кавалерийских атак, в средневековых сражениях случались великие победы..."

3kaktkqTURBXy8xMjcwMWQ4YWYwYjVmMjQ1YjExNTJmY2U1ZjljY2I3YS5qcGVnkZUCzQOYAMLD


      Другая фраза, Линн Уайт:
      "Античность придумала кентавра, а раннее Средневековье сделало его владыкой Европы..."

36fff25000591ad9fddde8b8830c799a


      Между двумя этими цитата дистанция - одно поколение.


Via

Saygo

Запасец

       Пишут, что белка отложила на черный день 27 кило шишек под капотом этой самобеглой тележки.

погреб


      P.S. И по ходу дела животинка решила здесь и пост охраны устроить - в углу капоту, похоже, что-то вроде гнезда.


Via

Saygo
на фоне которого вымирание пресловутых динозавров - так, детские игры на лужайке:

       Новое объяснение причин Великого пермского вымирания — сгорание угля в магме. Эта новость напоминает, как мало мы знаем о величайшей катастрофе в истории земной жизни. Традиционно ее объясняют вулканическими извержениями и перегревом планеты. Однако ряд свидетельств указывают на противоположный сценарий — гибель большинства видов из-за резкого похолодания. Как ни странно, вопрос этот вовсе не академический — от него зависит и то, как нам реагировать на глобальные угрозы в наши дни

DR1x1_Inostrancevia_5


       В общем, все плохо - что так, что этак, "а поутру они не проснулись..." (с)


Via

Saygo
       Любопытные результаты нарисовались по итогам первой части. Лично и персонально каждому не могу ответить по причине нехватки времени (в последнее время я домой только ночевать являюсь), но попробую вкратце сделать это сейчас (может быть, как со временем будет попроще, сделаю нечто большее - как и положено, со ссылками, с историографией и пр.) - ностальгия, знаете ли, откат назад, на много лет, к прежним увлечениям и интересам.
      Главная проблема заключается в том, что, говоря о славянской пехоте раннего Средневековья, необходимо все время иметь в виду, что сам по себе славянский мир в эту эпоху неоднороден, равно неоднородна и его материальная культура и, как следствие, культура военная. Да, Маврикий (псевдо) и его "Стратегикон" - наше все (Прокопий, который Кесарийский - в меньшей степени, поскольку первый - практик, а второй - писатель руками), и за неимением гербовой пишут на простой. Но насколько приложимы данные Маврикия к славянам, гм, тем их "племенам", кои обитали в регионах, весьма удаленных от Подунавья?
      В принципе, здесь на помощь приходит археология, а она показывает, что для ранних славян отнюдь не характерен комплекс вооружения, оптимизированный для ближнего боя. Нет доспехов, нет клинкового оружия. Отдельные находки последних разбросаны территориально и темпорально, причем, что любопытно, зачастую эти находки относятся к периферии славянского мира. А вот здесь-то и появляется на свет перенос и заимствование. Контактируя с другими народами с иной военной культурой (в широком смысле культурой), славяне так или иначе вынуждены перенимать военные и технологические новшества - если желали сохраниться, а не исчезнуть с карты, подобно антам.
      Картина выстраивается весьма любопытная в таком случае - именно на периферии славянского мира,в зоне активных контактов славян с кочевниками и разного рода германцами на востоке, западе и севере, а с византийцами на юге, формируется новая (или новые?) военная традиция, тогда как в глубинных районах сохраняется старая. Однако и в этом случае остается вопрос - а каков был характер этой старой традиции? Одна ли она была для всех славян или же разнилась по регионам, а если и разнилась, то когда и где обозначилась эта разница? В порядке рабочей гипотезы я бы все-таки исходил из того, что изначально основу славянских ополчений составляла легкая пехота, вооруженная метательным оружием - те ми же дротиками и отчасти - простыми луками. В качестве же защиты использовались щиты - вполне возможно, что и ростовые, и тогда напрашивается вывод, что пехотинцы могли действовать парами - щитоносец-копейщик с башнеподобным массивным щитом, а под его прикрытием сражался метатель.

original


      Подобного рода тактика и соответствующее ей оснащение, кстати, не требовали значительных материальных затрат и стоили относительно дешево, да и технологически изготовить наконечники копий или дротиков было проще, нежели отковать хороший меч или даже топор-секиру. Была ли эта раннеславянская пехота ездящей - такой вариант исключит нельзя, но была ли это массовым явлением? Тут все упирается в характер коневодства у ранних славян. Можно ли полагать, что оно было достаточно развито - до такой степени, чтобы славянские ополчения могли позволить себе массово сесть на коней хотя и для простого перемещения? Мне представляется, что вряд ли это носило массовый характер, особенно в лесной зоне. А вот использование плавсредств, пресловутых "моноксилов" представляется более вероятным.
      А во что было дальше, с выходом славян на историческую арену в эпоху Великого Переселения народов - здесь все сложнее. Единая общность распадается, формируются региональные культуры, испытывающие импульсы со стороны своих соседей, традиция подвергается пересмотру, и мы видим это на примере дунайских славян. Нечто похоже происходит, судя по всему, и в других регионах и в другое время. И тот образ легковооруженного славянского пехотинцы, привыкшего к дистанционному бою, который рисует нам византийская традиция, начинает постепенно размываться. И на закате эпохи Великого переселения народов региональные отличия начинают играть более значимую роль, определяя лицо военных традиций в разных местах по разному. И когда речь заходит о "военной революции", принесенной норманнами, о "дружинной" культуре, о смене тактики и пр. - здесь речь идет в первую очередь о Северо-Западе и отчасти Северо-Востоке, так или иначе оказавшихся в орбите циркумбалтийской культурной общности, где "моду" задавали норманны. Последние, кстати, то же не стояли на месте.
      P.S. "Гоплит" - вовсе не обязательно пехотинец в доспехах. Достаточно того, что у него есть копье и большой щит.
      P.P.S. Еще раз подчеркну - формирование "дружинной " культуры связано с запуском процесса выделения элиты и формирования основ ранней государственности. Как в эгалитарном, бедно материально и духовно раннеславянском обществе могла сформироваться такая культура - совершенно непонятно.
      P.Р.Р.S. Тот факт, что славяне завоевали Балканы и побили византийцев, можно трактовать не только и не столько как показатель силы и боеспособности славян, а, напротив, бессилия византийцев.


Via