Рафаэль Саббатини и реальные герои «Капитана Блада»
Тем не менее, за литературную основу романа Саббатини взял мемуары корабельного врача «Повествование о великих страданиях и удивительных приключениях Генри Питмена, хирурга покойного герцога Монмута». Питмен был врачом, ухаживал за раненными участниками восстания Монмута, приговорен к смертной казни судьей Джеффрисом, позже смертную казнь заменили продажей на Барбадос. Там его друзья устроили побег, но на этом сходство заканчивается – Питмен не присоединился к ним, и после амнистии вернулся в Англию, где и написал историю своих похождений.
Очень много черт Блад почерпнул из облика и действий французских корсаров. Например, знаменитый бой «Арабеллы» с испанскими галеонами «Милагроса» и «Гидальго», за который Саббатини так доставалось от критиков, есть ни что иное, как краткий пересказ одного из отчетов величайшего французского корсара Жана Бара.
Вспомним: «И тут как раз носовые пушки «Арабеллы» дали залп по «Милагросе». На этот раз ядра превратили ее бушприт в обломки, и, теряя управление, она уклонилась влево. Дон Мигель грубо выругался. Едва лишь корабль испанского адмирала резким поворотом руля был возвращен на свой прежний курс, в бой вновь вступили передние пушки «Милагросы». Но прицел был взят слишком высоко: одно из ядер пролетело сквозь ванты «Арабеллы», оцарапав ее грот-мачту, а второе ядро упало в воду. Когда дым от выстрелов рассеялся, выяснилось, что английский корабль, идя тем же курсом, который, по мнению лорда Джулиана, должен был привести его в западню, находился уже почти между двумя испанскими кораблями. Лорд Джулиан замер, Арабелла Бишоп ухватилась за поручни и задышала часто-часто. Перед ней промелькнули злая физиономия дона Мигеля и ухмыляющиеся лица канониров, стоявших у пушек. Наконец «Арабелла» полностью оказалась между испанскими кораблями. Дон Мигель прокричал что-то трубачу, который, забравшись на ют, стоял подле адмирала. Трубач поднес к губам серебряный горн, чтобы дать сигнал стрелять из бортовых пушек. Но едва он успел поднести к губам трубу, как адмирал схватил его за руку. Только сейчас он сообразил, что слишком долго медлил и что капитан Блад воспользовался этой медлительностью. Попытка стрелять в «Арабеллу» привела бы к тому, что «Милагроса» и «Гидальго» обстреливали бы друг друга. Дон Мигель приказал рулевым резко повернуть корабль влево, чтобы занять более удобную позицию. Но и это приказание запоздало. «Арабелла», проходя между испанскими кораблями, как будто взорвалась: из всех ее тридцати шести бортовых пушек одновременно раздался залп в упор по корпусам «Милагросы» и «Гидальго». Корабль дона Мигеля вздрогнул от носа до кормы и от киля до верхушки грот-мачты. Оглушенная и потерявшая равновесие Арабелла Бишоп упала бы, если бы не его светлость, оказавший пассивную, но реальную помощь. Лорд Джулиан успел вцепиться в поручни, а девушка ухватилась за его плечи и благодаря этому держалась на ногах. Палуба покрылась клубами едкого дыма, от которого все на испанском корабле начали задыхаться и кашлять. На палубу доносились со шкафута крики отчаяния, крепкая испанская ругань и стоны раненых. Покачиваясь на волнах, «Милагроса» медленно двигалась вперед; в ее борту зияли огромные дыры, фок-мачта была разбита, а в натянутой над палубой сетке чернели обломки рей. Нос корабля был изуродован: одно из ядер разорвалось внутри огромной носовой каюты, превратив ее в щепы».
Это явно взято из описания приемов Жана Бара. Существует даже такая байка:
«Во время приема в Версале, в присутствии многих придворных, король спросил Жан Бара, ему удастся как раз каждый вырываться из блокированного Дюнкерка .
- Ну, это очень просто, - отвечал белокурый неграмотный гигант. - Вот, смотрите, - и он проломился через толпу придворных, бесцеремонно их растолкав.»
Но если бы только Жан Бар! Безрезультатная погоня полковника Бишопа за Бладом очень напоминает английскую погоню за Форбэном в Средиземном море, а так же действия адмирала Уоджера против Жана-Батиста Дю Касса в Вест-Индии в 1708 году, и неудачную погоню адмирала Бейкера за Жаком Кассаром в 1712-м. Сравните сами: «Только что пришедший к Барбадосу Бейкер, узнав об атаке Картахены, пошёл на перехват корсара, но Кассар уже вел корабли к английской колонии Антигуа. Там приключилась самая дурацкая ситуация из возможных. 24 июня 1712 года вице-адмирал Уолкер увёл семь кораблей антигуанской эскадры на блокаду Кассара, который, по слухам, находился на Мартинике. К этому времени корсары уже грабили Картахену, ну а 20 июля Кассар появился у стен британской колонии Антигуа. После часовой бомбардировки губернатор Дуглас согласился на переговоры, итогом которых стала передача 1200 рабов и четырёх торговых судов англичан». Ничего не напоминает?
Полнстью читать здесь: https://warhead.su/2020/01/26/rafael-sabatini-i-realnye-geroi-kapitana-blada
Очень много черт Блад почерпнул из облика и действий французских корсаров. Например, знаменитый бой «Арабеллы» с испанскими галеонами «Милагроса» и «Гидальго», за который Саббатини так доставалось от критиков, есть ни что иное, как краткий пересказ одного из отчетов величайшего французского корсара Жана Бара.
Вспомним: «И тут как раз носовые пушки «Арабеллы» дали залп по «Милагросе». На этот раз ядра превратили ее бушприт в обломки, и, теряя управление, она уклонилась влево. Дон Мигель грубо выругался. Едва лишь корабль испанского адмирала резким поворотом руля был возвращен на свой прежний курс, в бой вновь вступили передние пушки «Милагросы». Но прицел был взят слишком высоко: одно из ядер пролетело сквозь ванты «Арабеллы», оцарапав ее грот-мачту, а второе ядро упало в воду. Когда дым от выстрелов рассеялся, выяснилось, что английский корабль, идя тем же курсом, который, по мнению лорда Джулиана, должен был привести его в западню, находился уже почти между двумя испанскими кораблями. Лорд Джулиан замер, Арабелла Бишоп ухватилась за поручни и задышала часто-часто. Перед ней промелькнули злая физиономия дона Мигеля и ухмыляющиеся лица канониров, стоявших у пушек. Наконец «Арабелла» полностью оказалась между испанскими кораблями. Дон Мигель прокричал что-то трубачу, который, забравшись на ют, стоял подле адмирала. Трубач поднес к губам серебряный горн, чтобы дать сигнал стрелять из бортовых пушек. Но едва он успел поднести к губам трубу, как адмирал схватил его за руку. Только сейчас он сообразил, что слишком долго медлил и что капитан Блад воспользовался этой медлительностью. Попытка стрелять в «Арабеллу» привела бы к тому, что «Милагроса» и «Гидальго» обстреливали бы друг друга. Дон Мигель приказал рулевым резко повернуть корабль влево, чтобы занять более удобную позицию. Но и это приказание запоздало. «Арабелла», проходя между испанскими кораблями, как будто взорвалась: из всех ее тридцати шести бортовых пушек одновременно раздался залп в упор по корпусам «Милагросы» и «Гидальго». Корабль дона Мигеля вздрогнул от носа до кормы и от киля до верхушки грот-мачты. Оглушенная и потерявшая равновесие Арабелла Бишоп упала бы, если бы не его светлость, оказавший пассивную, но реальную помощь. Лорд Джулиан успел вцепиться в поручни, а девушка ухватилась за его плечи и благодаря этому держалась на ногах. Палуба покрылась клубами едкого дыма, от которого все на испанском корабле начали задыхаться и кашлять. На палубу доносились со шкафута крики отчаяния, крепкая испанская ругань и стоны раненых. Покачиваясь на волнах, «Милагроса» медленно двигалась вперед; в ее борту зияли огромные дыры, фок-мачта была разбита, а в натянутой над палубой сетке чернели обломки рей. Нос корабля был изуродован: одно из ядер разорвалось внутри огромной носовой каюты, превратив ее в щепы».
Это явно взято из описания приемов Жана Бара. Существует даже такая байка:
«Во время приема в Версале, в присутствии многих придворных, король спросил Жан Бара, ему удастся как раз каждый вырываться из блокированного Дюнкерка .
- Ну, это очень просто, - отвечал белокурый неграмотный гигант. - Вот, смотрите, - и он проломился через толпу придворных, бесцеремонно их растолкав.»
Но если бы только Жан Бар! Безрезультатная погоня полковника Бишопа за Бладом очень напоминает английскую погоню за Форбэном в Средиземном море, а так же действия адмирала Уоджера против Жана-Батиста Дю Касса в Вест-Индии в 1708 году, и неудачную погоню адмирала Бейкера за Жаком Кассаром в 1712-м. Сравните сами: «Только что пришедший к Барбадосу Бейкер, узнав об атаке Картахены, пошёл на перехват корсара, но Кассар уже вел корабли к английской колонии Антигуа. Там приключилась самая дурацкая ситуация из возможных. 24 июня 1712 года вице-адмирал Уолкер увёл семь кораблей антигуанской эскадры на блокаду Кассара, который, по слухам, находился на Мартинике. К этому времени корсары уже грабили Картахену, ну а 20 июля Кассар появился у стен британской колонии Антигуа. После часовой бомбардировки губернатор Дуглас согласился на переговоры, итогом которых стала передача 1200 рабов и четырёх торговых судов англичан». Ничего не напоминает?
Полнстью читать здесь: https://warhead.su/2020/01/26/rafael-sabatini-i-realnye-geroi-kapitana-blada
Войдите, чтобы подписаться
Подписчики
0
0 комментариев
Нет комментариев для отображения
Пожалуйста, войдите для комментирования
Вы сможете оставить комментарий после входа
Войти сейчас