В 25-м, воинском свитке «Стародавних повестей» действуют три поколения доблестных воинов из одной семьи. Это братья Минамото – Ёримицу (знаменитый Райко:), Ёритика и Ёринобу, сын Ёринобу Ёриёси и сыновья Ёриёси – Ёсииэ (он же Хатиман-Таро) и Ёсицуна.
Про Ёринобу (он же Райсин) не рассказывают таких историй, как про его единокровного старшего брата Райко. С чудовищами Ёринобу вроде бы не сражался, а отличился при подавлении мятежа Тайра-но Тадацунэ в 1031 году. Причём отличился по правилам китайской древней стратегии: лучший воевода тот, кто побеждает без боя. Переход его конницы через море по мелководью изображен на нескольких гравюрах в сериях подвигов японских воинов; на Тадацунэ этот манёвр произвёл такое впечатление, что он сдался, не сражаясь. В «Стародавних повестях» рассказ про морской брод тоже есть, но мы покажем другой. По материнской линии Ёринобу доводился племянником ещё одному знаменитому воину, Фудзивара-но Ясумасе. Тот однажды столкнулся с грозным разбойником Штанодёром и одолел его одной лишь своей невозмутимостью. Ёринобу тоже пришлось иметь дело с грабителем – и тоже обойтись без драки. Вот как это случилось. Перевод – Марии Коляды.

Рассказ о том, как грабитель захватил сына Фудзивара-но Тикатака в заложники, но был отпущен по слову Ёринобу
В стародавние времена, когда [будущий] наместник Кавати Минамото-но Ёринобу Асон служил наместником Ко:дзукэ [на рубеже X–XI веков], жил в том краю человек, его молочный брат, которого звали Фудзивара-но Тикатака, младший офицер дворцовой гвардии, тоже незаурядный воин.
Однажды в доме Тикатаки схватили грабителя и заперли, но он каким-то образом освободился от пут и попытался бежать. Однако сбежать никакой возможности не было, а потому грабитель взял в заложники сына Тикатаки, ребенка лет пяти или шести, мальчика миловидной наружности, который бегал поблизости. Ворвавшись в кладовую, грабитель бросил ребенка наземь, и, вытащив меч, сидел там, приставив оружие к животу ребенка.
Тем временем, когда Тикатака вернулся в усадьбу, к нему подбежали люди и сообщили:
– Молодого господина взял в заложники грабитель!
Тикатака, перепугавшись, всполошился и побежал туда, увидел, что и в самом деле грабитель находится в кладовой и приставил меч к животу ребенка. Когда он увидел это, у него потемнело в глазах, и он подумал, что ничего невозможно сделать. Подобраться бы только ближе, я бы отобрал меч! – думал он. Но грабитель обнажил большой и ярко блестящий клинок, приставив к животу ребенка, и говорил:
– Не приближайтесь! Если только приблизитесь, я его зарежу!
И потому Тикатака думал: когда бы он правда зарезал, как и сказал, даже если я потом этого негодяя покрошу на сотню тысяч кусочков, что мне уже с того будет толку? Поэтому он велел своим вассалам:
– Смотрите, не приближайтесь к нему! Просто сторожите на расстоянии!
Решил: пойду доложу наместнику! – и убежал.
Наместник находился неподалёку, и когда Тикатака в страхе и растерянности прибежал к нему, тот удивился и спросил: что случилось? Тикатака же сказал, плача:
– Моё единственное дитя грабитель взял в заложники.
Наместник же усмехнулся:
– Пусть так, но разве стоит из-за этого так плакать? Соберись с духом, как если бы имел дело с демоном или богом. Глупо хныкать, словно малое дитя. Всего-то один маленький ребенок – ну и пускай его зарежут! Хорошим воином становится тот, чье сердце таково. Если думать о собственной жизни или о жене и детях – это принесет лишь дурные плоды. Кто не думает о собственной жизни, не думает о жене и детях, – вот кого зовут бесстрашным. Однако я взгляну, что там делается.
И прихватив только длинный меч, наместник направился к жилищу Тикатаки.
Он встал в дверях той кладовой, где был грабитель, и заглянул туда. Грабитель же, увидев, что это наместник, не стал так горячиться, как с Тикатакой, опустил глаза и крепче прижал меч к ребенку, с таким видом, будто готов пронзить дитя, если кто еще приблизится к нему. Ребенок тогда зарыдал в голос. Наместник, обращаясь к грабителю, молвил:
– Ты взял это дитя в заложники, потому что думал, что так сможешь спасти свою жизнь? Или ты хотел убить дитя? Подумай об этом серьезно и скажи, негодяй.
Грабитель печальным голосом ответил:
– Как я могу думать о том, чтобы убить ребенка? Мне просто было жаль своей жизни, я подумал, что так смогу спастись, лишь потому я схватил молодого господина.
Наместник же сказал:
– О, раз так – бросай меч! Если уж я, Ёринобу, приказываю тебе, ты не можешь не повиноваться. Я не стану просто смотреть, как ты собираешься зарезать дитя! О том, каков мой нрав, ты, небось, слышал. Без шуток, бросай меч, негодяй!
Грабитель, немного посмотрев и подумав, сказал:
– Ваша милость, как же я могу ослушаться вашего приказа? Я брошу, – и далеко отбросил меч.
А ребенка поставил на ноги и отпустил, и тот убежал со всех ног.
Наместник тогда отошел недалеко, позвал своих вассалов и велел, чтобы этого грабителя привели к нему. Вассалы приблизились, схватили парня за воротник, вытащили на передний двор и оставили там. Хотя Тикатака думал зарубить грабителя и выбросить труп, наместник сказал:
– Этот парень проявил милосердие и отпустил заложника. Из-за бедности он стал воровать, и, рассчитывая спасти свою жизнь, взял заложника. Не за что ненавидеть его. Кроме того, когда я велел ему отпустить ребенка, он послушался и отпустил. Этот парень – человек понятливый. Отпустите его немедленно. А ты, разбойник, если что-то надобно, скажи.
Но, хотя наместник так распорядился, грабитель, заливаясь слезами, ничего не сказал в ответ.
Наместник велел:
– Дайте ему немного еды. Да, раз он уже ступил на кривую дорожку, в конце концов он кого-нибудь убьет. В конюшне среди рабочих лошадей выберите сильную лошадь, положите на неё простое седло и приведите сюда.
И всё это ему доставили. Потом наместник еще велел принести простой лук и колчан стрел. Когда все это собрали, он дал грабителю колчан, посадил его на лошадь перед домом, привязал ему на пояс мешок сушеного риса на десять примерно дней и сказал: скорее скачи отсюда прочь. Послушавшись наместника, грабитель ускакал и скрылся.
Даже грабитель, устрашившись единственного слова Ёринобу, отпустил заложника. Если подумать – достоинства Ёринобу как воина не имели ни малейшего изъяна.
А этот ребенок, которого взяли в заложники, позднее, когда вырос, стал монахом на Златоверхих горах [Кимпусэн], а в конце концов сделался учителем таинств. Имя его было Мёсю. Так передают этот рассказ.


Вот таким представил Ёринобу Кикути Ёсай.

Via