Среди японских нэцкэ поразительно часто попадается фигурка сидящего старика, который запустил руку в короб (или в корзину) непонятно с чем. Это — Дед Ханасака (花咲か爺, Ханасака дзидзи:), герой старой и очень любимой в Японии сказки. Содержание её примерно такое.

Жили-были старик со старухой, и не было у них детей, так что они завели себе собачку и назвали её Сиро:. Однажды собачка стала рыть в саду под деревом ямку, старик присоединился к ней — и выкопал клад.


Это увидел злой сосед (иногда вместо одного соседа действуют другие старик со старухой, злые) и решил, что это такая особая собака-кладоискатель. Сосед украл или одолжил Сиро:, заставил искать золото — но пёсик нашёл только старые кости (или черепки, или горшок со змеями и жабами — в общем, всякую гадость и скверну). Сосед рассердился, убил собаку, а хозяевам сказал, что та сама умерла. Старик со старухой очень горевали, похоронили Сиро: под тем самым деревом, где нашли клад, — а ночью собака явилась хозяину во сне и сказала: «Сруби дерево, сделай из него ступу и колотушку-пест, и будет тебе счастье». Тот так и поступил, а в годовщину смерти Сиро: старик и старуха решили устроить поминки. Начали толочь в ступке рис для поминальных колобков, а из ступы посыпались деньги. Злой сосед опять подглядел за этим, одолжил ступу и пест, начал толочь — а оттуда опять всякая гадость полезла. Разозлился сосед ещё больше и сжёг ступу и толкушку. В ту же ночь доброму старику снова приснился Сиро: и сказал: «Собери пепел от ступы и посыпь им землю у засохшего вишнёвого дерева». Дед так и поступил — и вишня вдруг расцвела краше прежнего. (Тогда-то деда и прозвали «Ханасака» — от слова «Расцветать») И так было со всеми увядшими деревьями, которые он посыпал пеплом — а пепел не кончался!


Прослышал об этом князь, подивился и щедро пожаловал Ханасаку. Завистливый сосед, конечно, и тут стал обезьянничать: собрал остатки пепла из костра, на котором сжёг ступу с колотушкой, и явился к князю. Но когда он попытался развеять пепел среди деревьев, увяли даже те, что цвели, а всем присутствующим, включая князя, запорошило глаза. Тут негодяю и пришёл заслуженный конец.

Сказка эта известна во многих изводах, иногда собака в вещих снах не является, а старик всё делает по случайности или по наитию, иногда князь в действии не участвует, а только односельчане стариков, и так далее. История эта рано попала в английские сборники Фримен-Митфорда и Лэнга, а у нас известен в основном вот такой вариант в переводе Веры Марковой.
Сказку иллюстрировали многие художники, попали Ханасака и Сиро: даже на почтовые марки:


И для рекламы дед пригодился:


А ровно сто лет назад по этой истории был снят один из самых первых японских мультфильмов.
Потом, конечно, тоже были и комиксы, и мультфильмы на этот сюжет:


Но ещё в XVIII-XIX веках деда Ханасаку очень полюбили резчики нэцкэ. Одновременно благопожелание и богатства, и красоты, и утешения в печали. Вот ещё несколько штук:




А вот для гравюр эта история, видимо, казалась слишком «деревенской» и на городские печатные картинки не попадала. Но и тут есть исключение, причём неожиданное. У преизящного Тории Киёнаги, обычно изображавшего красавиц-куртизанок, есть большой лист с девятью картинками к нескольким сказкам.

Тут и заяц с тануки, и Момотаро со спутниками, и другие. А среди них — и наш дед с пёсиком, злым соседом и вишнями:

Via