Умблоо

  • запись
    771
  • комментарий
    1
  • просмотра
    95 993

Авторы блога:

Японские байки про Индию: после ухода Будды

Snow

267 просмотров

Рассказ о том, как Ананда вошёл в зал собраний Закона
В стародавние времена в Индии после ухода Будды в нирвану собралась тысяча архатов во главе с почитаемым Кашьяпой, сели сводить воедино сутры Великой и Малой колесниц.
Среди архатов был Ананда, за ним числилось много ошибок. Тогда Кашьяпа учинил ему допрос:
– Ты первым заговорил с Буддой о Гаутами, помог ей уйти из дому, вручил ей заповеди. Из-за этого Правильный Закон не продержится больше пятисот лет. Чем объяснишь эту свою ошибку?
Ананда ответил:
– И пока Будда пребывал в здешнем мире, и после его ухода община непременно должна состоять из четырёх частей: монахов, монахинь, мирян и мирянок.
Кашьяпа спросил опять:
– Когда Будда уходил в нирвану, ты не подал ему воды. Каковы твои оправдания?
– В тот час через реку переправлялось пятьсот повозок. Вот почему я не смог набрать воды и подать Будде, – отвечал Ананда
И снова Кашьяпа спросил:
– Будда спрашивал тебя: «Прожить ли мне одну кальпу, прожить ли много кальп?», а ты трижды не ответил. Чем оправдаешься за это?
Ананда ответил:
– Демоны-мары и иноверцы обратили бы нам во вред любой мой ответ. Вот почему я не отвечал.
И ещё Кашьяпа спросил:
– Когда Будда ушёл в нирвану, госпожа Майя издалека, с неба Тридцати трёх богов, протянула руки, ухватилась за ноги Будды и проливала слёзы. Ты, родич и ученик Будды, не остановил её, позволил рукам небожительницы коснуться тела Будды. Чем оправдаешься?
Ананда ответил:
– Пусть те, кто будет жить в последнем веке, знают, как глубоки чувства родителей к детям! Пусть помнят о милостях родителей и воздают им добром!
Так Ананда доказал, что нет на нём никакой вины, и Кашьяпа больше уже не спрашивал.
А когда тысяча архатов прибыли на Святую Орлиную гору и вошли в зал собрания Закона, Кашьяпа сказал:
– Среди тысячи архатов девятьсот девяносто девять мудры, но не учёны. Только ты, Ананда, учён. Но сердце твоё часто тянется к женщинам. Да и опыта тебе пока недостаёт. Сейчас же выйди из зала!
Выгнал его и запер ворота.
Тогда Ананда, стоя за воротами, сказал Кашьяпе:
– Учёность мне нужна лишь затем, чтобы четырьмя сиддхантами принести пользу всем живым. А в моих делах с женщинами нет и мысли о любовной страсти. Позволь мне войти и сесть!
Кашьяпа ему:
– Всё же опыта тебе недостаёт. Если сейчас докажешь, что обрёл тот плод, какой не достигается ученьем, я разрешу тебе войти и сесть.
Ананда говорит:
– Я уже доказал, что обрёл плод, недостижимый на пути ученья. Впусти меня!
Кашьяпа ему:
– Если ты доказал, что обрёл плод, недостижимый на пути ученья, то чудесной силой сможешь войти, не открывая дверей!
Тогда Ананда вошёл через замочную скважину и сел среди толпы. Вся толпа решила: чудо! И тогда Ананду назначили старшим в собрании Закона.
Тогда Ананда поднялся на возвышение и сказал:
– Так я слышал…
В тот час всему великому собранию показалось: неужто наш Великий учитель, Шакьямуни, прошедший свой Путь, вернулся к нам и снова проповедует Закон?! И в один голос они произнесли стихи:

Лик подобен чистой полной луне,
Глаза – как голубые лотосы,
Воды великого моря, Закона Будды
Влились в твоё сердце, Ананда!

Так они без конца восхваляли его. А потом свели воедино сутры Великой и Малой колесниц, все – со слов Ананды.
Итак, среди учеников будды почитаемый Ананда был лучшим, и все это поняли. Так передают этот рассказ.

  
Речь идёт о первом буддийском «Соборе», когда был составлен канон. Важно, что в рассказе монахи собирают «сутры Великой и Малой колесниц», то есть канон махаяны возникает тогда же, когда и канон тхеравады. По другим преданиям, сутры махаяны (все или их часть), хотя и содержат наставления Будды, но открыты были позже, когда люди усвоили более простое учение – или когда времена изменились, и людям стала нужна более действенная проповедь.
Здесь Кашьяпа ссылается на то предсказание Будды, согласно которому эпоха «Правильного Закона» продлится пятьсот лет. О том, как тётка Будды, Махапраджапати Гаутами, просила принять её в общину и Ананда поддержал её просьбу, в «Кондзяку» говорилось в свитке 1-м. Тем самым было положено начало женскому монашеству. Следующие два обвинения (Ананда, родич и ближайший ученик, не подал Будде воды и не умолял его отсрочить уход) восходят к эпизодам из предания об уходе Будды, не вошедшим в «Кондзяку»; оба они показывают, что уход был неизбежен. Упрекая Ананду в том, что он допустил Майю к телу сына, архаты исходят из самого строгого толкования устава: будто бы запрет соприкасаться с женщинами распространяется даже на мёртвых и даже на мать и сына. «Плод, недостижимый на пути учёности», – плод собственных подвижнических усилий монаха. Как видно из предыдущих рассказов, люди порой обретают плод внезапно, слыша наставления Будды, здесь же от Ананды требуется доказать, что он подвижник, а не только прилежный слушатель. Четыре сиддханты – четыре способа проповеди: 1) на языке, принятом в кругу мирян; 2) на языке, приспособленном для каждого отдельного слушателя; 3) на языке, способном разрушить помрачения слушателя; 4) на языке, соразмерном истине как таковой. Со слов «Так я слышал…» начинаются почти все сутры.

 
  
Рассказ о том, как царь Прасенаджит призвал к себе Рахулу
В стародавние времена в Индии после ухода Будды в нирвану царь Прасенаджит призвал к себе Рахулу и преподнёс ему всевозможные кушанья. Великий царь и царица собственноручно одарили его. Рахула принял дары, едва притронулся к еде – и залился слезами, разрыдался, как малое дитя.
Тут царь и все чиновники, глядя не него, удивились, спрашивают Рахулу: мы от всего сердца поднесли тебе дары, отчего же ты плачешь? Скорее скажи, в чём причина!
– Будда ушёл в нирвану ещё не так давно, – отвечает Рахула, – а вкус еды уже испортился. Какая же еда достанется тем, кому предстоит жить в последнем веке! Об этом я подумал и от жалости заплакал.
И всё рыдал, не переставая.
А потом на виду у царя Рахула протянул руку, достал из-под земли одно зёрнышко риса и говорит:
– Это рис тех времён, когда Будда жил в здешнем мире. Вот пища святых мудрецов, отсекших страсти! Сравни этот рис с тем, что поднёс мне сегодня!
Царь взял зёрнышко, попробовал – вкус непостижимый! Нынешний рис из подношений рядом с этим – как яд в сравнении со сладкой росой!
Тогда Рахула сказал:
– Мудрецы ушли из мира. Для кого же этот рис? Вкус его сокрыт под землёю на глубине пятисот йоджан, у богини земли Притхиви.
– Раз так – спрашивает царь – когда же этот подземный вкус явится снова?
Рахула отвечает:
– Когда в последнем веке устроят чтения «Сутры о человеколюбивых царях», этот подземный вкус непременно явится!
Стало быть, тем, кто живёт в последнем веке, особенно важно растить корни блага, читая «Сутру о человеколюбивых государях»! Так передают этот рассказ.


Богиню земли Притхиви почитают как защитницу Закона и свидетельницу тех клятв, которые давал Будда. «Сутра о человеколюбивых царях», «Нинно:кё:», в Японии почитается как одна из сутр для защиты страны. В ней речь идёт о том, как правителю следует чтить Будду, Закон и Общину, в частности, описан обряд, когда сто монахов устраивают чтения самой этой сутры, а правитель подносит им угощение.


Рассказ о том, как Упагупта встретился с младшей сестрой царя Прасенаджита
В стародавние времена в Индии жил Упагупта, он обрёл плод архата и доказал это. Живя в ту пору, когда Будда уже ушёл в нирвану, он с тоской размышлял о временах Будды. Живы ли ещё те, кто встречался с Буддой? – спрашивал он, и кто-то сказал ему: жива младшая сестра царя Прасенаджита, старуха ста десяти с лишним лет. В детстве она встречала Будду. А больше никого не осталось! Упагупта, узнав об этом, обрадовался, отправился к этой старой монахине. Пришёл, попросил передать, что хотел бы с нею увидеться. Монахиня его пригласила к себе, а возле двери поставила горшочек с маслом. Упагупта на радостях поспешил войти и подолом задел горшочек, немного масла пролилось.
Монахиня, встречая Упагупту, спрашивает: зачем ты пришёл? Он отвечает: очень хочу узнать, как всё было во времена Будды, вот и пришёл расспросить тебя! Монахиня ему:
– Увы! После ухода Будды в нирвану минуло всего-то около ста лет. Но упадок Закона Будды за это время зашёл так далеко! При Будде жил один ученик, вёл себя очень дурно, словно безумец. Будда долго его увещевал, но в итоге изгнал из общины. А ты такой почтенный монах, что и сказать нельзя, соблюдаешь заповеди, исполняешь правила – и всё же задел подолом горшочек у дверей и пролил масло. В те времена даже безумный, буйный ученик нипочём так не сделал бы! Вот и пойми, насколько нынешний век хуже века Будды: во всём остальном – точно так же!
Упагупта выслушал её, весьма устыдился, будто тело его рвали на части. А потом монахиня ещё сказала:
– Будда однажды посетил моих родителей. И тотчас ушёл. Я тогда была мала, вдруг потеряла свой золотой венец. Искала, но найти не могла. Будда отбыл восвояси, прошло семь дней – и только тогда я нашла венец у изголовья своей постели. Удивилась, спросила – и оказалось: золотое сияние Будды держалось семь дней, и в этом сиянии венец был не виден. А утром восьмого дня сияние померкло, и я увидела венец. Стало быть, где бывал Будда, там его свет сиял ещё семь дней! Вот такие мелочи я помню, а больше ничего не запомнила – ведь я тогда была мала!
Упагупта слушал её, заливаясь слезами, ничего не сказал и в печали ушёл к себе. Так передают этот рассказ.

Via




0 комментариев


Нет комментариев для отображения

Пожалуйста, войдите для комментирования

Вы сможете оставить комментарий после входа



Войти сейчас