Часть первая
ДЕДАЛ НА КРИТЕ

Действующие лица:
ДЕДАЛ, мастер и изгнанник
ИКАР, его сын
МИНОС, царь Крита
ПАСИФАЯ, его жена
АРИАДНА и ФЕДРА, их дочери
ФЕСЕЙ, афинский царевич

Действие происходит на Крите, у моря

Дом Дедала недалеко от берега моря. Вдалеке видны прихотливо изогнутые стены Лабиринта. ДЕДАЛ, крепкий пожилой мужчина, опершись на палку, задумчиво смотрит на него. МИНОС в короне, с длинною густою седеющей бородой, подходит к нему и касается посохом его плеча.

ДЕДАЛ (вздрагивает). Кто здесь?
МИНОС. Я. Отчего ты не спишь – ведь ещё так рано, даже птицы не поют.
ДЕДАЛ. Я афинянин, царь. А сегодня трудно найти афинянина, который спокойно спал бы.
МИНОС. Да, они надолго запомнят гибель моего сына. Уже шестнадцать лет прошло с тех пор… Каким статным воином он стал бы, какой преемник был бы для меня! Мне ведь тяжело править, Дедал. Я стар, а моя мудрость обременяет меня, когда я должен заботиться обо всех мелких передрягах, хотя могу покорить мир – и покорю. Но у меня нет наследника – только дочери. И за это афиняне до самого конца моей жизни будут посылать своих сыновей и дочерей в Лабиринт.
ДЕДАЛ. Отпусти меня, царь.
МИНОС. Куда?
ДЕДАЛ. В Афины.
МИНОС. Тебя изгнали оттуда.
ДЕДАЛ. Да, за то, то я убил своего ученика, его звали Талос. Но ведь я создал другого Талоса, из меди, которому не страшны ни болезни, ни мечи и стрелы. Я искупил свой грех.
МИНОС. Перед богами – да, Дедал. Но не перед афинянами. Твой медный Талос – критянин, и гордость критян. И ты – гордость Крита. Скажи, не сладко ли тебе у меня живётся? Ты пользуешься всеми гражданскими правами, ты богат – настолько, насколько нужно, ты говоришь с царём, сыном Громовержца, и он тебя слушает. У тебя сын…
ДЕДАЛ. Я хочу, чтобы он увидел Афины… Мои Афины!
МИНОС. Зачем критянину видеть Афины? Впрочем, сколько ему лет?
ДЕДАЛ. Пятнадцать.
МИНОС. Через несколько годков я смогу зачислить его в морскую гвардию, и он поплывёт в Афины, чтобы конвоировать таких же афинян, как те, что прибыли сегодня. И тогда он убедится, то Афины – жалкая копия Кносса, да и то неполная.
ДЕДАЛ. Что же есть на Крите, чего нет в Афинах?
МИНОС. Прежде всего, старая развалина Эгей не может равняться с сыном Зевса. Затем – там нет Дедала (с улыбкой) и Лабиринта.
ДЕДАЛ. И Минотавра.
МИНОС. Перестань, Дедал, ты знаешь, что рассердить меня невозможно. Если бы Минтоавр так уж стоял у меня поперёк горла, он давно издох бы от голода. И Пасифае всё не так легко бы сошло. А она осталась моей женою и воспитывает девочек. Великим царям нельзя злиться по пустякам, Дедал, – это одна из первых заповедей, преподанных мне отцом в пещере.
ДЕДАЛ. Ты мудрый царь, Минос.
МИНОС. Все жестокости, в которых меня обвиняют, я совершил ради страны и ради закона. Поверь, я не начал бы войны с твоими Афинами только из-за сына. Но Криту необходимо было утвердить своё первенство на море – и я одержал эту победу.
ДЕДАЛ. Не без моей помощи, царь.
МИНОС. Да, но ты сам хотел, чтобы никто об этом не знал. И дань для Минотавра я взимаю с Афин лишь потому, что побеждённые должны платить дань, а величайшему победителю – величайшую дань. Как-то они встретили бы тебя, Дедал, строитель Лабиринта?
ДЕДАЛ. Всё равно. Отпусти меня, царь.
МИНОС. Нет. Я не могу отпустить тебя. И не пытайся меня уговорить. Но я пришлю к тебе нескольких парней – обучи их своему искусству. И когда не Крите будут собственные Дедалы, лучше афинского – тогда, может быть, я отпущу тебя. Ведь ты хороший наставник, и твои ученики превосходят тебя.
ДЕДАЛ. Я же сделал тебе медного Талоса – что же ты попрекаешь меня, царь!
МИНОС. Я не попрекаю тебя – что ты. Но скажи, ты не научил своего сына твоему искусству – поэтому?
(Пауза)
ДЕДАЛ. Да. Поэтому.
МИНОС. Ну, что же. Воля твоя, только смотри за ним получше – в этом возрасте им часто приходят в голову всякие глупости… Андрогей вот поплыл в Афины… (Отворачивается, потом резко:) И не вздумай сбежать! Даже если ты пойдёшь по морю, как посуху, тебе не спастись!
(Уходит)
ДЕДАЛ (усмехнувшись). По морю, как посуху? Ты мудр, царь, но у тебя бедная фантазия.

Из дома выходит ИКАР. Ему 15 лет, он некрасив, но лицо у него доброе – добрее, чем у отца.

Ты уже проснулся, мальчик?
ИКАР. Я не спал.
ДЕДАЛ. Что-нибудь болело?
ИКАР. Да. Душа.
ДЕДАЛ. Ты всё горюешь о матери… Но врач сказал, что ничего нельзя было сделать. А это был личный врач Миноса, и он спас бы её, будь это возможно.
ИКАР. Я понимаю.
ДЕДАЛ. Тогда успокойся и поспи.
ИКАР. Ах, как я хотел бы сейчас маминого совета!
ДЕДАЛ. Почему же не моего – неужели я меньше знаю?
ИКАР. Нет, но ты не поймёшь меня, отец.
ДЕДАЛ. Говори. Дедал ещё не самый бестолковый человек на Крите.
ИКАР. Помнишь, ты когда-то вырезал мне маленького Эрота?
ДЕДАЛ. Помню. Ты любил с ним играть, а когда потерял, то расплакался и заявил, что он убежал. Из-за этого, кстати, пошло много нелепейших слухов про меня.
ИКАР. Я не о том. Я о настоящем.
ДЕДАЛ. Только этого ещё не хватало! Ты влюбился? Сейчас, когда всё готово к полёту?
ИКАР. Я не полечу, отец. Я останусь здесь – подле неё.
ДЕДАЛ. Не говори ерунды! Афины стоят какой-то девчонки, да ещё к тому же критянки.
ИКАР. Мама тоже была критянкой ¬– а разве ты не любил её?
ДЕДАЛ. Любил. Но это никогда не мешало мне работать. И никогда бы, даже в брачную ночь, она не удержала бы меня, если б я уже тогда знал, как выбраться отсюда.
ИКАР. Ты не любил её.
ДЕДАЛ (с горькой усмешкой). Как можно! Она была хорошая женщина и – её дал мне Минос. И велел любить. И я послушался его, иначе у меня не было бы возможности работать. Сейчас я ослушаюсь его в первый и последний раз. Мы улетим.
ИКАР. Я останусь, отец.
ДЕДАЛ. Ты хорошо подумал?
ИКАР. Да. Сделай ей тоже крылья… но она не полетит – не захочет.
ДЕДАЛ. Кто это, хотел бы я знать, не пожелает увидеть Афин?
ИКАР. Она. Ариадна.
(Пауза)
ДЕДАЛ. Ты соображаешь, что говоришь? Ты хочешь уверить меня, что тебя, сына чужака и рабыни, даже не красавца, мальчишку младше себя, полюбила царевна?
ИКАР. Нет. Но я люблю её и не могу не видеть её. Я должен быть рядом.
ДЕДАЛ. Зачем?
ИКАР. Ну я же говорил, что ты не поймёшь.
ДЕДАЛ. Ладно. А теперь слушай. Выбрось всю эту блажь из головы. Мне осталось работы часа на два. Сегодня вечером или ночью, по звёздам, мы вылетаем. И запомни ещё: без меня ты никому здесь не нужен. Ни Криту. Ни Миносу. Ни тем более твоей Ариадне.
(Уходит в дом)
ИКАР. Ах, если бы моей! Но я не могу лететь. Пусть даже я никогда не удостоюсь её взгляда.

Входит АРИАДНА, красивая девушка лет семнадцати.

АРИАДНА. Мальчик!
ИКАР. Царевна?
АРИАДНА. Ты сын или ученик Дедала?
ИКАР. Сын, царевна.
АРИАДНА. Что ты вылупил глаза? Как дурачок, право. Позови отца.
ИКАР (улыбаясь). Да, царевна.
АРИАДНА. Чего же ты стоишь?!
ИКАР. Иду, царевна.

Уходит в дом. Выходит Дедал.

ДЕДАЛ. Что привело тебя ко мне, царевна?
АРИАДНА. Прибыл корабль с молодыми афинянами для Минотавра.
ДЕДАЛ. Для Минотавра? Ну так что же?
АРИАДНА. Ты афинянин, Дедал!
ДЕДАЛ. Да.
АРИАДНА. Ты можешь спасти их!
ДЕДАЛ. Ступай и скажи отцу, что на столь нелепые провокации Дедала не поймать.
АРИАДНА. Я пришла тайно от отца. Среди них, на корабле, царевич Фесей.
ДЕДАЛ. Сын Эгея?
АРИАДНА. Да. Он убьёт Минотавра.
ДЕДАЛ. Ну что же, когда-нибудь это должно было случиться. Я не сомневался, что найдётся достойный афинянин. Бог в помощь! Но зачем ты пришла ко мне?
АРИАДНА. Ты построил Лабиринт.
ДЕДАЛ. Ты хочешь сказать, что после Минотавра этот царевич убьёт меня?
АРИАДНА. Нет, но ты один знаешь, как не заплутаться в Лабиринте. Помоги ему!
ДЕДАЛ. Я один? Об этом знает каждый кносский мальчишка – любой, кто черпает сведения не только из официальных источников. Как бы иначе носили еду Минотавру во все остальные дни года, кроме этого?
АРИАДНА. Как же?
ДЕДАЛ. Но зачем тебе, дочери критского царя, губить единоутробного брата и помогать какому-то афинянину? Всё-таки ты подослана.
АРИАДНА. Всюду тебе мерещится дурное, Дедал. Видно, ты сам очень скверный человек.
ДЕДАЛ (с усмешкой). Как и все афиняне.
АРИАДНА. Не все! Я люблю его.
ИКАР (выбегает из-за двери). Любишь? Любишь, царевна?
АРИАДНА. Да, а тебе-то что? Ты хочешь донести отцу, мальчишка? Доноси – над сердцем моим он не хозяин. Да и не поверит он тебе, сопливому щенку, сыну чужака и рабыни!
ИКАР. Да… что поделаешь…

Медленно уходит в дом.

АРИАДНА. Какой-то странный он у тебя, Дедал! Но как же выйти из Лабиринта?
ДЕДАЛ. Привязать нитку у входа и тянуть её за собой. Подожди, царевна.

Уходит в дом. Возвращается ИКАР.

АРИАДНА. Что тебе нужно?
ИКАР. Царевна! Ариадна! Я…

Убегает. Входит ДЕДАЛ с клубком ниток в руках.

ДЕДАЛ. Вот клубок, Ариадна. Теперь твой афинянин сможет выйти. Я прошу в награду только одного: после этого приведи его сюда. Я хочу потолковать с земляком. Может быть, я буду ему полезен.
АРИАДНА. Хорошо, Дедал. Позаботься, чтобы твой мальчишка не проболтался.
ДЕДАЛ. Позабочусь, не беспокойся.
АРИАДНА уходит.

Икар!
ИКАР. Что, отец?
ДЕДАЛ. Теперь ты можешь успокоиться. Ты видишь, она любит другого.
ИКАР. Да.
ДЕДАЛ. Царского сына.
ИКАР. Да.
ДЕДАЛ. И ты можешь с чистым сердцем улететь с Крита вместе со мною.
ИКАР. Нет.
ДЕДАЛ. Там, в Афинах, ты найдёшь себе другую девушку – простого происхождения, но ничуть не хуже.
ИКАР. Нет. Она его не любит. Ей просто скучно здесь, во дворце!
ДЕДАЛ. Так или иначе, но если Минос узнает про клубок, нам несдобровать. Улетать нужно немедленно.
ИКАР. Кто-то идёт.

Входят ПАСИФАЯ и ФЕДРА, девочка лет семи. Царица уже далеко не молода, но ещё красива.

ПАСИФАЯ. Готово ли моё кольцо, Дедал?
ДЕДАЛ. Готово. Принеси номер третий, Икар.

ИКАР уходит в дом.

ПАСИФАЯ. Так заказ царицы у тебя только под третьим номером?
ДЕДАЛ. Первые два – спецзаказы Миноса.
ПАСИФАЯ. Какие же?
ДЕДАЛ. Не имею права сказать. Секретная работа.
ПАСИФАЯ. Так царица на этом проклятом острове даже не имеет права знать о том, что делает придворный мастер? Говори!
ДЕДАЛ. Не могу. А что было бы, если б в своё время Минос узнал о твоей тайной просьбе?
ПАСИФАЯ. Может быть, было бы и лучше. Почему я люблю тебя, Дедал? Ты иноземец, изгой, ремесленник, твоя выдумка с коровой погубила мою жизнь – а всё же ты мне симпатичен чем-то. Может быть, тем, что ты труженик, как и мой отец, самый работящий среди титанов? Не знаю. Но на этом острове только к тебе я могу приходить и говорить открыто. Минос уже двадцать с лишним лет не разговаривает со мною, Андрогей погиб, моего несчастного Минотавра заключили в Лабиринт – а ведь это твоя выдумка, проклятый хитрец! Это ты построил Лабиринт!
ДЕДАЛ. Мне велели, Пасифая. Что я мог сделать? Я и сам понимал, что бедняга ни в чём не виноват…
ПАСИФАЯ. Да, во всём виновата одна я – и ты, Дедал! Без тебя этого никогда бы не случилось! А теперь моя же дочь Ариадна смотрит на меня с презрением и брезгливостью.
ФЕДРА. Мама, пойдём домой!
ПАСИФАЯ. Домой! Разве это дом – кносский дворец, с его расписными стенами, ваннами и отоплением, в котором никто не любит бедную Пасифаю и её сына! Если бы мой отец был простым царём, я взяла бы мою Федру и ушла к нему. Но у него нет дома, день и ночь он на работе. Недавно было затмение, я боюсь, что сейчас он плохо себя чувствует.
ДЕДАЛ. Успокойся, царица.
ПАСИФАЯ. Я скажу тебе, Дедал, – тебе первому, – что тревожит меня больше всего. Я ведь совсем не помню Минотавра – его сразу отобрали у меня. Я не кормила его своей грудью, не учила его ходить, говорить, не помню его – Минос сразу запер бедняжку сперва в отдалённом покое дворца, а потом в Лабиринте. Но тогда, сразу после родов, я видела его. Я плохо помню эти несколько минут, у меня кружилась голова и глаза застило красным туманом – но мне кажется… мне кажется, что он был таким же, как все дети! И только Минос придумал, что он – чудовище. Хотел сохранить престол для Андрогея, для своего сына. Ох, боги, боги, неужели это правда?
ДЕДАЛ. Правда, царица. А вот и кольцо – Икар принёс.
ПАСИФАЯ. Ты знаешь? Откуда?
ДЕДАЛ. Я вводил его в Лабиринт.
ПАСИФАЯ. Зачем ты мне это сказал!

Входят ФЕСЕЙ, стройный семнадцатилетний юноша, и АРИАДНА.

АРИАДНА. Что вы здесь делаете, мама?
ПАСИФАЯ (испуганно). Ничего.
АРИАДНА. Неужели нельзя гулять с Федрой где-нибудь ещё?
ФЕДРА. Мне ту хорошо – тут такие красивые камушки, а дедушка Дедал делает мне игрушки на верёвочке.
ПАСИФАЯ. Я примеряла перстень.
АРИАДНА. Уходи, мать. Здесь будут речи не для тебя. Этот юноша, Фесей, сын царя Эгея Афинского, только что убил Минотавра.
ПАСИФАЯ. Что?..
АРИАДНА. Он смыл позор и с Афин, и с Крита, он смыл – твой позор.
ФЕСЕЙ. Да, он был чудовищен, но я сразил его твёрдой рукою.
ПАСИФАЯ. Чудовищен?

С горьким смехом уходит с Федрой.

ФЕСЕЙ. Кто это? Неужели Пасифая?
АРИАДНА. Да.
ФЕСЕЙ. Я представлял её другою. А девочка с нею?
АРИАДНА. Это моя сестрёнка Федра.
ФЕСЕЙ. На ней лежит печать чего-то рокового. Она ещё мала, но глаза… у неё глаза самоубийцы. И в то же время чем-то похожа на мать.
АРИАДНА. Дедал, вот твой клубок. Что ты хотел спросить у Фесея?
ДЕДАЛ. Ты сын царя Эгея, юноша?
ФЕСЕЙ. Да.
ДЕДАЛ. И наследник афинского престола?
ФЕСЕЙ. Да, и я горжусь этим. Я горд тем, что я афинянин, ибо нет более великого государства, а если есть, так не будет!
ДЕДАЛ. Я тоже из Афин, Фесей.
ФЕСЕЙ. Тогда ты должен понять, что Аттика обязана сейчас поднять голову, сбросить позорные цепи зависимости от Крита, одолеть Беотию, опередить Аргос и стать первейшей державой Эллады. Наш флот не уступит критскому, и павшие под Мегарами бойцы жаждут отмщения!
ДЕДАЛ. Да, это был страшный разгром.
ФЕСЕЙ. Но больше он не повторится! Афины должны утвердить свою гегемонию над всей Грецией. И я берусь осуществить это.
ДЕДАЛ. Ты возвращаешься в Афины?
ФЕСЕЙ. Да, с Ариадной. Наши дети будут законными наследниками и Афин, и Крита.
ДЕДАЛ. Я помог тебе, помоги и ты мне.
ФЕСЕЙ. Я готов.
ДЕДАЛ. Дай мне вернуться на родину.
ФЕСЕЙ. На корабле нет ни единого места.
ДЕДАЛ. Это не страшно, я доберусь сам. Но позволь мне после этого остаться в Афинах – я же был изгнан оттуда.
ФЕСЕЙ. Я прикажу отцу объявить тебе амнистию. Это будет гораздо разумнее, чем оставить тебя на Крите или отпустить куда-то ещё, давая тем самым возможность сотрудничать с врагом. Я удивляюсь, как отец в своё время позволил тебе эмигрировать – тебе, столь ценному работнику. Он разумнее поступил бы, казнив тебя.
ДЕДАЛ. Спасибо.
ФЕСЕЙ. Нет, я не казню тебя, не бойся. Ты ценный для нас человек, и ты будешь трудиться на благо Родины.
ДЕДАЛ. Так ты примешь меня в Афинах?
ФЕСЕЙ. Да, непременно. Но добираться ты должен сам.
АРИАДНА. Идём, Фесей, милый! Нас могут догнать. Прощай, Дедал!
ДЕДАЛ. До свидания, мастер!
(Уходят)
ДЕДАЛ. Медлить больше нельзя, Икар. Собирайся. Ты полетишь немедленно, со мною.
ИКАР. Теперь мне всё равно.

Входит МИНОС; он в гневе.

МИНОС. Ты помог им бежать, Дедал? Ты?
ДЕДАЛ. Я помог соотечественнику, царь.
МИНОС. Твоя родина – Крит!
ДЕДАЛ. Моя родина – Афины.
МИНОС. Я не стану больше тянуть резину. Ты зажрался, Дедал. Отныне вместе со своим сыном будешь сидеть в Лабиринте – безо всяких клубков! И там ты будешь работать. Через час поймают Ариадну и мальчишку, но ещё раньше ты окажешься в своём Лабиринте. Я даю тебе время закончить мой заказ номер два – его не перетащить. И не вздумай бежать – весь остров оцеплен, и на всех кораблях – мои солдаты. Всё!

Уходит

ДЕДАЛ. Пора улетать, Икар. Сейчас я принесу крылья.

ДЕДАЛ скрывается в доме. Возвращается ПАСИФАЯ.

ПАСИФАЯ. Дедал! Дедал, ты меня слышишь? Мой сын убит. Моя дочь бежала. Сделай мне вторую корову, Дедал! Я хочу нового Минотавра!
ИКАР. Поздно. Крит кончается, царица. Наступает пора Афин. Лучшие мастера Крита, лучшие девушки Крита бегут в Афины – порознь. Я тоже бегу с Крита. Но мне не надо Афин. Я улечу далеко-далеко – к твоему отцу, Пасифая.

Возвращается Дедал с двумя парами крыльев.

ДЕДАЛ. Прощай, царица. Едва ли ещё встретимся. Ты идёшь, Икар?
ИКАР. Всё равно.

Они вдвоём скрываются за домом.
ПАСИФАЯ. Счастливый путь! Передай привет отцу, Икар!

Via