Норрис решил, что «должен быть способ умиротворить Коннахт более мягкими способами», и отказал Бингхэму в подкреплении из Дублина, что чуть позже оказалось роковым решением. О’Доннел вторгся в Коннахт, захватил Слайго, собрав с него контрибуций на 1200 фунтов стерлингов, и с большим количеством коров повернул домой. Норрис в оправдание заявил, что «скорее всего это вызвано нехваткой мяса, потому что жители Севера всегда нуждаются и всегда голодны». Бингхэм же отписал в Дублин, что «Ирландский совет желает привлечь внимание к Коннахту, дабы скрыть свои собственные неудачи в Ольстере. Что касается Бёрков и прочих местных дикарей – с ними обращались в тысячу раз лучше, нежели они заслуживали, поскольку настоящей их целью всегда были попытки восстановить систему танистики и сопутствующее ей варварство».
В этот момент против Бингхэма в Дублине рассматривали жалобы «бродяг из Мэйо», МакУильямсов. Они охарактеризовали Бингхэма как «самого и жестокого и безбожного человека». Бёрки из Мэйо жаловались, что за три года у них отжали большую часть скота и 200 запаханных полей, и что все это сделано либо с ведома, либо по прямому указанию Лорда-Президента. В письме, среди прочего, были такие строки: «Милосердие Вашего Величества более известно чужим народам, чем нам, бедным нечастливцам (poor misers), которые здесь терзаются и управляются Бингхэмами, отбросами всех беззаконий, здесь, на краю мира (culâ mundi), вдали от Бога и Вас, Нашего суверена».
В результате Бингхэм в очередной раз приехал в Дублин, дабы опровергнуть эти обвинения. Он говорил, что сейчас своей задачей видит отделить Коннахт от Ольстера, дабы две мятежные провинции не смогли объединиться друг с другом. Статьи, заключенные с О’Ниллом и О’Доннелом в Дандлоке, сделали невозможным размещение гарнизона в Баллишанноне, значит самым лучшим вариантом остался Слайго.
Норрис в ответ сказал, что «мира в Коннахте все равно не будет, потому что Бингхэм и Бёрки залиты кровью друг друга», и поэтому своей властью задержал Лорда-Президента в Дублине, а сам провел с Бёрками переговоры в Голуэе и Атлоне. Бингхэм не нашел ничего лучше, как написать королеве: «Ваше Величество, такая политика приведет к тому, что ирландские лорды получат больше власти, чем вы со своей королевской прерогативой». Впрочем, к этому времени Лондон уже во всю вмешался в разборки между администрацией в Ирландии. Елизавета писала Раселу: «Если окажется, что Бингхэм виновнен, мы должны удалить его с острова. Но мы не должны как-то обвинять его прилюдно или, что еще хуже, казнить, без веских доказательств это будет просто неслыханно и нанесет удар по нашему авторитету».
В конце концов сэра Ричарда это достало – 25 сентября 1596 года он бежал из-под стражи и всплыл лишь… в Хэмпшире, в городке Флит. Да, и такое бывает. Лорд-Президент Коннахта, одно из доверенных лиц королевы в Ирландии, бежал сначала в Лондон, а потом – в городишко Флит, где его по приказу Берли посадили под арест.
 Вернут его в Ирландию позже, в разгар восстания О'Нилла, в 1597 году.

Via