Умблоо

  • запись
    771
  • комментарий
    1
  • просмотров
    95 977

Авторы блога:

Камакурские байки: еще о пути в Чистую землю

Snow

258 просмотров

В прошлый раз речь шла про то, что верить в милосердие Амиды можно и нужно, но рассчитывать на него неправильно. У Камо-но Тёмэя вообще вопрос о возрождении – совсем не простой. Сегодня покажем несколько небольших рассказов об этом же: от чего зависит возрождение, как «сила Другого», Амиды, соотносится с собственными усилиями человека. В сборнике эти рассказы идут подряд, по ним видно, как Тёмэй располагает свои истории, чтобы они и поддерживали друг друга, и возражали друг другу.

О том, как Сукэсигэ единожды вознёс молитву и возродился в Чистой земле
В годы Эйкю: (1113–1118) жил человек по имени Сукэсигэ, отставной дворцовый стражник из отряда Такигути. Родом он был из края Ооми из уезда Гамау.
На него напали разбойники, стреляли, и в тот самый миг, когда стрела вонзилась ему в спину, он вскричал: «Слава будде Амиде!» – и с этими словами умер. Голос его был громок, слышен в соседнем селении. Люди прибежали и увидели: он сидит лицом к Западу, закрыв глаза.
В ту пору жил человек по имени Дзякуин, монах в миру. Он был знаком с Сукэсигэ, но жил неблизко и ничего не знал о его гибели. В ту ночь он во сне шёл по широкому полю, а у дороги лежал мертвец. Собралось множество монахов и говорят: здесь тот, кто возродился в Чистой земле. Тебе нужно его увидеть! Дзякуин подошёл, поглядел –увидел Сукэсигэ и проснулся. Он решил, что это странно, а утром к нему пришёл отрок, служивший при Сукэсигэ, и рассказал, что случилось.
А ещё один человек странствовал по Ооми и во сне кто-то возвестил ему: только что один человек возродился в Чистой земле, пойди и завяжи с ним связь! В том месте был дом Сукэсигэ. И день, и месяц совпали в точности.
…Сукэсигэ всего один раз возгласил молитву, памятуя о будде, и всё же не остался на дурных путях, а родился в Чистой земле. Отсюда можно понять: глупыми помыслами обычных людей трудно измерить чужие заслуги.

О том, как Кити-дайфу дал обет и возродился в Чистой земле
В недавнюю пору жил человек по имени Токива Кити-дайфу Морисукэ. В возрасте восьмидесяти с лишним лет он ничего не знал о Законе Будды и даже постных дней не соблюдал. Встречал монахов, но даже не думал оказать им почтение, и если кто-то побуждал его следовать учению, он начисто всё отвергал. Вообще выглядел человеком самым глупым.
И вот он отправился к себе в имение в край Иё. Было это осенью первого года Эйтё (1096 г.). В имении он, ничем особенно не болея, умер – и в последний час помыслы его были правильны, так что он возродился в Чистой земле. Со стороны Сума сгустились багряные облака, дом наполнился благоуханием, явились и другие чудесные знаки.
Люди видели это и дивились, спросили у жены: как же он добился такого? Жена отвечала:
– Сердце его с самого начала склонялось к ложным взглядам, заслуг он не копил. Но с шестого месяца прошлого года он каждый вечер, несмотря на свою нечистоту, даже не переодевшись, обращался к Западу и читал что-то, написанное на одном листке бумаги, кланялся, соединив ладони, – такое было.
Листок тот нашли, посмотрели – а на нём записан обет: «Я, ученик, с почтением призываю Амиду, прошедшего свой путь, создателя и властителя края Высшей Радости в западной стороне, а также Внимающего Звукам, Обретшего Силы и всю толпу святых! Я получил человеческое тело, которое трудно получить, по счастью встретился с Законом Будды, но сердце моё изначально глупо, я вовсе не усердствовал, не подвижничал. Понапрасну проводил дни с утра до вечера, попусту вернулся бы на три дурных дороги. Однако Амида, прошедший свой Путь, связан со мной глубокой связью, и чтобы спасти живые существа в мутном последнем веке, он дал Великий обет. Если спросить, в чём суть обета, то он гласит: “Если даже человек совершил четыре тяжких греха и пять тягчайших, но при конце своей жизни пожелает возродиться в моей стране и десять раз произнесёт ‘Слава будде Амиде’, то я непременно приду за ним”, – так он поклялся. Теперь я полагаюсь на этот Великий обет и потому с нынешнего дня и до конца жизни я каждый вечер буду, обращаясь лицом к западу, возглашать драгоценное имя. Хочу, чтобы если жизнь моя кончится нынче ночью во сне, да будет эта десятикратная молитва моим последним словом – и да будет Изначальный обет неложен, да отведёт меня будда в край Высшей Радости! Если же мне осталось ещё сколько-то жить, если нынче я не уйду, а в конце не смогу, как хочу, возгласить имя Амиды, то пусть ежедневные мои молитвы зачтутся мне как последняя десятикратная молитва! Хотя грехи мои и тяжки, пяти тягчайших я ещё не совершил. Хотя заслуги мои и скудны, но желание войти в край Высшей Радости глубоко! Итак, я не отвращаюсь от Изначального обета. Непременно выведи меня отсюда, о будда!». Так там было написано.
Кто видел это, пролили слёзы и почтили старика. Позже эту запись стали переписывать повсюду, и много было людей, кто с верою последовал ей и увидел свидетельство.
А ещё один отшельник, хотя и не читал вот так записи обета, всегда кроме тех ночных часов, когда спал, думал о конце своей жизни и возглашал десятикратную молитву, больше никак не подвижничал, но возродился в Чистой земле. Даже если кто-то мало усердствует, но всегда помнит о непостоянстве и сердцем привержен возрождению, это – из полезного самое полезное. «Если в сердце своём человек не забывает о Высшей Радости, думает о ней, то когда его жизнь кончится, он непременно возродится там. Подобно тому как дерево падает в ту сторону, куда клонится», – так сказано (у Гэнсина в «Собрании сведений о возрождении», «О:дзё:ё:сю:»).

О том, как один отшельник не стал принимать гостя
В недавнюю пору жил один отшельник: глубоки были его помыслы о Пути, о будде он памятовал и молился неустанно.
Его знакомый хотел с ним повидаться, нарочно пришёл проведать, а отшельник ответил: я очень занят, встретиться не смогу.
Ученики сочли это странным, и когда гость ушёл, сказали:
– Он ни с чем отправился восвояси, а вы с ним даже не увиделись!
– Мне досталось человеческое тело, которое трудно обрести. В этот раз я хочу вырваться из круговорота рождений и смертей, родиться в краю Высшей Радости. Это для меня главная забота. Какие дела могут быть важнее этого?
Так он сказал. Кажется, слишком жёстко, мне такое не по сердцу.
В «Сутре о сосредоточении сидя» сказано: «Сегодня заняты этим, завтра делают то, предаются радостям, не вглядываются в страдания, не постигают, что смертный срок близок». Среди людей в этом мире не найдётся таких, кто совсем не помышлял бы о будущем веке. Но они думают: нынче сделаю это, завтра займусь тем, – а враг, непостоянство, тем временем подступает всё ближе, отнимает их жизнь, а они этого не понимают.


Цитируемая сутра (坐禅三昧経, «Дзадзэн саммай-кё:» ТСД 15, № 614, 270a) содержит наставления по сосредоточению, общие для всех махаянских традиций (а не только для традиции дзэн, где сосредоточению сидя придаётся особое значение).
В предисловии к сборнику Тёмэй писал, что ограничится рассказами о японских подвижниках. Но здесь он приводит две истории – про Индию и про Китай.



О том, как старик из страны Шравасти накопил благо и не раскрыл его
В старину, когда Шакьямуни, Прошедший Свой Путь, пребывал в стране Шравасти, он взял с собой ученика, почитаемого Ананду, и вышел в окрестности города. По дороге им встретился старик жалкого вида и с ним две женщины. У всех троих головы седы, лица в морщинах, худые, чёрные, кожа да кости. Одежду себе они пытались соорудить из грязных лохмотьев, и всё равно тела почти не прикрыты. Пройдут несколько шагов – и вздыхают глубоко, то и дело останавливаются передохнуть.
Будда на них поглядел и молвил:
– Ананда, взгляни! Этот старик в прежних жизнях накопил великие блага. Если бы в молодости, в расцвете сил, он трудился, посвятив усердие своё мирским делам, стал бы первым богачом страны Шравасти. А если бы трудился ради выхода из этого мира, стал бы совершенным, архатом, явил бы три вида ясновидения и шесть видов чудотворения. Если бы в зрелые годы он постарался, то стал бы вторым богачом, а если бы помышлял об освобождении, то – мудрецом, кто более не вернётся в непостоянный мир, анагамином. Если бы в следующем возрасте постарался – стал бы третьим богачом, а если бы решился обрести плод просветления и дать свидетельство о нём, то стал бы мудрецом, кому предстоит вернуться лишь единожды, сакридагамином. Но он по-глупому растратил годы расцвета, хотя унаследовал блага из прежних жизней, ни к чему не стремился – и теперь он ни на что не годен, впустую прожил жизнь в мире людей, жизнь, которую трудно обрести!
Так сказал Будда. Кому из нас посчастливилось встретиться с «Сутрой о Цветке Закона», услышать милосердный обет будды Амиды, но кто не трудится, не подвижничает, тот понапрасну проводит дни и месяцы. Именно таков и был тот нищий старик.


Китайская история – как раз к тому, что было недавно в посте про книгу с картинками: как монах Шань-дао советовался с самим Амидой по трудным вопросам учения.

О том, как наставник Шань-дао видел будду
Танский наставник Шань-дао был учеником Дао-чо. Однако учителя он превзошёл, в сосредоточении видел будду Амиду, спрашивал о том, в чём сомневался, и обретал свидетельство.
Учитель его, Дао-чо, радовался и как-то раз сказал ему:
¬– Я с утра до вечера, как мне казалось, делаю то, что сообразно желанию возродиться в краю Высшей Радости. Но теперь меня одолели большие сомнения. Расспроси будду и расскажи мне!
И тотчас Шань-дао вошёл в сосредоточение и задал этот вопрос. Будда молвил:
– Когда рубят дерево, стучат топором. Когда возвращаются домой, не сетуют, что устали.
Эти два изречения Шань-дао выслушал и передал учителю.
Смысл сказанного вот в чём: когда рубят дерево, каким бы большим оно ни было, его в итоге всё-таки срубают. Нужно только не лениться, рубить без отдыха. И когда возвращаются домой, не надо останавливаться по дороге, говоря: тяжело! И тогда шаг за шагом непременно дойдёшь. Если решимость глубока и если не ленишься, можешь не сомневаться, – вот чему учил будда. Это относится не только к Дао-чо. С любым подвижником, должно быть, так.

Via




0 комментариев


Нет комментариев для отображения

Пожалуйста, войдите для комментирования

Вы сможете оставить комментарий после входа



Войти сейчас