Когда-то мы писали о мэйдзийских иллюстрированных новостных листках нисики-э. Во времена сёгуната Токугава похожие листки (только что не в качестве приложения к газетам) тоже вовсю выпускались — и тоже рассказывали в основном об удивительных или скандальных происшествиях, достоверных или якобы достоверных, с привязкой к определённому месту и времени.
Потом, через несколько лет или десятилетий, наиболее занятные из этих рассказов включались в сборники соответствующего жанра — по образцу довольно многочисленных китайских собраний «записок о необычайном». А затем некоторые истории начинали кочевать из сборника в сборник. Один такой случай мы и хотели бы сегодня пересказать.
Он пользовался большим успехом и попал в несколько сборников. Самый ранний из них — «Рассказы заячьего сада» (兎園小説, «Тоэн сё:сэцу», 1825 г.; «Общество Заячьего сада» 兎園会, Тоэнкай, — это кружок литераторов, куда входил, в частности, автор «Восьми псов» Кёкутэй Бакин). Следующие изложения — в «Собрании морских историй» (漂流記集, «Хё:рю: кисю:», 1835), в «Сливовых лепестки» (梅の塵, «Умэ-но тири», 1844, сост. Нагахаси Матадзиро: 長橋亦次郎) и примерно тогда же — в «Разных записях из О:сюку» (鶯宿雑記, сост. Комаи Норимура 駒井乗邨). А дальнейшие пересказы уже основывались на этих.
Вот к чему сводится суть. 22 февраля 1803 года на восточном побережье Японии, в провинции Хитати, местные рыбаки обнаружили качающийся на волнах странный предмет, большой и округлый, «как котёл для варки риса с выпуклым ободком посредине». Сперва его приняли за лодку — но таких круглых лодок рыбаки не знали; да ещё закрытых выпуклой крышкой; да ещё сделанных, как они описывали, из железа и стекла. Впоследствии ему подобрали название — «Полое судно» (虚舟, уцуробунэ).

Вот самое раннее дошедшее его изображение (из сборника 1825 года) – перерисовка Бакина из старого новостного листка. А кто изображён рядом с «полым судном» — расскажем чуть позже.

Рыбаки вытащили стренный предмет на берег и осмотрели. Посудина была покрыта чёрной краской (или лаком), с четырёх его сторон в верхней части было по окошку — застеклённому, зарешеченному, все щели законопачены смолой или варом. Нижняя часть была укреплена медными пластинами, расходившимися от дна к ободу лучами.

Картинка из «Сливовых лепестков»

«В таком прочном сундуке, не иначе, должны храниться сокровища!» — решили рыбаки и не без труда раскупорили плавучий сосуд. Вместо сокровищ там обнаружилась очень бледнокожая и очень рыжеволосая (и рыжебровая) женщина, примерно в полтора метра ростом, странно одетая и державшаяся, как показалось изумлённым рыбакам, учтиво и любезно. В руках она сжимала ящик примерно в локоть длиной «из неведомого в Японии материала», и нипочём не соглашалась его отдавать. По-японски женщина не говорила и не понимала.


И «полое судно», и его обитательница на разных рисунках и гравюрах выглядят немного по-разному.


Однако одна примета «странного наряда» повторяется часто — это крупные пуговицы. По театру Кабуки мы, впрочем, знаем, что это было важнейшим условным обозначением «европейского платья вообще».



Впрочем, на картинках девушку охотно одевали и на условно-китайский манер, и почти по-японски.


Что ещё находилось в «полом судне», кроме девушки и ящика — неизвестно, может быть, и ничего. Зато на стенках судна были заметны непонятные знаки, похожие на иероглифы, которые немедленно срисовали:

Их до сих пор охотно (и по-разному) пытаются истолковать любители тайн.

Искатели сокровищ были сильно разочарованы. И ещё сильнее напуганы: судя по всему, перед ними был иностранный корабль с пассажиркой, они помогли ему причалить, а ей — высадиться… в общем, совершили государственное преступление! (До «открытия страны» было ещё очень далеко…) Один старый поселянин, если верить «Рассказам Заячьего сада», произнёс такую речь:
«Наверное, эта женщина — заморская царевна, которую выдали за постылого. А она любил другого мужчину; их разоблачили, и любовника предали казни. Царевну же казнить было нельзя, так что её посадили в эту лодку и пустили на волю волн. Если всё это так, то в ящике должна храниться отрубленная голова её возлюбленного! Понятно, почему она им так дорожит. В древности похожие случаи уже бывали… Если начнём сами с этим разбираться, это обойдётся нам в кучу денег и хлопот. Поэтому самым мудрым будет посадить её обратно в лодку, законопатить и пустить по воле волн. Жестоко, конечно, но такова уж её судьба!»
Как мы видим, у старого рыбака был довольно романтический склад ума…
Дальше версии расходятся. В большинстве изводов этой истории так рыбаки и поступили, послушав совета старейшины. В других — и судно, и его обитательницу в сопровождении наиболее уважаемых жителей села отправили по начальству, где следы таинственной находки и затерялись. Уездным и провинциальным властям шум вокруг этого происшествия тоже, разумеется, был невыгоден… Так или иначе, о дальнейших приключениях «полого судна» и его обитательницы ничего не известно.
По мотивам истории, сочинённой старым рыбаком, после опубликования её в сборниках, стали сочинять рассказы и повести, дополняя его предположения разными подробностями. И эти повести тоже иллюстрировались:


А с 1925 года (когда отмечался столетний юбилей первого сохранившегося свидетельства в «Рассказах Заячьего сада») и до сего дня время от времени публикуются статьи и книги про «загадку Полого судна».


Не обошлось и без уфологических объяснений: в море, дескать, упала потерпевшая крушение «летающая тарелка» с пилотом-гуманоидом… Чем хуже заморской царевны с отрубленной головою в ящике? Но всерьёз эту версию, кажется, никто не рассматривает. А что послужило основой рассказа о «полом судне» — так до сих пор и не выяснено.
Впрочем, не могу не вспомнить по этому поводу корейское предание о заселении острова Чеджу:
«Изначально люди здесь [на острове Чеджу] не жили. И вот однажды прямо из земли явились три человека […] Все трое охотились в полях и лесах, одевались в шкуры и кормились мясом. Как-то раз увидели они, что к берегу Восточного моря прибило деревянный ящик, обмазанный тёмно-красной глиной. Эти трое приблизились к нему и открыли, а там внутри обнаружили каменный сундук. Тут же из деревянного ящика вышел какой-то человек в тёмно-красном платье, подпоясанном алым поясом. Тогда они открыли каменный сундук — из него явились три девы в зелёных платьях, а ещё там оказались жеребята с телятами и зёрна пяти злаков. Вот что им сказал человек в красном платье: “Я — посланец из Японского царства. Наш государь породил трёх дочерей и сказал, что в Западном море с главной горы сошли трое, они — сыновья божества и в будущем создадут царство, но у них нет жён. Вот он и повелел привезти своих трёх дочерей вам в жёны, чтобы в будущем вы совершили великие дела.”
Посланец проговорил, тут же сел на облако и удалился, а три человека разделили дев по старшинству и сделали их своими жёнами.»
Были бы в «полом судне» жеребята или хотя бы зерно — может, и судьба его пассажирки сложилась бы счастливее…

Via