Saygo

Роберт Грейвс. Мифы Древней Греции

173 сообщения в этой теме

74. СОПЕРНИЧЕСТВО БЛИЗНЕЦОВ

a. Когда мужская линия дома Поликаона спустя пять поколений пресеклась, мессенцы пригласили Периера, сына Эола, на царство, и он женился на дочери Персея Горгофоне. Она пережила своего мужа и оказалась первой вдовой, вторично вышедшей замуж, а мужем ее стал спартанец Ойбал{1}. До этого считалось, что, когда муж умирал, жена должна была кончать жизнь самоубийством, как это сделала дочь Мелеагра Полидора, чей муж Протесилай первым ступил на берег, когда греческий флот достиг берегов Трои. Так же. поступили Марпесса, Клеопатра и дочьФилака Эвадна, бросившаяся в погребальный костер, когда ее муж погиб в Фивах{2}.

b. От Периера Горгофона родила Афарея и Левкиппа, а от Ойбала — сыновей Тиндарея и Икария{3}. Тиндарей унаследовал от отца спартанский трон, а Икарий был при нем соправителем, однако Гиппокоонт со своими двенадцатью сыновьями изгнал их обоих, хотя некоторые говорят, что Икарий, позднее ставший тестем Одиссея, принял сторону Гиппокоонта. Найдя убежище у этолийского царя Фестия, Тиндарей женился на его дочери Леде, которая родила ему Кастора и Клитемнестру и одновременно родила Елену и Полидевка от Зевса{4}. Позднее, усыновив Полидевка, Тиндарей вернул себе спартанский трон и был одним из тех, кого спас от смерти Асклепий. Могилу его до сих пор показывают в Спарте{5}.

с. Тем временем сводный брат Тиндарея Афарей сменил Периера на троне Мессены, где в качестве соправителя с меньшими полномочиями был Левкипп, по имени которого, как утверждают мессенцы, назван город Левктры. Афарей взял в жены свою сводную сестру Арену, которая родила ему Идаса и Линкея, хотя Идас на самом деле был сыном Посейдона{6}. Случилось так, что дочери Левкиппа - левкиппиды, а именно: Феба, которая была жрицей Афины, и жрица Артемиды Хилаейра, были обручены со своими двоюродными братьями Идасом и Линкеем. Однако Кастор и Полидевк, которые больше известны как Диоскуры, украли их, и те родили им сыновей. Это привело к еще большему соперничеству двух пар близнецов{7}.

d. Диоскуры, которые никогда не расставались друг с другом, стали гордостью Спарты. Кастор был знаменит как воин и укротитель лошадей, а Полидевк был непревзойденным кулачным бойцом; оба завоевывали призы на Олимпийских играх. Их двоюродные братья и соперники были не менее преданы друг другу. Идас был сильней, чем Линкей, но у Линкея был настолько зоркий глаз, что он видел в темноте и мог найти зарытые сокровища{8}.

е. К этому времени сын Ареса Эвен женился на Алкиппе, и та родила ему дочь Марпессу. Желая сохранить девственность своей дочери, он приглашал всех ее женихов помериться с ним силой в гонках колесниц, причем победителю обещал Марпессу, а проигравшим отрубал голову. Скоро к стенам дома Звена было прибито множество голов, однако влюбившийся в Марпессу Аполлон выразил свое неудовольствие таким варварским обычаем и сказал, что скоро покончит с ним, вызвав Эвена на состязание. Но сердце Идаса тоже было неравнодушно к Марпессе, и он выпросил у своего отца Посейдона крылатую колесницу{9}. Прежде чем Аполлон успел что-либо предпринять, он отправился в Этолию и увез Марпессу, похитив ее, когда та плясала в хороводе. Эвен бросился в погоню, но не смог догнать Идаса, и им одолела такая кручина, что он сначала перебил всех своих лошадей, а потом бросился в реку Ликорман и утонул, а река с тех пор называется Эвен{10}.

f. Когда Идас достиг Мессении, Аполлон попытался отнять у него Марпессу. Они сошлись в поединке, но их разнял Зевс и распорядился, чтобы Марпесса сама решила, за кого ей лучше выйти замуж. Боясь, что Аполлон бросит ее, когда она состарится, как он бросал многих других своих возлюбленных, Марпесса выбрала себе в мужья Идаса{11}.

g. Идас и Линкей были участниками Калидонской охоты и плыли на "Арго" в Колхиду. Однажды, после смерти Афарея, они и Диоскуры забыли о своих ссорах и устроили в Аркадии совместный набег, чтобы угнать скот. Набег удался, и Идас по жребию должен был разделить добычу на четверых. Для этого он разрубил быка на четыре части и сказал, что половина угнанного скота достанется тому, кто первым съест свою часть мяса, а оставшийся скот будет принадлежать тому, кто съест свою долю вторым. Другие еще не успели приступить к еде, а Идас уже расправился со своей долей и принялся помогать Линкею. Проглотив последний кусок мяса, Идас с Линкеем погнали скот в Мессению. Диоскуры оставались на месте, пока самый медлительный из них — Полидевк - не закончил трапезу. Затем они отправились в Мессению и заявили жителям, что Линкей нарушил условия спора, приняв помощь от Идаса, который тоже обманул их, не став дожидаться, пока все участники спора примутся за еду, Идаса и Линкея не было в городе - они приносили жертву Посейдону на горе Тайгет. Поэтому Диоскурам удалось увести спорный скот и забрать другую добычу, после чего они забрались в дупло дуба и стали ждать возвращения их соперников. Однако Линкей, стоя на вершине Тайгета, увидел их, а Идас сбежал с горы и, швырнув копье в дерево, пронзил Кастора. В выскочившего из дупла Полидевка, который был готов отомстить за брата, Идас бросил вырванное из могилы Афарея резное надгробие. Полидевк, тем не менее, сумел поразить копьем Линкея, и в этот момент Зевс, принявший сторону своего сына, поразил Идаса перуном{12}.

h. Однако мессенцы рассказывают, что Кастор убил Линкея, и опечаленный Идас перестал сражаться, занявшись погребением брата. Тогда Кастор приблизился и нагло разрушил только что воздвигнутый Идасом монумент, считая, что Линкей не достоин его, "Твой брат вел себя в бою, как баба", - язвительно крикнул он. Идас обернулся и вонзил свой меч в живот Кастора, за что Полидевк тут же отомстил ему{13}.

i. Одни говорят, что именно Линкей смертельно ранил Кастора в битве при Афидне, а другие считают, что Кастор был убит, когда Идас и Линкей напали на Спарту. Есть и такие, кто считает, что оба Диоскура в этой битве остались живы и невредимы, а Кастора позже убили Мелеагр и Полиник{14}.

j. Тем не менее все сходятся на том, что последним из двух пар близнецов остался Полидевк и что, установив на спартанском ипподроме трофей в честь своей победы над Линкеем, он вознес молитву Зевсу: "Отец, не дай мне пережить своего брата"! Однако, поскольку судьбе было угодно, чтобы только один из сыновей Леды умер, и поскольку отцом Кастора был смертный Тиндарей, Полидевк как сын Зевса был вознесен на небеса. Но Полидевк согласился на бессмертие лишь вместе с Кастором, поэтому Зевсу пришлось разрешить им попеременно проводить свои дни на небесах и в преисподней близ Терапны. В награду за братскую любовь их образы были помещены среди звезд как созвездие Близнецов{15}.

k. После обожествления Диоскуров Тиндарей призвал Менелая в Спарту и отрекся в его пользу от царства, а поскольку дом Афарея тоже остался без наследника, Нестор стал править всей Мессенией, за исключением той ее части, где правили сыновья Асклепия{16}.

l. Спартанцы до сих пор показывают дом, где жили Диоскуры. После них он принадлежал некоему Формиону, которого они посетили однажды ночью под видом путников из Кирены. Они попросили разрешения на ночлег и пожелали переночевать в своей прежней комнате. Формион ответил, что весь дом в их распоряжении, но, к сожалению, в комнате, которая их интересует, сейчас живет его дочь. На следующее утро ни девушки, ни ее вещей в комнате не оказалось; комната была пуста, если не считать изваяния Диоскуров и пучка сушеного триллиума, лежавшего на столе{17}.

m. Посейдон сделал Кастора и Полидевка спасителями потерпевших кораблекрушение мореплавателей и дал им право посылать попутные ветры. Если на носу судна им приносили в жертву белых ягнят, они тут же поспешали на помощь, и в небе их сопровождали стаи воробьев{18}.

n. В битве при Эгоспотамах Диоскуры сражались на стороне спартанского флота, за что победители повесили в их честь две золотые звезды в Дельфах, однако накануне сокрушительного поражения под Левктрами эти звезды упали и исчезли{19}.

о. Во время второй мессенской войны двое мессенцев вызвали гнев Диоскуров тем, что осмелились выступить в их роли. Случилось так, что спартанское войско праздновало день этих обожествленных близнецов, когда двое всадников, вооруженных копьями, ворвались на полном скаку в их лагерь. Спартанцы опустились перед ними на колени, воздавая им божественные почести, а одетые в белые туники, пурпурные плащи и яйцеподобные шлемы псевдо-Диоскуры, которыми оказались двое мессенских юношей по имени Гонипп и Панорм, перебили многих из них. Диоскуры, в отместку за случившееся, после сражения у Капрусемы (пещеры вепря) забрались на дикую грушу и тайком похитили щит, принадлежавший победоносному мессенскому военачальнику Аристомену, что помешало ему теснить отступивших спартанцев и спасло многих из них. Во второй раз, когда Аристомен под покровом ночи решил напасть на Спарту, духи Диоскуров и их сестры Елены заставили его повернуть вспять. Позднее Кастор и Полидевк простили мессенцев, которые стали приносить им жертвы, когда Эпаминонд основал новый город Мессену{20}.

р. Диокуры председательствовали на Спартанских играх и были покровителями всех рапсодов, певших о былых сражениях, поскольку считались основателями военных плясок и военной музыки. В спартанских святилищах Гилаейры и Фебы жрицы до сих пор называются Левкиппидами, а яйцо, из которого у Леды появились близнецы, было подвешено к кровле{21}. Спартанцы представляли Диоскуров в виде двух параллельных деревянных балок, соединенных двумя поперечными. Соправители Спарты всегда брали эти балки в битву, и, когда впервые за все время спартанское войско повел в бой один царь, было объявлено, что одна балка должна остаться в Спарте. Те, кто видел Диоскуров, говорят, что Полидевк отличался от своего брата лишь тем, что у него на лице был шрам от кулачного боя. Одевались они одинаково, каждый носил шлем в форме половины яичной скорлупы, увенчанный звездой, и у каждого было копье и белая лошадь. Некоторые говорят, что лошадей им дал Посейдон, другие считают, что фессалийского боевого коня Полидевку подарил Гермес{22}.

1. Обычно, чтобы обосновать приоритет царя-жреца перед танистом, говорили, что царь является сыном бога, рожденным матерью, чей муж считался отцом одновременно родившегося близнеца, причем первый из братьев считался бессмертным, а второй - смертным. Так, Геракл - это сын Зевса и Алкмены, а его близнец Ификл считался сыном мужа Алкмены - Амфитриона. Такую же историю рассказывали о Диоскурах из Лаконии и их соперниках Идасе и Линкее из Мессении. Полная гармония, существовавшая между братьями-близнецами, открывает новый этап в развитии царской власти, когда танист исполняет обязанности визиря и главнокомандующего (см.94.1) и во власти лишь немногим уступает царю-жрецу. Поэтому именно Кастор, а не Полидевк, является знатоком военных дел и даже служит наставником Геракла в военных вопросах, отождествляясь в этом с Ификлом, тогда как Линкей, но не Идас, наделен острым зрением. Однако до тех пор, пока система двоецарствия не получила своего окончательного развития, танист не считался бессмертным и не получал после смерти такого же положения, как его близнец.

2. Спартанцы вели частые войны с Мессенией и в классическую эпоху обладали значительной военной мощью и достаточным влиянием на дельфийского оракула, чтобы придать всегреческий характер своим близнецам-героям как пользующимся большей благосклонностью Зевса, чем любая другая пара близнецов. И действительно, Спартанское царство пережило всех своих соперников. Если бы случилось подругому, то созвездие Близнецов было бы названо в честь Геракла и Ификла, Идаса и Линкея или Акрисия и Прета, а не в честь Кастора и Полидевка; они не были даже единственными героями, которым было разрешено ездить на белых лошадях: любой герой, в честь которого устраивался праздник, считался всадником. Именно такие празднества на исходе дня, на которых потомки героя съедали целого быка, легли в основу рассказов об обжорстве Лепрея (см. 138. h) и Геракла (см.143. а), а в этом мифе породили тему соревнования в обжорстве между Идасом, Линкеем и их соперниками.

3. Брак с Левкиппидами узаконивал царское положение спартанских соправителей. Они названы жрицами Афины и Артемиды и носят относящиеся к луне имена. На самом деле они представляли луну-богиню, и на вазописи Диоскуры часто сопровождают колесницу Селены.

4. Аналогичным образом следует понимать рассказ о Марпессе. Очевидно, мессенцы совершили набег на этолийцев, живших в долине Звена, и украли их наследницу Марпессу. Против них выступили поклонявшиеся Аполлону спартанцы, позавидовав их успеху. Чтобы решить конфликт, обратились к Микенам как к высшему авторитету, и Микены поддержали мессенцев. Однако соревнования колесниц, устроенные между Звеном и Идасом, во многом напоминают мифы о Пелопе и Эномае (см.109.j) и Геракле и Кикне (cм.143.e-g). Во всех этих случаях упоминаются головы соперников царя. Изображение, которое могло лечь в основу всех этих историй, вероятно, запечатлело старого царя, идущего навстречу неизбежному крушению колесницы (см.71.1) после того, как вместо него богине уже было принесено несколько жертв заместителей (см.42.2). Его кони принесены в жертву как пролог к возведению на трон нового царя (см.29.1 и 81.4). Злополучный угон скота мог иметь в основе исторический случай — ссору между мессенцами и спартанцами за дележ добычи, полученной в результате совместного похода в Аркадию (см.17.1).

5. Появление Кастора и Полидевка в доме Формиона описано довольно хитро: автор сообщает о проделке, которую сыграли с глупыми спартанцами проходимцы, переодевшись в их национальных героев. Кирена, где поклонялись Диоскурам, поставляла траву - триллиум, из которой изготовляли нечто наподобие асафетиды, считавшейся, благодаря своему запаху и вкусу, ценной приправой. Киренские купцы были именно теми, кем они себя назвали, и когда они покинули дом Формиона вместе с его дочерью, оставив в качестве платы свои товары, Формион решил, что лучше всего представить все как чудо.

6. Дикая груша была священным деревом луны благодаря своему белому цветению, и самое древнее изваяние богини смерти Геры в микенском храме Геры было сделано из дерева груши. Плутарх ("Греческие вопросы" 51) и Элиан ("Пестрые истории" IIΙ.39) упоминают грушу как плод, которому поклонялись в Аргосе и Тиринфе; именно поэтому Пелопоннес называли Апия ("грушевый") (см.64.4). Диоскуры забрались на грушу, чтобы показать, что они настоящие герои. Более того, плоды завязываются на груше в конце мая (см.72.2), когда солнце находится в созвездии Близнецов, а в восточном Средиземноморье начинается сезон мореплавания. Воробьи, которые сопровождали Диоскуров, внимавших молитвам моряков, принадлежат морской богине Афродите. Ксуф ("воробей"), отец Эола (см.43.1), был поклонявшийся Афродите предок Диоскуров.

7. В гомеровском "Гимне к Диоскурам" (7 и сл.) неясно, летят ли Кастор и Полидевк по небу в сопровождении воробьев или же они спешат по небу "на воробьиных крыльях", чтобы помочь морякам в беде. На этрусских зеркалах они иногда изображались крылатыми. Их спартанский символ, или docana представлена виде двух колонн, поддерживающих святилище, другой символ - две обвитые змеями амфоры, причем змеи - это воплощение Диоскуров, которые пришли отведать пищи, помещенной в амфоры.

8. Выйдя вторично замуж, Горгофона нарушила индо-европейский обычай (см.69.2 и 106.1).

Примечания

1. Павсаний IV.2.2 и III.1.4; Аполлодор I.9.5.

2. Киприя. Цитло: Павсаний IV.2.5; Павсаний III.1.4; Еврипид. Просительницы 990-1071.

3. Аполлодор I.9.5; Павсаний. Цит.соч.

4. Павсаний. Цит.соч.; Аполлодор III.10.5-7.

5. Паниасид. Цит. по: Аполлодор III.10.3; Павсаний III.17.4.

6. Павсаний III.26.3 и IV.2.3; Аполлодор III. 10. 3.

7. Аполлодор III. 11.2; Гигин. Мифы 80.

8. Аполлодор. Цит. cоч; и III.10.3; Гомер. Одиссея XI.300; Павсаний IV.2.4; Гигин. Мифы 14.

9. Гигин. Мифы 242; Аполлодор I.7.8; Евстафий. Схолии к "Илиаде" Гомера IX.557.

10. Аполлодор. Цит. соч.

11. Аполлодор I.7.9; Евстафий. Схолии к "Илиаде" Гомера. Там же.

12. Аполлодор I.8.2; 1.9.16 и III.11.2; Феокрит. Идиллии ХХII.137и ст.; Пиндар. Немейскяе оды Х.55 и сл.

13. Гигин. Мифы 80.

14 Овидий. Фасты V.699 и cл.; Феокрит. Цит.соч.; Схолии к "Одиссее" Гомера XI.300.

15. Павсаний III.14.7; Аполлодор III.11.2; Пиндар. Немейские оды Х.55; Лукиан. Разговоры богов 26.

16. Аполлодор. Цит. соч.; Павсаний IV.3.1.

17. Павсаний III.16.3.

18. Еврипид. Елена 1503; Гомеровский гимн к Диоскурам 7 и сл.

19. Цицерон. О дивинации I.34.75 и II.32.68.

20. Павсаний IV.27.1; IV.16.2.

21. Пиндар. Немейские оды Х.49; Цицерон. Об ораторе II 8. 352; Феокрит. Идиллии XXII. 215-220; Павсаний III.16.1-2.

22. Плутарх. О братской любви I; Геродот V.75; Лукиан. Разговоры богов 26.

Поделиться сообщением


Ссылка на сообщение
Поделиться на других сайтах

75. БЕЛЛЕРОФОНТ

a. Беллерофонт был сыном Главка и внуком Сисифа. Он вынужден был покинуть Коринф, убив перед этим некоего Беллера, за что и получил прозвище Беллерофонт, звучавшее потом как Беллерофон, а также собственного брата, которого обычно называют Делиадом1. Он нашел приют у тиринфского царя Прета, но, к несчастью, жена Прета Антея, которую некоторые называют Сфенебеей, влюбилась в пришельца с первого взгляда. Когда тот отклонил ее любовь, она обвинила его в том, что он пытался соблазнить ее, и Прет, поверив жене, пришел в ярость. Однако, не рискуя навлечь на себя гнев фурий за убийство человека, нашедшего приют в его доме, Прет отправил его к своему тестю Иобату, царю Ликии, с запечатанным посланием, в котором говорилось: "Прошу, убери подателя сего с этого света — он пытался обесчестить мою жену, твою дочь".

b. Иобат, который также не решился обидеть царского гостя, попросил Беллерофонта сослужить ему службу и уничтожить Химеру — изрыгающую огонь женщину-чудовище с львиной головой, козьим туловищем и змеиным хвостом. "Она, — объяснил Иобат, - дочь Ехидны, которую приручил мой враг, карийский царь". Перед тем как отправиться выполнять порученное дело, Беллерофонт обратился к прорицателю Полииду, который посоветовал ему вначале поймать и обуздать крылатого коня Пегаса, которого музы с горы Геликон полюбили за то, что он выбил ударом копыта источник Гиппокрену{2}.

с. На Геликоне Пегаса не оказалось, но Беллерофонт обнаружил его в коринфском акрополе, когда тот пил из Пирены - одного из созданных им источников, и накинул ему на голову золоченую уздечку, которую ему своевременно подарила Афина. Некоторые утверждают, что Афина привела Беллерофонту уже обузданного Пегаса. Есть и такие, кто говорит, что коня Беллерофонту подарил его настоящий отец Посейдон. Как бы там ни было, Беллерофонт одолел Химеру, сначала взлетев над ней на Пегасе и осыпав ее стрелами, а затем протолкнув концом копья кусок свинца меж ее челюстей. Огненное дыхание Химеры расплавило металл, и он потек ей в глотку, прожигая внутренности{3}.

d. Однако Иобат не только не вознаградил Беллерофонта за его подвиг, но даже отправил его против воинственных солимов и их союзников — амазонок. Беллерофонт победил и тех, и других, летая над ними, недосягаемый для стрел, и сбрасывая большие камни на головы своих врагов. Затем в ликийской долине Ксанфа он разделался с шайкой карийских пиратов, возглавляемых Химарром - вспыльчивым и хвастливым воином, который плавал на корабле, носовая часть которого была »украшена львиной головой, а корма имела форму змея. Когда Иобат и на этот раз не выказал своей благодарности, а наоборот, послал стражу, чтобы она из укрытия напала на возвращавшегося Беллерофонта, он сошел с коня и обратился к Посейдону с молитвой, чтобы тот прямо по его следам заливал водой Ксанфскую долину. Посейдон услышал молитву и послал огромные волны, которые медленно двигались за Беллерофонтом, шедшим во дворец Иобата. Поскольку ни один мужчина не смог бы заставить Беллерофонта повернуть вспять, ксанфские женщины задрали свои юбки выше пояса и бросились ему навстречу, наперебой предлагая себя, если только он сменит гнев на милость. Скромность Беллерофонта была столь велика, что он отвернулся от них и побежал, а вместе с ним отступили и волны.

е. Убедившись, что Прет что-то напутал, обвинив Беллерофонта в посягательстве на честь Антеи, Иобат написал письмо, в котором потребовал, чтобы ему подробно описали этот случай. Узнав всю правду, он попросил у Беллерофонта прощения, дав ему в жены свою дочь Филоною и объявив его наследником ликийского трона. Он также похвалил ксанфских женщин за находчивость и распорядился, чтобы впредь все ксанфцы вели свой род не по отцу, а по матери.

f. Опьяненный славой, Беллерофонт дерзнул взлететь на Олимп, как бессмертный, но Зевс наслал овода, который ужалил Пегаса под самый хвост, тот встал на дыбы и Беллерофонт позорно упал на землю. Сам Пегас благополучно долетел до Олимпа, и теперь Зевс возит на нем свои перуны, а Беллерофонт, упав на колючие кусты, стал хромым и слепым; одинокий и проклятый всеми, он бродил по земле, избегая дорог, по которым ходят люди, пока смерть не прибрала его{4}.

1. Попытка Антеи соблазнить Беллерофонта имеет в греческих мифах несколько параллелей (см.70.2), не считая палестинской истории об Иосифе и жене Потифара и египетской "Повести о двух братьях". Происхождение мифа неизвестно.

2. Дочь Ехидны Химера, изображенная на одном из хеттских зданий в Кархемише, была символом трехсезонного священного года Великой богини: лев обозначал весну, коза - лето, а змей - зиму. Поврежденная стеклянная пластинка, найденная в Дендрах около Микен, изображает героя, борющегося со львом, а из-за его спины виднеется нечто, напоминающее козью голову и длинный змеевидный хвост. Поскольку пластинка датируется периодом, когда богиня была верховным божеством (само это изображение схоже с этрусской фреской из Тарквинии; хотя на фреске герой, как Беллерофонт, восседает на лошади), ее следует понимать как иллюстрацию входящей в обряд коронации схватки царя с мужчинами в нарядах зверей (см.81.2 и 123.1), обозначающих различные времена года.

3. Враги Беллерофонта, солимы, были детьми Салмы. Поскольку все города и мысы, названия которых начинаются со слога salm, имеют восточную ориентацию, не исключено, что Салма была богиней весеннего равноденствия. Однако вскоре она превратилась в мужское божество - солнечного бога Солиму, или Селима, Соломона или Аб-Салома (Авессалома), чье имя дало название городу Иерусалиму. Амазонки были сражающимися жрицами луны-богини (см. 100.1).

4. Имя Химарр происходит от chimaros или chimaira ("коза"). И вспыльчивость, и корабль этого воина, украшенный на носовой части головой льва и с кормой в виде змея, появились в рассказе о Беллерофонте не без помощи какого-нибудь евгемериста, пытавшегося объяснить существование огнедышащей Химеры. Гора Химера ("козья гора") - так назывался действующий вулкан около Фаселиды в Ликии (Плиний. Естественная история V.28), и это название должно было объяснить его огненное дыхание.

Примечания

1. Аполлодор I.9.3; Гомер. Илиада VI.155.

2. Гомер. Илиада VI.160; Евстафий. Схолии к этому месту "Илиады"; Аполлодор II.3.1-2; Антонин Либерал 9; Гомер. Илиада XVI.328.

3. Гесиод. Теогония 319 и сл.; Аполлодор II.3.2; Пиндар. Олимпийские оды ΧIII.63 в сп.; Павеаний II.4.1; Гигин. Мифы 157; Схолии к "Илиаде" Гомера VI.155.

4. Пиндар. Олимпийские оды XIII.87-95; Истмийские оды VII.44; Аполлодор. Цит.соч.; Плутарх. О доблестях женщин 9; Гомер. Илиада VI.155-203 и XVI.328.

Поделиться сообщением


Ссылка на сообщение
Поделиться на других сайтах

76. АНТИОПА

a. Некоторые люди говорят, что когда Зевс соблазнил дочь Никтея Фиванского Антиопу, она бежала к царю Сикиона, который согласился жениться на ней, что повлекло за собой войну, где Никтей был убит. Дядя Антиопы - Лик спустя некоторое время победил в кровавой битве войско Сикиона и вдовой вернул Антиопу в Фивы. Родив в придорожных кустах Амфиона и Зета, которых Лик тут же отнес на гору Киферон, Антиопа столкнулась с продолжавшейся много лет неприязнью своей тетки Дирки. Наконец, она не вынесла своего заключения в темнице и сбежала в хижину, где теперь жили Амфион и Зет, спасенные в свое время проходившим мимо пастухом. Однако они отказались приютить Антиопу, приняв ее за сбежавшую рабыню. Тут прибежала Дирка, охваченная вакхическим экстазом, схватила Антиопу и поволокла ее назад.

— Ах, парни, - вскричал пастух, - теперь вам предстоит убояться Эриний!

— Почему именно Эриний? - спросили они.

— Потому что вы отказались защитить вашу мать, которой теперь не избежать наказания от свирепой тетки.

Близнецы, не медля, пустились в погоню, спасли Антиопу, а Дирку привязали за волосы к рогам дикого быка, который тут же ее и прикончил{1}.

b. Другие говорят, что отцом Антиопы был речной бог Асоп и что однажды ночью царь Сикиона овладел ею, выдав себя за ее мужа Лика. За это Лик прогнал Антиопу и женился на Дирке, предоставив Зевсу возможность ухаживать за одинокой Антиопой, от которого та и забеременела. Дирка, подозревая, что это проделки Лика, заключила Антиопу в мрачную темницу, из которой ее освободил Зевс, чтобы она в положенное время смогла родить на горе Киферон Амфиона и Зета. Братья-близнецы росли среди пастухов, которые предоставили Антиопе убежище, а когда они выросли и поняли, как жестоко поступили с их матерью, она без труда убедила их отомстить за нее. Братья встретили Дирку, когда та, охваченная вакхическим экстазом, носилась по склонам горы Киферон, привязали ее за волосы к рогам дикого быка, а когда она скончалась, швырнули на землю. В том месте, где она упала, забил источник, который позднее назвали источником Дирки. Дионис не оставил смерть поклонявшейся ему Дирки неотмщенной: он отнял разум у Антиопы, и та стала бродить по всей Греции до тех пор, пока внук Сисифа Фок не излечил ее и не женился на ней.

с. Амфион и Зет пришли в Фивы, изгнали царя Лая и построили нижний город. Верхний город был построен еще раньше Кадмом. Зет часто смеялся над Амфионом за его увлечение лирой, которую подарил ему Гермес. "Она отвлекает тебя от полезной работы", - говаривал он. Но когда братья стали каменщиками, под звуки амфионовой лиры камни сами ложились куда надо, а Зет, которому приходилось надеяться только на свою силу, постоянно отставал от брата. Близнецы совместно правили Фивами и там же женились. Зет взял в жены Фиву, в честь которой город и получил свое название; раньше он назывался Кадмея. Амфион женился на Ниобе, всех детей которой, за исключением двух, убили Аполлон и Артемида за то, что Ниоба обидела их мать Лето. Самого Амфиона тоже убил Аполлон за то, что тот пытался отомстить жрецам в Дельфах, и обрек его на муки в Аиде{2}. Амфион и Зет погребены в одной могиле в Фивах, и она надежно охраняется все время, пока солнце находится в созвездии Тельца, поскольку жители фокийской Титореи пытаются украсть землю из кургана и положить ее на могилу Фока и Антиопы. Однажды оракул сказал, что если удастся перенести землю, то плодородие Фокиды увеличится, а плодородие Фив упадет{3}.

1. Эти два варианта мифа о Дирке показывают, как свободно чувствовали себя мифографы в стремлении привести повествование в соответствие с основными требованиями литературной традиции, которая в данном случае, вероятно, возникла на основе нескольких сакральных изображений. Радостная Антиопа, выходящая из темницы, за которой видна хмурая Дирка, напоминает ежегодное появление Коры в сопровождении Гекаты (см.24. k). Она названа Антиопой ("противостоящая") в этом контексте потому, что ее лицо обращено к небу, а не опущено вниз, к преисподней; второе ее имя - Никтеида, а не Никтей, дано потому, что она возникает из мрака.

2. Лира Амфиона, с помощью которой он возвел стены нижних Фив, не может иметь более трех струн потому, что Амфиона нанял Гермес. Она была создана трехструнной в честь женской триады, которая правит в воздухе, на земле и в преисподней, так как именно ей молились при возведении городских фундаментов, ворот и башен.

Примечания

1. Гигин. Мифы 8; Аполлодор III.5.5; Павсаний II.6.2; Еврипид. Антиопа, фрагменты; Аполлоний Родосский IV. 1090 и схолии к этому месту.

2. Гомер. Одиссея XI.260 и cл.; Гигин. Мифы 7; Павсаний IX.5.3 и 17.4; Гораций. Послания I.18.41; Аполлоний Родосский I.735-741.

3. Павсаний IX.17.3.

Поделиться сообщением


Ссылка на сообщение
Поделиться на других сайтах

77. НИОБА

a. Ниоба была сестрой Пелопа и женой фиванского царя Амфиона, которому родила семерых сыновей и семерых дочерей. Она ими так гордилась, что однажды даже позволила себе нелестно отозваться о Лето, у которой было всего двое детей, Аполлон и Артемида. Дочь Тиресия, пророчица Манто, услышав такую необдуманную похвальбу, посоветовала фиванским женщинам тут же умилостивить Лето и ее детей, для чего воскурить благовония и украсить головы лавровыми венками. Когда по воздуху разнесся запах благовоний, в сопровождении огромной свиты явилась Ниоба, облаченная в прекрасные фригийские одежды, поверх которых лежали ее длинные распущенные волосы. Она прервала церемонию жертвоприношений и со злобой спросила, почему Лето, женщину неизвестного происхождения, родившую мужеподобную дочь и женоподобного сына, предпочли ей, Ниобе, внучке Зевса и Атланта, наводившего ужас на фригийцев, и царице, принадлежащей царскому дому Кадма? Если даже несчастье унесет у нее двух-трех ее детей, станет ли она от этого беднее?

b. Бросив жертвоприношения, испуганные фиванки стали шептать молитвы, чтобы умилостивить Лето, но было уже поздно. Посланные ею Аполлон и Артемида вооружились луками и уже спешили, чтобы наказать Ниобу за самонадеянность. Аполлон обнаружил ее сыновей, когда те охотились на горе Киферон, и перебил их всех по одному, пощадив только Амикла, который благоразумно вознес Лето умилостивительную молитву. Артемида застала дочерей Ниобы за прялками во дворце и выпустила в них целый колчан стрел, пощадив только Мелибею, поступившую так же, как Амикл. Оставшиеся в живых брат и сестра поспешили построить храм Лето, причем Мелибея так побледнела от испуга, что получила прозвище Хлорида, сохранившееся за ней даже тогда, когда она несколькими годами позже выходила замуж за Нелея. Некоторые, правда, говорят, что никто из детей Ниобы не остался в живых и что ее муж Амфион был тоже убит Аполлоном.

с. Девять дней и девять ночей Ниоба оплакивала своих мертвых детей и вдруг обнаружила, что их некому даже похоронить, потому что Зевс, встав на сторону Лето, превратил всех фиванцев в камень. На десятый день Олимпийцы сами соблаговолили совершить погребение. Ниоба бежала за море, на гору Сипил, родину своего отца Тантала, где Зевс, движимый состраданием, превратил ее в изваяние, которое до сих пор ранним летом проливает обильные слезы{1}.

d. Все люди скорбели по Амфиону и жалели, что его род прекратился, но никто не скорбел по Ниобе, кроме ее такого же высокомерного брата Пелопа{2}.

1. Количество детей Ниобы у Гомера равно двенадцати, у Гесиода (согласно некоторым схолиям) — двадцати, у Геродота — четырем, а у Сапфо — восемнадцати. Однако, по свидетельству, которым пользовались Еврипид и Аполлодор и которое лучше всего согласуется со здравым смыслом, у Ниобы было семеро сыновей и семеро дочерей. Поскольку в фиванском варианте мифа Ниоба называется внучкой титана Атланта, в аргосском мифе - она дочь или мать Форонея (см. 57. a), который также назван титаном (Аполлодор II.1.1), или Пеласга, а также может считаться первой смертной женщиной — возлюбленной Зевса (Аполлодор. Там же; Павсаний II.22.6), этот миф может свидетельствовать о поражении, которое семеро титанов и семеро титанид потерпели от олимпийцев. Гора Сипил могла быть последним местом, где в Малой Азии еще сохранялся культ титанов, как он сохранялся в греческих Фивах. Изваяние Ниобы - это гора, которая чем-то напоминает человеческую фигуру, которая словно бы плачет, когда от солнечных лучей на ее вершине начинает таять снег. Сходство усиливает хеттская мать-богиня, изваяние которой вырублено там в скале примерно в конце XV в. до н.э "Ниоба", возможно, означает "снежная", a b соответствует v в латинском слове nivis или ph в греческом слове nipha. Одну из ее дочерей Гигин называет Хиадой, причем на греческом языке это слово может иметь смысл лишь в том случае, если оно произошло от редукции слов chionos niphades ("снежинки").

2. Пафений ("Любовные истории" 33) рассказывает о наказании Ниобы подругому. Якобы по наущению Лето, отец Ниобы возжелал совершить с ней инцест, и, когда она отвергла его, он сжег всех ее детей. Поскольку мужа ее к тому времени растерзал дикий вепрь, Ниоба не снесла своего несчастья, бросилась со скалы и разбилась. Этот рассказ, подкрепленный схолиями к "Финикиянкам" Еврипида (159), возник под влиянием мифов о Кинире, Смирне или Мирре и Адонисе (см.18.h) и обычая сжигать младенцев, принося их в жертву богу Молоху (см. 70.5 и 156.2).

Примечания

1. Гигин. Мифы 9 и 10; Аполлодор ΙΙΙ.5.6; Гомер. Илиада XXIV 612 и cл.; Овидий. Метаморфозы VI.146-312; Павсаний V.16.3; VII1.2-3 и 1.21.5; Софокл. Электра 150-154.

2. Овидий. Метаморфозы VI.401-404.

Поделиться сообщением


Ссылка на сообщение
Поделиться на других сайтах

78. КЕНИДА И КИНЕЙ

a. Посейдон однажды разделил ложе с нимфой Кенидой, дочерью магнесийца Элата или, как говорят некоторые, лапифа Корона, и спросил ее, что она хочет за свою любовь.

- Сделай из меня, - сказала она, - неуязвимого воина, а то мне надоело быть женщиной.

Посейдон, как и обещал, изменил ее пол, и она стала Кенеем, добившимся таких военных успехов, что лапифы вскоре избрали ее своим царем. Она даже родила сына Корона, которого позднее убил Геракл, когда сражался с дорийцем Эгимием. Кенею так понравилось его новое состояние, что он на рыночной площади, где собирался народ, установил копье и заставил людей приносить ему жертвы, как богу, и не почитать больше никаких богов.

b. Зевс, прослышав о таком высокомерии Кенея, стал подстрекать кентавров, чтобы они убили его. На свадьбе Пирифоя они внезапно напали на Кенея, но тому без труда удалось убить пять или шесть из кентавров и остаться невредимым потому, что их оружие отскакивало от его заговоренной кожи, не причиняя никакого вреда. Но оставшиеся в живых кентавры стали бить его по голове стволами еловых деревьев, пока не вогнали в землю, а затем сложили над ним огромную поленницу. Кеней задохнулся и умер. Потом из поленницы вылетела птица с крыльями цвета песка, в которой присутствовавший при этом прорицатель Мопс признал душу Кениды, и, когда они решили похоронить труп, их глазам предстало тело женщины{1}.

1. В мифе присутствуют три самостоятельных мотива. Во-первых, это обычай, который еще не исчез в Албании и согласно которому девушки, вступающие в военную дружину, облачались в мужские одежды, поэтому, когда они гибли в бою, враги удивлялись, обнаружив их истинный пол. Во-вторых, это отказ лапифов признать над собой эллинов. Установленное для поклонения копье, скорее всего, было столпом, установленным в честь богини народившейся луны Кениды или Элаты ("ель"), священным деревом которой считалась ель. Лапифы потерпели поражение от эолийцев из Иолка, которые с помощью своих союзников, кентавров, насадили среди них культ своего бога Посейдона, но оставили без изменений их родовые законы, за исключением того, что, как и в Аргосе, предводительница племени была обязана носить искусственную бороду, чтобы утвердить свое право гражданской и военной правительницы. Так Кенида стала Кенеем, а Элата-женщина превратилась в Элата-мужчину. Об аналогичном изменении пола до сих пор еще объявляет Южная царица - соправительница королевства Лози, что в бассейне реки Замбези. Вступая в дом совета, она провозглашает: "Я превратилась в мужчину!" Это происходит потому, что одна из ее родственниц по женской линии захватила в свое время партиархальный трон. В-третьих, это ритуал, запечатленный на чернофигурной амфоре (см.9.1), на которой обнаженные мужчины, вооруженные колотушками, бьют по голове изваяние матери-земли, очевидно, для того, чтобы освободить Кору, дух Нового года, поскольку "Кенида" означает "новая".

2. Птицей с крыльями цвета песка могла быть любая птица, в зависимости от времени года, когда исполнялся этот обряд. Весной, например, такой птицей могла быть кукушка (см.12.1).

Примечания

1. Аполлодор I.9.16; 117.7 и Эпитома I.22; Аполлоний Родосский 157-64 и схолии, Гигин. Мифы 14; Сервий. Комментарий к "Энеиде" Вергилия VI.448; Овидий. Метаморфозы XII.458531.

Поделиться сообщением


Ссылка на сообщение
Поделиться на других сайтах

79. ЭРИГОНА

a. Хотя Ойней был первым смертным, которому Дионис вручил виноградную лозу, первым, кто стал делать вино, оказался Икарий. Он угостил первым своим вином нескольких пастухов в Марафонских лесах у подножия горы Пентеликон, и те, смешав вино с водой, как позднее советовал Энопион, так опьянели, что у них стало двоиться в глазах. Думая, что их околдовали, они убили Икария. Собака Икария Мера видела, как его погребли под сосной, и привела туда его дочь Эригону, ухватив зубами за подол платья. Эригона выкопала труп и с отчаяния повесилась на той же сосне, помолясь богам о том, чтобы все афинские девушки разделили с ней эту участь, пока Икарий лежит неотмщенным. Хотя слышали ее только боги, а пастухи, убившие Икария, бежали за море, вскоре молодых афинянок стали одну за другой находить повесившимися на сосне. Это продолжалось до тех пор, пока Дельфийский оракул не сказал, что их жизни требует Эригона. Виновных в гибели Икария пастухов нашли и повесили, потом учредили ныне отмечающийся праздник вина с жертвенными возлияниями в честь Икария и Эригоны. Девушки во время этого праздника перекидывали через ветви веревки и крепили к ним небольшие дощечки. Так были изобретены качели. С ветвей также свисали маски, которые вращались на ветру.

b. Образ собаки Меры был помещен среди звезд, и она стала звездой Малый Пес. Поэтому некоторые отождествляют Икария с Боотом, а Эригону — с созвездием Девы{1}.

1. Мерой звали жену Приама Гекабу, или Гекубу, после того, как она превратилась в собаку (см.168.1), но поскольку Гекуба была трехголовой богиней смерти Гекатой (см.31.7), жертвенные возлияния в честь Эригоны и Икария, вероятно, предназначались ей. Долина, в которой происходила эта церемония, теперь называется "Дионис". Сосна Эригоны могла быть деревом, под которым был оскоплен и умер от потери крови Аттис Фригиец (Овидий. Фасты IV.221; Сервий. Комментарий к "Энеиде" Вергилия IX.116); поэтому смысл мифа, вероятно, заключается в том, что когда звезда Малый Пес всходила на небосклоне, марафонские пастухи ежегодно приносили кого-нибудь из своих рядов в жертву богине по имени Эригона.

2. Икарий означает "из Икарийского моря", т.е. с Киклад, откуда культ Аттиса пришел в Аттику. Позднее к нему привился культ Диониса, и историю с самоубийствами афинских девушек могли рассказывать, чтобы объяснить, почему на сосны посреди виноградников вешали маски Диониса, которые вращались на ветру; считалось, что урожай винограда будет лучше в той стороне, куда повернута маска. Диониса обычно изображали длинноволосым женоподобным юношей, и его маски могли напоминать повешенных девушек. Не исключено, что первоначально на плодовые деревья вешали кукол, изображавших богиню плодородия Ариадну или Елену (см. 88.10. и 98.4). Качание девушек на качелях во время праздника вина первоначально имело магический смысл: возможно, полукруг полета качелей символизировал восхождение и закат новой луны. Этот обычай мог быть занесен в Аттику с Крита, поскольку терракотовая группа, найденная в Агиа-Триада, изображает девушку, качающуюся меж двух деревьев, на которых сидит по птице.

3. Имя Эригона, как объясняли мифографы, означало "дитя вражды" из-за тех происшествий, которые с нею связывали. Однако совершенно очевидно, что это имя означает "плодовитая" и указывает на урожайность, которая связывалась с развешиванием кукол*.

Примечания

1. Схолии к "Илиаде" Гомера XXII.29; Нонн. Деяния Диониса XLVII.34-245; Гиган. Мифы 130; Аполлодор I.8.1 и III.14.7; Фест под словом Oscillantes; Стаций. Фиваида XI.644-647; Сервий. Комментарий к "Георгикам" Вергилия II.388-389.

Поделиться сообщением


Ссылка на сообщение
Поделиться на других сайтах

80. КАЛИДОНСКИЙ ВЕПРЬ

a. Ойней был царем этолийского города Калидон и женат на Алфее. Сначала она родила ему Токсея, которого он убил собственными руками за то, что тот нарушил обычай и прыгал через ров, который вырыли, чтобы защитить город. Вторым родился Мелеагр, про которого говорили, что настоящим его отцом был Apec. Когда Мелеагру исполнилось семь дней, в спальню Алфеи пришли богини судьбы и объявили, что он будет жить до тех пор, пока не сгорит пылавшее в этот момент в очаге полено. Алфея тут же выхватила полено из огня, плеснула на него воду из кувшина и спрятала в ларец.

b. Мелеагр вырос смелым и неуязвимым бойцом, которому не было равных в метании копья во всей Греции. Это он сумел доказать на погребальных играх в честь Акаста. Он бы и до сих пор был жив, если бы Ойней не забыл включить Артемиду в число двенадцати олимпийских богов, которым ежегодно приносились жертвы. Артемида, узнавшая об этом небрежении от Гелиоса, послала огромного вепря, чтобы тот погубил скот, людей и нивы Ойнея. Но Ойней разослал во все концы глашатаев с приглашением всем храбрейшим воинам Греции принять участие в охоте на вепря, причем тот, кто убьет зверя, получал его шкуру и клыки.

с. Среди тех, кто принял приглашение, были Кастор и Полидевк из Спарты, Идас и Линкей из Мессены, Тесей из Афин, Пирифой из Ларисы, Ясон из Иолка, Адмет из Фер, Нестор из Пилоса, Пелей и Эвритион из Фтии, Ификл из Фив, Амфиарай из Аргоса, Теламон с острова Саламина, Кеней из Магнесии и, наконец, Анкей и Кефей из Аркадии в сопровождении своей землячки — непорочной и быстроногой Аталанты, единственной дочери Иаса и Климены{1}. Иас мечтал о сыне-наследнике, и рождение Аталанты так раздосадовало его, что он отнес и оставил ее на Парфенийском холме, что около Калидона. Там ее вскормила медведица, которую прислала ей на помощь Артемида. Аталанта выросла среди охотников, которые нашли и воспитали ее, однако оставалась девственницей и никогда не расставалась с оружием. Однажды она, гонимая жаждой, пришла в Кифанту и там, призвав Артемиду, ударила острием копья по скале, откуда тут же забил источник. Однако она так и не смогла простить своего отца{2}.

d. Девять дней Ойней по-царски развлекал охотников, и, хотя Анкей и Кефей вначале отказались охотиться вместе с женщиной, Мелеагр от имени Ойнея объявил, что, если они будут настаивать на своем требовании, охота не состоится вообще. Дело в том, что Мелеагр, женатый на дочери Идаса Клеопатре, неожиданно влюбился в Аталанту и жаждал добиться ее взаимности. Его дядья, братья Алфеи, сразу невзлюбили девушку, убежденные, что ее присутствие может принести лишь несчастье, поскольку Мелеагр только и знал, что вздыхал и восклицал: "О, как счастлив будет тот, за кого она выйдет замуж!" Охота начиналась при плохих предзнаменованиях, и позаботилась об этом сама Артемида.

е. Амфиарай и Аталанта были вооружены луками и стрелами, а у остальных были рогатины, копья или топоры, и каждый так хотел получить шкуру зверя, что о порядке на охоте уже никто и не помышлял. По предложению Мелеагра, охотники двинулись при свете полумесяца и шли с интервалом в несколько шагов по направлению к лесу, где было логово вепря.

f. Первая пролитая кровь оказалась человеческой. Когда Аталанта заняла место на правом краю, на небольшм расстоянии от остальных охотников, два присоединившихся кентавра, Гилей и Ройк, решили вдвоем овладеть ею. Но не успели они подбежать к ней, как она сразила их из лука и отправилась охотиться поближе к Мелеагру.

g. Вдруг из заросшего ивами ручья выскочил вепрь. На своем пути он убил двух охотников, покалечил еще одного, а юного Нестора, который впоследствии будет сражаться у Трои, загнал на дерево. Ясон и другие, почти не целясь, метнули в вепря свои копья, и только Ификлу удалось слегка задеть его лопатку. Тогда Теламон и Пелей решили встретить вепря рогатинами, но Теламон зацепился за корень дерева и упал, а пока Пелей помогал ему встать на ноги, вепрь заметил их и напал. Но тут стрела, вовремя пущенная Аталантой, впилась зверю за ухом, и тот поспешил удрать. Анкей только презрительно усмехнулся: "Разве так охотятся! Смотри, как надо". Он замахнулся боевым топором на атакующего вепря, но промедлил и в следующее мгновение упал оскопленный и с распоротым животом. Разгоряченный охотой Пелей поразил Эвритиона копьем, брошенным в зверя, которого Амфиарай успел ослепить стрелой. Тогда вепрь бросился на Тесея, который промахнулся, но копье подоспевшего Мелеагра вонзилось в правый бок зверя и, когда тот завертелся от боли, стараясь избавиться от ненавистного снаряда, Мелеагр вогнал охотничье копье глубоко под левую лопатку и попал в самое сердце. Вепрь наконец упал замертво. Не мешкая, Мелеагр содрал с него шкуру и подарил ее Аталанте со словами: "Ты пролила первую кровь, но если бы ты вышла на зверя в одиночку, то твоя стрела обязательно бы настигла его".

h. Дядья посчитали себя глубоко оскорбленными. Старший из них, Плексипп, заявил, что Мелеагр по праву заслужил шкуру, но коль он от нее отказывается, то она должна принадлежать самому достойному из присутствующих, то есть ему, поскольку он приходится зятем Ойнею. Младший брат Плексиппа высказался в пользу старшего, так как первую кровь пролил, по его мнению, Ификл, а не Аталанта. Влюбленный Мелеагр, рассвирепев, убил их обоих.

i. Алфея, при виде принесенных домой мертвых тел, прокляла своего сына, и тот не стал защищать Калидон, когда двое оставшихся в живых братьев его матери пошли войной на город и убили многих его защитников. Наконец, Клеопатра, жена Мелеагра, убедила его взяться за оружие, и он убил обоих своих дядьев, несмотря на то, что тем помогал Аполлон. Увидев это, эринии повелели Алфее вынуть из ларца недогоревшее полено и бросить его в огонь. Как только полено оказалось в огне, Мелеагр почувствовал внутри невыносимое жжение, и враги легко одолели его. Алфея и Клеопатра повесились, и Артемида превратила всех сестер Мелеагра, за исключением двух, в цесарок и перенесла их на остров Лерос, прибежище всех грешников{3}.

j. Обрадовавшись успеху Аталанты, Иас наконец признал ее своей дочерью, но, когда она прибыла во дворец, встретил ее словами: "Мое дитя, готовься выйти замуж!" Это не могло обрадовать ее, поскольку Дельфийский оракул предупреждал, чтобы она не вступала в брак. Аталанта ответила: "Отец, я согласна, но при одном условии. Любой жених должен либо победить меня в беге, либо дать мне убить его". "Да будет так", - сказал Иас.

k. Многие царские сыновья лишились из-за этого жизни, поскольку Аталанта была самой быстрой из всех смертных. Но Меланиону, сыну аркадца Амфидаманта, удалось заручиться помощью Афродиты. Она дала ему три золотых яблока и сказала: "Задержи Аталанту, уронив во время бега все три яблока по очереди". Уловка удалась. Аталанта нагибалась, чтобы поднять яблоки, и в результате закончила бег, не опередив Меланиона.

l. Свадьба состоялась, но предостережение оракула сбылось. Случилось это так. Однажды, проходя мимо святилища Зевса, Меланион уговорил Аталанту войти внутрь и предаться там любви. Обидившись на то, что святилище теперь было осквернено, Зевс превратив их в львов — ведь львы никогда не спариваются с львами, а только с леопардами, и поэтому они были лишены радости наслаждаться друг другом. Так Афродита наказала Аталанту за то, что та сначала упоствовала в своем желании остаться девственницей, а потом не поблагодарила ее за золотые яблоки{4}. Однако некоторые рассказывают, что еще до этого Аталанта изменила Меланиону с Мелеагром и родила от него сына по имени Парфенопей, которого оставила на том же холме, где сама была вскормлена медведицей. Он не умер и впоследствии победил Идаса в Ионии и встал на стороне семерых против Фив. Другие говорят, что отцом Парфенопея был Apec, а не Мелеагр{5}; мужем Аталанты они называют не Меланиона, а Гиппомена, а ее считают дочерью Схенея, который правил Онхестом, что в Беотии. Добавляют также, что они оба осквернили святилище, но не Зевса, а Кибелы, которая превратила их во львов и запрягла в свою колесницу{6}.

1. Греческие врачеватели считали, что "алтей" (althaia от althainein- "лечить"*) обладает лечебными свойствами, и поскольку это был первый весенний цветок, с которого пчелы собирали мед, то он, как и цветок плюща, обладал особой мифической значимостью. Калидонская охота - это героическое сказание, в основе которого - сюжет об известной охоте на вепря и последовавшем за ним племенном конфликте этолийцев. Вепрь был символом Калидона (см. 106. с) и считался священным зверем Ареса, который якобы был отцом Мелеагра.

2. Прыжки Токсея через ров находят параллель в прыжках Рема через стену, построенную Ромулом. Это говорит о широко распространенном обычае жертвовать царского сына при закладке города (3 Цар. 16, 34). История о Мелеагре и горящем полене несколько напоминает кельтские мифы, в которых герой умирает оттого, что погибает какой-то внешний объект - плод, дерево или животное.

3. Артемиде поклонялись как meleagris, или цесарке, на острове Лерос*, а также в афинском Акрополе. Судя по тому, что цесарки на острове были синебородой породы, в отличие от краснобородой итальянской породы, завезенной из Нумидии, культ имел восточноафриканское происхождение, а крики этой птицы воспринимались как предвестники траура. Люди, не поклонявшиеся ни Артемиде, ни Исиде, могли употреблять цесарок в пищу. Репутация грешников, сохранившаяся за жителями острова Лерос, вероятно, объясняется их религиозным консерватизмом. Для сравнения: критян считали лгунами (см. 45.2).

4. Медведицы считались священными животными Артемиды (см. 22.4), а соревнование в беге между Аталантой и Меланионом, вероятно, возникло на основе изображения, где обреченный царь с золотыми яблоками в руках (см. 32.1 и 53.5) должен был принять смерть от преследовавшей его богини. Такое изображение могло соседствовать с изображением Артемиды, поддерживаемой двумя львами, как на вратах Микен или ряде микенских и критских печатей. Второй вариант мифа, вероятно, намного старше первого не только потому, что имя отца Аталанты - Схеней произошло от эпитета Афродиты — Схенида, но и потому, что в нем не фигурирует Зевс.

5. Говоря о наказании возлюбленных, мифографы ошибочно обращаются к Плинию, хотя Плиний утверждает обратное: львы нещадно наказывали львиц, когда те спаривались с леопардами ("Естественная история" VIII. 17). Почему произошла такая путаница - это проблема значительно большей важности, чем допускает Дж. Фрэзер в своем комментарии к Аполлодору*. Не исключено, что это свидетельство старого экзогамного правила, согласно которому члены одного тотема не могли вступать в брак между собой, как не могли люди льва вступить в брак с людьми леопарда, поскольку и те, и другие принадлежали одной подфратрии. В Афинах не могли вступать между собой в брак люди ягненка и люди козы (97.3).

6. Ойней был не единственным царем эллинов, кто отказался от жертв Артемиде (см. 69. b и 72. i). В жертвах она была намного кровожадней, чем другие олимпийские боги. Даже в классическую эпоху приносимые ей в жертву животные сжигались живьем. Вряд ли Ойней отказал ей в такой жертве. Но дело в том, что в Аркадии и Беотии в жертву богине приносили самого царя или его заместителя, как в мифе об олене-Актеоне (см. 22.1), и не оказаться растерзанным на куски могло быть вполне естественным желанием Ойнея.

Примечания

1. Элиан. Пестрые рассказы XIII. 1; Каллимах. Гимн к Артемиде 215 и cл.

2. Аполлодор. III.9.2; Элиан. Цит. соч.

3. Гомер. Илиада IX.527 сл.; Аполлодор I.8.2-3; Гигин. Мифы 171-174 и 273; Овидий. Метаморфозы VIII. 270-545; Павсаний X. 31.2; Каллммах. Гимн к Артемиде 220-224; Антонин Либерал. 2.

4. Аполлодор III.9.2; Гигин. Мифы 185; Сервий. Комментарий к "Энеиде" Верпшия III. 113.

5. Гигин. Мифы 70,99 и 270.

6. Аполлодор III.9.2; Овидий. Метаморфозы Х.565; Гигин. Мифы 185.

Поделиться сообщением


Ссылка на сообщение
Поделиться на других сайтах

81. ТЕЛАМОН И ПЕЛЕЙ

a. Матерью двух старших сыновей Эака, которых звали Теламон и Пелей, была Эндеида, дочь Скирона. Младший, Фок, был сыном нереиды Псаматы, которая, не сумев избежать объятий Эака, превратилась в тюленя. Все они жили вместе на острове Эгана{1}.

b. Фок был любимчиком Эака, и успехи Фока в атлетических играх лишали Теламона и Пелея разума от зависти. Чтобы сохранить в доме мир, Фок во главе группы эгинцев отправился в Фокиду, где другой Фок, сын коринфца Орнитиона, основал колонию, простиравшуюся не дальше окрестностей Титореи и Дельф, но со временем его сыновья расширили владения Фокиды до их современных границ. Однажды Эак послал за Фоком, быть может, для того, чтоы завещать ему во владение остров, а Теламон и Пелей, подстрекаемые своей матерью, задумали убить Фока по возвращении. Они вызвали его на атлетическое пятиборье, и до сих пор неясно, то ли Теламон поверг его, будто бы нечаянно попав в голову каменным диском, а Пелей топором довершил дело, то ли Пелей начал, а Теламон покончил с Фоком. Как бы там ни было, но они оба в равной мере были виновны в братоубийстве и оба прятали тело в лесу, где его нашел Эак. Фок лежит погребенный рядом с святилищем Эака{2}.

с. Теламон бежал на остров Саламин, где царем был Кихрей, и оттуда послал гонца, отрицая всякое участие в убийстве. Эак в ответ запретил ему когда-либо ступать на землю Эгины, но разрешил доказывать свою правоту из-за моря. Чтобы не кричать с качающейся палубы корабля, Теламон однажды ночью приплыл к месту, которое сейчас называется Тайной бухтой, высадил на берег каменщиков и приказал построить дамбу, которая могла служить ему трибуной. Дамбу построили еще до рассвета, и она существует до сих пор. Однако, несмотря на все красноречие Теламона, Эак отверг его версию о том, что смерть Фока была случайной, и Теламону пришлось возвратиться на Саламин, где он женился на царской дочери Главке и унаследовал трон Кихрея{3}.

d. Этот Кихрей был сыном Посейдона и Саламины, дочери речного бога Асопа. Царем Саламина он стал после убийства змея, совершавшего опустошительные нашествия на остров. Но он сохранил у себя змееныша, поведение которого было не менее разрушительным. Царство Кихрея продолжалось до тех пор, пока его не изгнал с острова спутник Одиссея Эврилох. После изгнания Деметра приняла его в Элевсин и сделала своим служителем. Некоторые, правда, объясняют, что это самого Кихрея звали змеем за жестокость и что, изгнанный Эврилохом, он нашел убежище в Элевсине, где ему доверили небольшую должность при святилище Деметры. Как бы там ни было, а он стал героем - хранителем острова Саламин, или Змеиного острова, где и был похоронен лицом к западу. В образе змея его видели среди греческих кораблей во время славной победы при Саламине. На его могиле приносят жертвы, а когда между афинянами и мегарцами вышел спор из-за острова, знаменитый законодатель Солон приплыл на остров ночью и принес Кихрею умилостивительную жертву{4}.

е. После смерти своей жены Главки Теламон женился на Перибее, внучке Пелопа родом из Афин, которая родила ему Большого Аякса. Позднее пленница Гесиона, дочь Лаомедона, тоже стала его женой и родила ему не менее знаменитого Тевкра{5}.

f. Пелей нашел убежище при дворе царя Фтии Актора, приемный сын которого, Эвритион, совершил над ним очищение. После этого Актор отдал ему в жены свою дочь Полимелу и треть царства впридачу. Однажды Эвритион, правивший другой третью царства, взял с собой Пелея на охоту на Калидонского вепря, но Пелей нечаянно попал в него копьем и вынужден был бежать в Иолк, где еще раз прошел через очистительный обряд, совершенный для него на этот раз сыном Пелия Акастом{6}.

g. Жена Акаста Крефеида попыталась соблазнить Пелея и, когда тот отверг ее, солгала Полимеле: "Он хочет бросить тебя и жениться на моей дочери Стеропе". Полимела поверила коварной лжи Кретеиды и повесилась. Посчитав, что зла, совершенного ею, недостаточно, Кретеида бросилась с плачем к Акасту и обвинила Пелея в том, что тот пытался обесчестить ее.

h. Не смея убить человека, над которым он совершил очистительный обряд, Акает пригласил Пелея принять участие в охоте на горе Пелион. В награду за его целомудрие боги вручили Пелею волшебный меч, выкованный Дедалом. Этот меч приносил его обладателю победу в бою и удачу на охоте. Имея такой меч, Пелей вскоре набил множество оленей, медведей и вепрей, но когда он отправился пострелять еще дичи, спутники Акаста заявили, что это все - добыча их хозяина, и стали смеяться над неумением Пелея охотиться. "Пусть мертвые звери сами скажут, кто их убил"! - вскричал Пелей, который заранее вырезал у всех убитых им зверей языки и, теперь доставал их из сумки как доказательство своей легкой победы в соревновании{7}.

i. После пира, на котором Пелей съел больше всех, его сморил сон. Воспользовавшись этим. Акает украл у него волшебный меч, спрятал его в навозной куче, после чего он и его спутники покинули спящего Пелея. Когда Пелей проснулся, то увидел, что покинут, обезоружен и окружен дикими кентаврами, которые готовы его убить. Но их царь Хирон не только вмешался и спас ему жизнь, но и подсказал, где спрятан меч, тут же возвращенный владельцу{8}.

j. Тем временем, по совету Фемиды, Зевс выбрал Пелея в мужья нереиде Фетиде, на которой он хотел жениться сам, но испугался пророчества богинь судьбы, которые сказали, что любой рожденный Фетидой сын будет намного могущественней своего отца. Более того, он был обижен на Фетиду за то, что она ради своей приемной матери Геры отвергла все его ухаживания, и поэтому поклялся, что она никогда не выйдет замуж за бессмертного. Гера из благодарности решила выбрать ей в супруги самого благородного из смертных, пригласила всех Олимпийцев на свадьбу, которая должна была состояться в следующее полнолуние, а сама послала вестницу богов Ириду в пещеру царя Хирона с наказом, чтобы Пелей готовился к свадьбе{9}.

k. Хирон, предвидя, что вначале Фетида, будучи бессмертной, откажется от брака, спрятал Пелея в обсыпанных пестрыми ягодами зарослях мирта на берегу фессалийского острова, куда, правя запряженным дельфином, часто приплывала обнаженная Фетида, чтобы насладиться дневным сном в пещере, полускрытой кустами, где и спрятался Пелей. Только Фетида вошла в пещеру и уснула, как туда последовал Пелей и сжал ее в своих объятьях. Они боролись молча, но яростно. Фетида превращалась то в огонь, то в воду, то во льва, то в змею{10}, но предупрежденный об этом Пелей не выпускал ее из своих объятий даже тогда, когда она превратилась в скользкую каракатицу и выпустила чернила. Именно поэтому соседний мыс, посвященный теперь нереидам, стал называться Сепеидским. Обожженный, мокрый, истерзанный, покусанный и измазанный клейкой жидкостью*, Пелей так и не дал ей уйти. Фетида сдалась, и ничто уже не могло разъединить их страстных объятий{11}.

l. Свадьбу сыграли у пещеры Хирона на горе Пелион. Присутствовавшие Олимпийцы восседали на двенадцати тронах. Гера сама зажгла брачный факел, а смирившийся со своим поражением Зевс был на свадьбе посаженным отцом. Богини судьбы и музы пели, Ганимед обносил всех нектаром, а пятьдесят нереид водили хоровод на белом песке. На свадьбе присутствовали толпы кентавров, украшенных гирляндами из трав, размахивавших еловыми лапами и предсказывавших новобрачным много счастья{12}.

m. Хирон подарил Пелею копье, а Афина отполировала его древко, вырезанное из срубленного на вершине Пелиона ясеня. Наконечник к нему выковал Гефест. Боги все вместе преподнесли Пелею золоченые доспехи, а Посейдон добавил к ним двух бессмертных коней, Балия и Ксанфа, которых гарпия Подарга родила от Западного ветра{13}.

n. Однако богиня Эрида, которую не пригласили на свадьбу, решила поссорить божественных гостей, и когда Гера, Афина и Афродита мило беседовали между собой, взявшись под руки, она бросила к их ногам золоченое яблоко. Пелей поднял его и в нерешительности остановился, не зная, кому оно предназначалось, поскольку надпись на нем была "Прекраснейшей"! Это яблоко и стало толчком к Троянской войне{14}.

о. Некоторые называют жену Пелея Фетиду дочерью Хирона, считают ее простой смертной и говорят, что Хирон, желая возвысить Пелея, распространил слух, что тот женился на богине{15}.

р. Тем временем Пелей, к которому стараниями доброго Хирона вернулось богатство и который, благодаря жене, стал владельцем несметных стад, отослал часть скота во Фтию как плату за нечаянное убийство Эвритиона, но когда жители Фтии отказались принять скот, он оставил его пастись на воле. Это решение оказалось счастливым, потому что ужасный волк, посланный Псаматой, чтобы отомстить за смерть своего сына Фока, с такой жадностью набросился на ничейный скот, что вскоре еле полз от обжорства. Когда Пелей и Фетида столкнулись лицом к лицу с волком, тот попробовал прыгнуть и вцепиться Пелею в горло, но Фетида сделала зловещие глаза, высунула язык и превратила волка в камень, который до сих пор показывают на дороге из Локриды в Фокиду{16}.

q. Позднее Пелей вернулся в Иолк, где Зевс вручил ему муравьиное войско, превратив муравьев в настоящих воинов. Так Пелей стал известен как царь мирмидонов. Он в одиночку захватил город, убил сначала Акаста, а затем дрожавшую от страха Крефеиду и провел своих мирмидонов в город между кусками ее расчлененного тела{17}.

r. Фетида сумела сжечь все, что было смертного в ее шести сыновьях от Пелея, чтобы сделать их бессмертными, как она сама, и отправила всех по одному на гору Олимп. Но седьмого Пелею удалось выхватить у нее, когда все его тело, за исключением лодыжки, Фетида уже сделала бессмертным, сначала закалив его на огне, а затем натерев амброзией. Почерневшая от огня лодыжка так и осталась ненатертой.

Возмущенная вмешательством мужа, Фетида простилась с ним и вернулась домой в море, успев назвать сына Ахиллом, потому что он еще не прикасался губами к ее груди*. Пелей снабдил Ахилла новой лодыжкой, взятой из скелета быстроногого гиганта Дамиса, но именно в ней таилась смерть Ахилла{18}.

s. Будучи слишком старым, чтобы самому сражаться под Троей, Пелей позднее вручил Ахиллу золоченые доспехи, ясеневое копье и двух лошадей, подаренных ему на свадьбу. Узнав о смерти Ахилла, сыновья Акаста перестали бояться Пелея и изгнали его из Фтии. После изгнания Фетида наказала ему идти в пещеру у зарослей мирта, где он впервые овладел ею, и ждать, пока она не заберет его навеки к себе в морскую пучину. Пелей отправился в пещеру и оттуда стал жадно вглядываться в проходившие мимо корабли в надежде, что один из них привезет из Трои его внука Неоптолема{19}.

t. Тем временем Неоптолем чинил свои потрепанные корабли в Молоссии, но, узнав об изгнании Пелея, под видом пленного троянца отплыл на корабле в Иолк, помышляя убить сыновей Акаста и захватить город. Однако Пелей, не выдержав ожидания, нанял судно до Молоссии. Бури отнесли его к острову Икос, что у Эвбеи, где он умер и был погребен, лишившись тем самым бессмертия, обещанного ему Фетидой{20}.

1. Миф об Эаке, Псамате ("песчаный берег") и Фоке ("тюлень") можно найти в фольклоре почти всех европейских стран. Обычно герой видит стаю тюленей, плывущих к безлюдному берегу во время полнолуния, затем звери выходят из своих шкур и оказываются молодыми женщинами. Он прячется за скалой и видит, как они танцуют обнаженными на песке, потом хватает одну из тюленьих шкур, приобретая, таким образом, власть над ее владелицей, которую он затем оставляет с ребенком. В конце концов между ними возникает ссора, она получает назад свою шкуру и уплывает. Танец пятидесяти нереид на свадьбе Фетиды и ее возвращение в море после рождения Ахилла, очевидно, являются фрагментами того же мифа, который, вероятно, возник на основе ритуального танца пятидесяти жриц-тюленей, отправляющих культ луны, который предварял выбор царя-жреца верховной жрицей. В нашем случае действие происходит на Эгине, но, если судить по тому факту, что Пелей и Фетида боролись около мыса Сепеиды, аналогичный обряд исполняли в Магнесии жрицы-каракатицы, причем каракатица часто фигурирует в критских произведениях искусства, в частности, на мере веса из царской сокровищницы в Кноссе, а также на мегалитических сооружениях Карнака и других мест в Бретани. У каракатицы восемь щупалец, а у священного анемона Пелиона восемь лепестков, поскольку восемь считалось числом плодородия в средиземноморском мифе. Пелей ("грязный")* могло быть не именем, а эпитетом царя-жреца после того, как его вымазывали сепией как сына Эндеиды ("заманивающая в ловушку"), причем Эндеида — это синоним каракатицы.

2. Охота Акаста с последующим пиром и потерей Пелеем волшебного меча, вероятно, являются результатом неправильного прочтения сакрального изображения, запечатлевшего подготовку к коронации: коронация предполагала брак с наследницей племенного титула. При этом обычно изображался поединок с переодетыми в зверей мужчинами и вытаскивание царского меча из трещины в скале, которая у мифографа превращается в кучу навоза. Этот мотив встречается в мифах о Тесее (см. 95. е) и о короле Лионесса Артуре. Однако ясеневое копье, сделанное Хироном, срезавшим ясень на горе Пелион, является более древним символом власти, чем меч.

3. Превращения Фетиды указывают на сезонные явления богини, каждому из которых соответствовал определенный танец (см. 9.d и 32. u). Миртовые кусты, за которыми Пелей впервые увидел Фетиду, символизируют последний месяц правления его предшественника (см. 52.3 и 109.4) и поэтому являлись местом встречи, когда его собственное правление заканчивалось. Этот миф, возможно, запечатлел договор-брак, на котором присутствовали двенадцать представителей племен или кланов, образующих союз в качестве свидетелей бракосочетания фтиотийского принца и фессалийской жрицы луны из Иолка.

4. Не исключено, что автор древнеанглийского сочинения "Осада или битва при Трое"* пользовался утерянным классическим источником, когда характеризовал Пелея как "получеловека-полуконя", что могло означать, что Пелей был принят в один из кланов Эака, поклонявшихся коню. Если это так, то такой ритуал "усыновления" предполагал ритуальное поедание коня. Это бы объяснило, почему в качестве свадебного подарка Пелей получил к ней Балия и Ксанфа без колесницы, в которую их можно было бы запрячь.* Кентавры из Магнесии и фессалийцы из Иолка, вероятно, практиковали экзогамные союзы, на что указывает примечание, сделанное в схолиях к Аполлонию Родосскому, в котором говорится, что на самом деле женой Пелея была дочь Хирона.

5. Замешательство Пелея, в которое он пришел, подняв яблоко, брошенное богиней Эридой, предполагает изображение луны-богини в образе триады, вручающей яблоко бессмертия царю-жрецу (см. 32.4; 53.5 и 159.2). Убийство Акаста и то, что Пелей с войском вошел в город, пройдя между кусками расчлененного тела Крефеиды, могло быть неправильно истолкованным сакральным изображением, на котором новый царь готовился к проезду по улицам своей столицы после того, как ритуально изрубил на куски топором тело своего предшественника.

6. Частые случайные и преднамеренные убийства, которые заставляли царских сыновей покидать дом и искать очищения у других царей, чьих дочерей они потом брали в жены, это выдумка более поздних мифографов. Нет оснований предполагать, что Пелей покидал Эгину или Фтию тайно. В то время, когда существовало матрилинейное наследование трона, кандидаты на трон всегда были пришлыми, и новый царь возрождался в царском доме после ритуального убийства своего предшественника. Затем он менял свое имя и племенную принадлежность, чтобы сбить со следа жаждущего отмщения духа убитого. Аналогичным образом Теламон из Эгины отправился на остров Саламин, был избран новым царем, убил своего предшественника, ставшего после смерти героем-оракулом, и женился на верховной жрице совиного культа. В более культурную эпоху, когда похожие обряды использовались для очищения обычных преступников, посчитали за лучшее забыть, что возведение на царство предполагало убийство, и предположить, что Пелей, Теламон и другие были замешаны в преступлениях или скандальных историях, не связанных с их восшествием на трон. Причиной скандала часто было ложное обвинение в покушении на честь царицы (см. 75. а и 101. е). Связь между Кихреем и Элевсинскими мистериями и брак Теламона с афинской принцессой приобрели особую важность в 620 г. до н. э., когда Афины и Мегара претендовали на владение Саламином. В качестве судей в этом споре выступали спартанцы, а посланцы Афин обосновывали свои требования тем, что Теламон был связан с Аттикой (Плутарх. Солон 8 - 10).

7. То, что диск явился причиной смерти Фока и Акрисия (см. 72. p), возможно, является результатом неправильного прочтения сакрального изображения, символизировавшего конец царства царя-тюленя, а падающий диск символизировал солнечный диск. Как явствует из мифа, жертвенным орудием был топор. Помимо Ахилла, многие другие герои умирали от раны в пятку (или лодыжку), причем не только в греческих, но и в египетских, кельтских, лидийских, индийских и скандинавских мифах (см. 90.8; 92.10, а также "Белая богиня" с. 302).

8. Сжигание сыновей Фетиды основывается на общепринятом обряде принесения в жертву ребенка вместо царя-жреца (см. 24.10 и 156.2). После восьмого года правления погибал уже сам царь (см. 91.4 и 109.3). Тот факт, что Актор разделил свое царство на три части, имеет параллель в мифе о Прете (см. 72. h): вместо того чтобы позволить принести себя в жертву, когда его правление приближалось к концу, царь-жрец оставлял за собой часть царства, а остальное получали его преемники. В дальнейшем цари стали настаивать на пожизненном правлении.

9. Смерть Пелея на острове Икос говорит о том, что его имя и здесь, как и во Фтии, Иолке и Саламине, было царским титулом. Пелей становится царем мирмидонов потому, что фтиотийцы поклонялись богине Мирмекс ("муравей") (см. 66.2). Рассказ Антонина Либерала о Фетиде и волке, вероятно, основывался на изображении жрицы Волчьей Афродиты (Павсаний II. 31.6), носившей маску Горгоны во время принесения в жертву скота своей повелительнице. Артемиду легко можно было спутать с Фетидой потому, что рыба считалась ее священным животным.

Примечания

1. Аполлодор. III. 12.6; Пиндар. Немейские оды V 13.

2. Павсаний X. 1.1 и II. 29.7; Еврипид. Андромаха 687; Цец. Схолии к Ликофрону 175; Диодор Сицилийский IV. 72.

3. Аполлодор III. 12.7; Павсаний II. 29.7; Диодор Сицилийский. Цит. соч.

4. Аполлодор. Цит. соч.; Гесиод. Цит. по: Страбон. IX. 1.9; Стефан Византийский под словом Kychreios; Плутарх. Солон 9; Павсаний I. 36.1.

5. Аполлодор. Цит. соч.

6. Там же III. 13. 1-2; Диодор Сицилийский. Цит. соч.; Евстафий. Схолии к "Илиаде" Гомера II. 648.

7. Пиндар. Немейские оды V. 26 и cл. и IV. 59.

8. Аполлодор III. 13.3; Пиндар. Немейские оды IV. 59 и ел.

9. Аполлоний Родосский IV. 790 и cл.; Пиндар. Истмийские оды VIII. 41 и cл.

10. Овидий. Метаморфозы XI. 221 и cл.; Аполлодор III. 13.5; Пиндар. Немейские оды IV.65; Павсаний V. 18.1.

11. Схолии к Аполлонию Родосскому 1.582; Геродот VII. 191 ; Филострат. Диалог о героях XIX. 1.

12. Еврипид. Ифигения в Авлиде 703 и cл. и 1036 и cл.; Аполлоний Родосский IV. 790; Катулл LXIV. 305 и cл.

13. Аполлодор III. 13.5; Гомер. Илиада XVI. 143 и cл.; XVIII. 84; Киприя. Цит. по: Схолии к "Илиаде" Гомера XVI. 140.

14. Гигин. Мифы 92; Фульгенций III. 7.

15. Схолии к Аполлонию Родосскому IV. 816.

16. Антонин Либерал. Превращения 38.

17. Гомер. Илиада XXIV. 536; Пиндар. Немейские оды III. 34; Аполлодор. III. 13.7; Схолии к Аполлонию Родосскому 1.224.

18. Аполлодор III. 13.6; Схолии к "Илиаде" Гомера XVI. 37.

19. Гомер. Илиада XVIII. 434 и XVI. 143 и cл. Еврипид. Троянки 1128, Андромаха 1253 и

20. Диктис Критский VI. 7-9; Стефан Византийский под словом Icos; Палатинская антология VII. 2. 9 - 10.

Поделиться сообщением


Ссылка на сообщение
Поделиться на других сайтах

82. АРИСТЕЙ

a. Гипсей, верховный царь лапифов, которого наяда Креуса родила от речного бога Пенея, женился на Хлиданопе, другой наяде, родившей ему дочь Кирену. Кирена не любила прясть, ткать и делать другие домашние дела, предпочитая им охоту на диких зверей, на горе Пелион. Она была готова охотиться весь день и почти всю ночь, объясняя это тем, что отцовские стада нуждаются в защите. Аполлон однажды увидел, как она боролась с могучим львом, и даже позвал царя кентавров Хирона понаблюдать за схваткой, из которой Кирена, как обычно, вышла победительницей. Аполлон спросил, как ее зовут и не хочет ли она выйти за него замуж. Хирон засмеялся потому, что знал, что Аполлон не только знает ее имя, но и давно хочет похитить ее - может, с тех самых пор, когда увидел, как она сторожит стада Гипсея, пасшиеся на берегу Пенея, а может быть с тех пор, когда сам подарил ей двух охотничьих собак за победу в беге на погребальных играх в честь Пелия{1}.

b. Хирон также предрек, что Аполлон перенесет Кирену за море в самый прекрасный из садов Зевса и сделает ее царицей большого города, предварительно приведя людей этого острова к одинокому холму, возвышавшемуся в долине. Приглашенная в Ливию в золоченый дворец, она станет царицей страны, одинаково пригодной для охоты и для земледелия, где родит Аполлону сына. Роль повивальной бабки будет выполнять Гермес, который отнесет ребенка, названного Аристеем, орам и матери-земле и упросит их кормить его нектаром и амбросией. Когда Аристей возмужает, его будут называть "бессмертный Зевс", "чистый Аполлон" и "хранитель стад"{2}.

с. Как и было предсказано, Аполлон унес Кирену в своей золотой колеснице туда, где сейчас стоит город Кирена. Там их уже ждала Афродита и без промедления приготовила им ложе в золоченых чертогах Ливии. В тот же вечер Аполлон пообещал Кирене долгую жизнь, утоление страсти к охоте и власть над плодородной страной. После этого он оставил ее на попечение миртовых нимф, приходившихся детьми Гермесу, и там, на ближайшем холме, она родила Аристея, а после второго посещения Аполлона у нее родился прорицатель Идмон. Но одну ночь она провела с Аресом, от которого у нее родился фракийский Диомед, владелец коней, пожиравших людей{3}.

d. Миртовые нимфы прозвали Аристея "Агреем" и "Номием", научили его, как заквашивать молоко для сыра, строить ульи и облагораживать дикую маслину. Эти нужные знания он передал другим людям, которые в благодарность воздают ему божественные почести. Из Ливии он отплыл в Беотию, после которой Аполлон отправил его в пещеру Хирона, где бы он смог познать всевозможные мистерии.

е. Когда Аристей возмужал, музы женили его на Автоное, которая родила ему печально известного Актеона и кормилицу Диониса Макриду. Музы также научили его искусству врачевания и прорицания, а затем отправили его смотреть за овцами, которые паслись в Афамантской долине, что во Фтии, на склонах Отрийской горы, а также в долине реки Апидан. Именно здесь Аристей совершенствовал искусство охоты, которому научила его Кирена{4}.

f. Однажды он отправился к Дельфийскому оракулу и узнал, что ему следует отправиться на остров Кеос, где его ждут великие почести. Пустившись без промедления в плавание, Аристей обнаружил, что нестерпимый свет звезды-Пса вызвал чуму на острове за то, что подлые убийцы Икария нашли приют у островитян. Аристей созвал всех людей, воздвиг на холмах великий алтарь и принес на нем жертвы Зевсу и одновременно умилостивил звезду, предав смерти убийц. В благодарность Зевс приказал пассатным ветрам* в дальнейшем нести прохладу всей Греции и прилегающим островам в течение сорока дней после появления на небе звезды-Пса (Сириуса). Чума прекратилась, и кеоссцы не только отплатили Аристею благодарностью, но и стали приносить умилостивительные жертвы звезде-Псу каждый год накануне ее появления на небе{5}.

g. После этого Аристей отправился в Аркадию, а затем поселился в Темпейской долине, где его пчелы погибли. Удрученный, он отправился к глубокой заводи на реке Пеней и там узнал, что его мать Кирена живет со своими сестрами-наядами. Его тетка Аретуса, услышав из воды умоляющий глас, высунулась, узнала Аристея и пригласила его вниз, в прекрасный дворец наяд. Наяды обмыли его водой из неиссякающего источника и после жертвенной трапезы Кирена посоветовала ему: "Свяжи моего двоюродного брата Протея и заставь его объяснить, почему погибли твои пчелы".

h. Когда Протей предавался дневному отдыху в пещере на острове Фарос, прячась от зноя, который начинался с появления на небе звезды-Пса, Аристей, одолев его несмотря на все превращения, узнал, что болезнью пчел он был наказан за то, что стал причиной смерти Эвридики. И это была правда, потому что, когда он позвал ее на берегу реки недалеко от Темпейской долины, она бросилась бежать и ее ужалила змея.

i. Аристей вновь вернулся во дворец наяд, где Кирена велела ему воздвигнуть четыре алтаря в лесах и посвятить их спутницам Эвридики дриадам. На этих алтарях он должен был принести в жертву четырех бычков и четырех телок, взять их кровь для жертвенного возлияния, а туши оставить на месте. По прошествии девяти дней, утром, он должен вернуться, захватив с собой мак, несущий забвение, жирного бычка и черную овцу, чтобы умилостивить дух Орфея, который уже соединился с Эвридикой в Аиде. Аристей повиновался советам матери, и на девятое утро из гниющих туш появился рой пчел и уселся на дерево. Он поймал этот рой и поместил его в улей. Теперь жители Аркадии чествуют Аристея как Зевса за то, что он научил их разводить пчел.

j. Позднее, опечаленный смертью своего сына Актеона, вызвавшей в нем ненависть к Беотии, он отплыл со спутниками в Ливию, чтобы попросить у Кирены флот, чтобы уплыть в другую страну. Кирена тут же согласилась, и через некоторое время он вновь был в море и плыл на северо-запад. Очарованный дикой красотой Сардинии, на которую он высадился впервые за все плавание, Аристей остался там возделывать землю и стал отцом двух сыновей. Потом на острове появился Дедал. Однако говорят, что город на Сардинии не был основан{7}.

k. Аристей посетил и другие далекие острова, несколько лет провел на Сицилии, где ему воздавали божественные почести, особенно те, кто выращивал оливы. Наконец, он отправился во Фракию, где расширил свои познания тем, что стал участвовать в мистериях Диониса. Прожив некоторое время у горы Гем, он основал город Аристей, а затем исчез без следа, и теперь ему поклоняются как богу и варвары-фракийцы и цивилизованные греки{8}.

1. Происхождение Аристея сочинено Пиндаром, чтобы польстить одному из потомков Батта, который в 691 г. до н. э. отправился во главе колонистов с острова Феры в Ливию и основал там город Кирену, став первым царем многочисленной династии. Согласно Юстину* (XIII. 7), Батт ("косноязычный") - это только прозвище Аристея, которого киренцы считали своим предком и сыном Аполлона, поскольку на острове Фера существовал культ Аполлона, а Ферский порт так и назывался Аполлония. Однако Кирена - это мифологическая фигура, относящаяся к более древнему времени, чем Батт. Ее связь с кентаврами говорит о том, что она была богиней магнесийского культа лошади, в определенное время достигшего Феры, поскольку на Ферских наскальных надписях уже имеется имя Хирона.

2. Мирт первоначально был древом смерти (см. 109.4), поэтому миртовые нимфы были пророчицами, которые могли наставлять юного Аристея. Однако со временем мирт стал символом колонизации потому, что колонисты брали с собой миртовые ветви, чтобы показать, что прежняя эпоха для них закончилась.

3. Аристей - культовый титул Аркадского и Кеосского Зевса; в других местах этот титул принадлежал Аполлону и Гермесу. Согласно Сервию (Комментарий к "Георгикам" Вергилия I. 14), Гесиод называл Аристея "пастушеским Аполлоном". В Танагре, что в Беотии (Павсаний IX.22.1), Гермес был известен как "приносящий баранов", а в ахейских Фарах его священным животным была рыба (Павсаний VII. 22.2). Так, на одном надгробии в Кирене Аристей показан в окружении овец, рыб и с бараном на руках. Его странствия описаны для того, чтобы объяснить культовый титул "Аристей", распространенный в Сицилии, Сардинии, на Кеосе, в Беотии, Фессалии, Македонии и Аркадии. Звезда-Пес отождествлялась с египетском богом Тотом, которого греки называли Гермесом. Кеоссцам он был известен под именем Аристей.

4. Рассказ о том, как Аристей получил пчел из туш жертвенных животных, неверно передан Вергилием. Рой пчел должен был возникнуть из льва, убитого самой Киреной или в ее честь. Этот миф, как и миф о пчелах Самсона, появившихся из туши льва, вероятно, возник на основе первобытного сакрального изображения обнаженной женщины в любовных объятиях льва и пчел, роящихся над тушей другого льва. Обнаженная женщина - это богиня-львица Кирена, хеттская Хепату, сирийская Аната или микенская богиня-львица Гера, а ее партнер - это царь-жрец, который должен умереть в день летнего солнцеворота под знаком Льва, который в египетском зодиаке изображался в виде ножа. Как Тесей или Геракл, он носит львиную шкуру и маску. Лев, которого собственноручно убивает царь-жрец, как это делали Геракл и его друг Филий (см. 153. е - f) в Пелопоннесе, Кизик на горе Димдим в Мраморном море (см. 149. h), Самсон в Филистии (Суд. 14,5), Давида Вифлееме (1 Цар. 17,35), - это один из зверей, который во время коронации вызывал царя на ритуальный поединок.

5. Рассказ Вергилия ("Георгики" LV. 315 и сл.) о посещении реки Пеней Аристеем - это пример безответственного пользования мифом: Протей, живший на острове Фарос в дельте Нила, притянут к этой истории "за уши". В Темпе действительно был знаменитый оракул Аполлона, с которым, без сомнения, советовался его сын Аристей, однако пелопоннесский ручей Аретуса никакого отношения к Пенею не имеет. С мифологической точки зрения абсолютно абсурдным выглядит то, как Аристею показывали различные чертоги во дворце наяд, где якобы хранились истоки таких далеко расположенных друг от друга рек, как Тибр, По, Анио, Фасис и другие.

6. Ввоз масла на Сицилию был бы намного выгоднее для критян, чем ввоз черенков олив. Но поскольку эллинские колонии появились на южном побережье острова в позднемикенскую эпоху, с ними вместе распространилась и культура оливы. Посетившего Сицилию Аристея можно отождествить с Зевсом Морием, который отвечал за распределение черенков священной оливы, происшедшей от той, которую посадила Афина в афинском Акрополе (см. 16. с). Не исключено, что с ним связано пчеловодство, которое пришло в Афины с минойского Крита, где символами пчеловодов были рукавица и пчела. Ульи изготовлялись из терракоты. Греческое слово со значением "перга" (cerinthos) имеет критское происхождение так же, как и другие относящиеся к пчеловодству слова, например cerion ("соты"), cerinos ("воск") и ceraphis ("восковая моль", представляющая собой определенный тип саранчи). Кер, чье имя, которое писалось также Car или Q're, в широком смысле означало "судьба", "рок", "удел". Во множественном числе это слово дало ceres ("неудачи, напасти, незримое зло") и, очевидно, стало именем критской пчелы-богини, т. е. богини "смерти-в-жизни". Так, фиванская богиня Сфинкс названа Эсхилом ("Семеро против Фив" 777) "мужей крадущая Кер".

Примечания

1. Пиндар. Пифийские оды IX. 5 и cл.; Аполлоний Родосский. II. 500 и cл.; Каллимах. Гимн к Артемиде 206.

2. Пиндар. Цит. соч.

3. Диодор Сицилийский IV. 81; Пиндар. Цит. соч.; Аполлоний Родосский. Цит. соч., Гигин. Миф 14; Аполлодор II. 5.8.

4. Диодор Сицилийский. Цит. соч.; Аполлодор III. 4.4; Аполлоний Родосский IV. 1131 и II. 500 и сл.; Пиндар. Цит. соч.

5. Аполлоний Родосский II. 500 и ел.; Диодор Сицилийский IV. 82.

6. Вергилий. Георгики IV. 317-558; Пиндар. Цит. по: Комментарий Сервия к "Гефгакам" Вергилия I. 14.

7. Сервий. Цит. соч.; Павсаний X. 17.3.

8. Диодор Сицилийский. Цит. соч.

Поделиться сообщением


Ссылка на сообщение
Поделиться на других сайтах

83. МИДАС

a. Мидас был сыном Великой богини горы Иды и сатира, имени которого уже никто не помнит. Он проводил жизнь в удовольствиях, был царем македонского Бромия, где правил бригами (или мосхами, как их еще называют), и посадил свои знаменитые розовые сады{1}. В младенчестве он лежал в колыбели, по которой, как видели люди, взобралась вереница муравьев и, пока он спал, сложила у него между губ пшеничные зерна. Это чудо прорицатели истолковали как знак, предвещающий огромное богатство, которое должно свалиться на Мидаса. Когда он повзрослел, его стал обучать Орфей{2}.

b. Однажды подвыпивший старый сатир Силен, бывший учитель Диониса, отстал от главной части буйного дионисийского воинства, шагавшего из Фракии в Беотию, и завалился спать в розовом саду. Садовники связали его гирляндами цветов и поставили перед Мидасом, которому он стал рассказывать чудесные сказки о том, что за потоком Океана есть огромный континент, полностью отделенный и от Европы с Азией, и от Африки, а там есть множество прекрасных городов, населенных высокими, счастливыми долгожителями, живущими по справедливым законам. Великая экспедиция — по меньшей мере десять миллионов человек — однажды отправилась на кораблях через океан, чтобы посетить гипербореев, но, узнав, что их родная земля — самая лучшая в старом свете, они, разочарованные, вернулись. Среди других чудес Силен упомянул ужасный водоворот, который не может преодолеть ни один из путников. И еще есть место, где две реки текут рядом; деревья, растущие по берегам одной реки, дают плоды, которые, если их съесть, заставляют человека стонать, плакать, пока он не исчахнет. Но плоды, растущие по берегам другой реки, возвращают молодость даже очень старым людям. Более того: сначала к ним возвращается средний возраст, затем молодость, юношество, отрочество, детство, затем младенчество и, наконец, они совсем исчезают! Мидас, очарованный выдумками Силена, держал его у себя целых пять дней и ночей, а потом дал людей, чтобы те сопроводили его к лагерю Диониса{3}.

с. Дионис, который беспокоился о судьбе Силена, отправил к Мидасу людей — спросить, что он хочет в награду. Мидас, не раздумывая, ответил: "Прошу, сделай так, чтобы все, к чему я ни прикоснусь, превращалось в золото". После этого в его доме превратились в золото не только цветы, камни и вещи, но даже пища, которую он ел, и вода, которую он пил, стоило ему только сесть за стол. Вскоре Мидас взмолился, чтобы его освободили от необдуманной просьбы, ибо он умирал от голода и жажды. Дионис, которого это происшествие немало позабавило, сказал, чтобы Мидас отправился к истоку реки Пактол, что у горы Тмол, и там искупался. Он повиновался, и сразу же его способность превращать все в золото исчезла, но, говорят, что песок в реке Пактол до сих пор блестит от золота{4}.

d. Мидас, пришедший в Азию с толпой бригов, был усыновлен бездетным фригийским царем Гордием. Будучи еще бедным крестьянином, Гордий однажды был немало удивлен, когда увидел, как царский орел сел на оглоблю его воловьей упряжки. Поскольку ему показалось, что орел собирается здесь сидеть целый день, он погнал своих волов в Тельмесс, что во Фригии (теперь эта часть принадлежит Галатии), где находился надежный оракул. Но уже у городских·ворот он встретил юную предсказательницу, которая, увидев орла, продолжающего восседать на оглобле, настояла на том, чтобы Гордий тут же принес жертву Зевсу-царю. "Позволь мне отправиться с тобой, крестьянин, - сказала она, - чтобы помочь тебе правильно выбрать жертвы". "Конечно, - ответил Гордий, - ты, по-моему, мудрая и уважительная девушка. Может быть, ты выйдешь за меня замуж"? "Сразу же после жертвоприношений", - услышал он в ответ.

е. Тем временем царь Фригии неожиданно скончался, не оставив потомства, и оракул провозгласил: "Фригийцы, ваш новый царь приближается со своей невестой, сидя в воловьей повозке!"

Когда повозка въехала на рыночную площадь Тельмесса, всех сразу привлек сидящий на оглобле орел, и в Гордий единодушно признали царя. В благодарность и повозку, и упряжь, которую он особым узлом привязал к оглобле, он посвятил Зевсу. После этого оракул объявил, что тот, кто сумеет развязать узел, станет владыкой всей Азии. Упряжь и оглоблю перенесли в акрополь Гордия — города, который тот основал, и там их веками зорко берегли жрецы Зевса, пока Александр Македонский не дерзнул разрубить его мечом{5}.

f. После смерти Гордия трон достался Мидасу, который ввел культ Диониса и основал город Анкиру. Бриги, пришедшие с ним, стали называться фригийцами, а царь Фригии до сих пор носит имя то Гордия, то Мидаса, поэтому первого Мидаса сейчас ошибочно называют сыном Гордия{6}.

g. Мидас присутствовал на знаменитом музыкальном состязании между Аполлоном и Марсием, судьей которого был речной бог Тмол. Тмол присудил приз Аполлону; а когда Мидас не согласился с его решением, наделил его ослиными ушами. Долгое время Мидасу удавалось прятать уши под высокой фригийской шапочкой, но его цирюльник, узнав о таком уродстве, не сумел сохранить тайну даже под страхом смерти. Страдая от того, что никому не может доверить свою тайну, он выкопал на речном берегу ямку, огляделся, чтобы вокруг никого и было, и прошептал: "У царя Мидаса ослиные уши!" Затем он закопал ямку и со спокойной душой пошел домой. Но покой его длился недолго: из ямки вырос тростник, который передавал секрет всем прохожим. Когда Мидас узнал, что его уродство ни для кого не секрет, он приговорил цирюльника к смерти, напился бычьей крови и мученически умер{7}.

1. Мидаса довольно надежно отождествляют с Митой, царем мосхов ("людей тельца"), которых еще называли «мушки». Это был народ понтийского происхождения; в середине второго тысячелетия до н. э. он занимал западную часть Фракии, которая позднее стала называться Македонией. Примерно в XII в. до н. э. мосхи пересекли Геллеспонт, разгромили в Малой Азии империю хеттов и захватили их столицу Птерию. Слово "мосхи", возможно, связано с культом тельца как духа священного года. Розы в садах Мидаса и рассказ о его рождении предполагают оргиастический культ Афродиты, священным цветком которой считалась роза. Рассказ о том, что в золото превращалось все, к чему притрагивался Мидас, возник, навеянный огромными богатствами, принадлежавшими династии Мига, а также открытием золота на реке Пактол. Многократно указывалось, что ослиные уши возникли из-за изображения Мидаса в афинской комической драме как сатира с отвратительными длинными ушами.

2. Поскольку ослы были священными животными Диониса, который пару этих животных поместил среди звезд, не исключено, что первоначально Мидаса прославляли в образе осла. Пара ослиных ушей, прикрепленных к концу скипетра из камыша, были символом царской власти, который носили все египетские династические боги в память о том времени, когда ослоухий Сет (см. 35.4) правил их пантеоном. Власть Сета резко шла на спад до тех пор, пока цари гиксосов в начале второго тысячелетия до н. э. не предприняли попытку ее реставрировать.

3. Не исключено, что сакральное изображение, навеявшее рассказ о цирюльнике Мидаса, на самом деле описывало смерть царя-осла. Его волосы, олицетворявшие солнечные лучи, - вместилище царской власти - срезались, как у Самсона (см. 91.1). Отрубленную голову хоронили в яме как оберег города Анкиры от нашествия врагов. Тростник представляет собой амбивалентный символ: будучи "деревом" двенадцатого месяца (см. 52.3), он предвещает царю неминуемую смерть; с другой стороны, он наделяет царской властью преемника. Поскольку бычьей крови приписывалась огромная магическая сила, только жрицы матери-земли могли пить ее, не причиняя себе вреда (см. 51.4 и 155. а). Будучи кровью Осириса, бычья кровь была особенно ядовита для царя-осла.

4. Тайна гордиева узла, вероятно, имела религиозный смысл. Это мог быть сыромятный ремень, завязанный особым узлом, символизирующим имя Диониса. Гордий был ключом к Азии (Малой Азии); поскольку его цитадель господствовала над практически единственным торговым путем из Трои в Антиохию, местная жрица или жрец обязательно должны были открывать секрет узла только царю Фригии (аналогичным образом непроизносимое имя Яхве доверялось в Иерусалиме только одному верховному жрецу). Решительность, с какой Александр разрубил узел, когда его войско вошло в Гордию, чтобы захватить Азию, покончила с древним поверьем и вознесла власть меча над религиозным таинством.

5. О том, почему рассказ об Атлантическом континенте мы слышим из уст подвыпившего Силена, можно догадаться по трем фактам, о которых упоминает Плутарх (Солон. 25 - 29). Во-первых, Солон много путешествовал по Малой Азии и Египту; во-вторых, он верил в рассказ об Атлантиде (см. 39. В) и даже написал на его основе эпическую поэму; в-третьих, он поссорился с драматургом Феспидом, который в своих пьесах о Дионисе вкладывал в уста сатиров нелепые речи с намеками на злободневные темы. Солон спросил: "Неужели ты не боишься, Феспид, говорить так много лжи такому большому количеству зрителей?" Когда Феспид ответил: "Какое это имеет значение, когда вся пьеса шутка?" - Солон сердито ударил посохом оземь: "Да, теперь мы так хвалим эту забаву, она у нас в почете, но скоро мы найдем ее и в договорах". Элиан, который ссылается на Теопомпа, возможно, имел доступ через вторые или третьи руки к одной из комедий Феспида или его ученика Пратина, в которой Солон высмеивался за утопическую ложь, высказанную им в своей эпической поэме. В этой комедии Солон был выведен как Силен, бесцельно бродивший по Египту и Малой Азии (см. 27. В). В именах Силен и Солон есть более чем сходство. Если Силен был учителем Диониса, то Солон был учителем Писистрата, который, вероятно, по его совету, основал культ Диониса в Афинах (см. 27.5).

6. Не исключено, что Солон во время своих путешествий собрал по крупицам устные предания об Атлантиде, на основе которых он создал свой эпос, ставший предметом театральной пародии. Так, гэльская легенда говорит о лежащей за океаном Земле молодости, куда Ниамх-Златовласка взяла Ойсина и откуда он через несколько столетий вернулся навестить Ирландию. Нужно отметить, что Ойсин был страшно разочарован тем упадком, в котором пребывал его народ в сравнении с народом Ниамх, и очень сожалел о том, что вернулся. Опасный для судов водоворот - это тот знаменитый водоворот, который, по представлению древних физиков, образовывал Океан, перетекая за край мира в никуда. Похоже, что Солон тоже слышал, как географы обсуждали возможность существования Атлантического континента: Эратосфен, Мела, Цицерон и Страбон рассуждали на эту тему, а Сенека предсказал его открытие во втором акте своей "Медеи". Говорят, что это место в пьесе оказало большое влияние на молодого Колумба.

Примечания

1. Гигин. Мифы 274; Филострат. Жизнь Аполлония Тианского VI.27; Геродот 1.14 и VIII. 138.

2. Цицерон. О дивинации I.36; Овидий. Метаморфозы XI. 92 - 93. Элиан. Пестрые рассказы ΙΙΙ.18.

4. Овидий. Метаморфозы XI. 90 и cл.; Гигин. Мифы 191; Вергшмй. Буколики VI.13 и сл.

5. Арриан. Анабасис Александра II.3.

6. Павсаний I. 4.5; Элиан. Пестрые рассказы IV. 17.

7. Овидий. Метаморфозы XI. 146 и cл. Персии. Сатиры I.121; Страбон I. 3. 21.

Поделиться сообщением


Ссылка на сообщение
Поделиться на других сайтах

84. КЛЕОБИС И БИГОН

a. Клеобис и Битон были аргосскими юношами, сыновьями жрицы Геры Аргосской. Когда ей настало время исполнить обряд богини, а белые быки, которые должны были везти священную колесницу, еще не прибыли с пастбища, Клеобис и Битон сами запряглись в колесницу и потащили ее в храм, находившийся на расстоянии около пяти миль*. Обрадованная их сыновьей любовью, жрица обратилась к богине с молитвой, прося ее наградить сыновей высшим благом, доступным людям. Когда же она исполнила положенный обряд, ее сыновья уснули в храме, чтобы больше не проснуться{1}.

b. Так же были награждены сыновья Эргина - Агамед и Трофоний. Эти братьяблизнецы построили входной порог храма, заложенного в Дельфах самим Аполлоном. Его оракул сказал им: "Живите весело и наслаждайтесь, как только сможете, в течение шести дней; на седьмой день ваше самое сокровенное желание будет исполнено". На седьмой день их обнаружили мертвыми в своих постелях. Вот почему говорят: "Те, кого любят боги, умирают в молодости"{2}.

с. Трофоний получил свой собственный оракул в Лейбадее, что в Беотии{3}.

1. Миф о Клеобисе и Битоне, очевидно, указывает на принесение человеческих жертв во время посвящения нового храма луне-богине: в Аргосе братья-близнецы были выбраны в качестве заместителей царей-соправителей и впряжены в лунную колесницу вместо белых быков, которые являлись обычной жертвой. Они, вероятно, были похоронены под порогом храма, чтобы отпугивать враждебные силы (см. 169. h). Жрецы Аполлона, очевидно, приняли этот обряд в Дельфах несмотря на то, что они отрицали луну-богиню, которой должны были приноситься жертвы, и не оставляли ей места в храме.

Примечания

1. Геродот I. 31; Павсаний II. 20.2.

2. Пиндар. Цит. по: Плутарх. Утешение к Аполлонию 14; Гомеровский гимн к Аполлону 294-299; Менандр. Фрагменты греческой комедии, т. II фрагмент 111 Кёрте (Прим. ред.).

3. Геродот I 46; Еврипид. Ион 300.

Поделиться сообщением


Ссылка на сообщение
Поделиться на других сайтах

Превращения

85. НАРЦИСС

a. Нарцисс был феспийцем, сыном голубой нимфы Лириопы, которой однажды овладел речной бог Кефисс, окружив ее со всех сторон водой своего потока. Предсказатель Тиресий сказал Лириопе, которая была первой, кто обратился к нему: "Нарцисс доживет до преклонного возраста, если он никогда не увидит своего лица". Даже когда Нарцисс был ребенком, в него нельзя было не влюбиться, а когда ему исполнилось шестнадцать, его путь был устлан безжалостно отвергнутыми влюбленными обоего пола, поскольку он был безмерно горд своей красотой.

b. Среди отверженных оказались и нимфа Эхо, голос которой можно было слышать только в глупом повторении чужих выкриков - так она была наказана за то, что забавляла Геру длинными историями, позволив любовницам Зевса, горным нимфам, скрыться от ее ревнивых глаз и бежать. Однажды, когда Нарцисс отправился ставить сети на оленей. Эхо, крадучись, последовала за ним сквозь непроходимую чашу. Ей хотелось обратиться к нему, но она не могла заговорить первой. Наконец, Нарцисс, обнаружив, что отстал от своих спутников, закричал: "Есть кто-нибудь здесь?"

- Здесь! — радостно ответила Эхо, крепко озадачив Нарцисса, — ведь никого не было видно.

- Приди!

- Приди!

- Почему ты избегаешь меня?

- Почему ты избегаешь меня?

- Пойдем со мной!

- Пойдем со мной! - повторила Эхо и радостно выскочила из своего укрытия, чтобы обнять Нарцисса. Но он грубо оттолкнул ее и побежал. "Лучше я умру, чем лягу с тобой!"

- Лягу с тобой! - умоляюще обещала Эхо. Но Нарцисс ушел, а она всю оставшуюся жизнь провела в горных расщелинах, снедаемая любовью и обидой, пока от нее не остался один лишь голос{1}.

с. Однажды Нарцисс отправил меч Аминию, который преследовал его настойчивей других. Это тот Аминий, в честь которого назван приток реки Гелиссон, впадающий в Алфей. Аминий лишил себя жизни на пороге дома Нарцисса, призвав бога отомстить за его смерть.

d. Артемида, услышав мольбу, сделала так, что Нарцисс влюбился, но не смог насладиться своей любовью. У Донакона, что в Феспии, он набрел на ручей. Тот тек чистый, как серебро, и его еще никогда не тревожили коровы, птицы, дикие животные и даже ветви, спускавшиеся с деревьев, в тени которых он протекал. Когда утомленный Нарцисс опустился на заросший травой берег, чтобы утолить жажду, он влюбился в свое отражение. Сначала он попытался обнять и поцеловать прекрасного юношу, глядевшего на него, но мгновением позже узнал себя, да так и остался лежать, час за часом завороженно глядя в воду. Как он сносил эту муку - созерцать предмет своих вожделений и никогда им не обладать? Печаль мучила его, но даже в муках своих он ощущал особую радость от сознания того, что его отражение никогда ему не изменит, что бы ни случилось.

е. Хотя Эхо и не простила Нарцисса, она печалилась вместе с ним, сочувственно повторяя его стоны, когда кинжал уже пронзил его грудь, а затем — и слова, сказанные при последнем вздохе: "О, юноша, безответно любимый, прощай!" На том месте, где кровь его пролилась на землю, вырос белый цветок нарцисса с красным венчиком. Из этого цветка в Херонее приготовляют лечебную мазь, применяемую для лечения болезней уха (хотя от ее применения часто возникает головная боль), а также как средство для лечения обморожений{2}.

1. "Нарцисс", который в древности вплетали в венки Деметры и Персефоны (Софокл. Эдип в Колоне 682 - 684) и который также назывался leirion, был трехлепестковым голубым ирисом, священным цветком женской триады. Эти венки носили для умиротворения трех Благомыслящих, или Евменид (см. 115. с). Цветет это растение поздней осенью, перед тем как расцвести желтому нарциссу. Возможно поэтому Лириопа названа матерью Нарцисса. Эта поэтическая морализация, кроме того еще и объясняющая лечебные свойства масла нарцисса, - хорошо известного наркотика, как это следует из первого слога слова "нарцисс", — могла возникнуть на основе сакрального изображения, на котором отчаявшийся Алкмеон (см. 107. t) или Орест (см. 114. а) лежит, украшенный лилиями, на берегу водоема, безуспешно пытаясь совершить очистительный обряд после убийства своей матери, поскольку эринии не приняли умилостивительной жертвы. Эхо на этом изображении соответствовало бы насмехающемуся духу его матери, а Аминий - духу убитого отца.

2. Следует отметить, что -issos, кaк и -inthos, являются критскими окончаниями слов*, поэтому не исключено, что Наркисс (= Нарцисс) Гиакинт (= Гиацинт) - это имена критского героя — весеннего цветка, чью смерть оплакивает богиня, как это изображено на золотом кольце, найденном в микенском Акрополе. В других местах этот герой получил имя Антей (см. 159.3), которое является вторым именем Диониса. Более того, лилия была эмблемой кносских царей. На раскрашенном рельефе, обнаруженном в развалинах кносского дворца, царь изображен идущим со скипетром в руке по поросшому лилиями лугу. На голове его - корона, на груди - ожерелье из цветов ириса.

Примечания

1. Овидий. Метаморфозы III. 341 - 401.

2. Павсаний IX.31.6; Овидий. Метаморфозы III. 402 - 510; Плиний. Естественная история XXI. 75

Поделиться сообщением


Ссылка на сообщение
Поделиться на других сайтах

86. ФИЛЛИДА И КАРИЯ

a. Фракийская принцесса Филлида была влюблена в Афаманта, сына Тесея. Он ушел воевать под стенами Трои, а когда Троя пала и афинский флот вернулся, Филлида зачастила на берег моря в надежде увидеть корабль своего возлюбленного. Однако из-за течи в днище выход корабля задержался. Девять раз Филлида приходила на берег моря - и все напрасно. С горя она умерла в местечке под названием Эннеодос. Афина превратила ее в миндальное дерево, а прибывшему на следующий день Афаманту пришлось обнимать только шершавый ствол. В ответ на его ласку на ветвях распустились не листья, а цветы. Вот почему у миндального дерева такая особенность. Каждый год афиняне в честь Филлиды и Афаманта устраивают пляски{1}.

b. Дочь одного из лаконских царей, Кария, была возлюбленной Диониса, но неожиданно умерла в Карий, и Дионис превратил ее в ореховое дерево. Артемида принесла эту весть лаконцам, и те построили храм Артемиде Кариатиде. Отсюда пошло слово "кариатида" — колонна в виде женской статуи. В Кариях тоже лаконские женщины каждый год плясали в честь богини, как их научили Диоскуры{2}.

1. Оба мифа возникли, чтобы объяснить обрядовое использование миндаля и ореха в честь Кар, или Карий (см. 57.2), которая также известна под именем Метиды (см. 1. d и 9. d) и была титанидой мудрости. Очевидно, эти мифы навеяны сакральным изображением, на котором юный поэт поклоняется ореховому дереву в присутствии богини, а девять молодых женщин ведут вокруг него хоровод. Эннеодос, который фигурирует и в легенде о том, как фракийская Филлида свела с ума Демофонта (см. 169. i), означает "девять путей". Следует отметить, что ирландские барды связывали число девять с ореховым деревом, а орехи - с поэтическим вдохновением. В их древесном алфавите (см. 52. 3) буква coll ("С") означала "лесной орех" и цифру девять. Согласно ирландским топонимическим преданиям "Диннсхенхас", источник вдохновения, который находится на реке Бойн, окружен девятью орешинами поэтического искусства, а в нем живет пятнистая рыба, которая поет. Другие Карий ("ореховые деревья") в Аркадии расположены неподалеку от реки, в которой, как пишет Павсаний, живет такая же странная рыба (Павсаний VIII. 14.1 — 3 и 21. 1).

2. Богиня Кар, по имени которой названа Кария, превратилась в Италии в богиню прорицания Карменту ("Мудрая Кар") (см. 52.5; 82.6; 95.5 и 132. о), а кариатиды — это ее ореховые нимфы, по аналогии с ясеневыми нимфами мелиями (melia — ясень), яблоневыми нимфами мелиями (melon — яблоко) и дубовыми нимфами дриадами. Плиний придерживается традиции, утверждающей, что Кар изобрела искусство гадания ("Естественная история" VIII. 57). Филлида ("лиственная") может представлять собой то немногое, что сохранилось у греков от палестинской и месопотамской Великой богини Белили, поскольку в мифе о Демофонте она отождествляется с Реей (см. 169.j).

Примечания

1. Лукиан. О пляске 40; Гигин. Мифы 59; Сервий. Комментарий к "Буколикам" Вергилия V.10.

2. Павсаний III. 10.8 и IV. 16.5; Сервий. Комментарий к "Буколикам" Вергилия VIII 29.

Поделиться сообщением


Ссылка на сообщение
Поделиться на других сайтах

Арион

87. АРИОН

a. Арион с острова Лесбос был сыном Посейдона и нимфы Онеи; он прекрасно владел лирой и сочинял дифирамбы в честь Диониса. Однажды его покровитель, коринфский тиран Периандр, нехотя разрешил ему отправиться в Тенар, город в Сицилии, куда его пригласили принять участие в музыкальном празднике. Ариону на нем досталась главная награда, а его поклонники сделали ему столько богатых подарков, что у матросов, взявшихся доставить его обратно в Коринф, взыграла алчность.

- Нам жаль, Арион, но ты должен умереть, — сказал капитан судна.

- Какое преступление я совершил? - спросил Арион.

- Ты слишком богат, - ответил капитан.

- Пощадите мою жизнь, и я отдам вам все мои дары, — взмолился Арион.

- Что тебе стоит отказаться от своего обещания, когда мы прибудем в Коринф? - произнес капитан. - На твоем месте и я бы поступил так же. Вынужденный подарок - это уже не подарок.

- Хорошо,- смирившись со своей судьбой, вскрикнул Арион, - только позволь мне спеть последнюю песню.

Получив разрешение, Арион оделся в свои лучшие одежды, взошел на нос корабля, и его исполненный чувством напев вознесся к богам. Закончив петь, он прыгнул за борт, а судно поплыло дальше.

b. Однако его песня привлекла стаю дельфинов, любящих музыку, один из них взял Ариона к себе на спину, и в тот же вечер тот уже был в Коринфе, опередив на несколько дней свой корабль. Периандр обрадовался чудесному спасению Ариона, а дельфин, не желая расставаться с певцом, настоял на том, чтобы сопровождать его во дворец, где вскоре пал жертвой дворцовой роскоши. Арион устроил дельфину пышные похороны.

Когда корабль, на котором плыл Арион, причалил к берегу, Периандр послал за капитаном и командой, а когда те явились, спросил их с притворной тревогой об Арионе.

— Его задержало в Тенаре чрезмерное гостеприимство жителей, — ответил капитан.

Периандр заставил их всех поклясться на могиле дельфина в том, что слова капитана — правда, а когда те поклялись, явил их глазам Ариона. Поскольку вину свою они отрицать не могли, их тут же предали казни. Позднее Аполлон поместил образ Ариона и его лиры среди звезд{1}.

с. Арион был не первым человеком, которого спас дельфин. Дельфин спас Знала, когда тот прыгнул за борт, чтобы не расставаться со своей возлюбленной Финеидой, которую, по требованию оракула и по жребию, бросили в море, чтобы умилостивить Амфитриту. Это случилось, когда на корабле плыли люди, возглавляемые сыновьями Пентила, чтобы основать первую колонию на острове Лесбос. Второй дельфин спас Финеиду. В другой раз дельфин не дал утонуть Фаланту в Крисейском море, когда тот плыл на корабле в Италию. Аналогичным образом критянину Икадию, брату Иаписа, потерпевшему крушение на пути в Италию, дельфин указал путь в Дельфы, дав этому месту его имя, поскольку этим дельфином был сам Аполлон{2}.

1. Арион и Периандр — исторические лица, жившие в VII в. до н.э.; сохранился даже фрагмент "Гимна к Посейдону", написанного Арионом. Рассказ, вероятно, основывается частично на легенде, согласно которой песни Ариона привлекли стаю дельфинов и, таким образом, заставили матросов отказаться от убийства Ариона с целью ограбления; ведь известно, что дельфины и тюлени особенно неравнодушны к музыке. Частично же рассказ объясняется неверным толкованием статуи бога Палемона, который изображен прибывающим в Коринф на спине дельфина с лирой в руке (см. 70.5). Мифический оттенок придает истории тот факт, что Арион назван сыном Посейдона, как и его тезка - дикий конь Арион (см. 16.f), а также то, что его имя добавлено к созвездию Лиры. Павсаний, спокойный и правдивый автор, сомневается в правдивости рассказа об Арионе, приводимом Геродотом, но сообщает, что в местечке Пороселена своими глазами видел дельфина, которого сильно покалечили рыбацкие сети. Один мальчик вылечил дельфина, после чего тот всегда приплывал на зов мальчика и в благодарность катал его на спине (III. 25.7).

2. Миф об Энале и Финеиде, вероятно, возник на основе ритуального изображения, на котором Амфитрита и Тритон плывут верхом на дельфинах. Знал у Плутарха связывается с культом осьминога, а его имя напоминает имя Эдип, именно так звали Дитя нового года в Коринфе (см. 105. 1). В Митилене такого ребенка тоже звали Эналом, а в Италии - Фалантом. Тарант, сын Посейдона и дочери Миноса Сатиреи ("принадлежащая сатирам"), был новорожденным годом, являвшимся верхом на дельфине, в городе Таренте, который, как считается, он основал и в котором было его святилище как героя (Павсаний X. 10.4). Фалант, который в 708 г. до н. э. основал дорийский Тарент, перенял культ дельфина от сицилийских автохтонов, связанных некогда с Критом.

3. Имя Икадий, означающее "двадцатый", возможно, связано с днем в месяце, когда праздновалось его пришествие.

Примечания

1. Геродот I. 24; Гигин. Мифы 194; Павсаний III. 25.5.

2. Плутарх. Пир теми мудрецов 20; Павсаний X. 13.5; Сервий. Комментарий к "Энеиде" Вергипия III. 332.

Поделиться сообщением


Ссылка на сообщение
Поделиться на других сайтах

Минос и его окружение

88. МИНОС И ЕГО БРАТЬЯ

a. Когда Зевс оставил на Крите Европу, родившую ему Миноса, Радаманта и Сарпедона, она вышла замуж за Астерия, который был тогда царем. Его отец Тектам, сын Дора, привел на остров смешанную колонию эолийцев и пеласгов, а потом женился на дочери эолийца Кретея{1}.

b. У Астерия от брака с Европой детей не было, поэтому он усыновил Миноса, Радаманта и Сарпедона и сделал их своими наследниками. Когда братья возмужали, они поссорились из-за любви к прекрасному мальчику по имени Милет, рожденному от Аполлона нимфой Ареей, которую одни называют Дионой, а другие Теей{2}. Милета, который решил, что Сарпедон ему нравится больше, Минос увез с Крита, когда с большим флотом отправился в малоазийскую Карию, где основал город и царство Милет. В течение двух предшествующих поколений этой страной, называвшейся тогда Анакторией, правил гигант Анакт, сын Урана и матери- Земли, а также его столь же огромный сын Астерий. Скелет Астерия, убитого Милетом и погребенного на островке неподалеку от Лады, впоследствии был выкопан и оказался десять локтей в длину. Некоторые, правда, утверждают, что Минос подозревал Милета в заговоре против него с целью захватить царство, но, убоясь Аполлона, позволил себе только предупредить Милета, который счел за лучшее бежать в Карию{3}. Есть такие, кто говорит, что ссора между братьями возникла не из-за Милета, а из-за некоего Атимния, сына Зевса и Кассиопеи или сына Феникса{4}.

с. После смерти Астерия Минос предъявил свои права на критский трон и в качестве доказательства справедливости своих требований похвалялся, что ни одна из его молитв не останется не услышанной богами. Возведя сначала алтарь в честь Посейдона и приготовившись к жертвоприношению, он в молитве попросил, чтобы жертвенный бык явился из моря. Тут же к берегу приплыл ослепительно белый бык, но Минос настолько был поражен его красотой, что отправил быка пастись в собственные стада, а вместо него заклал другое животное. Право Миноса на критский трон признали все критяне, за исключением Сарпедона, который, так и не сумев забыть о Милете, объявил, что, согласно воле Астерия, его царство должно быть поделено поровну между тремя наследниками. К этому времени Минос уже сам разделил остров на три части и выбрал для каждой из них столицу{5}.

d. Изгнанный Миносом с Крита Сарпедон бежал в малоазийскую Киликию, где вступил в союз с Киликом против милиян, покорил их и стал их царем. Зевс даровал ему жизнь в течение трех поколений. После его смерти Милиада стала называться Ликией по имени его преемника Лика, который нашел у него приют после того, как был изгнан из Афин Эгеем{6}.

е. В свое время Минос женился на Пасифае, дочери Гелиоса и нимфы Креты, известной еще под именем Персеиды. Но Посейдон в отместку за обиду, нанесенную ему Миносом, сделал так, что Пасифая влюбилась в белого быка, который не был принесен в жертву. Она рассказала о своей необычной страсти Дедалу, знаменитому афинскому мастеру, который теперь жил в изгнании в Кноссе, развлекая Миноса и его семью двигающимися деревянными куклами, которые он сам смастерил. Дедал обещал помочь ей и построил пустотелую деревянную корову, обтянул ее коровьей шкурой, поставил на спрятанные в копытах колеса и толкнул ее так, что та выкатилась на луг неподалеку от Гортины, где под дубами пасся бык Посейдона, окруженный коровами Мидаса. Затем, показав Пасифае, как открывать складную дверцу и залезать внутрь коровы, осторожно удалился. Скоро белый бык подошел, взобрался на корову, и Пасифая удовлетворила свою страсть. Через определенное время у нее родился Минотавр — чудовище с бычьей головой и человеческим телом{7}.

f. Некоторые, однако, говорят, что Минос, ежегодно жертвуя Посейдону лучшего из имевшихся у него быков, однажды пожертвовал второго по красоте быка, разгневав тем самым Посейдона. Другие говорят, что он обидел Зевса. Третьи утверждают, что это Пасифая несколько лет подряд не умилостивляла Афродиту, которая и наказала ее, внушив ей такую ужасную страсть. Позднее бык одичал и стал опустошать весь Крит, пока Геракл не поймал его и не отвез в Грецию, где его убил Тесей{8}.

g. Минос обратился к оракулу, чтобы узнать, как ему поступить, чтобы скрыть позор Пасифаи. В ответ он услышал: "Поручи Дедалу построить тебе убежище в Кноссе". Дедал построил такое убежище, и всю оставшуюся жизнь Минос провел во дворце со сложнейшими переходами, который получил название "Лабиринт". В самом центре его Минос спрятал Пасифаю и Минотавра{9}.

h. Радамант был умнее, чем Сарпедон, и остался на Крите. Он жил в мире с Миносом и получил третью часть владений Астерия. Его уважали как справедливого и честного законодателя, неподкупного, когда дело касалось наказания виновных. Он придумывал законы как критянам, так и жителям островов в Малой Азии, многие из которых добровольно приняли свод его законов. Их примеру последовал и его брат Минос{10}. Однако некоторые считают, что Радамант не был братом Миноса, и называют его братом Гефеста. Другие считают, что Минос был сыном не Зевса, а Ликаста и нимфы Иды. Он завещал землю на Крите своему сыну Гортину, именем которого назван критский город. Тегейцы, тем не менее, настаивают на том, что Гортин был аркадцем, сыном Тегеата{11}. Радамант завещал землю в Малой Азии своему сыну Эритру, а остров Хиос завещал сыну Ариадны Энопиону, которого Дионис первым научил делать вино. Лемнос получил второй сын Ариадны, Фоант; Курнос достался Эниею, Пепареф — Стафилу, Марония — Эванту, Парос — Алкею, Делос - Анию, а Андрос - Андру{12}.

i. Радамант, в конце концов, вынужден был бежать в Беотию из-за того, что убил соплеменника. В изгнании он жил в Окалеях, где женился на Алкмене, матери Геракла, когда Амфитриона уже не было в живых. В Галиарте показывают могилу его и Алкмены, расположенную рядом с посадками прочного тростника, завезенного с Крита. Этот тростник шел на изготовление копий и флейт. Некоторые говорят, что Алкмена вышла замуж за Радаманта на Островах Блаженных, уже после своей смерти {13}. Ведь Зевс назначил Радаманта одним из трех судей мертвых. С ним вместе вершили суд Минос и Эак, а жил он на Островах Блаженных{14}.

1. В предложенном Артуром Эвансом* делении доклассической критской культуры на минойскую I, II и III предполагается, что правителя Крита называли Миносом уже в начале третьего тысячеления до н. э., однако это заблуждение. Минос, очевидно, — это титул эллинской династии, которая правила Критом в начале второго тысячелетия. Не соответствует хронологии и то, что Минос назван преемником Астерия, внука Дора, тогда как дорийцы не вторгались на Крит вплоть до конца второго тысячелетия. Более вероятно, что эолийцы и пеласги (возможно, даже включая "ионийцев из Аттики"), пришедшие с Тектамом ("ремесленником"), — имя, которое позволяет отождествлять его с Дедалом и Гефестом, считавшимся якобы отцом Радаманта, - были действительными спутниками Миноса. Исследования М. Вентриса и Дж. Чедвика, посвященные не расшифрованному до них линейному письму В*, образцы которого находили в Пилосе, Фивах и Микенах, а также в развалинах кносского дворца, разграбленного в XIV в. до н. э., говорят в пользу того, что в середине второго тысячелетия до н.э. официальным языком в Кноссе был эолийский диалект древнегреческого. Вероятно, письмо первоначально было изобретено для нужд какого-то неиндоевропейского языка, а затем с большим трудом приспособлено к греческому. (До сих пор не установлено, фиксирует ли линейное письмо А греческий или критский язык.) Большое количество имен из греческой мифологии обнаруживается на глиняных табличках, найденных как на Крите, так и в материковой Греции. Среди них такие имена, как Ахилл, Идоменей, Тесей, Кретей, Нестор, Эфиальт, Ксуф, Аякс, Главк и Эол, что говорит о том, что эти мифы были созданы раньше, чем пала Троя.

2. Поскольку Милет — это мужское имя, знакомый миф о двух братьях, ссорящихся из-за женщины, приобретает здесь гомосексуальный характер. Правда, вероятно, заключается в том, что в период беспорядков, последовавших вслед за разграблением Кносса ахейцами примерно в XIV в. до н. э., многочисленные говорящие погречески критские аристократы эоло-пеласгического или ионийского происхождения, для которых луна-богиня была верховным божеством, переселились вместе со своими местными подданными в Малую Азию, в частности в Карию, Ликию и Лидию. Даже отрицая традицию, согласно которой в Ликии существовала династия Сарпедона, Геродот свидетельствует, что в его время ликийцы вели свое происхождение по женской линии (Геродот I. 173; Страбон XII. VIII. 5), как и карийцы (см. 75.5).

3. Гигантские правители Анактории напоминают Енаков из книги "Бытие", силачей (Иис. Н. 14,11), изгнанных Халевом из их удела, который некогда принадлежал Эфрону, сыну Хет (Тефиды?). Эфрон дал название Хеврону (Быт. 23, 19) и может быть отождествлен с Форонеем. Эти Енаки, возможно, прибыли из Греции в составе союза "народов моря", которые доставили много хлопот египтянам в XIV в. до н. э.

4. Утверждения Милета о том, что его отцом был Аполлон, свидетельствуют о наделении царей Милета солярными атрибутами, как это было в Коринфе (см. 67.2).

5. Победа сына Зевса Миноса над своими братьями указывает на то, что Критом в конце концов овладели дорийцы, однако то, что Минос первоначально жертвовал быка Посейдону, указывает на принадлежность титула "Минос" в более раннюю эпоху эолийцам. Крит веками оставался очень богатой страной, а в конце VIII в. до н. э. был поделен между ахейцами, дорийцами, пеласгами, кидонцами (эолийцами), а самую западную часть острова занимали "исконные критяне" - этеокритяне ("Одиссея" XIX. 171 - 175). Диодор Сицилийский пытается различать Миноса, сына Зевса, и его внука, Миноса, сына Ликаста (IV. 60) ; однако не исключено, что в Кноссе могли последовательно править две или даже больше династий Миносов.

6. О связи между Критом и мифом о Персее говорит имя матери Пасифаи — Персеида. Тот факт, что Зевс разрешил Сарпедону жить в течение трех поколений, вероятно, можно понять следующим образом: вместо обычных восьми лет царствования, составлявших Великий год и равнявшийся сроку правления Миноса, Сарпедону было разрешено сидеть на троне девятнадцать лет, поскольку девятнадцатилетний цикл лучше, чем восьмилетний, обеспечивает совпадение между солнечным и лунным календарями. Таким образом получается, что царь правил два полных и третий неполный Великий год (см. 67.2).

7. Поскольку, согласно Павсанию (III. 26.1), "Пасифая" — это эпитет луны, а ее второе имя "Итона"* - это эпитет Афины, вызывающей дождь (Павсаний IX. 34.1), миф о Пасифае и быке указывает на ритуальный брак между жрицей луны, украшенной коровьими рогами, и царем-Миносом, носившим маску быка; причем брак совершался под дубами (см. 76.1). Согласно Гесихию (под словом Carten), "Гортина" происходит от слова Carten, что по-критски означает "корова", поэтому священный брак воспринимался как брак между солнцем и луной, поскольку в Гортине было стадо коров, посвященное солнцу. (Сервий. Комментарий к "Буколикам" Вергилия VI. 60). То, что Дедал удалился с луга, говорит о том, что брачный обряд совершался не принародно, как у пиктов или моссиников*. Для более поздних греков было характерно неприятие мифа о Пасифае; они предпочитали верить в то, что она влюбилась не в быка, а в человека по имени Тавр (Плутарх. Тесей 19; Палефат. О невероятных историях II). Белые быки, которые как раз и были священными животными луны (см. 84.1) и приносились ежегодно в жертву на горе Албан в Риме, фигурировали в культе фракийского Диониса, в ритуале омелы и дуба у галльских друидов (см. 50.1) и, согласно "Книге бурой коровы"*, в обрядовых гаданиях, которые предшествовали древним ирландским коронациям.

8. Дворец Миноса в Кноссе представлял собой комплекс комнат, прихожих, залов, переходов, в которых легко мог потеряться посторонний. Артур Эванс предполагает, что это и был Лабиринт, названный так от слова labrys, т. е. двойной топор, который был хорошо известной эмблемой царской власти на Крите, причем левая и правая части топора, символизировавшие нарастающую и убывающую луны, олицетворяли созидательную и разрушительную сущность богини. Однако в Кноссе лабиринт существовал помимо дворца. Это был настоящий лабиринт, подобно Хэмптон Корту; не исключено, что на земле были выложены фигуры ритуального танца, который встречается даже в столь географически удаленных друг от друга местах, как Уэльс и северо-восточная Россия. Танец-лабиринт исполнялся в Италии (Плиний. Естественная история XXXVI. 19), в Трое (Схолии к "Андромахе" Еврипида 1139), а на Британских островах, вероятно, появился в конце третьего тысячелетия вместе с неолитическими переселенцами из Северной Африки. Вот как Гомер описывает кносский лабиринт ("Илиада" XVIII. 590 и сл.):

...хоровод разновидный... // в широкоустроенном Кноссе

Выделал хитрый Дедал Ариадне прекрасноволосой*.

Следует отметить, что Лукиан указывал на существование на Крите народных танцев, связанных с Ариадной и Лабиринтом ("О пляске" 13).

9. Культ Радаманта в Беотии может иметь критское происхождение, тогда как обратное невозможно. Галиарт*, где ему принадлежало святилище как герою, был, очевидно, посвящен "Белой богине хлебной", т. е. Деметре, поскольку Галия ("морская") - это эпитет луны как Левкофеи, т. е. "Белой богини" (Диодор Сицилийский V 55), a artos означает "хлеб". Алкмена ("сильная в гневе") - это еще один эпитет луны. Хотя считается, что Радамант - это критское слово, оно может происходить от Rhabdomantis ("гадающий по прутику") и относиться к посаженным в Галиарте камышам, верхушки которых якобы трогал дух Радаманта, на основе чего и делались предсказания (см. 83.3). Если это предположение верно, то тот факт, что Радамант изобретал законы для всего Крита и островов, принадлежащих Малой Азии, может означать, что к такому же оракулу на Крите обращались в начале каждого нового правления царя и что ответы оракула имели силу на всей территории, где были распространены критские меры длины, веса и условия торговли. Его называли сыном Зевса, а не Гефеста, бесспорно, потому, что происхождение оракулов Радаманта связано с Диктейской пещерой, посвященной Зевсу (см. 7. В).

10. В Петсофе на Крите было обнаружено огромное количество вылепленных из глины человеческих голов и конечностей, причем в каждом изделии имелось отверстие для продевания сквозь нее бечевы. Подвешенные к ветвям деревьев, они могут быть частью составных кукол Дедала, олицетворявших богиню плодородия. Предположительно их развешивали по фруктовым деревьям, а их конечности вращались и двигались на ветру, что, как считали, обеспечивало хороший урожай. Такая кукла, свешивающаяся с фруктового дерева, изображена на золотом кольце, найденном в кладе на территории микенского Акрополя. Поклонение деревьям является предметом различных произведений минойского искусства. Про критскую богиню Ариадну говорят, что она, как и аттическая Эригона (см. 79. а), повесилась ("Состязание Гомера и Гесиода" 14). Артемида Висельница, святилище которой находилось в аркадской Кондилее (Павсании VIII. 23.5) и Елена Древесная, святилище которой было на Родосе и о которой говорят, что ее повесила Поликсо (Павсании III. 19. 10), могут быть всего лишь вариантами одной и той же богини.

Примечания

1. Диодор Сицилийский IV. 60 и V. 80.

2. Диодор Сицилийский IV. 60; Аполлодор III. 1.2; Овидий. Метаморфозы IX. 442; Антонин Либерал. Превращения 30.

3. Павсаний VII. 2.3 и I. 35.5; Овидий. Метаморфозы IX. 436 - 449.

4. Аполлодор. Цит. соч.;· Схолии к Аполлонию Родосскому II.178.

5. Страбон X. 4. 8.

6. Аполлодор. Цит. соч.; Геродот I.173.

7. Диодор Сицилийский. Цит. соч.; Павсаний VII. 4.5; Вергилий. Буколики VI. 45 - 46; Аполлодор. III. 1.2. и III. 1.3-4.

8. Диодор Сицилийский IV. 77.2и 13.4; Гигин. Мифы 40 [однако текст поврежден].

9. Овидий. Метаморфозы VIII. 155 и cл.; Аполлодор III. 1.4.

10. Диодор Сицилийский IV. 60 и V. 79; Аполлодор III. 1.2; Страбон. Цит. соч.

11. Кинетон. Цит. по: Павсаний VIII. 53.2; Диодор Сицилийский IV. 60; Павсаний VIII. 53.2

12. Схолии к Аполлонию Родосскому III. 997 ; Диодор Сицилийский V. 79.1-2.

13. Аполлодор II. 4.11; Плутарх. Лисандр 28; Ферекид. Цит. по: Антонин Либерал. Превращения 33.

14. Диодор Сицилийский V. 79; Гомер. Одиссея VI. 564.

Поделиться сообщением


Ссылка на сообщение
Поделиться на других сайтах

89. ВОЗЛЮБЛЕННЫЕ МИНОСА

a. Минос разделил ложе с нимфой Перией, сыновья которой поселились на Паросе и позднее были убиты Гераклом, а также с Андрогенией, матерью Астерия младшего{1}, и многими другими. Однако дольше других он преследовал Бритомартис из Гортины, дочь Лето Бритомартис изобрела охотничьи сети и была в большой дружбе с Артемидой, чьих собак она держала на привязи{2}.

b. Бритомартис пряталась от Миноса под густолистыми дубами, растущими на сочных лугах, потом он целых девять месяцев преследовал ее по скалистым горам и долинам, пока в отчаянии она не бросилась в море, где ее выловили и спасли рыбаки. Артемида обожествила Бритомартис под именем Диктинны, однако на Эгине ей поклоняются как Афае, потому что она бесследно исчезла; в Спарте ее называют Артемидой Озерной; в Кефалонии она известна как Лафрия, а жители Самоса, обращаясь к ней, пользуются ее настоящим именем{3}.

с. Частые супружеские измены Миноса настолько рассердили Пасифаю, что она его заколдовала стоило ему возлечь с женщиной, как извергнутое им семя превращалось в скопище ядовитых змей и скорпионов, которые тут же набрасывались на предмет его вожделений{4}. Однажды Прокрида, дочь афинского царя Эрехтея, которую покинул муж, Кефал, появилась на Крите Кефала же вынудила уйти от жены Эос, которая влюбилась в него Когда он вежливо отказал богине на том основании, что не сможет обмануть Прокриду, с которой связан клятвой вечной верности, Эос возразила, что Прокрида, которую она знает лучше, чем он, легко нарушит клятву, если ей предложить золото. Поскольку Кефал отказался поверить в это, Эос сделала его похожим на некоего Птелеона и посоветовала ему увлечь Прокриду на свое ложе, пообещав ей за это золотой венец. Он сделал все, как сказала Эос, и обнаружил, что Прокриду можно без усилий соблазнить. Тогда Кефал без угрызений совести решил стать возлюбленным Эос, которая вызывала в Прокриде болезненную ревность.

d. Эос родила Кефалу сына по имени Фаэтон, но Афродита украла его, когда он был еще младенцем, чтобы сделать из него ночного стража в ее самом священном из всех святилищ. Критяне называют его Адимном*, подразумевая под этим именем Утреннюю и Вечернюю звезду{5}.

е. Тем временем Прокрида не смогла больше оставаться в Афинах, поскольку уход мужа вызвал множество пересудов, и приплыла на Крит, где Миносу удалось ее соблазнить так же легко, как и мнимому Птелеону Он подкупил ее, подарив собаку, от которой никогда не ускользнет дичь, и дротик, который никогда не пролетит мимо цели. Оба подарка ему самому когда-то вручила Артемида{6}. Прокрида, будучи заядлой охотницей, с радостью приняла подарки, но настояла на том, чтобы Минос выпил особое зелье - отвар из волшебных трав, составленный волшебницей Киркой для того, чтобы рептилии и насекомые были для нее безопасны. Зелье сделало свое дело, но Прокрида, боясь, что Пасифая заколдует ее, поспешила вернуться в Афины, переодевшись в красивого юношу и изменив свое имя на Птерелая. Больше она Миноса не видела.

f. Кефал, с которым она оказалась вместе на охоте, не узнал ее и так захотел получить гончую по кличке Лелап и меткое копье, что предложил за них множество серебра. Прокрида согласилась расстаться с ними только в награду за его любовь, и когда он согласился разделить с ней ложе, она со слезами открылась ему. Так они, наконец, помирились, и Кефал насладился охотой с надежной собакой и метким копьем. Однако Артемида обиделась на то, что ее столь ценные подарки так легко переходят из рук в руки, и задумала отомстить. Она заронила в голову Прокриды подозрение, что ее муж, отправляющийся в два часа ночи на охоту, все еще видится с Эос.

g. Однажды ночью, надев темную тунику, Прокрида, крадучись, последовала при неясном свете за мужем. Спустя некоторое время Кефал услышал за спиной шорох, доносившийся из зарослей; Лелап зарычал и сделал стойку, а Кефал метнул на звук копье, не знающее промаха, которое и пронзило Прокриду. Как и положено, Ареопаг приговорил его к вечному изгнанию за убийство{7}.

h. Кефал удалился в Фивы, где царь Амфитрион, предполагаемый отец Геракла, выпросил Лелапа поохотиться на Тевмесскую лисицу, которая опустошала Кадмею. Эту лисицу, которую божественная воля сделала неуловимой, можно было умилостивить, только жертвуя ей каждый месяц младенца. Но поскольку та же божественная воля наделила Лелапа способностью не упускать любую преследуемую им добычу, на небесах возникли споры по поводу этого противоречия. Не придумав ничего лучшего, Зевс со злости превратил и лисицу, и Лелапа в камень{8}.

i. Затем Кефал помог Амфитриону в ведении успешной войны против телебоев и тафийцев. Перед войной Амфитрион заставил всех своих союзников поклясться Афиной и Аресом, что никто из них не спрячет добычу. Только один Панопей нарушил эту клятву и был наказан тем, что его сын по имени Эпей родился трусом{9}. Царем телебоев был Птерелай; на его голове был золотой локон бессмертия, подаренный ему дедом Посейдоном. Его дочь Комето влюбилась в Амфитриона и, стремясь вызвать в нем взаимность, выщипала золотой локон, из-за чего Птерелай умер, а Амфитрион быстро покорил телебоев с помощью Кефала, но при этом приговорил Комето к смерти за отцеубийство.

j. От земель телебоев Кефалу достался остров Кефалления, который до сих пор носит его имя. Он никогда не простил Миносу того, что тот соблазнил Прокриду и подарил ей злополучное копье, но и себя не чувствовал невиновным, поскольку первым нарушил клятву верности, так как случай с Прокридой и псевдо-Птелеоном нельзя было считать нарушением клятвы. "Нет, нет, - печалился он, — я никогда не должен был делить ложе с Эос!" Хотя он прошел очищение после своего проступка, за ним все время следовал дух Прокриды, поэтому, боясь принести несчастье своим спутникам, Кефал однажды отправился на Левкадский мыс, где построил храм Аполлону Белоскальному, и бросился в море с вершины высокой скалы. Падая, он громко звал Птерелая, ведь Прокрида была ему всего дороже, когда носила это имя{10}.

1. Соблазнение Миносом нимф на манер Зевса, бесспорно, свидетельствует о ритуальном браке между кносскими царями и жрицами луны в различных городахгосударствах его империи.

2. В восточном Крите луну-богиню называли Бритомартис. Вот почему греки отождествляли ее с Артемидой (Диодор Сицилийский V. 76; Еврипид. Ипполит 145; Гесихий. Бритомартис), а также с Гекатой (Еврипид. Ипполит 141). В западном Крите эту богиню называли Диктинна, поскольку Вергилий знал: "Они называли луну Диктинна после ее имени" (Вергилий. Кирис 305). Диктинна связана в мифе с dictyon. Это слово означает охотничью или рыболовную сеть, a Dicte - это, бесспорно, редуцированная форма слова dictynnaeon, что означает "место Диктинны". После утверждения патриархальной системы смертельная охота на царя-жреца, которую устраивала богиня, вооруженная сетью, переродилась в любовное преследование богини царем-жрецом (см. 9.1 и 32. В). Оба типа охоты часто фигурируют в европейском фольклоре (см. 62.1). Преследование Миносом Бритомартис, как и преследование Моксом, или Мопсом, Деркето, о котором повествует филистийский миф, начиналось, когда на дубе полностью распускалась листва (возможно, во время восхождения на небе звезды Сириус), и когда Сет преследовал Исиду и дитя-Гора в плавнях дельты Нила, а кончалось девятью месяцами позже, в майский праздник. Соблазнение Зевсом Европы тоже приходится на майский праздник (см. 58.3).

3. Похоже, что на Крите культ козы предшествовал культу быка и что Пасифая первоначально вступала в брак с царем-козлом. Лафрия ("добытчица") - это эпитет, который Диктинна носила на Эгине, а также эпитет богини-козы Афины, на которую, как утверждают, напал козлоподобный Паллант, чья содранная шкура и стала эгидой (см. 9. а). Имя Лафрия говорит о том, что богиня была преследовательницей, а не преследуемой. Надписи в Эгине указывают, что большой храм Артемиды принадлежал Артемиде Афае ("немрачная", причем этот эпитет должен был отличать ее от Гекаты). В данном мифе Афая связывается со словом aphanes ("исчезающая").

4. История Миноса и Прокриды из мифа выродилась в анекдот, на основе которого возникла любовная история в стиле городского фольклора, напоминающая один из сюжетов "Золотого осла" Апулея. Если эту историю связать с войной Миноса против Афин, приведшей к падению Кносса, то она, возможно, свидетельствует о желании критского царя вступить в ритуальный брак с верховной жрицей Афин, на что афиняне ответили отказом.

5. Прыжок Кефала с белой скалы на Левкадском мысе справедливо напоминает Страбону (X. 2. 9) о том, что левкадцы ежегодно сбрасывали со скалы в море мужчину с приделанными крыльями, которые должны были сдержать его падение, или даже с привязанными к его телу живыми птицами. Жертва, т. е. фармак (pharmacos), или козел отпущения, избавление от которого вновь делало остров невинным, возможно, даже имела в руках солнечный зонт, действовавший как парашют (см. 70.7). Если жертва не разбивалась, то ее вылавливали из воды и отвозили на какой-нибудь другой остров (см. 96.3).

6. Миф о Комето и Птерелае напоминает о срезании волос с головы солнечного царя перед его смертью (см. 83.3; 91.1 и 95.5), однако имя Птерелай подсказывает, что сбрасываемый со скалы крылатый фармак первоначально был царем. Корень в слове elaos или elaios означает дикую оливу, которая, как береза в Италии и северозападной Европе, использовалась для изгнания злых духов (см. 52.3). На родосском диалекте elaios означает именно pharmacos.

Однако судьбы Птерелая и Кефала мифически связаны с принятием Прокридой имени Птерелая. Это указывает на то, что она в действительности была жрицей Афины, бросавшей пернатого Кефала со скалы.

7. Лиса - это знак Мессены (Аполлодор II. 8.5 - см. 49.2 и 146.6). Возможно, эолийцы поклонялись луне-богине в образе лисицы, и миф о Тевмесской лисице может свидетельствовать о набегах эолийцев на Кадмею в поисках младенцев для жертвоприношений, которые были прекращены поклонявшимися Зевсу ахейцами.

8. Эпей, построивший деревянного коня (см. 167. a), в наиболее древних легендах называется воином необычайной храбрости, однако его имя иронически относят к хвастунам и со временем оно стало синонимом трусости (Гесихий под словом Epeius).

Примечания

1. Аполлодор II. 5. 9 и III. 1.2; Нонн. Деяния Диониса XIII. 222 и XI 247 - 249.

2. Каллимах. Гимн к Артемиде 189; Диодор Сицилийский V. 76; Аристофан. Лягушки 1359.

3. Павсаний II. 30.3 и ΠΙ. 14.2; Антонин Либерал. Превращения 40; Геродот III. 59.

4. Антонин Либерал. Превращения 41.

5. Гесиод. Теогония 986; Нонн. Деяния Диониса XI. 131 и XII. 217.

6. Аполлодор II. 4.7; Овидий. Метаморфозы VII. 750 и cл. Гигин. Мифы 189.

7. Аполлодор II. 4.7 и III. 15.1; Антонин Либерал. Цит. соч.; Гигин. Мифы 125 и 189: Схолии к: Каллимах. Гимн к Артемиде 209.

8. Павсаний I. 37.6 и IX. 19.1.

9. Цец. Схолии кЛикофрону 933.

10. Аполлодор П. 4.7; Страбон X. 2.9 и 14.

Поделиться сообщением


Ссылка на сообщение
Поделиться на других сайтах

90. ДЕТИ ПАСИФАИ

a. Среди детей Пасифаи и Миноса были Акакаллида, Ариадна, Андрогей, Катрей, Главк и Федра{1}. Она также родила Кидона от Гермеса и ливийского Аммона от Зевса{2}.

b. Ариадна сначала была возлюбленной Тесея, а потом Диониса и родила много детей, которые стали знаменитыми. Сменивший Миноса на троне Катрей был убит на Родосе своим собственным сыном. Федра вышла замуж за Тесея и получила печальную известность из-за своей несчастной любви к своему пасынку Ипполиту. Акакаллида была первой возлюбленной Аполлона. Когда он со своей сестрой Артемидой пришел для очищения в Тарру* из Эгиал, что на материке, то обнаружил Акакаллиду в доме Карманора, ее родственника по материнской линии, и соблазнил ее. Минос почувствовал себя оскорбленным и изгнал Акакаллиду в Ливию, где, как утверждают некоторые, она стала матерью Гараманта, хотя другие говорят, что он был первым человеком, который родился{3}.

с. Когда Главк был еще маленьким , он играл в кносском дворце с шариком или гонялся за мышкой, и вдруг пропал. Минос и Пасифая перевернули все вверх дном, но не нашли ребенка и решили обратиться к Дельфийскому оракулу. Им сказали, что тот, кто даст наилучшее сравнение удивительному рождению, которое недавно произошло на Крите, найдет пропажу. Минос стал расспрашивать и узнал, что в его стадах родилась телка, которая меняет масть трижды в день: с белой на красную, а с красной на черную. Царь призвал своих прорицателей во дворец, но никто из них не мог сравнить это чудо ни с чем на свете. Вдруг Полиид, аргивянин и потомок Мелампа, сказал: "Эта телка больше всего напоминает спеющую ежевику [шелковицу]". Минос тут же приказал ему отправиться на поиски Главка{4}.

d. Полиид бродил по запутанным переходам дворца, пока не наткнулся на сову, сидевшую у входа в подвал и отпугивавшую рой пчел. Полиид воспринял это как добрый знак и внизу, в подвале обнаружил большой кувшин, в котором хранили мед, а в нем - Главка, упавшего головой вниз и утонувшего. Когда Миносу доложили о находке, он обратился к куретам и по их совету сказал Полииду: "Коль скоро ты нашел тело моего сына, ты же и должен вернуть его к жизни!" Полиид стал отказываться, говоря, что он не Асклепий и не может возвращать мертвых к жизни. "Я лучше знаю, - ответил Минос, тебя запрут в склеп с телом Главка и дадут меч. Там ты будешь находиться до тех пор, пока не выполнишь мой приказ!"

е. Когда глаза Полиида привыкли к мраку склепа, он увидел змея, ползшего к телу мальчика и, выхватив меч, убил его. Затем выползла вторая змея, которая при виде мертвого напарника уползла назад, но вскоре вернулась, неся во рту волшебную траву, которую положила на мертвого змея, и тот медленно стал возвращаться к жизни.

f. Увиденное поразило Полиида; у него хватило сообразительности положить эту же траву на тело Главка, и результат оказался столь же счастливым. Затем они с Главком стали громко кричать о помощи, пока какой-то прохожий не услышал их и не побежал за Миносом, радость которого была безмерна, когда он открыл склеп и увидел там сына живым и невредимым. Он осыпал Полиида дарами, но не позволил ему вернуться в Аргос до тех пор, пока он не научит Главка искусству гадания. Полиид нехотя повиновался, а когда уже собирался отплыть домой, сказал Главку: "Мальчик, плюнь мне в рот!" Главк повиновался и тут же забыл все, что узнал{5}.

g. Позднее Главк возглавил плавание на запад и потребовал от италийцев, чтобы те сделали его своим царем, но они отвергли его за то, что он не столь велик, как его отец. Однако после Главка в Италии стали носить критские военные пояса и щиты, а его самого стали называть Лабик, что значит "подпоясанный"{6}.

h. Андрогей приехал в Афины и выиграл все призы на Панафинейских играх. Однако царь Эгей знал о его дружбе с пятьюдесятью непокорными сыновьями Палланта и, боясь, что он сможет убедить своего отца Миноса поддержать их при открытом выступлении, вступил в сговор с мегарейцами с целью напасть на него в Эное, что по дороге в Фивы, куда Андрогей отправлялся, чтобы принять участие в погребальных играх в честь Лая. Андрогей храбро защищался, но завязавшаяся битва закончилась для него трагически{7}.

i. Весть о смерти Андрогея пришла к Миносу, когда он приносил жертвы харитам на острове Парос. Он бросил наземь гирлянды и приказал флейтистам замолчать, но сам обряд довел до конца. С тех пор жертвоприношения харитам совершаются на острове Парос без музыки и цветов{8}.

j. Сына Миноса Главка иногда путают с анфедонейским Главком, сыном Анфедона или Посейдона, наблюдавшим живительную силу травы, посеянной Кроном в Золотой век: на его глазах рыба, а некоторые говорят, что заяц, положенные на эту траву, снова вернулись к жизни. Он попробовал эту траву и, став бессмертным, бросился в море, где превратился в морского бога, известного своими любовными похождениями. Его подводный дом находится недалеко от берегов Делоса; каждый год он посещает все порты и острова в Греции и раздает оракулы, которые высоко ценят моряки и рыбаки. Даже Аполлона называют учеником Главка{9}.

1. Пасифае* как луне (см. 51. h) приписывали множество сыновей: Кидон, герой-эпоним Кидона, расположенного около Тегеи, а также кидонской колонии на Крите; Главк, коринфский морской герой (см. 71.4) ; Андрогей, в честь которого ежегодно проводились игры в Керамике и которому афиняне поклонялись как Эвригиею; Аммон, герой-оракул Аммонского оазиса, которого позднее приравнивали к Зевсу, а также Катрей. Ее дочери, Ариадна и Федра — это ее копии.

2. Белый, красный и черный цвета телки Миноса были цветами лунной коровы Ио (см. 56.1), а также цветами священного быка Авгия (см. 127.1). Тот факт, что Главк преследовал мышь, может указывать на конфликт между афинскими почитателями Афины, чей дух представлялся в виде совы (glayx) и почитателями Аполлона Сминфея ("Мышиный Аполлон"). С таким же успехом эта история могла возникнуть из-за того, что Минос дал Главку проглотить намазанную медом мышь - средство, которое в отчаянном положении прописывали в древности больным детям на территории всего восточного Средиземноморья. То, как он умер, могло указывать также на использование меда при бальзамировании. В критских домах находили погребенных в сосудах детей, а сова была птицей смерти.

3. Полиид - это одновременно меняющий свой облик Загрей (см. 30. a) и полубог Асклепий, чьей травой жизни могла быть омела (см. 50.2). В вавилонской легенде о Гильгамеше мы находим аналогичное оживление змеи. Цветок вечной жизни у него украл змей, который с тех пор сбрасывает свою кожу и вновь становится молодым. Не сумев отнять цветок, Гильгамеш смиряется со смертью. По описанию, трава напоминает крушину, которую греки применяли как слабительное перед участием в мистериях.

4. Плевок Главка в рот Полииду напоминает подобное действие, совершенное Аполлоном, когда Кассандра не заплатила ему за пророческий дар*. В случае с Кассандрой плевок не привел к потере полученного дара — ей просто перестали верить (см. 158.с).

5. Богини, которым Минос приносил жертву без обычных цветов и флейтовой музыки (когда услышал о смерти своего сына), были, вероятно, тремя богинями судьбы, эвфемистически названные харитами. Этот миф тоже превратился в расхожий анекдот. Смерть Андрогея использовалась для объяснения конфликта, возникшего между Критом и Афинами (см. 98. с), с привлечением некоторой второстепенной традиции, в которой фигурировало убийство в Эное.

6. Пророческий дар анфедонийского Главка, его имя и любовные похождения, одно из которых связано со Скиллой (см. 170. t), указывают на то, что Главк был олицетворением морской мощи Крита. Как Минос, получавший свои оракулы от Зевса, так и Посейдон, считавшийся покровителем Критской конфедерации (см. 39.7), были любовниками Скиллы (см. 91.2), а Анфедон ("радующийся в цветах") был, очевидно, эпитетом критского героя-весеннего цветка, который возрождался в каждом позднеминойском царе (см. 85.2). Царь Кносса, вероятно, был связан посредством священных браков со всеми государствами — членами его конфедерации (см. 89.1). На этой основе и возникла репутация Главка как ветреного любовника. Не исключено, что посланник Кносса ежегодно объезжал зависимые от Крита территории, как это делал Талое (см. 92.6), и раздавал последние оракулы. Делос был принадлежавшим Криту островом и, возможно, центром, откуда расходились оракулы, полученные в Диктейской пещере Кносса. Однако этот Главк напоминает также Протея - морского бога-прорицателя с критского Фароса (см. 169.6) и Меликерта (коринфского морского бога, отождествлявшегося с другим Главком, см. 71.4). Трава, посаженная Кроном в Золотой век, могла быть магической herbe d'or друидов.

7. Вариант мифа о Главке приводят со ссылкой на лидийского историка Ксанфа (Плиний. Естественная история XXV. 5 и Нонн. Деяния Диониса XXV. 451 - 551). Кроме того, он запечатлен на серии монет из Сард.

Примечания

1. Павсаний VIII. 53.2; Диодор Сицилийский IV. 60; Аполлодор III. 1.2.

2. Павсаний. Цит. соч.; Плутарх. Агид 9.

3. Плутарх. Тесей 20; Аполлодор III. 2.1 -21; Еврипид Ипполит; Аполлоний Родосский IV. 1493 и cл.

4. Гигин. Мифы 136; Аполлодор III. 3. 1; Павсаний I. 43.5.

5. Аполлодор. Цит. соч.; Гигин. Цит. соч.

6. Сервий. Комментарий к "Энеиде" Вергилия VII. 796.

7. Диодор Сицилийский IV. 60.4; Аполлодор III. 15.7; Сервий. Комментарии к "Энеиде" Вергилия VI. 14; Гигин. Мифы 41.

8. Аполлодор III. 15.7.

9. Атеней VII. 48; Цец. Схолии к Ликофрону 754; Овидий. Метаморфозы XIII. 924 и cл.; Павсаний К. 22.6; Сервий. Комментарий к "Георгикам" Вергилия I. 437.

Поделиться сообщением


Ссылка на сообщение
Поделиться на других сайтах

91. СКИЛЛА И НИС

a. Минос был первым из царей, кто установил свою власть над всем Средиземным морем, которое он очистил от пиратов; на самом Крите под его властью было более девяноста городов. Когда афиняне убили его сына Андрогея, он решил отомстить им и поплыл по Эгейскому морю, собирая корабли и войско. Жители одних островов соглашались помочь ему, других — отказывались. Сифнос согласился, не без помощи принцессы Арны, которую Минос подкупил золотом. За это боги превратили ее в галку, которая любит золото и все, что блестит. Минос заключил союз с народом Анафы, но получил отказ от царя Эгины — Эака и отплыл, поклявшись отомстить. После этого Эак ответил на призыв Кефала присоединиться к афинянам против Миноса{1}.

b. Тем временем Минос опустошал коринфский Истм. Он осадил Нису*, которой правил Нис, имевший дочь Скиллу. В городе была башня, по строенная Аполлоном [и Посейдоном?], а у ее подножия лежал "музыкальный" камень; когда на него сверху бросали камешки, он звенел, как лира, потому что лира Аполлона когда-то лежала на этом месте в пору работы его каменщиком. Скилла любила проводить время на верху башни, исполняя на камне различные мелодии с помощью гальки, которую она предварительно набирала в подол. Когда началась война, она продолжала каждый день подниматься на башню, чтобы посмотреть на сражение.

с. Осада Нисы затянулась, и Скилла вскоре могла назвать любого критского воина по имени. Пораженная красотой Миноса, его великолепными одеждами и белым скакуном, она воспылала к нему неукротимой страстью, одни говорят, по желанию Афродиты, другие обвиняют Геру{2}.

d. Однажды ночью Скилла прокралась в чертог своего отца и срезала у него знаменитый блестящий локон*, от которого зависели его жизнь и трон. Затем, забрав у него ключи от городских ворот, она открыла их и вышла из города. Направившись к шатру Миноса, она предложила ему локон в обмен на его любовь. "Договорились!" - вскричал Минос, и в ту же ночь захватил и разграбил город, а потом, как обещал, разделил со Скиллой ложе. Однако на Крит он ее не взял, испытывая отвращение к отцеубийству. Скилла бросилась в море и поплыла за кораблем, цепляясь за его корму, пока душа ее отца Ниса, принявшая образ морского орла, не налетела на нее сверху и не стала терзать когтями и крючковатым клювом. Испуганная Скилла отпустила корму и утонула, а душа ее отлетела и стала птицей кирис, которая хорошо известна благодаря своей пурпурной грудке и красным лапкам{3}. Одни, правда, говорят, что это Минос приказал ее утопить; другие утверждают, что ее душа превратилась в рыбу кирис, а не в птицу с таким же названием{4}.

е. Ниса после этого стала называться Мегара — в честь Мегарея, одного из сыновей Энопы и Гиппомена. Мегарей был союзником Ниса и женился на его дочери Ифиное. Говорят также, что Мегарей унаследовал от него и трон{5}.

f. Война тянулась до тех пор, пока Минос, видя, что ему не покорить Афины, не стал молить Зевса отомстить за смерть Андрогея. И тогда на всю Грецию обрушились землетрясения и голод. Цари многих городов-государств собрались в Дельфах, чтобы обратиться к оракулу. Тот ответил, что нужно, чтобы от их имени молитвы богам возносил Эак. Боги услышали его молитвы, и землетрясения прекратились везде, кроме Аттики.

g. Афиняне попытались избавить себя от проклятья, для чего пожертвовали Персефоне дочерей Гиакинфа*, которых звали Антеида, Эглеида, Ликтея и Ортея, умертвив их на могиле киклопа Гереста. Эти девушки пришли в Афины из Спарты. Однако землетрясения продолжались, а Дельфийский оракул, к которому обратились афиняне, сказал, что за смерть сына они должны дать Миносу все, что тот пожелает; в качестве дани он потребовал семь юношей и семь девушек, которых афиняне должны были посылать каждые девять лет на Крит на съедение Минотавру{6}.

h. Потом Минос вернулся в Кносс, где в благодарность за свой успех совершил гекатомбу. Однако на девятый год его не стало{7}.

1. Историческим фоном мифа о Скилле, очевидно, служит конфликт между афинянами и их критскими повелителями, случившийся незадолго до разграбления Кносса в XIV в. до н.э. Сам миф почти полностью повторяет тафийскую историю Птерелая и Комето и во многом напоминает связанную с филистимлянами историю Самсона и Далилы.

2. Овидий ("Искусство любви" 1.331) отождествляет Скиллу с ее тезкой, которую Афродита превратила в собаку-чудовище за то, что Посейдон соблазнил ее (см. 16.2), и утверждает, что она прячет в своем чреве диких собак и львов в наказание за то, что отрезала локон у Ниса. Овидий редко допускает ошибки в мифологии, и здесь он, возможно, ссылается на легенду о том, как проклятие Пасифаи привело к тому, что Минос наполнил чрево Скиллы щенками, а не змеями и скорпионами. Пасифая и Амфитрита — это все та же луна-богиня, а Минос как владыка Средиземноморья начинает отождествляться с Посейдоном.

3. Принесение в жертву дочерей Гиакинфа на могиле Гереста может относиться к так называемым "садикам Адониса", которые создавали в честь обреченного на смерть царя, но поскольку "садики" состояли из срезанных цветов, они засыхали через несколько часов. Однако Герест был еще доахейским киклопом (см. 3. В) и, согласно Большому Этимологику (под словом Geraestides), его дочери нянчили младенца Зевса в Гортане. Более того, Герестион был городом в Аркадии, где Рея пеленала Зевса. Тогда гиакинтиды, возможно, являются не дочерьми, а кормилицами Гиакинфа, т.е. жрицами Артемиды, которая в Книде носила титул Гиакинфотрофос — "кормилица Гиакинфа". Тогда их можно отождествлять с герестиадами, поскольку ежегодно умирающий Зевс Критский (см. 7.1) уже не отличался от Гиакинфа.

4. Семь афинских юношей, посвящаемых Минотавру, возможно, были призваны заменить царя Кносса в ежегодных жетрвоприношениях. Приносить в жертву, конечно, было удобней чужестранцев, а не критян. Так поступали, например, ханаанеяне во время обряда распятия, для которого в конце концов вместо Таммуза стали приносить в жертву пленников и преступников. "Каждый девятый год" означает, что действие происходило в конце Великого года, состоявшего из ста лунных месяцев. После того как вместо царя приносились в жертву семь юношей, наступал черед умирать самому царю (см. 81.8). Семь афинских девушек не приносились в жертву. Они, возможно, становились помощницами жрицы луны и выступали во время боя быков, который запечатлен на многих произведениях критского искусства. Это было опасное, но не всегда смертельное занятие.

5. Набор музыкальных камней, подобранных по типу ксилофона, мог существовать в Мегаре, поскольку в принципе его создать нетрудно. Но, возможно, здесь мы встречаемся с отголоском упоминаний о египетской поющей статуе Мемнона. Эта полая статуя с отверстием в глубине открытого рта звучала, когда нагретый воздух устремлялся наружу, стоило только солнцу своими лучами согреть камень (см. 164.2).

Примечания

1. Cтрабон X. 48 и 15. Овидий. Метаморфозы VII. 480-VIII.6.

2. Гигин. Мифы 198; Вергилий. Кирис.

3. Аполлодор III.15.8; Гиган. Цит. соч.; Овидий. Метаморфозы VIII.6-151; Вергилий. Цит. соч.; Павсаний II. 34.7.

4. Аполлодор. Цит. соч.; Павсаний. Цит. соч.

5. Павсаний 1.39.4-5.

6. Диодор Сицилийский IV. 61

7. Овидий. Метаморфозы VIII.152 и cл.; Гомер. Одиссея XIX.178.

Поделиться сообщением


Ссылка на сообщение
Поделиться на других сайтах

92. ДЕДАЛ И ТАЛОС

a. О том, кто были родители Дедала, единого мнения нет. Одни называют его матерью Алкиппу, другие Меропу, третьи Ифиною; отца его также все называют по-разному и сходятся лишь в том, что он принадлежал к афинскому царскому дому, который ведет свой род от Эрехтея. Дедал был прекрасным кузнецом, причем этому искусству его обучила сама Афина{1}.

b. Один из учеников Дедала по имени Талое или Пердикс, сын его сестры Поликасты, превзошел своего наставника в кузнечном искусстве, когда был еще двенадцатилетним мальчиком. Подобрав однажды змеиную челюсть или, как утверждают некоторые, рыбий позвоночник, и убедившись, что им можно перепилить пополам палку, Талое сделал железную копию челюсти и, таким образом, изобрел пилу. Это и другие его изобретения, например гончарный круг, а также приспособление для черчения окружностей, завоевали ему большой авторитет в Афинах, а Дедал, который утверждал, что сам выковал первую пилу, стал испытывать невыносимую зависть к Талосу{2}. Однажды, поднявшись на крышу храма Афины на акрополе вместе с Талосом, он стал ему показывать открывавшиеся вдали виды и неожиданно столкнул его вниз. Несмотря на зависть, которую Дедал испытывал к Талосу, он бы никогда не сделал ему ничего плохого, если бы тот не вступил в кровосмесительные отношения со своей матерью Поликастой. Дедал поспешил к подножию акрополя и засунул труп Талоса в мешок в надежде похоронить его где-нибудь тайно. Когда прохожие стали спрашивать, что он несет, Дедал отвечал, что он из набожности и как того требует закон подобрал мертвую змею, причем слова его не были прямой ложью, потому что Талое был Эрехтеид*. Однако пятна крови на мешке показались людям подозрительными, и его преступление открылось, после чего Ареопаг изгнал его навеки из города за убийство. По другим свидетельствам, он бежал еще до суда{3}.

с. Душа Талоса, которого некоторые называют Калусом, Киркином и даже Танталом, вылетела из него в образе куропатки, а самого его похоронили в том месте, где он упал. Услышав о смерти сына, Поликаста повесилась, а афиняне в ее честь построили рядом с акрополем святилище{4}.

d. Дедал бежал в один из демов в Аттике, народ которого стали назьюать по его имени — Дедалидами. Оттуда он бежал в критский Кносс, где царь Минос с радостью принял у себя такого умелого мастера. Дедал прожил на острове некоторое время, наслаждаясь покоем и почетом, пока однажды Минос не узнал, что он помог Пасифае удовлетворить ее страсть к белому быку Посейдона. За это он заточил Дедала и его сына Икара, чьей матерью была рабыня Миноса Навкрата, в лабиринте, откуда их освободила Пасифая{5}.

е. Однако бежать с Крита было непростым делом, поскольку Минос держал все свои корабли под охраной, а сейчас даже предложил большую награду за поимку Дедала. Но Дедал сделал по паре крыльев себе и Икару, связав вместе крупные перья и склеив воском мелкие. Прикрепив крылья на спине у Икара, он со слезами на глазах сказал: "Мой сын, берегись! Не воспаряй высоко, чтобы солнце не растопило воск, и не опускайся слишком низко, чтобы перья не вымокли в море". После этих слов они продели руки сквозь крепления крыльев и взлетели. "Держись ближе ко мне, - прокричал Дедал, - не лети, куда захочется!" Когда Дедал и Икар, надев крылья, поднялись в воздух и полетели на северо-восток от острова, им вслед глядели рыбаки, пастухи и пахари, принявшие их за богов.

f. Уже слева от них за спиной остались Наксос, Делос и Парос, а справа проплывали Лебинф и Калимна, когда Икар ослушался отца и стал подниматься все выше и выше к солнцу, радуясь силе, которая поднимала его вверх. Когда Дедал в очередной раз посмотрел через плечо, Икара уже не было видно — только волны внизу качали разлетевшиеся перья. Жар солнца растопил воск, Икар упал в море и утонул. Дедал все кружил и кружил над этим местом, наконец, на поверхности моря появилось тело Икара и отец бережно перенес его на ближайший остров, который теперь зовется Икария, и похоронил сына. На росший рядом каменный дуб села куропатка и, радостно покрикивая, смотрела на Дедала - наконец-то душа его сестры Поликасты дождалась отмщения. По названию этого острова омывающее его море теперь называется Икарийским{6}.

g. Однако некоторые не верят в эту историю и говорят, что Дедал бежал с Крита на лодке, которую ему достала Пасифая, и что, когда они плыли на Сицилию и хотели высадиться на небольшой остров, Икар вывалился из лодки в море и утонул. Они добавляют, что Икара похоронил Геракл в благодарность за то, что в Писе Дедал сделал такую красивую статую Геракла, что тот принял ее за живого соперника и свалил ее камнем*. Есть и такие, кто говорит, что Дедал изобрел паруса, а не крылья, для того чтобы галеры Миноса не смогли догнать его, и что Икар неумело правил лодкой и утонул, когда та перевернулась{7}.

h. Дедал летел на запад до тех пор, пока не приземлился в Кумах, что под Неаполем. Там он посвятил свои крылья Аполлону и построил ему златоверхий храм. После этого он посетил Камик в Сицилии, где был гостеприимно встречен царем Кокалом, и стал жить среди сицилийцев, наслаждаясь громкой славой и построив множество великолепных зданий{8}.

i. Тем временем Минос собрал большой флот и отправился на поиски Дедала. Он взял с собой раковину тритона и, куда бы ни приплывал, обещал наградить всякого, кто сможет продеть сквозь раковину нитку, зная наперед, что только Дедал сможет это сделать. Прибыв в Камик, он предложил раковину Кокалу, который взялся продеть через нее нить, и, разумеется, Дедал сразу понял, что для этого нужно сделать. Привязав паутину к муравью, он проделал в глухом конце раковины отверстие, смазал его медом, чтобы муравей, пройдя сквозь спираль раковины, вышел к приманке. После этого он привязал льняную нить к концу паутинки и протянул ее сквозь раковину. Кокал вернул раковину с продетой нитью и потребовал награду, а Минос, убедившись, что он, наконец, нашел, где скрывается Дедал, стал настаивать на выдаче беглеца. Но дочери Кокала никак не хотели расставаться с Дедалом, который делал для них прекрасные куклы, и вступили с ним в сговор. Дедал провел трубу через крышу бани, и когда Минос наслаждался купанием в ней, вылил через эту трубу на него кипяток, а некоторые даже говорят — смолу. Кокал, который тоже мог быть посвящен в этот заговор, вернул труп царя критянам, заявив, что Минос споткнулся о коврик и упал в котел с кипящей водой{9}.

j. Спутники Миноса похоронили его с большой пышностью, а Зевс назначил его судьей мертвых в Аиде. В этом деле ему должны были помогать его брат Радамант и его противник Эак. Поскольку Минос был погребен в центре храма Афродиты в Камике, его могила в течение многих поколений привлекала толпы паломников, приходивших поклониться Афродите. Затем его останки были возвращены на Крит Тероном, тираном города Акраганта.

k. После смерти Миноса жизнь критян лишилась всякого порядка, потому что главные силы их флота были сожжены сицилийцами. Команды судов, которые вынуждены были остаться за морем, построили город Миною неподалеку от того места на берегу, где они высадились, а также город Гирию, что в Мессапии. Часть моряков ушла в глубь Сицилии и построили укрепления на холме, который вскоре превратился в город Энгион, названный так по протекавшему рядом ручью. В этом городе они построили Храм матерей, которых они чтили так же высоко, как и на своем родном Крите{10}.

l. Однако Дедал покинул Сицилию и присоединился к Иолаю, племяннику и возничему тиринфского Геракла, который возглавлял афинян и феспийцев, плывших на Сардинию. Многие из творений Дедала сохранились на Сардинии до сего времени и называются Дедалеи{11}.

т. И еще. Талосом также звали быкоголового медного стража, которого Зевс подарил Миносу для охраны Крита. Некоторые говорят, что он — один из тех людей Медного века*, которые возникли из ясеня. Другие утверждают, что его на Сардинии выковал Гефест и что у него была одна-единственная жила, проходившая от шеи к лодыжкам, где ее затыкал медный гвоздь. Талое должен был трижды в день обегать Крит и швырять камни во все корабли чужестранцев, а трижды в год ему следовало не спеша обходить все критские деревни, знакомя их с законами Миноса, начертанными на бронзовых табличках. Когда жители Сардинии попытались вторгнуться на Крит, Талое раскалил себя докрасна и, злобно смеясь, уничтожил их всех в своих огненных объятиях. Отсюда и пошло выражение "сардонический смех". Причиной смерти Талоса стала Медея, которая вынула из жилы медный гвоздь и выпустила из него всю кровь. Некоторые, правда, говорят, что он погиб оттого, что аргонавт Пеант ранил его в лодыжку отравленной стрелой{12}.

1. Гефеста иногда называют сыном Геры и Талоса (см. 12.с), а Талоса - юным племянником Дедала. Однако Дедал был младшим членом дома Эрехтеев, который был основан значительно позже рождения Гефеста. Такое хронологическое несоответствие является не исключением, а правилом в мифологии. Дедал или Талое и Гефест в силу схожести их атрибутики могут считаться различными эпитетами одного и того же мифического персонажа.

2. Вероятно, весной в честь луны-богини исполнялся эротический танец куропатки, в котором мужчины прихрамывали и надевали крылья. В Палестине такой обряд под названием Pesach ("хромота") продолжали исполнять, согласно Иерониму, в Бет-Хогла ("Святилище хромого"), где танец имел рисунок спирали. Анафа, остров к северу от Крита, с которым Минос заключил договор (см. 91. a), был в древности знаменит тем, что на нем отдыхали перелетные куропатки.

3. Миф о Дедале и Талосе, как и его вариант — миф о Дедале и Икаре, вероятно, возник на основе ритуалов: сжигания заместителя солярного царя, надевавшего орлиные крылья (см. 29.1) на весеннем костре, когда праздновался палестинский новый год, и сбрасывания фармака с крыльями куропатки, который также замещал царя-жреца, со скалы в море (см. 96.3), и, кроме того, умерщвления царя уколом ядовитой иглы в пятку (см. 9 ниже).

4. В каком-то смысле лабиринт, из которого убегают Дедал и Икар, — это выложенная мозаикой площадка с обозначенным на ней рисунком танца, которому должны были следовать танцоры, исполняя танец куропатки (см. 98.2). Однако бегство Дедала в Сицилию, Кумы и на Сардинию относится, вероятно, к бегству местных бронзокузнецов с Крита в результате целой серии нападений зллинов. Смерть Миноса в купальне со всей очевидностью оторвана от основной канвы мифа о Нисе и Скилле (см. 91. b-d), но кельтский двойник Ниса по имени Ллу-Ллау был убит в купальне обманным путем. Аналогичная участь постигла другого царя-жреца, микенского Агамемнона (см. 112.1).

5. Имя Навкрата ("морское владычество") свидетельствует об исторических последствиях поражения Миноса в Сицилии, в результате которого владычество на море перешло от критян к грекам. То, что Навкрата была одной из рабынь Миноса, говорит в пользу дворцового переворота, совершенного эллинскими наемниками в Кноссе.

6. Гесихий говорит, что Талос - это имя солнца, поэтому в первоначальном варианте мифа Талос должен был обходить Крит раз в день. Однако, возможно, что было три группы стражей, которые сторожили критские бухты от пиратов и высылали дозоры. И поскольку Талос-солнце звался также Тавр ("Бык"; ср. Аполлодор 1.9.26), его посещение деревень трижды в год предполагает шествие царя-солнца в ритуальной маске по стране, поскольку год на Крите делился на три сезона (75.2). Раскаленные докрасна объятия Талоса могут свидетельствовать о человеческих жертвоприношениях в честь Молоха, т.е. Мелкарта, которому в Коринфе поклонялись под именем Меликерта (см. 70.5) и который, вероятно, был известен и на Крите. Поскольку этот Талос появился из Сардинии, куда, как утверждают мифы, бежал Дедал, преследуемый Миносом, и поскольку он одновременно был подарком Зевса Миносу, мифологи упростили весь рассказ, приписав изготовление Талоса Гефесту, а не Дедалу. На самом деле и Гефест и Дедал — это один и тот же персонаж. Sardonicus risus или rictus, т.е. скручивание лицевых мускулов, характерно для челюстного тризма*.

7. То, что у Талоса была единственная жила, относится к тайне древнего бронзового литья методом cire-perdue*. Сначала мастер делал восковый слепок, который затем покрывался слоем глины и закладывался в печь. Как только глина обжигалась, мастер протыкал слепок в определенном месте — между пятой и щиколоткой, чтобы из формы полностью вытек воск. После этого в готовую форму можно было заливать расплавленную бронзу. Когда бронза заполняла весь объем, ей давали застыть, а затем глинянную форму разбивали; получалась бронзовая фигура, полностью копировавшая восковой слепок. Критяне принесли с собой этот метод литья на Сардинию вместе с культом Дедала. Так как Дедал научился этому искусству от Афины, которую в Коринфе знали как Медею, рассказ о смерти Талоса можно считать результатом неправильного прочтения сакрального изображения, на котором Афина демонстрировала метод cire-perdue. Традиция, согласно которой расплавленный воск явился причиной смерти Икара, скорее, должна относиться к мифу о его родственнике Талосе, поскольку Талос — медный человек — тесно связан со своим тезкой Талосом-кузнецом по меди, который изобрел циркуль.

8. Циркуль составляет одну из тайн искусства кузнеца по меди. Он особенно важен при точном нанесении окружностей на металл, когда необходимо выковать чашу, шлем или маску. Вот почему Талос еще известен под именем Киркин ("круглый") — эпитет, который в равной мере относится и к движению солнца, и к использованию циркуля (см. 3.2). Правильно подчеркивается изобретение им пилы, поскольку для мелких работ у критян была двузубая лучковая пила, которой они пользовались с огромным мастерством. Талос является сыном ясеневой нимфы потому, что древесный уголь, получаемый из ясеня, дает большой жар, необходимый при плавке. Этот миф проливает свет на то, почему Прометей сотворил людей из глины.

9. Убийство Талоса Пеантом напоминает убийство Парисом Ахилла, пораженного в пятку, а также смерть кентавров Фола и Хирона (см. 126.3). Эти мифы во многом взаимосвязаны. Фол и Хирон умирают от отравленных стрел Геракла. Пеант был отцом Филоктета, и после того, как Геракл был отравлен другим кентавром, он приказал ему разжечь погребальный костер. В результате Филоктет получил те же стрелы (см. 145. В) и погиб от одной из них (см. 161.1). Чтобы убить Ахилла, приемного сына Хирона, Парис берет смертоносные стрелы Аполлона Фессалийского (см. 164. j). И, наконец, когда Филоктет мстит за Ахилла и убивает Париса, он пользуется еще одной стрелой из колчана Геракла (см. 166. е). Похоже, что в Фессалии царь-жрец умерщвлялся стрелой, пропитанной змеиным ядом, которую танист вонзал ему в ногу между пяткой и щиколоткой.

10. В кельтских мифах лабиринт стал означать царское погребение ("Белая богиня", с. 105). О том, что это слово имело такое же значение у древних греков, говорится в Большом Этимологике, в котором это слово определяется как "горная пещера". У Евстафия (Комментарий к "Одиссее" Гомера XI, с.1688) это слово означает подземную пещеру. Этруск Ларе Порсена построил лабиринт на случай своей смерти (Варрон, Цит. по: Плиний. Естественная история XXXVI. 91-93). Были также лабиринты в "киклопских", т.е. доэллинских пещерах неподалеку от Навплии (Страбон VIII.6.2), на Самосе (Плиний. Естественная история XXXIV. 27) и на Лемносе (Плиний. Естественная история XXXVI.19). Сбежать из лабиринта означало родиться вновь.

11. Хотя Дедал считается афинянином, так как аттический дем был назван его именем, искусство Дедала пришло в Аттику с Крита, а не наоборот. Игрушки, которые он делал для дочерей Кокала, вероятнее всего, были куклами с двигающимися конечностями, наподобие тех, которые так нравились Пасифае и ее дочери Ариадне (см. 88. е) и использовались в аттическом древесном культе Эригоны. В любом случае сестра Дедала Поликаста повесилась, как повесились Эригона и Ариадна (см. 79.2 и 88.10).

12. Обитатели Мессапии, жившие в Гирии, которая позднее называлась Урией, а теперь Орией, в классическую эпоху были известны тем, что сохранили критские обычаи - завитки на висках, одежды, вышитые цветами, двойной топор и т.п. Обнаруженные здесь черепки могут быть датированы XIV в. до н.э., что служит подтверждением мифа.

Примечания

1. Аполлодор III.15.8; Плутарх. Тесей 19; Ферекид. Цит. по: Схолии к "Эдипу в Колоне" Софокла 472; Гигин. Мифы 39.

2. Аполлодор. Цит. соч.; Овидий. Метаморфозы VIII.236-259; Гигин. Мифы 274; Плиний. Естественная история VII.57.

3. Фульгенций. Мифы III.2; Диодор Сицилийский IV.76.6.; Гигин. Мифы 39; Павсаний VII.4.5.

4. Павсаний 1.21.6; Сервий. Комментарий к "Энеиде" Вергилия VI.14; Овидий. Цит. соч..

5. Дидор Сицилийский. Цит. соч.; Аполлодор. Эпитома 1.12.

6. Исидор Севильский. Начала XIV.6; Гигин. Мифы 40; Овидий. Метаморфозы УШ.182-235.

7. Диодор Сицилийский IV.77; Аполлодор II.6.3; Павсаний IX.11.2—3.

8. Вергилий. Энеида VI.14 и cл.; Павсаний VII.4. 5; Диодор Сицилийский IV.78.

9. Павсаний. Цит. соч.; Аполлодор. Эпитома 1.14-15; Диодор Сицилийский IV.79.

10. Диодор Сицилийский. Цит. соч.; Геродот VII.170.

11. Павсаний VII.2.2; Диодор Сицилийский IV.30.

12. Суда под словом Risus sardonicus (сардонический смех) ; Аполлоний Родосский. Аргонавтика IV. 1639 и cл.; Аполлодор 1.9.26; Платон. Минос. 320 с.

Поделиться сообщением


Ссылка на сообщение
Поделиться на других сайтах

93. КАТРЕЙ И АЛТЕМЕН

a. У Катрея, старшего из оставшихся в живых сыновей Миноса, было три дочери: Аэропа, Климена и Апемосина, и сын Алтемен. Когда оракул предсказал, что Катрея убьет кто-нибудь из его детей, Алтемен и его сестра, быстроногая Апемосина, из благочестивых побуждений покинули Крит с большим количеством последователей в надежде избежать заклятья. Они высадились на острове Родос и основали город Критиния, названный так в честь их родного острова{1}. Алтемен позднее осел в Камире, где местные жители оказывали ему большие почести, и воздвиг алтарь Зевсу на близлежащей горе Атабирий, с вершины которой в ясные дни вдалеке был виден его любимый Крит. Вокруг алтаря он установил медных быков, которые громко ревели, когда Родосу угрожала опасность{2}.

b. Однажды Гермес влюбился в Апемосину, которая не приняла его ухаживаний и сбежала. Вечером того же дня он подкараулил ее у ручья. Она опять бросилась бежать, но на этот раз он заблаговременно расстелил на ее пути скользкие шкуры; она упала, и Гермессу удалось овладеть ею. Когда Апемосина возвратилась во дворец и печально призналась Алтемену в том, что произошло, он оскорбил и ударил ее, отчего она скончалась.

с. Тем временем Катрей, не доверяя Аэропе и Климене, двум оставшимся в живых дочерям, изгнал их с Крита, царем которого он к тому времени стал. Аэропа после того, как ее соблазнил Пелопид Фиест, вышла замуж за Атрея* и родила ему Агамемнона и Менелая. Климена вышла замуж за Навплия, знаменитого мореплавателя. Состарившись в одиночестве и не имея, насколько ему было известно, ни одного наследника трона, Катрей отправился на поиски Алтемена, которого нежно любил. Высадившись однажды ночью на Родосе, Катрей и его спутники были приняты за пиратов и атакованы камирскими пастухами. Катрей попытался объяснить, кто он такой и зачем прибыл, но его голос утонул в лае собак. Алтемен поспешил из дворца, чтобы отбить предполагаемый набег, и, не узнав своего отца, поразил его копьем. Когда выяснилось, что оракул все-таки сбылся, несмотря на долгую добровольную ссылку Алтемена, он стал умолять богов, чтобы его поглотила земля. Земля разверзлась, и он исчез в ней, однако ему до сих пор воздают почести как герою{3}.

1. Этот искусственный миф, который запечатлел микено-минойский захват Родоса в XV в. до н.э., должен был объяснить, почему в одну из расщелин на острове совершались жертвенные возлияния в честь родосского героя, а также причину эротических игр, во время которых женщины танцевали на только что содранных шкурах жертвенных животных. Окончание byrios или buriash появляется в царских титулах третьей вавилонской династии, основанной в 1750 г. до н.э., а божество Атабирий на Крите, как и божество Атабирий (гора Табор) в Палестине, фигурирующее в культе золотого тельца, было хеттским Тесупом — солнечным богом, владеющим стадами (см. 67.1). Родос первоначально принадлежал шумерской богине Дам-Кина, или Данае (см. 60.3), но впоследствии перешел во владение Тесупа (см. 42.4), а когда хеттская империя распалась, был колонизован говорящими по-гречески критянами, которые сохранили культ быка, но сделали Атабирия сыном Протея и Эвриномы, сотворившей мир (см. 1. а). В дорийскую эпоху Зевс Атабирий узурпировал родосский культ Тесупа. Рев быков воспроизводился вращением на веревке rhomboi - больших раковин (см. 30.1), с помощью которых отгоняли злых духов.

2. Смерть Апемосины в Камире может свидетельствовать о жестокости, с которой хетты (а не критяне) уничтожили институт жриц-пророчиц в Камире. Катрей, нечаянно убитый Алтаменом, как и Лай, нечаянно убитый своим сыном Эдипом (см. 105. d), и Одиссей, убитый своим сыном Телегоном (см. 170. k), должны быть не отцами, а предшественниками на жреческо-царском троне. Причем в данном случае история рассказана неверно: не отец, а сын должен высадиться на берег и поразить старого царя острием копья.

Примечания

1. Аполлодор III. 2.1.

2. Аполлодор. Цит.соч.; Страбон XIV.2.2; Схолии к "Олимпийским одам" Пиндара VII.159.

3. Аполлодор III.2.1—2.

Поделиться сообщением


Ссылка на сообщение
Поделиться на других сайтах

Жизнь и подвиги Тесея

94. СЫНОВЬЯ ПАНДИОНА

a. Когда афинский царь Эрехтей был убит Посейдоном, его сыновья Кекроп, Пандор, Метион и Орней поссорились из-за трона, а Ксуф, высказавшийся в пользу старшего из сыновей, Кекропа, должен был поспешно покинуть Аттику{1}.

b. Кекроп, которого Метион и Орней пригрозили убить, бежал сначала в Мегару, а затем на Эвбею, где к нему присоединился Пандор, и они основали колонию. Афинский трон достался сыну Кекропа Пандиону, матерью которого была Метиадуса, дочь Эвпалама{2}. Однако он недолго наслаждался властью, поскольку, хотя Метион и умер, его сыновья от Алкиппы или Ифинои оказались такими же завистливыми, как и он сам. Сыновей Пандиона звали Дедал (некоторые, правда, считают его не сыном, а внуком), Евпалам, которого иногда называют отцом Дедала*, и Сикион. Сикион также считается сыном то Эрехфея, то Пелопа, то Марафона, поскольку все родословные очень запутаны{3}.

с. Когда сыновья Метиона изгнали Пандиона из Афин, он бежал ко двору Пиласа, Пилоса или Пилона, который был лелегским царем Мегары4, и женился на его дочери Пилии. Позднее Пилас убил своего дядю Бианта и, оставив Пандиона правителем Мегары, укрылся в Мессении, где и основал город Пилос. Теснимый Нелеем и пеласгами из Иолка, он вступил в Элиду и основал там второй Пилос. Пилия родила Пандиону четырех сыновей в Мегаре: Эгея, Палланта, Ниса и Лика, хотя завистливые братья Эгея распространили слух, что он якобы является незаконнорожденным сыном некоего Скирия5. Пандион никогда уже не вернулся в Афины. В Мегаре ему построили святилище, как герою; там же, на утесе Афины-гагары показывали его погребение, которое служит доказательством того, что эта территория некогда принадлежала Афинам. Говорят, что Афина превратилась в гагару, чтобы под крыльями спрятать Кекропа, отца Пандиона, и перенести его в целости и сохранности в Мегару{6}.

d. После смерти Пандиона его сыновья пошли войной на Афины, изгнали сыновей Метиона и разделили Аттику на четыре части, как повелел им отец. Эгею, как самому старшему, дали в правление Афины, а остальные части царства разделили по жребию между тремя младшими братьями. Нису досталась Мегара и земли, лежащие от нее к западу до самого Коринфа; Лик получил Эвбею, а Паллант - южную Аттику, где его потомками был суровый народ исполинов{7}.

е. Сын Пилоса Скирон, женившийся на одной из дочерей Пандиона, оспорил право Ниса на Мегару, и Эак, призванный рассудить этот спор, оставил за Нисом и его потомками царскую власть, а командование войском присудил Скирону. В те дни Мегара называлась Нисой. Нис также назвал своим именем основанный им порт Нисею. Когда Минос убил Ниса, его погребли в Афинах, а его могилу до сих пор можно найти рядом с Ликеем. Мегарцы, однако, не желающие признать, что их город когда-либо захватывали критяне, утверждают, что Мегарей женился на дочери Ниса — Ифиное - и унаследовал его трон{8}.

f. Эгей, как Кекроп и Пандион, постоянно боялся заговоров со стороны своих сородичей, особенно Лика, которого он, как утверждают, отправил из Эвбеи в изгнание. Лик нашел убежище у Сарпедона и дал свое имя Ликии, правда сначала он посетил Афарея в Арене и посвятил царский дом в мистерии великих богинь Деметры и Персефоны, а в древней мессенской столице Андании ввел мистерии Аттиды. Эта Аттида, давшая свое имя Аттике, была одной из трех дочерей Краная, царя-автохтона Афин, царствовавшего во время Девкалионова потопа. Дубовая роща в Андании, где Лик подверг очищению всех посвящаемых, до сих пор носит его имя9. Ему был дан пророческий дар, и именно его оракул позднее заявил, что, если мессенцы сумеют сохранить некую тайную вещь, они восстановят свои владения. Лик при этом имел в виду мистерии в честь Великой богини, выгравированные на листовом олове. Узнав пророчество, мессенцы зарыли этот лист в бронзовой урне между тиссом и миртом на вершине горы Итоны. Ее отрыл фиванец Эпаминонд, когда с его помощью мессенцы обрели былую славу{10}.

g. Афинский Ликей также назван в честь Лика; с древнейших времен он был посвящен Аполлону, который здесь впервые получил эпитет Ликейский и изгнал волков из Афин запахом жертвоприношений{11}.

1. Мифические генеалогии наподобие только что приведенных часто цитировались, когда предметом спора становились суверенитет государств или наследственные привилегии. Разделение Мегары между царем-жрецом, который совершал соответствующие жертвоприношения, и его танистом, который командовал войском, имело свою параллель в Спарте (см. 74.1). Имя Эгей свидетельствует о козьем культе в Афинах (см. 8.1), а имя Лик — о культе волка, и любой афинянин, убивший волка, должен был похоронить его на общественные пожертвования (Схолии к Аполлонию Родосскому II.124). Гагара была священной птицей Афины как защитницы кораблей, и поскольку утес Афины возвышался над морем, это могла быть одна из скал, с которой жрица Афины сбрасывала крылатого фармака (см. 70.7; 89.5 и т.д.). Аттида, вероятно, - титул аттической женской триады, а ее сестер звали Краная и Кранехма (Аполлодор III.14.5). Вероятнее всего, Аттида была связана с ритуалом, в котором фигурировала вершина скалы. Аттида, как и Афина, имела несколько воплощений в образе птицу Гомера (см. 97.4).

Примечания

1. Аполлодор ΙΙΙ.15.1 и 5; Плутарх. Тесей 32; Павсаний VII.1.2.

2. Там же 1.5.3; Евстафий. Комментарий к Гомеру, с.281; Аполлодор Ш.15.5.

3. Ферекид. Цит. по: Схолии к "Эдипу в Колоне" Софокла 472; Аполлодор Ш.15.8; Диодор Сицилийский IV.76.1 ; Павсаний ΙΙ.6.3.

4. Аполлодор Ш.15.5; Павсаний IV.36.1 и 1.29.5.

5. Аполлодор. Там же; Павсаний IV.36.1.

6. Павсаний 1.41.6; 1.5.3 и 1.39.4; Гесихий под словом Aethyia.

7. Аполлодор ΙΙΙ.15.6; Софокл. Цит. по: Страбон 1.6; Павсаний 1.5.4 и 1.39.4.

8. Павсаний 1.39.4-5 и 19.5; Страбон ΙΧ.1.6.

9. Геродот I.173; Павсаний 1.2.5 и IV.1.4-5.

10. Павсаний Х.12.5; IV.20.2 и 26.6.

11. Там же, I.19.4.

Поделиться сообщением


Ссылка на сообщение
Поделиться на других сайтах

95. РОЖДЕНИЕ ТЕСЕЯ

a. Первой женой Эгея была Мелита, дочь Гоплета, а второй женой - Халкиопа, дочь Рексенора, но ни одна не родила ему ребенка*. Считая, что в этом, как и в злоключениях его сестер Прокны и Филомелы, виновата злая воля Афродиты, Эгей ввел в Афинах поклонение этой богине, а затем отправился к Дельфийскому оракулу. Оракул предупредил, чтобы он не развязывал концы винного меха, пока не поднимется на самую высокую точку Афин, или ему однажды придется умереть от печали. Эгей никак не мог истолковать полученный ответ{1}.

b. По дороге домой он заехал в Коринф, где Медея взяла с него торжественную клятву, что он защитит ее от любых врагов, если только она будет искать убежища в Афинах. За это она обещала с помощью магии не оставить его без наследника. Затем Эгей посетил Трезен, куда его старые товарищи, сыновья Пелопа, Питфей и Трезен, только что прибыли из Писы, чтобы разделить царство с царем Аетием. Аетий унаследовал трон от своего отца Антаса, сына Посейдона и Алкионы. Он основал Антею и Гиперею, а недавно плавал в Карию и основал Галикарнас. Однако Аетий, вероятно, был не слишком могущественным царем, поскольку Питфей после смерти Трезена объединил Антею и Гиперею в один город, посвятил его сразу Афине и Посейдону и назвал его Трезен{2}.

с. Питфей был самым ученым человеком своего времени, а одно из его наставительных изречений о дружбе часто цитировали: "Не разрушай надежды, рождаемой дружбой, но наполняй ее меру до краев!" Он основал прорицалище Аполлона в Трезене, являющееся древнейшим из сохранившихся святилищ в Греции, а также посвятил алтарь триаде Фемиды. Три белых мраморных трона, стоящие сейчас над его могилой позади храма Артемиды Спасительницы, были предназначены для ведения судебных дел Питфеем и двумя его помощниками. Он также учил ораторскому искусству в святилище муз, находившемся в Трезене и основанном сыном Гефеста Ардалом, которому приписывается изобретение флейты. До сих пор сохранился трактат о риторике, написанный рукой Питфея{3}.

d. В то время когда Питфей еще жил в Писе, Беллерофонт стал просить руки его дочери Эфры, но был с позором отослан в Карию прежде, чем успели сыграть свадьбу. Хотя Эфру и обещали Беллерофонту, она почти не питала надежд на его возвращение. Питфей, горюя о том, что его дочь вынуждена ходить в девушках, и испытывая на себе колдовство Медеи, которая издалека насылала на них свои чары, напоил Эгея и уложил спать с Эфрой. Спустя некоторое время той же ночью Посейдон также насладился ее телом. Случилось это так: во исполнение сна, насланного на нее Афиной, она покинула пьяного Эгея и переправилась морем на остров Сферия, расположенный неподалеку от побережья Трезена, чтобы совершить жертвенные возлияния на могиле Сфера, возничего Пелопа. Здесь при потворстве Афины Посейдон овладел ею; Эфра впоследствии переименовала остров из Сферии в Гиеру, основала на нем храм Апатурийской Афины и установила обычай, по которому каждая трезенская девушка отныне должна была перед свадьбой посвящать свой пояс богине. Посейдон, однако, великодушно уступил Эгею право зваться отцом любого ребенка, которого в ближайшие четыре месяца родит Эфра{4}.

е. Когда Эгей проснулся и увидел, что находится в постели Эфры, он сказал, что если у них родится сын, то его не следует бросать на произвол судьбы или куданибудь отправлять, а тайно воспитать в Трезене. После этого он отплыл в Афины, чтобы принять участие в Панафинейском празднике, но предварительно оставил свой меч и сандалии под полой скалой, известной как Алтарь Сильного Зевса. Скала находилась по дороге из Трезена в Гермий. Если мальчик, когда подрастет, сможет сдвинуть скалу и достать эти вещи, то его следует вместе с ними отослать в Афины. Все это время Эфра должна была хранить молчание, чтобы племянники Эгея, пятьдесят сыновей Палланта, не вступили в заговор с целью убийства ребенка. Меч достался Эгею в наследство от Кекропа{5}.

f. В месте, которое сейчас зовется Генетлий и расположено на пути из города в гавань Трезена, Эфра родила мальчика. Некоторые говорят, что она сразу же назвала его Тесеем, потому что знаки его рождения были положены для него. Другие утверждают, что он впоследствии получил это имя в Афинах. Он рос в Трезене, где его опекун Питфей осторожно распространял слух, что его отцом является Посейдон. Некто Коннид, которому афиняне до сих пор жертвуют барана в канун Тесейских празднеств, был его педагогом. Однако есть и такие, кто говорит, что Тесей вырос в Марафоне{6}.

g. Однажды Геракл, обедавший в Трезене с Питфеем, снял с себя львиную шкуру и повесил на спинку стула. Когда вошли дворцовые мальчишки, то при виде шкуры они с криком бросились прочь. Остался один лишь семилетний Тесей, который быстро схватил лежавший на поленнице топор и смело вернулся, готовый напасть на настоящего льва{7}.

h. В возрасте шестнадцати лет Тесей посетил Дельфы и пожертвовал свою прядь волос Аполлону. Однако он выбрил только переднюю часть головы, как это делают арабы и мисийцы или воинственные абанты, живущие в Эвбее, которые таким образом лишают своего противника каких бы то ни было преимуществ в рукопашной. Такой вид тонзуры и метод, какимон совершил эту церемонию, до сих пор называются тесейскими. Теперь он был сильным, умным и предусмотрительным юношей, и Эфра, ведя его к скале, под которой Эгей спрятал свой меч и сандалии, рассказала историю его появления на свет. Он без труда сдвинул с места скалу, которую с тех пор называют "скала Тесея", и забрал оставленные для него вещи. Однако, вопреки предупреждениям Питфея и мольбам своей матери, он отправился в Афины не безопасным путем, по морю, а настоял на путешествии посуху, движимый желанием повторить подвиги своего двоюродного брата Геракла, в котором он души не чаял{8}.

1. Питфей — это форма мужского рода от имени "Питфея"*. Названия городов, которые он объединил, получив Трезен, предполагают существование матриархальной календарной триады (см. 75.2), состоящей из Антеи ("цветущая"), богини весны, Гипереи ("находящаяся над головой"), богини лета (когда солнце находится в зените) и Питфей ("сосна-богиня"), которой поклонялись осенью, когда Аттис-Адонис приносился в жертву на сосне (см. 79.1).

2. Первоначально у Тесея должен был быть брат-близнец, поскольку его мать разделила ложе с богом и смертным в одну ночь. В этом убеждают мифы об Идасе и Линкее, Касторе и Полидевке (см. 74.1), Геракле и Ификле (см. 118.3). Более того, Тесей, как и Геракл, носил львиную шкуру, поэтому должен был быть царем-жрецом, а не танистом. Но когда после греко-персидских войн Тесей стал главным национальным героем Афин, ему оказался необходим отец-афинянин, поскольку его мать была из Трезена. Поэтому мифографы поступили так: он стал афинянином, сыном Эгея и смертным, но при необходимости мог утверждать, что его отец — Посейдон (см. 98. j и 101. В). Но в любом случае мать его оставалась уроженкой Трезена, поскольку Афины проявляли к этому городу большой интерес. Ему также разрешили иметь почетного близнеца в лице Пирифоя, который, будучи смертным, не смог избежать Аида, как это удалось Гераклу, Полидевку и самому Тесею (см. 74. j, 103. d и 134. d). Налицо стремление всеми силами показать связь между Тесеем и Гераклом, но афиняне не обладали достаточным могуществом, чтобы возвести Тесея в ранг олимпийского бога.

3. Не исключено, что существовало по крайней мере три мифологических персонажа по имени Тесей: один родом из Тесея, второй — из Марафона, что в Аттике, а третий - из страны лапифов. Слияние этих персонажей не могло произойти раньше VI в. до н.э., когда, как предполагает проф. Томсон*, лапифский род Бутадов, составлявший аристократическую верхушку в Афинах и даже узурпировавший функции местного пеласгического жречества Эрехтеидов (см. 47.4), стал выдвигать афинского Тесея в противовес дорийскому Гераклу. Опять же Питфей совершенно очевидно является одновременно и элейским, и трезенским титулом, который также принадлежал герою-эпониму аттического дема, выходцу из племени Кекропа.

4. Тот факт, что Эфра посетила Сферию, говорит о том, что древний обычай храмовой проституции, которой занимались незамужние девушки, существовал в храме Афины еще некоторое время после утверждения патриархата. Этот обычай - вряд ли мог появиться с Крита, поскольку Трезен не относится к микенской культуре. Скорее всего он был заимствован у ханаанеян, как и в Коринфе.

5. Сандалии и меч являются древними символами царской власти и, вероятно, составляли часть обряда коронации в эпоху бронзы (см. 81.2). Один, Галахад и Артур, когда приходил их черед, должны были совершить аналогичный подвиг. Поскольку скала называлась "Алтарь Сильного Зевса" и "скала Тесея", можно предположить, что "Зевс" и "Тесей" были равноправными титулами царя-жреца, которого короновали на вершине этого камня. Однако вооружала его мечом богиня. На празднике, который назывался "Комирия" ("стрижка волос"), юноши жертвовали свои пряди волос во время ежегодного траура по этому божеству. Впоследствии таких юношей стали называть куретами (см. 7.4). Этот обряд, имеющий, возможно, ливийское происхождение (Геродот IV.194), распространился на всю Малую Азию и Грецию. Высказывание против такого обряда встречается в "Левите" (21.5). Однако во время Плутарха Аполлону поклонялись как бессмертному богу солнца и в подтверждение этого бессмертия ему ни в коем случае не позволялось стричь волосы.

6. Раздел Трезении Аетием между Трезеном, Питфеем и собой напоминает раздел, совершенный Претом, Мелампом и Биантом (см. 72. h). Питфей, который учил риторике и написал трактат, сохранившийся до классической эпохи, мог быть более поздним историческим лицом.

Примечания

1. Схолии к "Медее" Еврипида 668; Аполлодор III.15.6; Павсаний I.14.6.

2. Еврипид. Медея 660; Сграбон VIII.6.14; Плутарх Тесей 2.

3. Плутарх. Цит. соч.; Павсаний II.31.3-4 и 8-9.

4. Павсаний II.31.12 и 33.1; Апоплодор ΙII.15.7; Плутарх. Тесей 3; Гиган. Мифы 37.

5. Плутарх. Цит. соч.; Аполлодор. Цит. соч.; Павсаний II 32.7.

6. Павсаний II.32.8; Плутарх. Тесей 4 и 6; Лактанций Плацид. Схолии к "Фиваиде" Стация XII.194.

7. Павсаний V.27.8.

8. Гомер. Илиада II.542; Павсаний. Цит.соч. M II.32.7; Плутарх. Тесей 5 и 7.

Поделиться сообщением


Ссылка на сообщение
Поделиться на других сайтах

96. ПОДВИГИ ТЕСЕЯ

a. Тесей решил очистить от разбойников прибрежную дорогу, ведшую из Трезена в Афины. Он решил не вступать в стычку, но и никому не давать спуску. Поступать, как Геракл, - чтобы наказание злодеев соответствовало преступлению{1}. В Эпидавре его подстерег на дороге разбойник Перифет. Перифета одни называли сыном Посейдона, а другие — сыном Гефеста и Антиклеи. У него была огромная железная палица, которой он убивал путников. Поэтому его звали Корунет, что значит "человек-дубина". Тесей вырвал палицу из его рук и забил ею Перифета насмерть. Палица оказалась столь большой и тяжелой и так пришлась ему по вкусу, что он с тех пор всегда с гордостью носил ее с собой. И хотя ему самому удалось отразить ее смертоносный удар, в его руках она разила без промаха{2}.

b. В самом узком месте Истма, где сразу видны и Коринфский, и Саронический заливы, жил Синие, сын Пемона, или, как некоторые говорят, Полипемона и Селия, дочери Коринфа, утверждавшего, что он — побочный сын Посейдона{3}. Его прозвали Питиокамптом, или "сгибателем сосен", за то, что он был человеком огромной силы и мог сгибать сосны так, что их вершины касались земли. Он часто просил ничего не подозревавших прохожих помочь ему в этом деле, а сам неожиданно отпускал сосну. Дерево разгибалось, высоко подбрасывая прохожего, и тот, падая, разбивался насмерть. Бывало, что он пригибал к земле вершины двух соседних деревьев так, что они касались друг друга, и привязывал свою жертву одной рукой к одному дереву, другой — к другому. Освобожденные деревья разрывали беднягу пополам{4}.

с. Тесей стал бороться с Синисом, одолел его и поступил с ним так, как тот поступал с другими. В этот момент прекрасная девушка, стремясь спрятаться от него, бросилась в заросли тростника и дикого аспарагуса. Тесей последовал за ней и после длительных поисков увидел, как она умоляла цветы надежно спрятать ее, обещая за это не сжигать и не срывать их. Когда Тесей поклялся, что не сделает ей ничего дурного, девушка согласилась выйти из своего укрытия. Она оказалась дочерью Синиса Перигуной. Перигуна с первого взгляда влюбилась в Тесея, простила ему убийство своего ненавистного отца и в положенный срок родила ему сына Меланиппа. После этого он отдал ее в жены эхалийцу Деионею. Сын Меланиппа Иокс переселился в Карию, где стал предком Иоксидов, которые не жгли ни тростник, ни дикий аспарагус, но поклонялись обоим{5}.

d. Некоторые, однако, говорят, что Тесей убил Синиса намного позже и за это Истмийские игры стали проводить в его честь, хотя учредил их Сисиф в честь Меликерта, сына Ино{6}.

е. Затем в Кроммионе Тесей пошел на охоту и убил свирепую и страшную дикую свинью, которая перебила столько кроммионцев, что они больше не осмеливались выходить из дому, чтобы пахать свои поля. Этот зверь, названный по имени старухи, которая вскормила ее, был, как говорили, порождением Тифона и Ехидны{7}.

f. Направляясь по прибрежной дороге, Тесей пришел к отвесным скалам, выступавшим прямо из моря. В них обосновался разбойник Скирон. Некоторые считали его коринфцем, сыном Пелопа или Посейдона, но были и такие, кто говорили, что он — сын Гениохи и Канета{8}. Скирон обычно восседал на скале и вынуждал проходивших путников мыть ему ноги. Когда путник наклонялся к его ногам, Скирон сталкивал его со скалы в море, где уже плавала огромная черепаха, готовая пожрать очередную жертву. Морские черепахи ничем не отличаются от обычных, только крупнее и имеют ласты вместо ног. Тесей отказался мыть Скирону ноги, поднял его над скалой и бросил в море{9}.

g. Мегарцы, правда, говорят, что единственный Скирон, с которым поссорился Тесей, - это честный и щедрый царский сын из Мегары, отец Эндеиды, которая вышла замуж за Эака и родила ему Пелея и Теламона. Они добавляют, что он убил Скирона через много лет после захвата Элевсина, и проводят в его честь Истмийские игры под покровительством Посейдона{10}.

h. Скала Скирона возвышается недалеко от Молурийских скал, и по ним проходит тропа Скирона, которую он проложил, когда командовал войском Мегары. Сильный северо-западный ветер, который дует с моря на этих высотах, зовется афинянами Скироном{11}.

i. Нужно сказать, что sciron означает "солнечный зонт", а месяц скирофорион назван так потому, что во время женского праздника Деметры и Коры*, в двенадцатый день скирофориона, жрец Эрехфея несет белый зонт, а жрица Афины Скирады несет другой такой же зонт во время торжественного шествия, спускавшегося с Акрополя. По этому случаю изваяние богини обмазывалось sciras'ом — особым гипсом, в память о белом изваянии богини, которое создал Тесей после того, как убил Минотавра{12}.

j. Продолжая свое путешествие в Афины, Тесей встретил Керкиона из Аркадии, которого некоторые считают сыном Бранха и нимфы Аргиопы, другие говорят, что он — сын Гефеста или Посейдона{13}. Он вызывал прохожих на борьбу и душил их в своих могучих объятиях. Но Тесей схватил его за колени и, к удовольствию Деметры, наблюдавшей за схваткой, ударил головой оземь. Смерть Керкиона была мгновенной. Тесей не столько доверял силе, сколько ловкости, поэтому он изобрел искусство борьбы, основы которого до этого никто не понимал. Борцовская площадка Керкиона до сих пор еще видна около Элевсина. Она расположена по дороге в Мегару, рядом с могилой его дочери Алопы, про которую говорят, что ее обесчестил Тесей{14}.

k. Когда он достиг Коридала, что в Аттике, то убил отца Синиса — Полипемона, прозванного Прокрустом. Тот жил у дороги, и в его доме было два ложа — одно большое, а другое — маленькое. Предлагая путникам ночлег, он низкорослых укладывал на большое ложе и вытягивал несчастных до тех пор, пока ноги жертвы не касались края, а высоким предлагал короткое ложе и отрубал им конечности. Некоторые говорят, что у него было только одно ложе, и в соответствии с ним он либо "удлинял", либо "укорачивал" тех, кто попадал к нему в руки. Как бы там ни было, а Тесей поступил с ним так же, как тот поступал с другими{15}.

1. Убийство Перифета нужно для того, чтобы объяснить появление у Тесея железной палицы, наподобие той, которую всегда носил с собой Геракл (см. 120.4). Перифет изображается калекой, так как он был сыном кузнеца Гефеста, а кузнецам часто ритуально калечили ноги (см.92.1).

2. Поскольку считалось, что гнувший сосны северный ветер оплодотворял женщин, животных и поля, Питиокампт называется в мифе отцом Перигуны, которая была богиней нив (см. 48.1). Тот факт, что ее потомки по-особому относились к тростнику и дикому аспарагусу, говорит о том, что священные корзины, которые носили во время фесмофорий, были сплетены из этих растений; вот почему существовало табу на использование их в обыденной жизни. Кроммионская свинья, она же Фея, — это белая свинья-Деметра (см. 24.7 и 74.4), чей культ на Пелопоннесе перестал существовать еще в древности. Многих мифографов удивлял тот факт, что Тесей отклонился от своего пути, чтобы убить обычную свинью; Гигин и Овидий превратили ее в вепря, а Плутарх называет ее разбойницей, прозванной за безобразное поведение "Свиньей". Однако она появляется и в древних уэльсских мифах как Старая белая свинья по имени Хен-Вен, которую вскормил волшебник свинопас Колл из Коллфреура, про которого говорят, что он распространил пшеницу и пчел в Британии. Память же Евбулея, свинопаса Деметры, чтут в Элевсине: во время праздника фесмофорий в его честь в пропасть сбрасывали живых свиней, а их разложившимися останками удобряли посевное зерно.

3. Истории Скирона и Керкиона, очевидно, основаны на ряде сакральных изображений церемонии сбрасывания царя-жреца как фармака с Белой скалы. Первым героем, который встретил здесь свою смерть, был Меликерт (см. 70. h), а точнее, Геракл Мелькарт из Тира, лишенный, очевидно, царских регалий - палицы, львиной шкуры и сандалий, — и вместо этого получивший крылья, живых птиц и зонт, чтобы замедлить падение (см. 89.5; 92.3 и 98.6). Отсюда следует, что Скирон, изображенный в тот момент, когда он готов столкнуть путника в море, на самом деле являлся фармаком, готовящимся к мукам во время Скирофории, которую отмечали в последний месяц года, а именно в день летнего солнцеворота, и что вторая сцена, истолкованная как борьба Тесея с Керкионом, изображает царя-жреца, приподнятого над землей его преемником (как на терракоте царской колоннады в Афинах — Павсаний 1.3.1), а жрица богини смотрит на них одобрительно. Это общая мифологическая ситуация: Геракл, например, чтобы получить царство, боролся с Антеем в Ливии (см. 133. h) и с Эриксом в Сицилии (см. 132. q); Одиссей боролся с Филомелидом на острове Тенедос (см. 161. f). Третья сцена, которую считали местью Тесея Скирону, изображает фармака, который летит вниз с зонтом в руке. На четвертом изображении показывается, как он достиг моря, а его зонт плавает на волнах: предполагаемая черепаха, ждущая жертвы, — это, конечно же, зонт, поскольку в Аттике не было отмечено культа черепахи.

4. Все перечисленные подвиги Тесея, очевидно, взаимосвязаны. Грамматики связывали белый зонт с гипсовым изваянием Афины. Это напоминает белые куклы в виде фармака, называемые "аргивы" ("белые люди"), которые раз в год бросали в речной поток во время майского очищения храмов (см. 132. р). Кроме того, следует вспомнить белые лепешки в форме свиней, выпекавшиеся из смеси муки и гипса и использовавшиеся во время Фесмофорий вместо останков свиней, доставаемых из пропасти Евбулея.

5. Синие и Скирон изображены как герои, в честь которых стали проводиться Истмийские игры. Прозвищем Синиса было Питиокампт, а Скирон, как и Питиокампт, был северо-восточным ветром. Однако поскольку Истмийские игры первоначально были учреждены в честь Геракла Мелькарта, убиение Питиокампта, вероятно, свидетельствует о подавлении культа Борея в Афинах, который, однако, возродился во время греко-персидских войн (см. 48. 4). В этом случае Истмийские игры аналогичны Пифийским играм, учрежденным в память о Пифоне, который одновременно был и оплодотворяющим северным ветром, и духом царя-жреца, убиваемого его соперником Аполлоном.

Примечания

1. Диодор Сицилийский IV.59.; Плутарх. Тесей 7 и 11.

2. Гигин. Мифы 38; Аполлодор III.16.1; Павсаний II.1.4; Плутарх. Тесей 8.

3. Павсаний Цит. соч.; Овидий. Ибис 407 и сл.; Аполлодор Ш.6.2; Схолии К "Ипполиту" Еврипида 977.

4. Овидий. Метаморфозы VII.433 и сл.; Аполлодор. Цит. соч.; Гиган. Цит. соч.; Диодор Сицилийский IV.59; Павсаний. Цит. соч.

5. Плутарх. Тесей 8 и 29.

6. Плутарх. Тесей 25.

7. Плутарх. Тесей 9; Диодор Сицилийский IV.59; Овидий. Метаморфозы VII.433 и сл. Аполлодор. Эпитома I.1 ; Гигин. Мифы 38.

8. Страбон IX.1.4; Аполлодор. Эпитома 1.2; Плутарх. Тесей 25.

9. Павсаний I.44.12; Аполлодор. Эпитома I.2-3.

10. Плутарх. Тесей 10 и 25.

11. Павсаний I.44.10-12; Страбон IX.1.4.

12. Аристофан. Осы 925 ; и Большой этимологах под словом Sciiophorion.

13. Плутарх. Тесей II; Аполлодор. Эпитома I.3; Гигин. Мифы 38; Авл Геллий XV.2.1.

14. Овидий. Ибис 407 и cл.; Аполлодор. Цит. соч.; Павсаний I.39.3; Плутарх. Тесей 11 и 29.

15. Диодор Сицилийскиий IV.59; Аполлодор. Эпитома I.4; Павсаний 1.38.5; Гигин. Мифы 38; Плутарх. Тесей II.

Поделиться сообщением


Ссылка на сообщение
Поделиться на других сайтах

97. ТЕСЕЙ И МЕДЕЯ

a. Когда Тесей прибыл в Аттику, его встретили на берегу реки Кефис сыновья Фитала, чтобы совершить над ним обряд очищения от крови, которую тот пролил, в особенности от крови Синиса, который приходился им родственником по материнской линии. Алтарь Зевса Милосердного, где совершалась вся церемония, до сих пор стоит у реки. После этого Тесей стал гостем Фиталидов, и это было первое настоящее гостеприимство, оказанное ему с тех пор, как он покинул Трезен. Одетый в длинные одежды, с аккуратно уложенными волосами, он вошел в Афины в восьмой день месяца Крония, который теперь называется гекатомбеоном. Проходя мимо почти построенного храма Аполлона Дельфиния*, он был принят каменщиками, работавшими на крыше, за девушку, и те его довольно нагло спросили, как это ему позволили ходить по улицам без сопровождающих. Вместо ответа Тесей выпряг быков из повозки и подбросил одного из них так, что тот взлетел над крышей храма{1}.

b. Пока Тесей рос в Трезене, Эгей сдержал обещание, данное им Медее. Когда она бежала из Коринфа в знаменитой колеснице, запряженной крылатыми змеями, он дал ей убежище в Афинах, а затем женился на ней, будучи уверенным, что ее колдовские чары помогут ему обрести наследника, поскольку он не знал, что Эфра уже родила ему Тесея{2}.

с. Стоило только Тесею появиться в Афинах, как Медея тут же узнала его, и в ней проснулась тревога за родившегося у нее от Эгея сына Меда, считавшегося наследником афинского престола. Она убедила Эгея, что Тесей пришел как лазутчик или наемный убийца, и пригласила его на пир, в храм Аполлона Дельфиния. Эгей, который пользовался храмом как своим дворцом, должен был предложить Тесею чашу вина, заранее приготовленную Медеей. В чаше был аконит — яд из растения, которое она привезла из вифинской Ахерусии. Там оно впервые выросло из смертельной пены, стекавшей с Кербера, когда Геракл вытащил его из Аида. Крестьяне называют это растение "аконит" потому, что оно растет на голых скалах{3}.

d. Одни говорят, что, когда в храме Аполлона Дельфиния подали жареное мясо, Тесей нарочито вытащил свой меч, словно желая отрезать кусок, чтобы привлечь к ревая, чашу к губам, как вдруг Эгей заметил вырезанных на рукояти меча змей - герб Эрехтеидов — и отшвырнул чашу с ядом. До сих пор показывают место, куда герб Эрехтеидов и отшвырнул чашу с ядом. До сих пор показывают место, куда упала чаша, - оно отделено от остального храма.

е. Тогда в Афинах воцарилось веселье, какого город еще не знал. Эгей обнял Тесея, собрал народное собрание и на нем объявил его своим сыном. Он зажег огни на всех алтарях и осыпал изваяния богов подарками, были принесены в жертву гекатомбы быков, украшенных гирляндами цветов. Во всем дворце и во всем городе аристократы и простолюдины пировали вместе и пели славу Тесею, который совершил уже больше подвигов, чем прожил лет в своей жизни{4}.

f. После этого Тесей отправился, чтобы отомстить Медее, которая ускользнула от него, окутав себя волшебным облаком, и уже покинула Афины вместе с юным Медом и свитой, которую ей великодушно выделил Эгей. Некоторые, правда, говорят, что она бежала вместе с Поликсеном, ее сыном от Ясона{5}.

g. Паллант и пятьдесят его сыновей, которые еще раньше заявляли, что Эгей не настоящий Эрехтеид и потому не имеет права на трон, открыто восстали, когда поняли, что этот чужак может лишить их всякой надежды когда-нибудь править Афинами. Они разделили свои силы: Паллант с двадцатью пятью сыновьями и множеством слуг пошли на город со стороны Сфетта, а другие двадцать пять сыновей залегли в засаде у Гаргетта. Однако Тесей, узнавший об их планах от вестника по имени Леос из рода Агниев, напал на скрывшихся в засаде и всех перебил. После этого Паллант взмолился о мире. Паллантиды так и не забыли предательства Леосаи до сих пор не вступают в брак с Агниями и не позволяют никому из глашатаев начинать объявление словами "Akouete leoi ("Слушайте, люди!"), поскольку leoi звучит как Леос{6}.

h. Этого Леоса нужно отличать от другого Леоса, сына Орфея и предка афинских Леонтидов. Однажды во время голода и чумы этот Леос подчинился Дельфийскому оракулу и принес в жертву своих дочерей Теопу, Праксифею и Эвбулу, чтобы спасти город. В их честь афиняне построили святилище Леокорий{7}.

1. Эта искусственная любовная история с театральной развязкой в сцене с отравлением напоминает историю с Ионом (см. 44.a), а случай с подбрасыванием быка в воздух — это просто грубая имитация подвигов Геракла. Вопрос каменщиков звучит довольно анахронично, поскольку в героическую эпоху молодые женщины еще ходили без сопровождающих. Тесея также нельзя было принять за девушку, поскольку он уже пожертвовал свои волосы Аполлону и стал одним из куретов. Однако недостатки повествования говорят в пользу того, что оно возникло на основе сакрального изображения, запечатлевшего (коль скоро люди на крыше воспринимались как каменщики) жертвоприношение по случаю окончания строительства храма (см. 84.1).

2. Изгнание Медеи сначала из Коринфа, а потом из Афин указывает на искоренение эллинами культа земли-богини. Ее запряженная змеями колесница свидетельствует о ней как о коринфской Деметре (см. 24. m). Поражение, нанесенное Тесеем Паллантидам, также указывает на подавление первоначального культа Афины (см. 9.1 и 16.2) с ее пятьюдесятью жрицами; pallas может означать и "юноша", и "девушка". Другой вариант этой же истории мы находим в принесении в жертву трех дочерей Леоса, которые на самом деле были богинями в виде триады. Девственницей была Теопа ("божественный лик"), олицетворявшая народившуюся луну; нимфой — Праксифея ("богиня в действии"), олицетворявшая царицу-пчелу. В Эвбее так же звали мать Кекропа (Аполлодор III.15.1). Старухой являлась Эвбула ("добрый совет"), олицетворявшая богиню-оракула, которой Эвбулей-свинопас служил в Элевсине.

3. То, что Паллантиды и Агнии воздерживались от браков между собой, могло являться атавизмом экзогамии со сложной системой групповых браков между фратриями, причем каждая фратрия или подфратрия состояла из нескольких тотемных кланов. Если эта догадка справедлива, то Паллантиды и Агнии, вероятно, принадлежали одной подфратрии, тогда как браки разрешались только между представителями различных подфратрии (см. 80.5). Тотемом Паллантидов могла быть коза, Агниев - ягненок, Леонтидов - лев, а Эрехфеев - змей. В аттической мифологии называются и другие тотемные кланы, например: ворона, соловей, удод, волк, вепрь и сова.

4. Судя по мифам о Тесее и Геракле, верховные жрицы богини Афины в Афинах и богини Геры в Аргосе принадлежали к клану льва, в который они принимали царя-жреца. Золотое кольцо, найденное в Тиринфе, изображает четырех львов-мужчин, предлагающих сосуды для жертвенных возлияний сидящей богине, которой может быть Гера, так как за ее троном сидит кукушка (см. 12.4). Несмотря на то, что на Крите не водились львы, их изображения как священных животных богини встречаются и здесь. Афина не ассоциировалась с кукушкой, но изображалась в образе других птиц, которые могут иметь тотемное происхождение. У Гомера ее можно встретить в образе морского орла ("Одиссея" III.371) и ласточки (там же, XXII.239) ; вместе с Аполлоном она появляется в образе ястреба ("Илиада" VII.58), а вместе с Герой — в образе голубки (там же, V.778). На небольшой афинской вазе, датируемой V в. до н.э., Афина изображена в виде жаворонка. Около Мегары существовало святилище, где ей поклонялись в образе гагары или баклана (Павсаний 1.5.3. - см. 94.с). Однако ее основным птичьим образом была мудрая сова. Клан coв сохранил свой ритуал вплоть до классической эпохи: наряженные совами инициируемые исполняли обряд поимки их тотемной птицы (Поллукс IV. 103).

5. Рассказ Плутарха об Akouete leoi достаточно достоверен: в первобытных религиях очень часто случалось так, что отдельные слова подвергались запрету из-за того, что они звучали как имя человека, название предмета или животного, упоминание которого считалось небезопасным. Особенно это относилось к именам умерших родственников, даже если они умирали естественной смертью.

6. То, что Паллантиды не считали Эгея и Тесея истинными Эрехтеидами, может указывать на протест, который в VI в. до н.э. в Афинах вызвала узурпация семьей иммигрантов Бутадов (которые реставрировали легенду о Тесее) местного жречества Эрехтеидов (см. 95.3).

Примечания

1. Павсаний 1.37.3 и 19.1; Плутарх. Тесей 12.

2. Еврипид. Медея 660 и ел.; Аполлодор 1.9.28.

3. Плутарх. Тесей 12; Аполлодор. Эпитома 1.6; Овидий. Метаморфозы VII. 402 и cл.

4. Плутарх. Цит. соч.; Овидий. Цит.соч.

5. Овидий. Цит. соч.; Аполлодор. Цит. соч.; Диодор Сицилийский IV.55.6; Гелланик. Unt. по: Павсаний II.3.7.

6. Плутарх. Тесей 13.

7. Павсаний I.5.2; Суда под словом Leos; Аристид. Панафинейская речь; Суда под словом Leocorium; Элиан. Пестрые рассказы XII.28.

Поделиться сообщением


Ссылка на сообщение
Поделиться на других сайтах

98. ТЕСЕЙ НА КРИТЕ

a. До сих пор неясно: отправил ли Эгей Тесея против свирепого белого быка Посейдона по наущению Медеи или же он решил убить это огнедышащее чудовище уже после того, как Медею изгнали из Афин, надеясь тем самым снискать еще большее расположение афинян. Привезенный Гераклом с Крита и отпущенный на волю в долине Аргоса, бык пошел по Истму в Марафон и стал сотнями убивать людей между городами Пробалинф и Трикоринф, причем некоторые говорят, что среди погибших был сын Миноса Андрогей. Однако Тесей смело ухватил быка за смертоносные рога и победно протащил его по улицам Афин к крутому склону Акрополя, где принес его в жертву Афине или Аполлону{1}.

b. На пути в Марафон Тесей воспользовался гостеприимством старой пряхи по имени Гекала, или Гекалена, которая обещала принести в жертву Зевсу барана, если только Тесей останется живым. Но она умерла, не дождавшись победы Тесея, и тот учредил гекалесии в ее честь и в честь Зевса Гекалея. Эти обряды исполняются и сейчас. Поскольку Тесей был в то время всего лишь мальчиком, Гекала ласкала его, как ласкают детей, поэтому ее чаще зовут уменьшительным именем Гекалена, а не Гекала{2}.

с. Как плату за смерть своего сына Андрогея Минос приказал афинянам присылать на Крит семерых юношей и семерых девушек раз в девять лет, - а точнее, в конце Великого года, — где в лабиринте их пожирал Минотавр. Этот Минотавр, которого звали Астерием, или Астерионом, был быкоголовым чудовищем, которого Пасифая родила от белого быка{3}. Вскоре после прибытия Тесея в Афины наступило время в третий раз посылать дань, и его охватила такая жалость к родителям, чьих детей по жребию должны были отправить на Крит, что он сам предложил себя в качестве жертвы, несмотря на самые искренние попытки Эгея разубедить его. Некоторые, правда, говорят, что на него выпал жребий. Другие считают, что царь Минос сам прибыл с большим флотом отбирать жертвы. Он прослезился, когда Тесей хотя он был родом из Трезена, а не из Афин, — сам вызвался отправиться на Крит при условии, что, если ему голыми руками удастся победить Минотавра, Афины больше не будут платить дань своими детьми{4}.

d. В двух предыдущих случаях корабли, на которых плыли четырнадцать жертв, поднимали черные паруса, но Тесей был уверен, что бог на его стороне, и поэтому Эгей вручил ему белый парус, который, в случае успеха, он должен был по возвращении поднять на своем корабле. Некоторые говорят, что парус был пурпурным, окрашенным соком ягод кермесоносного дуба{5}.

е. Когда в суде были брошены все жребии, Тесей повел своих спутников в Дельфиний, где от всех пожертвовал Аполлону масличную ветвь, увитую белой шерстью. Четырнадцать матерей закупили еду на дорогу и, чтобы поднять дух своих детей, стали рассказывать притчи и героические сказания. Тесей, однако, заменил двух девушек парой женственных юношей, обладавших, тем не менее, недюжинной храбростью и здравым умом. Им он наказал принимать теплые ванны, избегать солнечных лучей, не отличаться от девушек ни осанкой, ни повадками и ходить девичьей поступью. Так ему удалось обмануть Миноса и выдать их за девушек{6}.

f. Феак, предок феаков, к которым попал Одиссей, стал у руля на носу тридцативесельного судна, на котором они отплыли, потому что никто из афинян не был знаком с наукой мореплавания. Одни говорят, что кормчим был Ферекл, но, пожалуй, правы другие, кто говорит, что кормщиком был Навсифой, потому что по возвращении Тесей воздвиг монументы Навсифою и Феаку в фалерах — порту, из которого они отбыли, и в их честь стали проводить местный праздник кормчих{7}.

g. Дельфийский оракул посоветовал Тесею взять на время плавания в путеводительницы Афродиту. Поэтому он принес ей жертвы на берегу, но —о, чудо! - принесенная в жертву коза превратилась во время предсмертных судорог в козла. Из-за этого чуда Афродита получила эпитет Козлиная{8}.

h. Тесей отплыл в шестой день мунихиона (апреля). Каждый год в этот день афиняне отправляют девушек в Дельфиний, чтобы умилостивить Аполлона, потому что Тесей забыл это сделать перед отплытием. Буря, насланная разгневанным богом, вынудила их укрыться в Дельфах и принести там запоздалые жертвы{9}.

i. Когда через несколько дней корабль достиг Крита, Минос на колеснице спустился в бухту, чтобы пересчитать жертвы. Влюбившись в одну из афинских девушек, — до сих пор спорят, была ли это Перибея, мать Аякса, Эрибея или Феребея, поскольку у всех трех имена очень похожи, - он готов уже был овладеть ею, но вмешавшийся Тесей заявил, что ему, как сыну Посейдона, подобает защищать девственниц от посягательств тиранов. Похотливо засмеявшись, Минос ответил, что про Посейдона никак нельзя сказать, чтобы он жалел приглянувшихся ему девушек{10}.

— Эй! — вскричал Минос. - Достань мне эту безделицу и докажи, что ты — сын Посейдона! — С этими словами он бросил в море свое кольцо с печатью.

— Сначала докажи, что ты сын Зевса! — ответил ему Тесей.

j. Минос доказал. Он вознес молитву "Отец Зевс, услышь меня!"- и в ответ тут же сверкнула молния и раздался удар грома. После этого Тесей нырнул в море, где большая стая дельфинов с почетом сопроводила его в подводный дворец нереид. Некоторые говорят, что нереида Фетида вручила ему тогда украшенную каменьями корону, подаренную ей на свадьбу Афродитой, которую впоследствии носила Ариадна. Другие утверждают, что это сделала морская богиня Амфитрита, пославшая во все стороны нереид на поиски кольца. Как бы там ни было, когда Тесей появился из моря, у него были кольцо и корона, как это запечатлел Микон* в росписи на третьей стене святилища Тесея{11}.

k. Афродита действительно сопровождала Тесея, потому что не только Перибея и Феребея пригласили галантного Тесея разделить с ними ложе (и не были отвергнуты) , но даже дочь Миноса Ариадна влюбилась в него с первого взгляда. "Я помогу тебе убить моего сводного брата Минотавра, - тайно пообещала она ему, - если ты позволишь мне отправиться в Афины твоей женой". Это предложение Тесей с радостью принял и поклялся жениться на ней. Случилось так, что, прежде чем покинуть Крит, Дедал вручил Ариадне волшебный клубок ниток и научил ее, как входить и выходить из лабиринта. Она должна была открыть дверь и привязать свободный конец нити к дверной притолоке, клубок покатится впереди нее, становясь с каждым шагом все меньше, и приведет по хитрым поворотам и переходам к внутреннему помещению, где обитает Минотавр. Этот клубок Ариадна отдала Тесею и наказала ему следовать за клубком, пока тот не приведет его к спящему чудовищу, которого следует схватить за волосы и принести в жертву Посейдону. Обратную дорогу он найдет, сматывая нить в клубок{12}.

l. Той же ночью Тесей сделал все, как ему было сказано, но до сих пор спорят, убил ли он Минотавра мечом, данным ему Ариадной, просто голыми руками или своей знаменитой палицей. Скульптурный фриз в Амиклах изображает связанного Минотавра, которого ликующий Тесей ведет в Афины, однако не все верят, что все было именно так{13}.

m. Когда Тесей вышел из лабиринта, забрызганный кровью, Ариадна страстно обняла его и повела всех афинян в бухту. К этому времени двое юношей, переодетых в девушек, убили стражей женских покоев и освободили пленниц. Они тайком пробрались на свой корабль, где их уже ждали Навсифой и Феак. Все дружно налегли на весла и поспешили прочь. Но несмотря на то что Тесей заблаговременно пробил дно у многих критских судов, чтобы помешать погоне, на берегу прозвучала тревога и ему пришлось уже в бухте вступить в морской бой прежде, чем им удалось (к счастью, без потерь) выскользнуть в открытое море под покровом темноты{14}.

n. Несколько дней спустя, высадившись на остров, который тогда назывался Диа, а теперь известен как Наксос, Тесей оставил спящую Ариадну на берегу, а сам уплыл. Почему он так поступил, до сих пор остается тайной. Одни говорят, что он покинул ее из-за новой возлюбленной по имени Эгла, дочери Панопея, другие — что пока ветер не давал ему уплыть с Диа, он все думал о неприятностях, которые вызовет приезд Ариадны в Афины{15}. Третьи считают, что Дионис, явившийся во сне Тесею, стал угрожать и требовать себе Ариадну и что, когда Тесей проснулся и увидел флот Диониса, державший курс на Диа, то, поддавшись внезапному страху, поднял якорь, а Дионис, использовав чары, заставил его забыть и обещание, данное Ариадне, и даже само ее существование{16}.

о. Какой бы ни была правда, жрецы Диониса в Афинах подтверждают, что когда Ариадна обнаружила, что осталась одна, покинутой на острове, она стала горько причитать, вспоминая, как она дрожала, когда Тесей отправился убивать ее уродливого сводного брата, как она давала молчаливые обеты, чтобы только он победил, и как из-за любви к нему она бросила родителей и родину. Сейчас она призывала всю вселенную отомстить за нее, и отец Зевс согласился. Тогда для спасения Ариадны явился нежный и ласковый Дионис со своей веселой свитой сатиров и менад. Он без промедления женился на ней, надев на ее голову венец Фетиды, а она родила ему много детей{17}. Из них только Фоанта и Энопиона иногда называют сыновьями Тесея. Венец, который позднее Дионис вознес на небо как созвездие Северной Короны, изготовил Гефест из огненного золота и красных индийских камней, вставленных в оправу, словно розы{18}.

р. Критяне, однако, отказываются признать, что Минотавр когда-либо существовал и что Ариадна досталась Тесею незаконно. Они считают, что лабиринт — это просто хорошо охраняемая тюрьма, в которой содержались афинские юноши и девушки - намеченные в качестве жертв на погребальных играх в честь Андрогея. Некоторых из них принесли в жертву на его могиле, а остальных вручили победителям в качестве призов, как рабов. Случилось так, что жестокий и надменный военачальник Миноса, по имени Тавр, год за годом забирал их к себе, выигрывая все соревнования, в которых участвовал, к большому неудовольствию своих соперников. Он злоупотребил доверием Миноса потому, что пошли слухи, будто он вступил в любовную связь с Пасифаей, в чем ему помог Дедал, и что один из ее сыновейблизнецов очень похож на него. Поэтому Минос с радостью согласился, когда Тесей испросил разрешения побороться с Тавром. В древнем критском государстве игры разрешалось посещать и мужчинам, и женщинам, и Ариадна влюбилась в Тесея, когда увидела, как тот трижды подряд перебрасывал через себя прежнего победителя и прижимал его плечами к земле. Миносу это зрелище доставило не меньшее удовольствие, и он вручил Тесею награду, объявил его своим названым сыном и отменил жестокую дань{19}.

q. Традиционная песнь боттиеев подтверждает легенду в том, что не все жертвы умерщвлялись. В ней говорится, что критяне посылали в качестве жертвы своих детей-первенцев в Дельфы, причем в основном это были дети живших на Крите афинских рабов. Однако дельфийцы не могли прокормить их из-за скудости ресурсов своего небольшого города и отправляли за море, чтобы они основали колонию в Япигии, что в Италии. Позднее они осели во фракийской Боттиее. А вызывающее тоску восклицание девушек из Боттиеи: "О, дай нам вернуться в Афины!" - постоянно напоминает об их происхождении{20}.

r. Совершенно иначе все рассказывают киприоты и другие. Они говорят, что Минос и Тесей достигли соглашения, закрепленного клятвой, что ни один корабль, кроме "Арго", - которым командовал Ясон, обещавший очистить море от пиратов, не имел права плавать в греческих водах с командой, превышающей пять человек. Когда Дедал бежал с Крита в Афины, Минос нарушил этот уговор, бросившись за ним в погоню на больших судах, чем вызвал гнев Посейдона, который был свидетелем клятвы. Он поднял бурю, отогнавшую корабли к Сицилии, где Минос нашел свою смерть. Сын Миноса Девкалион пригрозил, что если афиняне не выдадут Дедала, то он казнит всех заложников, которых оставил Тесей при заключении договора. Тесей ответил, что Дедал - его кровный родственник, и спросил, нельзя ли прийти к обоюдному согласию как-нибудь по-другому. Они обменялись с Девкалионом несколькими посланиями, но все это время Тесей тайно строил военные корабли, частью - в Тиметадах (поскольку этот порт лежал в стороне от морских путей), а частью - в Трезене, где у Питфея была верфь, о которой критяне ничего не знали. Через месяц или два его корабли вышли в море, ведомые Дедалом и другими беглецами с Крита. Критяне приняли приближающиеся корабли за потерявшуюся часть флота Миноса и громко их приветствовали. Поэтому Тесей захватил бухту почти без сопротивления и тут же направился в Кносс, где перебил стражу Девкалиона, а его самого убил во внутренних покоях дворца. После этого критский трон перешел к Ариадне, с которой Тесей великодушно договорился. Она освободила афинских заложников, и между двумя народами был заключен дружеский союз и принесена клятва никогда более не начинать войну. На самом деле Ариадна просто вышла за Тесея замуж{21}.

s. После продолжительных празднеств они отправились в Афины, но буря отнесла их к Кипру. Здесь Ариадна, будучи беременной от Тесея и боясь, что из-за морской качки случится выкидыш, попросила высадить ее на берег недалеко от Амафунта*, что и было сделано. Но не успел Тесей вернуться на корабль, как сильный ветер стал уносить весь флот в открытое море. Женщины Амафунта очень хорошо приняли Ариадну и утешали ее письмами, которые якобы только что пришли от Тесея, чинящего корабли на берегу соседнего острова, а когда она умерла от родов, они устроили ей пышные похороны. В Амафунте до сих пор показывают могилу Ариадны, расположенную в роще, где ей поклоняются под именем Ариделы. Когда Тесей все-таки вернулся на Кипр, проделав путь от сирийского берета, то очень опечалился, узнав о смерти Ариадны, и оставил много денег, наказав приносить ей жертвы. Киприоты до сих пор еще отмечают праздник Ариадны во второй день месяца горпиея. Во время праздника какой-нибудь юноша ложится наземь в роще Ариадны и имитирует родовые муки. Они также поклоняются двум небольшим статуям Ариадны — одной из серебра, а другой — из бронзы, - которые оставил Тесей. Они также говорят, что Дионис не только не женился на Ариадне, но и рассердился за то, что она с Тесеем осквернила Наксосский грот, и даже пожаловался Артемиде, которая и убила Ариадну во время родов безжалостными стрелами. Некоторые, правда, утверждают, что Ариадна сама повесилась, боясь Артемиды{22}.

t. Вернемся, однако, к истории Тесея. Из Наксоса он отправился на Делос и там принес жертву Аполлону и устроил атлетические игры в его честь. Именно здесь он ввел новый обычай - украшать голову победителя пальмовым венком и вручать ему пальмовую ветвь. Он также благоразумно пожертвовал Аполлону небольшое изваяние Афродиты работы Дедала, которое Ариадна захватила из Крита и оставила на борту корабля - оставь он его, это могло бы вызвать множество циничных замечаний афинян. Это изваяние, которое и сейчас показывают на Делосе, стоит на квадратном основании, заменяющем ноги богини, и постоянно украшено гирляндами цветов{23}.

и. Неподалеку от круглого озера на Делосе стоит роговой жертвенник. Его построил сам Аполлон, когда ему было всего четыре года, сложив из бесчисленного количества рогов от коз, убитых Артемидой на горе Кинф. Это было первое архитектурное творение Аполлона. И основание жертвенника, и окружающие его стены полностью сделаны из рогов, причем все рога взяты с одного бока животных, только непонятно - с правого или левого{24}. Если что делает это творение равным семи чудесам света, так это то, что ни раствор, ни другое связующее вещество не были использованы при его постройке. Именно вокруг этого жертвенника - или, как говорят другие, вокруг жертвенника Афродиты, на котором стояла статуя работы Дедала, - Тесей и его спутники исполняли пляску "журавля": мерные движения то в одну сторону, то в другую как бы воспроизводят запутанные ходы лабиринта. Делосцы до сих пор танцуют этот танец, завезенный Тесеем из Кносса. Дедал построил Ариадне площадку для этого танца, выложил все фигуры белым рельефным мрамором, скопировав их с египетского лабиринта. Исполнявшийся Тесеем и его спутниками танец журавля на Кноссе стал первым танцем, в котором вместе плясали мужчины и женщины. Во многих городах Греции и Малой Азии этот танец еще танцуют старые люди (особенно моряки), а в италийских деревнях его танцуют дети. Кроме того, с него начались Троянские игры{25}.

v. Месть Ариадны настигла Тесея. То ли печалясь, что потерял ее, то ли от радости при виде аттического берега, но он забыл о своем обещании поднять белый парус{26}. Эгей, который наблюдал за приближающимся кораблем с акрополя (где сейчас стоит храм крылатой Ники), заметил черный парус, лишился чувств, а потом, придя в себя, бросился вниз головой с акрополя и разбился насмерть. Некоторые, правда, говорят, что он бросился в море, которое с тех пор зовется Эгейским{27}.

w. Тесею не говорили об этом печальном событии до тех пор, пока он не совершил все жертвоприношения богам в благодарность за благополучное возвращение. После этого он похоронил Эгея и построил ему святилище, как герою. На восьмой день пианепсиона* (октябрь), т.е. день, когда Тесей вернулся с Крита, благодарные афиняне спешат на берег моря с кухонными горшками и там варят всевозможные бобы, чтобы напомнить своим детям о том, как Тесей, который был вынужден из-за нехватки пищи держать команду корабля впроголодь, сойдя на берег, сразу же сложил всю оставшуюся провизию в один котел и наконец-то наполнил пустовавшие желудки моряков. На этом же празднике поют благодарственные песни в честь окончания голода и приносят масличную ветвь, обвитую белой шерстью и увешанную по сезону плодами, в память о той оливе, которую Тесей пожертвовал богам, отправляясь в плавание. Поскольку это было временем сбора урожая, Тесей учредил праздник виноградных ветвей в благодарность то ли Афине, то ли Дионису, поскольку оба божества явились ему на Наксосе, а может быть, в честь Диониса и Ариадны. Двое несущих ветви олицетворяли тех двух юношей, которых Тесей взял на Крит, переодев девушками, и которые сопровождали его во время триумфального шествия после возвращения в Афины. Четырнадцать женщин несут провизию и принимают участие в жертвоприношении. Они олицетворяют матерей спасенных жертв и должны рассказывать притчи и древние мифы, как это делали настоящие матери накануне отплытия корабля{28}.

х. Тесей посвятил Артемиде Спасительнице храм на рыночной площади Трезена, а его самого сограждане почтили святилищем еще при жизни. Те семьи, с которых взималась дань Криту, обязались поставить необходимые жертвоприношения. Жрецами в новом храме Тесей дозволил быть Фиталидам в благодарность за их гостеприимство. Судно, на котором он плавал на Крит, с тех пор раз в год отправлялось на Делос и обратно, но его так часто перебирали и перестраивали по мере ветшания, что оно стало обычным примером в рассуждениях философов, определяющих понятие самотождественности меняющегося объекта{29}.

1. Критская культура стала распространяться в Греции в конце XVIII в. до н. э., возможно, благодаря эллинской аристократии, которая захватила власть на Крите поколением или двумя раньше и оказалась у истоков новой культуры. Бесхитростный рассказ о набеге Тесея на Кносс, который приводит Плутарх со ссылкой на Клидема, звучит довольно правдоподобно. Он описывает, как афиняне восстали против своего критского владыки, который захватил заложников как гарантию послушания Афин; стали тайно строить корабли, разграбили не защищенный крепостными стенами Кносс, когда основной критский флот был у Сицилии, а затем подписали мирный договор, скрепленный браком афинского царя с наследницей критского трона Ариадной. Эти события, которые могли произойти в XIV в. до н. э., имеют и мифологическое объяснение: дань в виде юношей и девушек, которая взималась с Афин как плата за убийство критского принца. Тесей, который ловко убил быка Миноса или победил в борцовской схватке главного полководца Миноса, освобождает Афины от дани, женится на наследнице трона Ариадне и заключает мир с самим Миносом.

2. Убийство Тесеем быкоголового Астерия по прозвищу Минотавр, или бык Миноса, его поединок в борьбе с Тавром ("быком"), а также захват критского быка — это все версии рассказа об одном и том же событии. Bolynthos, давший название аттическому городу Пробалинфу, переводится с критского как "дикий бык". Минос — это титул кносской династии, чьей эмблемой был небесный бык; "Астерий" могло означать "солнечный" или "небесный"*. Именно в образе быка царь, вероятно, вступал в ритуальный брак с верховной жрицей луны-коровы (см.88.7). Одним из элементов, составивших основу мифа о лабиринте, мог быть тот факт, что кносский дворец, т.е. дом Лабриса, или двойного топора, представлял собой комплекс комнат и переходов, в котором афинские воины, захватившие дворец, не сразу нашли и убили царя. Но это не все. Поле перед дворцом занимала площадка для танцев с выложенным лабиринтом фигур, которые были обязательны при исполнении эротического весеннего танца (см. 92.4).

3. Похоже, что древний танец "журавля", — а журавли тоже исполняют брачные танцы, — имел фигуры, построенные по типу лабиринта. В некоторых лабиринтах танцоры держали в руках бечеву, которая помогла им сохранять нужную дистанцию и безошибочно исполнять все фигуры. Эта бечева могла навеять историю о клубке ниток (А. Кук. Журнал эллинских исследований* XIV. 101 и cл., 1949). Следует отметить, что в Афинах и на горе Сипил танец с веревкой назывался кордакс (Аристофан. Облака 540). Зрелище, которое устраивали на Крите на арене для быков, включало акробатические выступления юношей и девушек, которые по очереди хватались за рога нападавшего на них быка и кувырком прокатывались между рогами и лопатками животного. Это, очевидно, был религиозный обряд, и не исключено, что в нем исполнители также олицетворяли планеты. Вряд ли это занятие было таким опасным, как об этом пишут многочисленные авторы. Достаточно вспомнить, как редко гибнут banderilleros в Испании во время боя быков. Кроме того, на критской фреске видно, что юношу и девушку, совершивших кувыркание, всегда готов поймать их партнер, как только они коснутся земли ногами.

4. Имя Ариадна, которое греки воспринимали как Ариагна ("святейшая"), вероятно, было эпитетом луны-богини, в честь которой исполнялся танец и устраивались представления с быком. Ее также звали Аридела, т.е. "яснейшая". Ношение увешанных плодами ветвей в честь Ариадны и Диониса, а также тот факт, что Ариадна повесилась, "боясь гнева Артемиды", говорит о том, что к этим ветвям крепились куклы-Ариадны (см. 79.2). Беотийская кукла-богиня, сделанная в форме колокола, языком которого служили ее ноги (из коллекции Лувра), — это Ариадна, Эригона или Артемида Висельница. Корона Ариадны, сделанная Гефестом в форме розового венка, — это не фантазия: тонкой работы золотые венки с цветами из драгоценных камней обнаружены в Мохлосском кладе.

5. Брак Тесея со жрицей луны сделал его владыкой Кносса. В этой связи интересно отметить, что на одной из кносских монет народившаяся луна помещена в центре лабиринта. Матрилинейный обычай лишал наследницу всех прав на землю, если она уплывала с мужем за море, и это объясняет, почему Тесей не взял Ариадну с собой в Афины и не увез дальше острова Диа, который принадлежал Криту и был даже виден с Кносса. Критский Дионис, изображавшийся в виде быка, был на самом деле Миносом и законным супругом Ариадны, поэтому на посвященных ей оргиях разносили критское вино. Этим же можно объяснить, почему, как свидетельствует Гомер, Дионис возмутился тем, что Ариадна разделила ложе с пришельцем Тесеем.

6. Многие древние афинские обряды микенского периода объясняются Плутархом и другими в свете посещения Тесеем Крита. Например, ритуальная проституция девушек и ритуальная содомия, характерная для культа Анаты в Иерусалиме (см. 61.1) и культа Сирийской богини в Иераполе, рудиментарно сохранились у афинян как умилостивление Аполлона, которому передавались в дар девушки, и двое юношей, переодетых в девушек, носили ветви нового урожая. Увешанные фруктами ветви напоминают lulab, который носили в Иерусалиме во время праздника Кущей, также отмечавшегося ранней осенью. Праздник Кущей был праздником лозы и соответствовал афинской Осхофории, или "ношению виноградных гроздей", который был особенно интересен тем, что на нем устаивались соревнования в беге. Первоначально победитель становился новым царем-жрецом, как и в Олимпии, и получал смесь из пяти веществ - "масла, вина, меда, рубленого сыра и муки", т.е. тот самый божественный нектар, или амбросию, богов. Плутарх связывал Тесея как нового царя с этим праздником, говоря, что он появляется неожиданно во время праздника, и это снимает с него полностью обвинение в каком бы то ни было участии в убийстве Эгея, его предшественника. Однако на самом деле новый царь боролся со старым царем и сбрасывал его, как фармак, с Белой скалы в море (см. 96.3).

7. В доэллинскую эпоху мужчинам, вероятно, запрещалось есть бобы, а пифагорейцы продолжали воздерживаться от бобов на том основании, что в них вполне могут обитать души предков и что, если мужчина, в отличие от женщины, съест боб, то может лишить своего мужского или женского предка шанса родиться вновь. Народный праздник бобов говорит о том, что эллины насмехались над богиней, которая ввела это табу. Об этом же говорит тот факт, что Тесей передал должность жрецов Фиталидам ("садоводам"), причем форма женского рода от этого имени напоминает о том, что прежде выращивание фиговых пальм, как и выращивание бобов, представляло собой тайну, которую хранили женщины (см. 24.13).

8. Поклонение киприотов Ариадне как "богине рождения из Амафунта" говорит о том, что этот титул принадлежал Афродите. Ее осенний праздник отмечал приход нового года, на котором юноша, имитировавший родовые муки, был ее царственным возлюбленным Дионисом. Этот обряд известен под названием кувады во многих районах Европы, включая отдельные места восточной Англии.

9. Сложенное из рогов святилище Аполлона на Делосе недавно было раскопано. Алтарь и основание святилища не сохранились, и, судя по каменным украшениям, бык как ритуальное животное вытеснил козу. Причем существуют сомнения относительно того, что коза была ритуальным животным. Так, на одной из минойских печатей изображена богиня, стоящая на алтаре, полностью сделанном из рогов быка.

10. Аллегорическая настенная роспись, сделанная Миконом, на которой Фетида вручает Тесею корону и кольцо, а Минос сердито смотрит на все с берега, вероятно, запечатлела переход власти на море из рук Крита в руки Афин. Однако не исключено, что на фреске изображен Минос, бросающий кольцо в море и тем самым символически вступающий в брак с богиней моря. В средние века так же поступали венецианские дожи.

11. Энопион и Фоант иногда называются сыновьями Тесея потому, что они были героями Хиоса и Лемноса (см. 88. h), союзников Афин.

Примечания

1. Аполлодор. Эпитома I.5; Сервий. Комментарий к "Энеиде" Вергалия VIII.294; Павсаний I.27.9; Плутарх. Тесей 14; Гесихий под словом Bolynthos.

2. Плутарх. Цит. соч.; Каллимах. Гекала* (Фр. XV Schneider); Овидий. Лекарство от любви 747.

3. Диодор Сицилийский IV.61; Гигин. Мифы 41; Аполлодор. Цит. соч. III.1.4; Павсаний II.31.1.

4. Плутарх. Тесей 17; Аполлодор. Цит. соч. I.7; Схолии к "Илиаде" Гомера XVIII.590; Диодор Сицилийский. Цит. соч.; Гелланик, Цит.по: Плутарх. Теоей 17.

5. Плутарх. Цит. соч.; Симонид. Цит. по: Плутарх. Цит. соч.

6. Плутарх. Тесей 18; Демон "История". Цит. по: Плутарх. Тесей 23.

7. Филохор, Цит. по: Плутарх. Тесей 17; Симонид. Цит. по: Плутарх. Цит. соч.; Павсаний 172.

8. Плутарх. Цит. соч. 18.

9. Плутарх. Цит. Соч.

10. Павсаний I.42.1 ; Гигин. Поэтическая астрономия II.5; Плутарх. Тесей 29.

11. Павсаний I.17.3; Гигин. Цит. соч.

12. Плутарх. Тесей 29; Аполлодор. Эпитома I.8.

13. Гомер. Илиада XVIII.590; Евстафий. Комментарий к "Одиссее" Гомера XI.320; Аполлодор. Эпитома 1.9; Овидий. Героини IV.115; Павсаний III.18.7.

14. Павсаний II.31.1; Ферекид.Цитдо: Плутарх. Тесей 19; Демон. Цит. по: Плутарх. Цит. соч.

15. Схолии к "Идиллиям" Феокрита II.45; Диодор Сицилийский IV.61. 5; Катулл LXIV.50 и cл.; Плутарх. Тесей 29; Гигин. Мифы 43.

16. Павсаний Х.29.2; Диодор Сицилийский V.51.4; Схолии к Феокриту. Цит. соч.

17. Павсаний 1.20.2; Катулл LXIV.50 и cл.; Гигин. Поэтическая астрономия II.5.

18. Плутарх. Тесей 20; Псевдо-Эрастофен. Превращение в звезды 5.

19. Плутарх. Тесей и Ромул; Филохор. Цит. по: Плутарх. Теоей 16; Сервий. Комментарий к "Энеиде" Вергилия VI.14; Филохор. Цит. по: Плутарх. Тесей 19.

20. Аристотель. Государственное устройство боттиеев. Цит. по: Плутарх. Тесей 16; Плутарх. Греческие вопросы 35.

21. Клидем. Цит. по: Плутарх. Тесей 19.

22. Гесихий под словом Aridela; Пеон. Цит. по: Плутарх. Тесей 21.

23. Плутарх. Цит. соч. 21 ; Павсаний. VIII.48.2 и IX.40.2; Каллимах. Гимн к Делосу 312.

24. Каллимах. Гимн к Аполлону 60 и cл.; Плутарх. Цит. соч. и "Кто из животных самый ловкий?" 35.

25. Плутарх. Тесей 21 ; Каллимах. Гимн к Делосу 312 и cл.; Гомер. Илиада XVIII.591-592; Павсаний IX.40.2; Плиний. Естественная история XXXVI.19; Схолии к "Илиаде" Гомера XVIIL 590; Евстафий. Комментарии к "Илиаде" Гомера с. 1166; Вергилий. Энеида V.588.

26. Катулл LXIV.50; Аполлодор. Эпитома I.10; Плутарх. Тесей 22.

27. Катулл. Цит. соч.; Павсаний I.22.4-5; Плутарх. Цит. соч.; Гигин. Мифы 43.

28. Павсаний I. 22.5; Плутарх. Тесей 22 и 23.

29. Павсаний II.31.1; Плутарх. Цит. соч., 23.

Поделиться сообщением


Ссылка на сообщение
Поделиться на других сайтах
Гость
Эта тема закрыта для публикации сообщений.