Saygo

Одесские куплеты

5 сообщений в этой теме

Хаим, лавочку закрой

Жил на свете Хаим,

Никем не замечаем,

Стары вещи Хаим покупал.

Жил на свете Хаим,

Никем не замечаем,

Олдер шмухес Хаим продавал.

О, это было просто удивление!

О, это было просто восхищение!

Часто в дружеской беседе говорят ему соседи:

- Хаим, хватит, лавочку закрой!

Жил в Одессе Хаим, никем не замечаем,

А, жена рожает каждый год.

То рожает двое, то рожает трое,

То рожает сразу четырех.

О, это было просто удивление!

О, это было просто восхищение!

Часто в дружеской беседе говорят ему соседи:

- Хаим, хватит, лавочку закрой!

Умер, бедный Хаим, никем не замечаем,

А, жена рожает каждый год.

То рожает двое, то рожает трое,

То рожает сразу четырех.

О, это было просто удивление!

О, это было просто восхищение!

Видно, Хаим с того света

Продолжает дело это...

- Хаим, хватит, лавочку закрой!

Видно, Хаим с того света

Продолжает дело это...

Хаим, шлимазл, гениг шойн,

Лавочку закрой!

Поделиться сообщением


Ссылка на сообщение
Поделиться на других сайтах

МАМА, Я ЖУЛИКА ЛЮБЛЮ!

Фраер топает за мной,

А мне нравится блатной!

Мама, я жулика люблю!

Жулик будет воровать,

А я буду продавать.

Мама, я жулика люблю!

Менты ходят, жулик спит,

А мое сердце так болит.

Мама, я жулика люблю!

Жулик будет воровать,

А я буду продавать.

Мама, я жулика люблю!

Где блатные, там и я.

Все блатные - боль моя.

Мама, я жулика люблю!

Жулик будет воровать,

А я буду продавать.

Мама, я жулика люблю!

Жулик ходит в кандалах,

А я с фраером в шелках.

Мама, я жулика люблю!

Жулик будет воровать,

А я буду продавать.

Мама, я жулика люблю!

Фраер будет мой страдать,

А я буду пропивать.

Мама, я жулика люблю!

Жулик будет воровать,

А я буду продавать.

Мама, я жулика люблю!

Поделиться сообщением


Ссылка на сообщение
Поделиться на других сайтах

Согласно словарю криминального жаргона, «гоп-стоп» - это ограбление. Уличного грабителя в начале ХХ века называли «гопником» или «гопстопником». Распространению термина в значительной мере поспособствовало открытие на Лиговском проспекте в Петербурге заведения под названием "ГОП"

Аббревиатура расшифровывалась как «Городское общество призора»: туда доставлялись неимущие, бездомные и беспризорные. Средств на их содержание выделялось мало, в связи с чем они бродяжничали и промышляли воровством, заметно ухудшая криминогенную обстановку в районе.

После революции ГОП переименовали в «Государственное общежитие пролетариата», и шпаны на Лиговке стало еще больше. Тогда же начали активно распространяться и песни, романтизирующие реалии криминального образа жизни. Впрочем, термин «гоп-стоп» долгое время оставался, так сказать, сугубо «профессиональным» - до тех пор, пока в 70-е годы питерский врач Александр Розенбаум не назвал так одну из самых известных своих песен.

Александр Розенбаум родился в 1951 году в Ленинграде. Родители-врачи постарались дать ему всестороннее образование: Саша занимался музыкой и боксом, но когда пришла пора выбирать специальность, он пошел по стопам родителей в медицинский институт. Работая врачом «Скорой помощи», Розенбаум продолжал играть в самодеятельных ансамблях и начал сочинять песни. Первые его произведения были зарисовками из медицинской практики, а потом круг тем заметно расширился.

«Гоп-стоп» причисляют к так называемому «одесскому циклу» Розенбаума, хотя на самом деле никаких циклов Александр не писал – это уже потом народная молва обнаружила в его творчестве одесский, казачий, афганский и всякие другие циклы. Примерно в одно время с композицией «Гоп-стоп» появились песни «Заходите к нам на огонек», «Фраер», «Меня не посадить», «Амнистия», «Лиговка».

Все эти композиции Розенбаум сочинил, когда ему было немного за двадцать. Никакого тюремного опыта у него, разумеется, не было, зато он читал «Одесские рассказы» Исаака Бабеля, собирал истории о питерских «гопниках» и имел живое воображение. Кровавый сюжет блатных песен Александр Яковлевич просто придумал – и через много лет признался, что «придумал-то хорошо, иначе композиции не жили бы десятилетиями».

С этими песнями Розенбаум начал давать подпольные концерты в Питере. Некоторые из выступлений записывались на магнитофоны и распространялись по стране. Блатная музыка была в СССР под тотальным запретом, поэтому ни о каком осознанном промоушне не могло быть и речи. Кто такой Александр Розенбаум, слушатели знать не знали, поэтому могли фантазировать в свое удовольствие, и преобладала версия, что это пожилой эмигрант, поющий автобиографические песни о своей бандитской молодости.

В 1981 году Розенбауму удалось записать магнитоальбом «Домашний концерт», куда вошли «Гоп-стоп» и другие песни. Годом позже вышла и студийная запись, сделанная при помощи группы «Братья Жемчужные». Этот альбом известен под названием «Памяти Аркадия Северного».

Еще через несколько лет Александр Розенбаум получил официальное признание, но телезрители узнали его как лирического исполнителя «Вальса Бостона» и песен про войну в Афганистане. «Гоп-стоп» осталась в памяти знатоков как некий рискованный эксперимент. Правда, впоследствии песня была неоднократно переиздана, в том числе и на совместном альбоме Александра Розенбаума и Григория Лепса. Ее перепевали разные исполнители, даже такие неожиданные в контексте блатной музыки, как группа «Звери» и певица Максим.

Алексей МАЖАЕВ

Гоп-стоп

Гоп-стоп, мы подошли из-за угла,

Гоп-стоп, ты много на себя взяла.

Теперь расплачиваться поздно,

Посмотри на звёзды,

Посмотри на это небо

Взглядом, бля, тверёзым,

Посмотри на это море,

Видишь это всё последний раз.

Теперь расплачиваться поздно,

Посмотри на звёзды,

Посмотри на это небо

Взглядом, бля, тверёзым,

Посмотри на это море,

Видишь это всё последний раз.

Гоп-стоп, ты отказала в ласке мне,

Гоп-стоп, ты так любила звон монет.

Ты шубки беличьи носила,

Кожи крокодила,

Всё полковникам стелила,

Ноги на ночь мыла,

Мир блатной совсем забыла

И перо за это получай.

Ты всё полковникам стелила,

Ноги на ночь мыла,

Шубки беличьи носила,

Кожи крокодила,

Мир блатной совсем забыла

И перо за это получай.

Гоп-стоп, Сэмен, засунь ей под ребро.

Гоп-стоп, смотри, не обломай перо

Об это каменное сердце

Суки подколодной,

Ну-ка, позовите Герца,

Он прочтёт ей модный,

Очень популярный

В нашей синагоге отходняк.

А ну-ка, позовите Герца,

Старенького Герца,

Он прочтёт ей модный, очень популярный

В нашей синагоге отходняк.

Гоп-стоп, у нас пощады не проси,

Гоп-стоп, и на луну не голоси.

А лучше вспомни ту малину,

Васькину картину,

Где он нас с тобой прикинул,

Точно на витрину,

В общем, не тяни резину,

Я прощаю всё, кончай её, Сэмен.

Ты лучше вспомни ту малину,

Васькину картину,

Где он нас с тобой прикинул,

Точно на витрину,

В общем, не тяни резину,

Я прощаю всё, кончай её, Сэмен.

Поделиться сообщением


Ссылка на сообщение
Поделиться на других сайтах

История каховского раввина

Зачем, скажите, вам чужая Аргентина?

Вот вам история каховского раввина,

Который жил в такой прекрасной обстановке,

В таком чудесном городе Каховке.

И у раввина была зайде дочка Ента,

Такая тонкая, как шёлковая лента,

Такая чистая, как мытая посуда,

Такая умная, как целый том талмуда.

И женихов у этой Енты было двое:

Портной Абраша миде парихмахер Яша,

И каждый день, меняя Яшу на Абрашу,

Она сводила женихов с ума.

Ой, вэй! Переворот случился в городе Каховке,

Переворот случился в Ениной головке.

Приехал новый управитель Домпромтреста,

И наша Ента не находит себе места.

Иван Иванович, высокий, чернобровый,

Такой красивый и на вид почти здоровый.

А сапоги на нём шевровые,

А сапоги на нём почти что новые.

Однажды раввин не находит дома Енту.

А на столе лежит послание в конверте.

А в том послании всего четыре слова:

"Прощай. Уехала. Гражданка Иванова".

Ой ой ой ой, чтож это такое,

Приехал хозер и натворил такое,

Ой а макэ дир эн пунэм!

И кое что другое,

Зачем увез он дочь мою?!

Ой а макэ дир эн пунэм,

Паралич дир ин мозгез!

Зачем увез он дочь мою?!

И перестал молиться раввин Богу,

И перестал ходить он в синагогу,

И сбрил бороду, усы и стал он франтом

Теперь он числится одесским коммерсантом.

Поделиться сообщением


Ссылка на сообщение
Поделиться на других сайтах

Когда и кем написана, какими были изначальные куплеты этой песни - никто уже не помнит. Но учитывая нынешнюю ситуацию, песня очень подходящая.

https://www.youtube.com/watch?v=swT2Ltf32cw

Еврейское казачество восстало

Вперёд, друзья! Вперёд — пора настала!

Канун исхода празднует народ.

Еврейское казачество восстало —

В Биробиджане был переворот.

В казачий круг сошлись мы втихомолку,

Блюдя законы всех великих смут.

Прикрыли мы папахами ермолки

И к сёдлам приторочили Талмуд.

Никто не шёл на должность атамана —

Ведь атаман поскачет первым в бой!

Потом избрали Лёву Пейзермана,

Он взял за это денег Б-же ж мой!

А есаулом выбрали мы Каца

За твердость духа и огромный нос.

Он в знамя нам не разрешал сморкаться

И отвечать вопросом на вопрос.

Вот грянул бой — а что мы можем сделать?!

Кругом враги — а вдруг они сильней?!

Свои ряды мы развернули смело

И вороных пришпорили коней.

Мы мчались в тыл, как полем черный вихрь,

Решив, что смерть не люба казаку.

Как развевались пейсы наши лихо,

Сплетаясь с гривой конской на скаку!

Наш атаман догнал нас на кобыле:

„Я умоляю в бой вернуться вас!“,

А кони были в перхоти и в мыле,

И казаки не слухали приказ.

Тут вышел Кац: „Шалом, браты казаки!

Кто в бой пойдёть — представлю к орденам!

А тот, кто откупился от атаки,

Тот подвозить снаряды будет нам!“

Мы не сдались… на уговоры эти —

Там пулемёт, а кто у нас герой?!

Наш Рабинович скрылся в лазарете,

Сказав, что ранен прямо в геморрой.

На нас врагов надвинулась лавина:

Ряды штыков, огня свинцовый шквал!

Мы защищали нашего раввина —

Он бойко нам патроны продавал.

Но враг силён — и были мы разбиты,

Едва успевши распродать обоз.

Мы записались все в антисемиты —

Так был решён еврейский наш вопрос.

Поделиться сообщением


Ссылка на сообщение
Поделиться на других сайтах

Пожалуйста, войдите для комментирования

Вы сможете оставить комментарий после входа



Войти сейчас