Plunkett

Анти-Наполеон

10 сообщений в этой теме

user posted image

Хочу сразу предупредить: это не попытка написать 100/500-ю по счету биографию Бонапарта. Это моя личная реакция на то, какими слоями позолоты и откровенного вранья покрыты 90% из них. Так что этот (и последующие) тексты - антидот, который надо вводить "подкорочно" в толстые тома с позолоченной обложкой. Иными словами, принимать вместе, а не вместо.

Как стать капитаном

Оставим в стороне детство и отрочество, а также учебу в военном училище. Никаких сознательных выборов тогда наш герой еще не совершал. Начнем со вступления во взрослую жизнь. После выпуска из училища и поступления в полк в ноябре 1785 года су-лейтенант Буонапарте прослужил всего 6 месяцев - в августе 1786 он вышел в отпуск, который потом продлевал "по болезни" до июня 1788. Следующий отпуск он получил спустя чуть более год после возвращения, в августе 1789, отстутсвуя на сей раз до января 1791-го - и без особого на то права, потому что еще в декабре 1789 года военный комендант Аяччо Ла Ферандиер в письме к военному министру жаловался на молодого Буонапарте, занявшегося на Корсике политикой: «Было бы лучше, если бы этот офицер находился в своей части, так как здесь он постоянно вызывает брожение в народе»

Думаете, его наказали после возвращения? Как бы не так: его повышают до лейтенанта (в августе 1791-го) и переводят в другой полк, из которого он опять уезжает в отпуск, в январе 1792-го. Отпуск получен на три месяца, но возвращается он только в августе 1792, на недельку (когда и наблюдает штурм Тюильри, высказываясь о роли артиллерии, которую она могла бы сыграть), продлевает в министерстве своё отсутствие (с помощью бумаг о том, что он занимается на Корсике "революционной деятельностью")... и снова "сачкует" до июня 1793 года.

Последний "отдых" особенно удивителен, потому что с апреля 1792 года началась война против Австрии и Пруссии. Офицер-артиллерист отдыхает (ну, или "занимается революционной деятельностью") почти год дома во время войны. Занятная картина? Из 6,5 лет, прошедших со дня начала службы офицера Буонапарте, в отпусках, официальных и самовольных, он провел почти пять... Честная, бескорыстная служба на благо короля и отечества.

Неизвестно, сколько бы еще продолжалась "честная служба в отпусках", но летом 1793 года Буонапарте, уже "почти ставший" полковником добровольцев и вождем революции на Корсике, терпит фиаско - его семья бежит, спасаясь от преследования сепаратистов. Лейтенант возвращается во Францию, несолоно хлебавши. И тут его... производят в капитаны.

Пора, наконец, открыть страшную тайну. Юный офицер не был наглым прогульщиком с неимоверным везением - просто у него были высокие покровители. Каким-то образом во время пребывания в училище Буонапарте приобрел благосклонность директора, генерала Дютея. С тех пор неизменно старый артиллерист протежировал своему "ученику", помогая продлевать отпуска и получать разрешения. А когда в 1793 году корсиканец вернулся-таки в полк, Дютей уже был ни много, ни мало как генерал-инспектором французской артиллерии. А его младший брат - тоже Дютей, и тоже генерал - был командующим артиллерии Итальянской армии (действовавшей против Савойи в Альпах), и новоиспеченный капитан, вместо разбирательства по поводу своих длинных отсутствий, занял пост его адъютанта.

А чему вы удивляетесь? Молодые люди всегда, везде и во все времена предпочитали двигаться по карьерной лестнице с помощью блата. Чем великий Наполеон должен от них отличаться? Говорите, был гением? Ну, это мы немного попозже разберемся, гением чего он был...

Как стать генералом

Наш пронырливый герой недолго скучал на должности адъютанта - вот он уже в армии, осаждающей захваченный роялистами Тулон. Во-первых, комиссару Конвента при армии, Робеспьеру-младшему, понравилась написанная 23-летним офицером брошюрка "Ужин в Бокере" (весьма якобинская, в духе "аристократов - на фонарь!"). Во-вторых, в осадной армии умер артиллерийский командир. А капитан Буонапарте по счастливому случаю (сколько таких еще будет!)"проезжал мимо - с инспекцией береговых укреплений по заданию шефа. И его земляк Саличетти, еще один комиссар Конвента при армии, представил его командованию как подходящую замену.

Буонапарте служит... кем? В воспоминаниях он пишет - "начальник артиллерии". Мол, сначала начальника вообще не было, и пост заместил он, а потом новый командарм Доппе "привез с собою для командования осадной артиллерией дивизионного генерала старой службы Дютейя (на самом деле его босса), но у Наполеона от правительства было специальное полномочие, и командование было оставлено за ним".

Но встретившийся и подружившийся как раз под Тулоном с молодым капитаном офицер-артиллерист Мармон, будущий маршал, пишет несколько иначе: "...хотя старый генерал Дютей и возглавил артиллерию армии, но он, видя, что дело находится в надежных руках... возложил все на молодого офицера и не принимал никакого участия в осаде". Кто прав? Мне кажется, что Мармон - это логичнее и понятнее, чем вознесение на такой важный пост зеленого, необстрелянного и малоизвестного офицера.

Кстати, через месяц по прибытии в армию Буонапарте снова повышают! Еще ничего не успевший сделать капитан стал майором (шефом батареи). А чуть позже - полковником (шефом полубригады). Так что распространенное мнение о том, что Буонапарте "перепрыгнул" через два чина, став генералом, не соответствует действительности.

Сам Бонапарт в мемуарах не скрывает, что презирал командующих Карто и Доппе. Бог с ними, имел право. Но он еще и писал через их голову жалобы в Париж, уехавшему туда Робеспьеру-младшему, и всячески давил на комиссаров Конвента при армии Барраса, Гаспарена и Саличетти. Сейчас бы мы сказали - "подкапывался и писал доносы". Ну, может и не так грубо. Но уж никак не "честный служака" и уважающий субординацию офицер.

Теперь собственно об осаде. Тулон на самом деле осаждали с двух сторон. С востока город блокировала дивизия Лапуапа из Итальянской армии, которая "подкапывалась" под позиции на горе Фарон. Бонапарт в воспоминаниях походя пишет об этих позициях:

"С восточной стороны Тулон прикрыт фортами Фарон и Ла-Мальг, с западной же стороны находился только один форт Мальбоске, представлявший собой лишь простое полевое укрепление. Вторично совет заседал 15 октября. На нем обсуждался присланный из Парижа план осады. Его составил генерал д'Арсон и одобрил инженерный комитет. В плане предполагалось, что армия состоит из 60 000 человек и имеет в изобилии всю необходимую материальную часть. В нем выражалось пожелание, чтобы осадная армия сначала овладела горою и фортом Фарон, фортами Руж и Блан, фортом Сент-Катрин, а затем заложила траншеи напротив середины обвода тулонской крепости, пренебрегая как фортом Ла-Мальг, так и фортом Мальбоске. Но форт Фарон был сильно укреплен противником, а окружающая местность была такова, что строить траншеи здесь было нелегко".

Мораль этих рассуждений задним числом - гору Фарон взять трудно, потому ключом к Тулону и стал форт Мальбоске и укрепления перед ним... Но вот "беда" - сам Бонапарт проговаривается, что:

"17-го перед рассветом, в то время, как шел штурм Малого Гибралтара, Лапуап захватил гору Фарон после довольно горячей схватки и обложил форт". Форт Ла-Мальг, который сдался на следующий день. Всё это привело солдат Лапуапа под крепостные стены Тулона, которые с самого начала находились в таком положении, что союзники не питали никаких надежд на их эффективную защиту. И на военном совете, где рассмотрели две опасности - неизбежное падение Мальбоске, позволяющее французам Карто бомбардировать рейд и эскадру на нем, и неизбежный же прорыв французов Лапуапа через крепостные стены - было решено эвакуировать Тулон.

Получается, что там, где не было "гениального начальника артиллерии", победы добились в тот же самый день, что и там, где всем рулил только он. Но, конечно же, взятие Фарона было "ничтожным" по сравнению с успехами Буонапарте. И у Лапуапа не было таких полезных друзей, как Робеспьер-мл. и Саличетти, которые "пролоббировали" по итогам штурма присвоение Бонапарту чина бригадного генерала.

Мораль сей басни: многие "подвиги" Бонапарта искусно созданы им самим - чуть позже, когда подробности стирались из памяти публики.

Поделиться сообщением


Ссылка на сообщение
Поделиться на других сайтах

user posted image

Как получить армию

Еще один "темный клякс" в биографии Бонапарта - период после штурма Тулона и до его назначения командующим Итальянской армии.

Первые два месяца Буонапарте - ревизор приморских укреплений от устья Роны до Ниццы (собственно, вернулся к той миссии, выполнение которой в чине капитана и должности адъютанта прервал ради осады Тулона). Затем свежеиспеченный генерал назначается таки (наконец) начальником артиллерии Итальянской армии.

Но наш герой не только был занять начертаниями планов вторжения в Италию - еще он волочился за дамами. Что криминального? Например, однажды, прогуливаясь с супругой одного из генералов (по некоторым слухам - женой комиссара Конвента Саличетти, своего земляка) неподалеку от аванпостов, он приказал устроить атаку на австрийцев - чтобы дама поглядела на "настоящий бой". Бонапарт сам потом каялся в этом в в своих мемуарах, но привычку устраивать "потешные баталии" с летальным исходом с годами не бросил.

Грянул термидор, и Буонапарте был арестован... за якобинские взгляды и дружбу с младшим Робеспьером, как говорит официальная версия. Однако, как известно, арестован он был по приказу комиссара Конвента Саличетти, бывшего его покровителем; самое странное, что тот же Саличетти вытащил его из тюрьмы немного погодя. Секрет прост - генерал был дружен не только с Робеспьером, но с женой Саличетти (см. выше), а корсиканцы - народ ревнивый... Но в данном случае - отходчивый.

Затем, в 1795, была неудачная экспедиция на Корсику, закончившаяся не начавшись - по вине флотских, не решившихся выйти из Тулона. А затем Буонапарте подался в Париж - ну не служилось ему в скромных должностях, его сверлило шило - он видел себя новым Цезарем... Там ему дали бригаду в пехоте и направление в Вандею. А что еще мог ждать малоизвестный бригадный генералишка? Но Бонапарт (так он теперь писал свою фамилию) оскорбился так, будто ему предложили командовать дворниками в деревне. Он-то добивался как минимум миссии в Стамбул - обучать войска султана (сорвалось).

Что делают с военными, не выполняющими приказ? Увольняют. Что и сделали с Бонапартом. Но он не растерялся - бросился... в светские салоны. И завязал интрижку ни с кем-нибудь - с самой влиятельной женщиной Франции, Терезой Кабаррюс-Тальен, "богоматерью Термидора", женой Тальена и любовницей директора Барраса. Впрочем, Тереза не была простушкой - максимум, что Бонапарт смог с нее "стрясти", так это отрез на новую шинель.

Но всё-таки Тереза сочла его достаточно забавным, чтобы представить своей подруге (и тоже любовнице Барраса) - Жозефине Богарне. И не вижу ничего невероятного в том, что во время вандемьерского восстания Баррас "внезапно вспомнил" о никому не известном отставном генералишке (они виделись во время осады Тулона, но мало ли кого и где видел за свою жизнь такой человек, как Баррас?) - большая заслуга этих двух женщин.

На Жозефине, как известно, Бонапарт сразу после вандемьера женился. Слова романистов о корсиканской страсти - мелодраматические преувеличения. Вот что писал Баррас:

"... мадам Богарнэ была одной из первых моих возлюбленных. Если Бонапарт, часто бывавший у меня, знал об этом, то он относился к этому безразлично, как бы с высоты своего превосходства. Думаю, что он не считал мою связь с мадам де Богарнэ совершенно оборванной, когда решил вступить с ней в брак, и, тем не менее, он приводил в Директорию свою будущую супругу, чтобы она ходатайствовала за него в делах его продвижения по службе".

Результатом сих ходатайств, как известно, было назначение Бонапарта в Итальянскую армию.

Сам он признавался Гурго:

"Баррас, взяв меня на службу, посоветовал мне жениться, уверив, что эта женщина удержится при любом режиме. Брак действительно помог мне в моем продвижении. Ее салон был одним из лучших в Париже, и, став его хозяином, я избавился от прозвища "корсиканец". Благодаря этому браку я стал полностью французом".

Хотя, как он признавался Бертрану:

"Я женился на Жозефине, думая, что она имеет большое состояние. У нее не было ничего".

А если и была "корсиканская страсть", то вполне себе плотская, а не романтическая:

"Что-то в ней было, что безумно нравилось. Это была настоящая женщина. У нее была самая хорошенькая в мире маленькая ... (в оригинале нет слова, так что стается только догадываться, что имел в виду 25-летний генерал)".

Итого: если в начале карьеры Бонапарт пользовался связями среди знакомых мужчин, то карабкаясь выше, он не побрезговал и женщинами...

Поделиться сообщением


Ссылка на сообщение
Поделиться на других сайтах

"Что-то в ней было, что безумно нравилось. Это была настоящая женщина. У нее была самая хорошенькая в мире маленькая ...

...ножка rolleyes.gif

Поделиться сообщением


Ссылка на сообщение
Поделиться на других сайтах

...ножка

Вряд ли бы в ХХ веке (цитата из Ги Бретона) "ножку" запикали...

Поделиться сообщением


Ссылка на сообщение
Поделиться на других сайтах

user posted image

Как заключить мир

Наконец Бонапарт в своей стихии - на войне, во главе армии. Его звездный час, его знаменитая Итальянская кампания... Впрочем, по порядку.

Итальянская кампания 1796 года преподносится как "чудо изчудесное". Однако "давайте посмотреть". Пьемонт, на который был направлен удар Итальянской армии, был доступен из Франции с двух сторон - с Альп и из Лигурии. Соответственно, прикрывать его должны были две армии (если бы она была одна, то ее банально обошли бы с одного из направлений). Что и имело место в 1796 году - армия Больё в составе 28 000 австрийцев и неаполитанцев стережет проходы по побережью Лигурии, а сардинская армия Колли в составе 21 000 защищала собственно Пьемонт. Бонапарт, имея под ружьем 43 000 человек, сперва нападает на стык обоих армий, затем громит сардинцев, а напоследок - отступающих австрийцев. И в каждом сражении он имеет численное превосходство, зачастую - решающее. В Итоге французы - уже в Венецианской республике.

Далее оборона Бонапарта в долине По от двух наступлений Вурмзера и двух же - Альвинци развивается по стандартным схемам - австрийцы делят свои армии на несколько колонн, которые французы громят по одиночке, опять-таки наращивая численное превосходство. Метода, уже давным-давно опробованная французскими генералами в 1793-1795 годах в Бельгии, Нидерландах и на Рейне.

И тем не менее как минимум один раз Бонапарт находится на грани поражения - у Кастильоне он готов дрогнуть и отступить, бросив все плоды побед. Кто его спасает? Имя "гения" - Пьер Ожеро. На военном совете все генералы высказались за отступление. Только Ожеро упорно стоял за сражение, а генералу Кильману, сильнее всех ему возражавшему, он просто и твердо ответил: "Нет!" Именно его упорство склонило Бонапарта к решению таки дать сражение, а Ожеро получил впоследствие титул именно герцога Кастильоне.

Ну и, наконец, Бонапарт не был бы Бонапарт, если б не продолжал увлеченно заниматься самопиаром. Вот знаменитый эпизод из его мемуаров, увековеченный кистью Гро ("Наполеон на Аркольском мосту"):

"Наполеон решил лично произвести последнее усилие: он схватил знамя, бросился на мост и водрузил его там. Колонна, которой он командовал, прошла уже половину моста; фланкирующий огонь и прибытие новой дивизии к противнику обрекли и эту атаку на неудачу. Гренадеры головных рядов, покинутые задними, заколебались. Однако, увлеченные беглецами, они не хотели бросить своего генерала; они взяли его за руки, за платье и поволокли с собой среди трупов, умирающих и порохового дыма. Он был сброшен в болото и погрузился в него до пояса. Вокруг него сновали солдаты противника.

Гренадеры увидели, что их генерал в опасности. Раздался крик: "Солдаты, вперед, на выручку генерала!" Эти храбрецы тотчас же повернули беглым шагом на противника, отбросили его за мост, и Наполеон был спасен".

А вот как описывает этот же эпизод Мармон, в 1796 году - адъютант Бонапарта:

"Подойдя к мосту на расстояние двухсот шагов, мы может быть и преодолели бы его, невзирая на убийственный огонь противника, но тут один пехотный офицер, обхватив руками главнокомандующего, закричал: "Мой генерал, вас же убьют, и тогда мы пропали. Я не пущу вас дальше, это место не ваше"... Здесь же беспорядок был таков, что генерал Бонапарт упал с плотины в заполненный водой канал,.. Луи Бонапарт и я бросились к главнокомандующему, попавшему в опасное положение; адъютант генерала Доммартэна, которого звали Фор де Жьер, отдал ему свою лошадь, и главнокомандующий вернулся в Ронко... Вот еще одна история другого знамени, которое на многих гравюрах изображено в руках Бонапарта, пересекающего Аркольский мост. Эта атака, простое дерзкое предприятие, тоже ни к чему не привела".

Давайте проследуем далее за нашим героем. Кампанию 1797 года разбирать смысла нет вообще - остатки австрийцев ничего не могли поделать против подкрепленной свежими бригадами с Рейна армии Бонапарта даже под командой эрцгерцога Карла.

А вот Леобенские соглашения и Кампо-Формийский мир принято считать проявлением "дипломатического гения" Бонапарта. Хотя просто задайте тебе вопрос - нужна ли была "дипломатическая" гениальность, чтобы заставить Австрию согласиться на условия генерала, стоявшего в нескольких переходах от Вены? Бонапарт проявил лишь свою всегдашнюю бесцеремонность, колотя сервизы и устраивая перед Кобенцлем выходки невоспитанного мальчишки. В общем, легко быть дипломатом, когда у тебя есть армия, а у оппонента - нет. Ну и, наконец, достаточно вспомнить, сколько продержался этот "гениальный" мир...

Поделиться сообщением


Ссылка на сообщение
Поделиться на других сайтах

user posted image

Как стать Александром Македонским

А затем случилась экспедиция в Египет. Ее принято описывать как какой-то богатырский подвиг и романтический крестовый поход. Но давайте опишем все так, чтобы было понятно нам. Представьте - Вы президент России, и к Вам приходит генерал, который предлагает завоевать... Австралию. Типа, наживемся на поставках кенгурятины, эвкалиптовой древесины, и до Индии рукой подать. Что Вы можете ему ответить?

Странно, но французские директоры ответили - иди. Подумаешь, война с Турцией, которая не лезла в 1-ю коалицию; подумаешь - невозможность снабжения при господстве английского флота... Единственное разумное объяснение - они очень надеялись, что Бонапарт сломает там себе шею. Ведь, например, глава МИД Талейран, торжественно обещавший Бонапарту, что приедет в Константинополь и будет его там "прикрывать дипломатически", - не сделал ни малейшего движения задницей в том направлении...

А чего хотел сам Бонапарт? Неужели всерьез верил, что он - новый Александр Македонский, и с 40 000 солдат сможет покорить мир, или хотя бы дойти до Индии? Трудно отделаться от мысли, что у него "продвинулась крыша" на почве успехов в Италии, и он решил, что тоже является сыном Зевса. Результат закономерен - блестящие победы над полудикими ордами, утопление флота у Абукира, поражение у Акры (бывший его однокашник по Бриеннскому училищу Ле Пикар Фелиппо показал ему "козью морду"), и армия очутилась в положении крысы в банке - кусаться еще может, а выбраться уже нет.

И что делает наш генерал, овеянный лаврами? Он дезертирует. Потому что иное определение его действиям найти трудно. Без приказа он оставляет армию, вверенную ему под командование. Более того, забирает с собой всех способных офицеров - с приветом Клеберу, оставленному на заклание (не зря с ним при известии о бегстве Бонапарта случился припадок бешенства). До свидания на том свете, камрады - я Вас сюда завел, но не я вас отсюда выведу...

Такой вот "герой своего времени".

Поделиться сообщением


Ссылка на сообщение
Поделиться на других сайтах

Читал пару книжиц по сабжу:

С. Нечаев. Подлинная история Наполеона.

А. Иванов. Тайны египетской экспедиции Наполеона.

В основном все упирается в Мармона: его слово против слова Наполеона. Дискусс сводится большей частью к тому, кто из них на кого больше вылил помоев.

Поделиться сообщением


Ссылка на сообщение
Поделиться на других сайтах

В основном все упирается в Мармона: его слово против слова Наполеона. Дискусс сводится большей частью к тому, кто из них на кого больше вылил помоев.

Это касаемо подробностей.

В целом же намерение с 40 000 человек дойти до Индии поражает своей то ли наивностью, то ли наглостью. В итоге дойти получилось лишь до Акры. А "страну солнца" в Египте не построили - аборигены оказались злы, темны и не расположены к свету Просвещения. Пришлось поступать, как гроссмейстер Бендер в Васюках...

Поделиться сообщением


Ссылка на сообщение
Поделиться на других сайтах

user posted image

Как стать первым консулом

Даже такой бессовестный человек, как наш герой, по возвращении во Францию боялся, что его арестуют за дезертирство. На фрегате, чудом не захваченном англичанами, он репетировал роль "спасителя Отечества": "Я оставил Вам завоеванную Италию, а что сделали со страной вы?!" Однако по возвращении он со страхом узнал, что Франция пережила 1799 год - Суворов и русские войска ушли, Массена отстоял Швейцарию, Рейн удержан, десант в Голландии разбит Брюном.

Посему даже Бонапарт был удивлен тем восторженным приемом, который ему оказали в Париже. Он почему-то забыл (на время), что главные его таланты были политическими, и вот политика наконец-то улыбнулась ему. В стране зрел военный переворот - трое из пяти членов Директории были в заговоре, и Сиейес "искал шпагу". Что Бонапарт не планировался изначально, доказывает то, что сперва эту роль предлагали Жуберу - он согласился, но был убит при Нови.

И тут подвернулся наш пострел. Никаких достоверных сведений о том, что происходит в Египте, во Франции не было, посему Бонапарт купался в лучах славы и с головой ушел в подготовку переворота. 18 брюмера (9 ноября) 1799 года "свершилось" - в совете Старейшин зачитали сообщение о том, что "подлые контрреволюционеры" задумали покуситься на республику, и потому депутаты обеих палат должны переселиться в Сен-Клу, под защиту "верных войск". Заседание другой палаты - Совета пятисот, где сторонников переворота было намного меньше, было отложено ее председателем, Люсьеном Бонапартом (да-да, братом нашего героя) на следующий день. Из трех директоров двое, Сиейес и Роже-Дюко, подали в отставку, третьего, Барраса, заставили это сделать под угрозой применения силы.

Итак, всё шло как по маслу. Парламент переселился в Сен-Клу, и оставалось "зафиксировать положение". Но на следующий день, 19 брюмера, "заискрил" Совет пятисот: депутаты зашебуршились, и Бонапарт лично пришел туда, толкнув зажигательную речь. Точнее, зажигательной она должна была быть - но не была. Боевой генерал трясся, дрожал и заикался. Депутаты освистали его, напали и толкали к выходу; кое-где блеснули кинжалы.

Спасли Бонапарта охранявшие его четыре гренадера - они вынесли генерала из здания в разорванном мундире и в смятенных чувствах. Запахло очередным провалом - как на Корсике, после Тулона и в Египте. Но нашелся в тот день у Бонапарта свой "ангел-спаситель" - его адъютант Мюрат. Он приказал батальону гренадеров "очистить здание"; гонимые прикладами и пинками, депутаты Совета пятисот выпрыгивали в окна и бежали по коридорам. Тем временем Совет старейшин послушно одобрил все предложенные меры - выбрал трех временных консулов (Бонапарт, Сиейес и Роже-Дюко) для составления новой конституции. Уже ночью несколько членов Совета пятисот, пойманные гренадерами по приказу Люсьена Бонапарта, "одобрили" решения верхней палаты, и страна получила новое правительство.

Итак, другие люди исправили то, что Бонапарт едва не умудрился испортить. Зато когда опасность миновала, он оказался шустрее всех - задвинув других консулов "за плинтус", "набросал" новую конституцию у себя на квартире (точнее, надиктовал) и быстренько обтяпал ее принятие: в декабре 1799 - январе 1800 состоялся плебисцит с результатом, которому обзавидовалась бы даже КПСС: за 3 011 007 голосов, против - 1562. Первым консулом на 10 лет был "избран" (хотя никто по его кандидатуре не голосовал - Бонапарт просто внес свою фамилию в конституцию) сам "спаситель", а его "помощниками" - Камбасерес и Лебрен. Сиейесу же и Роже-Дюко найденная ими "шпага" просто помахала ручкой.

Вот так во Франции в конце XVIII века приходили к власти...

Поделиться сообщением


Ссылка на сообщение
Поделиться на других сайтах
В целом же намерение с 40 000 человек дойти до Индии поражает своей то ли наивностью, то ли наглостью. В итоге дойти получилось лишь до Акры. А "страну солнца" в Египте не построили - аборигены оказались злы, темны и не расположены к свету Просвещения.
План вторжения в Египет разрабатывался во французском военном министерстве не только до Наполеона, но даже до революции. А что касается победоносного похода в Индию, то это скорее похоже на пропагандистский фейк. Мне представляется относительно вменяемой идея взять под контроль Египет с перспективой попытаться завладеть некоторыми опорными пунктами древнего Ладанного пути (не обязательно захватывать, можно взять в долгосрочную аренду какой-нибудь Ормуз), но не более того.

Поделиться сообщением


Ссылка на сообщение
Поделиться на других сайтах

Пожалуйста, войдите для комментирования

Вы сможете оставить комментарий после входа



Войти сейчас