Nslavnitski

ВЧК и красный террор

17 сообщений в этой теме

Для начала пару слов о предшественнице ВЧК - ВРК. Военно-революционный комитет, как известно, занимался подготовкой вооруженного восстания в Петрограде, и до начала заседаний II Всероссийского съезда советов выступал в качестве единственного (хотя и временного) высшего органа государственной власти в стране. Принятые им в этот период акты имели силу законов. После образования на съезде Советского правительства Петроградский ВРК превратился в исполнительный орган Совнаркома, при этом одной из его важнейших функций явлвсь борьба с особо опасными преступлениями.

В конце октября – начале ноября 1917 г. изменилась структура ВРК. Перестал существовать отдел рабочей милиции, так как он выполнил свою основную задачу в социалистической революции. Среди многочисленных отделов ВРК вопросами укрепления революционного правопорядка занимались главным образом: отдел реквизиции, следственный юридический отдел, возглавлявшийся видным юристом П.И. Стучкой, отдел печати и информации, возглавлявшийся В.А. Аванесовым. Какого-либо специального отдела оперативно-розыскной работы по делам контрреволюционеров и других особо опасных преступников в структуре ВРК не было. (С. 24)

С 27 октября 1917 г. приступила к работе Военно-следственная комиссия Петроградского ВРК. Она действовала под непосредственным руководством Я.М. Свердлова.

Следователи Военно-следственной комиссии вели предварительное расследование, но в необходимых случаях комиссия могла проводить также и оперативно-розыскные действия (для этой цели имелись специальные сотрудники). Однако комиссия состояла лишь из 10-12 человек, поэтому при необходимости она обращалась к Петроградскому ВРК с просьбой о выделении вооруженного наряда для производства оперативно-розыскных и следственных действий. К примеру, в ноябре 1917 г. ей был выделен наряд из 200 человек для производства обыска в гостинице «Россия» и ареста скрывавшегося там под чужим именем монархиста Пуришкевича и членов его организации.

Помимо контрреволюонных организаций ВРК также занимался и расследованием уголовных преступлений. Но орган был временным, и

5 декабря 1917 г. Петроградский ВРК объявил о самоликвидации и образовании ликвидационной комиссии в составе 8 человек (включая Я.Х. Петерса – будущего заместителя председателя ВЧК). Ликвидационная комиссия обязывалась закончить работу в течение 7 дней. В этот период ордера на производство обысков, арестов, реквизиций и конфискаций от имени Петроградскго ВРК выдавались только за подписью двух членов ликвидационной комиссии и за печатью ВЦИК[1].


[1] Из истории ВЧК. Сборник документов. М., 1958. С. 71-72.

Портнов В. П. ВЧК (1917-1922). М., 1987.

Уголовными преступлениями стал заниматься уголовный розиск, а для борьбы с контрреволюционными организациями и саботажем была создана Всероссийская чрезвычайная комиссия. Во главе ВЧК был Президиум, состоявший из председателя, двух заместителей, двух секретарей. Функционировали отделы и подотделы, которые создавались и видоизменялись по мере необходимости.

Наркомюст и НКВД получили только право надзора за ВЧК. Они могли принести протест на незаконные действия чекистов в Президиум ВЧК, а если последний отклонял протест, то могли обратиться в Совнарком.

Дальнейшие изменения в правовое положение ВЦИК внесло постановление Совнаркома от 31 января 1918 г., в котором говорилось что в ВЧК должна концентрироваться вся работа розыска, пресечение и предупреждения преступлений, а также вестись борьба со спекуляцией; дальнейшее же ведение дел, предварительное следствие и постановка дел на суд подлежали компетенции следственной комиссии при ревтрибунале. В постановлении даже не упоминалось, что ВЧК может вести предварительное следствие. Таким образом, предполагалось, что ВЧК полностью освобождена от этой обязанности.

Там же.

Вообще, сфера деятельности оказалась довольно широкой. Как отмечал Лацис:

так как нет такой области жизни, где бы не затесались контрреволюционеры и не проявили бы своей разрушительной работы, то Чрезвычайной комиссии приходилось зачастую вмешиваться положительно во все области жизни: в продовольствие, транспорт, авиацию, Красную Армию, флот, милицию, школу, в консульства, промышленность, распределение.

Лацис М.Я. Два года борьбы на внутреннем фронте. М., 1920. С. 10.

В феврале 1918 г. произошло изменение в функциях ВЧК - она стала применять "внесудебную репрессию" (расстрелы). В связи с этим у комиссии появилась еще одна функция – предварительное расследование уголовных дел, которые подлежали рассмотрению не в суде, а на коллегии ВЧК.

К лету 1918 г. ВЧК состояла из четырех основных отделов: 1) отела борьбы с контрреволюцией, 2) отдела по борьбе со спекуляцией, 3) отдела борьбы с преступлениями по должности, 4) иногороднего отдела, руководившего чекистской работой на местах.

Довольно быстро встал вопрос и о необходимости формирования органов на местах, и это стало одним из наиболее сложных вопросов.

17 сентября 1918 г. Ф.Э. Дзержинский подписал Инструкцию ВЧК о работе местных чрезвычайных комиссий. В ней уточнялась компетенция чекистов. Дела, расследовавшиеся органами ВЧК, могли заканчиваться самими комиссиями. В иных случаях составлялось особое постановление о передаче дела в другую инстанцию (народный суд, ревтрибунал). Из дел о преступлениях по должности чрезвычайным комиссиям надлежало принимать к своему производству только дела особой важности – о преступлениях, представляющих опасность для Советской республики. Все остальные дела о преступлениях по должности передавались в народные суды и ревтрибуналы. Деятельность ЧК по борьбе со спекуляцией была направлена на пресечение этих преступлений. Дела об изобличенных спекулянтах с наложением ареста на все их имущество передавались в народные суды.

Портнов В. П. ВЧК (1917-1922). М., 1987.

Вроде бы, все ясно, но проблемой стало взаимоотношение с местными органами власти. Формально местные ЧК подчинялись Всероссийской ЧК. Но на практике местные органы часто вмешивались в их работу.

28 октября 1918 г. ВЦИК принял Положение о ВЧК и местных ЧК, в котором уточнялись и развивались правовые нормы прежних законодательных актов Всероссийской чрезвычайной комиссии по борьбе с контрреволюцией, спекуляцией и преступлениями по должности (в отличие от первого ее названия). Подтверждалось, что ВЧК должна руководить деятельностью местных ЧК и вместе с ними планомерно вести борьбу с контрреволюцией, спекуляцией и преступлениями по должности на всей территории РСФСР. ВЧК была органом Совнаркома и работала в тесном контакте с народными комиссариатами внутренних дел и юстиции. Члены ВЧК назначались Совнаркомом. Председатель ВЧК входил в коллегию НКВД. В свою очередь НКВД, а также Наркомюст делегировали представителей в ВЧК. (С. 67-68)

ВЦИК признавал правильной позицию ВЧК по вопросу о правах местных ЧК. Последние организовывались местными Совдепами или их исполкомами на одинаковых правах с остальными отделами. Члены местных ЧК назначались и отзывались местными исполкомами. Председатели местных ЧК избирались исполкомами и утверждались ВЧК. (С. 68)

Особо важное значение имела ст. 12 Положения, согласно которой постановления местных ЧК могли приостанавливать или отменять только ЧК вышестоящей инстанции. Как видно из этой статьи, исполком не мог отменить или приостановить постановление местной ЧК, хотя она ему и подчинялась[1].

[1] Декреты советской власти. Т. 3. М., 1964. С. 457-459.

1 пользователю понравилось это

Поделиться сообщением


Ссылка на сообщение
Поделиться на других сайтах

Отдельно отмечу о войсках ВЧК - такие были.

25 июля 1918 г. заместитель председателя ВЧК Я.Х. Петерс утвердил Положение о корпусе войск ВЧК. Этот корпус формировался при ВЧК и находился в полном ее распоряжении. ВЧК назначала начальника штаба корпуса, на которого возлагалось формирование, обучение и командование войсками. Формировался корпус на добровольческих началах. Принимались на службу в войска ВЧК рабочие и беднейшие крестьяне по рекомендации партии большевиков, профессиональных союзов, фабрично-заводских комитетов и комитетов деревенской бедноты, а также по рекомендации двух членов РКП(б).

Корпус не имел дивизий, полков, эскадронов. Основной его боевой единицей был отдельный батальон. Особые условия выполнения заданий войсками ВЧК требовали более подвижной и мене громоздкой их организации. В составе отдельного батальона находились три пехотные роты, одна команда пулеметов, одна команда конвоя, один взвод артиллерии, одна команда связи. Общая численность батальона составляла примерно 750 человек. Корпусу в целом придавалось определенное число броневых сил.

Формирование корпуса войск ВЧК в основном закончилось к концу июля 1918 г. В его составе к тому времени было 35 батальонов. Они размещались преимущественно в районах наибольшей концентрации сил контрреволюции – Московском, Ярославском, Беломорском, Орловском, Приволжском и Уральском военных округах.

Штаб корпуса ВЧК специально обучал бойцов тактике уличного боя. Особенно большое значение придавалось умению бросать ручные гранаты. В программу военного обучения бойцов корпуса входило обязательное умение владеть ручными гранатами при ведении боевых действий в местностях, где много зданий и укреплений.

К началу 1919 г. численность личного состава войск ВЧК составляла 22 000 человек. Такое количество не могло обеспечить решение всех задач, стоявших перед ВЧК и ее войсками. Помощь чекистам оказывали другие части вспомогательного назначения. Всего в них, включая войска ВЧК, насчитывалось около 183 000 штыков и сабель.

Портнов В. П. ВЧК (1917-1922). М., 1987. С. 105-107.

По штату - вроде бы немало. На практике - если вспомнить, что это на всю Россию, добавить к этому, что штаты никогда не были укомплектованы полностью, получается, что не так много.

Поделиться сообщением


Ссылка на сообщение
Поделиться на других сайтах

О ситуации в Петрограде.

Первое, с чем пришлось столкнуться ВЧК - это т.н. "пьяные погромы" - чисто бытовые ситуации, принявшие массовый характер (правда, к ним оказались причастны кадеты, и бывшие офицеры). Кроме того, в городе все чаще происходили разного рода самосуды. К примеру, в начале 1918 г. два солдата и один матрос были расстреляны в "кафе" за то, что устроили там стрельбу (то есть остальные посетители решили, что они грубо нарушили общественный порядок, и приговорили к расстрелу, тут же привели приговор в исполнение).

Ситуация усугублялась тем, что самосуды часто принимали политическую окраску, и эта тенденция увеличивалась. Одним из источников этого явления была временная утрата контроля над анархическим движением, особенно в Петрограде. Экипаж линкора «Республика», подавлявший выступления Краснова-Керенского, в конце 1917 г. стал центром бандитизма. Анархисты «Республики»и несколько других морских экипажей устраивали самочинные расстрелы «до 43 человек на брата», творя произвол от имени советской власти. 7 января 1918 г. произошло убийство Кокошкина и Шингарева — часть участников самосуда скрылась в расположении экипажа «Чайка», а остальные, преимущественно солдаты, были арестованы. Состоявшееся расследование показало отсутствие непосредственной причастности к акту насилия органов центральной советской власти, но само возникновение подобной ситуации возлагало определенную ответственность на правительство. Хотя многие советские газеты выступили с осуждением этого преступления, как и других, ответственность за положение в борьбе с волной самосудов все равно лежала на большевиках.

Ратьковский И.С. Красный террор и ВЧК. СПб., 2006. С. 50-51.

В тот же период - разгон демонстрации в поддержку Учредительного собрания. В ходе этой операции в Петрограде погибло 8-12 человек. по мнению И.С. Ратьковского:

Цитата: Считать это насилие целенаправленным или даже спровоцированным не представляется верным, скорее это была реакция молодых красногвардейцев на общую психологическую напряженность тех дней, результат сдавших нервов.

Помимо этого, накануне демонстрации были произведены аресты некоторых антибольшевистских деятелей, и вот после этого началась переоценка в сторону силовых методов решения проблем (в данном случае превентивные аресты помогли предотвратить массовое выступление).

22 февраля восстановлена смертная казнь (в этом большую роль сыграло немецкое наступление), после чего начались расстрелы. Уже в первый день применения смертной казни, 22 февраля 1918 г., в Петрограде было расстреляно не менее 13 уголовников, на следующий день появилось разъяснение ВЧК, что право расстрела есть только у чекистов, однако это других не остановило. В ночь на 23 февраля 1918 г. на Суворовском проспекте в Петрограде было расстреляно 6 офицеров-корниловцев. В последующие дни в Петрограде производились расстрелы по распоряжением различных районных органов власти, таких как Комитет охраны города Петроградской стороны и следственная комиссия Совета рабочих и солдатских депутатов Петроградской стороны

В то же время к марту 1918 г. относится вот такой проект инструкции об обысках за подписью Ф.Э. Дзержинского:


Цитата: Вторжение вооруженных людей на частную квартиру и лишение свободы повинных людей есть зло, к котором в настоящее время необходимо еще прибегать, чтобы восторжествовало добро и правда. Но всегда нужно помнить, что это зло, что наша задача, пользуясь этим злом, искоренить необходимость прибегать к этому средству в будущем. А потому пусть все те, которым поручено произвести обыск, лишить человека свободы и держать его в тюрьме, относятся бережно к людям, арестуемым и обыскиваемым, пусть будут с ним гораздо вежливее, чем даже с близким человеком, помня, что лишенный свободы он не может защищаться и что он в нашей власти. Каждый должен помнить, что он представитель Советской власти рабочих и крестьян и что всякий его окрик, грубость, нескромность, невежливость – пятно, которое ложится на эту власть.
Инструкция для производящих обыск и дознание.
1. Оружие вынимается только в случае, если угрожает опасность.
2. Обращение с арестованными и семьями их должно быть самое вежливое, никакие нравоучения и окрики недопустимы.
3. Ответственность за обыск и поведение падает на всех из наряда.
4. Угрозы револьвером и вообще каким бы то ни было оружием недопустимы.
Виновные в нарушении данной инструкции подвергаются аресту до трех месяцев, удалению из Комиссии и высылке из Москвы.

Цит. по: Ф.Э. Дзержинский – председатель ВЧК-ОГПУ. 1917-1926. / Сост. А.А. Плеханов, А.М. Плеханов. М., 2007. С. 33-34.
Отмечу, что это не листовка и не лозунг пропагандистского характера, а инструкция, в соответствии с которой должны были действовать сотрудники ВЧК.

После переезда ВЧК в Москву в Петрограде была сформирована Петроградская Чрезвычайная комиссия.

Главным направлением работы чрезвычайной комиссии в первые месяцы ее деятельности стала борьба со спекуляцией и бандитизмом.
За первые сто дней своей деятельности ПЧК рассмотрела 196 дел и произвела 252 обыска . Большинство дел было связано со спекуляцией – 102, еще 14 дел носило спекулятивно-уголовный характер, 61 – заведено на уголовников и лишь 18 дел носило политическую окраску. Из последних 10 дел были прекращены за недостаточностью улик, 3 дела закрыты по амнистии 1 мая 1918 г., остальные переданы в ревтрибуналы и штаб Финляндской красной гвардии.
Весной 1918 г. - разоружение анархистов (23 апреля 1918 г.). Обыску и аресту были подвергнуты основные анархистские точки города: штаб на Волковской улице, анархистский клуб на Коломенской улице, редакция газеты «Буревестник». В операции принимали участие сотрудники ПЧК и местных районных советов, заблаговременно подготовленная акция закончилась без эксцессов. В общей сложности в Петрограде было арестовано около 500 человек. В числе задержанных было до 30 человек белогвардейцев и 70 человек бывших каторжан-уголовников, вновь уличенных в преступлениях. Сознавая, что их ожидает, часть анархистов предприняла попытку к бегству, при этом было расстреляно 3 человека . Большинство из задержанных вскоре были выпущены на свободу, часть оставлена для выяснения степени участия в совершенных преступлениях и выпущена после 1 мая 1918 г. Влияние анархистов в Петрограде в результате проведенной акции резко упало.

А вот летом 1918 г. чекисты стали уже заниматься политическими делами - в этот период активизировалась деятельность эсеровского боевого террористического отряда Г. Семенова. После убийства Володарского появились и первые предложения о терроре. Письмо В.И. Ленина Г. Зиновьеву 26 июня 1918 г.:

Цитата:
Тов. Зиновьев. Только сегодня мы услыхали в ЦК, что в Питере рабочие хотели ответить на убийство Володарского массовым террором и что вы (не лично Вы, а питерские цекисты или пехисты удержали).
Протестую решительно!
Мы компрометируем себя: грозим даже в резолюциях Совдепа массовым террором, а когда до дела, тормозим революционную энергию масс, вполне правильную.
Это не-воз-мож-но!
Террористы будут считать нас тряпками. Время архивоенное. Надо поощрять энергию и массовидность террора против контрреволюционеров, и особенно в Питере, пример коего решает.


Однако позиция М.С. Урицкого, Б.П. Позерна, А.А. Иоффе и других, выступавших против применения смертной казни, обусловила отсутствие репрессий в Петрограде после убийства В. Володарского. Репрессиям в этот период не подверглись и члены обнаруженной ранее террористической группы "Каморра народной расправы". Немногочисленные члены этой группы были арестованы лишь осенью 1918 г. Кроме того, в июне 1918 г. ПЧК ликвидировала диверсионную группу во главе с бывшим офицером Пополяевым-Демьяновским и еще ряд организаций, при этом применения высшей меры наказания так и не последовало.

В то же время Чрезвычайная комиссия приступила к регистрации бывших офицеров, и в начале августа большинство из них были арестованы и объявлены заложниками. Тогда же подверглись репрессиям и представители буржуазии, для которых были введены спецработы (к примеру, в Петрограде представителей буржуазии использовали ночью для рытья могил умерших от холеры), некоторые из них также были арестованы. Кроме того, заложниками были объявлены и иностранные граждане (эта мера применялась не только в Петрограде, но и в других городах).

27 августа 1918 г. была совершена неудачная попытка покушения на Зиновьева в гостинице "Астория", 30 августа был убит Урицкий (пост председателя ЧК занял его заместитель Г. С. Бокий), а на следующий день в Москве было совершено неудачное покушение на В. И. Ленина. Сразу после этого чекистами было расстреляно 512 человек, а в газете "Петроградская правда" был опубликован список людей (476 человек), объявленных заложниками . В предуведомлении к списку указывалось, что "если правыми эсерами и белогвардейцами будет убит еще хоть один из советских работников, нижеперечисленные заложники будут расстреляны".

5 сентября 1918 г. официально постановлением СНК официально объявлен "красный террор".

К тому времени регистрацию прошли 17 000 бывших офицеров в возрасте до 60 лет. Кроме того, в результате оперативно-следственных мер было выявлено более десятка различных контрреволюционных организаций и групп (2267 человек). Часть этих людей оказалась в списках заложников и среди расстрелянных.
Что интересно, из германского консульства чекистам были переданы списки людей, претендовавших на германское подданство (около 600 человек, не обязательно немцев). В результате переговоров с руководством ПЧК была достигнута договоренность о том, что эти люди будут освобождены (за исключением лиц, прямо связанных с конкретной контрреволюционной деятельностью). К началу октября большая часть была освобождена (всего до тысячи человек).

Замечу, что в Москве массовые расстрелы в Петрограде вызвали негативную реакцию. Карл Радек в "Известиях ВЦИК" утверждал, что "пять заложников, взятых из буржуазии, расстрелянных на основании публичного приговора пленума местного Совета, расстрелянных в присутствии тысячи рабочих, одобривших этот акт, - более сильный акт массового террора, нежели расстрел пятисот человек по решению ЧК без участия рабочих масс". Однако на позицию Г.Е. Зиновьева это не повлияло, и во второй половине сентября было расстреляно еще 300 человек (в том числе матросы - левые эсеры).

А в октябре репрессивная политика уже пошла на спад. Этому, в первую очередь, способствовала В.Н. Яковлева, член коллегии ВЧК, откомандированная в Петроград на должность председателя местной губернской чрезвычайной комиссии - после ее приезда влияние Г.Е. Зиновьева на действия чекистов стало падать, а 6 ноября 1918 г. официально террор был прекращен. Хотя аресты и расстрелы продолжались, однако, с января 1919 г. зафиксированы только расстрелы уголовных элементов (ЧК тогда активно включились в борьбу с бандитизмом). В частности, в январе 2 человека были расстреляны по делу вооруженном ограблении артельщика, 4 - участники вооруженных налетов, еще 4 человека - за вооруженные ограбления квартир; а также 16 человек - по делу крупной организации фальшивомонетчиков. Еще несколько человек было расстреляно за различные должностные преступления.
В марте 1919 г. из 57 опубликованных в петроградских газетах случаев расстрела 45 носили уголовный характер. В том числе было расстреляно 27 налетчиков, 17 фальшивомонетчиков и один за кражу.
Особняком стоит расстрел четырех великих князей, но тут дело довольно темное.
Кроме того, к тому времени относится большое количество арестов левых эсеров, но их не расстреливали.

Основные источники и литература:
ЦГА СПб. Ф. 8098 (фонд Петроградской ЧК).
Петроградская правда. 1918 (август) - 1919.
Ратьковский И.С. Первый год деятельности Петроградской ЧК (март 1918 – март 1919 г.) // Проблемы новейшей истории России. СПб., 2005.
Его же. Красный террор... СПб., 2006.

Поделиться сообщением


Ссылка на сообщение
Поделиться на других сайтах

А когда появляются органы ЧК на местах?

Скажем, в Екатеринодаре?

Поделиться сообщением


Ссылка на сообщение
Поделиться на других сайтах
А когда появляются органы ЧК на местах? Скажем, в Екатеринодаре?

В работе Организация и развитие органов ВЧК-ГПУ на Кавказе пишут, что это произошло уже 23 марта 1918 г.

Организационный период образования территориальных органов Всероссийской
чрезвычайной комиссии (ВЧК) на Северном Кавказе и Закавказье длился в период с марта
по июль 1918 года. При этом процесс шел децентрализовано, и без участия
представителей ВЧК из Москвы. В апреле 1918 г. на Северном Кавказе были
провозглашены три советские республики (Кубано-Черноморская, Терская и Донская), и
была установлена Советская власть в Ставропольской губернии. В г. Екатеринодаре 23
марта 1918 г. была организована Кубанская обл. ЧК. В апреле 1918 года при Пятигорском
Совете рабочих и солдатских депутатов - Комиссия по борьбе с контрреволюцией,
спекуляцией и саботажем. Вскоре, решением Пятигорского Совета 26 апреля 1918 года
эта комиссия была преобразована в следственную комиссию ревтрибунала. Решением
Пятигорского Совета 31 июля 1918 года из состава ревтрибунала вновь была образована
ЧК. В апреле 1918 года решением СНК Донской Советской республики сперва образуется
комиссариат по борьбе с контрреволюцией, а затем - Донская обл. ЧК. Решением
Ставропольского ГИК 16 июня 1918 года в Ставрополе был образован отдел по борьбе с
контрреволюцией, который 1 сентября 1918 года преобразован в губ. ЧК. К сожалению не
удалось выявить организацию органов по борьбе с контрреволюцией, спекуляцией и
саботажем в Терской республике. В июле 1918 года образована Северо-Кавказская
Советская социалистическая республика, объединившая Кубано-Черноморскую, Терскую,
Донскую республики и Ставропольскую губернию. Решением ЦИК Северо-Кавказской
республики 25 сентября 1918 года была образована Северо-Кавказская краевая ЧК. По
состоянию на 15 октября 1918 года она имела следующую структуру: президиум,
иногородний отдел, отдел по борьбе с контрреволюцией, отдел по борьбе со спекуляцией,
отдел по борьбе с преступлениями по должности, комендатура, хозяйственный отдел и
вооруженный отряд. Иногороднему отделу было поручено курировать областные и
губернские ЧК Северо-Кавказской республики, а также осуществлять непосредственное
руководством 5 территориальными отделениями: Железноводским, Ессентукским,
Минераловодским, Святокрестовским, Георгиевским.

В октябре 1918 года в связи с наступлением Белой армии и расширением повстанческого
движения казачества против Советской власти была организована фронтовая ЧК Северо-
Кавказской республики, на которую возлагались функции борьбы с контрреволюцией и
шпионажем на линии фронта и в прифронтовой полосе. В октябре 1918 года возник
острый конфликт между руководством Северо-Кавказской республики и главкомом войск
Сорокиным. В результате этого конфликта Сорокин 21 октября 1918 года расстрелял
руководство республики, председателей краевой и фронтов ЧК. До начала ноября 1918
года в результате гибели руководителей краевой и фронтовой ЧК краевая ЧК фактически
не работала. В ноябре 1918 года во главе краевой ЧК стал Г.А. Атарбеков и данный орган
возобновил свою деятельность. К концу 1918 года в результате крупномасштабного
наступления белой армии Советская власть на территории Северного Кавказа пала

Получается, что в ланном случае просто копировали образцы других областей.

Поделиться сообщением


Ссылка на сообщение
Поделиться на других сайтах

Михаил Богоявленский (Власов) был очень молод, когда возглавил ЧК в Екатеринодаре. А 29.10.1918 (или 21.10.1918?) он уже погиб от рук Сорокина.

Весной 1918 г. в аппарате ЧК в Екатеринодаре работало всего 4 человека, включая самого Богоявленского - из сохранившейся переписки известно, что сотрудники ЧК недосыпали из-за перегрузок.

Видать сложно было "сто тыщ мульенов" (с) расстрелять вчетвером?

Сменивший в ноябре 1918 г. погибшего Богоявленского Атарбеков (Атарбекян) в настоящее время выведен в качестве изверга и садиста авторами типа Фельштинского, но без подтверждений подобных словес. Мол, лично всех арестованных (включая Радко-Дмитриева) "кынжалом чэрэз горла рэзаллл" (с).

Поделиться сообщением


Ссылка на сообщение
Поделиться на других сайтах

Про Атарбекова максимум "доказательств" - это подобного рода статейки ностальгирующих по паадпаручикам и юнкерям:

http://www.virtus-et-gloria.com/Menu.aspx?book=texts/Atarbekov.html

Серьезная работа еще впереди, а пакостников - миллион. Причем безголовых - у них голову "хруст французской булки" заменяет.

Поделиться сообщением


Ссылка на сообщение
Поделиться на других сайтах
В феврале 1918 г. произошло изменение в функциях ВЧК - она стала применять "внесудебную репрессию" (расстрелы). В связи с этим у комиссии появилась еще одна функция – предварительное расследование уголовных дел, которые подлежали рассмотрению не в суде, а на коллегии ВЧК.

"Новая функция" появилась на основании декрета- воззвания СНК "Социалистическое отечество в опасности" ( 21 февраля 1918 г.). ВЧК в декрете опубликованном 23 февраля 1918 г. указала, что будетприменять чрезвычайные меры вплоть до расстрела на месте.Но СНК рассматривал предоставление ВЧК чрезвычайных полномочий как вынужденную меру. Декрет СНК от 5 сентября 1918 г. подтвердил право ВЧК применять чрезвычайные меры к лицам причастным к заговорам, мятежам, к белогвардейским организациям.

http://www.hrono.ru/dokum/terror1918.html

1 пользователю понравилось это

Поделиться сообщением


Ссылка на сообщение
Поделиться на других сайтах
Весной 1918 г. в аппарате ЧК в Екатеринодаре работало всего 4 человека, включая самого Богоявленского - из сохранившейся переписки известно, что сотрудники ЧК недосыпали из-за перегрузок. Видать сложно было "сто тыщ мульенов" (с) расстрелять вчетвером?

Да, это для чекистов тех лет повсеместное явление - работали на износ и недосыпали постоянно. Собственно, ночные допросы - они не столько из вредноси, сколько по причине того, что дневного-вечернего времени на это не хватало.

Серьезная работа еще впереди, а пакостников - миллион. Причем безголовых - у них голову "хруст французской булки" заменяет.

Это точно... :o

Поделиться сообщением


Ссылка на сообщение
Поделиться на других сайтах

А среди войск ВЧК были укомплектованные национальными элементами части? Типа пресловутых китайских, латышских или киргизских батальонов, которыми любители читать эмигрантскую беллетристику пугают людей, как "истЕннными доказательствами кровожадной сущности антинародного большевистского режима"?

А то, как выясняется, солдаты-китайцы были, а вот частей китайских было крайне мало, и до 1920 г. практически ни одна не дожила - почти все кончились к середине 1919 г.

И еще - как я понимаю, отряды войск ВЧК - это штурмовые части, судя по тактической подготовке?

Поделиться сообщением


Ссылка на сообщение
Поделиться на других сайтах
А среди войск ВЧК были укомплектованные национальными элементами части?

Не встречал таких сведений. Отдельные люди, конечно, могли быть. Но чтобы целые части - сомневаюсь.

И еще - как я понимаю, отряды войск ВЧК - это штурмовые части, судя по тактической подготовке?

Похоже, что да.

Поделиться сообщением


Ссылка на сообщение
Поделиться на других сайтах

Немного цифр - 1920 и начало 1921 г.
 

Заслушан доклад т. Комарова о работе Чрезвычайной комиссии за 6 месяцев. За контрреволюцию арестовано 809 чел., за преступления по должности 783 чел., за спекуляцию 1478 чел., по уголовным делам 1144 чел., разных злостных 872 чел. Всего арестовано 5686 чел., из них коммунистов 389 чел.

Работа Особого отдела, ведающего охраной Финляндской границы, за 11 месяцев выразилась в следующих цифрах. По делам спекуляции и контрреволюции арестовано 11 920 чел., в число коих вошли и иностранцы. Расстреляно 571 чел., отправлено в лагеря принудительных работ 195 чел., послано на работы в Вологодскую губернию 2886 чел., освобождено 6335 чел., под подписку 6690 чел., отправлено в ВЧК 258 чел., передано в Ревтрибунал 428 чел. Всего было дел 4578, из них окончено 4329 и осталось нерассмотренных 249 дел.

 

Протокол общего собрания коллектива Окрвоенкопета, 16 декабря 1920 г. // ЦГА ИПД. Ф. 507. Оп. 3. Д. 43. Л. 53.
 

Работа Комиссии (без Особого отдела охраны финляндской границы) за 15 дней февраля 1921 года. Петгубчека за 15 дней арестовала:
1) по ордерам — 112 челов.
2) в засадах — 32
3) П.Ч.К. — 51
4) Препровожд. из разн. мест — 63
5) Перечислено — 8
ВСЕГО — 266 человек
(мужчин до 17 лет — 1, сверх 17л. — 215 и женщин св. 17л. — 50).
266 человек арестовано за:
контрреволюционную деятельность — 24 человека.
Должностные преступления — 83 чел.
Спекулянтов разного рода — 81
Уголовные преступления — 33
Преступления злостного характера — 45
Под следствием на 1/II состояло — 597 человек
Арестовано за 15 дней февраля — 266 человек
============================== 863 человек
Постановлений вынесено на 313 человек.
Под следствием на 16/II состояло 550 человек.
Постановления вынесены:
1) Принуд. работы на разные сроки — 20 человек
2) Перечислено за раз. учреж. (в том числе за Ревтрибуналами 114) — 148 человек
3) Освобождено совсем — 145 человек
======== ВСЕГО на 313 человек.

 

Кронштадт 1921: Документы о событиях в Кронштадте весной 1921 г. М., 1997.

1 пользователю понравилось это

Поделиться сообщением


Ссылка на сообщение
Поделиться на других сайтах

А кто смог осилить книгу Балмасова "Красный террор на востоке России"?

Поделиться сообщением


Ссылка на сообщение
Поделиться на других сайтах
В 30.03.2017в01:01, Чжан Гэда сказал:

А кто смог осилить книгу Балмасова "Красный террор на востоке России"?

Не читал, честно признаюсь.

Поделиться сообщением


Ссылка на сообщение
Поделиться на других сайтах

Я разговаривал с книгоиздателями - говорят, Балмасов сильно "взялся за ум" и своих ранних книг "стесняется".

Писать про Китай и красных вроде как перестал - теперь его интересует тема "русский штык на чужой войне". 

(правда, это не есть хороший симптом - ведь и тема "того", и как подать, опять-таки)

Но "Красный террор на востоке России" - это даже до его "Белоэмигрантов на службе в Китае". Т.е. еще более "ранняя". А уже если вспомнить "Белоэмигрантов ...", то там уровень - пещерный коммунизм + непонимание всего, что не укладывается в схему.

Я у него нашел, как всегда, из архивов - воспоминания некого гражданина, который писал, что китайские моряки в Николаевске взяли с собой русских "мадам" из богатых за золото и потом их всей эскадрой пользовали.

Но пардоньте, "воспоминания" - это не свидетельские показания. Жанр другой. К тому же там хронология такая - 22 мая первый раунд переговоров, 23 мая китайцы думают над предложениями Тряпицына и к вечеру проводят второй раунд переговоров, а 24 мая с утра резко проводят эвакуацию, причем берут своих и иностранцев, а русские попали только те, кто имел поручителей из местных китайцев, и которых провели на корабли (не обязательно военные) тайком.

В Маго жизнь была слишком сложной, чтобы предаваться половым излишествам - не хватало всего, в т.ч. и еды. И жилья.

В общем ...

1 пользователю понравилось это

Поделиться сообщением


Ссылка на сообщение
Поделиться на других сайтах

Да, в Маго народ пробыл всего с 25 мая по 2 июня (еле быт успели наладить кое-как) - а там пришли японцы и началось. Расстрелы без суда, постоянные допросы выживших, давление, исчезновение свидетелей.

Это все не красные писали, а американцы. Они успели посетить Николаевск в 1920 г.

Поделиться сообщением


Ссылка на сообщение
Поделиться на других сайтах

Полез сейчас просматривать мемуары великого князя Гавриила Константиновича (единственного из великих князей, кто был арестован в Петрограде, но не был расстрелян). Об обстоятельствах ареста писала его жена:

Цитата

 

Муж все время лежал в постели. Настроение было подавленное и мы буквально каждую минуту ждали приезда солдат из Чрезвычайки. Как раз в эти дни в газетах появилось известие о якобы бегстве братьев мужа. Это еще больше убедило меня в неизбежности его ареста. И этот день настал...

— Кого вам надо?

— Гавриила Романова, — ответил один из солдат, предъявляя мне бумагу.

Когда я читала эту бумагу, у меня помутилось в глазах: это был ордер на обыск и арест Гавриила Романова, подписанный Урицким.

После того, как они побывали в комнате мужа, они прошли в библиотеку и перерыли все книжные шкафы, откладывая в сторону все, что решили взять с собой. Взяли всю переписку мужа за 25 лет, затем прошли в кабинет и там вывернули все ящики. Наб­рали всего понемногу, конфисковали книги и целый ящик писем. Взяли также бинокль и сказали, что нам он не нужен, а «у большевиков громадная нужда». На­до отдать справедливость, что во все время обыска они были вежливы. Я же не помню, как держалась на ногах.

Обыск по всей квартире длился два с половиной часа и не дал результатов. Затем они позвонили на Гороховую по телефону. К телефону подошел секре­тарь Урицкого.

— Товарищ, — сказал наш комиссар, — я говорю из квартиры Гавриила Романова, где произвели толь­ко что обыск и сделали выемку документов. Как быть с арестом Романова? Он болен и лежит в постели.

Ответа я не слышу.

Когда разговор кончился, комиссар вернулся в библиотеку, и когда все уселись за стол, заявил:

— Сейчас я составлю протокол и ваш муж дол­жен его подписать. Возьму с него подписку в том, что по выздоровлении, он немедленно обязан явиться на Гороховую, а пока мы его оставим дома.

Меня охватила волна счастья. Я никогда не забу­ду этого момента... Я с радостью согласилась на вся­кие подписки и они начали составлять протокол. Как одну характерную черту «наших властей» отмечу: наш комиссар слово «подписка» писал «под писка». Про­токол был составлен в высшей степени безграмотно и заключал в себе следующее: «По ордеру номер та­кой-то в квартире Гавриила Романова был произведен обыск с выемкой документов. Конфискован бинокль».

Затем они все направились к мужу и велели ему написать следующее: «Я, нижеподписавшийся Гаври­ил Романов, обязуюсь по выздоровлении явиться на Гороховую 2, в Чрезвычайную Комиссию».

Когда они уходили, я спросила их, не собираются ли они вновь беспокоить нас, на что получила ответ:

— Не знаем, может быть, придется вернуться за вашим мужем.

 

Тут, в принципе, ничего особенного. Интересные дела начались дальше:

Цитата

 

На следующую ночь, около двух часов, раздались три отрывистых, сильных звонка. Вооруженные люди ворвались и бросились к черному ходу. Всюду бы­ли расставлены часовые, из-под мужа начали выдер­гивать простыни и подушки. Я пыталась объяснить, что у нас накануне уже был обыск и целый ящик до­кументов был увезен. Офицер потребовал у дворника копию протокола. Солдаты и офицеры были в фураж­ках. Не могу забыть чувства глубокого возмущения, овладевшего мною, когда я увидела русского офице­ра в фуражке, развалившегося в кресле, с папироской во рту, под образами с горящими лампадами.

Возвратясь, дворник передал протокол офицеру. Тот начал его читать и в конце чтения расхохотался. Подозвал одного из своих солдат и начал вместе с ним издеваться над орфографией комиссара и словом «под писка».

Вид офицера был так вызывающе груб и дерзок, что было жутко, но лицо его было очень знакомо: у нас с мужем мелькнула мысль — мы его видели в жан­дармской форме когда-то. Очевидно, это был жандармский офицер одной из пограничных станций.

Офицер, видимо, остался доволен протоколом и, прочтя его, подошел к мужу с подлой, насмешливой улыбкой:

— Раз вас не арестовали сегодня агенты Чрезвы­чайной комиссии, то и я вас не арестую, но вы мне должны дать подписку в том, что вы, по выздоров­лении, немедленно явитесь к нам в комиссариат на Мо­нетную улицу.

Муж тут же дал требуемую подписку и вся вата­га грубо, шумно ушла, производить обыски и аресты в других квартирах. Пережить дважды в сутки такой кошмар было тяжело.

 

Монетная улица - это Петроградский район, по-видимому, там располагался районный совдеп. Который (если в этом фрагменте записок ничего не придумано) тоже занимался обысками и арестами, причем делали это "бывшие".

Натыкался я как-то в архиве (в фонде этого совдепа) на записку в совдеп из ЧК с требованием сообщить чекистам (осенью 1918 г., когда из Москвы комиссия прибыла), сколько людей было расстреляно "в период массовых репрессий" (цитирую по памяти).

 

Поделиться сообщением


Ссылка на сообщение
Поделиться на других сайтах

Пожалуйста, войдите для комментирования

Вы сможете оставить комментарий после входа



Войти сейчас

  • Похожие публикации

    • Стандарт жизни в России перед Первой Мировой войной и после нее
      Автор: Легионер 48
      Здравствуйте! Хотя вам задать вопрос когда уровень жизни, в России, бил выше, перед Первая мировая война, или в 30-те годы 20 век во время Сталина? Спасибо заранее и простите за плохой русский язык!
    • Тыл и фронт - как увязать оба направления в политике для победы?
      Автор: Чжан Гэда
      Тема, которой хотелось бы коснуться - это соотношение гражданского и военного строительства в ГВ.
      Сегодня услышал мнение (применительно к ЛДНР), что во время войны преступно заниматься гражданским строительством. В качестве примера была приведена ГВ 1918-1922 гг.
      Однако такая точка зрения лично мне кажется неверной - ИМХО, большевики начали гражданское строительство одновременно с военным, и именно перспектива ближайшего будущего дала силы для победы.
      Ведь, несмотря на войну, на фронтовые "качели", на сложную ситуацию с экономикой и продовольствием, в городах функционировали учебные заведения, выпускались специалисты, что-то производилось на заводах и фабриках, читались лекции и ставились спектакли (даже в трагически уничтоженном Николаевске-на-Амуре).
      Функционирующая промышленность позволила поддержать и армию, и тыл (заняв работников на производстве и позволив обеспечить им минимальный паек), принципиально выдержанная политика на продразверстку (провозглашенная еще при царе, но продвигавшаяся со скрипом ввиду импотенции исполнительной власти на местах) обеспечила победу в самый сложный период войны - 1918-1921, своевременный переход к НЭПу - победу окончательную.
      Дальнейшие этапы рассматривать, ИМХО, в этой теме не стоит, т.к. это уже совсем другая история.
    • Война советской власти с мешочниками
      Автор: Saygo
      А. Ю. Давыдов. Проигранная война "красных": нелегальная экономика 1917-1920 гг.

      Утопичность политики "военного коммунизма" с его продовольственной диктатурой, национализацией торговли и промышленности, заменой экономических взаимоотношений бюрократическими привела к реальной угрозе хозяйственного коллапса и вымирания населения большевистской России. Однако этого не произошло по причине приспособления российским народом к своим нуждам энтузиастической большевистской политики первых послереволюционных лет.

      Особую опасность представляло огосударствление системы снабжения. В этой сфере советская власть не справилась со своими задачами. В целях выживания народ взял на себя функции государства и заставил его измениться. Каким образом происходило исправление прожектерской политики, как на это реагировали правители, как в этом отношении взаимодействовали простые россияне с властью? Вопрос касается важнейшей проблемы социальной истории - народ и власть в условиях катастрофы, в период "военного коммунизма". Народное самоснабжение, по принятому в то время наименованию, мешочничество, имело свои предпосылки, организацию, социальный облик; без его изучения невозможно понять многие аспекты гражданского противостояния 1917 - 1921 гг. в России.

      Масштабы нелегального самоснабжения и противодействия его активных участников большевистскому государству были столь велики, что можно вести речь о мешочническом фронте. Он стал третьим фронтом гражданской войны. Первый - война советской власти с внешними врагами, второй - наступление на крестьянство с целью добиться его социального раскола и изъять продовольствие. Третий - постоянные на протяжении многих лет столкновения (нередко с применением оружия) представителей власти с коллективами мешочников на дорогах и рынках. Миллионы "маленьких людей" таким путем участвовали в разрешении напряженнейшего политического и социального кризиса.

      На протяжении долгого времени историки, по сути, пренебрегали историей народа, предпочитая идти по накатанному пути исследования истории начальников. Вспоминая о жизни в годы гражданской войны в автобиографической книге "Времена", писатель М. А. Осоргин сокрушался по поводу того, что будущие историки по привычке отдадут пальму первенства "многодумным людям" - политикам и вообще руководителям. Он предвидел, что "в истории впишется все иначе, прилежнее, аккуратнее, с догадками, выводами, именами и датами - в руководство будущим поколениям". "А солдата, продававшего из-за пазухи "игранный" (выигранный в карты. - А. Д.) сахар, бывшую даму, поменявшую будильник на щепотку муки... история не припомнит за малостью и ненужностью на страницах ее соломенной бумаги"1.

      В последние годы многое сделано, чтобы выяснить, чем жили и как выживали в условиях бедствия миллионы тех, кого принято называть "простыми" или "маленькими" людьми. Масштабы нелегального снабжения, борьба с ним большевистского государства получили освещение в трудах И. В. Нарского, А. А. Ильюхова, В. А. Саблина. Формы и методы деятельности, механизмы организации, пути мешочников, взаимосвязь нелегального снабжения с хлебной монополией и продовольственной диктатурой, место в обеспечении населения провизией, этапы эволюции движения - всему этому уделено внимание в ряде монографий2.

      Однако многое остается невыясненным. Представляется сомнительной возможность частых - на протяжении трех с половиной лет - хаотических передвижений миллионов людей с мешками на дальние расстояния (из голодных районов в хлебные) в условиях транспортной разрухи, распада инфраструктуры и всемерного сопротивления со стороны всевозможных заградительных подразделений. Не случайно речь идет о третьем фронте; большевики сражались не столько с одиночками, сколько с коллективами, в действиях которых проявилось сильное самоорганизующее начало.

      Определенную роль в появлении слоя мешочников сыграло введение Временным правительством хлебной монополии (хлебные излишки объявлялись государственной собственностью и торговля ими запрещалась), которую со временем советская власть довела до предела и превратила в продовольственную диктатуру. Образцом служила аналогичная мера в Германии, проведенная в январе 1915 г. и имевшая успех. Однако в России результаты были другие вследствие слабости проводившей ее государственной власти.

      Хлебная монополия проводилась впопыхах. Подготовительная работа была непродолжительной. Крестьянам приходилось долгое время стоять в очередях к элеваторам и кассам продовольственных комитетов. Хлебные цены не соответствовали реальной стоимости. Дезорганизация государственных заготовок возмущала сельских производителей. Они все чаще требовали справедливого обмена своих излишков на товары. Власти попытались распространить монополию на промышленность в целях создания товарообменного фонда. Достижения не удовлетворяли потребности. "Вряд ли такое количество (предметов потребления. - А.Д.) окажется достаточным стимулом, чтобы побудить население производящих губерний отдать хлеб", - тревожился в середине августа 1917 г. товарищ министра продовольствия А. И. Титов3.

      Введение хлебной монополии не привело к немедленной продовольственной катастрофе и широкому распространению нелегального снабжения. На первых порах ситуацию удавалось стабилизировать, и решающую роль в этом сыграли кооперативы. Их значение в 1917 г. было первостепенным. Выдвинутые Февральской революцией правители ограничили участие в хлебозаготовках частнокапиталистических предприятий, но рассчитывали на кооперацию как на самую массовую и богатую общественную организацию. Российская кооперация обладала немалым потенциалом. С помощью (в первую очередь) кооперации органам Временного правительства удалось заготовить за 7 - 8 месяцев не менее 360 млн. пудов зерна - вовсе не мало, если учесть, что за последние 8 месяцев своего существования царские власти заготовили всего на 5 млн. пудов больше.

      Кооперация оставалась островком стабильности, но она не была всесильна. Между тем общество пребывало в эйфории: считалось, что после освобождения от царизма будет достигнут прорыв во всех сферах. Этого не произошло. Многочисленные недостатки распределительной системы нашли отражение в распространении "хвостов", то есть очередей за хлебом, сахаром, чаем, табаком. В них скандалили и ругались, бранили правительство. Возникла так называемая "хвостовая контрреволюция". Эйфория закономерно сменилась разочарованием.

      Осенью 1917 г. жители крупных городов ужасались впервые введенной полукилограммовой дневной норме хлеба, хотя до голода тут было еще далеко. Горожане из "хвостов" (в основном женщины) собирались у помещений продовольственных управ, оскорбляли их сотрудников; примечательно, что требовали они выдачи пшеничной муки и сахара4. "Бюллетень Петроградского особого по продовольствию присутствия" 18 ноября 1917 г. отмечал, что "главной причиной возбуждения был не недостаток хлеба, а определенная травля". Нехватку отдельных видов продуктов (привычных в недавнем прошлом, но не жизненно необходимых) граждане, очевидно, воспринимали как катастрофу, а погромная агитация усугубляла недовольство. Знали бы они, что через несколько месяцев далеко не каждый сможет рассчитывать на четвертьфунтовый паек.

      По мнению экономистов, регламентация цен могла оказывать влияние на рынок до тех пор, пока количество спекулятивных товаров не превышало половины всей обращавшейся на нем продукции5. Когда этот рубеж после 1917 г. не устоял, монополия стала абсурдом и катализатором общественного распада. При Временном правительстве она еще была терпима. Соответственно, и нелегальное самоснабженческое (мешочническое) движение тогда не приобрело подлинно массового характера. Жесткого противостояния мешочников и государства не возникло, но именно оно в недалеком будущем стало составной частью гражданской войны в России.


      Значение голода на протяжении большей части 1917 года преувеличивалось. Между тем в конце этого революционного года и в начале следующего анархия стремительно нарастала, одновременно сложились условия для катастрофического разрастания голодной опасности. Производители сельскохозяйственных товаров перестали продавать свою продукцию государству по твердым ценам, ссылаясь на обесценение денег; при этом они легко соглашались торговать с мешочниками. Не менее важно, что железнодорожники отказывались перевозить хлеб для "революционных" городов6. Обвально разрушился сложный (в условиях необъятной России еще и хрупкий) механизм продовольственного обеспечения - заготовки, складирования, охраны, перевозки, погрузки, распределения и т.п.

      В конце 1917 г. вышли на первый план кризисные явления, принявшие характер неразрешимых противоречий; прежде всего - завершение процесса распада бывшей империи на отдельные враждующие друг с другом государства и "протогосударства". В общей сложности в стране появилось более 60 всевозможных "правительств", между которыми то и дело возникали различные конфликты7. В отношении продовольственного снабжения гражданская война в России проявилась в форме войны голодных регионов (самый крупный и консолидированный среди них - "пролетарский" центр) и сытых территорий, иначе говоря - в виде столкновения держателей хлеба с его соискателями. Эта тотальная война разрушила всякие основы стабильности. "Мы сделаем шаг назад к временам Котошихина", - предрекал публицист Л. Любимов в начале 1918 года8.

      Особенностью большевистского подхода к решению продовольственной проблемы была идеологическая обусловленность, радикально изменявшая содержание (по форме вполне рациональных) мероприятий. Например, при проведении в первые месяцы 1918 г. так называемой товарообменной кампании новая власть преследовала цель не только раздобыть продукты, но и по-марксистски подтолкнуть бедноту к наступлению на состоятельных односельчан. В разосланной на места "Инструкции по товарообмену" читаем: "Выдача товаров отдельным сельским хозяевам за сданный ими хлеб ни в коем случае не допускается. Необходимо распределение между всем нуждающимся населением внутри волости, дабы побудить неимущих воздействовать на имеющих хлеб, побуждая к его сдаче"9. Доктринерство обрекало перспективное начинание на провал10.

      Две задачи - разжигание классовой войны в деревне и пополнение запасов провизии - упорно пытались одновременно решить и в ходе "крестового похода в деревню" второй половины 1918 года11. Именно тогда окончательно определились контуры продовольственной диктатуры. Продовольствие у крестьян планировалось изымать преимущественно насильственно, используя чрезвычайные полномочия многообразных структур Наркомата продовольствия. Жизнь деревни при этом предполагалось перестроить, опираясь на классово организованную при помощи новой власти неимущую часть сельского населения. Ожидалось, что в расколотой и пролетаризованной деревне сопротивление ослабнет и зерно потечет в закрома государства. Диктаторская централизация многообразнейших взаимоотношений с деревней стала основой "военного коммунизма"; она предопределила ускоренное огосударствление промышленности, насаждение "главкистских" методов руководства ею, форсированное изживание остатков товарно-денежных отношений.

      Понятно, что войне с нелегальным рынком придавалось первостепенное значение. В мешочниках видели конкурентов в борьбе за провизию, но в войне с ними целью было не только разжиться хлебом. Когда выяснялось, что после временных побед над мешочниками положение с хлебозаготовками не улучшается и усиливается голод, большевики и не думали ослаблять натиск. Мешочников рассматривали как соперников в соревновании за власть (кто кормит - тот и хозяин) и - главное - идеологических врагов.

      В борьбе со спекулянтами-мешочниками организатором и творцом политики Советского государства являлся лично В. И. Ленин12. В начале 1918 г. он выдвинул требование (оно вошло 21 февраля 1918 г. в принципиально важный декрет-воззвание "Социалистическое отечество в опасности!") расстрела на месте срывателей монополии13. Председатель Совнаркома считал "мародера торговли" (то есть мешочника) ни больше ни меньше как "главным внутренним врагом". По мнению вождя, борьба с ним должна была иметь не частный или отраслевой (касавшийся, например, только продовольственного ведомства), а всеобщий характер. Опасность со стороны мешочника определялась тем, что он, по утверждению Ленина, "врывается во все поры нашей общественно-экономической жизни"14, что его противостояние Советам - важнейшая форма борьбы капитализма с социализмом15. Позже, уже в 1919 г., Ленин отчетливо сформулировал свое представление о стратегическом значении войны с нелегальным снабжением. В частности, он писал: "Это - самая глубокая, самая коренная, самая повседневная, самая массовая борьба капитализма с социализмом. От этой борьбы зависит решение вопроса о всей судьбе нашей революции"16. Вместо трезвого расчета сложился чуждый реализму подход к толкованию насущного общественного явления - массового нелегального снабжения.

      В силу особого положения Ленина в партийной и государственной системах его взгляды и оценки усваивались всеми руководителями. Глава карательного ведомства Ф. Э. Дзержинский шел и дальше: в 1918 г. он определил профессионалов-мешочников как "наймитов контрреволюционеров и их агентов", которых враги используют "для расстройства нашего транспорта путем переполнения поездов"17. К числу лютых классовых врагов относили нелегальных снабженцев также и непосредственные организаторы диктатуры - нарком и члены коллегии Наркомата продовольствия А. Д. Цюрупа, Н. П. Брюханов, А. И. Свидерский.

      В "низовых" работниках и в среднем звене государственного аппарата и партии воспитывалась непримиримость по отношению к мешочникам. На первый план выдвигалась "контрреволюционная" сущность нелегального снабжения. Представители Военно-революционного комитета Юго-Восточных железных дорог в июне 1918 г. в докладе Наркомпроду писали о колоссальной угрозе со стороны мешочников, "от которых революция гибнет в большей степени, чем от чего-либо другого"18. В одном из обращений к населению руководители Пензенского губпродкома определили мешочничество как "государственное преступление, предательство нашей Великой Революции"19.

      Дело не сводилось к риторике, революционные деятели находились под властью утопии. При знакомстве с докладами и речами большевистских продовольственников бросается в глаза противоречие. С одной стороны, они гордятся своим участием в деле искоренения нелегального снабжения и внедрения полной регламентации хозяйственной жизни, с другой - сокрушаются по поводу исчезновения провизии в подведомственных регионах. Однако в действительности второе вытекало из первого.

      Власть развернула против мешочников военные действия. "Стал служить в продовольственной управе. Но оказалось, что продовольственное дело сводится к военному", - свидетельствовал В. Б. Станкевич о том, как ему работалось в ведомстве Цюрупы20. Продовольственник гражданской войны, как правило, носил шпоры, пристегивал к ремню кобуру с револьвером и массивный патронташ, бомбы. Сплошь и рядом имел при себе еще и винтовку или карабин21 - не человек, а ходячий арсенал. И действовал он принуждением.

      Продовольственные органы подключали к борьбе с "ходоками" (то есть ходившими за продовольствием - так иногда именовали мешочников) губернские чекистские подразделения, подчиненные специальному "спекулятивному отделу" ВЧК, а также транспортные чрезвычайные комиссии22. В мерах против нелегального снабжения народные комиссариаты путей сообщения и по военным делам подчинялись ведомству Цюрупы; их представители входили в состав коллегий продорганов. Железнодорожную охрану и красноармейцев привлекали к участию в реквизиции перевозимых мешочниками грузов, использовалась и милиция, подчиненная Наркомату внутренних дел23. Наконец, к ликвидации нелегального снабжения привлекли десятки тысяч активистов местных комитетов бедноты; их реквизиционные группы были вездесущи и во второй половине 1918 г. представляли собой серьезнейшую угрозу для мешочников.

      Против мешочников были мобилизованы большие силы - как на настоящую объявленную войну. Сопоставим следующие данные. С одной стороны, в самый критический период (к осени 1918 г., когда большевистская Россия уменьшилась чуть ли не до размеров Великого княжества Московского) на востоке страны удалось набрать войско в 20 тыс. человек для противостояния Народной армии Самарского правительства, а для ведения войны с Донской армией атамана Краснова "наскребли" 45 тыс. "штыков и сабель". С другой стороны, в центральных губерниях создавались - исключительно для противодействия мешочникам - "сводные" заградительные отряды в 400, в 600 и даже в 1000 бойцов, и еще им придавались пулеметные расчеты24.

      Заградительные отряды представляли главную опасность для нелегального снабжения, и на них в первую очередь рассчитывали продовольственные диктаторы. Функции "заградилок" (термин из гражданской войны), случалось, принимали на себя отряды чекистов. Известны случаи, когда целые полки РККА получали задачи на фронте борьбы с "контрабандой" мешочников; против "ходоков" использовали также части, составленные из китайцев, венгров, представителей народов Прибалтики. Интернациональные части считались наиболее надежными, опорой вооруженных сил25.

      Прав был современник и вдумчивый исследователь описываемых событий А. Б. Халатов, назвавший работу по созданию и размещению заградительных отрядов "организацией второй части аппарата власти" (первая в основном занималась изъятием продуктов у крестьян). При этом "заградительно-реквизиционная" функция аппарата власти неизменно расширялась26.

      Терпя поражения в "крестовом походе" во враждебные деревни, встречаясь с выраженным в разных формах сопротивлением со стороны крестьян, реквизиционно-продовольственные отряды начинали преобразовываться в заградительные. И происходило это независимо от первоначальных планов их командиров, ибо возвратиться домой совсем без хлеба было нельзя. Из текста телеграммы Орловского губернского комиссара продовольствия (от 22 июня) узнаем, что лишь два из семи военно-реквизиционных отрядов "работают над проведением в жизнь декрета по реквизиции излишков хлеба в деревнях, остальные же борются с мешочниками". В Вятской губернии все продовольственные подразделения занимались в основном "выкачиванием" хлеба из мешков "ходоков"27. При этом возможностями сохранить и доставить в государственные элеваторы реквизированные продукты "заградовцы" не располагали - большая часть продуктов портилась, а чаще расхищалась. Как правило, учета не велось. Можно сказать, гора родила мышь.

      В 1918 г. борьба с мешочничеством приобретала анархические формы, разрушая зачатки государственной заготовительной организации. Группы красногвардейцев нередко самовольно брали на себя функции реквизиторов. Десятки разнородных правительственных и общественных учреждений создавали свои отряды. Районные советы в городах, сельские местные советы формировали подразделения специально для отбирания продуктов у "ходоков"28. Состоявшаяся в июле IV Московская общегородская конференция фабзавкомов обратилась "ко всем организациям рабочих и крестьян" с призывом активизировать все формы участия в борьбе с мешочничеством; после этого контрольно-продовольственная комиссия Московского совета профсоюзов была переименована в военно-продовольственное бюро, которое стало организовывать реквизиционные группы. Реквизициями мешочнических грузов занимались и комиссии по борьбе со спекуляцией и мешочничеством революционных комитетов, а также комитеты бедноты. Из-за всего этого организационного хаоса информацией хотя бы о приблизительной численности продовольственно-реквизиционных частей никто не располагал29.

      На первых порах заградительные части были малочисленными и разношерстными по составу. При их создании каждое ведомство и региональный орган действовали на свой лад. Говорили о "силовых заставах" и "летучих отрядах". Л. Д. Троцкий и И. В. Сталин независимо друг от друга называли созданные ими "заграды" "кордонами" или "караулами". Самый выразительный термин употребляли на Ставрополье - "партизанские отряды". Язык революционной эпохи точно отразил существо процесса: хозяевами на ставропольских железнодорожных станциях были мешочники, поэтому советские "партизаны" появлялись в неожиданных местах, захватывали продовольствие и уносили ноги30. С середины 1918 г. стала создаваться Продовольственная армия (говорили еще: Реквизармия). В июне-декабре 1918 г. в нее набрали не менее 53 тыс. человек. На первых порах она состояла из добровольцев-рабочих, которым сохраняли прежнюю зарплату и разрешали привозить из деревень продовольствие для своих семей. Со временем она все более напоминала особое воинское подразделение, служба в котором приравнивалась к службе в армии. Военным руководителем и главным комиссаром этого формирования стал Г. М. Зусманович. Подчинявшиеся ему части называли не иначе как "отрядами Зусмановича"31.

      Отряды представляли собой формирования от нескольких десятков до нескольких сотен бойцов. Осенью 1918 г. отряды стали сводить в крупные подразделения. Например, против крестьян и мешочников действовали в Курской губернии Курский реквизиционно-продовольственный полк, в Тамбовской - 2-я продовольственная дивизия. Разумеется, эти крупные боевые единицы в полном составе против мешочников никогда не применялись, а действовали поотрядно32. Плохо организованное сопротивление мешочников реквизициям имело характер очаговый, кратковременный.

      Между тем "ходоки" были вездесущи. Поэтому и заградительные подразделения использовали самые разные средства. Наряду с пехотными частями в них входили и кавалерийские; конные патрули предназначались для перехвата мешочников по ночам на проселочных дорогах. Существовали команды конных разведчиков, связистов. Заградительные формирования, расположенные на речных пристанях, имели в своем распоряжении пароходы33.

      Несмотря на мобилизацию огромных ресурсов, продовольственная диктатура терпела поражения. Наркомпроду не удавалось заполучить достаточное количество провизии или остановить поток мешочников. По данным весьма компетентных исследователей (в их числе был, например, А. Лосицкий, зав. отделом изучения состояния питания населения ЦСУ РСФСР), государство в 1918 - начале 1920-х годов обеспечивало лишь 20 - 30% минимальной потребности в продовольствии городского населения и жителей сел потребляющей полосы34. В целом мешочничество выразило "своеобразие экономики Советской республики в период гражданской войны"35. Иными словами, экономика стала мешочнической. Так как функции организации такой экономики были распределены между миллионами граждан, то и общество условно можно назвать мешочническим.

      Впечатляющую панораму мешочнической эпопеи 1918 г. создали современники, выполнявшие функции ученых и одновременно практиков - организаторов хозяйственной жизни. Экономист, в 1917 г. - меньшевик-интернационалист, с 1918 г. - член коллегии Наркомата продовольствия и главный редактор "Известий Наркомпрода" НА. Орлов доказывал, что четверть взрослого населения страны регулярно или время от времени занималась мешочничеством, другая четверть занята была "вялым, рутинным трудом" на предприятиях и в армии, а оставшаяся половина служила в канцеляриях36. Отсюда следует, что жизнь кипела лишь там, где находилась первая "четверть". Орлов выносил вердикт в 1918 г. по горячим следам событий.

      С Орловым в оценке масштабов нелегального снабжения соглашался профессор Л. Н. Юровский (член коллегии Наркомата финансов). Он отмечал: "Мелкая нелегальная торговля продовольствием - мешочничество - получила столь широкое распространение, что в торговле никогда не участвовала активно такая значительная часть населения, как в те годы"37.

      Вместе с тем в мешочничестве воплощались элементы архаизации, деградации общества. Но и хлебная монополия отнюдь не была олицетворением социального прогресса; наоборот, в силу своей нереалистичности она вела в тупик, к гибели общества. Приходилось выбирать между меньшим и большим злом. Советская власть - во многом по причине приверженности идеологической догме - выбрала большее; разумеется, психологически трудно было борцам за идею согласиться с мешочниками, примириться с рыночными привычками и спекулятивными настроениями. В таких условиях мелкая нелегальная торговля (а не большевистская раздаточная система) стала главным каналом связи города с деревней. Мешочническое движение не только сыграло решающую роль в недопущении полной натурализации крестьянского хозяйства, в сохранении товарообмена между городом и деревней, но и препятствовало распаду связей между отдельными регионами страны, преодолевая линии фронта и границ38. Из одной части страны в другую на своих плечах, по железной дороге, в обозах и т.д. мешочники переместили миллионы тонн продовольствия и промышленных товаров39. Как это удавалось?

      Прежде всего сказывалось то, что с начала 1918 г. значение потребительского мешочничества быстро падало. В результате возраставших трудностей при передвижении по стране, а также усиливавшейся борьбы власти с нелегальным снабжением оно становилось все более спекулятивным. В отличие от "потребителей" опытные профессиональные нелегальные снабженцы знали, как обойти главную преграду на пути мешочников - так называемые "заграды", умели найти общий язык (посредством взяток, связей, рекомендаций, мандатов, угроз) с их командирами и бойцами. Уже сам внешний вид "профессионалов" заставлял "заградиловцев" считаться с ними. Они носили добротную одежду, были, как сообщает источник, "довольно упитанными", держали себя уверенно. В сравнении с ними мешочники-потребители зачастую выглядели заморышами40. Они доставляли по одному мешку, спекулянты - до десяти.

      Две эти формы мешочничества взаимодействовали: основная масса мешочников начинала свою деятельность с попыток спастись от голода. Большинство отставало от промысла по причине нарастания трудностей. Зато меньшинством - предприимчивым и удачливым - овладевала тяга к наращиванию прибыли; становясь профессиональными мешочниками, они, по существу, являлись нелегальными частными предпринимателями. Цены на основные виды продуктов в разных регионах сильно различались - иногда на порядок. В 1918 г. в Петрограде они были в 24 раза выше, чем в Саратове, в 15 раз выше, чем в Симбирске. В этих условиях мешочнические поездки становились весьма прибыльными41. Проводимые на московских вокзалах в 1918 г. опросы дали такие результаты: 87% мешочников привозили продукты по заказам лотковых торговцев и владельцев полулегальных харчевен, а также для продажи на рынках42. В Петрограде мешочников "спекулятивного типа" насчитывалось 30 тыс., в самой мешочнической губернии, Курской, - 150 тысяч. Каждый из них мог привозить из очередной поездки в среднем по десять пудов продовольствия43. Крупное спекулятивное мешочничество в условиях 1918 г., по существу, приносило пользу: спекулянты в погоне за прибылью осваивали дальние и недоступные для государственных заготовителей территории, тогда как многочисленные "потребители", не располагавшие средствами для далеких экспедиций, опустошали прямо примыкавшие к голодным регионам сельские местности, а от этого вздувались цены на продукты44.

      Между тем даже отошедшие от промысла мелкие мешочники не оставались не у дел. Они поняли, что не обязательно всем надо отправляться в дальние и трудные дороги, и изыскивали на месте деньги или товары, необходимые для обмена на привезенные спекулянтами продукты. В итоге значительная часть народа помогала мешочникам-профессионалам продавать провизию и закупать товары широкого потребления, готовиться к отправке в новые "челночные" экспедиции.

      Простые жители в те годы стали забывать, что можно выйти из дому без мешка или авоськи (сумки на всякий случай - "авось, что-нибудь раздобудут")45. Мешочники и "сумчатые" внешне нередко мало отличались друг от друга. Вот как об этом рассказывал Осоргин: "Равны стали и в одежде с одинаковым за плечами мешком, слабосильные с санками или детской колясочкой - на случай пайковой выдачи или неожиданной продовольственной поживы. Мешки срослись с телом, люди стали сумчатыми"46. Жизнь "маленьких людей" зависела от положения дел на нелегальном рынке, то есть от мешочников-профессионалов.

      Нередко и на новом этапе случалось, что вдруг масса неопытных и не умевших сориентироваться в обстановке мешочников-потребителей пускалась в путь. Это происходило в особенно голодные времена и в непродолжительные периоды усиленных антиспекулятивных кампаний, когда ходоки-профессионалы предпочитали пересидеть опасность. Кроме того, крестьяне и рабочие чуть ли не поголовно бросали поля и станки и отправлялись за хлебом в те краткие промежутки, когда делались послабления для мелких мешочников. В такие времена из разных уездов в Наркомпрод поступали отчеты продовольственных комитетов, в которых то и дело фигурировали фразы: "Мешочничество всеобщее", "бесконечной вереницей едут мешочники", "жители представляют из себя бродячих кочевников, которые ищут себе хлеба"47. Однако для мешочников-"потребителей" поиски хлеба нередко заканчивались плачевно: в дороге продовольствие у них отбирали, и они возвращались домой с пустыми руками. От их имени рабочие петроградских заводов писали в ноябре 1918 г. Ленину и Троцкому: "У нас Красная армия грабит с живого и мертвого (имеются в виду главным образом заградительные части. - А. Д.)... Кто получит эти несчастные рубли и поедет купить для своего семейства хлеба - обратно возвращается без денег и без хлеба"48. В любом случае продукты в хлебопотребляющие регионы доставлял прежде всего мешочник-спекулянт, умевший приспособиться к обстановке.

      Одной из разновидностей нелегального снабжения, весьма распространенной, являлось ходачество от каких либо коллективов (домовых комитетов, фабзавкомов, сельских сходов и т.п.) с выданными такими коллективами документами. Это понятно: при новой власти передвижение на более или менее дальнее расстояние без "бумаги" и в одиночку становилось попросту невозможным.

      В мешочничестве так или иначе (эпизодически или регулярно) участвовали представители всех без исключения социальных групп. Поэтому плохо верится в преобладание среди мешочников агентов "враждебных классов". Между тем в 1920-е годы коммунистический экономист Л. Н. Крицман относил их к эксплуататорам, непримиримо противостоявшим труженикам "официального пролетарско-натурального хозяйства"49. Типичный для советской пропаганды образ мешочника был выведен в известной кинокартине режиссера Ю. Райзмана "Коммунист" (1957 г.). Это тщедушный, низкорослый, узкоплечий, нервный, с бегающими из-за нечистой совести глазками деревенский "мироед", "упырь". Автор уверен: не могло такое ничтожество с успехом преодолевать воздвигнутые перед ним бесчисленные преграды; например, прорываться с мешками на тормозах поездов, сквозь огонь и воду, из "хлебного города" Ташкента в голодную Москву.

      В действительности нелегальные снабженцы - это в первую очередь крестьяне-середняки. Экономист периодов военного коммунизма и нэпа Д. В. Кузовков возражал Крицману: "На крышах вагонов ездили не крупные капиталисты и не капиталисты вообще, а миллионы мешочников-крестьян"50. Примечательно: мемуаристы обращали внимание на численное преобладание в 1918 г. в вагонах "мужиков с мешками на спине"51.

      Второе место среди мешочников занимали рабочие. На первых порах пролетарии пытались сообща бороться с гибельной продовольственной политикой, требовали на митингах и собраниях отменить или смягчить хлебную диктатуру. Потом вступали в борьбу с властью методом мешочничества. Мелкая торговля на черном рынке и мешочничество служили каналом деклассирования рабочих (наряду с переселением в деревню и уходом в Красную армию, в органы государственного управления)52.

      Третья по численности группа - интеллигенция. "Философ думает о пуде муки, - с горечью говорил Осоргин, - художник сладострастно смотрит на кочан капусты и два помидора... Мы голодны, мы страдаем"53. Среди мешочников встречались актеры, врачи, инженеры. Известная актриса Ольга Чехова вспоминала, как в 1918 г. по поручению московской театральной студии стала "ходачкой" и отправилась в один из волжских городов за картофелем и мукой54.

      В особом положении оказались так называемые "гастролирующие профессоры". Как известно, новая власть открыла множество всевозможных учебных заведений, объявив свободный доступ желающим учиться. В провинциальных университетах квалифицированных преподавателей не хватало, и немало доцентов и профессоров переезжали из вуза в вуз. Из провинции они каждый раз привозили в свои голодные семьи мешки и чемоданы с продуктами55.

      Таким образом, представители основных социальных групп отдали дань нелегальному снабжению. При этом некоторые слои населения имели к нему особое отношение. Если мешочники-потребители могли происходить из любых слоев, то "профессионалами" становились те, кто располагал для этого большими возможностями.

      Наблюдателю могло показаться, что мешочники-спекулянты состояли в основном из солдат. Поэт А. Б. Мариенгоф назвал платформу Казанского вокзала в Москве "серой - мешочниками и грустью"56. Дело в том, что спекулянты чуть не поголовно обзавелись "спецодеждой" - серыми форменными пальто. В. Кривошеин (будущий архиепископ) рассказывал, как выглядела вокзальная толпа: "На вид не то красноармейцы, не то мешочники"57. Кстати, по этой причине сотрудники заградительных подразделений зачастую принимали "ходоков" за военнослужащих и предпочитали с ними не связываться, зная: обидишь солдата - на помощь ему примчится взвод, а то и рота. Запас шинелей и гимнастерок мешочники пополняли за счет покупок у самих же солдат. Дошло до того, что командование, дабы пресечь торговлю казенным имуществом, приказывало прекратить выдачу обмундирования и обуви бойцам тыловых частей. "Я хожу босой и голый, и не дают", - читаем в перлюстрированном чекистами солдатском письме58.

      Далеко не большинство нелегальных снабженцев, одетых в шинели, относились к военнослужащим, хотя и выдавали себя за таковых. Но не вызывает сомнения принадлежность профессиональных ходоков в прошлом к солдатской корпорации - это придавало особую силу коллективам мешочников (они прошли военную выучку, часто имели боевой опыт).

      Среди бывалых мешочников многие имели дореволюционный стаж организаторской работы в торговле. По заключению В. П. Дмитренко, широкая национализация вызвала уход в сферу нелегального рынка (то есть прежде всего в мешочничество) мелких розничных торговцев. Среди мешочников насчитывалось много бывших приказчиков. Проведенные в Петрограде исследования показали, что основная часть петроградских "магазинеров" и их приказчиков продолжала заниматься спекулятивным делом и в годы гражданской войны. Показательно, что в 1920 г. из 14 тыс. задержанных чекистами на московских рынках продавцов почти 70% имели до революции какое-либо отношение к профессиональным занятиям куплей-продажей. Таким образом, группа, состоявшая из бывших работников торговли и насчитывавшая сотни тысяч людей, оказалась одной из самых устойчивых в обществе периода "русской смуты"59; отсюда понятны перспективы развития мешочничества. С переходом к нэпу большая часть мешочников забросила свой промысел, а оставшиеся (исключительно "профессионалы") легализовались в виде мелких частных предпринимателей. На это обстоятельство указывают исследования, проведенные в первые годы новой экономической политики60.

      Участвовали в спекулятивном мешочничестве многочисленные железнодорожники. В распоряжении железнодорожных служащих находился транспорт, к тому же собственное ведомство обеспечивало их "провизионными билетами", дававшими право на беспрепятственный провоз определенного количества продуктов61.

      Среди мешочников-профессионалов были крестьяне северных и центральных губерний, молодые рабочие, а также жители городских предместий - слободские мещане. Среди них обнаруживались и учащиеся закрытых духовных училищ, даже священники. Проведенная ВЧК в середине 1918 г. проверка жителей московских монастырей показала, что до половины монахов и священников отсутствовали, они находились в мешочнических поездках62. Таким образом, среди мешочников-спекулянтов самую заметную роль играли представители социально-профессиональных групп, относительно более общественно активных и мобильных. К тому же это были в подавляющем большинстве мужчины, нередко с фронтовым опытом. В борьбе с такими "кадровыми" частями армии мешочников большевистскую власть ожидали крупные неприятности.

      Мешочник-спекулянт представлял собой тип сильного и волевого российского человека. Он не мог иметь ничего общего с его суетливым и плутоватым кинематографическим отображением советской эпохи. Попробуем нарисовать портрет мешочника. Это человек с безграничным терпением, умевший обращаться с оружием и (нередко) вооруженный, находчивый и отчаянно смелый63. Непременно требовалось отличное здоровье, выносливость, энергия и физическая сила; без этого невозможно было хотя бы "влезть" в вагоны, а тем более путешествовать на вагонных площадках, ступеньках, буферах, крышах. Мешочники выполняли функции грузчиков и перетаскивали на себе огромное количество всяких тяжестей. О "пассажирах, нагруженных сверх меры мешками, в солдатской форме", писал современник, экономист С. Бройде64. Редактор "Известий Петроградского комиссариата продовольствия (Петрокомпрода)" П. Орский относил мешочников-профессионалов к "особому типу людей". По его словам, эти люди "живут какою-то своей особой кочевой жизнью, не страшась ни огня, ни воды, ни репрессий правительственных властей"65.

      Выразительный образ мешочника обнаруживаем в "Очерках современной деревни", написанных знатоком деревенской жизни десятых-двадцатых годов Л. Григорьевым. Один из его героев, Мирон Иванович (фамилию автор скрыл), это "крестьянин, человек положительный и исполнительный". До 1918 г. он жил в Москве, имел "хороший выезд", то есть лошадь и коляску. Но все это было отнято во время всяческих мобилизаций и конфискаций. После того, как (по словам Григорьева) "революция сильно ушибла Мирона Ивановича", он перебрался в свою родную деревню недалеко от Москвы. "Я привык к настоящей работе", - заявлял вчерашний извозчик. Однако вернуться к крестьянскому труду не пришлось, поскольку хлебопотребляющие деревни поразил голод. И Мирон Иванович, чтобы спасти семью, занялся мешочничеством. Во время своих тяжелых и опасных поездок за хлебом он часто болел, повредил ноги. И вот в начале 1920-х годов Мирон Иванович превратился в инвалида, потеряв 60% трудоспособности. При этом он сохранил 100% желания трудиться, постоянно тосковал по настоящему делу, посещал близлежащие деревни, помогал пожилым соседям66. Таких Миронов Ивановичей насчитывалось великое множество.

      Политические настроения мешочников в подавляющем большинстве случаев были явно антисоветскими, что и понятно: новая власть чинила им всевозможные препятствия. Они не только возмущались заградотрядами и реквизициями, но и высказывались за Учредительное собрание67. Именно такую мешочническую пропаганду имел в виду корреспондент Д. Валин, когда в мае 1919 г. писал, что "ходоки" "помимо мародерства (подразумевалась купля-продажа по высоким ценам. - А. Д.) занимаются еще, как любители, контрреволюционной деятельностью"68. Объективно "ходачество" (вкупе с другими движениями) угрожало существованию Советской власти. По сути дела, взгляды мешочников (прежде всего в отношении продовольственной диктатуры) совпадали с установками меньшевиков. Вместе с тем не было никакого руководства ими со стороны какой-либо антибольшевистской организации. Участвовать в политике мешочникам был недосуг - их силы полностью поглощало продовольственное дело. Парадокс: это обстоятельство содействовало выживанию большевистской власти - миллионы потенциальных ее врагов оказались отвлеченными от участия в антисоветских вооруженных формированиях. Нелегальное снабжение - противоречивое явление.

      Можно говорить о существовании крупной социальной группы, спаянной общностью цели, интересов, взглядов и образа жизни, имевшей общих врагов. Она представляла собой конгломерат, впитавший в себя активных представителей разных общественных слоев. Значительная часть мешочников полностью утратила связь со своей прежней социальной средой. Другая их часть занималась ходачеством эпизодически, но и они подверглись серьезной перековке "жизнью на дорогах". Мешочники утрачивали многие профессиональные качества и прежние связи, вырабатывали стойкое негативное отношение к власти. Все это не могло не породить массы проблем в будущем при возвращении к "мирной" жизни.

      Гражданская война принесла народу столь суровые и жестокие испытания, что большинство граждан перестало надеяться на будущее. Каждый существовал в отчаянной попытке любой ценой выжить и сохранить близких людей, но не очень-то надеялся на удачу. Это в полной мере относилось к мешочникам и объясняло то бесстрашие, с которым они брались за самые безрассудные начинания. Они прибегали к экстремальным методам противодействия ополчившемуся против них государству. Начиная от попыток обмануть заградительные отряды (баржи с двойным дном, полушубки и галифе с огромными карманами и пр.), кончая применением винтовок и гранат в 1918 г. против реквизиционных формирований.

      В формах, методах организации мешочников в условиях продовольственной диктатуры проявились, во-первых, способность людей к объединению в общественно полезных целях, к взаимовыручке в экстремальных условиях; во-вторых, принимая во внимание многочисленность и многообразие видов мешочничества, а также особенности поведения и политические настроения его представителей, очевидно, что при известной самоорганизации ходачество не могло не превратиться в серьезного конкурента власти.

      Тенденция к объединению сил, созданию сплоченных коллективов мешочников проявилась в первые же месяцы 1918 года. О ней тогда с высокой трибуны говорил член коллегии Наркомата продовольствия Брюханов. "Мешочничество стало получать организованные несколько формы, - заявил он в апреле 1918 г. на заседании ВЦИК, - стало превращаться в явление группового мешочничества, перестало быть стремлением отдельных лиц, стало явлением, которое наблюдается в виде стремления отдельных мелких групп населения"69. Мешочничество превращалось в устойчивую форму самоорганизации населения.

      Местные работники замечали ту же самую тенденцию. Комиссар продовольствия Курской губернии Воробьев докладывал в июне 1918 г. в Наркомпрод: "Мешочничество принимает организованные формы; вооруженными отрядами вывозятся тысячи пудов хлеба, бороться своими силами не можем"70. Можно сказать, открылся "мешочнический фронт". Теперь организованность нелегальных снабженцев достигла высокого уровня; ничего подобного не наблюдалось в период нахождения у власти Временного правительства.
    • Способы и причины легитимизации власти
      Автор: gerodot
      1. после отречения Николая 2 Россия осталась без легитимной власти: император отрёкся, Дума была распущена, правительство перестало функционировать.
      2. в условиях отсутствия легитимной власти народ имеет право создать новую влать.
      3. население и гарнизон Питера организовались и создали петросовет. т.о. он являлся легитимным органом власти, т. к. представлял все социальные слои столицы.
      4. в отличие от петросовета временное правительство не являлось легитимным, т. к. представляло только 1 класс.
      5. в марте были созданы советы почти во всех регионах России.
      6. в июне в столице собрался 1 съезд советов. он завершил формально легитимизацию советской власти в России. на нём было принято решение о том, что 2 съезд собирётся в конце октября.
      7. 25 октября собрался 2 съезд советов. большинство делегатов являлось большевиками и лев. эсерами и, как большинство, они избрали правительство во главе с лидером партии большинства - Лениным.
      8. т.о. правительство избранное легитимным органом власти являлось легитимным
    • Командование Северного фронта в октябре 1917 года
      Автор: Nslavnitski
      Одним из непростых вопросов, связанных с революцией 1917 г., является действия армии в октябре-ноябре того года, и в частности, войск Северного фронта, которым командовал генерал от инфантерии В.А. Черемисов. Известно, что именно к нему отправился А.Ф. Керенский за помощью в момент вооруженного восстания в Петрограде, и именно ему подчинялся корпус П.А. Краснова, части которого выступили против советской армии. Однако остальные части войск Северного фронта не поддержали это выступление. Данная работа является попыткой разобраться в причинах того, почему сложилось именно так.
      Заметим, что руководители белого движения связывали это с личностью самого командующего, который, по их мнению, сотрудничал с большевиками еще с сентября 1917 г., и запретил отправку войск в Петроград. Это, в частности, отмечается, в записках генерала П.Н. Врангеля, находившегося тогда в ставке у Духонина:
      Примерно то же отмечал и А.Ф. Керенский:
      Между тем сохранившиеся документы (в первую очередь, стенограммы переговоров командующего фронтом с подчиненными ему командующими армиями) позволяют более точно понять, что же происходило на фронте в те дни и недели.
      В первую очередь, некоторые подробности выясняются из донесения В.А. Черемисова главнокомандующему генералу Н.Н. Духонину 3 ноября 1917 г. (даты по старому стилю):
      Здесь имелись в виду события в те дни, когда А.Ф. Керенский, сбежав из Петрограда, обратился к нему за помощью в организации выступления против советской власти. И командующий фронтом, как видно, сразу высказал ему соображения о невозможности этого сугубо с военно-стратегической (точнее, с тактической) точки зрения. При этом есть и любопытный момент – П.А. Краснов, выступивший вместе с частью подчиненного ему корпуса, фактически нарушил предписания своего непосредственного начальника.
      Итог того выступления хорошо известен, на событиях боев под Петроградом мы останавливаться не будем, отметим только, что 1 ноября Войтинский сообщил в штаб Северного фронта:
      К тому времени и сам командующий уже знал о провале наступления от самого П.А. Краснова.
      Тем не менее, руководители партии эсеров в те дни еще не оставляли надежд на свержение советского правительства при помощи войск. И именно в тот день, 1 ноября члены Комитета спасения Революции – А.В. Чернов, эсер Андрей Фейт и член Искосола Хараш сообщили Н.Н. Духонину о том, что предстоит назначение его главковерхом и при этом потребовали отстранения В.А. Черемисова с поста командующего Северным фронтом, мотивируя это тем, что «он развяжет руки для совершенно необходимых действий во Пскове… не исключена возможность мирной ликвидации петроградских событий путем переговоров, но только при условии скорейшей присылки серьезных подкреплений с пехотными частями»[5]. Скорее всего, именно в те дни и появилась версия о том, что В.А. Черемисов помогает большевикам, поскольку члены Комитета полагали, что он является единственным препятствием, не позволяющим выдвинуть к Петрограду воинские части Северного фронта.
      Н.Н. Духонин тогда обратился к В.А. Черемисову за разъяснениями по поводу обстановки, а также действительно вызвал в Ставку. Собственно, приведенный выше отрывок записи командующего Северным фронтом и являлся ответом Н.Н. Духонину.
      И тогда же В.А. Черемисов сообщил главковерху, что он нее может приехать в ставку, да и не видит в этом необходимости (кроме того, сообщил, что гарнизон Пскова полностью большевистский и перекрывает любые движения к Петрограду), добавив при этом: «Мое личное влияние на организации, не исключая Революционного комитета, дает некоторую возможность пока предупреждать общий пожар, но я боюсь, что он вспыхнет с моим отъездом, хотя бы рад уехать отсюда совсем, немедленно…»[6].
      А что происходило непосредственно на фронте, хорошо видно из переговоров командующего фронтом с подчиненными – как раз 1 ноября он связался с В.Г. Болдыревым и Я.Д. Юзефовичем и запросил у них сведения об оперативной обстановке.
      Первый доложил ему, что Двинск фактически во власти Армискома (армейского исполнительного комитета – Н.С.), который пытается отправить войска Режице с целью обеспечения от войск Каледина. То есть части армии были готовы выступить на помощь советскому правительству, но командующий отговаривал их от этого, дабы не раскрывать фронт, и таким образом ему удалось отклонить решение об отправке войск на помощь большевикам. В.А. Черемисов, в свою очередь, сообщил о достигнутом перемирии между советским правительством и П.А. Красновым, а командующий армией довел это до сведения Армискома, после чего войска успокоились.
      В 17-й армии (где, к слову, были латышские части) был образован Комитет, состоявший из 23 большевиков и 23 «небольшевиков» (в основном – правых эсеров). И после бурных дебатов члены комитета пришли к мнению о необходимости полного нейтралитета (при этом – здесь большевики тоже настаивали на отправлении войск на помощь советскому правительству) и немедленного возвращения самовольно ушедших частей на свои места[7]. Отметим, что эта армия была в худшем положении, поскольку находилась на территории Латвии, и Я.Д. Юзефович отмечал, что отношение местного населения к армии в целом не слишком лояльное, а латышские части не являются надежными, при этом он полагал, что офицеры-латыши находятся на пронемецких позициях. Тем не менее, ему удалось удержать войска в порядке.
      В.А. Черемисов, выслушав его, подытожил: «все волнения на фронте происходят вследствие движения войск, направляемой ставкой на север, по направлению к Петрограду, и хотя ставка объявила, что на Петроград войска больше не посылаются для гражданской войны, а двигаются в район Луги для расположения в стратегическом резерве… массы не понимают этого и волнуются, предполагая контр-революционные замыслы»[8]. При этом он обратил внимание на то, что ни одна партия, включая и большевиков не считала возможным открыть фронт противнику. Это и сыграло основную роль в том, что вооруженные силы Северного фронта остались в те дни на нейтральных позициях.
      Таким образом, можно сделать вывод, что войска Северного фронта не поддержали выступления Керенского-Красного не потому, что В.А. Черемисов якобы стоял на большевистских позициях, а по причине того, что большая часть армии либо поддерживала большевиков или же относилась к событиям нейтрально. Это и не позволило воинским частям поддержать П.А. Краснова. Позиции большевиков в армиях Северного фронта были сильными, но не доминирующими. При этом все (и командный состав, и младшие командиры, да и рядовые) с самого начала мятежа Керенского-Краснова придерживались мнения, что в стране разворачивается гражданская война, и многие стремились остановить ее. И окончательное успокоение (хоть и временное, как показали дальнейшие события) наступило именно после того, как выступление П.А. Краснова было остановлено.
      А В.А. Черемисов и его ближайшие подчиненные в те дни просто выполняли свой долг – они, в первую очередь, думали о том, чтобы удержать фронт и при этом не желали посылать войска на помощь какой-либо из сторон. В то же время, нельзя отрицать и того, что к бывшему Временному правительству они действительно относились с неприязнью – тот же Я.Б. Юзефович в разговоре с В.А. Черемисовым заметил: «сделали все, чтобы лишить возможности командовать, а теперь предъявляют требования; только сознание долга заставляет оставаться на месте, и я завидую рядовому солдату, стоящему в сторожевке»[9].
      Заметим в заключение, что уже 4 ноября 1917 г. появилось предписание Военно-Революционного комитета за подписью А.С. Антонова-Овсеенко и Н.И. Подвойского об аресте В.А. Черемисова[10]. То есть большевики тоже были недовольны его действиями (хотя под арестом он пробыл недолго, и уже 14 числа был переведен под домашний арест[11], а затем освобожден), следовательно он в те дни, оказавшись между двумя противоборствующими сторонами, руководствовался исключительно своими соображениями, без симпатий к кому-либо.

      [1] Врангель П.Н. Записки. Т. 1. М., 2002.
      [2] Керенский А.Ф. Гатчина // Октябрьская революция. Мемуары. М., 1991. С. 183-184.
      [3] Октябрь на фронте // Красный архив. 1927. № 5. С. 100.
      [4] Октябрь на фронте // Красный архив. 1927. № 5. С. 90.
      [5] Октябрь на фронте // Красный архив. 1927. № 5. С. 97.
      [6] Октябрь на фронте // Красный архив. 1927. № 5. С. 98-99.
      [7] Октябрь на фронте // Красный архив. 1927. № 5. С. 72-73.
      [8] Октябрь на фронте // Красный архив. 1927. № 5. С. 76.
      [9] Октябрь на фронте // Красный архив. 1927. № 5. С. 79.
      [10] РГИА. Ф. 1280. Оп. 1. Д. 1377. Л. 11.
      [11] РГИА. Ф. 1280. Оп. 1. Д. 1122. Л. 84.
      Славнитский Н.Р.