Saygo

Становление Османской империи

595 сообщений в этой теме

Shai Har-El. Struggle for Domination in the Middle East: The Ottoman-Mamluk War. 1485-91. 1995

Про собственно войну 1485-91 года откровенно немного. Книга - скорее обзор взаимодействий держав Османов и египетских мамлюков с середины 14 и до конца 15 столетия. Даже еще шире, пожалуй -  обзор политической истории юго-восточной Анатолии. Особенно интересно получилась, имхо, борьба за влияние в Карамане. 

P.S Складывается ощущение, что мамлюки и Оттоманы вполне допускали, что Шахрух может повторить поход Тимура 1400-3 годов на запад. И не сказать, чтобы особо уверенно себя чувствовали.

 

Heath Lowry. Fourteenth Century Ottoman Realities (In Search of Haci-Gazi Evrenos). 2012

Imperio Otomano en la Europa renacentista. 2005

Géza Pálffy. Hungary between Two Empires 1526–1711. 2021

Цитата

This book covers two centuries of history of the Hungary, a middling power, half a millennium old, that the crushing defeat of the Battle of Mohács in 1526 had broken into three parts. The writing of this book was primarily necessitated by the lack of any comprehensive work in English on the realm of St. Stephen in the sixteenth and seventeenth centuries. Thus, this volume deliberately follows on from Pál Engel’s 2005 monograph, The Realm of St. Stephen: A History of Medieval Hungary, 895–1526. My first objective in this enterprise was to provide, in a single volume, a wide-ranging survey of events in the Carpathian Basin between 1526 and 1711, with university students and those less au fait with the history of the region especially in mind. For this reason, footnotes accompany only quotations, less well-known concepts, and most recent research achievements and debated subjects. The reader is pointed toward further study, however, by a select bibliography (circa 470 items — monographs and collected studies).

 

Colin Imber. The Battle of Sufiyan, 1605: A Symptom of Ottoman Military Decline? // Iran and the World in the Safavid Age. 2012

William J. Griswold. The great Anatolian rebellion: 1000-1020/1591-1611. 1983

History of Shah ‘Abbas the Great, by Eskandar Beg Monshī. Vols. 1 and 2, translation by Roger M. Savory of the Tārīkh-i ‘Ālamārā-yi ‘Abbāsī. Тут и тут

Kurt Treptow. Of Saints and Sinners: Native Resistance to Ottoman Expansion in Southeastern Europe, 1443—1481: George Castriota Scanderbeg and Vlad III Dracula. 1995

Marin Barleti. Historia de vita et gestis Scanderbegi Epirotarvm principis. 1508 Тут

Цитата

The work is by Marin Barleti (circa 1460-1512 or 1513), one of the first Albanian historians, a distinguished author, and a priest from Scodra (present-day Shkodër). ... It was translated into German, Italian, French, English, Spanish, Portuguese, Greek, Polish, Russian, and Albanian. It was also the basis for other works about the life of Scanderbeg, for example, Jacques de Lavardin's Histoire de Georges Castriot Surnommé Scanderbeg, Roy d'Albanie, which was published in France in 1576 and reprinted in numerous editions.

Giammaria Biemmi. Istoria di Giorgio Castrioto detto Scander-Begh. 1742 Тут

О работе

izobrazhenie_2022-12-07_215852659.png.1b

Konstantinos Giakoumis

Fan Stilian Noli. George Castrioti Scanderbeg (1405-1468). 1945 Тут

Sidney Fisher. The Foreign Relations of Turkey, 1481-1512. 1948 Тут

Elvin Otman. The Crescent, The Lion and the Eagle: Re-Analyzing the Ottoman Apulian Campaign and Attack on Corfu (1537) in the Context of Ottoman-Habsburg Rivalry. 2018 Тут

Nathalie Kalnoky. The Szekler Nation and Medieval Hungary: Politics, Law and Identity on the Frontier. 2020

Поделиться сообщением


Ссылка на сообщение
Поделиться на других сайтах

В 1402 году Тимур вдребезги разгромил Баязета I при Ангоре. Междоусобицы между сыновьям Баязета тянулись еще 11 лет.

Тимур помер в 1405 году тихо-мирно, никто его не громил и в клетку не сажал. Шахрух смог поставить под свой контроль Трансоксиану в 1411, основную часть прежних владений Тимура - еще позже, где-то к 1418-20 годам. Занятно...

 

Еще Швенди - опять понятно кто поделился. =) Thomas Scheben. Schwendi, Montecuccoli, Kinsky: analysen der Osmanıschen kriegsmacht vom 16. bis zum 18. Jahrhundert // Ciépo Osmanlı öncesi ve Osmanlı araştırmaları uluslararası komitesi VII. sempozyumu VII 1986. 1994

Надо будет перепроверить на предмет ошибок и опечаток.

Цитата

Lazarus von Schwendi


Zusammen mit Moritz v. Oranien gehört Lazarus v. Schwendi zu den bedeutenden militärischen Reformern des 16. Jahrhunderts. Als Ge­neralkapitän des kaiserlichen Heeres hatte er ab 1564 auch mit dessen Führung im Türkenkrieg zu tun. Schwendi legte zur Vorbereitung des er­warteten Türken feldzuges von 1566, in dessen Verlauf bekanntlich Sultan Süleyman verstarb, eine Denkschrift vor “... was wider den türggen fürzunehmen und wie man sich verhalten möchte”. Zu dieser Zeit stand das Osmanische Reich im Zenit seiner Macht, die -auch was verschiedene in­nere, zb ökonomische Faktoren anbetraf- entscheidend von einer dauern­den Expansion abhing; deren Träger wiederum war die bewaffnete Macht. Schwendi, Verfechter stehender Truppen anstelle der üblichen, ad hoc geworbenen Söldnerregimenter, sieht eine der Schwächen der Kaiser­lichen eben auch darin, daß ihre Soldaten vor der Kampagne erst gewor­ben werden müssen, um dann den türkischen Berufskriegern entgegen­zutreten. Das eigene Heer-besonders seine Reiterei-ist viel zu schwer gerüstet und daher unbeweglich, die Türken dagegen sind leicht und entsprechend flexibel. Daher haben sie immer die Initiative, denn (der Türke) “kan zu uns körnen, schier wie Er will”. Aufgrund ihrer Beweg­lichkeit erleiden sie auch geringere Verluste, die sie überdies schneller er­gänzen können. Diese Beweglichkeit beinhaltet auch eine höhere Mobili­tät nicht nur auf dem Schlachtfeld, sondern auch bei Märschen etc, zu­mal da die Türken beim Krieg, den sie wennmöglich immer ins Feindes­land tragen, die Bevölkerung zu Hilfsdiensten zwingen. Aufgrund der-wie wir heute wissen-wesentlich effizienteren Organisation des türkischen Heerwesens der damaligen Zeit konnte der Sultan in aller Regel eine zahlen­mäßig weit stärkere Macht ins Feld schicken als der Habsburger. Daher, so Schwendi, solle man sich im wesentlichen auf die Defensive verlegen, das Gelände nutzen und die Grenzbevölkerung mit ihrer Kampferfah­rung heranziehen. Außerdem tauge die eigene, schwerere Bewaffnung ohnehin besser zum “Stand”. Man solle sich am besten in starke Festun­gen legen, und die auch angesichts der gewaltigen Kriegsmacht der Türken gleich mit der doppelten Besatzung versehen. Denn, -da das fein­dliche Heer aus technischen Gründen nur vier bis fünf Monate im Jahr im Felde stehen konnte, - ist es am besten, es durch ständiges Verzögern von seinem Hauptziel abzuhalten, wodurch es Vorr te und Menschen verbraucht. Auf eine offene Feldschlacht soll man es möglichst nicht ankommen lassen:


Und wo der Türgg allain im Veld gekriegt, hat er allweg leicht obgesieget. Und die Völcker, die ir Sach auf ain Schlacht gestellt, bald überwunden und  gez­wungen, und hat nie kain Land mer zu schaffen geben, alb Hungeren, dieweil man ain Zeit her den Defensifkrieg an die Hand genomen, und immer durch feste Platz, dann im Veld durch Kriegsvolk und schlachten zuschaffen gemacht. Man hat auch woll erfaren, wie es mermals gerathen, da man das Volckäunbed chtig ge­gen In ins Veld gefürt undgewagen hatu.


Dieser Rat unterstreicht seine hohe Meinung von der Gefährlichkeit der Osmanen, denn zur Bekämpfung abendländischer Feinde befürwortet er ansonsten durchweg eine offensive Kriegführung.

Основа текста о Швенди, как указано в сносках

Цитата

 

Распознанный кусок - Lazarus von Schwendi.pdf

Поделиться сообщением


Ссылка на сообщение
Поделиться на других сайтах

Не Османы, конечно (их тогда где-то по Средней Азии носило), но хорошее описание военной практики турок Анатолии в 12-м веке.

Odo of Deuil. De profectione Ludovici VII in Orientem. Tr. V.G. Berry. 1948. Билингва.

Автор был духовником Людовика VII во время II Крестового похода.

Conor McCann. The life and writings of Odo of Deuil: Abbot of Saint-Denis. Trinity College (Dublin, Ireland). Department of History, 2013

 

Про поражение армии Конрада (которому он свидетелем не был, но мог получить сведения от участников) - турки первоначально заняли горные вершины. Далее, так как немцы не имели сколько-то существенного количество луков и арбалетов и достаточно шустрой конницы, турки окружили противника и с удаления избивали его стрелами, даже не пытаясь вступить в ближний бой. Этого, в общем, хватило, черта была проведена у Дорилея. Избиваемая армия германских крестоносцев отползла в Никею.

Цитата

Quem ibidem Turci a longe circueunt et saggitant ... Nolebant Turci manu ad manu congredi

Для сравнения

Цитата

Oltre di ciò, quaudo i Tartari combattono co' nemici, mai si meschiano totalmente con loro, anzi continuamente cavalcano attorno qua, e la saettando

Цитата

alias acies fortiorum hominum mittunt a dextris et a sinistris ut non videantur ab adversariis suis et sic circundant adversarios et colligunt in medium. et sic pugnare incipiunt ex omni parte ... Sciendum tamen quod aliud possunt non libenter congrediuntur sed homines et equos sagittis vulnerant et occidunt et cum iam homines et equi sunt debilitati sagittis tunc congrediuntur cum.

Можно добавить, что Пахимер и Григора практически в тех же выражениях описывали поражение византийцев при Магнезии в 1302-м.

 

Когда французы достигли Эфеса - турки попытались отбить пасущихся лошадей. Далее - они обстреливали крестоносцев на берегах Меандра, имея ввиду укрыться в близлежащих горах в случае неудачи.

При этом - такие действия опять не "панадол". Около Антиохетты французы смогли как минимум часть турок прижать к горе и поколотить. Этакий "мини-Арзуф".

Закончилось это тяжелым поражением у Лаодикеи. По описанию - Мириокефалон 0.1. Турки ждали-ждали удобного случая - и дождались. Бардак на марше на труднодоступной местности - и погром.

Опять же - метод сам по себе далеко не "лекарство от всех болезней". К примеру - Абакумов А.А. Селевкидская армия в парфянской кампании Антиоха III // Восток/Oriens. 2015. №2. Вот тут.

Jason T. Roche. The Crusade of King Conrad III of Germany. Warfare and Diplomacy in Byzantium, Anatolia and Outremer, 1146–48. 2021

 

P.S. И что-то мне подсказывает, что окажись на месте Конрада или Людовика Ричард I или Фридрих I - итог мог бы быть и иным...

Тут достаточно посмотреть на действия Людовика после поражения у Лаодикеи. Взять пример с храмовников в организации марша и боя додумались именно что только после того, как отхватили от турок. Вот уж точно - "кто тебе тогда доктор?

 

Так-то в Nicholas Morton. The Crusader States and Their Neighbours. A Military History, 1099-1187. 2020 автор утверждает, что и последующее фиаско у Дамаска - также дело рук Конрада.

Цитата

Reviewing the Franks’ military conduct over the past half-century, they had never conquered a major Muslim city in this way. ... The above discussion has demonstrated that there was something very unusual about the advance on Damascus. ... It is very difficult to believe that she and/or Baldwin III, who had taken part in the failed expedition to Bosra the previous year, would have voluntarily mounted this campaign given that it ignored the hard lessons learned in former expeditions. ... If the Eastern Franks then did not champion the advance on Damascus, then who did? ... Ascalon, however, was not selected as the Crusade’s objective and so there must have been strong backing for a campaign against Damascus from a leader(s) with sufficient influence to sway the entire council. The most logical choice here is Conrad III. In his own correspondence he informed Abbot Wibald of Corvey that the Damascus venture had been  launched ‘by common counsel’ (communi consilio) but it is possible that, as Ibn al-Qalanisi observes, this decision was only reached after a lot of disputation; Ibn al-Athir presents the campaign as Conrad’s initiative. Loud has also pointed out that Conrad may have been present — possibly even a participant — in the 1126 campaign against Damascus and so would have had a strong reason to wish its conquest. Otto of Freising adds the detail that Conrad had already agreed with the Eastern Franks to attack Damascus in talks held in Acre even before Louis VII’s arrival and the council at Palmarea. It might also be pointed out that if Conrad did indeed champion an attack on Damascus, then he would have had a strong reason to retrospectively present the council’s decision as unanimous — rather than his own responsibility — given the campaign’s ignominious collapse. Ultimately it seems likely that Conrad was behind the decision. If this hypothesis is accepted then the rest of the campaign’s decisions fall into place. The recreation could run as follows: the army was compelled to advance on Damascus by the German Crusaders in defiance of the region’s strategic and tactical logic.

Полувеком ранее такое же "припадочное планирование" привело к погрому Народного и Полуторного Крестовых походов.

 

P.P.S. Из хроники Михаила Сирийца в переводе Р.А. Гусейнова

Цитата

Рассказ35. Когда цари Италии узнали о несчастье, постигшем Эдессу, бесчисленные толпы, а также два великих царя (=императора) и многочисленные графы отправились и пошли. Царь Аламана (Германии – Конрад III) — с девятью тысячами мужей и король Франции (Людовик VII) — с пятью тысячами, а еще были другие, иноязычные.

Византийский император опасался, что после перехода через море и утверждения своей власти они (франки) не оставят в покое царство греков. Поэтому он заключил союз с тюрками и в течение двух лет чинил препятствия франкам. Вот почему в 1148 г. они напали на Константинополь. Тогда византийский император дал им золото и поклялся святыми таинствами и на кресте, что переправит их без обмана в Малую Азию. Они ему поверили и заключили с ним мир, но император обманул. Он отправил к их предводителю проводников, которые завели франков в труднопроходимые горы. После пятидневного безводного пути проводники сбежали, бросив их в беде. Многие погибли от жажды и голода. Поняв, что они обмануты, франки повернули обратно и пошли против греков.

Тюрки же, встречая разрозненные силы ослабленных франков, бродивших в поисках съестного, уничтожали их в большом количестве. Тюркские владения были до того полны франкским добром и серебром, что в Мелитене цена серебра и свинца была одинакова. Тюркская добыча доходила до Персии.

А тем франкам, которые вернулись к морскому побережью, греки продали муку с подмешанной к ней известью. И когда они поели, то свалились и скончались. Удивительно и достойно передачи то, как бесчисленный народ погиб не в сражении, а в результате вероломства. Они (франки) сумели захватить у греков только одну крепость и, разгневанные, убили всех, кто там находился.

Царь Рима скончался от болезни. Царь Аламании и три графа добрались до Иерусалима, где стали /жертвой/ вероломства. Они заключили соглашение с королем франков в Иерусалиме Балдуином III и осадили Дамаск. Жители города тайно отправили /посланца/ к иерусалимскому королю и передали ему: "Не думай, что, утвердившись в Дамаске, этот великий царь оставит тебя в Иерусалиме. Мы же предпочитаем тебя. Возьми наше золото, а тех отправь назад морем с тем, чтобы уцелело твое царство". Они пообещали ему двести тысяч динаров, а владетелю Тивериады — сто тысяч. И когда те получили золото и возвратились в Иерусалим, оказалось, что это - медь. И они находились в замешательстве. Царь Аламании, удостоверившись в вероломстве греков и франков, вернулся в свою страну весьма удрученный. Таков конец тех, кто отправился отмстить /за Эдессу.

Цитата

35. Эта небольшая вставка, вероятно, заимствована Михаилом Сирийцем из одного из своих источников, в котором описан Второй крестовый поход.

izobrazhenie_2022-02-07_233908.png.e2c6a

Сирийский оригинал приложен, но там так мелко, что я толком не опознаю буквы.

Во французском переводе тоже - 900 тысяч и 5 тысяч.

Поделиться сообщением


Ссылка на сообщение
Поделиться на других сайтах

Избаловался английским.

Есть у Габора Агоштона статья -  Gabor Agoston. Empires and warfare in east-central Europe, 1550–1750: the Ottoman–Habsburg rivalry and military transformation // European Warfare, 1350–1750. 2010.

В 2012-м она вышла в составе сборника его работ на турецком -  Doğu-Orta Avrupa’da İmparatorluklar ve Savaş, 1550–1750: Osmanlı-Habsburg Rekabeti ve Askerî Dönüşüm // Gábor Ágoston. Osmanlı'da Strateji ve Askeri Güç. 2012. Я думал, что она полностью повторяет английский оригинал (в тексте там и правда отличий мало/почти нет, особенно на первых страницах). Но оказалось, что Агоштон за эти несколько лет нашел и опубликовал несколько новых документов по численности войск капыкулу вообще и янычар в частности. 

К примеру, кроме прочего, есть список войск капыкулу перед Чалдыранской кампанией 1514 года, который отличается от опубликованных Омером Барканом данных из бюджета 1514-15 года. 

joxi_screenshot_1632595659970.png.aa4b85

Ágoston Gábor. Mohács és Szulejmán szultán magyarországi hadjáratai // Művészet és mesterség. 2016 Тут таблица удобнее, но ее состав со статьей 2012 года не совпадает. К примеру - список для Чалдырана он в нее не включил.

Получается, что перед Мохачем списочная численность янычар без аджеми-огланов и правда могла достигать 10 тысяч. Для 1524-25 года он дает 9390 янычар и 4961 аджеми-оглана. При том, что в "относительно спокойные годы" их общая численность могла болтаться в районе 10-11 тысяч всего.

Сравнение списка из бюджета 1514-15 по Омеру Баркану и перед кампанией, закончившейся Чалдыраном (26 Mayıs-21 Ağustos 1514)

Янычары - 10065/10065. Численность аджеми-огланов не указана, входили ли они в число янычар или просто не указаны - не ясно. Полное совпадение чисел бюджета и списка, до еденицы, также вызывает подозрения. Более такого нет ни у одного корпуса капыкулу.

Сипахи - 1951/1640, силяхдары - 2064/1758, правые улюфеджии - 695/551, левые улюфеджии - 648/545, правые гарибы - 431/390, левые гарибы - 413/378, джебеджи - 451/378, топчу - 353/293, топ арабаджи - 378/334.

Всего - 17 449 / 16 332. Но, как уже выше писал, - мало что ясно с янычарами. Если их откинуть, то 7 384 / 6 267, то есть общая недостача - 15%.

Поделиться сообщением


Ссылка на сообщение
Поделиться на других сайтах

Halil Inalcik. The Ottoman Empire: 1300-1600. 2013. Первая публикация была в 1973-м.

Chapter XVIII. The triumph of fanaticism.

Цитата

As early as the 1540s Taskopruluzade was lamenting that scholastic theology and mathematics had lost their old popularity among the ulema in the medreses and that the general level of scholarship had fallen. 

...

The fate of the observatory, established in 1577 in Galata, is an event which demonstrates the clear victory of religious fanaticism over the rational sciences. The observatory was founded for the purpose of correcting Ulugh Beg’s Tables and was at the time the only observatory in the Islamic world. The sultan’s chief astronomer, Takiyyuddin Mehmed (1520–78) founded this observatory, and to increase the accuracy of his observations built some new instruments, in particular an astronomical clock. The observatory was no less advanced than Tycho Brahe’s, then the most modern in Europe; in fact there was a striking similarity between the instruments which these two astronomers used. Takiyyuddin has left an account of how he examined clocks imported from Europe and how he used these as models when he made instruments.

Now it seems that Murad III built his observatory for astrological rather than astronomical purposes. The sultan’s favourites approved of this, but their rivals, a group of ulema, including the seyhulislam, regarded an interest in astronomy and astrology as irreligious and ill-omened, like magic and fortune-telling. The seyhulislam used the outbreak of plague as a pretext for petitioning the sultan to the effect that these bold efforts to penetrate God’s secrets had caused the plague. In 1580 a group of Janissaries razed the observatory to the ground.

...

It has been claimed that in an earlier period Mehmed the Conqueror had taken an interest in Italian Renaissance culture but that after him this movement was halted. He was certainly the most broad-minded of the Ottoman sultans. In order to learn the principles of the Christian religion from a qualified person he ordered the patriarch Gennadius to write a treatise on Christianity; in his Palace he gathered Greek and Italian scholars such as Amirutzes of Trebizond, Critoboulos of Imbros and Ciriaco of Ancona. He ordered a map of the world from Amirutzes, had Ptolemy’s geography translated, and created a Palace library of classical Latin and Greek works. He showered favours on Gentile Bellini, whom he brought from Venice to decorate the Palace walls with frescos in the Italian style and to paint his portrait. Berlinghieri intended to present his Geographia to Mehmed, and Roberto Valturio his work entitled De re militari. Giovanni-Maria Filelfo wrote his poem Amyris, eulogizing the Conqueror. This has led some people to regard him as a true Renaissance sovereign, a view which is far from the truth. His interest in the Christian world sprang only from a desire to become its conqueror and ruler. Culturally he was a Muslim; he had a profound admiration for Hocazade and believed implicitly in his seyh, Aksemseddin’s visions of the unknown. His epoch’s admiration for the European style in art and a few superficial borrowings in the practical sciences did not constitute a new cultural direction.

 

Поделиться сообщением


Ссылка на сообщение
Поделиться на других сайтах

Hatice Oruç. Christian Sipahis in the Bosnian Sandjak (15th Century) // Archivum Ottomanicum, 26 (2009)

Босния завоевана в 1463 году.

По данным на 1468/9 годы в Боснии значится 510 тимариотов, из них 243 мустахфиз, приписанных к 17 крепостям, и 267 эшкинджи. 

По данным на 1485 год - учтено 398 тимариотов, из них 292 эшкинджи и 106 мусхахфиз, приписанных к 9 крепостям.

По данным на 1489 год - учтено 385 тимариотов, из них 279 эшкинджи и 106 мустахфиз, приписанных к 9 крепостям.

 

Данные из Баркана -  H. 933-934 (M. 1527-1528) Mali Yılına Ait Bir Bütçe Örneği

Всего учтено в империи 28 088 эшкинджи-тимаров и 9 653 мустахфиз-тимара, того 37 741 тимар. Больше всего мустахфиз-тимаров в Румелии - 6 620, при наличии 10 668 эшкинджи-тимара. Для сравнения - в Анатолии, Руме, Карамане и Зулкадире 14 054 эшкинджи-тимара и только 2 614 мустахфиз-тимара.

Там же - данные о количестве и размерах тимаров в Румелии на 940 г.х. (1533). Для Боснии - 728 (17 заимов и 711 тимариотов). Для всей Румелии учтено 11 951. При этом если просуммировать указанные числа - будет 11 588. При том, что заимов указано 384, а тимаров - 11 207. Хаха. Количество зиаметов указано правильно. Дополнительно -  Orhan Kılıç. 1533 Tarihli İcmâl Defterine Göre Rumeli Vilayeti’nde Zaimler ve Sipahiler. 

Это, скорее всего, только эшкинджи-тимары. Плюс отдельно хас паши Боснии - 739 тысяч акче. Жалование бейлер-бею там не указано, а вот хас паши Боснии банально - самый большой в Румелии. После него идет паша Семендера - 622 тысячи акче. При этом по количеству тимаров Босния большая, но не самая большая. Насколько понимаю - практика это давняя

 

Далее - Али Чауш.  Douglas Howard. From manual to literature: Two texts on the Ottoman timar system // Acta Orientalia Academiae Scientiarum Hungaricae, Vol. 61, No. 1/2 (March 2008)

Цитата

The vilayet figures for timars and zeamets and total troop strength in Pseudo Ali Çavuç do not match those in Ayn Ali and therefore cannot have come ffom the tahrirs of 1570-1590. It seems likely that the figures in Pseudo Ali Çavuç were taken from earlier cadastral registers, probably the series that had been carried out in most provinces of the empire in the years 1540-1560. The registry archived all past registers, including both old day books and the records of earlier cadastral surveys.

На "Востлите"

Цитата

Эйялет Босна. Имеется 7 санджаков. Заимы и владельцы тимаров представляют 1980 кылыджейКоличество войска с установленными законом джебелю составляет 7000 человек. Кроме того, имеются получающие жалованье [султанские] войска.

Санджаки следующие: лива Босналива Херсеклива Изворниклива Килислива Зачаскалива Кыркалива Бакрич.

На турецком - "bin dokuz yüz seksen" и "yedi bin". Санджаков - семь ("yedi"). И в турецком издании - среди санджаков нет Килиса, перечислено только шесть.

izobrazhenie_2021-10-21_222923.thumb.png

Турецкий текст Али Чауша - вот тут. И еще вот тут - İlhan Şahin. Tîmar Sistemi Hakkında Bir Risale. Он же на "академии" - тут.

В 1533-м в Боснии 728 тимаров и заимов. В Зворнике - 151, в Херсеке - 445. Остальные - не знаю. Насколько понял - минимум часть это территории, завоеванные уже в 1540-е и позднее (ораховицкий санджак).

 

Кроме этого

Цитата

Эйялет Румели. Имеется 24 санджака. Имеется дефтер кетхудасы и тимар дефтердары. А у паши санджака [Софий] — два алайбея, они называются правым и левым. В каждом санджаке также имеется по одному алайбею. Имеются три бея мюселлемов с зеаметами, а также бей юрюков и бей акынджи. Все они подчинены бейлербею Румелии. Когда случается августейший поход, они отправляются все вместе. Имеющиеся в упомянутом эйялете Заимы и владельцы тимаров составляют 10 187 кылыджей1080 из них — зеаметы, а остальные — тимары с тезкере и без тезкере. Установлено заимам поставлять одного джебелю с 5000 [акче дохода], а владельцам тимаров — с 3000 [акче]. Владельцы тимаров с доходом в 10 000 [акче], а также от 10 000 и до размера дохода зеамета поставляют по 3 джебелю. Таким образом, в упомянутом эйялете все имеющиеся эмиры, заимы и владельцы тимаров вместе с их джебелю составляют войско в 35 000 человек. Племена мюселлемов называют очагами. Каждый очаг имеет один тимар и тот тимар посылает в поход 5 человек очередных мюселлемов. Племена юрюков также от каждого очага назначают 5 человек эшкинджи, которые все вместе со своими беями отправляются в поход. Таким образом, мюселлемы Румелии составляют 849 очагов, а юрюки — 1464 очага. Следовательно, отряды мюселлемов и эшкинджи юрюков составляют 11 560 человек. Кроме того, отряды акынджи составляют войско в 12 000 человек. По этому подсчету в упомянутом эйялете в целом вместе с джебелю, определенными законом для санджакбеев, заимов и владельцев тимаров, и отрядами упомянутых мюселлемов эшкинджи и акынджи численность войска составляет 58 500 человек.

А санджаки следующие: лива паши [София], лива Кёстендиль, лива Визе, лива Чирмен, лива Кырк-Килисе, лива Силистра, лива Нигболу, лива Видин, лива Аладжа Хисар, лива Влчитрин, лива Призрен, лива Искендерийе, лива Дукагин, лива Авлонья, лива Охри, лива Делвина, лива Яния;, лива Ильбасан, лива Мора, лива Тырхала, лива Селяник, лива Ускюб, лива Бендер, лива Аккерман.

Похоже, что тут речь тоже идет только об эшкинджи-тимарах.

Что интересно - у Пала Фодора и Гезы Давида данные для Боснии у Айн Али не указаны, а у Али Чауша в соответствующей графе вставлена какая-то кракозябра - "(2)280". 0_0

С Айн Али та проблема, что его, похоже, "в латинице" могли и не издавать (современные издания я, естественно, не трогаю - в них просто не разбираюсь). Но насколько смог понять - чаще всего цитируемое издание 1979 года это факсимиле арабицей. А ее и немалая часть турецких исследователей не читает. 

У Эвлии Челеби для Боснии указаны 7 или 8 санджаков, 150 зиаметов и 1792 тимара.

Цитата

ААААА!!!! Скарич пишет, что у Эвилии указаны 59 зиаметов и 1792 тимара для санджака Босна. А для эйялета правильная сумма - 144 зиамета, 3761 тимар. Точнее - он в разных местах дает данные для санджаков, а потом сумму для эйялета указывает неправильно... 

Цитата

Проблема в том, что я не уверен в правильности подсчета самого Скарича. Текст Эвлии мутный, я не уверен, что он вообще дает данные для санждака Босна. Это могут быть данные для всего эйялета, хоть и "другие". Хотя почему Скарич так подумал - тоже более-менее понятно. У Эвлии числа уже для санждаков Клиса, Зворника и Герцеговины зашкаливают за указанное для всей Босны. С другой стороны - у Эвлии в принципе для Босны числа какие-то жуткие - с хаса паши 2000 воинов, с зиаметов и тимаров еще 10 тысяч...

А теперь дефтер 1631 года из Мерфи - смотрим на числа по Босне. =) Почти совпадают еще числа по Очакову и Буде. По Румелии расхождение почти в два раза. 

izobrazhenie_2021-12-22_060310.png.76427

 

Еще -  Doç. Dr. Coşkun Üçok.  Osmanlı devleti teşkilatında tımarlar / IV. Mala bakımdan tımarlar. Вот тут. На страницах 86-87 приведены данные из Айн Али, Райкота и Кара-Мустафы паши. У Айн Али для Боснии указано тоже 389 зиаметов и тимаров и 3000 воинов. У Кара-Мустафы, если не путаю - 330. Там добавка

Цитата

Bosnada diğer vilâyetlere göre az dirlik bulunması buranın hususi bir statüye tabi tutulmuş olmasından ileri gelse gerektir.

Оно может и так, но у меня есть подозрение, что это просто результат описки в каком-то документе. Я не удивлюсь, если там тысячу потеряли, к примеру.

 

Ahmed S. Aličić. Popis Bosanske vojske pred bitku na Mohacu 1526 godine - вот тут. И вот тут. Насколько понимаю - точно он, на самом деле, не датирован. И документ уникальный, по крайней мере - о то, что еще что-то такое сохранилось - не читал. Это, насколько понимаю, йоклама.

Скарић В. Попис босанских спахија из 1123 (1711) године. // Гласник Земаљског музеја, св. 2. год. XLII. Сарајево, 1930. Вот тут.

Интересно, а какие категории значатся под "merd"? В статье прямо написано - "джебелю".

Гулямы там, кстати, упоминаются прямо - "gulam". Но это, насколько понимаю, указание не на военную роль ("кошевой"), а на рабский статус. Есть и некие "ulufel". Терминология в пописе не является калькой с "легальной". В пописе, кстати, указана принадлежность большей часть людей. Чаще всего - босняк, арнаут. Мелькают "софийцы" (болгары?). Люди с припиской "гулям" - чаще всего хорваты. Хотя и арап встретиться может. Пал Фодор и Геза Давид некорректно называют свиту санджак-бея "гулямами" - там гулямов много, только далеко не все. Хватает и "людей". Также они указали только состав войска "к походу", выкинув тех тимаритов, которые не участвовали в походах. В общем - подсчет у них косой-кривой.

Что странно - за тимариотом с тимаром менее 2000 акче могли быть записаны 2 "человека". А у другого, с 3500 акче, нет ни одного. У большей части тимариотов в 5-6 тысяч акче - пара людей, но можно найти персонажа и с шестью людьми.

Часть владетелей прямо обозначены, как "обеспечивающие защиту Боснии". В походы не ходили? У них указан надел, но не у всех указано количество людей. Ошибка? Или так оно и было? Там почти все - "кнезы" (предполагают, что это лидеры влахов, которые имели тимары по статусу). Христиане или "новые мусульмане".

Есть список нетчиков - и они не пересекаются со списком учтенных.

В свите санджак-бея были "люди санджак-бея" и "люди людей санджак-бея". 

Цитата

Poslije vojvoda popisani su merdovi mirilive koji nemaju svojih timara. Ovo su vojnici koje je sam sandžak-beg plaćao. Interesantno je da je poneki od tih sandžak-begovih merdova također imao svoje merdove. Ovakva pojava je dosta nejasna. Naime, nije se moglo utvrditi po kojem osnovu su oni imali svoje merdove, da li po visini plaće koju su dobivali od mirilive ili po nekom drugom osnovu. Broj tih sandžak-begovih merdova iznosio je 230, a broj njihovih merdova 218. Iz toga se vidi da su oni imali mali broj merdova. U stvari, većina ih nije ni imala svojih merdova. Karakteristično je da je među tim merdovima većina bila označena kao Hrvat. O tome će još biti govora na drugom mjestu. Ta grupa je, čini se, predstavljala konjicu jer ih je velik broj označen kao ulufei (sa plaćom). Tu je popisan 71 ulufedžija. Interesantno je da su četvorica među njima također imali svoje merdove. To je konjica koja nije spadala u red timarnika nego je primala plaću iz državne blagajne i kao takva spadala pod neposrednu komandu sandžak-bega. Neposredno poslije popisa ulufedžija iznesen je zbir svih merdova mirilive, ukupno 1.040.

Числа в "итого" не сходятся. Среди остающихся для обороны Боснии я насчитал 100 тимаров без тезкере и 17 с тезкере. В "итого" указано 15 и 110. При этом "итого" находится в странном месте - посреди страницы. И там после нее дописка какая-то. =/ Далее - зиаметов 17, 16 просто по списку и один в "нетчиках". Среди "оставленных для защиты" зиаметов просто нет. А в "итого" - один как раз там и указан. 

Цитата

Dalje, iz toga konačnog zbira u rekapitulaciji vidi se da  je ukupan broj vojnika iz Bosne iznosio 3.116. Od toga neposredna pratnja sandžak-bega (merdovi mirilive) iznosila je 1.040. Zaima je bilo 16. Oni su imali ukupno 213 džebelija. Spahija je bilo 643, od toga sa tezkirom 112 a bez tezkire 529. Oni su imali 1.204 džebelije. Treba napomenuti da su merdovi zaima i spahija koji se u defteru navode označeni u rekapitulaciji kao džebelije. 

Po carskoj naredbi od ukupnog broja vojnika ostalo je 126 timarnika da brani Bosnu - 1 zaim i 125 spahija. Među ovim spahijama 15 ih je bilo sa tezkirom a 110 bez tezkire. U cjelini je sačuvana samo grupa zaima sa svojim džebelijama i grupa koja je ostala da brani Bosnu. Inače se vidi da je u ovom fragmentu sačuvano nešto više od polovine svih popisanih lica (vojnika). Interesantno je da u konačnom zbiru nisu posebno iskazani oni što se nisu odazvali na vojni poziv. Vjerovatno su uračunati u ukupan broj vojnika.

Занятно, кстати. Если посмотреть "по нормативу" и размерам владений - среди тимариотов всадники в буруме большинство не составляли, хотя и редкостью не были. Точно пока не считал - но на глаз треть-четверть. Но с добавлением джебелю - они превращаются в откровенно "редкую птицу". Бард мог быть у нескольких заимов, большая часть из них имела наделы между 20 и 30 тысячами акче и иметь гечим от них не требовали. Паши с хасами могли иметь несколько покрытых коней, при норме "с каждых 50 тысяч акче". То есть - какой-нибудь небольшой бейлербейлик мог иметь штуки десятков всадников на покрытых конях при общей численности конных в штуки тысяч. Около процента и менее. Если эта норма превышалась - значит, скорее всего, держатели наделов перевыполняли возложенные на них нормы. 0_о?

Дефтер сохранился не полностью - около половины, второй. Начало - не сохранилось.

Цитата

Ovaj popis se odnosi samo na bosanski sandžak. Nažalost, i ovo što  je sačuvano ne teče kontinuirano, listovi su ispreturani. Prikazaćemo ga onako kako je on danas sačuvan. Odmah da istaknemo da je veliki nedostatak u tome što nam nije nigdje sačuvan datum nastanka deftera. Da je popis kompletan, u njemu bi se nalazio izvod iz carske naredbe o vojnom pohodu koji  je sadržavao naredbu o smotri, načinu određivanja vojnika, broj vojnika koji je trebalo da krene na vojnu i mjere u slučaju da se neko ne odazove na poziv. Obično je takvom naredbom određivan procentualni iznos vojnika uzimajući kao jedinicu mjere deset ili dvadeset vojnika. Takva naredba je redovito sadržavala datum smotre i datum pokreta na ratište, kao i formacijski raspored. Budući da nije sačuvan početak deftera, to nam navedeni elementi nisu poznati. Cini se, ipak, da je postojala nešto drukčija praksa u ranijem periodu jer se iz ovog fragmenta vidi da su odmah u defter upisivani i oni koji idu u rat i oni koji ostaju da brane vilajet Bosnu. Nije moguće utvrditi da li je ovakav raspored napravljen na nekom zbornom mjestu ili u administraciji pokrajine.


Ipak, sticajem okolnosti sačuvan je kraj deftera, odnosno rekapitulacija popisa, što namomogućava da približno označimo kakva je bila kompozicija deftera u cjelini.

Если приложить к этим данным размер хаса санджак-бея Босны (его датируют то 1520, то 1526 - вполне подходит к этому документу, который датируют в этом же диапазоне) - 739 тысяч акче. Формально - с такого хаса должно было выставить по одному джебелю с каждых 5000 (beş bin) акче. Это составляет 148 человек. А у него под рукой было больше тысячи (1040). Другое дело, что не вполне ясно - что это были за люди. Интересный момент - наемники-улюфеджии это, насколько понимаю, мусульмане. Большая часть - босняки и арнауты, но попадаются персонажи из Филипполя и даже Анатолии. Большая часть двора бея - гулямы, чаще всего хорватского происхождения. А вот "люди людей санджак-бея" - это чаще всего босняки-мусульмане, насколько понимаю - скорее всего НЕ гулямы.

Цитата

Husein Hrvat, gulam; Ahmed Bosna njegov merd.  
Skender Hrvat, gulam; Ahmed Bosna njegov merd.  
Sulejman Hrvat, gulam; Alija Bosna njegov merd. 

izobrazhenie_2021-11-29_045115.thumb.png

То есть - при гулямах санджак-бея состоят ратные люди из свободных мусульман.

Далее - по поводу оставленных для обороны Боснии. Их, кстати, много - шестая часть от всех тимариотов, включая нетчиков. Хотя тимары у этой группы, в массе, небольшие.

Цитата

Po carskoj naredbi od ukupnog broja vojnika ostalo je 126 timarnika da brani Bosnu - 1 zaim i 125 spahija. Među ovim  spahijama 15 ih je bilo sa tezkirom a 110 bez tezkire. U cjelini je  sačuvana samo grupa zaima sa svojim džebelijama i grupa koja je ostala da brani Bosnu. Inače se vidi da je u ovom fragmentu sačuvano nešto više od polovine svih popisanih lica (vojnika). Interesantno je da u konačnom zbiru nisu posebno iskazani oni što se nisu odazvali na vojni poziv. Vjerovatno su uračunati u ukupan broj vojnika.

"Нетчиков" почти столько же, что интересно. Они перечислены все - нужно будет в табличку собрать по размерам наделов.

Цитата

U nastavku (list 8-9) slijedi poglavlje o spahijama iz bosanskih nahija koji nisu došli na smotru. Oni su popisani po nahijama. Njihov broj izgleda ovako: Sarajevo 10; Visoko 8; Vlasi-Birče 6; Banja 4; Ras 8; Barče-Vlasi 4;  Perine (ili slično) 4; Borač 10; Olovci 8; Vratar 6; Brodar 5; Neretva 5; Hrtar 3; Osat 2; Višegrad 3; Brod 2;  Prostjenje 2. Budući je zabilježeno da su se naknadno odazvala još šestorica, znači da 83 spahije nisu došli na smotru.

 

Кочибей на востлит. И вот тут - "Кучибей Гомюрджинский XVII о причинах упадка Турции"

Цитата

Покойный Суфи-Мухаммед-паша, беглер-бей Румелийский, находясь в то время в Софие, как только узнал об этом, тотчас же отправился скорым шагом туда; ударился в самое сердце неприятеля; в один момент более 100,000 нечестивого войска сделал жертвою блестящей сабли; завладел пушками (top), ружьями (tüfenk) и обозом, и мусульманские воины (askeri), набрали такое бесчисленное множество добычи, что всякий из них учетверил свои силы и средства. Так, по крайней мере, об этом написано в летописях. Равным образом, когда область Босна, сделавшись санджаком, присоединена была к румелийскому округу, то в нем по краткому реестру (icmal defterinde) было 12,000 сабель (kılıç), что, с следующими по закону (Kanun) латниками (cebelileri), составляло 40,000 превосходного, отборного и храброго войска (askerlerdi). А так как силы и средства некоторых очажников (ocak), людей ревностных, именитых и почтенных, в падишаховом государстве, были как нельзя более превосходны, то иной из них ради Аллаха вел с собой на войну 30, другой 40, а кто и 50 человек вооруженных латников (silâhlı cebelilerle), лишних против положенного по закону, и таким образом румелийское войско состояло из 70 — 80,000 человек храбрых, опрокидывавших льва и сокрушавших врага бойцов, которые, куда бы ни пошли, всюду чинили победы и завоевания. По краткому же реестру, в анатольском округе было 7000 сабель, что, со включением следующих по закону латников, составляло 17,000 отличного, стройного, отборного войска

"Латник" тут "джебелю". 

Получается, что Кочибей ссылается на какой-то "краткий реестр" конца 15 века, едва не времен Мехмеда II Фатиха, в котором значилось 19 тысяч клычей, что составляло, с джебелю, 57 тысяч бойцов. Проблема в том, что пишет он про эйялеты (Anadolu eyâleti, к примеру), а в указанное время их было не два, а три. Румелия, Анадолу и Рум. И есть у меня подозрение, что Рум он просто "потерял".

В "Koçi Bey Risalesi" число клычей в Румелии указано как 10 тысяч (on bin), а не 12 тысяч. Для Анатолии - те же 7 тысяч (yedi bin).

Дальше у него мелькают эйялеты Ван, Диярбакыр и Эрзрум (Diyarbakır, Van, Erzurum eyâletle­ri). Но количество клычей там не указано, только общая численность войск, при этом даже не для всех провинций. На русском - для Диярбакыра с Курдистаном и Эрзрума. На турецком - для Вана с Курдистаном и Эрзрума. Уточнений - "по закону" это или "по факту" - нет.

У Иналджыка даты завоевания/создания эйялета указаны для Эрзрума 1514/1533, Вана 1533/1548, Диярбекира 1515/1515. При этом Кочибей не упоминают кучу других эйялетов, которые были созданы примерно в это же время. =(

Интересно - а что если указание про "когда область Босна..." относится только к Румелии, но даже на Анатолию уже не распространяется? И даже реестр Анадолу, которым он пользуется, не этой эпохи?

С нерегулярными контингентами - вообще понеслась душа в рай. Дат нет. В Румелии юрюков и мюсселемов 40 тысяч (в поход поднимали 5-6 тысяч), акынджы 20 тысяч, в Анатолии пехоты 30 тысяч (из которых в поход поднимали 3-4 тысячи). Насколько понимаю - подразумеваются еще тысяч 20 генлюлю в Румелии?

 

Цитата

Рассказывают о зяте Рустем-паши, Ахмед-паше, который был четвертым визирем во время похода на Сигет, а впоследствии сделался верховным визирем, что в начале, когда он только что сделался визирем, из предметов роскоши у него было только две шубы: одну он надевал в императорский Диван, а другую носил дома; зато у него было 4 — 500 покупных рабов и приличный цейхгаус. Главные квартиры прочих визирей точно также были превосходны: каждый из них содержал на дачах своих по сто косяков мулов да по сто косяков верблюдов. Так что когда бывало приходил фирман об отправлении куда-нибудь в поход, то они не покупали ни одной лошади, ни одного верблюда, а на третий же день живою рукою отправлялись в назначенное место: им не нужно было еще приводить в порядок свою главную квартиру. Что же касается до настоящего времени, то военные, будут ли они чиновники или комиссионеры, все свои доходы употребляют на дома, сады, киоски, да на собольи шубы, малюты и другие украшения. Случись же идти на войну, они не в состоянии были бы выступить и с двумя слугами. Роскошь —  это беда! сказывали (мудрые); и в самом деле: большая беда.

Цитата

усть всевышний содействует во всем моему могущественному повелителю. Пусть он, совершая походы, завоюет множество крепостей. Однако прежде соблаговолите дать указ слуге вашему, великому везиру: "Мое августейшее желание — совершить великий поход. Отныне начинай подготовку похода, не допусти недостатка в военных припасах". Прежде всего необходим провиант — ячмень, мука, сухари, а также верблюды, мулы: 100 раз по 100 000 киле ячменя, 100 000 кынтаров сухарей, 10 000 кынтаров пороху, 40 штук больших пушек, 3000 пар буйволов, караван в 1000 верблюдов и караван в 2000 мулов, а кроме того в казне необходимо иметь 2000 юк акча для раздачи бахшиша янычарам и сипахиям по 1000 акча на душу. Владельцам тимара бахшиш не выдается. Эти приготовления могут быть произведены только в течение 5 лет. Так как, милостивый мой повелитель, слуги твои, райя, крайне обеднели и разбежались из деревень, то случись в скором времени война, вести ее будет слишком трудно.

Если три-четыре года войны не случится, они снова придут в себя и в случае похода не будет затруднений.

Цитата

Мой всесильный государь, хасс бейлербея Румелии имеет доход в 11 юк акча. В эялете 223* санджака: Костендиль, Мора, Искендерийе, Тырхала, Яния, Охри, Дукакин, Силистра, Нигболу, Видин, Авлонья, Эльбасан, Дельвина, Ускюб, Селяник, Визе, Кырккилисе, Чермен, Аладжахисар, Пизрен, Вулчетрин, Бендер, Аккерман. Во главе каждой ливы стоит санджак-бей, а их зовут румелийскими беями. Они [каждый из них] имеют знамя и музыкантов. Каждый из них выступает в поход с 200-300 джебелю. В Румелии 9274 кылыджа, из них 904 зеамета, а остальные тимары с тезкере и без тезкере. Да не будет сокрыто, что каждому займу следует вывести на каждые 5000 акча [дохода] одного снаряженного латника (джебелю), а владельцу тимара — на каждые 3000 акча [дохода] одного снаряженного джебелю. По древнему закону тимар с доходом до 20 000 акча дает трех джебелю. Всего [в Румелии] 20 200 джебелю. Они выступают в поход совместно с владельцами тимаров и зеаметов. Число джебелю бейлербея и санджак-беев совместно достигает 8200 человек. Таким образом, всего румелийского войска до 30 000 человек*. Годовой доход их 568 юк 57 000 акча.

Мой благоденствующий повелитель, бейлербеем Анатолии является Мустафа-паша, он имеет хасс с годовым доходом в 10 юков и 14 санджаков: Кютахья — санджак паши, Сарухан, Айдын, Худавендигяр, Кастамону, Ментеша, Болу, Анкара, Карахисарисахиб, Текеили, Чанкыры, Хамидийе, Султанёню, Карасы. Этот обширный район имеет 7300 кылыджей, из которых 125 зеаметов, а остальные тимары. Количество их джебелю 9700 человек. А всего войска эмиров владельцев тимаров и зеаметов вместе с джебелю по закону 17 000 человек*. Их годовой доход 338 юк 32 000 акча.

Мой благоденствующий повелитель, слуга ваш Хасан-паша является в настоящее время бейлербеем Карамана. Его хасс имеет годовой доход — 6 юк 60000 акча. В эялете 7 санджаков: Конья — санджак паши, Нигдэ, Бейшехри, Кыршехир, Кайсери, Акшехир, Аксарай. В эялете 626 кылыджей, из которых 116 зеаметов, а остальные тимары. Таким образом, эмиры, владельцы тимаров и зеаметов, по древнему закону вместе с джебелю составляют армию в 4600 человек. Их годовой доход 80 юк 5500 акча.

Мой великодушный повелитель, Шахин-паша сейчас является бейлербеем Боснии; его хасс имеет годовой доход 6 юк 50 000 акча. В эялете 8 санджаков: Босна — санджак паши, Герцеговина, Килис, Изворник, Позега, Рачна, Керка, Рахвица (Rahvice). В этих лива у владельцев тимаров и зеаметов 189 кылыджей. Вместе с джебелю они составляют полное[?] войско, а годовой доход их — 122 юка 13580 акча.

Мой всемилостивый падишах, Мехмед-паша в настоящее время является бейлербеем Тамышвара. Он имеет хасс с доходом в 8 юк 6000 акча. В эялет входят 6 санджаков. Тамышвар, Либва, Геле, Морава, Янова. Этот эялет обладает также полным комплектом войск, а годовой доход их — 85 юк 7330 акча.

Мой всесильный государь, Муса-паша является сейчас бейлербеем Будуна. Он имеет хасс в 880 000 акча. В его эялете 20 санджаков: Будун — санджак паши, Эгри — бейлербейство, Канижа, Печеви, Устюни, Белград, Устургон, Секдан, Хатван, Шимонторина, Серем, Кобан, Фелек, Зигетвар, Мохач, Озек, Новиград, Сечан, Сансар, Солтук. В этих лива у владельцев зеаметов и тимаров 2722 кылыджей.

Ибшир-паша сейчас является бейлербеем Очакова (Озю). К его санджаку присоединены некоторые лива.

Мой всемилостивый повелитель, бейлербейство островов Средиземного моря представляет собой эялет морского капудана.

Мой всемилостивый государь, слуга ваш Хюсеин-паша является бейлербеем Кипра. Он имеет хасс в 6 юков. А в его эялете 8 санджаков: Лефкоша — санджак паши, Ичэль, Тарсус, Алаийе, Сие, Кирине, Бафи, Магоса. Последние три санджака отдаются в салияне. Владельцы зеаметов и тимаров этих лива имеют 2238 кылыджей.

Мой благоденствующий государь, слуга ваш Вели-паша в настоящее время является бейлербеем Зюлькадерийе и имеет хасс в 6 юков. В его эялете 5 санджаков: Мараш — санджак паши, Малатья, Айнтаб, Самсад, Каре, Зюлькадерийе. Займы и владельцы тимаров имеют 2582 кылыджа.

Мой всесильный повелитель, Осман-паша является сейчас бейлербеем Сирии и обладает хассом в 10 юков. В его эялете 15 санджаков: святые города [т. е. Мекка и Медина], Газза, Сафед, Сайда вместе с Бейрутом, Наблюс, Аджелюн, Леджун, Бука, Тедмюр, Акка, Керек и Шевьек и Дамаск — санджак-паши. Займы и владельцы тимаров имеют 846 кылыджей с годовым доходом в 65 юк 58600 акча.

Мой всесильный государь, Осман-паша является бейлер-беем Триполи в Сирии с хассом в 8 юков. В его эялете 5 санджаков: Хама, Хумус, Селимийе, Джебелийе и Траблюс — санджак паши. Займы и владельцы тимаров имеют 1263 кылыджей с доходом в 56 юк 8440 акча.

Мехмед-паша является бейлербеем Халеба с хассом в 800000 акча. Имеется 10 санджаков: Адана, Курдский Килис, Биреджик, Маарра, Азиз Балиси, Мюнбюч, Тюркман, Халеб вместе с Азаз, Халеб — санджак паши. Займы и владельцы тимаров этих лива имеют 878 кылыджей с доходом в 77 юк 13 120 акча.

Мой могучий государь, Мехмед-паша-заде является в настоящее время бейлербеем Рухи, с хассом в 6 юк 80000 акча. В эялете 7 санджаков: Чамас, Хабур, Дейри Рухбе, Бени Ребиа, Сируч, Руха, т. е. Урфа вместе с Рака есть санджак паши.

Мой благоденствующий повелитель, слуга ваш везир Ахмед-паша в настоящее время является бейлербеем Диярбекира. Он имеет от хасса 12 юк в год. [В эялете] 24 санджака: из них 5 являются очагами правительства, 8 — санджаки курдских беёв, а прочие 11 — османские санджаки: Харпут, Эргяни, Сиверек, Нусайбин, Хасанкиеф, Сиирд, Мефаркын, Акгакале, Синджар, Хабур, Чемишкезек. Девять санджаков, отданные с изгнанием, следующие: Хакют, Газире, Джезире, Эгил, Генч, Пертек, Чабакчур, Чермек, Амид — санджак паши. Заимы и владельцы тимаров этих санджаков, имея 2992 кылыджа, составляют вместе с джебели .., 12 человек. Их годовой доход 114 юков.

Мой всесильный государь, Сеявуш-паша является сейчас бейлербеем Рума и обладает хассом в 900 юк акча. Он имеет 7 санджаков: Амасья, Бозок, Диврик, Джаник, Арабкир,. Чорум ...  и Сивас — санджак паши. Займы и владельцы тимаров имеют 3100 кылыджей, а доход их — 131 юк 87 120 акча.

Мой возлюбленный падишах, Хюсеин-паша является сейчас бейлербеем Эрзурума и имеет хасс с доходом в 12 юк в год. В его эялете 13 санджаков: Карахисары Шаркы, Киги, Пасин, Улья, Испир, Хыныс, Малазкирд, Текман, Кузуджан, Бортум, Медженкерд, Намреван, Эрзурум — санджак паши. Займы и владельцы тимаров этих лива имеют 3055 кылыджей. Годовой доход их — 59 юк 6920 акча.

Мой всесильный падишах, Сефер-паша в настоящее время является бейлербеем Чылдыра и имеет хасс с доходом в 9 юков 26 000 акча. В его эялете 115* санджаков: Олты" Хартуш, Ардануч, Ардахан, Безрек, Хачрек, Постхо, Махджил, Алжира, Пумбек; санджаки, имеющие оджаклыки:

Пертекрек, Леване, Нисфи Леване, Шавшат, Чылдыр. Займы и владельцы тимаров этих санджаков имеют 1380 кылыджей. Их годовой доход 92 юка 86 000 акча.

Мой возлюбленный падишах, Мехмед-паша является сейчас бейлербеем Карса. Его хасс имеет годовой доход в 8 юков 20000 акча. Имеется 6 санджаков: Малый Рахдживан, Зарошад, Гечван, Кагызмаи вместе с Шюрегиль, Каре вместе с Пасином является санджаком паши. Займы вместе с владельцами тимаров имеют 1206 кылыджей, доход которых равен 90 юков 4119 акча. Это войско находится в трех днях пути от крепости Ван, расположенной на границе Ирана.

Мой всемилостивый государь, Хюсеин-паша является сейчас бейлербеем Трабзона. Он имеет хасс в б юков. Два санджака:. Трабзон и Батум.

Мой всемилостивый повелитель, Юсуф-паша является сейчас бейлербеем Кафы, а Мустарлы Мустафа — бейлербей Хабеша.

Сулейман-паша сейчас является бейлербеем Мосула и имеет хасс в 50 юков 81 000 акча. В эялете 6 санджаков: Мосул — санджак паши, Баджванлы, Текрит, Старый Мосулу Хорн и Бане. Займы и владельцы тимаров этих санджаков. имеют 274 кылыджа с доходом в 21 юк 40 000 акча.

Дервиш-паша является бейлербеем Багдада, в котором 14 юков сальяне и в эялете 18 санджаков. Только в 7 из них имеются займы и владельцы тимаров: Хале, Зенги, Абад». Дживариз, Ремахийе, Ченгюле, Карадаг, Держенк, Семават, Баят, Дерне, Дебала, Эльайих, Васыт и Неренд, Демиркапу, Казанийе, Гилян, Багдад — санджак паши. Крепость охраняют — 8000 янычар и 4000 городского войска, которых называют Багдад куллары. У паши до 3000 вооруженного войска.

Мой могучий повелитель, Хасан-паша является бейлербеем Вана и имеет хасс с доходом в 11 юков акча. В эялете 14 санджаков: Ван — санджак паши, Адильджеваз, эрджиш" Муш, Баргити, Кяркяр, Кесани, Асиберд, Агакес, Эркады бени кутур, крепость Баязид, Берда, Оваджик, управление Бидлисское. Заимы и владельцы тимаров этих имеют 1380 кылыджей. Их доход — 200 юков 79 [тысяч] акча.

Джафер-паша является бейлербеем Шехризора и имеет хасс с доходом в 10 юков. В эялете 21 санджак: Сюрючек, Эрбиль, Кешаф, Шехрибазар, Джебели Хюмрейин, Хазарменд, Толджуран, Меркаве, Аджур, Дженгюле, Якберле, Белкас, Ушни, Тел и-Тавй, Сеййд Буренджин, Ирман, Дадан, Беренд, Харир вместе с Дудин, крепость Гази Кешан — санджак паши.

Надо будет найти оригинал. 223 санджака Румелии и 115 санджаков Чылдыра - явная опечатка, при этом не с "востлита", в скане книги ровно то же самое. Как Кочибей считал "итого" - вообще не понятно. Почти 10 тысяч тимаров и при них 20 тысяч джебелю. Уже 30 тысяч. И еще почти 10 тысяч - контингенты бейлер-бея и санджак-беев. Он про них писал, но в сумму не включил. Аналогично с Анатолией - написал про 17 тысяч тимаритов, заимов и джебелю, но ничего не написал про отряды санджак-беев и бейлер-бея провинции. 

Получается, кстати, где-то "по 2000 акче на всадника, в среднем". По курсе на начало 17 века это всего-то 10 дукатов. Я не очень понимаю - как на такое можно было в дальние походы ходить за свой кошт. 0_0

С количеством войск у типового санджак-бея он тоже загибает, либо валит в кучу разные категории людей из его свиты. Чисто по пропорции - типовой бейлер-бей мог иметь свиту в несколько сотен всадников. Не санджак-бей. Но если посчитать слуг, добровольцев, пехоту - может что-то похожее могло и набраться...

Для Боснии тут дано 189 клычей у заимов и тимариотов. 0_0 Точно нужно искать оригинал...

Цитата

Поэтому дайте указ слуге вашему, везиру: "Реестры авариза распределяй как подобает сам. Собирать авариз посылай мусульман, верующих людей. Пусть они берут в пользу казны с каждого дома 300 акча, а каждому сборщику назначь 40 акча и чтобы больше этого не брали. И нет моего августейшего согласия на то, чтобы реестры отдавать в руки торговцев. Если до моего августейшего слуха дойдет весть о том, что кто-либо из сборщиков берет более, чем я повелел — в ответе будешь ты, знай это. Стамбул переполнен райей с той стороны. Если я услышу, то ни одному слову твоему доверия не будет — знай это!".

 

Поделиться сообщением


Ссылка на сообщение
Поделиться на других сайтах

Эвиля Челеби. 

Эйялет Босна.

izobrazhenie_2021-10-16_153102.thumb.png

А тут у него санджаков в эйялете уже 8 (Sekiz)

izobrazhenie_2021-10-16_153241.thumb.png

 

В томе 5, опять Босна.

izobrazhenie_2021-10-16_153428.thumb.png

Санджаков указано 7 (yedi). Зиаметов уже 59, а не 150. С другой стороны - у него на следующей странице идет перечисление. Семь - это опять без пашовского санджака. Далее - я совершенно не уверен, что указанные числа относятся к санджаку Босна, как то полагает Скарич. Так как дальше все указанные в этой части числа относятся к эйялету, а не санджаку Босна. Держатели зиаметов и тимаров эйялета (eyâlette zeâmet ve tımardan) должны выставлять 10 тысяч воинов (onbin asker), паша со своего хаса - 3 тысячи (üçbin askeri). В эйялете 773 больших крепости, к которым приписаны 12 тысяч воинов (onikibin askeri).

Evliya4.thumb.jpg.d2f4a37216c95940052110

izobrazhenie_2021-10-16_153707.png.f9d56

В том же томе - Килис.

izobrazhenie_2021-10-16_154014.thumb.png

48 зиаметов и 927 тимаров.

izobrazhenie_2021-10-16_154127.png.55f17

 

Это Герцеговина и Зворник. В издании латиницей пока эти фрагменты не нашел.

Герецеговина.

izobrazhenie_2021-10-17_010418.thumb.png

Yirmidört zeâmet - 24 (Yirmi dört) зиамета

ikiyüzyirmidört tımar sâhibi, alaybeyisi, çeribaşısı ve cebelileri ile üçbin askeri vardır - 224 (ikiyüz yirmi dört) владельцев тимаров, алайбеев, черибаши и с джебелю три тысячи (üç bin) воинов имеет.

izobrazhenie_2021-10-16_160245.png.ab9a4

 

Зворник.

izobrazhenie_2021-10-17_003931.thumb.png

Onüç zeâmeti - 13 (десять/on три/üç) зиаметов

altıyüzyetmişdört tımarı - 674 (altı yüz yetmiş dört) тимаров

izobrazhenie_2021-10-16_160416.png.092a1

Поделиться сообщением


Ссылка на сообщение
Поделиться на других сайтах

Предполагается, что реестр Али Чауша базировался на частных реестрах 1540-60 гг. Но между 1540-м и концом 17 века в Империи произошла изрядная перетряска административной структуры. Бейлербейлик (эйялет) Босния создан только в 1580-м. 

То есть - чтобы получить какие-то числа по эйялету Босна - нужно было суммировать данные по санджакам, которые входили в его состав. А тут проблема - выше был пример, как Эвлия Челеби имевшиеся у него данные насуммировал...

izobrazhenie_2021-10-21_225007.png.f7074

 

Айн Али. 

Цитата

Has. Eyalet Bosna. 650.000 akçe.

Цитата

Hass-ı Mir-i Miran-ı Bosna  650.000  akcedir

Цитата

EYALET-İ BOSNA. Sekiz (восемь) sancakdır. HersekKlisİzvornikPojegaZacisneKirkaRahaviçe

Цитата

Der Eyalet-i Bosna:

Hass-ı Mlr-Liva-i Klis - 642.500

Hass-ı Mlr-Liva-i İzvomik - 245.793

Hass-ı Mlr-Liva-i Pojega - 616.236

Hass-ı Mlr-Liva-i Zacisne - 175.000

Hass-ı Mlr-Liva-i Kırka - 200.000

Hass-ı Mlr-Liva-i Rahaviçe - 180.000

Hass-ı Mtr-Liva-i Hersek - 410.515

Ze'amet-i Kethuda-i Defterdar-ı Bosna - 46.000

Ze'amet-i Deftedar-ı timar-ı Bosna - 85.530 akçe

Насколько понимаю - восьмой это сама Босна.

 

Пометка.

Цитата

Temeşvar - 806.790

Budun - 880.000

Kars - 830.770

Цитата

Hass-ı Mir-i Miran-ı Temeşvar  - 806.795  akcedir

Hass-ı Mir-i Miran-ı Budin - Sekiz kerre vüz bin ve seksen bin (880 000)

Hiiss-ı Mlr-i Miran-ı Kars  - 820.770

 

Из европейских бейлербейликов роспись есть только для Румелии... Ни Босны, ни Будуна, ни Темешвар... Жалко. Данные-то отличные - по отдельным санджакам...

 

Кочибей.

Цитата

Benim fütüvvetlıı hünkârım, şâhin paşa hâlen Bosna beylerbeyisidir. Senede Hassı altıyük elli bin akçe olur. Eyâleti sekiz (8) sancaktır. Bosna, paşa san­ cağıdır. Diğerleri, Hersek, Kilis, îzvornik, Pojega, Raçna, Kerka, Rahoviçe’dir.  Bu livâların zeâmet ve tımar erbâbı, üçyüzseksendokuz kılıçdır. Cebeli­leri ile çok asker olup, senelik hâsılları 122 yük, 13.580 akçedir.

Зиаметов и клычей - üçyüzseksendokuz kılıçdır, то есть 389 (üç yüz seksen dokuz) клычей. Число джебелю тут не указано. Число тимаров и зиаметов совершенно точно дефектное. Если просуммировать данные по хасам из Айн Али - получается 32 юка акче.

Хотя все равно - дичь выходит. Данные Кочибея мало отличаются от данных Айн Али, а те в свою очередь, базируются на данных последней трети 16 века. В части денег - это почти что пресловутые вологодские дрова...

 

Босанский реестр 1711 года.

izobrazhenie_2021-10-21_232125.png.3af8e

 

Из Райкота. Вот тут.

Raykot_Bosna.png.586ea9fb54cfa7b0378fc46

 

Линда Дарлинг дает число тимаров в Босне на 1485 год в 335. Это число, что характерно, не совпадет с данными из Christian Sipahis in the Bosnian Sandjak (15th Century).

Под 1602-м у нее 1698 держателей тимаров.

Цитата

In Erzurum, where there was a later count, the number of provincial timars and zeamets was 332 in 1539 and 333 in 1632. Ayn ‘Ali lists a figure of 2275 for the late sixteenth century, but on the basis of the icmals it can be seen that this figure must include a very large number of fortress garrison (muhafaza) timars, which are not counted in this study

Цитата

Instead of declining or even remaining the same, the province of Bosna displayed growth in the number of timars; from 112 in 1539 and 216 in 1565 it seems to have mushroomed to 732 in 1602. Hersek also, which had 226 in 1528, ended with 408 in 1602

Плюс 413 в 1694-м. В Герцеговине - 197.

И опять ничего не сходится со списками, которые приводились выше. =( К примеру - в 1533-м году в Боснии (санджак) значилось 711 тимаров и 17 заимов. И это именно эшкинджи-тимары. По крайней мере - значатся таковым. 

 

Izet Šabotić. Značaj osmanskih katastarskih popisa (deftera) u Arhivu Tuzlanskog kantona za izučavanje bosanskohercegovačke prošlosti. 2012

Цитата

Zaposijedanje Kraljevine Bosne od strane Osmanskog carstva 1463. godine,rezultat je čestih upada Osmanlija u Bosnu i postepenog osvajanja pojedinih njenihdijelova, koje je konačno dovelo do slamanja Kraljevine Bosne. Odmah po osvajanjuBosne, Osmanlije su uspostavile svoj društveni, politički, vojni, ekonomski i pravni poredak. Osvojene oblasti počele su se oblikovati u posebne vojno-upravne oblasti-sandžake. Tako je prvo došlo do osnivanja Bosanskog sandžaka 1463. godine, zatim Hercegovačkog 1470. godine, te Zvorničkog sandžaka između 1478. i 1483. godine. Nešto kasnije, osnovan je Kliški sandžak (1537.), a osnivanje Bosanskog ejaleta dolazi 1580. godine, u čiji sastav tada ulaze navedeni sandžaci. Nešto kasnijeu sastav Bosanskog ejaleta ulaze i Krčko-Lički, Bihaćki, Požeški i Novopazarski sandžak. U sastav Bosanskog elajeta ušle su sve zemlje Kraljevine Bosne, te od Osmanlija zauzeti dijelovi Dalmacije i Slavonije.

Того - сначала 4 санджака, потом еще 4. Того - восемь. Но после 1606 года (или даже раньше), если не путаю, Пожешкий санджак выводят из состава эйялета.

Bosanskipasaluk.gif.7bc08c62de41f24e80c6

Bosanski_pasaluk.jpg.4d56d320af5e5a81adb

Поделиться сообщением


Ссылка на сообщение
Поделиться на других сайтах

Jean Chesneau. Le voyage de Monsieur d'Aramon, ambassadeur pour le Roy en Levant. Тут

Автор находился в порте, с перерывами, с 1546 по 1555 год. Книга была написана после 1566 года.

Янычары и солаки.

P8WEYhNZEtdnAAAAAElFTkSuQmCC

Янычары - пешие с ружьями, солаки - с луками и стрелами. Плюс некие "прислужники" с топорами. Балтаджи?

 

Провинциальные спаги

O6cPIdhqboAAAAABJRU5ErkJggg==

При бейлер-бее "Греции" (Румелии) - 44 санджак-беев. У каждого - 4 или 5 сотен спахов, каковой [спаг] вроде лучника-шевалежера (или - легкоконного лучника), получающего содержание/плату.

Цитата

chascun desquelz commande å quattre ou cinq cens spachis qui est comme archer au cheval leger souldoyez

Далее... Тут "et", но противопоставление тут или просто два варианта описания одного и того же.

Цитата

archers et chevaulx legers

 

Еще.

pSRhfrV43mQAAAABJRU5ErkJggg==

Вооружены на турецкую манеру - одни с аркебузами, другие - с легкими копьями.

 

Опять вооружение

w+5MUFkqVkXyAAAAABJRU5ErkJggg==

Войско - конное, исключая (sauf) пеших янычар-аркебузиров, солаков и "прислужников".

Оружие конных - легкие копья, луки и стрелы, скимитары. Морионов и корселетов нет никаких, весьма немногие имеют кольчужную рубашку/кольчугу.

 

Иерусалим

wd0CMy9AHe+8QAAAABJRU5ErkJggg==

 

А тут оплата.

 

Еще занятное.

И еще.

Поделиться сообщением


Ссылка на сообщение
Поделиться на других сайтах

Özlem Kumrular. La campaña de Alemania: Rito, arte y demostración // L'Empire ottoman dans l'Europe de la Renaissance. 2005 Тут.

Кампания 1532 года - это когда Габсбурги собрали против Великого Турка порядка полутораста тысяч бойцов.

Испанский отчет о вступлении армии Сулеймана Кануни в Белград.

9vyn1izlbhoAAAAASUVORK5CYII=

HtL2dAAAAAElFTkSuQmCC

 

Азапы - пехота с луками и клинками.

AuxGLnnZHSMAAAAASUVORK5CYII=

wP1HWg3yILkVAAAAABJRU5ErkJggg==

Поделиться сообщением


Ссылка на сообщение
Поделиться на других сайтах

Prof. Dr. Ahmed Akgündüz. Osmanlı Kannunameleri ve hukuki tahlili. 2. Kitap. II. Bayezid devri kanunnameleri. 1990

Нормы для тимарной милиции из сборника законов Баязета II.

Bayazet_II_sbornik.thumb.jpg.203e4d27a97

Bayazet_II_sbornik_2.thumb.jpg.ec4e1e9c0

Цитировалась много где, но - нормы по доспехам обычно опускались. Опять - бурюме должен иметь тимариот от 3000 акче. Я бы сказал - большая часть тимариотов должна была быть "в доспехе полном". Но - даже они не все, плюс послужильцев-джебелю было значительно больше, чем собственно тимариотов. 

Далее - для заима конский доспех предписан с 30 тысяч акче. Мне сложно судить - не слишком много данных видел. По по ощущениям - таких было не слишком много. Типовой заим, кажется, все-таки обычно "между 20 и 30 тысячами". Другое дело, что "с 60 тысячами" можно уже днем с лампой искать. Поэтому, если субиши не хоте форсануть за пределами нормы и именно доспехом... Гецим оказывается "представительским доспехом" для нерядового заима. В каких-то заметных количествах конский доспех мог обнаруживаться у крупных держателей хасов - санджак-беев, бейлер-беев, визирей и прочей подобной публики. И - именно что у крупных. Кафинский бей в 1520-м должен был выставить 6 всадников на покрытых конях, санджак-бей Босны - 14 (это очень много), типовой санджак-бей Румелии - порядка десятка (кто - больше, кто - меньше). А всадников у них под рукой были тысячи. 

Промонторио количество всадников в бардах дает, имхо, высоковатое, но в принципе - где-то так оно и должно было получаться, особенно если сделать скидку на возможное перевыполнение норм по вооружению. По людям, по крайней мере, такое предполагают. 

 

Далее

Цитата

Önce maddedeki ıstılilhlan açıklayalım, sonra da maddenin aslını bir başka kanundan nakledelirn

Цитата

Şimdi bu maddenin müstakil bir kanunnilmedeki aslını zikredelirn

Bayazet_II-1.thumb.jpg.3ed35080fa849fc85

 

Bayazet_II-2.thumb.jpg.ac20de38d3680d044

Пункт (2) я, кстати, не понял. Там явная ошибка - "гецим с 4000 акче" у субаши/заима. Но это ошибка была в оригинальном документе? Или уже тут, в книге при печати вылезла? 0_о?

Кроме этого - в документе из Парижа "4000 и 4500 акче", "5500 и 6000 акче" - куда-то потерялись "5000 акче" - в тексте из сборника законов "4000, 4500, 5000 акче". Аналогично - в тексте "10 тысяч, 10,5 тысяч и 11 тысяч". Также в "Книге османских обычаев". Опять - это ошибка была в документе? Или при издании тут вылезла? 

 

Приведенные нормы, кстати, совпадают с теми, которые приводятся в Book of the Ottoman Custom - Tim Stanley. Men-at-arms, hauberks and bards. Military obligations in the Book of the Ottoman Custom // The Balance of Truth. Essays in Honour of Professor Geoffrey Lewis, Istanbul: The Isis Press, 2000 Тут.

Стэнли датирует ее периодом между 1480-м и 1501 года, при этом он не соглашается ни с Ахмедом Акгундузом, который отнес ее к эпохе Сулеймана Кануни, ни с N. Beldiceanu, который сдвигает ее ближе к середине 15 века.

Надо будет еще перепроверить - но я пока нашел разночтение только в нормах для субаши. И то нет уверенности, что текст в законах Баязета II в этой главе не битый.

 

Если ориентироваться на "Аграрный строй Османской империи XV-XVII вв", то и при Сулеймане Кануни нормы толком не отличались.

 

P.S. Мысль в сторону - а вот указывает ли число катафрактов, которое дает Никифор Фока с "Стратегике", полную численность этой категории воинов в войске? Или - только тех, которые входили в состав пресловутого "клина"? С математикой у него не всегда хорошо, мог ли он банально не упомянуть "архонтов и остальных отборных солдат" на покрытых конях, которые могли быть в небольшом количестве разбросаны по прочим полкам?

Поделиться сообщением


Ссылка на сообщение
Поделиться на других сайтах

Nenad Moačanin The Ottoman Conquest and Establishment in Croatia and Slavonia // The Battle for Central Europe. The Siege of Szigetvár and the Death of Süleyman the Magnifijicent and Nicholas Zrínyi (1566). 2019

Цитата

Unlike their policy toward nomads in Anatolia, the Ottomans did not try to force the Vlachs to sedentarise; rather, they settled down voluntarily in many regions and to an ever-greater extent. Designations like Eflak reayası and Eflak keferesi appear after the early forms of registration were abandoned, probably following sipahi pressure in the 1520s against reaya gaining entry to the military class

Цитата

As for the ocaklık timars, usually thought of as a result of the Battle of Sisak in 1593, it can be said that they were already there, albeit in small numbers, among the Vlachs before that event. The land or baştinas possessed by the Vlach leaders was hereditary and was passed from father to son. For the sake of simplicity, they were proclaimed equal to the timars, even though their value was no more than a few hundred akçes.

Последнее - вообще довольно характерное явление для Порты 16 века. Характер границы поменялся, те же "эфляки" были больше не нужны, по большому счету. В результате - большую часть перевели в податное население, начальство - в спаги, но размер тимаров у таких "новых спагов" был довольно уныл. Обычно - от нескольких сот до полутора тысяч акче. Это порядка 10-20 дукатов на конец 16 века.

К примеру - Vjeran Kursar. Being an Ottoman Vlach: On Vlach Identity(ies), Role and Status in Western Parts of the Ottoman Balkans (15th -18th Centuries) Тут.

В 1528-32 налоговых привилегий лишились влахи Герцеговины

Цитата

On the other hand, Vlach elite – knezes, voyvodas and katunars – remained exempted from the taxes in exchange for military service in the time of campaigns, collection of taxes and control over the Vlach re‘aya. In addition, some of the knezes obtained the timars.

Цитата

Eventually, since around 1620 the Vlachs in border areas started losing their privileged status and becoming ordinary re‘aya due to changes in border defence and establishment of the system of fortresses and captaincies staffed with Muslims exclusively.

Эфляки/влахи были нужны и существовали тогда, когда существовала их "естественная среда обитания" - "движущаяся, небезопасная и плохо маркированная граница, представляющая собой широкую полосу полуразоренной земли". 

 

Metin Kunt, The Sultan’s Servants: The Transformation of Ottoman Provincial Government, 1550–1650. 1983 Тут

izobrazhenie_2021-11-28_023741.png.30511

То есть - списки зиаметов и санджаков у Айн Али ближе "к середине" века, чем "к концу". 

Али Чауша автор, кстати, числит среди авторов середины 17 века, но полагает, что его данные ближе к данным Али Чауша, "чем его собственной эпохе".

izobrazhenie_2021-11-28_024135.png.f6c07

 

Автор датирует список хасов по провинциям, опубликованный Барканом под 1520-м годом, как составленный в конце 1526. И публикует еще один - весны 1527 года.

izobrazhenie_2021-11-28_030132.png.b010d

На фоне бейлер-беев Египта и Деярбакыра - бейрел-бей Анадолу выглядит босяком. =) Ну и разделение санджаков по бейлер-бейликам очень сильно другое, чем в списке Баркана.

 

izobrazhenie_2021-11-28_032303.png.c327c

izobrazhenie_2021-11-28_032346.png.e141c

izobrazhenie_2021-11-28_032637.png.29b73

 

С рубежа 15-16 века число тимаров перестает существенно увеличиваться. Их все больше "перераспределяют". Как результат - тимариотов "не по рождению" начинают откровенно травить.

izobrazhenie_2021-11-28_040514.png.d45ca

На страницах 34, 36 и 37 хорошие подробные схемы карьеры и таблица но нормам для наделения дирликами сыновей держателей хасов, зиаметов и тимаров для разных ситуаций.

 

The Ottoman world. Edited by Christine Woodhead. 2012

- Charles L. Wilkins. Masters, servants and slaves: household formation among the urban notables of early Ottoman Aleppo 

Цитата

To offer a specific example of self-rental, in 1553 a certain Haydar b. Sulayman, an Albanian Muslim, hired himself out (ajara nafsahu) to a Muslim resident of Aleppo, Qaraman b. Dawud, for a period of three years, on terms that he be paid 5 qibrisis annually, and in addition, that his master keep him clothed with a shirt (qamis), pants (sarawil), coat (qunbaz) and turban (‘imama). The fact that Haydar was a young man and a transient stranger in Aleppo, that he hired himself out with no restriction except with respect to time, and that the employer provided him with clothes points to his impending attachment to a patrimonial household. The fairly elaborate provision of clothes – important markers of status in the Ottoman world – tied the servant Haydar to the household head, making him ‘his’ man and a projection of the household’s prestige and influence. It should be noted that, while self-rental contracts like that of Haydar are theoretically voluntary agreements, it seems likely that there may have been circumstances in which the household head exercised considerable leverage, such as if the would-be servant needed protection from creditors, personal enemies or slavers

Если правильно понимаю - имеются ввиду 5 золотых монет. А вот каких... Динар?

Цитата

While there is no generic term for the master, since he is usually described by his official position, the sources typically refer to the free-born servant as khadim.The small number of cases found suggest that high state officials frequently employed free-born servants to administer the rural districts around Aleppo, especially to carry out security and law enforcement duties as the subaşı, who might be likened to the chief of police in the area, or as one of his deputies. Servants (khadim) also appear in the records as members of soldiers’ retinues and as such are distinguished from the soldiers’ slaves (‘abd or mamluk). 

Цитата

Perhaps typical of a long-term intisab relationship cultivated by provincial officials was that between a one-time chief finance officer (defterdar) of Aleppo, Hajj Mehmed Efendi, and his servant (khadim) Zu’l-Fikar Bey b. Kaya ‘Ali. In an ibra’ (release of claims) action in 1663, these two individuals settled all accounts after a period of twenty years, in which Mehmed Efendi had his servant Zu’l-Fikar Bey serve as subaşı for the village of Abin and collect its revenues. As an indicator of the absence of any distinction between servants and freedmen made by the court, on the same day Hajj Mehmed Efendi also released all claims on his freedman (mu‘taq) Yusuf b. ‘Abdullah, of Georgian origin, whom he had manumitted and who had then served him ‘a long time’ as collector of the non-Muslim poll tax. The language of these documents is essentially the same. Other documents go beyond the financial aspects of the intisab relationship to touch on the commitments which bound together master and servant, or patron and client. In 1656, a young convert to Islam originally from Diyarbakr, Hasan b. ‘Abdullah, testified in court that he was a servant (khadim) to Isma‘il Agha, one of the Janissary officers of a one-time governor of Aleppo, but that Isma‘il Agha had travelled to Cairo, leaving him with the imam of a residential quarter in Aleppo until he could return. The imam, who held various administrative responsibilities in the quarter, appears to have been deputized by the officer to maintain his servants in the city and was himself probably a client of the officer. Hasan declared before the court that he no longer desired to be in the service (khidma) of Isma‘il Agha and, having renounced any claim against the imam, requested to go ‘wherever he wanted’. After the imam verified the testimony, the qadi apparently released the former servant. Significantly, the concern of the qadi was not whether Hasan was meeting the obligations of his relationship with his master Isma‘il Agha – he was in effect unilaterally breaching an intisab agreement – but rather whether there were outstanding material claims between Hasan and the imam. Thus the court also seems to have mediated the termination of the clientage relationship, but only indirectly, and when those relations produced material obligations resulting from loans and other financial transactions. That the court records make no explicit mention of clientage as such suggests that, with the possible exception of self-rental, commitments were made informally or within the household sphere, which had its own independent traditions of obligation and accountability.

Цитата

By his own account the seventeenth-century Armenian traveller Eremya Çelebi had been adopted with his parents’ consent by an influential Armenian and raised and educated by him.These cases resemble Ottoman practices of the nineteenth century, when, according to Ehud Toledano,


households would take in girls, and sometimes also boys, from poor families within their patronage orbit, bring them up within the households, use their labour in return for food and shelter, train them according to need and talent, and later marry them off and set them up in life ... , thereby expanding patronage networks


Based on the preceding examples from Aleppo, one wonders to what extent families of greater means may have also placed their children in families of elite status to secure their futures. Toledano describes this practice as a ‘substitute arrangement’ as the slave trade contracted and slaves were less available. In these and other cases, the law court may have tacitly sanctioned what were ‘strategic’ adoptions to advance the interests of urban notable households.

Цитата

The size and make-up of the urban slave population in seventeenth-century Aleppo offer clues to the kind and volume of productive labour they could generate for urban notable households. In a city of 100 000 people, enslaved persons probably numbered between 3,000 and 5,000. Though small in relative terms to other slave-holding societies, this slave population nevertheless came from diverse and distant regions.

Цитата

The urban notable households of Aleppo were also home to a distinctive mix of slave ethnicities, with Russians and Georgians predominating in both sexes through-out much of the seventeenth century. A court record survey indicates that Georgians and Russians together accounted for an average of 65 per cent of the total slave population, Georgians comprising 33 per cent and Russians 32 per cent. Persons of Ethiopian, Nubian, Hungarian and Circassian ethnicity also formed significant minorities. Situated in the north Caucasian frontier between the warring Ottoman and Safavid empires, Georgia had witnessed political fragmentation and the large-scale enslavement of its populations since the sixteenth century. Comparable numbers of Russian slaves in Aleppo resulted from the regular raiding operations in the northern Black Sea littoral by the Ottoman vassal Crimean Tatars from the sixteenth century onwards. The dominance of the Georgians and Russians as a proportion of the total slave population marks the growing geostrategic importance of the confrontation between the Ottomans and Russians (and their vassal counterparts) along their common frontier in the seventeenth century.

Другое дело - я сильно не уверен, что это вот именно "Russians", а не Речь Посполита с "Руиной".

 

- Metin Kunt. Royal and other households 

Цитата

At the lowest end of the dirlik allotment pyramid was the cavalryman (sipahi), with a basic revenue grant, commonly a village.

Цитата

The revenues of a town, as opposed to a village, would be assigned to a commander, both because his income should be higher and because the administration of a town required a more experienced officer; it was rare that town revenues were divided up into smaller livings. ... Commanders might have incomes ten times more than the basic revenue grant and therefore have personal retinues of ten men or so. 

Под "commander" тут имеется ввиду "заим"/"субаши".

Цитата

Each district had a governor-commander in the chief city, with revenues at least a hundred times the basic grant; a district governor might thus be required to have a personal military household of 100 to 200 men on the basis of his official revenues. A district governor who made more out of booty would have a retinue much larger than the expected number. All in all, a district might have 100 to 200 basic revenue grants and ten to twenty town commanders. Therefore, when the district cavalry force was mobilized for campaign it might field 1,000 men or more, most of them not revenue grant-holders themselves but serving in a commander’s personal retinue. Several districts, perhaps a dozen, made up a province, about twenty in number throughout the realm in the mid-sixteenth century. The governor-general, who held the chief city and district of the province, might have revenues five times that of a district governor and his own personal army also approaching 1000 men.

"governor-commander" - санджак-бей, "governor-general" - бейлер-бей. По поводу калькуляций - упрощено до безобразия. Доход типового бейлер-бея (после того, как эти самые бейлер-бейлики стали "печатать" в 16-м веке) был не сильно выше дохода типового санджак-бея. Подсчет на базе "basic revenue grants" - что-то как-то "ой". Банально потому, что характер службы мелкого спага и держателя хаса был разным. Первый должен был вооружиться и выступить конно, людно и оружно. Чисто военные обязательства второго были пропорционально меньше, зато он должен был, к примеру, организовать мастерскую шорника.

Почему так написано - не особо понимаю. В книге гораздо лучше, а тут какой-то "батальон принципов" и прочие "майоры Максимусы".

Цитата

While the basic revenue grant was a few thousand akçes a year, a governor-general was allocated a million or so.

Таких два было - румелийский и анатолийский. Были и больше - но, как правило, в провинциях, где не было традиционной "тимароной" организации. "С саляне". И прочими "особенностями".

izobrazhenie_2021-11-28_034256.png.1ede2

Цитата

When moving from the provinces to the centre, as a governor-general might do when elevated to the imperial council as a vezir, in the sixteenth century the seven vezirs were each allocated around 2 million akçes; each therefore was required by regulation to have a household of several thousand men. At the apex of this system of livings and retinues was the sultan, with revenues (which he allocated to himself) of 100 million akçes or more and, in the early sixteenth century, a royal household of about 15,000.

Цитата

Before 1600 it was the custom for an Ottoman prince to leave his father’s house on puberty (and circumcision) and be appointed governor in a significant Anatolian sancak district. This represented a sedentarized version of the inner Asian tradition of the wider ruling clan sharing in government. In Ottoman practice a prince did not actually share in rule at all, but he did receive training as a potential ruler under the guidance of an experienced pasha. The question of dynastic politics and the tradition of open, competitive succession is best treated elsewhere; in our specific context we should look at how the prince-governor’s household was formed. While growing up in his father’s household he had no opportunity to choose his own men; the princely household was composed of people from the royal palace. As a small replica of the imperial establishment but with no musket-bearing infantry, a princely household in the early sixteenth century initially numbered about 500 men, and possibly 1500 later in the century. If the prince grew to maturity and even to middle age at his provincial posts, the household might grow with his own recruits, even with gifts of servitors from various statesmen. Even so, a prince’s household amounted to no more than a small fraction of the sultan’s establishment.

Цитата

In the seventeenth century, the practice of devşirme recruitment fell into disuse. One can speculate that there were by then too many volunteers for palace service, especially once Selim II had incorporated large numbers of his Turkish princely servitors and troops into the royal establishment in 1566. He had opened palace service to Muslim-born subjects, mostly Turks. This was a situation criticized and condemned by tradition-minded Ottoman commentators like Mustafa Ali, but into that breach others followed, so that in a few generations Turks became a common sight at Topkapı.

 

- Reşat Kasaba. Nomads and tribes in the Ottoman empire

Цитата

In administrative parlance, Ottoman officials referred to tribes as aşiret. In order to facilitate governance and taxation, they grouped the tribes in eastern Anatolia, Iraq, Syria, and further east in the Arab provinces as Türkmen, Kurds, Arabs or Bedouin. Those who had moved west of the Kızılırmak River in Anatolia and into the Balkans, and had increasingly engaged in settled agriculture and become semi-nomads (yarı-göçebe or konar-göçer), were referred to as yürüks. Of the main groupings, those in the east were closer to being absolute nomads than their counterparts in the west.

"К востоку и западу от Галиса". =)

Цитата

The largest administrative units the Ottomans recognized among the Kurds and Türkmens were il and ulus. The two largest of these were the Boz Ulus, consisting largely but not exclusively of Türkmens, and Kara Ulus, consisting largely, but not exclusively, of Kurds. Ulus confederations were divided into smaller groups, in descending order, as boy (sometimes taife), cemaat and kabile. Yürüks, on the other hand, were spun off from Türkmen kabiles and were not organized in the larger units of boy, il or ulus. Instead, they were classified and registered as kabiles and cemaats, mostly on the basis of their tax and other obligations or of the places where they circulated. For the most part, who was included in the yürük and Türkmen formations ulus, il, boy, cemaat or kabile was determined endogenously, with little influence from outside. These groups were given names and were recognized by the Ottoman administration only after they had already taken shape through their own internal dynamics. The tribal units which the Ottomans recognized for the purposes of administering could be very large yet territorially loose. In the sixteenth century, there were more than 100 separate tribes in various sizes registered as part of the Boz Ulus confederacy, whose population then is estimated to have been more than 60,000 tents with 2 million sheep. Their seasonal migrations covered an area extending from Mardin in south-eastern Anatolia all the way to Iran and Georgia. 

Цитата

Being at least partially mobile, tribes were not subject to the authority of the sancak beyi (district governor). Typically, ulus units were governed by voyvodas, and cemaats by kethüdas, whereas tribes who were registered into the army were supervised by seraskers. Like other administrative units in the empire, each confederation of tribes was also assigned a kadı (judge), who served as the direct representative of the central government and also adjudicated in intra- and intertribal matters. 

Цитата

Generally, nomadic tribes were exempted from many of the taxes and dues that were levied on most peasant households. Even with the special taxes that were imposed on them, the tax burden on nomads ended up being lighter than the obligations of sedentary farmers

Цитата

Naturally, nomads were aware of their special status, and they used it in raising complaints against officials who sought to impose additional dues on them. In such complaints they insisted that they were not tax-paying subjects (reaya) but had special status because of the specific services they were performing for the sultan. 

Цитата

Not surprisingly, the importance and variety of the activities in which nomads were involved and the crucial role the chiefs played in mobilizing their followers made some of these leaders extremely wealthy, powerful and highly autonomous. One historian estimates that ‘even the poorest herdsman could be placed in the same category as a peasant cultivating a full çift of 60–100 dönüms or 15–25 acres of land’. In 1540, two confederations in eastern Anatolia had become so wealthy that they paid 2 million akçe in taxes to the central government.

 

- Hakan T. Karateke. ‘On the tranquillity and repose of the sultan’: the construction of a topos

Цитата

While the sultan’s presence on the battlefield probably had a limited effect on actual military tactics, there is no doubt that it was a tremendous boost to the soldiers’ morale. This was especially critical at a time when the outcome of battles depended highly on personal combat skills. Moreover, perhaps partially based on convictions about divine assistance to a sultan-led campaign, campaigns carried out under the sultan’s personal command raised expectations of a victorious outcome. Following Osman II’s unsuccessful Hotin expedition, İbrahim Peçevi, a contemporary historian, concluded the narrative of this campaign in his History with the thought that it was surely a warning sign from God that the Ottomans were not victorious despite the fact that they had fought with two sovereigns, namely Osman II and the Crimean Khan, against the Poles, whose king was not even on the battleground.

izobrazhenie_2021-11-28_010946.thumb.png

izobrazhenie_2021-11-28_011017.thumb.png

Поделиться сообщением


Ссылка на сообщение
Поделиться на других сайтах

Список нетчиков. Тимар, "законные нормы" по вооружению, джебелю и гулямам. Нормы по гулямам у меня всегда вызывали вопросы - как так выходит, что неворуженный слуга предписан мелким тимариотам, но не предписан крупным? 

Босна 1526.xlsx

Насколько понимаю - в "итого" даже объявившиеся позднее не упомянуты. Там только 16 заимов, заим-нетчик среди них не упомянут.

Поделиться сообщением


Ссылка на сообщение
Поделиться на других сайтах

Pál Fodor. Wolf on the Border: Yahyapaşaoğlu Bali Bey (?–1527): Expansion and Provincial. Elite in the European Confijines of the Ottoman Empire in the Early Sixteenth Century // Şerefe: Studies in Honour of Prof. Géza Dávid on His Seventieth Birthday. 2019

К статье приложена вот такая вот штука

Цитата

Report of Prince Süleyman to the Pashas of the Divan Regarding the Battle of Zsarnó
Edİrne, between 15–24 May 1515

...

Written in the first ten days of the month of Rebiülahir in year 921 at the headquarters of Edirne. Süleyman

Цитата

We forwarded the commands from the exalted court to the sancakbeyis of Rumelia via courier and appended to them our own confirmative orders. The sancakbeyis were just about to have the sipahi and akıncı troops march to Semendire when the depraved infidels marched against the fortress called Havale and surrounded it. They shot it with their cannons from several places and opened gaps [in the wall]. Before the other sancakbeyis could join Bali Bey, the servants of your eminences, sancakbeyis Mesih of Vidin, Ahmed of Alacahisar, Kasım of Prizren and Hacı of İzvornik arrived there and held a council. They planned to await the other beys and together they would take up the fight against the infidels. However, the defenders of Havale then sent a messenger down from the aforenamed fortress and informed the beys that if they did not arrive there by the next day, then – since they had no more men and they had no strength to fight – an assault would be launched against the fortress.

The sancakbeyis, the servants of your eminences, disregarding the dearth of people of Islam and the multitude of infidels and asking incessantly for divine mercy and for the help of the holy spirit of his holiness the prophet – may his name be glorified! – and knowing that the exalted support and superior power of the padishah, the refuge of the world, were with them, placed alongside the close relatives of the aforenamed Bali Bey, the servants of your eminences, the ziamet-holder Bali and Rüstem, the azab ağası and beşlü ağası and in addition the most valiant and brave soldiers of Semendire, who as infantrymen attacked the foot soldiers standing alongside the cannons of the infidels positioned below the fortress and dispersed them.


The sancakbeyis arrived in their tracks and assailed the camp of the infidels. As they began to fight, around 20,000 armored cavalry rushed out from the camp of the infidels and an enormous battle took place from morning until afternoon. The infidel cavalry could not hold out, again withdrew to the camp and for a while fought from there. Finally, the multitude of flags bearing the sign of divine assistance and the deterrent spectacle of the heroes who enjoyed the abundant and miraculous support of the saints threw fear into the cavalry and the infantry of the infidels and unable to resist the effort of the fighters for the faith, they surrendered their camp.

Then through the mercy and support of God in the prosperous days of his majesty the sovereign, the army of the infidels scattered and much of it became the food of the steely, shining sword, while those infidels who escaped the saber were placed in shackles and locked in the fortress. The infidels left behind 600–700 camp wagons, all of their shields, cannons, flags, and tents as well as their other military equipment and instruments and, defeated and hopeless, took to their heels. Our fighters for the faith raised the flag of victorious Islam and assailed the infidels all the way until Belgrade, taking the heads of the ban of Belgrade Mihály Paksi and the ban of Szabács. The accursed known as the ban of Transylvania managed to escape with a few thousand infidels and gathering all his strength fled to the fortress of Belgrade.

During the prosperous time of his majesty the padishah – the shadow of Allah on earth – the infidels suffered a defeat of such magnitude that it cannot even be described. In order to impart the good news of the victory reaped in the fight for the faith, Bali Bey, the sincere follower of your eminences, made a report via letter that he sent here with his relative, Rüstem Bey, and with our çavuşes dispatched to Semendire, the servants of your eminences, Beni and Hasan, along with two armoured infidels whom were captured alive. For these reason we sent the servants of your eminences, the çavuşes Beni and Hasan whom were dispatched to Semendire and took part in the battle, with the friendly letter to your noble persons in order to recount the aforementioned adventure before your jubilant presence as it happened and as they saw it. What else might be said? Let new conquests and endless victories multiply and proliferate with the lord of humanity.

Что характерно - само сражение толком и не описано. 

Со стороны Порты - войска санджаков Босна, Видин, Смедерево, Призрен, Изворник, Крушевац. 

Спаги, акынджы, бешли и азапы.

 

Zsuzsa Kovács. Accounts of the Battle of Mezőkeresztes in the Pinelli Collection of the Biblioteca Ambrosiana in Milan // Şerefe: Studies in Honour of Prof. Géza Dávid on His Seventieth Birthday. 2019

Цитата

Relatione di un gentiluomo di Urbino venuto di Ongaria et capitato a Vicenza alli 24 9bre 1596 dal Conte Carlo Tiene

Цитата

Report of a gentleman of Urbino who came from Hungary and visited Count Carlo Thiene in Vicenza on 24 November 1596.

Цитата

Che fatto tutto uno esercito era di M/18 cavalieri ungari tutti con lancia, 9250 [!] raitri armati di tutte arme si come sono soliti et con le loro pistole, vi erano 7 compagnie di archibusieri a cavallo, et da 800 corazze tra li valloni dell’anno passato et li vesfali di questo anno, la infantaria alamana in tutto M/10 et la infantaria ungara M/12, che summa in tutto M/51 persone da combattere con M/72 carri da bagaglie et 100 pezzi d’artiglieria.

Далее у него роспись приложена - где ничего ни с чем не пересекается...

izobrazhenie_2021-12-12_052511.thumb.png

 

Douglas A. Howard. Ayn Ali̇’s treatise on the “ranks”// Şerefe: Studies in Honour of Prof. Géza Dávid on His Seventieth Birthday. 2019

Цитата

Ayn Ali’s response to this challenge became his second work, titled Risale-i Vazife-Horan ve Meratib-i Bendegan-i Al-i Osman, or “Treatise on the Salaried Personnel and Ranks of the Bondsmen of the House of Osman”.

Цитата

The tabulations leave the impression that Ayn Ali meant to explain exactly, not approximately, how many personnel there were and what their annual treasury payments amounted to, on the basis of his documentary sources. Yet as anyone who has worked on manuscripts with numerical data in them must know, without an autograph of the manuscript the unreliability of the numerical figures in any given copy is acute. This is no different with the Risale.

Цитата

In the meantime, it is tempting to rely instead on the numbers given in the narration, which are less likely to be erroneously copied. This is true in most cases, but it is not a perfect solution. Difficulties of handwriting may occur here as well. For example, altmış, ‘sixty’, is not so easily distinguished from yetmiş, ‘seventy’. Some copyists rounded down in the ten’s place. 

 

Цитата

I tested the feasibility of this, using a group that has been of great interest to historians, the janissaries. According to the narration in Esad 2361 the number of janissaries in the Ottoman Empire in 1609 was otuz yedi bin altıyüz yigirmi yedi, and this figure of 37,627 is given accurately in the first line of the subsequent table. Remarkably, all the manuscripts I checked agree. As will be seen in the details, however, the result of attempting to verify the figure by archival documentation was something less than fully satisfying.

Цитата

By good fortune, the Ottoman archives in Istanbul hold a janissary pay register for the very period Ayn Ali said he used as the basis for his figures, the reşen quarter of the year 1018. Yet the defter is challenging. There are torn pages; the handwriting is the difficult and sometimes illegible siyakat script, including numbers. And if indeed this is the defter Ayn Ali used, it does not readily divulge his research method. In interpreting it I found Uzunçarşılı’s lengthy description of a similar janissary pay register dated five years later
(1023/1614) quite helpful.

Цитата

The last of Ayn Ali’s figures for the janissary corps, their total wages in a full year, does not appear anywhere in the pay registers I examined. Like his figure for the number of men in the janissary corps, this figure is likely to have been his own calculation, and should be acknowledged as one of his main accomplishments. If we calculate this figure based upon the data provided by the daily and quarterly wage tabulations at the bottom of each bölük entry in the register, we come to a significantly lower number than that given by Ayn Ali, and the discrepancy is of a magnitude similar to the others – pointing once again to Ayn Ali’s use of the recorded daily wage figures of all the men, including those “missing” on this particular payday.


Given the agreement among the manuscripts, we might state that the number of janissaries in the Ottoman Empire in 1609 was probably 37,627, and that the figures for their salaries and other payments and of all the groups Ayn Ali counted were intended to represent the on-paper enrollment of the corps and their dues, a theoretical maximum that the treasury might need to be prepared to pay out on a given payday. Yet it is disappointing to be in possession of a register matching the dates he used and be unable to reproduce his research method, or to reproduce one important figure that is identical in all the manuscript copies used.

 

Поделиться сообщением


Ссылка на сообщение
Поделиться на других сайтах

"Халка". 

izobrazhenie_2021-12-17_005428.png.d0792

Л.В. Березин. Хорватия, Славония, Далмация и Военная Граница. Том 2. 1879 Тут.

И тут.

В военной игре всадник должен на полном скаку попасть копьем в висящее кольцо ("халка"). Вообще - чудно, конечно. Халка, алай-чауш, байрактар. Далмация, да. =)

Цитата

Die Lanze, aus hartem Holze, ist mit einer langen eisernen Spitze versehen, deren Basis in die Lanze cylindrisch eingelassen ist. Diese ist mindestens 9 Wiener Fuss lang und hat einen Durchmesser von 1 1/4 Wiener Zoll; sie ist mit schrägen, schwarzen und gelben Streifen von circa 1 1/2 Linien Breite verziert. Beiläufig etwas unter der Lanzenmitte befindet sich eine kugelförmige fixe Verdickung, die zum Schutze der Hand gegen den schwingenden Ring bestimmt ist. Die Stalljunker der Halkaren, der Schildträger, die Paukenschläger und die Streitkolbenträger, ausgesucht schöne junge Leute von stattlichem Wüchse, haben in der Nationaltracht gekleidet zu sein und tragen am Kopfe die gestickte oder mit Bändern versehene und dem Turbantuche umwickelte rote Kappe; im breiten Ledergürtel führen sie den Handzar, zwei Pistolen und drei mit Stickereien geschmückte lederne Patronentäschchen.

Занятно, что автор статьи решил, что "яблоко" на пике сделано для защиты руки от кольца.

Поделиться сообщением


Ссылка на сообщение
Поделиться на других сайтах

Miljković, Ema. The Timar System in the Serbian Lands from 1450 to 1550: With a Special Survey on the Timar System in the Sanjak of Smederevo. 2014

Санджак Смедерево - чуть меньше, чем территория Сербской деспотовины под финал ее существования в 1450-е. Османы выделили западную часть, со Сребреницей, в состав санджака Зворник, который потом войдет в Боснийский эйялет. Плюс деспоты держали от короля Венгрии Голубац и Белград с начала 15 века. Последний Османы возьмут только в 1521-м.

 izobrazhenie_2021-12-19_072400.thumb.png

izobrazhenie_2021-12-19_072523.png.ebf6c

Цитата

There were a total of 178 timars in the sanjak of Smederevo during the 1470s

Цитата

The described tendency could be observed in the whole sanjak of Smederevo in the following decades; according to the 1516 census book, in this province were registered 13 zeamets and 219 timars.

Это, если не путаю, именно эшкинджи-тимары. Хотя я не уверен, что автор работы их прицельно разделяла с крепостными тимарами - по крайней мере в некоторых случаях кучи тимаров в менее 1000 акче вызывают большое подозрение.

В 1530-е ситуация меняется резко

Цитата

The big changes in organization of the timar system in the sanjak of Smederevo could be observed in the period between 1516 and 1530. The large number of villages that were previously part of the hass of sultan or sanjak-beg were given to the timars; at the same time, the waste group of the cattle-breeding population transferred to the settled way of living, and thus were made part of the timars. Therefore, during the 1530s there were, in the sanjak of Smederevo, 29 zaims, 232 sipahis with the imperial berat, 356 sipahis with the berat issued by the begler-beg and 30 knezs-sipahis

Про "скотоводов" - это, насколько понимаю, как раз результат упразднения особого статуса влахов. Их лишили привилегий, а начальство сделали тимариотами. За счет потрошения хасов санджак-бея и султана количество держаний было увеличено практически в три раза. Жалко, что чисел нет - сколько конкретно и чего раздали наново.

По опубликованной Барканом описи от 1533 года - в Смедеревском санджаке было 655 спагов и 25 заимов. Хас санджак-бея - 622 тысячи акче. Спаги тут именно эшкинджи.

Istorija naroda Jugoslavije. II. 1959 на странице 74

izobrazhenie_2021-12-19_074331.png.aa1f5

То есть - до кучи еще 967 мустахфиз-тимаров, которые были приписаны к санджаку Смедерево. И 325 мустахфиз-тимаров, которые относились к Срему, но физически находились на территории санджака.

Занятно, что по Крушевацу таких скачков не отмечено, там числа для 1516, 1530 и 1533 годов принципиально не отличаются. Хотя указано, что в санджаке тьма мелких тимаров на несколько сотен акче. И много тимаров с коллективным держанием.

В 1533 году санджак Крушевац - 676 спагов и 15 заимов. Хас - 360 тысяч. По Айн Али - 509 тимаров и 27 зиаметов. Хас в 202 тысячи акче.

 

По Вулчитрину на 1526 года дают 4 зиамета и 588 экшинджи- и мустахфиз-тимаров. В 1533-м там было 294 тимара-эшкинджи и 4 заима. Хас - 350 тысяч. По Айн Али - 317 тимаров и 10 зиаметов. Хас в 205 тысяч акче.

 

В Призрене при "великом визире Рустем-паше" (в конце 1540-х или начале 1550-х?) указаны 5 заимов и 270 спагов, скорее всего - эшкинджи. В 1533-м - 281 спаг и 3 заима. Хас - 263 тысячи. По Айн Али - 225 тимаров и 17 зиаметов. Хас в 282 тысячи акче.

 

В целом - можно сказать, что количество эшкинджи-тимаров в эпоху Сулеймана I - Селима II или Сулеймана I - Мурада III в рамках саджаков было более-менее стабильным. А вот сравнивать с ситуацией в 15-м веке нормально уже не получается. Там как там часть территорий была сильно разорена в ходе завоеваний и ресурс для наделения держаниями был ниже. И структура распределения земель была, похоже, несколько иной. Выше роль всех этих "полу-аскеров". И, не исключено, что хасы султана и санджак-бея пропорционально больше. 

С другой стороны - идея с тем, что Порта старалась поддерживать число тимаров на "идеальном уровне" около 40 тысяч клычей... На начало 16 века эшкинджи-тимаров столько просто не было. А тимары в завоеванной Венгрии раздавали явно не из теоретических соображений.

Цитата

If we disregard the exaggerated figures given by Sofyali Ali Çavuş, we can say that - at least from the last quarter of the 16th century -
the central government regarded 40,000 as the ideal number of kihg within the empire. 

Вообще чудно, особенно если банально посчитать - для скольких санджаков и эйялетов тот же Айн Али не дал количества тимаров. =/ У Али Чауша список самый полный - и то не все регионы посчитаны. Реально общее количество клыч-тимаров с конца правления Сулеймана I должно было существенно зашкаливать за 60 тысяч. В реестрах 16 века количество клычей в Румелии плавает около 10 тысяч, в 17-м веке - на четверть меньше. В 1631-м Багдад был под Сефевидами, в 1695 была потеряна большая часть Венгрии. Это не трогая банальных пропусков в списке.

Все-таки при всех своих плюсах - "Changes in the Structure and Strength of the Timariot Army ..." местами производит впечатление на удивление небрежной работы.

Я бы написал, что с несколько более 20 тысяч клычей в начале 16 века - ко второй половине столетия их количество выросло до более чем 60 тысяч. В периоды кризисов в 17-м столетии - идет вниз, до несколько более 40 тысяч клычей.

Поделиться сообщением


Ссылка на сообщение
Поделиться на других сайтах

Džaja Srećko Matko. Konfessionalität und Nationalität Bosniens und der Herzegowina. Voremanzipatorische Phase 1463-1804. 1984

izobrazhenie_2021-12-25_092439.png.42b14

izobrazhenie_2021-12-25_093442.png.058e3

izobrazhenie_2021-12-25_092806.png.3a4ef

izobrazhenie_2021-12-25_093147.png.85ac4

С. Ћирковић, Историја средњовековне босанске државе. 1964.

 

Metin Kunt. Sancaktan Eyalete, 1550-1650. Arasında Osmanlı Ümerası ve İl İdaresi. Yıl 1982.

izobrazhenie_2021-12-30_121434.png.4ae06

izobrazhenie_2021-12-30_121458.png.16e41

izobrazhenie_2021-12-30_121538.png.67088

izobrazhenie_2021-12-30_121625.png.e06d9

izobrazhenie_2021-12-30_121733.png.ee419

 

izobrazhenie_2021-12-30_122057.png.af5d5

izobrazhenie_2021-12-30_122138.png.1841a

izobrazhenie_2021-12-30_122213.png.3100a

izobrazhenie_2021-12-30_122248.png.86fa7

Если сравнить список административных единиц за 1632-41 годы с дефтером, который Мерфи приводит для 1631 года - там почти нет совпадений. Ни по числу эйялетов, ни по числу санджаков в эйялете... =(

 

P.S. У Али Чауша указаны 7 санджаков для Босны. И как раз не упомянут выведенный из состава эйялета в начале 17 века санджак Поджега/Пожешка. У Айн Али - 8 санджаков и Поджега среди них упомянут. То есть - ладно данные из старых дефтеров, у него еще и административная структура не совпадает с актуальной на момент составления свода. У Эвлии санджаков то 7, то 8, но когда идет перечисление - у него перечислены 8. У Кочибея перечислены 8 сандждаков.

Далее - числа для эйялета Босна у Эвлии практически совпадают с данными свода 1631 года, но там для Босны указаны 7 санджаков. Можно добавить, что "указаны" это "у Мерфи в сводной таблице". А вот что в самом дефтере... Так-то у Эвлии физически перечислены, по названиям, тоже только семь санжаков. Кроме собственно пашовского санджака Босна.

В общем - "не все своды одинаково полезны", получается. Нет? Одно дело - актуальная "ревизия", отражающая данные на год составления. Другое дело - информационный свод, который составляла по вороху анахроничных реестров, пускай и по запросу с самого высокого уровня.

Поделиться сообщением


Ссылка на сообщение
Поделиться на других сайтах

Hazim Šabanović. Bosanski pašaluk: postanak i upravna podjela. 1959

Bosna1.thumb.jpg.bcec12a1c25df8e6dc3870b

Bosna2.thumb.jpg.d2ad9b44b294433d89e4f09

Bosna3.thumb.jpg.546f6a83ca72b540713d834

Bosna4.thumb.jpg.0c7ffad89f001649cc95030

Bosna5.thumb.jpg.e6f38c766557b1796b2388e

Цитата

Ako izuzmemo pitanje sandžaka Petrinje, koli će biti identičan sa bihaćkim sandžakom, pitanje sandžaka Valpovo i Orahovice, čije je postojanje još problematično, i pitanje konavskog sandžaka, koli je postojao kratko vrijeme, i to samo na papiru, možemo kazati da se bosanski pašaluk tokom XVII st. sastojao od ovih sedam sandžaka: bosanskog, hercegovačkog, zvorničkog, kliškog, pakračko-cerničkog, krčko-ličkog i bihaćkog, s tim što su posljednja dva ponekad spajana u jedan sandžak i što bihaćki sandžak sredinom XVII st. bio neko vrjeme sasvim ukinut.

 

Поделиться сообщением


Ссылка на сообщение
Поделиться на других сайтах

Karl Hopf. Chroniques gréco-romanes inédites ou peu connues. 1873 Тут.

Там, к примеру - Istoria del Regno di Romania Санудо есть.

Он, конечно, венецианец, но вот, к примеру, его описания войска анжуйцев у Берата в 1280-м.

Цитата

con circa due mila e piu Uomini d'arme e circa sei mila Pedoni, tra quali eran molti Saraceni

Около двух тысяч латников, около шести тысяч пеших, среди которых множество сарацин. Не предельное, насколько понимаю, для Карла Анжуйского войско, но существенное. Потом были еще некоторые подкрепления, да и лично Карл при Берате не присутствовал - но показывает, какие армии вершили в регионе "большие дела". 

А вот это уже "нашествие".

Цитата

Negotiations now led quickly to a formal alliance, which was signed on 3 July 1281 at the papal city of Orvieto, by Venice, Charles,
and the latter's son-in-law, the titular Latin Emperor Philip of Courtenay. The principal articles of this important treaty are the following ... Approximately eight thousand cavalrymen and horses would be provided for the campaign by Charles and Philip. The Doge on his part would supply forty or more armed galleys "to secure control of the sea" while Charles and Philip would furnish the transports
for carrying men, horses, and provisions. The date for the passagium to Constantinople was fixed as not later than April of 1283. 

Текст договора тут.

izobrazhenie_2022-01-06_213847.thumb.png

Еще

izobrazhenie_2022-01-06_214104.png.b3018

 

Сюда же - Steven Runciman. The Sicilian Vespers. A History of the Mediterranean World in the Later Thirteenth Century. 1958. Много данных по военным возможностям Гогенштауфенов и Анжуйцев.

Цитата

The army that marched from Lyons early in October was a formidable force. The chroniclers spoke of six thousand fully armed horsemen, six hundred mounted bowmen and twenty thousand infantrymen, half of them crossbowmen. These numbers are certainly exaggerated; there were probably slightly fewer cavalry and much fewer foot.

Villani’s Chronicle being selections from the First Nine Books of the Croniche Fiorentine of Giovanni Villani. 1906. Тут.

Пометка - Deno John Geanakoplos. Emperor Michael Palaeologus and the West, 1258-82. A Study in Byzantine-Latin Relations. 1959. Автор именно военной частью интересуется по остаточному принципу. Если в каком-то источнике есть про армию в сто тысяч - "значит сто тысяч". В другом про триста бойцов - "значит триста".

 

С другой стороны - даже сравнительно умеренные числа хроник могут быть неточны. 

Joseph R. Strayer. The Reign of Philip the Fair. 1980

Цитата

The chroniclers, even the best informed, tend to exaggerate the size of armies and are not very precise about their composition. Thus Valois's 1,550 men-at-arms in 1300 become 6,000 in the Chronique artesienne. The same writer gives the French force at Courtrai as 10,000 mounted men and 10,000 arbalesters. In late 1302, he believed, Philip had 16,000 men; his contemporary at Ghent said 20,000. Both figures seem high; this was less than two months after Courtrai. In the summer of 1303 the estimate was 6,000 men-at-arms and 30,000 foot, almost certainly too high, though the proportions are reasonable. Funck-Brentano thought that Philip had 60,000 men at Mons-en-Pevele, but he had little evidence for this figure. Altogether, the numbers given by the chroniclers simply mean that French armies were very large by the standards of their time.

С другой стороны - тот же Виллани дает не просто какие-то "общие числа" для армии, он расписывает состав и численность полков. И сравнительно подробно расписывает ход битв.

 

P.S.

Steven Runciman. The Sicilian Vespers: A History of the Mediterranean World in the Later Thirteenth Century. 1958
John France. Western Warfare In The Age Of The Crusades, 1000-1300. 1999
Charles D. Stanton. Roger of Lauria, the Admiral of Admirals. 2019

Saba Malaspina. Rerum Sicularum historia
Villani. Nuova Cronica

P.P.S. Из занятного - Арагонский крестовый поход 1285 года у Рансимена

Цитата

the great army which Philip ID had collected ... With the way thus cleared for him King Philip led the crusading army, estimated by awed contemporaries as being over 100,000 strong, over the Pyrenean passes

J.R. Strayer. The Crusade against Aragon // Speculum,  Vol. 28, No. 1 (Jan., 1953)

Цитата

It is true that Philip had a relatively short distance to go and that he raised rather a small army. ... St Louis certainly had as large an army in Egypt as Philip had in Aragon; probably larger if the forces from the crusading states are included. ... A rough guess as to the size of these contingents can be made by comparing the total amount of food and money given a great lord, such as the duke of Brabant, with that given to an ordinary knight. On this basis, the maximum number of  barons, knights  and mounted retainers comes to about 1500 men. ... However, if we assume for the moment that the summary is accurate and applies only to 1285, we still do not find too large an army. The average period of service was probably about 200 days - late April to early November - and the total sum, spent over this period at the usual rates, would pay for an army of about 3000 knights, 2000 men-at-arms, and 10,000 infantry, or 15,000 in all. Since the figure for the knights is just twice that which can be deduced from other sources it suggests that all the estimates should be cut in half to allow for exaggeration, fraud, and the inclusion of later operations. This would give an army of 7500 to 8000 men, lower than Lot's estimate of 12,000, but in the same range. Certainly Philip's strategy indicates that he had too few men to risk dividing his army, even when he might have gained great advantages by doing so.

Цитата

Ch.-V. Langlois. Le regne de Philippe III le Hardi. 1887.
F. Lot,  L'Art militaire et les Armees au moyen age. 1946.
A. Lecoy de la Marche. L'expedition de Philippe le Hardi en Catalogne // Revue des Questions Historiques XLIX. 1891

Можно добавить, что автор оценивает время подготовки в год для такого похода как "небольшое". Расходы

Цитата

the short crusade against Aragon cost 1,228,666  l.t.

David Grummitt and Jean-Francois Lassalmonie. Royal public finance (c.1290–1523) // Government and Political Life in England and
France, c.1300 – c.1500. 2015

Цитата

The reconstitution proposed below, following the calculations of modern scholars or suggestions from the sources, can most often provide no more than an order of magnitude. The annual revenues of the French royal government may have passed from 860,000 livres tournois (l.t.) between 1295 and 1314, under Philip the Fair, to 884,000 l.t. between 1322 and 1330, under Charles IV and Philip VI ... In this form, however, these figures are not mutually comparable because of variations in the value of the livre tournois. ... Expressed in this way, the annual resources of the French monarchy may have passed from forty-six tonnes of fine silver in 1295–1314 to 50.5 in 1322–30 ...

Но это уже с 1290-х. Если не ошибаюсь - до реформ Филиппа Красивого ординарные доходы казны крутились в районе четверти миллиона ливров в год.

 

David Abulafia. The Italian south // The New Cambridge Medieval History. Volume VI c. 1300–c. 1415. 2000

Со ссылкой на Pryor J.H. Foreign Policy and Economic Policy: The Angevins of Sicily and the Economic Decline of Southern Italy

izobrazhenie_2022-11-24_001956233.thumb.

Сицилия.

Цитата

Thus the years of the Bohemian entry into Italy saw an intensification of Robert’s struggle for dominion over Sicily; between 1330 and 1343 six Angevin expeditions were launched against Frederick and his heirs. ... As Epstein remarks, the civil wars that raged from the 1330s to the 1360s had ‘effects on institutional and economic life far more serious and long-lasting than the War of the Vespers itself’ ... The barons took several decades to understand that there were no winners in a conflict that undermined their own power through devastation and unlimited expenditure on war. 

Плюс проблемы с наследованием, плюс участие в войнах гвельфов и гибеллинов. "В человеческий вид" ситуация стала приходить только после второго арагонского завоевания в 1392-м.

Цитата

Initiatives included the establishment of fairs; local industries revived, and inter-regional trade became lively. At the same time the monarchy sought to recreate an effective administration, recovering control of the coastline (and thereby asserting control over revenues from exported grain), drawing up a register of landholdings, recovering control of serious criminal cases.

У Анжуйского дома - примерно то же самое, только еще и участие в делах Венгрии (и наоборот). Совсем участие Анжуйцев в делах Балкан не прекратилось, но в целом - это не дотягивает даже до "фоновой" активности того же Манфреда или Карла.

Цитата

In the former Byzantine lands claimed by the Angevins there was more progress. The ‘kingdom of Albania’ seemed to acquire again some reality, with the co-operation of the native Thopia family.The Albanian nobility was loyal to the house of Anjou in the 1329s and 1330s; probably it saw the Angevins as generous defenders of their own domains against the Serbs. In 1336–7 an Angevin prince, Louis of Durazzo, gained successes against the Serbs, fighting in central Albania. It was his family that received Durazzo and the hinterland as a fief from Robert of Anjou. So too in Achaia the Angevins enforced their authority (1338–42), or rather the authority of Charles of Valois’s daughter Catherine de Courtenay, who had married into the Angevin dynasty and had brought the imperial title of Constantinople with her, as it were in her dowry.

О мероприятиях уровня "поход на Царьград" даже речи не шло. В целом - если в 11-12 веках латиняне пытались брать Царьград, в 13-м взяли его и потом пару раз серьезно готовились его отбивать у греков, то с конца 13 и по 15 век - провал. Воюющие между собой и внутри себя, занятые делами Италии, Империи и Венгрии Сицилия и Неаполь активности в борьбе за "Византийское наследство" не проявляли.

 

Clifford R. Backman. The Decline and Fall of Medieval Sicily: Politics, Religion, and Economy in the Reign of Frederick III, 1296-1337. 1995 Тут

Цитата

The subsequent military conflict - a "Ninety Years War," as Santi Correnti called it — wasted precious energies and resources, and forced both the Sicilians and the Neapolitans, and their various allies and opponents, to abandon efforts to expand Latin influence into the Levant at a time when Acre was falling, or had fallen, and when the most promising opportunities existed for strengthening the western presence in Achaea, Constantinople, and parts of Asia Minor. By implication, therefore, the harm engendered by the Vespers afflicted all of Europe and indeed all of Christendom, both Latin and Greek.

 

Поделиться сообщением


Ссылка на сообщение
Поделиться на других сайтах

G. A. Loud. The Crusade of Frederick Barbarossa: The History of the Expedition of the Emperor Frederick and related Texts. 2010

Historia de Expeditione Friderici Imperatoris / The History of the Expedition of the Emperor Frederick. Латинский текст.

Цитата

The longest, richest and most important of these three sources is the Historia de Expeditione Friderici Imperatoris. This is a strictly contemporary text, completed c. 1200 at the latest, and quite possibly earlier. Parts of this account survive in two very early manuscripts, one written at the Benedictine monastery of st Lamprecht in styria c. 1200, the other at the Praemonstratensian abbey of Mühlhausen in Bohemia (now Milevsko in the Czech republic), probably before 1221. Unfortunately, neither of these manuscripts is complete; indeed, the styrian one contains only about a third of the text, while the Mühlhausen one, although fuller, still has substantial omissions. ... The authorship of this account is similarly problematic, and more so than might seem at first sight. The Mühlhausen manuscript has a title heading, written by Gerlach, Abbot of that monastery 1187–1221, which describes the text as ‘The History of the Expedition of the Emperor Frederick, written by an Austrian cleric who was present on this same’. A later thirteenth-century hand has then added ‘called Ansbert’ (nomine Ansberte). But while some later historians have accepted this identification, and identified the author of the Historia de Expeditione as Ansbert, this identification cannot be unequivocally accepted. one might in default of other evidence still be cautious in following such a later, even if only somewhat later, attribution, but this is not the principal reason why one should be sceptical. More to the point, the Historia de Expeditione is undoubtedly a composite text, which is the work of more than one author. The bulk of the History is indeed a contemporary, and at first sight an eyewitness account of the Crusading expedition of 1189–90, after a brief preface describing the fall of Jerusalem and the calling of the Crusade. 

Пехота и конница у малоазиатских турок.

Цитата

But quite unexpectedly and contrary to this agreement, they showed themselves not as friends but as most savage enemies, for the Turkish troops, both cavalry and infantry, even though they were in the service of the sultan and his son, harassed us unceasingly with attacks and missiles and prevented our men collecting fodder. In this desperate situation all our men, insofar as they had arms, marched in their armour and manfully resisted the enemy.

Цитата

Nam Turci equites et pedites ...

Тут

Цитата

On 3 May, which was Ascension day, more than thirty thousand Turks were massed in a very narrow pass through which we were to travel. This was where Manuel, the Emperor of the Greeks, had been defeated with a great army, and the Turks intended to annihilate us in the same way. But ‘the Lord turned the counsel of Achitophel into foolishness’, since the emperor was warned by the Holy spirit and took another route. For we traversed with great difficulty a very high and steep mountain, accessible only to the mountain goats, guided by a Turkish prisoner who had promised to lead us by a short cut from this desert land to a more fertile area. While we were amid the defiles of this mountain, the Turks once again attacked us from ambush, shooting arrows and throwing stones down on us from above, as a result of which the duke of Swabia was wounded by a stone, and some ten other knights were injured, one of whom, named Werner, was killed. Our men would not put up with this, and, valiantly climbing up the mountain on foot in the name of the Lord, they drove the enemy who were so cruelly threatening the emperor’s army from there, killing more than sixty of them. Some of our men also seized camels, sheep and oxen in these mountains. That same day we came to a fertile lowland area, where without the emperor’s knowledge many of the Turks, along with their wives and little children, were slaughtered.

В целом - ничего похожего на то безобразие, которое с немцами творили во время Второго Крестового похода. Тут и на марше порядок, и стрелки есть.

 

Цитата

About the hour of Vespers the Turks, thinking that we were completely exhausted from hunger, launched a powerful attack on our camp, showering us with stones, darts and lances. However, the army of the life-giving Cross hastened manfully to meet their attacks, first the infantry and then the cavalry, so that ‘two put ten thousand to flight’, and, if night and the mountains had not intervened, they all would have fallen to the edge of the sword. For as we later learned from the account of our enemies, 4,174 men, both cavalry and infantry, fell [there], and there were also six hundred [more] whom they said had undoubtedly been lost, but whose bodies were never found.

Числа не особо важны - у турок опять пехота и конница. Порядок крестоносцев - тоже классика. "Пехота впереди".

Тут

Цитата

... primo per pedites, dein per equites ... viri de equitibus et peditibus corruerunt ...

На этот момент у немцев проблемы с продовольствием и фуражом уже недели две, начались они еще до вступления на территорию Сельджуков.

Цитата

We then traversed some difficult mountains, with considerable trouble since the horses were for the most part weak and all the army’s supplies, except for bread, had been eaten.

Цитата

We passed Philomelium on 8 May, and now hunger that was crueller than any enemy grew so strong in our army that an ox and a cow were sold for five marks, and sometimes even for nine, while a small loaf of bread was sold for one mark, moreover the flesh of horses and mules were consumed as if delicacies. Some people, albeit only a few, were made so desperate, or even ensnared by the devil, that they deserted to the enemy, abandoning their intention of [following] the sacred way and unmindful, alas, of the Christian religion. By contrast some of those on foot were so worn down, both by their efforts and by hunger and sickness, and driven to the depths of despair, that when the army marched on they were quite unable to follow. Making the above-mentioned public symbol and saying the Lord’s prayer, they steadfastly sent their weeping companions away, and with great constancy of mind willingly prostrated themselves in the form of the Cross, awaiting their imminent death in the name of the Lord. And indeed, we had not moved very far away when the enemies who were following us beheaded them and rendered them martyrs of Christ. 

 

Действия турок - типичная многодневная "прессовка". Они не пытаются ломать противника "сила на силу". Они колотят отставших, изводят налетами, устраивают засады и, в общем, ждут, когда противник или развалится, или допустит ошибку. Немцы Конрада III полувеком ранее - "развалились", они просто не были готовы к такому образу боя, похоже у них даже достаточного числа метателей не было. Французы Людвика VII - "споткнулись" у Лаодикеи. Ромеи Мануила I "споткнулись" у Мириокефала полутора десятками лет ранее.

Цитата

On 9 May a great force of Turks attacked us, so that ‘they filled mountains and valleys’, and our men pretended weakness. This made them even more savage, and on 11 May they made a [further] attack upon us, shouting. But our men suddenly swung round and killed two hundred of them, and on the mountain near the town of Firmin another fifty or more, that in addition to the sixty-four whom they had slain in the previous two days. Furthermore, among the booty, horses and other things taken from them were sheaves of arrows and darts, on which they were very dependent.


On 12 May, which was the Vigil of Pentecost, we struggled along, hungry and fasting, amid dense swarms of Turks until nightfall, when we crossed over a very narrow bridge where there was barely room for us to go two by two. They could have done us a great deal of harm there, if divine power had not prevented them. More than twenty of them were killed that day.


The holy day of Pentecost was celebrated on 13 May. We once again marched among the Turks, while hearing mass with the utmost devotion. That day ‘our master spared us’ from the attacks of the evil Turks. our delicacies at that feast were the skins of cattle and the blood of horses, or for the rich horseflesh ‘in weight or in measure’. 

... 

On the following day, that is 14 May, we marched with the newly created household knights, and lo and behold the sons of the sultan, who had mustered three hundred thousand horsemen, drew up their battle lines and fought with us. But the lord emperor ordered our first line, commanded by the imperial marshal, to charge them bravely

Цитата

Flour, if it was to be had in the army at all, was guarded and concealed as though it was gold. A little bowl of flour was sold for fourteen shillings [in money] of Cologne. ... Finally, however, they found the standards of the army and made camp, but one without either water or grazing. As a result a great many of the horses perished, while the men were parched with thirst. Next morning we set off on our march as though half-dead; some people drank their own urine, others the blood of their horses, while some chewed horse dung for moisture, and many ate plants from the earth, until we finally found some boggy ground where there was water. But since they were unable to find wood, reeds or straw on which we could cook horseflesh, many people made fires from the saddles of horses or from various sorts of tent, tunics or shirts. On 15 May our horses were to some extent refreshed by these bogs, and we remained there too the next day, that is 16 May, but we lost almost sixty young boys there, killed by a Turkish attack. 

 

Все плохо, плохо, еще хуже, совсем худо... Немецкая армия выкатывается к столичной Конье, пройдя от Лаодикеи около 450 км за примерно три недели. На "голодном пайке" армия уже где-то с месяц.

Цитата

The Turks, of whom there was an innumerable multitude, surrounded us in a half-moon formation, and greatly harassed us with their yelling and attacks. They remained with us until we arrived at our camp, but without inflicting any harm upon us, while they lost about sixty of their men. When we entered the royal park and its orchard, we found a great abundance of plants and water. That night we suffered from thunderstorms and unusual cloudbursts. When dawn arrived, the lord emperor drew up [the army in] two divisions; the first he entrusted to his son the duke of Swabia, the second he himself commanded. He instructed the clergy and those knights who lacked arms, along with the rest of the common people, the baggage and pack animals, to march in between them. He also issued an imperial edict that, if God should grant us the victory, nobody was to be allowed to search for booty until the enemy forces were stretched out on the ground and the city was in our hands.

Латынь

Цитата

Turci, quorum innumerabilis erat multitudo, nos adinstar lunae corniculatae circumdederunt ... duas acies ordinavit

Цитата

The most steadfast duke and his men stormed the outer gate of the city, despite the vigorous resistance of the Turks, who were with the help of God defeated. They pursued them right up to the gate of the heavily fortified citadel, putting all those whom they found in the city to the sword. The duke thus captured the city and slew its citizens. ... Many of our men discovered grain pits filled with wheat and barley, and as a result the men and their horses were very greatly restored. Moreover there are those who claim that the booty gained in this city, in gold, silver, jewels and purple cloths, came to a value of more than a hundred thousand marks. For in the house of the great Malik ‘there is treasure to be desired’. 

После замирения с Сельджуками

Цитата

The army left Iconium on 23 May, and camped next to the royal park as before, where we found a market where things were sold, admittedly dearly, but sufficient for our needs. For there, according to my reckoning, more than six thousand horses and mules were sold, not counting asses, and the army was well supplied with bread and meat, as well as butter and cheese.

Цитата

On the descent from this mountain, the sons of ‘the right hand of the most High’ pitched camp next to a large, shallow lake, where our beasts found good grazing. Then we stayed in a broad plain where there was excellent grazing and we rested there for two days. However, many of the people began to suffer so greatly from hunger here that as before they ate horseflesh, while even the princes and barons had remarkably little to put on the table during our passage through these mountain slopes.

 

Из примечаний.

Цитата

The arrangements for the organisation and financing of such expeditions were well established. But an expedition to the east was a matter of an altogether larger scale, and there would be no possibility there of levying the fodrum, a local tax specifically for the support of the emperor’s army, or for troops to serve for a limited period and then return home, to be replaced by others, as could happen in Italy, especially for extended operations, as for example the 1174–8 campaign there. We are told that Barbarossa ordered that those involved were to prepare, and have the resources, for a two-year expedition, and that the rank-and-file participants were to have at least three marks for their expenses – those who could not furnish themselves with this were not to come, ‘for he did not wish the army to be hampered by a crowd of unsuitable people’. He also sent home a number of those who did turn up when the expedition mustered but were deemed unsuitable, either through lack of resources or lack of discipline. Clearly the emperor had learned from the second Crusade of 1147–8, where the German army had been severely hampered by a horde of noncombatants, among whom casualties had been disproportionately high. But the expenses for the nobles and knights on the expedition would have been much higher than those of the common soldiers: the so-called Längeres Kölner Dienstrecht suggests that a knight needed a minimum of one mark a month to maintain himself and his dependents on campaign in Italy during the later twelfth century, as well as a much more substantial sum to prepare and equip himself for such an expedition. Given a total force of perhaps 12,000–15,000 men, including around 3,000 knights (this perhaps a conservative estimate), the complete expedition would have required funds in the region of 90,000 marks, most of which it would have to bring with it. While some provisions would be acquired through plunder and foraging, this was hardly desirable in potentially friendly territory, where it was important not to alienate the inhabitants if this could be avoided. Furthermore, ‘friendly territory’ included not just Hungary and the Byzantine lands, but in the event of securing an agreement for peaceful passage also those of the sultan of Iconium.

Цитата

Alan V. Murray, ‘Finance and logistics of the Crusade of Frederick Barbarossa’, In Laudem Hierosolymitani: Studies in Crusades and Material Culture in Honour of Benjamin Z. Kedar, ed. I. Shagrir, r. Ellenblum and J. Riley-Smith (Aldershot 2007), pp. 357–68, especially 358–61. For the possible size of the army, Eickhoff, Friedrich Barbarossa im Orient, p. 47; Hiestand, ‘Barbarossa und der kreuzzug’, p. 69. Contemporary estimates were, of course, usually much larger, as for example the ‘90,000 armed warriors’ of the Gesta Federici I. Imperatoris in Expeditione Sacra, p. 78, the ‘100,000 well armed men, not counting the common people’ of the Chronicon Montis Sereni, MGH SS XXIII.161, or even the 600,000 men at arms claimed by the Annales Stadenses, MGH SS XVI.351. More realistically, the Cologne chronicle said that there were ‘30,000 men, among whom were 15,000 picked knights’, Chronica Regia Coloniensis, p. 144, but even this figure is too big.

 

The Chronicle of Otto of st Blasien 1187–1197.

Цитата

The emperor informed them all that the time for departure would be May of the next year. The poor were [each] at least to possess three marks for their expenses, the richer were to gather funds as best they could. He forbade under pain of anathema the needy, who had less than three marks in weight, from undertaking the journey, for he did not wish the army to be hampered by a crowd of unsuitable people.

Цитата

In these days envoys of the sultan or king of Iconium came to the emperor to renew their treaty, although this was a piece of deceit, and on behalf of their lord they offered him free passage all the way through Cilicia to his army, provided that he came in peace. For through Cilicia the emperor and his army would have been able to cross the land of the sultan, whose capital was Iconium, and thus the pagans, fearful for their own land, preferred to seek peace by treaty rather war, although events turned out very differently from what was hoped.

 

History of the Pilgrims. Тут на латыни.

Цитата

The emperor saw and rejoiced that the knighthood of Christ was so fruitfully increased, but he issued a decree that forbade anyone on foot, or who lacked capacity in the use of arms, also anyone who could not finance themselves for the journey for at least two years, from undertaking the way of pilgrimage with him, since a weak and unwarlike crowd was customarily more of a hindrance than a help to such a difficult expedition

 

Для сравнения - из Райли-Смита

Цитата

A French knight planning to join the First Crusade, for instance, may well have had to think in terms of an expenditure the equivalent of four or five times his annual income.

 

1 пользователю понравилось это

Поделиться сообщением


Ссылка на сообщение
Поделиться на других сайтах

Kyriakidis, Savvas. The Wars and the Army of the Duke of Cephalonia Carlo I Tocco (c. 1375–1429) // Journal of Medieval Military History. Volume XI. 2013 Тут

Donald MacGillivray Nicol. The despotate of Epiros, 1267-1479. A contribution to the history of Greece in the Middle Ages. 1984

izobrazhenie_2022-10-02_224344058.thumb.

 

Tina Lynn Rodrigues. The Old French "Chronique de Moree": Histographic-romance narrative, the Greek context, and "Courtoise". 1996

Crusaders as conquerors: The Chronicle of Morea / translated from the Greek, with notes and introduction, by Harold E. Lurier. 1964

The Old French Chronicle of Morea. An Account of Frankish Greece after the Fourth Crusade. 2015

Арагонская версия на английский, кажется, не переводилась.

 

F. Bredenkamp. The Byzantine Empire of Thessaloniki (1224–1242). 1996 Тут

Latins and Greeks in the Eastern Mediterranean after 1204. 1989

William Miller. Essays on the Latin Orient. 1921

Денисов С. Политическая элита Эпирского царства в 1205-1261 гг. 2017

Nada Zečević. The Tocco of the Greek Realm: Nobility, Power and Migration in Latin Greece (14th – 15th centuries). 2014

Melek Delilbaşı. A Contribution to the History of Epirus (XVth-XVIth Centuries) – Special Reference to the Privileges Granted to the People of Epirus by Sultan Murad II // GAMER, I, 1 (2012) Тут

Цитата

When Carlo Tocco, count of Kephalonia and Zanta, died without an heir, Ioannina, held by his family since 1418, became the center of a war between his nephew Carlo Tocco and his illegitimate children. Memunon, one of five brothers, requested assistance from Sultan Murad during the course of the civil war. Sultan Murad, after taking Thessalonica on 29 March 1430, sent a contingent of Ottoman troops under the command of the Beylerbeyi of Rumeli, Sinan Pasha, who had been moving against rebellious Albanian nobles, towards Ioannina

Цитата

According to the tax registers from 1564 and 1579 ... The total population in the 1564 defter was 26927 Christain households. This figure increased to 34908 Christian households in the second defter.

Плюс "холостяки" (mücerred) - 8134 в первом случае и 11 928 во втором. 

 

İ. Metin Kunt. An Ottoman Imperial Campaign: Suppressing the Marsh Arabs, Central power and peripheral rebellion in the 1560s // The Journal of Ottoman Studies,  XLIII (2014)

Цитата

Feridun Bey notes that when Sokollu Mehmed Pasha became grand vezir in 1565 (with istiklal, independence of action) he took up Iraqi affairs: Lahsa (Gulf coast of Arabia) being a most distant province where messages to and fro took six months he was careful to select the able and valiant Ali Bey, son of Elvend Bey, a district-governor in Baghdad province, as its new Governor-General, and appointing Iskender Pasha from Diyarbekr to Baghdad to command the regional force. The governorship of Shehrizul (thus, later Shehrizor, comprising Kerkuk, Erbil and Sulaymaniya in northern Iraq) was given to Muzaffer Pasha, who had been trained in the palace and at the time an experienced district-governor of Vidin on the Danube.

All these preparatory steps were accomplished over the winter of 1566-67, after the Hungarian campaign had ended; the campaign itself started in the summer of 1567. While the land force commanded by Iskender Pasha was composed of troops from these provinces, a river fleet of 550 vessels was readied at Birecik on the Euphrates (near Urfa). Eight thousand or so volunteers were recruited in Aleppo province and they joined the 2,000 janissaries and 200 cannoneers sent from the imperial household. Canbulad Bey, district-governor of Kilis-and-A’zaz was appointed commander of this force after overseeing the repair and construction of the river fleet. The fleet sailed down the Euphrates carrying the janissaries, artillerymen and the Aleppo recruits.

Цитата

The ferman to Iskender Pasha designating him the commander-in-chief for the campaign specifies not only the regular forces from the Diyarbekr, Shehrizul, and Basra provinces but also that Kurdish beys from Diyarbekr and Van provinces were assigned under his command. The Kurdish beys, hereditary chiefs, were to bring, each according to his stature, a number of fighters armed with bows and arrows or with muskets. Among them the ruler of Imadiya Sultan Huseyin Bey is mentioned by name as the most important. The ferman goes on to confirm that Canbulad Bey has been appointed commander of the river fleet and the land forces gathered in Aleppo; here it is interesting to note that although Canbulad Bey is hailed as the scion of an important Kurdish family of tribal chiefs it is also specified that he was “raised in the palace” and had served previously with loyalty and ability. Keep us informed, the ferman tells Iskender Pasha, of all the men and materiel gathered for the purpose, prepare registers in two copies, one for you to keep and one to send to Istanbul; otherwise it is up to you to decide where it would be best and easiest for the various groups to gather. 

Цитата

In Feridun Bey’s narrative the next item is how administration was arranged in the provinces whose governors and troops went on the campaign. The district-governor of Mosul Sinan Bey was sent to Baghdad as the acting governor. Shehrizol, a more difficult terrain and more open to Safavi pressure, was entrusted to the Governor-General of Sivas, Ahmed Pasha of the Isfendiyar family and the brother of a vezir, who was to proceed there with the provincial troops of Sivas; he himself was to remain in Mosul and to deploy one district governor in Erbil and one or two district governors were to be stationed in Kerkuk. The thinking behind the moves was to send the nearest provincial troops on the campaign and to send forces from inner provinces on to protect the borders. We learn from the Imperial Council registers that the same was done for the slightly later campaign to suppress the Yemen rebellion: when the Governor-General of Damascus Lala Mustafa Pasha was appointed commander-in-chief for this expedition the Governor-General of Karaman was sent to Damascus with the district governor of Ichel deputising in Karaman for the duration.

Цитата

The following day Iskender Pasha gave further details of Ottoman terms: each year the Marsh Arabs were to pay 15,000 gold pieces and sons of the most respected of the local leaders were to reside at Basra; when the annual payment was delivered the hostages would be exchanged for new ones.

Цитата

In İnalcık’s analysis at the instance of initial defeat of a neighbouring territory full Ottoman administration was not immediately applied, especially if the terrain presented difficulties. 

Цитата

The longterm goal of Ottoman administration was eventual incorporation of such special status areas as regular provinces. The fact that such regions as Crimea, Moldavia, Wallachia, and parts of Kurdistan maintained their special status for centuries did not mean that they were meant to stay that way forever.

Цитата

It is also clear that the Marsh Arab/Arab Islands revolt was quite a major one. Although the government carefully planned the campaign and put together a considerable force, yet the severity of the battles and the fierce resistance took the Ottoman commanders aback. The Ottomans had their muskets and cannon but the rebels were equipped with firearms as well, presumably supplied by the Portuguese active in the Gulf region. This points to another pattern in Ottoman entanglements with various European powers: especially in a coastal area there was always the danger of Franks supplying muskets in huge quantities to potential Ottoman rebels. We learn from the recent work of Abdurrahim Abu-Husayn that the Venetians, for example, used Cyprus as a base to supply firearms by the thousands to the unruly Druze of Lebanon, a role later in the century taken over by Medici Grand Dukes of Tuscany.

Цитата

This “imperial campaign” serves as a good illustration of how a regional expedition was organized with a mixture of imperial, provincial and newly recruited troops.

 

Из хроники Михаила Сирийца (пер. Р. А. Гусейнова) // Письменные памятники Востока. 1979-87. Переведены главы 15-17, 19-21. С 1031 года по 1195 года. Книга 18 дошла в незначительных фрагментах и не переводилась. Тут 

The Chronicle of Michael the Great (The Edessa-Aleppo Syriac Codex): Books XV–XXI. From the Year 1050 to 1195 AD. Translated by Amir Harrak. 2019.

Еще есть французский перевод, который выполнил Jean-Baptiste Chabot - Texts and Translations of the Chronicle of Michael the Great.

Цитата

This invaluable eleven-volume set on the Chronicle of Michael the Great makes the scholarly resources on this unique manuscript available together for the first time. Now inaccessible, the Chronicle is the largest medieval chronicle known, and is available here for the first time in history as a facsimile copy of the original manuscript, as well as in a copy of the original Syriac, the French translation, an abbreviated Armenian recension, and Arabic versions. The Chronicle is one of the most important primary sources on the history of the Middle East, especially the period between the rise of Islam and the Crusades.

 

Поделиться сообщением


Ссылка на сообщение
Поделиться на других сайтах

Айн Али. 

Эйялет Румелия - 9274 "клыча" (зиаметы и тимары). При держателях тимаров и хасов 20 200 джебелю. В росписи по санджакам - 9586. При этом ряд чисел по сандакам выглядят как-то стремно. Санджак Мора - 100 зиаметов и 600 тимаров. Прямо по два нуля?

Очаги румелийских юрюков - 1294 в пяти джемаатах. Сходится и итог и роспись по джемаатам. Что интересно - тот же Иналджик дает большее количество групп юрюков, хоть и на несколько более раннюю дату. 

Можно добавить, что во время составления дефтера Айн Али уже существовал эйялет Силистра (с 1593 года, если не путаю), но в его дефтере этого эйялета нет, а санджаки даны в составе эйялета Румелия. 

Мюсселемов - 1019 очагов. Опять - сходится и итог, и роспись. Для сравнения.

Эйялет Анадолу - 7311 клычей. По росписи - 7483.

Эйялет островов - 1618 клыча. По росписи - 1577.

Эйялет Караман - 1220 клычей. По росписи - 2188.

Эйялет Сивас - 3130 клычей. По росписи - 2817.

Эйялет Мараш - 2169 клычей. По росписи - 1788.

Эйялет Халеб - 903 клыча. По росписи - 1123.

Эйялет Шам - 996 клычей. По росписи - 996. Удивительно. 

Эйялет Кипр - 1667 клычей. По росписи - 1766.

Эйялет Триполи Сирийский - 634 клыча. По росписи - 634.

Эйялет Ракка - 656 клыча. По росписи - 663.

Эйялет Трабзон - 454 клыча. По росписи - 454.

Эйялет Диярбакыр - 730 клычей. По росписи - 776.

Эйялет Эрзрум - 5279 клычей. По росписи - 5279.

Эйялет Чилдыр - 656 клычей. По росписи - 763.

Эйялет Ван - 1115 клычей. По росписи - 919.

Mensüh Ve Mensühat - по росписи в санджаках Анатолии 471 тимар и 501 зиамет. Всего 972 клыча.

Цитата

mensuhat tımarı

osmanlı imparatorluğu'nda müsellem ve yürük askerleri gibi lağvedilen sınıflardan boş kalan tımarlardır. bunlar deniz kuvvetlerinin önem kazanmasından sonra leventlere tahsis edilmiştir.

Еще были münavebe timarı, mülk timarı, sepet tımarı, hizmet tımarı, mustahfaz timarı, eşkinci tımarı...

Цитата

Vilayet-i Anadolu'da Piyade ve müsellem ta'ifesi var idi ki, cümle sefere eşer be-nevbetlüsi altı bin dokuz yüz nefer olub yamaklarıyla yirmi altı bin beşyüz nefer idi. Zikr olunan piyade ve müsellem taifesinin beğleri nevbetlülerin sefere ihrac edüb top çekmek ve yol ayırtlamak ve zahlre getürmek hizmetin ederler. Rumel'inde olduğu üzere  bunların dahi müsellem ocağının çiftliği olub çiftliklerinde hasıl olan terekenin öşr ü resmin ol ocakda olan nevbetlü yaya ve müsellem alub sefer hizmetin eda ederler idi.

 

P.S.  В очередной раз убедился - в Géza Dávid and Pál Fodor. Changes in Structure and Strength of the Timariot Army from the Early Sixteenth to the End of the Seventeenth Century // Eurasian Studies 4/2 (2005) числовую информацию нужно перепроверять всю. У них там через раз очепятки и ошибки в заполнении табличной информации. К примеру - количество клычей в эйялете Кефе "по Айн Али" обозначено, как 554. А их там 454 - и по сводке, и по сумме.

P.P.S. По бейлербейлику Очаков в 1630-е: санджаки Очаков, Силистра, Никополь, Чирмен, Видин, Визе, Кыркларели. Если посмотреть данные из Айн Али, то получается:

- Очаков: - 

- Силистра: 75 зиаметов, 422 тимара.

- Никополь: 60 зиаметов, 344 тимара.

- Чирмен: 20 зиаметов, 130 тимаров.

- Видин: 12 зиаметов, 195 тимаров.

- Визе: 20 зиаметов, 79 тимаров.

- Кыркларели: 1 зиамет, 18 тимаров.

И теперь внимание! Данных по самому Очакову нет. А суммирование данных из Айн Али по 6 оставшимся санджакам дает 188 зиаметов и 1188 тимаров!!!! У Мерфи - 188 зиаметов и 1186 тимаров. 

По Эвлии Челеби.

Цитата

авоеванная десницею Али-пдшы, она является центром эйялета трехбунчужного везира. Однако вследствие того что это место небезопасно, здешний везир пребывает в городах Силистра, Бабадаг и Аккерман, а город [Очаков] обороняется десятитысячным войском. В настоящее время эта крепость является резиденцией самостоятельного санджакбея. Но и этот бей по установленному порядку пребывает в месте, именуемом Кылбурун, на противоположной, крымской стороне реки Днепр; он обороняет это место, находящееся в четырех переходах от принадлежащего Крыму острова под названием Уч-агзы.

Следуя степью до Крыма, [остаешься в местности] подвластной бею Очакова. С татарскими ханами по закону, [установленному] Баезидом ханом, у него сношений нет. [Содержание] очаковского бея, согласно специальному указу падишаха, составляет 240 тысяч акче. Однако зеаметов, тимаров, алайбевв и черибаши у него не имеется. ..Ибо со стороны кыблы здесь Черное море, а с севера — земли казаков, [так что] всегда можно слышать, как поют казацкие петухи. Восточный же край, за рекой Днепр, — степь Хейхат. Она простирается до крепости Азов и еще на девяносто семь переходов до Каспийского моря, а [еще дальше] — Кыпчакская степь. Если же идти на юг, как и в сторону Аккермана, там лежат небезопасные места, по которым мы уже неоднократно проходили.

Кадий по должности имеет содержание в 150 акче. Округа его обширны, и населенные местности многочисленны. Имеются три ода джебели и три ода пушкарей, но янычар вовсе нет, и они не могут здесь находиться, так как не имеется достаточных средств. [Ведь крепость эта —] лишь остров, запирающий устье. Во всех пяти крепостях имеется пять почетных начальников крепостей. А всего [там] двадцать важных однобунчужных аг. Имеется две тысячи пятьдесят отборных, надежных и хорошо вооруженных, всегда готовых к действию воинов. Один из управителей [крепости] имеет даже [ранг] бейсубаши. [Кроме того,] есть ага строителей, ага мухтесибов, ага по сбору базарной пошлины, ага столяров и подмастерьев. [Крепость] является портом: от нее на Аккерман, Килию и Измаил отплывают и [к ней] прибывают [суда]. Имеется множество судов, чтобы переправлять войска на противоположный берег.

Другое дело - у Эвлии по количеству санджаков в эйялете написана дикая дичь, где числа не сходятся вообще.

Поделиться сообщением


Ссылка на сообщение
Поделиться на других сайтах

Дефтер Али Чауша. Это из русского перевода. Нужно будет турецкие числа выписать чуть позднее.

Эйялет Румелия - 10 187 клычей. На турецком - on bin yüz seksen yedi, 10 187.

Цитата

Таким образом, в упомянутом эйялете все имеющиеся эмиры (ümera), заимы и владельцы тимаров вместе с их джебелю (cebelüleri) составляют войско в 35 000 (otuz beş bin) человек. 

Эйялет Босна - 1 980 клычей. Турецкий - bin dokuz yüz seksen, 1980. У венгров - (2)280. Это при том, что венгры пользовались ровно тем же изданием в латинице от 1992 года, что и я... Ох ёж.

Цитата

Количество войска с установленными законом джебелю составляет 7000 человек

Цитата

kanun üzere cebelüleri ile yedi bin mıkdarı asker olur

Эйялет Будун - 2 864, на турецком - iki bin sekiz yüz altmış dört. У венгров - 2860.

Цитата

Вместе с джебелю количество войска составляет 11 000 (on bir bin) человек

Темешвар - 310 клычей, на турецком - üç yüz on. У венгров - 710.

Цитата

По закону численность войска вместе с джебелю составляет 2500 (iki bin beş yüz)человек

Анадолу - 8 619, на турецком - sekiz bin altı yüz on dokuz

Цитата

Численность войска вместе с определенным законом количеством джебелю достигает 25 000 (yirmi beş bin) человек.

Караман - 2 510. На турецком - iki bin beş yüz, то есть - 2500. У венгров - 2710

Цитата

Численность войска вместе с определенным законом количеством джебелю достигает 6000 (altı bin) человек.

Мараш - 2 869. На турецком - iki bin sekiz yüz altmış dokuz

Цитата

Численность войска вместе с определенным законом количеством джебелю достигает 6500 (altı bin beş yüz) человек.

Сивас - 3 937, на турецком - üç bin dokuz yüz otuz yedi

Цитата

Численность войска с джебелю 8000 (sekiz bin) человек.

Трабзон - 554, на турецком - beş yüz elli dört 

Цитата

По закону численность войска с джебелю 2000 (iki bin) человек.

Диярбекир - 4 017, на турецком - dört bin on yedi. У венгров - 4217.

Цитата

Эйялет Диярбекир. Имеет 22 санджака. Из них 10 санджаков принадлежат османским эмирам (Ümeray-ı Osmaniye). Остальные являются юрдлуками и оджаклыками. Их эмиры (Ümera), как и прочие, обладают барабаном и знаменем. Среди них имеются даже такие, которым назначены хассы иджмаллю и выданы на руки августейшие бераты. Наконец, имеются и такие, которые в соответствии с имеющимися у них на руках грамотами от прежних султанов, не подлежат ни увольнению, ни назначению. Однако на их землях имеются тимары и зеаметы. Когда случается августейший поход, они сами, их заимы и владельцы тимаров выступают вместе со своими бейлербеями. Кроме того, имеются еще беи племен (aşiret Beyleri) с зеаметами и тимарами. Однако они не являются обладателями барабана и знамени, хотя и находятся на месте займов. В настоящее время в упомянутом эйялете заимы, владельцы тимаров вместе с вождями племен (aşıratı) представляют 4017 кылыджей. По закону численность войска вместе с джебелю 18 000 (on sekiz bin) человек. Кроме того, имеются еще солдаты наемного войска.

Шам - 1 250, на турецком - bin iki yüx elli

Цитата

А войско эмиров (Ümerası) вместе с джебелю составляет 4000 (dört bin) человек

Санджаков там, если что, 11 (on bir) штук, из них 4 с сельяне, без зиаметов и тимаров.

Халеб - 1 150, на турецком - bin yüz elli. У венгров - 1250.

Цитата

Численность войска эмиров (Ümerası) вместе с их законными джебелю составляет 4000 человек.

Эрзрум - 5 618, на турецком - beş bin altı yüz on sekiz. У венгров - 5818.

Цитата

Численность войска эмиров (Ümerası) вместе с их законными джебелю составляет 10 000 (on bin) человек.

Чилдыр - 556, на турецком - beş yüz elli altı. У венгров - 590.

Цитата

Численность войска эмиров вместе с законными джебелю составляет 2000 (iki bin) человек.

Карс - 819, на турецком - sekiz yüz on dokuz. У венгров - 1080.

Цитата

Численность войска эмиров (Ümerası) вместе с законными джебелю составляет 2500 (iki bin beş yüz) чел.

Ван - 1 215, на турецком - bin iki yüz on beş. У венгров - 1615.

Цитата

Численность войска эмиров (Ümerası) вместе с законными джебелю составляет 3000 (üç bın) человек. 

Ракка - 1 100, на турецком - bin yüz. У венгров - 1150.

Цитата

Численность войска эмиров (Ümerası) вместе с джебелю 2500 (iki bin beş yüz).

Шахризул - 590, на турецком - beş yüz doksan. У венгров - 790.

Цитата

Численность войска вместе с джебелю составляет 3000 (üç bın) человек.

На турецком, насколько понимаю - "Численность войска эмиров (Ümerası) вместе с законными джебелю"

Мосул - 990. На турецком - altı yüz on, то есть - 610. У венгров - 490.

Цитата

Численность войска эмиров (Ümerası) вместе с джебелю составляет 2000 человек.

На турецком численность войска указана - üç bın, то есть 3000, а не 2000.

Триполи Сирийский - 610, на турецком - altı yüz on. У венгров - 790.

Цитата

Эмиры (Ümerası) вместе с определенными законом джебелю составляют трехтысячное (üç bın) войско.

Багдад - 980, на турецком dokuz yüz seksen. У венгров - 1010.

Цитата

Эмиры (Ümerası) вместе с их определенными законом джебелю составляют 4500 (dört bin beş yüz) воинов.

Кыбрыс - 1 800, на турецком - bin sekiz yüz

Цитата

Численность войска эмиров (Ümerası) вместе с установленными законом джебелю составляет 5000 (beş bin) человек.

Джезаир (Архипеллаг) - 2 320, на турецком - iki bin üç yüz yirmi.

Цитата

Численность войска эмиров (Ümerası) вместе с их установленными законом джебелю составляет 7000 (yedi bin) человек.

 

Цитата

Таким образом, все упомянутые эйялеты вместе с бейликами сальяне составляют 316 санджаков. А зеаметы и тимары — 56 086 (elli altı bin seksen dokuz) кылыджей. Численность войска мирмиранов и эмиров (mirimiran ve umerası) вместе с их джебелю на основании августейшего фермана составляет 200 000 (iki yüz bin) человек.

Упомянутые под названием хюкюметов [земли] являются владениями племен (Hükumetler de Oymak). В каждом очаге (ocağın) — одно племя (aşireti). Когда случается августейший (Hümayun) поход, каждый из них (хюкюметов — А.Т.) в соответствии со своими силами и возможностями выставляет из племен кавалерию (aşiretlerinden suvari), которая вместе со своими начальниками (хакимами) (hakimleri) выполняет службу. Все это войско составляет 600 000 (altmış bin - 60 тысяч) воинов.

Цитата

А еще категория — оджаклыки, которые, наподобие санджаков или хассов, были назначены эмирам в период завоеваний за их службу и повиновение. У мужей Дивана они называются юрдлуками и оджаклыками. Их называют еще и санджаками. Как и прочие османские эмиры, [управители оджаклыков] являются обладателями барабана и знамени. На основании имеющихся у них на руках свидетельств ни один из них не подлежит смещению или назначению. Однако, как и в прочих санджаках, доходы с их владений и мезре'а описываются и вносятся в реестр. В [их владениях] имеются зеаметы и тимары. Как только случается августейший поход, заимы, владельцы тимаров и алайбеи, все, подобно санджакбеям, отправляются для участия в походе вместе с бейлербеями тех эйялетов, которым они подведомственны. А если кто-нибудь из них умрет или перестанет выполнять службу, то его юрд и очаг передаются его сыну и родичам, но никому из посторонних не передаются, до тех пор, пока дети и родные его не вымрут. В последнем случае [оджаклык] передается кому-либо из сановных лиц в качестве санджака. Тогда он перестает называться оджаклыком и юрдлуком, так как им владеют, как и другими санджаками. А еще категория — зеаметы и тимары, которые назначаются мужам Дивана и некоторым храбрецам за их участие в сражениях с врагами. Их называют займами и владельцами тимаров. Это те, кого называют военными. Среди них имеются алайбеи и черибаши, которые также обладают зеаметами и тимарами. И пока они верны своим обязанностям, они владеют зеаметами и тимарами. Без причины [эти владения] нельзя отнять. Однако если кто-либо из них во время похода попадет в плен, погибнет или умрет и законом установлено его отсутствие, то принадлежавший ему тимар или зеамет по тому закону передается сыну, a если у него сына нет, то постороннему.

Цитата

А еще категория земель, переданных их владельцам в качестве маликяне. Ими владеют на условиях поставлять джебелю. В связи с этим у них (владельцев) на руках имеются древние и новые бераты. Когда случается августейший поход, то в соответствии с тем, сколько назначено джебелю каждому тимару, такое количество джебелю они и выставляют. Поэтому такого рода тимары и называются мюльк эшкинджилю — мюльк с всадником. Но так как они такого же свойства, что и маликяне, то самим владельцам служба не предлагается. Если же их джебелю не идут в поход, то казна взимает с тимара силой годовой доход за каждого из них. Однако, подобно другим тимарам и зеаметам, эти (маликяне) не отнимаются и другим не передаются. А когда владельцы их умирают, то их тимары передаются их сыновьям. Если же сыновей нет, то передаются родственникам и другим наследникам, а они владеют на указанных выше условиях и в случае похода посылают назначенное количество джебелю.

 

- Линда Дарлинг писала, что в списки эшкинджи-тимаров могли по ошибке вписать тимары мустахфизов. Но, вообще говоря, категорий тимаров было довольно много. И даже если мы допускаем наличие ошибок в дефтере - по методу "палец-нос-потолок" ошибки найти невозможно. А если, к примеру, разница не в мустахфиз-тимарах, а в учете-неучете наследственных юрдлуков и оджаклыков, к примеру?

- Частенько для оценки числа джебелю используют пропорцию, выведенную в  Géza Dávid and Pál Fodor. Changes in Structure and Strength of the Timariot Army from the Early Sixteenth to the End of the Seventeenth Century // Eurasian Studies 4/2 (2005). Но тамошние пропорции джебелю скорее показывают то, что легальная норма и реальное число всадников-послужильцев не совпадали. И не более того. Так-то количество джебелю для тех или иных бейлербейликов есть во многих османских дефтерах. И соотношение между количеством тимаров и зиаметов и количеством джебелю - разное. Что и логично - средний размер тимара был тупо разным в разных бейлербейликах в разное время. "Единый коэффициент" - это попытка исследователей "облегчить себе жизнь". 

Банально - у Али Чауша в Босне 1980 клычей и общая численность тимарного ополчения 7000 бойцов. В Темешваре - 310 и 2500, соответственно.

 

Цитата

Таким образом, все упомянутые эйялеты вместе с бейликами сальяне составляют 316 санджаков. А зеаметы и тимары — 56 086 кылыджей. Численность войска мирмиранов и эмиров вместе с их джебелю на основании августейшего фермана составляет 200 000 человек.

Цитата

Эйялет Румели. Имеется 24 санджака. Имеется дефтер кетхудасы и тимар дефтердары. А у паши санджака [Софий] — два алайбея, они называются правым и левым. В каждом санджаке также имеется по одному алайбею. Имеются три бея мюселлемов с зеаметами, а также бей юрюков и бей акынджи. Все они подчинены бейлербею Румелии. Когда случается августейший поход, они отправляются все вместе. Имеющиеся в упомянутом эйялете заимы и владельцы тимаров составляют 10 187 кылыджей1080 из них — зеаметы, а остальные — тимары с тезкере и без тезкере. Установлено заимам поставлять одного джебелю с 5000 [акче дохода], а владельцам тимаров — с 3000 [акче]. Владельцы тимаров с доходом в 10 000 [акче], а также от 10 000 и до размера дохода зеамета поставляют по 3 джебелю. Таким образом, в упомянутом эйялете все имеющиеся эмиры, заимы и владельцы тимаров вместе с их джебелю составляют войско в 35 000 человек. Племена мюселлемов называют очагами. Каждый очаг имеет один тимар и тот тимар посылает в поход 5 человек очередных мюселлемов. Племена юрюков также от каждого очага назначают 5 человек эшкинджи, которые все вместе со своими беями отправляются в поход. Таким образом, мюселлемы Румелии составляют 849 очагов, а юрюки — 1464 очага. Следовательно, отряды мюселлемов и эшкинджи юрюков составляют 11 560 человек. Кроме того, отряды акынджи составляют войско в 12 000 человек. По этому подсчету в упомянутом эйялете в целом вместе с джебелю, определенными законом для санджакбеев, заимов и владельцев тимаров, и отрядами упомянутых мюселлемов эшкинджи и акынджи численность войска составляет 58 500 человек.

Цитата

А еще категория назначается племенам мюселлемов. Каждые 30 человек из них именуются очагом. Сколько бы очагов племя мюселлемов ни имело, — каждый очаг владеет одним тимаром и с того тимара 5 человек очередных мюселлемов выступают в поход. Они владеют упомянутым тимаром сообща и, подобно другим владельцам тимаров, у них на руках имеются бераты.

То есть 

Цитата

Таким образом, мюселлемы Румелии составляют 849 очагов, а юрюки — 1464 очага. Следовательно, отряды мюселлемов и эшкинджи юрюков составляют 11 560 человек.

Уже явная неправда. С "очага" в поход шло не 5, а 1 человек. Аналогично - 600 тысяч в ополчении племен...

Сумма держателей по турецкому тексту у меня получилась 56 155. Сумма поместной конницы по турецкому тексту - 174 500. Там вообще видно, что округляли минимум до полутысяч, если не до тысяч. Ну и разница между 174 500 и 200 тысячами - вполне себе...

 

Далее - под "эмирами" в тексте, насколько понимаю, имеются санджак-беи и бейлер-беи, т.е. - люди с хасами.

Цитата

В них имеются хассы султана, везиров и эмиров, в некоторых — беи оджаклыков, племен мюселлемов, юрюков, пехотных и кавалерийских отрядов — пияде и акынджи, а также мужи зеаметов и тимаров.

 

Цитата

Эмиры вместе с определенными законом джебелю составляют трехтысячное войско.

Цитата

По закону численность войска вместе с джебелю составляет 2500 человек

Цитата

в упомянутом эйялете все имеющиеся эмиры (ümera), заимы и владельцы тимаров вместе с их джебелю составляют войско в 35 000 человек

Надо ли понимать, что состав войска указан для держателей хасов, зиаметов и тимаров вместе с их джебелю?

Поделиться сообщением


Ссылка на сообщение
Поделиться на других сайтах

Пожалуйста, войдите для комментирования

Вы сможете оставить комментарий после входа



Войти сейчас

  • Похожие публикации

    • Слова турецких песен
      Автор: Чжан Гэда
      Для начала - одна из самых "забойных" песен турецкого рокера Халука Левента!
      Haluk Levent – Balıkçı
      Рыбак
      Şuraya deniz çiziyorsun ya
      Suları mavileri boyuyorsun
      Balıkları martıları koyuyorsun üstüne
      Sabahı serinliği koyuyorsun ya
      Balıkları martıları koyuyorsun üstüne
      Sabahı serinliği koyuyorsun ya
      Припев:
      Balıkçıları çiz balıkçıları
      Geceyi de çiz doğacak günü de
      Yokluğu ciz çaresinde
      Geleceği de çiz geleceği de
      Yokluğu çiz çaresinde
      Geleceği de çiz geleceği de
      Очень примерный перевод:
      Словно нарисовано море,
      Воды моря голубые,
      Чайки охотятся за рыбой
      Утренний рассвет ложится на воду.
      Припев:
      Рыбак к рыбаку...
      Ночь рождает день
      Отсутствие не лечит,
      Будущее без будущего,
      Отсутствие не лечит
      Будущее без будущего
      Кто хочет - пусть слушает песню "Балыкчи".
    • Восстание Бабека Хоррамдина
      Автор: Saygo
      А. С. ЮНУСОВ. ВОССТАНИЕ БАБЕКА

      Одним ид крупных социальных движений прошлого является освободительная война на территории современных Азербайджана и Западного Ирана под руководством Бабека против арабского ига в первой половине IX в., вошедшая в историю также под названием восстания хуррамитов (хуррамдинов). Движение и личность его предводителя привлекли к себе внимание современников, а впоследствии и исследователей. Уже через несколько десятилетий была написана не дошедшая до нас "История Бабека" Вакида ибн'Амра ат-Тамими. С тех пор данная тема стала одной из популярных в средневековой арабской литературе. Исследователи по-разному оценивают это движение, деятельность и личность Бабека. С одной стороны, его именуют "бандитом и нигилистом", "разбойником", "надменным и высокомерным человеком", а с другой, Бабек (Папак) - "великий еретик", человек необычайного военного и политического таланта, выдающийся стратег, равный Ганнибалу1.




      Страница из "Истории пророков и царей"


      Памятник Бабеку в Худате

      Немало противоречивых оценок существует и по другим аспектам движения хуррамитов. Нет единства в отношении происхождения самого термина "хуррам" и целей, которые ставили перед собой восставшие. После опубликования монографии З. М. Буниятова, в которой впервые достаточно объективно освещено движение хуррамитов, в отечественной и западной историографии новых работ на эту тему практически нет, однако заметно возрос интерес к ней со стороны современных восточных исследователей. Следует в первую очередь отметить книгу иракского историка Х. К. ал-Азиза, который широко использовал источники и работы советских специалистов. Слабее исследования современных иранских историков, носящие описательный характер. За последнее время в восточной историографии получила также распространение точка зрения, что хуррамизм - это не антимусульманское, а, напротив, мусульманское (шиитское) течение, движение же Бабека было направлено против режима халифа ал-Мамуна, но никак не против устоев арабского Халифата2.

      Движение хуррамитов в Азербайджане имело ту особенность, что оно не возникло как-то неожиданно, причем трудно датировать его начало. Серьезное беспокойство Халифату хуррамиты здесь впервые при чинили еще в 778/9 г, но халиф Махди (775 - 785 гг.) разгромил их3. Однако, чтобы верно установить момент начала движения, необходимо раскрыть значение термина "хуррам". О его происхождении источники сохранили три версии, каждая из которых имеет своих сторонников и в историографии. Наиболее ранняя восходит к IX-X вв. и связана с населенным пунктом Хуррам близ г. Ардабиль (соврем. Южный Азербайджан). Согласно другой версии, словом "хуррам" называли того, кто предавался наслаждениям и разгульной жизни; соответственно это слово понималось как "веселый", "радостный". Третья версия связывала хуррам с именем жены Маздака, вождя народного движения в Сасанидском государстве на рубеже V-VI веков. Еще современники, по замечанию ад-Динавари (ум. ок. 895 г.), "разошлись во мнениях" о происхождении учения Бабека. Большинство мусульманских авторов, писавших об этом движении, творило значительно позже, когда заметно изменилась ситуация в регионе и хуррамитами именовали многочисленные группировки и секты, представлявшие крайнее течение в шиитском исламе4.

      Нам представляется более верным мнение, что "хуррам" связан с понятием "огонь" и восходит к среднеперсидскому "хур" - солнце, огонь. Источники, в том числе автор "Истории Бабека", не раз сообщали, что хуррамиты были огнепоклонниками (зороастрийцами)5. Сам Бабек с презрением относился к мусульманам и, поставив перед собой задачу изгнать арабов, стремился восстановить доисламские порядки. Примечательно, что вначале он носил мусульманское имя Хасан, а затем принял имя Бабек - одно из самых почитаемых в зороастрийской традиции. Вместе с тем в Южном Азербайджане находился храм огня Адургушнасп - одна из особо почитаемых святынь зороастризма, просуществовавшая до XIII века. С этой территорией традиция связывает и начальную проповедь основателя религии Зороастра6.

      Тем не менее было бы ошибочным рассматривать движение Бабека как восстание именно огнепоклонников. В VII в. сильный удар по зороастризму нанесло арабское нашествие, в ходе которого победно пришел ислам. До VIII в. исламизация покоренных народов протекала медленно и зависела от многих факторов. К тому же древняя Албания оказалась в ту пору северной окраиной мусульманского мира, и арабы, сознавая стратегическую значимость этой страны как плацдарма в их борьбе против хазар, опасного врага в Закавказье, вначале терпимо относились к местным верованиям. Жестче была политика в отношении зороастрийцев, в первую очередь многобожников. В силу социально-экономических и иных причин значительная часть местных феодалов и горожан приняла новую религию.

      Медленнее шла исламизация в сельских районах, поскольку арабы, используя в своих интересах существовавшую там систему эксплуатации, учитывали, что принятие новой религии обычно сопровождалось антихалифатскими восстаниями. В горных районах, труднодоступных для арабских войск, население продолжало исповедовать христианство и зороастризм в ортодоксальной либо сектантской формах. Там долее всего сохранялась сельская община, свободная от феодальной зависимости или же стремившаяся к былой свободе. По мере усиления феодальной эксплуатации росло недовольство крестьянства. А к концу VIII в. наметились первые признаки распада Халифата, усилились междоусобицы, так что Бабек "вырос в эпоху непрерывных смут и затруднений"7. Все это создавало благоприятную почву для антиарабского, антифеодального и антимусульманского выступления под оболочкой возврата к прежним порядкам.

      Воззрения хуррамитов были тесно связаны с учением Зороастра, но не настолько, чтобы говорить об идеологической преемственности. Ортодоксальная зороастрийская община к концу VIII в. нормализовала отношения с арабской администрацией, что привело даже к кратковременному возрождению зороастризма. В годы, когда развернулось движение Бабека, при багдадском дворе ал-Мамуна (813 - 833 гг.) шли религиозные диспуты мусульманских богословов с зороастрийскими жрецами8. Следовательно, нельзя сводить взгляды бабекитов только к зороастризму.

      Воззрения хуррамитов в большей степени связаны с еретическими течениями зороастризма - манихейством и особенно маздакизмом. Основателем первого был Мани, проповедовавший в 240 - 270-х годах и казненный по настоянию зороастрийского верховного жреца. Мани считал, что зороастризм, христианство и буддизм - это искаженная людьми одна и та же по происхождению и правильности вера. Развивая древнеиранские представления об извечной борьбе Света - добра и Тьмы - зла, манихейство впитало в себя элементы христианства и буддизма. Это была попытка создания новой, эклектической религии. Согласно Мани, мир - хаотическая смесь темных и светлых элементов, причем первые преобладают. Истинный манихей, чтобы очиститься от зла, должен отказаться от всякого материального начала, вести тихую, аскетическую жизнь и окончить ее в целомудрии9.

      Вскоре внутри манихейства возникла крайняя секта - зардуштакан, проповедовавшая, наоборот, победу сил добра над злом. Еще радикальнее учение Маздака, в прошлом миссионера зардуштаканцев. Общим у маздакитов с маиихеями было признание дуализма Света и Тьмы. В остальном они различались. У маздакитов деятельность царства Света справедлива, целенаправленна и разумна, а действия царства Тьмы несправедливы, хаотичны и неразумны. Признавая за Светом свободу выбора, маздакиты лишали Тьму такой возможности. Отсюда - идея освобождения посредством Света от сил Тьмы, чтобы добиться победы доброго начала над злым, спасти угнетенных и униженных, создать справедливое и разумно организованное общество на Земле10. Для этого предусматривалось уничтожение сословных барьеров и имущественного неравенства, что нашло в Сасанидском государстве горячую поддержку широких слоев населения. В 488 г. возникло народное движение с массовой экспроприацией у знатных и богатых "жилища, жен и имущества"11. В 529 г. оно было разгромлено, Маздак и тысячи его сторонников убиты. Уцелевшие от расправы бежали в труднодоступные районы Сасанидской державы и за ее пределы.

      В первые века ислама источники вновь заговорили о маздакитах. Их воззрения оказали влияние на оппозиционные ортодоксальному исламу учения, особенно на хуррамитов. Последние были известны на Среднем Востоке с середины VIII в. и распадались на ряд сект, имевших близкие идеологию и социальную программу. Связь между хуррамитами и маздакитами столь очевидна, что мусульманские авторы часто именовали одни и те же секты то хуррамитами, то маздакитами. Поэтому некоторые современные исследователи называют хуррамитов неомаздакитами12. Действительно, хуррамиты многое усвоили в маздакизме, в первую очередь концепцию двух противоборствующих субстанций и веру в победу добра над злом.

      Но имелись и отличия, диктуемые конкретными историческими условиями, особенно заметными в Албании, где хуррамиты, прозванные по имени своего вождя бабекитами, обладали сильными позициями. Ибн ан-Надим (ум. в 995 г.), автор одного из достоверных источников, отличает маздакитов от бабекитов: первые широко практиковали "добрые дела" и "безграничное гостеприимство", предпочитая не убивать никакого живого существа и не причинять никому зла; Бабек же "впал в ошибку", заявив, что он есть бог, и введя "в веру хуррамитов убийства, грабежи., войны и наказания, чего хуррамиты ранее не знали"13.

      Информация о социально-этическом учении бабекитов скудна, хотя ясно, что оно впитало в себя элементы маздакизма. В то же время хуррамиты заимствовали и идеи крайних шиитов: учение о возвращении на Землю былых пророков и имамов, слившееся с представлениями о переселении их душ, их обожествление, идею "благоразумного скрывания" своей веры. Последнее делалось для маскировки, во избежание преследований. Автор X в., говоря о родине Бабека, указывал: "Люди тамошних мест держатся веры хуррамитов, а это явное безверие. Они читают в мечетях Коран, но только для видимости"14. Община хуррамитов управлялась, вероятно, имамами, разрешавшими правовые вопросы, и посланниками, которые ходили от одной общины к другой, ведя пропаганду и обучая их членов.

      Скажем и о так называемой общности жен у хуррамитов, вызвавшей массу споров в историографии. Почти все восточные авторы, говоря о бабекитах, подчеркивают наличие у них общности жен и распущенность нравов. В зарубежной историографии в связи с этим делается вывод о первобытном коммунизме в бабекитской среде, а советскими учеными - о "классовой клевете" феодальных и буржуазных авторов. Первая точка зрения откровенно ненаучна, вторая же основана на ошибочной ретроспекции современных моральных представлений. Между тем в основе идеи общности жен лежат пережитки архаических форм брака и гетеризм гостеприимства15, сама же идея общности жен, как и общности имущества, через учение Маздака восходит к социальным утопиям древности. В раннее средневековье она была направлена в Сасанидском государстве против гаремов как привилегии знати. Тогда это означало личное освобождение женщины.

      Но в эпоху ислама "общность жен" у маздакитов практически никогда не осуществлялась, так что сведения восточных авторов отражают лишь историческую традицию. У бабекитов она сохранилась в виде обряда, когда раз в году мужчины и женщины устраивали праздничную ночь: при свете свечей и костров пили вино, играли на свирелях, затем гасили огонь, и каждый мужчина шел к одной из женщин, доставшейся ему по жребию16.

      Теперь о Бабеке. Он родился около 795 - 798 годов. Его отец, по-видимому, был новообращенным мусульманином из Сава да (Нижняя Месопотамия), переселившимся в район г. Ардабиль и занимавшимся торговлей растительным маслом. Вскоре он умер. Его жена Баруманд, бывшая прислугой у местного правителя Ибн Раввада, переселилась с двумя малолетними сыновьями в г. Сараб (соврем. Южный Азербайджан). Старший сын Бабек (тогда он носил еще имя Хасан), родившийся в Билалабаде, стал в юности пастухом, затем погонщиком верблюдов и с караванами исходил многие места Аррана, как ранее именовался Азербайджан17. Он многое познал в ту пору, расширил свой кругозор, повидал нищету и угнетение народных масс, роскошную жизнь феодалов.

      В 807/8 г. вновь вспыхнуло движение хуррамитов в Азербайджане, и халиф Харун ар-Рашид (786 - 809 гг.) послал "против них Абдаллаха ибн Малика во главе 10 тыс. всадников", который потопил восстание в крови18. Подросток был свидетелем этих сцен. 16-ти лет он отправился в Табриз, где стал служить у правителя города Мухаммада ибн ар-Раввада ал-Азди, а через два года возвратился к матери. Между тем хуррамиты, разбитые арабами, были оттеснены в горы и сосредоточились вокруг своей крепости Базз. Единства среди них не было, а во главе стояли два враждовавших между собой предводителя - Джавидан и Абу Имран. Судьба свела Бабека с первым.

      Бабек перебрался в Базз и стал управлять поместьями Джавидана. Вскоре в одной из стычек Джавидан, убив Абу Имрана, сам получил смертельную рану и умер. Бабек женился на его вдове, которая заявила хуррамитам, что Джавидан назначил Бабека наследником своего дела, что дух покойного вождя перешел в него и теперь победа над арабами будет возможна лишь через Бабека19. Это произошло в 816 году.

      Возглавив хуррамитов, Бабек поставил задачу "изгнать из страны арабов вместе с их религией". Он роздал своим сторонникам оружие, приказал возвратиться в их села и дома, чтобы ждать его сигнала. В назначенный день хуррамиты внезапно напали на арабов и их сторонников. Бабек послал отряды и в отдаленные от Базза районы, где также были совершены нападения на мусульман. В распоряжении Бабека было незначительное войско. Но, как только он начал военную борьбу, положение изменилось. Со всех концов Аррана к нему стали стекаться недовольные, и вскоре "число его полчищ возросло настолько, что одних всадников у него набралось 20 тысяч, не считая пехоты". По сообщению автора XI в., вначале хуррамитов было 10 тыс., затем "они увеличились до 25 тысяч"20.

      Момент для выступления был выбран удачный. Бабек пользовался поддержкой народных масс, ибо провозгласил, что он "уничтожит тиранов" и с его помощью возвысятся униженные. В результате восстание вскоре охватило и Азербайджан, и соседние области. Его движущей силой было крестьянство, к которому примкнули ремесленники и городская беднота. К хуррамитам по политическим соображениям присоединилась временно также часть феодалов. В переписку с Бабеком вступили отложившиеся от Халифата правители Табаристана и Армении, курдские эмиры. Халифат тогда был охвачен неурядицами, и халиф ал-Ма'мун лишь в 819 г. сумел послать против хуррамитов войско под командованием Иахьи ибн Му'аза ибн Муслима. Ни одна из сторон не одержала решающей победы, а в целом наступление арабов было отбито21.

      В 820 г. халиф сместил ибн Му'аза, назначив на пост командующего Ису ибн Мухаммада ибн Абу Халида и направив его с новым войском против Бабека. Тот атаковал арабов в одном из ущелий и обратил их в бегство. "И бежал Иса беспрерывно, не обращая ни на что внимания", пока один солдат "не крикнул ему: "Куда это ты, о Абу Муса?" Он ответил: "Нет нам удачи в войне с этими людьми, мы можем устрашать [только] мусульман!"22 . Тогда халиф направил против хуррамитов войско под командованием Зурайка ибн'Али ибн Садака ал-Азди, а в помощь ему послал отряд Ахмада ибн ал-Джунайда ал- Аксафи. Но победу вновь одержал Бабек, захвативший даже ал-Аксафи в плен.

      Успешные действия Бабека объяснялись и тем, что он изменил военную организацию хуррамитов, создав боеспособное и дисциплинированное войско, в основу которого положил десятеричную систему отрядор, господствовавшую на Ближнем и Среднем Востоке. Об этом свидетельствуют упоминания о старших и младших командирах23. Конница состояла из подразделений численностью от 200 до 500 человек. Каждый отряд имел свой стяг, главное знамя находилось при Бабеке. Все они были красного цвета, как и одежда повстанцев; поэтому источники часто называют бабекитов "одетые в красное", либо "краснознаменные". По нашему мнению, хуррамиты первыми в истории использовали красный цвет как символ освободительной борьбы24.

      Для управления отрядами в сражениях и на марше применялись боевые трубы, литавры и барабаны. Бабек наладил и разведку. Его лазутчики проникали даже в отдаленные гарнизоны арабов, доставляя нужные сведения, так что свои решения Вабек принимал после изучения добытой информации. При приближении противника он направлял для захвата "языка" конный отряд, а для внезапных ночных атак или неожиданных конных рейдов использовал специальные группы всадников25. Хотя хуррамиты имели конницу, основным их войском являлась пехота, поскольку главной силой движения были крестьяне. Основным же родом войск Халифата была конница. Потому Бабек, чувствуя себя увереннее в горах, предпочитал заманивать туда врага, где окружал и уничтожал его.

      В 827 г. халиф ка.правил против хуррамитов войско Мухаммада пбн Хумайды ат-Туси. Бабек, отступая, наносил неожиданные удары. Ат-Туси отбивал их. Летом 829 г. арабы подошли к горе Хащтадсар, от которой до Базза оставался лишь один переход. Именно здесь хуррамиты вступили в решающую битву. Бабек решил дать оборонительный бой, используя рельеф местности, и разделил свои силы на три части: два отряда скрыл в засаде, на склонах прилегающих с флангов гор, а сам с третьим расположился в центре, на вершине Хаштадсара. Этим он лишил противника возможности использовать численное превосходство и заставил его вести фронтальную атаку при отсутствии условий для обхода. Ат-Туси видел перед собой лишь один отряд и решился на атаку. Арабское войско построилось в две линии, основные силы сосредоточив в первой, разделенной на центр и фланги. Ат-Туси расположился с резервом во второй линии. Перейдя в атаку, арабы стали подниматься в гору, их боевые порядки расстроились, воины устали. Тут Бабек, атакуя противника сверху, опрокинул его, а внезапные удары из засады с флангов довершили разгром. Арабский полководец бросил в бой резерв, но остановить хуррамитов не сумел. Сам Ат-Туси, попав в окружение, погиб.

      Это сражение, которое произвело на халифа сильнейшее впечатление, а также новая победа Бабека в 830 г. над очередным арабским войском вызвали замешательство в Халифате26. Хуррамиты же воодушевились. Ранее Бабек вел себя осторожно, изредка посылая отряды в различные области. Теперь восстанием были охвачены не только весь албанский Арран, но и области Исфахан, Фарс и Кухистаи. Бабек изменил тактику: хуррамиты развернули решительные действия на значительном расстоянии от Базза (соврем, пров. Гилян), совершая поход на юг и к оз. Армия, где один из местных правителей предоставил в распоряжение хуррамитов свои крепости Табриз и Шахи27.

      Несколько специфичными были действия восставших в прежнем Арране, где проживало немало христиан. Местные владетели, притесняемые халифскими наместниками, перешли на сторону Бабека. А осевшие там мелкие арабские феодалы, воспользовавшись междоусобицей в Халифате и успехами хуррамитов, стали проявлять сепаратизм, игнорировали распоряжения центральной власти и сами нападали на местные христианские княжества. Вот почему по просьбе владетеля области Сюник Васака Бабек еще в 821/2 г. нанес удар арабскому эмиру Савьду ибн Абд ал-Халиду ал-Джаххафи. Когда же Васак умер, Бабек женился вторым браком на его дочери, и Сюник стал хуррамитским. Продолжая наступление, Бабек захватил области Байлакан, Арцах и Ути.

      Источники сообщают о подавлении Бабеком восстания жителей Байлакана в 826 и 830 гг., об осаде им крепости Гороз в 831 году28. Ситуация изменилась: уже не Халифат, а Бабек становился опасным для феодалов Северного Азербайджана. Наметился разрыв между главой хуррамитов и местными владетелями, временными попутчиками народного движения: добившись своих целей, они отошли от Бабека, действия которого стали угрожать их интересам. Изменилась ситуация и в Южном Азербайджане. Победы Бабека вскрыли несовершенство военной системы Халифата, когда в поход поочередно направлялись наспех собранные племенные ополчения с приданными им добровольцами или вспомогательными отрядами. Появилась нужда в профессиональных наемных воинах, вывезенных из немусульманских стран, свободных от местных связей и преданных своему предводителю.

      С 833 г. новый халиф, ал-Му'тасим (833 - 842 гг.), стал в больших количествах покупать на невольничьих рынках таких воинов, в основном тюркского происхождения, ибо, как отмечал современник событий ал-Джахиз (ум. в 869 г.), если персы превосходили все народы в искусстве управлять государством, китайцы - в ремеслах, греки - в науке, то тюрки - в военном деле29. Именно тюркские отряды, хорошо экипированные и прошедшие специальную военную подготовку, были двинуты против хуррамитов. Особенно сильной была тюркская конница на равнине, где она могла проявить свои высокие боевые качества.

      Воспользовавшись спокойствием на арабо-византийской границе, халиф ал- Му'тасим мобилизовал все ресурсы своего государства для борьбы с Бабеком. Первый удар был нанесен по сторонникам хуррамитов в Ираке и Западном Иране. В конце 833 г. в районе г. Хамадан халифское войско Исхака ибн Ибрахима ибн Мус'абы, внезапно обрушившись на них, одержало победу. Погибло около пяти тыс. бабекитов, оставшиеся в живых под предводительством Насра бежали в Византию, где перешли в христианство. Впоследствии они (14 тыс. человек) были разделены на отряды и приняли активное участие в операциях против арабских войск30.

      Далее халиф направил к Ардабилю, южнее Ленкорани (там находились его силы, задействованные непосредственно против Бабека) эмира Абу Са'ида Мухаммада ибн ал-Йусуфа с приказом "восстановить разрушенные Бабеком укрепленные пункты между Занджаном и Ардабилем" (речь шла о провинции, находящейся посредине между Рештом и Табризом) и поместить в них "гарнизоны, чтобы никто не угрожал снабжению Ардабиля". Для связи между Ардабилем и столицей Халифата Самаррой через каждые 6 тыс. м были расположены готовые в дорогу всадники с лошадьми из конюшен халифа. На холмах установили частые посты, и караульные голосом передавали сообщения о передвижении всадников с донесениями. Теперь известия из Ардабиля до Самарры доходили за четыре или даже меньше дней31.

      Летом 835 г. халиф назначил главнокомандующим войсками, ведшими боевые действия против хуррамитов, Афшина Хайдара ибн Кавуса, одного из своих наиболее удачливых полководцев. Были проанализированы предыдущие неудачи и будущий театр боевых действий. Помимо тюркской конницы, особое внимание уделили пехоте, собрав для похода различные рода войск Халифата: щитоносцев, легковооруженных стрелков, нефтеметателей, бомбометателей, инженерно-горные отряды, охранные части. Средств не жалели. Афшин получал ежедневно по 10 тыс. дирхемов, если вступал в сражение с хуррамитами, и пять тыс., если военных действий не было32. Прибыв в Ардабиль, он потребовал ускорить восстановление разрушенных хуррамитами крепостей и соорудить в опасных местах защитные валы. Затем он перенес свою ставку в Барзанд, от которого до Базза было два перехода. Арабы восстановили и улучшили крепости на линии Ардабиль - Барзанд, их караваны с оружием и продовольствием сопровождали охранные отряды33.

      Теперь Бабек был вынужден вернуться к прежней тактике ведения боевых действий. Он "хотел, чтобы дело ал-Афшина затянулось, и не вступал с ним в сражения до тех пор, пока снег не покрыл эти горы, чтобы ал-Афшин стал колебаться и, страшась сильных морозов, ушел". Хуррамиты взяли под контроль близлежащие дороги и, не ввязываясь в крупные сражения, стали применять партизанскую тактику, нападая на фуражиров и небольшие отряды, заманивая их в горы и там уничтожая. Но это не всегда удавалось; так, бабекиты во главе с Муавией, совершившие успешный рейд, на обратном пути были настигнуты и разбиты. Захваченных в плен арабы казнили, а их головы отправили халифу. То было первое настоящее поражение бабекитов, после которого их положение сразу ухудшилось34.

      От Бабека быстро отходили его недавние союзники из числа местных феодалов. Они уже сами теперь обратили оружие против хуррамитов. Особенно ощутимый удар последние получили от владетеля крепостей в Табризе и в Шахи Мухаммада ибн ал-Ба'иса, который обманным путем захватил в плен одного из полководцев Бабека, Исму ал-Курди, и услал его к халифу. Халиф "расспросил Исму о стране Бабека", и тот под пытками "рассказал ему о ее дорогах и возможных путях войны в этих местах"35. Это была важная информация, облегчившая арабам ведение боевых действий.

      В том же 835 г. близ с. Аршак произошло крупное сражение. Бабек решил напасть на большой караван с деньгами, шедший в Ардабиль. Но среди хуррамитов оказался предатель, известивший. Афшина о нападении. Арабский полководец устроил засаду. Застигнутые врасплох, хуррамиты потерпели поражение, потеряв более 1 тыс. человек, Бабек едва спасся. Однако через несколько дней хуррамиты перехватили два каравана с продовольствием, перебив охрану. Лишь третий караван с провизией прорвался и "выручил [арабское] войско"36. После этого с 836 г. Афшин методично строил или восстанавливал укрепленные пункты на подступах к Баззу. Одновременно с переменным успехом происходили стычки разведывательных отрядов. Бабек по-прежнему старался заманить врага в горы, поэтому Афшин запретил, преследуя хуррамитов, отдаляться от главных сил. Лишь однажды его приказ был нарушен, и Бабек тотчас этим воспользовался: он уничтожил тысячный отряд фуражиров, затем заманил арабское войско Буги ал-Кабира к Хаштад- сару, где разгромил его и захватил его лагерь37.

      Постепенно положение хуррамитов усложнялось. Афшин ужесточил дисциплину в своем войске и неуклонно приближался к Баззу. Зимой 836 г. восставшие понесли чувствительную утрату: погиб Тархан, один из главных военачальников Бабека, доставлявший много неприятностей арабам, Афшин давно следил за его передвижениями и, когда от своих шпионов узнал, что Тархан с незначительным отрядом "отправился в свое селение близ Хйштадсара, где собирался провести зиму", послал туда большой отряд, который, напав внезапно, уничтожил Тархана и его воинов38. Тогда Бабек перешел к частым внезапным атакам на Афшина, нанося ему людские потери, чем вынудил последнего уделять повышенное внимание сторожевому охранению. Одновременно строительные части арабов возводили укрепления и прокладывали дороги на подступах к цитадели хуррамитов.

      Сначала активная оборона позволяла Бабеку добиваться успехов. На преодоление последнего перехода к Баззу арабам потребовался год. Лишь летом 837 г. Афшин подошел к главному оплоту хуррамитов. Развернулись ожесточенные бои за крепость. Главные силы Бабека (до трех тыс. человек под командованием Адина) расположились в отдалении от крепости, на господствовавшей над местностью горе, что позволяло им контролировать дорогу к Баззу. В крепости же вместе с Бабеком осталось около 600 бойцов и 3,5 тыс. женщин, детей и стариков. Поскольку Адин должен был принять на себя главный удар, Бабек провел подготовительные мероприятия. Часть отрада расположилась у подножия горы в засаде, а выше хуррамиты отрыли глубокие ямы, чтобы преградить путь коннице; непосредственно перед отрядом расставили повозки с камнями.

      Узнав о засаде, Афшин решил вначале уничтожить отряд Адина и только потом атаковать Базз. В ночь перед сражением он послал около тысячи пеших стрелков, чтобы скрытно занять гору в тылу отряда, и направил тюркскую конницу Башира в долину, к. подножию горы, чтобы уточнить место засады. Утром главные силы арабов выступили из лагеря. Отряд Башира выполнил задание, так как хуррамиты, находившиеся в засаде, раньше времени обнаружили себя. Арабы окружили отряд Адина, но атака не удалась, поскольку всадники попадали в глубокие ямы. Зарыв ямы, арабы вновь начали наступление. Тогда хуррамиты пустили вниз повозки с камнями. Нападавшие расступились, и повозки без толку скатились вниз. Афшин отдал приказ об общей атаке, а с тыла на Адина обрушились стрелки. Бабек попытался спасти положение, начав переговоры с Афшином, но было уже поздно39.

      Уничтожив отряд Адина, арабы двинулись на штурм Базза и ворвались в крепость. Хуррамиты дрались отчаянно: это было "сражение, подобного которому никто не видел, сражались в домах и в садах". Афшин вводил в бой свежие силы, включая нефтеметателей. 26 августа 837 г. Базз пал. В руки арабов попали свыше 3300 хуррамитов, в основном женщины, дети и старики, в том числе 17 сыновей от разных жен, 23 дочери и невестки Бабека. Одновременно были высвобождены находившиеся в крепости 7600 пленных мусульман. Бабек, его брат, главная жена, один из сыновей и несколько хуррамитов бежали в горы. Известие об этом вызвало у Афшина опасения, что Бабек "закрепится в какой- либо крепости на какой-нибудь из неприступных гор", после чего присоединятся "живущие в той стороне", а также "остатки его войска", он возвратится на старое место и снова начнет свое дело. Поэтому полководец перекрыл пути на север и, сообщив феодалам Азербайджана и Армении о бегстве Бабека, "приказал наблюдать за дорогами в своих областях, никого не пропускать и задерживать для опознания"40.

      Бабек стремился добраться до границ Византии, с императором которой у него была ранее переписка, причем последнее послание с просьбой о скорейшей помощи он отправил накануне падения Базза. Император Феофил действительно послал на восток большое войско, но опоздал. В разгар поисков Бабека из столицы Халифата прибыл гонец с посланием от халифа, который даровал главе хуррамитов пощаду. Афшин был обескуражен этим обстоятельством и послал в горы к Бабеку двух пленных хуррамитов, которые могли знать о местопребывании вождя. Они вместе с посланием халифа взяли с собой письмо сына Бабека. Тот сообщал отцу "о новой обстановке, прося его возвратиться за пощадой, ибо это безопаснее и лучший выход".

      Ознакомившись с письмом, Бабек в гневе убил одного из посланцев и, не распечатав послания халифа, вручил другому посланцу письменный ответ сыну: "Если бы ты последовал за мной, ты был бы наследником династии, ибо преемственность перешла бы к тебе... Но ты из такой породы, из которой не выходил ни один приличный [человек], и я объявляю, что ты не мой сын, ибо гораздо лучше прожить один день вождем, чем сорок лет [цифра 40 имела на Востоке символическое значение. Но не исключено, что Бабек имел в виду и себя, ибо ему тогда действительно было около 40 лет. - А. Ю .] подобно жалкому рабу"41.

      Бабек скрывался в ущелье до тех пор, пока не кончились съестные припасы. Стоило ему покинуть убежище, как показались арабы. Бабек с братом и теперь спасся, однако через некоторое время был выдан своим бывшим союзником, приютившим его, местным правителем Сахлем ибн Сумбатом. За предательство этот феодал получил от халифа золотой пояс, почетное платье и пост правителя области. В сентябре 837 г. Бабека с братом доставили к Афпишу в Барзанд, а в январе 838 г. привезли в Самарру. Там после пыток и краткого допроса Бабек был четвертован. По сообщениям источников, он поразил всех своей исключительной выносливостью и мужеством: когда ему отрубили правую руку, Бабек "измазал свое лицо кровью и рассмеялся, чтобы показать людям, что отсечение руки не причинило ему боли и дух его ничего не почувствовал". Ни единого стона не издал под пытками и его брат Абдаллах42. Так окончил свою жизнь "герой своего времени и храбрец, которого страшились в Халифате".

      Победа над Бабеком "явилась величайшей победой ислама, и день его плзнения стал днем праздника у мусульман". По данным средневековых авторов, за 20 с лишним лет восстания бабекиты перебили от 225 до 500 тыс. арабских воинов, количество же последователей Бабека лишь в Азербайджане доходило до 300 тыс. человек43. Цифры, конечно, преувеличены, но они отражают масштабность освободительной борьбы хуррамитов. Несмотря на разгром хуррамитов и гибель Бабека, их идеи по-прежнему были популярны, особенно среди крестьян. Вооруженная борьба против Халифата длилась, то затухая, то разгораясь, с перерывами до начала X века.

      В движении Бабека можно выделить три этапа. Первый, с 816 по 829 г., - начальный, когда в ходе оборонительных сражений с силами Халифата была существенно изменена военная организация хуррамитов и создано боеспособное войско. После победы над арабами в 829 г. начался второй этап. Действия хуррамитов приобрели наступательный характер на значительном удалении от Базза. 833 г. открыл заключительный этап движения. Хотя народно-освободительная война Бабека, "как и все массовые движения средних веков", велась "под религиозной оболочкой", за нею "скрывались весьма осязательные мирские интересы"44. Она расшатала устои Халифата, ускорив его распад в дальнейшем, и таким образом способствовала освобождению ряда народов Востока от арабского ига.

      ПРИМЕЧАНИЯ

      1. См. Ибн ан-Надим. Перечень. Бейрут. 1964, с. 343 (на араб, яз.); Абд ад-Мухсин'Атыф Салям. Восстание бабекитов и его отражение в арабской литературе. Каир. 1969 (на араб, яз.); Буниятов З. М. Азербайджан в VII-IX вв. Баку. 1965, с. 31 - 33, 223 - 337; Азилов Э. З. Отражение движения хуррамитов в арабской поэзии IX в. Автореф. канд. дисс. Баку. 1974.
      2. Ал - Азиз Х. К. Бабекиты, или восстание азербайджанского народа против Аббасидского халифата. Бейрут. 1974 (на араб, яз.); Пармун М. Великий муж, великая доблесть. Бабек хуррамит. Тегеран. 1976 (на фарси); Rekaya M. Hurram-did et les mouvement hurramites sous les Abbasides. - Studia Islamica, 1984, N 60.
      3. Ат-Табари. История пророков и царей. Т. 8. Каир. 1966, с. 143 (на араб, яз.); Сиасет-намэ. М. - Л. 1949, с. 224.
      4. Буниятов З. М. О термине "хуррам". - Известия АН АзССР, Серия общественных наук, 1959, N 3, с. 45 сл.; Ад-Динавари. Книга связных рассказов. Каир. 1960, с. 402 (на араб, яз.); Ае-Наубахти ал-Хасан ибн Муса. Шиитские секты. М. 1973, с. 93 - 99, 147; Мухаммад ибн'Абд ал-Каримаш-Шахрастани. Книга о религиях и сектах. (Китаб ал-милах ван-ихал). Ч. 1. М. 1984 с. 135- 137, 153 - 154, 223, 232.
      5. Мутаххар Ал-Макдиси. Книга творения и истории. Т. I. Париж. 1899, с. 143 (на араб, яз); Ибн ан-Надим. Ук. соч., с. 342, 343; ал-Багдади. Различие между сектами. Каир. 1910, с. 251 (на араб, яз.); Ибн ал-Асир. Полный свод по истории. Т. 5. Бейрут. 1980, с. 184 (на араб. яз.).
      6. Ат - Табари. Ук. соч. Т. 9. Каир. 1968, с. 29, 50; Буниятов З. М. Азербайджан в VII-IX вв., с. 239, 245; Al-Magoudi. Les prairies d'or. Т. 7. P. 1873, p. 130; Касу мова С. Ю. Южный Азербайджан в III-VII вв. (проблемы этнокультурной и социально-экономической истории). Баку. 1983, с 101 - 115; Бойс М. Зороастрийцы. Верования и обычаи. М. 1987, с. 149 - 152.
      7. Буниятов З. М. Азербайджан в VII-IX вв., с. 87 - 91, 239; Петрушевский И. П. К истории маздакитов в эпоху господства ислама. - Народы Азии и Африки, 1970, N 5, с. 74; Ад-Динавари. Ук. соч., с. 402.
      8. Фрай Р. Наследие Ирана. М. 1972, с. 335 - 338; Бойс М. Ук. соч., с. 185 - 186.
      9. Бойс М. Ук. соч., с. 136 - 137; История Ирана. М. 1977, с. 110 - 111.
      10. Колесников А. И. Идеология маздакизма и народные движения VIII- IX вв. в Иране. - Общественные движения и их идеология в добуржуазних обществах Азии. М. 1988, с. 94 - 96; Петрушевский И. П. Ук. соч., с. 77.
      11. Ат - Табари. Ук. соч. Т. 2. Каир. 1961, с. 92 - 93.
      12. Нафиси С. Герой Азербайджана Бабек Хуррамдин. Баку. 1960, с. 14 (на азерб. яз.); Грюнебаум Г. Э. фон. Классический ислам. Очерк истории (600 - 1258). М. 1986, с. 84.
      13. Ибн ан-Надим. Ук. соч., с. 343.
      14. Ал - Истахри. Книга путей государств. Тегеран. 1961, с. 167 (на фарси); Ал-Багдади. Ук. соч., с. 252; Сиасет-намэ, с. 188.
      15. Петрушевский И. П. Ук. соч., с. 79.
      16. Толстов С. П. Древний Хорезм. М. 1948, с. 337; Ал-Багдади. Ук. соч., с. 2 - 52; Абу-л-Музаффар ал-Исфара'ипи. Разъяснения в религии. Каир. 1940, с. 62 (на араб. яз.).
      17. Ибн ан-Надим. Ук. соч., с. 343; ат-Табари. Ук. соч. Т. 9, с. 54; Мутаххар ал-Макдиси. Ук. соч. Т. 6. Париж. 1919, с. 114 - 115.
      18. Ат-Табари. Ук. соч. Т. 8, с. 339; Ибн ал-Асир. Ук. соч., с. 128; Сиасет- намэ, с. 224.
      19. Мутаххар ал-Макдиси. Ук. соч. Т. 6, с. 115 - 116; Ибн ан-Надим. Ук. соч., с. 343; Ат-Табари. Ук. соч. Т. 8, с. 556; Ибн ал-Асир. Ук. соч., с. 184.
      20. Мутаххар ал-Макдиси. Ук. соч. Т. 6, с. 116; Сиасет-намэ, с. 225.
      21. Ибн ар-Надим. Ук. соч., с. 343; Буниятов З. М. Азербайджан в VII-IX вв., с. 246 - 247; Ад-Дивавари. Ук. соч., с. 402; Ал-Йа'куби. История Т. 2. Бейрут. 1960, с. 462 (на араб, яз.); ат-Табари. Ук. соч. Т. 8, с. 576; Ибн ал - Асир. Ук. соч., с. 196.
      22. Ал-Йа'куби. Ук. соч., с. 462 - 463; см. также: ат -Табари. Ук. соч. Т. 8, с. 580; Ибн ал - Асир. Ук. соч., с. 204.
      23. Ал -Йа 'куби. Ук. соч., с. 463; ат-Табари. Ук. соч. Т. 8, с. 601; т. 9, с. 12, 28, 29 сл.; Йбн ал-Асир. Ук. соч., с. 208; Гардизи. Украшение известий. Тегеран. 1969, с. 78 (на фарси).
      24. Ат-Табари. Ук. соч. Т. 8, с. 143; т. 9, с. 30, 31, 33, 34 сл.; Ибн ал-Асир. Ук. соч., с 241; Ибн ан-Надим. Ук. соч., с. 342; Сиасет-намэ, е. 224; Вторая записка Абу Дулафа. М. 1960, е. 37; Буниятов З. М. Азербайджан в VII-IX вв., с. 238.
      25. Ат-Табари. Ук. соч. Т. 9, с 12, 14, 25, 26, 36; Ибн ал - Асир. Ук. соч. с 234, 235.
      26. Ал-Йа'куби. Ук. соч., с. 463; ат-Табари. Ук. соч. Т. 8, с. 619, 622; Сиасет-намэ, с. 225; Ибн ал-Асир. Ук. соч., с. 217 - 218; Мовсес Каланкатуаци. История страны Алуанк. Ереван. 1984, с. 164; Буниятов З. М. Азербайджан в VII-IX вв., с. 248; Ад-Динавари. Ук. соч., с. 402.
      27. Ал-Балазури. Книга завоевания стран. Каир. 1957, с. 405 (на араб, яз.); ат-Табари. Ук. соч. Т. 9, с. 12; ал - Йа'куби. Ук. соч., с. 473.
      28. См. подробнее: Буниятов З. М. Азербайджан в VII-IX вв., с. 250 - 252.
      29. Ат-Табари. Ук. соч. Т. 8, с. 667 - 668; Абу Мухаммад Ахмад ибн А'сам ал-Куфи. Книга завоеваний. Баку. 1981, с. 70; Сиасет-яамэ, с. 225 - 226; Ибн ал-Асир. Ук. соч., с. 231; Гусейнов Р. А. Сирийские источники XII- XIII вв. об Азербайджане. Баку. 1960, с. 44 - 45; Буниятов З. М. Бабек и Византия. - Доклады АН АзССР, т. XV, 1959, N 7, с. 613 - 616.
      30. Ebu Osmaa'Amr b. Bahr el-Cahiz. Hilafet ordusunun menkibleri ver turkler'm faziletleri. Ankara. 1967, с 80, 82.
      31. Ат-Табари. Ук. соч. Т. 9, с. 11, 52; Ибн ал-Асир. Ук. соч., с. 234; ал- Балазури. Ук. соч., с. 404.
      32. Ал-Куфи. Ук. соч., с. 77; ат-Табари. Ук. соч. Т. 9, с. 54; Мутаххар ал- Макдиси. Ук. соч. Т. 6, с. 117.
      33. Ал-Куфи. Ук. соч., с. 71; ат-Табари. Ук. соч. Т. 9, с. 11; Ибн ал-Асир. Ук., соч., с. 234; Ибн Хордадбех. Книга путей и стран. Баку. 1986 с. 107.
      34. Ал - Куфи. Ук. соч., с. 72; ат-Табари. Ук. соч. Т. 9, с. 11 - 12; Ибн ал- Асйр. Ук. соч., с. 234.
      35. Ат-Табари. Ук. соч. Т. 9, с. 12; ал-Йа'куби. Ук. соч., с. 473; Ибн ал - Асир. Ук. соч., с. 234.
      36. Ат-Табари. Ук. соч. Т. 9, с. 14 - 15; Ибн ал-Асир. Ук. соч., с. 235.
      37. Ат - Табари. Ук. соч. Т. 9, с, 23 - 27; Ибн ал-Асйр. Ук. соч., с. 237 - 238.
      38. Ат - Табари. Ук. соч. Т. 9, с- 28; Ибн ал-Асир. Ук. соч., с. 239.
      39. Ат - Табари. Ук. соч. Т. 9, с. 42 - 44, 54; ад - Динавари. Ук. соч. с. 403 - 404; Ибн ал - Асир. Ук. соч., с. 242 - 243; Ал - Куфи. Ук. соч., с. 73.
      40. Ад-Динавари. Ук. соч., с. 404; Ат-Табарж Ук. соч. Т. 9, с. 44 - 45, 55; ал-Куфи. Ук. соч., с. 73 - 74; Ибн ал-Асир. Ук. соч., с. 243, 247; ал-Йа'куби. У к. соч., с. 474; Al-Macoudi. Op. cit., pp. 124 - 125.
      41. Буниятов З. М. Бабек и Византия, с. 615 - 616; ат-Табари. Ук. соч. Т. 9, с. 45 - 46; Ибн ал-Асир. Ук. соч., с. 244; ал - Куфи. Ук. соч., с. 74.
      42. Ал-Куфи. Ук. соч., с. 75 - 76; ат-Табари. Ук. соч. Т. 9, с. 47 - 50, 53; Ибн ал-Асир. Ук. соч., с. 244 - 245, 247; Мутаххар ал-Макдиси. Ук. соч. Т. 6, с. 118; Абу Али аль-Мухассин ат-Танухи. Занимательные истории и примечательные события из рассказов собеседников. М. 1985, с. 61 - 62; Сиасет- намэ, с. 227.
      43. Ибн Тагри-Бирди. События эпохи на протяжении дней и месяцев. Т. 1. Беркли. 1930, с. 657 - 658 (на араб, яз.); Мутаххар ал-Макдиси. Ук. соч. Т. 6, с. 117 - 118; ат-Табари. Ук. соч. Т. 9, с. 55; ал - Багдади. Ук. соч., с. 268; ал- Мас'уди. Книга наставления и пересмотра. Лейден. 1967, с. 353 (на араб. яз).
      44. Маркс К. и Энгельс Ф. Соч. Т. 22, с. 468.

      Вопросы истории. - 1989. - № 12. - С. 134-144.
    • Харальд Прекрасноволосый
      Автор: Сергий
      Цитируется по книге:
      Гвин Джонс "История викингов"(Часть II. Глава 2)

      К концу V в., когда завершилась эпоха переселения, к югу от Халогаланда существовало множество отдельных сообществ: их членов объединяли общие интересы, совместное судопроизводство, и отправление религиозных обрядов, и верховная власть некоторого правителя, каким бы титулом он ни назывался. Городищи, разбросанные по всей территории Норвегии и Швеции и датируемые 400-600 гг., – наглядное подтверждение того, что людям приходилось защищать себя и свои земли силой оружия, а это неизбежно вело к усилению власти военных вождей. Прибыль от торговли и богатые залежи железа, которое можно было превратить в ремесленные или сельскохозяйственные приспособления или оружие, доставалась самым сильным, решительным и алчным. Повсюду находились люди или целые семейства, выделявшиеся среди других богатством, обширными владениями, воинским искусством, разбойной удачей или просто всепобеждающим стяжательством. Добром или силой они добивались от своих соседей покорности и поддержки, предоставляя им взамен покровительство и защиту. Их властью совершались обряды и исполнялся закон. Иногда эти местные властители – конунги или ярлы – договаривались о некотором обязательном кодексе поведения, служившем на благо всего сообщества. Для начала из нескольких соседских семейств возникали простейшие административно-территориальные объединения byg? (дат. by) – поселения. Чтобы как-то регулировать отношения внутри byg? требовался специальный орган. Эту роль исполнял тинг, следивший за соблюдением законов и защищавший права свободных людей. На тинге разбирались распри, назначалась вира или выносилось решение о признании виновного вне закона. Несколько byg?ir нередко объединялись для обороны и судопроизводства; эти более крупные территориально-политические образования (hera? fior?ungr, fylki и т. п.), в свою очередь, составляли «королевства», в названиях которых часто присутствуют элементы – rike, – land, – mark, указывающие на их происхождение. В эпоху викингов правителям Вестфольда удалось собрать из этих разрозненных мелких королевств некое подобие единой Норвегии.
      Процесс объединения шел долго и стоил немалой крови: смешно ожидать, чтобы местные вожди, ярлы и конунги поступились своей властью ради какой-то неведомой цели, – да и будучи понятой, едва ли она вызывала у них одобрение. Они дрались за добычу и землю, за торговые прибыли, за славу, в исполнение мести и потому, что так делали их отцы и деды. Королевства рождались или исчезали. Мимолетные тени этих правителей мелькают в «Саге об Инглингах» – симпатичные или зловещие их смутные образы возникают перед нашим взором, чтобы снова кануть в небытие. Их мир – скорее мир легенд и сказок, нежели реальной истории, и ко всему, что сообщается о них в письменных памятниках XII-XIII вв., следует относиться с большим подозрением. Олав Лесоруб расчистил и выжег лес вокруг озера Венир, назвал этот край Вермланд и правил там, пока его подданные не принесли его в жертву Одину за урожай. Хальвдан Белая Кость создал могущественное королевство, куда входили Раумарике, Хадоланд, большая часть Хейдмёрка, Вестфольд и шведский Вермланд; он умер в глубокой старости и погребен в кургане в Скирингссале. Эйстейн, его сын, правил в Вестфольде, пока по вине некоего колдуна рея проплывавшего мимо корабля не сбросила его за борт во время морского похода. Эйстейна похоронили в Борро; там же погребен его сын Хальвдан Щедрый на Золото и Скупой на Еду. Все эти персонажи смутно маячат в утренних сумерках мира, на заре истории. Фигура Гудрёда, Конунга Охотника, вырисовывается яснее у границ исторического прошлого, поскольку он был отцом Хальвдана Черного и дедом Харальда Прекрасноволосого, но и он остается все же по ту ее сторону. О Гудрёде рассказывается, что этот властный человек после смерти своей первой жены захотел взять в жены Асу, дочь конунга Агдира. Получив отказ, он напал на Агдир, убил отца Асы и ее брата, захватил большую добычу, а саму Асу увез с собой. У них родился сын, которого назвали Хальвдан. Когда мальчику исполнился год, Гудрёд умер: некий человек ударил его, пьяного, в темноте копьем. Убийцей был слуга Асы, и та не стала скрывать, что это она его подослала. Все эти события происходили (если вообще происходили) в 840 г. Ни Олав, Альв Гейрстадира, сын Гудрёда от первого брака, ни Хальвдан Черный, сын Гудрёда и Асы, не стали ей мстить. Считается (впрочем, все здесь только предположения), что именно эта сильная и властная женщина похоронена в корабле в княжеском кургане Усеберга; там находились также сани и повозка, рабыня, четыре собаки, пятнадцать лошадей, гребень, булавки, нож для еды, кадки для яблок и воды, веретено, ножницы, лопаты, навозные вилы – словом, все, что подобало взять с собой в иной мир жене конунга в IX в. Олав, сын Гудрёда, наследовал отцовское королевство, но, как говорит сага, ему не было удачи и в конце концов под его властью остался только Вестфольд. У Олава был сын, конунг Рёгнвальд, носивший прозвище Достославный; скальд Тьодольв сложил в его честь «Перечень Инглингов» , но, как ни странно, Рёгнвальд – единственный из Инглингов, о ком Тьодольв не сообщает практически ничего: ни как он заслужил свое почетное прозвище, ни как он умер, ни где он погребен. Снорри, обычно столь изобретательный, молчит, как и его источники, и нам остается только заключить, что будущее Норвегии было предопределено и связано с конкретным человеком – сыном Асы, Хальвданом Черным.
      Говоря о нем, мы по-прежнему остаемся в области легенд и вынуждены выискивать по крупицам подлинные факты. Как многие легендарные герои, он воспитывался в чужой земле: Аса, безопасности ради, отвезла его в королевство своего отца, в Агдир. В восемнадцать лет он стал конунгом Агдира, а позднее получил восточную часть Вестфольда от брата Олава. Если признавать Хальвдана Черного историческим персонажем, нельзя не отдать должное его честолюбию и решительности, ибо он немедленно пошел войной на соседних конунгов, правивших в Вингульмарке, Раумарике, Хейдмёрке, Гудбрансдале, Тотне и Хадоланде. Второй его женой была Рагнхильд, дочь Сигурда Оленя, конунга Хрингерике, и со временем, видимо, история этого брака обросла массой фантастических подробностей. В «Круге Земном» рассказывается, что Рагнхильд похитил берсерк Хаки, убивший перед этим ее отца. Хаки собирался жениться на ней, но благородный Сигурд, до того как пал в схватке, успел убить двенадцать людей Хаки, а самому ему нанес три серьезные раны и отсек руку. Хаки пролежал в доме целую зиму, ожидая, пока заживут его раны, и предвкушая свадьбу. Но в одно прекрасное утро Хальвдан Черный, который узнал обо всем, что случилось, призвал к себе своего слугу – Харека Волка – и велел ему отправиться к Хаки. «Привези мне Рагнхильд, дочь Сигурда Оленя» , – сказал он. Харек снарядился в поход, окружил усадьбу Хаки, потом ворвался в его покои, освободил Рагнхильд и ее брата Гутхорма, захватил немало добра, а усадьбу поджег. Хаки уцелел и пустился в погоню. Спасенных брата с сестрой посадили в роскошную повозку с шатром, и она понеслась через замерзшее озеро. Хаки же, оказавшись на берегу и поняв, что потерял все: славу, деву, руку и надежду отомстить, – воткнул рукоять меча в лед, навалился на острие и умер. Хальвдан увидел издалека повозку под шатром и повелел готовить пир, на который созвал всех людей из округи. И на этом пиру, по доброй сказочной традиции, он взял в жены спасенную дочь конунга. От этого брака родился Харальд, прославивший Норвегию. Согласно «Саге о Хальвдане Черном» «Круга Земного» , Рагнхильд была племянницей Тюры Спасительницы Дании, жены Горма Старого, но хронологические выкладки говорят против этого. Хальвдан – первый из конунгов, удостоившихся отдельной саги в «Круге Земном» и «Красивой коже» . Сага эта короткая, а если пытаться выкопать в ней исторические факты, материала оказывается и того меньше, поскольку во второй части Снорри основывался исключительно на легендах и собственных фантазиях. Тем не менее мы вполне можем признать, что Хальвдан был воинственным, жадным до богатства и славы, умным и сильным правителем Вестфольда. Превосходил ли он могуществом всех своих псевдоисторических предшественников – вопрос спорный: Снорри, наш главный свидетель по этому вопросу, постоянно обращает свои взоры на Харальда Прекрасноволосого, и слава сына бросает отблеск на отца. Как сообщает сага, Хальвдану было сорок лет, когда он умер, случайно утонув в озере.
      Харальду тогда исполнилось десять. Его биография также щедро приукрашена легендами; однако он настолько важная фигура в истории Норвегии, что мы постараемся все же разглядеть подлинное содержание за красивыми пассажами «Круга Земного» и отделить в них правду от маловероятных подробностей. Начало достаточно обычное. Матери Харальда открылось в сновидении (32), что ее род будет подобен могучему древу с красными корнями, зеленым стволом и белыми ветвями, чьи ветви раскинулись над всей Норвегией и даже иными землями. Однако в первые годы королевству и самому Харальду, вероятно, грозили немалые опасности. Главными противниками юного конунга, а точнее, брата его матери Гутхорма, исполнявшего роль регента, стали бывшие враги Хальвдана Черного, увидевшие в сложившейся ситуации возможность вернуть себе независимость и свои прежние владения. Кипели битвы, конунги гибли, королевства отходили под власть победителя – и в конце концов Харальд оказался правителем весьма расширившегося Вестфольда, включавшего Хрингерике, Хейдмёрк, Гудбрансдаль, Хадоланд, Тотн, Раумарике и северный Вингульмарк.
      Каковы бы ни были его желания прежде, теперь в сердце Харальда горело одно честолюбивое стремление. Норвегия, несмотря ни на что, была единой страной. Дания, имевшая тесные и далеко не всегда безобидные связи с Виком, с ее опытом создания единого королевства, являла собой заманчивый пример для такого гордого и решительного человека, как Харальд. Сами норвежцы, в том числе родичи Харальда, скажем, Олав-Амлайв, успешно отвоевывали себе королевства за западным морем, на Британских островах; а дома примером ему мог служить его отец и – дальше на севере – ярлы Трандхейма. В отличие от Вестфольда их родной Малангенфьорд (совр. Тромсё), лежащий на 69° северной широты, – не самое подходящее место для удовлетворения собственных амбиций, но они рассчитали верно. Европе нужны были меха, шкуры, корабельные канаты, китовый ус и птичий пух, а у них все это имелось в избытке; единственное, что требовалось, – это обеспечить безопасную доставку груза на долгом пути из Бьярмаланда и Халогаланда в Скирингссаль, Хедебю и дальше на юг. Деятельное и дальновидное семейство, стремившееся обезопасить морские пути, стало с этой целью распространять свое влияние на побережья, и в IX в. обосновалось в устье Трандхеймфьорда. Интересы местных жителей вполне совпадали с их собственными, и выходцы из Малангенфьорд а без особых усилий стали властителями этой области. Возможно, они рассчитывали получить в свое распоряжение весь Трёндалёг, с тем чтобы, получая необходимые ресурсы для защиты южных торговых путей от охоты на морских млекопитающих и пушных зверей на севере, одновременно заручиться поддержкой трендов. Имел ли Хакон сын Грьотгарда шансы выйти победителем в неизбежном столкновении с морскими конунгами Вестланда, сказать трудно. Но сложилось так, что два могущественных норвежских правителя договорились между собой: Хакон упрочил свои позиции в Трёндалёге и был поставлен ярлом Хладира и в обмен на это признал главенство Харальда (что, впрочем, не влекло за собой никаких особых обязательств). Вскоре Харальд взял в жены дочь Хакона, немало обогатив и без того не бедное семейство своего тестя, после чего свободно мог пойти войной на западные викингские королевства. Забегая вперед, нельзя не отметить, что Харальд таким образом поддержал и возвысил основных соперников династии Инглингов, которые стали главной преградой объединению Норвегии под властью его наследников, и подтвердил особый статус трендов, долго еще остававшихся самыми мятежными и несговорчивыми обитателями королевства.
      Долгую и трудную военную кампанию против Вестланда Харальд вел в несколько этапов. Он кое-как объединил под своей властью Вик и успокоил Трёндалёг, но теперь ему предстояло встретиться лицом к лицу с воинственными вождями и потомственными мореходами, чьи отцы и деды также бороздили бурные воды и собирали дань с чужеземцев и своих соплеменников. Они готовы были драться не на жизнь, а на смерть. Харальду пришлось выдержать несколько жесточайших схваток, прежде чем он добрался к месту главного сражения в Хаврсфьорде. Эта морская битва – одна из самых значимых в истории средневековой Скандинавии. Объединенное войско конунгов и ярлов юго-запада встретилось с поджидавшим его флотом Харальда в маленьком фьорде к западу от Ставангра. Не в первый раз Харальд опередил своих врагов. Бой был долгим, жестоким и принес большие потери обеим сторонам, но Харальд вышел из него неоспоримым победителем. «Круг Земной» , «Сага об Эгиле» (возможно, написанная тем же автором), «Песнь о Харальде» , которую иногда еще называют «Речи Ворона» , сообщают много подробностей этого сражения: как был убит Торир Длиннолицый и все люди на его корабле; как Кьотви Богатый бежал на островок, где можно было защищаться, а его дружина, закинув щиты на спины, беспорядочно отступала в Ядар. Неоднократно делались попытки установить точную дату битвы. Традиционные датировки называют годом рождения Харальда 850 г., сражение в Хаврсфьорде соотносят с 872 г., а смерть Харальда – с 932 г. Они опираются на сведения «Книги об исландцах» Ари Мудрого: этими сведениями пользовался Снорри Стурлусон в начале XIII в., и на них же опирался, строя свою хронологию, такой авторитетный исследователь, как Гудбранд Вигфуссон. Современные историки полагают эти даты слишком ранними. Кут дает 865-870 гг. в качестве даты рождения Харальда, 900 г. для Хаврсфьорда и 945 г. как начало правления Хакона Воспитанника Адальстейна (Хакона Доброго), изгнавшего избранного Харальдом наследника – Эйрика Кровавая Секира. Однако большинство исследователей сходятся на том, что битва в Хаврсфьорде произошла до 900 г., но не ранее 885 г., то есть во второй половине правления английского короля Альфреда Великого (33).
      Но хотя после Хаврсфьорда самые опасные враги Харальда если и остались в живых, то бежали, ему еще рано было подстригать и расчесывать свои волосы и почивать на лаврах. К тому времени викинги уже по крайней мере полвека хозяйничали в землях Западной Европы; в частности, основали поселения на Британских островах; однако, согласно северной традиции, именно после разгрома в Хаврсфьорде многие норвежцы бежали от притеснений конунга Харальда на Шетландские, Оркнейские и Гебридские острова и стали практиковать «викингство наоборот» . Те, кто раньше проводил зимы дома, в Норвегии, а летом совершал набеги в Британию и на острова Атлантики, теперь переселились в более западные земли и оттуда плавали за добычей к берегам своей бывшей родины. Какое-то время Харальд пытался бороться с этой новой напастью, патрулируя острова и шхеры Вестланда, но против быстроходных кораблей, отнюдь не стремившихся вступать в битву, подобные меры оказались безрезультатными. Тогда в полном соответствии со своим характером и жизненными принципами он решил уничтожить сам источник зла и отправился с флотом на атлантические острова, где обосновались его враги, учинив там кровавую резню. Говорится, что Харальд разорил Шотландию, а затем отправился на юг на остров Мэн, но северные источники в описании этого похода сильно расходятся, а кельтские едва ли заслуживают доверия (34). Истребив своих врагов на Шетландских и Оркнейских островах, Харальд объявил себя властителем этих земель, а затем передал их семье ярла Рёгнвальда из Мера. Первым ярлом Оркнейских островов стал брат Рёгнвальда, Сигурд, прославившийся в набегах на Шотландию, вторым – Эйнар, незаконнорожденный сын Рёгнвальда. Этот безжалостный, умный, одноглазый, архитипический резатель торфа, к тому же посредственный поэт, якобы пользовался в своем одале (35) не меньшими правами, чем Харальд в Норвегии.
      В источниках Харальд Прекрасноволосый с этого момента именуется «конунгом Норвегии» , но этот титул не должен вводить нас в заблуждение. На севере мало интересовались тем, кто и как правит в дальних южных краях, и для жителей внутренних восточных областей все атрибуты Харальдовой власти мало что значили. Но несомненно он был конунгом в Норвегии, прежде не знавшей правителей такого масштаба, и единовластным повелителем в прибрежных районах. Уже тот факт, что он оставался у власти более полувека, свидетельствует об исключительных качествах Харальда как властителя и его заслуженно высокой репутации. О его методах правления известно довольно мало, и большинство сведений требуют тщательного осмысления. Снорри сообщает, что повсюду в завоеванных землях Харальд присваивал себе наследственные владения, и все бонды должны были платить ему подать. В каждом фюльке он сажал ярла, в обязанности которого входило поддерживать закон и порядок и собирать взыски и подати, одну треть от которых он брал на свое содержание. У каждого ярла было четыре или более херсира; и если ярл поставлял конунгу шестьдесят воинов, херсир поставлял двадцать. Кроме того, Харальд настолько увеличил дани и подати, что его ярлы жили богаче, чем прежние конунги, и многие знатные люди пришли к нему и стали его людьми.
      Однако едва ли можно поверить, что Харальд создал подобную систему управления. Снорри исходя из знакомых ему реалий XIII в. и интерпретирует куда более запутанную ситуацию 900 г. совершенно неправильно. Нет сомнений, конунгу Харальду требовались ресурсы и он не слишком церемонился, добывая их. Определенно, он не стеснялся использовать всех и всё к своей выгоде, но едва ли стоит верить исполненным неприязни пассажам поздней исландской «Саги об Эгиле» : «Все бонды должны были стать зависимыми от него держателями земли, лесорубы и солевары, рыбаки и охотники – все они также были обязаны повиноваться ему» . Скорее всего, речь шла о штрафах, а не об обязательной плате за владение землей. И в другом месте в том же духе: «Конунг Харальд присвоил в каждом фюльке наследственные владения и всю землю, заселенную и незаселенную, а также море и воды» (36). Нет ничего неожиданного в том, что Харальд отбирал земли у своих врагов, а с тех, кто хотел остаться при своем, требовал большую виру. Также неудивительно, если он постоянными поборами подрезал крылышки возможным противникам, а военные победы позволяли ему делать все это с невиданным размахом. Однако кажется совершенно невероятным, чтобы могущественные землевладельцы IX в. согласились поступиться хоть в какой-то мере своими правами на одаль. Харальд был человеком сильным и деятельным, жадным до богатства, но ему ведомы были сострадание и чувство справедливости. Намеренно обобрав поначалу тех, кого он хотел наказать, в дальнейшем конунг пользовался другими источниками дохода. Богатые торговцы мехами с севера и все, кто вез товар из Исландии, платили ему дань; его наследственные владения были весьма обширны, а в вестландских усадьбах, где он жил на старости лет, он получил в свое распоряжение не только земли и сидевших на них людей, но и сокровища, добытые несколькими поколениями викингов у себя дома и за морем.
      Но и помимо этого, у Харальда были причины переселиться из Вестфольда в прославленные викингские земли на юго-западе: он разумно хотел, чтобы тамошние обитатели чувствовали над собой твердую руку. Конунг жил большую часть времени в Эгвальдснесе на острове Кёрмт, но нередко отправлялся сушей или морем в прочие свои владения. За ним следовали его люди – мастерство скальдов и воинов Харальда, равно как и та роскошная жизнь, которую он вел, быстро стали легендой. В других фюльках правили его друзья, родичи или местные вожди, которые по тем или другим соображениям признавали его своим повелителем. Некоторые из этих связей оказались непрочными и оборвались с его смертью. Самыми знаменитыми из ярлов Харальда были Хакон, сын Грьотгарда, державший Трёндалёг, и Рёгнвальд, ярл Мера, который сначала выступил против Харальда, но затем принял его сторону. Трое из сыновей Рёгнвальда оставили след в норвежской истории: Торир, ставший после отца ярлом в Мере, Эйнар – ярл Оркнейских островов и, согласно исландской традиции, могучий Хрольв Пешеход, первый герцог Нормандии.
      Простые обитатели этих более-менее самостоятельных провинций продолжали заниматься своими делами: землепашцы сеяли хлеб, скотоводы пасли скот, торговые люди торговали, кузнецы ковали орудия для мирного труда и оружие, женщины пряли и ткали. Распорядок жизни определялся местными обычаями и законами, провозглашавшимися на тингах, значение которых еще более возросло. Судя по всему, в Норвегии к тому времени было три главных тинга: во всех землях вокруг озера Мьёса в восточном норвежском Упплёнде признавали законы Эйдсиватинга; жители Трёндалёга собирались каждый июнь на тинг в Эйраре в устье реки Нид; и, наконец, самый известный из трех – хотя бы потому, что его законы послужили прообразом для исландских, провозглашенных в 930 г., – Гулатинг в окрестностях Согнфьорда, куда съезжались обитатели Согна, Хердаланда и Фьордов. По крайней мере два из них существовали и до Харальда, а возможно, и все три; но Гулатинг занял свое особое место в норвежской истории во многом благодаря тому, что конунг широко использовал его в своих попытках обуздать Вестланд. «Законом строятся королевства, беззаконием рушатся» . «Нарушив закон, нарушаешь мир» . Харальд всячески заботился о повышении авторитета областных тингов, поскольку был заинтересован в стабильности, которую они приносили в повседневную жизнь. Право тинга провозглашать правителя, выражая публичное одобрение, Инглинги использовали на благо себе вплоть до конца эпохи викингов.
      Во времена Харальда получила распространение еще некая практика, ставшая основой для соответствующих норм в более поздних кодексах. Ее принципы постепенно разрабатывались и уточнялись, пока наследник Харальда Хакон Добрый не внес их в «Законы Гулатинга» и «Законы Фростатинга» . Речь идет о защите побережий. Еще с незапамятных времен местный властитель имел право при нападении врагов созывать людей на битву. В каждой отдельной области проделать это не составляло труда. Когда приходили вести о приближении врага, давался сигнал; мужчины брали оружие и запас еды и спешили к месту сбора. Однако перед Харальдом стояла более сложная задача. Он хотел иметь возможность созвать ополчение на большой территории и при необходимости сделать это заранее; мало того – конунгу требовался флот, который собирался бы незамедлительно по его команде и подчинялся ему лично. Одних его людей было недостаточно. По политическим и военным соображениям и для утверждения собственной власти Харальд желал, чтобы в любой момент, когда он сочтет нужным, в его распоряжение поступало как можно больше людей, припасов и оружия, и притом на как можно более долгий срок. Но мирные землепашцы и скотоводы вовсе не стремились делиться запасами или проводить время на военной службе. Судя по всему, именно во времена Харальда все земли, признающие власть конунга, были разделены на «корабельные округа» , каждый из которых был обязан выставить для защиты берегов корабль с командой. Другое дело – какой корабль? Из скольких человек состоит команда? Как их выбирать? Кому они подчиняются? (37) Словом, как восклицали все рекруты всех времен и народов: почему я? О том, как выглядела данная процедура в правление Харальда, мы практически ничего не знаем, но в позднейших «Законах Гулатинга» сказано, что каждые три семьи свободных должны выделить одного человека и снабдить его едой на два месяца. После окончания срока службы «демобилизованному» выдавался запас пищи еще на две недели, чтобы он мог добраться домой. Здесь можно только заметить, что легкие на подъем вестландцы, с их многолетним опытом морских странствий и викингских походов, наверняка отнеслись к идее корабельной службы куда более благосклонно, чем обитатели других местностей, сидевшие на земле.
      За свою долгую жизнь (а он дожил до восьмидесяти лет) Харальд произвел на свет множество сыновей от нескольких жен и наложниц: в некоторых источниках сообщается, что сыновей у него было двадцать; «История Норвегии» говорит о шестнадцати, а Эйвинд Погубитель Скальдов в своей хвалебной драпе в честь Хакона Доброго называет его одним из девяти – и это, видимо, ближе всего к истине. Некоторые из Харальдовых сыновей стали, подлинным бедствием для Норвегии, но наиболее заметный след в ее истории оставили двое – Эйрик, получивший прозвище Кровавая Секира, и поздний ребенок – Хакон, прозванный Добрым, воспитанник английского короля Этельстана. Говорится, что к тому моменту, когда Харальду исполнилось сорок лет, многие его сыновья стали проявлять непокорство и требовать себе земель и титулов. Впрочем, для сына конунга подобное поведение считалось совершенно естественным. Матерью Эйрика была Рагнхильд, дочь ютландского конунга Эйрика. Сам Эйрик женился на Гуннхильд, дочери датского конунга Горма Старого, и если принять во внимание эти династические связи, утверждения источников, что Харальд возлагал на этого своего сына наибольшие надежды, выглядят вполне правдоподобными. В качестве меры, призванной обезопасить наследственные земли Инглингов в Вике, подобный брак кажется достаточно разумным. Во что трудно поверить, так это в то, что Харальд, который в возрасте восьмидесяти лет решил сложить с себя обязанности конунга, возвел Эйрика на престол в Вестфольде и передал ему власть над всем королевством. Описанная в саге ситуация выглядит очевидным анахронизмом, и в любом случае поступок Харальда был совершенно бессмысленен. Остальные сыновья конунга имели полное право наследовать власть в собственных небольших королевствах, а если бы даже они им не воспользовались, наверняка отыскались бы другие претенденты.
      Величайший из норвежских конунгов похоронен в кургане на Кёрмте либо возле Хаугасунна в Рогаланде, где он долгое время жил. После смерти Харальда единое королевство, державшееся только силой его личного авторитета, распалось: местные правители отказывались признать власть Инглингов, предпочитая действовать в собственных интересах. При отсутствии организованной системы правления победить должен был сильнейший. И как всегда, победителем оказался тот, кто главенствовал в море.


      Примечания:
      32. Подобные сны посещали и матерей других героев – от персидского царя Кира Великого до Сигурда Крестоносца. К конунгу Хальвдану, до того вообще не видевшему снов, тоже пришло сновидение, когда он заснул в свином хлеву. Ему привиделось, что волосы у него длиннее, чем у любого другого человека на свете, и они ниспадают прядями – какие до земли, какие до колен, а некоторые просто торчат на голове как рожки. Пряди были разного цвета, но одна – особенно красивая, блестящая и длинная. Торлейв Умный, который и посоветовал конунгу поспать в хлеву, истолковал сон так, что у Хальвдана будет большое потомство, которое станет править с великой славой, но не с одинаковой, и тот произойдет из его рода, кто окажется всех славнее. Позднее считалось, что самая красивая прядь символизировала Олава Святого.
      33. Первое фундаментальное исследование Вигфуссона, посвященное хронологии саг, «Um Timatal i Islendinga Sogum» увидело свет в Копенгагене в 1855 г., и хотя ряд высказанных в нем предположений в настоящее время отвергнут или представляется сомнительным, оно не утратило своего значения. Почти тридцать лет спустя сам Вигфуссон в «Corpus Poeticum Boreale» , подверг критике собственные выводы, но авторитет первой его работы был настолько велик, что эта корректировка осталась незамеченной. Даты, относящиеся к жизни Харальда, Эйрика и Хакона, существенны для хронологии «Саги об Эгиде» , тщательно изученной Пером Висельгреном (Forfatterskapct til Eigla, Stockholm, 1927) и Сигурдом Нордалем (Egils Saga Skaila-Grimssonar, Reykjavik, 1933). Оба исследователя называют 885 г. для Хаврсфьорда и 947 г. для изгнания Эйрика Кровавая Секира и признания Хакона. В книге G.Turville-Petre. The heroic age of Scandinavia, 1951 также разъясняется, почему датировки исландских источников расходятся с подлинными почти на десятилетие: исландская традиция утверждает, что остров был заселен норвежцами, бежавшими от тирании Харальда Прекрасноволосого; первый и самый знаменитый из переселенцев – Ингольф Арнарсон – ступил на землю Исландии в 870 г.; его преследовали в Норвегии; после битвы в Хаврсфьорде многим пришлось бежать из родных земель, значит, битва произошла в 870 г. или чуть раньше. Подробное обсуждение хронологии можно найти в издании «Круга Земного» Бьярни Адальбьярнарсона (Heimscringla, I, Formali).
      34. Все, что сообщается о Харальде Прекрасноволосом в валлийской «Hanes Gruffydd ар Cynan» XIII в., включая сведения о его семье и двух его походах в Ирландию, представляется крайне неправдоподобным.
      35. Одаль – норвежское название наследственных владений.
      36. Цит. по: Сага об Эгиле / Пер. С.С.Масловой-Лошанской и В.В.Кошкина. // Исландские саги. – Л., 1956.
      37. Эти и другие вопросы подробно обсуждаются в Holmsen A. Norges Historic. Oslo-Bergen, 1961, pp. 146-148.

    • Казаки-некрасовцы
      Автор: Saygo
      И. В. СМИРНОВ. НЕКРАСОВЦЫ

      Некрасовцы как самостоятельное подразделение казачества (именно в таком качестве они рассматриваются в "Истории или повествовании о донских казаках")1 начинают свою историю после поражения Булавинского восстания 1707 - 1709 годов. Атаман Игнат Федорович Некрасов увел на Кубань до 3 тыс. донских казаков с семьями, спасая их от истребления царскими властями. Там они соединились с кубанским казачьим войском, основанным еще в 1688 г. атаманом Львом Маноцким, и организовали своеобразную республику, которая на протяжении 70 лет непрерывно пополнялась казаками из других мест и крестьянами, бежавшими от крепостного гнета.

      В XVIII в. судьба раскидала некрасовцев по берегам чужих морей. Но последовательно антикрепостнические и антисамодержавные принципы, унаследованные Некрасовым от его брата (в фольклорной традиции) Кондратия Булавина, продолжали жить среди них и на Дунае, и на Майносе (оз. Маньес), и в устье Марицы, и на о-ве Мада еще долгие годы, как и русский язык, старинные обряды, песни и сказания. Эти островки русской народной культуры оставались более двух веков неприступными для порою весьма враждебных им внешних влияний.

      "Мы, некрасовцы, - донские казаки. Наш Игнат, сын Федора Некрасы,., воевал за землю, за свой народ", - гордо говорил один из майносских атаманов, С. Ф. Шашкин2. За бывальщинами некрасовцев открывается историческая реальность, которой ложно гордиться как самостоятельной, героической и трагической главой в истории освободительной борьбы. Ее исследование может серьезно поколебать сохраняющееся (несмотря на появление важных работ о крестьянских войнах) в "околоисторической" литературе представление об антикрепостнических движениях в России XVII - XVIII вв., как о серии вспышек отчаянной смелости почти без организации, с предельно наивной идеологией и лозунгами негативного характера вроде: "Погулять по чисту полю, красно походить, сладко попить да поесть"3, уничтожая по дороге бояр, дворян и "немцев". Между тем данный элемент отнюдь не исчерпывал содержания классовой борьбы трудящихся. У некрасовцев ясно видны стабильность, организация и традиции большой жизненной силы. А те религиозно-реформаторские формы, которые принимало движение крестьян и казаков, вполне естественны для той эпохи. "Выступление политического протеста под религиозной оболочкой, - писал В. И. Ленин, - есть явление, свойственное всем народам, на известной стадии их развития"4.

      1. "Первый в замыслех с Булавиным"

      Кто же такой Некрасов - единственный, кажется, представитель казачьего сословия, по имени которого названо целое войско? Сведения о его личности скудны и недостоверны: это отдельные упоминания в официальных документах, обычно в словосочетании "вор Игнашка", и своеобразный фольклорный образ: бесстрашный красавец "Игнат-сударь", к которому весь Дон приходит за помощью в трудную минуту, а сама "царица Катярина" засылает сватов5. С определенной степенью достоверности можно утверждать, что осенью 1707 г., когда Булавин собирал свой отряд, Игнат был простым казаком станицы Голубинской. Однажды, поссорившись в Царицыне с атаманом Иваном Павловым, он "перешел в свой Голубинский городок"6.

      Встречающееся в литературе7 утверждение, что Некрасов к моменту восстания был уже станичным атаманом (как Семен Драный и сам Булавин), вызывает сомнения: во-первых, об этом молчат документы 1708 - 1709 гг.; во-вторых, фольклорный образ Некрасова и его роль в восстании ассоциируются с человеком отнюдь не пожилым. Почти 30 лет Некрасов воевал и управлял на Кубани, но нигде в песнях и сказаниях не представал в виде убеленного сединами патриарха. А станичными атаманами избирали как раз солидных людей зрелого возраста. Так, и у Булавина, и у Драного были уже взрослые дети. Очевидно, Некрасов выдвинулся из простых казаков именно в период военных действий как исполнитель особых поручений, а затем - как походный атаман.

      Как подчеркивается в литературе, восстание 1707 - 1709 гг. было вызвано усилением крепостнического гнета и "началом активного наступления дворянства на земли войска"8. Непосредственным же поводом к выступлению явилась экспедиция кн. Ю. В. Долгорукого в верховья Дона и на его притоки для сыска беглых. Они составляли тогда значительную часть верховного казачества. В ночь на 9 октября 1707 г. на Айдаре, в Шульгинском городке, князь и с ним 16 человек были убиты казаками во главе с бахмутским атаманом Булавиным9. Удивительно единодушие, с которым народная устная традиция (не только некрасовская, но и донская) приписывает убийство князя Некрасову, а не Булавину: "Как подходит же Некрасов сын к Долгорукову, срубил ему буйну голову"10. Возможно, конечно, что Некрасов был одним из повстанческих есаулов, обязанных приводить в исполнение приговор казачьего круга.

      В документах его имя появляется позже, когда Булавин, потерпев 17 октября 1707 г. поражение от донского атамана Л. Максимова, опять собрал силы и подступил к Черкасску в конце апреля 1708 года. Казаки впустили его войско в город: "Пришел в Черкаской товарыщ его Кондрашки вор Игнашка Некрасов и взяв ис Черкаского атамана Лукьяна Максимова и старшин Обросима Савельева, Ефрема Петрова, Никиту Соломату, Ивана Машлыченка и отвезли к тому вору в Рыковскую станицу"11. Предатели были казнены, а 9 мая на кругу от 110 станиц Булавин был избран войсковым атаманом. Не зря В. В. Долгорукий, отправленный подавлять бунт и мстить за брата, писал: "Первый у него (Булавина. - И. С.) в воровстве Игнашка Некрасов"12.

      Отступление на Кубань с самого начала рассматривалось руководством повстанческого войска как последний исход при неблагоприятном обороте военных действий. О том же доносили В. В. Долгорукому агенты из Черкасска: "И буде посланные от него Некрасов и Драной полки государевы разобьют, и у него де вора намерение итить под Азов и под Троицкой в Русь по городам до Москвы. А буде ратные государевы полки тех ево единомышленников побьют и у него вора с Некрасовым положено... итить на Кубань"13. Как известно, 7 июля 1708 г. Булавин, отстреливавшийся в своем курене от нападавших, был убит из пистолета своим есаулом С. Ананьиным. Описывая этот эпизод, В. В. Долгорукий прибавляет, что Некрасова теперь "держат в Черкасском за караулом на чепях"14. В действительности же Некрасов еще ранее был назначен повстанцами походным атаманом и отправлен на Хопер, чтобы остановить продвижение Долгорукого15. Потом его отозвали обратно, ибо на восточных границах Войска возросла опасность со стороны калмыцкого тайши Аюки, которого царское правительство призвало жечь донские станицы.

      Придя на Волгу, Некрасов не стал дожидаться нападения конницы Аюки, а вместе с Л. Хохлачом, имея 1500 человек, в конце мая ударил на Саратов. Штурм оказался неудачным, и тут же подоспел Аюка. Потеряв около 200 человек16, атаман двинулся к Царицыну. Булавинцы Ивана Павлова осаждали эту крепость с 7 июня, на помощь осажденным двигался полковник Бернер. На сей раз удача сопутствовала повстанцам. Встретив Бернера в урочище Сарпинский остров, в пяти верстах от города, Павлов и Некрасов напали на него с лодок. Бой длился до темноты, и Бернер, сам раненный, вынужден был отступить. К повстанцам присоединились работные люди с судов: они возобновили штурм Царицына, засыпали ров дровами, подожгли их и в конце концов взяли крепость. В городе была установлена власть круга. Любопытно, что казнили при этом только коменданта и с ним еще четырех человек, а остальных, в том числе офицеров, отпустили на свободу17.

      Потом произошла ссора между походными атаманами. На дороге из Царицына в Голубинскую Некрасову подали письмо из Черкасска об убийстве Булавина. Атаман помчался в Царицын и на кругу с Павловым "великой у них был спор и подрались. И бутто голудьба вступилась за Ивашку Павлова"18. Некоторое время после сдачи Царицына Павлов оставался в Паншине, а затем прибыл со своими людьми в Голубинскую, где помирился с Некрасовым. Непростое решение следовало принять повстанцам в те дни. Есть ли возможность противостоять 32-тысячной карательной армии, стягивавшей кольцо окружения вокруг последних свободных городков на Дону? Или настало время покинуть родные места?

      Некрасов разослал "прелестные письма", в последний раз созывая казаков на сбор в Паншин, чтобы оттуда выступить на Черкасск. Было собрано около 6 тыс. человек. Но 8 августа наступление начали царские войска. Им удалось отсечь от основных сил Некрасова отряды Василия Тельного в Есауловской и Никиты Голого. Некрасов, Павлов, Иван Лоскут и Иван Беспалый, двигавшиеся из Паншина через Голубинскую к Есауловской, остановились у станицы Нижне-Чирской. Дальше они не могли пробитьея и начали переправу через Дон, Путь их лежал теперь на Кубань19.

      Судя по тому, что с казаками были их жены и дети, они предвидели возможность ухода с Дона, еще когда находились в Голубинской и в Паншине. Оставшиеся атаманы хотели присоединиться к ним, но время было упущено: окруженная со всех сторон, Есауловская пала 28 августа, воевода Хованский разгромил Паншин. Голый, преследуемый карателями, отступал до Донецка. Немало выдержки проявили повстанцы в те дни: в плен их не брали, а вешали поголовно (кроме атаманов и старцев-староверов, которых четвертовали), станицы жгли, жен и детей уводил в рабство Аюка. Последний из булавинцев, Голый, оказывал сопротивление до февраля 1709 года.

      2. Кубанская республика

      Земли в низовьях Кубани принадлежали в начале XVIII в. крымским ханам, которые, в свою очередь, подчинялись Порте. Задолго до Булавинского восстания эти привольные места стали прибежищем для людей, спасавшихся от крепостнического произвола. Местные властители не препятствовали казакам селиться на Кубани, поскольку их воинская доблесть могла пригодиться в случае конфликта с непокорными феодалами. Изгнанники прибыли несколькими отрядами. К основному войску Некрасова присоединились спасшиеся из Есауловской Гаврила Чернец и Иван Драный, сын убитого атамана20. Очевидно, еще с дороги предводитель повстанцев отправил обратно на Дон отряд Семена Селиванова (известного как Вориков, или Ворыч), чтобы помочь выбраться за Дон семьям казаков. Селиванов перешел реку у Нижне-Чирской в конце сентября и вел жестокие бои, пока жители станиц Кобылянской, Нижне- Чирской и уцелевшие из Есауловской переправились на Ногайскую сторону21.

      Общая численность спасшихся составила до 3 тыс. человек. На место нового жительства игнат-казаки (как называли их турки) прибыли не униженными просителями, а войском при знамени и с семью пушками. Хан Каплан-Гирей разрешил им поселиться в низовьях Кубани, между Копылом и Темрюком, предоставил им свободу от податей и внутреннюю автономию22. Объединившись с казаками С. Пахомова, новые обитатели Кубани возвели на холмах, в 30 верстах от моря, городки Голубинский, Блудиловский и Чирянский. Подступы к ним прикрывали болота. Некрасовцы строили лодки и небольшие суда, занимаясь традиционной для казаков рыбной ловлей, охотились, разводили скот. Так как войско их было конное, большое значение имело и коневодство.

      Жизнь казаков на Кубани отразилась в источниках в основном своими внешними, военными проявлениями. Единственная работа на эту тему23 написана тенденциозно. Многие реалии общественного устройства и быта кубанских казаков можно воссоздать только по материалам изолированных и консервативных общин их потомков на Майносе и Маде, где бережно сохранялись древние традиции.

      Некрасов с самого начала стал лидером как бы небольшой казачьей республики. Задачи, стоявшие перед ней, требовали серьезного напряжения сил: следовало заложить основы такого устройства, которое исключило бы внутренние конфликты, т. е. воплотить в жизнь, хотя бы на маленьком клочке земли, те идеи, во имя которых погибли тысячи повстанцев на Дону. Не успев обосноваться на новом месте, некрасовцы уже лишают покоя царских воевод. В ноябре 1708 г. "вор и возмутитель" Кузьма Драгун приехал на Хопер от Некрасова. Около Царицына в 1709 г. поймали другого некрасовца с "прелестными письмами"24.

      Дальнейшие отношения некрасовцев с самодержавием отражены в документах как чередование дерзких рейдов казачьих отрядов и ответных карательных экспедиций. 1711 г. - Некрасов ходил на Дон и Волгу. В ответ в августе того же года объединенное войско П. М. Апраксина и Чаптержана, сына Аюки, разоряло кубанских казаков. 1713 г. - поход Некрасова, Ворыча и Семена Кобыльского в окрестности Харькова. 1715 г. - 40 некрасовцев, переодетых нищими, сборщиками подаяний и монахами, во главе с беглым монастырским крестьянином-некрасовцем Прокофием Сокиным проникли через донские земли к Тамбову, агитируя крестьян25. 1717 г. - "Некрасов, да Сенька Кобылской и Сенька Ворок с некрасовскими казаками великим собранием хочет итти под Царицын", - с тревогой пишет 16 июля царский слуга П. С. Салтыков26. Но уже 3 августа некрасовцы атакуют Пензу; а неудачу они "выместили на дворянских усадьбах"27. Отряды мятежных казаков появились на Медведице и на Хопре.

      Царское правительство принимало ответные меры: указом военной коллегии вводится смертная казнь за недонесение на агентов Некрасова28 . В ноябре 1722 г. на Дон посылаются специальные грамоты о засылке собственных шпионов на Кубань под видом купцов и "О предосторожностях против прихода запорожцев и некрасовцев"29. Но в 1727 г. новая группа их во главе с Яковом Резенком проникает на Дон с воззваниями от атамана30. В 1728 г. калмыки вместе с султаном Батыр-Гиреем Кубанским, царские союзники, ведут на Кубани жестокие бои с некрасовцами, которых возглавляют сам Игнат Федорович и его сын Михаил31 . Последующие стычки тянулись еще лет десять. С конца 1730-х годов активность некрасовцев заметно уменьшается. Приблизительно в 1737 г. Игната не стало. Около 1740 г. происходит и первое разделение: 1600 семей отправляются морем в Добруджу, где на дунайских лиманах основывают первоначально два городка: Сарыкёй (Желтое, или Сарыково) и Дунавцы32. В 1778 г. некрасовские станицы на Кубани были окончательно разорены царскими властями.

      3. Дунайская республика

      Среди дунайских гирл, на берегах лиманов, названных в честь героев крестьянских войн "лиман Разин", "лиман Дранов", в укрепленных городках поселились кубанские казаки. Некрасовская традиция связывала переселение в Добруджу с историей про "двух салтанушек", которые ехали к Игнату "делить казаков": "Как дава ка с тобой Игнат сударь а мы казачков дялить" (записано некрасовцем Исааком Петровичем с о-ва Мада в Анатолии)33. Эта легенда и приблизительная дата - около 1740 г. - вот практически все, что известно об основании дунайской казачьей вольницы.

      Временные казачьи поселения не оставили в источниках значительного следа, даже их русские названия не дошли до исследователей. Одно располагалось под Бафрой, между Самсуном и Синопом; другое - у оз. Деркон. На карте XIX в. эти городки обозначены одним и тем же именем "казак-кёй" ("казачье село" по-турецки)34. Иммигранты основали в Добрудже свои села. Там они жили, независимо от своих прежних занятий, на положении казаков, подчиняясь "заветам Игната", кругу и атаманам, неся воинскую повинность, но не платя налогов. Их религиозными центрами были Слава, Журиловка, Каменка (у г. Мачин), Новинка (у г. Гирсов), Татарица (между Силистрией и Туртукаем), Гиздар-Кийо (у г. Гирсов). Приток из России неказачьего населения (старообрядцы и бежавшие от крепостничества крестьяне) привел к социально-экономическим сдвигам: распространилось наряду с рыболовством земледелие, возросла роль духовенства, хотя до известного времени эти процессы нейтрализовались иммиграцией из других поселений игнат-казаков на Кубани.

      В начале XIX в. дунайским некрасовцам пришлось столкнуться с проблемой, резко нарушившей их жизнь. В 1775 г. потемкинские драгуны Текелия ликвидировали Запорожскую Сечь. 38 куреней запорожцев двинулись по Днепру к Черному морю. Турецкий султан принял их на тех же условиях, что и некрасовцев, и поселил в урочище Сеймены (в 50 верстах выше Гирсова)35. Некоторое время те и другие казаки сосуществовали, а беглых из России делили между ними турецкие пограничные власти, которые старообрядцев направляли к некрасовцам, а остальных - к запорожцам. Однако в 1805 г. последние "за разбой переведены были на берег Черного моря"36, в район Катерлеза, к самым некрасовским стенам. Началась религиозная рознь. Некрасовцы объясняли распрю буйствами соседей, однако в итоге у обеих сторон сложилась установка: убивать тех, "кто люлькой не смердит", или же, наоборот, "кто смердит".

      В 1806 г. некрасовцы пошли походом на дунайскую Сечь и взяли ее штурмом. Турки отнеслись к этому спокойно - ведь дрались между собою гяуры (т. е. немусульмане)37. Но энергичный кошевой С. Калниболотский, воспользовавшись началом русско-турецкой войны в том же году, собрал запорожцев и пошел по Дунаю, истребляя некрасовцев, а затем высадился в лимане Разин. Жестокая битва закончилась сожжением Сарыкёя. В 1814 г. старик Рагозяный-Дидов, участник "исхода с Днепра", взял Дунавцы и перенес туда Сечь. На некоторое время жизнь некрасовцев на Дунае была парализована, и они массами бежали в устье р. Марицы (Энооское поселение), а около 100 семей предпочли вернуться в Россию и осели в Бессарабии (Тучкове)38.

      Следующая война России с Турцией привела к падению запорожской гегемонии. В 1827 г. на выборах кошевого женатые запорожцы возобладали над холостой Сечью и поставили кошевым бондаря Осипа Гладкого, который, командуя во время войны под Силистрией 2 тыс. казаков, перешел на сторону России. Это побудило турок разоружить и взять под стражу всех запорожцев и разгромить их укрепленные поселения39. Четыре украинских села на о-ве Лети влачили с тех пор жалкое существование. А Дунавцы так и не были восстановлены. В 1829 г. еще одна группа некрасовцев (до 1500 человек) во главе с атаманом Полежаевым возвращается в Россию "стараниями генералов Тимана и Рота"40 и живет с тех пор в Кугурлуе под Измаилом иве. Некрасовка.

      Оставшиеся некрасовцы восстановили хозяйство в придунайских станицах. Теперь это были уже не вполне казачьи станицы. Не зря говорили на Майносе, что на Дунае-де "меньше казацкого корене"41: новые переселенцы из России принесли с собой иную систему социальных приоритетов. Восходящий к Некрасову идеал вольного воина заменился более рационалистичным идеалом зажиточного хозяина. Земледелие, ремесло и особенно торговля, которой вопреки Игнатовым "Заветам" занимались теперь дунайцы, способствовали их социальному расслоению. Вся история некрасовцев на Дунае в XIX в. - это постепенное разложение их традиционной структуры с параллельной трансформацией идеологии, психологии и культуры, в результате чего грозные некрасовцы превратились в мирных липован, которые признавались в беседе с Ф. В. Тумилевичем: "Мы, дунайские, позабыли об Игнате"42.

      Последний атаман Сарыкёя по происхождению вообще не был казаком и промышлял торговлей. То был О. С. Гончаров. Он в юности пережил бедность и тяжелую болезнь, потом в 30-летнем возрасте участвовал в сложных международных политических комбинациях, писал стихи и богословские трактаты. Его собеседниками в разные годы были Луи Наполеон Бонапарт, А. И. Герцен и Н. П. Огарев. Переписка дунайского атамана с Герценом - уникальный пример диалога как бы разных веков: XIX и XVII (к последнему по мировоззрению и образованию можно в принципе отнести Гончарова)43.

      Первым предприятием Гончарова явилось учреждение старообрядческой иерархии. До 1846 г. старообрядцы-поповцы, не имея "законных" епископов, принимали в свои церкви беглых попов, нередко пьяниц или воров. Гончаров отправил инока Павла, главного энтузиаста устройства епископской кафедры, в Стамбул, где под турецкой стражей содержались шесть патриархов и более 20 опальных архиереев, удаленных из епархий султаном. Друг Гончарова Михаил Чайковский (он же Мехмед Садык-паша) помог Павлу договориться с бывшим митрополитом Боснии Амвросием о переходе в старообрядчество. С помощью майносских некрасовцев Амвросия выкрали из Стамбула. С паспортом на имя некрасовца Карпа Карпова он отправился морем в Добруджу, где торжественно был встречен Гончаровым и отправлен в Австрию44. Так 28 октября 1846 г. в Белой Кринице появился первый старообрядческий митрополит.

      Другой инициативой Гончарова явилось установление связей с русской революционной демократией для совместной борьбы против царизма. В 1850 - 1860-е годы некрасовская Добруджа стала одним из центров революционной агитации. Прокламации лежали там свободно в каждом трактире и в частных домах. Посланец Герцена В. И. Кельсиев стал старшиной крупнейшего в округе г. Тульчи. Неудивительна поэтому паника, поднятая в реакционной печати по поводу "революционной польско-некрасовской партии": "Объявился новый тип русских людей, раскольников-нигилистов... Некоторые из нашей несчастной, сбитой с толку молодежи ушли в Женеву и Добруджу"45.

      Трудно сказать, каковы были дальнейшие планы Гончарова. Поддержки он искал и у Герцена в Лондоне, и у Луи Наполеона, и у польской эмиграции. Но союз с революционной демократией оказался непрочен: и из-за взглядов Гончарова, который не мог простить Герцену его неверие в бессмертие души, и из-за порочной деятельности в Турции Кельсиева, и из-за политической пассивности дунайских липован, многих из которых звание казака тяготило необходимостью военной службы. После очередного неблагоприятного поворота в султанской политике, когда получил отставку покровитель Гончарова "главнокомандующий османскими казаками" Садык-Чайковский, 17 октября 1864 г. последовал перевод некрасовцев (в том числе майносских, отнюдь того не желавших) в "райю" с лишением всех привилегий46.

      Стйв податным сословием, дунайские некрасовцы почувствовали на себе всю тяжесть турецкой эксплуатации. В 1878 и 1899 гг. большие их группы эмигрировали в Анатолию, в окрестности Майноса (селение Гамидие, или НОВЫЙ Казаки)47. Так издавна повелось у некрасовцев: стало трудно жить - надо переселяться.

      4. Майнос: структура и быт общины

      Особое место в некрасовской эпопее занимает поселение на берегу оз. Майнос, неподалеку от порта Бандерма, известное еще как Бин-Эвле ("Тысяча домов"). Оно было основано около 1814 г. и значительно увеличилось за счет перехода туда обитателей Эносских станиц в 1828 году. Именно на Майносе традиционные казачьи общинные устои, быт и фольклор сохранялись почти в неприкосновенности до того момента, когда изучением их смогли заняться европейски образованные путешественники и исследователи. Причин такой консервативности две: во-первых, экономической основой жизни казаков оставалось здесь, как и на Кубани, артельное рыболовство, практически не создававшее возможности для возникновения неравенства и расслоения в общине; во-вторых, чуждое по обычаям, вере и языку турецкое окружение исключало ассимиляцию.

      Майносский материал дает уникальную возможность восстановить облик традиционной некрасовской общины. Он зафиксирован в записках путешественников и политических деятелей, посетивших Майнос: У. Гамильтона (1837 г.), М. Чайковского (1841 г.), Мак- Фарлана (1847 г.), В. И. Кельсиева, он же Иванов-Желудков (1863 г.), инока Михаила (1872 г.), д-ра В. П. Щепотьева (1893 г.), В. Ф. Минорского (1901 г.)48, а также в исследованиях советских ученых, встретившихся с майносскими некрасовцами после их возвращения в СССР, прежде всего ростовского фольклориста Ф. В. Тумилевича.

      У этих некрасовцев по-прежнему обычное право составляли "Заветы" ("Законы Игната"). Конечно, Некрасов не был в состоянии предусмотреть на Кубани те ситуации, в которые попадут через 100 лет потомки его соратников. Но демократическая структура обладает обратной связью и может сама (в истории тому множество примеров) почти адекватно реагировать на изменение обстановки. Коллективная мудрость общины становилась очередным "заветом Игната": с ними все еще был Игнат, и они все на кругу были Игнатом, но уже не конкретным человеком, а символом, бессмертным героем- покровителем. Наиболее корректным в научном отношении из существующих многочисленных вариантов кодификации этого обычного права нам представляется предложенный И. Люшиным49, который начинает с описания традиционно донских норм общественной организации: высшая власть в общине принадлежит казацкому кругу, в который входят совершеннолетние мужчины; исполнительная власть возложена на атамана, который избирается сроком на год, но может быть смещен раньше в случае серьезной провинности; судебной властью также является круг.

      По обычаю, членом круга считался казак с 18 лет; с 30 лет он мог занимать войсковые должности; с 50 - становиться походным или войсковым атаманом. Поскольку майносцы именовали себя "славное войско Кубанское", их атаман считался войсковым. Но, вопреки казачьим традициям, у некрасовцев в круге могли участвовать с правом совещательного голоса и женщины. Круг собирался есаулом, тоже выборным должностным лицом, либо общинным курьером и экзекутором, причем за неявку некрасовец платил 10 или больше монет "войскового приговора". Однако круг мог быть и бунтовским, если он созывался не атаманом и не есаулом, например, для наказания или смещения исполнительной власти. Вообще обращение с атаманом было вольным: он мог быть приговорен кругом к розгам так же, как любой другой казак, а после наказания продолжал выполнять свои обязанности.

      У майносцев никогда не замечалось общежительной тенденции: ячейкой их общества оставалась патриархальная семья с большим количеством детей, с чрезвычайно почтительным отношением к старшим и регламентированными внутренними отношениями: "Младший сын живет с родителями"; "За обиду жены круг наказывает мужа, а ей дает развод", "За измену мужу жену карают смертью", и т. п. Община не вступала в противоречие с интересами семьи и сама не нуждалась соответственно в мерах обобществления, потому что производство уже носило в значительной степени общественный характер. Коллективное рыболовство в течение всего XIX в. и позднее оставалось главным источником существования на Майносе. "Только рыбой и живем, а то все покупное", - говорили казаки50. "Так как главное занятие населения рыболовство, женщины, мало занятые в поле, работают большей частью около дома"51.

      Майносцы были высококвалифицированными мастерами своего дела и обеспечивали себя за счет рыбной ловли деньгами на покупку товаров, а с 1864 г. - и на уплату податей. С "осеннего Димитрия"(26 октября) до "весеннего Георгия" (26 апреля) мужчины от 15 до 55 лет выходили в море на лодках артелями по 18 - 25 человек во главе с атаманком, плавали в Трапезунд, в устье Дуная, Солунь, Смирну и на Афон. Рыбу ловили круглыми вентирями или неводами и продавали сообща под строгим контролем атаманка. У него хранились "до Георгия" все заработанные деньги, а на личные надобности он выделял нужную сумму, что потом учитывалось при дележе. Т. е. общий доход "дуванился" - порядок, происходящий от прежних разделов военной добычи. Каждый казак в день "весеннего Георгия" получал треть своей доли, за вычетом взятого аванса. Треть расходовалась "на войско", треть - на церковь, школу, помощь престарелым и больным.

      В большой "ватаге" насчитывалось 80 человек; во главе стоял родственник атамана, уважаемый воин; все были при оружии. Кроме рыболовов, при артели находились есаул, писарь и два старика-казначея52. Поскольку возникала необходимость каждый раз заключать новое соглашение с властями того лимана, куда направлялась артель, это требовало от атамана определенных дипломатических навыков. Очевидец пишет: "Согласно постановлениям, завещанным им Игнатием Некрасовым, эти казаки не должны были заниматься хлебопашеством"; он не нашел на Майносе ни садовых деревьев, ни огородов, ни виноградников53. Лишь постепенно некрасовцы перестали пренебрежительно относиться к земле, однако основой их благосостояния оставалась рыба. "Закон Игната" пресекал возможные источники неравенства: "Наживать добро можно только трудом"; "Торговлей казак заниматься не должен"; "Помогать бедным один может только тайно, явно же помогает круг".

      Особую часть "Заветов" составляли нормы, предупреждавшие ассимиляцию. Брак мог быть заключен только между членами общины. Известны случаи, когда майносцы брали в жены чужих женщин, но это были обязательно казачки. Отдавали на сторону своих женщин только дунайским казакам из Гамидие. Даже эти случаи - капля в море. На 99% майносская община оставалась эндогамной. "Общение с турками разрешается только по необходимости". Вот какие слова приписывал фольклор Игнату: "Ой, да вы же все донские казаки, а вы с турками не соединяйтесь, а вы с ними не сообщайтесь, они самые враги наши, преступники, они и религии нашей не сполняют".

      Жизнь, однако, заставила некрасовцев смотреть на иноплеменника как на существо, подобное себе: "Есть турки плохие и хорошие; и наши так же, - говорили некрасовцы. - У них своя церковь, у нас своя". Минорскому рассказывали о черкесе Кара-Али, посаженном в тюрьму: "Хороший человек, только обидели его"54. Я. И. Смирнов, посетивший майносскую колонию на о-ве Мада, обнаружил на стене одного из домов портреты двух турок работы местного художника с их именами, подписанными по-русски55. Бытовое общение турок с некрасовцами, наблюдавшееся путешественниками, было спокойным и дружелюбным. Все жители Майноса знали турецкий язык.

      Круг обладал полной юрисдикцией над своими членами, вплоть до права смертной казни за серьезные проступки. "В куль да в воду", - так традиционно обозначалась кара за измену. Смертью карались грабеж, убийство, богохульство, святотатство, изнасилование56. Впрочем, случаи серьезных преступлений были редки, так что некоторые суровые статьи "Заветов" носят скорее превентивно-теоретический характер. "Убийства у нас давно не было", - говорили казаки57. Чтобы предупредить в зародыше внутренний конфликт, некрасовцы придумали "выдачу головой" - передачу обидчика в распоряжение обиженного. Основанием для этого служил как бы факт "покушения на убийство", однако на деле достаточно было в ссоре просто схватиться за нож, чтобы быть подвергнутым этой каре. Мелкие проступки карались розгами. Произнесший за общественным столом неприличное слово выводился есаулом за ворота и там получал 30 ударов. Для должностных лиц не делалось никакого исключения. По окончании наказания совершался ритуал "прощения вины": атаман ударял палкой по плечу провинившегося и говорил: "Ну, бог те простит, впредь не греши". Если же казак полностью лишался общественного доверия, круг мог отказать ему в прощении. В этом случае он оказывался лишенным казачьих прав и исключался из общины. Конечно, одним из секретов ее прочности оставалось чуждое окружение.

      Коллективная память Майноса, его фольклор не донесли до нас ни одного имени социально опасного бунтаря. Однако человек, выросший на Майносе и воспитанный им, вовсе не напоминал замкнувшегося сектанта. Бодрость, энергия, внутренняя сила некрасовцев - эти черты отмечались и путешественниками, и учеными, и политиками еще век назад и сохранились доныне. Большую славу заслужили майносцы как воины. "Податей с казаков царь не взял и до сих пор не берет, за то мы на войну ходим, и за то нам честь и слава по всей Европе... В эту войну Инглизы [англичане] с нас даже патреты машиной посымали"58. Султаны ценили некрасовцев. За их честность им поручалась, например, охрана турецкой воинской казны. На войну они выходили отдельными формированиями под собственным знаменем, с собственным походным атаманом и собственной артиллерией. Перед походом султан выдавал каждому казаку по 1 тыс. пиастров "на подковы". В то время это были единственные в своем роде воины, которые никогда не грабили даже неприятеля: в "Заветах Игната" имелось положение о том, что неправедно нажитое добро не идет впрок. Вообще чувство собственного достоинства и гордость были весьма свойственны этим людям. Особой славой среди некрасовских командиров был окружен Иван Салтан. В Неджибском сражении 1839 г. его отряд остановил атаку арабской конницы Мохаммеда-Али и спас турецкую артиллерию, за что султан пожаловал ему золотую булаву59.

      Кроме войны и рыболовства, майносцы находили и другие точки приложения сил: занимались извозом, изготовлением повозок, ловлей пиявок и другими промыслами. Все доходы от них тоже шли через войсковую казну и "дуванились"60. Особое значение имело коневодство. Быт майносцев многими чертами напоминал быт старого донского казачества и составлял разительный контраст с мусульманским окружением, что сразу же обращало на себя внимание путешественников. Дома строились из камыша, обмазанного известью. Казаки вешали в них картины. На стол торжественно стелили скатерть для гостей. На ней были надписи уставом ("Дуни маковой платок" и т. п.)61. Вместе с тем парадная гостиная была убрана по-турецки. Игнорируя стулья, некрасовцы сидели на полу. "Все они отличаются безупречным поведением, - писал очевидец, - всегда вежливы и почтительны"62.

      При одной из церквей помещалась школа. Все мужчины на Майносе были грамотны, среди женщин многие тоже. С 8 до 12 лет они посещали школу, где занятия вел дьячок; с 12 до 18 под руководством опытных воинов юноши учились военному мастерству. В 18 лет казак мог жениться, девушки выходили замуж с 16 лет. Весьма велика была роль пожилых людей. Некрасовец, который храбро воевал, выполнял "Заветы" и ничем себя не запятнал (скажем, не проявил слабости во время порки), по достижении 50 лет пользовался большим уважением. Из пожилых казаков избирались все руководители общины. На кругу старики сидели рядом с атаманом, составляя его ближайший совет. Вообще же тот, кто, несмотря на эпидемии и превратности военной судьбы, доживал до 50 лет, мало в чем уступал 30-летнему. Пожилые женщины также обладали большим авторитетом.

      5. Эпилог

      В октябре 1864 г. казаки Майноса были переведены в "райю" и обложены налогами, султанские фирманы (именные указы) и пушки были у них отобраны. Через год часть населения решила покинуть Майнос и переселиться в глубь Малой Азии, на о-в Мада (Бейшехирское озеро), однако из-за эпидемий эта колония оказалась недолговечной. 1872 год внес новшество в религиозную жизнь майносцев: те, кто не принял "Гончарову" (белокриницкую) иерархию из-за недоверия к "гречину" Амвросию, при посредничестве афонских монахов склонились к единоверию. Однако это расхождение не вызвало раскола в общине. В обеих майносских церквах утвердилась выборность священников из числа начитанных казаков, которых церковные власти, в том числе российские, поставляли по указанию круга. Усиление турецкого налогового гнета и доброжелательная деятельность русского посольства в Стамбуле привели к тому, что группа майносцев во главе с атаманом С. Ф. Шашкиным в 1912 - 1913 гг. вернулась в Россию и осела в Кутаисской губ. (около 150 семей).

      Сокрушительный удар по Майносу нанес капитализм. "По законам Игната, - говорят казаки, - мы жили до Кемаля". Турецкая республика ликвидировала самостоятельность казачьей общины и подселила к ней мусульман, запретила обучение детей русскому языку. Страшной оказалась мера по подрыву некрасовского рыболовства: ранее оз. Майнос находилось на откупе у некрасовцев, а в конце 1920-х годов его сдали турецкому предпринимателю, который скупал у казаков рыбу по бросовой цене. Несмотря на усилия отдельных энтузиастов (например, последний атаман В. П. Саничев), начались разложение и упадок общины: уход в города, наем батраков, материальное неравенство. Стремление к возврату на Родину усиливалось письмами из СССР. В Советском Союзе в 1923 г. переселенцы 1912 - 1913 годов, покинув кутаисский Натанеби, построили хутор Ново-Некрасовский в 30 км от станицы Приморско-Ахтырской. Рядом возникли хутора Ново-Покровский (дунайские некрасовцы) и Потемкинский (некрасовцы из Гамидие, вернувшиеся в 1924 году). В письмах ново-некрасовцы настойчиво приглашали своих родственников вернуться "к своему языку", хвалили Советскую власть.

      После второй мировой войны это движение обрело новые стимулы. С 1956 г. начались очередные переговоры. Главным инициатором выступил В. П. Саничев. Он обратился в советское посольство в Анкаре, затем поехал в Москву как ходок. В соответствии с заключенным соглашением, в сентябре 1962 г. 215 семей (999 человек) некрасовцев покинули Турцию на теплоходе "Грузия" (Сёма Бабаев, тысячный переселенец, родился на борту теплохода). Их маршрут лежал через Новороссийск поездом до Прикумска, а оттуда - к поселкам Новокумский и Кумская Долина.

      К приезду некрасовцев им были приготовлены новые дома, которые делились между казаками по жребию. Им была выдана ссуда по 600 - 650 руб. на работающего и по 80 руб. на каждого иждивенца. Все некрасовцы получили работу в кумских виноградарских совхозах, где им были обеспечены высокие заработки. В соответствии с их желанием были построены две церкви: в Новокумском и Кумской Долине. Некрасовцы сразу же органично вошли в советскую жизнь. Первые трудности носили в основном технический характер, например - организация обучения в школе по принятым программам. На работе в совхозе они тоже проявили себя с лучшей стороны, всегда значительно перевыполняя план.

      В настоящее время Бургун-Маджарский и Левокумский совхозы, где они трудятся, - миллионеры с отличными клубами и школами, с очень высоким уровнем жизни. Бригада левокумцев в 1976 г. была представлена на ВДНХ. Некрасовец Н. И. Бандеровский был награжден Почетной грамотой ВЦСПС. О нем говорят: "Нет такой машины, на которой он не мог бы работать". Среди некрасовцев есть коммунисты. Первым в ряды КПСС вступил Е. Р. Ялуплин, приехавший в СССР 16-ти лет. Многие из них - депутаты местных Советов, кавалеры советских орденов и медалей. Молодежь мало чем отличается от окружающего населения. Старинные костюмы надевают по праздникам или по случаю приезда собирателей фольклора. Ансамбль песни и пляски некрасовских казаков пользуется большой известностью. В 1978 г. он одержал победу на краевом и зональном смотрах. Так многовековая драматическая история некрасовцев получила благополучное завершение.

      ПРИМЕЧАНИЯ

      1. Ригельман А. И. История или повествование о донских казаках. М. 1846.
      2. Тумилевич Ф. В. Сказки и предания казаков-некрасовцев. Ростов-н/Д. 1961, с. 169.
      3. Булавинское восстание (1707 - 1708 гг.) - Труды Историко-археографического института АН СССР, М., 1935, т. XII, с. 450.
      4. Ленин В. И. ПСС. Т. 4, с. 228.
      5. Русские народные сказки казаков-некрасовцев. Ростов-н/Д. 1958, с. 195.
      6. Булавинское восстание, с. 322, 436.
      7. Савельев Е. П. История Дона и донского казачества. Ч. 3. Новочеркасск. 1917, с. 208.
      8. Пронштейн А. П. Земля Донская в XVIII веке. Ростов-н/Д. 1961, с. 257.
      9. Подробнее о ходе восстания см.: Подъяпольская Е. П. Восстание Булавина. М. 1962.
      10. Лебедев В. И. Булавинское восстание. М. -Л. 1934, с. 77 - 78.
      11. Булавинское восстание, с. 238.
      12. Там же, с. 267.
      13. Там же, с. 244.
      14. Там же, с. 296.
      15. Там же, с. 250.
      16. Там же, с. 422, 440, 283.
      17. Там же, с. 437 - 438.
      18. Там же, с. 311 - 312, 436.
      19. Там же, с. 327 - 328.
      20. Ригельман А. И. Ук. соч., с. 96.
      21. Булавинское восстание, с. 335 - 336.
      22. Смирнов В. Д. Крымское ханство поя верховенством Оттоманской порты в XVIII столетии. Одесса. 1889, с. 12, 22.
      23. Короленко П. П. Некрасовские казаки. - Известия общества любителей изучения Кубанской области, Екатеринодар, 1900, вып. II.
      24. Овсяников Е. Булавинский бунт как раскольничье движение на Дону. - Воронежская старина. 1914, вып. 13; Броневский В. Б. История Донского Войска. Ч. 1. СПб. 1834, с. 275.
      25. Акты, относящиеся к Истории Войска Донского, собранные генерал-майором А. А. Лишиным (далее - Акты Лишина). Т. I. Новочеркасск. 1891, с. 286.
      26. Материалы военно-ученого архива Главного штаба. Т. I. СПб. 1871, с. 305.
      27. Труды Саратовской ученой комиссии, Саратов, 1890, т. 2, вып. 2, с, 287.
      28. Дмитриенко И. К истории некрасовцев на Кубани. - Известия общества любителей изучения Кубанской области, Екатеринодар, 1899, вып. 1, с. 66.
      29. Акты Лишина, Т. I, с. 294 - 297.
      30. Дмитриенко И. Ук. соч., с. 65 - 66.
      31. Короленко П. П. Ук. соч., с. 24.
      32. Русские народные сказки, с. 195.
      33. Смирнов Я. И. Из поездки по Малой Азии. У некрасовцев на острове Мада. - Живая старина. 1896, вып. 1, с. 122.
      34. Мельников П. Старообрядческие архиереи. - Русский вестник, 1863, т. 45 (карта).
      35. Сведения о Задунайских запорожцах. - Киевская старина 1889, N 1, с. 295.
      36. ЦГВИА СССР, ф. 450, оп. 1, д. 8, л. 3.
      37. Кондратович В. Задунайская сечь. - Киевская старина, 1883, N 1, с. 59.
      38. Скальковский А. А. Некрасовцы, живущие в Бессарабии. - Журнал Ми нистерства внутренних дел, 1844, ч. 8, с. 73.
      39. Гладкий В. О. Осип Гладкий. - Русская старина, 1881, N 2.
      40. Скальковский А. А. Ук. соч., с. 78.
      41. Иванов-Желудков В. И. Русское село в Малой Азии. - Русский вестник, 1866, т. 63, с. 421.
      42. Русские народные сказки, с. 235.
      43. См.: Из переписки О. С. Гончарова с Герценом и Огаревым. В кн.: Литературное наследство. Т. 62, М. 1955.
      44. Субботин Н. И. История т. н. австрийского или белокриницкого священства. Вып. 1. М. 1895, с. 252 - 255; Чащи на Л. Ф. Русская старообрядческая эмиграция в Австрии и революция 1848 г. - Вопросы истории, 1982, N 8, с. 177.
      45. Усов П. Этнограф-беллетрист. - Исторический вестник, 1884, N 12, с. 541, 554. О деятельности В. И. Кельсиева в Добрудже см.: Чащина Л. Ф. Русская революционно- демократическая эмиграция и старообрядчество Юго-Восточной Европы (революционное "агентство" в Тульче). В кн.: Социально-экономическая и политическая история Юго- Восточной Европы до середины XIX в. Кишинев. 1980.
      46. О. С. Гончар - атаман некрасовцев. - Русская старина, 1883, N 4, с. 189. Гончаров умер в 1879 г. монахом.
      47. Минорский В. Ф. У русских подданных султана. М. 1902, с. 11.
      48. Hamilton W. Researches in Asia Minor, Pontus and Armenia. Vol. II. Lnd. 1840; Czajkowski M. Kozaczyzna w Turcyi. P. 1857; McFarlane. Turkey and It's Destiny. Lnd. 1859; Иванов-Желудков В. Русское село в Малой Азии; Михаил. Согласие на присоединение к единоверию переселенцев из России. - Душеполезное чтение, 1873, N 12; Щепотьев В. П. Русская деревня в Азиатской Турции. - Вестник Европы, 1895, кн. 8; Минорский В. Ф. Ук. соч.
      49. Люшин И. "Мы пошли до своего языка...". - Вокруг света, 1980, N 11.
      50. Иванов-Желудков В. Ук. соч., с. 431.
      51. Минорский В. Ф. Ук. соч., с 34.
      52. Чайковский М. Записки. - Киевская старина, 1892, N 10, с. 104.
      53. Там же, с. 106.
      54. Минорский В. Ф. Ук. соч., с. 38.
      55. Смирнов Я. И. Ук. соч., с. 10.
      56. Русские народные сказки, с. 17.
      57. Иванов-Желудков В. Ук. соч., с. 443.
      58. Там же, с. 420.
      59. К портрету М. Чайковского. - Русская старина, 1895, N 11, с. 158.
      60. Иванов-Желудков В. Ук. соч., с. 447.
      61. Смирнов Я. И. Ук. соч., с. 12.
      62. Щепотьев В. П. Ук. соч., с. 565.

      Вопросы истории. - 1986. - № 8. - С. 97-107.
    • Норманны в Гренландии
      Автор: Saygo
      В. Е. ВОЗГРИН. ГРЕНЛАНДСКИЕ НОРМАННЫ

      Период, когда викинги (норманны) совершали свои знаменитые походы, выделяется скандинавской и советской историографией в отдельную эпоху. С VIII до XI в. предки современных датчан, исландцев, норвежцев и шведов активизировали свою деятельность одновременно в нескольких аспектах - военных походах, торговом мореплавании и открытии новых земель с последующим их заселением. Норманны в разное время нападали на страны континентальной Европы и подчиняли их. Масштабы этой активности и ее результаты были исключительны. Ни до, ни после походов викингов Скандинавия не играла столь заметной роли в миграционной истории Европы. Норманнами были заселены также острова Мэн, Шетландские, Оркнейские и Фарерские; после 870 г. и до середины X в. норманны осуществили колонизацию Исландии.

      В те годы исландская земля, в особенности ее прибрежная часть, была разделена между крестьянами-бондами и их предводителями - хевдингами и годи1. Исландские саги повествуют, что бонды были суровые, сильные люди, не расстававшиеся с оружием, но ценившие счастье труда на просторах новой родины не меньше, чем воинскую удачу. Превратившись затем в скотоводов и рыбаков, вчерашние завоеватели сохранили, однако, высокое искусство мореплавания; исландцы нередко навещали родину своих предков Скандинавию, а также другие места Атлантики.

      Эти поездки совершались в первую очередь с торговыми целями. Но порой штормы изменяли курс небольших беспалубных ладей викингов, и исландцы сходили на неведомые берета. Именно так была открыта Гренландия. Первым, кто бесспорно видел какие-то острова на западе в начале X в., был норвежец Гунбьорн, который назвал Восточную Гренландию "Шхерами Гунбьорна"2. Через полвека Эрик Торвальдсен отправился "открывать Гренландию". Он был сыном бонда из Южной Норвегии, с детства отличался огненным цветом волос (отсюда его прозвище "Рыжий") и неукротимым характером. "Сага о гренландцах" сообщает, что Эрик Рыжий и его отец Торвальд были высланы из Норвегии, ибо оказались "замешанными" в убийстве нескольких человек. Прибыв в Исландию и выстроив усадьбу Эриксстад, Эрик женился на дочери местного хевдинга. Но женитьба не исправила его характера: вскоре в потасовке он убил двух соседей. Попробовали переселить его в другую часть острова, но и здесь буйство Эрика не утихло. Тогда исландцы выслали его с острова.

      Изгнанник отправился на поиски необитаемой земли. В 982 г. нашел он эту новую землю с ее глубокими фьордами, лугами, покрытыми сочной зеленью, ручьями, в которых плескались форель и лосось, обширными галечными пляжами, где темнели туши морского зверя, и прибрежными скалами, белыми от непуганых птиц. Устройство заняло четыре года, а потом Эрик отправился в Исландию, где поведал бондам о новых землях. В 986 г. от Исландии отплыло 25 судов, на борту которых было свыше 700 норманнов, решивших связать свою судьбу с Гренландией, а также их скарб и скот. К берегам новой родины пробилось лишь 14 судов. Остальные вернулись назад, а некоторые разбились во время шторма у мыса Кап Фарвель. Исландцы поселились неподалеку от усадьбы Эрика, образовав Естербюгден, т. е. Восточное селение. Приблизительно в 400 км к северу от него переселенцы основали Вестербюгден (Западное селение).


      Карта Гренландии, 1747


      Руины церкви в Хвалси

      Гренландские бонды были скотоводами и земледельцами. Они завезли на остров не только домашний скот, но и орудия труда и методы ведения хозяйства, характерные для Северной Европы той эпохи. В Южной Гренландии сохранилась в первозданном виде на протяжении столетий своеобразная культура викингов X века. Заселение острова длилось не один десяток лет. Из- за моря приходили не только исландские, но и норвежские ладьи. Что же влекло норманнов на край света? Конечно, переселенцы стремились прежде всего избавиться от притеснений феодалов, от увеличивавшихся с каждым годом поборов королей и их вассалов, они искали на новых землях экономическую независимость. Но были причины и иного плана.

      Вот как отвечает на этот вопрос отец, ведущий диалог с сыном на страницах норвежской рукописи XIV в. "Королевское зерцало": "Поскольку тебе захотелось узнать, что ищут люди в этой стране, отчего стремятся туда, несмотря на опасности, то это - от тройственности человеческой натуры. Одно свойство ее - страсть к борьбе и жажда славы; характер направляет многих туда, где вероятна наибольшая опасность, - так завоевывают они славу. Другая страсть - к познаниям, ибо в натуре человека увидеть и изведать все то, о чем ему приходилось слышать, дабы узнать, все ли обстоит так на самом деле или нет. И третья - надежда на богатство, ибо повсюду влечется человек за ним и презирает при том великие опасности" 3.

      Что касается Гренландии в годы ее начального заселения, то опасности там возникали сравнительно редко. В обоих селениях, а также множестве хуторов жизнь протекала размеренно. Наиболее важные дела гренландцы решали на общей сходке-тинге, которая, как и в Исландии, собиралась раз в год. Центральной власти не было, хевдинги не имели заметного политического или экономического веса. Там, по замечанию датского историка П. Нёрлунда, "было еще больше демократии, если это возможно, чем в Исландии" 4. Положение несколько изменилось после того, как на остров стали проникать христианские священнослужители. Островитяне принимали христианство, а в XII в. папа римский направил в Гренландию епископа5. Глава гренландской церкви и духовенство ведали финансами и имели обширные владения, позже к ним постепенно перешли центральная власть, право сбора налога и суда6.

      Поскольку климат Гренландии в X-XIII вв. был значительно мягче, чем сейчас, и больше подходил для скотоводства, то оно стало основной отраслью экономики острова. Материалы раскопок свидетельствуют, что норманны первое время предпочитали мясо домашних животных мясу морского зверя. Позднее в кухонных отбросах обильно представлены уже тюленьи и рыбьи кости, раковины моллюсков. "Королевское зерцало" сообщает, что "в Гренландии хорошие выпасы, много больших и прекрасно устроенных усадеб, а люди владеют многочисленным скотом и овцами и приготовляют множество масла и сыра; этим в основном они и живут, а также говядиной и всяческой дичью: мясом оленя, кита, тюленя и медведя" 7.

      Ныне раскопаны прекрасно сохранившиеся стены животноводческих построек: загонов, каменных сараев, в которых хранилось сено. Очевидно, его заготовка доставляла островитянам немало хлопот. Удобно расположенные, орошаемые системой каналов луга, достигавшие площади 200 га, имелись лишь у епископов да потомков Эрика Рыжего в окрестностях его усадьбы Брагталид8. Остальные бонды уходили на горные покосы, с тем чтобы осенью на себе доставить сено по тропам вниз; немногим легче было везти его вдоль сильно изрезанных берегов на лодках. Недостатка в пище не было, а сыр даже отправляли в Европу. Урожай зерна можно было собирать не каждый год, поэтому тратить на посев семена и труд могли себе позволить лишь зажиточные люди, но это было скорее исключением, чем правилом. "Большинство из них (жителей острова. - В. В.), - сказано в "Королевском зерцале", - не знает, что такое хлеб, никогда его не видело".

      Наиболее крупным было овечье стадо. Число овец измерялось в XIV в. 6 - 7 тыс. голов, давали они не только молоко, но и отличную шерсть. Зимними вечерами пряли гренландки эту шерсть, затем на вертикальных станах из нее ткали "вадмель" - вид сукна, высоко ценившийся в Европе и бывший главным предметом торговли с нею. Вывозились также шкуры, кожи, бивни моржей и нарвалов, жир морского зверя.

      Естербюгден и Вестербюгден выросли в довольно крупные поселения. Они не были похожи на европейские города той эпохи прежде всего потому, что не имели стен: обороняться было не от кого, а отдельные жилые комплексы были разбросаны на большой площади. По количеству же горожан (2 тыс. человек) Естербюгден можно сравнить с тогдашним Копенгагеном. Постройки в городах, а также на хуторах были каменные, нередко двухэтажные. Уже в XI в. здесь насчитывалось 16 церквей, кафедральный собор, августинский и бенедиктинский монастыри, семинария. Жилые дома могли быть до 50 м длины. Как и в Скандинавии, имелись специальные залы для собраний (один из них был площадью 133 кв. м). В строительстве гренландцы использовали огромные каменные блоки весом до 10 тонн каждый. Скорее всего именно эти глыбы в руинах Вестербюгдена послужили позже для пришедших сюда с севера эскимосов источником сказаний об Олафе-великанет носившем китов на плечах.

      Коровники и конюшни строили по европейскому образцу, но с поправкой на гренландский климат: стены 1,5 м толщиной, а вместо дверного проема - длинный, до 7 м, входной тоннель, изгибавшийся в толще стен, что сберегало тепло. Число коров в хозяйствах было различным: у епископа их было свыше 100, простые бонды имели 2 - 3 коровы, иногда вместо этого они держали 10 - 20 коз 9. Многие норманны селились вдали от городов, в глубине длинных фьордов, ближе к свободным пастбищам. Хижины хуторян часто были тесны и низки, вход напоминал нору, окон не было вовсе. В город эти отшельники приходили крайне редко. Случалось, очевидно, что они не видели людей, кроме членов своей семьи, месяцами, находясь большую часть года в ограниченном пространстве хижины, к которой примыкали и с которой соединялись тоннельными ходами коровник, конюшня, сеновал. Впрочем, норманнам были доступны и некоторые развлечения: археологами обнаружены шахматы, шашки, рунические тексты различного содержания 10. Отсутствие внешней опасности также содействовало уединенному образу жизни.

      Эскимосы появились в окрестностях первых гренландских городов уже на закате их истории. В X-XI вв. эскимосские стойбища находились в тысячах километров к северу (племена, чье переселение из Северной Америки совпало по времени с норманнским приходом) и к востоку (там жили последние представители вымиравшей дорсетской культуры древних эскимосов, открытой сначала на мысе Дорсет в Баффиновой Земле). Первые письменные известия об эскимосах появляются лишь в источниках XIII в., когда жители Вестербюгдена встретили их во время одного из своих охотничьих походов в районе бухты Диско. Позднее норманнско-эскимосские контакты становятся постоянными. Об этом свидетельствуют данные раскопок в Западной Гренландии, а также на востоке Североамериканского материка. Норманнские ремесленные изделия распространились среди эскимосов не только Гренландии, но и Америки. Причем некоторые предметы, обнаруженные в начале 1980-х годов в Канаде (например, камень с рунической надписью) 11, указывают не только на торговые связи норманнов, но, по-видимому, и на возможность проникновения их в канадские области задолго до XV века. В доколумбовых скандинавских источниках есть, например, свидетельства открытия Лейфом Счастливым (сыном Эрика Рыжего) Ньюфаундленда, названного им Винландом 12. Позже гренландские норманны открыли также Лабрадор и Баффинову Землю (Маркланд и Хеллуланд) 13.

      Пока не удалось выяснить, какие отношения сложились между норманнами и эскимосами (когда последние в начале XIV в. спустились в Южную Гренландию, ибо именно в том столетии поездки европейцев туда прекратились, отчего и письменные источники стали редкими). Те записи, что дошли до нас, фрагментарны и загадочны. В 1341 г. наследники Эрика Рыжего, обеспокоенные долгим отсутствием вестей из Вестербюгдена, послали туда Ивара Бордсона с вооруженными людьми: у естербюгденцев возникло подозрение, что город подвергся нападению "скреллингов", Т. е. "карликов" (на юге острова так называли низкорослых эскимосов). Когда Бордсон добрался до места, то глазам его открылась странная картина: в окрестностях города бродил одичалый скот, сам же город был пуст, в нем не было "ни христиан, ни язычников". Ивар не смог разгадать тайну брошенного города, как не могут этого сделать сегодня археологи. Все, что удалось выяснить, - это то, что люди покинули Вестербюгден в большой спешке, причем их изгнали не голод и не холод, ибо обнаружились большие запасы пищи и топлива, но нечто иное. Несколько домов было сожжено 14.

      Существуют две гипотезы: жителей увели с собой эскимосы; или же они сами перебрались в Винланд (либо Маркланд), убоявшись эпидемии. Но ни одна из гипотез пока не доказана. При раскопках не удалось обнаружить ни одного скелета, свидетельствующего о расовом смешении, почти неизбежном при совместном проживании большого числа людей. Не найдено и следов поселений гренландцев на берегах Ньюфаундленда и Лабрадора. Против версии о переселении говорит и предположение, что вестербюгденцам было проще переселиться в цветущий и более крупный Естербюгден. Но они не только не сделали этого, а и не поставили в известность о готовящемся переселении ни родственников, ни церковные власти.

      Век спустя закончил свое существование и Естербюгден. Крупнейший гренландский город был изолирован от Европы с 1411 года. Тому было много причин: европейские войны, в которых принимали деятельное участие страны Скандинавии, "черная смерть" - эпидемия, прокатившаяся в XIV в. через весь материк, подчинение скандинавского торгового мореходства могущественной Ганзе, а без подвоза материалов островитянам строить суда было не из чего. Кроме того, гибель Вестербюгдена закрыла путь к богатым охотничьим угодьям Северо-Запада, что резко сократило число товаров, которые гренландцы могли предложить европейским купцам. Город был обречен. Рано или поздно его население, жившее скотоводством и охотой, должно было утратить средства к существованию. Ведь в отличие от эскимосов, которые умели добывать в море не только пищу, но и материалы для изготовления одежды, орудий труда и жилищ, топливо и т. д., норманны зависели от подвоза из Европы важных для них товаров, прежде всего железа.

      Тем не менее город боролся за право на жизнь еще более века! Борьба эта, очевидно, несколько облегчалась случайными посещениями европейских кораблей. О том, что они имели место, свидетельствуют сохранившиеся в вечной мерзлоте одеяния из гренландских захоронений XV века. Среди капюшонов с длинными косицами, остроносых туфель, сильно расклешенных платьев найдены некоторые вещи, вошедшие в моду в Париже и Бургундии после середины XV века 15.

      Как жил Естербюгден в последний период его истории? Об этом известно немногое. В папской булле 1448 г. говорится об упадке гренландской церкви после того, как "тридцать лет тому назад тамошние язычники разорили многие храмы и забрали горожан в плен" 16. Некоторую информацию дают и эскимосские сказания. В одном из них говорится, что европейские пираты на трех суднах вошли в гавань Естербюгдена и, высадившись на берег, разоряли и убивали "норвежцев". В конечном счете норманны победили разбойников и даже захватили один из кораблей. Через год пираты вернулись "целым флотом", убили многих горожан и захватили часть их скота. Нападение повторилось и на третий год, но эскимосы спасли женщин и детей, забрав их с собой из города. К осени эскимосы вернулись, однако нашли Естербюгден сожженным и пустым, после чего горожанки с детьми остались жить с эскимосами. Сказание это неправдоподобно уже потому, что в раскопках гренландской столицы не обнаружено следов пожара и разрушений, а скелетов со следами насильственной смерти вообще не найдено ни в одном из поселений.

      Существует и другое сказание, согласно которому между эскимосами и горожанами возникла вражда; в результате норманны были перебиты. Победители столь сожалели о погибших, что подвергли свою соплеменницу Наварану, разжигавшую огонь вражды, мучительной казни. Однако по вышеуказанной причине отпадает и эта версия.

      Недавно была выдвинута третья версия - о добровольном переселении последних потомков соратников Эрика Рыжего. Она основана на данных раскопок гренландских храмов, в которых не обнаружено церковного инвентаря. Такого рода предметы, в большинстве случаев испорченные, встречаются в руинах жилых домов. Можно предположить, что ценные предметы культа похитили пираты; спрашивается, куда делись многотонные, примитивно сработанные купели и распятия из местного камня, не представлявшие для разбойников никакой ценности? В раскопках эскимосских стойбищ найдена масса нужных в хозяйстве или в качестве украшения вещей норманнского происхождения, и также ни одной церковной! Естественнее всего предположить, что храмовую утварь забрали с собой те, кому она была наиболее дорога, а именно - навсегда покидавшие город прихожане.

      Отчасти объясняет эту загадку гипотеза, связанная с похолоданием европейского климата, которое имело место в XIV-XVII веках. Если учесть жесткую необходимость для гренландцев содержать крупное стадо, то станет ясно, что даже незначительное ухудшение пастбищ могло привести к необратимым последствиям. Заимствовать же культуру морских охотников- эскимосов норманны не смогли. Доказательством тому служат лишь несколько слов, перенятых эскимосами у скандинавов, что поразительно мало в условиях соседства двух этносов на протяжении нескольких веков. В пользу версии о постепенном вымирании южан-скотоводов из-за ухудшения пищекормовой базы и приходе на освободившееся место северян-охотников говорят и материалы раскопок кладбищ при храмах начала XV века. Почти во всех могилах находились скелеты низкорослых, явно болезненных, страдавших от хронического недоедания людей. Впрочем, эти находки тоже не являются доказательством данной гипотезы: позднее климат снова стал теплее.

      ...В 1540 г. немецкий парусник был заброшен непогодой к Южной Гренландии. Шкиперу удалось ввести судно в воды фьорда, закрытого от ветра скалами. На борту парусника был некий Йон, по прозвищу "Гренландец", ранее бывавший в Естербюгдене и теперь узнавший местность. На берегу виднелись жилые дома, храмы, сараи для сушки рыбы. Матросы отправились на шлюпках в город и, сойдя с пристани, обнаружили лежащего ничком мужчину, одетого в суконную куртку и меховые брюки. Перевернув его на спину, матросы увидели, что он мертв. Рядом с ним лежали европейского покроя шляпа и поясной нож, истончившийся от длительного употребления. Моряки взяли нож с собой, а вернувшись на родину, рассказали о странном городе на краю света, чей единственный житель был мертв 17.

      Этот рассказ бросает последний луч света на историю падения первых гренландских поселений; на историю людей, освоивших юг острова, чьи потомки прожили там пять с половиной веков и потом исчезли. Сточенный нож последнего из них приобретает как бы символическое значение, если взглянуть на старинную историю глазами сегодняшнего дня. В яростной многовековой борьбе гренландских норманнов за существование ими были до конца исчерпаны все возможности. Закат их истории окутала тайна, которая могла бы быть раскрыта, но свидетели опоздали: в Вестербюгден - на полгода, в Естербюгден - на несколько часов.

      ПРИМЕЧАНИЯ

      1. Подробнее см.: История Норвегии. М. 1980, с. 97 - 107.
      2. Gronland. Kebenhavn. 1975, s. 191.
      3. Ibid., s. 150 - 151.
      4. Norlund P. De gamle nordbobygder ved verdevs ende. Skildringer fra Gronlands middelalder. Kobenhavn. 1964, s. 73.
      5. Стурлусон С. Круг земной. М. 1980, с. 156; Berglund J. Kirke, hal og status. - Gronland, 1982, N 8/9, s. 276.
      6. Erngaard E. Gronland i tusinde ar. Kobenhavn. 1973, s. 16.
      7. Gronland, s. 76.
      8. Fredskild B. Vegetation i norron tid. - Gronland, 1982, N 5/7, s. 192.
      9. Hatting T. Nordboernes husdyr. - Gronland, 1982, N 8/9, s. 254.
      10. Erngaard E. Op. cit, s. 18.
      11. Scheldermann P. Nordbogenstande fra Arktisk Canada. Gronland, 1982. N 5/7, s. 218.
      12. Исландские саги. Ирландский эпос. М. 1973, с. 800 - 805.
      13. Erngaard E. Op. cit., s. 22.
      14. Bogen om Granland. Kabenhavn. 1978, s. 84.
      15. Возгрин В. Е. Гренландия и гренландцы. М. 1984, с. 31.
      16. Bogen om Gronland, s. 84.
      17. Ibid.

      Вопросы истории. - 1987. - № 2. - С. 184-188.