Saygo

Агадирский кризис 1911 г.

1 сообщение в этой теме

Р. Р. Каирбекова. Агадирский кризис 1911 г. и политика Великобритании

Международный конфликт может проходить через пять фаз, из которых четвертая – международный кризис – является важнейшей, поскольку именно от ее развития зависит переход конфликта в вооруженную стадию.

Агадирский кризис с участием великих держав в условиях противостояния двух военно-политических блоков поставил мир на грань войны. Его изучение позволяет проанализировать международный опыт урегулирования конфликтов, рассмотреть стратегию и тактику великих держав в период международного кризиса в условиях межгосударственного и межблокового противостояния.

Летом 1911 г. в знак протеста против действий Франции, направленных на установление своего протектората над Марокко, Германия направила канонерскую лодку в марокканский порт Агадир, положив тем самым начало острейшему международному кризису.

Истинные намерения Германии были правильно поняты в Англии.

4 июля постоянный заместитель министра иностранных дел Великобритании А. Никольсон писал главе Форин оффис Э. Грею, что, предпринимая данную акцию, «немцы … пытаются поссорить нас с Францией» [1, p. 333].

В начале кризиса английское правительство заняло выжидательную позицию, чтобы выяснить истинные намерения своего главного противника – Германии. Ведущий чиновник Форин оффис Кроу в памятной записке указывал на необходимость для Англии действовать наиболее осторожно и, если бы германский посол сделал запрос английскому правительству, следовало бы ответить, что оно еще не имеет определенного мнения о происшедшем, Чем дольше Англия будет занимать подобную позицию по отношению к Германии, подчеркивал Кроу, тем больше будет у нее возможностей выбрать оптимальную линию поведения в этих событиях. С ним были полностью согласны Грей и Никольсон [1, p. 325–326].


Bundesarchiv_Bild_102-12449%2C_Kiel%2C_K
Немецкая канонерка "Пантера"
Crise_Agadir_croiseur_Berlin_2.jpg
Вид на немецкий крейсер "Берлин" с фортов Агадира, 1911 г.
1280px-French_troops_in_Morocco_during_t
Французы в Марокко, 1912 г.

1024px-Cameroun_1901-1916.png
Немецкое приобретение (Новый Камерун)


Выжидательная позиция Англии была расценена в Германии как ее отказ от вмешательства во франко-германский конфликт из-за Марокко и провоцировала Германию на более решительные действия.

3 июля канцлер Германии Бетман-Гольвег заявил, что не предвидит трудностей со стороны Англии, которая не была прямо заинтересована
в вопросе о Марокко.

В Англии понимали всю опасность создавшегося положения. Имелись основания полагать, что марокканский вопрос мог быть решен за спиной Англии между Францией и Германией, на чем последняя, заинтересованная в развале Антанты, особенно настаивала. Действительно, Франция попыталась, не обращаясь за помощью к Англии, договориться с Германией о компенсации [2, p. 557].

В такой ситуации у английского руководства возникли опасения, что Франция в стремлении обеспечить германское признание французского протектората над Марокко пойдет на уступки, затрагивающие британские интересы в этом регионе. Утверждение Германии в непосредственной близости к Гибралтару и возможное создание здесь германской военной базы не устраивало английские правящие круги.

В этих условиях английская дипломатия предприняла определенные шаги. 3 июля Грей заявил германскому послу в Англии Меттерниху, что германское правительство должно знать, Англия не останется пассивным наблюдателем нового решения по Марокко, принятого Германией. Францией и Испанией, и должна принять участие в этом обсуждении. Грей подчеркнул, что в данный момент он больше озабочен чисто британскими интересами, чем обязательствами перед Францией [1, p. 328].

Одновременно Грей сделал предупреждение Франции, заявив ее послу в Лондоне П. Камбону, что французское правительство в своих действиях должно консультироваться с английским, поскольку Великобритания заинтересована в решении марокканского вопроса [1, p. 331]. Однако в английских правящих кругах имелись сторонники более решительных действий. Так, Никольсон настаивал на посылке английского военного корабля в Агадир.

4 июля состоялось заседание британского кабинета министров, который отклонил предложение направить английский корабль в Агадир, найдя эту меру слишком рискованной, и рекомендовал Грею добиться привлечения Англии к любым переговорам по определению будущего Марокко [3, p. 40].

Cразу после заседания кабинета Грей заявил Камбону, что в переговорах по вопросу о Марокко, неизбежных в сложившейся ситуации, должны участвовать Франция, Германия, Испания и Англия. Причем английское правительство, подчеркнул Грей, будет придерживаться своих договорных обязательств перед Францией [1, p. 333]. Таким образом, Англия, заставляя Францию считаться со своими интересами, обещала ей дипломатическую поддержку. В тот же день Грей заявил Меттерниху, что Англия, верная своим обязательствам перед Францией и заинтересованная а Марокко, не признает нового решения марокканского вопроса, выработанного без ее участия [1, p. 334].

6 июля, выступая в палате общин британского парламента, премьер-министр Англии Асквит заявил, что Великобритания должна принять участие в решении марокканского вопроса, поскольку такое участие определяется как ее собственными интересами, так и ее договорными обязательствами перед Францией [4, c. 239].

Встретив сопротивление Англии, Германия была вынуждена отступить. В ходе начавшихся 9 июля франко-германских переговоров Германия заявила о готовности «отказаться от своих политических интересов в Марокко в обмен на компенсацию в другом месте».

Однако Англия продолжала отстаивать свою позицию. 12 июля британский посол в Берлине Гошен представил статс-секретарю по иностранным делам Германии Кидерлен-Вехтеру протест против любых переговоров между Германией, Францией и Испанией без участия Англии [5, p. 277-278].

Выжидательная позиция британской дипломатии вызывала беспокойство в кругах, опасавшихся франко-германского сближения за спиной Англии. Кроу писал: «Если Франция будет проводить свою политику во всеобщем согласии с Германией, она найдет в лице последней любезного соседа и верного друга в борьбе против других народов…

Это означало бы решительную заявку на франко-германскую коалицию против Англии» [1, p. 363–364].

15 июля Германия потребовала от Франции в качестве компенсации за уступку в Марокко передачу ей всего Французского Конго, что должно было усилить ее позиции в Центральной Африке, а этого Англия не могла допустить.

В создавшейся ситуации резко возрос нажим на британское правительство со стороны последователей жесткого курса в отношении Германии. Никольсон заявил: «Правительство должно решить, останется ли оно верным своим обязательствам перед Францией и поддержит существующую группировку держав… или оно предоставит Германии самой урегулировать дела с Францией… В последнем случае германская гегемония прочно установится со всеми вытекающими из этого последствиями [1, p. 373].

Аргументы сторонников проведения жесткого курса в отношении Германии возымели действие. С тактикой выжидания, которая становилась опасной, было покончено. Было решено оказать нажим на Германию и Францию, чтобы заставить их прийти к приемлемому для Англии решению и не допустить заключения франко-германской сделки за спиной Англии.

21 июля на банкете в Сити с речью выступил министр финансов Ллойд Джордж, известный своими прогерманскими настроениями. Именно это обстоятельство определило выбор данной кандидатуры. Ллойд Джордж заявил, что Англия не остановится перед войной, но не
допустит игнорирования ее интересов со стороны Франции и Германии [6, c. 707]. Положение стало критическим. Грей заявил Ллойд Джорджу и министру внутренних дел Черчиллю: «Наш флот может быть атакован в любой момент» [7, p. 48].

Однако Германия, не готовая к войне с Англией, была вынуждена уступить. 27 июля Меттерних заявил Грею, что франко-германские переговоры не затрагивают британских интересов. Посол попросил главу Форин оффис сделать заявление в парламенте о заинтересованности Англии в успешном завершении переговоров. Это, подчеркнул он, окажет успокаивающее влияние на французское общественное мнение и будет способствовать мирному решению спорных вопросов [8, col. 52–53].

Британское правительство пошло навстречу германским предложениям и взяло курс на смягчение напряженности в отношениях с Германией. Выступая в палате общин 27 июля, Асквит заявил, что решение, к которому придут Франция и Германия, не должно задевать британские интересы, иначе Англия должна будет стать «активным участником обсуждения сложившейся ситуации». Это ее обязанность, подчеркнул он, по условиям соглашения с Францией 1904 г. и долг по защите британских интересов. Асквит заявил, что английское правительство не будет возражать, если Франция и Германия договорятся о компенсации вне Марокко, в «других частях Западной Африки» [9, s. 224].

4 ноября 1911 г. было заключено франко-германское соглашение, по которому Германия признала протекторат Франции над Марокко и в обмен получила часть Французского Конго. Соглашение положило конец Агадирскому кризису, в ходе которого Германия в очередной раз потерпела поражение в своей попытке расколоть Антанту, в то время как Англия укрепила свои международные позиции в качестве великой державы, способной отстаивать и защищать свои национальные и блоковые интересы в условиях международного конфликта.

Таким образом, во внешней политике великой державы, участвующей в международном конфликте, можно выделить два основных вектора. В основе одного лежат чисто национальные, государственные интересы державы. Содержание другого определяется участием великой державы в военно-политическом блоке, которое в условиях международного конфликта усиливает ее стремление к его сохранению и укреплению. Направление векторов может не совпадать. Примером тому является участие России в марокканском кризисе 1905–1906 гг.

В Агадирском кризисе 1911 г. у Англии произошло наложение двух векторов, что привело, с одной стороны, к значительному усилению ее внешнеполитических позиций за счет поражения главного противника – Германии, а, с другой, к укреплению и росту международного авторитета Тройственной Антанты.

Литература

1. British Documents on the Origins of the War 1898–1914. L., 1932. Vol. VII.
2. The Cambridge History of the British Empire. Cambridge. 1959. Vol. III.
3. Lowe C., Dockrill M. The Mirage of Power. L. Boston, 1972. Vol. I.
4. Международные отношения в эпоху империализма. Документы из архивов царского и Временного правительств. 1878–1917. М., 1938. II серия. Т. XVIII. Ч. I.
5. BarlowI. The Agadir Crisis. Chapel Hill, 1940.
6. История дипломатии. М., 1963. Т. II.
7. Churchill W. The World Crisis. L., 1930. Vol. I.
8. Parliamentary Debates. 5th Ser. House of Commons. Vol. XXXII.
9. Die Grosse Politik der Europaischen Kabinette. 1871–1914. B., 1927. Bd. XXIX.

Современная Россия и мир: альтернативы развития (Разрешение межгосударственных конфликтов: актуальный опыт истории и современность): сборник научных статей / под ред. Ю.Г. Чернышова. – Барнаул: Изд-во Алт. ун-та, 2011. – С. 123-127.

Поделиться сообщением


Ссылка на сообщение
Поделиться на других сайтах

Пожалуйста, войдите для комментирования

Вы сможете оставить комментарий после входа



Войти сейчас

  • Похожие публикации

    • Бенинские бронзы
      Автор: Чжан Гэда
      После английской карательной экспедиции 1897 г., возглавленной адмиралом Гарри Роусоном, столица древнего государства Бенин была сожжена. При этом погиб и роскошный королевский дворец, о котором европейцы писали с восхищением. Например, голландец Олферт Даппер (Olfert Dapper) писал в своем "Описании Африки" (1668):
      Хотя Олферт Даппер и не видел этот дворец своими глазами, он, несомненно, пользовался рассказами побывавших там путешественников.
      Вот одна из гравюр XVII века, изображающая город Бенин - столицу одноименного королевства. Это иллюстрация к 2-му изданию "Описания Африки" О. Даппера (1686). На гравюре даны пояснения к изображенному пейзажу:
      (A) дворец королев (задний план);
      (B) королевский двор с несколькими дворцами (слева)
      (D) шпили дворцовых построек
      (E) оба (король) на лошади (центр)
      (F) королевская свита верхами (справа)
      (H) карлики-шуты
      (I) королевские музыканты и ручные тигры (слева)
      Реалистичность изображения под сомнением, однако... Существование высокой культуры Бенина в Средние Века и Новое Время не подлежит никакому сомнению.

    • Африканские маски
      Автор: Чжан Гэда
      Традиция вырезать маски из дерева для разных ритуальных и церемониальных действий характерна для народов Западной Африки. Восточная Африка имеет гораздо менее развитые традиции резьбы по дереву.
      Для начала - маски племени гуро (квени), живущего в среднем течении рек Красная и Белая Бандама в Кот д'Ивуар. Маски этого племени считаются одними из лучших в Африке по своему художественному уровню и выразительности. Каждая деталь масок, сделанных не на продажу туристам, а для реального использования в племенных ритуалах, имеет значение.
      Здесь я покажу ряд масок, которые можно приобрести в антикварных магазинах Москвы (выбирал только маски гуро), но об их реальном возрасте я ничего сказать не могу. Не могу и поручиться за то, что маски - не туристические. Но иконографию проверял по старым образцам - достаточно близко, тут не поспоришь.
      Да, применительно для Африки предметы 1950-1970-х годов уже могут считаться антикварными.



    • Испанская Западная Сахара
      Автор: Saygo
      АБДЕРРАХМАН СЕНУССИ. БОРЬБА НАРОДА ЗАПАДНОЙ САХАРЫ ПРОТИВ ИСПАНСКОГО КОЛОНИАЛИЗМА

      Западная Сахара - государство, расположенное на северо-западе Атлантическо­го побережья Африки. В античных и арабских источниках она фигурировала как Сегиет эль-Хамра и Рио-де Оро, т.е. Красный Ручей и Золотая Долина [Оаыйю, 1969, р. 227]. Что касается численности населения, то данные источников сильно разнятся. Испанские источники 1974 г., на которые обычно ссылается ООН, гово­рят о том, что численность населения Западной Сахары составляла 73 497 чело­век. Фронт ПОЛИСАРИО утверждает, что число граждан, проживающих в преде­лах страны, равняется приблизительно 500 тыс. человек. Что касается коренных жителей, речь идет в первую очередь о племенах берберов, которые смешивались с представителями чернокожего населения Африки и с арабами, пришедшими сюда из Йемена [Ан-Насири, 1959, с. 82; Ал-Якуби, 1995, с. 191-194; СНаззву, 1979, р. 24]. Этот регион входил в Магриб, являясь частью сначала Омейядского, а затем Аббасидского халифатов. В последующем в Магрибе сменяли друг друга исламские го­сударства, а данный регион всегда был частью этих государств. Можно сказать, что историческая значимость этой области стала проявляться более зримо по­сле создания государств Альморавидов и Альмохадов (1066-1225), которые охва­тывали Магриб, Мали и северный Сенегал [Буазиз, 1975, с. 63]. Арабский язык в настоящее время является основным языком Западной Сахары. Ее жители говорят, как и население Мавритании, на особом диалекте - хассанийя.

      После крушения империи Альмохадов в XIII в. весь Арабский Магриб переживал упадок. Одно из проявлений этого - большое количество центров власти, враждовав­ших друг с другом. В то же самое время шел процесс объединения католических го­сударств Иберийского полуострова с целью изгнания арабов из Испании, а затем - дальнейшего продвижения с целью оккупации и окончательного захвата прибрежных районов Северной Африки.

      Несмотря на то что Испания была в значительной степени занята с конца XV в. завоеванием и колонизацией Центральной и Южной Америки, она смогла еще в се­редине того же века установить свое господство над Канарскими островами, населен­ными берберами, а также в нескольких небольших районах северо-западной части Африки - Сеута, Мелилья, Тарфая, Красный Ручей и Золотая Долина. 26 декабря 1884 г. Испания объявила свой протекторат над территорией Западной Сахары. Цен­тром ее испанцы сделали город Ад-Дахлия, переименованный в Вилья-Сиснерос (в честь кардинала Сиснероса - главного вдохновителя испанской экспансии на север Африки). Отсюда они стали совершать походы в другие районы Африки [Бельхамиси, 1976, с. 58; Судук, 1983, с. 35].

      Экспансия Франции в Магрибе спровоцировала ее противостояние с Испанией, которое потеряло остроту лишь после заключения ряда соглашений о демаркации границ между их колониями. Первое соглашение было подписано 27.06.1900 в Пари­же. В соответствии с ним были определены восточные и южные границы Золотой Долины. По второму соглашению, подписанному также в Париже 3 октября 1904 г., границы Золотой Долины были изменены. Испания обязывалась уступить часть за­хваченных территорий, передав их в подчинение Франции, при этом сотрудничая с последней в некоторых коммерческих проектах. Третье соглашение было подписано в Мадриде 27 ноября 1912 г. В соответствии с ним границы Красного Ручья и Золотой Долины были зафиксированы окончательно. В то же время Испания установила свое господство над районом Западной Сахары, заявив, что там отсутствует какая-либо реальная власть. Испания считала, что этот регион не имеет своего хозяина (“Terri­toire sans Maitre”) [Яхья, 1981, с. 515; Судук, 1983, с. 36]. Тем не менее Испания именно в этот период подписала несколько соглашений об установлении своего протектора­та над некоторыми племенами, предполагая использовать сговор с их вождями как средство для утверждения здесь своего господства. Но Испания тогда еще не доби­лась прочного господства в регионе в связи с ростом сопротивления местного насе­ления, особенно после того, как последнее убедилось в коварстве испанцев и исполь­зовало разногласия и острое противоборство между Францией и Испанией в борьбе за сферы влияния [Chassey, 1979, p. 24].

      Так закончился первый период в истории колониальной политики Испании в За­падной Сахаре. Одна из важных его особенностей заключалась в том, что испанские колонизаторы постоянно предпринимали попытки закрепить свое господство в реги­оне и осуществить некоторые колониальные проекты. Однако сильное сопротивле­ние местных племен явилось помехой на пути осуществления этих целей. После относительного затишья в конце 20-х гг. XX в. начался второй период, продолжавший­ся с 1934 г. вплоть до 60-х гг. прошлого столетия. В регионе были найдены месторождения полезных ископаемых, главным образом фосфатов. Но Испания бы­ла слабым государством и могла установить свою власть над Западной Сахарой толь­ко с помощью Франции. Это неизбежно должно было привести к сближению обеих держав в вопросе о колониях, особенно - в условиях роста сопротивления народов этих колоний и подъема национально-освободительного движения, пользовавшегося значительной народной поддержкой [Яхья, 1966, с. 97-98; Аль-Фаси, 1948, с. 96-105].

      С 60-х гг. XX в. начался третий этап испанской колонизации данного региона, про­должавшийся до 1975 г. Он отличался до некоторой степени от предыдущих тем, что после открытия месторождений фосфатов, железной руды, свинца и цинка испанские компании расширили свое присутствие; были осуществлены некоторые преобразо­вания в социальной сфере в соответствии с программой экономического и социаль­ного развития, о которой заявило правительство Испании в 1966 г. Эта программа предполагала создание основ инфраструктуры для того, чтобы облегчить эксплуата­цию природных богатств региона. Было открыто некоторое количество школ, число учеников в которых к 1972 г. составило около 2600 человек, построены причалы для рыболовецких судов. С 1961 г. на территории Западной Сахары начала действовать испанская конституция. Большое количество испанских граждан стали прибывать в Западную Сахару, явно подготавливая вытеснение коренных жителей. С той же це­лью испанские власти одновременно поощряли эмиграцию, предоставляя эмигран­там всяческие льготы [Судук, 1983, с. 40].

      В это время Испания стремилась обосновать юридически свои колониальные при­тязания. Испанские власти заставили 800 граждан коренной национальности подпи­сать документ, утверждавший испанский протекторат и подтверждавший неразрыв­ную связь Западной Сахары с “метрополией”. Испания юридически оформила этот документ для представления его в ООН [Assidon, 1978, p. 37]. 19 декабря 1967 г. ис­панское правительство сформировало местный меджлис из 32 депутатов, чтобы придать своей власти в Западной Сахаре имидж легитимности. Однако полномочия меджлиса были крайне ограниченны, и шаг этот носил исключительно формальный характер [barbier, 1982, p. 37]. Испанцы предприняли и другие шаги с целью оконча­тельного включения региона в “метрополию”, в частности, выделили три места в кортесах - парламенте Испании - для депутатов от Западной Сахары. В соответствии с законом о создании “области Сахара”, принятым в январе 1958 г., управление обла­стью брал на себя губернатор, подчинявшийся кабинету министров Испании. Не­смотря на резолюции ООН, принятые в 60-е гг. XX в., Испания продолжала цеплять­ся за Западную Сахару и отказывалась проводить в жизнь эти резолюции [Судук, 1983, с. 41]. Она ушла из Западной Сахары лишь в результате мощного давления, по­сле чего состоялось подписание Мадридского соглашения от 14 ноября 1975 г. между Испанией и двумя другими сторонами, которые имели притязания на Западную Саха­ру, - Марокко и Мавританией. Дабы покончить с этим конфликтом, Испания пошла на подписание соглашения в том виде, какой устраивал Марокко и Мавританию.

      * * *

      Сопротивление народа Западной Сахары испанской оккупации не было непре­рывным. Оно порой вспыхивало, иногда затихало, но возрождалось и активизирова­лось всякий раз, когда на то были причины и позволяли возможности.

      Сопротивление прошло три этапа, соответствовавшие этапам испанской колони­зации. На первом из них сопротивление по большей части находилось под руковод­ством шейхов племен, а также ученых богословов-суфиев. Одним из самых извест­ных на рубеже XIX-XX вв. в Сахаре было движение шейха Ма аль-Айнейн Бен-Мо­хаммад аль-Фадля, выходца из санхаджийского (берберского) племени хамис. Источники указывают на то, что семья шейха Ма аль-Айнейна своими корнями вос­ходила к верхушке религиозного ордена идриситов; образование этот шейх получил от своего отца, шейха Мохаммада аль-Фадля, основателя суфийского течения, кото­рое известно под названием фаделийского. Он учился и у других ученых. В результа­те шейх стал знатоком мусульманского права и выдающимся религиозным реформа­тором. Ма аль-Айнейн превратил свой религиозный центр (завия) в оплот объедине­ния и сплочения народа, оттуда выходили активисты сопротивления иноземным колонизаторам. Постепенно он стал руководителем движения против испанского ко­лониализма. Его борьба не ограничивалась сопротивлением испанскому присут­ствию. Он также вел упорные бои против французских войск, в ходе которых шейх и его сторонники организовали наступление на город Марракеш [Ма аль-Айнейн, 1995, с. 42; Аш-Шами, 1980, с. 137].

      Столкнувшись с сопротивлением, французские власти стали оказывать давление на султана Марокко (страна которого находилась под французским протекторатом), чтобы заставить его не оказывать поддержку движению шейха Ма аль-Айнейна. Вскоре марокканский султан приостановил ту незначительную помощь, которую он оказывал шейху Ма аль-Айнейну [Яхья, 1981, с. 147; Судук, 1983, с. 45]. После смерти шейха Ма аль-Айнейна в октябре 1910 г. его дело продолжил сын аль-Гыба - до сво­ей смерти 23 мая 1919 г. Эмиру аль-Гыбе удалось установить свою власть над всей За­падной Сахарой, а после его смерти движение возглавил родной брат Мохаммад аль-Ахдаб. Но после смерти последнего в 1935 г. движение стало постепенно ослабевать и вскоре сошло на нет [Аш-Шами, 1980, с. 137; Gaudio, 1969, p. 70].

      В 1935-1957 гг. сопротивление было малозаметным. Причина этого заключалась прежде всего в том, что испанские колонизаторы подавили это движение. К тому же им удалось заключить соглашения с некоторыми влиятельными представителями аристократии Западной Сахары [Амер, 1983, с. 162; Судук, 1983, с. 45]. Другой фак­тор, который способствовал ослаблению национально-освободительного движения, заключался в установившемся тесном взаимодействии и координации усилий Фран­ции и Испании на северо-западе Африканского континента. В подобных условиях любое движение сопротивления было заведомо обречено на неуспех, так как Запад­ная Сахара со всех сторон была окружена странами, находившимися под контролем колонизаторов. Единственной формой сопротивления стала резкая критика колони­ализма и его осуждение, исходившие от религиозных деятелей, ученых-теологов и сторонников суфизма.

      Третий этап борьбы народа Западной Сахары длился между 1957 и 1975 гг. В это время вновь возродились политическая активность и антиколониальное сопротивле­ние. Уже в 1957 г. имел место целый ряд военных операций против опорных пунктов Испании, расположенных в таких районах, как Красный Ручей, долина Дра’а, Земмур. Большую часть этих операций проводили представители племенирукайбат под руководством своих вождей [Бадиа, 1976, с. 103]. В ответ Испания при содействии Франции также провела ряд операций. Первая из них (“Екувион”) состоялась 10 фев­раля 1958 г. Ее начали 5 тыс. французских солдат, поддержанные 70 самолетами из района Тиндуфа в Алжире (вблизи от границы Западной Сахары), а также со сторо­ны Мавритании, расположенной к югу от Западной Сахары. Испанцы же окружили и блокировали силы сопротивления со стороны Западного побережья. Самой извест­ной операцией стал “Ураган”. В ней приняли участие 9 тыс. испанских солдат. В ре­зультате боев западносахарские патриоты понесли большие потери [Assidon, 1978, p. 12].

      После этого силы сопротивления, осознавшие, что одними военными средствами невозможно победить более сильного противника, стали уделять больше внимания политическим аспектам, пропаганде, агитации и воспитательной работе. В результа­те появилось несколько политических группировок, возглавивших сопротивление. Возник Авангард за освобождение Западной Сахары (МОЛИЗАРИО). Эту организа­цию создал западносахарский баасист (и сторонник Насера) Мохаммад Сейед Ибра­гим аль-Бусейри. В 1967 г. он стал издавать журнал “Аш-Шихаб”, в котором призы­вал к полному освобождению Западной Сахары от испанской оккупации и созданию независимого государства [Аш-Шами, 1980, с. 138; Судук, 1983, с. 47-48]. Под влия­нием пропаганды население Западной Сахары стало организовывать демонстрации в городах, выдвигая лозунги: “Нет - присоединению!”, “Требуем ухода Испании!”, “Нет - испанским школам! Даешь арабские школы!” и т.д. Реакция Испании была резкой и жесткой: в ходе карательных операций было много убитых и раненых. Мно­гие национальные деятели оказались в тюрьме. Среди них был и аль-Бусейри, кото­рый был ранен, затем арестован и пропал без вести. После появления МОЛИЗАРИО Испания и Марокко стали создавать политические движения и партии, действовав­шие под их эгидой и называвшие себя “сахарскими”. Их целью было присоединить Западную Сахару соответственно к Испании или Марокко [barbier, 1982, p. 68].

      В течение всего периода испанской оккупации Западной Сахары, начавшейся в начале века и закончившейся в 1976 г., в этом регионе все эти годы продолжалась по­литическая деятельность в разных формах, в том числе и повстанческая борьба. В Западной Сахаре численность населения по отношению к обширной территории сравнительно невелика, к тому же в большинстве своем оно состоит из бедуинов- кочевников, которым сложно объединиться в рамках единого движения. В национальном движении участвовали коренные племена и мелкие общины Западной Сахары численностью около 1700, во главе которых стояло племя рукайбат - одно из самых многочисленных и сильных в регионе. Самым значительным было восста­ние 1934 г., в котором участвовали все племена, а также революционное движение 1957 г. 70-е годы XX в. стали свидетелями нового значительного подъема националь­но-освободительного движения в Западной Сахаре. Здесь в это время произошли два важных события.

      После восстания 1970 г. в городе Аль-Аюн, во главе которого стоял бывший жур­налист Аль-Басыр Валяд Сиди Ибрагим, начало формироваться общенациональное движение нового типа, которое от отдельных, спорадических выступлений перешло к более организованной борьбе. В 1970 г. было объявлено о создании новой органи­зации в Западной Сахаре, выступавшей против власти испанского наместника. Эта организация называлась МАРИХОБ (“Голубые Люди”) [Судук, 1983, с. 48].

      МАРИХОБ была первой политической организацией левого толка в Западной Сахаре. Она была создана при прямой поддержке Алжира и получила политическую поддержку от Компартии Испании. Она также установила сотрудничество с Движе­нием за независимость Канарских островов, центр которого, как и штаб-квартира МАРИХОБ, находился в Алжире. В основе программы МАРИХОБ стояли следую­щие положения: полная независимость и отказ от какого бы то ни было сотрудниче­ства с Испанией; отказ от какого-либо сближения и сотрудничества с Марокко и Мавританией; создание и построение независимого государства в Западной Сахаре, где будет сформирована демократическая и прогрессивная народная власть.

      Кроме МАРИХОБ в Западной Сахаре существовали и другие политические орга­низации:

      Совет сорока, созданный в 1960 г., состоял из шейхов племен. Он выступал за вооруженную борьбу с испанцами, назначал судей из числа ученых-богословов и зна­токов мусульманского права;

      Авангардная организация освобождения Западной Сахары, появившаяся в 1966 г., требовала создания местной администрации в Западной Сахаре и определе­ния сроков вывода испанских войск, добивалась равных прав для испанцев и корен­ного населения Сахары. Организация настаивала на роспуске созданной властями Испании марионеточной Ассамблеи Западной Сахары, проведении свободных выбо­ров, прекращении иммиграции испанцев;

      Исламская партия, появившаяся в 1965 г., выступала за ведение вооруженной борьбы и присоединение к Королевству Марокко при сохранении политического полноправия местного населения;

      Движение сопротивления во имя освобождения районов, находящихся под властью Испании. Эта организация появилась в Марокко в 1961 г. и ставила своей целью объединение Западной Сахары с Марокко. Штаб-квартира ее затем переме­стилась в Алжир, после - в Бельгию и наконец в 1975 г. - в Марокко. Произошло не­сколько столкновений активистов этого движения с испанскими вооруженными си­лами. Впоследствии от этого движения отделилась группировка сахарцев мароккан­ского происхождения;

      Сахарская группа. С 1958 г. испанские власти пытались установить контакты с западносахарцами. Опубликовав в 1961 г. документ, по которому Красный Ручей и Золотая Долина считались территориями, принадлежащими Испании, они создали Сахарскую группу, в которую вошли вожди коренных западносахарских племен, на­селявших Красный Ручей, Золотую Долину, города Аль-Аюн и Ад-Дахлия, а также вожди племени аль-батун и других. В общей сложности число членов этой группы со­ставило 102 человека. В ее задачу входило представлять местное население в отно­шениях с испанской администрацией, а также осуществлять контроль над межпле­менными отношениями. Одной из основных причин ее создания была необходимость обеспечить юридическое прикрытие для сохранения испанского присутствия и влия­ния в Западной Сахаре;

      Национальный союз Сахары был сформирован в октябре 1974 г. под эгидой ис­панского правительства. С помощью этой партии испанская администрация надея­лась сохранить свои экономические интересы после вывода войск. В эту партию вли­лись члены Сахарской группы, а после роспуска партии большинство ее руководства примкнуло к Фронту ПОЛИСАРИО [barbier, 1982, p. 68].

      Борьба между заинтересованными соседями - Алжиром, Марокко и Мавритани­ей, с одной стороны, и развитие национально-освободительного движения в Запад­ной Сахаре - с другой, способствовали появлению нового фактора, изменившего ба­ланс сил в Западной Сахаре к маю 1973 г. Все перечисленныые движения и партии постепенно перестали существовать и исчезли после появления в феврале 1973 г. На­родного фронта освобождения Красного Ручья и Золотой Долины - ПОЛИСАРИО.

      Это движение с самого начала избрало в качестве основного метода своей дея­тельности вооруженную борьбу. Фронт сформировал Генеральный секретариат, в задачу которого входила координация деятельности местных комитетов, созданных для подготовки учредительного съезда [Судук, 1983, с. 50]. 10 мая 1973 г. состоялся первый учредительный съезд Фронта на границе между Мавританией и Западной Са­харой, прошедший под лозунгом “С помощью винтовки мы завоюем свободу!”. На съезде было официально объявлено о создании Фронта ПОЛИСАРИО, который включил в свои ряды всех борцов Западной Сахары и все политические организации, действовавшие на ее территории. В качестве главной задачи он выдвигал полное освобождение Западной Сахары и дистанцирование от Испании, Марокко и Маври­тании. Политические цели вооруженной борьбы были определены следующим обра­зом [Судук, 1983, с. 50]: “...осуществить арабизацию Западной Сахары, вернув ее в лоно арабского мира, давая отпор испанскому колониализму, который стремится ан­нексировать территорию Западной Сахары, присоединив ее к Испании; преодолеть пренебрежение и равнодушие к освобождению Западной Сахары соседних стран Се­верной Африки и других арабских стран”.

      День 20 мая 1973 г. стал началом вооруженной борьбы Фронта ПОЛИСАРИО, со­здавшего Народную армию освобождения Западной Сахары. Фронт сконцентриро­вал свое внимание на координации деятельности различных организаций. Несмотря на все усилия, предпринятые Фронтом, его военные возможности на первых порах были невелики. Так, число членов Армии народного освобождения на начальном этапе составляло всего 45 человек. Кроме того, не хватало оружия. Правительство Мавритании, способствовавшее созданию Фронта, перестало оказывать ему помощь. Что касается марокканского правительства, то оно пошло еще дальше и стало ока­зывать давление на тех сахарцев, которые бежали в Марокко. Целью властей Ма­рокко было создать политический механизм с помощью беженцев из Западной Саха­ры, который служил бы интересам Марокко. ПОЛИСАРИО неоднократно заявлял, что участились случаи вмешательства марокканской армии в дела сахарского народа на стороне испанцев. Сразу после того, как Фронт заявил о своих целях и своей поли­тической программе, испанские колонизаторы начали борьбу с Фронтом и преследо­вание его членов на территории Марокко и Мавритании. В ответ Фронт расширил операции по всему периметру сахарских территорий, заручившись помощью и поли­тической поддержкой правительства Алжира. Эта помощь дала возможность Фрон­ту вести непрерывные военные действия и усилить сопротивление. После того как сопротивление усилилось, правительство Испании было вынуждено объявить о на­мерении провести референдум в Западной Сахаре в течение 1975 г. под эгидой ООН [ОаиШо, 1975, р. 267]. В действительности испанская администрация приступила к проведению переписи населения.

      Хотя Фронт ПОЛИСАРИО считал, что нет необходимости в проведении рефе­рендума, он согласился с этой идеей. Однако 14 ноября 1975 г. в Мадриде было под­писано трехстороннее соглашение между Испанией, Марокко и Мавританией. Фронт ПОЛИСАРИО объявил о том, что выступает против этого соглашения. Ответ запад- носахарцев на это соглашение был дан на конференции в городе Кальта, состоявшей­ся 28 ноября 1975 г. На ней присутствовали 68 членов независимой Всеобщей Сахар­ской ассоциации и три представителя сахарцев в кортесах Испании. В результате был издан следующий документ [Судук, 1983, с. 147]:

      1. Единственный путь выяснить мнение сахарского народа - это дать ему возмож­ность самому решить свою судьбу и обрести независимость без какого бы то ни было иностранного вмешательства в этот процесс. Поскольку Ассоциация не была избра­на сахарским народом демократическим путем, она не вправе решать его судьбу.

      2. Всеобщая Сахарская ассоциация единогласно принимает решение о самороспуске для того, чтобы Испания не могла использовать эту структуру для реализации своих интересов и целей.

      3. Единственной законной властью сахарского народа является Народный фронт освобождения Красного Ручья и Золотой Долины, получивший признание от ООН.

      4. На основе национального единства и без какого бы то ни было иностранного вмешательства создается Временный сахарский национальный совет (ВСНС).

      5. Мы, подписавшие Документ г. Кальта, вновь подтверждаем нашу безоговороч­ную поддержку Народному Фронту освобождения Красного Ручья и Золотой Доли­ны, который является единственным законным представителем сахарского народа.

      6. Мы вновь подчеркиваем, что продолжаем настаивать на продолжении борьбы за освобождение нашей родины, исходя из принципа полной ее независимости и со­хранения ее территориальной целостности.

      Таким образом, Фронт ПОЛИСАРИО появился, опираясь на определенную поли­тическую платформу, которую разделяли самые разные круги западносахарцев. Он черпал из нее свои идеи и учился на опыте и уроках ограниченного успеха этой плат­формы и ее значительных ошибок. В первые годы своего становления Фронт стре­мился сконцентрировать свое внимание на выработке “политической программы, имеющей четкие очертания”, а также на определении своих стратегических целей и методов реализации этих целей, которые могли быть политическими, военными или и теми и другими одновременно, как это характерно и для других национально-осво­бодительных движений.

      Фронт ПОЛИСАРИО возник, как видим, в особых условиях как местного, регио­нального, так и международного характера. Эти условия в значительной степени спо­собствовали приданию этому движению мощного стимула. Они также способствова­ли повышению престижа сахарцев и выдвинули их в ряды борцов за свободу, связав их движение с мировым национально-освободительным и антиколониальным движе­нием. Трудности становления Фронта ПОЛИСАРИО определялись во многом необ­ходимостью сплотить вокруг единой цели - независимости - самые широкие слои за­падносахарского народа: кочевников, рудокопов, торговцев и др. Кроме того, нужно было учесть интересы всех племен, а не только племени рукайбат, возглавлявшего борьбу примерно 1700 мелких племен и общин.

      Фронт ПОЛИСАРИО возник в тот момент, когда Алжир находился на пике своей политической активности, при этом не только на Африканском континенте, но и в “третьем мире”, в Движении неприсоединения и в мире вообще. Именно в это время Алжир выступил с важными политическими инициативами, которые озвучил на спе­циальной сессии Генеральной Ассамблеи ООН в апреле 1974 г. лидер Алжира, пре­зидент Хуари Бумедьен [Discours..., 1975, p. 193-210]. Руководство Фронта ПОЛИ­САРИО нашло теплый прием в Алжире, который предоставил ему временное убе­жище в пустыне Тиндуф [Судук, 1983, с. 98]. Алжир оказывал Фронту ПОЛИСАРИО значительную политическую, финансовую и военную помощь, исходя из двух сооб­ражений: ориентации на оказание помощи национально-освободительным движени­ям и предоставление народам колоний права на самоопределение; желания помешать присоединению Западной Сахары к Марокко, которое получило бы таким образом новые стратегические территории и природные богатства.

      Одним из тех, кто поддерживал Фронт ПОЛИСАРИО с момента его создания, был также лидер ливийской революции Муаммар Каддафи, считавший своим долгом поддерживать, особенно после смерти президента Насера в 1970 г., все революцион­ные антиколониальные движения в арабском мире. Именно из Ливии Фронт получил первое оружие и материальную помощь [Сергеев, 2001, с. 264].

      Фронт ПОЛИСАРИО проводил многочисленные операции против испанских сил в течение трех лет, до тех пор, пока Испания не покинула Западную Сахару оконча­тельно. Обстоятельством, способствовавшим успехам Фронта, была деятельность ООН, которая оказывала сильное давление на Испанию в рамках курса на ликвида­цию колониализма на Африканском континенте. Благодаря объединенным усилиям ООН и успехам, достигнутым ПОЛИСАРИО, оккупационные войска Испании окон­чательно ушли из Западной Сахары 26 февраля 1976 г. Однако, к сожалению, вслед за этим не была провозглашена независимость Западной Сахары. Начались испыта­ния уже на новом этапе, после того, как Испания дала возможность Марокко и Мав­ритании вершить судьбу Западной Сахары. Оба названные государства претендовали на то, что район Западной Сахары является неотъемлемой частью их территории. Особенно это относится к Марокко, организовавшему в ноябре 1975 г. “Зеленый марш” - массовый поход в Западную Сахару 350 тыс. невооруженных марокканцев [Сергеев, 2001, с. 262]. Во многом поэтому борьба между народом Западной Сахары и властями Марокко продолжается до сих пор. Что касается Мавритании, то она в конце 70-х гг. XX в. признала, что этот регион является независимой территорией.

      СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

      Алляль аль-Фаси. Освободительные движения в Арабском Магрибе. Тетуан, 1948 (на араб. яз.).
      Амер Салах эд-Дин. Народное вооруженное сопротивление в свете международного права. Каир, 1983 (на араб. яз.).
      Бадиа Лейла Халиль. Эхо борьбы из “Золотой Долины?' и “Красного Ручья”. Бейрут, 1976 (на араб. яз.).
      Бельхамиси Мауляй. Испанская оккупация “Красного Ручья” и “Золотой Долины” // Аль-Асаля. Ап­рель 1976 (на араб. яз.).
      Буазиз Яхья. Истинные требования исторического Магриба в отношении “Красного Ручья” и “Золо­той Долины” // Аль-Асаля. Декабрь 1975 (на араб. яз.).
      Гали Бутрос и др. Война Сахары в Арабском Магрибе. Документальное досье журнала “Международ­ная политика”. Апрель 1976 (на араб. яз.).
      [Ма аль-Айнейн]. Уподобимся Ма аль-Айнейну. Ма аль-Айнейн и его научная и национальная борьба. Публикация Марокканского общества исламской солидарности. 1995 (на араб. яз.).
      Ан-Насири Халид Бин Ахмед. Исследование событий в Дальнем Магрибе. Т. 1. Марракеш, 1959 (на араб. яз.).
      Сергеев М.С. История Марокко. XX век. М., 2001.
      Судук Омар. Проблема Западной Сахары в свете международного права и международным отноше­ний. Алжир, 1983 (на араб. яз.).
      Аш-Шами Али. Западная Сахара: Узел раскола в Арабском Магрибе. Бейрут, 1980 (на араб. яз.).
      Аль-Якуби Ахмед. История Ал-Якуби. Т. 1. Бейрут, 1995 (на араб. яз.).
      Яхья Джаляль и др. Вопросмароккано-алжирских границ и сахарская проблема. Каир, 1981 (на араб. яз.).
      Яхья Джаляль. Арабский Магриб и колониализм. Каир, 1966 (на араб. яз.).
      Assidon E. Sahara Occidental: Un enjeu pour le Nord-ouest Africain. P., 1978.
      Barbier M. Le Conflit du Sahara Occidental. P., 1982.
      Chassey F. de. Données historique et sociologiques sur la formation de peuple SAHRAOUI. P., 1979.
      Discours du president Boumediène 2 juillet 1973 - 3 décembre 1974. Constantine (Algerie), 1975.
      Gaudio A. Le dossier du Sahara Occidental. P., 1969.
      Gaudio A. Sahara Espagnol. Fin d’un mythe colonial. Rabat, 1975.
      Third Congres of the POLISARIO FRONT (26-31 August 1976). Document du Ministere d’information de la R.A.S.D.
      Trout F. Morocco’s Sahara frontiers. Genève, 1969.

      Восток (ORIENS). - 2008. - № 6. - С. 65-72.
    • Традиционная африканская металлургия
      Автор: Чжан Гэда
      Железный век в Западной Африке
      Выплавка железа и кузнечное дело могли существовать в Западной Африке у культуры Нок не позднее VI в. до н.э. В период между 1400 и 1600 годами технология обработки железа стала одной из серии тех фундаментальных достижений общества, которые облегчили рост значительных централизованных государств в западном Судане и вдоль гвинейского побережья Западной Африки. Изготовление железных инструментов и оружия позволило интенсифицировать земледелие, сделать охоту более эффективной, а более действенное военное дело оказалось необходимым для создания крупных городских центров.

      Рис. 1. Ареал распространения культуры Нок.

      Рис. 2. Государства бассейна р. Нигер.


      Рис. 3. Область расселения народа манде.

      Рис. 4. Церемониальное копье племени бамана.

      В Нигерии железо оказалось фундаментом, на котором возникли несколько важных [для истории региона] государств – Дагомея, Бенин и государства Йоруба, в [число которых] первоначально входили Ифе и Ойо. Все эти нигерийские государства часто контактировали между собой и, соответственно, имели сходные верования и представления в отношении железа и технологий металлообработки. Огун, божество железа, являлся важным богом, почитаемым во всех этих государствах. Считалось, что Огун принес [людям] железо, был первым охотником и воином, создателем дорог, расчистившим поля и основавшим династии. Железный меч Огуна являлся центральным символом, ассоциирующимся с цивилизацией и агрессивными действиями.
      Железо имело важный ритуальный статус во всех государствах [бассейна] Нигера, и кузница в них являлась и ритуальной гробницей, и святилищем. Наковальня зачастую использовалась для принесения клятвы или же как алтарь для жертвоприношений. Обработка железа требовала высокой степени близости к высшим силам, поэтому кузнецов боялись и почитали. Высокоспециализированные навыки металлообработки настолько ценились, что подобные умельцы зачастую вели бродячий образ жизни, перемещаясь туда, где они были нужны, или же шли вместе с войсками в походы. Такие перемещения расширяли социальные контакты, возникавшие между основными государствами [бассейна] Нигера и, тем самым, способствовали быстрому обмену знаниями и религиозными верованиями.
      Кузнецы этого периода у народа манде в Гвинее и Мали были куда менее мобильными, хотя они и играли настолько же двусмысленную роль в общества. Политически и социально они были чрезвычайно могущественными, предлагая неоценимые консультации деревенским вождям по всем важнейшим вопросам. Тем не менее, будучи почитаемыми [населением], кузнецы также обладали религиозными и ритуальными знаниями, которых [люди] очень опасались. Считалось, что они управляют силами природы, присущими всему сущему, силами, которые манде называли ньяма и которые понимались и как энергия, и объяснение всего мироустройства в глазах манде.
      Кузнецы манде были эндогамны[1], что означало, что только тот, кто происходит из рода кузнецов, может посвятить себя длительному изучению тайн ремесла. В этот период юный ученик осваивал далилув, секретное знание природы и способов использования ньяма. Первым серьезным заданием для ученика было заучить сложные ритмы [работы] молотобойца, по которым признавали мастера. Люди племени манде верили, что сложнейшая работа в деревне – ковка металла при помощи тяжелого и неудобного инструмента – значительно облегчается при помощи особых музыкальных ритмов, которые фактически превращали тяжелую задачу в развлечение. Незримое участие [в процессе металлообработки] духов предков и высших сил также облегчало работу.
      Кузнецы Западной Африки отвечали за изготовление сельскохозяйственных орудий и оружия, а также важных регалий и защитных амулетов. Жезл (или церемониальное копье) из племени бамана, изготовленный в XIX или ХХ веке (см. рис. 4), представляет собой хороший пример такого изделия кузнецов, производство которых началось не позднее XIV века.
      Жезлы племени бамана почти всегда имеют форму [женской] фигуры и, хотя они могут обладать священными именами, прилюдно их называют «железными женщинами». Их часто носят те, кто приобрел важный титул в своей деревне, или же обладатели высших степеней [знатности]. Они могут также быть заказаны членами инициационных союзов Йо или Гван, чтобы установить из вокруг алтарей в священных рощах или в гробницах. В племени манде подобные жезлы несут молодые мужчины на заключительном этапе их инициации, также [эти жезлы] являются частью ритуала обрезания. Поскольку до появления огнестрельного оружия копья являлись основным оружием как для войны, так и для охоты, их продолжали считать важным символом мужественности. Жезлам часто подносили просо, воду или пиво, которые выливались на них во время церемоний. Это объясняет, почему даже относительно недавно сделанные образцы могут быть покрытыми толстым слоем ржавчины.
      В Западной Африке кузницы считались женщинами, а акт выплавки железа [из руды] приравнивался к периоду беременности. И, таким образом, мужчина-кузнец часто рассматривался как «муж кузницы». Хотя женщины [также] были вовлечены во многие стадии металлургического производства, они почти никогда не работали в кузнице.
      Эмма Джордж Росс
      Отдел искусства Африки, Океании и [Северной и Южной] Америк, Музей искусства Метрополитан
      Цитируется по:
      Ross, Emma George. "The Age of Iron in West Africa". В Гейльбруннском тайм-лайне истории искусств (Heilbrunn Timeline of Art History. New York: The Metropolitan Museum of Art, 2000). Октябрь 2002:
      http://www.metmuseum.org/toah/hd/iron/hd_iron.htm
      Пояснения к рис. 4:
      Жезл с фигурой женщины
      Датировка: XIX-XX вв.
      Происхождение: с территории государства Мали
      Культура: бамана
      Материал: железо
      Размеры (В х Ш): 165,7 x 17,2 см.
      Тип изделия: металлическая скульптура
      Происхождение предмета: Мемориальная коллекция Майкла С. Рокфеллера (The Michael C. Rockefeller Memorial Collection), передано в дар музею Нельсоном А. Рокфеллером (Nelson A. Rockefeller) в 1979 г.
      Инвентарный номер: 1979.206.223

      [1] Т.е. браки заключались внутри одного рода.
    • Убийство Жонаса Савимби
      Автор: Saygo
      С.А. КОЛОМНИН. КТО ЖЕ УБИЛ САВИМБИ?

      Прошло уже 12 лет как завершилась более чем 25-летняя охота за лидером ангольской повстанческой группировки УНИТА Жонасом Савимби (убит в феврале 2002 г.). С его уходом в Анголе закончилась гражданская война (1975-2002), унесшая жизни не только сотен тысяч ангольцев, но и сотен кубинских1 и нескольких десятков советских солдат и офицеров2.

      До сих пор в зарубежных, да и российских СМИ возникают версии о его гибели, обсуждаются обстоятельства операции по уничтожению главного лидера ангольской оппозиции. Кто-то пытается приписать лавры устранения Савимби американским спецслужбам3, и даже пишут, что в операции по устранению Савимби якобы принимал участие иностранный спецназ. Некоторые издания расследуют и «российский след», предполагая, что Савимби уничтожила «ракета, наведенная по спутниковому телефону» - как в случае с лидером чеченских сепаратистов Джохаром Дудаевым.


      Жонас Савимби


      Антониу Агоштинью Нету


      Жозе Эдуарду душ Сантуш

      Кто же на самом деле убил Савимби? И как?

      В этом материале вас, читатель, ждет интервью с тем, кто руководил операцией по уничтожению Савимби и фактически положил конец гражданской войне в Анголе, - генералом ВС Анголы Симау Карлитушем Уалой.

      КОЛДУН В КАМУФЛЯЖЕ

      Генерал Жонас (на порт. яз. - Жонаш) Савимби на протяжении нескольких десятилетий руководил самой мощной вооруженной оппозиционной группировкой в Анголе - УНИТА (Национальный союз за полную независимость Анголы), опиравшейся на наиболее многочисленный этнос Анголы - овимбунду. Он с 1970-х гг. был бессменным главнокомандующим созданной им армии - ФАЛА (Вооруженные силы освобождения Анголы) - и имел неограниченное влияние на полевых командиров, жестоко пресекая в зародыше даже мысль о возможности договориться с ангольским правительством и лидером МПЛА, президентом Анголы Жозе Эдуарду душ Сантушем.

      С «Черным петухом» (так часто называли и самого Савимби, и всю его организацию по унитовской символике: «Черный петух поет в лучах восходящего солнца») неоднократно пытались договориться. Ему предлагали и почетные должности, и положение, и деньги. При этом его собственность оставалась неприкосновенной.

      Как-то в начале 1980-х гг. во время работы в Анголе в качестве военного переводчика мне довелось побывать в Уамбо4 - одном из красивейших городов Тропической Африки. «Вот дом самого Савимби, - указал на красивый особняк сопровождавший меня ангольский чиновник. - Здесь он жил, пока мы не выбили войска УНИТА из города». - «Можно посмотреть?» - «Да, конечно, там сейчас никто не живет!»

      Входим в роскошный особняк. Меня поразило не столько внутреннее убранство, а то, что в доме сохранилась вся меблировка красного и черного дерева, и ни одна из ценных вещей, принадлежавших главе УНИТА, не была разбита или украдена. Такое впечатление, что дом охранялся тщательнее, чем иной банк.

      Савимби был амбициозен5. Он обладал просто маниакальным стремлением к единоличной власти и отказывался ею с кем-то делиться. Когда в 1992 г. под мощным давлением ООН в Анголе состоялись первые всеобщие выборы с участием УНИТА, он, потерпев поражение, объявил их результаты сфальсифицированными. Глава УНИТА с негодованием отверг предложенную ему ангольским правительством в «качестве компенсации» должность вице-президента страны и приказал своим сторонникам возобновить боевые действия.

      «Уязвленный доктор Ж. Савимби заявил о фальсификации выборов и потребовал аннулировать итоги, пригрозив в противном случае сорвать процесс мирного урегулирования. Однако международные наблюдатели, следившие за ходом выборов, отклонили обвинения, назвав их «в целом свободными и справедливыми»6.

      В ноябре 1994 г. в Лусаке (Замбия) при посредничестве России, США и Португалии было достигнуто новое соглашение о мире и национальном примирении в Анголе. Представители УНИТА сначала подписали соглашение, но буквально через пару часов Савимби передумал. Он стал собирать силы, а в декабре 1998 г. развернул крупномасштабные военные действия против правительственных войск7.

      Савимби нужно было всё или ничего. Похоже, генерал решил сохранить верность клятве, которую он торжественно произнес 1 февраля 1976 г. после разгрома кубинцами своих основных сил под Уамбо. Тогда он публично заявил: «Пока я жив, из буша не выйду»8.

      По оценке его биографа Ф.Бригланда, Савимби был блестяще образован, обладал поистине демоническим обаянием, легко очаровывая своих собеседников глубоким знанием сути проблемы и оригинальностью суждений9. Мой хороший знакомый по работе в вооруженных силах Анголы в 1980-1983 гг., ныне Главнокомандующий ВВС Анголы генерал Франсишку Афонсу (Анга), после смерти Савимби признался: «В этом человеке было что-то поистине колдовское. Поэтому, уничтожив его, мы не победили УНИТА, мы освободили организацию от его чар»10.

      Советские руководители, сделавшие ставку в национально-освободительной войне в Анголе на руководителя МПЛА (Народного движения за освобождение Анголы) Агоштинью Нето11, которого после смерти в 1979 г. сменил Ж.Э. душ Сантуш, тем не менее, допускали возможность, что Савимби рано или поздно может прийти во власть. Об этом свидетельствует и тот факт, что Савимби посещал Москву в апреле 1964 г. и беседовал с рядом руководителей Советского комитета солидарности стран Азии и Африки (СКСАА)12. Не так давно были опубликованы ранее неизвестные свидетельства13 о том, что во время бесед в Москве Савимби просил о приеме в СССР на учебу своих политических и военных представителей14. В дальнейшем Савимби стал явно ориентироваться на Китай, и эти просьбы так и остались без последствий15.

      Но, как вспоминал Б.Путилин, советский резидент ГРУ, работавший в 1975 г. первым секретарем нашего посольства в Браззавиле (Конго-Браззавиль), «Центр настойчиво ставил передо мной задачу наладить контакты не только с руководством МПЛА, но и с представителями других ангольских движений - УНИТА и ФНЛА. Но из Браззавиля это сложно было сделать»16.

      Ситуация кардинальным образом изменилась, когда в конфликт вмешались третьи силы. ФНЛА (Фронт национального освобождения Анголы) во главе с Холденом Роберто принял помощь США и Заира, который перебросил в страну ему на помощь два батальона своих элитных коммандос. А ЮАР приняла решение об оказании военной поддержки УНИТА.

      Все «телодвижения» мятежного генерала Савимби и деятельность его организации тщательно отслеживались соответствующими советскими структурами. Вот выдержки из справки, содержащей оценку деятельности УНИТА, за подписью тогдашнего руководителя ГРУ генерал-полковника В.М.Михайлова (орфография и стилистика оставлены без изменения)17.

      «…Наибольшую опасность для существующего в Анголе прогрессивного строя представляет Национальный союз за полную независимость Анголы (УНИТА)… во главе с Жонасом Савимби… В настоящее время программа-максимум УНИТА ставит конечной целью захват власти в стране.

      …Решение задач по захвату власти в стране руководство УНИТА осуществляет путем достижения промежуточных целей. Так, на 1987 год УНИТА ставит целью: продолжить диверсионно-террористические акции по всей стране, уделяя, по-прежнему, главное внимание подрыву экономики и дестабилизации политической жизни; сорвать проведение крупномасштабной операции правительственных войск на юго-востоке страны; активизировать боевую деятельность в северных и восточных экономических районах с попыткой захвата месторождений алмазов…

      Для достижения поставленных целей руководством УНИТА используются «Вооруженные силы освобождения Анголы» (ФАЛА), численность которых составляет 38 тыс. чел. со штатным оружием и военной техникой.

      Военная подготовка унитовцев осуществляется офицерами ЮАР в лагерях на территории Намибии. Кроме того, в Заире организован ряд учебных пунктов, где под руководством западных инструкторов идет освоение личным составом ФАЛА оружия, поставленного США для Ж.Савимби по линии ЦРУ (противотанковые и зенитные средства).

      …В последние годы руководство УНИТА значительно активизировало свою внешнеполитическую деятельность, стремясь к увеличению военной и финансовой помощи от западных стран.

      Генерал-полковник В. Михайлов
      2 апреля 1987 г.»

      Подобные справки разведывательное ведомство Генштаба составляло и рассылало регулярно, как бы напоминая советским руководителям о том, что Савимби жив и с ним, вполне вероятно, придется иметь дело, если процесс национального примирения в Анголе получит соответствующее развитие.

      НАЙТИ И УНИЧТОЖИТЬ

      Охота за Савимби велась на протяжении нескольких десятилетий. Сначала его безуспешно пытались уничтожить колониальные власти: подсылали агентов, травили ядами. Но «могучего Жонаша» ничего не брало. После провозглашения независимости и прихода МПЛА к власти в ноябре 1975 г. его стали преследовать агенты ангольской секретной службы DISA (Департамент информации и безопасности Анголы) и отряды правительственной армии - ФАПЛА. Однако организация Савимби, оправившись от сокрушительного поражения, нанесенного ей кубинскими войсками в 1975-1976 гг., сражавшимися на стороне МПЛА, потихоньку начала набирать силу, а сам он, хоть и был несколько раз на грани смерти, сумел выжить.

      УНИТА вербовал новых сторонников из числа недовольных новой властью, получал новые и новые дотации от «западных друзей» и постепенно, к началу 1980-х гг., превратился в мощнейшую оппозиционную силу в Анголе. Тогда отряды Савимби практически полностью захватили провинцию Кванду-Кубангу на юго-востоке страны. Именно там, в бесконечной саванне, Савимби и основал свою столицу - Жамбу.

      Она была хорошо оборудована в инженерном отношении, имела разветвленную сеть подземных ходов. Там же был расположен аэродром, построенный южноафриканцами, госпиталь, мощная радиостанция УНИТА «Голос Черного петуха». В Жамбе под руководством иностранных, главным образом, южноафриканских советников проходили подготовку унитовские командиры и диверсанты.

      В начале 1980-х гг. перед вооруженными силами Анголы - ФАПЛА - была поставлена задача: «найти и уничтожить» Савимби, разрушить его радиостанцию «Голос черного петуха». При содействии и непосредственном участии советских военных советников был организован и проведен ряд крупных военных операций в попытке захватить Жамбу. Повстанцев потеснили, но решающего успеха ангольские вооруженные силы не добились.

      Предпринимались попытки «достать» Савимби с воздуха. Кубинское командование по просьбе ангольских властей перебросило несколько самолетов МиГ-21 на юго-восток, поближе к «вотчине» Савимби. Кубинские летчики пытались бомбить Жамбу в 1982-1984 гг.18 Однако успехов не достигли из-за большой удаленности объектов (около 500 км). Летчики были вынуждены брать больше топлива, чем бомб, хотя после каждой такой бомбежки «Черный петух» на время переставал «кукарекать».

      Авиационные удары по логову Савимби наносились и позже, когда из СССР для ангольской авиации были поставлены фронтовые истребители-бомбардировщики Су-22М4. Так, в конце 1989 г. ангольский летчик М. де Пинелаш, подготовленный в СССР, на таком самолете несколько раз вылетал на бомбежку Жамбы19. После этого в западной прессе появилась информация, что Савимби был ранен и несколько месяцев лечился в Европе...

      КОЛДОВСТВО ПРОДОЛЖАЛОСЬ…

      Понимая, что удары ФАПЛА становятся все более частыми и эффективными, а давление международного сообщества усиливается, Савимби согласился на переговоры. По условиям Лусакского протокола от 20 ноября 1994 г. о национальном примирении и прекращении огня в Анголе, УНИТА должен был разоружиться и «интегрироваться» в мирную жизнь. Но Савимби, верный себе, сделал поистине «демонический» ход.

      Приказав в 1997 г. наименее боеспособным своим подразделениям сдать оружие и вместе с рядом генералов влиться в состав объединенной армии20, он со своими ближайшими соратниками перебрался из оставшейся без авиационной поддержки авиации ЮАР Жамбы в центр страны - в Байлунду. А затем двинул свои наиболее боеспособные части на северо-восток и захватил несколько богатейших алмазоносных районов страны. Правительственная армия, к середине 1990-х гг. лишившаяся советского советнического аппарата, поставок оружия и поддержки кубинских войск, которые были выведены из страны, и к тому же связанная по рукам и ногам обязательствами перед ООН, не смогла ему помешать.

      Население в районах Северной Лунды, подконтрольных УНИТА, под дулами автоматов стало добывать алмазы для Савимби. Это давало УНИТА примерно $ 600 млн дохода в год. К концу 1990-х гг. Савимби получил в свое распоряжение около $ 3,7 млрд21 и закупил самое современное оружие по всему миру. Его эмиссары зачастили в США и Европу. Даже появились в… России и странах СНГ: Украине, Казахстане, Молдавии и Белоруссии. Расплачивались наличными. До сих пор вспоминается скандал с задержанием в 1995 г. в аэропорту одного из африканских государств российского самолета «Руслан» с грузом оружия. Самолет следовал из Болгарии в… Эквадор. Но почему через Африку? На самом деле, оружие предназначалось для Анголы. Но кому конкретно? Неизвестно...

      Бесспорным фактом стало то, что когда правительственные войска собрали свои силы в кулак и в 1999 г. разгромили основные базы Савимби в центре страны, там были захвачены колоссальные арсеналы оружия и боеприпасов общим весом около 15 тыс. т, в т.ч. - 15 новеньких установок БМ-21 «Град», 20 самоходных гаубиц, 40 БМП и БТР, около 30 современных танков, несколько десятков комплектов ракет «земля-воздух», десятки зенитных и противотанковых орудий22. Но больше всего международных наблюдателей поразили захваченные у УНИТА наисовременнейшие российские РСЗО «Ураган», официально никогда в Африку не поставлявшиеся23.

      В ходе начавшейся в 1999 г. операции ангольской армии «Рештаурасау» («Восстановление») в течение последующих трех лет войска Савимби были вытеснены из провинций Северная и Южная Лунда, Уамбу, Бие, Маланже, большей части Мошику. Была взята бывшая центральная база и «столица» УНИТА - Жамба. Огромную роль в успехе этого наступления сыграли подготовленные в ангольской армии отряды спецназа, т.н. «охотников», хорошо вооруженных и тренированных солдат, обученных для ближнего боя в саванне. Узел вокруг Савимби стал затягиваться все туже.

      КОГОТОК УВЯЗ, ВСЕЙ ПТИЧКЕ ПРОПАСТЬ…

      В 16 декабря 2001 г. в районе Кассамбы полевой штаб Савимби, постоянно перемещавшийся с места на место, настигли отряды правительственных «охотников». Сам лидер УНИТА едва спасся бегством. Почти сутки, в одиночку, без оружия и телохранителей он брел по саванне. Ему чудом удалось уйти от преследования и достичь одной из полевых баз УНИТА. При бегстве он бросил не только весь свой гардероб и личные вещи, включая несколько раритетных антикварных ружей, но и несколько комплектов новеньких генеральских погон, только что доставленных из Парижа. А к таким вещам Савимби относился очень трепетно.

      В этом бою он лишился и трех своих самых верных и прославившихся исключительной жестокостью телохранителей, с которыми не расставался много лет. Они были захвачены в плен «охотниками». Это был своеобразный знак - охота за «Черным петухом» приближалась к своему логическому концу.

      И, наконец, 22 февраля 2002 г. Савимби с его штабом вновь настиг отряд «охотников» 20-й бригады ангольской армии, которой командовал бригадный генерал Симау Карлитуш Уала - самый молодой на тот период ангольский генерал (ему едва исполнилось 30 лет).

      Вот что он рассказал автору этих строк о проведенной его бригадой операции «Киссонде» («Муравей»), которая закончилась смертью Савимби: «Я был уверен в успехе операции, которую мы назвали “Киссонде”». Савимби, его штаб и сопровождавшие бойцы после многомесячного преследования в саванне были настигнуты «охотниками» в провинции Мошику в районе притоков реки Лунге-Бунгу - Лоли, Лувуей, Лоэй - недалеко от границы с Замбией. До нее оставалось каких-нибудь 50-70 км. Он двигался на восток - рвался туда, где его ждал боеспособный отряд УНИТА.

      Сначала Савимби форсировал Лувуей. Затем, чувствуя преследование, он, в попытке запутать следы, разделил свой отряд на несколько частей. Одна во главе с начальником генштаба ФАЛА генералом «Камортейру» пошла вдоль левого берега Лоли - на запад, другая, руководимая генералом «Сами», переправилась через Лоли и направилась к притоку Лоэй.

      Группа самого Савимби была немногочисленна и включала личных телохранителей и небольшой отряд охраны во главе с генералом «Моле». Он постоянно путал следы, шел то на юг, потом свернул на север. Ему казалось, осталось совсем немного, и он вырвется из кольца. Однако бойцы моей бригады перекрыли все пути к границе с соседней Замбией. И Савимби запаниковал. Когда утром, в районе 7 часов, наши бойцы вышли на след его группы, он почувствовал это и побежал. Около 15 часов дня он столкнулся с нашими отрядами, был атакован и погиб в перестрелке».

      В заключение нашего с ним разговора генерал Уала признался: «Я - военный. Я был рад, что выполнил свою задачу. Но это была не радость по поводу смерти еще одного ангольца, а надежда на то, что с его гибелью братоубийственная война в Анголе прекратится».

      Что же. Подведем итог.

      К смерти Савимби американский спецназ никакого отношения не имеет. Как и пуски ракет, «наведенные по спутниковому телефону». Роковой для непримиримого лидера УНИТА стала автоматная очередь рядового ангольского солдата из советского АК-74. Но «русский след» в уничтожении Савимби не ограничивался только этим автоматом. Дело в том, что еще с середины 1980-х гг. советские военные советники начали готовить ангольских «охотников» - спецназ.

      И кто готовил! Начиная с 1984 г., в Анголе работала большая группа советских спецназовцев из спецподразделения КГБ СССР «Вымпел». Оно создавалось для выполнения специальных заданий за рубежом.

      Сотрудники «Вымпела» работали в Анголе в качестве советников. Помогали ангольцам создавать специальные подразделения по борьбе с УНИТА и ЮАР. Но одновременно трудились и «на себя», отрабатывая методы и приемы действий в условиях «африканской действительности»24. Прикидывали цели, выбирали объекты возможного воздействия на противника, прорабатывали возможные варианты проведения операций (как учебных, так и боевых) и средства для их осуществления, в т.ч. и в сопредельных с Анголой странах. Через Анголу «прошло» несколько десятков сотрудников «Вымпела». Среди них - А.Михайленко, П.Суслов, В.Кикоть, К.Сивов, В.Уколов, Ю.Пеньков, В.Смыслов, А.Евглевский, а также Я.Семёнов, руководитель спецгруппы «Зенит» во время штурма дворца Амина в Афганистане в декабре 1979 г.25

      Сотрудник «Вымпела» Петр Суслов с товарищами буквально с нуля создали Управление специальных операций МВД Анголы. За отвагу и благородство ангольцы даже дали ему «Nome de Guerra» (военное имя) - «Valente» (Храбрый)26. Он проработал в стране более трех лет27. За это время подготовил десятки спецназовцев и непосредственно «сопровождал» несколько важнейших операций против УНИТА и диверсионных групп южноафриканского спецназа. Но самое главное - П.Суслов и его товарищи создали в Анголе систему. Заложили фундамент. Базу высокопрофессионального спецназа. Который впоследствии и уничтожил Савимби.

      После гибели Савимби военная организация УНИТА стала разваливаться как «карточный домик». Но правительство Ж.Э. душ Сантуша поступило гуманно. Было заключено соглашение, которое предусматривало демилитаризацию УНИТА и интеграцию его бывших военнослужащих в ряды ангольской армии. Оставшиеся без своего непримиримого лидера унитовские генералы довольно быстро согласились на переговоры.

      Всего в вооруженные силы Анголы были зачислены более 5 тыс. бывших оппозиционеров, в т.ч. 30 генералов, 800 офицеров и унтер-офицеров, 4177 солдат и сержантов; в распоряжение Генштаба ВС Анголы - 18 бывших унитовских генералов. Кроме того, еще 40 офицеров, среди которых три генерал-майора ФАЛА, были приняты в ряды Национальной полиции Анголы28.

      Этот сложный и напряженный процесс завершился 2 августа 2002 г. - день, ознаменовавший собой окончательный роспуск унитовских вооруженных формирований и превращение УНИТА в чисто политическую организацию, готовую играть по правилам демократии.

      * * *

      Самый молодой генерал ангольских вооруженных сил, человек, командовавший операцией «Киссонде», приведшей к ликвидации Савимби, был зачислен в резерв и направлен на учебу в Россию - в Военную академию им. Фрунзе29. От греха подальше. Мало ли, вдруг, кто-то из оставшихся в живых непримиримых унитовцев задумает отомстить человеку, уничтожившему Савимби?

      ПРИМЕЧАНИЯ

      1. Всего с 1975 по конец 1980.х гг. в Анголе погибли 2077 кубинцев // Выступление президента Кубы Фиделя Кастро 2 декабря 2005 г. на юбилейном митинге в честь 49-й годовщины высадки с яхты «Гранма» (Дня Революционных вооруженных сил) и 30-й годовщины с начала кубинской военной миссии в Анголе.
      2. По данным Союза ветеранов Анголы, в период с 1975 по 1992 гг. в Анголе при выполнении своего служебного и интернационального долга погибло более 80 советских граждан. См.: Книга памяти - veteranangola.ru/main/bookmem/dekabr79
      3. Савимби умер, война продолжается // Красная Звезда - old.redstar.ru/2002/02/28_02/3_02.html
      4. Португальцы, владевшие Анголой вплоть до ноября 1975 г., планировали именно сюда перенести столицу Анголы из Луанды.
      5. См.: Шубин В.Г. Горячая «холодная война». М., ЯСК, 2013. С. 34.
      6. Токарев А.А. Черный петух Анголы // Азия и Африка сегодня. 2002. № 6.
      7. Ангола. Этносы и нация // Материалы научного коллоквиума. Посольство Анголы в РФ. Москва, 2003. С. 79.
      8. Stockwell J. CIA contra Angola. União Dos Escritores Angolanos, Luanda. 1980.
      9. Brigland F. Jonas Savimbi: A Key to Africa. Johannesburg: Macmillan South Africa, 1986.
      10. Беседа автора с Ф.Афонсу. 11 октября 2007 г., Москва.
      11. Отношения между Москвой и А.Нето были достаточно сложными, его неоднократно критиковали за «игнорирование… национального вопроса при формировании руководящих органов, недооценку политико-воспитательной работы и единоличные методы руководства» в МПЛА. Подробнее см.: Шубин В.Г. Указ. соч. Глава «Зигзаги истории».
      12. Шубин В.Г. Указ. соч. С. 34.
      13. Личный архив работника Международного отдела ЦК КПСС Э.Капского, переданного его вдовой в Институт Африки РАН. - См.: Шубин В.Г.Указ. соч. С. 35.
      14. Там же. С. 34-35.
      15. Во время визита в Пекин в 1965 г. Ж.Савимби получил поддержку Мао Цзэдуна, помощь финансами и в подготовке военных кадров. См.: Токарев А.А. Указ. соч.
      16. Беседа автора с Б.Г.Путилиным. Ноябрь 2004 г., Москва. Подробнее см.: Коломнин С.А. Русский спецназ в Африке. М., Эксмо, Яуза. 2002.
      17. Из личного архива автора. Документ передан в Музей Союза ветеранов Анголы в Москве. Полностью документ опубликован в книге: Коломнин С.А. Указ. соч. С. 200.
      18. Автор участвовал в подготовке этих боевых вылетов, в 1980-1983 гг. работал в качестве военного переводчика группы советских военных советников при ВВС Анголы. Подробнее см.: Коломнин С.А. Указ. соч. С. 205-216.
      19. Воспоминания Главного военного советника в Анголе генерал-полковника К.Я.Курочкина // Ангола - 30 лет независимости и 3 года мира. М., ООО «ПРАД», 2005.
      20. С февраля 1997 г., когда в Анголе было сформировано правительство национального примирения и созданы единые вооруженные силы, в стране около полутора лет сохранялась спокойная остановка, однако процесс национального примирения был сорван Савимби. - См.: Ангола. Этносы и нация… С. 70.
      21. Там же. С. 71.
      22. Интервью автора с военным атташе Анголы в Москве генералом Луишем Инасиу Мушиту // Журнал МО РФ «Ориентир», ноябрь 2004 г.
      23. Там же.
      24. Евдокимов П.Спецназ холодной войны // Спецназ России. 2006, № 8 (119).
      25. Беседа автора с членом Союза ветеранов Анголы П.Е.Сусловым. Ноябрь 2008 г., Москва.
      26. Почетное «Nome de Guerra» (военное имя, кличка) носят практически все ангольские руководители, участвовавшие в партизанской войне против португальцев. Часто оно заменяет настоящее, данное при рождении, имя.
      27. Евдокимов П.Указ. соч.
      28. Интервью автора с военным атташе Анголы в Москве генералом Луишем Инасиу Мушиту…
      29. Генерал С.К.Уала успешно окончил Военную академию им. Фрунзе в Москве и возвратился в Анголу. Сейчас занимает высокий пост в ангольских вооруженных силах.

      Азия и Африка сегодня, 2014, № 2, С. 66-70.