Saygo

Битва на реке Инд в 1221 году

1 сообщение в этой теме

ТИМОХИН Д. М. АРАБО-ПЕРСИДСКИЕ ИСТОРИКИ О БИТВЕ НА РЕКЕ ИНД МЕЖДУ ВОЙСКАМИ ЧИНГИСХАНА И ДЖАЛАЛ АД-ДИНА МАНКБУРНЫ В 1221 ГОДУ

Одним из ключевых событий завоевания монголами Центральной Азии, стала битва 1221 года на реке Инд между войсками Чингисхана и последне­го правителя Хорезма - Джалал ад-Дина Манкбурны. В битве окончательно была уничтожена военная сила, которая противостояла монгольскому заво­еванию Хорезма и после победы Чингисхана в этом сражении хорезмийская империя перестала существовать. Это сражение было самым крупным во­енным столкновением за весь период покорения Центральной Азии монго­лами, что отмечалось историками-современниками этого события. Отметим, что руководителями противоборствующих сторон были наиболее яркие по­литические деятели того времени - Чингисхан и Джалал ад-Дин Манкбурны. Фактически в битве у реки Инд решалось не только, кто будет управлять впоследствии Центральной Азией, но и по какому пути развития пойдет ука­занный регион в будущем. Победа монголов в этом сражении означала, что путь завоевателям дальше на запад с этого момента был открыт, поскольку в Центральной Азии не оставалось сколько-нибудь серьезной политической силы, способной задержать монголов в этом регионе.

Значение битвы у реки Инд понимали уже современники монгольской экс­пансии, что подчеркивается вниманием историков этой эпохи к данному сра­жению. Последующие арабские и персидские историки не только не забывают о поражении Джалал ад-Дина Манкбурны в битве с Чингисханом, но и уделяют этому событию особое внимание. Все это говорит о том, что в глазах арабских и персидских историков значение сражения не теряется, несмотря на то, что после него прошли столетия. В этой статье предпринята попытка представить картину битвы у реки Инд, и в некоторой степени суммировать все описания данного сражения арабскими и персидскими историками, чтобы, с одной сторо­ны, понять эволюцию самой информации о нем в этих сочинениях, а с другой - изучить эволюцию взглядов на это событие. Все это предполагает две плоско­сти изучения битвы на реке Инд, историческую и историографическую, которые позволяют изучить и само сражение и его описания. Нельзя не отметить, что битве у реки Инд до сих пор не посвящено специального исследования, как в отечественном, так и в зарубежном востоковедении. Эта статья должна в неко­торой степени заполнить ту историографическую лакуну, которая сложилось в изучении указанного сражения в современной науке.

Прежде чем рассматривать само сражение у реки Инд, кратко рассмотрим ситуацию в Центральной Азии после вторжения войск Чингисхана. С 1219 г. по 1220 г. под властью монголов уже находились Хорасан и Мавераннахр. Крупнейшие города Отрар, Гургандж, Бухара и Самарканд были взяты штур­мом и разграблены монгольскими войсками. В 1220-м году умер хорезмшах Кутб ад-Дин Мухаммад, перед смертью передавший власть в уже разгром­ленной державе своему сыну, Джалал ад-Дину Манкбурны. «Узы власти по­рвались, устои державы ослаблены и разрушены. Стало ясно, какие цели у этого врага: его когти и зубы крепко вцепились в страну. Отомстить за меня может лишь мой сын Манкбурны. И вот я назначаю его наследником пре­стола1».

После неудачной попытки закрепиться в Гургандже, новый хорезмшах Джалал ад-Дин Манкбурны бежит из этого города с целью собрать войска в еще не захваченных монголами регионах своего государства. До конца фев­раля 1221 г. Джалал ад-Дин собирал войска в Нишапуре, но закончить сбор монголы ему не дали, и новый султан двинулся в сторону Газны. Около Кан­дагара к нему присоединился Амин ал-Мульк, его двоюродный дядя, с 10 тысячами тюрок. Это войско разбило монголов у Кандагара. «Они (монголы) полагали, что враг только и бежит от них, подобно газели, что никто не со­бирается нападать, что копья сопротивления притуплены, и некому действо­вать ими. И когда, вдруг, они увидели эти копья, которые жаждут их горла и стремятся достать их сердца, они оседлали спину бегства2». После победы в битве при Кандагаре султан прибыл в Газну: «Джалал ад-Дин же направился в Газну и вступил в нее славно, победно, прославляя Аллаха за то, что об­легчил ему дело успеха3». По мнению В. В. Бартольда битва при Кандагаре была незначительной. В. В. Бартольд исходил из следующих соображений: во-первых, вряд ли крупный монгольский отряд мог действовать так далеко на юге, поскольку основные силы монголов были задействованы в Хорасане; во-вторых, нигде, кроме ан-Насави, этот факт не упоминается. Аргументиро­ванность точки зрения В. В. Бартольда на данную проблему заставляет при­знать события битвы под Кандагаром скорее столкновением, чем сражением в полном смысле этого слова.

Новый султан отправился именно в Газну, потому что именно Газна была центром его «удела» - области, отданной ему отцом накануне войны. Здесь Джалал ад-Дин мог опереться на значительные силы, и поддержка со сто­роны местного населения была ему обеспечена, именно в этой области он мог оказывать длительное сопротивление монголам. Движение к Газне было обусловлено и тем, что Джалал ад-Дин, по-видимому, придерживался одного из планов военных действий, озвученных на военном совете Хорезма в 1219 году: отступить в сторону Газны, а если не удастся оказать сопротивление там - отойти в Индию.

В сочинении Джузджани при описании бегства султана в Газну появля­ются определенного рода мистические сюжеты, связанные с султаном Джалал ад-Дином Манкбурны. «Надежные люди сообщают, что Джалал ад-Дин в этой пустыне увидел святого Хызра, который предсказал его верховную власть, однако с условием, что лишь кровь немусульман будет пролита его рукой»4. Подобного рода сюжет призван играть двоякую роль. С одной сто­роны, он подчеркивает значимость фигуры султана в мусульманском мире того времени, так как Хызр является лишь избранной и наиболее значимой в исламе личностью. С другой стороны, этот сюжет призван объяснить ко­нечное поражение и гибель султана Джалал ад-Дина в 1231 году: нарушив обещание не проливать мусульманской крови, султан был наказан - лишен жизни и престола. Причем, даже этот факт призван не умалить значение сул­тана, а лишь подчеркнуть то, что за кровь мусульман могут быть наказаны даже столь великие люди, как Джалал ад-Дин.

«Джалал ад-Дин прибыл в Газну в 618 г.х. (1221 г.). Здесь к нему присо­единились предводители племенного отряда халаджей Сайф ад-Дин Играк, владетель Балха Азам-малик, глава ополчения афганцев Музаффар-малик и предводитель карлукского отряда ал-Хасан - каждый из них имел под на­чалом 30 тысяч воинов. Сам Джалал ад-Дин имел под командой 60 тысяч, а Амин ал-Мульк - 40 тысяч5». Данные о количестве войск З. М. Буниятов взял, видимо, у ан-Насави. Однако общее количество сил - 190 тысяч человек - если исходить из написанного ан-Насави, представляются завышенным. В.В. Бартольд настаивает, что войско «союзников» Джалал ад-Дина было всего 30 тысяч человек. «Джалал ад-Дин прибыл в Газну вместе с Амин ал-Мульком и 30 тысяч войска; такое же количество войска, по словам Насави, присоеди­нилось к нему в Газне; приблизительно такую же цифру дает Джувейни, ко­торый, однако, в другом месте говорит, что под начальством Амин ал-Мулька находилось 50 тысяч, под командованием Сейф ад-Дина Аграка - 40 тысяч человек6». Видимо, общая численность войска не превышала упомянутых В.В. Бартольдом 60 тысяч человек, то есть 30 тысяч войск «союзников» и войско Джалал ад-Дина и Амин ал-Мулька также состояло из 30 тысяч чело­век. Несмотря на это, силы Джалал ад-Дина возросли, и он начал активные действия против монголов.

«Он занял позицию у Первана. Отсюда он (Джалал ад-Дин), прежде все­го, разбил монгольский отряд, осаждавший крепость Валиян в Тохаристане. Монголы потеряли до 1000 человек убитыми, переправились через реку (вероятно Пянджшир) и разрушили мост; этим они настолько задержали вра­гов, что успели благополучно вернуться к Чингисхану7».

Именно здесь, у Первана, недалеко от Газны, произошло одно из са­мых крупных сражений времен монгольского нашествия на Хорезм. Про­тив Джалал ад-Дина была послана 45-тысячная армия под командовани­ем Шики-Хутуху-нойона, и у Первана разыгралась двухдневная битва. «Джалал ад-Дин выступил навстречу этой армии; на расстоянии фарсаха от Первана произошла битва; правым крылом мусульман начальство­вал Амин ал-Мульк, левым Аграк; мусульмане сражались, держа коней за поводья. Битва продолжалась два дня; по рассказу Джувейни, Шики- Хутуху-нойон в ночь на второй день битвы приказал своим воинам изго­товить из войлока куклы всадников, чтобы враг подумал, что монголы по­лучили подкрепление. Хитрость сначала имела успех, но Джалал ад-Дину удалось ободрить своих воинов. Когда монголы были утомлены битвой, Джалал ад-Дин посадил своих воинов на коней и произвел общую ата­ку, решившую исход сражения. Шики-Хутуху только с незначительными остатками своего войска вернулся к Чингисхану8».

Победа Джалал ад-Дина при Перване не принесла хорезмийцам столь ожидаемого перелома в войне. Не суждено было, и воспользоваться ее плодами: повздорив из-за добычи, военачальники отрядов халаджей, пуштунов и карлуков вместе со своими воинами покинули султана. «Слу­чилось так, что к этому времени войска халаджей [и карлуков] под пред­водительством Сайф ад-Дина Играка, А'зам-Малика и Музаффар-Малика в гневе покинули Джалал ад-Дина как раз тогда, когда он больше всего нуждался в их присутствии и их помощи. А причина этого была в том, что когда они разбили сына Чингисхана у Первана, то тюрки при разделе добычи, доставленной им Аллахом, поспорили с ними на [свой] позор, печатью которого они были клеймены и его огнем таврованы. Некоторые из тюрок Амин-Малика даже оспаривали у А'зам-Малика коня из татар­ской конницы, и спор между ними затянулся. Тюрк ударил его своей пле­тью, и это вызвало возмущение в их душах и ненависть в их сердцах. В их умах закипела злоба, так как они видели, что не могут добиться спра­ведливого дележа. И как ни старался Джалал ад-Дин удовлетворить их, тюрки становились еще злее и несдержаннее в своем обращении и в от­сутствии учтивости, у них было мало опыта в этих делах, и они не хотели видеть, каковы будут последствия. Чужеземцы (ал-гураба')9 жаловались друг другу, что эти тюрки считают, что татары не из рода людского, они не знают страха, так как мечи не оставляют на них следа, и они не от­ступают, ибо на них не действуют копья. Но ведь мы видели, как мечи расправлялись с их суставами, а с племенами — копья и камни, [как] они довольствовались обетом, который нарушается, и соглашением, которое расторгается. [Они совершали это] «превознесением на земле и ухищре­нием зла. Но злое ухищрение окружает только обладателей его» (Коран XXXV, 41 (43)). Когда Джалал ад-Дин ублаготворял их, чтобы возвратить, и направлял послов для заключения прочного союза, тюрки отвечали не­навистью. «Дело Аллаха было решением предрешенным» (Коран XXXIII, 38 (38)), и они покинули его. Таким образом, государи этого дома (Хорезмшахов) совершили ошибку, взяв в помощь тюрок против такого же племени из числа многобожников. Ведь кто сражается без непоколебимой веры и твердой убежденности, не надеется на воздаяние и не боится [ад­ских] мучений, не гарантирован от слабости при нужде и от того, чтобы следовать своим желаниям в любое время и ежечасно. Да!»10.

В итоге, при приближении самого Чингисхана, султан оставил Газну и двинулся в сторону Синда (область у реки Инд). Монголы преследовали его, но около Гардиза Джалал ад-Дин разбил их авангард. Султан, вероятно, ис­пользуя все тот же план сохранения войска, отступил в Индию. Около Инда его настигла армия Чингисхана, и он вынужден был дать сражение. Ни у В. В. Бартольда, ни у З. М. Буниятова мы не нашли точных цифр, определяю­щих численность войска противников. Предполагается, что у султана было не более 30 тысяч из 60 тысяч воинов, которые сражались с ним у Первана, поскольку ополчения халаджей, пуштунов и карлуков покинули его, а они составляли половину имевшихся у него сил. Численность воинов Чингисха­на было явно больше: с ним были его сыновья со своими туменами. Битва при Инде - самое важное сражение в жизни султана, и не его вина, что он его проиграл.

«По рассказу Насави, центр мусульманского войска, под начальством самого Джалал ад-Дина, смял монголов, и сам Чингисхан уже обратился в бегство, но битву решило нападение 10000 монгольских бахадуров, до тех пор стоявших в засаде, на правое крыло мусульман, под начальством Амин ал-Мулька. Сын Джалал ад-Дин лет семи или восьми был взят в плен и убит; свою мать, жену и других женщин Джалал ад-Дин сам велел бросить в воду, чтобы они не достались монголам11».

У Казвини дается краткое описание этой битвы: «В шаввале года 618 (18 нояб.-18 дек. 1221 г.) Чингисхан дал ему бой на берегах Инда и был победителем. Султан Джалал ад-Дин переправился через реку без судна с 700 воинами; в итоге он (Джалал ад-Дин) спасся только с 7 воинами12». При переправе Джалал ад-Дина, Чингисхан сказал о султане: «Только та­кой сын должен быть у отца! Раз он сумел выйти невредимым из такой битвы и выбраться из такой пучины на берег спасения, от него происте­кут множество деяний и бесчисленные смуты!13».

Более подробный рассказ об этом событии мы видим в сочинении Джувейни. «Увидав его плывущим по реке, Чингисхан подъехал к самому краю берега. Монголы хотели было броситься за ним, но он их остановил. Они опустили луки, и те, кто был свидетелем этого, рассказывали, что, докуда долетали их стрелы, вода в реке была красной от крови. А что до султана, то он вышел из воды с мечом, копьем и щитом. Чингисхан и все монголы в из­умлении приложили руки к губам. Чингисхан, увидав тот подвиг, сказал, об­ратившись к своим сыновьям: «Вот о каких сыновьях мечтает каждый отец! Избежав двух водоворотов - воды и огня - и достигнув берега безопасности, он совершит множество славных дел и станет причиной неисчислимых бед­ствий. Как может разумный человек не принимать его в расчет?»14.

Чем объяснить восторженное описание действий султана Джалал ад-Дина в битве при Инде в придворной монгольской историографии? Возможно, в глазах монгольских правителей Персии Джалал ад-Дин Манкбурны оставал­ся достойным противником Чингисхана, противником, который сражается до конца. Известно, что наиболее упорно сопротивляющихся врагов монго­лы не просто оставляли в живых, но и отпускали на свободу, подчеркивая свое уважительное отношение к чужой доблести. Видимо, примерно тоже самое произошло и с Джалал ад-Дином Манкбурны, к которому, несмотря на его гибель, монголы продолжали относиться с уважением, что нашло свое отражение в персидских источниках этого периода. Нельзя исключать, что подобное отношение монгольских правителей к султану Джалал ад-Дину является лишь «официальным узаконением» существовавшего порядка ве­щей, который им было не под силу изменить: отношение к данной личности подвластного им мусульманского населения было вполне предсказуемым, и монголы с этим считались, поэтому необходимо было это отношение под­держивать, но держать при этом в определенных рамках.

Рашид ад-Дин пишет и о том, что перед боем на реке Инд Чингисхан сказал своим воинам: «Не поражайте султана стрелой, приложите все старание, что­бы какой-нибудь уловкой захватить его живым!15». Такое отношение со стороны Чингисхана к султану Джалал ад-Дину, если подобный приказ имел место, го­ворит нам о том, что султан в глазах монголов был великим полководцем и до­стойным соперником, пленить которого большая честь для любого монгольского воина. Желание сохранить жизнь султану не единственный пример монгольско­го великодушия, подобного отношения заслужили многие военачальники, долго сопротивлявшиеся монголам, воюя за своего господина и за свое государство.

Показательно, что подобное же описание битвы на реке Инд мы встречаем и в сочинении Банакети «Тарих-е Банакети», написанном в 1317 году, которое является компиляцией Рашид ад-Дина. «Чингисхан от крайнего удивления ру­кой рот прикрыл, к сыновьям своим обратился и сказал: «Только столь превос­ходный сын должен быть у отца. Во всей вселенной человека подобного этому не видел, ни в прежние времена о таком не слышал! Поскольку горнило войны и водоворот его на берег спасения выбросил; от него дела многие и смуты ве­ликие проистекут!»»16. Это подчеркивает тот факт, что традиции описания дея­тельности Джалал ад-Дина, заложенные в трудах Джувейни и Рашид ад-Дина, продолжали существовать и в более поздних источниках, частично меняясь, но сохраняя общую направленность. Труд Банакети лишний раз подчеркивает, на­сколько данный образ Джалал ад-Дина, сформированный более ранними авто­рами, прижился в арабо-персидской средневековой историографии монгольско­го нашествия на Центральную Азию.

 

During_the_battle_of_Indus.jpg

Alal_al-Din_Khwarazm-Shah_crossing_the_r


Исход этого сражения предопределил дальнейшее развитие событий: монголы стали господствовать в Центральной Азии. Джалал ад-Дин больше не имел возможности противостоять Чингисхану, и, видимо, распрощался с надеждой отвоевать Хорасан и Мавераннахр.

После битвы на реке Инд в Хорасане, Мавераннахре и области Гура более не было сил, способных противостоять монголам. Восстание в Герате в 1221 г. как отголосок на победу при Перване, было подавлено монголами с такой жестокостью, что после этого не наблюдается восстаний в других городах. Следует отметить героизм жителей этого города, сопротивлявшихся мон­голам с ноября 1221 по июнь 1222 года. «Это сопротивление было долгим и героическим. Так было до июня следующего (1222) года, когда монголам все-таки удалось взять город. Ельджигидей выполнил инструкции: все насе­ление должно быть убито, «и не осталось головы с телом, ни тела с головой». Сейфи определяет количество убитых как примерно 1 600 000 (сочинение Джузджани упоминает, что в одном квартале насчитывалось 600000 убитых и на этой базе оценивает общее число во всем городе, как 2 400 000)»17. Циф­ры, конечно, преувеличены, но дают представление о жестокости монголов. В труде Ибн Абу Усабийа приводятся следующие слова. «Наджиб ад-Дин Абу Хамид Мухаммад ибн али ибн Умар Ac-Самарканди - достойный и ис­кусный врач; ему принадлежат великолепные книги и знаменитые сочинения. Он был убит в числе жителей города Герата, когда в него вошли монголы»18. Монголы не щадили никого, и лучшие умы Востока погибали от их рук.

С 1222 по конец 1223 гг. Чингисхан был занят покорением Афганистана и Северной Индии, но крупных боевых действий лично Чингисхан в это время уже не вел: в основном этим занимались его полководцы. В указанный период Чингисхан решил возвращаться в Монголию, чтобы пополнить свои войска, а также для подготовки к походу против тангутов. Задержавшись на территории Средней Азии до конца 1223 года, чтобы собрать в один кулак все крупные отряды монголов, действовавшие здесь, уже в начале 1224 года Чингисхан навсегда покидает пределы Средней Азии.

Подытоживая вышеизложенное, следует отметить, что проводившаяся после захвата монголами Хорасана и Мавераннахра попытка Джалал ад-Дина Манкбурны организовать сопротивление захватчикам была неудачной. Главную роль в этом сыграла, на наш взгляд, неспособность хорезмшаха на сколько-нибудь длительный срок объединить в одно целое различные на­родности и племена, входившие в его армию. Не сумев водворить порядок в рядах своего войска, хорезмшах остался с минимальными силами против своего главного соперника, Чингисхана, когда основную военную силу хорезмийской армии составляли тюрки, на которых Джалал ад-Дин будет опи­раться в последующие годы своей жизни. Возможно, явный раскол внутри его армии привел к поражению в битве на реке Инд, которая в ином случае могла бы закончиться с другим результатом.

Сражение на реке Инд стало поворотным моментом в истории Централь­ной Азии, поскольку после этого не осталось сколько-нибудь серьезных про­тивников у монгольских завоевателей в этом регионе. Даже Джалал ад-Дин Манкбурны после этого поражения своей армии больше не пытался помешать монгольскому господству в Центральной Азии, предпочитая создавать соб­ственное государство сначала в Северной Индии, а затем в Западном Иране и Кавказе. Хотя армия хорезмийцев уступала монголам в численности, Джалал ад-Дину удалось организовать достойное сопротивление войскам Чингисха­на. Бой на реке Инд следует признать одним из наиболее ярких и героиче­ских событий эпохи монгольского нашествия на Центральную Азию.

Битва при реке Инд была подробнейшим образом описана как современ­никами события, так и последующими арабо-персидскими историками. Эти историки подробнейшим образом фиксируют информацию о том, что про­исходило накануне столкновения между Чингисханом и Джалал ад-Дином, благодаря чему стало известно о разногласиях внутри армии хорезмшаха и ее фактическом распаде. Поскольку историкам необходим был образ хорезм­шаха как непреклонного противника монголов, то присутствие подробной информации такого рода в рамках придворной монгольской историографии требует пояснения. Эволюция образа хорезмшаха Джалал ад-Дина Манкбур­ны в персидских исторических сочинениях завершается тем, что в составе придворной монгольской историографии его изображают как великого пол­ководца и противника монголов. Поскольку для заказчиков исторических трудов, монгольских правителей Ирана, было важно подчеркнуть, что имен­но хорезмшах был единственным достойным соперником Чингисхана в ходе центральноазиатской кампании, что, в свою очередь, подчеркивало величие Чингисхана, который смог победить столь грозного соперника. В поздних арабских исторических сочинениях образ хорезмшаха меняется в меньшей степени и Джалал ад-Дин продолжает оставаться главным противником мон­голов. Процесс создания такого образа хорезмшаха особенно заметен при описании персидскими историками деталей битвы на реке Инд, что и было подчеркнуто в этой статье.

Примечания

1. Ан-Насави. Жизнеописание султана Джалал ад-Дина Манкбурны / Пер. З. М. Буниятов. Баку, 1973. С. 100.
2. Ан-Насави. Указ. соч. С. 109.
3. Ан-Насави. Жизнеописание султана Джалал ад-Дина Манкбурны / Пер. З. М. Буниятов. Баку, 1973. С. 100.
4. Djuzdjani. Tabakat-i Nasiri / Trad. H. G. Raverty. Calcutta, 1960. Vol. 1. P. 287.
5. Буниятов З.М. Государство Хорезмшахов-Ануштегинидов 1097-1231 г. М., 1986. 2С.156.
6. Бартольд В.В. Туркестан в эпоху монгольского нашествия / В. В. Бартольд. Сочинения. М., 1963. Т. 1. С.508.
7. Бартольд В.В. Указ. соч. С. 509.
8. Там же. С.509.
9. Здесь имеются в виду гурцы и афганцы - прим. переводчика.
10. Ан-Насави. Указ. соч. С. 100-101.
11. Бартольд В.В. Указ. соч. С.513.
12. Hamdallah Kazvini. Tarilii gouzide / Trad. Y. Le Strange. Paris, 1903. Vol. I. P. 420.
13. Рашид ад-Дин. Сборник летописей: в 3 т. / Пер.: А. К. Аренус, Ю. П. Верховский, О.И. Смирнова, Л.А. Хетагуров. М., 2002. т.1 кн.2 С.223.
14. Джувейни. Чингисхан. История завоевателя мира / Пер. Е. Е. Харитонова. М., 2004. С. 291.
15. Джувейни. Указ. соч. С. 223
16. Источники по истории Ирана / Коммент. Исмаила Хакеми. Тегеран, 1971. Р. 133-134..
17. Cambridge History of Iran / red.: J. A. Boyle. Cambridge, 1968. vol. 5.P. 316.
18. Ибн Абу Усабийа. Источники сведений о разрядах врачей.// Материалы по истории Средней и Центральной Азии/Ахмедов Б.А. Ташкент, 1988. С. 99.

Литература

1. Ан-Насави. Жизнеописание султана Джалал ад-Дина Манкбурны / Пер. З. М. Буниятов. Баку, 1973. 450 с.
2. Бартольд В. В. Туркестан в эпоху монгольского нашествия / В. В. Бар­тольд. Сочинения. М., 1963. Т. 1. 760 с.
3. Буниятов З. М. Государство Хорезмшахов-Ануштегинидов 1097-1231 г. М., 1986. 247 с.
4. Джувейни. Чингисхан. История завоевателя мира / Пер. Е. Е. Харито­нова. М., 2004. 690 с.
5. Ибн Абу Усабиийа. Уйун ал-анба фи-табакат ал-атиба (Источники све­дений о разрядах врачей) // Материалы по истории Средней и Цен­тральной Азии X-XIX в. / Отв. ред. Б. А. Ахмедов. Ташкент, 1988. С. 95-102.
6. Источники по истории Ирана / Сост. И. Хакеми. Тегеран, 1971. 170 с.
7. Рашид ад-Дин. Сборник летописей: в 3 т. / Пер.: А. К. Аренус, Ю. П. Верховский, О.И. Смирнова, Л.A. Хетагуров. М., 2002. Кн. 1-2.
8. Cambridge History of Iran / Red. : J. A. Boyle. Cambridge, 1968. Vol. 5. 763 p.
9. Djuzdjani. Tabakat-i Nasiri / Trad. H. G. Raverty. Calcutta, 1960. Vol. 1-2.
10. Hamdallah Kazvini. Tarihi gouzide / Trad. Y. Le Strange. Paris, 1903. Vol. I. 732 p.

Иран-наме. - 2008. - № 2. - С. 127 - 135.

Поделиться сообщением


Ссылка на сообщение
Поделиться на других сайтах

Пожалуйста, войдите для комментирования

Вы сможете оставить комментарий после входа



Войти сейчас

  • Похожие публикации

    • Плавания полинезийцев
      Автор: Чжан Гэда
      Кстати, о пресловутых "секретах древних мореходах" - есть ли в неполитизированных трудах, где не воспеваются "утраченные знания древних", сведения, что было общение не только между близлежащими, но и отдаленными архипелагами и островами?
      А то есть тенденция прославить полинезийцев, как супермореходов, все знавших и все умевших.
      Например, есть ли сведения, что жители Рапа-нуи хоть раз с него куда-то выбирались?
    • Каталог гор и морей (Шань хай цзин) - (Восточная коллекция) - 2004
      Автор: foliant25
      Просмотреть файл Каталог гор и морей (Шань хай цзин) - (Восточная коллекция) - 2004
      PDF, отсканированные стр., оглавление.
      Перевод и комментарий Э. М. Яншиной, 2-е испр. издание, 2004 г. 
      Серия -- Восточная коллекция.
      ISBN 5-8062-0086-8 (Наталис)
      ISBN 5-7905-2703-5 (Рипол Классик)
      "В книге публикуется перевод древнекитайского памятника «Шань хай цзин» — важнейшего источника естественнонаучных знаний, мифологии, религии и этнографии Китая IV-I вв. до н. э. Перевод снабжен предисловием и комментарием, где освещаются проблемы, связанные с изучением этого памятника."
      Оглавление:

       
      Автор foliant25 Добавлен 01.08.2019 Категория Китай
    • «Чжу фань чжи» («Описание иноземных стран») Чжао Жугуа ― важнейший историко-географический источник китайского средневековья. 2018
      Автор: foliant25
      Просмотреть файл «Чжу фань чжи» («Описание иноземных стран») Чжао Жугуа ― важнейший историко-географический источник китайского средневековья. 2018
      «Чжу фань чжи» («Описание иноземных стран») Чжао Жугуа ― важнейший историко-географический источник китайского средневековья. 2018
      PDF
      Исследование, перевод с китайского, комментарий и приложения М. Ю. Ульянова; научный редактор Д. В. Деопик.
      Китайское средневековое историко-географическое описание зарубежных стран «Чжу фань чжи», созданное чиновником Чжао Жугуа в XIII в., включает сведения об известных китайцам в период Южная Сун (1127–1279) государствах и народах от Японии на востоке до Египта и Италии на западе. Этот ценный исторический памятник, содержащий уникальные сообщения о различных сторонах истории и культуры описываемых народов, а также о международных торговых контактах в предмонгольское время, на русский язык переведен впервые.
      Тираж 300 экз.
      Автор foliant25 Добавлен 03.11.2020 Категория Китай
    • Северо-восточная Индия.
      Автор: hoplit
      Апатани.
      С длинными копьями. Где-то 5-6 метров?

      Щит и копьё. Чем не пельта?

      На части фото копья не такие длинные.



      А вот тут, кажется, явно разнокалиберные.

       
      The Nagas. Hill Peoples of Northeast India
    • «Чжу фань чжи» («Описание иноземных стран») Чжао Жугуа ― важнейший историко-географический источник китайского средневековья. 2018
      Автор: foliant25
      «Чжу фань чжи» («Описание иноземных стран») Чжао Жугуа ― важнейший историко-географический источник китайского средневековья. 2018
      PDF
      Исследование, перевод с китайского, комментарий и приложения М. Ю. Ульянова; научный редактор Д. В. Деопик.
      Китайское средневековое историко-географическое описание зарубежных стран «Чжу фань чжи», созданное чиновником Чжао Жугуа в XIII в., включает сведения об известных китайцам в период Южная Сун (1127–1279) государствах и народах от Японии на востоке до Египта и Италии на западе. Этот ценный исторический памятник, содержащий уникальные сообщения о различных сторонах истории и культуры описываемых народов, а также о международных торговых контактах в предмонгольское время, на русский язык переведен впервые.
      Тираж 300 экз.