Saygo

Битва на Ворскле 1399 г.

12 сообщений в этой теме

ПИЛИПЧУК Я. В. БИТВА НА ВОРСКЛЕ (1399 г.): РАСПРОСТРАНЕННЫЕ ЗАБЛУЖДЕНИЯ (ИСТОРИОГРАФИЧЕСКИЙ И ВОЕННО-ИСТОРИЧЕСКИЙ АСПЕКТЫ)

Одной из самой значительных битв в Восточной Европе в эпоху Сред­невековья является битва на Ворскле. Поражение войска Витовта остановило экспансию литовцев в степные татарские земли и обу­словило то, что ряд русских княжеств так и не были покорены ли­товцами. Сама по себе битва на Ворскле рассматривалась как объект исследо­вания в статьях В. Ляскоронского, И Измайлова, С. Роуэлла, В. Янкаускаса. С военно-исторической точки зрения эту битву рассматривали только В. Ляскоронский и И. Измайлов, другие исследования посвящены источниковед­ческим аспектам проблемы1. При этом, практически в каждом исследовании отсутствовала историографическая составляющая. Принимая во внимание всё вышеперечисленное, мы ставим перед собой задачу выполнить историографи­ческий обзор публикаций относительно битвы на Ворскле и проанализировать наиболее распространённые заблуждения.

Что касается датировки битвы, то большинство исследователей правиль­но датируют её 12 августа 1399 г. Расхождения существуют лишь в вопросе количества погибших князей и места сражения. В историографии, начиная с Н. Карамзина, доминирует версия, основанная на сведениях Никоновской ле­тописи. Н. Карамзин слепо доверял сведениям Никоновской летописи и Яна Длугоша. Неизвестно, по каким данным он сделал вывод о том, что из союзного войска уцелела одна треть. Среди погибших князей названы Глеб Святосла­вич Смоленский, Михаил и Дмитрий Волынские, которых он считал потомка­ми Данила Романовича, Андрей Ольгердович Полоцкий и Дмитрий Брянский, Михаил Евнутьевич, Иван Борисович Киевский, Ямонт — наместник Смолен­ский и Спытко Мельштинский, которому приписана отвага. Малодушными же русский историк называл Витовта и пана Щуковского. С. Соловьев доверял сведениям Никоновской летописи и верил в переписку между Витовтом и та­тарскими вождями. Он не конкретизировал время битвы и сообщал о том, что Идегей выманил на себя войска литовцев, а Тимур-Кутлуг совершил маневр. Литовцы храбро сражались, но были обращены в бегство. В битве пало более 20 князей3.

 

Facial_Chronicle_-_b.11%2C_p.421_-_Battl
Рис. 1. Битва на Ворскле. Миниатюра из Лицевого Летописного свода
Vita%C5%ADt_The_Greate._%D0%92%D1%96%D1%
Рис. 2. Витовт. Портрет из брестского августинского монастыря. Неизвестный художник XVII века.


А. Барбашев считал, что из 50 князей погибло 20. Среди них упомянуты Андрей полоцкий, Глеб Святославич Смоленский, Иван Белзский, Ямунт Смо­ленский, а Спытко Мельштинский пропал без вести. Исследователь упоминал о том, что перед битвой татары и литовцы стояли друг против друга пять дней и перед битвой были переговоры, которые вёл Спытко Мельштинский. Дости­жением исследователя является предположение, что немцы направили на по­мощь литовцам 100 копий (500 воинов), а поляки 400 копий (2000), то есть он использовал материалы немецких хронистов, а не русских летописей и Яна Длугоша, как обычно делали русские исследователи. Поляки, по его мнению, в большинстве своём были мазовшанами. А. Барбашев, пожалуй, лучше всех русских исследователей описал битву на Ворскле. И. Греков доверял сведени­ям русских летописей о планах Витовта по гегемонии в Восточной Европе. Он также повторил предположение А. Прохаского относительно ярлыка Токтамыша Витовту. Исследователь считал, что почти вся литовская рать погибла на берегах Ворсклы, а татары разорили Киевщину и Волынь. Однако это, без сомнения, некритичный подход к источникам4. Г. Вернадский коротко писал об этой битве и датировал её началом августа. Местом битвы назван район Вор­склы около Полтавы6.

Среди современных русских историков в тайный договор между Витовтом и Токтамышем верит Р. Почекаев. Он считает, что переговоры Тимур-Кутлука с Витовтом были тактической уловкой для того, чтобы на помощь успели войска Идегея. Он доверяет сведениям Никоновской летописи о переписке между Витовтом, Тимур-Кутлугом и Идегеем. Относительно масштабов по­ражения Витовта, ученый считает, что литовцы потерпели сокрушительное поражение. Исследователь в целом согласен, что битва произошла 12 августа 1399 г. на берегах Ворсклы. В большинстве своем исследователь повторяет выводы И. Измайлова6. В. Трепавлов считает, что в Никоновской и других русских летописях нашло отображение пренебрежительное отношение Иде­гея к Витовту и великому московскому князю Василию, как к ордынским вассалам7.

В. Злыгостев в целом принимает на веру сведения Никоновской летопи­си. Исследователь считал, что Токтамышу с его двором были предоставлены города Канев и Черкасы, а хан выдал ярлык Витовту на славянские земли. Он полагал, что летописец прав относительно планов гегемонии Витовта и считал, что эти планы литовского правителя стали известны Москве через Софию Витовтовну. Также он доверял сведениям о 50 и более 70 князей уча­ствующих в битве. В битве принимали участие сам Витовт, Дмитрий и Ан­дрей Ольгердовичи, Спытко Мельштинский. Временем выступления войска из Киева названо 18 мая 1399 года. Также В. Злыгостев верил сведениям летописи о переговорах между Тимур-Кутлугом и Витовтом. По мнению ис­следователя, Тимур-Кутлуг тянул переговоры три дня. Войско Витаутаса исследователь считал размером в 50-60 тыс., а относительно татарского войска высказывает предположение, что оно имело приблизительно те же размеры, отмечая, однако, что это были опытные и хорошо вооруженные воины. От­носительно представителей разных народов, то в составе войска, вероятно, находились литовцы, русские (украинцы и беларусы), поляки, немцы, влахи. Тимур-Кутлуг вначале уступал в силах литовцам, но положение сил изменил подход отрядов Идегея. Битва началась после подхода сил Идегея и утром 12 августа 1399 г. литовцы перешли Ворсклу. В составе войска литовцев были воины с пищалями и пушками. Правое крыло литовцев теснило войска Идегея и татары начали притворно отступать в степь. Потом Идегей, выманив литов­цев далеко от лагеря, совершил обходной маневр. Витовта обошел с флангов и Тимур-Кутлуг. Войско литовцев было разгромлено и Витовт, вместе с Швитригайла, бежал, а татары преследовали литовцев до Киева и опустошили местности Великого Княжества Литовского вплоть до Луцка. Относительно же роли Токтамыша, то В. Злыгостев считал, что Токтамыш бежал, предвидя окружение литовцев татарами, и опустошал местности Великого Княжества Литовского, убегая в Сибирь (согласно сведениям Никоновской, Новгород­ской Четвертой и Софийской Первой летописей)8.

И. Хаммер-Пургшталь доверял сведениям В. Татищева и называл датой битвы 5 августа 1399 г. Он считал, что Тимур-Кутлуг пришел к Ворскле через Хорол и Сулу. Дж. Куртин также считал датой битвы 5 августа, а начало экспедиции Витовта датировал июлем 1399 г. Вообще, версия о 5 августа, как о времени битвы на Ворскле, долгое время бытовала в европейской историогра­фии. Г. Ховорс не подвергал сомнению эту датировку, хотя она не встречалась в летописях. Он доверял сведениям Никоновской летописи и Яна Длугоша. Он указывал на участие 50 князей, 500 немцев (из данных Йохана Посильге) и по­ляков. В битве погибли Спытко Мельштинский, Глеб Смоленский, Михаил и Дмитрий Галицкие (на самом деле волынские), а Витовт и ГЦуковский бежали. Потери войска Витовта составляли две трети от общего количества воинов. Не­понятно, чем руководствовался исследователь, утверждая это. Г. Ховорс срав­нительно с другими европейцами был сравнительно хорошо информирован о набегах татар до Киева и Луцка. Прогрессом в изучении битвы на Ворскле был небольшой очерк Б. Шпулера о Идегее. Он правильно датировал битву 12 авгу­ста 1399 г. и доверял информации Яна Длугоша и Йоханна Посильге. Битва со­стоялась после пятидневного выжидания. Среди погибших упомянуты Спытко из Кракова и тевтонские рыцари9.

Особо стоит выделить работы татарских историков. И. Измайлову принад­лежит, пожалуй, единственное более-менее подробное описание битвы с точки зрения военной истории. Он считает, что Витовт привел на поле боя большое во­йско и, что он был слишком самоуверен. Переговоры Тимур-Кутлуга с Витовтом исследователь считает дипломатической уловкой. В литовском войске были ко­ваные телеги с пушками-бомбардами. Было у литовцев огнестрельное оружие и арбалеты. Он считал, что в битве погиб цвет литовского и русинского рыцарства и ряд князей. В составе войска Витовта были литовские, жемайтские, русинские отряды, 400 копий поляков под командованием Спытко, 100 копий немцев, несколько тысяч татар Токтамыша. Среди погибших названы оба брата Ольгердовича (Андрей и Дмитрий-Боброк), смоленский князь Глеб Святославич, Иван Борисович Киевский, Федор Патрикеевич Рыльский, Иван Юрьевич Вельский, воевода подольский Спытко. По мнению И. Измайлова, татары, благодаря ма­невру Идегея, одержали победу и преследуя литовцев дошли до Киева и Луцка. И. Миргалеев считает, что Токтамыш прибыл в Киев, после того как его из Крыма изгнал Идегей. Исследователь осторожно предполагает, что Токтамыш согласил­ся уступить Витовту одно из княжеств на условиях уплаты дани. Этой уступкой Токтамыш хотел выторговать для себя литовскую помощь. С этим также связы­вается поселения татар в Литве около Вильнюса. Инициатива битвы, по мнению исследователя, принадлежала литовцам, и битва состоялась 12 августа 1399 г. Войско литовцев он считает большим, однако не указывает на его численность. Битва завершилась убедительной победой татар, походом под Киев, взятием от­купа с города и признанием власти Тимур-Кутлука. Последствием битвы на Вор­скле был крах претензий Токтамыша на власть во всей Золотой Орде и его власть распространялась только в части земель Шибанидов. Токтамыш был вынужден пойти на примирение с Тамерланом10.

Особое место в изучении проблемы занимают работы украинских истори­ков. Среди них в первую очередь нужно упомянуть В. Ляскоронского, который посвятил небольшую статью локализации битвы на Ворскле, а также неболь­шой очерк. По мнению исследователя, битва произошла в районе удобной пере­правы около Ворсклы возле Новых Санжаров, ниже современной Полтавы, в удобной степной местности. Эта местность находилась между Ворсклой и Оре- лью, на юго-восток от низовьев Ворсклы. Исследователь доверял сведениям Никоновской летописи и Яна Длугоша, однако допустил ошибку, считая, что войска литовцев двигались через Синие Воды и перешли Днепр через Кремен- чук около Переволочной. Сборным пунктом был Киев, и в этом главное про­тиворечие его версии. Схема битвы восстановлена по сведениям Никоновской летописи и Яна Длугоша, то есть стояние друг против друга, переговоры, атака литовцев, отступление и маневры татар, поражение Витовта и бегство. Битва датирована 12 августа 1399 г.11

Достаточно детально для своего времени рассмотрел битву украинский историк М. Ждан, который творил в эмиграции. Он указывал, что большинство войска Витовта составляли силы Великого княжества Литовского, татар Токтамыша было пару тысяч. Среди поляков исследователь упоминал Спытка Мельштинского, Павла Щуковского, Сендзивоя, Отророга, Доброгоста из Шамотул, Яна Гловача из Лажениц, Хануса из Донбровы. Исследователь предполагал присутствие небольшого отряда валахов (молдаван), а также незначительного отряда тевтонцев во главе с Марквардом фон Зальцбахом. Местом сбора был Киев. Противниками Витаутаса были названы Идегей и Тимур-Кутлуг. Датой битвы М. Ждан целиком справедливо считал 12 августа 1399 года. Партию мира возглавлял Спытко Мельштинский, партию сторонников войны возглав­лял Павел Щуковский. Относительно описания битвы исследователь немного­словен и указывает, что войско Витовта было окружено со всех сторон и только благодаря отваге Спытка смогло спастись. Список польских участников битвы и погибших в ней исследователь приводил по данным хроники Яна Длугоша. Относительно погибших литовских князей, это были Андрей Ольгердович Полоцкий, Дмитрий Ольгердович, Глеб Святославич Смоленский, Михаил и Александр Подберезкие, Михаил Явнутович, Федор Патрикеевич Рыльский, Ян Ямонт, Василь Борейкович. Из тевтонцев погибло 9 братьев-рыцарей. Что касается результатов битвы, то М. Ждан считал её разгромным поражением Витовта12.

Польский историк украинского происхождения Я. Пеленский, а потом и украинская исследовательница Е. Русина подвергли критике часть сведений Никоновской летописи, которые относятся к планам Витаутаса о Восточной Европе. Относительно локализации битвы, то исследователи придерживались разных мнений. Критическое отношение к сведениям Никоновской летописи было ещё у М. Грушевского, который с недоверием относился к сведениям о планах Витовта. Однако исследователь не сомневался в возможности ярлыка Токтамыша Витовту, и в том, что определенные замыслы относительно степ­ных владений у литовского князя были. Относительно масштабов и даты бит­вы, то М. Грушевский считал, что литовское войско было сильно побито, а бит­ва произошла 12 августа 1399 г. Относительно выступления литовцев в поход против татар, то исследователь считал, что это был еще 1398 г.13

Е. Русина лишь коротко указывала, что битва произошла на Ворскле. По предположению исследовательницы, в битве погибло около 20 князей, что противоречит данным о 50 и 74 погибших князьях в русских летописях. Ис­следовательница считает, что список погибших князей имел более позднее про­исхождение. Она верит, что в битве отметились Спытко из Мельштина и Иван Александрович Глинский. Ориентируясь на русские летописи, Е. Русина пред­полагает, что в битве погибли Андрей Ольгердович Полоцкий, Дмитрий Брянский, Иван Дмитриевич Киндырь Трубчевский, князь Андрей пасы­нок Дмитриевич Друцкий, Иван Евлашкович, князь Михаил Евнутьевич Изяславльский, князь Иван Борисович Киевский, князь Глеб Святославич Смоленский, князь Лев Кориатович из Восточного По­долья, князь Михаил Васильевич Пинский, его брат Семен Туров­ский, князь Михаил Побережский, брат его князь Александр, князь Михаил Даниилович Острожский, брат его князь Дмитрий, Федор Патрикеевич Волынский (или Рыльский), Дмитрий Патрикеевич Стародубский, князь Ямонт Тулунтович Клецкий, князь Иван Юрье­вич Белзский, князь Спытко из За­падного Подолья14.

Ф. Шабульдо высказал более вероятную гипотезу, что 18 мая 1399 г. войско Витовта выступило из Киева, 5 августа достигло Ворсклы, а 12 августа вступило в битву. В литовском войске, по мнению исследо­вателя, было 100 крестоносцев, 400 поляков, дружины Андрея Ольгердовича Полоцкого, Дмитрия Ольгердовича Брянского, Ивана Борисовича Киевского, Глеба Святославича Смоленского, Льва Кориатовича, Михаила и Дмитрия Да­ниловичей Острожских, Спытка Мельштинского и Токтамыша. Я. Пеленский считал, что битва произошла около места Полтавской битвы 1709 г. на реке Ворскле. По мнению исследователя, татары выманили литовцев из лагеря, сме­ли отряды Токтамыша, обошли литовское войско и взяли его лагерь. Витовт бе­жал с небольшими силами, а Тимур-Кутлуг и Идегей дошли до Киева и Луцка15. М. Ельников предполагал, что во время битвы на Ворскле 12 августа 1399 г. татары выманили литовцев из лагеря, ударили по татарам Токтамыша и, обра­тив их в бегство, окружили литовцев, которым не помогло даже огнестрельное оружие. Витовт и Токтамыш бежали, а Литва после поражения была больше не в силах поддерживать Токтамыша16.

Б. Черкас предложил собственную реконструкцию событий 1399 г. Он счи­тает, что первоначально войска Тимур-Кутлуга и Идегея были разделены для исполнения разных задач. Тимур-Кутлуг должен был перейти Днепр в нижнем течении и с юга атаковать Подолье и Киевщину. Идегей должен был ударить в центр Киевщины. Витовт сравнительно быстро собрал войско и спутал планы татар. Выдвинувшись в район Ворсклы, он вынудил татар дать бой на Днепров­ском Левобережье. Лагерь князя был защищен вагенбургом, на вооружении у войск князя были арбалеты, ручницы и пушки, которые не позволяли татарам близко подойти. 12 августа 1399 г. Витовт вышел в поле, чтобы дать татарам бой. Очевидно, у него уже был опыт сражений в степи. Стрелки и пушки нахо­дились в первых рядах, а литовская конница могла атаковать врага и отступать назад. Витовт в ходе боя маневрировал полками. Войска Идегея были разделе­ны на три корпуса. Силы сторон исследователь считал равными и предполагал их количество по 30-40 тыс. у каждой из сторон Лёгкая конница татар атако­вала передовые отряды литовцев, обстреляв их стрелами. Литовская конница отбила первое нападение татар. Потом в бой, кроме авангардов, были вовле­чены и основные силы. Когда стороны расходились, то в бой снова вступали стрелки, рыцари, отступая, могли привести в порядок оружие и строй, меняли коней. Для того, чтобы одержать победу, Идегей осуществил ряд манёвров. Сначала войска татар притворно отступили, а Витовт, преследуя татар, кинул в бой всю свою конницу. Тогда Идегей ввел в бой резерв и бросил его в атаку на тыл Витовта. Татары Токтамыша были разбиты и бежали. Потом конница литовцев была отрезана от пехоты и лагеря. Татары ударили в тыл и окружили литовскую конницу. Литовское войско начало отступать и потом его охватила паника, которую использовали татары. Б. Черкас отмечает, что поражение на Ворскле было разгромным, и что татары после этого прошлись широким рей­дом по украинским землям до самого Киева17.

Новейшими исследованиями на тему битвы на Ворскле являются статьи литовских историков В. Янкаускаса и С. Роуэла. Последний приводит све­дения ранее не опубликованного немецкого источника «Epitome annalium Prussicorum Cantabrigensis». Только несколько строчек посвящены битве на Ворскле. Сообщается, что в 1399 г. император татар дал бой Витовту. При Ви- товте находилось 100 копий из Пруссии и 400 копий из Польши, многие из них полегли в битве и не вернулись домой. Текстологически текст похож на текст Иоанна Посильге и подтверждает предположение о 500 немцах и 2 тыс поляков в битве на Ворскле. Особое внимание исследователь уделял немецким источ­никам. Сведения Иоанна Посильге и анонимного автора много ближе к исти­не, нежели писания Продолжателя Дитмара Любекского о 300 тыс. у татар и 100 тыс. у Витовта. Торунский анналист лишь сообщал, что в битве с татарами около Киева погибло много людей из Польши, Пруссии, Франконии. Точное место битвы не было названо немцами, которые сообщали лишь, что оно где-то около Киева18.

Из польских хроник С. Роуэлл уделил особое внимание Яну Длугошу, ко­торый описывал участие поляков в битве. Проанализирован список польских панов, принявших участие в битве, а также роль Спытка Мельштинского. Уделено внимание также списку погибших, а также судьбам отдельных поль­ских участников битвы. Другие польские хроники остались вне поля зрения литовского исследователя. Среди беларуско-литовских летописей упомянута, да и то обзорно, Хроника Быховца. Среди русских летописей рассмотрены све­дения Новгородской Первой летописи, Вокресенской, Никоновской летопи­сей. Автор отметил, что для новгородской летописи характерно упоминание о 74 погибших литовских князей и дани татарам в 500 рублей с Киева, в то вре­мя как в Воскресенской битве упомянуто 50 погибший литовских князей и о 3 тыс. дани19.

С. Роуэлл сделал обзор сведений главных источников по истории битвы Ворскле. На источниках, которые пользовались данными, производными от более разных источников, исследователь предпочел не останавливаться. Ис­следователь отмечал, что в разных источниках битва датируется по разному, к тому же разные хронисты освещают совершенно разные аспекты этой битвы. Отмечено, что битва на Ворскле лишь на небольшое время ослабила Витовта, и что состав его войска в 1399 г. включал литовцев, поляков, немцев из Тевтон­ского ордена, валахов (молдаван)20.

В статье В. Янкаускаса проанализированы некрологи (списки убитых) бит­вы на Ворскле. Исследователь пришел к выводу, что очередность упоминания в списке погибших свидетельствовал о его статусе, лояльности и приближен­ности к великокняжескому двору. Любимчиками Витовта он считал Ольгердовичей и Михаила Явнутьевича. Автор отмечал, что русские летописцы со­общали о погибели множества литовских князей, насчитывая их до 74, и не знали точного количества погибших. Он отмечал, что некрологи приведенные в беларуско-литовских и русских летописях, во многом сходны и порой иден­тичны. Он отождествлял Дмитрия Волынского из списка погибших с Дмитри­ем Боброком, отмечал высокий статус Кориатовичей и Михаила Явнутьевича. Правда, к этим выводам есть несколько возражений, поскольку порядок упо­минания в синодиках на Руси, часть которой входила в Великое Княжество Литовского, был обусловлен старшинством. Тождество Дмитрия Боброка и Дмитрия Волынского не очевидно, и Дмитрий Волынский, это, вероятно, сын Данила Острожского. Криятовичи же были лишены тем же Витовтом своих зе­мель в Подолье21.

Исследование было бы не полным, если бы мы, проведя исследование, не привели данные хроник и летописей, повествующих о битве на Ворскле. В Первой Новгородской летописи коротко говорилось о битве и поражении литовцев. Однако и там были преувеличения. Осада Киева была завершени­ем кампании, которая началась битвой на Ворскле. Однако сама датировка битвы 1399 годом правильна. Список имен погибших князей ещё не присут­ствовал в летописи. Летописец ограничился констатацией разгромного пора­жения войска Великого княжества литовского в битве на Ворскле. Цифра в 74 погибших князя и сведения о преследовании в 500 верст, это значительное преувеличение. Среди погибших упомянуты Андрей Ольгердович и Михаил Евнутьевич. В летописи указывалось на союз Витовта и Новгорода. Однако вследствии великодержавной политики Витовта по отношению к Новгороду и Пскову, Витовт в летописи описан как надменный и гордый правитель. Летописец удовлетворён его поражением от татар22. В Московском летописном своде конца XV в. повторены сведения о 50 князьях. Естественно, в летопис­ном своде указывалось, что у Витовта были планы гегемонии в Восточной Ев­ропе — стать единственным правителем в славянских землях — и что ханом хотел сделать Токтамыша. Битва датирована 12 августа 1400 г. Указано, что Тимур-Кутлуг победил, Витовт бежал с малыми силами, татары опустошили Литву до Киева и Луцка23.

Никоновская летопись была компиляцией разных исторических хроник. В Никоновской летописи Витовту приписывалось намерение поставить Ток­тамыша свои ставленником в Улусе Джучи (и в Каффе, и в Азове, и в Крыму, и в Астрахани, и в Заяицкой Орде, и на всем Приморье, и в Казани), а самому властвовать над Северщиной, Новгородом, Псковом, а также над тевтонца­ми. Литовский князь отказался выдать Токтамыша Тимур-Кутлугу и вступил на татарскую территорию за рекой Ворсклой. Витовту приписана чрезмерная гордость, а Тимур-Кутлугу хитрость, благодаря которой он выиграл три дня до подхода войск Идегея. Золотоордынский эмир же, прибыв на место битвы, отправил литовскому князю дерзкое послание, чтобы спровоцировать его на непродуманную реакцию. Идегей не ошибся в своих расчетах и Витовт, после получения послания, выступил против татар и ударил по войскам Иде­гея. У литовцев были пищали и пушки, однако они мало пригодились. Более действенными были луки со стрелами. Решающий маневр произвёл Тимур-Кутлуг, а Токтамыш бежал первым. Татары захватили литовский обоз. Ви­товт с малыми силами бежал, татары Тимур-Кутлуга, преследуя его, дошли до Киева и Луцка. Составитель Никоновской летописи ошибается, указывая на гибель 74 князей. Эта деталь была им заимствована из Новгородской лето­писи. Он сообщал, что было убито много литовцев, русинов, поляков и нем­цев. По именам названо только 18 князей. Ямонт, который в других летопи­сях фигурирует как князь, в этой летописи назван наместником смоленским. Даже переписывая тексты из других хроник, летописец добавил несколько человек. В списке погибших отсутствуют упоминаемый в других летописях Спытко и Михаил Данилович, зато присутствуют Михаил Евнутьевич, Ан­дрей Друцкий, Дмитрий Кориатович. К Дмитрию Даниловичу приставлен от­сутствующий в других летописях титул Волынский. Если отсутствие Спытка в этом списке логично, поскольку он поляк и не князь, то отсутствие одних личностей и присутствие других заставляет всерьёз усомниться в адекватно­сти сведений Никоновской летописи. Летописец сообщает ряд вымышленных деталей, в частности, татарскую программу Витовта, определенное время битвы — семь часов дня. Об этом молчат все другие летописи. В Никонов­ской летописи даже нарисована битва на реке Ворскле. Но летописец не со­всем представлял себе географию Золотой Орды, указывая среди татарских владений Приморье (владения княжества Феодоро) и Каффу. Хаджи-Гирей конечно добавлял себе во владение Каффу, которую он не контролировал. Со­ставитель Никоновской летописи явно был знаком с территориальными аппе­титами Гиреев в отношении территорий Крыма24.

По мнению Я. Пеленского, автор Никоновской летописи приписал Витовту намерения, которые в самом деле были у Василия III и Ивана IV Грозного от­носительно и Руси и тюрко-татарских государств Евразии. Также указывалось, что Витовт не выдал Тимур-Кутлугу Токтамыша, и говорил, что желает видеть его ханом. В ответ Тимур-Кутлук в стиле монгольских послов указывал, что не желал войны и не воевал против Литвы, очевидно, это вставка, навеянная рас­сказом о монгольских послах перед битвой на реке Калка. Что касается самой битвы, то описание её в версии Никоновской летописи стало хрестоматийным для русской историографии. Сведения Никоновской летописи о переписке перед битвой между Витовтом и Тимуром-Кутлуком, а также между Витовтом и Идегеем, являются вставками летописца, как и рассказы о том, кто являет­ся отцом, а кто сыном, и пространная речь Тимур-Кутлуга о превратностях судьбы. Вся детальность сведений Никоновской летописи навеяна слухами ХV-ХVI вв., которые были подхвачены русскими летописцами. В летописи был ряд анахронизмов, в частности Казань вместо Булгарии, и названия тюрко-татарских государств, которые стали независимыми в середине — второй по­ловине XV в. Таким образом, на время Витовта были экстраполированы реалии ХV-ХVI вв. Казанское ханство, как государство, сменившее Булгарский улус Золотой Орды, появилось только в конце 30-х гг. XV в. Рассказы о Витовте в русских летописях должны были подкрепить русскую экспансию на восток исторической традицией. В качестве источников для характеристики планов Витовта, вероятно, были использованы данные ярлыков. В принципе, планы покорения славянских княжеств Восточной Европы могли быть, тем более что предыдущие великие князья литовские (Гедимин и Ольгерд) называли себя и князьями Руси. Однако лозунги покорения татарских земель не могли принад­лежать Витовту25.

Славяно-молдавские летописцы и Григоре Уреке молчат о каком-либо уча­стии молдаван в действиях литовцев. Молдавский господарь Штефан заклю­чил договор о союзе против татар и турок. Однако этот договор был заключен в расчёте на агрессию татар против Молдавии, однако эта страна не была атакована Идегеем. При этом нужно отметить, что в летописях молдавских князей отмечалось практически любое вторжение турок и татар. В связи с этим, можно уверенно говорить, что в битве при Ворскле не принимали уча­стие ни молдавский князь, ни его бояре. Если какие влахи и принимали уча­стие в битве на Ворскле, то это были влахи с Подолья, которые могли прийти в княжество при Кориатовичах и служить наместнику Подолья Спытку из Мельштина.

По сведениям Яна Длугоша, в битве на Ворскле в 1399 г. приняли участие русины, литовцы, поляки и немцы. Особенно детально описаны деяния Спыт­ка Мельштинского, который был наместником Витовта на Подолье. Королева Ядвига запретила многим полякам принимать участие в битве, но многие поль­ские паны таки приняли участие в битве. Среди них были Спытко Мельштинский, Сендзивой из Остророга, Доброгост из Шамотул, мазовецкий воевода Ян Гловач из Лажениц, Ханус из Донброва. Путь войска Витовта шел через Днепр, Зимнюю Воду, Псел и Сулу к Ворскле. Вождями татар были названы Тамерлан и Идегей. Польский хронист путал Тимур-Кутлуга с Тамерланом и был уверен, что не Тимур-Кутлуг, а именно Тамерлан оказал помощь Идегею. Среди участников битвы назван рыцарь Павел Щуковский, Сучко из Войшина, Рафал из Тарнова, Ян из Ляжениц, Варш из Михова, Соха Плоцкий, Ханус с Донбровы, Пилик Варшавский, Томаш из Вежинек, Петр из Милославля, Швитригайла (Гедиминович), Сендзивой из Остророга, Доброгост из Шамотул. По данным хрониста, в битве погибли маршалок Бернард, писарь Прокоп, подскарбий Пжеслав, Доброгост Щепецкий, Фриц, Ян Одерский, Павел Кощен из Сендзивоя, а также Спытко из Мельштина26.

Мацей Стрыйковский в стихах описал действия Витовта. Временем битвы на Ворскле указан 1399 г. Хронист указывал, что Витовту на помощь пришло 500 немецких рейтаров и жмудская шляхта. В битве приняли участие Спытко, Рафал из Тарнова, Ян из Гловачина, Шамотульский, Остророг с сопровождени­ем, Ян Домбровский, Варшицкий, Доброгост, Михоцкий, Пилик, Вокаш, Соха плоцкий воевода, много шляхты. Литовским войском руководил Витовт. Войско двигалось от Киева через Сулу и Псел на Ворсклу. Написано, что татар было очень много. Мацей Стрыйковский предложил версию, что Спытка было посла­но для переговоров, но их сорвали молодые князья. Татар, по описанию Мацея Стрыйковского, возглавлял Идегей. Царем татар назван Тамерлан. При этом хронист отмечал, что татары зовут его Тимур-Кутлу, а другое его имя Тимур-Аксак. Сказано было, что он уже победил турок. Тут Мацей Стрыйковский спутал двух разных правителей и хронологию событий. Сказано, что Дмитрий-Корибут ворвался в строй татар. Стороны перестреливались, сражались меча­ми и саблями. Татары полумесяцем окружили литовцев. Витовт и Швитригайла с Сендзивоем Остророгом и Доброгостом Шамотульским бежали. Спытко, хотя мог бежать, мужественно сражался и погиб. Мацей Стрыйковский говорил, что в битве погибло несколько десятков тысяч татар, погибло несколько братов Иогайла и несколько руских князей, а другие бежали. Далее хронист приводил список убитых поляков — наместник Подолья Спытко из Мельштина, плоцкий воевода Соха, варшавский воевода Пилик, Варшо из Михалова, Ян Гловач, пан Богуш. Среди литовцев погибли Андрей и Дмитрий-Корибут Ольгердовичи, Иван Евласкович, Иван Борисович Киевский, Глеб Святославич Смоленский, Глеб Кориатович с братом Семеном, Михаил Поберезкий, Дмитрий и Федор Патрикеевич, Ямунтович, Иван Юриевич Вельский. Список погибнувших ли­товцев по крайней мере наполовину соответствует аналогичному в русских ле­тописях. После битвы на Ворскле татары осадили Киев и опустошили Волынь до Луцка27.

Проблемно освещение битвы на Ворскле в беларуско-литовских лето­писях. Они отображают литовскую версию событий. Собственно, там было несколько редакций летописей. Первая редакция включала разные списки летописи Великого Княжества Литовского, созданнной в Смоленске в сере­дине XV в. В Слуцкой летописи битва датирована 12 августа 1398 г. Указано, что в войске Витовта были литовцы, немцы, поляки, жемайты, татары, влахи. В этой летописи видны следы версии о договоре между Токтамышем и Витов- том. Витовту приписывалось намерение сделать Токтамыша ханом в Улусе Джучи, а самому стать правителем на Руси. Сказано, что волей божьей та­тары победили. В битве погибли Андрей и Дмитрий Ольгердович, Иван Дми­триевич Киндырь, князь Андрей и его пасынок Дмитриев, Глеб Святославич Смоленский, князья Глеб и Симеон Кориатовичи, Иван Евлашкович, Иван Борисович Киевский, Михаил Подберезкий и его брат Дмитрий, а также Фе­дор Патрикеевич, Иван Юрьевич Вельский, Спытко и волошский князь Амонтович. Всего 14 князей и Спытко. Кампания завершалась осадой Киева и походом татар под Луцк. Волошский князь Амонтович — это ошибка летописца. Такого князя в Молдове никогда не знали. Скорее всего, это ошибка перепис­чика. Вероятно, Амонтович появился из-за неправильного написания имени и отчества Ямонта Толунтьевича. Для Слуцкой летописи характерна схожесть данных с русскими летописями относительно этнического состава войска и списка погибших князей. Однако, в отличии от списка князей в Первой Софиевской и Львовской летописях, там отсутствуют Ямонт Толунтьевич и Лев Кориатович, нет Васильевичей и Даниловичей. Андрей, пасынок Дмитриев в литовской летописи, это два человека — Андрей и пасынок Дмитриев, вместо одного Льва Кориатовича два Кориатовича — Глеб и Семен. Вместо Алексан­дра Подберезского — Дмитрий28.

Наиболее поздней летописью Великого Княжества Литовского являлась «Хроника литовская и жмойтская». На неё большее влияние оказала польская историческая традиция и, в частности, хроника Мацея Стрыйковского. Указа­но, что литовцы от Киева через Сулу и Псел дошли до Ворсклы. Витовту припи­сано желание договориться с татарами о мире через Спытка Мельштинского. В массу татар врезался отряд Дмитрия-Корибута. Указано, что татар было больше, и именно поэтому они победили. Витовт и Швитригайла бежали с ма­лой дружиной. Список погибших близок к тому, что был у Мацея Стрыйков­ского, однако в «Хронике литовской и жмойтской» отсутствовали Ямунтович, Иван Киндырь (Скиндер), Иван Юриевич Вельский, Иван Евласькович. Зато присутствовал Иван Дмитрович. Текстологически сведения хроники близки Стрыйковскому, в том числе о использовании ручниц (ружей) и инициативе младших князей начать битву29.

В 1399 г. тевтонские рыцари приняли участие в походе Витовта на татар. Во время подготовки к походу против татар Тевтонский орден отправил к велико­му князю литовскому комтура Рагнита Маркварда фон Зальцбаха с нескольки­ми рыцарями и более чем 300 воинами, которые прибыли из разных провинций Тевтонского Ордена. Комтур получил 425 марок в качестве финансовой под­держки. Продолжатель Дитмара Любекского сообщал, что около дня Троицы была война между Витовтом и царем татар. Было упомянуто о двух битвах, в которых литовцы дважды победили татар, но в третьем (автор говорит о Вор­скле) победили татары и литовцы были разбиты. Причиной называлась уста­лость литовцев. Сказано, что Витовт сам еле спасся. О потерях войск сторон сообщались неправдоподобные детали, что татары потеряли 300 тыс. чел, а литовцы 100 тыс. По сведениям Йоханна Посильге, Тевтонский орден потерял в битве на Ворскле девять господ. Среди убитых упомянуты рыцари Ханнус и Томас Зурвилле. Всего немцы выставили 100 копий, то есть 500 человек. По­ляки же привели 400 копий, то есть 2 тыс. человек. Сообщалось, что после двух часов битвы погибло много пруссов вместе с поляками. Сказано, что Витовт пять дней ждал битвы. Причиной того хронист считал нежелание татар переправляться и переговоры в лагере Витовта. Активная фаза битвы продолжа­лась два часа, после чего татары окружили своих противников. Войско Витовта отступило. Бояре Литвы спасли Сигизмунда и Витовта. Погибло много людей из Польши, Пруссии и иных стран. Марквард фон Зальцбах спасся бегством. Говорили о том, что татары понесли большие потери. Торнский же анналист сообщал том, что немцы пошли на татар на Киев. Сказано, что войско было собрано из Мазовии, Пруссии, Польши. Сказано, что погибло много поляков и людей из других стран, а Витовт со своими людьми бежал30.

Нужно отметить, что в большинстве источников отсутствуют данные о ко­личестве воинов татар и литовцев, кроме неправдоподобных сведений Продол­жателя Дитмара Любекского. Сведения Мацея Стрыйковского о потерях татар в размерах нескольких десятков тысяч не соответствуют реальности. Такие по­тери в день несли не все армии индустриальной эпохи, не говоря уже об армиях Эпохи Средневековья. Можно лишь констатировать, что войско Витовта было значительным, но вряд ли более того, что собрали литовцы в Грюнвальдской битве. Есть достоверные данные о численности немцев и поляков в битве. Во­йско татар также должно было быть значительным, но вряд ли намного превы­шало литовское войско. О его численности, как и о его потерях, нет достовер­ных данных. Также нужно поставить вопрос о использовании огнестрельного оружия в битве на Ворскле. Общим местом в историографии есть упоминание о том, что литовцы использовали против татар ручницы, однако упоминание об этом есть только у Мацея Стрыйковского и в «Хронике литовской и жмойтской», а также изображены ручницы и пушки на миниатюрах Никоновской летописи. Можно не сомневаться, что перед битвой на Ворскле Тимур-Кутлуг и Витовт вели переговоры. При этом дипломатическими маневрами татарский хан выиграл время для подхода подкреплений, возглавляемых Идегеем.

Проведя анализ историографии проблемы битвы на Ворскле, мы пришли к выводу, что в большинстве работ вопрос относительно битвы на Ворскле рас­сматривался бегло и схематически, без должного анализа источникового ба­зиса. Только сравнительно недавно исследователи перешли к рассмотрению отдельных проблем истории битвы на Ворскле. Во многих работах совершено позитивистски и некритично воспринимались данные русских летописей. Ра­боты И. Хаммера-Пуршталя, Г. Ховорса, Дж. Куртина содержат грубейшие ошибки, книги Н. Карамзина и И. Грекова грешат недоказуемыми предположе­ниями. Даже в неплохих с точки зрения военной истории работах И. Измайло­ва и В. Ляскоронского нет адекватной критики источников и позитивизм, как исследовательская методология, доминирует. Даже в источниковедческих ста­тьях В. Янкаускаса и С. Роуэлла не учитывается ряд факторов. Количество по­гибших литовских князей ограничивается максимум 20, количество погибших польских панов максимум 8 указанных у Длугоша, а немецких господ среди погибших было не более 9.

Примечания

1. Ляскоронский В. Русские походы в степи в удельно-вечевое время и поход кн. Витовта на та­тар в 1399 году. СПб.: Сенатская типография, 1907. 122 сИзмайлов И. Битва на р. Ворскла 1399 г. Звездный час эмира Эдигея // Цейхгауз. № 3. 1994; Rowell S. Ne visai primintinos kautynés:  byloja saltinai apie 1399 m. mûsi ties Worslos upe? // Istorijos saltinii} tyrimai. Vilnius: Lietuvos istorijos institutas 2008. T. 1. S. 67-89.; ЯнкаускасВ. Иерархия Гедиминовичей в свете некрологов битвы над Ворсклой // Русь в эпоху монгольских нашествий (1223-1480): Материалы III международной научной конференции 2012, 15-17ноября, Варшава// ColloquicaRussica. Серия 1. Т. 3. Краков: Ягел- лонский университет, 2013. С. 143-149.
2. Карамзин H. М. История государства Российского. T. V. Гл. 2.
3. Соловьев С. М. История России с древних времен. Т. 3-4. (Т.4) Гл. 1. М., 1993.
4. Барбашев А. Витовт и его политика до Грюнвальдской битвы 1410 г. Бша Церква: Видавець Пшошивський О. В., 2012. С. 83-85; Греков И.Б. Восточная Европа и упадок Золотой Орды. М.: Восточная литература, 1975. С. 223-232.
5. Вернадский Г. В. Монголы и Русь. Тверь; Москва: ЛЕАН-АГРАФ, 1999. С. 288.
6. Почекаев Р. Ю. Цари Ордынские. Биографии ханов и правителей Золотой Орды. Изд. 2-е. СПб.: Евразия, 2012. С. 206-207, 219-220.
7. Трепавлов В. В. История Ногайской Орды. М.: Восточная литература, 2002. С. 79-81.
8. Злыгостев В. А. Тохтамыш. Уфа: Дизайн-Пресс, 2012. С. 381-404.
9. Hammer-Purgstall J. Geschichte der Goldenen Horde in Kiptschak, das ist der Mongolen in Russland. Pesth: C. A. Hartleben’s Verlag, 1840. S. 365; Curtin J. The Mongols in Russia. Boston: Little, Brown and company, 1908. P. 408-410; Howorth H. H. History of the Mongols. Pt. II. Division I: The so-called Tartars in Russia and Central Russia. London: Long,ans, Green and Co, 1880. P. 261-262; Мишулин И., Миргалеев И. Незабытая история татар.
10. Измайлов И. Битва на р. Ворскла 1399 г.; Измайлов И. Л. Идегей и его время // История татар. Т. 3: Улус Джучи (Золотая Орда). XIII—середина XV в. Казань: РУХил, Институт истории им. Ш. Марджани АН РТ, 2009. С. 715-716; Миргалеев И. М. Политическая история Золотой Орды периода правления Токтамыш-хана. Казань: Алма-Лит, 2003. С. 145-147.
11. Ляскоронский В. Русские походы в степи в удельно-вечевое время и поход кн. Витовта на татар в 1399 году. СПб.: Сенатская типография, 1907. С. 98-116.
12. Zdan М. Stosunki litewsko-tatarskie za czasow Witolda, w. Ks. Litwy // Ateneum Wilenskie. Czasopismo naukowe poswiecone badaniom przeszlosci ziem Wielkiego X. Litewskiego. Rocznik VII. Zeszyt 3-4. Wilno, 1930. S. 544-553.
13. Pelenski J. The contest between Lithuania-Rus and the Golden Horde in the Thourteenth century for  supremacy  over  Eastern  Europe  //  Archivum  Eurasiae  Medii  Aevi.  Vol.  II.  Wiesbaden: O. Harrasowitz Verlag, 1982. P. 312–316; Грушевський М. С. Історія України-Руси. Т. 4. К.: Наукова думка, 1993. С. 314-315; Русина О. В. Україна під татарами і литвою. К.: ВД Альтернативи, 1998. С. 92-93.
14. Русина О. В. Україна... С. 92-93.
15. Pelenski J. The contest... P. 312-316; Шабулъдо Ф. М. Земли Юго-Западной Руси в составе Великого княжества Литовского. К.: Наукова думка, 1987.
16. Єльников М. В. Золотоординські часи на українських землях. К: Наш час, 2008. С. 161-162.
17. Черкас Б. Cтеповий щит Литви. Українське військо Гедиміновичів (XIV-XVI ст.): науково-популярне видання. К.: Темпора, 2011. С. 47-49; Черкас Б. Синьоводська битва 1362 року. Історичний нарис. К.: ВД Київський Університет, 2012. С. 105.
18  Rowell S. Ne visai primintinos kautynés... S. 74—78, 83-89.
19. Rowell S. Ne visai primintinos kautynés... S. 67-74, 78-80.
20. Rowell S. Ne visai primintinos kautynés... S. 80-83, 89.
21. Янкаускас В. Иерархия Гедиминовичей в свете некрологов битвы над Ворсклой. С. 143-149.
22. Новгородская первая летопись старшего и младшего изводов. М.: Изд-во АН СССР, 1950. С. 393-396.
23. Московский летописный свод конца XV в. // Полное Собрание Русских Летописей. Т. 25. М.: Изд-во Академии Наук СССР, 1949. С. 229.
24. Летописный сборник, именнуемый Патриаршей или Никоновской летописью // Полное Со­брание Русских Летописей. Т. И. СПб.: Типография И. Н. Скороходова, 1897. С. 172-174.
25. PelenskiJ. The contest... P. 313-316.
26. Diugosz J. Dziejôw Polskich ksiag dwanascie / Przeklad K. Mecherzynskiego. T. 4. Ks. XI, XII. Krakow: W drukarni ’’Czaszu” W. Kirchmayera, 1869. S. 495-497.
27. Стрийковсъкий М. Лiтопис польський, литовський, жмудський i Bcieï Руси. Львiв: Наукове товариства îm. Т. Шевчена у Львовi, 2011. С. 595-599.
28. Белорусско-литовские летописи // Полное собрание русских летописей. Т. 35. М. Наука,
1980. C. 73.
29. Хроника литовска и жмойтска // Полное собрание русских летописей. Т. 32. М.: Наука, 1975. С. 75-76.
30. Scriptores rerum Prussicarum: Die Geschichtsquellen der Preussischen Vorzeit bis zum Untergange der Ordensherrschaft. Bd. 3. Leipzig: Verlag von S. Hirzel, 1866. S. 229-231; Торнский анна­лист / Перевод с лат. и комм. И. Дьяконов; Миннулин И., Миргалеев И. Незабытая история татар.

«Parabellum novum». № 3 (36). СПб., 2015. С. 58 - 74.

Поделиться сообщением


Ссылка на сообщение
Поделиться на других сайтах

Пилипчук Я. В. Битва на реке Ворскла (источниковедческие аспекты)

Данное исследование посвященно источниковедческим аспектам битвы на Ворскле. Новизной данного исследования является анализ источниковой базы проблемы и выделение характерных черт для каждой группы источников. Заданием данного исследования является источниковедческий анализ сведений письменных источников о битве на Ворскле. Наибольшей точностью относительно списка погибших князей и этнического состава отличаются русские и белорусско-литовские летописи. Реально в битве погибло 18-19 литовских князей. В битве фактически погиб каждый четвертый князь Великого Княжества Литовского. Поражение на Ворскле было тяжелым поражением для Великого Княжества Литовского. Говорить же об общем количестве погибших не позволяет отсутствие конкретных данных в источниках. Указание русских летописцев на 50 или 72 погибших князей является их ошибкой и существенным преувеличением. Русские летописцы умышлено преувеличивали масштабы трагедии. Автор Никоновской летописи сделал рассказ о битве на Ворскле средством пропаганды. Татарские ханства, упомянутые в летописи, соответствуют реалиям середины XV в., а не конца XIV в. — начала XV в. Авторы Новгородской первой и Никоновской летописи занимали антилитовскую позицию. Молдаване не принимали участия в битве на Ворскле. Упоминания о валахах в русских источниках являются ошибкой летописцев и переписчиков. Польские хронисты традиционно освещали главным образом действия поляков. Несколько польских аристократов погибли в битве на Ворскле. Польские хронисты также способствовали формированию исторического фантома — похода Витовта на Подонье. Они также обращали внимание на действия Спытка Мельштинского и указали список погибших польских аристократов. К важным данным нужно отнести достаточно точную реконструкцию исторической географии похода Витовта на татар в 1399 г. Украинские хронисты воспринимали битву на Ворскле через призму сведений польских хронистов. Немецкие хроники точны хронологично и содержат четкие данные относительно участия немцев в битве на Ворскле, однако не совсем четко представляли себе географию Восточной Европы. Восточные источники не придавали битве на Ворскле особого значения и только у Муинн ад-Дина Натанзи было краткое описание битвы. Важно первое упоминание Литвы в восточных источниках — Либка.

Одной из самых великих и в то же время незаслуженно забытых битв в истории Золотой Орды является битва на р. Ворскле (1399). Как и битве на Калке, ей посвящено намного меньше исследований, чем битвам на Куликовом поле и на Синих Водах. Статей, посвященных битве на Ворскле не так и много, несмотря на то, что она упоминается практически во всех работах, посвященных Великому Княжеству Литовскому и Золотой Орде. В первую очередь это статья В. Ляскоронского о месте битвы и отрывок из его книги, посвященной битве на Ворскле [9]. Из новейших исследований следует выделить статью И. Измайлова [7]. Источниковый базис битвы на Ворскле более богат. Он включает польские и немецкие хроники, русские, белорусско-литовские, украинские летописи, восточные хроники Муинн ад-Дина Натанзи и Ибн Арабшаха. Данное исследование посвящено источниковедческим аспектам этой битвы.

Кульминацией татарской политики Витовта в 1397—1399 гг. стала битва на Ворскле. Однако не менее важно сказать о том, что предшествовало ей. Относительно численности войск сторон нельзя ничего говорить наверняка, так как сведения о численности войска почти отстутствуют в письменных источниках.

Немецкие источники.

Немецкие источники по истории войн литовцев с татарами представлены хрониками Иоханна Посильге, Руфуса, Торунского анналиста, продолжателя Дитмара Любекского. Необходимо сказать, что в немецких источниках была описана не только битва, но и ее предистория, и собственно действия тевтонских рыцарей в составе литовского войска. Участие тевтонских рыцарей было главным сюжетом, отображаемым в хрониках, но далеко не единственным. Немцы, конечно, больше всего интересовались событиями немецкой и орденской истории, но много места уделяли и описанию действий Витовта. Нашла отображение и его татарская политика. В хронике Иоханна Посильге под 1398 г. упомянуто о литовцах около Днепра и постройке крепости Святого Иоанна. Вероятно, информаторами Иоханна были непосредственные участники битвы на Ворскле, которые также принимали участие в военных кампаниях Витовта на юге. В октябре 1398 г. Тевтонский Орден заключил Салинский договор с Витовтом. По нему Жемайтия переходила под протекторат Тевтонского Ордена. Взамен тевтонцы предоставили Витовту помощь против татар. В 1398 г. 60 тевтонских воинов под командованием Эберхарда фон Валленфельса (бывшего адъютанта великого магистра) сражались в литовском войске. В письме Иогана Римана из Полоцка в Ригу сказано, что литовцы основали две крепости на Bochowe Reekee . Возможно, это известие есть дополнительное свидетельство того, что в нижнем течении Буга и Днепра Витовт основывал свои форпосты [36, s. 216, 222]. Относительно же сведений других хроник, то продолжатель Дитмара Любекского указывал, что литовцы под Каффой победили татар и многих из них покорили себе. В другой хронике из Любека, которую написал Руфус, указано, что Витовт, помогая Мосатану, собрал большое войско из ливов, руссов и верных царю татар, ворвался в страну по направлению к Каффе, опустошил край и подчинил его себе. Однако о действиях в Крыму молчат армянские, генуэзские и татарские документы. Каффа в немецких хрониках была обозначением Крыма. Вероятнее предположение Я. Дашкевича о том, что литовцы со своими союзниками воевали в землях по направлению к Крыму, в Нижнем Поднепровье, не доходя до Крыма [4, с. 133—135; 36, s. 216].

Если же говорить о самой битве на Ворскле, то в 1399 г. тевтонские рыцари приняли участие в походе Витовта на татар. Во время подготовки к походу против татар Тевтонский Орден отправил к великому князю литовскому комтура Рагнита Маркварда фон Зальцбаха с несколькими рыцарями и более чем 300 воинами, которые прибыли из разных провинций Тевтонского Ордена. Комтур получил 425 марок в качестве финансовой поддержки. Продолжатель Дитмара Любекского сообщал, что около Троицы была война между Витовтом и царем татар. Было упомянуто о двух битвах, в которых литовцы дважды победили татар, но в третьем (автор говорит о Ворскле) победили татары, и литовцы были разбиты. Причиной называлась усталость литовцев. Сказано, что Витовт сам еле спасся. О потерях войск сторон сообщалось, что татары потеряли 300 тыс. чел., а литовцы 100 тыс.  В общем, Дитмар и его продолжатель сообщали неправдодобные детали о столкновениях в Восточной Европе. По сведениям Иоханна Посильге, Тевтонский Орден потерял в битве на Ворскле девять господ. Среди убитых упомянуты рыцари Ханнус и Томас Зурвилле. Всего немцы выставили 100 копий, т. е. 500 чел. Поляки же привели 400 копий, т.е. 2 тыс. чел. Сообщалось, что после двух часов битвы погибло много пруссов вместе с поляками. Хронист указывал, что битва состоялась в 26 милях от Киева. Сказано, что Витовт пять дней ждал битвы. Причиной того хронист считал нежелание татар переправляться на переговоры в лагерь Витовта. Активная фаза битвы продолжалась два часа, после чего татары окружили своих противников. Войско Витовта отступило. Бояре Литвы спасли Сигизмунда и Витовта. Погибло много людей из Польши, Пруссии и иных стран. Марквард фон Зальцбах спасся бегством. Говорили о том, что царь татар был ранен и умер, а также, что татары понесли большие потери. Торнский анналист же сообщал о том, что немцы пошли на татар на Киев. Сказано, что войско было собрано из Мазовии, Пруссии, Польши, что погибло много поляков и людей из других стран, а Витовт со своими людьми бежал. В сочинении Гобелина Персона упоминалась война Витольда-Александра против короля татар [36, s. 229—231, 412—413; 27; 13].

Для немецких хроник характерно правильное датирование битвы на Ворскле — 1399 г. Также они отмечали сам факт битвы и поражение литовцев от татар. Иоханн Посильге упомянул о конкретных людях, погибших в битве, и о конкретной численности немцев и поляков. Немецкий хронист говорил о значительных потерях и татар, и войска Витовта. Торнский анналист говорил же о гибели многих знатных людей из разных стран. Однако для немецких хронистов также характерно не вполне ясное представление месторасположения Ворсклы. Единственное, что они знали, это то, что она находится на востоке от Киева. Каффа в немецких источниках — это не собственно Каффа, а Крым с прилегающими к ним степями.

Польские хроники.

Польские хроники представлены Меховскими анналами, хрониками Яна Длугоша, Мацея Меховского, Марцина Бельского, Марцина Кромера, Мацея Стрыйковского и Александра Гванини. В Меховских анналах сказано о гибели многих людей из Польши, Литвы, Пруссии и Франкии. Среди погибших упомянут Спытко и палатин Краковский, общими словами названы погибшие знатные поляки. Место битвы не названо, зато упомянут 1399 г. О предыстории конфликта ничего не сказано [12]. По сведениям Яна Длугоша, в 1397 г. Витовт совершил поход против татар в район Дона. Они захватили в плен многих татар и поселили их в Литве и Польше. В битве на Ворскле в 1399 г., по его мнению, приняли участие русины, литовцы, поляки и немцы. Особенно детально описаны деяния Спытко Мельштинского, который был наместником Витовта на Подолье. Королева Ядвига запретила полякам принимать участие в битве, но многие польские паны все-таки приняли участие в битве. Среди них были воевода краковский Спытко Мельштинский, Сендзивой из Остророга, Доброгост из Шамотул, мазовецкий воевода Ян Гловач из Лажениц, Ханус из Донброва. Путь войска Витовта шел через Днепр, Зимнюю Воду, Псел и Сулу к Ворскле. Вождями татар были названы Тамерлан и Идегей. Польский хронист спутал Тимур-Кутлуга с Тамерланом и был уверен, что не Тимур-Кутлуг, а именно Тамерлан оказал помощь Идегею. Среди участников битвы назван рыцарь Павел Щуковский, Сучко из Войшина, Рафал из Тарнова, Ян из Ляжениц, Варш из Михова, Соха Плоцкий, Ханус из Донбровы, Пилик Варшавский, Томаш из Вежинек, Петр из Милославля, Швитригайла (Гедиминович), Сендзивой из Остророга, Доброгост из Шамотул. По данным хрониста, в битве погибли маршалок Бернард, писарь Прокоп, подскарбий Пжеслав, Доброгост Щепецкий, Фриц, Ян Одерский, Павел Кощен из Сендзивоя, а также Спытко из Мельштина [33, s. 495-497; 12].

Мацей Меховский сообщал, что перед битвой на Ворскле Витовт в 1397 г. воевал около Дона и Волги. В общем повторял сведения Длугоша. Токтамыш вместе с Витовтом воевал против заволжского царя Тимур-Кутлуга и был им побежден. Польский хронист считал Тимур-Кутлуга Тамерланом. Битву на Ворскле хронист датировал 14 августом, а место битвы локализировал на равнине близ р. Ворсклы. Он приводил данные о переговорах о мире. Мацей Меховский указывал, что Витовт отступил со своими телохранителями, а его войско, подавленное бесчисленной массой татар, было совершенно уничтожено. Александр Гванини считал, что битва произошла в 1397 г., сбор войска произошел в Киеве, и отмечал, что среди войска было много рыцарей и немецкой шляхты. Польский хронист считал Идегея одним из полководцев Тамерлана. Витовт из Киева двигался к Ворскле через реки Сула и Псел. Литовское войско по предположению польского историка было окружено превосходящими силами врага в чужом крае. В битве погибли литвины Андрей, Дмитрий-Корибут, еще девять князей, поляки Спытко Мельштинский, Ян Гловач из Богуша и много других. Витовт бежал вместе с Остророгом и Шамотульским [11, c. 91, 104; 2, c. 327-328].

Мацей Стрыйковский в стихах описал действия Витовта. Перед битвой на Ворскле хронист сообщал, что в 1397 г. Витовт совершил поход на татар. Литовцы, по его мнению, совершили поход в местность между Доном и Волгой, а также привели пленных и поселили около р. Ваки. Временем битвы на Ворскле указан 1399 г. Хронист указывал, что Витовту на помощь пришли 500 немецких рейтаров и жмудская шляхта. В битве приняли участие Спытко, Рафал из Тарнова, Ян из Гловачина, Шамотульский, Остророг с сопровождением, Ян Домбровский, Варшицкий, Доброгост, Михоцкий, Пилик, Вокаш, Соха плоцкий воевода, много шляхты. Литовским войском руководил Витовт. Войско двигалось от Киева через Сулу и Псел на Ворсклу. Написано, что татар было очень много. Мацей Стрыйковский предложил версию, что Спытко был послан для переговоров, но их сорвали молодые князья. Татар, по описанию Мацея Стрыйковского, возглавлял Идегей. Царем татар назван Тамерлан. При этом хронист отмечал, что татары зовут его Тимур-Кутлугом, а другое его имя - Тимур-Аксак. Сказано было, что он уже победил турок. Тут Мацей Стрыйковский спутал двух разных правителей и хронологию событий. Сказано, что Дмитрий-Корибут ворвался в строй татар. Стороны перестреливались, сражались мечами и саблями. Татары полумесяцем окружили литовцев. Витовт и Швитригайла с Сендзиевоем Остророгом и Доброгостом Шамотульским бежали. Спытко, хотя и мог бежать, но мужественно сражался и погиб. Мацей Стрыйковский говорил, что в битве погибли несколько десятков тысяч татар, погибли несколько братьев Йогайла и несколько русских князей, а другие бежали. Далее хронист приводил список убитых поляков - наместник Подолья Спытко из Мельштина, плоцкий воевода Соха, варшавский воевода Пилик, Варшо из Михалова, Ян Гловач, пан Богуш. Среди литвинов Андрей и Дмитрий-Корибут Ольгердовичи, Иван Евласкович, Иван Борисович киевский, Глеб Святославич смоленский, Глеб Кориатович с братом Семеном, Михаил Поберевский, Дмитрий и Федор Патрикеевич, Ямунтович, Иван Юриевич Бельский. Список погибших литвинов, по крайней мере наполовину, соответствует аналогичному в русских летописях. После битвы на Ворскле татары осадили Киев и опустошили Волынь до Луцка [24, c. 595—599].

Марцин Кромер также писал о битве на Ворскле. Он описал поход Витовта на татар перед битвой и датировал его 1398 г. Не описана историческая география похода, сказано лишь, что Витовт их победил и поселил на р. Ваке около Вильнюса. Относительно самой битвы, то она датирована 1398 г. Как и в большинстве польских хроник, Идегей был назван полководцем Тамерлана, а местом сбора литовских войск назван Киев. До Ворсклы войско шло через Сулу и Псел. Среди поляков участником битвы назван Ян Тарновски сын Яна каштеляна сандомирского, Сендзивой Остророг, Доброгост Шамотульский, Ян Гловачовски, Варши Меховски, плоцкий воевода Соха, Томаш Вьежинек, наместник Подолья Спытко Мельштинский. Как и в других польских хрониках, указано, что Спытко выступал за переговоры и мир с татарами. Правителем татар назван Тамерлан, а его полководцем Идегей. Среди бежавших с поля боя упомянуты Витовт, Остророг, Шамотульский, Павел Щуковски. Спытко погиб в битве. Среди погибших литовских князей названы Андрей Полоцкий, Дмитрий-Корибут. Марцин Кромер приписал татарам опустошение Подолья и Волыни [34, s.749—752].

Марцин Бельский описал поход Витовта, предшествующий кампании на Ворскле. Описание боевых действий и поселения татар в Литве аналогично подобному у Марцина Кромера. Марцин Бельский датировал битву на Ворскле 14 августом 1398 г. Он указывал, что Витовт собрал большое войско, в котором были Рафал Тарновски сын Яна каштеляна сандомирского, Сендзивой Остророг, Доброгост Шамотульский, Варчич Мничковски, воевода плоцкий Соха, Томаш Вьежинек, Ян Гловач, Спытко Мельштинский. Маршрут похода реконструировался от Киева через Сулу и Псел до Ворсклы. Польский хронист указывал, что Идегей пришел к месту битвы с Дона. Этого татарского вождя Марцин Бельский считал полководцем Тамерлана. Спытко Мельштинский советовал заключить мир с татарами, но молодым князьям и Павлу Жуковски приписана инициатива битвы. Среди павших в битве литвинов упомянуты Андрей, Дмитрий-Корибут и девять других княжат. Среди погибших поляков упомянуты Спытко Мельштинский, Абрам Соха, немец Вадвиц. Витовт бежал вместе с Швитригайла, Остророгом и Шамотульским. Сказано, что татары дошли до Луцка, а киевляне откупились от татар. Татарам приписано вторжение в Крым и взятие Каффы после битвы на Ворскле [32, s. 495—498].

Во всех польских хрониках говорится о героической гибели Спытко из Мельштина в битве на Ворскле, а также о походе Витовта на татар перед кампанией на Ворскле. Но при этом нужно отметить, что детали похода литовцев на Дон неправдоподобны и вымышлены. Этой легендой поляки старались объяснить существование в Литве татар. Сами же татары могли быть просто эмигрантами в Великом Княжестве Литовском. У Мацея Стрыйковского и зависимого от него Гванини отмечена гибель плоцкого воеводы Сохи. Этот же факт отмечал и Марцин Вельский. Ян Гловач обозначен как погибший только у Мацея Стрыйковского и Александра Гванини. Таким образом, более-менее определенно можно говорить только о смерти Спытко и Сохи. Яном Длугошем и Марцином Кромером отмечена смерть какого-то немца, который сражался в составе польского войска. В польских источниках отмечено, что Спытко из Мельштина отметился храбростью в бою. Число погибших известных поляков колеблется от двух у Александра Гванини и Марцина Бельского до нескольких у Яна Длугоша и Мацея Стрыйковского (что более вероятно). О потерях литовцев знал Мацей Стрыйковский. Он знал о гибели половины погибших литовских князей. Другие польские хронисты знали лишь трех погибших литовских князей, и известны они им стали только благодаря тому, что были родней Йогайлы. Марцин Бельский и Александр Гванини знали о гибели еще девяти неназваных князей. Вместо Тимур-Кутлуга поляки считали полководцем татар Тамерлана. Поляки называли Идегея гетманом (полководцем Тамерлана). Для поляков было важным участие поляков, и только у Мацея Стрыйковского есть более-менее сносное представление о тех князьях с литовской стороны, которые погибли в битве. Александр Гванини и Марцин Бельский знали только, что много литовских князей погибло в битве. Единого мнения о датировке битвы среди поляков не было. Правильное датирование было у Яна Длугоша и Мацея Стрыйковского. Мацей Меховский и Александр Гванини объединили два разных похода Витовта в один и именно поэтому датировали битву 1397 г. Сведения польских хронистов дают представление об исторической географии похода. Также несомнено то, что Витовт вел переговоры с татарами через Спытко.

Русские летописи.

Русская историческая традиция представлена Никоновской, Первой Новгородской, Четвертой Новгородской, Первой Софийской, Ермолинской, Львовской летописями и Московским летописным сводом конца XV в. Для этих источников главным было описание самой битвы. Среди важных деталей были названы время битвы, этнический состав войска Витовта, число погибших князей, а также их имена. Русские летописцы открыто выступали с антилитовской риторикой, что было естественно для русского летописания XV—XVII вв.

В Первой Новгородской летописи коротко говорилось о битве и поражении литовцев. Однако и там были преувеличения. Осада Киева была завершением кампании, которая началась битвой на Ворскле. Однако сама датировка битвы 1399 г. правильна. Список имен погибших князей еще не присутствовал в летописи. Летописец ограничился констатацией разгромного поражения войска ВКЛ в битве на Ворскле. Цифра в 74 погибших князя и сведения о преследовании в 500 верст — это значительное преувеличение. Среди погибших упомянуты Андрей Ольгердович и Михаил Евнутьевич. В летописи указывалось на союз Витовта и Новгорода. Витовт в летописи описан как надменный и гордый правитель. Летописец удовлетворен его поражением от татар [16, с. 393—396].

В Новгородской Четвертой летописи среди народов, принимавших участие в битве, названы литовцы, поляки и немцы. Датой битвы обозначен 1399 г. Противником Витовта назван Тимур-Кутлуг, Витовту же приписывался поход на Тимур-Аксака (Тамерлана). Среди погибших князей упомянуты Андрей Ольгердович Полоцкий, Дмитрий Ольгердович Брянский, Михаил Евнутьевич, Иван Дмитриевич Киндырь, Андрей пасынок Дмитриев, Иван Евлашкович, Иван Борисович Киевский, Глеб Святославич смоленский, Лев Кориатович, Михаил и Семен Васильевичи, Михаил и Александр Подбереские, Михаил и Дмитрий (Волынский) Даниловичи, Федор Патрикеевич Рыльский, Ямонт Тулунтович, Иван Юрьевич Бельский и Спытко. В общем, 18 князей и Спытко. Сказано, что Токтамыш много зла причинил литовцам уже при бегстве от Тимур-Кутлуга. Новгородский летописец сообщал, что татары дошли до Киева и взяли с него контрибуцию в 3 тыс. рублей. Потом они дошли до Луцка и многие земли литовские опустошили [17, с. 103—104].

Летописи Северо-Восточной Руси несколько отличались от новгородских летописей. В Софийской Первой летописи среди воинов Витовта названы литовцы (аукшайты, т. е. литовцы в узком смысле), жемайты, поляки, подоляне, влахи и татары. Автор летописи приписывает Витовту слова, что, мол он будет править на Руси, а Токтамыша он сделает царем (ханом). Битва датирована 12 августом 1398 г. и сказано, что в битве погибло много литовцев, поляков и немцев, а сам Витовт бежал с малыми силами. Татары, преследуя его, дошли до Киева и Луцка. Среди погибших князей названы Андрей Ольгердович Полоцкий, Дмитрий Ольгердович Брянский, Иван Дмитрович Киндырь, Андрей пасынок Дмитриев, Иван Евлашкович, Иван Борисович Киевский, Глеб Святославич Смоленский, Лев Кориатович, Михаил и Семен Васильевичи, Михаил и Александр Подбереские, Михаил и Дмитрий Даниловичи, Федор Патрикеевич Волынский, князь Ямонт Толунтьевич, Иван Юрьевич Бельский, Въспытко краковский. То есть всего 17 князей и Спытко из Мельштина, который в источнике назван краковским. Русский летописец записал его как князя, хотя он был наместником Подолья [19, с. 251].

В Львовской летописи битва на Ворскле датирована 12 августом 1399 г. Среди народов в войске Витовта упомянуты немцы, поляки, литовцы, жемайты, влахи, а также Токтамыш с двором своим. Количество князей, принимавших участие в битве, 50 чел. Битва описана кратко. Говорилось, что татары победили и много литовцев погибло. Сказано, что Тимур-Кутлуг воевал под Киевом, взял откуп с города и распустил свои войска до Луцка. Среди погибших названы все те же лица, что и в Первой Софийской летописи, однако от себя летописец добавил фразу о 50 принявших участие в битве князьях, добавил упоминание о немцах, которые, бесспорно, участвовали в битве. Битва в целом датирована верно, и этнический состав войска Великого Княжества Литовского отображен довольно точно. Сведения Львовской летописи сравнительно с Первой Новгородской летописью удивительно точны [10, с. 219]. В Ермолинской летописи список этносов в войсках аналогичен тому, что был в Первой Софийской летописи, только татары заменены на Токтамыша с двором своим. Князей было 50. Битва датирована 12 августом 1399 г. Указано, что в битве погибло много литовцев, а победа приписана только Тимур-Кутлугу. Список погибших аналогичен списку в Первой Софийской и Львовской летописях [5, с. 137].

В Московском летописном своде конца XV в. список этносов в войске Витовта почти совпадает со списком в Львовской летописи, только Токтамыш со двором своим заменен на татар. Также повторены сведения о 50 князьях. Естественно, в летописном своде указывалось, что у Витовта были планы гегемонии в Восточной Европе - стать единственным правителем в славянских землях, и что ханом хотел сделать Токтамыша. Битва датирована 12 августом 1400 г. Указано, что Тимур-Кутлуг победил, Витовт бежал с малыми силами, татары опустошили Литву до Киева и Луцка. Список погибших князей почти аналогичен тому, что был в предыдущих летописях, только в отличие от них в списке погибших отсутствует Дмитрий Данилович [15, с. 229].

Никоновская летопись была компиляцией разных исторических хроник. В Никоновской летописи Витовту приписывалось намерение поставить Токтамыша своим ставленником в Улусе Джучи (и на Каффе, и на Азове, и на Крыму, и на Астрахани, и на Заяицкой Орде, и на всем Примории, и на Казани), а самому властвовать над Северской землей, Новгородом, Псковом, а также над тевтонцами. Литовский князь отказался выдать Токтамыша Тимур-Кутлугу и вступил на татарскую территорию за р. Ворсклой. Витаутасу приписана чрезмерная гордость, а Тимур-Кутлугу хитрость, благодаря которой он выиграл три дня до подхода войск Идегея. Золотоордынский эмир же, прибыв на место битвы, отправил литовскому князю дерзкое послание, чтобы спровоцировать его на непродуманную реакцию. Идегей не ошибся в своих расчетах, и Витовт после получения послания выступил против татар и ударил по войскам Идегея. У литовцев были пищали и пушки, однако они почти не пригодились. Более действенными были луки со стрелами. Решающий маневр произвел Тимур-Кутлуг, а Токтамыш первым бежал. Татары захватили литовский обоз. Витовт с малыми силами бежал, татары Тимур-Кутлуга, преследуя его, дошли до Киева и Луцка. Составитель Никоновской летописи ошибается, указывая на гибель 74 князей. Эта деталь была им заимствована из Новгородской летописи. Он сообщал, что было убито много литовцев, русинов, поляков и немцев. По именам названо только 18 князей. Ямонт, который в других летописях фигурирует как князь, в этой летописи назван наместником смоленским. Даже переписывая тексты из других хроник, летописец добавил несколько человек. В списке погибших отсутствуют упоминаемый в других летописях Спытко и Михаил Данилович, зато присутствуют Михаил Евнутьевич, Андрей Друцкий, Дмитрий Кориатович. К Дмитрию Даниловичу приставлен отстутствующий в других летописях титул Волынский. Если отстутствие Спытко в этом списке логично, поскольку он поляк и не князь, то отстутствие одних личностей и присутствие других заставляет всерьез усомниться в адекватности сведений Никоновской летописи. Летописец сообщает ряд вымышленных деталей, в частности татарскую программу Витовта, определенное время битвы - семь часов дня. Об этом молчат все другие летописи. В Никоновской летописи даже нарисована битва на р. Ворскле. Но летописец не совсем себе представлял географию Золотой Орды, указывая среди татарских владений Приморье (Крымское побережье) и Каффу. Хаджи-Гирей, конечно, добавлял себе во владение Каффу, которую он не контролировал. Приморье можно идентифицировать с Крымским побережьем. Составитель Никоновской летописи явно был знаком с территориальными аппетитами Гиреев в отношении территорий Крыма [18, с. 172-174].

По мнению Я. Пеленски, автор Никоновской летописи приписал Витовту намерения, которые, в самом деле, были у Василия III и Ивана IV Грозного относительно и Руси и тюркотатарских государств Евразии. Также указывалось, что Витовт не выдал Тимур-Кутлугу Токтамыша и говорил, что желает видеть его ханом. В ответ Тимур-Кутлуг в стиле монгольских послов указывал, что не желал войны и не воевал против Литвы, очевидно, это вставка, навеянная рассказом о монгольских послах перед битвой на р. Калке. Относительно самой битвы, описание ее в версии Никоновской летописи стало хрестоматийным для русской историографии. Сведения Никоновской летописи о переписке перед битвой между Витовтом и Тимур-Кутлугом, а Витовтом и Идегеем являются вставками летописца, как и рассказы о том, кто является отцом, а кто сыном, и пространная речь Тимур-Кутлуга о превратностях судьбы. Вся детальность сведений Никоновской летописи навеяна слухами XV-XVI вв., которые были подхвачены русскими летописцами. В летописи был ряд анахронизмов, в частности Казань вместо Булгарии и названия тюркотатарских государств, которые стали независимыми в середине - второй половине XV в. Таким образом, на время Витовта были экстраполированы реалии XV-XVI вв. Казанское ханство, как государство, сменившее Булгарский улус Золотой Орды, появилось только в конце 30-х гг. XV в. Рассказы о Витовте в русских летописях должны были подкрепить русскую экспансию на восток исторической традицией. В качестве источников для характеристики планов Витовта, вероятно, были использованы данные ярлыков. В принципе планы покорения славянских княжеств Восточной Европы могли быть, тем более что предыдущие великие князья литовские (Гедимин и Ольгерд) называли себя и князьями Руси. Однако лозунги покорения татарских земель не могли принадлежать Витовту [35, p. 313—316; 20, c. 89—91].

В «Подлинном Родослове князей Глинских» сказано, что Витовт предоставил Ивану Александровичу, внуку Мансур-Кыйата, земли на территории современной Полтавщины. Разбор сведений памятников, осуществленный В. Трепавловым, выявил ряд хронологических и исторических неточностей [28, с. 138—153, 158—162]. Предоставить земли на Полтавщине мог Витовт, однако поступить на службу к Гедиминовичам Мансур-Кыйат мог уже при Владимире Ольгердовиче. После того как Мамай был убит Урик-Тимуром, часть людей Мамая перекочевала с Йылкы (Конки) в район Энгел вэ Онгул (Ингула и Ингульца). Их по пятам преследовали воины Токтамыша. Кориатовичи, не выдав Токтамышу Мансур-Кыята, решились на открытое противостояние с татарами. В войне, которая произошла, погиб Александр Кориатович. Войско Токтамыша должно было пройти по приднепровской части Подольского княжества. После этого войска Токтамыша, преследуя Мансур-Кыята и разведывая местность боем, атаковали Киевское княжество в районе Поросья. Мансур-Кыят, как и позже Токтамыш, вероятно, бежал в направлении Киева [14, с. 190—193; 31, с. 167—169]. Обладание же землями в районе Полтавщины могло быть реальным или в 90-е гг. XIV в. или в 20-х гг. XV в., когда Витовт распространил свои владения до Черного моря. При этом в спокойствии татарские правители могли править своими землями только в 20-х гг. XIV в., когда энергичного и харизматичного Идегея уже не было в живых. Вероятно, Яголтай и потомки Мансур-Кыята, Глинские, именно тогда и получили свои земли.

Во всех русских летописях говорится о неприязни к Витовту, а также о его планах завоевать всю Русь и покорить своей воле Золотую Орду. Список погибших князей во всех хрониках достаточно однороден. Список представителей разных этносов также однороден. Кроме литовцев (аукшайтов-литовцев и вообще жителей Великого Княжества Литовского), жемайтов (литовцев-жемайтов), поляков, упомянуты союзные татары Токтамыша, вохохи и немцы. В качестве отдельного народа в некоторых летописях обозначаются подоляне. Для русских летописяй в принципе верна цифра в 50 князей, принявших участие в битве, однако в некоторых летописях встречаются явно завышенные данные о 74 погибших князьях, что обозначало бы истребление всей литовской знати. Также есть преувеличение о преследовании татарами литовцев на протяжнии 500 верст и бегстве Витовта с малыми силами. Насколько можно заключить из дальнейших действий Витовта относительно Смоленска у литовского князя еще сбереглись достаточные силы, а битва под Грюнвальдом только подтверждает тот факт, что хотя литовцы и потерпели поражение, но это не приобрело катастрофичных масштабов. Рассказ Никоновской летописи о битве на Ворскле содержит многочисленные летописные вставки, преувеличивавшие масштабы победы Идегея. Вероятно, летописец записал некоторые татарские легенды относительно битвы на Ворскле. Колебания русских хронистов относительно хронологии битвы незначительны, в рамках плюс-минус год от реальной даты.

Белорусско-литовские летописи.

Проблемно освещение битвы на Ворскле в белорусско-литовских летописях. Они отображают литовскую версию событий. Собственно там было несколько редакций летописей. Первая редакция включала разные списки летописи Великого Княжества Литовского, созданной в Смоленске в середине XV в. В Слуцкой летописи битва датирована 12 августа 1398 г. Указано, что в войске Витовта были литва, немцы, поляки, жемайты, татары, влахи. В этой летописи видны следы версии о договоре между Токтамышем и Витовтом. Витовту приписывалось намерение сделать Токтамыша ханом в Улусе Джучи, а самому стать правителем на Руси. Сказано, что волей божьей татары победили. В битве погибли Андрей и Дмитрий Ольгердовичи, Иван Дмитриевич Киндырь, князь Андрей и его пасынок Дмитриев, Глеб Святославич смоленский, князья Глеб и Симеон Кориатовичи, Иван Евлашкович, Иван Борисович киевский, Михаил Подбереский и его брат Дмитрий, а также Федор Патрикеевич, Иван Юрьевич Бельский, Спытко и волошский князь Амонтович. Всего 14 князей и Спытко. Кампания завершалась осадой Киева и походом татар под Луцк. Волошский князь Амонтович — это ошибка летописца. Такого князя в Молдове никогда не знали. Скорее всего, это ошибка переписчика. Вероятно, Амонтович появился из-за неправильного написания имени и отчества Ямонта Толунтьевича. Для Слуцкой летописи характерна схожесть данных с русскими летописями относительно этнического состава войска и списка погибших князей. Однако в отличие от списка князей в Первой Софиевской и Львовской летописях там отстутствуют Ямонт Толунтьевич и Лев Кориатович, нет Васильевичей и Даниловичей. Андрей пасынок Дмитриев в литовской летописи — это два человека: Андрей и пасынок Дмитриев, вместо одного Льва Кориатовича два Кориатовича — Глеб и Семен. Вместо Александра Подбереского Дмитрий. Список этносов присутствующих в войске Витовта похож на аналогичный список в Московском летописном своде конца XV в. [1, с. 73].

В Супрасальской летописи среди участников битвы упомянуты представители тех же народов, что и в Слуцкой летописи. Временем битвы упомянут 1398 г. В общих чертах повторены сведения Слуцкой летописи за исключением того, что среди Кориатовичей назван Лев, братом Михаила Подбереского назван Александр, князь Ямотнович не назван влашским. Всего 13 князей и Спытко. Сведения Супрасальской летописи в большей степени похожи на сведения русской Первой Софийской летописи, чем на сведения Слуцкой летописи. Схожесть в упоминании Кориатовичей и Подбереских, а также в именах других князей [6, с. 47—48]. В Никифоровской летописи указаны представители тех же народов, что и в Слуцкой летописи, временем битвы назван 1398 г. Витовту приписаны те же намерения относительно Золотой Орды и Руси. Летописец, однако, указывал, что в битве приняли участие 50 князей и много воинов, а Тимур-Кутлуг пришел со значительным войском. Упоминание о 50 князьях сближает Никифоровскую летопись с Львовской и Ермолинской летописями. Кампания завершалась осадой Киева и походом татар под Луцк. Завершение кампании описано подобно тому, как она была описана в Московском летописном своде конца XV в. [1, с. 31].

Летописи Рачинского и Красинского относятся ко второму своду белорусско-литовских летописей. Сведения летописи Рачинского отличаются от данных первого свода летописей Велико¬го Княжества Литовского. Из схожих черт в разных сводах — это количество князей и этнический состав воинства Витовта. Витовту приписывались те же намерения, что и в русской Первой Новгородской летописи. Влияние русской исторической традиции на летопись Рачинского значительно уступает влиянию летописей Великого Княжества Литовского. Временем битвы названо 12 августа 1399 г. Погибшими участниками битвы названы Андрей Ольгердович Полоцкий, Дмитрий Ольгердович Брянский, Иван Дмитриевич, его пасынок Андрей, Иван Борисович киевский, Михаил Подбереский и его брат Дмитрий, Федор Патрикеевич Бельский, Спытко. Всего 8 князей и Спытко. Указано, что Тимур-Кутлуг стоял под Киевом три дня и взял откуп с города. Если сравнивать с более ранними литовскими летописями, то в списке погибших нет Кориатовичей, Ивана Евлашковича, Глеба Смоленского, нет Ямонтовича (Ямонта Тулунтьевича). Упомянут Иван Дмитрович Киндырь, а Андрей отнесен к его родственникам, вместо двух персон Федора Патрикеевича и Ивана Юрьевича Бельского один человек — Федор Партикеевич Бельский [6, с. 330—331]. В летописи Красинского упомянуто, что на стороне Витовта сражались представители нескольких народов. Список народов аналогичен списку в других летописях Великого Княжества Литовского. Однако датой битвы названо 10 августа. Витовту приписаны намерения поставить ханом Токтамыша и самому править на Руси. Описание конца кампании напоминает аналогичный фрагмент в летописи Рачинского. В списке погибших есть Андрей и Дмитрий Ольгердовичи, Иван Дмитриевич и его пасынок Дмитриев, Иван Борисович киевский, Глеб Святославич смоленский, Глеб и Симеон Кориатовичи, Михаил и Дмитрий Подбереские, Федор Патрикеевич влашский, Иван Юрьевич Бельский, Спытко. Всего 12 князей и Спытко. Список погибших похож на тот, который был в летописи Рачинского, но в нем упомянуты Глеб и Семен Кориатовичи, пасынок Ивана Дмитриевича Киндыря не назван по имени, Федор Патрикеевич назван не Бельским, а влашским. Иван Юрьевич упоминается как отдельный персонаж [6, с. 173—174].

В польскоязычных белорусско-литовских летописях немного другая информация. Они относятся к третьему своду белорусско-литовских летописей. В Хронике Быховца временем битвы назван 1396 г. Сказано, что у Витовта было бесчисленное войско и татары, только одних князей русских 50 и приписано намерение сделать Токтамыша ханом и с его помощью доминировать на Руси. Битва продолжалась почти весь день. Тимур-Кутлуг победил Витовта, а татары пришли под Киев и Луцк. Среди убитых князей были Андрей Ольгердович Полоцкий и Дмитрий Ольгердович Брянский, Иван Дмитриевич Скиндырь, Иван Борисович Киевский, Глеб и Симеон Кориатовичи, Михаил и Дмитрий Подбереские, Федор Патрикеевич Вольский, князь Ямонтович, Иван Юрьевич Бельский, краковский пан Спытэк. Всего 11 князей. Сведения Хроники Быховца очень похожи на сведения Слуцкой летописи, но датировка событий иная, в списке погибших отсутствует пасынок Ивана Дмитриевича, сам Иван Дмитриевич вместо Киндырь назван Скиндырь, Ямонт не назван волошским, Федор Патрикеевич назван Вольским, не назван Глеб Смоленский [29, с. 148; 6, с. 517].

В Ольшевской летописи список народов почти тот же, что и в других летописях Великого Княжества Литовского, только отсутствуют жемайты. Количество принимающих участие в битве то же, что и в других белорусско-литовских летописях. Всего 10 князей и Спытко. Список погибших князей близкий тому, что в Слуцкой летописи, однако пасынок Дмитриев отнесен не к князю Андрею, а к Ивану Дмитриевичу Киндырю. Глеб Кориатович не упомянут по имени, он известен только по отчеству. Кроме него упомянут Симеон Кориатович. Отстутствуют князья Подбереские, Иван Евлашкович и Федор Патрикеевич. В конце военной кампании татары атаковали Киев и подошли к Луцку [6, с. 456-457; 1, с. 187].

Из поздних летописей стоит упомянуть Румянцевскую летопись и Хронику Литовскую и Жмойтскую. В Румянцевской летописи среди сторонников Витовта все те же народы, за исключением влахов и жемайтов. Датой битвы названо 12 августа, а участников битвы было 50 князей. Встречаются следы версии о намерениях Витовта. Список погибших князей близок к аналогичному в летописи Рачинского, но добавлены Глеб Святославич Смоленский, Глеб и Симеон Кориатовичи. Всего 11 князей и Спытко [1, 229]. Наиболее поздней летописью Великого Княжества Литовского являлась Хроника Литовская и Жмойтская. На нее большее влияние оказала польская историческая традиция и в частности хроника Мацея Стрыйковского. Так, например, в Хронике Литовской и Жмойтской битва датирована 1409 г. Указано, что литовцы от Киева через Сулу и Псел дошли до Ворсклы. Витовту приписано желание договориться с татарами о мире через Спытко Мельштинского. В массу татар врезался отряд Дмитрия-Корибута. Указано, что татар было больше и именно поэтому они победили. Витовт и Швитригайла бежали с малой дружиной. Список погибших близок к тому, что был у Мацея Стрыйковского, однако в Хронике Литовской и Жмойтской отсутствовали Ямунтович, Иван Киндырь (Скиндер), Иван Юрьевич Бельский, Иван Евласькович. Зато присутствовал Иван Дмитриевич. Текстологически сведения хроники близки к Стрыйковскому, в том числе об использовании ручниц (ружий) и инициативе младших князей начать битву [30, с. 75-76].

Несмотря на многочисленные неточности в белорусско-литовских летописях зафиксировано, что погибло от 8 до 14 князей, не включая Спытко, а учитывая количество князей в Великом Княжестве Литовском, 50 князей участвующих в битве вполне могло быть. Вообще среди знати ВКЛ могло быть 52 князя минимум и 72 максимум. Потери среди князей оценивались до трети. Наиболее ранние летописи текстологически близки к русским летописям. В более поздних летописях все больше ощущается влияние польской исторической традиции. Белорусско-литовские летописцы допускают возможность планов Витовта относительно объединения всей Руси под властью Литвы. На самые поздние летописи повлиял Мацей Стрыйковский. Собственно его влиянием мы обязаны упоминанию огнестрельного оружия в битве на Ворскле.

Славяно-молдавские летописи упорно молчат о каком-либо участии молдаван в действиях литовцев. Молдавский господарь Штефан заключил договор о союзе против татар и турок. Однако этот договор был заключен с расчетом на агрессию татар против Молдавии, но эта страна не была атакована Идегеем. При этом нужно отметить, что в летописях молдавских князей отмечалось практически любое вторжение турок и татар. В связи с этим можно уверенно говорить, что в битве при Ворскле не принимали участие ни молдавский князь, ни его бояре. Если какие влахи и принимали участие в битве на Ворскле, то это были влахи с Подолья, которые могли прийти в княжество при Кориатовичах и служить наместнику Подолья Спытко из Мельштина.

Украинские летописи.

Среди украинских летописей о битве на Ворскле упомянуто в Волынской краткой и Густынской летописях, а также в «Кройнике из летописцев стародавних» Феодосия Софоновича. В Волынской краткой летописи временем битвы назван 1399 г., указано, что погибло 74 князя, а воевод и литвы без числа, татары гнали Витовта 500 верст. Для Волынской летописи характерно большое влияние сведений Первой Новгородской летописи. События 1399 г. изложены очень кратко [1, с. 121]. В Киевской летописи лишь коротко сказано о походе Витовта против татар и что пленных он поселил на Ваке около Вильнюса. Летописец кратко пересказал легенду, зафиксированную Мацеем Стрыйковским, Марцином Бельским и Марцином Кромером, т.е. польскими хронистами [8].

В «Кройнике из летописцев стародавних» Феодосия Софоновича битва четко не датируется. Более того, хронист не знал о месте битвы, указывая только, что Витовт перешел Псел и бился с татарами в «Диких полях». Феодосий Софонович кратко пересказал легенду о походе Витовта на Дон (заимствовал у Яна Длугоша или Мацея Стрыйковского). Легенду о поселении татар около Вильнюса он заимствовал у Марцина Кромера и Марцина Бельского. Войско татар, по сведениям Феодосия Софоновича, насчитывало 200 тыс., его возглавляли царь подлого рода (т. е. простолюдин) Темир-Аксак и его гетман Егида (Идегей). Причиной поражения названо численное превосходство татар. Этническим составом войска Витовта Феодосий Софонович не интересовался, как не интересовался и количеством погибших знатных людей. Он только отметил, что погибли братья Йогайлы Андрей и Дмитрий-Корибут, а также многие другие князья литовские и воеводы польские. Украинский хронист был знаком с хрониками Яна Длугоша, Мацея Стрыйковского, Марцина Бельского и Марцина Кромера. Польская историческая традиция оказала большое влияние на его труд [22, с. 181].

О походах Витовта сказано и в Густынской летописи. В сравнении с другими украинскими летописями хронист из Густына довольно многословен. Он рассказывает легенду о поселении татар в Литве, которую заимствовал у Мацея Стрыйковского и Александра Гванини. Он приписывает Витовту победу над татарами в 1397 г. и, что одна их орда была поселена на р. Ваге около Вильнюса. Из хроники Марцина Вельского заимствован рассказ, что Едига (Идегей) взял Каффу в 1398 г. Витва на Ворскле датирована 1399 г. Тамерлан назван царем татар, летописец считал Тимур-Аксака и Тимур-Кутлуга одним и тем же лицом. Идегей не был назван среди участников битвы. Среди погибших князей названы Андрей Ольгердович Полоцкий, Дмитрий Ольгердович Брянский, Иван Дмитриевич Киндырь, Андрей, внук Дмитриев, Иван Ворисович Киевский, и многие другие князья и бояре. Список погибших совпадает с Мацеем Стрыйковским лишь частично. Влагодаря знакомству густынского анонима с белорусско-литовскими летописями в списке упомянут Иван Дмитриевич Киндырь и Иван Борисович Киевский. За двух отдельных личностей принят Андрей пасынок Дмитриев (Андрей и внук Дмитриев) [3, с. 131—132]. Для Густынской летописи характерно большее, чем у других летописей, доверие к белорусско-литовским историческим хроникам.

Восточные источники.

Удивительно, но в восточных источниках почти не запечатлена битва на Ворскле. По-видимому, в мусульманском мире ей не придавали особенного значения. Ибн Арабшах сообщал, что между Идегеем и Токтамышем состоялось пятнадцать битв. Последняя битва была не в пользу Идегея. Но по сведениям арабского хрониста Идегей застал Токтамыша врасплох и убил его. Сыновья Токтамыша — Керим-Верди и Джелал ад-Дин бежали к урусам. У Муин ад-Дина Натанзи указано, что Токтамыш пришел из Либка с большим войском и сражался на берегах р. Итиль. Итилем татары вообще называли большую реку. Поэтому не исключено, что под описанием этой битвы персидский хронист упоминает о битве на Ворскле. Указано, что много урусов погибло от рук узбеков (татар). Тимур-Кутлуг и Идегей после этого утвердили свою власть. Вросается в глаза и тот факт, что почти все восточные хронисты продолжают называть земли Среднего Поднепровья Урус, хотя на то время эти земли уже несколько десятилетий находились под властью литовцев. Только у Муин ад-Дина Натанзи была запечатлена смена государственного наименования [25, с. 469; 26, с. 133]. В тюркских источниках куда более значительным считались эпизоды, связанные с некоторыми видными государственными деятелями. Так, Абдулгаффар Кырыми упоминал о Мамае и Сайид-Ахмеде. О Ворскле не соообщалось ровным счетом ничего [14, с. 187—192].

В общем, сведения восточных источников о Ворскле были невыразительны. Нашла отображение только история с бегством Токтамыша к соседям, которых большинство мусульманских хронистов продолжали называть урусами. Всем трем битвам с европейцами (битве на Синих Водах, битве на Куликовом поле, битве на Ворскле) в XIV в. мусульмане не уделяли внимания, справедливо считая, что они уступают битвам войск Токтамыша с Тимуром. Терминология арабских хроник консервативна, только Муинн ад-Дин Натанзи заметил смену власти в Среднем Поднепровье, упоминая вместо Урус Либка, но в его описании битвы на Ворскле у него все те же урусы (русины) против узбеков (татар). Но он хотя бы отметил факт большой битвы между татарами и литовцами, чего не заметно в арабских хрониках.

Практически все источники сообщали о поражении войск Витовта и опустошении Днепровского Левобережья. Татары в 1399 г. вышли на Днепровское Правобережье. Они отступили, взяв с Киева откуп. Вследствие победы Тимур-Кутлуга и Идегея был уничтожен ряд приграничных литовских замков, в том числе городище Царев Дворец [23, c. 317—322; 20, c. 84—94].

Подводя итог всему вышесказанному, необходимо отметить, что сведения белорусско-литовских летописей позволяют уточнить количество войск и список погибших князей, немецкие хроники концентрируются на освещении участия немцев в битве на Ворскле, польские хроники освещают участие поляков в битве, список участников и погибших, русские летописцы указывают список разных народов, принявших участие в битве и очерчивают общую схему битвы. В восточных источниках есть лишь приблизительное представление о битве. В целом можно говорить о гибели в битве 18—19 из 50 князей ВКЛ, а также нескольких польских панов и господ Тевтонского Ордена. Потери войска Витаутаса были значительными, но не катастрофическими. После битвы на Ворскле Витовт совместно с Йогайло-Владиславом смог одержать победу над Тевтонским Орденом в Великой войне 1409—1411 гг., а также распространить власть Великого Княжества Литовского на часть восточноевропейских степей. Не поддается сомнению, что битва происходила 12 августа 1399 г. Битва была выиграна татарами Тимур-Кутлуга и Идегея за счет удачного выбора места битвы и удачным маневрам (притворному бегству и обхода с флангов). Последствием стало опустошение Днепровского Левобережья и разорительные походы татар на Киевскую землю, Волынь и Подолье. Битва на Ворскле приостановила проникновение литовцев в степи и фактически вернула положение дел на литовско-татарском пограничье к статус-кво 1381 г.

Список литературы

1. Белорусско-литовские летописи // Полное собрание русских летописей. Т. 35. М.: Наука, 1980. 313 с.
2. Гваньїні Олександр. Хроніка Європейської Сарматії. К.: Вид. Дім Києво-Могилянська Академія, 2009. 1008 с.
3. Густынская летопись // Полное собрание русских летописей. Т. 40. М.: Дмитрий Буланин, 2003. 202 с.
4.  Дашкевич Я. Р. Литовські походи на золотоординський Крим в кінці XIV ст.: між історією та фікцією // VIII сходознавчі читання А. Кримського. Тези міжнародної наукової конференції. м. Київ, 2–3 червня. К.: Інститут сходознавства ім. А. Ю. Кримського НАН України, 2004. С. 133–135. 
5. Ермолинская летопись // Полное Собрание Русских Летописей. Т. 23. СПб.: Типография М. А. Александрова, 1910. 342 c.
6. Западнорусские летописи // Полное собрание русских летописей. T. 17. СПб.: Типография М. А. Александрова, 1907. 648 c.
7. Измайлов И. Битва на р. Ворскла 1399 г. Звездный час эмира Эдигея // Цейхгауз. № 3. 1994. [Электронный ресурс] Адрес доступа: swordmaster.org/2008/11/07/bitva_na_r_vorskla.html.
8. Киевская летопись // Сборник летописей, относящихся к истории Южной и Западной России, изданный комиссией для разбора древних  актов при Киевском, Подольском и Волынском генерал-губернаторе. Киев, 1888. Элетронная версия Водвиченко С., Колоскова Л. Элетронная  версия 2004 года. Адрес доступа: vostlit.info/Texts/Dokumenty/Ukraine/XVII/1620-1640/Kiev_let/text.htm.
9. Ляскоронский В. Русские походы в степи в удельно-вечевое время и поход кн. Витовта на татар в 1399 году. СПб.: Сенатская типография, 1907. 122 с.
10. Львовская летопись // Полное собрание русских летописей. Т. 20. Ч. 1. СПб.: Типография Н. А. Александрова, 1910. 418 c.
11. Матвей Меховский. Трактат о двух Сарматиях // Матвей Меховский. Трактат о двух Сарматиях. Сокровенное Сказание монголов. Рязань: Александрия, 2009. 512 с.
12. Меховские анналы. Перевод Досаева А. С. Электронная версия 2011 года. [Электронный ресурс] Адрес доступа: vostlit.info/Texts/rus17/Ann_Mechoviens/text.phtml?id=9687
13. Миннулин И. Р, Миргалеев И. М. Незабытая история татар. [Электронный ресурс] Адрес доступа: tatarica.narod.ru/history/ materials/knhistory.htm
14. Миргалеев И. М. Черный человек Мамай // Мамай: опыт исторической антологии. Сборник научных трудов. Казань: Изд-во ФЭН АН РТ, 2010. С. 183–197.
15. Московский летописный свод конца XV в. // Полное Собрание Русских Летописей. Т. 25. М.: Издво Академии Наук СССР, 1949. 474 c.
16. Новгородская первая летопись старшего и младшего изводов. М.: Изд-во АН СССР, 1950. 640 c.
17. Новгородские и псковские летописи // Полное собрание русских летописей. Т.4. Ч. 4–5. СПб.: Типография Эдварда Праца, 1848. 360 c.
18. Летописный сборник именнуемый Патриаршей или Никоновской летописью // Полное Собрание Русских Летописей. Т. 11. СПБ.: Типография И.Н. Скороходова, 1897. 254 c.
19. Псковские и Софийские летописи // Полное Собрание Русских Летописей. Т. 5. СПб.: Типография Эдуарда Праца, 1851. 275 c.
20. Русина О. В. Україна під татарами і литвою. К.: ВД Альтернативи, 1998. 320 с.
21. Сарновский Ю. Тевтонский Орден и монгольская опасность. [Электронный ресурс] Адрес доступа: templiers.info/historical_materials/index.php?id=articles_translation&articles_translation=sarnowsky_teutonic_order_confronts_mongols, liveinternet.ru/users/673125/post31848031/page1.html.
22. Софонович Ф. Хроніка з літописців стародавніх. К.: Наукова думка, 1992. 336 с.
23. Стародубцев Г. Ю. Городище Царский дворец – замок Великого княжества Литовского на границе с Золотой Ордой (находки в ходе исследований 1997–2010-х гг.) // Золотоордынская цивилизация. Вып. 5. Казань: ООО Фолиант, Институт истории им. Ш. Марджани АН РТ, 2012. С. 317–325
24. Стрийковський Мацей. Літопис польський, литовський, жмудський і всієї Руси. Львів: Наукове товариства ім. Т. Шевчена у Львові, 2011. XII, 1084 c.
25. Тизенгаузен В. Г. Сборник материалов, относящихся к истории Золотой Орды. СПБ.: Издано на иждивении С. Г. Строганова, 1884. Т.І: Извлечения из сочинений арабских. XVI, 563, [1] c.
26. Тизенгаузен В. Г. Сборник материалов, относящихся к истории Золотой Орды. М.-Л.: Изд-во АН СССР, 1941. Т.ІI: Извлечения из персидских сочинений, собранных В. Г. Тизенгаузеном и обработ. А. А. Ромаскевичем и С. Л. Волиным. 305 c.
27. Торнский анналист / Перевод с лат. и комм. И. Дьяконов. Электронная версия 2011. [Электронный ресурс] Адрес доступа: vostlit.info/Texts/rus17/Ann_Thorun/frametext.htm
28. Трепавлов В.В. Предки  Мамая-царя. Киятские беки в Подлинном родослове Глинских князей // Мамай: опыт исторической антологии. Сборник научных трудов. Казань: Изд-во ФЭН АН РТ, 2010. С. 171–182.
29. Хроника Быховца // Полное собрание русских летописей. Т. 32. М.: Наука, 1975. [Электронный ресурс] Адрес доступа: izbornyk.org.ua/psrl3235/lytov08.htm
30. Хроника Литовска и Жмойтска // Полное собрание русских летописей. Т. 32. М.: Наука, 1975. [Электронный ресурс] Адрес доступа: izbornyk.org.ua/psrl3235/lytov03.htm
31. Черкас Б. Поход Токтамыша на Киевское княжество // Военное дело Золотой Орды. Казань: ООО Фолиант, Институт истории им. Ш. Марджани АН РТ, 2011. С. 167–169.
32. Kronika Polska Marcina Bielskego. T.1. Ksiega I–III. Sanok: Naklad i druk Karola Polaka, 1856. XI, 699 s. Avialable at polona.pl/dlibra/doccontent?id=18578&from=FBC
33. Długosz J. Dziejów Polskich ksiąg dwanaście / Przekład K. Mecherzyńskiego. Vol. 4. Ks. XI, XII. Kraków: W drukarni “Czaszu” W. Kirchmayera, 1869. 8, 668, XXIII s. [Электронный ресурс] Адрес доступа: polona.pl/dlibra/ doccontent2?id=895&dirids=15
34. Kronika polska Marcina Kromera biskupa Warminskiego Ksieg XXX. Sanok: nakł. i druk Karola Pollaka, 1857. 716 s. [Электронный ресурс] Адрес  доступа: polona.pl/dlibra/doccontent?id=18578&from=FBC
35. Pelenski J. The contest between Lithuania-Rus and the Golden Horde in the Thourteenth century for supremacy over Eastern Europe // Archiwum Eurasiae Medii Aevi. Vol. II. Wiesbaden: O. Harrasowitz Verlag, 1982. P. 303–320.
36. Scriptores rerum Prussicarum: die Geschichtsquellen der Preussischen Vorzeit bis zum Untergange der Ordensherrschaft. Band 3. Leipzig: Verlag von S. Hirzel, 1866. VI, 730 S. [Электронный ресурс] Адрес доступа: books.google.de/books?id=YX8OAAAAYAAJ&printsec=frontcover&hl=ru&source=gbs_ge_summary_r&cad=0#v=onepage&q&f=false

Золотоордынская цивилизация. - 2015. - № 8. - С. 285-299.

1 пользователю понравилось это

Поделиться сообщением


Ссылка на сообщение
Поделиться на других сайтах
Цитата

Удивительно, но в восточных источниках почти не запечатлена битва на Ворскле

Ничего удивительного. Более удвительно, что кроме русских летописей, событиями битвы мало кто интересовался

Поделиться сообщением


Ссылка на сообщение
Поделиться на других сайтах
3 часа назад, Dark_Ambient сказал:

Более удвительно, что кроме русских летописей, событиями битвы мало кто интересовался

Для кого была интересна по политическим соображениям - те и интересовались. Логично.

Скажем, кому интересна какая-нибудь крупная по местным меркам битва при Сагими (1221, грузины против монголов) или, скажем, Хресили (1758, турки и протурецкие грузины против самостийных грузин)? Вот так и отражается.

Ну и еще момент - к какой летописной традиции должны относиться восточные хроники о битве на Ворскле? Золотоордынской? А много от ее хроник до нас дошло?

Поделиться сообщением


Ссылка на сообщение
Поделиться на других сайтах
22 часа назад, Чжан Гэда сказал:

Для кого была интересна по политическим соображениям - те и интересовались. Логично.

Скажем, кому интересна какая-нибудь крупная по местным меркам битва при Сагими (1221, грузины против монголов) или, скажем, Хресили (1758, турки и протурецкие грузины против самостийных грузин)? Вот так и отражается.

Ну и еще момент - к какой летописной традиции должны относиться восточные хроники о битве на Ворскле? Золотоордынской? А много от ее хроник до нас дошло?

Логичнее, если бы  интересовались литовцы; нам от этой битвы были ни жарко ни холодно

Восточные хроники о битве не упоминают

Поделиться сообщением


Ссылка на сообщение
Поделиться на других сайтах
9 минут назад, Dark_Ambient сказал:

Логичнее, если бы  интересовались литовцы; нам от этой битвы были ни жарко ни холодно

ЕМНИП, государственным языком Литвы был древнерусский (некоторые называют его старобелорусским).

И контакт Руси со Степью был тесным - приходилось следить. А насчет литовских источников - не знаю, сколько оригинальных литовских хроник с XV в. сохранилось.

Это больше вопрос сохранности источников, чем отражения в них реалий.

Ну и восточные летописные традиции - битва была между Литвой (90% воинов были, естественно, не литовцы) и Золотой Ордой. Сколько золотоордынских сочинений на историческую тематику мы знаем вообще?

Ну и вообще, от Литвы до других кочевых народов было неблизко - кому в Казахстане, скажем, были интересны события где-то на Украине? Аналогично походу Батыя - собственно у монголов и в китайских сочинениях это все отражено весьма бледно. Только в этот раз за Золотой Ордой не стоял Китай с мощной письменной традицией.

Поделиться сообщением


Ссылка на сообщение
Поделиться на других сайтах
1 минуту назад, Чжан Гэда сказал:

ЕМНИП, государственным языком Литвы был древнерусский (некоторые называют его старобелорусским).

И контакт Руси со Степью был тесным - приходилось следить. А насчет литовских источников - не знаю, сколько оригинальных литовских хроник с XV в. сохранилось.

Это больше вопрос сохранности источников, чем отражения в них реалий.

Ну и восточные летописные традиции - битва была между Литвой (90% воинов были, естественно, не литовцы) и Золотой Ордой. Сколько золотоордынских сочинений на историческую тематику мы знаем вообще?

Ну и вообще, от Литвы до других кочевых народов было неблизко - кому в Казахстане, скажем, были интересны события где-то на Украине? Аналогично походу Батыя - собственно у монголов и в китайских сочинениях это все отражено весьма бледно. Только в этот раз за Золотой Ордой не стоял Китай с мощной письменной традицией.

С XV в. сохранились документы Ливонского ордена и переписка с ним Витовта, там кратко эта битва фигурирует

Золотоордынских сочинений мы вообще не знаем, ни одно не сохранилось

Поделиться сообщением


Ссылка на сообщение
Поделиться на других сайтах

Я про то же - сколько и чего сохранилось. В Литве битву знали и литовцы битву явно описывали. Но после унии сохранились ли старые традиции летописания на древнерусском?

ЕМНИП, они давились польской стороной - как только основную часть знати перевели в католичество, как и традиция стала угасать.

А если источники Золотой Орды не сохранились - о чем речь вообще? Думаю, в образованном 550 лет назад Казахском ханстве никого не интересовали события в украинских степях более чем полувековой давности. 

А кому еще могло быть интересно это событие, чтобы еще и исторические сочинения этих государств сохранились?

Турции? Ирану? Индийским государствам или арабским княжествам?

Поделиться сообщением


Ссылка на сообщение
Поделиться на других сайтах

В ногайском эпосе, вероятно, сохранились сведения.

Судя по контексту сообщений в ПСРЛ, по итогам сражения была составлена повесть и она целиком вошла в летопись

Поделиться сообщением


Ссылка на сообщение
Поделиться на других сайтах
14 минуты назад, Dark_Ambient сказал:

В ногайском эпосе, вероятно, сохранились сведения.

Очень специфический источник, сродни русским былинам.

14 минуты назад, Dark_Ambient сказал:

Судя по контексту сообщений в ПСРЛ, по итогам сражения была составлена повесть и она целиком вошла в летопись

Главным (фактически, монополистом) из европейских интересантов, помимо Литвы, информацией о кочевниках северного Причерноморья была только Русь - бытие определяло интересы и сознание.

Поделиться сообщением


Ссылка на сообщение
Поделиться на других сайтах
15 минуту назад, Чжан Гэда сказал:

Очень специфический источник, сродни русским былинам.

Как и большинство поздних источников

Поделиться сообщением


Ссылка на сообщение
Поделиться на других сайтах
37 минуты назад, Dark_Ambient сказал:

Как и большинство поздних источников

Соответственно, к нему претензий быть не может.

А отсутствие сохранившихся текстов - ну, увы, факт. Не отменить. Хотя, скорее всего, они в Золотой Орде были. Хоть какие-то. Вплоть до стихотворных панегириков победителям.

Поделиться сообщением


Ссылка на сообщение
Поделиться на других сайтах

Пожалуйста, войдите для комментирования

Вы сможете оставить комментарий после входа



Войти сейчас

  • Похожие публикации

    • Плавания полинезийцев
      Автор: Чжан Гэда
      Кстати, о пресловутых "секретах древних мореходах" - есть ли в неполитизированных трудах, где не воспеваются "утраченные знания древних", сведения, что было общение не только между близлежащими, но и отдаленными архипелагами и островами?
      А то есть тенденция прославить полинезийцев, как супермореходов, все знавших и все умевших.
      Например, есть ли сведения, что жители Рапа-нуи хоть раз с него куда-то выбирались?
    • Каталог гор и морей (Шань хай цзин) - (Восточная коллекция) - 2004
      Автор: foliant25
      Просмотреть файл Каталог гор и морей (Шань хай цзин) - (Восточная коллекция) - 2004
      PDF, отсканированные стр., оглавление.
      Перевод и комментарий Э. М. Яншиной, 2-е испр. издание, 2004 г. 
      Серия -- Восточная коллекция.
      ISBN 5-8062-0086-8 (Наталис)
      ISBN 5-7905-2703-5 (Рипол Классик)
      "В книге публикуется перевод древнекитайского памятника «Шань хай цзин» — важнейшего источника естественнонаучных знаний, мифологии, религии и этнографии Китая IV-I вв. до н. э. Перевод снабжен предисловием и комментарием, где освещаются проблемы, связанные с изучением этого памятника."
      Оглавление:

       
      Автор foliant25 Добавлен 01.08.2019 Категория Китай
    • «Чжу фань чжи» («Описание иноземных стран») Чжао Жугуа ― важнейший историко-географический источник китайского средневековья. 2018
      Автор: foliant25
      Просмотреть файл «Чжу фань чжи» («Описание иноземных стран») Чжао Жугуа ― важнейший историко-географический источник китайского средневековья. 2018
      «Чжу фань чжи» («Описание иноземных стран») Чжао Жугуа ― важнейший историко-географический источник китайского средневековья. 2018
      PDF
      Исследование, перевод с китайского, комментарий и приложения М. Ю. Ульянова; научный редактор Д. В. Деопик.
      Китайское средневековое историко-географическое описание зарубежных стран «Чжу фань чжи», созданное чиновником Чжао Жугуа в XIII в., включает сведения об известных китайцам в период Южная Сун (1127–1279) государствах и народах от Японии на востоке до Египта и Италии на западе. Этот ценный исторический памятник, содержащий уникальные сообщения о различных сторонах истории и культуры описываемых народов, а также о международных торговых контактах в предмонгольское время, на русский язык переведен впервые.
      Тираж 300 экз.
      Автор foliant25 Добавлен 03.11.2020 Категория Китай
    • Судьба литовского полона 16-17 веков
      Автор: Stas
      Судьба литовского полона в 16-17 веках или Российские укреплённые линии, освоение Сибири и становление Южной границы Российской империи.
      Заинтересовался этой темой довольно случайно, стало интересно - как сложилась судьба "литовского полона" 16-17 веков на территории России?
      Вот, что получилось понять о судьбе выходцев из Великого княжества литовского (ВКЛ) в Московском государстве, попавших туда не по своей воле, а если выразится точнее о судьбе "литовского полона" или "полоняников" в 16-17 веках. 
      Война 1654—1667 годов между Русским царством и Речью Посполитой.
      Население ВКЛ сократилось более, чем на половину! Помимо военных потерь, потерь от голода и эпидемий, беженцев - по итогам этой войны военный полон включавший в себя и принудительный вывод огромного количества гражданского населения не был возвращен.
      Принудительные массовые миграции населения на территорию Московского царства только сейчас начинают изучать. 
      Когда со всем этим начинаешь знакомится, то волей-неволей возникают вопросы - 
      Кто такие сибиряки и каково их происхождение? 
      При этом, какую роль сыграли сибиряки в битве под Москвой во время ВОВ? 
      Кто такие однодворцы и линейное казачество? и т.д. 
      Причина этих принудительных массовых миграций следующая - 
      Реформы Ивана III и Ивана IV: османское влияние 
      Нефедов С. А. 
      http://hist1.narod.r...ussia/Osman.htm
      "В первый период правления Ивана III главной целью великого князя было присоединение Новгорода. Решающий шаг был сделан в 1478 году, когда Новгород признал Ивана III своим государем; после мятежа в 1479 году великий князь казнил несколько «великих бояр» из числа заговорщиков и конфисковал их земли. В 1485 году Иван III овладел Тверью и «велел всех граждан к целованию привести»; летопись не упоминает о казнях и конфискациях. Великий князь милостиво относится к своим новым новгородским и тверским подданным – как и принято было до сих пор на Руси. Но зимой 1487-88 года произошло нечто неожиданное: в ответ на некий (по-видимому, мнимый) «заговор» Иван III выселил всех зажиточных новгородцев и отправил в Москву 7 тысяч “житьих людей”. Это событие летопись назвала «выводом» новгородцев. Практически все земли Новгорода – кроме немногочисленных крестьянских земель - были конфискованы; затем была проведена перепись и осуществлено первое массовое наделение воинов поместьями. 
      Эта небывалая до тех пор на Руси акция в точности соответствовала османским обычаям: из завоеванного города выселяется вся знать, ее земли конфискуются, составляется дефтер и конфискованные земли раздаются в тимары. Русское название этой процедуры, «вывод» - это не что иное как перевод ее турецкого названия, «сургун». Характерно, что, как и в Турции, поместья даются подчас людям низкого происхождения, «боевым холопам» (в Турции их называли гулямами). 
      ...Война с Литвой требовала увеличения армии, и московское правительство производило новые поместные раздачи. При присоединении Пскова, Смоленска, Рязани Василий III следовал методу, опробованному при овладении Новгородом – «вывод» знати и конфискации земель, а затем испомещение московских дворян..." 
      http://hist1.narod.r...ussia/Osman.htm
      Вот, что пишут о подобных событиях - 
      "Переселение белорусов из белорусских княжеств в Москву в середине века трудно отследить. Переселялись они сюда по политическим, экономическим и религиозным причинам. Немало жителей этнических белорусских земель, входивших в Великое княжество Литовское, а во второй половине XVI в. в Речь Посполитую, попадало в Московское государство во время войн. Массовый вызов белорусов в Московское государство и непосредственно в Москву в качестве пленных начался в период русско-польской войны 1654-1667гг., когда территория Беларуси была временно занята русскими войсками. Так в эти годы только из г. Шклова Могилёвской губернии в Москву было в Москву было переселено 170 семей ремесленников. В 1655 г. патриарх Никон сообщал, что царь Алексей Михайлович хочет переселить в Россию из Беларуси 300 тыс. человек, особенно в Москву и в те деревни, которые обезлюдели после эпидемий.... 
      ...В 1667 г. на высший церковный пост после осуждения на церковном соборе и отстранения от должности патриарха Никона был избран Иосаф II – игумен Оршанского монастыря. Избранию его патриархом Московским и всея Руси способствовала поддержка царя Алексея Михайловича и Симеона Полоцкого. Иосаф II покровительствовал просветительской деятельности в Москве выходцев из Греции, Беларуси и Украины, поощрял миссионерскую деятельность в Сибири. О необыкновенной судьбе этого человека рассказывает книга белоруса-москвича, доктора юридических наук М. М. Рассолова «Белорус на Московском патриаршем престоле»
      http://www.belmos.ru...p?act=txt&id=14
      А это, говорят сами источники - 
      Здесь "литовским полоном" называют мужчин участвовавших в вооруженном сопротивлении, а "животами" любое мирное население. 
      "...А из посаду и з острогу литовского полону взяли, и писали их у государева стану 12 060 человек, а по иным полком и числа нету, а животов безчисленно поймали..." 
      Разрядная повесть о Полоцком походе 1563 года. 
      http://www.vostlit.i...3/frametext.htm
      Заселение Сибири.
      16 век
      В исторических исследованиях, опирающихся на анализ летописных источников, существует несколько гипотез, о том, что в составе отряда Ермака были выходцы с белорусских земель, именовавшиеся "литвой".
      Очерки истории белорусов в Сибири в XIX-ХХ вв. - Новосибирск: Наука-Центр, 2002. – С.8. 
      17-18 века
      Миграция белорусов на территорию Сибири была долговременной и может быть разделена на два основных этапа в соответствии с масштабами, причинами, результатами движения и составом переселенцев. Первый этап - конец XVI - XVIII века, второй этап - ХIХ - начало ХХ века. 
      На первом этапе переселенческого движения с территории современной Белоруссии миграция была итогом продолжительных войн между Московским государством и Речью Посполитой на территории Великого княжества Литовского во второй половине XVI – XVII веках, большую часть населения которого составляли белорусы. Ключевой проблемой этого периода является вопрос о месте и значении «литвы» в истории Сибири. Нередко плененных литвинов отправляли в качестве служилых людей в Зауралье, где они вместе с русскими первопроходцами принимали активное участие в хозяйственно-культурном освоении региона, в частности, строительстве первых городов-острогов, выполнении важных государственных поручений. В течение XVIII века служилое сословие Сибири продолжало пополняться за счет плененной «литвы». 
      В историографии оценка места и значения служилой «литвы» неоднозначна и достаточно фрагментарна. Наличие «литвы» среди служилых людей Сибири впервые отметил Г.Ф. Миллер, не давая, однако, конкретного определения этого термина. Позднее П.А. Словцов, говоря о «литве» в Сибири, оценил ее влияние достаточно негативно, в частности, обвинил литвинов в распространении игры в кости и карты. Вслед за Словцовым В.К. Андриевич в своей работе назвал сибирских литву и черкесов «разным сбродом». Оценивая отправку в сибирские города бывших военнопленных, исследователи П.Н. Буцинский и Н.Н. Оглоблин рассматривали ее не как политическую ссылку, а как способ колонизации территорий, споря в этом вопросе с И.В. Щегловым, отождествившим ссылку XVII века с политической ссылкой XIX- начала ХХ века. 
      В работах советского периода историки вновь возвратились к проблеме «литвы» в Сибири. Так, З.Я. Бояршинова, анализируя состав населения Томского уезда в XVII веке, отвергала какое-либо влияние «литвы» в жизни региона. Дальнейшее изучение темы связано с именем белорусского историка Г.Ф. Лещенко, который впервые осветил причины и предпосылки переселений, деятельность переселенцев по изучению и освоению региона. Среди причин исследователь выделил такие, как частые войны, католическая реакция, неурожаи и голод. При этом автор отождествлял литву с белорусами. 
      В современной российской и белорусской историографии вновь анализировался вопрос об определении понятия «литва». Так, Н.И. Никитин подчеркнул, что термин «литва» нельзя автоматически отождествлять только с белорусами. Кроме того, историк отметил, что выходцы из западных окраин в силу своей малочисленности не могли оказать значительного воздействия на развитие и население Сибири. Белорусский исследователь В.П. Грицкевич, напротив, отметил вклад в развитие Сибири литвинов-белорусов. 
      Таким образом, проблема места и значения «литвы» в истории Сибири в конце XVI – XVIII веках до сих пор остается недостаточно изученной. 
      БЕЛОРУССКОЕ ПЕРЕСЕЛЕНЧЕСКОЕ ДВИЖЕНИЕ В СИБИРЬ В ДОРЕВОЛЮЦИОННЫЙ ПЕРИОД: ЭТАПЫ И ОСОБЕННОСТИ 
      Кухта С.В., 
      научный руководитель канд. ист. наук Лущаева Г.М. 
      Сибирский федеральный университет 
      Однодворцы и Российские укреплённые линии.
      Это версия о том, кто такие однодворцы в России и о том, какую роль они сыграли в создании границ Российской империи и соответственно в создании системы укрепленных линий, а точнее в создании всей южной границы Российской империи от Кавказа до Дальнего Востока - сначала однодворцами, а потом линейными казаками, в которых выходцы из однодворцев составляли подавляющее большинство.
      "Из того, как жгло степи московское правительство в 1571 году, можно заключить, что южная половина Тульской губернии, почти вся Орловская, вся Курская, Воронежская и юг Тамбовской губернии оставались тогда еще совершенно незаселенными. Едва ли не первыми сколько-нибудь значительными поселениями в этой пустыне были укрепленные стоянки московских войск. В шестидесятых годах XVI в. укрепляются, таким образом, Орел, Новосиль и Данков. В восьмидесятых и девяностых годах возникают, тоже на местах воеводских стоянок, Ливны и Воронеж, Елец, Кромы и, наконец, передовой пост южной К., Белгород. Естественно, что большая часть населения, появляющегося во всех этих местах, состоит на первых порах или из служилых людей или из лиц, которых правительство спешит привлечь к военной службе; вместе со службой, правительство требует от поселенцев занятий земледелием, как на их собственной, так и на казенной пашне; в противном случае, ему пришлось бы посылать военным колонистам "хлебное жалованье" из Москвы. При этих условиях возникает на южной окраине тип "однодворца", соединяющего черты служилого человека и пахотного крестьянина. Участки, отведенные однодворцам в надел, долго остаются без всякой другой рабочей силы, кроме самих хозяев. Только мало-помалу, и конечно, чем южнее, тем позже, начинает селиться на однодворческих землях крестьянское население."
      "Однодворцы являются потомками служилых людей, нёсших дозорную и сторожевую службу на южных границах в XVI-XVII вв., не успевших приобрести права российского дворянства. Класс однодворцев сформировался из русских детей боярских украинных городов (особый разряд детей боярских), стрельцов, солдат, рейтаров, драгун, копейщиков, пушкарей и обедневших дворян, городовых, рязанских и донских казаков, Касимовского и Кадомского служилого люда, а также части татарской аристократии. Со временем, вследствие смещения границы государства к югу, служилые люди, поселённые между Тульской и Белгородской оборонительными линиями, оказались внутри страны. Поэтому данная категория была распространена на бывших приграничных землях, в центральночернозёмных губерниях России — Воронежской, Курской, Орловской, Тульской, Тамбовской, Пензенской и Рязанской." 
      Видимо, пленные Панцирные бояре и мелкопоместная шляхта становились источником пополнения этого российского сословия. 
      Прямой аналог российским однодворцам в ВКЛ - 
      "Околичная шляхта (другое название застенковая шляхта) — мелкопоместная шляхта, представители которой владели приусадебными хозяйствами, но не имели крестьян и поэтому сами трудились на своей земле. Представители этой шляхты образовывали целые шляхетские поселения — так называемые застенки или «околицы», обособленные от остального мира. Околицы представляли собой некое собрание сёл, составлявших одну общину. 
      "Панцирные бояре - категория населения в Великом княжестве Литовском XVII—XVIII веков. 
      Происходили из «панцирных слуг», которые должны были нести службу на коне в тяжёлом «панцирном» вооружении. Освобождались от повинностей. Позже их стали привлекать к службе в мирное время в качестве полицейских, курьеров и т. д. 
      Панцирные бояре занимали промежуточное положение между крепостными крестьянами и шляхтой. В шляхетское сословие не входили. Жили преимущественно на территории Полоцкого и Витебского воеводств. 
      Согласно великокняжеским привилеям панцирные бояре имели земельные наделы с правом наследования, за это несли военную службу. Некоторые владели крестьянами, но большинство из них обрабатывали землю сами; им разрешалось жить в городах и заниматься ремеслами и торговлей." 
      Часть "полона", а именно - "людей" ("люди" так называлось в средневековье - служивое сословие) селили между Тульской и Белгородской оборонительными линиями, а часть отправляли служить в Сибирь и на Волгу. 
      Орловский И.И. 
      Смоленский поход Царя Алексея Михайловича в 1654 году. 
      - " Царь спешил придти к Смоленску и захватить его, так как услышал, что людей в Смоленске и около Смоленска нет никого" 
      http://annales.info/...ll/smlpohod.htm
      Не спроста в образовании однодворческого говора - участвовали московский, западнополесский, орловско-калужский и восточнорязанский говоры, хранившие старые "степные" особенности, литовские говоры через выходцев из-за западного рубежа. 
      Поэтому, данная категория и была распространена на бывших приграничных землях, в центрально чернозёмных губерниях России — Воронежской, Курской, Орловской, Тульской, Тамбовской, Пензенской и Рязанской. 
      Еще удивительно то, что карта распространения южновеликорусского говора, практически повторяет путь однодворцев создававших Российские оборонительные линии. 
      Поэтому, вполне можно допустить, что южновеликорусский говор сформировался в среде однодворцев. 
      Диалектологическая карта русского языка 1914 года. 
      Обратите внимание и на то, как на карте стыкуются белорусские и южновеликорусские говоры, как будто одни говоры являются продолжением других. 
      Видимо, в результате войн или "вывода" населения, возникло сословие "однодворцев", которые состояли из всевозможных пленников испомещенных на южных границах Московского государства. 
      Этих "служилых людей", так как они умели воевать, правительство направляло на охрану южных границ от кочевников. 
      Практически всегда, однодворцы следовали за постоянно меняющимися южными рубежами России, как своего рода военные колонисты, но при этом, они несли дозорную и сторожевую службу, а так же строили оборонительные укрепления. 
      Они обязаны были воевать, а чтобы прокормится, должны были обрабатывать землю, а это значит, что им приходилось осваивать эти новые территории.
      Данная версия, в значительной степени может объяснить выводы генетических исследований белорусов, а именно вывод о том - почему белорусы очень схожи с русскими "юго-западных областей (Белгородской, Воронежской, Курской, Орловской областей)". 
      "ЗАКЛЮЧЕНИЕ. 
      Полученные нами новые данные о белорусских популяциях позволили заполнить «белое пятно» на генетической карте Восточной Европы. Благодаря этому, было выявлено существование генетической общности, занимающей обширную территорию. 
      По маркерам Y хромосомы при сравнении белорусских популяций с популяциями Восточной, Западной, Северной и Южной Европы, выявлена генетическая общность, охватывающая территорию от Польши до запада Центральной России, включая Белоруссию. На юге граница общности проходит между ареалом белорусов и украинцев (возможно, область колебаний границы леса и лесостепи в исторический период), на северо-востоке – между белорусами и северо-западной областью русского ареала. Общность образует единый плотный кластер, включающий белорусов, поляков, русских юго-западных областей (Белгородской, Воронежской, Курской, Орловской областей), а также русских Тверской области. " 
      ГЕНОФОНД БЕЛОРУСОВ 
      Балановский О.П.1, Тегако О.В. 2 
      1Государственное учреждение Медико-генетический научный центр РАМН, Москва (Россия) 
      2Институт искусствоведения, этнографии и фольклора НАН Беларуси, Минск (Беларусь) 
      http://antroposystem..._belorusov.html
      Ко всему этому следует добавить, что в будущем царское правительство трансформировало однодворцев в линейное казачество, которые первыми осваивали, обустраивали и соответственно охраняли южные и юговосточные границы Российской империи вплоть до Дальнего Востока. 
      Соответственно, линейные казаки выполняли роль первопроходцев - осваивали новые земли, да еще обустраивали границу - строили оборонительные линии со всей инфраструктурой (станицами, крепостями и т.д.) 
      При этом правительство "убило нескольких зайцев" одновременно - помимо охраны границ и освоения новых территорий, оно в лице линейного казачества, как служивого сословия, создало мощный противовес родовому казачеству (Донскому и Кубанскому, которое до этого было Запорожским), так как в прошлом Донские и Запорожские казаки являлись источником постоянных бунтов и восстаний и соответственно не считали себя сословием, впрочем так же, как и сейчас себя таковым не считают), ещё следует отметить, что Донские и Запорожские казаки землю в прошлом не обрабатывали, поэтому и функцию освоения новых земель полноценно выполнять не могли. 
      "К середине XIX столетия однодворцы составят основной костяк формирующегося линейного казачества, намного опередив в численном отношении другие категории населения – донских казаков, украинских и русских крестьян, солдат регулярной армии и др."
      То есть, технически все выглядело так - сначала приходили линейные казаки и осваивали занятую территорию, в том числе обустраивали границу, а уже потом туда приходили крестьяне, регулярная армия и т.д.
      Относительно вывода в 16-17 вв. гражданского населения (особенно это касалось крестьян) применялась процедура "похолопливания", то есть эти люди по своему правовому статусу 
      принудительно становились холопами, причем этот статус они сохраняли вплоть до смерти их хозяина, по сути, именно такое правовое состояние человека и этот слой населения в дальнейшем легли в основу классического крепостного права!
       

    • «Чжу фань чжи» («Описание иноземных стран») Чжао Жугуа ― важнейший историко-географический источник китайского средневековья. 2018
      Автор: foliant25
      «Чжу фань чжи» («Описание иноземных стран») Чжао Жугуа ― важнейший историко-географический источник китайского средневековья. 2018
      PDF
      Исследование, перевод с китайского, комментарий и приложения М. Ю. Ульянова; научный редактор Д. В. Деопик.
      Китайское средневековое историко-географическое описание зарубежных стран «Чжу фань чжи», созданное чиновником Чжао Жугуа в XIII в., включает сведения об известных китайцам в период Южная Сун (1127–1279) государствах и народах от Японии на востоке до Египта и Италии на западе. Этот ценный исторический памятник, содержащий уникальные сообщения о различных сторонах истории и культуры описываемых народов, а также о международных торговых контактах в предмонгольское время, на русский язык переведен впервые.
      Тираж 300 экз.