Окаянные дни. Очевидцы о революционных событиях 1917 г.

[Snow 60]

Убийство генерала Духонина.

Лелевич Г. (Калмансон Л.Г.). Октябрь в Ставке. Гомель, 1922.

В дополнение к приведенному выше официальному сообщению привожу некоторые подробности убийства генерала Духонина: Уполномоченный ДТПУ Западных железных дорог Евгений Прокопец рассказывает в своих воспоминаниях следующее:

„Во дни, предшествовавшие вступлению Советских отрядов в Могилев, Могилевцы бегали справляться о новостях на вокзал.

  С такою же целью пришел я на вокзал под вечер 20 ноября (по старому стилю) 1917 года — в день вступления в город войск тов. Крыленко.

  Когда я вышел на перрон, мне сразу бросился в глаза поезд, состоящий из классных вагонов. Перед ним волновалась толпа, залившая перрон.

  В толпе, то тут, то там, мелькали бурые папахи матросов. Говорили, что в одном из вагонов находится арестованный генерал Духонин. Раздавались угрожающие возгласы, требующие немедленного расстрела пленника. После одного такого восклицания группа матросов зарядила винтовки и подступила к вагону, в котором помещался Духонин. Однако, стоявший у вагона матросский же караул не пустил их в вагон.

  Я обошел поезд и подошёл к вагону с другой стороны. Здесь тоже волновалась громадная толпа. Обращало на себя внимание почти полное отсутствие так называемой „чистой публики". Толпу составляли крестьяне, матросы, солдаты, все прибывавшие с воинской платформы. И тут раздались восклицания, требующие расстрела Духонина. При этом ссылались на только что полученное известие о побеге Корнилова, из Быхова. Товарищи, командовавшие караулом вагона, просили толпу: ничего не предпринимать до приезда тов. Крыленко и мичмана Павлова.

  Вскоре на площадке вагона, над ступеньками появился молодой бритый человек, в форме морского офицера — мичман Павлов. Он произнес несколько слов, пытаясь успокоить толпу. Далее на той же площадке, появился тов. Крыленко, произнесший речь. Он говорил медленно, отчеканивая каждое слово и удивительно популярно, удивительно просто, понятно для каждого. Он говорил, что Духонина надо отвести для суда в Петроград, что самосуд будет носить характер простого убийства, пятнающего честь Советской власти, что к Духонину они ворвутся только через его труп.

Толпа потребовала, чтобы ей показали Духонина. И вот рядом с тов. Крыленко появилась фигура со взъерошенными волосами, красным мясистым лицом и черными усами. Плачущим голосом генерал Духонин (это был он) начал:

  „Дорогие товарищи!"

  Но буря криков, шум, свист и хохот толпы не дали ему продолжать. Тогда он снова исчез в вагоне. Ушел и тов. Крыленко.

  Толпа начала расходиться.

  Неожиданно на площадке, где только что стоял Духонин, появился высокий, здоровенный матрос в огромной бурой папахе и обратился к толпе с речью: „Товарищи, говорил он, мы дали бежать Корнилову, мы выпустили его из своих рук. Не выпустим, по крайней мере, Духонина."

  Не дослушав его, я перешел на перрон по другую сторону поезда.

  Вдруг в толпе молнией пронеслась весть, что Духонин убит. Толпа хлынула на другую сторону поезда, откуда я только что ушёл. Началась страшная давка.

  Матросы из охраны поезда стали разгонять толпу и, когда она поредела, я увидел перед вагоном какую-то окровавленную массу. Это был труп Духонина. Его моментально чем-то накрыли. Послали в приемный покой за носилками и отнесли туда тело генерала.

  Очевидцы рассказывали, что после разжигающей страсти речи матроса, толпа снова потребовала Духонина; его вывели, с него сорвали пагоны, и тот же высокий матрос ударом немецкого штыка сбросил его в толпу, которая с каким-то стихийным неопределенным криком растерзала бывшего главнокомандующего.

  Я слышал, как находившийся тут же крестьянин заметил: „Так ему и нужно, собаке! Его и хоронить не надо. Его в помойную яму нужно спустить".

  Я всматривался в лица окружающих. И не знаю, быть может, мне это только казалось, но я определенно заметил в глазах присутствовавших какой-то особенный страшный блеск. Это не был дикий блеск слепой животной кровожадности. Скорее это был суровый огонь фанатизма и классовой ненависти. („Известия Гомельского Губкома", № 15).

  Таковы обстоятельства трагической кончины Духонина. Рядовой армейский генерал производства военного времени, средний человек, не обладавший никаким политическим багажом, кроме расплывчатого патриотического настроения, — он был поднят случайностью истории на головокружительную высоту и оказался игрушкой в руках социал- предательских болтунов и дельцов. Народная масса отметила его смерть созданием озлобленной формулы „отправить в штаб Духонина". Разумеется, убийство его не нуждается в историческом оправдании, как не нуждаются в оправдании все стихийные взрывы народной расправы в эпохи революционных сдвигов, начиная с сентябрьских дней 1792 года и кончая убийствами черносотенных офицеров в Кронштадте в марте 1917 года. Но в интересах исторической истины следует признать, что истинными виновниками убийства Духонина должны считаться не разъяренные матросы и солдаты, а те ренегаты социализма, которые толкнули Духонина на путь активной контр-революции.

  Немедленно после ликвидации Духонинской ставки было приступлено к созданию новой революционной ставки.

  Временно, до созыва общеармейского съезда, взамен ликвидированного общеармейского комитета 22 ноября был образован временный военно-революционный комитет при ставке, в состав которого вошли представители армий западного фронта, матросы Балтийского флота, Могилевского Совдепа и члены комиссариатов при ставке. („Революционная Ставка˝ от 26 ноября). Уже первого декабря в „Революционной Ставке" было опубликовано пространное „Положение о демократизации армии", вводящее выборность командного состава, вручающее всю власть в армии выборным комитетам, упраздняющее чины, звания, ордена и погоны.

  11 декабря в Могилеве открылся общеармейский съезд. Партийный состав его был следующий: 10 левых эсэров, 2 максималиста, 1 с.-д. интернационалист и 29 большевиков. На съезде были представлены все фронты, за исключением Румынского и Кавказского, доступ к которым был прекращен Украинской Радой и Калединым. Разобрав целый ряд важных вопросов, съезд избрал центральный комитет действующей армии и флота (Цекодарф). Верховным главнокомандующим под гром аплодисментов был единогласно избран Н. В. Крыленко. („Революционная Ставка" от 12 и 14 декабря).

Дикгоф-Деренталь А.А. Убийство генерала Духонина. // Родина. М., 1992. №2, с. 55-59.

К вечеру я поехал на вокзал. Поезд, в котором сидел арестованный Духонин, почему-то еще не был отправлен. Чего-то ждали... ( Свернуть )

На вокзале была толкотня и давка невобразимая. Несколько сотен народа, большей частью вооруженного, толпились в буфете. С платформы слышался галдеж. Но что там происходило? Невозможно было разобрать. Я пытался протиснуться на платформу, но это оказалось немыслимым — так плотно и безнадежно были закупорены двери стеной напиравших друг на друга тел. Когда я вышел с вокзала и садился на извозчика, чтобы ехать обратно в Могилев (вокзал в Могилеве в нескольких верстах от города),— неподалеку раздался выстрел. Он четко и жутко прозвучал среди вечерней тишины. С вокзала донеслись крики. Извозчик испуганно хлестнул лошадь... Через несколько часов я узнал, что этим выстрелом был убит Духонин. Один мой знакомый, бывший на платформе в момент убийства, так описал мне всю сцену:

  «Поезд с Духониным, очевидно, намеренно не только не отправляли, но даже перевели на запасный путь. Вагон, в котором сидел Верховный Главнокомандующий, стоял прямо перед выходными дверями на платформу. Сперва на него никто даже не обращал внимание. Потом стали появляться разные личности. Они, остановившись перед вагоном, показывали на него пальцами, собирали вокруг толпу солдат и матросов. Постепенно толпа разрослась. Уже слышались крики: — Ладно... Чего там... Не выпущай его... Небось в Питере-то его не засудят... Самим надо... Воевать хотел... Вот мы ему покажем...

  Никаких мер против толпы не предпринималось. Наконец, кто-то догадался вызвать по телефону из Могилева нового «Верховного». Крыленко приехал на автомобиле, бледный, с трясущимися губами и растерянный. При виде орущей перед вагоном Духонина толпы он окончательно растерялся. Сперва он пытался произнести речь. Его никто не слушал. — Давай сюда Духонина... — ревели вокруг сотни голосов. Крыленко вошел в вагон. Через минуту он появился на площадке вместе с Духониным. Генерал стоял над беснующейся перед ним толпой выпрямившись, безстрашный и неподвижный. На один момент его гордое появление произвело эффект. Крики стали затихать. В толпе произошло замешательство. Этим моментом воспользовался Крыленко. Он опять стал что-то выкрикивать насчет «суда народа», отправки в революционный Петроград виновников продолжения войны и т.д. В толпе снова начались отдельные крики и возгласы: — Ладно... Заливай глаза... Слыхали... Навались, товарищи... Чего там смотреть...

  Постепенно эти крики перешли в сплошной звериный вой. Духонин по-прежнему стоял неподвижно с Георгиевским крестом на груди. Рядом тщетно пытался перекричать толпу, махая руками, растерянный, маленький Крыленко. Наконец, он внезапно повернулся к генералу Духонину и, прокричав что-то, чего нельзя было разобрать в общем шуме и реве вокруг, сорвал с плеч Духонина погоны... В этот момент один матрос вскочил на площадку вагона и выстрелил в упор в Духонина. Тот, медленно покачнувшись, упал с площадки на платформу. Толпа на него навалилась. Закрыв лицо руками, Крыленко убежал в вагон... Через несколько минут растерзанный до неузнаваемости труп бывшего Главнокомандующего валялся на платформе. С него содрали сапоги, раздели его до белья. Толпа глумилась и издевалась над трупом. Его прислонили к вагону. Совали в мертвый рот папироску с гоготаньем: — Духонин... Покури...»

  Железнодорожники мне после разсказывали: труп ген. Духонина матросы и солдаты не позволяли взять для похорон в течение нескольких дней. Когда приходили из Петрограда эшелоны, бывшие на Могилевском вокзале им кричали: — Уже... Уже... — и вели им показывать труп, который лежал на одном из запасных путей. И там снова повторялось прежнее издевательство и глумление...

И.В. Генерал Духонин в Ставке. (По неопубликованным данным). // Голос Минувшего. М., 1918. №1-2-3, с. 289-308.

На следующий день 20 ноября, около 10 час. утра в Могилев вступили матросы. В лохматых шапках, в черных шинелях, с винтовками за плечами, с лицами победителей — они группами ходили по тротуарам могилевских улиц, останавливаясь на перекрестках, толпились у домов. Прохожие сторонились их, но кое-где у ворот уже слышался примирительный бабий визг и хихиканье.

  Духонина арестовали и отвезли на вокзал, а около 6 час. вечера он был зверски убит у салон-вагона прапорщика Крыленка несколькими матросами.

Едва ли новый Верховный Главнокомандующий и его штаб могли защитить от самосуда генерала, ими же объявленнаго «врагом народа». Во всяком случае, если они и могли остановить матросов, то конечно не убеждениями, а только ударами шашек и выстрелами револьверов. Но этого они не сделали. И матросы убили Духонина, тело его на грязных деревянных носилках сволокли на соседний путь и штыками швырнули в вагон, в котором до этого перевозился скот.

  Ночью труп был ограблен: сняты сапоги, шинель, все платье. Утром на следующий день началась оргия самых утонченных издевательств и глумлений над мертвым телом. Его таскали по вагону, ставили в угол, в мертвый рот вставляли дымящаяся папиросы.

  Люди эти не отдавали себе отчета в том, что, издеваясь над холодным, обезображенным и ограбленным трупом, они не в силах осквернить отлетевшую от него человеческую душу, безсильны умертвить светлую память о человеке.

  Эти матросы — «краса и гордость революции» и цвет большевизма — не понимали, что в садизме собственной жестокости они гонят всякую идейность большевизма.

  И в то же время они невольно венчали ореолом мученичества убитого ими человека.

Белевская М.Я. (Летягина). Ставка Верховного Главнокомандующего в Могилеве, 1915-1918 г. Личные воспоминания. Вильно, 1932.

На вокзале, несмотря на защиту Крыленко, толпа красноармейцев подняла на штыки генерала Духонина. Его изуродованный труп распяли в товарном вагоне, прибив гвоздями. В рот трупа вложили окурок и вся чернь ходила смотреть на поруганное тело ген. Духонина, плюя ему в лицо и осыпая страшными ругательствами.

  В таком виде нашла его и его жена, которая, узнав об убийстве мужа, приехала на вокзал.

[Суйко 149]

Есть очень хорошая работа В.П. Булдакова, в которой сделана попытка объяснить это дикое "революционное насилие"

http://you1917-91.narod.ru/buldakov_kr_smut.html

Булдаков В.П.

Красная смута. Природа и последствия революционного насилия

[Dr. Kaminsky 4]

Есть очень хорошая работа В.П. Булдакова, в которой сделана попытка объяснить это дикое "революционное насилие"

http://you1917-91.narod.ru/buldakov_kr_smut.html

Булдаков В.П.

Красная смута. Природа и последствия революционного насилия

Есть очень хорошая работа В.П. Булдакова, в которой сделана попытка объяснить это дикое "революционное насилие"

Не, не нравится, слог тяжелый, порой так затуманено, что вообще непонятно, что автор сказать хотел. Автор конечно должен быть эрудитом и интеллигентом, но не заумным снобом. Не люблю таких.

А "психологию революционной толпы" лучше Густава ле Бона до сих пор никто не раскрыл.

[Суйко 149]

Не, не нравится, слог тяжелый, порой так затуманено, что вообще непонятно, что автор сказать хотел. Автор конечно должен быть эрудитом и интеллигентом, но не заумным снобом. Не люблю таких.

По словам одного знакомого историка (д.и.н) работа Булдакова написана "на понтах"

Но мне так понравилась, что прочитала на одном дыхании и законспектировала.

А "психологию революционной толпы" лучше Густава ле Бона до сих пор никто не раскрыл.

Гюстав Лебон- классика.

Кстати "наши" революционеры ее любили почитывать...чтобы овладеть массами.

[Saygo 582]

Получены известия о том, что в Переяславе от руки социалистических палачей погиб Г.С. Хрусталев-Носарь. Вообще режим социалистических правителей в Переяславе был довольно мягок, и разстрелов там почти не было. Но в середине лета в Переяслав нагрянул из Чернигова "интернациональный" карательный отряд, и начались расправы. Г.С. Носарю, который как и множество русских людей, недооценил всей свирепости и кровожадности социалиста, дорвавшегося до власти, и проявил большую безпечность (он спокойно жил в своем домике в предместье города в Подварках), было предъявлено обвинение в антисемитизме. Его и его младшего брата арестовали и увезли на пароходную пристань. Там оба они были убиты и сброшены в Днепр. Через некоторое время тело младшего Носаря нашли, а тело Г.С. найти не удалось.

Так кончил свою безпокойную жизнь в расцвете сил человек выдающихся, можно сказать, исключительных дарований.

Георгия Степановича Носаря я хорошо знал: мы были сверстники по детству. Отец Носаря, происходивший из крестьян Золотоношского уезда, был очень даровитый человек. Он был народник. За участие в каких-то тайных политических организациях он был сослан в административном порядке в Оренбургскую губ. и только в 80-ых годах получил разрешение возвратиться в Полтавскую губ. Здесь, в г. Переяславе, я встретился с маленьким "Жоржиком", который был самолюбивым и несколько замкнутым мальчиком. Чуждаясь всяких игр и детского спорта, он очень рано засел за книги и вошел в круг интересов своего отца, который сотрудничал в разных периодических изданиях, был в переписке с Н.К. Михайловским и т.д. Позже, когда я проходил курс гимназии в Лубнах, мы встречались с Носарем только летом. Он учился дома, но затем он выдержал экзамен в один из старших классов Прилукской гимназии, которую и окончил. С тех пор пути наши разошлись. Г.С. Носарь в бытность студентом вошел в тайные политические организации и скоро занял в них видное положение.

По окончании университета он решил делать адвокатскую карьеру и поступил в помощники присяжного поверенного в Петербурге. Вскоре он занял место помощника юрисконсульта Николаевской жел. дороги. В 1905 году Г.С. был вынесен на самый гребень революционной волны. Необычайно даровитый, полный огненной энергии, пламенный оратор, он стал во главе всего революционного движения. Как известно, он был избран председателем Совета рабочих депутатов, который, заседая в здании Технолог. института, организовал октябрьскую всеобщую забастовку и руководил ею. Эта забастовка, имевшая столь громадные последствия для нашей Родины (акт 17 октября), была созданием Г.С. Носаря, ставшего с этого момента известным России под именем Хрусталева-Носаря (в период нелегального существования он жил с паспортом на имя Хрусталева), и явилась отражением мировоззрения и характера его. Носарь был правоверным социалистом-плехановцем. Он был решительным противником революционного террора и вооруженных возстаний и вообще всякого кровопролития. Насаждение социализма он представлял себе только в эволюционном порядке. В противовес сторонникам вооруженного возстания, Носарь выдвинул идею пассивного сопротивления в виде всеобщей забастовки, которая и был им задумана и осуществлена. Товарищем председателя совета рабочих депутатов был тогда Троцкий-Бронштейн, который, состоя с 1902 года на службе у департамента полиции, предал Носаря, главных его сотрудников и вообще всю его организацию. Впоследствии раскрылось, что Троцкий-Бронштейн все время по указанию департамента полиции провоцировал совет рабочих депутатов на более резкие шаги и действия. Арестованный П.Н. Дурново, Носарь в 1906 году, во время 1-й Госуд. Думы, был осужден в ссылку в Сибирь. Оттуда он бежал и затем много лет жил в качестве эмигранта в Париже. Когда началась война с Германией, Носарь стал рваться на родину. После опубликования акта об амнистии он свое намерение привел в исполнение, но по прибытии в Россию немедленно был арестован и, вопреки прямому и ясному смыслу акта об амнистии, предан суду за побег из Сибири. Революционный переворот 27 февраля 1917 года застал Носаря сидящим в "Крестах". Его освободили из тюрьмы, привели в Таврический дворец и здесь сказали: "Берите на себя командование и руководство всем возстанием". Носарь от этого решительно отказался, но вошел в состав совета рабочих депутатов. Здесь он пробыл недолго. Впоследствии он разсказывал мне, что с первых-же дней, видя, каким успехом в совете рабочих и солдатских депутатов пользуются большевистские выступления Стеклова-Нахамкеса, он понял, что все пропало, что мы неудержимо покатимся в пропасть. "Я пробовал возражать Нахамкесу,— говорил он мне,— но мои выступления не встретили поддержки, и я понял, что ничего сделать не могу, и решил стушеваться". Из Петербурга он уехал к себе на родину — в Переяслав и здесь все время работал, поддерживая порядок. Он был пламенный сторонник единой России и ненавидел украинство. Под влиянием ужасов революции он пересмотрел свои верования и в последнее время сильно эволюционировал, примкнув полностью к программе "внепартийного русского блока".

Горячий патриот, искренний, мятежный, он мог еще много поработать на пользу Родины. И как жаль, что выдающиеся силы этого крупного человека были мало использованы.

Савенко А.И. Г.С. Хрусталев-Носарь. (Некролог.) // Киевлянин. К., 1919. №20, 13 сентября, с. 1.

Мучительно жаль Г.С. Носаря-Хрусталева. Этот высоко одаренный человек, погибший всего 43 лет от роду, мог-бы еще очень много принести пользы Родине и родному народу. И моя мысль как-то не может примириться с тем, что в моем родном городе, с которым я всегда поддерживал живые связи, нет уже более Георгия Степановича с его вулканом энергии, вечным фонтаном проектов и новых начинаний, с его неутолимой жаждой деятельности. Именно теперь для его дарований открылось-бы широкое поприще. Но его нет. И вся даровитая семья Носарей как-то разнесена и развеяна ураганом революции. Их было четыре брата. Младший оставался в Переяславе и погиб вместе с Г.С. А два средних брата — офицеры военного времени — давно ушли к адм. Колчаку.

О гибели Г.С. разсказывают много интересных подробностей. Говорят, что известны даже имена его убийц. Приехавшие из Переяслава разсказывали мне, что Г.С. вовсе не спокойно жил в своем домике, как я написал в некрологе, а скрывался и, как опытный конспиратор, делал это очень ловко и уверенно. Он был очень популярен и имел много друзей (особенно среди крестьян уезда), которые и помогали ему скрываться. Но социалистическое правительство приказало во что-бы то ни стало найти Носаря. Дело в том, что в прошлом году Г.С. выпустил в свет брошюру (которая сразу же разошлась), посвященную его мыслям о революции, о ее ходе и неизбежном исходе (наиболее желательным и неизбежным эпилогом революции ему рисовался Земский Собор, который-бы выбрал Царя). Так вот в этой брошюру было большое предисловие под заглавием:

"Как Лейба Троцкий-Бронштейн расторговывал Россию".

Г.С. подробно разсказал, как Бронштейн поступил в 1902 году на службу агентом охранного отделения в Николаеве, как он потом, как выдающийся "охранник", перешел на службу в Петербургское охранное отделение, как в 1905 г. он предал и выдал Носаря и всех главных деятелей совета рабочих депутатов. И мало того, что Бронштейн выдал их, но он еще и принял меры к тому, чтобы обосновать предъявленное к ним обвинение. Дело было так. Когда арестовали Носаря и его сотрудников, Бронштейн, бывший товарищем председателя совета рабочих депутатов, не был арестован. Он немедленно собрал совет и провел такую резолюцию: "Совет рабочих депутатов, узнав об аресте своего председателя, решил продолжать подготовку к вооруженному возстанию". Позже выяснилось, что Бронштейн провел такую резолюцию, которую "рабочие депутаты" приняли впопыхах, по указанию департамента полиции — для того, чтобы обосновать предъявленное Носарю обвинение в подготовке вооруженного возстания. При разборе дела оказалось, что указанная резолюция была единственной уликой против Носаря: обвинение так и было обосновано: раз совет рабочих депутатов постановил, после ареста Носаря, продолжать подготовку вооруженного возстания, значит при Носаре эта подготовка была начата и производилась. Однако при разборе дела в судебной палате Носарь документами и свидетельскими показаниями доказал, что он, как правоверный плехановец, был решительным противником вооруженных возстаний и всякого вообще кровопролития и выдвинул и осуществил идею пассивного сопротивления (забастовка). И судебная палата этот главный пункт обвинения отвергла. Вот почему Г.С. отделался за 1905 года только ссылкой на поселение, откуда вскоре и бежал.

Далее в своей книжке Г.С. разсказал, что в 1907 году Бронштейн перешел на службу к германскому военному агенту в качестве шпиона и таковым остается до настоящего времени, выполняя в разных местах разные поручения германского генерального штаба. В начале войны Бронштейн предпринял, на германские деньги, издание пораженческой газеты в Париже. Г.С. Носарь обратился к французскому министру внутренних дел и представил ему данные о том, кто таков Троцкий-Бронштейн. Заявления Носаря были проверены и было точно установлено, что Бронштейн свою газету издает на германские деньги.

Тогда французское правительство его газету закрыло, а сам Бронштейн был выслан из Франции и уехал в Америку. После переворота 1917 года Бронштейн поспешил из Америки в Россию — исполнять новое поручение германского генерального штаба. Об этом немецкий генерал Гофман, главный уполномоченный Германии при заключении мирного договора в Брест-Литовске, в беседе с представителями английской печати сказал (уже в нынешнем году): "Ленинизм" был организован по приказу ген. Лудендорфа и главного штаба — с целью парализовать Россию и тем самым иметь возможность перевезти войска на Западный фронт".

Свои обвинения, предъявленные Троцкому-Бронштейну в "расторговывании России" Г.С. Носарь конкретно формулировал в 10 пунктах. Наша печать, в том числе "Киевская Мысль", в которой Троцкий-Бронштейн долго сотрудничал, подписываясь "Антид Ото", тщательно замолчала разоблачения Носаря, несмотря на всю их сенсационность.

И вот за эти разоблачения Г.С. поплатился жизнью.

Савенко А.И. Заметки. VI. // Киевлянин. К., 1919. №24, 19 сентября, с. 1.

Правительство Ленина-Бронштейна приказало во что-бы то ни стало найти Носаря. В Переяслав наехали социалистические сыщики, которым усердно помогали переяславские соплеменники Бронштейна. Организована была слежка, и в ночь с 3 на 4 мая, когда Г.С. неосторожно остался на ночлег у себя дома, он был схвачен... В Переяславе говорят, что голова Г.С. Носаря была отрублена и отправлена в Москву — Бронштейну, как доказательство, что приказание его выполнено.

[анатол 22]

Кстати, г-н Хрусталёв- Носарь довольно известная в узких кругах личность.

О нём говорили так:

"Как жаль, что священник Гапон не был убит 9 января! Как досадно, что Хрусталев-Носарь не погиб в ноябре 1905 года! В истории революции остались бы красивые, не обесславленные фигуры. Как жаль, что они не сумели умереть во-время!.."

Петр Алексеевич Хрусталев

Хрусталев-Носарь Георгий Степанович (1879-1918), пом. присяжного поверенного, из крестьян, в 1905 г. был одним из инициаторов создания профессиональных союзов; в 1905 г. председатель Петербургского Совета рабочих депутатов; в 1906 г. в ссылке. В этот период входит в социал-демократическую организацию (меньшевиков). В 1907 г. бежал за границу, участвовал в Лондонском съезде, жил во Франции; отошел от партийных дел, занимался финансовыми операциями, за что был арестован. В 1914 г. вернулся в Россию и был арестован как политический преступник, бежавший из ссылки. Находился в заключении до 1917 г. Уехал в Переяславль, где был председателем земской управы. Поддерживал Скоропадского и Петлюру, преследовал нелегальные коммунистические организации. Расстрелян.

Использованы материалы кн.: "Охранка". Воспоминания руководителей политического сыска. Тома 1 и 2, М., Новое литературное обозрение, 2004.

Забавно, как он получил добавку к фамилии "Хрусталёв".

Совсем не будучи на нелегальном положении.

"После 9 января 1905 года царское правительство учредило "для безотлагательного выяснения рабочих нужд в Петербурге и его пригородах" комиссию сенатора Шидловского. Рабочим было предложено выбрать своих представителей в эту комиссию по расчету 1 делегата на 500 рабочих, при чем было обещано, что депутаты рабочих не понесут наказания за "деловые суждения".

...

Вначале Носарь имел намерение пройти в комиссию Шидловского в качестве депутата от рабочих печатного дела, с которыми у него завязались связи. Однако в исполнении желания рабочих выставить своими депутатами интеллигентов им было отказано. Тогда Носарь уговорил рабочего депутата фабрики Чешера Петра Алексеевича Хрусталева уступить ему свои документы и под именем Хрусталева явился в комиссию Шидловского с намерением проводить в ней органическую работу и без тенденции ее бойкотирования.

Как известно, комиссия не успела даже сорганизоваться, как была закрыта, избранные депутатами рабочие были арестованы, и дело кончилось только этим. Был раскрыт и псевдоним Носаря, и способ, каким он проник в комиссию. Он был арестован. На жандармском дознании по этому делу Носарь об'яснил в своем показании, что он проник на выборы в Народный дом Нобеля 18 февраля, интересуясь вообще рабочим вопросом и собирая материалы для своей диссертации... "

Впрочем, об этом прохиндее можно много говорить.

Обстоятельства "охоты" за ним соплеменниками Бронштейна и социалистическими сыщиками.

"Переяслав под властью Советов. Носарь чувствует себя непринужденно. Ведь Советы это же - его прошлое, ведь благодаря Совету он прогремел на всю Россию.

Он связан со всеми черносотенцами. Он пьянствует в их компании. Заработка больше нет. Управа распущена, полиция ликвидирована, жалованья никто не платит... Носарь занимается спекуляцией в широком размере и развертывает и в этой области недюжинные способности...

Его приятели, с которыми он проводит дни и ночи: священник Верещагин, фельдшер Волковой, торговец Боринцев.

Он еще пользуется некоторой популярностью у базарных торговок. Он широко ведет антисемитскую пропаганду, участвует в темных кружках. Он ходит по городу, высоко подняв голову и напоминая о своих революционных заслугах 1905 года, скромно умалчивая о последующем периоде, вплоть до совсем недавнего...

Его никто не трогает. Тогда он решает перевернуться еще раз и попробовать работать с Советской властью. Какое бы взять место? Конечно, не мелкое... Он является просить пропуск в Харьков к тов. Раковскому. Он доложит председателю Совнаркома Украины о мерах борьбы с продовольственным кризисом. Если ему поручат это дело, он ликвидирует кризис в два счета. Для этого он не отказался бы от должности Народного Комиссара по продовольствию Украины. Он - ценный человек. Помните 1905 год? Он будет очень полезен Советской власти. А без него - все рухнет. Наступит всеобщий голод, и все перемрут, как мухи...

Не встретив сочувствия своим планам и видя, что на этот раз вывернуть шкуры, пожалуй, не удастся, что его слушают, но не особенно верят, Хрусталев-Носарь вступает в связь с петлюровскими шайками. Не все ли равно с кем, лишь бы играть роль: с гетманом, с большевиками или с петлюровцами...

Гражданская война еще не окончена. Для Переяслава наступают вновь тревожные дни. Вновь приходится думать о вооруженной защите. Носарь-Хрусталев ведет свою линию: находится в связи с петлюровцами и одновременно с оставшимися гетманцами; спекулирует, пьянствует, вносит всюду помехи, становится угрозой для Советской власти в тревожной боевой обстановке.

Ликвидация хрусталевской шайки началась с его брата и с фельдшера Волкового. На следующее утро Хрусталев-Носарь явился в Чрезвычайную Комиссию с претензией на арест его друзей и с требованием оградить его от возможного насилия.

Он был расстрелян."

Изменено 16 ноя 2013 пользователем анатол