58 сообщений в этой теме

Уличные бои за Ташкент 14-16 (26-28) июня 1866 г.:

Цитата

Пришлось почти каждый шаг брать боем. Сарты засели в саклях за деревьями, на деревьях, за заборами, устроили на улицах баррикады; нужно было выбивать их огнем и штыками и снова встречать такое же сопротивление! Толпа до того была нафанатизирована духовенством, сзывавшим в центре города народ на защиту ислама и домашнего очага, что не только бросались на наших солдат со штыками, пиками, айбалтами (топорики на длинных палках), но и с голыми кулаками - и конечно, попадались на штыки.

Цитата

Итак, отряд в 1.300 штыков и сабель при 10 орудиях взял штурмом громадный город 24 версты в окружности (не считая городских садов) со стотысячным населением, вооруженный 63 орудиями, обороняемый 30 тысячами защитников, из коих до 5 тысяч регулярной пехоты и до 10 тысяч кокандской кавалерии, затем два дня дрался на улицах города, взял штурмом до 40 баррикад, до 10 барбетов - и потерял убитыми 25 нижних чинов; ранеными 3 офицеров и 86 нижних чинов, контуженными 4 офицеров и 24 нижних чинов; кроме того, ранено и контужено около 15 человек милиции - всего 157 человек, взято 63 орудия, 16 больших знамен, множество ружей, 2.000 пудов пороха и 10.000 разных снарядов

Обе цитаты из описания, оставленного очевидцем штурма, военным чиновником Ю.Д. Южаковым.

Я признаю, что при расстреле из орудий плоховооруженного противника соотношение потерь может быть иным.

Но если идет рукопашный бой такой интенсивности, то при таком соотношении сил в такие потери не верится ни на грамм - или интенсивность боев была намного меньше, или защитников было намного меньше, или и то, и другое вместе.

Предлагаю пройтись по подобным историческим несуразностям с целью определить критерии выявления фальсификации событий.

1 пользователю понравилось это

Поделиться сообщением


Ссылка на сообщение
Поделиться на других сайтах

 

Цитата

 

Взятие Ташкента.

В половине мая русские заняли укр. Чиназ, по дороге в Бухару, при впадении в Сыр-Дарью р. Чирчика. Ташкент обложен был с трех сторон. В город тайно пробрался прибывший из Бухары Искандер Бек, который принял начальство над гарнизоном. Генерал Черняев решил овладеть городом и после трехдневного боя на стенах и на улицах Ташкента должен был сдаться. Вот как в своем донесении от 7 июля 1865 г. ген. Черняев описывает взятие Ташкента. Осажденные жители надеялись на помощь бухар. Эмира; последний ее оказал присылкою отряда Искандер Бека, но в виде заложника взял молодого хана. Главные силы Эмира находились в Самарканде, а отряды стали показываться в пограничных коканских [16] крепостях. В городе было от 150 до 200 жит. с нашей же стороны мы могли противуставить только 1951 чел. при 12 орудиях с одним комплектом зарядов. В ночь с 14-го на 15-е число назначен был штурм Комеданских ворот в нижеследующем порядке: главный отряд под моим начальством, снявшись с позиций в 11 час. пополуночи, с рассветом, должен был атаковать ворота посредством штурмовых лестниц и арб с небольшими откидными лестницами. Одновременно с атакой глав. отряда, отр. полк. Краевского, стоявшему на Куймюке, сделать демонстрацию со стороны коканских ворот, не предпринимая ничего решительного, а поддерживать аттаку бомбандируя город. По занятии наружной ограды, предположено было передовым войскам немедленно двинуться на право по улице, идущей кругом город. стены и дойдя до коканских ворот отворить их полк. Краевскому и затем овладеть цитаделью. Главный отряд выступил 3 колонами; впереди шли охотники под командою ротмистра Вульферта, подпоручика Шорохова и Лапина. Всей же штурмовой колонной команд. артил. шт.-кап. Абрамов. В версте за этой колоной шли две роты с двумя легкими орудиями под начальством майора до-ла-Кроа, а в версте за ним резерв 2 ? роты, 4 батар. орудия под начал. подполк. Жемчужникова. В 2 ? ч. колона Абрамова, подойдя к воротам на 1 ? вер. неся на руках лестницы пошла по обе стороны дороги садами; по среди шла цепь стрелков. Последние, не замеченные неприятелем, подошли к самой стене. Светало. Охотники с лестницами были в ста шагах от ворот, а стрелки под стеною. Гарнизон нас заметил, но покуда он опомнился, наши, при единодушном ура, находились уже на барбете и сбросили неприятеля вместе с находившимися тут орудиями. Священник Малов шел с крестом впереди аттакующих войск. Первый по лестнице взошел на стену унтер-офицер Хмелев, второй ротм. Вульферт, третий юнк. Заводовский. После занятия стены освободили ворота и лежащие близь сакли и сады.

Между тем, резервы наши уже подбежали к стенам и как только передовые из них показались с 250 человек двинулся вправо по улице вдоль городской стены с тем, чтобы впустить отряд Краевского. На первом же барбете Абрамов был встречен артиллерийским огнем из 4 орудий, прикрываемых 200 сарбазов, засевших за турами.

Ура! — и орудия были нашими заклепаны и сброшены в ров; двинулись далее. — Подойдя ко второму барбету; они снова были встречены артиллерийским огнем, но и эти орудия достались также в наши руки, как и первые. — Затем было взято штыками еще два барбета, все же остальные на всем расстоянии, пройденном Абрамовым вдоль городской стены (14 верст) были уже оставлены и орудия только им заклепывались и сбрасывались с барбетов. В числе отбитых орудий был 10 фунтовый горный единорог брошенный козаками в деле под Иканом.

Пройдя до Кара-Сарайских ворот, с которых начиналось население преданных нам житилей, Абрамов вступил в город. На первой же улице встречены были им баррикады, защищаемые сильным ружейным огнем. Все они были сбиты и отряд подошел к главному базару.

Здесь сопротивление оказалось еще [17] сильнее: кроме баррикад, встречаемых на каждом повороте, все сакли были заняты стрелками. — Выйдя с базара, отряд на каждой улице встречал уже по несколько баррикад сильно защищаемых, так что каждую из них приходилось брать штыками. Пройдя таким образом почти всю половину города, Абрамов вошел в цитадель, которую и застал уже занятою де-ла-Кроа и Жемчужниковым.

Как только Абрамов двинулся вправо, неприятель опомнившись, стал сосредоточиваться против нашего левого фланга, занимая ближайшие сакли и сады, и когда солдаты очищали эти сакли и сады штыками, значительные массы неприятельской пехоты, собравшейся на двух ближних улицах, идущих к базару, с барабанным боем и с криком “Аллах” бросились на войска; я послал против них поручика Макарова с 50 стрелками и ракетною командою; две удачно пущенные пудовые фугасные ракеты, а вслед за ними удар в штыки — опрокинули их и заставили в совершенном беспорядке и с большею потерею очистить улицы; с этого момента наш левый фланг стал прочною ногою, хотя на занятой части городской стены перестрелка с деревьев и дальних сакль продолжалась еще до вечера.

Почти одновременно с движением Абрамова, я ввел в город два конных орудия и три батарейных, которые и открыли огонь по городу. Немного спустя, по тому же направлению, по которому пришел Абрамов, я послал две роты с одним орудием под командою майора де-ла-Кроа, и вслед за ними еще две роты с двумя орудиями с подполковником Жемчужниковым.

Не смотря на то, что майор де-ла-Кроа послан почти в след за Абрамовым, он встретил по той же дороге новые баррикады, которые неприятель необыкновенно скоро устраивал из арб и срубленных деревьев. Пока де-ла-Кроа выбивал неприятеля из баррикад, Жемчужников успел нагнать его и, соединившись вместе, двинулся к цитадели, которую и занял в 7 ? часов утра. Немедленно и здесь выдвинута была артиллерия и открыт огонь по городу. Неприятель, отброшенный внутрь города, прекратил перестрелку, но отряд наш должен был выйдти из цитадели, так как коканцы подожгли службы ханского дворца и огонь, распространяясь довольно быстро, грозил взрывом пороховых складов там находившихся.

Отряд полковника Краевского, снявшись с позиции на Куйлюке, двинулся к Ташкенту в полночь. Чтобы не обнаружить атаку и не дать неприятелю время собраться на стенах, ему приказано было не открывать огня до тех пор, пока сам не будет обнаружен, или пока не услышит выстрелов главного отряда.

Неприятель заметив отряд полковника Краевского, открыл огонь из 9 орудий, на который тот отвечал из 4 легких орудий; вскоре за стеною послышалось “Ура!” и пехота отряда Краевского, с помощью людей главного отряда, стала взбираться на стену на лямках и ружьях.

В это время Краевский получил известие о появлении на правом фланге бегущего из города неприятеля; он тотчас же с казаками и 4 конными орудиями поскакал наперерез им. Удачные выстрелы картечью, на самую близкую дистанцию — заставили эти толпы бежать; горсть козаков (39 челов.) бросилась их преследовать; [18] показавшиеся следующая толпы коканской кавалерии были встречены не менее удачно и также обращены в бегство.

Вся эта многочисленная кавалерия, более 5.000, преследуемая горстью храбрых, разбросала по дороге свои знамена и доскакав до Чирчика, в беспорядке бросилась к реке на переправу, топя друг друга.

Между тем, поднявшаяся на стену пехота, соединившись с Абрамовым, продолжала дальнейшее движение вдоль стен. Сам Краевский, по вступлении в город, соединился с Жемчужниковым, оставившим уже в это время цитадель, и, согласно моему приказанию, стал на позиции между Коканскими и Кашгарскими воротами, на месте ханской ставки.

С очищением половины города и с прекращением перестрелки, главный отряд расположился у Комеданских ворот.

Явились аксакалы преданных нам частей города с изъявлением совершенной покорности и обещанием завтрашний день явиться в лагерь с старшинами и почетными лицами всего города, которых надеялись убедить в положительной невозможности какого либо нам сопротивления; но к вечеру неприятель опять засел в ближайших саклях и открыл огонь по нашей цепи. Сообщение между главным отрядом и отрядом Краевского почти прекратилось. Баррикады явились на всех улицах и на всех перекрестках. — Сопротивление сделалось еще отчаяннее. — Были случаи, что один, два человека с айбалтами (в роде топора на длинной рукоятке) кидались на целую роту и умирали на штыках, не прося пощады.

Посланные небольшие отряды по смежным улицам встречали самое ожесточенное сопротивление. Каждую саклю приходилось брать штыками, и только тогда она очищалась, когда засевшие в ней были переколоты.

Самое упорное сопротивление встречено было по улице ведущей от ворот на главный (кош) базар.

Артиллерии сотник Иванов, посланный мною с 50 человеками, для очищения ее, — встретил баррикады, вооруженные артиллериею. Не в состоянии выбить коканских стрелков ружейным огнем, он кинулся в штыки на первую баррикаду и, не смотря на отчаянное сопротивление, выбил оттуда неприятеля и завладел орудием. — Тотчас же за первою оказалась вторая, вооруженная 2 орудиями; впереди ее был глубокий арык, служивший ей рвом; близ лежащие двухэтажные сакли доставляли весьма сильную перекрестную оборону; горсть храбрых, едва занявши после упорного боя первую баррикаду, прежде чем успела разобрать ее, была встречена картечью из за второй; Иванов, видя затруднительное положение и считая невозможным какую бы то ни было перестрелку, первый бросился на ура и увлек за собою солдат: орудия и баррикады были взяты, здесь он был контужен и отозван в лагерь, а на место его послан поручик Макаров.

Общим смелым действием наших храбрых войск улицы были очищены вторично. Артиллерия, выдвинутая от ворот на версту внутрь города, открыла огонь продолжавшийся всю ночь. От наших гранат, еще с вечера, в некоторых местах загорелись сакли и пожар, распространившийся в ближней части города, продолжался до следующего дня. К ночи все войска стянулись к Комеданским воротам. — 16 числа утром полковник Краевский, с 3 ротами и 2 орудиями, был [19] командирован для сбора неприятельских орудий и взрыва цитадели. — По всей дороге встречены были им те же баррикады и тот же огонь из смежных сакль, как и накануне. Баррикады были уничтожены, сакли взяты и отряд благополучно вступил в цидатель, где снова встретил сопротивление; все же ближайшие сады и сакли были заняты коканскими стрелкими, которые открыли частый и весьма меткий огонь по отряду; но благодаря распорядительности Краевского, отряд, исполнив поручение, возвратился в лагерь без большой потери.

К вечеру улицы были свободны и перед закатом солнца прибыли наконец посланные от аксакалов, прося позволения всем старшинам города явиться на другой день.

17 числа действительно явились ко мне все аксакалы и почетные жители города, изъявивши полную готовность подчиниться русскому правительству.

Город сдался безусловно и немедленно же было сделано распоряжение об обезоружении его. Все аксакалы, а также многие из жителей приняли самые энергические меры к отысканию орудий, находящихся в самом городе, и к вечеру было доставленно самим жителями до 20 медных орудий и до 300 ружей. — В городе водворилось совершенное спокойствие и ни одного уже выстрела не было слышно. Ташкент был покорен окончательно.

Трофеями нашими были: 16 больших знамен, в том числе одно бухарское, множество значков, 63 орудия разного калибра, из которых 18 медных, и притом замечательно хорошего литья, и множество ружей. В числе медных орудий 8 пудовая мортира.

Пороху до 2,000 пуд. и разных снарядов до 1000.

Потери наши: убит. ран. конт.

Обер-Офицеров: — 3 4

Нижних чинов: 25 86 54

Неприятельский гарнизон, по сведениям, состоял из 5000 сарбазов и 1000 сипаев, которые большею частию убежали в момент штурма.

Всех же защитников, по самым скромным показаниям, было до 30,000.

 

Петр Гроссул-Толстой. Дела русского оружия и политики в Средней Азии. По поводу войны России с Хивою. Одесса. 1871.

Думаю, мы тут прекрасно видим, как изменяются показания - из 15 тыс. воинов гарнизон уменьшился до 6 тыс., случаи бросков с топорами на штыки было мало, народ прекрасно понимал, что лучше сдаться.

ИМХО, бои в Ташкенте были намного менее интенсивными, но и генерал Черняев, в пересказе Гроссула-Толстого, тоже привирает - обстрел с баррикады, в т.ч. картечный, по атакующим в штыки солдатам, которые не могли упорным обстрелом выбить защитников, не наносит нашим урона, а 5000 конницы бежит от 39 казаков...

Охотничьи рассказы, безусловно. Но где приличные данные?

2 пользователям понравилось это

Поделиться сообщением


Ссылка на сообщение
Поделиться на других сайтах
22 часа назад, Чжан Гэда сказал:

Но где приличные данные?

В первую очередь, надо, конечно, донесения Черняева смотреть.

Поделиться сообщением


Ссылка на сообщение
Поделиться на других сайтах

Гилярий Сярковский. Воспоминания офицера о Туркестанских походах 1864-1865 гг. «Военный Сборник» 1891 г., № 2-й и № 3-й.

Общий обзор есть у Терентьева в "Истории завоевания Средней Азии". Население города - от 40 до 60 тысяч. Сильная "про-русская партия", в полевом сражении до этого убит командующий кокандской армией Аламкул, при этом кокандцы показали себя откровенно плохо, кажется побежали после первых выстрелов. Черняев долгое время откладывал штурм, ожидая, что ташкентцы сами изгонят кокандцев и бухарцев из города. Атака шла прежде всего против той части города, где была сильна про-бухарская партия. 

С другой стороны - тамже про "5 тысяч сарбазов и 10 тысяч сипаев" и "защитников, по самым скромным показаниям, было до 30 тысяч". Складывается впечатление, что ни размеров население города, ни численности защитников русские перед штурмом не знали. "В Ташкенте полагали до 200 тысяч жителей". То есть численность противника имеет смысл делить. На много.

С оценками "упорства" тоже сложно. Это субъективные ощущения. Русские, к примеру, полагали, что Ташкент сопротивлялся с невиданным до селе упорством. Но с чем сравнивать? Когда войско Алимкула бежит после первых выстрелов? Или капитуляция крепости Ниязбек после короткого обстрела?

"5 тысяч" не перед горсткой казаков бежали, они просто бежали, а преследовать их отправили горсть казаков. Подобное и в Европе встречается в стиле "всадники взяли две подводы и несколько десятков пленных".

Поделиться сообщением


Ссылка на сообщение
Поделиться на других сайтах
1 час назад, hoplit сказал:

"В Ташкенте полагали до 200 тысяч жителей". То есть численность противника имеет смысл делить. На много.

Учтем, что население - это не профессиональные и хорошо вооруженные комбатанты.

Также учтем, что по переписи 1897 г. в Ташкенте было 155 тыс. жителей.

1 час назад, hoplit сказал:

"5 тысяч" не перед горсткой казаков бежали, они просто бежали, а преследовать их отправили горсть казаков. Подобное и в Европе встречается в стиле "всадники взяли две подводы и несколько десятков пленных".

Не вижу, что они "просто бежали" - они бежали именно от 39 казаков по описаниям всяких "очевидцев". Иначе остановились бы и перебили. Это сплошь и рядом - как только осознают, что за тобой бежит не миллион гадов, а всего несколько гаденышей, обычно быстро соображают, что к чему.

1 час назад, hoplit сказал:

Сильная "про-русская партия", в полевом сражении до этого убит командующий кокандской армией Аламкул, при этом кокандцы показали себя откровенно плохо, кажется побежали после первых выстрелов.

Только вот было ли с Алимкулом 40 тыс.?

Это как при Икане - 114 казаков, потеряв 50% ЛС, отбивались от 15 тыс. кокандцев с несколькими пушками и смогли прорваться!

Мягко говоря, БСК.

 

Поделиться сообщением


Ссылка на сообщение
Поделиться на других сайтах
3 часа назад, Nslavnitski сказал:

В первую очередь, надо, конечно, донесения Черняева смотреть.

Как я понимаю, именно первичка и зарыта глубоко, если сохранилась вообще.

А на гора выдают все те же реляции - 6 000 убитых сарбазов и 6 убитых русских, 1 000 убитых сарбазов и 1 убитый русский... Впечатление, что была норма - 1 наш убитый приходится на 1 000 убитых среднеазиатов. При этом "лепидоптерологи от науки" сообщали, что местные мусульмане так смелы, что 7 киргизов (видимо, все же казахов) могут разогнать 100 китайцев, которых даже сопровождает пара "храбрых дунган"!

Сейчас перечитывал А. Михайлова "Первый бросок на юг" - он сам пишет, что по Ташкенту падению города способствовали усобицы среди населения, но тоже исправно транслирует традиционные данные.

Поделиться сообщением


Ссылка на сообщение
Поделиться на других сайтах
11 час назад, Чжан Гэда сказал:

Учтем, что население - это не профессиональные и хорошо вооруженные комбатанты.

Плюс значительная часть за "сдать город русским".

11 час назад, Чжан Гэда сказал:

Также учтем, что по переписи 1897 г. в Ташкенте было 155 тыс. жителей.

С "40-60" ссылка идет на перепись 1868.

11 час назад, Чжан Гэда сказал:

Не вижу, что они "просто бежали" - они бежали именно от 39 казаков по описаниям всяких "очевидцев". Иначе остановились бы и перебили. Это сплошь и рядом - как только осознают, что за тобой бежит не миллион гадов, а всего несколько гаденышей, обычно быстро соображают, что к чему.

"Обычно" подразумевает статистику. Не уверен, что она есть. А подобные случаи на страницах книг мелькают не так и редко. Если "осознают" - опять же "отступают", а не "бегут". Далее

Цитата

В это время Краевский получил известие о появлении на правом фланге бегущего из города неприятеля

И только после этого была отправлена группа казаков с орудиями.

11 час назад, Чжан Гэда сказал:

Только вот было ли с Алимкулом 40 тыс.?

Почему "40"? Видел "до 7".

11 час назад, Чжан Гэда сказал:

Как я понимаю, именно первичка и зарыта глубоко, если сохранилась вообще.

Либо спокойно лежит в архиве.

Поделиться сообщением


Ссылка на сообщение
Поделиться на других сайтах
6 часов назад, hoplit сказал:

С "40-60" ссылка идет на перепись 1868.

Не понял структуры предложения. Первая перепись в 1868 г.? И что такое "с 40-60"?

6 часов назад, hoplit сказал:

Почему "40"? Видел "до 7".

Это кто чем мерил.

Цифры такие, что ой-ой. Верить даже в 7 тыс. не могу - откуда?

6 часов назад, hoplit сказал:

И только после этого была отправлена группа казаков с орудиями.

И бегущих было 5000 человек... Мало верится.

Увидел, что кто-то бежит. Послал казаков с орудиями. Сколько бежало и почему - непонятно. Охотничьи рассказы не в счет.

6 часов назад, hoplit сказал:

Либо спокойно лежит в архиве.

И за 150 лет ее так никто и не поднял.

По 1929 г. на КВЖД все тоже "спокойно лежит в архиве" - у наших погибло 281 человек из 17 тыс., а у китайцев - из 300 тыс. (+ 70 тыс. родившихся из воздуха белогвардейцев) - погибло аж тысячи (если не десятки), и наши победили "как всегда".

Т.ч. я думаю, тут не просто "лежат в архиве". Думаю, для этого были причины - не педалировать изучение темы.

Поделиться сообщением


Ссылка на сообщение
Поделиться на других сайтах

Вообще, посмотрел тут материалы к походу 1900 г. - в официальном издании публиковали эмоциональные рассказы офицеров по типу "тут мы их ррраз - и по макушке! А потом - хрясь по сопатке! Сто тыщ мульенов побили одной левой и смогли занять сортир  на окраине деревни Ханихедза"...

Очень плохо было поставлено ознакомление с материалами в России - после конференции ЦИИФ Авилов мне рассказал, что по материалам архивов с характерными резолюциями, и по материалам, публикуемой в широкой военной печати, может сложиться впечатление, что в России было 2 армии - в одной аналитики и практики, а в другой - выстуканные, как старые подошвы, дубоголовые ура-поцреоты, для которых писали вот такие байки, что на 1000 убитых узбеков в бою приходился всего 1 убитый русский солдат.

Поделиться сообщением


Ссылка на сообщение
Поделиться на других сайтах
1 час назад, Чжан Гэда сказал:

Не понял структуры предложения. Первая перепись в 1868 г.? И что такое "с 40-60"?

Терентьев пишет, что перед штурмом полагали в Ташкенте до 200 тысяч жителей, а в 1868-м русские комиссии насчитали от 40 до 60 тысяч. 

1 час назад, Чжан Гэда сказал:

Цифры такие, что ой-ой. Верить даже в 7 тыс. не могу - откуда?

Тут ничего сказать не могу. По Терентьеву Алимкул пришел из Коканда с 6 тысячами, 9 мая (ст.с.) он вышел на бой с "до 7 тысяч" пехоты и конницы. Чем 7 тысяч так априори невозможны - не знаю.

1 час назад, Чжан Гэда сказал:

И бегущих было 5000 человек... Мало верится.

Увидел, что кто-то бежит. Послал казаков с орудиями. Сколько бежало и почему - непонятно. Охотничьи рассказы не в счет.

Могло быть и так. С другой стороны - отступивших в Ташкент после гибели Алимкула кокандцев вполне могло быть несколько тысяч. 

1 час назад, Чжан Гэда сказал:

И за 150 лет ее так никто и не поднял.

Насколько понимаю - завоевательные войны России при СССР официально были не в чести, не только Средняя Азия, но и Сибирь (ХАРАКТЕР ПРИСОЕДИНЕНИЯ СИБИРИ В НОВЕЙШЕЙ ОТЕЧЕСТВЕННОЙ ИСТОРИОГРАФИИ). Поэтому имеем то, что написано по горячим следам до 17 года. Почему сейчас этим мало кто занимается - тем более не секрет. Хотя по микроистории или истории наций хорошие работы есть, Абашин, к примеру.

Поделиться сообщением


Ссылка на сообщение
Поделиться на других сайтах
8 минут назад, hoplit сказал:

Терентьев пишет, что перед штурмом полагали в Ташкенте до 200 тысяч жителей, а в 1868-м русские комиссии насчитали от 40 до 60 тысяч. 

Была перепись в 1868 г.?

9 минут назад, hoplit сказал:

Тут ничего сказать не могу. По Терентьеву Алимкул пришел из Коканда с 6 тысячами, 9 мая (ст.с.) он вышел на бой с "до 7 тысяч" пехоты и конницы. Чем 7 тысяч так априори невозможны - не знаю.

Есть определенные возможности государства. И тут они примерно нулевые.

Денег нет, оружия нет. Можно нагнать народу кучу, но он тут же разбежится - есть бухарские хроники о сборе такого "войска".

А, несмотря на такие потери в каждом бою, среднеазиаты выставляют все больше и больше с каждым разом... Клонирование в действии?

10 минуту назад, hoplit сказал:

Могло быть и так. С другой стороны - отступивших в Ташкент после гибели Алимкула кокандцев вполне могло быть несколько тысяч. 

Это говорится о бегущих из Ташкента. Т.ч. связи с Алимкулом тут уже нет.

И что это - ловить 100 казаков под Иканом он берет 15 тыс. солдат, а Ташкент защищать - всего 7 тыс.?

11 минуту назад, hoplit сказал:

Поэтому имеем то, что написано по горячим следам до 17 года.

А тогда оно было "ура-поцреотичным" по определению - надо было доказать преимущества ПГМ.

Присоединение Сибири, кстати, описывалось весьма прилично - не стеснялись сказать, что Хабаров был крайне отрицательный персонаж, что развитие событий пошло не так, как надо, что с трудом отстояли Нерчинск и т.п.

Но вот про потери - как всегда. У Ачанска 10 или 18 казаков (в разных местах по-разному) погибло, и 676 маньчжур убито. Вот так. Маньчжуры - они были такими мальчиками для битья...

Поделиться сообщением


Ссылка на сообщение
Поделиться на других сайтах

Снова берем того же Терентьева (1875):

Узун-Агач, 1860

Коканд - 20 тыс. чел., 10 орудий, 1500 убитых

Россия (Колпаковский) - ок. 1 т.ч., 6 орудий, 2 ракетных станка, 1 убитый, 26 раненных

Итог - полная победа России.

Акмечеть-2, 14-18.12.1853 

Коканд - 13 тыс. чел. (или 12 тыс. чел.), 17 орудий, 2000 убитых и раненных, потеря всех орудий

Россия (Огарев и Шкуп) - 1055 чел., 14 орудий, 5 мортир (в бою 550 или 450 при 4 орудиях и 1 или 2 ракетных станках) , 18 убитых, 49 раненных.

Итог - полная победа России.

Описание боя у Терентьева сильно расходится с описанием у Бларамберга:

Цитата

Комендант Перовского укрепления подполковник Огарев, не обладавший достаточными силами для атаки и разгрома осаждавших в обычном бою, решил предпринять ночную вылазку, предварительно разузнав положение кокандского лагеря и его оборонительные средства, чтобы захватить лагерь врасплох.
18 декабря, в 4 часа утра, храбрый капитан Шкуп (поляк) вышел из крепости, имея 450 человек, 4 пушки и одну конгривовскую ракетную установку. Они бесшумно прокрались по снегу через замерзшую Сырдарью к вражескому лагерю, т. е. к тому месту, где стояла вся кокандская артиллерия, нацеленная на Ак-Мечеть, и увидели, что лагерь, по азиатскому обычаю, почти не охраняется.
Бесшумно установив пушки и дав из них залп, а также выпустив несколько ракет, горстка храбрецов с громким «ура!» ринулась на кокандский лагерь. Первое, что сделал капитан Шкуп, это овладел всей вражеской артиллерией, развернул ее и направил на вражеский лагерь. 
Между тем наступил день. Кокандцы, разбуженные свистом пуль, шипением ракет и громким «ура!» русских, сильно переполошились; только самые смелые из них бросились на коней и попытались окружить наступавших. Завязался бой. Огарев, наблюдавший за сражением со стен форта, послал большой отряд в помощь наступавшим; наши прорвались.
У кого-то из казаков возникла удачная идея поджечь кокандские палатки, и, так как лагерь, по азиатскому обычаю, представлял собой настоящий лабиринт из тесно уставленных палаток и кибиток, распространившийся огонь быстро охватил лагерь. Кокандцами овладела паника, и вся масса войск в ужасе бежала отсюда, побросав верблюдов и артиллерию.
Наши войска захватили большие трофеи. Среди прочего были найдены шапка и оружие кокандского начальника, который бежал со своим разбитым войском в Ташкент. 

Получается, что при дульнозарядном гладкоствольном оружии русские настолько круты, что при соотношении 1 к 21,8 (Акмечеть-2 по наиболее благоприятному для русских соотношению) могут с минимальными потерями разнести вражеское войско?

Бедные англичане и итальянцы! Куда им, болезным, до наших "чудо-богатырей"? Или все же надо осетра где-то урезать, а где-то и из меню исключить вовсе?

Поделиться сообщением


Ссылка на сообщение
Поделиться на других сайтах

ИМХО, война в той же Средней Азии была более такой, как ее представил Верещагин (произвольно расширяю его серию "Варвары" за счет других тематически близких картин "Туркестанской серии"):

 575b0b0f999c2_.thumb.jpg.fadacd2635a0dfe

Wassilij_Wassiljewitsch_Wereschtschagin_

1434979420-13e5911a4b97b027359794d2c6f5a

10224.thumb.jpg.dd3d739964b1efc1478e5955

Wassilij_Wassiljewitsch_Wereschtschagin_

1436958237-a37c05fa8f6167363a2b158ad8d89575b0b111c7f2__.thumb.jpg.9d338aaa851cc2

575b0b141f95e_.thumb.jpg.e964c37bab22f6f

1436957555-9d7ef917e2c3226c09a95283243d7

Его обвиняли, что это "взгляд на войну туркменскими глазами", что герой тут - туркмен, убивающий русских. Что он сам такого не видел, а придумал.

А вот если подумать? Либо потери были маленькие, потому что сопротивления не было достойного, либо потери были больше?

1 пользователю понравилось это

Поделиться сообщением


Ссылка на сообщение
Поделиться на других сайтах

Интересно, что Кауфман торжествовал, когда заставил публично признать Верещагина, что он ни разу не видел солдата, как на картине "Забытый" (картину, ИМХО, можно поставить после картины "Окружили - преследуют" - там она тоже по смыслу может быть).

Что, получается, у русских не было пропавших без вести в этой войне?

Ну и очень интересный момент - Бларамберг описывал сражение за Акмечеть. Он четко сказал, что основная масса защитников погибла при взрыве мины или была переколота нашими, когда они были оглушены взрывом.

Кокандцы, оборонявшие крепости, дрались смело - Бларамберг свидетель. Вот описание боя за Чим-Курган, где примерно 20 кокандцев противостояли его отряду с артиллерией:

Цитата

 

 Эти меры предосторожности с моей стороны были очень кстати, потому что, когда казаки появились вблизи Чим-Кургана, они увидели, что крепость занята, ворота открыты, а рядом пасутся кокандские лошади. Казаки окружили крепость и не впустили ни одного киргиза из близлежащего аула. Гарнизон между тем вел себя спокойно. Лошадей все же загнали в; крепость, тут же закрыли ворота и, как позже выяснилось, завалили изнутри глыбами глины. Спустя некоторое время я последовал со своим маленьким отрядом за авангардом, пересек множество оросительных каналов, в том числе несколько глубоких, и только в 8 часов вечера прибыл к восточному фасаду форта. Киргизы с лопатами и кетменями [311] вышли мне навстречу, чтобы облегчить переправу через вышеупомянутые каналы. По сведениям, которые сообщили мне эти подневольные люди, гарнизон состоял из 15–20 человек вместе с несколькими женщинами и детьми; мужчины были вооружены ружьями и считали себя в безопасности за высокими стенами.

4 августа, на рассвете, было очень прохладно. Я произвел рекогносцировку крепости Чим-Курган. Длина каждой из ее сторон составляла 27 саженей, на всех ее четырех углах возвышались башни; кроме того, она была окружена двойным рвом. Ворота были заперты, и гарнизон находился сначала на крепостных стенах высотой 24 фута. Мой лагерь располагался на расстоянии выстрела перед восточной стороной; южная сторона вплотную упиралась в правый берег Жанадарьи. Между крепостью и лагерем лежали несколько бахчей с огромными спелыми дынями. Несколько моих уральцев не могли удержаться, чтобы не подползти к ним и не сорвать полдюжины этих плодов. И это им удалось, несмотря на стрельбу из форта. В 8 часов утра я отправил одного моего киргиза поближе к форту. Он прокричал коменданту, чтобы тот показался на стене, и затем потребовал от моего имени покинуть крепость с гарнизоном, женщинами и детьми и вернуться в Туркестан. Комендант ответил, что ему нужно 24 часа на размышление.

Когда на мое повторное и, наконец, третье предложение он дал все тот же ответ, я приказал выпустить несколько ядер в ворота, чтобы убедиться, забаррикадированы ли они изнутри, и три гранаты внутрь крепости. После этого я вызвал добровольцев, но все мое подразделение единогласно заявило, что готово к штурму. Я отобрал только 60 человек. Впереди должны были идти несколько смельчаков с горящими камышовыми связками, чтобы поджечь деревянные ворота. Так как у нас не было штурмовых лестниц, часть солдат взяла с собой короткие кирки, чтобы вырубить в глиняной стене углубления и взобраться по ним.

В штурмовых колоннах атакующие с громким «ура!» бросились вперед. Храбрые бойцы, «приветствуемые» выстрелами из крепости, преодолели оба рва и одновременно с трех сторон начали взбираться на стену вышеописанным способом, перекинув ружья на ремне через плечо, в то время как несколько их товарищей подложили к воротам огонь. В одно мгновение казаки и солдаты оказались на зубчатой стене. Я услышал внутри крепости несколько выстрелов, а также испуганные крики. И когда я сам, пользуясь сделанными солдатами в стене ступенями, стал подниматься за моими людьми, чтобы предотвратить бесполезное кровопролитие, мне навстречу начал спускаться со стены атлетического сложения солдат, у которого поверх белого мундира была [312] надета испачканная кровью шелковая рубашка. Он прокричал сверху: «Уже все кончено, ваше высокоблагородие! И моя доля в этом есть! Я проткнул штыком коменданта, который бросился на меня с саблей, и снял с него шелковую рубашку на память». Действительно, все было кончено; мертвые кокандцы лежали голые, с разбитыми черепами или пронзенные штыками; их было девять. Остальные восемь в отчаянии бросились с высокой стены, чтобы спастись вплавь через Жанадарью. Но верховые казаки, оцепившие во время штурма форт, обстреляли кокандцев в реке. Только одному удалось достичь противоположной стороны; пятеро остались на дне реки, а двое были доставлены в лагерь в качестве пленных.

Тем временем я опустился в форт. Около стены были построены жалкие сакли, т. е. кокандские хижины, из глины, крытые камышом и землей; две из них, большего размера, имели лучший вид. Перед дверями последних я увидел нескольких молодых женщин с маленькими детьми, один из которых, еще грудной, получил легкое ранение в спину и сильно кричал. Я успокоил бедных женщин, которые были насильно оторваны от своих семей и отданы в наложницы коменданту крепости. Подобным образом кокандцы повсюду злоупотребляли своей силой в отношении несчастных киргизов. Поскольку ворота ярко пылали, я приказал переправить женщин и детей через стену и отвести их в лагерь, где врач перевязал царапину несчастному младенцу. Я между тем осмотрел внутреннюю часть крепости. Везде была грязь; три жалкие конюшни и хлев для коров и овец, возведенные из камыша и глины, были полны навоза. Я обнаружил и колодец или, скорее, углубление с мутной водой из Жанадарьи. Было найдено десять ружей, большей частью с фитилями вместо замков, а внутри башни мы обнаружили еще совсем недавно сделанное приспособление для литья пуль. Несколько мешков с рисом и пшеном, а также с мукой грубого помола — вот все, что мы нашли, потому что местных киргизов заставляли привозить недельный провиант для коменданта и гарнизона.

Как только ворота рухнули от огня и открылся путь из; крепости, я приказал перегнать лошадей и овец в лагерь и приступил к разрушению этого разбойничьего гнезда, которое имело 104 сажени в периметре и стены высотой 24 фута. Около 50 киргизов, вооруженных огромными кетменями, поспешили сюда из ближних аулов, чтобы помочь уничтожить, владение их прежних тиранов и угнетателей. Они с триумфом выбросили за стены крепости трупы коменданта и его приспешников, завалив их обломками. Так как стены были очень толстыми, киргизы работали два дня не покладая рук, чтобы разрушить хотя бы верхнюю их часть; затем я велел [313] заложить восемь мин вдоль всех четырех сторон, с тем чтобы поднять стены на воздух. Тем временем казаки обнаружили в камыше большую плоскодонную барку и вытащили ее оттуда; так как она немного текла, я приказал отремонтировать ее, чтобы использовать в предстоящей экспедиции на Куандарью, третий рукав Яксарта.

 

Т.е. 17 человек с фитильными ружьями обороняют крепость с обводом стен в 216 м. (это примерно по 1 человеку на каждые 12 м.!) против отряда следующего состава:

Цитата

Всего в моем распоряжении было 125 пехотинцев, 200 уральских казаков, 3 пушки (3–, 6– и 10-фунтовая) с прислугой, 10 башкирских телег и 125 верблюдов с проводниками; наконец, байдарка. Этот отряд мог в крайнем случае провести небольшую операцию. Продовольствием мы были снабжены на 30 дней.

Т.е. 315 человек с 3 орудиями.

Этот отряд не смог взять крепость Акмечеть:

Цитата

В 1852 г. Ак-Мечеть представляла собой большой форт с двойным радом стен. Он имел форму огромного параллелограмма со сторонами в 100 саженей, окруженного рвом с водой. Внешние стены, высотой 9–10 футов, были построены из саманного кирпича или глины. Вдоль его внутренних стен располагалось множество лавок и других построек, возведенных из глины, с конюшнями и складами. Внешняя стена была зубчатой. В центре параллелограмма находилась цитадель, тоже в форме параллелограмма, с толстыми зубчатыми стенами высотой в 4 сажени; по четырем углам цитадели возвышались башни. Цитадель также была окружена глубоким рвом. Ворота внешних стен крепости были открыты, и я увидел во внутреннем дворе большие кучи глиняных глыб; множество таких глыб было сложено и на стенах цитадели вдоль верхнего края бруствера; как позднее я узнал, к сожалению на собственном опыте, их сбрасывают на головы атакующих. Упомянутые глыбы из глины служили также для того, чтобы быстро возводить необходимые стены, траверсы и т. д. или спешно заваливать изнутри ворота.

...

Батыр-Баса, комендант, ответил мне, чтобы я дал ему четыре дня на размышление: он ждал помощи из Ташкента и хотел выиграть время. Но я дал ему только шесть часов. В ночь с 19-го на 20-е я выпустил несколько ядер и гранат по внутренней крепости, чтобы запугать гарнизон, который, как мне сообщили, состоял из 200 человек. Кокандцы тут же ответили на мою стрельбу огнем из своих 3-фунтовых фальконетов, которые были установлены на бруствере цитадели четырехсаженной высоты; по этой причине их ядра перелетали через мой лагерь, и только один казак был легко ранен.

Если бы я расположился на большем расстоянии от стен Ак-Мечети, то кокандские ядра (железо, обернутое свинцом) попали бы в лагерь. В светлую лунную ночь я видел, как кокандцы закрыли внешние ворота крепости, чтобы, как позднее выяснилось, завалить их глыбами глины.

При этом погибло 10 русских солдат и казаков, и 40 было ранено. 

В результате в 1853 г. Ак-Мечеть взяли:

Цитата

 

Гарнизон всячески пытался затруднить осаду, но саперы, работавшие неустанно день и ночь, соорудили крытый проход через ров, заминировали толстые стены и, после того как минная камера была начинена изрядным количеством пороха, с помощью гальванической батареи взорвали их на рассвете 28 июня, через год и восемь дней после моего прошлогоднего штурма. В это время вблизи сконцентрировались штурмовые колонны. Раздался оглушительный взрыв. Над крепостью поднялось густое облако порохового дыма и пыли, и из внутренней части крепости послышались крики отчаяния, испускаемые гарнизоном, женщинами и детьми, которые предвидели свою судьбу.

Едва дым и пыль рассеялись, как обнаружилось страшное действие мины. Толстая глиняная стена, сорванная с фундамента, обрушилась, и образовалась широкая брешь; земля перед нею была усеяна глиняными глыбами. Был дан сигнал к штурму. С громкими криками «ура!» наши воины ринулись в брешь, но кокандцы, оборонявшиеся саблями, презирая смерть, дважды отразили их натиск. Тут капитан Эрдели взял своих стрелков, и, когда штурмовая колонна в третий раз пошла вперед, они перелезли возле бреши через стену и напали на защитников с фланга; после этого наши войска яростно бросились вперед и поразили всех штыками. Так как кокандцы защищались мужественно до последнего человека, скоро почти весь гарнизон вместе с командиром был уничтожен, не тронули только 79 стариков, женщин и детей. Крепость разграбили, а узкие, грязные жилища (сакли) спалили.

 

Т.е. пока солдаты бросались в брешь, кокандцы, полуоглушенные от взрыва, мужественно бились саблями и отразили штурм. И лишь атака с флангов позволила перебить защитников бреши.

Правда, действовавший под руководством графа Перовского

Цитата

весь отряд, двигавшийся к Ак-Мечети, насчитывал около 3 тыс. человек с 25 пушками. 

При этом потери составили:

37 убитых и умерших (10 умерло при переходе, 14 при осаде и 13, в т.ч. 1 офицер, при штурме), а также 77 раненных и контуженных. Также погибло от разных причин 465 лошадей.

Кокандский гарнизон, судя по трофеям, сильно не увеличился:

6-е приложение к главе VIII.

Ведомость

предметов, взятых, в виде военной добычи, в Ак-мечети.

2 бунчука.
8 значков.
2 медных орудий весом в 6 пудов 3 фунта; третье было разорвано во время обороны.
3 фалконета.
66 крепостных ружей.
15 простых ружей.
34 шашки.
2 кольчуги.
2 барабана.
1 медная труба.
5 пудов 17 фунтов пороху.
783 больших ядер.
920 малых ядер.
33 пуда 18 фунтов свинцу.
2 формы для пуль.
5 пробойных досок.
2 кузнечных клещей.
5 молотков.
1 кошень для шлифовки.
6 шейных кандалов.
2 седла, из которых одно с принадлежностями и барсовым чепраком, а другое без принадлежностей.
120 лошадей.

 

Может быть, перечислено только то, что русские сочли за трофеи, но если считать, что все было as it is, то с ружьями было 147 человек (132 на крепостные ружья и 15 - их прикрывали), порядка 30-40 человек на пушки, т.е. все те же примерно 200 человек.

Можно констатировать, что при этом соотношение сил было в первом случае всего 1,57 : 1 в пользу русских, а потери русских составили 3% убитыми и 12% раненными.

Во втором случае - потери были в процентном соотношении намного меньше (0,43% убитыми и 2,56% раненными), но и соотношение в живой силе было 15:1.

1 пользователю понравилось это

Поделиться сообщением


Ссылка на сообщение
Поделиться на других сайтах
В 10.06.2016в20:06, Чжан Гэда сказал:

Была перепись в 1868 г.?

Терентьев пишет, что русская комиссия провела учет населения Ташкента. Точность - вот такая. "От 40 до 60 тысяч душ".

В 10.06.2016в20:06, Чжан Гэда сказал:

Есть определенные возможности государства. И тут они примерно нулевые.

Я сугубо о "7 тысячах" в конкретном эпизоде под командованием главного военачальника Коканда. Если напирать на "нулевые" - следующим шагом будет признание Коканда, Ташкента, Алимкула выдумкой. "Не было ничего, и Бухары этой не было".

В 10.06.2016в20:06, Чжан Гэда сказал:

Это говорится о бегущих из Ташкента. Т.ч. связи с Алимкулом тут уже нет.

Алимкул к этому моменту уже больше месяца мертв. Почти вся его армия после поражения от Черняева бежала в Ташкент, потери кокандцев в битве по русским донесениям - "300 переколотых отсталых пехотинцев". До штурма в Ташкент прибыл еще отряд бухарцев, вряд ли большой. Так что больше бежать там некому было.

В 10.06.2016в20:30, Чжан Гэда сказал:

Снова берем того же Терентьева

Терентьев пользовался теми документами, какие были в его распоряжении. О степени доверия к ним даже не нужно гадать.

Цитата

Неприятель потерял до 3800 человек, по счету Скобелева (чего жалеть бумагу и басурман!). Наши потери за три дня состояли: из 6 убитых и 29 раненых нижних чинов и 3 раненых офицеров.

Терентьев М.А. История завоевания Средней Азии. 1906. Том 2. С 384-5.

В 10.06.2016в20:50, Чжан Гэда сказал:

А вот если подумать? Либо потери были маленькие, потому что сопротивления не было достойного, либо потери были больше?

Уже не раз писал - эпитеты "жестокий" или "упорный" ничего о бое не говорят, только о впечатлениях того, кто описывает. Можно сравнить описание штурма Ташкента у Сярковского и Гроссул-Толстого. А город-то один. Просто восприятие разное. Для Сярковского - перелезли через много необороняемых баррикад, пару взяли с боем, поколов противника. С прибаутками из серии "важно ли, кто первым ворвался на ПУСТУЮ стену?" У Гроссул-Толстого те же самые события приобретают эпический размах. А всего-то упустил из "нескольких отчаянно обороняемых баррикад" слово "нескольких".

 

P.S. Азадаев Ф. Ташкент во второй половине ХIХ века. Очерки социально-экономической и политической истории. 1959

izobrazhenie_2023-06-06_050511556.png.a0

izobrazhenie_2023-06-06_050611105.png.5e

izobrazhenie_2023-06-06_050736996.png.da

1 пользователю понравилось это

Поделиться сообщением


Ссылка на сообщение
Поделиться на других сайтах

Макшеев дает другие данные по походу Бларамберга:

Цитата

Бларамберг, прибыв в Аральск, сформировал там отряд, из полуроты пехоты, 2-х сотен уральских казаков и 5-ти орудий с прислугою, всего в числе 470 человек, и взяв с собою продовольствия на 1 ½ месяца, выступил 3 июля, а 19-го был уже над стенами Ак-мечети. Начальник крепости, Батырь-бассы, незадолго до этого сменивший Якуб-бека, выслал к нему письмо, говорят, с предложением очистить крепость к 6-ти часам утра, но Бларамберг, буквально держась даннаго ему предписания, не принял письма, а на другой день [160] пошел на штурм крепости, в которой, по показаниям киргиз, сидело около 30 сипаев или коканских воинов и до 50 коканских и бухарских купцов, а по другим известиям, 50 сипаев и до 150 купцов. Наружное укрепление Ак-мечети было взято, но взобраться на четырех-саженной высоты стену самой крепости, без штурмовых лестниц, не было никакой возможности, и отряд, потеряв 20 человек убитыми и имея 52 раненых, принужден был отступить. Неудача под Ак-мечетью не могла быть вознаграждена взятием 4 августа приступом коканскаго укрепления Чим-курган, в котором защищалось 8 коканцев, и разрушением Кош и Кумыш-Курганов, брошенных коканцами без обороны. 21 августа Бларамберг вернулся в Аральск.

Т.е. солдат 470, пушек 5, убитых 20 (4,25%), раненных 52 (11%). И гарнизон он указывает в 30 или 50 солдат, поддерживавшихся 50 или 150 торговцами. При этом соотношение становится по живой силе 1:5,85 по максимуму и 1:2,35 по минимуму.

Чим-Курган он вообще описывает, как крепость с 8 воинами (пост), а по геометрии - вполне большой форт. На роту в полевых условиях - не меньше.

Не знаю, можно ли верить Макшееву в этом. Но при взятии Ак-Мечети Перовским он был и тут верить надо ему:

 

Цитата

 

Состав и числительность отряда.

Таким образом под Ак-мечетью собрались все войска экспедиционнаго отряда, именно: 3 роты пехоты (Оренбургскаго линейнаго № 4-й баталиона); 8 сотен казаков (3 ½ Уральскаго, 1 ½ Оренбургскаго и 3 Башкирскаго войск); 17 орудий (одна 12-ти фунтовая и две 6-ти фунтовых пушек, два ½ пудовых, четыре ¼ пудовых и три 3 фунтовых единорогов и 6 кегорновых мортир (с прислугою оренбургской казачьей и гарнизонной артиллерии); ракетная и гальваническая команды, обоз из 500 подвод с башкирскою командою в 400 человек и 1,350 верблюдов с 300 возчиками-киргизами; наконец, при отряде находился султан Ирмугамед Касымов, известный под именем Илекея, и при нем человек 200 киргиз, употреблявшихся во время осады для разведок. Сверх того, под Ак-мечетью находился пароход «Перовский» с командою. Всего в экспедиционном отряде состояло около 2,850 человек, в том числе около 100 человек офицеров, чиновников и зауряд-офицеров, 2,250 нижних чинов и 500 киргиз, и с ними до 2,600 лошадей и 1,350 верблюдов (приложения 1-е и 2-е).

 

Вот как он описывает гарнизон кокандцев:

Цитата

В крепости сидело человек триста, имевших три медных орудия малаго калибра, которым, во время обороны, переносились, по мере надобности, с одной башни на другую, несколько фалконетов и довольно много винтовочных ружей, установленных на подставках. Ядра летали версты на две, не причиняя осаждавшему большого вреда, но из ружей коканцы стреляли довольно метко, даже на 250 сажен.

Но и эти его данные согласуются с данными, что кокандцев было не намного больше, чем ранее - 206 мужчин было убито, 35 попало в плен раненными, 39 - здоровыми, всего 280 человек, причем, судя по шашкам и ружьям - не очень много солдат (сарбазов).

Поделиться сообщением


Ссылка на сообщение
Поделиться на других сайтах
19 минуту назад, hoplit сказал:

Если напирать на "нулевые" - следующим шагом будет признание Коканда, Ташкента, Алимкула выдумкой. "Не было ничего, и Бухары этой не было".

Если изначально напирать на то, что численность в каждом предшествующем случае раз в 10 увеличена как в отношении общего количества, так и в отношении потерь, то никого выдумкой признавать не надо.

Вот интересное описание боя между русскими и кокандцами:

Цитата

 

Дело с коканцами и хивинцами 4 марта 1852 года.

Непрерывавшиеся с 1850 года набеги ак-мечетских киргиз вызывали подобные же набеги со стороны наших киргиз. Сначала эти обоюдные грабежи имели характер обыкновенной взаимной киргизской баранты; но в марте 1852 года в ней приняли непосредственное участие коканцы и даже хивинцы. Скопище составилось под начальством самого ак-мечетскаго Якуб-бека, из гарнизонов подведомственных ему коканских укреплений Джулека, Ак-мечети, Кумыш-кургана, Чим-кургана, Кош-кургана и хивинскаго укреплений Ходжениаса, а также из киргиз, кочевавших в окрестностях этих укреплений. Число коканцев простиралось до 1,000 человек, а хивинцев до 130. Последние вооружились для захвата султана Ирмухамеда Касымова, или просто Илекея, бежавшаго к нам из Хивы и попавшаго, не смотря на свое прошлое, в милость Перовскаго. Скопище собралось у Кумыш-кургана, переправилось через реку Сыр у Кош-кургана, следовало степью и вечером 3 марта, прибыв на Айгерик, разграбило до 100 киргизских аулов.

Начальник Аральскаго укрепления майор Энгман, получив известие о грабеже, производимом на Айгерике, в тот же день выступил из укрепления, с отрядом из 100 [156] человек при одном горном единороге. На другой день к нему присоединилось несколько киргиз и в 4 часа пополудни он нагнал скопище на урочище Акчи-булат. Майор Энгман открыл огонь из единорога. Хищники разсыпались и окружили его отряд со всех сторон двойною цепью, на разстоянии близкаго ружейнаго выстрела; но огонь из единорога и ружей заставил их податься назад. Не смотря, однако, на это, многие наездники подъезжали к самому отряду и вступали с казаками в бой на пиках. Перестрелка продолжалась до сумерок.

С разсветом другого дня скопища уже не было на поле битвы, оно поспешно бежало к Кош-кургану, угнав с собою только незначительную часть награбленнаго им скота (около 2 ½ тысяч голов). Быстрое и неожиданное появление нашего отряда и стойкость его во время дела изумили коканцев и дали им повод думать, что русские направятся для разорения их укреплений, оставленных без защиты, что и послужило причиною поспешнаго бегства шайки. В деле 4 марта в нашем отряде убитых не было, а ранено 4 человека, а у неприятеля убито до 100 человек и ранено очень много, в том числе начальник киргиз батырь Бухарбай. 5-го и 6-го марта майор Энгман стоял на месте, собирая брошенный неприятелем в степи скот, а 10-го вернулся в укрепление, возвратив разграбленным киргизам 53 тысячи баранов и небольшое число лошадей, верблюдов и рогатаго скота.

 

Теперь вопрос - как посчитали количество противника до боя, его состав по гарнизонам и ханствам, а также узнали количество убитых? Ведь про пленных ни слова нет.

Понятно, что огонь из каре держал противника поодаль, но сильно долго стрелять не могли - патроны откуда? Ядра, картечь?

И, если отогнали ружейным огнем врага, то как они подходили к строю для боя на копьях?

И с кем? Сказано, что 100 человек при 1 горном единороге - казаки или солдаты? Сколько было "несколько киргиз"? Или на пиках бились между собой "наши" и "ак-мечетские" киргизы (точнее, казахи)?

Мотив бросить 53 тысячи баранов также непонятен - зачем ходили в такой грандиозный набег?

Поделиться сообщением


Ссылка на сообщение
Поделиться на других сайтах

Очень интересное описание событий 1850 г. - разгром "крепости" Кош-Курган русскими войсками и казахскими союзниками:

Цитата

Первый угон остался безнаказанным, а после второго начальник Аральскаго укрепления майор Дамис направился, 26 августа, с отрядом в 150 человек пехоты, сотни казаков и двух орудий, вслед за шайкою, но шел так медленно, что [108] но догнал ее, а 8 сентября прибыл к ближайшей нам коканской крепостце Кош-курган, отстоящей от Аральска в 240 верстах и расположенной на правом берегу Джаман-Дарьи, выше соединения последней с Караузяком. Крепостца имела вид редута, в 12 ½ сажен в боку, с башнями по углам, состояла из вала в 2 сажени высоты с соразмерною толщиною и была окружена рвом; ворота, обращенныя к реке, не имели прикрытия. 9 сентября киргизы, присоединившиеся к отряду Дамиса, в числе до 200 человек, переправясь чрез проток Караузяк и приблизясь к Кош-кургану, потребовали возвращения угнаннаго у них скота, но вместо ответа были встречены ружейными выстрелами. Тогда майор Дамис открыл по крепостце огонь из орудий. Видя, однако, упорство сидевших в ней, он решился взять Кош-курган приступом. С этою целью 70 человек переправились чрез Караузяк вплавь, и, оцепив крепостцу со всех сторон, стали бросать в нее зажженые снопы камыша и вскоре произвели в ней пожар. Тогда солдаты полезли на стену, но сверху в них бросали камни и глыбы глины. Крепостца была взята в час пополуночи. Защитники ея, не смотря на свою малочисленность, оборонялись до последней крайности. Их было: 4 коканца и при них 6 женщин и 4 ребенка, да накануне нападения в крепостцу прибыло 6 киргиз и 2 киргизки, всего, во время приступа, в Кош-кургане было 22 человека мужчин, женщин и детей. Из них 2 коканца, 3 киргиза и 1 киргизка, всего 6 человек были убиты во время дела, а остальные, затем, 2 коканца, 3 киргиза, 7 женщин и 4 ребенка, всего 16 человек были взяты в плен и долго потом содержались в Аральске, особенно начальник кургана Мурза-Раим, между тем, как он вовсе не участвовал в киргизских набегах. В крепостце было найдено только 5 ружей, 1 шашка, 6 лошадей и 33 барана; остальное имущество частью сгорело, частью было расхищено киргизами, ворвавшимися вслед за русскими. На другой день после взятия Кош-кургана майор Дамис пошел обратно и прибыл в Аральское укрепление 16 сентября. [109]

Вот это похоже на правду. 250 русских с 2 орудиями и 200 казахов-союзников против 10 человек (4 кокандца и 6 казахов). Потери, естественно, отсутствуют с русской стороны. 

Но получается, что 10 человек в Кош-Кургане сопротивлялись русским эффективнее, чем 30 тысяч - в Ташкенте? 

 

Поделиться сообщением


Ссылка на сообщение
Поделиться на других сайтах

К вопросу о "нулевых возможностях":

Цитата

 

Величина обоза определяется главным образом количеством необходимаго на все время похода продовольствия, то есть провианта и сухого фуража.

Солдат получает в степи по 1 ¾ фунта сухарей, ½ фунта круп и ½ фунта мяса в сутки, по 3 винных порции в неделю, по 2 фунта соли в месяц и, кроме того, по мере надобности, известное количество сушеной капусты, уксуса, перцу, луку, табаку и других противуцынготных средств, а также чаю и сахару; всего, за исключением мясной порции, для которой скот гонится обыкновенно при отряде и иногда добывается у кочующих киргиз, около двух пудов в месяц. Продовольствие 5-ти тысяч человек в течение 6-ти месяц составит 60 т. пудов, на поднятие которых понадобится 5 тысяч верблюдов.

Зернового фуража понадобится на лошадь, полагая средним числом только по 1-му гарнцу в сутки, около 4-х четвериков в месяц, или около 3-х пудов; а на 2 тысячи лошадей в течение 6-ти месяцев — 36 тысяч пудов, на поднятие которых потребуется 3 тысячи верблюдов. Огромность числа верблюдов, необходимаго для поднятия самаго незначительнаго количества фуража служит причиною, что в степных походах лошади почти всегда находятся па подножном корме и только в крайних случаях им выдается фураж. Здесь надобно однако заметить, что поддержание сил лошади — предмет большой важности и требует со стороны начальника не только постоянной заботливости, но и значительной опытности. Лошадь нужно поддерживать, когда она еще не потеряла своих сил, иначе ея ничем не поправишь и сколько бы ее ни откармливали, пойдет «не в коня корм».

По мере расходования провианта и фуража, верблюды, освобождающиеся из-под вьюка, могут быть с пользою употреблены для облегчения движения пеших людей; но частию они заменяют слабых и усталых верблюдов, отпускаемых совершенно из отряда.

 

Т.е. для 5000 солдат с 2000 коней надо 8000 верблюдов для полугодового похода. Это только для продовольствия.

Предположим, что кокандцы максимально разоряют местность по пути следования войск и не берут с собой такие огромные обозы.

Вопрос - как тогда они с разоренной местности поднимают большие войска в десятки тысяч воинов?

Если они не обеспечены продовольствием, то их возможность взять крепость или осуществить эффективный маневр невелика, продолжительность похода мала.

А мы постоянно видим - десятки тысяч конных по много месяцев гоняют по степи туда-сюда, и после каждого катастрофического поражения их становится ничуть не меньше.

Поделиться сообщением


Ссылка на сообщение
Поделиться на других сайтах

Опять Макшеев:

Цитата

Во второй половине ноября того же года, на реке Сыре явилось скопище хивинцев, простиравшееся до 10.000 человек, под начальством Рахманберды-бея, сына бывшаго хивинскаго хана Илгпезера и дяди властвовавшего в это время Мухамед-Амина. В числе начальствовавших лиц находились также Хаджа-Ниаз и Илекей. Имея в виду уничтожение наших степных укреплений, с помощью батыря Исета Кутебарова, приобретшаго значительное влияние на киргиз, кочевавших в юго-западной части степи, хивинцы хотели сначала разграбить Джан-хаджинскую орду и запастись, таким образом, даровым продовольствием на целыя зиму и лето. Переправясь через реку Сыр по льду в разных местах, выше и ниже Раима, и быстро проникнув партиями в пески Кара-Кум, они [21] разграбили множество дюрткиринских и чиклинских аулов, на пространстве от Сыра до Малых Барсуков и до урочищ Терекли и Калмас, забрали в плен женщин, перерезали стариков и разбросали по степи младенцев. Кроме того, они захватили два каравана: один купца Зайчикова (Деева) из 75 верблюдов, шедший с товарами на 25 тысяч рублей серебром с линии в Раим, а другой двух казанских татар, постоянно торговавших в степи и в Бухаре, из 30 верблюдов. На караван Зайчикова они напали около копаней Алты-кудук, причем взяли в плен двух русских приказчиков Ивана Голицына и Якова Мельникова. Подполковник Ерофеев направил из укрепления в Кара-Кум отряд из 240 казаков и конных солдат при двух орудиях. Высылаемыя из этого отряда партии встречались с хивинцами в течение четырех дней, с 24-го по 27-е ноября, и везде разбивали их, не смотря на громадное неравенство сил. Во всех делах у нас было убитых 2 и раненых 6, а у неприятеля убито 340 и взято в плен 6 человек. Хивинцы принуждены были отложить нападения на степныя укрепления и воротиться домой, но они успели захватить с собою пленных и почти весь награбленный скот.

Имея соотношение 1:41,67, мы потеряли 2 убитыми (0,83%) и 6 раненными (2,5%), противник - 340 убитыми (3,4%) и 6 пленными (0,06%).

Как это возможно?

Получается, что если мы в это верим, то русские - супервоины, а всякие туркмены и т.п. - так, мальчики для развлечений? И почему тогда они славятся как хорошие воины в Средней Азии? И почему басмачей так долго придавить не могли?

Поделиться сообщением


Ссылка на сообщение
Поделиться на других сайтах

Опять Макшеев и фантастика:

Цитата

 

26-го мая генерал Шрейбер не имел обычных дневных рапортов из первых двух эшелонов и только на другой день, во время движения нашего транспорта от Мана-аулие к Достановой могиле, получил донесение от войскового старшины Иванова, но такое безтолковое и безграмотное, что из него нельзя было ничего понять, кроме что Иванов имел дело с хивинцами и потерял девять казаков и несколько крестьян рыбаков, следовавших при транспорте. Чтобы разъяснить дело, Шрейбер, взяв с собою меня и человек 15 казаков, поскакал в уральский транспорт, но и там мы ничего не разъяснили: Иванов также безтолково разсказывал, как писал. Тем не менее, Шрейбер, приказав переписать донесение, [33] исправленное граматически, поторопился его отправить в Оренбург, не дождавшись рапорта от прапорщика Яковлева, который был получен только на третий день. Согласовать оба показания оказалось невозможным без разследования, которое было поручено корпусным командиром генералу Шрейберу и произведено последним в Уральском укреплении, на обратном пути из Раима, следовательно: во 1-х, слишком через месяц после самаго дела и во 2-х на месте, где находилась большая часть лиц из отряда войскового старшины Иванова и ни одного человека из отряда прапорщика Яковлева. Разследование это показало некоторыя неверности донесения Иванова, но не разъяснило дела вполне. Разскажу сначала дело 26-го мая с хивинцами по реляциям и произведенному разследованию, а потом приведу замечательный разсказ о нем очевидца, слышанный и записанный мною уже тогда, когда разследование было окончено, и выскажу свои личныя соображения о деле.

В 10 часов утра прапорщик Яковлев, пройдя Достанову могилу, увидел, что вдали, местах в трех, показались партии вооруженных всадников, каждая человек в тридцать. Тогда, приказав отряду взять вправо к реке Иргизу и послав киргиза к войсковому старшине Иванову, находившемуся в нескольких верстах сзади его, сообщить о появлении этих партий, сам с поручиком Коведеевым, четырьмя казаками и вожаком отправился вперед, для личнаго удостоверения в их намерениях. Подъехав на довольно близкое разстояние к вооруженным всадникам, Яковлев выслал вперед вожака для объяснения с ними, а казаков спрятал в овраге реки Иргиза. Лишь только вожак отделился от Яковлева, как на него напало несколько всадников, но он был спасен выехавшими в это время из оврага казаками. Убедясь, таким образом, в неприязненных намерениях этих людей, Яковлев вернулся к своему отряду и занялся устройством его для обороны. Съемочный отряд был поставлен в каре, один бок котораго примыкал к реке Иргизу, а остальные составились из 15 подвод, 50 неразвьюченных верблюдов, уложенных на землю и 160 спешенных казаков, размещенных в четыре [34] линии, три боевых и четвертая из коноводов. В 11 часов неприятель, в числе около 600 человек, переправился через Иргиз и посредством выстрелов пустил по ветру, с севера, пал на съемочный отряд, в намерении истребить его огнем. Прапорщик Яковлев, как опытный степняк, деятельно занялся тушением пала с севера, а между тем сам пустил другой на юг, дабы, в случае еслибы ему не удалось потушить первый пал, иметь возможность отвести отряд на выжженное место. Таким образом намерение неприятеля не увенчалось успехом и с этой минуты действия обеих сторон ограничились перестрелкою, продолжавшеюся до 4-х часов по полудни, когда неприятель отступил.

Прапорщик Яковлев преследовал его около часа, а потом поручил это дело хорунжему Жаринову, с 50-ю казаками, который вернулся в лагерь около полуночи и привел с собою 9 аргамаков. В продолжение всего дня в отряде Яковлева не было ни одного убитаго и раненаго, а о потерях неприятеля судить было трудно, так как азиятцы имеют обыкновение убирать тела убитых; в донесении Яковлева было сказано только, что Жаринов, во время преследования, положил на месте человек десять хивинцев.

Войсковой старшина Иванов, получа известие от Яковлева о появлении неприятельских партий, сначала этому не поверил и когда увидел впереди пал, то сказал: «врут они, собачьи дети, просто кабана палят, не надуют.» Съемочный отряд во время движения охотился перед тем на кабанов. Вскоре, однако, взяв с собою 14 казаков, Иванов пустился вперед, для личнаго удостоверения в полученном известии, и когда приблизился к съемочному отряду, неожиданно был окружен массою неприятеля. Каким образом казаки могли быть окружены в степи неожиданно? вопрос этот можно объяснить только тем, что большинство их, начиная с начальника, были пьяны. Говорят, что окруженный неприятелем, Иванов приказал казакам спешиться, но они его не послушались. Тогда он схватил пику у одного из убитых уже казаков и, обороняясь ею, успел, без шапки и эполет, ускакать назад с 5-ю [35] казаками; остальные 9 остались в руках неприятеля. Опасаясь ответственности за напрасную потерю людей, Иванов, в рапорте своем, умолчав о своевременном получении известия от Яковлева и о распоряжениях своих вследствие этого известия, донес, что толпа хивинцев, выехав из оврагов, напала на партию казаков, разставлявших ведеты, и захватила, таким образом, 9 человек; но несправедливость этого показания вскоре обнаружилась. Обезглавленныя тела нескольких погибших казаков были нами найдены близ того места, где стоял съемочный отряд во время дела. Хивинцы преследовали Иванова, но не посмели напасть на его транспорт, устроенный в каре, а бросились в сторону к реке Иргизу, где захватили 5 работников компании рыбнаго промысла на Аральском море, безпечно ловивших рыбу в версте от транспорта и не знавших ничего о близости неприятеля. Из них 3 человека погибли, а 2 спаслись потом из плена. Прискакав в транспорт, Иванов собрал легкий отряд, перешел с ним за реку Иргиз и погнался за бежавшим туда неприятелем. Отряд состоял из 84-х казаков и одной 6-ти фунтовой пушки, а в рапорте был показан в 115 казаков при 3-х офицерах, желавших, не участвуя в деле, получить за него награды. Иванов преследовал неприятеля до самаго заката солнца и вернулся в лагерь на другой день утром, часа в 4 или в 5. Во время преследования с нашей стороны потери не было, а хивинцев было положено на месте, по показанию Иванова, около 50-ти человек; кроме того, взято в плен 4 человека и отбито у неприятеля 38 аргамаков и 26 верблюдов.

Пленные показали, что хивинцев в деле 26 мая было около 2.000, что они провели в дороге 50 дней и по причине недостатка подножнаго корма сильно изнурили своих лошадей, и что с ними было 1.000 верблюдов, но на поиск они взяли только 36, из которых 26 попали в руки русских.

 

Итак, отряд в 84 казака обратил в бегство 2000 хивинцев, убил "около 50 " из них, взял 26 верблюдов, 38 коней и 4 пленных. Все это без потерь. Казака степняк мог окружить в степи только пьяного?

Только ремарка хороша - "по показанию Иванова"!

Равно как и прапорщик Яковлев, при более или менее реальных соотношениях 160 казаков в импровизированном укреплении против 600 хивинцев не только разбил их, но и преследовал, причем всего 50 казаками (соотношение не в пользу преследователей - 1:12), трупов не обнаружив, но заявив о десятке убитых!

Крыша съезжает от таких описаний! Честное слово!

 

Поделиться сообщением


Ссылка на сообщение
Поделиться на других сайтах
2 часа назад, hoplit сказал:

Уже не раз писал - эпитеты "жестокий" или "упорный" ничего о бое не говорят, только о впечатлениях того, кто описывает. Можно сравнить описание штурма Ташкента у Сярковского и Гроссул-Толстого. А город-то один. Просто восприятие разное. Для Сярковского - перелезли через много необороняемых баррикад, пару взяли с боем, поколов противника. С прибаутками из серии "важно ли, кто первым ворвался на ПУСТУЮ стену?" У Гроссул-Толстого те же самые события приобретают эпический размах. А всего-то упустил из "нескольких отчаянно обороняемых баррикад" слово "нескольких".

Или, можно сказать, забыли такое обстоятельство:

Цитата

 

Ночь прошла совершенно спокойно. Я выставил от обеих рот сильную цепь парных часовых, назначить патрулей и рунд для проверки исправности ночного караула.

Спустя немного времени, придвинулся к моей позиции взвод батарейной артиллерии; прибывший с ним генерал Черняев приказал мне быть в прикрытии этих орудий.

Открытая ими бомбардировка продолжалась и всю следующую ночь с небольшими перерывами. Утром 17-го числа показались там и сям сарты, которые бились в догорающих саклях, — это были, конечно, байгуши, желавшие чем-нибудь поживиться.

Вскоре явилась депутация от города с предложением сдаться, и затем действия наши были кончены.

 

Куда-то делось яростное сопротивление и масса людей, со всех сторон окружающая горстку героев, стреляющая из всех окон, с крыш, деревьев, прыгающая с дувалов с топорами, лупящая картечью из пушек в упор...

Вошли в город после вялого сопротивления защитников, развернули артиллерию и палили почем зря всю ночь. Наутро враг героически сдался и куда-то исчезли 39 героев, гнавших 5000 кокандской кавалерии...

 

 

Поделиться сообщением


Ссылка на сообщение
Поделиться на других сайтах

Насчет глобального технического превосходства русских войск в войнах в Средней Азии:

Цитата

Осенью после взятия Ташкента генерал Черняев переправлялся с отрядом, при котором было единственных 2 единорога (кстати сказать изготовления 1812 г.) чрез реку Сыр-Дарью. На Дарье шел лед. Каюк, перевозивший один из единорогов, наткнулся на льдину, получил пробоину и пошел ко дну. Для Азии, где в те времена русские силы мерились не дивизиями, а ротами, и где огонь имел громадное значение – потеря была крайне чувствительная.

Шпирт. (Со слов М. Г. Черняева в Ташкенте в 1882 г.) // Русская старина, № 3. 1909

Я касался данного вопроса во время конференции 28 мая - действительно, о глобальном техническом превосходстве колониальных войск говорить довольно трудно, особенно с учетом поставок оружия враждующим местным племенам со стороны европейских стран.

Так, в Коканд, Бухару, Йеттышаар и Афганистан полноценно поставлялось современное оружие через Англию и Турцию. В Китай - через бОльшую часть стран, не исключая России.

Поделиться сообщением


Ссылка на сообщение
Поделиться на других сайтах

Описание М.Н. Черняевым казахских воинов (отрывок из черновика рапорта):

Цитата

Сыр-Дарьинская линия может иметь столкновения с четырьмя противниками: киргизами, хивинцами, бухарцами и коканцами. Киргизы могут иметь значение, как противники наши только по своей многочисленности и отдаленности Сыр-Дарьинской линии от Оренбурга, откуда здешние войска получают все до последней мелочи. Огнестрельное оружие их состоит из длинного ружья с прикладными к нему сошками. Огонь сообщается разряду посредством фитиля. Хотя киргизы действуют из мушкетов своих на значительное расстояние и довольно метко, но они так мало распространены между ними, что существенного вреда огнестрельным действием они нанести нам не могут. Холодное оружие наиболее распространено между киргизами. Оно состоит из длинной пики или шашки и могло бы быть для нас более страшно, если бы скопища эти обладали моральными силами, столь необходимыми для рукопашного боя. Собравшись в значительные скопища, они могут действовать только непродолжительное время. За неимением с собою запасов продовольствия они так же скоро расходятся, как собираются. Поэтому многочисленные толпы их могут действовать только налетом, а затем действия их будут ограничиваться перерывом сообщения между фортами и с Оренбургом, поджогами сена, составляющего жизненный вопрос для наших казаков

Вот так - трусы, мерзавцы, сволочи... А когда сходятся в бою - теряют тысячи воинов?

Ну и вопрос насчет снайперской стрельбы? Казахские ружья имели названия, свидетельствующие о том, что они могли стрелять далеко и очень метко (см. исследования Кушкумбаева). Т.е. элементарно подстрелить с большой дистанции несколько казаков, не подъехавших еще на дистанцию выстрела гладкоствольного дульнозарядного ружья, и смотать удочки, казахи могли. Но упорно не делали. Зато, "не имея моральной силы", упоротоно лезть врукопашную - это да, это факт...

Поделиться сообщением


Ссылка на сообщение
Поделиться на других сайтах
20 часа назад, Чжан Гэда сказал:

Если изначально напирать на то, что численность в каждом предшествующем случае раз в 10 увеличена как в отношении общего количества, так и в отношении потерь, то никого выдумкой признавать не надо.

Я слабо себе представляю командующего армией Коканда, который сам выходит на прямое дело против 2000 русских с 700 бойцами.

Кроме этого - русским толком и выдумывать было не надо. Местные сами про тьмочисленность с удовольствием расскажут.

Цитата

Тридцать тысяч воинов сели на коней, у всех сердца наполнились ликованием. Войско построилось в ряды, готово идти на Ак-Мечеть, чтобы отмстить неверным.

Н. И. Веселовский. «Киргизский рассказ о русских завоеваниях в Туркестанском крае». 1894.

Есть и чудное описание, как "40 тысяч героев" пошли на русских, бились в битве, потерял 6 человек подстреленными, после чего "бежали, как телята от волка".

Хотя попадаются и рассказы, как гяуров сотнями побивахом у каждого кишлака. Есть интересные фрагменты в книге "Советский кишлак" Абашина.

19 час назад, Чжан Гэда сказал:

Т.е. для 5000 солдат с 2000 коней надо 8000 верблюдов для полугодового похода. Это только для продовольствия.

От Коканда до Ташкента, в зависимости от маршрута, от 200 с небольшим до 350 км. 2-2,5 недели неспешного марша. 

18 час назад, Чжан Гэда сказал:

Или, можно сказать, забыли такое обстоятельство

Зато про это постоянно упоминает Терентьев. И про то, что во время первого "подхода к Ташкенту" даже лестниц не заготовили, рассчитывая на мятеж в городе. И про атаку именно на про-бухарски настроенные кварталы.

18 час назад, Чжан Гэда сказал:

Куда-то делось яростное сопротивление и масса людей, со всех сторон окружающая горстку героев, стреляющая из всех окон, с крыш, деревьев, прыгающая с дувалов с топорами, лупящая картечью из пушек в упор...

Ничуть не исчезает. Просто масштаб сокращается. Не "каждая сакля и баррикада отчаянно защищались", а "несколько баррикад и домов отчаянно защищались".

18 час назад, Чжан Гэда сказал:

Наутро враг героически сдался и куда-то исчезли 39 героев, гнавших 5000 кокандской кавалерии...

Сярковский был внутри города и про то, что происходило вне его взгляда просто не пишет. Слишком часто на страницах книг мелькает "они отходят, найдите же хоть горсть кавалерии для преследования, любой!" Чем бегущие кокандцы так принципиально опаснее отступающих европейских армий - не знаю.

6 часов назад, Чжан Гэда сказал:

Казахские ружья имели названия, свидетельствующие о том, что они могли стрелять далеко и очень метко (см. исследования Кушкумбаева).

"Уральцы" несколько не этот период, но там тоже "у киргизов (казахов) дрянной порох и плохие пули". Или уже устойчивый топос, который повторяется без раздумий, или какие-то основания были. Про "сильный порох у русских" и "многочисленные ружья" есть и у местных.

19 час назад, Чжан Гэда сказал:

И почему тогда они славятся как хорошие воины в Средней Азии? И почему басмачей так долго придавить не могли?

Угу. А УПА воевала с СССР дольше, чем вермахт... Это партизанщина. Много басмачи "прямых дел" осилили? Опять же - "хороший воин" ничего не говорит о групповой сплоченности. А это в большом бою главное. Если прокрутить шарик на 180 градусов - упремся в Прерии. Где американские офицеры считали, что индивидуально индейский воин "синего солдата" превосходит. Но при этом индейцы в принципе не любят прямой бой и отступают после одного-пары убитых даже при собственном явном превосходстве.

Поделиться сообщением


Ссылка на сообщение
Поделиться на других сайтах

Пожалуйста, войдите для комментирования

Вы сможете оставить комментарий после входа



Войти сейчас

  • Похожие публикации

    • Моллеров Н.М. Революционные события и Гражданская война в «урянхайском измерении» (1917-1921 гг.) //Великая революция и Гражданская война в России в «восточном измерении»: (Коллективная монография). М.: ИВ РАН, 2020. С. 232-258.
      Автор: Военкомуезд
      Н.М. Моллеров (Кызыл)
      Революционные события и Гражданская война в «урянхайском измерении» (1917-1921 гг.)
      Синьхайская революция в Китае привела в 1911-1912 гг. к свержению Цинской династии и отпадению от государства сначала Внешней Монголии, а затем и Тувы. Внешняя Монголия, получив широкую автономию, вернулась в состав Китая в 1915 г., а Тува, принявшая покровительство России, стала полунезависимой территорией, которая накануне Октябрьской революции в России была близка к тому, чтобы стать частью Российской империи. Но последний шаг – принятие тувинцами российского подданства – сделан не был [1].
      В целом можно отметить, что в условиях российского протектората в Туве началось некоторое экономическое оживление. Этому способствовали освобождение от албана (имперского налога) и долгов Китаю, сравнительно высокие урожаи сельскохозяйственных культур, воздействие на тувинскую, в основном натуральную, экономику рыночных отношений, улучшение транспортных условий и т. п. Шло расширение русско-тувинских торговых связей. Принимались меры по снижению цен на ввозимые товары. Укреплялась экономическая связь Тувы с соседними сибирскими районами, особенно с Минусинским краем. Все /232/ это не подтверждает господствовавшее в советском тувиноведении мнение об ухудшении в Туве экономической ситуации накануне революционных событий 1917-1921 гг. Напротив, социально-политическая и экономическая ситуация в Туве в 1914-1917 гг., по сравнению с предшествующим десятилетием, заметно улучшилась. Она была в целом стабильной и имела положительную динамику развития. По каналам политических, экономических и культурных связей Тува (особенно ее русское население) была прочно втянута в орбиту разностороннего влияния России [2].
      Обострение социально-политического положения в крае с 1917 г. стало главным образом результатом влияния революционных событий в России. В конце 1917 г. в центральных районах Тувы среди русского населения развернулась борьба местных большевиков и их сторонников за передачу власти в крае Советам. Противоборствующие стороны пытались привлечь на свою сторону тувинцев, однако сделать этого им не удалось. Вскоре краевая Советская власть признала и в договорном порядке закрепила право тушинского народа на самоопределение. Заключение договора о самоопределении, взаимопомощи и дружбе от 16 июня 1918 г. позволяло большевикам рассчитывать на массовую поддержку тувинцев в сохранении Советской власти в крае, но, как показали последующие события, эти надежды во многом не оправдались.
      Охватившая Россию Гражданская война в 1918 г. распространилась и на Туву. Пришедшее к власти летом 1918 г. Сибирское Временное правительство и его новый краевой орган в Туве аннулировали право тувинцев на самостоятельное развитие и проводили жесткую и непопулярную национальную политику. В комплексе внешнеполитических задач Советского государства «важное место отводилось подрыву и разрушению колониальной периферии (“тыла”) империализма с помощью национально-освободительных революций» [3]. Китай, Монголия и Тува представляли собой в этом плане широкое поле деятельности для революционной работы большевиков. Вместе с тем нельзя сказать, что первые шаги НКИД РСФСР в отношении названных стран отличались продуманностью и эффективностью. В первую очередь это касается опрометчивого заявления об отмене пакета «восточных» договоров царского правительства. Жертвой такой политики на китайско-монгольско-урянхайском направлении стала «кяхтинская система» /233/ (соглашения 1913-1915 гг.), гарантировавшая автономный статус Внешней Монголии. Ее подрыв также сделал уязвимым для внешней агрессии бывший российский протекторат – Урянхайский край.
      Китай и Япония поначалу придерживались прежних договоров, но уже в 1918 г. договорились об участии Китая в военной интервенции против Советской России. В соответствии с заключенными соглашениями, «китайские милитаристы обязались ввести свои войска в автономную Внешнюю Монголию и, опираясь на нее, начать наступление, ...чтобы отрезать Дальний Восток от Советской России» [4]. В сентябре 1918 г. в Ургу вступил отряд чахар (одного из племен Внутренней Монголии) численностью в 500 человек. Вслед за китайской оккупацией Монголии в Туву были введены монгольский и китайский военные отряды. Это дало толчок заранее подготовленному вооруженному выступлению тувинцев в долине р. Хемчик. В январе 1919 г. Ян Ши-чао был назначен «специальным комиссаром Китайской республики по Урянхайским делам» [5]. В Туве его активно поддержали хемчикские нойоны Монгуш Буян-Бадыргы [6] и Куулар Чимба [7]. В начальный период иностранной оккупации в Туве начались массовые погромы российских поселенцев (русских, хакасов, татар и др.), которые на время прекратились с приходом в край по Усинскому тракту партизанской армии А. Д. Кравченко и П.Е. Щетинкина (июль – сентябрь 1919 г.).
      Прибытие в край довольно сильной партизанской группировки насторожило монгольских и китайских интервентов. 18 июля 1919 г. партизаны захватили Белоцарск (ныне Кызыл). Монгольский отряд занял нейтральную позицию. Китайский оккупационный отряд находился далеко на западе. Партизан преследовал большой карательный отряд под командованием есаула Г. К. Болотова. В конце августа 1919г. он вступил на территорию Тувы и 29 августа занял Кызыл. Партизаны провели ложное отступление и в ночь на 30 августа обрушились на белогвардейцев. Охватив город полукольцом, они прижали их к реке. В ходе ожесточенного боя бологовцы были полностью разгромлены. Большая их часть утонула в водах Енисея. Лишь две сотни белогвардейцев спаслись. Общие потери белых в живой силе составили 1500 убитых. Три сотни принудительно мобилизованных новобранцев, не желая воевать, сдались в плен. Белоцарский бой был самым крупным и кровопролитным сражением за весь период Гражданской войны /234/ в Туве. Пополнившись продовольствием, трофейными боеприпасами, оружием и живой силой, сибирские партизаны вернулись в Минусинский край, где продолжили войну с колчаковцами. Тува вновь оказалась во власти интервентов.
      Для монголов, как разделенной нации, большое значение имел лозунг «собирания» монгольских племен и территорий в одно государство. Возникнув в 1911 г. как национальное движение, панмонголизм с тех пор последовательно и настойчиво ставил своей целью присоединение Тувы к Монголии. Объявленный царским правительством протекторат над Тувой монголы никогда не считали непреодолимым препятствием для этого. Теперь же, после отказа Советской России от прежних договоров, и вовсе действовали открыто. После ухода из Тувы партизанской армии А.Д. Кравченко и П.Е.Щетинкина в начале сентября 1919 г. монголы установили здесь военно-оккупационный режим и осуществляли фактическую власть, В ее осуществлении они опирались на авторитет амбын-нойона Тувы Соднам-Бальчира [8] и правителей Салчакского и Тоджинского хошунов. Монголы притесняли и облагали поборами русское и тувинское население, закрывали глаза на погромы русских населенных пунктов местным бандитствующим элементом. Вопиющим нарушением международного права было выдвижение монгольским командованием жесткого требования о депортации русского населения с левобережья Енисея на правый берег в течение 45 дней. Только ценой унижений и обещаний принять монгольское подданство выборным (делегатам) от населения русских поселков удалось добиться отсрочки исполнения этого приказа.
      Советское правительство в июне 1919 г. направило обращение к правительству автономной Монголии и монгольскому народу, в котором подчеркивало, что «в отмену соглашения 1913 г. Монголия, как независимая страна, имеет право непосредственно сноситься со всеми другими народами без всякой опеки со стороны Пекина и Петрограда» [9]. В документе совершенно не учитывалось, что, лишившись в лице российского государства покровителя, Монголия, а затем и Тува уже стали объектами для вмешательства со стороны Китая и стоявшей за ним Японии (члена Антанты), что сама Монголия возобновила попытки присоединить к себе Туву.
      В октябре 1919г. китайским правительством в Ургу был направлен генерал Сюй Шучжэн с военным отрядом, который аннулировал трех-/235/-стороннюю конвенцию от 7 июня 1913 г. о предоставлении автономного статуса Монголии [10]. После упразднения автономии Внешней Монголии монгольский отряд в Туве перешел в подчинение китайского комиссара. Вскоре после этого была предпринята попытка захватить в пределах Советской России с. Усинское. На территории бывшего российского протектората Тувы недалеко от этого района были уничтожены пос. Гагуль и ряд заимок в верховьях р. Уюк. Проживавшее там русское и хакасское население в большинстве своем было вырезано. В оккупированной китайским отрядом долине р. Улуг-Хем были стерты с лица земли все поселения проживавших там хакасов. Между тем Советская Россия, скованная Гражданской войной, помочь российским переселенцам в Туве ничем не могла.
      До 1920 г. внимание советского правительства было сконцентрировано на тех регионах Сибири и Дальнего Востока, где решалась судьба Гражданской войны. Тува к ним не принадлежала. Советская власть Енисейской губернии, как и царская в период протектората, продолжала формально числить Туву в своем ведении, не распространяя на нее свои действия. Так, в сводке Красноярской Губернской Чрезвычайной Комиссии за период с 14 марта по 1 апреля 1920 г. отмечалось, что «губерния разделена на 5 уездов: Красноярский, Ачинский, Канский, Енисейский и 3 края: Туруханский, Усинский и Урянхайский... Ввиду политической неопределенности Усинско-Урянхайского края, [к] формированию милиции еще не преступлено» [11].
      Только весной 1920 г. советское правительство вновь обратило внимание на острую обстановку в Урянхае. 16-18 мая 1920 г. в тувинском пос. Баян-Кол состоялись переговоры Ян Шичао и командира монгольского отряда Чамзрына (Жамцарано) с советским представителем А. И. Кашниковым [12], по итогам которых Тува признавалась нейтральной зоной, а в русских поселках края допускалась организация ревкомов. Но достигнутые договоренности на уровне правительств Китая и Советской России закреплены не были, так и оставшись на бумаге. Анализируя создавшуюся в Туве ситуацию, А. И. Кашников пришел к мысли, что решить острый «урянхайский вопрос» раз и навсегда может только создание ту винского государства. Он был не единственным советским деятелем, который так думал. Но, забегая вперед, отметим: дальнейшие события показали, что и после создания тувинского го-/236/-сударства в 1921 г. этот вопрос на протяжении двух десятилетий продолжал оставаться предметом дипломатических переговоров СССР с Монголией и Китаем.
      В конце июля 1920 г., в связи с поражением прояпонской партии в Китае и усилением освободительного движения в Монголии, монгольский отряд оставил Туву. Но его уход свидетельствовал не об отказе панмонголистов от присоединения Тувы, а о смене способа достижения цели, о переводе его в плоскость дипломатических переговоров с Советской Россией. Глава делегации монгольских революционеров С. Данзан во время переговоров 17 августа 1920 г. в Иркутске с уполномоченным по иностранным делам в Сибири и на Дальнем Востоке Ф. И. Талоном интересовался позицией Советской России по «урянхайскому вопросу» [13]. В Москве в беседах монгольских представителей с Г. В. Чичериным этот вопрос ставился вновь. Учитывая, что будущее самой Монголии, ввиду позиции Китая еще неясно, глава НКИД обдумывал иную формулу отношений сторон к «урянхайскому вопросу», ставя его в зависимость от решения «монгольского вопроса» [14].
      Большинство деятелей Коминтерна, рассматривая Китай в качестве перспективной зоны распространения мировой революции, исходили из необходимости всемерно усиливать влияние МНРП на Внутреннюю Монголию и Баргу, а через них – на революционное движение в Китае. С этой целью объединение всех монгольских племен (к которым, без учета тюркского происхождения, относились и тувинцы) признавалось целесообразным [15]. Меньшая часть руководства Коминтерна уже тогда считала, что панмонголизм создавал внутреннюю угрозу революционному единству в Китае [16].
      Вопросами текущей политики по отношению к Туве также занимались общесибирские органы власти. Характеризуя компетентность Сиббюро ЦК РКП (б) и Сибревкома в восточной политике, уполномоченный НКИД в Сибири и на Дальнем Востоке Ф. И. Гапон отмечал: «Взаимосплетение интересов Востока, с одной стороны, и Советской России, с другой, так сложно, что на тонкость, умелость революционной работы должно быть обращено особое внимание. Солидной постановке этого дела партийными центрами Сибири не только не уделяется внимания, но в практической плоскости этот вопрос вообще не ставится» [17]. Справедливость этого высказывания находит подтверждение /237/ в практической деятельности Сиббюро ЦК РКП (б) и Сибревкома, позиция которых в «урянхайском вопросе» основывалась не на учете ситуации в регионе, а на общих указаниях Дальневосточного Секретариата Коминтерна (далее – ДВСКИ).
      Ян Шичао, исходя из политики непризнания Китайской Республикой Советской России, пытаясь упрочить свое пошатнувшееся положение из-за революционных событий в Монголии, стал добиваться от русских колонистов замены поселковых советов одним выборным лицом с функциями сельского старосты. Вокруг китайского штаба концентрировались белогвардейцы и часть тувинских нойонов. Раньше царская Россия была соперницей Китая в Туве, но китайский комиссар в своем отношении к белогвардейцам руководствовался принципом «меньшего зла» и намерением ослабить здесь «красных» как наиболее опасного соперника.
      В августе 1920 г. в ранге Особоуполномоченного по делам Урянхайского края и Усинского пограничного округа в Туву был направлен И. Г. Сафьянов [18]. На него возлагалась задача защиты «интересов русских поселенцев в Урянхае и установление дружественных отношений как с местным коренным населением Урянхая, так и с соседней с ним Монголией» [19]. Решением президиума Енисейского губкома РКП (б) И. Г. Сафьянову предписывалось «самое бережное отношение к сойотам (т.е. к тувинцам. – Н.М.) и самое вдумчивое и разумное поведение в отношении монголов и китайских властей» [20]. Практические шаги по решению этих задач он предпринимал, руководствуясь постановлением ВЦИК РСФСР, согласно которому Тува к числу регионов Советской России отнесена не была [21].
      По прибытии в Туву И. Г. Сафьянов вступил в переписку с китайским комиссаром. В письме от 31 августа 1920 г. он уведомил Ян Шичао о своем назначении и предложил ему «по всем делам Усинского Пограничного Округа, а также ... затрагивающим интересы русского населения, проживающего в Урянхае», обращаться к нему. Для выяснения «дальнейших взаимоотношений» он попросил назначить время и место встречи [22]. Что касается Ян Шичао, то появление в Туве советского представителя, ввиду отсутствия дипломатических отношений между Советской Россией и Китаем, было им воспринято настороженно. Этим во многом объясняется избранная Ян Шичао /238/ тактика: вести дипломатическую переписку, уклоняясь под разными предлогами от встреч и переговоров.
      Сиббюро ЦК РКП (б) в документе «Об условиях, постановке и задачах революционной работы на Дальнем Востоке» от 16 сентября 1920 г. определило: «...пока край не занят китайскими войсками (видимо, отряд Ян Шичао в качестве серьезной силы не воспринимался. – Н.М.), ...должны быть приняты немедленно же меры по установлению тесного контакта с урянхами и изоляции их от китайцев» [23]. Далее говорилось о том, что «край будет присоединен к Монголии», в которой «урянхайцам должна быть предоставлена полная свобода самоуправления... [и] немедленно убраны русские административные учреждения по управлению краем» [24]. Центральным пунктом данного документа, несомненно, было указание на незамедлительное принятие мер по установлению связей с тувинцами и изоляции их от китайцев. Мнение тувинцев по вопросу о вхождении (невхождении) в состав Монголии совершенно не учитывалось. Намерение упразднить в Туве русскую краевую власть (царскую или колчаковскую) запоздало, поскольку ее там давно уже не было, а восстанавливаемые советы свою юрисдикцию на тувинское население не распространяли. Этот план Сиббюро был одобрен Политбюро ЦК РКП (б) и долгое время определял политику Советского государства в отношении Урянхайского края и русской крестьянской колонии в нем.
      18 сентября 1920 г. Ян Шичао на первое письмо И. Г. Сафьянова ответил, что его назначением доволен, и принес свои извинения в связи с тем, что вынужден отказаться от переговоров по делам Уряпхая, как подлежащим исключительному ведению правительства [25]. На это И. Г. Сафьянов в письме от 23 сентября 1921 г. пояснил, что он переговоры межгосударственного уровня не предлагает, а собирается «поговорить по вопросам чисто местного характера». «Являясь представителем РСФСР, гражданами которой пожелало быть и все русское население в Урянхае, – пояснил он, – я должен встать на защиту его интересов...» Далее он сообщил, что с целью наладить «добрососедские отношения с урянхами» решил пригласить их представителей на съезд «и вместе с ними обсудить все вопросы, касающиеся обеих народностей в их совместной жизни» [26], и предложил Ян Шичао принять участие в переговорах. /239/
      Одновременно И. Г. Сафьянов отправил еще два официальных письма. В письме тувинскому нойону Даа хошуна Буяну-Бадыргы он сообщил, что направлен в Туву в качестве представителя РСФСР «для защиты интересов русского населения Урянхая» и для переговоров с ним и другими представителями тувинского народа «о дальнейшей совместной жизни». Он уведомил нойона, что «для выяснения создавшегося положения» провел съезд русского населения, а теперь предлагал созвать тувинский съезд [27]. Второе письмо И. Г. Сафьянов направил в Сибревком (Омск). В нем говорилось о политическом положении в Туве, в частности об избрании на X съезде русского населения (16-20 сентября) краевой Советской власти, начале работы по выборам поселковых советов и доброжелательном отношении к проводимой работе тувинского населения. Монгольский отряд, писал он, покинул Туву, а китайский – ограничивает свое влияние районом торговли китайских купцов – долиной р. Хемчик [28].
      28 сентября 1920 г. Енгубревком РКП (б) на своем заседании заслушал доклад о ситуации в Туве. В принятой по нему резолюции говорилось: «Отношение к Сафьянову со стороны сойотов очень хорошее. Линия поведения, намеченная Сафьяновым, следующая: организовать, объединить местные Ревкомы, создать руководящий орган “Краевую власть” по образцу буферного государства»[29]. В протоколе заседания также отмечалось: «Отношения между урянхами и монголами – с одной стороны, китайцами – с другой, неприязненные и, опираясь на эти неприязненные отношения, можно было бы путем организации русского населения вокруг идеи Сов[етской] власти вышибить влияние китайское из Урянхайского края» [30].
      В телеграфном ответе на письмо И.Г. Сафьянова председатель Сиббюро ЦК РКП (б) и Сибревкома И. Н. Смирнов [31] 2 октября 1920 г. сообщил, что «Сиббюро имело суждение об Урянхайском крае» и вынесло решение: «Советская Россия не намерена и не делает никаких шагов к обязательному присоединению к себе Урянхайского края». Но так как он граничит с Монголией, то, с учетом созданных в русской колонии советов, «может и должен служить проводником освободительных идей в Монголии и Китае». В связи с этим, сообщал И. Н. Смирнов, декреты Советской России здесь не должны иметь обязательной силы, хотя организация власти по типу советов, «как агитация действием», /240/ желательна. В практической работе он предписывал пока «ограничиться» двумя направлениями: культурно-просветительным и торговым [32]. Как видно из ответа. Сиббюро ЦК РКП (б) настраивало сторонников Советской власти в Туве на кропотливую революционную культурно-просветительную работу. Учитывая заграничное положение Тувы (пока с неясным статусом) и задачи колонистов по ведению революционной агитации в отношении к Монголии и Китаю, от санкционирования решений краевого съезда оно уклонилось. Напротив, чтобы отвести от Советской России обвинения со стороны других государств в продолжение колониальной политики, русской колонии было предложено не считать декреты Советской власти для себя обязательными. В этом прослеживается попытка вполне оправдавшую себя с Дальневосточной Республикой (ДВР) «буферную» тактику применить в Туве, где она не являлась ни актуальной, ни эффективной. О том, как И.Г. Сафьянову держаться в отношении китайского военного отряда в Туве, Сиббюро ЦК РКП (б) никаких инструкций не давало, видимо полагая, что на месте виднее.
      5 октября 1920 г. И. Г. Сафьянов уведомил Ян Шичао, что урянхайский съезд созывается 25 октября 1920 г. в местности Суг-Бажи, но из полученного ответа убедился, что китайский комиссар контактов по-прежнему избегает. В письме от 18 октября 1920 г. И. Г. Сафьянов вновь указал на крайнюю необходимость переговоров, теперь уже по назревшему вопросу о недопустимом поведении китайских солдат в русских поселках. Дело в том, что 14 октября 1920 г. они застрелили председателя Атамановского сельсовета А. Сниткина и арестовали двух русских граждан, отказавшихся выполнить их незаконные требования. В ответ на это местная поселковая власть арестовала трех китайских солдат, творивших бесчинства и произвол. «Как видите, дело зашло слишком далеко, – писал И. Г. Сафьянов, – и я еще раз обращаюсь к Вам с предложением возможно скорее приехать сюда, чтобы совместно со мной обсудить и разобрать это печальное и неприятное происшествие. Предупреждаю, что если Вы и сейчас уклонитесь от переговоров и откажитесь приехать, то я вынужден буду прервать с Вами всякие сношения, сообщить об этом нашему Правительству, и затем приму соответствующие меры к охране русских поселков и вообще к охране наших интересов в Урянхае». Сафьянов также предлагал /241/ во время встречи обменяться арестованными пленными [33]. В течение октября между китайским и советским представителями в Туве велась переписка по инциденту в Атамановке. Письмом от 26 октября 1920 г. Ян Шичао уже в который раз. ссылаясь на нездоровье, от встречи уклонился и предложил ограничиться обменом пленными [34]. Между тем начатая И.Г. Сафьяновым переписка с тувинскими нойонами не могла не вызвать беспокойства китайского комиссара. Он, в свою очередь, оказал давление на тувинских правителей и сорвал созыв намеченного съезда.
      Из вышеизложенного явствует, что китайский комиссар Ян Шичао всеми силами пытался удержаться в Туве. Революционное правительство Монголии поставило перед Советским правительством вопрос о включении Тувы в состав Внешней Монголии. НКИД РСФСР, учитывая в первую очередь «китайский фактор» как наиболее весомый, занимал по нему' нейтрально-осторожную линию. Большинство деятелей Коминтерна и общесибирские партийные и советские органы в своих решениях по Туве, как правило, исходили из целесообразности ее объединения с революционной Монголией. Практические шаги И.Г. Сафьянова, представлявшего в то время в Туве Сибревком и Сиббюро ЦК РКП (б), были направлены на вовлечение представителя Китая в Туве в переговорный процесс о судьбе края и его населения, установление с той же целью контактов с влиятельными фигурами тувинского общества и местными советскими активистами. Однако китайский комиссар и находившиеся под его влиянием тувинские нойоны от встреч и обсуждений данной проблемы под разными предлогами уклонялись.
      Концентрация антисоветских сил вокруг китайского штаба все более усиливалась. В конце октября 1920 г. отряд белогвардейцев корнета С.И. Шмакова перерезал дорогу, соединяющую Туву с Усинским краем. Водный путь вниз по Енисею в направлении на Минусинск хорошо простреливался с левого берега. Местные партизаны и сотрудники советского представительства в Туве оказались в окружении. Ситуация для них становилась все более напряженной [35]. 28 октября 1920 г. И. Г. Сафьянов решил в сопровождении охраны выехать в местность Оттук-Даш, куда из района Шагаан-Арыга выдвинулся китайский отряд под командованием Линчана и, как ожидалось, должен был прибыть Ян Шичао. Но переговоры не состоялись. /242/
      На рассвете 29 октября 1920 г. китайские солдаты и мобилизованные тувинцы окружили советскую делегацию. Против 75 красноармейцев охраны выступил многочисленный и прекрасно вооруженный отряд. В течение целого дня шла перестрелка. Лишь с наступлением темноты окруженным удалось прорвать кольцо и отступить в Атамановку. В этом бою охрана И. Г. Сафьянова потеряла несколько человек убитыми, а китайско-тувинский отряд понес серьезные потери (до 300 человек убитыми и ранеными) и отступил на место прежней дислокации. Попытка Ян Шичао обеспечить себе в Туве безраздельное господство провалилась [36].
      Инцидент на Оттук-Даше стал поворотным пунктом в политической жизни Тувы. Неудача китайцев окончательно подорвала их авторитет среди коренного населения края и лишила поддержки немногих, хотя и влиятельных, сторонников из числа хемчикских нойонов. Непозволительное в международной практике нападение на дипломатического представителя (в данном случае – РСФСР), совершенное китайской стороной, а также исходящая из китайского лагеря угроза уничтожения населенных пунктов русской колонии дали Советской России законный повод для ввода на территорию Тувы военных частей.
      И.Г. Сафьянов поначалу допускал присоединение Тувы к Советской России. Он считал, что этот шаг «не создаст... никакого осложнения в наших отношениях с Китаем и Монголией, где сейчас с новой силой загорается революционный пожар, где занятые собственной борьбой очень мало думают об ограблении Урянхая…» [37]. Теперь, когда вопрос о вводе в Туву советских войск стоял особенно остро, он, не колеблясь, поставил его перед Енгубкомом и Сибревкомом. 13 ноября 1920 г. И.Г. Сафьянов направил в Омск телеграмму: «Белые банды, выгоняемые из северной Монголии зимними холодами и голодом, намереваются захватить Урянхай. Шайки местных белобандитов, скрывающиеся в тайге, узнав это, вышли и грабят поселки, захватывают советских работников, терроризируют население. Всякая мирная работа парализована ими... Теперь положение еще более ухудшилось, русскому населению Урянхая, сочувствующему советской власти, грозит полное истребление. Требую от вас немедленной помощи. Необходимо сейчас же ввести в Урянхай регулярные отряды. Стоящие в Усинском войска боятся нарушения международных прав. Ничего /243/ они уже не нарушат. С другой стороны совершено нападение на вашего представителя...» [38]
      В тот же день председатель Сибревкома И.Н. Смирнов продиктовал по прямому проводу сообщение для В.И. Ленина (копия – Г.В. Чичерину), в котором обрисовал ситуацию в Туве. На основании данных, полученных от него 15 ноября 1920 г., Политбюро ЦК РКП (б) рассматривало вопрос о военной помощи Туве. Решение о вводе в край советских войск было принято, но выполнялось медленно. Еще в течение месяца И. Г. Сафьянову приходилось посылать тревожные сигналы в высокие советские и военные инстанции. В декабре 1920 г. в край был введен советский экспедиционный отряд в 300 штыков. В начале 1921 г. вошли и рассредоточились по населенным пунктам два батальона 190-го полка внутренней службы. В с. Усинском «в ближайшем резерве» был расквартирован Енисейский полк [39].
      Ввод советских войск крайне обеспокоил китайского комиссара в Туве. На его запрос от 31 декабря 1920 г. о причине их ввода в Туву И. Г. Сафьянов письменно ответил, что русским колонистам и тяготеющим к Советской России тувинцам грозит опасность «быть вырезанными» [40]. Он вновь предложил Ян Шичао провести в Белоцарске 15 января 1921 г. переговоры о дальнейшей судьбе Тувы. Но даже в такой ситуации китайский представитель предпочел избежать встречи [41].
      Еще в первых числах декабря 1920 г. в адрес командования военной части в с. Усинском пришло письмо от заведующего сумоном Маады Лопсан-Осура [42], в котором он сообщал: «Хотя вследствие недоразумения. .. вышла стычка на Оттук-Даше (напомним, что в ней на стороне китайцев участвовали мобилизованные тувинцы. – Н.М.), но отношения наши остались добрососедскими ... Если русские военные отряды не будут отведены на старые места, Ян Шичао намерен произвести дополнительную мобилизацию урянхов, которая для нас тяжела и нежелательна» [43]. Полученное сообщение 4 декабря 1920 г. было передано в высокие военные ведомства в Иркутске (Реввоенсовет 5-й армии), Омске, Чите и, по-видимому, повлияло на решение о дополнительном вводе советских войск в Туву. Тревожный сигнал достиг Москвы.
      На пленуме ЦК РКП (б), проходившем 4 января 1921 г. под председательством В. И. Ленина, вновь обсуждался вопрос «Об Урянхайском крае». Принятое на нем постановление гласило: «Признавая /244/ формальные права Китайской Республики над Урянхайским краем, принять меры для борьбы с находящимися там белогвардейскими каппелевскими отрядами и оказать содействие местному крестьянскому населению...» [44]. Вскоре в Туву были дополнительно введены подразделения 352 и 440 полков 5-й Красной Армии и направлены инструкторы в русские поселки для организации там ревкомов.
      Ян Шичао, приведший ситуацию в Туве к обострению, вскоре был отозван пекинским правительством, но прибывший на его место новый военный комиссар Ман Шани продолжал придерживаться союза с белогвардейцами. Вокруг его штаба, по сообщению от командования советской воинской части в с. Усинское от 1 февраля 1921 г., сосредоточились до 160 противников Советской власти [45]. А между тем захватом Урги Р.Ф.Унгерном фон Штернбергом в феврале 1921 г., изгнанием китайцев из Монголии их отряд в Туве был поставлен в условия изоляции, и шансы Китая закрепиться в крае стали ничтожно малыми.
      Повышение интереса Советской России к Туве было также связано с перемещением театра военных действий на территорию Монголии и постановкой «урянхайского вопроса» – теперь уже революционными панмонголистами и их сторонниками в России. 2 марта 1921 г. Б.З. Шумяцкий [46] с И.Н. Смирновым продиктовали по прямому проводу для Г.В. Чичерина записку, в которой внесли предложение включить в состав Монголии Урянхайский край (Туву). Они считали, что монгольской революционной партии это прибавит сил для осуществления переворота во всей Монголии. А Тува может «в любой момент ... пойти на отделение от Монголии, если ее международное положение станет складываться не в нашу пользу» [47]. По этому плану Тува должна была без учета воли тувинского народа войти в состав революционной Монголии. Механизм же ее выхода из монгольского государства на случай неудачного исхода революции в Китае продуман не был. Тем не менее, как показывают дальнейшие события в Туве и Монголии, соавторы этого плана получили на его реализацию «добро». Так, когда 13 марта 1921 г. в г. Троицкосавске было сформировано Временное народное правительство Монголии из семи человек, в его составе одно место было зарезервировано за Урянхаем [48].
      Барон Р.Ф.Унгерн фон Штернберг, укрепившись в Монголии, пытался превратить ее и соседний Урянхайский край в плацдарм для /245/ наступления на Советскую Россию. Между тем советское правительство, понимая это, вовсе не стремилось наводнить Туву войсками. С белогвардейскими отрядами успешно воевали главным образом местные русские партизаны, возглавляемые С.К. Кочетовым, а с китайцами – тувинские повстанцы, которые первое время руководствовались указаниями из Монголии. Позднее, в конце 1920-х гг., один из первых руководителей тувинского государства Куулар Дондук [49] вспоминал, что при Р.Ф.Унгерне фон Штернберге в Урге было созвано совещание монгольских князей, которое вынесло решение о разгроме китайского отряда в Туве [50]. В первых числах марта 1921 г. в результате внезапного ночного нападения тувинских повстанцев на китайцев в районе Даг-Ужу он был уничтожен.
      18 марта Б.З. Шумяцкий телеграфировал И.Г. Сафьянову: «По линии Коминтерна предлагается вам немедленно организовать урянхайскую нар[одно-] революционную] партию и народ[н]о-революционное правительство Урянхая... Примите все меры, чтобы организация правительства и нар[одно-] рев[олюционной] партии были осуществлены в самый краткий срок и чтобы они декларировали объединение с Монголией в лице создавшегося в Маймачене Центрального Правительства ...Вы назначаетесь ... с полномочиями Реввоенсовета армии 5 и особыми полномочиями от Секретариата (т.е. Дальневосточного секретариата Коминтерна. – Я.М.)» [51]. Однако И. Г. Сафьянов не поддерживал предложенный Шумяцким и Смирновым план, особенно ту его часть, где говорилось о декларировании тувинским правительством объединения Тувы с Монголией.
      21 мая 1921 г. Р.Ф. Унгерн фон Штернберг издал приказ о переходе в подчинение командования его войск всех рассеянных в Сибири белогвардейских отрядов. На урянхайском направлении действовал отряд генерала И. Г. Казанцева [52]. Однако весной 1921 г. он был по частям разгромлен и рассеян партизанами (Тарлакшинский бой) и хемчик-скими тувинцами [53].
      После нескольких лет вооруженной борьбы наступила мирная передышка, которая позволила И.Г. Сафьянову и его сторонникам активизировать работу по подготовке к съезду представителей тувинских хошунов. Главным пунктом повестки дня должен был стать вопрос о статусе Тувы. В качестве возможных вариантов решения рассматри-/246/-вались вопросы присоединения Тувы к Монголии или России, а также создание самостоятельного тувинского государства. Все варианты имели в Туве своих сторонников и шансы на реализацию.
      Относительно новым для тувинцев представлялся вопрос о создании национального государства. Впервые представители тувинской правящей элиты заговорили об этом (по примеру Монголии) в феврале 1912 г., сразу после освобождения от зависимости Китая. Непременным условием его реализации должно было стать покровительство России. Эту часть плана реализовать удаюсь, когда в 1914 г. над Тувой был объявлен российский протекторат Однако царская Россия вкладывала в форму протектората свое содержание, взяв курс на поэтапное присоединение Тувы. Этому помешали революционные события в России.
      Второй раз попытка решения этого вопроса, как отмечалось выше, осуществлялась с позиций самоопределения тувинского народа в июне 1918 г. И вот после трудного периода Гражданской войны в крае и изгнания из Тувы иностранных интервентов этот вопрос обсуждался снова. Если прежде геополитическая ситуация не давала для его реализации ни малейших шансов, то теперь она, напротив, ей благоприятствовала. Немаловажное значение для ее практического воплощения имели данные И.Г. Сафьяновым гарантии об оказании тувинскому государству многосторонней помощи со стороны Советской России. В лице оставивших китайцев хемчикских нойонов Буяна-Бадыргы и Куулара Чимба, под властью которых находилось большинство населения Тувы, идея государственной самостоятельности получила активных сторонников.
      22 мая 1921 г. И. Г. Сафьянов распространил «Воззвание [ко] всем урянхайским нойонам, всем чиновникам и всему урянхайскому народу», в котором разъяснял свою позицию по вопросу о самоопределении тувинского народа. Он также заверил, что введенные в Туву советские войска не будут навязывать тувинскому народу своих законов и решений [54]. Из текста воззвания явствовало, что сам И. Г. Сафьянов одобряет идею самоопределения Тувы вплоть до образования самостоятельного государства.
      Изменение политической линии представителя Сибревкома в Туве И. Г. Сафьянова работниками ДВСКИ и советских органов власти Сибири было встречено настороженно. 24 мая Сиббюро ЦК РКП (б) /247/ рассмотрело предложение Б.З. Шумяцкого об отзыве из Тувы И. Г. Сафьянова. В принятом постановлении говорилось: «Вопрос об отзыве т. Сафьянова .. .отложить до разрешения вопроса об Урянхайском крае в ЦК». Кроме того, Енисейский губком РКП (б) не согласился с назначением в Туву вместо Сафьянова своего работника, исполнявшего обязанности губернского продовольственного комиссара [55].
      На следующий день Б.З. Шумяцкий отправил на имя И.Г. Сафьянова гневную телеграмму: «Требую от Вас немедленного ответа, почему до сих пор преступно молчите, предлагаю немедленно войти в отношение с урянхайцами и выйти из состояния преступной бездеятельности». Он также ставил Сафьянова в известность, что на днях в Туву прибудет делегация от монгольского народно-революционного правительства и революционной армии во главе с уполномоченным Коминтерна Б. Цивенжаповым [56], директивы которого для И. Г. Сафьянова обязательны [57]. На это в ответной телеграмме 28 мая 1921 г. И. Г. Сафьянов заявил: «...Я и мои сотрудники решили оставить Вашу программу и работать так, как подсказывает нам здравый смысл. Имея мандат Сибревкома, выданный мне [с] согласия Сиббюро, беру всю ответственность на себя, давая отчет [о] нашей работе только товарищу Смирнову» [58].
      14 июня 1921 г. глава НКИД РСФСР Г.В. Чичерин, пытаясь составить более четкое представление о положении в Туве, запросил мнение И.Н. Смирнова по «урянхайскому вопросу» [59]. В основу ответа И.Н. Смирнова было положено постановление, принятое членами Сиббюро ЦК РКП (б) с участием Б.З. Шумяцкого. Он привел сведения о численности в Туве русского населения и советских войск и предложил для осуществления постоянной связи с Урянхаем направить туда представителя НКИД РСФСР из окружения Б.З. Шумяцкого. Также было отмечено, что тувинское население относится к монголам отрицательно, а русское «тяготеет к советской власти». Несмотря на это, Сиббюро ЦК РКП (б) решило: Тува должна войти в состав Монголии, но декларировать это не надо [60].
      16 июня 1921 г. Политбюро ЦК РКП (б) по предложению народного комиссара иностранных дел Г.В. Чичерина с одобрения В.И. Ленина приняло решение о вступлении в Монголию советских войск для ликвидации группировки Р.Ф.Унгерна фон Штернберга. Тем временем «старые» панмонголисты тоже предпринимали попытки подчинить /248/ себе Туву. Так, 17 июня 1921 г. управляющий Цзасакту-хановским аймаком Сорукту ван, назвавшись правителем Урянхая, направил тувинским нойонам Хемчика письмо, в котором под угрозой сурового наказания потребовал вернуть захваченные у «чанчина Гегена» (т.е. генерала на службе у богдо-гегена) И.Г. Казанцева трофеи и служебные бумаги, а также приехать в Монголию для разбирательства [61]. 20 июня 1921 г. он сообщил о идущем восстановлении в Монголии нарушенного китайцами управления (т.е. автономии) и снова выразил возмущение разгромом тувинцами отряда генерала И.Г. Казанцева. Сорукту ван в гневе спрашивал: «Почему вы, несмотря на наши приглашения, не желаете явиться, заставляете ждать, тормозите дело и не о чем не сообщаете нам? ...Если вы не исполните наше предписание, то вам будет плохо» [62]
      Однако монгольский сайт (министр, влиятельный чиновник) этими угрозами ничего не добился. Хемчикские нойоны к тому времени уже были воодушевлены сафьяновским планом самоопределения. 22 июня 1921 г. И. Г. Сафьянов в ответе на адресованное ему письмо Сорукту вана пригласил монгольского сайта на переговоры, предупредив его, что «чинить обиды другому народу мы не дадим и берем его под свое покровительство» [63]. 25-26 июня 1921 г. в Чадане состоялось совещание представителей двух хемчикских хошунов и советской делегации в составе представителей Сибревкома, частей Красной Армии, штаба партизанского отряда и русского населения края, на котором тувинские представители выразили желание создать самостоятельное государство и созвать для его провозглашения Всетувинский съезд. В принятом ими на совещании решении было сказано: «Представителя Советской России просим поддержать нас на этом съезде в нашем желании о самоопределении... Вопросы международного характера будущему центральному органу необходимо решать совместно с представительством Советской России, которое будет являться как бы посредником между тувинским народом и правительствами других стран» [64].
      1 июля 1921 г. в Москве состоялись переговоры наркома иностранных дел РСФСР Г.В. Чичерина с монгольской делегацией в составе Бекзеева (Ц. Жамцарано) и Хорлоо. В ходе переговоров Г.В. Чичерин предложил формулу отношения сторон к «урянхайскому вопросу», в соответствии с которой: Советская Россия от притязаний на Туву /249/ отказывалась, Монголия в перспективе могла рассчитывать на присоединение к ней Тувы, но ввиду неясности ее международного положения вопрос оставался открытым на неопределенное время. Позиция Тувы в это время определенно выявлена еще не была, она никак не комментировалась и во внимание не принималась.
      Между тем Б.З. Шумяцкий попытался еще раз «образумить» своего политического оппонента в Туве. 12 июля 1921 г. он телеграфировал И. Г. Сафьянову: «Если совершите возмутительную и неслыханную в советской, военной и коминтерновской работе угрозу неподчинения в смысле отказа информировать, то вынужден буду дать приказ по военной инстанции в пределах прав, предоставленных мне дисциплинарным уставом Красной Армии, которым не однажды усмирялся бунтарский пыл самостийников. Приказываю информацию давать моему заместителю [Я.Г.] Минскеру и [К.И.] Грюнштейну» [65].
      Однако И. Г. Сафьянов, не будучи на деле «самостийником», практически о каждом своем шаге регулярно докладывал председателю Сибревкома И. Н. Смирнову и просил его передать полученные сведения в адрес Реввоенсовета 5-й армии и ДВСКИ. 13 июля 1921 г. И.Г. Сафьянов подробно информирован его о переговорах с представителями двух хемчикских кожуунов [66]. Объясняя свое поведение, 21 июля 1921 г. он писал, что поначалу, выполняя задания Б.З. Шумяцкого «с его буферной Урянхайской политикой», провел 11-й съезд русского населения Тувы (23-25 апреля 1921 г.), в решениях которого желание русского населения – быть гражданами Советской республики – учтено не было. В результате избранная на съезде краевая власть оказалась неавторитетной, и «чтобы успокоить бушующие сердца сторонников Советской власти», ему пришлось «преобразовать представительство Советской] России в целое учреждение, разбив его на отделы: дипломатический, судебный, Внешторга и промышленности, гражданских дел» [67]. Письмом от 28 июля 1921 г. он сообщил о проведении 12-го съезда русского населения в Туве (23-26 июля 1921 гг.), на котором делегаты совершенно определенно высказались за упразднение буфера и полное подчинение колонии юрисдикции Советской России [68].
      В обращении к населению Тувы, выпущенном в конце июля 1921 г., И.Г. Сафьянов заявил: «Центр уполномочил меня и послал к Вам в Урянхай помочь Вам освободиться от гнета Ваших насильников». /250/ Причислив к числу последних китайцев, «реакционных» монголов и белогвардейцев, он сообщил, что ведет переговоры с хошунами Тувы о том, «как лучше устроить жизнь», и что такие переговоры с двумя хемчикскими хошунами увенчались успехом. Он предложил избрать по одному представителю от сумона (мелкая административная единица и внутриплеменное деление. – Я.М.) на предстоящий Всетувинский съезд, на котором будет рассмотрен вопрос о самоопределении Тувы [69].
      С каждым предпринимаемым И. Г. Сафьяновым шагом возмущение его действиями в руководстве Сиббюро ЦК РКП (б) и ДВСКИ нарастало. Его переговоры с представителями хемчикских хошунов дали повод для обсуждения Сиббюро ЦК РКП (б) вопроса о покровительстве Советской России над Тувой. В одном из его постановлений, принятом в июле 1921 г., говорилось, что советский «протекторат над Урянхайским краем в международных делах был бы большой политической ошибкой, которая осложнила бы наши отношения с Китаем и Монголией» [70]. 11 августа 1921 г. И. Г. Сафьянов получил из Иркутска от ответственного секретаря ДВСКИ И. Д. Никитенко телеграмму, в которой сообщалось о его отстранении от представительства Коминтерна в Урянхае «за поддержку захватчиков края по направлению старой царской администрации» [71]. Буквально задень до Всетувинского учредительного Хурала в Туве 12 августа 1921 г. И. Д. Никитенко писал Г.В. Чичерину о необходимости «ускорить конкретное определение отношения Наркоминдела» по Туве. Назвав И. Г. Сафьянова «палочным самоопределителем», «одним из импрессионистов... доморощенной окраинной политики», он квалифицировал его действия как недопустимые. И. Д. Никитенко предложил включить Туву «в сферу влияния Монгольской Народно-Революционной партии», работа которой позволит выиграть 6-8 месяцев, в течение которых «многое выяснится» [72]. Свою точку зрения И. Д. Никитенко подкрепил приложенными письмами двух известных в Туве монголофилов: амбын-нойона Соднам-Бальчира с группой чиновников и крупного чиновника Салчакского хошуна Сосор-Бармы [73].
      Среди оппонентов И. Г. Сафьянова были и советские военачальники. По настоянию Б.З. Шумяцкого он был лишен мандата представителя Реввоенсовета 5-й армии. Военный комиссар Енисейской губернии И. П. Новоселов и командир Енисейского пограничного полка Кейрис /251/ доказывали, что он преувеличивал количество белогвардейцев в Урянхае и исходящую от них опасность лишь для того, чтобы добиться военной оккупации края Советской Россией. Они также заявляли, что представитель Сибревкома И.Г. Сафьянов и поддерживавшие его местные советские власти преследовали в отношении Тувы явно захватнические цели, не считаясь с тем, что их действия расходились с политикой Советской России, так как документальных данных о тяготении тувинцев к России нет. Адресованные И. Г. Сафьянову обвинения в стремлении присоединить Туву к России показывают, что настоящие его взгляды на будущее Тувы его политическим оппонентам не были до конца ясны и понятны.
      Потакавшие новым панмонголистам коминтерновские и сибирские советские руководители, направляя в Туву в качестве своего представителя И.Г. Сафьянова, не ожидали, что он станет настолько сильным катализатором политических событий в крае. Действенных рычагов влияния на ситуацию на тувинской «шахматной доске» отечественные сторонники объединения Тувы с Монголией не имели, поэтому проиграли Сафьянову сначала «темп», а затем и «партию». В то время когда представитель ДВСКИ Б. Цивенжапов систематически получал информационные сообщения Монгольского телеграфного агентства (МОНТА) об успешном развитии революции в Монголии, события в Туве развивались по своему особому сценарию. Уже находясь в опале, лишенный всех полномочий, пользуясь мандатом представителя Сибревкома, действуя на свой страх и риск, И.Г. Сафьянов ускорил наступление момента провозглашения тувинским народом права на самоопределение. В итоге рискованный, с непредсказуемыми последствиями «урянхайский гамбит» он довел до победного конца. На состоявшемся 13-16 августа 1921 г. Всетувинском учредительном Хурале вопрос о самоопределении тувинского народа получил свое разрешение.
      В телеграмме, посланной И.Г. Сафьяновым председателю Сибревкома И. Н. Смирнову (г. Новониколаевск), ДВСКИ (г. Иркутск), Губкому РКП (б) (г. Красноярск), он сообщал: «17 августа 1921 г. Урянхай. Съезд всех хошунов урянхайского народа объявил Урянхай самостоятельным в своем внутреннем управлении, [в] международных же сношениях идущим под покровительством Советроссии. Выбрано нар[одно]-рев[о-люционное] правительство [в] составе семи лиц... Русским гражданам /252/ разрешено остаться [на] территории Урянхая, образовав отдельную советскую колонию, тесно связанную с Советской] Россией...» [74]
      В августе – ноябре 1921 г. в Туве велось государственное строительство. Но оно было прервано вступлением на ее территорию из Западной Монголии отряда белого генерала А. С. Бакича. В конце ноября 1921 г. он перешел через горный хребет Танну-Ола и двинулся через Элегест в Атамановку (затем село Кочетово), где находился штаб партизанского отряда. Партизаны, среди которых были тувинцы и красноармейцы усиленного взвода 440-го полка под командой П.Ф. Карпова, всего до тысячи бойцов, заняли оборону.
      Ранним утром 2 декабря 1921 г. отряд Бакича начал наступление на Атамановку. Оборонявшие село кочетовцы и красноармейцы подпустили белогвардейцев поближе, а затем открыли по ним плотный пулеметный и ружейный огонь. Потери были огромными. В числе первых был убит генерал И. Г. Казанцев. Бегущих с поля боя белогвардейцев добивали конные красноармейцы и партизаны. Уничтожив значительную часть живой силы, они захватили штаб и обоз. Всего под Атамановкой погибло свыше 500 белогвардейцев, в том числе около 400 офицеров, 7 генералов и 8 священников. Почти столько же белогвардейцев попало в плен. Последняя попытка находившихся на территории Монголии белогвардейских войск превратить Туву в оплот белых сил и плацдарм для наступления на Советскую Россию закончилась неудачей. Так завершилась Гражданская война в Туве.
      Остатки разгромленного отряда Бакича ушли в Монголию, где вскоре добровольно сдались монгольским и советским военным частям. По приговору Сибирского военного отделения Верховного трибунала ВЦИК генерала А. С. Бакича и пятерых его ближайших сподвижников расстреляли в Новосибирске. За умелое руководство боем и разгром отряда Бакича С. К. Кочетова приказом Реввоенсовета РСФСР № 156 от 22 января 1922 г. наградили орденом Красного Знамени.
      В завершение настоящего исследования можно заключить, что протекавшие в Туве революционные события и Гражданская война были в основном производными от российских, Тува была вовлечена в российскую орбиту революционных и военных событий периода 1917-1921 гг. Но есть у них и свое, урянхайское, измерение. Вплетаясь в канву известных событий, в новых условиях получил свое продол-/253/-жение нерешенный до конца спор России, Китая и Монголии за обладание Тувой, или «урянхайский вопрос». А на исходе Гражданской войны он дополнился новым содержанием, выраженным в окрепшем желании тувинского народа образовать свое государство. Наконец, определенное своеобразие событиям придавало местоположение Тувы. Труд недоступностью и изолированностью края от революционных центров Сибири во многом объясняется относительное запаздывание исторических процессов периода 1917-1921 гг., более медленное их протекание, меньшие интенсивность и степень остроты. Однако это не отменяет для Тувы общую оценку описанных выше событий, как произошедших по объективным причинам, и вместе с тем страшных и трагических.
      1. См.: Собрание архивных документов о протекторате России над Урянхайским краем – Тувой (к 100-летию исторического события). Новосибирск, 2014.
      2. История Тувы. Новосибирск, 2017. Т. III. С. 13-30.
      3. ВКП (б), Коминтерн и национально-революционное движение в Китае: документы. М., 1994. Т. 1. 1920-1925. С. 11.
      4. История советско-монгольских отношений. М., 1981. С. 24.
      5. Сейфуяин Х.М. К истории иностранной военной интервенции и гражданской войны в Туве. Кызыл, 1956. С. 38-39; Ян Шичао окончил юридический факультет Петербургского университета, хорошо знал русский язык (см.: Белов Ь.А. Россия и Монголия (1911-1919 гг.). М., 1999. С. 203 (ссылки к 5-й главе).
      6. Монгуш Буян-Бадыргы (1892-1932) – государственный и политический деятель Тувы. До 1921 г. – нойон Даа кожууна. В 1921 г. избирался председателем Всетувин-ского учредительного Хурала и членом первого состава Центрального Совета (правительства). До февраля 1922 г. фактически исполнял обязанности главы правительства. В 1923 г. официально избран премьер-министром тувинского правительства. С 1924 г. по 1927 г. находился на партийной работе, занимался разработкой законопроектов. В 1927 г. стал министром финансов ТНР. В 1929 г. был арестован по подозрению в контрреволюционной деятельности и весной 1932 г. расстрелян. Тувинским писателем М.Б. Кенин-Лопсаном написан роман-эссе «Буян-Бадыргы». Его именем назван филиал республиканского музея в с. Кочетово и улица в г. Кызыл-Мажалыг (см.: Государственная Книга Республики Тыва «Заслуженные люди Тувы XX века». Новосибирск, 2004. С. 61-64). /254/
      7. Куулар Чимба – нойон самого крупного тувинского хошуна Бээзи.
      8. Оюн Соднам-Балчыр (1878-1924) – последний амбын-нойон Тувы. Последовательно придерживался позиции присоединения Тувы к Монголии. В 1921 г. на Всетувинском учредительном Хурале был избран главой Центрального Совета (Правительства) тувинского государства, но вскоре от этой должности отказался. В 1923 г. избирался министром юстиции. Являлся одним из вдохновителей мятежа на Хемчике (1924 г.), проходившего под лозунгом присоединения Тувы к Монголии. Погиб при попытке переправиться через р. Тес-Хем и уйти в Монголию.
      9. Цит. по: Хейфец А.Н. Советская дипломатия и народы Востока. 1921-1927. М., 1968. С. 19.
      10. АВП РФ. Ф. Референту ра по Туве. Оп. 11. Д. 9. П. 5, без лл.
      11. ГАНО. Ф. 1. Оп. 1. Д. 186. Л. 60-60 об.
      12. А.И. Кашников – особоуполномоченный комиссар РСФСР по делам Урянхая, руководитель советской делегации на переговорах. Характеризуя создавшуюся на момент переговоров ситуацию, он писал: «Китайцы смотрят на Россию как на завоевательницу бесспорно им принадлежащего Урянхайского края, включающего в себя по северной границе Усинскую волость.
      Русские себя так плохо зарекомендовали здесь, что оттолкнули от себя урянхайское (сойетское) население, которое видит теперь в нас похитителей их земли, своих поработителей и угнетателей. В этом отношении ясно, что китайцы встретили для себя готовую почву для конкуренции с русскими, но сами же затем встали на положение русских, когда присоединили к себе Монголию и стали сами хозяйничать.
      Урянхи тяготеют к Монголии, а Монголия, попав в лапы Китаю, держит курс на Россию. Создалась, таким образом, запутанная картина: русских грабили урянхи. вытуривая со своей земли, русских выживали и китайцы, радуясь каждому беженцу и думая этим ликвидировать споры об Урянхае» (см.: протоколы Совещания Особоуполномоченною комиссара РСФСР А.И. Кашникова с китайским комиссаром Ян Шичао и монгольским нойоном Жамцарано об отношении сторон к Урянхаю, создании добрососедских русско-китайских отношений по Урянхайскому вопросу и установлении нормального правопорядка в Урянхайском крае (НА ТИГПИ. Д. 388. Л. 2, 6, 14-17, 67-69, 97; Экономическая история потребительской кооперации Республики Тыва. Новосибирск, 2004. С. 44).
      13. См.: Лузянин С. Г. Россия – Монголия – Китай в первой половине XX в. Политические взаимоотношения в 1911-1946 гг. М., 2003. С. 105-106.
      14. Там же. С. 113.
      15. Рощан С.К. Политическая история Монголии (1921-1940 гг.). М., 1999. С. 123-124; Лузянин С.Г. Указ. соч. С. 209.
      16. Рощин С.К. Указ. соч. С. 108.
      17. РГАСПИ. Ф. 495. Оп. 153. Д. 43. Л.9.
      18. Иннокентий Георгиевич Сафьянов (1875-1953) – видный советский деятель /255/ и дипломат. В 1920-1921 гг. представлял в Туве Сибревком, Дальневосточный секретариат Коминтерна и Реввоенсовет 5-й армии, вел дипломатическую переписку с представителями Китая и Монголии в Туве, восстанавливал среди русских переселенцев Советскую власть, руководил борьбой с белогвардейцами и интервентами, активно способствовал самоопределению тувинского народа. В 1921 г. за проявление «самостийности» был лишен всех полномочий, кроме агента Сибвнешторга РСФСР. В 1924 г. вместе с семьей был выслан из Тувы без права возвращения. Работал на разных должностях в Сибири, на Кавказе и в других регионах СССР (подробно о нем см. Дацышен В.Г. И.Г. Сафьянов – «свободный гражданин свободной Сибири» // Енисейская провинция. Красноярск, 2004. Вып. 1. С. 73-90).
      19. Цит. по: Дацышеи В.Г., Оидар Г.А. Саянский узел.     С. 210.
      20. РФ ТИГИ (Рукописный фонд Тувинского института гуманитарных исследований). Д. 42, П. 1. Л. 84-85.
      21. Дацышен В.Г., Ондар Г.А. Указ. соч. С. 193.
      22. РФ ТИГИ. Д. 42. П. 2. Л. 134.
      23. РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 84. Д. 77. Л. 41.
      24. Там же.
      25. РФ ТИГИ. Д. 420. Л. 216.
      26. Там же. Л. 228.
      27. Там же. Д. 42. Л. 219
      28. Там же. П. 3. Л. 196-198.
      29 Дальневосточная политика Советской России (1920-1922 гг.): сб. док. Новосибирск, 1996. С. 136-137.
      30 Дацышен В.Г., Ондар Г.А. Указ. соч. С. 210.
      31. Иван Никитич Смирнов. В политической борьбе между И.В. Сталиным и Л.Д. Троцким поддержал последнего, был репрессирован.
      32. Дацышен В.Г., Ондар Г.А. Указ. соч. С. 216-217.
      33. Дальневосточная политика Советской России (1920-1922 гг.). С. 143.
      34. РФ ТИГИ. Д. 420. Л. 219-220.
      35. История Тувы. М., 1964. Т. 2. С. 62.
      36. РФ ТИГИ. Д. 42. П. 2. Л. 154; Д. 420. Л. 226.
      37. РФ ТИГИ. Д. 81. Л. 4.
      38. Дальневосточная политика Советской России (1920-1922 гг.). С. 157-158; РФ ТИГИ. Д. 42. П. 2. Л. 103.
      39. РФ ТИГИ. Д. 42. Л. 384; Д. 420. Раздел 19. С. 4, 6.
      40. РФ ТИГИ. Д. 420. Раздел 19. С. 4. /256/
      41. Там же. С. 5.
      42. Маады Лопсан-Осур (1876-?). Родился в местечке Билелиг Пий-Хемского хошуна. С детства владел русским языком. Получил духовное образование в Тоджинском хурэ, высшее духовное – в одном из тибетских монастырей. В Тибете выучил монгольский и тибетский языки. По возвращении в Туву стал чыгыракчы (главным чиновником) Маады сумона. Придерживался просоветской ориентации и поддерживал политику И.Г. Сафьянова, направленную на самоопределение Тувы. Принимал активное участие в подготовке и проведении Всетувинского учредительного Хурала 1921 г., на котором «высказался за территориальную целостность и самостоятельное развитие Тувы под покровительством России». Вошел в состав первого тувинского правительства. На первом съезде ТНРП (28 февраля – 1 марта 1922 г. в Туране был избран Генеральным секретарем ЦК ТНРП. В начале 1922 г.. в течение нескольких месяцев, возглавлял тувинское правительство. В начале 30-х гг. был репрессирован и выслан в Чаа-Холь-ский хошун. Скончался в Куйлуг-Хемской пещере Улуг-Хемского хошуна, где жил отшельником (см.: Государственная Книга Республики Тыва «Заслуженные люди Тувы XX века». С. 77).
      43. РГАСПИ. Ф. 495. Оп. 154. Д. 56. Л. 28.
      44. Дальневосточная политика Советской России (1920-1922 гг.). С. 184-185.
      45. РГАСПИ. Ф. 495. Оп. 154. Д. 56. Л. 28.
      46. Шумяцкий Борис Захарович (1886-1943) – советский дипломат. Известен также под псевдонимом Андрей Червонный. Член ВКП (б) с 1903 г., активный участник революционного движения в Сибири. Видный политический и государственный деятель. После Октябрьской революции – председатель ЦИК Советов Сибири, активный участник Гражданской войны. В ноябре 1919 г. назначен председателем Тюменского губревкома, в начале 1920 г. – председателем Томского губревкома и одновременно заместителем председателя Сибревкома. С лета того же года – член Дальбюро ЦК РКП (б), председатель Совета Министров Дальневосточной Республики (ДВР). На дипломатической работе находился с 1921 г. В 1921-1922 гг. – член Реввоенсовета 5-й армии, уполномоченный НКИД по Сибири и Монголии. Был организатором разгрома войск Р.Ф. Унгерна фон Штернберга в Монголии. Являясь уполномоченным НКИД РСФСР и Коминтерна в Монголии, стоял на позиции присоединения Тувы к монгольскому государству. В 1922-1923 гг. – работник полпредства РСФСР в Иране; в 1923-1925 гг. – полпред и торгпред РСФСР в Иране. В 1926 г. – на партийной работе в Ленинграде. С конца 1926 по 1928 г. – ректор КУТВ. В 1928-1930 гг. – член Средазбюро ВКП (б). С конца 1930 г. – председатель праазения Союзкино и член коллегии Наркомпроса РСФСР и Наркомлегпрома СССР (с 1932 г.). В 1931 г. награжден правительством МНР орденом Красного Знамени.
      47. Дальневосточная политика Советской России (1920-1922 гг.). С. 208-209. И.Н. Смирнов – в то время совмещал должности секретаря Сиббюро ЦК РКП (б) и председателя Сибревкома.
      48. Шырендыб Б. История советско-монгольских отношений. М., 1971. С. 96-98, 222. /257/
      49. Куулар Дондук (1888-1932 гг.) — тувинский государственный деятель и дипломат. В 1924 г. избирался на пост председателя Малого Хурала Танну-Тувинской Народной Республики. В 1925-1929 гг. занимал пост главы тувинского правительства. В 1925 г. подписал дружественный договор с СССР, в 1926 г. – с МНР. Весной 1932 г. был расстрелян по обвинению в контрреволюционной деятельности.
      50. РФ ТИГИ. Д. 420. Раздел 22. С. 27.
      51. РФ ТИГИ. Д. 42. П. 2. Л. 169.
      52. Шырендыб Б. Указ. соч. С. 244.
      53. См.: История Тувы. Т. 2. С. 71-72; Дальневосточная политика Советской России (1920-1922 гг.). С. 269.
      54. РФ ТИГИ. Д. 81. Л. 60.
      55. Дальневосточная политика Советской России (1920-1922 гг.). С. 208-209.
      56. Буда Цивенжапов (Церенжапов, Цивенжаков. Цырендтжапов и др. близкие к оригиналу варианты) являлся сотрудником секции восточных народов в штате уполномоченного Коминтерна на Дальнем Востоке. Числился переводчиком с монгольского языка в информационно-издательском отделе (РГАСПИ. Ф. 495. Оп. 154. Д. 93. Л. 2 об., 26).
      57. РФ ТИГИ. Д. 42. П. 2. Л. 94-95.
      58. Там же. Л. 97.
      59. Дальневосточная политика Советской России (1920-1922 гг.). С. 273.
      60. Там же. С. 273-274.
      61. РФ ТИГИ. Д. 81. Л. 59.
      62. Там же.
      63. РФ ТИГИ. Д. 81. Л. 60.
      64. РФ ТИГИ. Д. 37. Л. 221; Создание суверенного государства в центре Азии. Бай-Хаак, 1991. С. 35.
      65. Цит. по: Тувинская правда. 11 сентября 1997 г.
      66. РФ ТИГИ. Д. 81. Л. 75.
      67. Там же. Д. 42. Л. 389.
      68. Там же. Д. 81. Л. 75.
      69. РФ ТИГИ. Д. 42. П. 3. Л. 199.
      70. Лузянин С.Г. Указ. соч. С. 114.
      71. РФ ТИГИ. Д. 42. П. 2. Л. 99.
      72. РГАСПИ. Ф. 495. Оп. 154. Д. 97. Л. 27, 28.
      73. Там же. Л. 28-31.
      74. РФ ТИГИ. Д. 42. П. 2. Л. 121. /258/
      Великая революция и Гражданская война в России в «восточном измерении»: (Коллективная монография) / Отв. ред. Д. Д. Васильев, составители Т. А. Филиппова, Н. М. Горбунова; Институт востоковедения РАН. – М.: ИВ РАН, 2020. С. 232-258.
    • Каталог гор и морей (Шань хай цзин) - (Восточная коллекция) - 2004
      Автор: foliant25
      Просмотреть файл Каталог гор и морей (Шань хай цзин) - (Восточная коллекция) - 2004
      PDF, отсканированные стр., оглавление.
      Перевод и комментарий Э. М. Яншиной, 2-е испр. издание, 2004 г. 
      Серия -- Восточная коллекция.
      ISBN 5-8062-0086-8 (Наталис)
      ISBN 5-7905-2703-5 (Рипол Классик)
      "В книге публикуется перевод древнекитайского памятника «Шань хай цзин» — важнейшего источника естественнонаучных знаний, мифологии, религии и этнографии Китая IV-I вв. до н. э. Перевод снабжен предисловием и комментарием, где освещаются проблемы, связанные с изучением этого памятника."
      Оглавление:

       
      Автор foliant25 Добавлен 01.08.2019 Категория Китай
    • Черепанов А. И. Записки военного советника в Китае - 1964
      Автор: foliant25
      Просмотреть файл Черепанов А. И. Записки военного советника в Китае - 1964
      Черепанов А. И. Записки военного советника в Китае / Из истории Первой гражданской революционной войны (1924-1927) 
      / Издательство "Наука", М., 1964.
      DjVu, отсканированные страницы, слой распознанного текста.
      ОТ АВТОРА 
      "В 1923 г. я по поручению партии и  правительства СССР поехал в Китай в первой пятерке военных советников, приглашенных для службы в войсках Гуаннжоуского (Кантонского) правительства великим китайским революционером доктором Сунь Ят-сеном. 
      Мне довелось участвовать в организации военно-политической школы Вампу и в формировании ядра Национально-революционной армии. В ее рядах я прошел первый и второй Восточные походы —  против милитариста Чэнь Цзюн-мина, участвовал также в подавлении мятежа юньнаньских и гуансийских милитаристов. Во время Северного похода HP А в 1926—1927 гг. я был советником в войсках восточного направления. 
      Я, разумеется, не ставлю перед собой задачу написать военную историю Первой гражданской войны в Китае. Эта книга — лишь рассказ о событиях, в которых непосредственно принимал участие автор, о людях, с которыми ему приходилось работать и встречаться. 
      Записки основаны на личных впечатлениях, рассказах других участников событий и документальных данных."
      Содержание:

      Автор foliant25 Добавлен 27.09.2019 Категория Китай
    • «Чжу фань чжи» («Описание иноземных стран») Чжао Жугуа ― важнейший историко-географический источник китайского средневековья. 2018
      Автор: foliant25
      Просмотреть файл «Чжу фань чжи» («Описание иноземных стран») Чжао Жугуа ― важнейший историко-географический источник китайского средневековья. 2018
      «Чжу фань чжи» («Описание иноземных стран») Чжао Жугуа ― важнейший историко-географический источник китайского средневековья. 2018
      PDF
      Исследование, перевод с китайского, комментарий и приложения М. Ю. Ульянова; научный редактор Д. В. Деопик.
      Китайское средневековое историко-географическое описание зарубежных стран «Чжу фань чжи», созданное чиновником Чжао Жугуа в XIII в., включает сведения об известных китайцам в период Южная Сун (1127–1279) государствах и народах от Японии на востоке до Египта и Италии на западе. Этот ценный исторический памятник, содержащий уникальные сообщения о различных сторонах истории и культуры описываемых народов, а также о международных торговых контактах в предмонгольское время, на русский язык переведен впервые.
      Тираж 300 экз.
      Автор foliant25 Добавлен 03.11.2020 Категория Китай
    • Путь из Яркенда в Балх
      Автор: Чжан Гэда
      Интересным вопросом представляется путь, по которому в прошлом ходили от Яркенда до городов Афганистана.
      То, что описывали древние китайские паломники, несколько нерелевантно - больше интересует Новое Время.
      То, что была дорога из Бадахшана на Яркенд, понятно - иначе как белогорские братья-ходжи Бурхан ад-Дин и Ходжа Джахан бежали из Яркенда в Бадахшан?
      Однако есть момент - Цины, имея все возможности преследовать белогорских ходжей, не пошли за ними. Вряд ли они боялись бадахшанцев - били и не таких.
      Скорее, дорога не позволяла пройти большому конному войску - ведь с братьями-ходжами ушло не 3000 кибиток, как живописал Санг Мухаммад, а около 500 человек (это с семьями), и они прибыли к оз. Шиве совершенно одичавшими и оголодавшими - тут же произошел конфликт из-за стада овец, которое они отбили у людей бадахшанского мира Султан-шаха Аждахара!
      Ищу маршруты, изучаю орографию Памира. Не пойму пока деталей, но уже есть наметки.
      Если есть старые карты Памира, Восточного Туркестана и Бадахшана в большом разрешении - приветствуются, ибо без них сложно.