Неметон

По вопросу о каменных бабах в Таврической губернии

1 сообщение в этой теме

20472.jpg.ad7bbb10f6688ea0f8d2df6af3a03e По материалам Сообщения в Императорское Московское Археологическое Общество Н.И. Веселовского

Опубликовано в издании Археологические известия и заметки издаваемые Императорским Московским Археологическим Обществом под редакцией действительных членов И.А. Линнченка и В.М. Михайловского. № 2-3, Москва, Товарищество типография А.И. Мамонтова, 1895

«Каменных баб» в Таврической губернии бесчисленное множество. Но, почти все они увезены со своих мест и, частью пошли в дело, как строительный материал, частью находятся в городских садах, как украшение (например, в г. Бердянск и в г. Ногайск). В Васильевке (имение Попова) находится 15 каменных баб. Иногда они заменяют тумбы на улицах селений или врыты в землю у ворот. Такие бабы отполированы настолько, что потеряли свои первоначальные очертания. Большей частью они из серого известкового камня, но встречаются и из более твердых пород (г. Ногайск) и тогда отличаются грубой работой».

006ca8f5d5149f5dc7dac6a69ea9f6759adf2317

Непосредственно на кургане автор видел «каменных баб» только дважды, близ Симферополя: одна находилась на кургане по дороге из города в имении Шнейдера, но, по рассказам, раньше стояла на другом кургане; другая была обнаружена на кургане на земле А.А. Нестроева, в 7 верстах от Симферополя.

Основная могила заключала скелет, окрашенный в красный цвет, в согнутом положении; во впускной яме лежал мужской скелет на спине, сбоку находилось железное копье, у головы -  небольшая золотая проволочная спираль (вероятно, от шапки). Автор полагает, что «каменная баба» относилась к этому погребению.

Обе «бабы» были без головы. С головой встречаются редко. Почему головы отбиты, автор объяснить не может. 

006ca900b058e761418c8594a0e0c8588013af0d

Комментарий:

Вероятно, автор имел ввиду отбитые головы у скифских «баб», которые оказались на территории Киевской Руси и лишились голов в результате борьбы с идолопоклонничеством после принятия христианства. Половецкая степь не входила в состав Киевской Руси и традиции идолопоклонничества сохранялись на этих землях достаточно долгое время. Поэтому они уцелели до XVIII столетия, когда территория была присоединена к Российской империи.

 

006ca9020c6d2b4a828a3c8772840f1a46eb8702Типология «каменных баб» разнообразна. По мнению автора, насчитывается 5-6 видов. Преобладающий тип – изображение в узком кафтане с поясом и иногда с проймами на плечах. Оружия или каких-либо украшений обычно не встречается. Исключение составляют «каменные бабы», виденные в селении Большой Токмак Бердянского уезда.

Комментарий:

Типы половецких каменных статуй:

 - антропоморфные фигуры из специально подобранных удлиненных камней;

 - изображения мужчин с усами и небольшой бородой;

 - изображения мужчин преимущественно без шапок, иногда с одной или несколькими косами до пояса. На некоторых фигурах одно или оба уха украшены сережками, изредка на шее гривна или ожерелье;

 - изображения мужчин, одетых в кафтан с треугольными отворотами и узкими рукавами. На талии - пояс с набором украшений, пряжек и бляшек. Реже в просторной одежде с широкими рукавами без пояса и оружия;

 - фигуры с кинжалом или саблей;

 - фигуры женщины с подчеркнутыми детородными органами;

 - каменные бабы с сосудами, которые они держат в правой руке, реже в обеих руках. Формы сосудов разнообразные: кубки, чаши, цилиндрические сосуды. Известно несколько случаев, когда на правой руке - сидящая птица;

 - старейшие типы статуй (первые десятилетия XI века) - стеловидные плоские со слабой детализацией фигур или совсем без нее

К сожалению, в тот момент (в 1892 году) фотографического аппарата у автора не было и, он сделал рисунок карандашом, сетуя, что не сможет передать полного представления о «каменной бабе». Тем не менее, виденных им каменных баб он описывает следующим образом:

 

57e5c8c1cea9c_--.--2-620x387.png.5ad6478

«Каменная баба» представляла собой «мужскую фигуру с разнообразным вооружением.  С одной стороны, привешены: лук, кривая сабля, нож и гребенка с девятью выпуклыми зубцами. С другой стороны, прикреплены на трех ремнях колчан, от которого спускаются вниз на шнурке кружок, быть может крышка от колчана. Полы кафтана оторочены выпуклыми полосами с насечкой; подол имеет широкую полосу с зигзагообразным орнаментом. На голове конусообразная шапка с оторочкой, имеющей насечки вглубь; на лоб спускается квадратная пластина. Нос отбит, но очертания на лице сохранились. Усы длинные, бороды нет. Кругом идет оторочка кафтана, выпуклая, с насечкой; так же выпуклые полосы с насечкой идут на груди, на которой две звездообразные бляхи с 12 зубчиками. По рукавам вдоль идет высеченная вглубь зигзагообразная полоса, возле которой с одной стороны тоже выпуклая полоса с насечкой; кроме того, на одном рукаве еще высеченный рисунок. Обшлага рукава имеют широкую оторочку с насечкой, выпуклую. Руки придерживают на животе плоский предмет высотой 3 (13 см) вершка с лишком. Этот предмет я не могу признать чашей, он скорее походит на свернутый платок.

Комментарий:

Ритуальная чаша играла достаточно большое значение в жизни кочевника-половца. Из нее производились возлияния (жертвоприношения) богам, родоначальникам, предкам. Половцы насыпали большие холмы и сооружали на них статуи, обращенные лицами на восток и держащие в руке чашу. Весь их массив можно разделить на мужские и женские статуи, стоящие или сидящие. Заступники в образе женщины-матери давали половцам силу, оберегали их, за это они им поклонялись.
На скифских скульптурах также есть чаши, но они совсем другие - это ритоны (древний питьевой сосуд), то есть рог, из которого пили вино. У скифов чаще всего каменные бабы (у них они - не женского рода) изображены с оружием - это акинаки (короткий 40-60 см железный меч), луки, молоты.

1059407_600.jpg.efa86dcf6fe34852fe380038

Начиная от пояса, идет плита в виде доски, составляющей нераздельную часть со статуей. Ноги врыты в землю, и они сделаны очень неотчетливо. Ширина в плечах 11 (50 см) вершков. Эта статуя находится у ворот местной гостиницы и разрисована владельцем масляной краской. Владелец купил у одного крестьянина 6 каменных баб (в том числе и эту), бывших устоями для сарая. Прежний хозяин, применяя их к постройке, выдолбил на задней стороне их крест и ямочку, в которою наливал деревянное масло. Новый владелец 5 из этих баб употребил на постройку, а эту сберег».

Комментарий: Как правило, славяне оставляли статуи на курганах. Но часто все же стаскивали, замуровывали в стены дома, ставили вместо столбов ворот, уничтожали. даже делали корыта, чтобы поить скотину.

«Другая из баб в том же селе представляет женскую фигуру с характерным головным убором, с 4 нитками ожерелья, гребешком, зеркалом, ножом и какими-то непонятными предметами. Стоит на выпуклой подставке. В руках тот же предмет, что у предыдущей. Баба находится у ворот одного крестьянина. Украшения находятся только на одном рукаве. В этом же селе валяются в разных местах «каменные бабы» с разными головными уборами и разнообразными прическами».

Подводя итоги, Николай Иванович говорит о том, что следовало бы снарядить в Таврическую губернию экспедицию специально для фотографирования «каменных баб».

1.       Николай Иванович Веселовскии (1848-1918) - русский археолог, востоковед, исследователь истории и археологии Средней Азии. Вёл раскопки в Самарканде, первым исследовал причерноморские и скифские древности, раскопал Келермесские курганы, Майкопский курган и курган Солоха. Первым начал раскопки курганного могильника Клады у станицы Новосвободная. Профессор Петербургского университета, член-корреспондент Императорской Санкт-Петербургской Академии Наук.

2.       Бердянск – город в Северном Приазовье на восточном берегу Бердянского залива в северной части Азовского моря.

3.       Ногайск (ныне Приморск) - город в Запорожской области Украины, административный центр Приморского района.Расположен в Приазовье на реке Обиточной у 

места впадения в неё реки Кильтичия, на северо-западном берегу Бердянского залива в северной части Азовского моря.

4.       Большой Токмак - город областного подчинения в Запорожской области Украины, административный центр Токмакского района. На территории города сохранилось несколько курганов эпохи бронзы (III — ІI тысячелетие до н. э.) с впускными погребениями сарматов (II в. до н. э. — III в. н. э.) и средневековых кочевников.

5.      

 


Просмотреть полную запись

Поделиться сообщением


Ссылка на сообщение
Поделиться на других сайтах

Пожалуйста, войдите для комментирования

Вы сможете оставить комментарий после входа



Войти сейчас

  • Похожие публикации

    • Пилипчук Я. В. Войны в золотоордынском Крыму: реалии и вымысел (40-е гг. XIV в. - 10-е гг. XV в.)
      Автор: bachman
      Пилипчук Я. В. Войны в золотоордынском Крыму: реалии и вымысел (40-е гг. XIV в. - 10-е гг. XV в.) // Parabellum novum. - № 7 (40). - СПб., 2017. - С. 55-69.
      Важным аспектом истории Причерноморья были отношения Золотой Орды с жителями Крыма. Отношения генуэзской Каффы* с Золотой Ордой исследованы в студиях О. Гайворонского, В. Гулевича, О. Мавриной, А. Григорьева, В. Григосьева1. Вопрос отношений Феодоро с татарами рассматривают В. Мыц, А. Герцен и Х.Ф. Байер2. Задачей данной работы является выяснение времени отделения Феодоро от владений Джучидов, анализ главных тенденций взаимоотношений татар с итальянскими торговыми республиками и пересмотр устоявшихся стереотипов относительно некоторых частных вопросов.
      В 1342 г. наступил кризис в отношениях между венецианцами и генуэзцами. Но это некоторое время не влияло на отношения с Золотой Ордой. Джанибек 30 сентября 1342 г. был лояльным к венецианцам. За них хлопотали эмиры Нангудай, Али, Могулбуга, Ахмат, Беклемиш, Куртка-бахши, Кутлуг-Тимур, Ай-Тимур3. К конфликту Золотой Орды с Венецией привели действия венецианцев. В 1343 г. произошло обострение отношений. В августе или сентябре случился инцидент между Андреоло Чиврано и Ходжой Омером, в результате которого татарин погиб. В отместку, много генуэзцев, венецианцев, флорентийцев и других европейцев было убито и ограблено татарами. Венецианцы в ноябре 1343 г. отправили следственную комиссию в Тану-Азак и арестовали Чиврано. В 1343 г. войско Джанибека подошло к Каффе и взяло город а осаду. Она продолжалась до февраля 1344 г. В ходе осады татары потеряли 15 тыс. человек к были вынуждены отойти, уничтожив осадные машины. Такие потери явно были вызваны эпидемией, а не военными действиями, которые в то время были значительно скромнее. Стоит помнить, что в 40-х гг. XIV в. Золотую Орду поразила эпидемия чумы, известная как «чёрная смерть». Андреа Дандоло отправил в Азак миссию Николетто Райнерио и Дзанакки Барбафела, После нахождения в Азаке они направились в ставку Джанибека. 28 апреля 1344 г. дож получил информацию от послов о переговорах. Татары ждали большого венецианского посольства. В июне 1344 г. Марко Лоредан и Коррадо Цигала вели переговоры о возмещении убытков. Венецианцы договорились с генуэзцами об общем посольстве, но генуэзцы не выполнили свои обещания и вели сепаратные переговоры. Генуэзцы уже в 1344 г. торговали с татарами. Венецианцы запротестовали, и генуэзский дож был вынужден уверять их в том, что нарушители будут наказаны. Венецианцы же наладили контакты с Азаком-Таной и восстановили венецианское поселение в городе. Тем временем генуэзцы начали проводить политику, которую никак не назовёшь мирной торговлей. В 1344-1345 гг. генуэзцы взяли Чембало в Крыму. Ситуация 40-х гг. XIV в. характеризировалась конфликтом с Джанибеком. Правители общин Готии находились под властью Золотой Орды, как и Судак. Эти земли также платили дань и подчинялись Трапезундской Империи. Продвижение генуэзцев на эти территории было равноценно провозглашению войны. Татары ответили на это походом. В 1345 г. войско Могул-Буги взяло в осаду Каффу. Венецианцы Азака и генуэзцы Каффы в том году платили контрибуцию татарам. Габриэль де Мусси указывал, что в то время владения татар были поражены чумой, и перед осадой Каффы прекратило существование поселение в Тане, а её население бежало в кораблях в Каффу. Во время осады татары, используя катапульты, забрасывали в город трупы своих умерших, вследствие чего болезнь поразила и итальянцев. Те выдержали осаду, но, прибыв в Венецию и Геную, способствовали распространению чумы. В 1346-1347 гг. генуэзцы и венецианцы не оставляли попыток договориться с Джанибеком о возмещении убытков, понесённых в 1343 г. В декабре 1347 г. венецианцы получили от татар согласие на восстановление фактории в Азаке и позволение разместить свои представительства в разных городах, в частности в Керчи-Воспоро. За венецианцев хлопотали эмиры Могул-Буга, Ягалтай и Кутлуг-Буга. В 1348 г. в Тану был назначен консул Филиппо Микьель. События около Азака и Каффы получили широкий резонанс. О них сообщал Иоанн Кантакузин. По его данным, было столкновение в Азаке, и иноземцы на протяжении нескольких годов не могли плавать по Танаису. Венецианцы пробовали восстановить торговлю, а татары на протяжении двух лет безуспешно воевали против жителей Каффы. То, что татары не смогли взять Каффу, было обусловлено не только эпидемией, но также и тем, что город был хорошо укреплён в эпоху правления в Золотой Орде хана Узбека. Генуэзцы сделали надлежащие выводы из событий 1347 г., когда им пришлось бежать из Каффы на судах от войск Токты4.
      В 1355 г. венецианцы и генуэзцы отправили посольства в Золотую Орду. Венецианское посольство, которое возглавлял Андре Венерио, прибыло осенью 1355 г. Татары играли на противоречиях между итальянскими республиками. Переговоры велись через наместника Крымского улуса Зайн ад-Дина Рамадано (Рамазана). Этот эмир отправил послание венецианскому дожу Джованни Градениго, где указывал на предоставление новых торговых возможностей. Письмо было написано 4 марта 1356 г. в Гюлистане. Письмо наместника улуса было подготовлено в ставке хана, с позволения Джанибека. Тем самым днём было датировано сообщение Зайн ад-Дина Рамадана венецианским купцам, что они должны платить налог в 3%, а также и иные налоги. Но также планировалось и ослабить фискальное давление. В 1356 г. татары позволили венецианцам обустроить порт в бухте Провато5.

      Рис. 1. Карта средневекового Крыма
      Смерть хана Джанибека внесла свои коррективы в политику итальянцев. Им снова нужно было отправлять послов, чтобы на этот раз договориться уже с Бердибеком. Послами были Джованни Квирини и Франческо Бон. Они получили от дожа приказ добиться восстановления венецианского квартала в Азаке и прежних гарантий для купцов. В конце мая 1358 г. посольство было уже в Азаке, а 20 июня венецианский сенат приказал направить в Азак консула Пьетро Каравелло. В 1358 г. наместник Солхата Кутлуг-Тимур позволил им, кроме Провато, использовать ещё гавани Калиеры и Судова для основания торговых факторий. Венецианцам приказывали строго придерживаться закона и платить налоги. Бердибек предостерег венецианцев от неподобающих действий, чтобы инцидент 1343 г. никогда не повторился. Ярлык был выдан венецианцам 13 сентября 1358 г., и за венецианцев хлопотали Хусейн-Суфи, Могул-Буга, Сарай-Тимур, Ягалтай, Кутлуг-Буга6.
      В тот самый день было написано уведомление Бердибека Кутлуг-Тимуру. В ярлыке Бердибека и уведомления Кутлуг-Тимура сказано, что венецианцы получали ряд льгот на торговлю в Судаке, Янгишехре и Калиере. 20 сентября 1358 г. было подготовлено сообщение венецианцам от Кутлуг-Тимура. С 24 по 26 сентября все три документа в оригиналах были вручены венецианским послам Джованни Квирини и Франческо Бону. В сообщении Бердибека Кутлуг-Тимуру указывалось, что между татарскими и венецианскими купцами произошёл инцидент в Константинополе. Двое татар было убито, а двух других два года держали в тюрьме. Венецианцы ограбили татар на сумму в 2330 сомов серебром. Зайн ад-Дин Рамадан получил приказ добиться от венецианцев возмещения убытков. Наместник Крыма отправил посла к венецианцам, но так ничего и не получил.Также сообщалось, что галлеи венецианцев напали на купца Бачмана и ограбили его товары на сумму в 500 сомов. Кутлуг-Тимуру и Черкес-беку приказывалось обратиться к венецианскому консулу за возмещением убытков. Этот документ подписали Могул-Буга, Кутлуг-Тимур, Тимур, Кораган, Черкес-ходжа. Бердибек требовал вернуть до 300 тыс. дирхемов или около 50 тыс. динаров. Лично Бачману требовали возместить убытки на сумму в 10 263 динара или 60 тыс. дирхемов. Требовала возмещения убытков и Тайдула-хатун. В её письме венецианцам, которое датировано 4 марта 1359 г., упомянуты те же самые случаи, что и в письме Бердибека Кутлуг-Тимуру. Тайдула-хатун желала облегчить фискальное давление для венецианцев Азака и ограничила сумму иска 550 сомами (102,96 кг серебра). Джованни Квирин и Франческо Бон выступили против таких действий Тайдулы. Но хатун проигнорировала отказ послов, и возмещение убытков татарским купцам произошло 4 марта 1359 г. в Гюлистанском дворце. В тот же день Тайдула-хатун отправила платёжную ведомость венецианскому дожу с перечислением персон, которым необходимо возместить убытки. В этот список попали и татарские эмиры, которые хлопотали в этом деле и представляли интересы купцов. Таким образом, венецианцы были вынуждены платить и за услуги посредников при составлении документов7. Однако свои коррективы внесла Великая Смута (Замятня) в Золотой Орде.
      Интересен аспект с образованием Княжества Феодоро. Теодоро Спандуджино описывал конфликт Андроника Палеолога со князем Готии. Х.-Ф. Байер считает, что королем Готии был князь Молдавии, а В. Мыц полагал, что против ромеев воевал Добруджанский деспотат. Много ученных в XVIII-XIX в. (И. Тунманн, П. Кеппен, А. Шлецер) предполагали в Дмитрие-солтане белорусско-литовских летописей правителя Феодоро (Готии). Н. Малицкий, А. Васильев, В. Залесская видели Дмитрия в тумархе Хутайни одной из мангупских написей. Ф. Брун считал Дмитрия правителем Феодоро, думая, что только у правителя Феодоро могло быть такое имя. А. Герцен и М. Крамаровский видят в Дмитрии правителя города Мангуп. А. Анбабин считает, что монгупский князь зависел от татар во время битвы на Синих Водах. В. Мыц полагает, что Дмитро-солтан — это татарский эмир Темир (Темирез), который воевал с литовцами в 1374 г. В персонах Хутайни и Чичикее часто видели первых правителей Феодоро, но такие догадки беспочвенны. Хутайни отстроил Мангуп и Пойку. Х-Ф. Байер относил надпись с упоминанием Хутайни к 1301 г. Он в ней назван всадником. Необходимо упомянуть и о военачальнике Тзитсе, который, вероятно, был татарином. Временем его деятельности считали период власти Токтамыша в Улусе Джучи. Вышеупомянутые сотники были наёмниками из кавказцев-лазов. В 60-70-х гг. XIV в. ещё нельзя говорить об оформлении княжества Феодоро. По мнению Д. Мыца, существовали общины в Готии со своей аристократией в виде сотников. Х.-Ф. Байер считает их просто военными предводителями. Ни о каком княжестве Феодоро при правлении Токтамыша не может идти речи8.
      Когда в Золотой Орде начался династический кризис, итальянцы уже не считали себя чем-то обязанными татарам. Генуэзцы повели наступление на татарские зоны влияния. Защищаться пришлось даже татарам. Около города Солхат в 1362-1365 гг. были сооружены земляные валы. Крымским Улусом в 1362-1365 гг. правил Кутлуг-Буга. В 1361-1362 гг. началась постройка стен Мангупа. М. Крамаровский считал, что сооружение валов в 1363 г. было связано с литовской угрозой. По сведениям армянского сборника, который в 1363 г. подготовил Степанос сын Натера в Солхате, правитель города приказал выкопать ров около города и много домов уничтожил. В 1364 г. при неизвестных обстоятельствах погибли жители с. Лаки — Чупан и Алексей. В 1365 г. между Кутлуг-Бугой и Мамаем назревал конфликт. Мамай был кыйатом и родственником Тюлек-Тимура и Али-бея, а Кутлуг-Буга был найманом. В армянской рукописи указано, что в Солхате собрались беженцы со всего Крыма от Кеча (Керчи) до Сарукермана (Херсонеса). По сведениям источника, Мамай находился в дне пути от Солхата в Карасу (Карасубазар). По данным армянского летописца Аветиса, 23 августа 1365 г. Кутлуг-Буга бежал из Солхата. В 1368 г. в Солхате от голода погибло много горожан. Положение Крымского улуса было тяжёлым — Мамай переформатировал местную элиту, проведя чистки и, в ответ на экспансионизм генуэзцев, в 1375 г. приступил к сооружению стен из камня. Их строительство продолжалось до 1380 г. Относить же осаду Феодоро-Мангупа Мамаем к 1373-1380 гг., как это считает Х.-Ф. Байер вряд ли возможно. Во-первых, в Готии не было достаточно сил и ресурсов, чтобы противостоять татарам. Во-вторых, на эллинизированное население Крыма давили генуэзцы. Нужно отметить, что Херсонес и Готия пострадали от вторжения 1365 г. Был опустошён Херсонес. Также можно констатировать прекращение жизни на Баклы и Тепе-Кермене, были опустошены Гурзуф и Алушта. Предполагается опустошение Ламбата и исчезновение Ялты как поселения. Солхат же не особо пострадал от Мамая. При нём Солхатом правил Хаджи-Байрам-ходжа, Хаджи-Мухаммед, Сариги. Предполагается и правление наместника Шейх-Хассана9.

      Рис. 2. Осада монголами города. Миниатюра из «Собрания летописей» Рашид ад-Дина (начало XIV в.)
      Пользуясь анархией в Золотой Орде, генуэзцы захватили ряд татарских владений. В 1365 г. генуэзцы заняли 18 поселений от Qosio до Osdafum (Qosio — с. Солнечная Долина (Козы)), Sancti Joannis (Солнечногорское, Куру-Узень), Tarataxii (долина Ай-Ван), de lo Sille (Громовка, Шелен), Vorin (Ворон), Osdafum (урочище Сотера вблизи Алушты), de la Canechna (курорт Луч), de Carpati (Зеленогорье, Арпат), de lo Scuto (Приветное, Ускут), de Bazalega (Малореченское, Кучук-Узень), de Buzult (Рыбачье, Туак), de Cara ihoclac (Веселое, Кутлак), de lo Diauollo (Копсель), de lo Carlo (Морское, Капсхор), Sancti Erigni (Генеральское, Уоу-Узень), Saragaihi (упрочите Карагач), Paradixii (Богатовка, Токлук), с. Междуречье, de lo Cheder (Ай-Серес)) и город Судак. Эти земли вошли в Солдайское консульство. Поселения Орталан, Сартан и Отайя остались в составе Золотой Орды10. Территории около Каффы принадлежали Каффинской кампании. Присутствие генуэзских консулов в Алуште, Партените, Гурзуфе, Ялте в 1374 г. засвидетельствовано книгой массариев Каффы. В Готию прибыла миссия Антонио де Акурсу и Джиованни де Бургаро. Завоевание этих территорий генуэзцами можно датировать 60-70-ми гг. XIV в., то есть временем Великой Смуты (Замятни)11.
      Летом 1365 г. Мамай блокировал Каффу с суши. В ответ, 19 июля, генуэзцы взяли Судак. Об этих событиях сообщал Карапет из Каффы в памятной записи от 15 августа 1365 г. Он писал, что пришли тяжелые времена, и что Нер (он же Чалипег) исмаильтянин (мусульманин) убил многих христиан. Нарсес же убил многих мусульман и иудеев в Судаке. Под контроль генуэзцев попал не только Судак, но и его сельская округа. Отузская долина, которая ранее принадлежала татарам, также стала генуэзской. Отузы в 1366 г. вошли в церковный округ Каффы, который в церковном отношении подчинялся Константинополю. Важно указать, что греческие поселения края от 1204 г. до 1364 г. включительно находились под протекторатом Трапезундской империи. Еще в 1364 г. Заморье (Ператеа) упоминалось в титуле императора Алексея III. В надписи в церкви Св. Троицы в с. Лаки упомянуто о Чупане сыне Янаки и сыне Чупана Алексее, которые жили во время Темира (Кутлуг-Тимура). Генуэзское завоевание региона Крыма, населенного эллинизированным населением, которое находилось под властью Трапезундской империи и Золотой Орды, обозначило конец эпохи кондомината. В 1375 г. Мамаю удалось вернуть татарам контроль над Готией и сельской округой (18 поселений) Судака, но генуэзцы сохранили контроль над Судаком. Генуэзцы много раз отправляли посольства к Мамаю, желая урегулировать с татарами отношения. Консул Джулиано де Кастро отправлял посольства к Мамаю, Ага-Мухаммеду, неназванному императору татар (так обычно называли правителя Солхата) и к Ак-Буге. Мамай и Ага-Мухаммед требовали возвращения под контроль татар сёл между Каффой и Судаком. Требования татар были исполнены, и управление над селами было передано наместнику Солхата. В русских летописях указано, что после поражения в Куликовской битве Мамай бежал к генуэзцам в Каффу, где его и убили, однако в тюркских источниках упомянуто о гибели Мамая от рук сторонника Токтамыша. По гипотезе Р. Почекаева, Мамай действительно мог бежать в Крым и искать помощи у генуэзцев, но не был убит ими. Если эффективно противостоять Мамаю не могли даже генуэзцы, то что же говорить об общинах Готии.
      Администрация же Токтамыша в Крыму проводила отличную от Мамая политику. Целью татар было оживить торговлю с итальянцами. В 1380 г. наместник Солхата Яркасс (Черкес), представитель Конак-бега, подписал с генуэзцами новый договор, по которому возвращались завоевания 1365 г. В договоре от 23 февраля 1381 г. Джанноне де Боско и Ильяс сын Кутлуг-Буги подтверждали контроль Генуи над Готией и Судаком. Генуэзцам возвращались земли приморской части Готии и поселения Солдайского консульства. Консульства Гурзуфа, Ялты, Партенита и Алушты сначала были организованы в викариат Готии. В 1387 г. он был реорганизирован в Капитанство Готии, которое простерлось от Алушты до Чембело. По мнению А. Бертье-Делагарда, границы генуэзской Готии простирались от Туака до Фороса. Воюя с генуэзцами, феодоритский князь Алексей в 1У23 и 1433 гг. дважды захватывал Чембало, но оба раза был выбит оттуда генуэзцами. В Каффе был утвержден новый таможенник и чиновник для контроля над татарами Каффы. В 1382-1383 гг. между татарами и генуэзцами были подписаны дополнительные договора. В Каффе появился татарский тудун (наместник) , который контролировал татарское население города. Но даже эти шаги не привели к примирению между татарами и генуэзцами. В 1383-1385 гг. генуэзцы построили вторую линию фортификаций Каффы. В 1385-1386 гг. между татарами и генуэзцами происходил конфликт, известный под названием «Солхатская война». Генуэзцы занимали южное побережье Крыма. В 1358 г. они не допустили закрепления в гавани Калиеры венецианцев. В 1365 г. генуэзцы заняли территорию около гавани, а в последней четверти XIV в. соорудили там крепость12.
      По данным генуэзских документов, в 1380-1381 гг. общины Готии были переданы Ильясом сыном Кутлуг-Буги из владений Империи Татар (Золотой Орды) под протекторат генуэзцев. Население Готии принимало участие в «Солхатской войне» на стороне татар, и генуэзцам даже пришлось направить галеру из метрополии, чтобы подавить восстание. Начало строительства в Мангупе под руководством Чичикея нужно датировать 1386-1387 гг., поскольку в тексте есть указание, что эти события произошли при правлении Токтамыша13. В другой мангупской надписи упомянут тумарх (сотник) Хутайни. В надписи также упомянута местность Пойка. В. Мыц считает, что Пойка — это духовный и культурный центр Феодоро.
      По мнению С. Бочарова, Провато в 1382 г. контролировали татары, поскольку венецианцам была позволена остановка в этой гавани. Исследователь считает, что регион между Каффой и Судаком в 1382-1386 гг. снова контролировался татарами. В 1383 г. Бек-Булат ударил по Каффе. «Солхатскую войну» с генуэзцами начал Тука-Тимурид Бек-Булат, который требовал от генуэзцев признать его, как императора татар. В 1386 г. он провозгласил себя ханом в Крыму. Генуэзцы отказались признавать его власть, и в июне 1386 г. началась война. Тогда татарскими войсками руководил некто Саисале, которым Бек-Булат заменил Кутлу-Бугу. Об этом эмире было сообщение у армянского писаря. Сообщалось, что тот разорил передовой аванпост и много церквей и храмов вне Каффы. Села Йычал и Кыпчак были опустошены татарами. В мае 1387 г. гарнизон Каффы отбил нападение татар. Флот генуэзцев блокировал Керченский пролив и пути в Азак-Тану. 17 июня 1387 г. генуэзцы Каффы стреляли фейерверками в честь победы в Солхатской войне. Регион от Каффы до Судака снова стал генуэзским владением. Однако Крымская Готия осталась в составе Улуса Джучи. О Солхатской войне сообщалось и в надписи на армянском Евангелии. Автор надписи Саргис сообщал, что когда Полат-хан воевал с Каффой, при отступлении татар это поселение было захвачено генуэзцами. Татары были вынуждены подписать мирный договор с генуэзцами14.
      Войны Токтамыша с Тимуром не имели прямого влияния ка Крым. Эмиры Тимура опустошили татарские улусы на Днепровском Левобережье, но тимуридские хроники на фарси ничего не сообщали о пребывании Тимура или его полководцев в Крыму. Войска Тимура дошли только до реки Узи (Днепр). Арабские же хронисты сообщали об опустошении Крыма и содействовали появлению такого исторического фантома, как поход Тимура в Крым. Ибн Дукмак говорит, что Тимур овладел Крымом, 18 дней держал в осаде Каффу и захватил город. Практически то же пишет и ибн ал-Форат. Ал-Макризи просто сообщал, что Тимур занял Крым и взял Каффу. Ибн Шохба Ал-Асади говорит, что Тимур занял Крым. Ибн Хаджар ал-Аскалани писал, что в 1394-1395 гг. Тимур 18 дней держал в осаде Каффу, взял и опустошил её. Через два года после описываемых событий сообщалось, что Токтамыш воевал против генуэзских франков. Тимуридский хронист Муинн ад-Дин Натанзи просто указывал, что владения Токтамыша простиралась до Каффы. Османский историк XVII в. Ибрахим Печеви писал, что Тимур два или три раза лично вторгся в Крым. Но сведения османской хроники не находят подтверждения даже в арабских хрониках, не говоря уже о тимуридских. Тимуридские хронисты Низам ад-Дин Шами и Шараф ад-Дин Йазди сообщали о продвижении войск Тамерлана до Азака и Узи, но не Крыма. Действия войск Тамерлана затронули только Тану в Азаке. Поэтому закономерен вывод В. Гулевича о том, что арабские писатели искажают события в Крыму. Там действовал не Тимур, а Идигей. Он в 1397 г. должен был воевать у Каффы и Мангупа15.
      Однако влияние сведений арабских хронистов обозначилось на историографии вопроса. Предположение о вторжении Тамерлана в Крым высказали еще В. Смирнов, Ф. Брун и Н. Малицкий. Следуя за этой исторической традиции, А. Якобсон, А. Герцен и М. Крамаровский также не сомневались в том, что Тамерлан взял Каффу и опустошил Крым. Археологические исследования не подтверждают гипотезы этих учёных. Ни генуэзские, ни армянские крымские источники не зафиксировали пребывание врага около стен крымских городов. Единственным аргументом за, казалось бы, являются сведения иеромонаха Матфея о опустошении города Феодоро, но врагами названы «агаряне», которыми могли быть кто угодно из татар. Поскольку феодориты дружили с татарами Токтамыша, то их врагами могли быть лишь татары Тимур-Кутлуга и Идегея, а также иных противников Токтамыша. При этом Идегей лишь иногда мог отвлекаться на крымские дела, поскольку у него были куда более опасные враги — Токтамыш и Тамерлан16.
      Отдельно необходимо обратить внимание на мифический поход Витовта в Крым. На протяжении долгого времени учёные соглашались со сведениями Яна Длугоша о походе Витовта на Нижний Дон. Этом у верили М. Грушевский и Ф. Шабульдо. Сведения письменных источников критически проанализировал Я. Дашкевич. По сведениям Иохана Посильге, тевтонцы и литовцы пребывали в устье Днепра. Продолжатель Дитмара Любекского в хронике города Любек указывал, что литовцы под Каффой победили татар и покорили их себе. В другой хронике города Любека, которую написал Руфус, сообщалось, что Витовт, помогая Мосатану, собрал большое войско из ливов, русинов и верных царю (хану) татар, ворвался в край по направлению к Каффе, опустошил край и покорил его себе. Каффа в немецких хрониках была обозначением Крыма. Я. Дашкевич предположил, что литовцы со своими союзниками воевали в землях по направлению к Крыму на территории нижнего течения Днепра. Вполне вероятно, что Мосатан — это Токтамыш17.
      А. Якобсон считал, что в Крым вторглись войска Идегея. Гипотезы о крымском походе Тамерлана придерживали М. Сафаргалиев, А. Романчук и А. Герцен. В. Мыц считает, что археологический материал, собранный А. Романчук и А. Герценом, не подтверждает гипотез об опустошении Херсона и Мангупа. Вторжение войск Тамерлана в Крым В. Мыц считает историографическим мифом. В поэме иеромонаха Матфея сообщается о девяти годах вражды жителей города Феодоро с агарянами (мусульманами). Поскольку край входил в состав владений Золотой Орды, то собственно поход 1394-1395 гг. Тимура против Золотой орды привёл к обособлению княжества Феодоро, так как общины Готии ранее были лояльны хану Токтамышу. Конечно, татары этого не простили местному эллинизированному населению и опустошили Мангуп-Феодоро. Жителям пришлось заново отстраивать город18.
      «Агаряне» Матфея — это татары. Н. Малицкий считал их воинами Идегея. По данным одной из надписей, татары совершили набег и захватили два воза. Когда феодориты усышали об этом, то сразу отправили конницу для преследования татар. Они преследовали и убивали их до поселения Зазале. Феодоритские всадники, возглавленные таинственным человеком из Пойки, преследовали татар до реки Бельбек. Эти события предшествовали опустошению Феодоро. Понятно, что феодориты могли нанести татарам лишь локальные поражения во время небольших набегов, когда же татары собирали сильное войско, то феодориты были бессильны против них. Нужно сказать, что первыми датирующими время существования Феодоро источниками были надписи от 1425 и 1427 гг., где была указана дата 1403 г. А в 1411 г. генуэзцы сделали подарок Алексею, дуке (князю) Теодоро. В 1422 г. генуэзцы уже выделили деньги на охрану Чембало от Алексея, государя Теодоро. В конце XIV — начале XV в. происходило становление княжества Феодоро. Разрозненные общины аланов и готов в Крымской Готии объединились в единое государство, чтобы противостоять генуэзцам и татарам19.
      Действия феодоритов против агарян были связаны с внутренним противостоянием Идегея и Токтамыша. В мае 1396 г. Токтамыш вернулся из Литвы в Крым и провозгласил себя ханом этой территории. Осенью 1396 г. или зимой 1396-1397 гг. Тимур-Кутлуг и Идегей объединили свои силы против Токтамыша. Уже весной 1397 г. Тимур-Кутлуг изгнал Токтамыша из Крыма и предоставил тарханный ярлык Мухаммеду (сыну Хаджи Байрама)20. Но Токтамыш вернулся в Крым, а могущественный клан Ширин признавал его, как легитимного правителя Золотой Орды21.
      Поражение Токтамыша и Витовта в битве на Ворскле должно было содействовать восстановлению в Крыму власти Идегея. Принимая во внимание сведения иеромонаха Матфея, можно утверждать, что феодориты вернулись под власть Идегея только в 1404 г., когда была написана поэма иеромонаха Матфея. Заниматься одними только феодоритами Идегею мешала активность Токтамыша в разных улусах Золотой Орды, кроме того, в конце своей жизни Токтамыш достиг взаимопонимания с Тамерланом, и ожидался их общий поход против Идегея. Однако этому помешали почти синхронные смерти Токтамыша и Тамерлана. В последующие годы литовский князь Витовт, пользуясь войсками Токтамышевичей, беспокоил пограничье Золотой Орды. Разные огланы совершали походы на территорию, подконтрольную Идегею. В 1407-1419 гг. Идегей боролся за власть с Токтамышевичами, а также с рядом ханов, которых он сам ранее поставил. Вот, например, Шадибек захотел сместить Идегея, но это не удалось, и он вынужден был искать укрытия от эмира у ширваншаха Шейх-Ибрагима, которого поддерживали Тимуриды. Вместо него ханом был сделан Пулад. Его ставлеником в Крыму был правитель Алушты Ак-Берди-бей, которому Каффа заплатила деньги в 1410 г. В 1411 г. силы ставленника Идегея были выбиты из Крыма Джелал ад-Дином сыном Токтамыша. Летом и осенью 1411 г. в Крыму были упомянуты беи Черкес и Мухаммед, Джелал-ходжа и Балче. Армянский источник из Крыма под 1412 г. упоминал правление Джелал ад-Дина. В том году Джелал ад-Дин погиб в сражении со своим братом Керим-Берди. Новая креатура Идегея, Тимур, владел более восточными землями. Более того, он начал войну с Идегеем и вытеснил его в Хорезм. В Крыму же некто Кавка в 1413 г. взял в осаду Каффу. О том, кому он подчинялся, и подчинялся ли он кому-то вообще, неизвестно. В 1416 г. в Литву бежали Джабар-берди и Кепек, спасаясь от войск Идегея и его ставленника, хана Дервиша. На протяжении нескольких лет Идегей поддерживал свою власть в Крыму. В 1419-1420 гг. на золотоордынских монетах чеканились имена Бек-Суфи, Дервиша и Девлет-Берди. После смерти Идегея в 1419 г., в Крыму получил власть Бек-Суфи. Ему служили Ак-Берди и Исмаил, которые ранее подчинялись Идегею. Бек-Суфи служил Тенгри-Берди. В 1420 г. в Крым вторгся Улуг-Мухаммед и выдал ярлык на правление Керчью Туглу-бею. Там он сражался с Бек-Суфи, который удерживал власть еще в 1421 г. Потом борьба за трон развернулась между Девлет- Берди и Улуг-Мухаммедом. Девлет-Берди правил Крымом в 1421-1423, 1424, 1426-1428 гг. В 1421 г. каффинцы заплатили Девлет-Берди значительную сумму. В 1423 г. они сделали очередное подношение этому хану. При Девлет-Берди в Солхате правил Татол-бей, а после не го Кутлуг-Пулат. В 1424 г. больших успехов достиг Улуг-Мухаммед. Его ставленником в Солхате был Саид-Исмаил. В развернувшейся в этом году борьбе за Крым между Девлет-Берди и Улуг-Мухаммедом первый бежал из региона уже в июне. Трем сановникам Улуг-Мухаммеда каффинцы заплатили значительную сумму. На протяжении конца 1424-1425 гг. Улуг-Мухуммед отсиживался у Витовта, поскольку его изгнал Девлет-Берди. Генуэзцы финансировали последнего, пока тот удерживал Крым. Это было связано с тем, что каффинцы желали избежать татарских набегов. Зимой 1425-1426 гг. Улуг-Мухаммед находился в низовьях Днепра. Весной 1426 г. он завладел Крымом, но ненадолго. Вмешавшись в конфликт Барака с его противником (Улуг-Мухаммед был противником Барака и, помогая его врагам, ограничивал возросшую власть царевича из восточной части Дешт-и Кыпчак), он утратил контроль из-за вторжения Девлет-Берди. В 1426 г. армянин Ованес в письме Витовту от имени хана Девлет-Берди заверил великого князя, что хан никогда не был врагом Литвы. В 1427 г. контакты с Витовтом наладили беи из рода Ширинов. Представители этого рода не утрачивали возможности беспокоить Каффу. Первое своё письмо османскому султану Улуг-Мухаммед отправил в 1428 г. Осенью 1427 г. Улуг-Мухаммед владел Крымом и Нижним Поволжьем с Сараем. В 1428 г. татары разоряли монастыри в генуэзской части Крыма22.
      Поражения от Тимура, а также внутренние усобицы отвлекали внимание татар от Крыма и сделали возможным обособление Феодоро из состава Золотой Орды. Первым по-настоящему известным и достоверно установленным правителем Феодоро был Алексей I. Начало его правления относится к июлю 1411 г., когда генуэзские документы впервые зафиксировали Алексея. Имя Алексей (Кириалеси, Алеси) зафиксировал генуэзский нотарий Джиованни Лабаино, который находился при консуле и вёл переговоры с правителями греческих государств. В мае 1411 г. магистрат Каффы отправил к татарам дипломатическую миссию Джорджо Торселло. Неизвестно, к кому и с какой целью было отправлено посольство. Поскольку Феодоро оставалось независимым, то, скорее всего, разговор шёл о торговых делах генуэзцев. Необходимо отметить, что хан Пулад в 1410 г. опустошил поселение Тана в Азаке. К хану Тимуру посольство было отправлено скорее всего с целью добиться возмещения убытков и обговорить условия торговли, которые со времен Токтамыша не менялись. После визита к татарам Джорджо Торселло находился с дипломатической миссией в Готии (то есть Феодоро). 24 октября 1411 г. в Каффу прибыл Кеасий из Феодоро. Возможно, таким образом Феодоро и Генуя установили дипломатические отношения. В 1420 г. в Каффу снова прибыл посол феодориоов. Каффинцы договорились с ним о поставках продовольствия в Каффу23.
      Проведя исследование, мы пришли к таким выводам: отношения Джучидов с итальянцами и эллинизированным населением Крыма можно разделить на несколько периодов. В период 1342-1410 гг. нарастает напряжение в отношениях между татарами и итальянцами. В 1343 г. татары разгромили венецианскую Тану, и на протяжении 40-х гг. XIV в. Джанибек два раза воевал против Каффы и потепел в этих войнах поражение. Во время Великой Смуты (Замятни) в 1365 г. генуэзцы заняли земли, ранее бывшие кондоминатом Трапезундской Империи и Улуса Джучи, кроме Готии и Херсона. В 1375 г. беклярбек Мамай смог вернуть контроль над частью утраченных владений, кроме Чембало, Судака, Ялты, Алушты. В 1381 г. Токтамыш признал за генуэзцами завоевания 1365 г. Отношения Токтамыша с генуэзцами были сложными и сменялись с дружественных на враждебные. В 1386-1387 гг. генуэзцы выиграли Солхатскую войну против татар. В 1395 — 1396 гг. Каффа и генуэзские колонии Крыма не пострадали от войск Тамерлана. Вторжение чагатаев только затронуло венецианскую Тану в Азаке. Противостояние Идегея и Токтамыша обусловило выделение из состава Улуса Джучи княжества Феодоро. Общины аланов и готов консолидировались в княжество для того, чтобы противостоять генуэзцам и татарам. Идегей мог лишь иногда уделять внимание Крыму, поскольку был занят противостоянием с Токтамышем и Тимуром, а также их сыновьями.
      Комментарии
      * Топоним Каффа с двумя ф — калька с итальянского Caffa — как называли генуэзцы свою колонию, существовавшую на территории современной Феодосии с последней трети XIII в. по 1475 г., когда захватившие оную турки переименовали её в Кефе. Термин Каффа широко используется в нынешней украинской литературе (напр.: Феодосия, путеводитель. Симферополь, б. д. С. 7-8), тогда как в российской (до 1917 г., советской, включая украинскую, и постсоветской) научной и прочей литературе для обоих периодов, генуэзского и турецкого, принят топоним Кафа, с одним ф (см., напр.: Всемирная история. Т III. М., 1957. С. 788-789; Історія міст і сіл української РСР. Кримська область. Київ, 1974. С. 15, 624, 625); тем более, что поселение Кафа (греч. Кафас) в данном месте упоминается византийским императором Константином Багрянородным уже в Х веке (Константин Багрянородный. Об управлении империей / Пер. Г. Г. Литаврина. М., 1989. С. 255, 257 (гл. 53)). Г. Г. Литаврин в примечании уточняет, что «переименование Феодосии Кафой обычно относят ко времени после IV в.» (Там же. С. 454, прим. 24). Получается, что генуэзцы, равно как и турки, просто переиначили уже существовавшее название на свой лад. Под таким именем город был известен вплоть до 1784 г., когда, после вхождения Крыма в состав России, ему вернули изначальный древнегреческий топоним Феодосия (Богом данная). (прим. Д. А. Скобелева)
      Примечания
      1. Григорьев А. П., Григорьев В. П. Коллекция золотоордынских документов XIV века из Венеции: Источниковедческое исследование. СПб.: Изд-во СПбГУ, 2002. 276 с.; Гулевич B. П. Северное Причерноморье в 1400-1442 гг. и возникновение Крымского ханства // Золотоордынское обозрение. № 1. Казань: Институт истории им. Ш. Марджани АН РТ, 2013. С. 110-146; Гайворонский Л. Повелители двух материков. Т І: Крымские ханы XV- XVI столетий и борьба за наследство Великой Орды. К.: Майстерня книги; Бахчисарай: Бахчисарайський музей-заповедник, 2010. 400 с.; Мавріна О. С. Виникнення Кримського ханства в контексті політичної ситуації у Східній Європі кінця XIV — початку XV ст. // Сходознавство. № 25-26. К.: Інститут сходознавства ім. А. Кримського., 2004. C. 57-77; Маврина О. С. Некоторые аспекты генуэзско-татарских отношения в XIV веке // Там же. 2005. № 29-30. С. 89-99; Мавріна О.С. Від улусу Золотої Орди до Кримського ханства: особливості політичної еволюції // Там же. 2006. № 33-34. С. 108-119; Мавріна О. С. Протистояння Тимура і Тохтамиша та зміна політичної ситуації на півдні Східної Європи наприкінці XIV ст. // Там же. 2006. № 35-36. С. 66-76; Мавріна О. Кримське ханство як спадкоємець Золотої Орди // Україна-Монголія: 800 років у контексті історії. К.: Національна бібліотека України імені В. І. Вернадського НАН України, 2008. С. 27-34.
      2. Мыц В. Л. Каффа и Феодоро в XV в.: Контакты и конфликты. Симферополь: Универсум, 2009. 528 с.; Герцен А.Г. Описание Мангупа-Феодоро в поэме Иеромонаха Матфея // Материалы по археологии, истории и этнографии Таврии. Вып. Х. Симферополь: Крымское отделение Института востоковедения им. А. Е. Крымского, 2003. С. 562-589; Байер Х.-Ф. История крымских готов как интерпретация Сказания Матфея о городе Феодоро. Екитеринбург: Издательство Уральского университета, 2001. 477 с.
      3. Григорьев А. П., Григорьев В. П. Коллекция... (2. 10-1р, 14, 26, 43-44, 74.
      4. Типаков В. А. Общины Готии и капитанство Готии в уставе 1449 г. // Культура народов Причерноморья. № 6. Симферополь: Межвузовский центр Крым, 95X599. С. 218-224; Григорьев А. П., Григорьев В. П. Коллекция... (2. 79-86, П8-121 ; Мыц В. Л. Каффа и Феодоро... (2. 6; Кантарузин Иоанн. Истории / Пер. Е. 13. Хвальков. 2011; Р. Империя Степей: Аттила, Чингисхан, Тамерлан // История Казахстана в западных источнииах. Т II. Анматы: Санат, 2005. C. 154; Wheelis M. Biological Warfare at the 1346 Siege of Caffa; Ciociltan V. The Mongols and Black Sea Trade in Thirteenth and Fourteenth Centuries. Leiden: Brill, 2012. P. 204-212.
      5. Бочаров С. Г. Отуз и Калиера // Золотиордынское наследие: Материалы второй Международной научной конференции «Политическая и социально-экономическая история Золотой Орды, посвященная памяти М. А. Усманова. Вып. 2. Казань , 29-30 марта 2011 г.». Казань: Институт истории им. Ш. Маджани; ООО Фолиант, 2011. С. 255; Григорьев А. П., Григорьев В. П. Коллекция. C. 122, 169, 171-172, 178-179.
      6. Григорьев А. П, Григорьев В. П. Коллекция.... C. 123, 130, 148, 157-159, 163—164, 166.
      7. Там же. C. 185, 187-189, 192-194.
      8. Мыц В. Л. Каффа и Феодоро... C. 14-15, 18-19, 23, 30-34, 54—55; Байер Х.-Ф. История крымских готов... C. 178-193.
      9. Крамаровский М. Г. Человек средневековой улицы: Золотая Орда, Византия, Италия. СПб., Евразия, 2012. С. 220-227; Мыц В. Л. Каффа и Феодоро... C. 41-42; Байер Х.-Ф. История крымских готов... C. 196; Гулевич В. П. Тука-Тимуриди і західні землі улусу Джучі в кінці ХIIІ-XIV ст. // Спеціальні історичні дисципліни: питання теорії та методики. Число 22-23. К.: Інститут історії України, 2013. С. 153-155.
      10. Бочаров С. Г. Заметки по исторической географии генуэзской Газарии XIV-XV веков: Консульство Солдайское // Античная древность и Средние века. Вып. 36. Екатеринбург: Изд-во УрФУ им. Б. Н. Ельцина, 2005. С. 282-285, 289-292.
      11. Типаков В. А. Общины Готии... (2. 218-224.
      12. Маврина О. С. Некоторые аспекты... С. 94-96; Мыц В. Л. Каффа и Феодоро... C. 39; Пономарев А. Л. «Солхатская война» и «император» Бек Булат // Золотоордынское наследие: Материалы второй Международной научной конференции «Политическая и социально-экономическая история Золотой Орды», посвященная памяти М. А. Усманова. Вып. 2. Казань, 29-30 марта 2011 г.». Казань: Институт истории им. Ш. Маджани, ООО Фолиант, 2011. С. 18-21; Бочаров С. Г. Отуз и Калиера. С. 254-255, 260-261; Почекаев Р. Ю. Цари ордынские. СПб.: Евразия, 2010. C. 232-233; Типаков В. А. Общины Готии. С. 218-224; Байер Х.-Ф. История крымских готов. C. 194—195.
      13. Мыц В. Л. Каффа и Феодоро... C. 28-30; Байер Х.-Ф. История крымских готов. C. 184—191.
      14. Маврина О. С. Некоторые аспекты... С. 96; Пономарев А. Л. «Солхатская война». С. 18-21; Бочаров С. Г Отуз и Калиера. С. 254-255; Мыц В. Л. Каффа и Феодоро... C. 7, 33; Герцен А. Г. Описание Мангупа-Феодоро... С. 195; Гулевич В. П. Тука-Тимуриди... С. 156-157.
      15. Золотая Орда в источниках. Т 1: Арабские и персидские сочинения / Составление, вводная статья и комментарии Р. П. Храпачевского. М.: ЦИВОИ, 2003. C. 154, 168, 197, 201, 204, 315; Мыц В. Л. Каффа и Феодоро... С. 45-47, 57-63; Сафаргалиев М. Г. Распад Золотой Орды. Саранск: Издание мордовского университета, 1960. С. 168; Гулевич В. П. Тука-Тимуриди... С. 156-157.
      16. Мыц В. Л. Каффа и Феодоро... C. 45-63.
      17. Там же. C. 16-18; Дашкевич Я. Р. Литовські походи на золотоординський Крим в кінці XIV ст.: між історією та фікцією // VIII сходознавчі читання А. Кримського. Тези міжнародної наукової конференції. м. Київ, 2-3 червня. К.: Інститут сходознавства ім. А. Ю. Кримського НАН України, 2004. С. 133-135; Гулевич В.П. Тука-Тимуриди... С 160.
      18. Мавріна О. С. Протистояння Тимура і Тохтамиша... (2. 72-73; Герцен А. Г. Описание Мангупа-Феодоро... C. 580-587; Мыц В. Л. Каффа и Феодоро... С. 46-55, 57-61; Сафаргалиев М. Г. Распад Золотой Орды. С. 168.
      19. Герцен А. Г. Описание Мангупа-Феодоро... С. 577; Мыц В. Л. Каффа и Феодоро... C. 31; Байер Х.-Ф. История крымских готов... С. 205-206.
      20. Мавріна О. Кримське ханство... С. 30; Мавріна О. С. Від улусу... С. 112-113; Заплотинський Г. Емір Едігей: оснолвні віхи державницької політики // Український історичний збірник. К.: Інститут історії України, 2005. Вип. 8. C. 40.
      21. Шабульдо Ф. М. Витовт и Тимур: противники или стратегические партнері. // Lietuva ir jos koimynai. Nuo normanu iki Napoleono. Вильнюс: Вага, 2001. С. 95-106.
      22. Чоркас Б. Степовий щит Литви: Українське військо Гедиміновичів (XIV—XVI ст.): науково. популярне видання. К.: Темпора, 2011. C. 50; Заки Валиди Тоган. Восточно-европейская политика Тимура // Зооотоордынская цивилизация. Вып. 3. Казань: Изд-во «Фэн» АН РТ, 2010. С. 214; Zdan M. Sitosunki litewsko-tatarskie za czasow Witolda, w. Ks. Litwy // Ateneum Wileńskie: Czasopismo naukowe poswiecone badaniom prieszlosci ziem Wielkiego X. Litewskiego. Rocznik VII. Zeszyt 3-4. Wilno, 1930. S. 564-569; Герцен А. Г. Описание Мангупа-Феодоро. С. 576-578; Гулевич В. П. Северное Причерноморье. С. 111-112, 114-115, 118—121;Гулевич В. П. Крым и императоры Солхата в 1400-1430 гг: хронология правления и статус правителей // Золотоордынское обозрение. № 4 (6). Казань, 2014. С. 166-181.
      23. Мыц В. Л. Каффа и Феодоро... C. 69-71; Байер Х.-Ф. История крымских готов... С. 206.
    • Наследники Пазырыка это Дербеты и Захчины ?
      Автор: Мерген1
      Возрадуйтесь хлопцы найдены наследники части Пазырыкской культуры, это есть Дербеты и Захчины Монголии !
    • Парунин А. В. Император Солкатский Бек-Суфи
      Автор: Dark_Ambient
      Парунин А. В. Император Солкатский Бек-Суфи // Исторический формат. - 2016. - № 4. - С. 159-168.
    • Парунин А. В. Император Солкатский Бек-Суфи
      Автор: Dark_Ambient
      Парунин А. В. Император Солкатский Бек-Суфи // Исторический формат. - 2016. - № 4. - С. 159-168.
      Обстоятельства правления хана Крымского улуса Золотой Орды Бек-Суфи, а также его происхождение вызывают в исследовательской среде многочисленные вопросы, некоторые ответы на которые мы постараемся озвучить в данной статье.
      Изучение личности тукай-тимурида было положено М. Б. Северовой, рассмот­ревшей его монетную эмиссию 822-825 г.х. (1419-1422 гг.) и попытавшейся уточнить генеалогическое древо (Северова 1994: 90). Её гипотезу о том, что Бек-Суфи является сыном Бектута - Данишменда - Байана - Тука-Тимура - Джучи развил и дополнил в своих работах Ж. М. Сабитов (Сабитов 2009: 180-182; Сабитов 2014: 63-74). Позиция исследователей была критически переосмыслена А. Л. Пономаревым (Пономарев 2013: с. 169-176).
      Поскольку четкая фиксация происхождения, по нашему мнению, является определяющей для понимания политического статуса хана, то обратимся к рассмотрению предложенной версии Северовой-Сабитова: Бек-Суфи - Бектут - Данишменд - Байан - Тука-Тимур. Представленная генеалогия фигурирует в «Джами ат-таварих» Рашид ад-Дина (начало XIV в.); персоязычном сочинении «Муизз ал-ансаб», составленном при дворе Шахруха к 1427-м году, а также в тюркоязычной хронике XVI в. «Таварих-и гузида-йи Нусрат-наме».
      У Рашид ад-Дина линия выглядит следующим образом: Тука-Тимур - Баян - Данишменд. Про последнего уточнено, что он не имел детей (Рашид-ад-Дин. Том II 1960: 77). Отсутствие Бектута, вероятно, можно увязать с молодостью последнего дина ста.
      «Муизз ал-ансаб»: Тука-Тимур - Байан - Данишманд - Бик-тут - Бик-Суфи - Мухаммад-Суфи, Барат-Суфи (История Казахстана в персидских источниках. Том III 2006: 44).
      «Таварих-и гузида-йи Нусрат-наме»: Тука-Тимур - Байан - Даштиманд (назван также Дашмендом - прим.) - Бек-Тут - Бек-Суфи - Барат-Суфи, Мухаммад-Суфи (Материалы по истории казахских ханств 1969: 42-43).
      Наличие небольшого количества звеньев в генеалогии заключает в себе определенные сомнения в возможности видеть указанного династа в первой четверти XV века. Б таком же духе высказался и Ж. М. Сабитов (Сабитов 2009: 180; Сабитов 2014: 63-64). Однако исследователь счел возможным поддерживать позицию М. Б. Северовой, приведя в качестве примера династийную историю казахских ханов XVI-XVIII вв., а также сообщив о том, что отец Бек-Суфи Бектут являлся полководцем при Токтамыш-хане (Сабитов 2009:180; Сабитов 2014: 64).
      Приводимый Ж. М. Сабитовым аргумент о долговременном правлении казахских ханства в конце XVI-XVIII вв. вряд ли можно распространить на более раннюю историю Золотой Орды, посольку в XIII-XV вв. такие случаи в генеалогиях не фиксируются.
      Обратимся к личности полководца Токтамыш-хана Бектута. Сведения о нем отражены в отечественном летописании. Никоновская летопись под 1391 годом сообщает: «Того же лета царь Тахтамыш посла царевичя своего Бектута на Вятку ратью; он же, шед, Вятку взя и люди изсече, а иных, пленив, во Орду отведе к Тахтамышу царю» (ПСРЛ. Т. 11 1897: 125). Чуть ниже летопись сообщила о сражении Тимура и Токтамыша и о бегстве последнего (ПСРЛ. Т. 11 1897: 127). Персидские источники, описывая битву на Кундурче, не упоминают Бектута среди подчиненных хану огланов (История Казахстана в персидских источниках. Том IV 2006: 321; Мирта леев 2007: 31, 50). Его дальнейшая судьба остается открытой.
      Помимо упомянутого царевича в письменных источниках зафиксирован еще один династ с таким именем. В «Истории Вассафа» при описании событий 718 г.х. (05.03.1318 - 21.02.1319 гг.) во время вторжения Узбек-хана на Кавказ, отмечены два царевича Иасавур и Бектут, «которые в этом году без (ханского) йарлыка расположились на зимовке в Мазандеране» (История Казахстана в персидских источниках. Том IV 2006: с. 175). Примечательно, что составители списка имен для сборника назвали упомянутого царевича сыном Даштиманда (История Казахстана в персидских источниках. Том IV 2006: 492). Вероятно, упомянутых сведений недостаточно для отождествления царевича с вышеупомянутым отцом Бек-Суфи, но появление Бектута на исторической арене в 1318-1319 гг. полностью укладывается в количество приводимых источниками поколений. Можно предположить, что на момент составления Рашид ад-Дином списков царевичей, искомый персонаж либо не родился, либо был слишком мал. В данном случае нет необходимости искусственно старить эту ветвь тука-тимуридов. Мысль о том, что упомянутый исследователями Бек-Суфи мог жить в середине XIV века, является вполне обоснованной1.
      Новый вариант генеалогии Бек-Суфи был представлен А. Л. Пономаревым (Пономарев 2013: 169-176). В источниках она выглядит следующим образом.
      Рашид ад-Дин: Тука-Тимур - Урунк - Сарича - Куичек (Рашид-ад-Дин. Том II 1960: 77).
      «Муизз ал-ансаб»: Тука-Тимур - ... Тулак-Тимур - Джаниса - Баш-Тимур - Даулат-бирди. В «Муиззе» имеется цепочка Урунгбаш - Сарича - Куйунчак, однако, они являются предками Тохтамыш-хана (История Казахстана в персидских источниках. Том III 2006: 44-45).
      «Таварих-и гузида-йи Нусрат-наме»: Тука-Тимур - Уз-Тимур - Сарыджа - Кончак - Тулек-Тимур - Джине - Баш-Тимур (Материалы по истории казахских ханств 1969: 39-40). В тексте отмечен сын Таш-Тимура Девлет-берди.
      Подобный вариант был предложен А. Л. Пономаревым на основании изучения бухгалтерских книг генуэзской колонии Каффы. В бухгалтерской книге от 16 декабря 1422 года сказано о преподнесении эксения (подношения - прим.) в виде новены господину Таулатбирди (Девлет-берди - прим.) брату Императора (Пономарев 2013: 174, прим. 26). Исследователем было сделано предположение, что искомый «Император» - это недавно умерший Бек-Суфи, а обозначение «брат» в данном случае предполагает родственные связи. Соответственно, Бек-Суфи сын Таш-Тимура и брат Девлет-берди. В данном случае позицию А. Л. Пономарева поддержал В. П. Гулевич, резонно заметивший, что в источниках отсутствует информация о Девлет-берди как креатуре Витовта (помимо текста тенденциозной «Похвалы Витовту» и её более подробных вариантов, отраженных в западнорусском летописании - прим.), упомянув при этом, что предки Таш-Тимура несколько раз были наместниками Солхата (Гулевич 2014:176).
      Проблема выдвижения подобной генеалогии действительно представляется сложной. На первый взгляд, неосновательно рассуждать о близким родственных связях двух династов, особенного с учетом того факта, что о братстве в массарии упомянуто спустя почти 1,5 года после смерти Бек-Суфи.
      Данное обстоятельство побуждает к поиску иных доказательств в поддержку новой версии генеалогии.
      Впервые Бек-Суфи упоминается в начале января 1411 года, когда он в составе войска сына Токтамыша Джалал ад-Дина изгнал войска Идегея из Крыма. Массария зафиксировала подношение даров ему и Джалал ад-Дину. В латинском тексте Бек-Суфи зафиксирован как Becsuff ogolano (Пономарев 2013: 165, прим. 12). В дальнейшем, как предполагает А.Л. Пономарев, Бек-Суфи остался в Крыму, однако В.П. Гулевич подверг сей тезис сомнению (Гулевич 204: 170), указав при этом, что крымские беки были настроены в поддержке нового хана. В июле 1411 г. в Крым пришло известие об успешном занятии Сарая Джалал ад-Дином. Гипотетически можно предположить, что Бек-Суфи мог остаться в Крыму в качестве наместника.
      Чуть позже имя Бек-Суфи всплывает в связи со смутами в Золотой Орде. Несмотря на очередные успехи, положение Идегея становится шатким: в марте 1419 года между Дервиш-ханом, ставленником Идегея и князем литовским Витовтом заключен мирный договор (Codex epistolaris Vitoldi 1882: 442-443). Конкретные результаты, помимо общих положений переговорного процесса, озвучены не были, однако вряд ли стоит исключать естественное желание Витовта распространить свое политическое влияние на восток, включая и Крым. Идеологическое обоснование подобной политики было предпринято в сообщениях корпуса западнорусских летописей: «И по мнозе времени гонзне за живот, иныим же старейшинам ординьским послаша послы свои с великим дарьми к славному господарю и просиша у него иного царя, он же дал им иного царя, именем Малого Салдана. Сему же малому Салдану седшу на царство никако же не сме ослушатися славнаго господаря: где коли ему повелит, и он туда кочюет. По мале времени велиции же князи ордыньскии никако не смеша розгневати славнаго господаря великаго князя Витовта, дабы не от его рукы поставити им царя, и послаша великою честию и просиша у него царя. Он же дал им иного царя, именем Давлад-Бердия» (ПСРЛ. Т.35 1980: 76).
      Серия летописных сообщений, в основе которых т.н. «Похвала Витовту», составленная в 1428-м году, где сказано прямо, что литовскому князю служили «восточные великии цри Татарский» (ПСРЛ. Т.17 1907: 417-420), несмотря на гиперболизацию роли Витовта, служит отличным примером его заинтересованности в крымских делах. О «императоре Солкатском, друге Витовта» сообщает путешественник Гильбер де Ланноа: фламандец прибыл в Крым в качестве посла от литовского князя с целью вручить императору «богатые подарки» (Путешествия Гильбера де Ланноа 1873: 43). Поскольку «император только что умер», то, по утверждению путешественника, «между татарами этой Татарии и Татарией великого хана, императора Орды, возник вопрос важнейший в мире для татар, касательно того, кого сделать императором» (Путешествия Гильбера де Ланноа 1873: 42-43). Бек-Суфи предположительно умер в августе-сентябре 1421 г. (Гулевич 2014: 173). Показательно, что посол Витовта не путал статус двух императоров: в подобном виде титулование фигурирует и на страницах бухгалтерских книг.
      Вышеприведенные источники позволяют предположить, что умерший «император Солхатский» и «Малый Салдан» - одно и то же лицо. К. К. Хромов предлагает видеть в нем Бек-Суфи (Хромов 2006: 367; Хромов 2013: 402). После сравнительного анализа нумизматических и письменных источников, предпринятого исследователем, такая атрибуция может считаться достоверной.
      К. К. Хромовым было обращено внимание и на особенности титулования Бек-Суфи на монетах (Хромов 2006: 367; Хромов 2013: 387) как «султан, сын султана». В. П. Гулевич объясняет такую особенность наследственными правами (Гулевич 2014: 172). В рамках предложенной А. Л. Пономаревым гипотезы под искомым «Султаном» угадывается личность Таш-Тимура, крупного военачальника при хане Токтамыше (Миргалеев 2003: 125), чеканившего монеты в Крыму в 1395-1396 гг. (Лебедев 2000:18). Ю. В. Зайончковский утверждает, что все известные монеты Таш-Тимура отчеканены в Крыму в 796 г.х. (06.11.1393 - 26.10.1394 гг.), а его правление может быть отмечено 1395-м годом (Зайончковский 2016:104,109). Также исследователь поддержал мнение М. Г. Сафаргалиева и В. П. Лебедева об изгнании Токтамышем Таш-Тимура из Крыма в 1396-м году (Лебедев 2000: 18: Сафаргалиев 1960: 174-175). Ибн ал-Фурат сообщает, что в марте 1397 года в Египет пришло известие об осаде Токтамышем Каффы (История Казахстана в арабских источниках. Том I 2005: 267).
      Способствовать решению проблемы братства Бек-Суфи и Девлет-берди может монетная эмиссия последнего. К. К. Хромов приводит монеты с именами династов, датируемые 825 г.х. (1421-1422 гг.) (Хромов 2006: 372, рис. 5; Хромов 2013: 387). По предположению В. П. Гулевича, новый хан использовал для чеканки монет штемпели своего предшественника (Гулевич 2014: 174-175). Хождение подобных монет в Каффе, по нашему мнению, создало прецедент, по которому Девлет-берди титуловался «братом Императора». Несомненно, генуэзские чиновники знали о личностях тука-тимуридов намного больше, нежели фиксировали в документации, поэтому не раскрывали смысл содержания титула.
      Рассуждения о родственных связях двух крымских правителей вызвало критику со стороны исследователей (Рева 2015: 92, прим. 16; Сабитов 2014: 66-69). Критикуя А. Л. Пономарева по вопросу братства, Ж. М. Сабитов ссылается при этом на сюжет «Умдат ат-таварих» Кырыми, добавляя, «что зачастую даже двоюродных братьев в тюркских народах называли братьями в разных источниках» (Сабитов 2014: 68-69). Исследователю осталось только уточнить, какое отношение бухгалтерская книга, составленная генуэзским чиновником, имеет к тюркским народам.
      Имя Бек-Суфи всплывает в начале 30-х гг. XV в. в имени одного из татарских союзников литовского князя Свидригайло - Саид-Ахмада, которого в письме от 3 сентября 1432 года к великому магистру Тевтонского ордена именуют как Sydachmacht Bexubowitz / Саидахмат Бексуфович (Пономарев 2013: 169). Нетрудно увидеть в тексте письма Бек-Суфи.
      В имеющихся генеалогиях для первой четверти XV века зарегистрированы два Саид-Ахмада: сын (История Казахстана в персидских источниках. Том III 2006: 45), либо внук (Материалы по истории казахских ханств 1969: 39) Токтамыша. В «Таварих-и гузида-йи Нусрат-наме» отмечен еще один династ с таким именем2. Р. Ю. Рева и Н. М. Шарафеев предположили, что за последним скрывался неизвестный ранее эмитент, чеканивший монету в 819 г.х. (Рева, Шарафеев 2005: 57-59; Трепавлов 2015: 278). Вероятно, о нем упоминает Иоасафат Барбаро (Барбаро и Контарини 1971: 140).
      Упоминание о Бексуфовиче обычно связывают с Бетсубом / Бетсубуланом, фигурировавшем на страницах польских хроник. Последнего в исторической литературе связывают либо с Кепеком (Почекаев 2012: 245; Сабитов 2014: 70), либо с Бек-Суфи (Беспалов 2013: 35; Пономарев 2013: 169-170; Хромов 2013: 367-368). К отождествлению Бетсабула с Кепеком склонился и автор данной статьи (Парунин 2015: 292-293). При этом в настоящей работе автор допускает мысль о том, что упомянутый царевич может быть никак не связан с Бек-Суфи, ни с Кепеком. Искомого династа следует искать среди детей Токтамыш-хана: в частности, была предложена кандидатура Абу Са'ида (Бу Са'ида) (История Казахстана в персидских источниках. Том III 2006: 45-46; Материалы по истории казахских ханств 1969: 39).
      Сообщает о двух Саид-Ахматах османский историк Хурреми. Правление старшего династа отмечено между Джаббар-берди и Дервишем; второй упомянут под именем «Сейид-Ахмед-Кючук» как правитель Крыма (Негри 1844: 381). Несмотря на лаконичность текста, предположительно его можно связать с сыном Бек-Суфи.
      В оценке политического статуса Бек-Суфи автор солидарен с Б.П. Гулевичем. Бек-Суфи не был полностью независимым правителем, но обладал широкими полномочиями. Его политическое могущество было оценено наличием его имени вместе с Дервишем и Идегеем на монетах. При этом Бек-Суфи, очевидно, признавал статус Улуг Мухаммада как золотоордынского хана, но характер их отношений неизвестен. Крайне редкое упоминание в нумизматическом материале титула «султан сын султана» породило споры вокруг его генеалогии. Приведенные размышления позволяют не согласиться с мнением М.Б. Северовой и Ж.М. Сабитова, и принять трактовку Бек-Суфи как сына Таш-Тимура.
      ПРИМЕЧАНИЯ
      1. Схожее мнение было озвучено В. В. Трепавловым (Трепавлов 2015: 279).
      2. Тука-Тимур - Уз-Тимур - Абай - Менгасир - Мамки - Саид-Ахмад (Материалы по истории казахских ханств 1969: 41).
      ЛИТЕРАТУРА
      Барбаро и Контарини 1971 - Барбаро и Контарини о России. К истории итало-русских связей в XV в / ред. сост. Е.Ч. Скржинская. Л.: Наука, 1971.276 с.
      Беспалов 2013 - Беспалов Р. А. Литовско-ордынские отношения 1419-1429 годов и первая попытка образования Крымского ханства // Материалы по археологии истории античного и средневекового Крыма / ред. сост. М. М. Чореф. Вып. V. Севастополь; Тюмень, 2013. С. 30-52.
      Гулевич 2014 - Гулевич В. П. Крым и «императоры Солхата» в 1400-1430 гг.: хронология правления и статус правителей // Золотоордынское обозрение. 2014. NM (6). С. 166-197.
      Зайончковский 2016 - Зайончковский Ю. В. Джучидский хан Таш-Тимур и его монеты // Золотоордынская цивилизация. 2016. № 9. С. 102-112.
      История Казахстана в арабских источниках. Том I 2005 - История Казахстана в арабских источниках. Том I. Сборник материалов, относящихся к истории Золотой Орды. Том I. Извлечения из арабских сочинений, собранные В. Г. Тизенгаузеном / ред. Б. Е. Кумеков, А. К. Муминов. Алматы: Дайк-Пресс, 2005. 711 с.
      История Казахстана в персидских источниках. Том III 2006 - История Казахстана в персидских источниках. Том III. Му'изз ал-ансаб (Прославляющие генеалогии) / отв. ред. А. К. Муминов. Алматы: Дайк-Пресс, 2006. 672 с.
      История Казахстана в персидских источниках. Том IV 2006 - История Казахстана в персидских источниках. Том IV. Сборник материалов, относящихся к истории Золотой Орды. Извлечения из персидских сочинений, собранные В. Г. Тизенгаузеном и обработанные А. А. Ромаскевичем и С. Л. Волиным / отв. ред. М. Х. Абусеитова. Алматы: Дайк-Пресс, 2006. 620 с.
      Лебедев 2000 - Лебедев В. П. Корпус монет Крыма в составе Золотой Орды (сер. XIII - нач. XV в.) // Вестник Одесского музея нумизматики. 2000. № 2. С. 12-34.
      Материалы по истории казахских ханств 1969 - Материалы по истории казахских ханств XV- XVIII веков (Извлечения из персидских и тюркских сочинений) / сост. С.К. Ибрагимов и др. Алма-та: Наука, 1969. 655 с.
      Миргалеев 2003 - Миргалеев И. М. Политическая история Золотой Орды периода правления Токтамыш-хана. Казань: Алма-Лит, 2003.164 с.
      Миргалеев 2007 - Миргалеев И. М. Материалы по истории войн Золотой Орды с империей Тимура. Казань: Институт истории АН РТ, 2007.108 с.
      Негри 1844 - Негри А. Извлечения из одной турецкой рукописи общества, содержащей историю крымских ханов // Записки Одесского Общества Истории и Древностей. 1844. Т. 1. С. 379-392.
      Парунин 2015 - Парунин А. В. Сыновья Тохтамыш-хана на страницах польско-литовских хроник // Исторический формат. 2015. № 4. С. 288-296.
      Пономарев 2013 - Пономарев А. Л. Первые ханы Крыма: хронология смуты 1420-х годов в счетах Генуэзского казначейства Каффы // Золотоордынское обозрение. 2013. № 2. С. 158-190.
      Почекаев 2012 - Почекаев Р. Ю. Цари Ордынские. Биографии ханов и правителей Золотой Орды. СПб.: Евразия, 2012. 464 с.
      ПСРЛ. Т. 11 1897 - ПСРЛ. Т. 11. Летописный сборник, именуемый Патриаршей или Никоновской летописью. СПб., 1897. 254 с.
      ПСРЛ. Т. 17 1907 - ПСРЛ. Т. 17. Западнорусские летописи. СПб.: Типография М. А. Александрова, 1907. 650 с.
      ПСРЛ. Т. 35 1980 - ПСРЛ. Т. 35. Летописи белорусско-литовские. М.: Наука, 1980. 306 с.
      Путешествия Гильбера де Ланноа 1873 - Путешествия Гильбера де Ланноа в восточные земли Европы в 1413-14 и 1421 годах // Университетские известия. Киев. 1873. № 8. С. 1-46.
      Рашид-ад-Дин. Том II1960 - Рашид-ад-Дин. Сборник летописей. Том II. М.; Л.: Издательство АН СССР, 1960. 253 с.
      Рева 2015 - Рева Р. Ю. Мухаммад-Барак и его время. Обзор нумизматических и письменных источников // Нумизматика Золотой Орды. 2015. № 5. С. 80-104.
      Рева, Шарафеев 2005 - Рева Р. Ю., Шарафеев Н. М. Неизвестный Сайид Ахмад // Тринадцатая Всероссийская нумизматическая конференция. Москва, 11-15 апреля 2005 г. Тезисы докладов и сообщений. М.: Альфа-Принт, 2005. С. 57-59.
      Сабитов 2009 - Сабитов Ж. М. Золотоордынский клан Бек-Суфи: история и вопросы генеалогии // Золотоордынское наследие. Материалы международной научной конференции «Политическая и социально-экономическая история Золотой Орды (XIII-XV вв.)». Сборник статей. Вып. 1 / отв. ред. и сост. И. М. Миргалеев. Казань: Фэн, 2009. С. 180-182.
      Сабитов 2014 - Сабитов Ж. М. К вопросу о генеалогии золотоордынского хана Бек-Суфи // Крим від античності до сьогодення: Історичні студії. Київ: Інститут історії України, 2014. С. 63-74.
      Сафаргалиев 1960 - Сасфаргалиев М. Г. Распад Золотой Орды. Саранск: Мордовское книжное издательство, 1960.279 с.
      Северова 1994 - Северова М. Б. Об имени золотоордынского хана на монетах Крыма 822-823 г.х. / 1419-1420 гг. // Тезисы докладов II Всероссийской нумизматической конференции. СПб., 1994. С. 98- 100.
      Трепавлов 2015 - Трепавлов В. В. Степные империи Евразии: монголы и татары. М.: Квадрига, 2015. 368 с.
      Хромов 2006 - Хромов К. К. Правления ханов в Крымском улусе Золотой Орды в 1419-1422 гг. по нумизматическим данным // Історико-географічні дослідження в Україні. 36. наук, праць. Число 9. К.: Інститут історії України НАН України, 2006. С. 366-372.
      Хромов 2013 - Хромов К. К. О хронологии правления Давлат Берди хана в Крымском улусе по нумизматическим данным (последние джучидские серебряные монеты Крыма) // От Онона к Темзе. Чингисиды и их западные соседи: К 70-летию Марка Григорьевича Крамаровского / ред. сост. В. П. Степаненко, А. Г. Юрченко. М.: Издательский дом Марджани, 2013. С. 378-416.
      Codex epistolaris Vitoldi 1882 - Codex epistolaris Vitoldi Magni Ducis Lithuaniae 1376-1430. Cracoviae: Acad. Literarum, 1882.1113 p. + CXVI s.
    • Скржинская М. В. Скиф Анахарсис
      Автор: Saygo
      Скржинская М. В. Скиф Анахарсис // Вопросы истории. - 1990. - № 7. - С. 166-172.
      В Париже в конце XVIII в. вышел в свет роман аббата Жан-Жака Бартельми "Путешествие Анахарсиса-младшего в Грецию"1. Он имел огромный успех и выдержал несколько изданий. Вдохновленный этой книгой, один из деятелей Французской революции - Жан-Батист Клоотц даже изменил имя и стал называть себя Анахарсисом.
      Книга завоевала популярность и в России. Она была в библиотеке А. С. Пушкина. Под ее впечатлением великий наш поэт в стихотворении "Вельможа" сравнил с Анахарсисом путешествовавшего по Европе князя Юсупова: "И скромно ты внимал // За чашей медленной афею иль деисту, // как любопытный скиф афинскому софисту".
      В романе рассказывалось, как в IV в. до н. э.2 молодой скиф Анахарсис отправился в Грецию для получения образования. Бартельми описывал памятники, науку и культуру древней Эллады, увиденные глазами пытливого варвара. Личность Анахарсиса придумана Бартельми, но идею поездки скифа в Грецию с целью обучения аббат почерпнул у античных авторов. Герой романа шел по стопам своего жившего в VI в. предка и тезки, о котором упоминают многие древние писатели.
      Наиболее ранний письменный источник о жизни Анахарсиса - скифский рассказ в книге IV "Истории" Геродота. Материал для нее был собран столетием позже. Скиф изображен словно известное грекам историческое лицо, и уже при первом упоминании (IV, 46)3 историк пишет о нем как о хорошо знакомом читателям человеке. Поэтому Геродот лишь упомянул о путешествии скифа в Грецию, зато подробно изложил услышанный в Северном Причерноморье рассказ об обстоятельствах его гибели. В сочетании со сведениями более поздних авторов (Плутарх, Лукиан, Диоген Лаэртский и др.) рассказ Геродота (IV, 76 - 77) сводится к следующему: по поручению скифского царя Анахарсис отправился в Грецию для получения образования. Он побывал в Афинах, где встретился со знаменитым законодателем Солоном, а также в Дельфах, Спарте, в Лидии у царя Креза. Остроумные ответы и мудрые изречения Анахарсиса привели греков в такое восхищение, что они сочли его одним из самых мудрых людей своего времени, а кое-кто включил его даже в число семи знаменитых мудрецов. Возвращаясь на родину, Анахарсис остановился в Кизике, на азиатском берегу Мраморного моря. Там он наблюдал торжественный праздник в честь Матери богов и дал обет совершить ей жертвоприношение, если благополучно достигнет родины. Прибыв в Скифию, Анахарсис отправился в Гилею (лесная область к востоку от Днепра), где и исполнил обещанный обряд. Но скифы почитали только собственных богов и враждебно относились к греческой религии. Поэтому, когда о жертвоприношении Анахарсиса донесли царю Савлию, тот убил вероотступника стрелой из лука.
      Савлий был братом Анахарсиса и отцом Идантирса, который победил персидского царя Дария во время его похода на Скифию между 515 и 512 годами. Так устанавливается приблизительная дата смерти Анахарсиса: середина или вторая треть VI века. Остальные сведения касаются изобретений скифа и главным образом его изречений. По единодушному мнению ученых, и то, и другое в значительной мере было приписано ему в более поздние времена. Например, Эфор, историк IV в., считал Анахарсиса изобретателем гончарного круга и двузубого якоря. Это мнение критиковали еще в древности (Страбон. География, VI, 3, 9). Действительно, по археологическим данным известно, что греки задолго до VI в. пользовались гончарным кругом, а скифы, несмотря на тесные контакты с греками, его не освоили и изготовляли лишь лепную керамику.
      В качестве примеров мудрых ответов и изречений Анахарсиса приведем несколько, записанных в сочинении Диогена Лаэртского "О жизни, учениях и изречениях знаменитых философов" (I, 8). Анахарсис у дома Солона велел его рабу передать, что пришел к хозяину, чтобы повидать его и стать его другом. Солон через раба ответил, что друзей заводят у себя на родине. Анахарсис же нашелся и сказал, что раз Солон у себя на родине, так почему бы ему и не завести друга? Пораженный его находчивостью, Солон впустил скифа. На вопрос, что в человеке одновременно хорошо и дурно, Анахарсис ответил: "Язык". Когда его спросили, какие корабли безопаснее, он ответил: "Вытащенные на берег". Он говорил, что виноградная лоза приносит последовательно три грозди: гроздь наслаждения, гроздь опьянения и гроздь омерзения.
      Анализ высказываний Анахарсиса и других его современников, которых тоже причисляли к семи мудрецам, показывает, что эти изречения созданы в разные времена и на разных ступенях культурного развития4. Одни и те же сентенции разные авторы приписывали различным персонажам. И это не случайно, потому что такие изречения: представляют собой народную мудрость, выраженную в кратких сентенциях, что характерно для фольклора большинства народов.
      В научной литературе, посвященной Анахарсису, основное внимание уделяется формированию литературного образа мудрого скифа5. Некоторые ученые отрицали даже самый факт существования исторического лица, которому греки приписали затем всевозможные сентенции и целые сочинения6.
      Центральное место для греков в жизнеописании скифа занимало его пребывание в Элладе. Идущее от древности объяснение цели его путешествия считают убедительным не только упомянутый французский писатель XVIII в., но и современные ученые7. Однако оно выглядит довольно странным на фоне того, что вообще известно ныне о скифах. Действительно, на протяжении многовековых тесных связей с греками в Северном Причерноморье не известны случаи целенаправленного обучения скифов греческой философии и культуре, что вполне естественно для кочевого общества, с иным мировоззрением и укладом жизни. Более закономерным представляется вывод Геродота, исследовавшего быт и нравы скифов: историк отмечал их отрицательное в целом отношение к эллинскому образу жизни, религии и обычаям. Так было даже при Геродоте, когда уже наладился постоянный торгово-экономический обмен между скифскими племенами и греческими колониями. А столетием раньше, во время жизни Анахарсиса, лишь отдельные предметы греческого импорта попадали в скифские погребения.
      Когда же греки познакомились со скифами? Сведения имеются исключительно с греческой стороны, так как скифы не знали письменности. Древнейшие упоминания встречаются у поэтов VII в. Гесиода и Алкмана. Они идут, вероятно, от ионийских греков, города которых на побережье Малой Азии граничили с теми государствами, куда через Кавказ во второй половине VII в. вторглись скифы. После почти 30-летнего господства их изгнал царь Мидии Киаксар, и они вернулись в Причерноморье. С этого времени греки стали непосредственными соседями скифов, так как основали целую цепь колоний на берегах Черного моря8. Первое поселение появилось в VII в. на о. Березань. Его заселили выходцы из Милета, крупного и богатого ионийского города. Новое поселение было названо Борисфеном по названию впадавшей там в море реки (Днепр). Она поражала греков своей полноводностью, богатством рыбой и плодородием земель вдоль берегов.
      В VI в. милетские колонисты обосновались во многих пунктах. Крупнейшие из них: Тира в устье Днестра, Ольвия в устье Южного Буга (сюда в конце VI в. переместился из Борисфена центр полиса), Пантикапей (Керчь) на Керченском проливе. На новой родине греки вступили в тесные экономические связи с племенами скифов, во власти которых находились в то время восточноевропейские степи. Письменные и археологические памятники показывают, что в VI в. отношения обеих сторон были мирными. Греки селились на местах, не обжитых ранее никаким оседлым населением. Их города и сельскохозяйственная округа занимали ограниченное пространство и не отнимали у скифских кочевников земель, необходимых для выпаса стад. Обе стороны были заинтересованы во взаимной торговле: греки продавали скифам ремесленные и ювелирные изделия, вино; скифы в обмен доставляли рабов, хлеб, а также шкуры и другое сырье.
      С VII в. в греческой литературе появляются систематические упоминания о скифах, описываются их нравы, обычаи, военные походы, места расселения. Однако древние авторы редко сообщали об отдельных представителях этого народа. Анахарсис, имя которого не исчезало из античной литературы до конца ее существования, оказался первым скифом, о котором имеются разнообразные сведения: определяются рамки его жизни, отмечается незаурядный ум, перечисляются его мудрые изречения, рассказывается о его путешествии в Элладу, беседах с выдающимися людьми, обстоятельствах его гибели. Все эти данные нуждаются, конечно, в критическом осмыслении, так как в античной литературе Анахарсис стал условным идеализированным образом мудреца, выходцем из не испорченного еще цивилизацией народа.
      Первые записи об Анахарсисе были сделаны не современниками, а возникли на основе устных рассказов, существовавших не одно десятилетие. В них факты биографии скифа прошли через фильтр фольклорного сознания, и, как обычно бывает при оформлении предания, мотивировка действий героя была подведена под традиционную схему. Такие схемы чаще всего не отвечали действительности9. Однако малоубедительное для нас объяснение цели путешествия Анахарсиса в рамках греческого мировоззрения было естественным. В VI - V вв. многие выдающиеся греческие мыслители предпринимали длительные путешествия в разные страны для совершенствования познаний.
      Десять лет провел в странствиях афинский законодатель Солон, много земель объездил географ Гекатей Милетский, почти во всех областях известной тогда грекам ойкумены побывал "отец истории" Геродот. Цицерон в трактате "О границах добра и зла" писал, что Пифагор, Платон и Демокрит отправились в самые отдаленные страны "из страсти к познанию" (V, 19, 50). Стремление греческих ученых и философов как можно больше узнать, воспользовавшись знаниями не только своих соотечественников, так выражено в словах Демокрита: "Я объездил больше земли, чем кто-либо из современных мне людей, я видел больше, чем все другие, мужей и земель и беседовал с наибольшим числом ученых людей... Я провел на чужбине около 8 лет"10.
      Теперь ясно, почему греки расценили посещение Анахарсисом Греции как стремление познакомиться с достижениями эллинской науки и культуры. Этому способствовало и то, что Анахарсис свободно говорил по-гречески в отличие от большинства образованных скифов11, обладал острым умом и поражал собеседников неординарностью взглядов; в которых отражалась незнакомая грекам народная мудрость племен с иным укладом жизни и иными критериями оценки материальных и духовных ценностей.
      Если исходить из исторических аналогий, можно полагать, что член царского рода Анахарсис скрывался в Греции из-за династических распрей и искал там какую-то поддержку. Напомним, что он был убит своим братом, а причастность его к греческим культам оказалась, возможно, лишь предлогом, истинной же причиной могли послужить притязания на власть. Привлекательна мысль, что Савлий руководствовался именно династическими мотивами, избавляясь от брата. Однако Анахарсис отправился в Грецию (согласно записи Диогена Лаэртского, I, 8, 101) при царе Кадуиде и, как считали греки, по поручению царя (Геродот IV, 77). Думается, что эти обстоятельства, а также пребывание Анахарсиса в Пелопоннесе (где сложилась и существовала до времен Геродота историческая новелла о скифе) и в Лидии (где состоялась встреча с Крезом), возможно, свидетельствуют об иных задачах поездки Анахарсиса. Они связаны с контактами скифов с Элладой и Малой Азией в середине VI века.
      В Лидии скифы бывали и ранее. Царь Алиатт дал убежище скифам, бежавшим от Киаксара; отказ Алиатта выдать их послужил поводом для длительной войны между Мидией и Лидией (590 - 585 гг.). В конце VI в., после похода Дария скифское посольство прибыло в Спарту для заключения военного союза в целях противостояния персам: скифы предлагали спартанцам вторгнуться в Персию со стороны малоазийского побережья, а сами намеревались напасть с севера (Геродот, VI, 84), то есть они хотели пройти тем же путем, которым шли в VII в., когда предприняли завоевательный поход в Азию. Решение просить помощи у лакедемонян могло возникнуть лишь при наличии более ранней осведомленности скифов о Спарте. Намек на это содержится в упомянутых выше сведениях о пребывании Анахарсиса на Пелопоннесе.
      Таким образом, Анахарсис, по-видимому, побывал в тех частях Греции и Малой Азии, где на протяжении VI в. прослеживаются связи со Скифией. После того, как Киаксар разбил скифов в Азии и те вынуждены были вернуться в Северное Причерноморье, их не покидала мысль о повторном походе. С этой целью скифы узнавали ситуацию в интересующей их области. В начале VI в. отряд скифов выступил на стороне Алиатта в его войне с Киаксаром (Геродот, 1, 74). Контакты скифов с Лидией во время царствования Креза, сына Алиатта, не прекращались. Этим можно объяснить причину посещения царя Анахарсисом. Замышляя новый поход, скифы были заинтересованы в ослаблении Персии. Если в конце VI в. они предлагали спартанскому царю Клеомену совместно напасть на Персию, то раньше в середине VI в. у них мог быть более надежный союзник - Лидия, пограничное с Персией государство, война с которым назревала. Но в 546 г. Лидию так быстро покорил персидский царь Кир, что ей не успели помочь ее союзники-спартанцы (Геродот, I, 83). Так скифы лишились возможного союзника в Малой Азии.
      Поездка Анахарсиса в Спарту была обусловлена теми же целями, которые он преследовал в Лидии. Ведь Крез заключил со спартанцами "освященный клятвой договор о дружбе" (Геродот, I, 69), и в назревавшей войне с персами Спарта должна была выступить на стороне Лидии. Скифам важно было знать, когда начнутся военные действия, чтобы выбрать удачный момент для своего похода. Такая линия рассуждений подтверждается тем, что персы пошли войной против Скифии, весьма отдаленной от их границ. Во времена Геродота причиной похода Дария считалось желание "отомстить скифам" за их бесчинства VII в. в Азии. На деле это было стремление предотвратить новое нападение, а упомянутая выше мотивировка причины войны, которую записал Геродот (I, 1), явилась лишь официальным поводом для ее объявления.
      Превентивные цели похода Дария отмечали многие. Правда, в литературе существуют и другие объяснения причин скифо-персидской войны, но они не выдерживают критики, как убедительно доказано новейшими исследованиями12. Итак, истинной целью путешествия Анахарсиса были дипломатические переговоры. В античной традиции сохранилось воспоминание о том, что скиф был посланником своего царя и поэтому перед ним открывались двери домов глав государств. Чужестранец царского рода из далекой Скифии произвел большое впечатление на греков, что и дало пищу для устных рассказов о нем. В греческом фольклоре он занял место того удивительного варвара, который, подобно античным мудрецам, путешествует по разным странам. Опираясь на устную традицию, Геродот охарактеризовал его как мудрого мужа (IV, 46) еще до того, как в IV в. его впервые причислили к легендарным семи мудрецам.
      Отметим, что в VI в. мудрецами называли главным образом государственных деятелей. Такое наблюдение было сделано еще Плутархом в биографии Солона (3, 8): "Вероятно, Фалес был тогда единственным ученым, который в своих исследованиях пошел дальше того, что нужно было для практических потребностей; все остальные (имеются в виду семь мудрецов. - М. С.) получили название ученых за свое искусство в государственных делах". Но даже Фалес не был чужд государственных интересов: Геродот упоминает о его политических советах ионийцам (I, 170). Все это тоже подтверждает гипотезу о дипломатической миссии Анахарсиса. Но истинная цель его путешествия была непонятной или несущественной при формировании фольклорных эллинских рассказов, и в них появилась иная мотивировка, основанная на практике греческих ученых и философов.
      Критическое рассмотрение источников о путешествии Анахарсиса в Грецию и Малую Азию доказывает, что оно не было столь длительным, как получается, если считать достоверными его встречи с Солоном, когда тот "составлял свои законы" (Диоген Лаэртский, I, 106), то есть в первое десятилетие VI в., и с Крезом, который правил с 560 по 546 год. Таким образом, Анахарсис пробыл вне Скифии более 30 лет. Чтобы верно оценить сведения о встречах скифа с царем Лидии и с законодателем Афин, надо привлечь и рассказ о визите Солона в Сарды, о его беседах с Крезом. Начиная с Геродота (I, 29 - 33) об этом писали многие авторы; они приводили поучительные новеллы, которые Солон рассказывал лидийскому царю, но тот понял мудрость грека, лишь оказавшись в плену у Кира.
      Плутарх познакомился с подобными рассказами по многим сочинениям своих предшественников и включил их в жизнеописание Солона. Законодательство же Солона относят к 594 г., когда он был афинским архонтом. После этого он отправился в 10-летнее путешествие по разным странам, побывал в Египте и Малой Азии (Геродот, I, 29).
      Значит, Солон мог посетить Лидию на четверть века раньше прихода к власти Креза в 560 году. Так что описанная Геродотом беседа афинского законодателя и лидийского царя в действительности не могла состояться.
      Сдвиг в хронологии событий, связанных с государствами Малой Азии, неоднократно наблюдается в "Истории" Геродота (например, сообщение о встрече с Крезом греческого тирана Питтака, который умер за десять лет до воцарения Креза (I, 27). Акад. В. В. Струве выявил определенную закономерность в этом хронологическом смещении и объяснил ее путаницей дат солнечных затмений, случившихся во время важных исторических событий13. В начале VI в. солнечное затмение наблюдалось в момент сражения мидян под предводительством Киаксара и лидийцев во главе с Алиаттом (Геродот, I, 103). Дата битвы точно определяется по астрономическому календарю: 25 мая 585 года. Геродот (скорее всего, еще его предшественники) отнес это событие к предыдущему солнечному затмению - 30 сентября 610 года. Таким образом, правление Креза, сына Алиатта, было отодвинуто к первой четверти VI в., в связи с чем последующие античные авторы посчитали возможными встречи лидийского царя с Солоном, Питтаком, Периандром и другими людьми, чья жизнь окончилась в первой трети VI века. Анахарсис же был современником не Солона, а Креза, так как погиб от руки Савлия, правившего в середине VI века.
      Подобно новелле о Соломоне и Крезе, легенды о беседах Анахарсиса с Солоном не могут считаться отражением реального факта их встречи. Происхождение подобных рассказов находит объяснение при анализе античной традиции о семи мудрецах, в число которых неизменно включали Солона, а нередко и Анахарсиса. В русле традиции о встречах всех мудрецов при дворах царей либо тиранов (Диоген Лаэртский, I, 41) рождается легенда о беседах Анахарсиса и Солона, тем более, что античные авторы знали рассказы о визитах к Крезу как того, так и другого. А специально интересовавшиеся хронологией александрийские ученые вычислили дату посещения Афин скифом исходя из биографии Солона. Таково происхождение "точной" датировки в трактате Сосикрата о философах, на него сослался Диоген Лаэртский (I, 101), указав, что скиф посетил Афины в 47-ю олимпиаду (592 - 589 гг.) в архонтство Евкрата. Итак, время жизни и путешествия Анахарсиса приходится не на начало, а на середину VI века.
      Согласно рассказу Геродота, Анахарсис погиб в лесной области Гилея, у восточных границ Ольвийского полиса. Там в течение почти столетия сохранялась до геродотовой записи греческая устная новелла об этом событии. Сами же скифы в ответ на расспросы Геродота, к его удивлению, заявили, что ничего об Анахарсисе не знают. Историк сделал из этого вывод, что скифы намеренно вычеркнули из памяти своего сородича за его поклонение чужим богам. Но причина такой неосведомленности скифов крылась в ином. Как у всех бесписьменных народов, хранилищем памяти у них был фольклор.
      В отличие от греческого, в нем еще не сформировался жанр исторической новеллы, которая на многие десятилетия сохраняет память о жизни конкретных людей, а не богов и героев - персонажей более древних устных жанров. "Появление преданий, которые можно определить как собственно исторические, связано с укреплением государственности и ростом национального самосознания"14. Достаточно напомнить о разнице в уровне социального развития греков VIII - VII вв., когда у них родилась историческая новелла, и скифов времен Анахарсиса, то есть VI в., чтобы понять, что у последних еще не сложился такой жанр фольклора, который мог сохранить историю жизни отдельного человека, хотя бы и Анахарсиса.
      Историческая новелла об Анахарсисе сложилась вскоре после описываемых событий. Ее создателями были греческие колонисты Нижнего Побужья. На это указывает место действия новеллы - Гилея. Невдалеке от нее, на правом берегу Гипаниса, находились архаические греческие поселения, куда раньше всего дошли известия о драматической гибели Анахарсиса. Наблюдения фольклористов показывают, что в устных рассказах для убеждения аудитории нередко называются конкретные географические пункты, хорошо известные слушателям.
      А недавно археологи обнаружили косвенное доказательство реальности факта, изложенного в новелле: на письме, процарапанном на стенке керамического сосуда и посланном во второй половине VI в. из Нижнего Поднепровья в Ольвию, упоминаются алтари Матери богов в Гилее15. Значит, Анахарсис не случайно выбрал Гилею для исполнения своего обета. Записанная Геродотом новелла свидетельствует о том, что выходцы из Милета на новой родине продолжали развивать родившиеся в метрополии жанры фольклора. Новелла показывает также, что общение греческих поселенцев со скифами существовало еще в середине VI в., это важно потому, что имеющееся в нашем распоряжении малое количество скифских археологических материалов этого периода не позволило бы прийти к подобному заключению. Сохранение в новелле имен Анахарсиса и царя Савлия ясно показывает, что они были хорошо известны греческим рассказчикам и их аудитории.
      Обстоятельства смерти Анахарсиса греки узнали от скифов. Значит, либо колонисты знали язык своих соседей, либо в среде последних были люди, говорившие по-гречески, а общение обеих сторон касалось не только утилитарного обмена товарами. Да и Анахарсис должен был научиться говорить по-гречески еще у себя на родине, чтобы свободно общаться с эллинами во время своего путешествия. Помимо того, для поездки в Элладу он должен был прибегнуть к помощи греков, чьи корабли постоянно курсировали между колониями Северного Причерноморья и городами Греции. Направляясь в Понт (Черное море), эти корабли обычно делали остановку в Кизике, где действительно процветал упомянутый в новелле культ Матери богов.
      Следовательно, несмотря на фольклорную, а затем литературную обработку рассказов об Анахарсисе, в основе сведений о нем лежит образ реального человека, а не выдуманного персонажа. Его биография проливает свет на некоторые моменты взаимоотношений греков и скифов в начальный период их совместной жизни в Северном Причерноморье, а также на определенную роль скифов в истории Эллады и Малой Азии VI века.
      Примечания
      1. Barthelemy J.-J. Voyage du jeune Anacharsis en Grece dans le milieu du quatrieme siecle avant l?ere vulgaire. P. 1788.
      2. Ниже все даты относятся ко времени до нашей эры.
      3. Здесь и далее римской цифрой обозначена книга сочинения, арабской - глава; если глава делится на параграф, то их указывает следующая арабская цифра.
      4. Barkowski A. Sieben Weise. In: Pauly-Wissowa Realencyclopadie der klassischen Altertumswissenschaft. Bd. 2. Leipzig. 1923, col. 2260.
      5. Куклина И. В. Анахарсис. - Вестник древней истории, 1971, N 3; Kindstrand J. F. Anacharsis. The Legend and the Apophegmata. Uppsala. 1981.
      6. Такое мнение неоднократно высказывалось западноевропейскими исследователями (см. подробнее: Kindstrand J. F. Op. cit.).
      7. Куклина И. В. Ук. соч., с. 115; Кузнецова Т. М. Анахарсис и Скил. - Краткие сообщения Института археологии АН СССР, 1984, N 178, с. 13.
      8. Виноградов Ю. Т. Полис в Северном Причерноморье. В кн.: Античная Греция. Т. 1. М. 1983.
      9. Левинтон Г. А. Предания и мифы. В кн.: Мифы народов мира. М. 1982.
      10. Цит. по: Лурье С. Я. Демокрит. Л. 1970, с. 100.
      11. Ср., напр., издевки скифских рабов над греческим языком в комедии Аристофана "Женщины на празднике Фесмофорий".
      12. Черненко Е. В. Скифо-персидская война. Киев. 1984, с. 11 - 15.
      13. Струве В. В. Этюды по истории Северного Причерноморья, Кавказа и Средней Азии. Л. 1968, с. 98 - 99.
      14. Соколова В. К. Русские исторические предания. М. 1970, с. 9.
      15. Русяева А. С. Милет - Дидимы - Борисфен - Ольвия. Проблемы колонизации Нижнего Побужья. - Вестник древней истории, 1986, N 2, с. 55.