18 сообщений в этой теме

Чжан Цзолинь (張作霖, 1875-1928) - фактический диктатор Маньчжурии, выросший из бывшего ученика сельского коновала и бандита-хунхуза.

Вот его портрет (сидит в центре с немецким палашом) в возрасте примерно 35-37 лет:

Zhangzuolin_young.jpg.35888b78a611af834b

Сейчас добрался до его биографии применительно к работе по КВЖД. И выяснилось (цитирую Википедию):

Цитата

в 2001 году были опубликованы материалы о том, что операция по устранению Чжан Цзолиня была якобы проведена советской разведкой, непосредственным организатором был Н.И. Эйтингон (впоследствии — генерал-майор МГБ) совместно с резидентом разведупра РККА в Шанхае Х. Салнынем[3].

Ссылка идет на:

А. Колпакиди, Д. Прохоров. Внешняя разведка России. — СПб.: Нева, Олма-Пресс, 2001. — С. 398.

Читаем у Колпакиди-Прохорова:

Цитата

В 1928 г. совместно с резидентом РУ РККА в Шанхае X. Салнынем организовал устранение фактического диктатора пекинского правительства маршала Чжан Цзолиня

Больше доказательств нет. Только есть еще сумбурное сообщение у Д.А. Волкогонова со ссылкой на Судоплатова, но тот, в своих известных мемуарах, ни слова о том, что ОГПУ устранило Чжан Цзолиня, не пишет.

А у Волкогонова вот что:

Цитата

Судоплатов, волнуясь, набросал словесные штрихи портрета разведчика: член партии с 1919 года, знает несколько языков. Работал у Дзержинского, который его весьма высоко ценил. Учился в военной академии. Блестящий знаток Дальнего Востока и Америки. В его биографии есть эпизоды, связанные с "делом Чжан Цзолиня" в Китае и спасением там же В. Блюхера. Очень хорошо проявил себя в Испании, свободно владеет испанским языком. Надежен,находчив, тверд.

Как Эйтингтон "спасал" Блюхера - не знаю. Какая-то чушь. А вот свидетельство о том, что "Эйтингтон убрал Чжан Цзолиня" - просто сверхнадежное!

Вот и вопрос - как там реально с доказательствами "советского следа"?

 

1 пользователю понравилось это

Поделиться сообщением


Ссылка на сообщение
Поделиться на других сайтах

Я нашел "основополагающую" работу, в которой соавтор Колпакиди - Д. Прохоров - пишет о "советском следе" в убийстве Чжан Цзолиня.

Слегка разобрал ее и пришел к выводу - набор плохо понятой и потому перевранной при пересказе общеизвестной информации, перемежающейся вставками неизвестного происхождения, без ссылок на источники информации, в конце - вывод, что Чжан Цзолиня убрали советские спецслужбы.

Привожу этот гениальный текст со своими комментариями:

"Литерное дело" маршала Чжан Цзолиня

Цитата

ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ советской разведки в Китае в 1920-1930-х гг. - малоизученная тема. Между тем присутствие вооруженных белоэмигрантов, постоянно меняющаяся политическая обстановка делали Китай объектом пристального внимания советских спецслужб. ИНО ОГПУ, Разведупр РККА и ОМС Коминтерна не только внимательно отслеживали происходящие в Китае события, но и активно вмешивались в них, примером чего может служить убийство 4 июня 1928 г. главы мукденской группы китайских "милитаристов" маршала Чжан Цзолиня. Долгое время его ликвидацию приписывали японским спецслужбам, пока в начале 90-х гг. историк Дмитрий Волкогонов, говоря об организаторе убийства Льва Троцкого Науме Эйтингоне, не сообщил, что в его биографии есть эпизоды, связанные с делом Чжан Цзолиня.

Сказанного Д. Волкогоновым слишком мало, чтобы говорить о том, что и как. "Эпизоды, связанные с делом Чжан Цзолиня" - это что? Это свидетельство о том, что бомбу на ст. Хуангутунь поставили и взорвали наши диверсанты? Это может быть все, что угодно - например, слежка за Чжан Цзолинем, работа с его персоналом (развединформацию надо получать) и т.д. Не идет в качестве доказательства.

Цитата

В молодости маршал был хунгузом – так в Маньчжурии называли бандитов. Став со временем предводителем одной из банд, Чжан Цзолинь во время Русско-японской войны 1904-1905 гг. воевал на стороне японцев, которые использовали хунгузов для рейдов по тылам русской армии. После войны Чжан Цзолинь (в частности, благодаря покровительству будущего премьер-министра Гиичи Танака) со своим отрядом был принят в регулярную китайскую армию и сделал там стремительную карьеру, дослужившись до генеральского чина и должности командира дивизии.

С языками Прохоров, как видно из его "авторских" написаний, не работает. Все материалы, соответственно, приводятся по пересказам и слухам. Танака Гиити (в японском языке фамилия идет впереди имени) – когда и как он покровительствовал Чжан Цзолиню, надо было бы указать. И кто такие "хунГузы"?

Цитата

Свержение в 1911 г. Цинской императорской династии еще больше упрочило положение Чжан Цзолиня, и в 1916 г. он при тайной поддержке Японии попытался объявить Маньчжурию не зависимой от Китая. Пекин, боясь потерять богатые северные области, назначил Чжан Цзолиня военным губернатором Мукдена и генерал-инспектором восточных провинций. Но в 1917 г. Чжан Цзолинь окончательно перестал подчиняться центральному правительству и стал фактическим правителем Маньчжурии, превратившись тем самым в т.н. "провинциального милитариста".

Чжан Цзолинь до такой степени перестал подчиняться центральному правительству, что оказал самое активное содействие Пекину в давлении на Омск при прохождении отряда китайских канонерок по Амуру на Сунгари в 1919-1920 гг.

Цитата

Своеобразное явление китайского "провинциального милитаризма" характеризовалось системой, при которой военный губернатор провинции (дуцзюн), командовавший размещенными в ней войсками, совмещал функции военной и гражданской власти. В условиях ослабления центрального правительства дуцзюны быстро стали полновластными хозяевами своих территорий, опираясь на наемные армии с отсталой организацией и палочной дисциплиной – плохо  вооруженные, но вполне пригодные для борьбы одного дуцзюна против другого.

Организация войск была (на бумаге) совершенно нормальная. А вот дисциплина была плохая. И да, дуцзюнь (督军). Чт отакое "дуцзюН" - не знаю. Это, наверное, что-то из разряда "У вас есть запись "Дюны"?" (с)

Цитата

 

К 1918 г. в Китае образовалось несколько основных группировок, претендующих на власть в стране: северные – фыньтяньская, или мукденская, во главе с Чжан Цзолинем, и аньфуистская во главе с Дуань Цижуем; центральная (чжилийская) во главе с Цао Кунем и У Пейфу и южная, где главную роль играл лидер партии Гоминьдан Сунь Ятсен.

Шансы на победу Чжан Цзолиня были довольно высоки. Во-первых, он пользовался поддержкой Японии, во-вторых, в Маньчжурии была самая развитая в Китае железнодорожная сеть и находилась большая часть предприятий тяжелой промышленности, построенных главным образом японцами, и, в-третьих, он обладал необходимыми для лидера качествами. Русский эмигрант П. Балакшин, не испытывавший никаких симпатий к маршалу, так характеризует его:

"Кроме природного ума, хитрости, политической изворотливости, в нем было много личного обаяния – если это выражение можно применить к типичному китайскому правителю того времени. Свои политические ставки Чжан Цзолинь всегда делал с расчетом извлечь выгоду для себя и укрепить свою власть".

В начале 20-х гг. Чжан Цзолинь заключил союз с Сунь Ятсеном и начал войну против чжилийской группировки.

 

Союз Чжан Цзолиня с Сунь Ятсеном обсуждался, но реальностью так и не стал.

Цитата

 

Поражение в этой войне и слабость Японии на международной арене заставили Чжан Цзолиня выдвинуть лозунг "реорганизации Маньчжурии" с целью увеличения военно-экономического потенциала и достижения относительной экономической независимости. Его программа экономического развития Маньчжурии предусматривала активное использование природных ресурсов северо-восточных провинций, освоение пустующих земель, развитие промышленности и транспорта, улучшение системы образования. Чжан Цзолинь и вернувшийся в феврале 1923 г. в Кантон Сунь Ятсен начали искать новых союзников. Таким мог стать Советский Союз, и весной 1923 г. Сунь Ятсен послал в Москву делегацию во главе с Чан Кайши.

В июне 1923 г. III съезд Компартии Китая принял решение о вступлении в Гоминьдан при сохранении политической и организационной самостоятельности. А 26 января 1924 г. Сунь Ятсеном и советским представителем в Китае Адольфом Иоффе было подписано советско-китайское соглашение. Контролировавший центральное правительство в Пекине У Пейфу, увидев в сближении Сунь Ятсена с Москвой опасность для своей власти, также приступил к урегулированию отношений с СССР. Однако Кремль уже сделал свой выбор, на который в немалой степени повлияло объединение Гоминьдана и КПК. 20 сентября 1924 г. СССР заключил с Чжан Цзолинем соглашение о Китайско-Восточной железной дороге (КВЖД), в соответствии с которым дорога переходила под совместное советско-китайское управление

 

Вообще, соглашение по КВЖД было достигнуто сначала с Пекином, в мае 1924 г. И лишь потом – с Чжан Цзолинем. Причем второе соглашение фактически дублировало первое.

Цитата

А уже в конце сентября, согласно достигнутым договоренностям, СССР предоставил правительству Сунь Ятсена заем в 10 млн. юаней и начал поставлять оружие для формирующейся Народно-освободительной армии Китая.

Вообще, заем состоял из 2 млн. серебряных мексиканских долларов. Сколько это в юанях - в документах не говорилось. А первое оружие для правительства Сунь Ятсена прибыло не в 1923, а в конце 1924 г.

Ну и НОАК тогда точно не было!

Цитата

Кроме того, в октябре 1924 г. в Гуанчжоу прибыли первые советские военные советники во главе с В. Блюхером.

И это была не первая группа – до Блюхера был трагически утонувший комкор Павлов (глава группы), и еще группа советников, в т.ч. Черепанов. Блюхер прибыл далеко не первым. Он даже к мятежу "бумажных тигров" не успел.

Цитата

В процессе неутихающей борьбы за власть между "провинциальными милитаристами" отношение Кремля к Чжан Цзолиню стало меняться. В частности, в январе 1926 г. на КВЖД возник острый конфликт по вопросу оплаты мукденских военных перевозок по железной дороге. К концу 1925 г. долги за перевозки составили 14 млн. руб., и управляющий КВЖД А. Иванов запретил бесплатную перевозку воинских частей и грузов. В январе 1926 г. китайское военное командование стало самовольно отправлять поезда, угрожая железнодорожным бригадам расстрелом в случае отказа. 22 января Иванов был арестован, что означало фактический захват Чжан Цзолинем КВЖД.

Это известный конфликт 1926 г., когда СССР был вынужден сосредоточить на границах войска, но дело дальше демонстрации не пошло, а престиж СССР был сильно подорван этими действиями. Кое-как разобрались дипломатическими средствами.

Цитата

Советское руководство сделало попытку надавить на Чжан Цзолиня, намекнув ему на то, что известные японские круги согласны на замену Чжан Цзолиня другим буферным генералом, но что СССР не усматривает "оснований к замене Чжан Цзолиня другим лицом при условии установления нормальных отношений".

Это разновременные события. Из книги В. Усова:

Цитата

По личному предложению И. Сталина, с целью надавить на Чжан Цзолиня, Политбюро ЦК РКП(б) приняло 16 апреля 1926 г. специальное решение: «направить немедленно т. Серебрякова в Мукден и обязать его требовать от Чжан Цзолиня гарантий, заявив ему, что ответственность за бесчинства в отношении нашего полпредства в Пекине будет нести лично Чжан Цзолинь».[781] Имелась специальная инструкция, где говорилось, что «при переговорах указать Чжан Цзолиню на то, что известные японские круги согласны на замену Чжан Цзолиня другим буферным генералом, но что мы не усматриваем основания к замене Чжан Цзолиня другим лицом при условии установления нормальных отношений».[782]

Как видим, конфликт 1926 г. возник в январе-феврале, а "надавить" пытались аж в апреле-мае!
 

Цитата

 

Однако договориться с Чжан Цзолинем не удалось. В июне 1926 г. он встретился в Пекине с У Пейфу для обсуждения дальнейших планов совместной борьбы с "красными", а 21 августа 1926 г. предъявил правлению КВЖД следующие требования: передать мукденским властям все суда КВЖД и закрыть учебный отдел дороги. И, несмотря на протесты советской стороны, в сентябре он осуществил свои угрозы.

Проводимая Чжан Цзолинем в отношении СССР политика, а также военные неудачи союзников Москвы привели к тому, что в Кремле решили физически ликвидировать строптивого маршала. Эта операция была поручена сотруднику Разведупра РККА, опытному диверсанту Христофору Салныню. Разрабатывая план операции, Салнынь задействовал Леонида Бурлакова.

 

Причем Чжан Цзолинь и «союзники Москвы»? На севере таковым был только Фэн Юйсян – очень сложный партнер. Отношения с ним были весьма специфические, одно время он даже контролировал правительство в Пекине. Устранением Чжан Цзолиня СССР ничего не получал в отношениях с Фэн Юйсяном.

Цитата

 

Разработанный Салнынем план предполагал ликвидацию Чжан Цзолиня посредством взрыва мощной мины в его дворце в Мукдене. Пронести мину во дворец, установить ее в апартаментах маршала и поставить часовой механизм на ночное время должны были агенты Салныня в музыкальном оркестре, который в конце сентябре давал там концерт. А доставить мину в Маньчжурию было поручено Бурлакову.

24 сентября 1926 г. Бурлаков с документами на имя Ивана Яковлевича Шугина прибыл на железнодорожную станцию Пограничная, где должен был передать мину агенту Салныня Медведеву, служившему в полиции КВЖД. Но Медведев уже находился под наблюдением спецслужб Чжан Цзолиня. Заметив его контакт с одним из советских пассажиров, полицейские обыскали вагон и обнаружили мину, после чего Бурлаков, Медведев и его помощник Власенко были арестованы.

Официальные советские власти незамедлительно отреклись от Бурлакова, назвав его "белобандитом", а подготовку покушения на Чжан Цзолиня свалили на эмигрантов, хотя этому мало кто поверил. Летом 1927 г. харбинский суд приговорил участников покушения к каторжной тюрьме, где Бурлаков более двух лет находился в одиночке, закованный в кандалы.

 

Откуда информация?

Цитата

На свободу Бурлаков, Медведев и Власенко вышли лишь 14 апреля 1930 г., когда их обменяли на пятерых китайских офицеров, взятых в плен во время боев на КВЖД.

Китайские солдаты и офицеры были возвращены на родину в январе 1930 г.

Цитата

После неудавшегося покушения отношения Чжан Цзолиня с Москвой приняли откровенно враждебный характер. В ноябре 1926 г. он выступил против Народно-освободительной армии под командованием генерала Сунь Чуаньфана и нанес ей поражение в районе Цзюцзян-Нанкин.

Сунь Чуаньфан никогда не был командиром Народно-Освободительной армии Китая. Он принадлежал к Чжилийской клике и блокировался с У Пэйфу, воевал против Чан Кайши. Чжили-Фэнтяньские войны никак не связаны с НРА и НОАК.

Цитата

 

А 1 декабря 1926 г. стал главой всех северных "милитаристов" и командующим объединенной армии "ань гоцзюнь" ("армия умиротворения государства"), выступив с "антикрасным манифестом", в котором подверг нападкам КПК. Позднее среди населения Северо-Восточного Китая стали распространяться листовки, в которых, в частности, говорилось: "Большевизм идет подобно ядовитым змеям и хищным зверям... Наши надежды - армия ань гоцзюнь, которая, подобно дождю после засухи, придет и спасет нашу жизнь".

Тогда же Чжан Цзолинь начал активно поддерживать Чан Кайши, который еще в марте 1926 г. изгнал коммунистов из ряда частей Народно-освободительной армии, разорвал дипломатические отношения с СССР, а в апреле 1927 г. подавил коммунистическое восстание в Шанхае и создал в Нанкине новое правогоминьдановское правительство Ху Ханмина (в противовес левогоминьдановскому и коммунистическому правительству в Ухане во главе с Ван Цзинвэем), после чего советские военные и политические советники были вынуждены спешно покинуть Китай. В феврале 1927 г. Чжан Цзолинь обнародовал свою новую политическую платформу, сочетавшую "развитие народного управления" и ликвидацию "красных экстремистов", а 25 июня направил Чан Кайши телеграмму, в которой заявил о своей готовности заключить союз для совместной борьбы с "красными". При этом он называл себя давним другом Сунь Ятсена, а свои действия характеризовал как осуществление его воли. В телеграмме также говорилось, что он выступает только против "красных" и именно против них ведет войну.

В начале 1927 г. войска уханьского правительства начали очередное и поначалу успешное наступление на север. В ответ Чжан Цзолинь, опасаясь восстания в Маньчжурии, провел ряд акций против советских представительств: 11 марта был произведен обыск в харбинском торгпредстве, 16 марта была закрыта харбинская контора советского акционерного общества "Транспорт", 31 марта произведен обыск на квартирах председателя дорпрофсожа Степаненко, инструктора Косолапова и заведующего харбинской телеграфной конторой КВЖД Вильдгрубе, а 6 апреля совершен налет на советское консульство в Пекине. В ходе обыска в помещениях военного атташата полиция изъяла шифры, списки агентуры и поставок оружия КПК, инструкции китайским коммунистам по оказанию помощи в разведработе, а также директивы из Москвы, в которых говорилось, что "не следует избегать никаких мер, в том числе грабежа и массовых убийств", с тем чтобы способствовать развитию конфликта между Китаем и западными странами. Тогда же были проведены массовые аресты китайских коммунистов в Пекине, из которых 25 человек, в том числе одного из основателей КПК Ли Дачжао, 28 апреля расстреляли.

 

Довольно широко известный факт липы и вброса со стороны китайцев, послуживший поводом для казни Ли Дачжао, который был повешен.

Цитата

Более того, 28 февраля 1927 г. войска Чжан Цзолиня захватили под Нанкином советский пароход "Память Ильича" и арестовали трех дипкурьеров и жену главного советского политического советника Фаину Бородину. После этого Чжан Цзолинь попытался надавить на М. Бородина с целью добиться заключения перемирия между Югом и Севером. А когда в мае торг провалился, Ф. Бородину перевели в пекинскую тюрьму, где в июне она предстала перед судом по обвинению в перевозе оружия и агитационной литературы. Однако судью Хо удалось подкупить (ему была дана взятка в 200 тыс. долл.), после чего он 12 июля вынес оправдательный приговор и немедленно скрылся. Выпущенная на свободу Ф. Бородина некоторое время скрывалась в Пекине, а потом верблюжьими тропами через Синьцзян была вывезена в СССР.

Вообще, это были люди Чжан Цзунчана. Это не Чжан Цзолинь, хотя и его союзник. Как и пассаж выше – пересказ известных материалов.

Про подкуп В. Усов говорит, что это так и осталось слухами. Документов об этом нет, а сам он, на основании документальных данных, пришел к выводу, что заплатили за Бородину 120 тыс. долларов.

В целом, весь пассаж - пересказ Усова, но там, где Усов говорит предположительно - у Прохорова все конкретно и определено.

Цитата

Устраивая провокации против советских граждан и учреждений в самой Маньчжурии, Чжан Цзолинь активно подталкивал лидеров обосновавшихся в Северном Китае эмигрантских белогвардейских организаций и главарей банд хунгузов к вооруженным нападениям на советскую территорию. За 1927-1928 гг., согласно обзору Главного управления пограничной охраны и войск ОГПУ, на советско-китайской границе белогвардейские отряды и хунгузские бандгруппы свыше 90 раз проникали на советскую территорию. При этом пограничниками было ликвидировано около 20 белогвардейских отрядов и бандгрупп, убито свыше 160 и ранено около 100 человек.

А доказательства того, что это именно Чжан Цзолинь инициировал переходы границ, имеются?

Цитата

Между тем положение Чжан Цзолиня продолжало оставаться весьма сложным. В конце 1927 – начале 1928 г. он был вынужден воевать сначала против уханьской Народно-освободительной армии, а затем против войск Чан Кайши.

Войска Гоминьдана назывались Народно-Революционная Армия (НРА).

Цитата

Поэтому в 1928 г. Чжан Цзолинь через своего сына Чжан Сюэляна начал переговоры с японцами, пытаясь при их поддержке создать в Северо-Восточном Китае Независимую Маньчжурскую республику. В Токио против замыслов Чжан Цзолиня не возражали, но поставили ряд условий – о создании буферного государства "Независимая Маньчжурская республика" под протекторатом Японии, которое обязуется бороться против коммунистического движения, вести агрессивную политику в отношении интересов СССР в Северной Маньчжурии и т.п.

Существует факт таких переговоров? Где это опубликовано?

Цитата

 

Однако о переговорах Чжан Цзолиня с японцами вскоре стало известно резиденту ИНО ОГПУ в Харбине Науму Эйтингону, который немедленно сообщил о них в Москву. В Кремле увидели в этих переговорах прямую угрозу дальневосточным границам СССР и вновь приняли решение ликвидировать Чжан Цзолиня. Проведение этой операции было поручено Эйтингону и Салныню, который с 1927 г. руководил нелегальной резидентурой в Шанхае. Привлечение Салныня к операции обусловливалось тем, что у него в Маньчжурии имелась многочисленная агентура как среди русских эмигрантов, так и китайцев, что позволяло провести ликвидацию таким образом, что все подозрения падали бы на японцев.

В ночь на 4 июня 1928 г. спецпоезд Чжан Цзолиня отправился из Пекина в Мукден. Когда состав подошел к пригородам Мукдена, под вагоном Чжан Цзолиня раздался мощный взрыв, в результате которого он был смертельно ранен в грудь и через несколько часов скончался в мукденском госпитале. Кроме него, во время взрыва погибли еще 17 человек, в том числе и генерал У Цзяншен. Поскольку мина была заложена в виадуке на стыке Пекин-Мукденской и Южно-Маньчжурской железных дорог, который охранялся не китайскими, а японскими солдатами, все посчитали, что покушение было организовано японцами, которые, дескать, были недовольны контактами Чжан Цзолиня с Вашингтоном через ставшего его советником американца Свайнхеда, опасаясь потерять контроль над Маньчжурией. Называлось даже имя японского офицера, который привел в действие электрический детонатор – майор Томи.

 

Имя непосредственного руководителя теракта – полковник Комото Осаку/Дайсаку (возможно два чтения, точнее - по спец. словарю чтений японских имен). А капитан Канэо Томия непосредственно руководил осуществлением операции. Кто такой «майор Томи», неизвестно.

Цитата

Впрочем, ликвидация Чжан Цзолиня не принесла СССР желаемых результатов. Преемник маршала, его сын Чжан Сюэлян в январе 1929 г. вступил в союз с Чан Кайши, признал нанкинское правительство, а в августе начал подготовку к вооруженному столкновению с СССР, которое случилось в октябре-ноябре в районе КВЖД.

Это просто гениально – Чжан Сюэлян стал готовить вооруженное столкновение в августе, когда конфликт начался в июле. Да еще «в районе КВЖД»! Это почти как «в районе Казахстана»…

Совершенно разные случаи механически сведены воедино для подкрепления главной мысли.

Цитата

Более того, потеряв после смерти Чжан Цзолиня контроль над Северным Китаем, Япония в 1931 г. оккупировала Маньчжурию и создала на ее территории марионеточное государство Маньчжоу-Го, получив тем самым возможность развернуть Квантунскую армию у самых границ СССР.

Ничего себе «потеряла контроль»!

Цитата

Долгое время версия о ликвидации Чжан Цзолиня японцами никем не оспаривалась. Более того, в 1946-1948 гг. на Международном военном трибунале над японскими военными преступниками в Токио эта версия даже получила подтверждение в показаниях свидетеля генерала Рюкити Танака, в годы войны возглавлявшего бюро военной службы и дисциплины военного министерства. Говоря о гибели Чжан Цзолиня, он утверждал: "Убийство Чжан Цзолиня планировалось старшим штабным офицером Квантунской армии полковником Кавамото... Целью являлось избавиться от Чжан Цзолиня и установить новое государство... во главе с Чжан Сюэляном... В результате 4 июня 1928 г. поезд, шедший из Пекина, был взорван... В этом покушении, в котором использовался динамит, участвовали часть офицеров и неофицерский состав из 20-го саперного полка, прибывшего в Мукден из Кореи, и среди них капитан Одзаки".

Какой-то поток слов. И, опять же, Танака Рюкити, а не наоборот.

Цитата

Однако уже в конце 40-х гг. японцы категорически отказались от своей причастности к убийству Чжан Цзолиня, утверждая, что для ликвидации маршала у них не было никаких причин.

Где это опубликовано? Сам Комото опубликовал в 1954 г. свои воспоминания о подготовке и осуществлении покушения на Чжан Цзолиня.

Цитата

Более того, выяснилось, что генерал Рюкити Танака, находясь в советском плену, был завербован в качестве осведомителя МГБ СССР, и на токийском процессе давал показания, продиктованные советской стороной, за что был переведен из обвиняемых в свидетели.

А за что его было обвинять? Он большую часть войны провел в резерве по состоянию здоровья, либо служил в самой Японии. И где опубликованы признания о вербовке Танака Рюкити МГБ СССР? Максимум ему можно инкриминировать формулирование стратегии «три все» (все сжечь, все ограбить, всех убить), но на посту, где он мог это осуществлять, он пробыл с марта 1940 по декабрь 1940 г., после чего убыл в Японию после неудачного вторжения во владения Ян Сишаня.

Цитата

А в начале 90-х гг., как говорилось выше, Д. Волкогонов, имевший доступ к самым закрытым советским архивам, признал причастность к убийству Чжан Цзолиня советских спецслужб, после чего в этом деле можно было бы поставить точку.

Эти «закрытые советские архивы» именуются «воспоминаниями Судоплатова»? А вот сам Судоплатов про это - ни гу-гу. Странно?

Цитата

Любопытно, что Британская энциклопедия (и вслед за ней ряд других западных справочников) уже в 90-х гг. в статье о Чжан Цзолине возлагала ответственность за его убийство на "японских экстремистов", которые якобы надеялись спровоцировать таким образом японскую оккупацию Маньчжурии.

Если нет никаких доказательств постулируемого Волкогоновым, Колпакиди и Прохоровым "советского следа" - то что делать нормальным исследователям?

В общем, я извлек пока максимум из того, что известно о "советском следе". Может, что-то упустил?

И меня сильно интересуют сведения о переговорах с японцами с целью создания "Независимой Маньчжурской Республики" - это где-то было опубликовано? Можно найти источник?

Поделиться сообщением


Ссылка на сообщение
Поделиться на других сайтах

Теперь А. Колпакиди и А. Север о "литерном деле" Чжан Цзолиня:

Цитата

Долгое время версия о ликвидации Чжан Цзолиня японцами никем не оспаривалась. Более того, в 1946–1948 годах на Международном военном трибунале над японскими военными преступниками в Токио эта версия даже получила подтверждение в показаниях свидетелей. Так, свидетель адмирал Кэйсукэ Окада (бывший военно-морской и военный министр, в 1934–1936 годах — премьер-министр) показал, что руководители штаба японской армии в Маньчжурии во главе с генералом Хондзе, недовольные Чжан Цзолинем, стремились к скорейшей оккупации Маньчжурии. Группа офицеров штаба, по словам адмирала, организовала взрыв поезда, причем для свободы действий якобы «изолировала» генерала Хондзе. Также, по показаниям адмирала, премьер Танака, военный министр генерал Сиракава и сам Окада, крайне недовольные гибелью маршала, настаивали на расследовании убийства, но из-за оппозиции со стороны руководства генштаба вопрос был закрыт.

Другой свидетель генерал Рюкити Танака, в годы войны возглавлявший бюро военной службы и дисциплины военного министерства, говоря об убийстве Чжан Цзолиня, утверждал:

«Убийство Чжан Цзолиня планировалось старшим штабным офицером Квантунской армии полковником Кавамо-то… Целью являлось избавиться от Чжан Цзолиня и установить новое государство, отдельное от нанкинского правительства (Чан Кайши. — Прим. авт.) во главе с Чжан Сюэ-ляном…. В результате 4 июня 1928 года поезд, шедший из Пекина, был взорван… В этом покушении, в котором использовался динамит, участвовали часть офицеров и неофицерский состав из двадцатого саперного полка, прибывшего в Мукден из Кореи, и среди них капитан Одзаки» [Смирнов Л., Зайцев К. Суд в Токио. М., 1978. С. 17–18.].

Однако уже в конце сороковых годов прошлого века японцы категорически отказались от своей причастности к убийству Чжан Цзолиня, утверждая, что для ликвидации маршала у них не было никаких причин. Более того, выяснилось, что генерал Рюкити Танака, находясь в советском плену, был завербован в качестве осведомителя МГБ СССР, а на Токийском процессе давал показания, продиктованные советской стороной, за что был переведен из обвиняемых в свидетели. Делалось это следующим образом:

«Приступая к следствию, сотрудник (Госбезопасности. — Прим. авт.) определял, кто из группы обвиняемых должен стать основным разоблачителем, при этом учитывались психические и моральные качества человека. Зачастую таковым становился агент (секретный сотрудник, осведомитель). В течение определенного времени заготовлялся так называемый “ключевой протокол допроса”, в котором разоблачитель признавал свою руководящую роль в группе, называл ее участников и преступные цели, ставившиеся ею… Готовый документ тщательно корректировался руководящим составом Управления НКВД так, чтобы “комар носа не подточил”. Лишь после этого он считался окончательным, и разоблачитель подписывал его. Черновые записи, сделанные на предыдущих допросах, следователь уничтожал» [Молодяков В. Подсудимые и победители (Заметки и размышления историка о Токийском процессе). Токио, 1996. С. 61–62.].

Таким разоблачителем на Токийском процессе и был Рюкити Танака. Что же до убийства Чжан Цзолиня, то в начале 90-х годов историк Д. Волкогонов, имевший доступ к самым закрытым советским архивам, говоря об организаторе убийства Льва Троцкого Н. Эйтингоне, признал, «что в его биографии есть эпизоды, связанные с “делом Чжан Цзолиня”» [Волкогонов Д. Троцкий. Т. 2. М., 1997. С. 309.]. Впрочем, Британская энциклопедия (и вслед за ней ряд других изданных на Западе справочников) в 90-х годах в статье о Чжан Цзолине продолжала возлагать ответственность за его убийство на «японских экстремистов», которые якобы надеялись спровоцировать таким образом японскую оккупацию Маньчжурии.

Однако ликвидация Чжан Цзолиня не принесла Москве желаемых результатов. Преемник маршала, его сын Чжан Сюэлян в январе 1929 года вступил в союз с Чан Кайши, признал нанкинское правительство, а в августе начал подготовку к вооруженному столкновению с СССР, которое произошло 17–20 ноября 1929 года в районе КВЖД. Более того, потеряв после смерти Чжан Цзолиня контроль над Северным Китаем, Япония в 1931 году оккупировала Маньчжурию и создала на ее территории марионеточное государство Маньчжоу-Го, получив тем самым возможность развернуть Квантунскую армию у самых границ СССР.

Как мы видим, они не смогли доказать того, что японцы отказались от того, что Чжан Цзолинь был ликвидирован японскими спецслужбами (упоминание Доихара Кэндзи - это такой маленький, но звоночек, что Колпакиди и Север ничего не понимают в том, о чем пишут) - нет ни ссылок на японские или иностранные работы по этому вопросу, ни цитат.

Не смогли они и сказать что-либо определенное в отношении свидетельств такого, мягко говоря, сложного персонажа, как Волкогонов (как к нему относиться - пусть каждый для себя сам решит), что Чжан Цзолинь был убит сотрудниками ОГПУ.

Но все для них уже очевидно - Чжан Цзолиня убили злые большевики. А японцам было убивать его, как они пишут, не с руки.

И тут же придумывают какие-то переговоры о создании "независимой Маньчжурской республики" и т.п. Странно, что про это никто не знает из серьезных ученых.

Да, ссылка на В.Э. Молодякова - это ни о чем. Это и автор, насколько я знаю, странный, и ничего в пользу того, что эти два автора пишут, не говорит.

Т.е. Колпакиди, Прохоров и Север повторяют одно и то же, но в разных обрамлениях из слов, а доказательств не привели ни разу.

Поделиться сообщением


Ссылка на сообщение
Поделиться на других сайтах
В 10.09.2019в11:52, Чжан Гэда сказал:

Однако уже в конце 40-х гг. японцы категорически отказались от своей причастности к убийству Чжан Цзолиня, утверждая, что для ликвидации маршала у них не было никаких причин.

Это у нас пишут Колпакиди, Прохоров, Север и К*.

А на деле - Чжан Цзолинь уже попадал под раздачу от японцев.

По вехам из его биографии:

1907 г. - Чжао Эрсюнь, бывший наместником в Фэнтяне, начал практику призыва хунхузов на воинскую службу. Чжан Цзолинь получает должность командира кавалерийского ина.

1908 г. - Чжан Цзолинь дает взятки и постепенно получает под свое командование сначала 5, потом 7 инов.

1911 г. - Чжан Цзолинь подавляет антицинские выступления в Маньчжурии.

1912 г. - Чжан Цзолинь признает президента Юань Шикая. Получает под командование 27-ю пд. Одновременно, в связи с отсутствием командира, принимает командование над другой пд, расквартированной в Фэнтяне.

1915 г. - Чжан Цзолинь поддерживает Юань Шикая в его притязаниях на трон, но изгоняет из Фэнтяня наместника, присланного Юань Шикаем.

1917 г. - Чжан Цзолинь становится наместником 3 провинций (Фэнтянь, Цзилинь и Хэйлунцзян - всей Маньчжурии). Получает от японцев большие кредиты, но пытается кинуть кредиторов. На него совершают покушение, но Чжан Цзолинь уцелел и решил сотрудничать с японцами достаточно честно.

1918 г. - Чжан Цзолинь посылает войска в Хубэй на помощь правительственным войскам, за что получает ряд преференций в правительстве, но не добивается поста премьер-министра.

1919-1920 гг. - Чжан Цзолинь активно содействует пекинскому правительству в давлении на Омск для прохождения отряда китайских кораблей из Шанхая на Сунгари через Амур.

1922 г. - Первая Чжили-Фэнтяньская война. Чжан Цзолинь терпит поражение и закрепляется в Маньчжурии, объявив о своей автономии.

1924-1927 гг. - Вторая Чжили-Фэнтяньская война.

1924 г. - Чжан Цзолинь подписывает соглашение о КВЖД с СССР (после подписания соглашения между СССР и правительством в Пекине). Тогда же Чжан Цзолинь запрещает судоходство по Сунгари всех плавсредств под не-китайскими флагами, что, фактически, приводит к ликвидации русского и японского судоходства по Сунгари. Корабли иностранных операторов проданы китайцам за бесценок.

1925 г. - мятеж Го Сунлина. Японцы оказывают помощь Чжан Цзолиню в обмен на большие экономические уступки в Маньчжурии, но Чжан Цзолинь отказывается от выполнения своих обязательств после подавления мятежа и начинает заигрывать с США и Англией, принимает советников из этих стран на место японцев. Начинается серьезный конфликт между Чжан Цзолинем и Японией, который сдерживается дипломатическими мерами.

1926 г. - Чжан Цзолинь экспроприирует флотилию КВЖД и добивается закрытия учебного отдела КВЖД, мотивируя это тем, что напрямую к деятельности КВЖД эти структуры не имеют. Корабли, изъятые у КВЖД, вооружаются и превращаются в патрульные корабли Цзилинь-Хэйлунцзянской охранной флотилии (ядро ее составляют корабли, прибывшие через Амур из Шанхая в 1920 г.).

1927 г. - Чжан Цзолинь подписывает с японцами соглашение о строительстве 5 ж/д веток в Маньчжурии.

1928 г. - Чжан Цзолинь соглашается на новые временные правила судоходства между СССР и Китаем, ведутся переговоры об их пересмотре в духе соглашений 1924 г. (советские пароходы свободно ходят до Харбина, китайские - до устья Амура). Чжан Цзолинь терпит поражение от войск Чан Кайши и 3 июня 1928 г. срочно покидает Пекин. 4 июня 1928 г. его вагон подрывают на ст. Хуангутунь. Маршал погибает от полученных ранений.

Какие основания у СССР ликвидировать Чжан Цзолиня - неясно. Да, сложный для переговоров деятель, но не постоянный партнер, с которым близкого сотрудничества нет, и ликвидация которого ничего не меняет.

Зато у Японии - ярко выраженные экономические интересы и серьезное опасение, что после переориентации маршала на США и Англию, и поражения от Чан Кайши их вложения теряются. Ликвидация маршала и его замена на Чжан Сюэляна могла позволить спасти ситуацию.

Т.е. у Японии все мотивы есть, в отличие от СССР.

 

Поделиться сообщением


Ссылка на сообщение
Поделиться на других сайтах

В мае 1927 г. премьер-министр Японии, пресловутый Танака Гиити, говорил по поводу перспектив японской политики в Китае:

Цитата

Если Цзян [Цзеши] и его сторонники смогут продолжить подавление коммунистов и дать гарантии в отношении собственных утверждений относительно внутреннего объединения [Китая], то японское правительство поддержит мораль и законность, оказав им помощь в достижении их политических целей.

See Sarah C.M. Paine "The Wars for Asia, 1911-1949", p. 54-55.

Т.е. японцы ясно выразили еще в 1927 г., что при определенных гарантиях их интересов в Маньчжурии они не будут держаться за Чжан Цзолиня.

В то же самое время происходит разрыв между Чан Кайши (Цзян Цзеши) и СССР. Чжан Цзолинь - противник Чан Кайши.

Зачем СССР убирать Чжан Цзолиня?

Поделиться сообщением


Ссылка на сообщение
Поделиться на других сайтах

Кстати, есть сведения, что весной 1928 г. японцы потребовали от Чжан Цзолиня отступить в Маньчжурию и оставить Пекин, чтобы он укрепился там и обеспечил их вложения.

Но Чжан Цзолинь отказался и выехал из Пекина только 3 июня 1928 г., за 5 дней до его падения. Японцы были сильно этим недовольны и ликвидировали его - зачем им вассал, который отказывается отложить в сторону свои амбиции и защищать вложения сюзерена?

Тут очень много свидетельств сильного конфликта между Чжан Цзолинем и японцами, но нет никаких свидетельств конфликта между СССР и Чжан Цзолинем.

Поделиться сообщением


Ссылка на сообщение
Поделиться на других сайтах
Цитата

While planning his own operation, Kōmoto did his best to foil two alternative plots. Their story is important, because it sheds some light upon the chaotic structure of command of the Kwantung Army, where disobedience was no longer the exception but the rule. The plurality of plans gradually became a security threat, as dark rumors about a military conspiracy against Zhang began to circulate around Beijing. On June 2, the Japanese envoy in Beijing quoted some rumors that Japanese officers planned to arrest Zhang upon his arrival in Mukden. According to another version, Chinese military policemen were supposed to kill him. Such plans, the envoy warned Prime Minister Tanaka, were bound to create an international scandal. Hearing these rumors, General Saitō, chief of staff of the Kwantung Army, wondered whether his subordinates were behind the plot, though he surmised that the military policemen who planned to kill Zhang were Chinese, not Japanese.75Indeed, in spring 1928, the commander of the Kwantung Army, General Muraoka Chōtarō, began to think about the possibility of killing the Old Marshal in Beijing. For that purpose, he made contact with Major Takeshita Yoshiharu, the military attaché in Harbin, and summoned him into his headquarters in Mukden.

75 Yoshizawa to Tanaka, 3.6.1928, NGBS:1:1:2, 128. Saitō's diary, 3,6.6.1918, reproduced in Inaba, "Chō Sakurin", 18,25. These rumors were probably related to Hata's conspiracy (discussed below).

Цитата

The 20th Regiment's engineers professionally installed on the Japanese bridge a large quantity of explosives, which could be activated by an electric switch.92 At the right moment the explosives could bring down the bridge upon Zhang Zuolin’s head. Captain Tōmiya Kaneo, commander ofthe railway guards in the Huanggutun sector, was also let into the plot. Under his protection, neither Chinese nor Japanese soldiers could disclose the plotters or disturb them in their deadly work. In case the explosion failed to kill Zhang, one of Kōmoto's staff officers waited with bayonet-armed railway guards, ready to board the derailed train and finish the job.93

92 Kawagoe, ChōSakurin(NIDS), 43-4.

93 The name of this officer was Major Ozaki Yoshiharu. For his post-war account see: Ozaki, Rikugun, 108.

 

Поделиться сообщением


Ссылка на сообщение
Поделиться на других сайтах

Это цитаты из "Culture of Disobedience:Rebellion and Defiance in the Japanese Army,1860-1931" (A dissertation presented by Dan Orbach toThe History Department, Graduate School of Arts and Sciences, in partial fulfillment of the requirements for the degree of Doctor of Philosophy in the subject of History) Harvard University Cambridge, Massachusetts, May 15th, 2015.

Т.е. даже несмотря на то, что Колпакиди-Прохоров-Север "покаялись", за рубежом никто не спешит принять их точку зрения. И ссылаются на документы, от которых японцы якобы в конце 1940-х открестились.

Поделиться сообщением


Ссылка на сообщение
Поделиться на других сайтах

Еще цитата относительно обстоятельств убийства Чжан Цзолиня:

Цитата

On June 4th, 1928, Zhang was killed in a plot engineered by maverick Kwantung Army officers. Apparently they hoped that Zhang’s death would lead to instability in the northeast, giving the Kwantung Army an opportunity to intervene and take over the region. The incident did not lead to wider hostilities, however, and Zhang Zuolin’s son, Zhang Xueliang, was eventually able to take his father’s place as the region’s ruling warlord.

See Andrew Reed Hall "Constructing a ‘Manchurian’ Identity: Japanese Education in Manchukuo, 1931-1945", University of Pittsburgh, 2003, p. 13.

А вот о том, что сильно-сильно привязывало экономику Маньчжурии к Японии накануне гибели Чжан Цзолиня - соглашение Чжан-Ямамото:

Цитата

Japan’s railways in Manchuria were an important policy priority for the Tanaka cabinet. In October the same year, Japan signed agreements to construct five railways with Zhang Zuolin, through Yamamoto Jōtarō, president of the South Manchuria Railway Company. Collectively, these are known as the Yamamoto-Zhang railways agreement. Japan’s close relationship with Zhang Zuolin was one of the central pillars of the Tanaka cabinet’s foreign policy. The Tanaka government negotiated on the details of the agreement, which had at its center contracts to construct railways from Dunhua to Laotougou to Tumen, Changchun to Dalai, Jilin to Wuchang, Taonan to Suolun, and Yanji to Hailin. In May 1928 contracts to build all but the line from Jilin to Wuchang were signed.

See Hattori Ryûji CHAPTER 3. Japan’s Continental Expansion Policy and the Chinese National Revolution Movement / JAPAN-CHINA JOINT HISTORY RESEARCH REPORT,  MODERN AND CONTEMPORARY HISTORY Vol.1, March 2011, p. 84.

Цитата

The event that buried Tanaka’s policy once and for all was the assassination of Zhang Zuolin on June 4. Zhang was on his way from Beijing to Mukden when the carriage in which he was traveling was blown up by high-ranking officers of the Guandong Army led by Colonel Kōmoto Daisaku. The assassination of Zhang (also referred to at the time as “a certain important event in Manchuria”) deprived the Tanaka cabinet of a central pillar of the government’s Manchuria policy. After his death, his son Zhang Xueliang assumed the position of de facto ruler of Manchuria.

Ibid., p. 86.

Как видим, и в Японии никто не отказался от того, что Чжан Цзолиня убили японские офицеры Квантунской армии. И оценка их действий сходится (иногда бывает более широкая оценка, иногда - более узкая).

А еще у нас есть тут на сайте статья про Чжан Сюэляна авторства А.Ю. Сидорова:

Цитата

В настоящее время считается общепризнанным, что убийство Чжан Цзолиня было делом рук японцев - офицеров Квантунской армии, считавших, что покойный стал проявлять излишнюю строптивость и превратился в опасную для Токио фигуру11. Его сын представлялся им гораздо более удобным и податливым партнером, а его молодость и тяга к наркотикам вселяли надежду на то, что им можно будет манипулировать. Впоследствии на Токийском процессе адмирал К. Окада и генерал Р. Танака 2 июля 1946 г. подтвердили, что причиной убийства стало недовольство крайне правых кругов Японии тем, что Чжан Цзолинь не сумел остановить продвижение войск Чан Кайши.

Чтобы замести следы, заговорщики подготовили инсценировку с тремя бродягами-китайцами, якобы пойманными накануне ночью на месте взрыва. Двое из них были предусмотрительно убиты, однако третьему удалось бежать. Вскоре он был задержан местной полицией и допрошен лично Чжан Сюэляном. После этого сомнений в виновности японских военных у "Молодого маршала" не осталось; этой точки зрения он придерживался до конца своих дней.

Следует отметить, что заговор против Чжан Цзолиня, скорее всего, был подготовлен Квантунской армией без ведома японских гражданских властей. Премьер-министр Танака узнал о нем уже после взрыва, но своевременно не доложил эту информацию императору, что впоследствии стало главной причиной его отставки. При этом сам Танака фактически одобрил действия заговорщиков: в июле 1928 г. он с удовлетворением заявил на заседании кабинета министров, что "Молодой маршал" - это декоративная фигура, а реальная власть в Маньчжурии принадлежит генералу Ян Юйтину, которым Япония сможет управлять12.

О смерти Чжан Цзолиня не объявляли несколько дней - пока 17 июня 1928 г. "Молодой маршал" не вступил в должность губернатора родной ему Фэньтяни. Сразу же после похорон отца он был официально провозглашен правителем Трех Восточных провинций.

В прим. 11 Сидоров пишет:

Цитата

11. В 2000 г. историки отечественных спецслужб Д.П. Прохоров и А.И. Колпакиди выступили с утверждением о том, что убийство было организовано советской разведкой под руководством ее резидента в Харбине Н.Э. Эйтингтона. Однако, поскольку в подтверждение этой версии они не привели каких-либо документальных свидетельств, сославшись лишь на слова покойного Д.А. Волкогонова, якобы видевшего следы этой операции в закрытых архивах, данная точка зрения представляется не более чем недоказанной гипотезой. См.: Колпакиди А., Прохоров Д. Империя ГРУ. Очерки истории российской внешней разведки, в 2-х т., т. 1. М., 2000, с. 182 - 183. Колпакиди А., Прохоров Д. Внешняя разведка России. СПб., 2001, с. 398.

Учитывая личность Волкогонова, можно сразу сказать, что вероятность того, что Волкогонов реально видел какие-то документы о причастности ОГПУ к устранению Чжан Цзолиня, ничтожно мала и со скоростью света стремится даже не к нулю, а к отрицательным величинам. Тем более, что сам Судоплатов почему-то ни слова не сказал про Эйтингтона в связи с делом Чжан Цзолиня - даже процитировать нечего из указанного Волкогоновым момента.

1 пользователю понравилось это

Поделиться сообщением


Ссылка на сообщение
Поделиться на других сайтах
Цитата

Based on this plan, Japanese diplomats proposed the “new five railways” agreement for Zhang Zuolin to sign, but Zhang circumvented it till his death. Zhang Xueliang skillfully declined all the Japanese demands and after the change of flags, he insisted that the railroad rights were sovereign rights that should be dealt with diplomatically between national governments.82

82 Fatao Ren, "Heng geng Dongbei zhi Zhong Ri tie dao wen ti," in Dongbei xin jian she (1931): vol. 3, issue 2, pp. 4-8.

See Hai Zhao "MANCHURIAN ATLAS: COMPETITIVE GEOPOLITICS, PLANNED INDUSTRIALIZATION, AND THE RISE OF HEAVY INDUSTRIAL STATE IN NORTHEAST CHINA, 1918-1954", CHICAGO, ILLINOIS, DECEMBER 2015, p. 77.

Цитата

It became apparent to Zhang Xueliang as well as the Japanese that the legacy of Zhang Zulin, whom the Japanese Kwantung Army assassinated on June 4 of 1928 for not following their instructions to hold off the nationalists, was a government on the verge of bankruptcy.

Ibid., p. 42.

Поделиться сообщением


Ссылка на сообщение
Поделиться на других сайтах

Единственное место, где говорится, что "появилась новая версия" о событиях 70-летней давности - это тут.

Но вот что сказано конкретно:

Цитата

上世纪九十年代初,俄罗斯历史学家沃尔科戈诺夫在调查托洛茨基死因时,无意中发现了张作霖被苏军情报局暗杀的史实材料,从而使这桩既成的历史铁案在70年后又有了新的说法

В 90-е годы прошлого столетия российский историк Волкогонов в исследовании о причине смерти Троцкого случайно обнаружил материалы о том, что Чжан Цзолинь был убит разведкой советской армии, таким образом в этом деле, которое уже 70 лет считалось окончательно решенным, появилась новая версия.

Это материал 2003 г.

Но ЧТО писал Волкогонов - мы знаем. Доказательная ценность его свидетельства - нулевая в лучшем случае. 

Поделиться сообщением


Ссылка на сообщение
Поделиться на других сайтах
В 10.09.2019в11:24, Чжан Гэда сказал:

В его биографии есть эпизоды, связанные с "делом Чжан Цзолиня" в Китае и спасением там же В. Блюхера.

В марте 1927 г. Чан Кайши порвал с коммунистами и стал вести самостоятельную политику (насколько можно было это делать).

В том же месяце Блюхер покидает Чан Кайши и уезжает в Ухань, где работает при Уханьском правительстве левого Гоминьдана (во главе - Ван Цзинвэй).

11 августа 1927 г. Блюхер покидает Китай через Шанхай. Его сопровождает бывший царский генерал Шалавин. М. Казанин указывает на важное обстоятельство - он был старым, т.е. это был не Эйтингтон точно.

В. Усов об отъезде Блюхера из Китая:

Цитата

В августе 1927 г. Ханькоу нелегально покинули загримированные В. Блюхер и его жена, связная А.Л. Разумова и Ломинадзе. Вот в какой обстановке выехал Блюхер из Китая по воспоминаниям А.Л. Разумовой:

«Василий Константинович оставался в Ханькоу, когда город покинули почти все русские советники. К Блюхеру приезжало много лиц, предлагавших ему свои услуги. Китайцы, зная, что генерал Галин плохо себя чувствует, особенно знойным летом, предлагали ему поехать в Куньмин, славившийся ровным мягким климатом круглый год, или в любое другое место. На приглашение Блюхер отвечал, что климат Китая вреден для его здоровья и что ему необходимо поехать в Кисловодск. Чан Кайши предлагал Василию Константиновичу крейсер, чтобы доехать до Шанхая, но Блюхер отказался воспользоваться этим предложением. Было ясно, что Блюхеру не вырваться из Ханьчжоу — так плотно он был окружен «вниманием» сторонников Чан Кайши. Тогда было решено, что Блюхер выедет нелегально. Василия Константиновича загримировали (загримировали и его жену). Это было необходимо сделать потому, что Блюхера слишком хорошо знали в городе. Он разъезжал по Ханькоу свободно и на машине, и на мотоцикле. Один из советских генералов организовал объявление в местной газете о том, что на таком-то пароходе такого-то числа выезжает генерал Галин со своим штабом. К указанному времени стали подъезжать машины, велась погрузка багажа на пароход, создавалась полная картина, будто Блюхер действительно уезжает. А когда подошел момент отъезда, то Блюхера не оказалось. Советский генерал объявил, что Галин заболел. Капитан сказал, что он ждать не может, и пароход отчалил».[889]
А В.К. Блюхер выехал в Шанхай на японском пароходе на следующий день.

В 1927 г. Эйтингтону до генерала было очень далеко - в 1927-1929 гг. он был вице-консулом в генеральном консульстве СССР в Харбине.

Так как спасал Блюхера Эйтингтон?

Поделиться сообщением


Ссылка на сообщение
Поделиться на других сайтах

Что интересно, то - что Маньчжурская Республика обсуждалась не в 1928, а в 1918 г., а Квантунская армия была очень своеобразным игроком на Дальневосточной арене.

И я даже не знаю, что это было - случайность, или тонкий ход японского правительства - неясно.

Ситуация, когда СССР требовалось убрать (или временно нейтрализовать) Чжан Цзолиня - это 1925 г., мятеж Го Сунлина.

Что интересно, СССР не влиял на эту ситуацию - в ней участвовал только Фэн Юйсян, через которого Москва лишь опосредованно могла влиять на события, а прямое вмешательство, с устранением маньчжурского диктатора, не было осуществлено.

А вот Квантунская армия самовольно вмешалась в эти события, и Го Сунлин потерпел поражение. Японскому правительству такой "неконтролируемый" политический игрок, как Квантунская армия, был, безусловно выгоден - вроде как и не при делах, а интересы Японии соблюдены.

Тем более, что Танака Гиити декларировал официальное невмешательство Японии в дела Китая...

Но что могло подвигнуть СССР на ничем не объяснимое устранение Чжан Цзолиня - все равно неясно.

Поделиться сообщением


Ссылка на сообщение
Поделиться на других сайтах

К сожалению, на удочку явно жареного "материала" от генерал-предателя Волкогонова и его последователей попался и В.Г. Дацышен:

Цитата

Однако работа советско-китайской конференции быстро зашла в тупик, и с августа 1926 г. конфликты на КВЖД возобновились. Вскоре современники писали: «Летом 1926 г. харбинские военные власти предприняли новый нажим на Китайско-восточную железную дорогу, отобрав силой коммерческую флотилию дороги, которая плавала по реке Сунгари и потребовали прекращения деятельности школьного отдела Китайско-восточной железной дороги. Несмотря на наши энергичные протесты... положение и до настоящего времени по этим вопросам остается неурегулированным». 31 августа 1926 г. Г.В. Чичерин направил советским полпредам телеграмму, в которой, в частности, говорилось: «Чжан Цзолинь начал кампанию постепенного вытеснения нас с КВЖД». Советская сторона усиливала давление на китайские власти. В 1926 г. имела место неудавшаяся попытка покушения на Чжан Цзолиня, три советских диверсанта были осуждены, и освобождены они лишь весной 1930 г., в обмен на пленных китайских офицеров. Ликвидировать правителя Маньчжурии удалось лишь через два года. Правда, опыт январских событий еще долго заставлял стороны не доводить противостояния до угрозы войны. 

  Ссылок он не дал - может, понимал, что такие "ссылки" (ведь понятно совершенно, откуда весь бред) не валидны никоим образом.

Согласитесь, связывать попытку уничтожения крупного политика, способного серьезно осложнить жизнь Советского Дальнего Востока (как он сделал в 1919-1920 гг., прекратив поставки продовольствия Омскому правительству), из-за наезда на школьный отдел КВЖД и конфискацию судов коммерческой флотилии КВЖД - это можно объяснить только тем, что "Сталин был злой" (с).

Но там весь пафос статьи в том, что мол, раньше в СССР тоталитаризм не сложился, а в 1929 г. - уже сложился, и Сталин не мог никак действовать, кроме как силой, потому что не владел ситуацией и т.д. и т.п.

Кстати, еще в 1924 г. был введен запрет на плавание по Сунгари судов не под китайским флагом (имелся в виду флаг Бэйянского правительства). И дни флотилии КВЖД, ходившей под флагом КВЖД, были сочтены - Китай начал последовательное наступление на "щупальца" КВЖД, не связанные напрямую с деятельностью железной дороги.

Флаг КВЖД до 1929 г. (в декабре 1929 г. в Мукдене "сменили флаг" на гоминьдановский, но я не знаю, был ли изменен за январь-июль 1929 г. флаг КВЖД):

флаг КВЖД 1924-1931.jpg

Поделиться сообщением


Ссылка на сообщение
Поделиться на других сайтах

Чем придумывать происки злого Сталина и его кровавой гэбни, лучше бы горе-исследователи обратили внимание на следующие факты - если война между гуансийскими милитаристами Бай Чунси и Ли Цзунчжэнем и Чан Кайши началась в феврале-марте 1929 г. и, скорее всего, не связана с конфликтом на КВЖД, то в сентябре против Чан Кайши выступает Чжан Факуй - "железный комдив" НРА. В октябре - выступает протеже СССР Фэн Юйсян, в декабре - Тан Шэнчжи.

Чжан Факуй считался в свое время лояльным советским военным советникам, пользовался у них уважением. Тан Шэнчжи давно рассматривался, как своего рода "чанкайшизаменитель", поскольку в определенный момент его войска составили значительную часть НРА, но остались верными своему патрону. Фэн Юйсян своими непоследовательными, но интенсивными заигрываниями с СССР получил "почетное контрреволюционное" прозвище "розового маршала".

Соответственно, если "Сталин злой" и "Сталин не разбирается в ситуации в Китае", то он вполне может косячить направо-налево, убивая Чжан Цзолиня только потому, что с утра чай пить не может, никого не убив, а потом, по причине собственной некомпетентности, доводит дело до военных действий.

А если Сталин все-таки ведет жесткую, но реалистическую внешнюю политику и понимает, что надо устроить в Китае "управляемый хаос", чтобы в конце концов привести к власти КПК, то "подначка" нашими разведслужбами и т.д. всей этой милитаристской братии против Чан Кайши - логический шаг. И, в отличие от апокрифических подвигов Эйтингтона и Салныня, они реальны - война милитаристов против Чан Кайши продлилась до ноября 1930 г., полностью изолировав Чжан Сюэляна от Чан Кайши. 

А если еще вспомнить позицию Японии, не пропускавшую войска из южной части Маньчжурии через Куаньчэнцзы к ТВД...

В общем, у нас хорошо умеют копаться в г..., которое сами и "накладут" себе в чулки, а вот обратить внимание на вполне конкретные события - это уже думать надо, а это, как видим - очень сложно и, по сути, не практикуется. Ведь все просто - "Сталин злой" (с)

 

Поделиться сообщением


Ссылка на сообщение
Поделиться на других сайтах

Бурлаков, про которого пишет Прохоров - скорее всего, этот:

Бурлаков Леонид Яковлевич

Родился в 1897 г., г. Бугульма; русский; член ВКП(б); нач. отдела в центральной разведшколе, разведотдел Тихоокеанского флота, штаб. Проживал: Московская обл., ст. Сходня..
Арестован 2 сентября 1938 г.
Приговорен: Особым отделом НКВД Тихоокеанского флота 4 декабря 1940 г., обв.: 58-1б, 58-7, 58-8, 58-9, 58-11..
Приговор: дело прекращено за недостаточностью улик.

Вот тут пишут не без ошибок (опять "пленные китайские офицеры" появляются), но совершенно без связи с "делом Чжан Цзолиня":

Цитата

В 1925 году он снова работает с Салнынем, служит у него курьером. 24 сентября, по несчастливой случайности, его и еще двух товарищей — Матвеева и Власенко — арестовывает полиция на ст. Пограничная, да еще с грузом взрывчатки для «Гришки», обнаруженной в двух чемоданах. Бурлакову удалось бежать (недаром китайцы прозвали его «летающим человеком» — т.е. беглецом). Но по пути он неудачно обратился за помощью к русскому стрелочнику, который оказался бывшим белогвардейцем. Тот сдал беглеца властям. Снова допросы, пытки. Советская разведка поддерживала с ним связь, в частности, через резидента Разведупра в Харбине «Марка» — Власа Рахманина и пыталась его освободить. Летом 1926 года китайский суд приговорил его к 9 годам каторжной тюрьмы. Почти пять лет его держали в Мукденской тюрьме в одиночке, в кандалах — чтобы не убежал. В 1929 году его попытались выкупить — но неудачно. За большую взятку удалось лишь освободить арестанта от кандалов. И только 14 апреля 1930 года Бурлакова и еще двоих арестованных из числа советских граждан обменяли на пятерых пленных китайских офицеров, взятых во время конфликта на КВЖД.

Мотивов для уничтожения Чжан Цзолиня у СССР пока не просматривается, но вот тут живописуют мытарства Бурлакова в китайской тюрьме:

Цитата

 

С 1925 года Леонид Яковлевич вновь поступает в распоряжение своего наставника еще по Владивостоку – Салныня Х.И., работающего в Китае под именем американского бизнесмена Осипа Лауберга. Под его руководством Бурлаков  осуществлял мероприятия по переброске оружия для снабжения Кантонской армии.

В это время обстановка в этой стране чрезвычайно усложнилась. Маньчжурский «Большой Генерал» — Чжан Цзолин фактически захватил власть в Пекине и проводил открытую антисоветскую политику, опираясь на японскую помощь. Советское руководство после ряда безуспешных попыток решения вопросов на политическом уровне приняло решение о его ликвидации.  При этом было использовано то обстоятельство, что последний вел секретные переговоры с американскими представителями, что предполагалось довести до японского руководства с целью максимально нейтрализовать возможные отрицательные последствия в случае проведения операции.

Разработанный Салнынем («Гришкой») первоначальный план предполагал ликвидацию Чжан Цзолиня взрывом мощной мины в его дворце в Мукдене. Пронести мину во дворец, установить ее в апартаментах маршала и поставить часовой механизм на ночное время должны были два брата Бурлакова, входившие в состав оркестра предполагавшегося концерта для маршала. Переправить все необходимое для операции должен был сам Леонид Яковлевич. Причем, взрывчатка должна быть доставлена им только до станции «Гродеково» с советской стороны.

Однако из Центра поступила команда «максимально ускорить дело». Это привело к ненужной в такой ситуации спешке, непроработке многих сопутствующих деталей и завершилось провалом. Бурлаков с документами на имя Ивана Яковлевича Шугина 24 сентября 1925 года прибыл на станцию «Пограничная», где предполагалась передача мины агенту Медведеву, служившему в полиции КВЖД.

Как было установлено позднее, последний уже находился под наблюдением спецслужб Чжан Цзолиня,  и его контакт с одним из советских пассажиров был отфиксирован. Местная полиция получила приказ на досмотр всех вещей в вагоне. В результате обыска были найдены два чемодана со взрывчаткой и большими суммами в долларах и японских иенах. «Шугин», Медведев и его помощник Власенко были задержаны.

Во время доставки в участок Бурлакову удалось сбежать (китайцы дали ему прозвище «летающий человек»). Пытаясь скрыться от преследования, он обратился за помощью к русскому стрелочнику. Последний был бывшим белогвардейцем и сдал беглеца властям.

До этапирования в Мукден Бурлаков провел две недели в харбинской тюрьме, где получил заделанную в пуговицу инструкцию, в соответствии с которой выдавал себя за члена белобандитской организации, мстящего большевикам за убийство отца. Взрывчатка якобы должна была быть использована в районе Забайкалья для подрыва полотна железной дороги и её предполагалось перевезти  через Китай транзитом по КВЖД.

Из Харбина Бурлаков был переведен в мукденскую тюрьму, где допросы и пытки продолжались. Летом 1926 года он был судом приговорен к 9 годам каторжной тюрьмы. Почти 5 лет его держали в одиночке, в кандалах. Руководство разведки не оставляло попыток освобождения своего сотрудника. В 1929 году путем различных комбинаций его попытались выкупить – но неудачно. За большую взятку удалось лишь освободить арестанта от кандалов. Предпринимались и попытки организации побега. Так, по одному из вариантов с внешней стороны тюрьмы через стену должна была быть переброшена веревка. Бурлаков с товарищами должны были под благовидным предлогом выйти из камеры во двор и  выбить косяк одного из окон. Эта часть «внутренней» подготовки была проведена безупречно. Но за два дня до оговоренного срока побега им была передана веревка с кошкой и сообщением, что стену им придется преодолевать самим. Вся предыдущая подготовка пошла насмарку.

Посещения в тюрьме на Бурлакова не распространялись, так как он, в соответствии со своими показаниями, старался держать себя как белогвардеец. И ему это удалось, потому что сидевшие здесь белые эмигранты относились к нему с доверием. Кроме того, ему значительно позволило «повысить свой статус» умение разбираться в часовых механизмах. Зачастую ремонт часов замещал ему наличие денег.

И только 14 апреля 1930 года Бурлакова, Медведева и Власенко обменяли на пятерых пленных китайских офицеров, взятых во время конфликта на КВЖД.

 

Выделил несколько предложений - с одной стороны, логично, что СССР пытался снабжать НРА. С другой - какая такая антисоветская политика Чжан Цзолиня в 1926 г. могла вызвать острейшую необходимость в его ликвидации советскими спецслужбами?

 

Поделиться сообщением


Ссылка на сообщение
Поделиться на других сайтах

Правда, по первой ссылке в главе о Салныне - самый дикий бред о его участии в конфликте на КВЖД и ликвидации Чжан Цзолиня - детали отсутствуют, как во всех прочих писаниях на эту тему.

Т.е. автор "тут помнит - там не помнит" (с)

Ну и на всякий случай - слова "летающий человек" в смысле "беглец" в китайском языке нет.

"Летающий человек" (飞人) - это, пардон, в современной масс-культуре вот такое вот чудо:

2019-07-25t071213z_2110252136_rc1489756b

Причем тут похождения Бурлакова и за что он попал в китайскую тюрьму, мы, видимо, из подобного рода писаний так и не узнаем.

Поделиться сообщением


Ссылка на сообщение
Поделиться на других сайтах

Вот тут опять пишут об аресте Бурлакова, но без связи с Чжан Цзолинем - тут он выполняет более реалистичную задачу поставок для КПК:

Цитата

В 1926 году Салнынь привлекает своего протеже к проведению по заданию советского руководства важной спецоперации на территории Маньчжурии в интересах компартии Китая. Задание, увы, осуществить не удалось. Один из членов группы Салныня оказался, скажем так, не на высоте, попал под подозрение. Наши агенты были арестованы спецслужбами «милитариста» Чжан Цзолиня. Бурлакова судили, заковали в кандалы. Не раз он подвергался пыткам, но никого и не выдал. Центр предпринимал всяческие усилия, чтобы вызволить чекиста, но сделать это удалось только спустя пять лет, когда в ходе конфликта на КВЖД в плен попали пятеро чанкайшистских офицеров, на которых и удалось обменять Бурлакова. 

Опять "пять плененных на КВЖД офицеров" - откуда?

Что могли обменять на каких-то китайцев - это не вопрос. Всегда были задержанные органами ОГПУ китайцы. Но кто они были и по какому поводу задержаны - неизвестно. Как и неизвестно - были ли они офицерами НРА или же армии обороны Дунбэя, или вообще не было офицерами...

 

Поделиться сообщением


Ссылка на сообщение
Поделиться на других сайтах

Пожалуйста, войдите для комментирования

Вы сможете оставить комментарий после входа



Войти сейчас

  • Похожие публикации

    • Моллеров Н.М. Революционные события и Гражданская война в «урянхайском измерении» (1917-1921 гг.) //Великая революция и Гражданская война в России в «восточном измерении»: (Коллективная монография). М.: ИВ РАН, 2020. С. 232-258.
      Автор: Военкомуезд
      Н.М. Моллеров (Кызыл)
      Революционные события и Гражданская война в «урянхайском измерении» (1917-1921 гг.)
      Синьхайская революция в Китае привела в 1911-1912 гг. к свержению Цинской династии и отпадению от государства сначала Внешней Монголии, а затем и Тувы. Внешняя Монголия, получив широкую автономию, вернулась в состав Китая в 1915 г., а Тува, принявшая покровительство России, стала полунезависимой территорией, которая накануне Октябрьской революции в России была близка к тому, чтобы стать частью Российской империи. Но последний шаг – принятие тувинцами российского подданства – сделан не был [1].
      В целом можно отметить, что в условиях российского протектората в Туве началось некоторое экономическое оживление. Этому способствовали освобождение от албана (имперского налога) и долгов Китаю, сравнительно высокие урожаи сельскохозяйственных культур, воздействие на тувинскую, в основном натуральную, экономику рыночных отношений, улучшение транспортных условий и т. п. Шло расширение русско-тувинских торговых связей. Принимались меры по снижению цен на ввозимые товары. Укреплялась экономическая связь Тувы с соседними сибирскими районами, особенно с Минусинским краем. Все /232/ это не подтверждает господствовавшее в советском тувиноведении мнение об ухудшении в Туве экономической ситуации накануне революционных событий 1917-1921 гг. Напротив, социально-политическая и экономическая ситуация в Туве в 1914-1917 гг., по сравнению с предшествующим десятилетием, заметно улучшилась. Она была в целом стабильной и имела положительную динамику развития. По каналам политических, экономических и культурных связей Тува (особенно ее русское население) была прочно втянута в орбиту разностороннего влияния России [2].
      Обострение социально-политического положения в крае с 1917 г. стало главным образом результатом влияния революционных событий в России. В конце 1917 г. в центральных районах Тувы среди русского населения развернулась борьба местных большевиков и их сторонников за передачу власти в крае Советам. Противоборствующие стороны пытались привлечь на свою сторону тувинцев, однако сделать этого им не удалось. Вскоре краевая Советская власть признала и в договорном порядке закрепила право тушинского народа на самоопределение. Заключение договора о самоопределении, взаимопомощи и дружбе от 16 июня 1918 г. позволяло большевикам рассчитывать на массовую поддержку тувинцев в сохранении Советской власти в крае, но, как показали последующие события, эти надежды во многом не оправдались.
      Охватившая Россию Гражданская война в 1918 г. распространилась и на Туву. Пришедшее к власти летом 1918 г. Сибирское Временное правительство и его новый краевой орган в Туве аннулировали право тувинцев на самостоятельное развитие и проводили жесткую и непопулярную национальную политику. В комплексе внешнеполитических задач Советского государства «важное место отводилось подрыву и разрушению колониальной периферии (“тыла”) империализма с помощью национально-освободительных революций» [3]. Китай, Монголия и Тува представляли собой в этом плане широкое поле деятельности для революционной работы большевиков. Вместе с тем нельзя сказать, что первые шаги НКИД РСФСР в отношении названных стран отличались продуманностью и эффективностью. В первую очередь это касается опрометчивого заявления об отмене пакета «восточных» договоров царского правительства. Жертвой такой политики на китайско-монгольско-урянхайском направлении стала «кяхтинская система» /233/ (соглашения 1913-1915 гг.), гарантировавшая автономный статус Внешней Монголии. Ее подрыв также сделал уязвимым для внешней агрессии бывший российский протекторат – Урянхайский край.
      Китай и Япония поначалу придерживались прежних договоров, но уже в 1918 г. договорились об участии Китая в военной интервенции против Советской России. В соответствии с заключенными соглашениями, «китайские милитаристы обязались ввести свои войска в автономную Внешнюю Монголию и, опираясь на нее, начать наступление, ...чтобы отрезать Дальний Восток от Советской России» [4]. В сентябре 1918 г. в Ургу вступил отряд чахар (одного из племен Внутренней Монголии) численностью в 500 человек. Вслед за китайской оккупацией Монголии в Туву были введены монгольский и китайский военные отряды. Это дало толчок заранее подготовленному вооруженному выступлению тувинцев в долине р. Хемчик. В январе 1919 г. Ян Ши-чао был назначен «специальным комиссаром Китайской республики по Урянхайским делам» [5]. В Туве его активно поддержали хемчикские нойоны Монгуш Буян-Бадыргы [6] и Куулар Чимба [7]. В начальный период иностранной оккупации в Туве начались массовые погромы российских поселенцев (русских, хакасов, татар и др.), которые на время прекратились с приходом в край по Усинскому тракту партизанской армии А. Д. Кравченко и П.Е. Щетинкина (июль – сентябрь 1919 г.).
      Прибытие в край довольно сильной партизанской группировки насторожило монгольских и китайских интервентов. 18 июля 1919 г. партизаны захватили Белоцарск (ныне Кызыл). Монгольский отряд занял нейтральную позицию. Китайский оккупационный отряд находился далеко на западе. Партизан преследовал большой карательный отряд под командованием есаула Г. К. Болотова. В конце августа 1919г. он вступил на территорию Тувы и 29 августа занял Кызыл. Партизаны провели ложное отступление и в ночь на 30 августа обрушились на белогвардейцев. Охватив город полукольцом, они прижали их к реке. В ходе ожесточенного боя бологовцы были полностью разгромлены. Большая их часть утонула в водах Енисея. Лишь две сотни белогвардейцев спаслись. Общие потери белых в живой силе составили 1500 убитых. Три сотни принудительно мобилизованных новобранцев, не желая воевать, сдались в плен. Белоцарский бой был самым крупным и кровопролитным сражением за весь период Гражданской войны /234/ в Туве. Пополнившись продовольствием, трофейными боеприпасами, оружием и живой силой, сибирские партизаны вернулись в Минусинский край, где продолжили войну с колчаковцами. Тува вновь оказалась во власти интервентов.
      Для монголов, как разделенной нации, большое значение имел лозунг «собирания» монгольских племен и территорий в одно государство. Возникнув в 1911 г. как национальное движение, панмонголизм с тех пор последовательно и настойчиво ставил своей целью присоединение Тувы к Монголии. Объявленный царским правительством протекторат над Тувой монголы никогда не считали непреодолимым препятствием для этого. Теперь же, после отказа Советской России от прежних договоров, и вовсе действовали открыто. После ухода из Тувы партизанской армии А.Д. Кравченко и П.Е.Щетинкина в начале сентября 1919 г. монголы установили здесь военно-оккупационный режим и осуществляли фактическую власть, В ее осуществлении они опирались на авторитет амбын-нойона Тувы Соднам-Бальчира [8] и правителей Салчакского и Тоджинского хошунов. Монголы притесняли и облагали поборами русское и тувинское население, закрывали глаза на погромы русских населенных пунктов местным бандитствующим элементом. Вопиющим нарушением международного права было выдвижение монгольским командованием жесткого требования о депортации русского населения с левобережья Енисея на правый берег в течение 45 дней. Только ценой унижений и обещаний принять монгольское подданство выборным (делегатам) от населения русских поселков удалось добиться отсрочки исполнения этого приказа.
      Советское правительство в июне 1919 г. направило обращение к правительству автономной Монголии и монгольскому народу, в котором подчеркивало, что «в отмену соглашения 1913 г. Монголия, как независимая страна, имеет право непосредственно сноситься со всеми другими народами без всякой опеки со стороны Пекина и Петрограда» [9]. В документе совершенно не учитывалось, что, лишившись в лице российского государства покровителя, Монголия, а затем и Тува уже стали объектами для вмешательства со стороны Китая и стоявшей за ним Японии (члена Антанты), что сама Монголия возобновила попытки присоединить к себе Туву.
      В октябре 1919г. китайским правительством в Ургу был направлен генерал Сюй Шучжэн с военным отрядом, который аннулировал трех-/235/-стороннюю конвенцию от 7 июня 1913 г. о предоставлении автономного статуса Монголии [10]. После упразднения автономии Внешней Монголии монгольский отряд в Туве перешел в подчинение китайского комиссара. Вскоре после этого была предпринята попытка захватить в пределах Советской России с. Усинское. На территории бывшего российского протектората Тувы недалеко от этого района были уничтожены пос. Гагуль и ряд заимок в верховьях р. Уюк. Проживавшее там русское и хакасское население в большинстве своем было вырезано. В оккупированной китайским отрядом долине р. Улуг-Хем были стерты с лица земли все поселения проживавших там хакасов. Между тем Советская Россия, скованная Гражданской войной, помочь российским переселенцам в Туве ничем не могла.
      До 1920 г. внимание советского правительства было сконцентрировано на тех регионах Сибири и Дальнего Востока, где решалась судьба Гражданской войны. Тува к ним не принадлежала. Советская власть Енисейской губернии, как и царская в период протектората, продолжала формально числить Туву в своем ведении, не распространяя на нее свои действия. Так, в сводке Красноярской Губернской Чрезвычайной Комиссии за период с 14 марта по 1 апреля 1920 г. отмечалось, что «губерния разделена на 5 уездов: Красноярский, Ачинский, Канский, Енисейский и 3 края: Туруханский, Усинский и Урянхайский... Ввиду политической неопределенности Усинско-Урянхайского края, [к] формированию милиции еще не преступлено» [11].
      Только весной 1920 г. советское правительство вновь обратило внимание на острую обстановку в Урянхае. 16-18 мая 1920 г. в тувинском пос. Баян-Кол состоялись переговоры Ян Шичао и командира монгольского отряда Чамзрына (Жамцарано) с советским представителем А. И. Кашниковым [12], по итогам которых Тува признавалась нейтральной зоной, а в русских поселках края допускалась организация ревкомов. Но достигнутые договоренности на уровне правительств Китая и Советской России закреплены не были, так и оставшись на бумаге. Анализируя создавшуюся в Туве ситуацию, А. И. Кашников пришел к мысли, что решить острый «урянхайский вопрос» раз и навсегда может только создание ту винского государства. Он был не единственным советским деятелем, который так думал. Но, забегая вперед, отметим: дальнейшие события показали, что и после создания тувинского го-/236/-сударства в 1921 г. этот вопрос на протяжении двух десятилетий продолжал оставаться предметом дипломатических переговоров СССР с Монголией и Китаем.
      В конце июля 1920 г., в связи с поражением прояпонской партии в Китае и усилением освободительного движения в Монголии, монгольский отряд оставил Туву. Но его уход свидетельствовал не об отказе панмонголистов от присоединения Тувы, а о смене способа достижения цели, о переводе его в плоскость дипломатических переговоров с Советской Россией. Глава делегации монгольских революционеров С. Данзан во время переговоров 17 августа 1920 г. в Иркутске с уполномоченным по иностранным делам в Сибири и на Дальнем Востоке Ф. И. Талоном интересовался позицией Советской России по «урянхайскому вопросу» [13]. В Москве в беседах монгольских представителей с Г. В. Чичериным этот вопрос ставился вновь. Учитывая, что будущее самой Монголии, ввиду позиции Китая еще неясно, глава НКИД обдумывал иную формулу отношений сторон к «урянхайскому вопросу», ставя его в зависимость от решения «монгольского вопроса» [14].
      Большинство деятелей Коминтерна, рассматривая Китай в качестве перспективной зоны распространения мировой революции, исходили из необходимости всемерно усиливать влияние МНРП на Внутреннюю Монголию и Баргу, а через них – на революционное движение в Китае. С этой целью объединение всех монгольских племен (к которым, без учета тюркского происхождения, относились и тувинцы) признавалось целесообразным [15]. Меньшая часть руководства Коминтерна уже тогда считала, что панмонголизм создавал внутреннюю угрозу революционному единству в Китае [16].
      Вопросами текущей политики по отношению к Туве также занимались общесибирские органы власти. Характеризуя компетентность Сиббюро ЦК РКП (б) и Сибревкома в восточной политике, уполномоченный НКИД в Сибири и на Дальнем Востоке Ф. И. Гапон отмечал: «Взаимосплетение интересов Востока, с одной стороны, и Советской России, с другой, так сложно, что на тонкость, умелость революционной работы должно быть обращено особое внимание. Солидной постановке этого дела партийными центрами Сибири не только не уделяется внимания, но в практической плоскости этот вопрос вообще не ставится» [17]. Справедливость этого высказывания находит подтверждение /237/ в практической деятельности Сиббюро ЦК РКП (б) и Сибревкома, позиция которых в «урянхайском вопросе» основывалась не на учете ситуации в регионе, а на общих указаниях Дальневосточного Секретариата Коминтерна (далее – ДВСКИ).
      Ян Шичао, исходя из политики непризнания Китайской Республикой Советской России, пытаясь упрочить свое пошатнувшееся положение из-за революционных событий в Монголии, стал добиваться от русских колонистов замены поселковых советов одним выборным лицом с функциями сельского старосты. Вокруг китайского штаба концентрировались белогвардейцы и часть тувинских нойонов. Раньше царская Россия была соперницей Китая в Туве, но китайский комиссар в своем отношении к белогвардейцам руководствовался принципом «меньшего зла» и намерением ослабить здесь «красных» как наиболее опасного соперника.
      В августе 1920 г. в ранге Особоуполномоченного по делам Урянхайского края и Усинского пограничного округа в Туву был направлен И. Г. Сафьянов [18]. На него возлагалась задача защиты «интересов русских поселенцев в Урянхае и установление дружественных отношений как с местным коренным населением Урянхая, так и с соседней с ним Монголией» [19]. Решением президиума Енисейского губкома РКП (б) И. Г. Сафьянову предписывалось «самое бережное отношение к сойотам (т.е. к тувинцам. – Н.М.) и самое вдумчивое и разумное поведение в отношении монголов и китайских властей» [20]. Практические шаги по решению этих задач он предпринимал, руководствуясь постановлением ВЦИК РСФСР, согласно которому Тува к числу регионов Советской России отнесена не была [21].
      По прибытии в Туву И. Г. Сафьянов вступил в переписку с китайским комиссаром. В письме от 31 августа 1920 г. он уведомил Ян Шичао о своем назначении и предложил ему «по всем делам Усинского Пограничного Округа, а также ... затрагивающим интересы русского населения, проживающего в Урянхае», обращаться к нему. Для выяснения «дальнейших взаимоотношений» он попросил назначить время и место встречи [22]. Что касается Ян Шичао, то появление в Туве советского представителя, ввиду отсутствия дипломатических отношений между Советской Россией и Китаем, было им воспринято настороженно. Этим во многом объясняется избранная Ян Шичао /238/ тактика: вести дипломатическую переписку, уклоняясь под разными предлогами от встреч и переговоров.
      Сиббюро ЦК РКП (б) в документе «Об условиях, постановке и задачах революционной работы на Дальнем Востоке» от 16 сентября 1920 г. определило: «...пока край не занят китайскими войсками (видимо, отряд Ян Шичао в качестве серьезной силы не воспринимался. – Н.М.), ...должны быть приняты немедленно же меры по установлению тесного контакта с урянхами и изоляции их от китайцев» [23]. Далее говорилось о том, что «край будет присоединен к Монголии», в которой «урянхайцам должна быть предоставлена полная свобода самоуправления... [и] немедленно убраны русские административные учреждения по управлению краем» [24]. Центральным пунктом данного документа, несомненно, было указание на незамедлительное принятие мер по установлению связей с тувинцами и изоляции их от китайцев. Мнение тувинцев по вопросу о вхождении (невхождении) в состав Монголии совершенно не учитывалось. Намерение упразднить в Туве русскую краевую власть (царскую или колчаковскую) запоздало, поскольку ее там давно уже не было, а восстанавливаемые советы свою юрисдикцию на тувинское население не распространяли. Этот план Сиббюро был одобрен Политбюро ЦК РКП (б) и долгое время определял политику Советского государства в отношении Урянхайского края и русской крестьянской колонии в нем.
      18 сентября 1920 г. Ян Шичао на первое письмо И. Г. Сафьянова ответил, что его назначением доволен, и принес свои извинения в связи с тем, что вынужден отказаться от переговоров по делам Уряпхая, как подлежащим исключительному ведению правительства [25]. На это И. Г. Сафьянов в письме от 23 сентября 1921 г. пояснил, что он переговоры межгосударственного уровня не предлагает, а собирается «поговорить по вопросам чисто местного характера». «Являясь представителем РСФСР, гражданами которой пожелало быть и все русское население в Урянхае, – пояснил он, – я должен встать на защиту его интересов...» Далее он сообщил, что с целью наладить «добрососедские отношения с урянхами» решил пригласить их представителей на съезд «и вместе с ними обсудить все вопросы, касающиеся обеих народностей в их совместной жизни» [26], и предложил Ян Шичао принять участие в переговорах. /239/
      Одновременно И. Г. Сафьянов отправил еще два официальных письма. В письме тувинскому нойону Даа хошуна Буяну-Бадыргы он сообщил, что направлен в Туву в качестве представителя РСФСР «для защиты интересов русского населения Урянхая» и для переговоров с ним и другими представителями тувинского народа «о дальнейшей совместной жизни». Он уведомил нойона, что «для выяснения создавшегося положения» провел съезд русского населения, а теперь предлагал созвать тувинский съезд [27]. Второе письмо И. Г. Сафьянов направил в Сибревком (Омск). В нем говорилось о политическом положении в Туве, в частности об избрании на X съезде русского населения (16-20 сентября) краевой Советской власти, начале работы по выборам поселковых советов и доброжелательном отношении к проводимой работе тувинского населения. Монгольский отряд, писал он, покинул Туву, а китайский – ограничивает свое влияние районом торговли китайских купцов – долиной р. Хемчик [28].
      28 сентября 1920 г. Енгубревком РКП (б) на своем заседании заслушал доклад о ситуации в Туве. В принятой по нему резолюции говорилось: «Отношение к Сафьянову со стороны сойотов очень хорошее. Линия поведения, намеченная Сафьяновым, следующая: организовать, объединить местные Ревкомы, создать руководящий орган “Краевую власть” по образцу буферного государства»[29]. В протоколе заседания также отмечалось: «Отношения между урянхами и монголами – с одной стороны, китайцами – с другой, неприязненные и, опираясь на эти неприязненные отношения, можно было бы путем организации русского населения вокруг идеи Сов[етской] власти вышибить влияние китайское из Урянхайского края» [30].
      В телеграфном ответе на письмо И.Г. Сафьянова председатель Сиббюро ЦК РКП (б) и Сибревкома И. Н. Смирнов [31] 2 октября 1920 г. сообщил, что «Сиббюро имело суждение об Урянхайском крае» и вынесло решение: «Советская Россия не намерена и не делает никаких шагов к обязательному присоединению к себе Урянхайского края». Но так как он граничит с Монголией, то, с учетом созданных в русской колонии советов, «может и должен служить проводником освободительных идей в Монголии и Китае». В связи с этим, сообщал И. Н. Смирнов, декреты Советской России здесь не должны иметь обязательной силы, хотя организация власти по типу советов, «как агитация действием», /240/ желательна. В практической работе он предписывал пока «ограничиться» двумя направлениями: культурно-просветительным и торговым [32]. Как видно из ответа. Сиббюро ЦК РКП (б) настраивало сторонников Советской власти в Туве на кропотливую революционную культурно-просветительную работу. Учитывая заграничное положение Тувы (пока с неясным статусом) и задачи колонистов по ведению революционной агитации в отношении к Монголии и Китаю, от санкционирования решений краевого съезда оно уклонилось. Напротив, чтобы отвести от Советской России обвинения со стороны других государств в продолжение колониальной политики, русской колонии было предложено не считать декреты Советской власти для себя обязательными. В этом прослеживается попытка вполне оправдавшую себя с Дальневосточной Республикой (ДВР) «буферную» тактику применить в Туве, где она не являлась ни актуальной, ни эффективной. О том, как И.Г. Сафьянову держаться в отношении китайского военного отряда в Туве, Сиббюро ЦК РКП (б) никаких инструкций не давало, видимо полагая, что на месте виднее.
      5 октября 1920 г. И. Г. Сафьянов уведомил Ян Шичао, что урянхайский съезд созывается 25 октября 1920 г. в местности Суг-Бажи, но из полученного ответа убедился, что китайский комиссар контактов по-прежнему избегает. В письме от 18 октября 1920 г. И. Г. Сафьянов вновь указал на крайнюю необходимость переговоров, теперь уже по назревшему вопросу о недопустимом поведении китайских солдат в русских поселках. Дело в том, что 14 октября 1920 г. они застрелили председателя Атамановского сельсовета А. Сниткина и арестовали двух русских граждан, отказавшихся выполнить их незаконные требования. В ответ на это местная поселковая власть арестовала трех китайских солдат, творивших бесчинства и произвол. «Как видите, дело зашло слишком далеко, – писал И. Г. Сафьянов, – и я еще раз обращаюсь к Вам с предложением возможно скорее приехать сюда, чтобы совместно со мной обсудить и разобрать это печальное и неприятное происшествие. Предупреждаю, что если Вы и сейчас уклонитесь от переговоров и откажитесь приехать, то я вынужден буду прервать с Вами всякие сношения, сообщить об этом нашему Правительству, и затем приму соответствующие меры к охране русских поселков и вообще к охране наших интересов в Урянхае». Сафьянов также предлагал /241/ во время встречи обменяться арестованными пленными [33]. В течение октября между китайским и советским представителями в Туве велась переписка по инциденту в Атамановке. Письмом от 26 октября 1920 г. Ян Шичао уже в который раз. ссылаясь на нездоровье, от встречи уклонился и предложил ограничиться обменом пленными [34]. Между тем начатая И.Г. Сафьяновым переписка с тувинскими нойонами не могла не вызвать беспокойства китайского комиссара. Он, в свою очередь, оказал давление на тувинских правителей и сорвал созыв намеченного съезда.
      Из вышеизложенного явствует, что китайский комиссар Ян Шичао всеми силами пытался удержаться в Туве. Революционное правительство Монголии поставило перед Советским правительством вопрос о включении Тувы в состав Внешней Монголии. НКИД РСФСР, учитывая в первую очередь «китайский фактор» как наиболее весомый, занимал по нему' нейтрально-осторожную линию. Большинство деятелей Коминтерна и общесибирские партийные и советские органы в своих решениях по Туве, как правило, исходили из целесообразности ее объединения с революционной Монголией. Практические шаги И.Г. Сафьянова, представлявшего в то время в Туве Сибревком и Сиббюро ЦК РКП (б), были направлены на вовлечение представителя Китая в Туве в переговорный процесс о судьбе края и его населения, установление с той же целью контактов с влиятельными фигурами тувинского общества и местными советскими активистами. Однако китайский комиссар и находившиеся под его влиянием тувинские нойоны от встреч и обсуждений данной проблемы под разными предлогами уклонялись.
      Концентрация антисоветских сил вокруг китайского штаба все более усиливалась. В конце октября 1920 г. отряд белогвардейцев корнета С.И. Шмакова перерезал дорогу, соединяющую Туву с Усинским краем. Водный путь вниз по Енисею в направлении на Минусинск хорошо простреливался с левого берега. Местные партизаны и сотрудники советского представительства в Туве оказались в окружении. Ситуация для них становилась все более напряженной [35]. 28 октября 1920 г. И. Г. Сафьянов решил в сопровождении охраны выехать в местность Оттук-Даш, куда из района Шагаан-Арыга выдвинулся китайский отряд под командованием Линчана и, как ожидалось, должен был прибыть Ян Шичао. Но переговоры не состоялись. /242/
      На рассвете 29 октября 1920 г. китайские солдаты и мобилизованные тувинцы окружили советскую делегацию. Против 75 красноармейцев охраны выступил многочисленный и прекрасно вооруженный отряд. В течение целого дня шла перестрелка. Лишь с наступлением темноты окруженным удалось прорвать кольцо и отступить в Атамановку. В этом бою охрана И. Г. Сафьянова потеряла несколько человек убитыми, а китайско-тувинский отряд понес серьезные потери (до 300 человек убитыми и ранеными) и отступил на место прежней дислокации. Попытка Ян Шичао обеспечить себе в Туве безраздельное господство провалилась [36].
      Инцидент на Оттук-Даше стал поворотным пунктом в политической жизни Тувы. Неудача китайцев окончательно подорвала их авторитет среди коренного населения края и лишила поддержки немногих, хотя и влиятельных, сторонников из числа хемчикских нойонов. Непозволительное в международной практике нападение на дипломатического представителя (в данном случае – РСФСР), совершенное китайской стороной, а также исходящая из китайского лагеря угроза уничтожения населенных пунктов русской колонии дали Советской России законный повод для ввода на территорию Тувы военных частей.
      И.Г. Сафьянов поначалу допускал присоединение Тувы к Советской России. Он считал, что этот шаг «не создаст... никакого осложнения в наших отношениях с Китаем и Монголией, где сейчас с новой силой загорается революционный пожар, где занятые собственной борьбой очень мало думают об ограблении Урянхая…» [37]. Теперь, когда вопрос о вводе в Туву советских войск стоял особенно остро, он, не колеблясь, поставил его перед Енгубкомом и Сибревкомом. 13 ноября 1920 г. И.Г. Сафьянов направил в Омск телеграмму: «Белые банды, выгоняемые из северной Монголии зимними холодами и голодом, намереваются захватить Урянхай. Шайки местных белобандитов, скрывающиеся в тайге, узнав это, вышли и грабят поселки, захватывают советских работников, терроризируют население. Всякая мирная работа парализована ими... Теперь положение еще более ухудшилось, русскому населению Урянхая, сочувствующему советской власти, грозит полное истребление. Требую от вас немедленной помощи. Необходимо сейчас же ввести в Урянхай регулярные отряды. Стоящие в Усинском войска боятся нарушения международных прав. Ничего /243/ они уже не нарушат. С другой стороны совершено нападение на вашего представителя...» [38]
      В тот же день председатель Сибревкома И.Н. Смирнов продиктовал по прямому проводу сообщение для В.И. Ленина (копия – Г.В. Чичерину), в котором обрисовал ситуацию в Туве. На основании данных, полученных от него 15 ноября 1920 г., Политбюро ЦК РКП (б) рассматривало вопрос о военной помощи Туве. Решение о вводе в край советских войск было принято, но выполнялось медленно. Еще в течение месяца И. Г. Сафьянову приходилось посылать тревожные сигналы в высокие советские и военные инстанции. В декабре 1920 г. в край был введен советский экспедиционный отряд в 300 штыков. В начале 1921 г. вошли и рассредоточились по населенным пунктам два батальона 190-го полка внутренней службы. В с. Усинском «в ближайшем резерве» был расквартирован Енисейский полк [39].
      Ввод советских войск крайне обеспокоил китайского комиссара в Туве. На его запрос от 31 декабря 1920 г. о причине их ввода в Туву И. Г. Сафьянов письменно ответил, что русским колонистам и тяготеющим к Советской России тувинцам грозит опасность «быть вырезанными» [40]. Он вновь предложил Ян Шичао провести в Белоцарске 15 января 1921 г. переговоры о дальнейшей судьбе Тувы. Но даже в такой ситуации китайский представитель предпочел избежать встречи [41].
      Еще в первых числах декабря 1920 г. в адрес командования военной части в с. Усинском пришло письмо от заведующего сумоном Маады Лопсан-Осура [42], в котором он сообщал: «Хотя вследствие недоразумения. .. вышла стычка на Оттук-Даше (напомним, что в ней на стороне китайцев участвовали мобилизованные тувинцы. – Н.М.), но отношения наши остались добрососедскими ... Если русские военные отряды не будут отведены на старые места, Ян Шичао намерен произвести дополнительную мобилизацию урянхов, которая для нас тяжела и нежелательна» [43]. Полученное сообщение 4 декабря 1920 г. было передано в высокие военные ведомства в Иркутске (Реввоенсовет 5-й армии), Омске, Чите и, по-видимому, повлияло на решение о дополнительном вводе советских войск в Туву. Тревожный сигнал достиг Москвы.
      На пленуме ЦК РКП (б), проходившем 4 января 1921 г. под председательством В. И. Ленина, вновь обсуждался вопрос «Об Урянхайском крае». Принятое на нем постановление гласило: «Признавая /244/ формальные права Китайской Республики над Урянхайским краем, принять меры для борьбы с находящимися там белогвардейскими каппелевскими отрядами и оказать содействие местному крестьянскому населению...» [44]. Вскоре в Туву были дополнительно введены подразделения 352 и 440 полков 5-й Красной Армии и направлены инструкторы в русские поселки для организации там ревкомов.
      Ян Шичао, приведший ситуацию в Туве к обострению, вскоре был отозван пекинским правительством, но прибывший на его место новый военный комиссар Ман Шани продолжал придерживаться союза с белогвардейцами. Вокруг его штаба, по сообщению от командования советской воинской части в с. Усинское от 1 февраля 1921 г., сосредоточились до 160 противников Советской власти [45]. А между тем захватом Урги Р.Ф.Унгерном фон Штернбергом в феврале 1921 г., изгнанием китайцев из Монголии их отряд в Туве был поставлен в условия изоляции, и шансы Китая закрепиться в крае стали ничтожно малыми.
      Повышение интереса Советской России к Туве было также связано с перемещением театра военных действий на территорию Монголии и постановкой «урянхайского вопроса» – теперь уже революционными панмонголистами и их сторонниками в России. 2 марта 1921 г. Б.З. Шумяцкий [46] с И.Н. Смирновым продиктовали по прямому проводу для Г.В. Чичерина записку, в которой внесли предложение включить в состав Монголии Урянхайский край (Туву). Они считали, что монгольской революционной партии это прибавит сил для осуществления переворота во всей Монголии. А Тува может «в любой момент ... пойти на отделение от Монголии, если ее международное положение станет складываться не в нашу пользу» [47]. По этому плану Тува должна была без учета воли тувинского народа войти в состав революционной Монголии. Механизм же ее выхода из монгольского государства на случай неудачного исхода революции в Китае продуман не был. Тем не менее, как показывают дальнейшие события в Туве и Монголии, соавторы этого плана получили на его реализацию «добро». Так, когда 13 марта 1921 г. в г. Троицкосавске было сформировано Временное народное правительство Монголии из семи человек, в его составе одно место было зарезервировано за Урянхаем [48].
      Барон Р.Ф.Унгерн фон Штернберг, укрепившись в Монголии, пытался превратить ее и соседний Урянхайский край в плацдарм для /245/ наступления на Советскую Россию. Между тем советское правительство, понимая это, вовсе не стремилось наводнить Туву войсками. С белогвардейскими отрядами успешно воевали главным образом местные русские партизаны, возглавляемые С.К. Кочетовым, а с китайцами – тувинские повстанцы, которые первое время руководствовались указаниями из Монголии. Позднее, в конце 1920-х гг., один из первых руководителей тувинского государства Куулар Дондук [49] вспоминал, что при Р.Ф.Унгерне фон Штернберге в Урге было созвано совещание монгольских князей, которое вынесло решение о разгроме китайского отряда в Туве [50]. В первых числах марта 1921 г. в результате внезапного ночного нападения тувинских повстанцев на китайцев в районе Даг-Ужу он был уничтожен.
      18 марта Б.З. Шумяцкий телеграфировал И.Г. Сафьянову: «По линии Коминтерна предлагается вам немедленно организовать урянхайскую нар[одно-] революционную] партию и народ[н]о-революционное правительство Урянхая... Примите все меры, чтобы организация правительства и нар[одно-] рев[олюционной] партии были осуществлены в самый краткий срок и чтобы они декларировали объединение с Монголией в лице создавшегося в Маймачене Центрального Правительства ...Вы назначаетесь ... с полномочиями Реввоенсовета армии 5 и особыми полномочиями от Секретариата (т.е. Дальневосточного секретариата Коминтерна. – Я.М.)» [51]. Однако И. Г. Сафьянов не поддерживал предложенный Шумяцким и Смирновым план, особенно ту его часть, где говорилось о декларировании тувинским правительством объединения Тувы с Монголией.
      21 мая 1921 г. Р.Ф. Унгерн фон Штернберг издал приказ о переходе в подчинение командования его войск всех рассеянных в Сибири белогвардейских отрядов. На урянхайском направлении действовал отряд генерала И. Г. Казанцева [52]. Однако весной 1921 г. он был по частям разгромлен и рассеян партизанами (Тарлакшинский бой) и хемчик-скими тувинцами [53].
      После нескольких лет вооруженной борьбы наступила мирная передышка, которая позволила И.Г. Сафьянову и его сторонникам активизировать работу по подготовке к съезду представителей тувинских хошунов. Главным пунктом повестки дня должен был стать вопрос о статусе Тувы. В качестве возможных вариантов решения рассматри-/246/-вались вопросы присоединения Тувы к Монголии или России, а также создание самостоятельного тувинского государства. Все варианты имели в Туве своих сторонников и шансы на реализацию.
      Относительно новым для тувинцев представлялся вопрос о создании национального государства. Впервые представители тувинской правящей элиты заговорили об этом (по примеру Монголии) в феврале 1912 г., сразу после освобождения от зависимости Китая. Непременным условием его реализации должно было стать покровительство России. Эту часть плана реализовать удаюсь, когда в 1914 г. над Тувой был объявлен российский протекторат Однако царская Россия вкладывала в форму протектората свое содержание, взяв курс на поэтапное присоединение Тувы. Этому помешали революционные события в России.
      Второй раз попытка решения этого вопроса, как отмечалось выше, осуществлялась с позиций самоопределения тувинского народа в июне 1918 г. И вот после трудного периода Гражданской войны в крае и изгнания из Тувы иностранных интервентов этот вопрос обсуждался снова. Если прежде геополитическая ситуация не давала для его реализации ни малейших шансов, то теперь она, напротив, ей благоприятствовала. Немаловажное значение для ее практического воплощения имели данные И.Г. Сафьяновым гарантии об оказании тувинскому государству многосторонней помощи со стороны Советской России. В лице оставивших китайцев хемчикских нойонов Буяна-Бадыргы и Куулара Чимба, под властью которых находилось большинство населения Тувы, идея государственной самостоятельности получила активных сторонников.
      22 мая 1921 г. И. Г. Сафьянов распространил «Воззвание [ко] всем урянхайским нойонам, всем чиновникам и всему урянхайскому народу», в котором разъяснял свою позицию по вопросу о самоопределении тувинского народа. Он также заверил, что введенные в Туву советские войска не будут навязывать тувинскому народу своих законов и решений [54]. Из текста воззвания явствовало, что сам И. Г. Сафьянов одобряет идею самоопределения Тувы вплоть до образования самостоятельного государства.
      Изменение политической линии представителя Сибревкома в Туве И. Г. Сафьянова работниками ДВСКИ и советских органов власти Сибири было встречено настороженно. 24 мая Сиббюро ЦК РКП (б) /247/ рассмотрело предложение Б.З. Шумяцкого об отзыве из Тувы И. Г. Сафьянова. В принятом постановлении говорилось: «Вопрос об отзыве т. Сафьянова .. .отложить до разрешения вопроса об Урянхайском крае в ЦК». Кроме того, Енисейский губком РКП (б) не согласился с назначением в Туву вместо Сафьянова своего работника, исполнявшего обязанности губернского продовольственного комиссара [55].
      На следующий день Б.З. Шумяцкий отправил на имя И.Г. Сафьянова гневную телеграмму: «Требую от Вас немедленного ответа, почему до сих пор преступно молчите, предлагаю немедленно войти в отношение с урянхайцами и выйти из состояния преступной бездеятельности». Он также ставил Сафьянова в известность, что на днях в Туву прибудет делегация от монгольского народно-революционного правительства и революционной армии во главе с уполномоченным Коминтерна Б. Цивенжаповым [56], директивы которого для И. Г. Сафьянова обязательны [57]. На это в ответной телеграмме 28 мая 1921 г. И. Г. Сафьянов заявил: «...Я и мои сотрудники решили оставить Вашу программу и работать так, как подсказывает нам здравый смысл. Имея мандат Сибревкома, выданный мне [с] согласия Сиббюро, беру всю ответственность на себя, давая отчет [о] нашей работе только товарищу Смирнову» [58].
      14 июня 1921 г. глава НКИД РСФСР Г.В. Чичерин, пытаясь составить более четкое представление о положении в Туве, запросил мнение И.Н. Смирнова по «урянхайскому вопросу» [59]. В основу ответа И.Н. Смирнова было положено постановление, принятое членами Сиббюро ЦК РКП (б) с участием Б.З. Шумяцкого. Он привел сведения о численности в Туве русского населения и советских войск и предложил для осуществления постоянной связи с Урянхаем направить туда представителя НКИД РСФСР из окружения Б.З. Шумяцкого. Также было отмечено, что тувинское население относится к монголам отрицательно, а русское «тяготеет к советской власти». Несмотря на это, Сиббюро ЦК РКП (б) решило: Тува должна войти в состав Монголии, но декларировать это не надо [60].
      16 июня 1921 г. Политбюро ЦК РКП (б) по предложению народного комиссара иностранных дел Г.В. Чичерина с одобрения В.И. Ленина приняло решение о вступлении в Монголию советских войск для ликвидации группировки Р.Ф.Унгерна фон Штернберга. Тем временем «старые» панмонголисты тоже предпринимали попытки подчинить /248/ себе Туву. Так, 17 июня 1921 г. управляющий Цзасакту-хановским аймаком Сорукту ван, назвавшись правителем Урянхая, направил тувинским нойонам Хемчика письмо, в котором под угрозой сурового наказания потребовал вернуть захваченные у «чанчина Гегена» (т.е. генерала на службе у богдо-гегена) И.Г. Казанцева трофеи и служебные бумаги, а также приехать в Монголию для разбирательства [61]. 20 июня 1921 г. он сообщил о идущем восстановлении в Монголии нарушенного китайцами управления (т.е. автономии) и снова выразил возмущение разгромом тувинцами отряда генерала И.Г. Казанцева. Сорукту ван в гневе спрашивал: «Почему вы, несмотря на наши приглашения, не желаете явиться, заставляете ждать, тормозите дело и не о чем не сообщаете нам? ...Если вы не исполните наше предписание, то вам будет плохо» [62]
      Однако монгольский сайт (министр, влиятельный чиновник) этими угрозами ничего не добился. Хемчикские нойоны к тому времени уже были воодушевлены сафьяновским планом самоопределения. 22 июня 1921 г. И. Г. Сафьянов в ответе на адресованное ему письмо Сорукту вана пригласил монгольского сайта на переговоры, предупредив его, что «чинить обиды другому народу мы не дадим и берем его под свое покровительство» [63]. 25-26 июня 1921 г. в Чадане состоялось совещание представителей двух хемчикских хошунов и советской делегации в составе представителей Сибревкома, частей Красной Армии, штаба партизанского отряда и русского населения края, на котором тувинские представители выразили желание создать самостоятельное государство и созвать для его провозглашения Всетувинский съезд. В принятом ими на совещании решении было сказано: «Представителя Советской России просим поддержать нас на этом съезде в нашем желании о самоопределении... Вопросы международного характера будущему центральному органу необходимо решать совместно с представительством Советской России, которое будет являться как бы посредником между тувинским народом и правительствами других стран» [64].
      1 июля 1921 г. в Москве состоялись переговоры наркома иностранных дел РСФСР Г.В. Чичерина с монгольской делегацией в составе Бекзеева (Ц. Жамцарано) и Хорлоо. В ходе переговоров Г.В. Чичерин предложил формулу отношения сторон к «урянхайскому вопросу», в соответствии с которой: Советская Россия от притязаний на Туву /249/ отказывалась, Монголия в перспективе могла рассчитывать на присоединение к ней Тувы, но ввиду неясности ее международного положения вопрос оставался открытым на неопределенное время. Позиция Тувы в это время определенно выявлена еще не была, она никак не комментировалась и во внимание не принималась.
      Между тем Б.З. Шумяцкий попытался еще раз «образумить» своего политического оппонента в Туве. 12 июля 1921 г. он телеграфировал И. Г. Сафьянову: «Если совершите возмутительную и неслыханную в советской, военной и коминтерновской работе угрозу неподчинения в смысле отказа информировать, то вынужден буду дать приказ по военной инстанции в пределах прав, предоставленных мне дисциплинарным уставом Красной Армии, которым не однажды усмирялся бунтарский пыл самостийников. Приказываю информацию давать моему заместителю [Я.Г.] Минскеру и [К.И.] Грюнштейну» [65].
      Однако И. Г. Сафьянов, не будучи на деле «самостийником», практически о каждом своем шаге регулярно докладывал председателю Сибревкома И. Н. Смирнову и просил его передать полученные сведения в адрес Реввоенсовета 5-й армии и ДВСКИ. 13 июля 1921 г. И.Г. Сафьянов подробно информирован его о переговорах с представителями двух хемчикских кожуунов [66]. Объясняя свое поведение, 21 июля 1921 г. он писал, что поначалу, выполняя задания Б.З. Шумяцкого «с его буферной Урянхайской политикой», провел 11-й съезд русского населения Тувы (23-25 апреля 1921 г.), в решениях которого желание русского населения – быть гражданами Советской республики – учтено не было. В результате избранная на съезде краевая власть оказалась неавторитетной, и «чтобы успокоить бушующие сердца сторонников Советской власти», ему пришлось «преобразовать представительство Советской] России в целое учреждение, разбив его на отделы: дипломатический, судебный, Внешторга и промышленности, гражданских дел» [67]. Письмом от 28 июля 1921 г. он сообщил о проведении 12-го съезда русского населения в Туве (23-26 июля 1921 гг.), на котором делегаты совершенно определенно высказались за упразднение буфера и полное подчинение колонии юрисдикции Советской России [68].
      В обращении к населению Тувы, выпущенном в конце июля 1921 г., И.Г. Сафьянов заявил: «Центр уполномочил меня и послал к Вам в Урянхай помочь Вам освободиться от гнета Ваших насильников». /250/ Причислив к числу последних китайцев, «реакционных» монголов и белогвардейцев, он сообщил, что ведет переговоры с хошунами Тувы о том, «как лучше устроить жизнь», и что такие переговоры с двумя хемчикскими хошунами увенчались успехом. Он предложил избрать по одному представителю от сумона (мелкая административная единица и внутриплеменное деление. – Я.М.) на предстоящий Всетувинский съезд, на котором будет рассмотрен вопрос о самоопределении Тувы [69].
      С каждым предпринимаемым И. Г. Сафьяновым шагом возмущение его действиями в руководстве Сиббюро ЦК РКП (б) и ДВСКИ нарастало. Его переговоры с представителями хемчикских хошунов дали повод для обсуждения Сиббюро ЦК РКП (б) вопроса о покровительстве Советской России над Тувой. В одном из его постановлений, принятом в июле 1921 г., говорилось, что советский «протекторат над Урянхайским краем в международных делах был бы большой политической ошибкой, которая осложнила бы наши отношения с Китаем и Монголией» [70]. 11 августа 1921 г. И. Г. Сафьянов получил из Иркутска от ответственного секретаря ДВСКИ И. Д. Никитенко телеграмму, в которой сообщалось о его отстранении от представительства Коминтерна в Урянхае «за поддержку захватчиков края по направлению старой царской администрации» [71]. Буквально задень до Всетувинского учредительного Хурала в Туве 12 августа 1921 г. И. Д. Никитенко писал Г.В. Чичерину о необходимости «ускорить конкретное определение отношения Наркоминдела» по Туве. Назвав И. Г. Сафьянова «палочным самоопределителем», «одним из импрессионистов... доморощенной окраинной политики», он квалифицировал его действия как недопустимые. И. Д. Никитенко предложил включить Туву «в сферу влияния Монгольской Народно-Революционной партии», работа которой позволит выиграть 6-8 месяцев, в течение которых «многое выяснится» [72]. Свою точку зрения И. Д. Никитенко подкрепил приложенными письмами двух известных в Туве монголофилов: амбын-нойона Соднам-Бальчира с группой чиновников и крупного чиновника Салчакского хошуна Сосор-Бармы [73].
      Среди оппонентов И. Г. Сафьянова были и советские военачальники. По настоянию Б.З. Шумяцкого он был лишен мандата представителя Реввоенсовета 5-й армии. Военный комиссар Енисейской губернии И. П. Новоселов и командир Енисейского пограничного полка Кейрис /251/ доказывали, что он преувеличивал количество белогвардейцев в Урянхае и исходящую от них опасность лишь для того, чтобы добиться военной оккупации края Советской Россией. Они также заявляли, что представитель Сибревкома И.Г. Сафьянов и поддерживавшие его местные советские власти преследовали в отношении Тувы явно захватнические цели, не считаясь с тем, что их действия расходились с политикой Советской России, так как документальных данных о тяготении тувинцев к России нет. Адресованные И. Г. Сафьянову обвинения в стремлении присоединить Туву к России показывают, что настоящие его взгляды на будущее Тувы его политическим оппонентам не были до конца ясны и понятны.
      Потакавшие новым панмонголистам коминтерновские и сибирские советские руководители, направляя в Туву в качестве своего представителя И.Г. Сафьянова, не ожидали, что он станет настолько сильным катализатором политических событий в крае. Действенных рычагов влияния на ситуацию на тувинской «шахматной доске» отечественные сторонники объединения Тувы с Монголией не имели, поэтому проиграли Сафьянову сначала «темп», а затем и «партию». В то время когда представитель ДВСКИ Б. Цивенжапов систематически получал информационные сообщения Монгольского телеграфного агентства (МОНТА) об успешном развитии революции в Монголии, события в Туве развивались по своему особому сценарию. Уже находясь в опале, лишенный всех полномочий, пользуясь мандатом представителя Сибревкома, действуя на свой страх и риск, И.Г. Сафьянов ускорил наступление момента провозглашения тувинским народом права на самоопределение. В итоге рискованный, с непредсказуемыми последствиями «урянхайский гамбит» он довел до победного конца. На состоявшемся 13-16 августа 1921 г. Всетувинском учредительном Хурале вопрос о самоопределении тувинского народа получил свое разрешение.
      В телеграмме, посланной И.Г. Сафьяновым председателю Сибревкома И. Н. Смирнову (г. Новониколаевск), ДВСКИ (г. Иркутск), Губкому РКП (б) (г. Красноярск), он сообщал: «17 августа 1921 г. Урянхай. Съезд всех хошунов урянхайского народа объявил Урянхай самостоятельным в своем внутреннем управлении, [в] международных же сношениях идущим под покровительством Советроссии. Выбрано нар[одно]-рев[о-люционное] правительство [в] составе семи лиц... Русским гражданам /252/ разрешено остаться [на] территории Урянхая, образовав отдельную советскую колонию, тесно связанную с Советской] Россией...» [74]
      В августе – ноябре 1921 г. в Туве велось государственное строительство. Но оно было прервано вступлением на ее территорию из Западной Монголии отряда белого генерала А. С. Бакича. В конце ноября 1921 г. он перешел через горный хребет Танну-Ола и двинулся через Элегест в Атамановку (затем село Кочетово), где находился штаб партизанского отряда. Партизаны, среди которых были тувинцы и красноармейцы усиленного взвода 440-го полка под командой П.Ф. Карпова, всего до тысячи бойцов, заняли оборону.
      Ранним утром 2 декабря 1921 г. отряд Бакича начал наступление на Атамановку. Оборонявшие село кочетовцы и красноармейцы подпустили белогвардейцев поближе, а затем открыли по ним плотный пулеметный и ружейный огонь. Потери были огромными. В числе первых был убит генерал И. Г. Казанцев. Бегущих с поля боя белогвардейцев добивали конные красноармейцы и партизаны. Уничтожив значительную часть живой силы, они захватили штаб и обоз. Всего под Атамановкой погибло свыше 500 белогвардейцев, в том числе около 400 офицеров, 7 генералов и 8 священников. Почти столько же белогвардейцев попало в плен. Последняя попытка находившихся на территории Монголии белогвардейских войск превратить Туву в оплот белых сил и плацдарм для наступления на Советскую Россию закончилась неудачей. Так завершилась Гражданская война в Туве.
      Остатки разгромленного отряда Бакича ушли в Монголию, где вскоре добровольно сдались монгольским и советским военным частям. По приговору Сибирского военного отделения Верховного трибунала ВЦИК генерала А. С. Бакича и пятерых его ближайших сподвижников расстреляли в Новосибирске. За умелое руководство боем и разгром отряда Бакича С. К. Кочетова приказом Реввоенсовета РСФСР № 156 от 22 января 1922 г. наградили орденом Красного Знамени.
      В завершение настоящего исследования можно заключить, что протекавшие в Туве революционные события и Гражданская война были в основном производными от российских, Тува была вовлечена в российскую орбиту революционных и военных событий периода 1917-1921 гг. Но есть у них и свое, урянхайское, измерение. Вплетаясь в канву известных событий, в новых условиях получил свое продол-/253/-жение нерешенный до конца спор России, Китая и Монголии за обладание Тувой, или «урянхайский вопрос». А на исходе Гражданской войны он дополнился новым содержанием, выраженным в окрепшем желании тувинского народа образовать свое государство. Наконец, определенное своеобразие событиям придавало местоположение Тувы. Труд недоступностью и изолированностью края от революционных центров Сибири во многом объясняется относительное запаздывание исторических процессов периода 1917-1921 гг., более медленное их протекание, меньшие интенсивность и степень остроты. Однако это не отменяет для Тувы общую оценку описанных выше событий, как произошедших по объективным причинам, и вместе с тем страшных и трагических.
      1. См.: Собрание архивных документов о протекторате России над Урянхайским краем – Тувой (к 100-летию исторического события). Новосибирск, 2014.
      2. История Тувы. Новосибирск, 2017. Т. III. С. 13-30.
      3. ВКП (б), Коминтерн и национально-революционное движение в Китае: документы. М., 1994. Т. 1. 1920-1925. С. 11.
      4. История советско-монгольских отношений. М., 1981. С. 24.
      5. Сейфуяин Х.М. К истории иностранной военной интервенции и гражданской войны в Туве. Кызыл, 1956. С. 38-39; Ян Шичао окончил юридический факультет Петербургского университета, хорошо знал русский язык (см.: Белов Ь.А. Россия и Монголия (1911-1919 гг.). М., 1999. С. 203 (ссылки к 5-й главе).
      6. Монгуш Буян-Бадыргы (1892-1932) – государственный и политический деятель Тувы. До 1921 г. – нойон Даа кожууна. В 1921 г. избирался председателем Всетувин-ского учредительного Хурала и членом первого состава Центрального Совета (правительства). До февраля 1922 г. фактически исполнял обязанности главы правительства. В 1923 г. официально избран премьер-министром тувинского правительства. С 1924 г. по 1927 г. находился на партийной работе, занимался разработкой законопроектов. В 1927 г. стал министром финансов ТНР. В 1929 г. был арестован по подозрению в контрреволюционной деятельности и весной 1932 г. расстрелян. Тувинским писателем М.Б. Кенин-Лопсаном написан роман-эссе «Буян-Бадыргы». Его именем назван филиал республиканского музея в с. Кочетово и улица в г. Кызыл-Мажалыг (см.: Государственная Книга Республики Тыва «Заслуженные люди Тувы XX века». Новосибирск, 2004. С. 61-64). /254/
      7. Куулар Чимба – нойон самого крупного тувинского хошуна Бээзи.
      8. Оюн Соднам-Балчыр (1878-1924) – последний амбын-нойон Тувы. Последовательно придерживался позиции присоединения Тувы к Монголии. В 1921 г. на Всетувинском учредительном Хурале был избран главой Центрального Совета (Правительства) тувинского государства, но вскоре от этой должности отказался. В 1923 г. избирался министром юстиции. Являлся одним из вдохновителей мятежа на Хемчике (1924 г.), проходившего под лозунгом присоединения Тувы к Монголии. Погиб при попытке переправиться через р. Тес-Хем и уйти в Монголию.
      9. Цит. по: Хейфец А.Н. Советская дипломатия и народы Востока. 1921-1927. М., 1968. С. 19.
      10. АВП РФ. Ф. Референту ра по Туве. Оп. 11. Д. 9. П. 5, без лл.
      11. ГАНО. Ф. 1. Оп. 1. Д. 186. Л. 60-60 об.
      12. А.И. Кашников – особоуполномоченный комиссар РСФСР по делам Урянхая, руководитель советской делегации на переговорах. Характеризуя создавшуюся на момент переговоров ситуацию, он писал: «Китайцы смотрят на Россию как на завоевательницу бесспорно им принадлежащего Урянхайского края, включающего в себя по северной границе Усинскую волость.
      Русские себя так плохо зарекомендовали здесь, что оттолкнули от себя урянхайское (сойетское) население, которое видит теперь в нас похитителей их земли, своих поработителей и угнетателей. В этом отношении ясно, что китайцы встретили для себя готовую почву для конкуренции с русскими, но сами же затем встали на положение русских, когда присоединили к себе Монголию и стали сами хозяйничать.
      Урянхи тяготеют к Монголии, а Монголия, попав в лапы Китаю, держит курс на Россию. Создалась, таким образом, запутанная картина: русских грабили урянхи. вытуривая со своей земли, русских выживали и китайцы, радуясь каждому беженцу и думая этим ликвидировать споры об Урянхае» (см.: протоколы Совещания Особоуполномоченною комиссара РСФСР А.И. Кашникова с китайским комиссаром Ян Шичао и монгольским нойоном Жамцарано об отношении сторон к Урянхаю, создании добрососедских русско-китайских отношений по Урянхайскому вопросу и установлении нормального правопорядка в Урянхайском крае (НА ТИГПИ. Д. 388. Л. 2, 6, 14-17, 67-69, 97; Экономическая история потребительской кооперации Республики Тыва. Новосибирск, 2004. С. 44).
      13. См.: Лузянин С. Г. Россия – Монголия – Китай в первой половине XX в. Политические взаимоотношения в 1911-1946 гг. М., 2003. С. 105-106.
      14. Там же. С. 113.
      15. Рощан С.К. Политическая история Монголии (1921-1940 гг.). М., 1999. С. 123-124; Лузянин С.Г. Указ. соч. С. 209.
      16. Рощин С.К. Указ. соч. С. 108.
      17. РГАСПИ. Ф. 495. Оп. 153. Д. 43. Л.9.
      18. Иннокентий Георгиевич Сафьянов (1875-1953) – видный советский деятель /255/ и дипломат. В 1920-1921 гг. представлял в Туве Сибревком, Дальневосточный секретариат Коминтерна и Реввоенсовет 5-й армии, вел дипломатическую переписку с представителями Китая и Монголии в Туве, восстанавливал среди русских переселенцев Советскую власть, руководил борьбой с белогвардейцами и интервентами, активно способствовал самоопределению тувинского народа. В 1921 г. за проявление «самостийности» был лишен всех полномочий, кроме агента Сибвнешторга РСФСР. В 1924 г. вместе с семьей был выслан из Тувы без права возвращения. Работал на разных должностях в Сибири, на Кавказе и в других регионах СССР (подробно о нем см. Дацышен В.Г. И.Г. Сафьянов – «свободный гражданин свободной Сибири» // Енисейская провинция. Красноярск, 2004. Вып. 1. С. 73-90).
      19. Цит. по: Дацышеи В.Г., Оидар Г.А. Саянский узел.     С. 210.
      20. РФ ТИГИ (Рукописный фонд Тувинского института гуманитарных исследований). Д. 42, П. 1. Л. 84-85.
      21. Дацышен В.Г., Ондар Г.А. Указ. соч. С. 193.
      22. РФ ТИГИ. Д. 42. П. 2. Л. 134.
      23. РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 84. Д. 77. Л. 41.
      24. Там же.
      25. РФ ТИГИ. Д. 420. Л. 216.
      26. Там же. Л. 228.
      27. Там же. Д. 42. Л. 219
      28. Там же. П. 3. Л. 196-198.
      29 Дальневосточная политика Советской России (1920-1922 гг.): сб. док. Новосибирск, 1996. С. 136-137.
      30 Дацышен В.Г., Ондар Г.А. Указ. соч. С. 210.
      31. Иван Никитич Смирнов. В политической борьбе между И.В. Сталиным и Л.Д. Троцким поддержал последнего, был репрессирован.
      32. Дацышен В.Г., Ондар Г.А. Указ. соч. С. 216-217.
      33. Дальневосточная политика Советской России (1920-1922 гг.). С. 143.
      34. РФ ТИГИ. Д. 420. Л. 219-220.
      35. История Тувы. М., 1964. Т. 2. С. 62.
      36. РФ ТИГИ. Д. 42. П. 2. Л. 154; Д. 420. Л. 226.
      37. РФ ТИГИ. Д. 81. Л. 4.
      38. Дальневосточная политика Советской России (1920-1922 гг.). С. 157-158; РФ ТИГИ. Д. 42. П. 2. Л. 103.
      39. РФ ТИГИ. Д. 42. Л. 384; Д. 420. Раздел 19. С. 4, 6.
      40. РФ ТИГИ. Д. 420. Раздел 19. С. 4. /256/
      41. Там же. С. 5.
      42. Маады Лопсан-Осур (1876-?). Родился в местечке Билелиг Пий-Хемского хошуна. С детства владел русским языком. Получил духовное образование в Тоджинском хурэ, высшее духовное – в одном из тибетских монастырей. В Тибете выучил монгольский и тибетский языки. По возвращении в Туву стал чыгыракчы (главным чиновником) Маады сумона. Придерживался просоветской ориентации и поддерживал политику И.Г. Сафьянова, направленную на самоопределение Тувы. Принимал активное участие в подготовке и проведении Всетувинского учредительного Хурала 1921 г., на котором «высказался за территориальную целостность и самостоятельное развитие Тувы под покровительством России». Вошел в состав первого тувинского правительства. На первом съезде ТНРП (28 февраля – 1 марта 1922 г. в Туране был избран Генеральным секретарем ЦК ТНРП. В начале 1922 г.. в течение нескольких месяцев, возглавлял тувинское правительство. В начале 30-х гг. был репрессирован и выслан в Чаа-Холь-ский хошун. Скончался в Куйлуг-Хемской пещере Улуг-Хемского хошуна, где жил отшельником (см.: Государственная Книга Республики Тыва «Заслуженные люди Тувы XX века». С. 77).
      43. РГАСПИ. Ф. 495. Оп. 154. Д. 56. Л. 28.
      44. Дальневосточная политика Советской России (1920-1922 гг.). С. 184-185.
      45. РГАСПИ. Ф. 495. Оп. 154. Д. 56. Л. 28.
      46. Шумяцкий Борис Захарович (1886-1943) – советский дипломат. Известен также под псевдонимом Андрей Червонный. Член ВКП (б) с 1903 г., активный участник революционного движения в Сибири. Видный политический и государственный деятель. После Октябрьской революции – председатель ЦИК Советов Сибири, активный участник Гражданской войны. В ноябре 1919 г. назначен председателем Тюменского губревкома, в начале 1920 г. – председателем Томского губревкома и одновременно заместителем председателя Сибревкома. С лета того же года – член Дальбюро ЦК РКП (б), председатель Совета Министров Дальневосточной Республики (ДВР). На дипломатической работе находился с 1921 г. В 1921-1922 гг. – член Реввоенсовета 5-й армии, уполномоченный НКИД по Сибири и Монголии. Был организатором разгрома войск Р.Ф. Унгерна фон Штернберга в Монголии. Являясь уполномоченным НКИД РСФСР и Коминтерна в Монголии, стоял на позиции присоединения Тувы к монгольскому государству. В 1922-1923 гг. – работник полпредства РСФСР в Иране; в 1923-1925 гг. – полпред и торгпред РСФСР в Иране. В 1926 г. – на партийной работе в Ленинграде. С конца 1926 по 1928 г. – ректор КУТВ. В 1928-1930 гг. – член Средазбюро ВКП (б). С конца 1930 г. – председатель праазения Союзкино и член коллегии Наркомпроса РСФСР и Наркомлегпрома СССР (с 1932 г.). В 1931 г. награжден правительством МНР орденом Красного Знамени.
      47. Дальневосточная политика Советской России (1920-1922 гг.). С. 208-209. И.Н. Смирнов – в то время совмещал должности секретаря Сиббюро ЦК РКП (б) и председателя Сибревкома.
      48. Шырендыб Б. История советско-монгольских отношений. М., 1971. С. 96-98, 222. /257/
      49. Куулар Дондук (1888-1932 гг.) — тувинский государственный деятель и дипломат. В 1924 г. избирался на пост председателя Малого Хурала Танну-Тувинской Народной Республики. В 1925-1929 гг. занимал пост главы тувинского правительства. В 1925 г. подписал дружественный договор с СССР, в 1926 г. – с МНР. Весной 1932 г. был расстрелян по обвинению в контрреволюционной деятельности.
      50. РФ ТИГИ. Д. 420. Раздел 22. С. 27.
      51. РФ ТИГИ. Д. 42. П. 2. Л. 169.
      52. Шырендыб Б. Указ. соч. С. 244.
      53. См.: История Тувы. Т. 2. С. 71-72; Дальневосточная политика Советской России (1920-1922 гг.). С. 269.
      54. РФ ТИГИ. Д. 81. Л. 60.
      55. Дальневосточная политика Советской России (1920-1922 гг.). С. 208-209.
      56. Буда Цивенжапов (Церенжапов, Цивенжаков. Цырендтжапов и др. близкие к оригиналу варианты) являлся сотрудником секции восточных народов в штате уполномоченного Коминтерна на Дальнем Востоке. Числился переводчиком с монгольского языка в информационно-издательском отделе (РГАСПИ. Ф. 495. Оп. 154. Д. 93. Л. 2 об., 26).
      57. РФ ТИГИ. Д. 42. П. 2. Л. 94-95.
      58. Там же. Л. 97.
      59. Дальневосточная политика Советской России (1920-1922 гг.). С. 273.
      60. Там же. С. 273-274.
      61. РФ ТИГИ. Д. 81. Л. 59.
      62. Там же.
      63. РФ ТИГИ. Д. 81. Л. 60.
      64. РФ ТИГИ. Д. 37. Л. 221; Создание суверенного государства в центре Азии. Бай-Хаак, 1991. С. 35.
      65. Цит. по: Тувинская правда. 11 сентября 1997 г.
      66. РФ ТИГИ. Д. 81. Л. 75.
      67. Там же. Д. 42. Л. 389.
      68. Там же. Д. 81. Л. 75.
      69. РФ ТИГИ. Д. 42. П. 3. Л. 199.
      70. Лузянин С.Г. Указ. соч. С. 114.
      71. РФ ТИГИ. Д. 42. П. 2. Л. 99.
      72. РГАСПИ. Ф. 495. Оп. 154. Д. 97. Л. 27, 28.
      73. Там же. Л. 28-31.
      74. РФ ТИГИ. Д. 42. П. 2. Л. 121. /258/
      Великая революция и Гражданская война в России в «восточном измерении»: (Коллективная монография) / Отв. ред. Д. Д. Васильев, составители Т. А. Филиппова, Н. М. Горбунова; Институт востоковедения РАН. – М.: ИВ РАН, 2020. С. 232-258.
    • Каталог гор и морей (Шань хай цзин) - (Восточная коллекция) - 2004
      Автор: foliant25
      Просмотреть файл Каталог гор и морей (Шань хай цзин) - (Восточная коллекция) - 2004
      PDF, отсканированные стр., оглавление.
      Перевод и комментарий Э. М. Яншиной, 2-е испр. издание, 2004 г. 
      Серия -- Восточная коллекция.
      ISBN 5-8062-0086-8 (Наталис)
      ISBN 5-7905-2703-5 (Рипол Классик)
      "В книге публикуется перевод древнекитайского памятника «Шань хай цзин» — важнейшего источника естественнонаучных знаний, мифологии, религии и этнографии Китая IV-I вв. до н. э. Перевод снабжен предисловием и комментарием, где освещаются проблемы, связанные с изучением этого памятника."
      Оглавление:

       
      Автор foliant25 Добавлен 01.08.2019 Категория Китай
    • Черепанов А. И. Записки военного советника в Китае - 1964
      Автор: foliant25
      Просмотреть файл Черепанов А. И. Записки военного советника в Китае - 1964
      Черепанов А. И. Записки военного советника в Китае / Из истории Первой гражданской революционной войны (1924-1927) 
      / Издательство "Наука", М., 1964.
      DjVu, отсканированные страницы, слой распознанного текста.
      ОТ АВТОРА 
      "В 1923 г. я по поручению партии и  правительства СССР поехал в Китай в первой пятерке военных советников, приглашенных для службы в войсках Гуаннжоуского (Кантонского) правительства великим китайским революционером доктором Сунь Ят-сеном. 
      Мне довелось участвовать в организации военно-политической школы Вампу и в формировании ядра Национально-революционной армии. В ее рядах я прошел первый и второй Восточные походы —  против милитариста Чэнь Цзюн-мина, участвовал также в подавлении мятежа юньнаньских и гуансийских милитаристов. Во время Северного похода HP А в 1926—1927 гг. я был советником в войсках восточного направления. 
      Я, разумеется, не ставлю перед собой задачу написать военную историю Первой гражданской войны в Китае. Эта книга — лишь рассказ о событиях, в которых непосредственно принимал участие автор, о людях, с которыми ему приходилось работать и встречаться. 
      Записки основаны на личных впечатлениях, рассказах других участников событий и документальных данных."
      Содержание:

      Автор foliant25 Добавлен 27.09.2019 Категория Китай
    • «Чжу фань чжи» («Описание иноземных стран») Чжао Жугуа ― важнейший историко-географический источник китайского средневековья. 2018
      Автор: foliant25
      Просмотреть файл «Чжу фань чжи» («Описание иноземных стран») Чжао Жугуа ― важнейший историко-географический источник китайского средневековья. 2018
      «Чжу фань чжи» («Описание иноземных стран») Чжао Жугуа ― важнейший историко-географический источник китайского средневековья. 2018
      PDF
      Исследование, перевод с китайского, комментарий и приложения М. Ю. Ульянова; научный редактор Д. В. Деопик.
      Китайское средневековое историко-географическое описание зарубежных стран «Чжу фань чжи», созданное чиновником Чжао Жугуа в XIII в., включает сведения об известных китайцам в период Южная Сун (1127–1279) государствах и народах от Японии на востоке до Египта и Италии на западе. Этот ценный исторический памятник, содержащий уникальные сообщения о различных сторонах истории и культуры описываемых народов, а также о международных торговых контактах в предмонгольское время, на русский язык переведен впервые.
      Тираж 300 экз.
      Автор foliant25 Добавлен 03.11.2020 Категория Китай
    • Путь из Яркенда в Балх
      Автор: Чжан Гэда
      Интересным вопросом представляется путь, по которому в прошлом ходили от Яркенда до городов Афганистана.
      То, что описывали древние китайские паломники, несколько нерелевантно - больше интересует Новое Время.
      То, что была дорога из Бадахшана на Яркенд, понятно - иначе как белогорские братья-ходжи Бурхан ад-Дин и Ходжа Джахан бежали из Яркенда в Бадахшан?
      Однако есть момент - Цины, имея все возможности преследовать белогорских ходжей, не пошли за ними. Вряд ли они боялись бадахшанцев - били и не таких.
      Скорее, дорога не позволяла пройти большому конному войску - ведь с братьями-ходжами ушло не 3000 кибиток, как живописал Санг Мухаммад, а около 500 человек (это с семьями), и они прибыли к оз. Шиве совершенно одичавшими и оголодавшими - тут же произошел конфликт из-за стада овец, которое они отбили у людей бадахшанского мира Султан-шаха Аждахара!
      Ищу маршруты, изучаю орографию Памира. Не пойму пока деталей, но уже есть наметки.
      Если есть старые карты Памира, Восточного Туркестана и Бадахшана в большом разрешении - приветствуются, ибо без них сложно.