Балтийский флот Речи Посполитой

[Saygo 582]

Вооруженные силы ВКЛ и Речи Посполитой долгое время являлись вполне достаточными для решения насущных задач, чего нельзя сказать о военно-морском флоте.

Вообще проблема отсутствия достаточных сил для борьбы на море в основном стала актуальна в 16 веке. И причин тому несколько: до 16 века морская торговля проходила через города Ганзейского союза (ссориться с такой могущественной организацией было опасно), для операций не море вполне хватало нанятых каперов, роль флотов ограничивалась достаточно узкими боевыми задачами, которые в силу несовершенства конструкций кораблей могли выполнять моряки, наконец, основные театры военных действий имели ярко выраженный континентальный характер. Однако уже в ходе Ливонской войны стало очевидно, что создавать флот необходимо - очень уж удачно использовали корабли шведы, а деятельность знаменитого капера Ивана Грозного Карстена Роде наносила колоссальный финансовый и моральный ущерб.

Для строительства флота необходимо было соблюсти некоторые условия, а именно иметь в наличии верфи, мастеров, строительный материал, в конце концов, иметь моряков. Из всего списка, по большому счету, не было проблем только с материалами.

Однако уже Сигизмунд II Август предпринял попытку создать свой флот. Для этого за основу были взяты традиции данцигских корабелов (достаточно искусных в строительстве торговых судов, но недостаточно знакомых с принципами постройки военных кораблей) и иностранный опыт. В Эльблонге был заложен галеон "Smok"(«Дракон»), работами руководили венецианцы Доминик Сабионцелл (Dominicus Sabioncellus) и Джакомо Сальвадоре (Giocomo Salvadore). В постройке корабля принимали участие всего от 30 до 50 человек, при этом постоянно не хватало средств.

В 1572 отрапортовали, что галеон «почти готов», но повоевать кораблю так и не пришлось: еще в 1577 он стоял в доке, а во время нападения на Эльблонг был уведен в город, при этом с корабля сняли мачты и все небольшое вооружение. В 1588 корабль был разобран.

С вступлением на престол Генриха Валуа вопрос о флоте поднимался не раз. Даже в договоре между королем и дворянством (Pacta conventa) обещание построить военный флот шло отдельным пунктом. Позже все остальные избранные короли подтверждали этот пункт, хотя мало кто относился к нему со всей серьезностью.

Следующая попытка организовать военно-морские силы государства связана с имперскими амбициями Сигизмунда Вазы. Неудачная попытка короля удержаться на шведском престоле вызвала целую череду войн. Для борьбы со Швецией флот был крайне необходим, т.к.все успехи войск Ходкевича в Прибалтике оказывались эфемерными при полном господстве шведов на море.

Началась достаточно дорогостоящая и хлопотная судостроительная кампания. C 1620 года в состав флота вошло несколько кораблей. Строительство велось в основном из местного материала, за основу была принята голландская кораблестроительная школа.

Самыми крупными кораблями военно-морского флота Речи Посполитой были галеоны "Rycerz Święty Jerzy" («Ritter Sankt Georg», «Рыцарь Святой Георгий»), построенные в Данциге (Гданьске) "Krol David" ( «König David»,«Царь Давид») и "Wodnik" («Meerman», «Водяной»). Также имелось несколько вооруженных флейтов и пинок. В

1627 году шведские адмиралы были неприятно удивлены, встретив в море эскадру Речи Посполитой. Первые боевые столкновения между эскадрами заканчивались предсказуемо - после обмена залпами корабли Речи Посполитой неизменно уходили от сражений. Шведская эскадра, отправленная с целью блокады Данцига, 28 ноября 1627 года встретила флот Речи Посполитой недалеко от Оливы. 6 шведских кораблей (140 орудий, около 700 человек экипажа и солдат) встретили 2 эскадры в составе 10 кораблей (179 орудий, около 1160 человек экипажа и солдат).

Количественное превосходство флота Речи Посполитой вполне компенсировалось качественным превосходством шведов: из 6 шведских кораблей 5 - это галеоны, польский флот в своем составе имел лишь 4 галеона. Перевес корабельной артиллерии флота Речи Посполитой также был только количественным.

Сравнительные характеристики вооружения кораблей затруднены недостаточностью информации, но из того, что известно можно сделать вывод о том, что корабельная артиллерия шведов была значительно более качественной. Так к артиллерии на галеоне "Krol David" (400 тонн) приписаны и 2 камнеметные мортиры и орудия малого калибра: 9 3-фунтовых орудий, 5 фальконетов (2 и ¾-фунтовых). Мощность залпа судна таким образом не превышала 160 фунтов. В то же время мощность залпа 38 пушечного шведского «Solen» («Солнце») (300 тонн) составляла 183 фунта.

Шведы были достаточно уверенны в своих силах, тем не менее морское сражение под Оливой ими было проиграно: сильно поврежденный флагманский "Tigern" («Тигр») был взят на абордаж, «Solen» был взорван самим экипажем во время схватки на борту, остальные корабли ушли в море.

Это была первая и единственная громкая морская победа флота Речи Посполитой. Судьба кораблей этого флота была печальной - в битве под Вислоустьем флот потерял "Rycerz Święty Jerzy" и пинку «Żółty Lew» ( «Gelber Löwe», «Желтый Лев»), несколько кораблей были отправлены на балтийский театр военных действий Тридцатилетней войны, затем блокированы шведами в Висмаре, а после падения города вошли в состав шведского флота.

Альтмаркское перемирие между Швецией и Речью Посполитой включало и пункт о флоте - Речь Посполитая обязалась не строить флот на Балтике. Срок действия перемирия истек в 1635 году. У короля Владислава Вазы появилась реальная возможность взять реванш. Обладая значительными силами на суше, Речь Посполитая снова столкнулась с проблемой отсутствия флота.

Быстро создать боеспособный флот было технически невозможно, поэтому проблему решили самым оригинальным способом - задействовали опытное в морских походах казачество. В мае 1635 в теперешний Юрбаркас прибыл казак судостроитель, под руководством которого были построены 15 лодок - чаек. Около 1000 казаков во главе с полковником Константином Вовком прибыли Ковно (Каунас), где получили вооружение, амуницию и припасы.

Казакам удалось при штормовой погоде выйти в Балтийское море, а вскоре и захватить Шведский транспорт с амуницией и боеприпасами. Бороться с исключительно маневренными и быстрыми малыми судами Речи Посполитой шведскому флоту было весьма затруднительно. Сложилась патовая ситуация: шведский флот блокировал побережье, а казаки, действуя на коммуникациях, блокировали шведский флот.

Штумсдорфское перемирие на 26 лет положило конец войне, казаки отправились домой, чайки были переведены в Ковно (Каунас), где были надежно спрятаны. Передышка в войне со Швецией вполне могла быть использована для воссоздания флота на Балтийском море.

На момент Штумсдорфского перемирия в 1635 между Речью Посполитой и Швецией проблема флота была острой как никогда. С одной стороны, ограничения, наложенные Альтмаркским перемирием можно было забыть, с другой стороны - прежний флот был окончательно потерян.

Последний корабль «Черный Орел», шедший с дипломатической миссией в Данию, был захвачен шведами. Послов правда отпустили, а вот корабль остался добычей шведских моряков.

Необходимость существования флота на Балтике прекрасно осознавал король Владислав Ваза. В период с 1635 по 1643 в состав флота вошло 9 кораблей. Но проблемы, которые не позволяли говорить о балтийском флоте Речи Посполитой как о способной решать поставленные задачи силе остались прежними.

Первой проблемой была ориентация на данцигских корабелов при строительстве судов. По большому счету, все корабли Речи Посполитой - это построенные по канонам торговых судов галеоны и флейты. В то же время в Европе уже массово шла постройка линейных кораблей.

Второй немаловажной бедой флота было его вооружение. При заявленном количестве орудий, фактически к артиллерии относили все, что чуть больше обычного мушкета и стреляет, то есть реально в наличии у Речи Посполитой были вооруженные транспорты, а никак не современные военные корабли.

Третьей огромной проблемой флота был так называемый человеческий фактор. Команды комплектовались преимущественно из завербованных с торговых судов жителей Скандинавии и немецких городов. В результате трудно было говорить об элементарной дисциплине, а боевые качества команд оставляли желать лучшего. Из 9 кораблей нового флота 4 были потеряны в результате некомпетентности команды и капитанов: захвачены французами и испанцами (2), затонули при неясных обстоятельствах вблизи берега (2).

Недостаток средств привел к тому, что к середине 17 века у Речи Посполитой так и не появилось хоть и не большого, но качественного флота. Следует лишь отметить единственную попытку построить многопушечный корабль, отвечающий требованиям современной морской войны. Правда эта попытка выглядит как минимум курьезом, и, несомненно, анахронизмом - галеон «Марс», вооруженный 54 орудиями, из которых 46 располагались на двух палубах, а еще 8 - в массивных надстройках.

Тем не менее на случай конфликта со Швецией некоторые надежды правительство Речи Посполитой связывало с флотом своего вассала, герцога Курляндского Якоба Кеттлера. Предприимчивый и энергичный герцог основал большое количество мануфактур, строил верфи. Корабли, построенные в Курляндии, с удовольствием покупали Англия, Франция и Венеция. Герцог Якоб попытался обзавестись и колониями: на Тобаго и в Гамбии появились курляндские поселения. Конечно, вопрос о флоте Курляндии несколько раздут, так как герцог Якоб сталкивался с теми же проблемами, что и Речь Посполитая. Несмотря на то, что верфи герцогства производили суда подобного класса, как и в Данциге, все же некоторые преимущества у курляндцев все-таки были. Во-первых, корабли строились по передовым на то время голландским образцам и, собственно, на начальном этапе, голландскими мастерами. Во-вторых, стоимость постройки судов была ниже, а скорость выше. Это объясняется тем, что все технологические составляющие от леса до самих пушек производилось непосредственно в Курляндии.

Расчет на возможность использования растущего как на дрожжах курляндского флота был вполне уместен. Герцог Якоб хорошо зарекомендовал себя в Смоленской кампании, где командовал двумя ротами, оказывал покровительство католической церкви, словом был вполне лоялен короне. Однако никто не учел своеобразного и неуместного для того времени пацифизма герцога. Ни один корабль герцогства не участвовал в каких-либо боях. Капитанам предписывалось приветствовать все государственные флаги, самим не нападать и обходиться переговорами, поэтому если случались нападения, то наёмные капитаны предпочитали сдаваться.

Вообще вопрос кадров в курляндском флоте решался еще хуже, чем во флоте Речи Посполитой. Показательна история плавания эскадры судов в Гамбию. В 1652 герцог Якоб послал в Гамбию три корабля, которые не добрались до цели по своей вине. Во главе этой экспедиции был поставлен голландский авантюрист Якоб де Мулен. Придя в Копенгаген, он распродал товары с кораблей, а деньги пропил, в конце концов офицеры взбунтовались и арестовали его. Экспедиция вернулась в Вентспилс и только в следующем году в конце мая вышла в Гамбию под командованием лейтенанта фон Трейдена. В конце апреля 1654 четыре новых корабля вышли в Гамбию, командовал экспедицией датский полковник Зейц. Они пришли на о. Св. Андрея, но тут Зейцу не понравилось назначение его губернатором, и он отправился обратно. Зейц сбежал в Гамбурге, украв 15 000 талеров. Таким образом, расчет на военные корабли Курляндии по причине их ограниченной боеспособности (опыт практически нулевой) был преждевременным.

Восстание на Украине и огромные финансовые затраты на войну заставили правительство Речи Посполитой свернуть строительство флота. А в 1655 началась и война со Швецией. К этому моменту флот Речи Посполитой никак не мог противостоять шведскому флоту, а пацифистски настроенный Якоб Кеттлер совершенно не хотел воевать. Нейтралитет дорого обошелся герцогу: в ночь с 28 на 29 сентября 1658 года герцог с семьей был захвачен шведами и отправлен сначала в Ригу, а затем в Ивангород, где содержался в строгом заключении. Корабли были захвачены или сожжены, верфи и мануфактуры разграблены.

Впоследствии в Речи Посполитой уже не было серьезных попыток создать флот на Балтийском море. С началом Северной войны правительство обратилось к старой системе приглашения каперов, однако большого энтузиазма приглашение не вызвало. Французский фрегат «Postillon» капитана Невилла, захватил только одну шведскую шхуну, которую привел в Данциг, в следующем году шведы шхуну отбили, а фрегат после короткого боя сел на мель. Это было последнее «достижение» морской истории Речи Посполитой.

Олександр Полубяко

Источник