Императрица Цы Си

[Saygo 582]

14 июня 1852 г. в Пекине проходили смотрины девушек-маньчжурок. Среди отобранных для утехи государя И Чжу оказалась девица по фамилии Ехэнара. Она родилась 29 ноября 1835 года. Ее отец, Хуэй Чжэн, имел наследственный чин офицера 8-знаменных войск 1. Он умер, когда ей было 3 года. По смерти Хуэй Чжэна его семейству помотал сородич Муяна. Дети Хуэй Чжэна получили хорошее образование. К 16 годам Ехэнара владела маньчжурской письменностью, заучила наизусть "У цзин" (пятикнижие конфуцианского канона), ознакомилась с историей 24-х династий, правивших в Китае.

В 17 лет это была необычайно привлекательная девушка. Как у большинства маньчжур у нее было не круглое лицо, которым так восхищаются многие ханьцы (этнические китайцы), а несколько продолговатое, с хорошей формой носа. Большие, пронзительные, почти черные глаза и теплая улыбка придавали ее лицу необычайное очарование. В немалой степени благодаря своему очарованию она оказалась в императорских чертогах. Попав во дворец, Ехэнара получила ранг наложницы 3-го, предпоследнего, класса - "гуй жэнь". В августе умерла вдова покойного государя Минь Нина и Ехэнара в признание ее заслуг "по оказанию должной помощи" получила ранг наложницы классом выше - "пинь". С рождением у нее сына (апрель 1856 г.) значимость Ехэнары при дворе возросла. Поскольку у супруги государя детей не было, мальчик этот, названный Цзай Чунем, фактически являлся прямым наследником царствующего государя. Сама же Ехэнара удостоилась ранга наложницы 1-го класса ("фэй") с именем "И" ("Благородная").

И Чжу доверил Ехэнаре готовить для него доклады с мест. Так она приобщилась к государственным делам. Наложница проявляла живейший и отнюдь не праздный интерес к событиям в стране и не упускала случая высказывать свои суждения государю. Очевидно, ею двигали и соображения чисто практического порядка. Обстановка в империи отражалась на устойчивости трона, что непосредственно могло повлиять и на ее положение. Судьбы павших династий давали ей основания принимать близко к сердцу события, происходившие за пределами Запретного города, где пребывал государь.

А в стране было очень неспокойно. Мятежники-тайпины на юге набирали силу. В марте 1853 г. они взяли Нанкин, южную столицу империи. И Чжу со своими царедворцами ломал голову, как быть. И тут Ехэнара убедила его доверить руководство кампанией против тайпинов ханыду гражданскому чиновнику, Цзэн Гофаню, которого следовало обеспечить деньгами для набора ополченцев. Маньчжурское начальство и 8-знаменные войска, укомплектованные в основном маньчжурами и монголами, оказались недееспособными в борьбе с тайпинами. Теперь ханыду во главе ханьских же ополченцев надлежало сражаться с ханьцами.

Выбор Цзэн Гофаня был экстраординарным в ряде отношений. Согласно официального прецедента Цзэн Гофань не подходил для этого назначения, так как он соблюдал траур по своей матери. Но как всегда считала Ехэнара, прецеденты должны подчиняться государству, а не оно им. Рекомендуя Цзэн Гофаня, наложница-маньчжурка уже тогда показала (сознательно или нет, вопрос другой), что в делах державных происхождение и национальная принадлежность - не главное. Со времени завоевания Китая маньчжурами было нерушимым правилом при назначении на должность, что ханьцы подчиняются маньчжурам. Здесь же полновластным уполномоченным стал ханец Цзэн Гофань 2.

Сравнительно быстро Цзэн Гофань оправдал оказанное ему доверие. В 1854 г. его люди, "хунаньские молодцы", разгромили тайпинов в Сянтане, в сентябре 1855 г. одержали важные победы под Цзюцзяном и в октябре на востоке провинции Хунань. Победы Цзэн Гофаня способствовали повышению авторитета Ехэнары в официальных кругах.

Но до того, как красное знамя, возвестившее о победе над тайпинами, было доставлено в Пекин и Цзэн Гофаня чествовали при дворе, Цинская империя перенесла серьезное потрясение. В ноябре 1859 г., в период второй "опиумной войны" между империей Цин и Великобританией, военные события развивались крайне неблагоприятно для Китая. С приближением иностранных войск к Пекину перед двором стоял вопрос: покидать столицу или нет. Некоторые царедворцы добивались от наложницы И, чтобы она убедила государя уехать из Пекина. Сам он также помышлял об отъезде. Но наложница И уговорила двух членов Цзюньцзичу 3 поддержать ее предложение направить императору доклады с предложением остаться. На это ходатайство последовал указ: государь ни за что не покинет столицу.

Если учесть частые упоминания в мемуарах одного из современников о нерешительности императора перед лицом агрессии Англии и Франции, то резонно допустить, что Ехэнара инициировала, если не сама написала указ, датированный 6 сентября 1860 года. Посягательствам на достоинство императора, Сына Неба, будет дан решительный отпор - таков основной смысл указа. "Эти вероломные дикари осмелились двинуть свою разнузданную солдатню на Тунчжоу и объявить о своем намерении принудить Нас дать им аудиенцию. Любая дальнейшая снисходительность с Нашей стороны была бы нарушением Нашего долга перед империей, поэтому мы теперь приказали нашим войскам атаковать их со всей возможной энергией и Мы отдали распоряжение местным шэньши 4 организовать ополчение и с ним или атаковать или остановить продвижение дикарей" 5.

Для поднятия ратного духа этот же указ обещал следующие награды: за голову черного дикаря (так называли солдат колониальных войск. - В. К.) - 50 лян, а за голову белого дикаря - 100 лян серебра. За поимку вожака дикарей - 500 лян, за захват или разрушение варварского судна также 500 лян 6.

Ехэнара умоляла государя не покидать Пекин. "Его присутствие в столице, - убеждала она, - не могло не устрашить дикарей и было бы благоприятно для города и его обитателей. Как, восклицала она, можно будет ожидать, что дикари пощадят Пекин, если его покинет Святейшая Колесница, оставив незащищенными охраняющие гробницы и алтари богов. Вспомните случай из истории династии Чжоу, когда Сын Неба покинул свою столицу. Его "голова покрылась пылью" и ему пришлось искать убежища у своего вассального князя. Китайский народ всегда рассматривал это как унижающее событие в истории своей страны, но нынешнее бегство двора очевидно будет еще более унижающим" 7.

Доводы эти не возымели действия. Двор покидает Пекин. 27 августа 1860 г. двор сделал остановку в государевом охотничьем домике в Миюньсяне. И Чжу, отмечает хронист, был слишком слаб, чтобы созвать Цзюныдзичу и передал свои полномочия Ехэнаре. Она издала следующий декрет: "Нас уведомили, что пагубные дикари наседают на нашу столицу и наши сановники просили нас вызвать подкрепления из провинций. Теперь наивысшая форма военного искусства заключается в том, чтобы производить внезапные сюрпризы, тщательно заранее подготовленные. Превосходство дикарей заключается в их огнестрельном оружии, но если мы только сможем втянуть их в рукопашную, они будут неспособны использовать для поддержки свои пушки, - и тогда наша победа будет обеспечена. Монгольские и маньчжурские конники совершенно бесполезны для такого рода войны, но люди провинций Хубэй и Сычуань проворны как обезьяны и сведущие в использовании маскировки для скрытного приближения. Пусть они лишь раз удивят этих разбойников, и их разгром неизбежен. Поэтому пусть Цзэн Гофань, главноначальствующий войсками Хугуана, пошлет по меньшей мере 3 тысячи бойцов из своих лучших войск в Пекин и пусть как можно больше будет отправлено из Сычуани. При таком угрожающем положении, как сейчас, не должно быть никакого промедления..." 8

В Жэхэ неустойчивый по своей натуре, снедаемый недугом государь, подпадает под влияние трех единомышленников: князя И (Цзай Юань), князя Дуань Хуа и члена царствующей фамилии Су Шуня. Оба последних были членами Цзюньцзичу. Предвидя кончину государя, эта троица помышляла об установлении такого регентства, которое бы обеспечило им власть. Основное препятствие здесь они усматривали в Ехэнаре. Императрица из-за своего безразличия к державным делам для заговорщиков угрозы не представляла. Главное было устранить Ехэнару. У нее, докладывала троица государю, интрижка с Жун Лу, молодым офицером гвардии. Заговорщики сумели убедить больного государя забрать у Ехэнары малолетнего сына и передать его под опеку жены князя И. Одновременно троица выставляла перед императором в самом неблагоприятном свете и его брата князя Гуна: он-де, уполномоченный вести переговоры с иностранцами, потворствовал им, превысил свои полномочия.

Князь Гун

12 июля 1861 г. государь принимал поздравления от придворных по случаю своего дня рождения. От участия в этой церемонии, что весьма симптоматично, Ехэнара была исключена. Это было последнее появление государя на людях. Болезнь его быстро прогрессировала. 12 августа Ехэнара с тайным курьером отправила послание князю Гуну в Пекин. Ваш брат, сообщала она, безнадежен. Пришлите отряд знаменных войск, к которому приписано мое семейство.

Цы Си и И Чжу

Малолетний император Цзайчунь

Тем временем И Чжу объявил прощальный указ (21 августа), согласно которому Цзай Чунь, сын Ехэнары, провозглашался наследником престола; одновременно 8 сановников (4 военных и 4 члена Цзюньцзичу): Цзай Юань, Дуань Хуа, Су Шунь и др. назначались членами регентского совета, две печати передавались супруге государя Цы Ань и Ехэнаре 9. Цы Ань была доверена печать, которую следовало ставить в начале каждого указа, издаваемого регентами. Престолонаследнику была дана печать, которой должен был скрепляться каждый указ. Но так как наследник был малолетним, его печать передали матери. И без ее согласия на использование печати ни один указ не имел силы.

21 августа в опочивальню государя явились члены Цзюньцзичу и сановники, все приверженцы Цзай Юаня. После того, как были удалены супруга и наложницы, царедворцы убедили государя подписать декрет о назначении троицы регентами на время болезни императора. 22 августа государь скончался, и тотчас же появился прощальный указ, подготовленный заговорщиками. Цзай Юань назначался главным регентом. И Синь (князь Гун) и супруга-императрица были полностью проигнорированы. От имени нового государя, пятилетнего ребенка, был издан указ, извещавший о его восшествии на престол. В день кончины И Чжу его жена была возведена в ранг "Хуан тайхоу" ("Вдовствующая императрица"), день спустя наложница, - И-гуфэй, урожденная Ехэнара - в такой же ранг. Как утверждают хронисты, в последнем случае регенты посчитались с той популярностью, которой пользовалась Ехэнара среди маньчжурских войск в Жэхэ 10. Так, вместо наложницы И появилась вдовствующая императрица Цы Си. Последнее имя закрепилось за ней от названия дворца, где она обитала.

Следом же Цзай Юань издает указы от имени регентов, согласно которым они принимали на себя полномочия Его Величества, а главному регенту присваивался титул "Цзянь го" (Последний практически был эквивалентен "полномочному властителю" на время отсутствия императора). Титул "Цзянь го" согласно традиции резервировался исключительно за братьями или дядьями императора. В данном случае оказался обойденным родной брат И Чжу И Синь. Его регенты отправили в Пекин улаживать дела с иностранцами.

В начале сентября 1861 г. И Синь прибыл в Жэхэ со своими сподвижниками Гуй Ляном и Вэнь Сяном чтобы убедить двор вернуться в Пекин и, вероятно, выяснить, как действует регентство.

13 сентября 1861 г., на третий день после возвращения И Синя в Пекин из Жэхэ, цензор Дун Юаньчунь направил ходатайство вдовствующим императрицам, чтобы они лично наблюдали за отправлением официальных дел, кроме 8 сановников, еще добавить 1 - 2 циньванов (великих князей), близких по крови императору. 14 октября "восьмерка" составила указ, в котором поносила Дун Юаньчуня, указывая, что нынешняя династия запретила такой прецедент, когда супруга государя вмешивается в управление страной. Вдовствующие императрицы, недовольные проектом этого декрета, отказались скреплять его своими печатями. Произошел сбой в администрировании. И в конечном счете императрицы отступили, но не сдались. Они пригласили И Хуаня, мужа сестры Ехэнары, на аудиенцию в Жэхэ. Регенты безуспешно пытались сорвать ее. На этой аудиенции, очевидно, был разработан план свержения восьми регентов. Необходимая военная поддержка пришла от военачальника Шэнбао, который 17 сентября обнародовал доклад, в котором поносил регентов.

И Синь и остальные братья покойного императора, состоявшие в тайной переписке с Цы Си, призывают ее сделать все, чтобы поскорее отправить погребальный кортеж в столицу. Совет регентов объявил от имени малолетнего государя, что траурный кортеж отправится в столицу 5 октября.

Ситуация складывалась благоприятно для Цы Си. Согласно традиции регентам, как исполнительным властям, надлежало сопровождать фоб до самой столицы. Императрицам не вменялось это в обязанность и, передвигаясь самостоятельно, они могли раньше троицы прибыть в Пекин. Об этом Цы Си уведомила И Синя.

Цзай Юань и его единомышленники, сознавая опасность, которую сулило им заблаговременное прибытие Цы Си в столицу, решили убить в пути обеих вдовствующих императриц. Но об этом узнал Жун Лу. Он тайно покинул траурный кортеж и со своими людьми взял под охрану обеих женщин. По прибытии в Пекин с останками покойного государя регенты, согласно обычая, сделали формальный отчет в присутствии малолетнего императора. На церемонии присутствовали обе вдовствующие императрицы, братья покойного государя и члены Цзюньцзичу.

Цы Си сразу же показала кто теперь хозяин. Она объявила, что князь И и его коллеги освобождаются от обязанностей регентов и членов Цзюньцзичу. Князь попытался было возражать, но тут же вместе со своими единомышленниками был арестован. В последовавшем за этим указе обеих императриц уже бывшим регентам инкриминировались деяния, пагубные для страны. Князь И и его коллеги провалили мирные переговоры, стремясь уменьшить свою ответственность вероломно арестовали британских эмиссаров. В результате этих действий Летний дворец был разграблен британскими и французскими солдатами, а государю пришлось искать убежища в Жэхэ. Министрам недавно созданного Цзунлиямэня (внешнеполитического ведомства), удалось восстановить мир в столице. Решался вопрос о возвращении государя в столицу, но Цзай Юань, Су Шунь и Дуань Хуа заставили государя поверить, что Англия и Франция не искренни в отношении мира, смогли помешать ему возвратиться и таким образом "выступили против воли народа" (Ссылки на волю или интересы народа характерны и для последующих указов Цы Си). Государь тяжело страдал от сурового климата в Жэхэ, от своих трудов и забот, почему и умер 11.

Цзай Юаню и Дуань Хуа указом было позволено совершить самоубийство. Су Шунь подлежал немедленному обезглавливанию. Остальные 5 сановников, назначенных И Чжу помогать в управлении государством, были лишены должностей. На заседании членов суда царствующей фамилии (его вел И Синь) по оглашении приговора Су Шунь, повернувшись к своим сотоварищам, с горечью сказал: "Если б вы последовали моему совету и убили эту женщину (Цы Си. - В. К. ), - сегодня мы бы не оказались в таком положении" 12. Су Шунь обладал огромным состоянием, которое перешло в руки Цы Си и явилось главным источником ее власти.

В устранении регентов, назначенных государем И Чжу помогать в управлении государством, нашла свое выражение подспудная борьба за власть, которая шла в правящем семействе и связанных с ним чиновных кругах. Верх одержала троица: две вдовствующие императрицы и И Синь (князь Гун). Они по существу совершили государственный переворот, ликвидировав регентство "восьмерки", выбранной по воле покойного государя. Теперь официально регентшами выступают обе вдовствующие императрицы, издавая высочайшие указы. И Синь (князь Гун) стал "чжэн ваном" (князем-советником), чтобы давать советы императрицам по всем государственным делам.

Учитывая, что и в качестве наложницы Ехэнара проявляла большую активность в руководстве государственными делами, то, очевидно, она продолжает играть заглавную роль и в качестве регентши. Ее же визави Цы Ань исполняет больше декоративную роль, заявляя о себе, как соавтор указов, издаваемых от имени малолетнего государя. Причастность к составлению их И Синя трудно проследить.

Играя роль главной регентши Цы Си проявила снисходительность к своим противникам. Она поступила по принципу, что несколько жертв лучше, чем много, а сохраненные жизни часто означают целые семейства друзей. Этим правилом она руководствовалась и в последующем, в частности, после переворота 1898 г., о чем ниже.

Убрав князя И, она снисходительно обошлась и с другими обидчиками. Когда начальника палаты гражданских назначений Чэн Дуэня обвинили в том, что он был первым, кто вопреки ее совету убедил государя бежать в Жэхэ, а после смерти И Чжу был единственным из всех высокопоставленных чиновников в столице, кого регенты пригласили в Жэхэ, она выступила против отстранения его от службы 13.

Среди первых указов императриц обращает на себя внимание такой, который свидетельствовал о стремлении новых правителей укрепить свои позиции путем реабилитации тех, кто пострадал от "восьмерки", и одновременно припугнуть их приверженцев или же склонить на свою сторону милостивым расположением 14.

Цы Си, в отличие от Цы Ань, проявляет живейший, отнюдь не праздный интерес к обстановке на местах, вникая в детали. В этом убеждает содержание ее беседы с Цзэн Гофанем перед его отъездом из Нанкина, где он после подавления восстания тайпинов оставался наместником. Цы Си справляется у Цзэн Гофаня, какова численность распущенных нерегулярных воинских формирований, из уроженцев каких конкретно провинций они комплектовались, спокойно ли прошел роспуск иррегулярных отрядов 15.

В ноябре 1872 г. императрицы издали декрет, которым уведомили страну, что поскольку воспитание государя завершено, они намерены передать ему бразды правления.

Чем же ознаменовалось правление императриц, в котором главную роль играла Цы Си? К февралю 1865 г. восстание тайпинов было подавлено. В признание заслуг ханьских военачальников Цзэн Гофаня, Цзэн Гоцюаня, Ли Хунчжана, Цзо Цзунтана императрицы пожаловали им титулы дворянского достоинства. Но подавление восстания тайпинов не означало внутриполитической стабилизации империи. В 1864 г. в результате восстания мусульман от нее отложились западные окраины, где возникло государство Петтишар. Руководить кампанией по восстановлению власти дома Цин на западной окраине было поручено Цзо Цзунтану, уже отличившемуся при усмирении восстания тайпинов.

Тесного союза между императрицами и князем-советником И Синем не получилось. Цы Си на первых же порах показала, что не нуждается в его рекомендациях. И Синь в свою очередь прилюдно оспаривал ее мнения. Взял за правило по своему усмотрению, не ссылаясь на Цы Си, назначать чиновников, что являлось главной прерогативой власти. В апреле 1865 г. вышел указ, в котором он обвинялся в стремлении узурпировать власть трона и преувеличить свою значимость для государства. За это И Синь лишался поста советника и всех должностей. Расправа с ним вызвала большое неудовольствие при дворе. Несколько цензоров и сановников направили доклады трону, возражая против правомерности наказания князя. И Цы Си забила отбой: месяц спустя после предыдущего вышел указ о прощении.

Если не было внутриполитической стабильности в империи Цин, то и сам правящий режим в лице двух правительниц и князя-советника продемонстрировал междоусобицу - борьбу властных амбиций. Цы Си не смогла сломить противодействие своим авторитарным поползновениям и добиться единства поведения всей троицы в своих интересах. Это наглядно показало дело ее любимца, евнуха Ан Дэхая.

В 1869 г. Цы Си, испытывая нужду в деньгах, без консультаций с И Синем и Цы Ань отправила своего главного евнуха Ан Дэхая в Шаньдун для сбора "дани" от ее имени. К этому времени злейшими врагами евнуха стали князья царствующего семейства и в особенности И Синь. Причинами было то, что Ань Дэхай имел большое влияние на Цы Си и личные обиды. Цы Си уведомила как-то И Синя, что не могла дать ему аудиенции из-за того, что беседовала с евнухом.

Правитель провинции был глубоко уязвлен присвоением евнухом императорских полномочий и прямо запросил И Синя, как быть. Тот не упустил случая вызвать разлад между императрицами. Он убедил Цы Ань подписать составленный им в ее присутствии декрет, предписывавший без промедления обезглавить евнуха. Основанием для этого были названы нарушение запрета евнухам покидать столицу и недостойное поведение. После казни евнуха указ о расправе с фаворитом Цы Си был направлен губернаторам трех провинций. О противоречиях между Цы Си, Цы Ань и И Синем стало известно далеко за пределами столицы. Равно как и то, что дело с Ань Дэхаем сошло И Синю с рук, что не укрепило авторитет Цы Си среди чиновничества. Тем более, что отправкой Ань Дэхая Цы Си нарушила официальный запрет евнухам покидать столицу. Таким образом Цы Си получила предметный урок относительно попыток самоуправствовать.

Стычки между Цы Си и князем-советником однако отступали на задний план, когда речь шла о наведении спокойствия в стране. Восстанием тайпинов дело не ограничивалось. В начале 60-х гг. XIX в. восстали мусульмане на западе Китая, взбунтовалось некитайское племя мяо в Гучжоу, в Юньнани отложившиеся мусульмане создали султанат. Как быть в каждом названном случае в конечном счете решал трон в лице Цы Си и И Синя. С согласия первой спускались соответствующие указы. Те, которые касались восстания мусульман в западных провинциях Китая, весьма показательны с точки зрения подхода маньчжурских правителей к проблеме межобщинных, ханьско-мусульманских отношений. Маньчжурский правящий клан выступал против предвзятости и дискриминации ханьского чиновничества в отношении мусульман как таковых, чуждых ханьцам этнически и религиозно.

В одном из указов (от 5 июня 1862 г.) осуждалась практика притеснения мусульман ханьским чиновничеством и выражалось сочувствие им. Усмиритель мусульман Цзо Цзунтан ходатайствовал перед троном о повсеместном запрете мусульманской секты "Синьцзяо" как экстремистской. Трон отверг это ходатайство (указ от 23 июня 1874 г.): подобный запрет вызовет ненужные беспорядки. Объективно маньчжурские правители в отличие от своего сатрапа- ханьца выступали за свободу вероисповедания мусульман 16.

Не меньше, чем бунтовщики, требовали внимания трона и западные "дикари". Появление Ехэнары при дворе совпало с агрессией Англии и Франции против Поднебесной. Война непосредственно затронула и императорскую наложницу лично. "Европейский синдром" сохранился и у императрицы Цы Си. События, связанные с насильственным открытием Китая европейскими державами (Англией и Францией), сыграли важную роль в судьбе наложницы Ехэнары. Они оставили непреходящее чувство неприязни и настороженности к иностранцам. В частности, она разделяла враждебное отношение к католическим миссионерам со стороны определенных слоев китайского населения, что привело в 1870 г. к избиению иностранцев в Тяньцзине. В этом отношении весьма показательна беседа, состоявшаяся между Цы Си и Цзэн Гофанем (ему, как генерал-губернатору столичной провинции Чжили подчинялся Тяньцзинь). " Цы Си: Жизненно необходимо, что мы должны иметь должным образом обученные войска на юге... Цзэн: Да, в настоящее время царит мир, но мы должны быть готовы ко всяким возможным непредвиденным случайностям. Я предлагаю возвести форты в нескольких местах на Янцзы . Цы Си: Это было бы прекрасно, если бы мы могли надлежащим образом обезопасить себя от вторжения. Эти сложности с миссионерством постоянно создают для нас беспокойство" 17.

Чувство ксенофобии у Цы Си не переходило в отвращение ко всему иностранному. От "заморских чертей", если их держать под контролем, может быть и польза для Поднебесной. Цинский двор не смог сохранить Китай закрытым для проникновения Запада. И правящий режим, демонстрируя завидный прагматизм, пошел на сотрудничество с Западом в тех случаях, когда это отвечало его, цинского двора, интересам.

При режиме императриц прогрессирует процесс "вестернизации", условно говоря. Иными словами, имеют место распространение научно-технических достижений Запада, использование европейских специалистов в правительственных учреждениях и т.д. Учреждаются школы иностранных языков в Гуанчжоу, Шанхае, Нанкине и других городах, создаются арсеналы в Шанхае, Нанкине и открывается военная верфь в Фучжоу, налаживается современная таможенная служба с помощью иностранных экспертов. В 1866 г. Цы Си одобрила план Цзо Цзунтана построить в Фучжоу китайский арсенал, директором которого был назначен француз Проспер Гикель.

Цы Си, резюмирует миссионер Кольдр, "не противилась европейскому прогрессу, хотя не была расположена к иностранцам, не хотела допускать эксплуатацию ими Китая, предчувствуя их территориальные захваты" 18. В области внешних контактов при Цы Си произошло принципиальное нововведение: с 1868 г. в Европу были отправлены трое поверенных в делах, аккредитованные при одиннадцати кабинетах. За отсутствием данных трудно с определенностью сказать, какую роль играла лично Цы Си в выработке общего внешнеполитического курса империи Цин. Непосредственно ведомством иностранных дел (Цзунлиямэнь) ведал И Синь. Он же общался с иноземными представителями. Существовал ли постоянный тандем Цы Си - И Синь в решении внешнеполитических вопросов, не представляется возможным сказать. Но, вероятнее всего, Цы Си была в курсе основных внешнеполитических проблем.

Подход двора к проблеме "заморских чертей" или "дикарей", как именовались представители Запада, был отнюдь неоднозначным. Это показала и кампания по подавлению восстания тайпинов. Их вместе с отрядами Цзэн Гофаня громила "Всегда побеждающая армия" под началом англичанина Гордона. Весьма сомнительно, что императрицы не знали об этом. Но поскольку речь шла о судьбе династии, они, вероятно, сделали вид, что не расслышали через штору информацию о Гордоне 19.

Но бесконтрольных действий иностранцев, когда речь шла о его собственности, двор не допускал. Так, в 1863 г. из Англии прибыла флотилия британских ВМС из 8 канонерок под командованием капитана Осборна. Эти суда были закуплены Г. Лэем, генерал-инспектором китайских таможен для китайского правительства. Оно намеревалось использовать эти суда против Нанкина, которым владели тайпины. Лэй настаивал, что флотилия должна быть поставлена под прямой контроль правительства и получать приказы только через него, Лэя. Цзунлиямэнь не счел возможным согласиться с последним требованием, полностью лишенным основания. В конечном счете флотилия не участвовала в операциях против Нанкина и суда были проданы 20.

23 февраля 1873 г. императрицы в связи со вступлением на престол государя Цзай Чуня издали свой последний указ. Цы Ань и Цы Си охарактеризовали состояние дел в стране. Народ еще не знает мирной жизни. Восстания в Юньнани, Шэньси ив Северо-Западном округе еще не подавлены. На казенные расходы не достает средств. Текущие дела в тяжелом состоянии. Не снимая с себя ответственности за все это, Цы Ань и Цы Си внушают, что первоначальной целью политики "из-за опущенной шторы выслушивать дела об управлении" как раз и было создать совершенное управление. Об этом денно и нощно помышляли, но не смогли осуществить или объяснить 21.

Цы Си однако не спешила передавать своему сыну-императору верховную власть. Первое столкновение обоюдных властных амбиций матери и сына произошло тогда, когда 16-летний государь отказался передать на проверку государственные документы. В декабре 1874 г. Цзай Чунь серьезно заболел и вдовствующие императрицы были призваны взять на себя управление государством. 13 января 1875 г. император скончался.

Положение Цы Си как правительницы оказалось под вопросом. Высшие члены императорского клана предложили, чтобы трон занял внук старшего сына императора - малолетний князь Бу Лун. В его пользу говорило то, что он был почти единственным претендентом, который удовлетворял законам наследования. На совет, кому быть императором, собрались обе регентши, князья, императорские родичи, высшие чиновники (в том числе ханьцы). Только что овдовевшая императрица Алутэ распоряжением Цы Си на совет не была допущена. Конклав собрался в Запретном городе. Все стратегические пункты его по указанию Цы Си были заняты лояльными ей войсками (это были знаменные отряды Жун Лу и подразделения, составленные из членов и приверженцев клана Ехэнары).

Собрание в качестве главного спикера открыла Цы Си. Нельзя терять время на избрание государя, заявила она, трон не должен оставаться незанятым на основании того предположения, что у покойного императора будет потомство. И Синь не согласился: "Алутэ должна скоро родить. Если это будет мальчик, то он займет трон. Если девочка, то будет еще достаточно времени, чтобы выбрать государя". "На юге еще не подавлены бунты, - парировала Цы Си. - И если станет известно, что трон не занят, возможно династия будет свергнута. "Когда разрушено гнездо, сколько яиц уцелеет?"

Мнения собравшихся разошлись. По предложению Цы Си состоялось открытое голосование. За предложение Цы Си избрать императором ее племянника юного Цзай Тяня проголосовали 15 из 25 членов совета 22. В указе, изданном двумя вдовствующими императрицами, говорилось, что Цзай Тянь стал наследником престола 23. По достижении им совершеннолетия Цы Ань и Цы Си обязывались немедленно передать ему бразды правления. Цзай Тянь получил статус легитимного наследника престола и одновременно в случае рождения у вдовствующей императрицы Алутэ сына последний лишался права считаться престолонаследником, а его мать статуса и полномочий императрицы-матери. Первой женщиной империи оставалась Цы Си.

С избранием Цзай Тяня императором Цы Си стала регентшей на второй срок. В этот период Цы Си постоянно демонстрирует свои авторитарные замашки, стремление игнорировать сложившуюся институционную практику взаимоотношений межу сувереном и его министрами.

Со времени казни Ань Дэхая Цы Си не оставляло непреходящее чувство неприязни к И Синю. Давала себя знать и ревность к его влиянию в официальных кругах, расположение к нему со стороны иностранных представителей, его высокая репутация как государственного деятеля. Отказаться от И Синя она разом не могла, учитывая его административный опыт, особенно в сфере внешней политики. В 1884 г. однако Цы Си почувствовала себя достаточно сильной. К этому времени уже не было в живых Цы Ань - она скончалась 7 апреля 1881 года. Она порою фрондировала с И Синем против Цы Си. А война 1884 - 1885 гг. с Францией из-за Тонкина (Северного Вьетнама), которую Цинская империя проиграла, дала Цы Си возможность и предлог одним махом избавиться от И Синя и его коллег в Цзюньцзичу. По соглашению с Францией от 25 августа 1883 г. короля Аннама сюзеренитет Китая над ним прекращался. Это был очередной удар по престижу дома Цин. И Цы Си не могла не прореагировать, выбрав в качестве козла отпущения И Синя и его коллег.

Непосредственным предлогом для их увольнения явилось уничтожение 23 марта 1884 г. китайской флотилии французами на р. Миньцзян. Но у Цы Си были и реальные основания полагать, что князь интригует против нее с юным императором, и что он был в определенной степени ответственен за недавний мемориал, в котором несколько цензоров напрямик поносили ее за развращенность и безграничную экстравагантность.

Указ, которым она уволила своего самого способного советника, очень показателен с точки зрения недюжинности ума и изворотливости Цы Си, благодаря чему она так долго держалась на плаву. "Наша страна, - говорилось в указе, - еще не вернулась к своей привычной стабильности, и ее дела еще в критическом состоянии. Имеют место хаос в правительстве и чувства небезопасности среди народа. Поэтому очень важно, чтобы компетентные государственные мужи руководили делами, и чтобы Цзюньцзичу был эффективным стержнем и центром управления ... Князь Гун в начале своей карьеры имел обыкновение оказывать нам самую усердную помощь, но его отношение с течением времени изменилось к самоуверенности и черствому довольству от наслаждения службой и под конец он неподобающим образом надулся от гордости из-за своего положения, проявляя непотизм и ленивую бездеятельность. В тех случаях, когда мы убеждали Цзюньцзичу проявить усердие и единодушную преданность государству, он и его коллеги безжалостно держались своих, представленных себе заранее идей и не выполняли наши приказы, на том основании, что они уже были не раз взяты под сомнение или на том основании, что они "неосуществимы или вообще бесполезны..."

Начав с отношения И Синя к делам, Цы Си характеризует деловые качества его коллег: "... узкие взгляды и недостаток практического опыта у Ли Хунцзао привели к тому, что он ... не справился со своими обязанностями 24... Вэнь Тунхэ, глава Палаты общественных работ, только недавно был назначен членом Совета, и активно не участвовал в делах". "В течение долгого времени мы, - сетует Цы Си, - спокойно наблюдали поведение и общие склонности князя Гуна и его коллег и мы полностью убеждены, что совершенно бесполезно ожидать от них какой-либо активности или пробуждения их оцепеневшей энергии". Помимо служебной несостоятельности И Синь и его коллеги стали объектом обвинений в неэтичности поведения. "И даже говорили о них, что они в своей личной жизни имеют плохую репутацию и что они осмеливались рекомендовать людей на высшие посты из непристойных и корыстных мотивов".

Изгнание И Синя и его коллег из Цзюньцзичу, предпринятое Цы Си, было беспрецедентным в истории династии Цин. Она доказывала, что этот шаг благо не только для страны, но и для самих членов Цзюньцзичу: "Если бы они были оставлены на службе, мы твердо верим, что они кончили бы навлечением на себя сурового наказания из-за причинения серьезного бедствия государству" 25. Назначая новый состав Цзюньцзичу Цы Си следовала своей излюбленной тактике - создавать несогласие среди своих советников и поддерживать равновесие своей власти.

Затем Цы Си предприняла шаг, который вызвал шквал критики и возражений со стороны высшей бюрократии. Она объявила, что по всем важным вопросам Цзюньцзичу, прежде чем давать свои советы трону, должен советоваться с князем Чунем, отцом императора. Это решение делало отца императора де- факто главой исполнительной власти. Вызывало опасения также то, что князь Чунь мог убедить своего сына игнорировать родовые претензии покойного императора и таким образом поставить семейство Чуня в качестве основателей новой царствующей династии. В этом случае князь и его жена (сестра Цы Си) получили бы императорский ранг во время их жизни и императорские почести после смерти.

Член царствующей фамилии Шэн Юй, а также другие высшие бюрократы в самых убедительных выражениях умоляли вдовствующую императрицу отменить это назначение и доказывали, что если действительно нужны советы князя Чуня, то их следует дать ей самой, а не Цзюньцзичу. Пост этот предоставляет диктаторские полномочия и делает его непопулярным. Еще в 1799 г. государь объявил, что князьям крови не подобает служить в Цзюньцзичу, за исключением неотложных случаев и чрезвычайной важности. Князья крови не могут занимать посты на государственной службе. И Синь занимал, правда, но это было временно и полномочия у него были не те, что у Чуня.

Цы Си отмела все петиции. Соглашаясь на словах, что к решениям прежних государей необходимо относиться с уважением, она заявила, что с принятием обязанностей регентши она была вынуждена регулярно доверять конфиденциальные дела князю крови. Назначение князя Чуня временное. "В заключение я желаю, чтобы мои министры в будущем обращали больше внимания на мотивы, которые вызывают поступки их суверена и воздерживаются беспокоить меня своей раздражающей критикой" 26.

В конце 1894 г. сановный мир Поднебесной пребывал в ожидании торжественного события - 60-летия Цы Си. Торжества должны были состояться в Летнем дворце (Ихэюань). На восстановление его в 1889 г. по указу императора были перечислены деньги со счетов военно-морского ведомства и других казенных учреждений. От Пекина до Ихэюань проложили императорскую дорогу. С чиновников и простого люда по подписке собрали деньги на возведение триумфальных арок, вдоль нее были возведены высокие алтари с буддийскими сутрами в честь Цы Си.

Но намеченные торжества в Ихэюань пришлось отменить и довольствоваться приемом в столичном дворце. Причиной явилась начавшаяся японо-китайская война 1894 - 1895 гг. и неудачи китайских войск в боях с японцами. "Кто мог предвидеть, - говорилось в указе, изданном от имени Цы Си, - что коротыши (презрительная кличка японцев. - В. К.) осмелятся втянуть нас в войну и что с начала лета они вторгнутся в пределы государства, нашего данника и уничтожат наш флот? У нас не было иного выхода, как вынуть меч и начать карательную кампанию" 27. Войну с Японией Цы Си представила как оборонительную, во имя государственных интересов Китая. Демонстрируя свои патриотические чувства, она объявила, что из личных средств жертвует своим войскам на поле боя 3 млн. лян.

Решение воевать с Японией в конечном счете исходило от императора как официального главы государства. Цы Си со своей стороны умалчивает о какой- либо ответственности за принятие этого решения. Внешне выходило так, что ответственность за национальную трагедию нес исключительно император.

Со стороны Китая война с Японией была попыткой сохранить традиционную систему внешнеполитических отношений в Азии, когда правители ряда азиатских государств, в частности, правитель Кореи, выступали в качестве вассалов владыки Поднебесной. И в этом смысле война с Японией преследовала не только цели поддержать внешнеполитический престиж дома Цин, но и обеспечить материальные интересы ханьского предпринимателя, который пользовался в Корее известными привилегиями именно благодаря тому обстоятельству, что он являлся подданным маньчжурского дома Цин. Война с Японией отвечала также и великодержавным амбициям определенных кругов ханьской элиты, чье самолюбие тешило сохранение представлений о Китае как державе N 1 Восточной Азии.

Неблагоприятный для Китая исход войны с Японией остро поставил перед Пекином вопрос о союзнике на случай новой агрессии со стороны Страны восходящего солнца. В 1896 г. глава внешнеполитического ведомства Ли Хунчжан подписал секретный русско-китайский договор. Он устанавливал военный союз России и Китая против Японии в случае нападения последней на Россию, Китай или Корею, предусматривал согласие Китая на постройку Русско-Китайским банком железной дороги через Маньчжурию и Владивосток с правом перевозки по ней русских войск, а также право России использовать в случае необходимости китайские порты. Самым ближайшим по времени результатом этого договора явилось российское присутствие в Маньчжурии, родовых землях Цинского дома. Это, очевидно, не могло не вызвать болезненной реакции у правящего маньчжурского дома, в частности, у Цы Си.

В 1900 г. Россия участвовала в подавлении восстания ихэтуаней (о нем подробнее ниже), что вызвало рост антироссийских настроений среди китайского истеблишмента и у самой Цы Си. С началом русско-японской войны ее симпатии были на стороне Японии. Вдовствующая императрица сделала все возможное, чтобы помочь Японии и оставаться юридически нейтральной. Она поощряла своих подданных вступать в японскую армию.

Молодые ханьцы и маньчжуры под началом Чжан Цзолиня оказали ценные услуги в качестве иррегулярных войск в боевых действиях японской армии против российских войск. Действия людей Чжан Цзолиня были столь эффективными, что правительство России протестовало, и Цы Си была вынуждена объявить добровольцев Чжан Цзолиня вне закона, но продолжала тайно оказывать им всяческую поддержку и помощь, какая им требовалась 28.

Война с Японией наглядно продемонстрировала слабость всей социально-политической и государственной системы империи Цин, олицетворением которой являлся правящий дом. Конкретным же виновником катастрофы в глазах общественного мнения страны предстал протеже Цы Си Ли Хунчжан, ее главный евнух Ли Ляньин. И в конечном счете основная вина возлагалась на Цы Си. "... так как теперь вдовствующая императрица передала бразды правления Вашему Величеству, - докладывал в 1895 г. государю цензор Ань Вэйцюнь, - как Вы можете оправдать Вашу позицию перед Вашими предками и Вашими подданными, если Вы позволяете ей еще диктовать вам или вмешиваться в дела государства?" Эти слова цензора были особо выделены в ответном указе государя, коим цензор был снят с должности и отправлен в ссылку "для назидания прочим". В данном случае Цы Си еще могла повлиять на своего царствующего племянника, но по прошествии некоторого времени он вышел из повиновения, из-за чего и лишился трона.

В начале 1898 г. Цы Си предавалась развлечениям в Летнем дворце, но была хорошо информирована о происходящем в столице - о важнейших государственных делах, о настроениях в высших чиновных кругах ей сообщали члены Цзюньцзичу князь Ли (его сын был женат на дочери Жун Лу) и Кан И. С императором у Цы Си внешне были доброжелательные отношения. Цзай Тянь советовался с ней относительно издания какого-либо важного указа, держался с ней при встречах крайне почтительно. Она в свою очередь выказывала ему сердечное отношение.

11 июня 1898 г. император издал свой первый указ о реформах. Предварительно он посоветовался по этому вопросу с Цы Си и специально принял Жун Лу. Цы Си заверила Цзай Тяня, что не возражает против его курса на реформы, но предупредила, что древние привилегии маньчжуров должны сохраниться. Жун Лу рекомендовал государю известного своими передовыми воззрениями сановника. На очередной аудиенции император приказал Жун Лу реорганизовать вооруженные силы в столичной провинции Чжили, добавив, что он надеется на его лояльное сотрудничество в осуществлении реформ.

На поверку все эти заверения Цы Си и Цзай Тяня оказались временным политесом. Движение за реформы, инициированное императором и вдохновителем которого была группа южан-интеллигентов, крайних националистов, маньчжурофобов, имело целью не только модифицировать государственные институты, но изменить систему власти. А именно покончить с регентством Цы Си. В этом смысле определенная часть элиты Юга действовала в соответствии с традиционной схемой политической культуры Китая - "руками дикарей обуздывать дикарей". Для ханьцев на уровне обыденного сознания, в особенности для ее образованной части, маньчжуры, от рядового воина до членов царствующего дома, оставались дикарями. Устранение Цы Си объективно было чревато усугублением разлада в царствующем семействе, деморализацией в рядах маньчжурского воинства и в конечном счете ослабляло маньчжурское господство в целом.

Кан Ювэй, инициатор движения за реформы, постоянно натравливал императора на Цы Си. Единомышленник Кан Ювэя Ян Жуй в докладе государю настаивал на аресте и заточении Цы Си 29.

Рекомендации императору отстранить Цы Си от решения государственных дел содержались не только в мемориалах на высочайшее имя, но и в прессе. В тяньцзиньской газете "Говэнь бао" была опубликована статья некоего китайца "Письмо, предназначенное его величеству Богдохану", в котором говорилось, что до введения реформ необходимо искоренить захват власти. "При введении реформ в государстве встречаются два затруднения: подавление авантюризма (искательства счастья) и уничтожение захвата власти. Авантюристы - это люди новые, а властолюбцы - люди старые. Поэтому, если не покончить с делом захвата власти, реформы окажутся пустым звуком. Если вы, ваше величество, действительно имеете намерение приступить к реформам и стремиться к обогащению государства и созданию его могущества, то вам стоит только и решиться на это" 30. Узурпатором императорской власти, не названная конкретно, в глазах общественности являлась Цы Си, одна из "старых властолюбцев". (Цы Си была известна под прозвищем "Старая Будда").

Узнав о заговоре против нее, Цы Си не промедлила с возмездием. В 1898 г. император лишился власти и был принудительно изолирован. Кан Ювэй и его единомышленник Лян Цичао были приговорены к смерти. 6 человек их единомышленников, ханьцев-южан, были казнены. Следует особо подчеркнуть, что репрессии в отношении сторонников реформ носили не огульный характер, но осуществлялись избирательно. Цы Си расправлялась с теми, кто выступал против нее лично. Показательно, к примеру, что Чжан Боси, последователь Кан Ювэя, не только уцелел, но и был поставлен во главе вновь созданного Пекинского университета. Более того, известный сановник Чжан Чжидун одно время протежировал Кан Ювэю, а идеи, высказанные Чжан Чжидуном в его книге "Учитесь!" чрезвычайно схожи с теми, что звучат в указах 1898 г., в которых император объявлял о проведении реформ 31. После переворота Цы Си Чжан Чжидун не только уцелел, но и занимал высокие посты.

Вновь возглавив государство, Цы Си демонстрирует стране и внешнему миру двоякий подход к реформаторскому курсу императора. Она отдавала себе отчет, что идея о необходимости преобразований стала достаточно популярной среди элиты империи и потому не решается предавать ее анафеме.

Отсюда, в указах Цы Си, с одной стороны, звучит приверженность курсу реформ, с другой, провозглашается отказ от некоторых из них.

Указ от 26 сентября отменил большинство из провозглашенных Цзай Тянем реформ. Синекуры, которым он угрожал, были восстановлены. Большая свобода подачи докладов на высочайшее имя, которую он ввел, уступила место старому порядку подачи мемориалов трону. Была поддержана идея о создании Пекинского университета и сохранены образовательные институты в провинциальных центрах. 31 декабря 1898 г. Цы Си лично открыла Пекинский университет 32, подтвердив тем самым стремление к распространению новых знаний в стране.

Цы Си всемерно стремится показать, что она вовсе не против перемен, которые улучшат положение в империи. Указ от 7 октября побуждал всех чиновников продолжать поиски одаренных людей, способных улучшить положение народа. Предмет исключительного внимания вдовствующей императрицы - армия. Она издает ряд указов, в которых рекомендуется особо доброжелательно относиться к солдатам. Внимательного отношения, наставляет Цы Си чиновников, заслуживают разбойники и грабители. С теми, кто не принимал активного участия в разбойных налетах, следует обращаться снисходительно. Один из мотивов такого отношения к бандитам явствует из указа: тех из разбойников, кто раскаялся и отказался от преступного образа жизни, зачислять на военную службу. Такого рода люди, с соответствующим опытом и надлежащими личными качествами, представлялись достойными для укрепления вооруженных сил империи.

Оставляя в стороне момент эмоционального порядка (чувство мести и т.п.), которые определяли поведение Цы Си, укажем, что на нее влияли и стереотипы поведения, порожденные традиционной политической культурой. Носителями ее было и многочисленное чиновничество, и потенциальные кандидаты в его ряды в лице обладателей ученых званий. Намерения Цзай Тяня ликвидировать давнюю систему образования, посредством которой комплектовалась бюрократия, встревожили консервативно настроенное чиновничество. И Цы Си конечно учитывала эти настроения чиновничества.

Предположительно, в конце 1899 г. член царствующего дома князь Дуань и Жун Лу договорились свергнуть Цзай Тяня с престола (он формально оставался императором) и назначить в качестве наследника престола сына Дуаня Буцзюня. О чем бы ни договаривались два вышеупомянутых лица, но сама по себе идея пришлась по вкусу Цы Си. В результате, 24 января 1900 г. был обнародован указ Цзай Тяня. Основные его пункты таковы.

Во-первых, из-за болезни он просил Цы Си еще в прошлом году взять на себя управление страной.

Во-вторых, он вообще к этому не пригоден.

В-третьих, поскольку он не может иметь детей, это ставит под угрозу преемственность императорской власти. Когда мы впервые вступили на трон, напоминает Цзай Тянь, через усыновление, последовал указ вдовствующей императрицы (т.е. Цы Си). Он обуславливал, что как только у меня появится сын, то он будет считаться приемным сыном покойного императора. Такой перспективы нет и потому покойный государь останется без престолонаследника. В силу названых обстоятельств Цзай Тянь уведомляет страну, что неоднократно просил Цы Си выбрать наследника престола. Она назначила им Буцзюня, сына князя Дуаня, в качестве приемного сына покойного императора. Этим указом Цзай Тянь уведомлял, что по собственной воле слагает с себя функции главы государства и передает бразды правления Цы Си, которая стала единоличной регентшей.

Среди последствий, которые имели инициатива реформаторов, для умонастроений Цы Си, очевидно, следует назвать упрочение чувства настороженности и неприязни в отношении европейских держав. Британский посланник ходатайствовал о сохранении жизни единомышленников Кан Ювэя. И этот демарш, внешне гуманный с точки зрения общественного мнения Европы, был для Цы Си ничем иным, как вмешательством во внутренние дела ее страны. Тем более, этот гуманизм европейского истеблишмента определялся не чисто альтруистическими побуждениями, но соображениями прагматического политического порядка. Императорского наместника в Гуанчжоу Е Минчэна, который своей неуступчивостью к требованиям англичан способствовал началу англо-китайской войны, 14 января 1858 г. на корабле королевских ВМС увезли в Калькутту, где он и скончался.

Уже первые годы пребывания Цы Си при дворе прошли под знаком вторжения "заморских чертей". Противостоять им цинский дом не смог, но горечь унижения стала непроходящей для китайского общества и в частности у истеблишмента. Для него традиционным было представление о Китае как центре цивилизации, а все иноземцы были лишь дикарями. Столкновения с европейскими державами и вынужденный допуск их в пределы Поднебесной не могли не породить у Цы Си устойчивой враждебности к ним. Чувство это варьировалось у нее в зависимости от обстоятельств момента. Запад был данностью, от него было не укрыться. Нужно было знать его и по возможности использовать те иностранные навыки и достижения, которые могут быть полезны самому Китаю. Но самодеятельность иностранцев, идущая вразрез с порядками в Поднебесной, с мнениями ее официальных лиц недопустима. В частности, очень настороженно воспринимала Цы Си деятельность европейских миссионеров, которая не только вызывала недовольство в широких слоях населения Китая, но и создавала новые предлоги для вмешательства иностранных держав.

Соглашаясь с Цы Си, что деятельность миссионеров создает осложнения, в беседе с вдовствующей императрицей Цзэн Гофань говорил: "За последнее время миссионеры создавали беспорядки всюду. Отечественным вновь обращенным дано угнетать тех, кто не желает исповедовать христианство, и миссионеры всегда покрывают вновь обращенных, тогда как консулы защищают миссионеров" 33.

Это для двора было ничем иным как вмешательством держав во внутренние дела Поднебесной. И сферой миссионерства оно вовсе не ограничивалось. Двор в лице Цы Си столкнулся с нажимом Запада при решении актуальных политических проблем, порожденных деятельностью экстремистов- реформаторов вкупе с императором Цзай Тянем. Активность группировки Кан Ювэя давала Цы Си основания заподозрить Англию в сговоре с ними против нее. Англичане субсидировали издание газеты "Китайский прогресс", издаваемой Кан Ювэем. Британские же должностные лица помогли последнему избежать казни, равно как и его единомышленнику Лян Цичао. Британский посланник Макдональд добился у Цы Си обещания не казнить наряду с другими реформаторами бывшего министра финансов Чан Лихуана. Она дала слово не обезглавливать старика и по своему выполнила обещание. Но по ее распоряжению Чана удавили по дороге в ссылку 34.

Сомнительно, чтобы официальные британские лица, защищая группировку Кан Ювэя, руководствовались сугубо альтруистическими соображениями. Несомненно, здесь была замешана большая политика. Естественно полагать, что император Цзай Тянь и группировка Кан Ювэя представлялись Лондону более предпочтительными, нежели Цы Си и ее приверженцы. "Англичане были поражены катастрофой, уничтожившей их приверженцев. С этой минуты все английские и англофильские газеты стали осыпать императрицу жесточайшими упреками в ретроградстве". "Британский след" в реформаторском начинании Цзай Тяня усматривали и российские дипломатические представители в Пекине. Российский поверенный Павлов в телеграмме от 9 (21) 1898 г., сообщая о поражении Кан Ювэя и торжестве партии вдовствующей императрицы, пришел к выводу о решительном возвращении китайского правительства к политике дальнейшего сближения с Россией 35.

Как бы там ни было, но известное сочувствие внешних сил реформаторскому почину Цзай Тяня и к его судьбе не могло не дать нового стимула Цы Си питать предвзятость к Западу. Он явно не прекращал своих попыток вмешиваться во внутренние дела Поднебесной, не считаясь с мнением всех членов царствующего дома. Это подпитывало чувства ксенофобии у Цы Си и ее единомышленников. И не только. Вмешательство держав в дела царствующего семейства независимо от симпатий или антипатий к Цы Си и маньчжурскому правящему клану не могло не затронуть самых широких слоев китайского общества, ибо это было покушение на предопределенные Небом устои социального порядка. И вмешательство "заморских чертей" тут было нетерпимо и оскорбительно для каждого верноподданного сына Поднебесной.

С устранением Цзай Тяня от власти Цы Си столкнулась с очередным вмешательством Запада во внутренние дела Поднебесной. Иностранные посланники, в частности, посланник Великобритании, выразили трону большую озабоченность по поводу судьбы Цзай Тяня. Как было заявлено чиновникам Цзунлиямэня, иностранные державы воспримут с неудовольствием и тревогой внезапную смерть Цзай Тяня 36.

Отречение Цзай Тяня от престола вызвало совместные демарши как со стороны известной части истеблишмента, в особенности южан, на что у них имелись свои причины, так и посланников. На Цы Си оказывается сильный нажим с целью аннулировать указ об отречении Цзай Тяня. Публично Цы Си этого не сделала. Но она получила дополнительные основания опасаться происков держав. Демарши посланников вписывались в общую картину агрессивных антикитайских устремлений держав. И это дало возможность Цы Си говорить не только о попытках держав вмешиваться во "внутрисемейные дела" царствующего дома, но и об угрозе Поднебесной со стороны Запада.

Цы Си внушает стране, что угроза для последней исходит не от властных амбиций вдовствующей императрицы. "Различные державы бросают на нас взгляды алчности, как у тигра, тесня друг друга в своих стремлениях быть первыми в захвате наших лежащих глубоко внутри территорий. Они думают, что Китай, не имея ни денег, ни войск, никогда не отважится на войну с ними. Они однако не в состоянии понять, что есть некоторые вещи, с которыми это государство никогда не может согласиться, и что если нужда заставит, у нас не будет иного выбора, лишь как опереться на справедливость нашего дела, сознание которого усиливает в груди каждого из нас нашу решимость и закаляет нас, чтобы представить сплоченные ряды против нападающих на нас" 37.

Иными словами, Цы Си выразила готовность опереться на широкие массы в борьбе с агрессивными поползновениями внешних сил. Идя на это, она знала о непреходящих чувствах ксенофобии в китайском обществе, об антииностранных инцидентах, которые происходили спонтанно, без явного подстрекательства двора.

Поражение в войне с Японией в очередной раз показало хроническую неспособность Цинской империи как таковой и, в частности, ее правительства отстаивать национальные интересы Китая. Среди влиятельного общественного мнения ханьского населения, носителями которого выступали чиновничество, образованное сословие (шэньши), очевидно, усиливалось недовольство маньчжурским правящим домом, который демонстрировал бессилие справиться с внешней угрозой, шел на уступки (пусть даже вынужденно) иностранным государствам, не объясняясь перед страной за свою политику, не апеллировал к ней за поддержкой и не призывал к духовной мобилизации в условиях перманентного нажима со стороны держав. При цинском дворе не могли не понимать, что запас доверия к династии исчерпан и что в этих условиях Пекин должен проявить твердость.

В марте 1899 г. крестьяне убили несколько немцев. Немецкие войска срыли до основания две деревни и оккупировали город Чжичао. Китайскому посланнику в Берлине было поручено заявить решительный протест германскому правительству. Кроме того, губернатору провинции Шаньдун 11 апреля было предписано "не уступать бесконечно агрессивным требованиям немцев". Они ретировались и инцидент был исчерпан, но "для удивленного Запада стало ясно, что новая твердость присутствует в решимости Китая сопротивляться дальнейшей агрессии". Официально этот курс был подтвержден высочайшим указом от 21 ноября, адресованным всем наместникам и губернаторам: "Никогда слово "мир" не должно сходить с уст наших сановников, ни на мгновение они не должны хранить его в своих сердцах. Давайте не думать о миротворчестве, но полагаться только на дипломатические маневры..." Не уповая лишь на местные власти, вдовствующая императрица хочет, чтобы ее наставления дошли до самых широких масс: "... Пусть каждый приложит силы к тому, чтобы сберечь от разрушения и захвата безжалостными руками оккупанта дом своих предков и могилы. Пусть наши слова станут известны каждому и всем в нашем владеньи" 38.

Этот призыв упал на благодатную почву. Спорадически имели место антииностранные выступления 39, которые вылились в движение ихэтуаней. Движение ихэтуаней явилось реакцией традиционного Китая на насильственное вторжение Запада. Материальные и людские жертвы, понесенные в ходе столкновения с европейскими войсками, поползновения миссионеров на извечные устои духовной жизни уже подсознательно вызывали неприязнь среди различных слоев китайского общества. Ихэтуани были против иностранцев вообще, а также против китайских христиан и всех китайцев, которые симпатизировали европейцам или были склонны использовать европейские изобретения или изделия иностранного происхождения. Таких китайцев клеймили как "второразрядных чертей" в отличие от главных чертей - иностранцев.

Неприятие иностранного присутствия нашло выход в националистических, патриотических чувствах, принимавших формы воинствующей ксенофобии. В порыве ее объединились и низы, и трон. Толчком, побудившим вдовствующую императрицу объявить войну державам, явилось, очевидно, следующее обстоятельство. Князь Дуань, член Цзюньцзичу, царедворцы Ци Сю и Натун показали ей депешу от иностранных посланников, составленную в самых оскорбительных выражениях, с требованиями ее немедленного отречения, разжалования наследника престола и восстановления власти императора Цзай Тяня. От этого известия Цы Си пришла в неистовство: "Как они осмелились оспаривать мою власть? Если я могу снести это, то что не следует сносить? Оскорбления этих иностранцев переходят все границы. Давайте уничтожим их, прежде, чем мы съедим нашу утреннюю пищу". На совещании высших лиц империи, где решался вопрос объявлять или нет войну державам, раздавались голоса не "объявлять войну всему миру". Сановник Юань Чан заявил, что не верит в аутентичность ноты, требующей отречения вдовствующей императрицы, которую, по словам Дуаня, он получил от дипломатического корпуса 40. Но Цы Си уже закусила удила.

21 июня 1900 г. Цы Си издала указ истреблять иностранцев всюду, где они будут найдены. - "Мы начали войну с иностранными державами и выиграли несколько больших сражений, - говорилось в высочайшем указе от 12 (25) июня 1900 г. - Члены общества Их-хэ-цюань (Ихэтуань. - В. К. ), народ и правительственные войска соединились вместе и одержали несколько побед над нашими иностранными врагами. Ныне посланы императорские комиссары, чтобы передать всем патриотам и правительственным войскам императорскую волю продолжать свои победоносные действия" 41.

Непреходящее чувство предубеждения, которое Цы Си питала в отношении духовного проникновения иностранцев в Поднебесную, получило исчерпывающее выражение во время войны с державами. "С тех пор, как иностранные нации начали проповедь своей религии, - гласил указ от 20 июня (2 июля), - по всей стране было очень много случаев проявления дурных чувств и отношений между народом и обращенными из китайцев христианами... Так как между Китаем и иностранными державами теперь ведется война, то необходимо немедленно всех миссионеров прогнать в их собственные страны, чтобы они не могли здесь находиться и производить новые беспорядки и смуту" 42.

This post has been promoted to an article

[Saygo 582]

Выступая единым фронтом с ихэтуанями против иностранного присутствия в Китае, двор рассчитывал укрепить устои режима. Видя поддержку трона, ихэтуани развернули борьбу под лозунгами "уничтожать иностранцев, возродить власть Цин". Поддержка разношерстного по своей социальной принадлежности союза патриотов-экстремистов, выступившего за избавление Поднебесной от нашествия "заморских чертей" посредством исключительно физической силы, обернулась для Цы Си вспышкой антагонизма внутри самой ханьской общины, отчуждением и прямым неповиновением со стороны влиятельных представителей истеблишмента.

Свою ненависть к иностранцам ихэтуани вымещали и на ханьцах-христианах, безжалостно истребляя их, как "второразрядных чертей". Против трона выступили ханьцы-наместники Чжан Чжидун, Лю Куньи, Ли Хунчжан, губернатор Юань Шикай. Они не выполнили указ Цы Си действовать совместно с ихэтуанями. Маньчжур Жун Лу урезонивал ксенофобов-князей и жаждавших крови ханьцев-военачальников 43. Спросить с ослушников из числа высокопоставленных бюрократов Цы Си не смогла. Это было чревато дальнейшим отчуждением к трону влиятельной общественности, в особенности элиты Южного Китая 44.

24 июня союзные войска заняли форты Дагу, прикрывавшие подступы к Пекину. Двор вынужденно выступил с миротворческой инициативой. 3 июля по распоряжению Цы Си были направлены телеграммы Николаю II, британской королеве Виктории, японскому императору, президентам США, Франции, германскому кайзеру Вильгельму II. В телеграмме царю говорилось: "На протяжении двухсотпятидесяти лет между Китаем и Россией существовали неизменно дружественные отношения, более сердечные, нежели с какими-либо другими державами. В Китае произошли выступления против христианства. В этих выступлениях участвуют массы, солдаты. К движению присоединились князья крови. Я делала все возможное, чтобы не доводить дело до войны с державами, но они сами начали военные действия. Среди держав с Россией у Китая самые дружественные отношения. От моего имени Ли Хунчжан, мой посол по особым поручениям, заключил секретный договор о союзе. Прошу выступить посредником, чтобы разрешить трудности нашего положения" 45.

Аналогичные телеграммы были направлены главам и других держав.

Трудно сказать, верила ли Цы Си, что ее призывы о посредничестве дадут результаты. Но она настойчиво искала выход из трудной ситуации, демонстрируя внешнему миру свою готовность поладить. От краха Цинской империи, как внушала она каждому из названных глав государств, вы не будете в выигрыше.

12 августа, с известием о продвижении иностранных войск, Цы Си заявила царедворцам, что она покончит с собой и заставит императора сделать то же самое, нежели оставит свою столицу. Ночью 14 августа она решила собрать во дворце членов Цзюньцзичу. Явились только трое. "Где остальные?" - спросила Цы Си - "Разошлись по домам, оставив нас здесь". 15 августа Цы Си все же решила бежать из Пекина. С собой она увозила и Цзай Тяня. Одна из его старших наложниц, "Жемчужная наложница", посмела сказать: "Государю следовало бы остаться в столице". Цы Си тут же приказала евнухам: "Сбросьте эту негодную со стены!".

Бегство Цы Си из столицы было подано как инспекционная поездка. Конечной остановкой ее явился город Сиань (столица провинции Шэньси). Здесь она в компании с Цзай Тянем пережидала, пока ее сановники вели в Пекине переговоры с представителями держав.

Курс на противоборство в отношении иностранных государств, который проводила Цы Си, потерпел крах. Для самой вдовствующей императрицы это было унижение, дальнейшая потеря авторитета в стране, среди своего ближайшего окружения. Она предает анафеме ихэтуаней и предписывает расправляться с ними. Из числа сановников, причастных к их выступлениям, одних отправляет на плаху, другим дарует позволение совершить самоубийство.

Одновременно для спасения своего лица Цы Си стремится поддержать среди низов представление о себе как о любящей Матери всех своих подданных. Она сделала щедрые пожертвования в фонд пострадавших от стихийного бедствия в провинции Шаньси, выразив сочувствие голодающему люду.

Прикрываясь именем Цзай Тяня, Цы Си в указе императора (13 февраля 1901 г.) уже называет иностранные державы дружескими, говорит о необходимости развивать в будущем доброжелательные отношения с ними. Дружеские чувства к ним, уверяет она, не покидали ее и во время осады иностранных миссий: туда она посылала в подарок вино, фрукты и дыни. Это было "свидетельством [ее] благожелательных намерений" 46. Рассчитывая на снисхождение к ней держав, Цы Си в то же время в известной мере продемонстрировала и гордость и твердость. Европейские правительства требовали от нее головы князя Дуаня и военачальника Дун Фусяня. Но она отвергла эти домогательства.

Вдовствующая императрица

Если перед державами двор рисовал перспективу дружественных отношений, то подданным империи сулил если не новую жизнь, то по меньшей мере новые порядки. При сборе налогов следует учитывать бедность низших слоев населения. В указе от 13 февраля 1901 г. говорилось о том, что первостепенным условием при отборе чиновников должен быть хороший характер, надлежит поощрять талант, поощрять использование заслуживающих доверия слуг, свободу слова 47.

Указ этот, изданный от имени Цзай Тяня, показателен и в том смысле, что Цы Си использует имя императора, чтобы снять с себя всякую вину за катастрофу и переложить ее на чиновничество. "В течении почти тридцати лет наша Мать, вдовствующая императрица, беспрестанно старалась наставлять нас и обучать нас правильным образом, а теперь, одним ударом все результаты ее усилий обратились в ничто... Издавая это торжественное предупреждение, мы имели в виду цель показать, что процветание или гибель государства зависит единственно от энергии или апатии его правителей и народа и что слабость государства есть прямой результат испорченности ее администрации" 48.

Попытка сохранить традиционную Поднебесную, свободную от навязанного ей присутствия Запада, предпринятая двором вкупе с ихэтуанями, обернулась неудачей для Цы Си лично и для подвластной ей империи. Дважды за свою жизнь Цы Си пришлось спасаться бегством от "заморских чертей", оставляя столицу. Личный опыт противостояния Западу подтверждался настроениями общественности, что выражалось в простой истине: чтобы самосохраниться в этом новом мире, где тон задают "заморские черти", нужно усвоить их методы и стандарты, по меньшей мере внешнего распорядка. "Давайте изучим их приемы, прежде, чем они покончат с нами" 49 - вопрос стоял так. Политический противник Цы Си Кан Ювэй внушал мировой общественности, что она в силу свойственных ей качеств неспособна понимать необходимость каких-либо перемен. В письмах к посланникам держав он так характеризовал Цы Си: "похитительница престола, развратная, глупая, корыстная старуха, игрушка своих фаворитов, не понимающая иностранных конституций и не желающая изменить строй Китая" 50. Цы Си, таким образом, предстает как оплот всех консервативных сил, выступающих против каких-либо нововведений. Из-за боязни реформ Цы Си произвела государственный переворот и сместила Цзай Тяня, который выступал за реформы.

Суждения Кан Ювэя были растиражированы европейскими авторами и способствовали распространению в литературе односторонней упрощенной схемы, а именно, император Цзай Тянь был реформатором, Цы Си - консерватором. Как представляется, схема эта бездоказательна. Нельзя исключать, что в основе дворцового переворота 1898 г., когда Цзай Тянь лишился власти и правительницей страны стала Цы Си, лежало столкновение властных амбиций этих двух человек и стоявших за ними группировок высших слоев бюрократии. Это не только конфликт двух политических курсов: за реформы и против реформ. Нет свидетельств того, что Цы Си была в принципе против преобразований. Жун Лу, ее опора, был известен своими новаторскими воззрениями. До дворцового переворота 1898 г. он докладывал Цзай Тяню о необходимости реформировать военную организацию. Жун Лу выступал за необходимость коренного изменения системы избрания уездного начальства и методов налогообложения, сбора налогов (его доклад Цы Си от 10 апреля 1903 г.). Кан И, имевший репутацию "фанатичного реакционера", доверенный человек Цы Си, и Сю Тун также выступили с инициативой проведения военной реформы. Это свидетельствовало о том, что в окружении Цы Си не было противников реформ. Идеи Кан И и Сю Туна нашли отражение в указе Цзай Тяня от 17 января 1898 г. 51. Следует особо подчеркнуть, что дефиниции "реформаторы", "консерваторы", которыми легко оперируют те или иные авторы при освещении политической жизни империи Цин, довольно условны. Возвращаясь к реформаторской инициативе Цзай Тяня, отметим, что ее началом официально считается указ императора от 11 июня 1898 г., до обнародования которого Цзай Тянь имел аудиенцию у Цы Си и встречался с Жун Лу. Вдовствующая императрица заверила императора, что не возражает против его политики реформ, но при условии, что древние привилегии маньчжуров будут сохранены. Одновременно она настаивала на немедленной отставке Вэнь Тунхэ, так как он возбуждал антиманьчжурское движение, которое, если разовьется, может привести династию к гибели 52. Цзай Тянь согласился дать отставку Вэнь Тунхэ 53.

О том, что Цзай Тянь получил добро Цы Си на проведение реформ при условии выполнения ее требований, пишут и западные исследователи, например, М. Камерон 54.

Интервенция европейских держав, как следствие восстания ихэтуаней, явилась решающим толчком, побудившим Цы Си встать на путь реформ. Как она до этого вообще относилась к необходимости проведения социально-политических преобразований, требует еще специального изучения. Однако известно, что 30 августа 1900 г. Цы Си обнародовала императорский указ о необходимости реформ. 29 января 1901 г. в Сиани, куда двор бежал от иностранных войск, вышел новый указ. Составлять его помогал Жун Лу. Этот указ положил начало серии реформ, известных под названием "новой политики", "Синь чжэн" 55. В Китае его охарактеризовали как самый впечатляющий в истории страны.

Указ был адресован членам Цзюньцзичу, главам ведомств, представителям Китая за рубежом, правителям провинций. Каждому, - гласил он, - необходимо, исходя из настоящей обстановки, участвовать в решении вопроса относительно определения политического курса Китая, в том числе по отношению к западным державам; подать доклады на предмет того, что следует сохранить, а что изменить в основах династии и государственных делах, управлении народным благосостоянием, образовании, военной и финансовой системах; следует усовершенствовать старую систему государственных экзаменов при поступлении на должность, укрепить государство, усовершенствовать финансовую систему и военную подготовку; все предложения следует подать в двухмесячный срок 56.

В указе говорилось о необходимости исправления недостатков в управлении страной путем совершенствования государственных органов, заимствуя опыт иностранных государств. "Насущная задача, с которой мы сталкиваемся, заключается в том, чтобы любой ценой усилить нашу империю и улучшить условия жизни наших подданных".

К пониманию необходимости введения конкретных новшеств в различных сферах общественной жизни Цы Си видимо пришла исходя из понимания того, что Китай отстает от передовых держав капиталистического мира. В условиях противостояния с мировым сообществом, представленным ведущими державами того времени, перед Цы Си встал вопрос: "А что делать дальше?" Тем более, что ставка на силы, представлявшие традиционный Китай, жившие гипертрофированными представлениями об исключительности ханьского этноса, не выдержали испытания временем.

С конца 1902 г. по день своей смерти Цы Си решительно проводит целую серию преобразований. Она назначила комиссию по созданию системы народного образования, членами которой были Чжан Чжидун и Чжан Боси. Первый был советником императора Цзай Тяня, автором книги "Учитесь!", а второй - глава вновь созданного министерства просвещения, один из выдающихся ученых Китая. Предложенная ими система народного образования основывалась на той, что действовала в Японии и в свою очередь была заимствована из США. В 1904 г. эту систему одобрил трон. Ее унаследовали республиканские власти, слегка модифицировав.

Вдовствующая императрица демонстрирует личное участие в развитии народного образования. Следуя примеру Дуань Фана, ведущего инициатора в деле создания образовательных возможностей для женщин, она патронирует школу для девочек и даже сократила у себя театральные представления, чтобы изыскать средства для создания школ 57. Конечно, можно упрекнуть Цы Си в популизме. Но она подавала пример всем состоятельным лицам.

Создание системы народного образования повлекло за собой изживание такого обычая, как бинтование ног у девочек. Эта болезненная операция, приводившая к деформации ступней, вошла в повсеместный обиход в древности, до установления власти маньчжурского дома Цин. В 1902 г. Цы Си издала указ против такой практики: "это - преступление против природы". Чтобы сделать этот указ действенным, запрещалось посещение школы девочками, у которых забинтованы ноги. Школа была призвана стать очагом духовности. Указ Цы Си от 1906 г. обязывал в каждой школе сделать упор на такие заповеди: 1) верность правителю; 2) почитание Конфуция; 3) патриотизм; 4) мужество; 5) честность 58.

Требование следовать конфуцианским заповедям нравственности, что нашло отражение в указе, явилось результатом рекомендаций Чжан Чжидуна, который выступал как ревностный конфуцианец, поборник традиционной китайской духовности. Указ от 30 декабря 1906 г. возводил Конфуция в ранг равный Небу и Земле в официальной иерархии 59. 14 января 1907 г. был издан указ, который содержал утверждение о превосходстве китайских наук над западными. Эта установка имела целью потрафить национальному самолюбию ханьской элиты, укрепить веру в то, что несмотря на иностранные заимствования, Китай остается Китаем, средоточием цивилизации.

Вдовствующая императрица

Указом от 5 сентября 1905 г. была ликвидирована древняя система экзаменов по литературе. Экзамены, сдача которых означала получение ученой степени, были средством комплектования бюрократической касты. Теперь получение среднего образования открывало единственный признанный путь к занятию чиновных должностей. Небезосновательно считая, что обучение китайских студентов в Японии, которое осуществлялось в больших масштабах, сопровождалось подготовкой революционеров, Цы Си распорядилась заключить соглашения о посылке большего количества студентов в Европу и Америку.

В 1902 г. указом Цы Си создается комиссия для проведения юридической реформы. Возглавили ее У Тинфан, бывший китайский посланник в Вашингтоне (он изучал право в Лондоне), и Шэн Цзябэнь, в то время самый большой авторитет в области китайского права. В их докладе трону, одобренном в 1905 г., указывалось, что осуществление иностранными государствами экстерриториальности в Китае - покушение на его суверенитет. Иными словами, речь шла о пересмотре системы т.н. "неравноправных договоров", которые цинскому Китаю пришлось ранее заключить с иностранными государствами. В 1908 г. трон одобрил новый уголовный кодекс: за образец был взят действовавший во Франции. Основную работу по составлению кодекса осуществил известный юрист Ван Чунхуэй. До вступления в силу нового уголовного кодекса указом отменялись такие виды варварской казни, как расчленение и протыкание пикой, запрещались клеймение, порка, а также наказание родственников во искупление вины правонарушителей. Эти жестокие наказания отменила Цы Си. Они были первоначально введены в Китае при династии Мин (1368 - 1644 гг.) и были оставлены маньчжурами в уголовной практике Китая наряду с прочими ханьскими обычаями.

В 1906 г. Цы Си решилась на искоренение опиекурения. Это был поистине героический поступок. Опиум давал огромные доходы казне. Указом предусматривалось не только ограничение употребления и продажи опиума, но и предотвращение возделывания опийного мака. В 1908 г. князь Гун был назначен главой антиопиумной комиссии, под руководством которой развернулась кампания против опиума. Все чиновники, употреблявшие опиум, подлежали проверке, прежде чем им позволялось остаться на службе.

Цы Си публично высказывалась за конституцию и парламент. Благополучие Китая, гласил ее указ от 1 сентября 1906 г., требует введения конституционного правления, как за рубежом. Конституционное правление призвано было сохранить самодержавие. Нужна такая конституция, декларировала Цы Си, которая бы оставила верховную власть в руках трона и в тоже самое время осуществила желания народа участвовать в делах управления государством. В порядке подготовки к введению парламентской системы, в 1907 г. создаются общества самоуправления, в Тяньцзине впервые в стране проходят выборы в городское собрание.

Поскольку маньчжуры были господствующей нацией, маньчжуро-ханьские отношения составляли одну из острейших проблем общественно-политической жизни цинского Китая. Цы Си старается сгладить остроту этой проблемы: издает указы о снятии ограничений на браки между маньчжурами и ханьцами, о подсудности маньчжуров и ханьцев одним и тем же судам, о ликвидации особых прав маньчжуров на занятие чиновных должностей. Но это не распространялось на высшие правительственные инстанции. В 1907 г. среди глав министерств преобладали маньчжуры 60.

Очень показательно, что именно Цы Си поддержала план молодых маньчжурских аристократов (Цзай Фэн, Телян, Шанци) сконцентрировать всю власть над вооруженными силами в центре, против чего выступал Юань Шикай. Именно маньчжур Телян стал во главе военного ведомства 61. Армия являлась основой режима, основой политического господства маньчжурской народности и чувство этнической общности взяло у Цы Си верх. Для нее надежнее было видеть единые вооруженные силы империи под единым началом маньчжура, нежели региональные воинские формирования под командованием ханьцев. С именем Цы Си связаны планы по укреплению военной мощи Китая: в 1901 г. вышел указ о создании "новой армии", указом 1905 г. предусматривалась модернизация вооруженных сил, завершение ее намечалось на 1922 год. Армия строилась на добровольческой основе.

Осуществление реформ Цы Си доверяла должностным лицам независимо от их национальной принадлежности (маньчжуры или китайцы). Деловые качества и опыт были критерием, которыми руководствовалась вдовствующая императрица. Сподвижниками Цы Си в проведении нового политического курса с 1902 г. по 1908 гг. были Юань Шикай, Натун, князь Чун, Телян, Сюй Шичан, Тан Шаои, Чжан Чжидун 62. В перечне этих лиц и маньчжуры, и ханьцы. Некоторые из них, будучи ханьцами, показали себя нераболепными слугами вдовствующей императрицы и это не помешало им занять высокие посты.

У Цы Си хватило ума осознать правоту тех представителей истеблишмента, которые ранее высказывались за осуществление перемен. Поэтому не все начинания Цы Си можно считать пионерскими в полном смысле слова, ибо авторами многих идей были другие люди. Требования прекращения употребления опиума раздавались в Китае еще до выхода указа о его запрещении. В частности, Чжан Чжидун ратовал за то, чтобы употребление опиума было строго запрещено, ибо он превратился в причину моральной и материальной гибели Китая 63.

Реформаторский курс Цы Си был призван упрочить устои маньчжурского дома Цин, а с другой стороны, он объективно отвечал национальным интересам Китая, интересам его народа. Реформы, предпринятые Цы Си, были более радикальны и масштабны нежели те, что намечал Цзай Тянь. Реформаторский курс Цы Си, в разработке и проведении которого участвовали ханьские бюрократы, такие как Юань Шикай, Чжан Чжидун, не встретил однако повсеместной и полной поддержки со стороны ханьской интеллигенции. В частности, давали себя знать ее националистические, атиманьчжурские настроения, ксенофобия. Общественное мнение на юге Китая осуждало новую политику Цы Си, критиковало ее курс вообще на том основании, что она-де унизительно раболепствует перед европейцами. Когда делегация маньчжурских князей, посланная Цы Си в Японию, Америку и Европу (1905 г.) для изучения конституций этих стран, отправлялась в поездку, в нее бросили бомбу. Так ханьцы-революционеры выразили свое отношение к политике реформ Цы Си.

Реформаторский курс Цы Си не сразу получил всеобщую поддержку. Давали себя знать известная косность обыденного сознания, привязанность к традициям, узкоэгоистические интересы. Трудно было изданием указа искоренить обычай бинтовать ноги девочкам. Этот обычай стал знаком ханьской нации (маньчжурки не бинтовали ноги) и своего рода видом гарантии, что дочь выйдет замуж. Согласно бытовавшему представлению крошечная ножка представляла собой большое украшение и считалось, что уважающий себя молодой человек не женится на девушке, у которой нога нормального размера. Запрет на бинтование ног, исходящий от государыни-маньчжурки, давал повод ханьцам обвинять инородцев-правителей в посягательстве на традиционные ханьские обычаи.

Выращивание опиума было для крестьян крайне выгодным делом и потому указ о запрете опиума многие из них встретили буквально в штыки. Во многих частях страны происходили вооруженные столкновения между производителями опиума и солдатами провинциальных войск, исполнявших указ.

Обещание Цы Си ввести конституционное правление не сделало более примирительным к ней общественное мнение южного Китая. Новый курс Цы Си поносила шанхайская пресса, обвиняя ее в недостойном пресмыкательстве перед европейцами. Иностранная же пресса в договорных портах, памятуя о ее сопричастности к антииностранным выступлениям, держалась в отношении Цы Си неприязненно, если не враждебно 64.

Цы Си не дожила до претворения в жизнь всех объявленных ею начинаний, призванных возродить и укрепить Цинскую империю. Она умерла 15 ноября 1908 г., не дожив нескольких дней до своего 73-летия. В общей сложности 7 тыс. носильщиков, 60 раз сменяя друг друга, несли гроб с ее останками от дворцового зала до места погребения в Дунлине (около 150 км от Пекина).

Мавзолей Цы Си

Примечания

1. 8-знаменные войска - войска, непосредственно подчиняющиеся центральному правительству.

2. Для него самого это было столь непривычно, что он потом не раз просил, чтобы его заменил князь-маньчжур. См.: LI UNG BING. Outlines of Chinese History. Shanghai. 1914, p. 543.

3. Цзюньцзичу - Военный или Тайный совет. Высший совещательный орган при государе.

4. Шэньши - (букв, "мужи, носящие пояс"), ученое сословие, обладатели ученых степеней, из которых комплектовался чиновный аппарат. На местах шэньши представляли собой элиту, пользовавшуюся определенным общественным авторитетом.

5. BLAND J.O.P. and BACKHOUSE E. China under the Empress Dowager. Lnd. 1911, p. 25.

6. Ibid., p.. 25 - 26.

7. Ibid., p. 18.

8. Ibid., p. 28.

9. ЧЖОУ СЯОМЭЙ. Сводное изложение деятельности императора годов правления Сянь Фэн в Бишушаньчжуан. - Сборник дискуссионных материалов по дворцовой истории династии Цин. Пекин. 2002, с. 138 (на кит. яз.).

10. ФЭН ЦЗЯНЬЖУ. "В стоячей воде таятся волны". - Сборник дискуссионных статей по дворцовой истории эпохи Цин. Пекин. 2001, с. 156, 157 (на кит. яз.).

11. BLAND J.O.P. and BACKHOUSE E. Op. cit., p. 42 - 43. Обоснованность обвинения, выдвинутого Цы Си, в принципе подтверждает Чжоу Сяомэй. Как он пишет, после подписания мирного договора с державами в Пекине, находившиеся там сановники просили государя вернуться в столицу. Но этому активно мешали Су Шунь и др. Когда государь оставался в Жэхэ, Су Шунь и др. могли, "держа под мышкой наследника престола", приказывать князьям. К тому же император испытывал страх перед иностранцами. См. : ЧЖОУ СЯОМЭЙ. Ук. соч., с. 138.

12. BLAND J.O.P. and BACKHOUSE E. Op. cit., p. 32.

13. Ibid., p. 53.

14. ЛИ ГОЖУН. Изучение подлинных обстоятельств пересмотра Цы Си громкого дела годов сюй у. - Сборник дискуссионных статей по дворцовой истории цинского времени. Пекин. 2001, с. 174 (на кит. яз.).

15. BLAND J.O.P. and BACKHOUSE E. Op. cit., p. 75 - 76.

16. CHU WEN-DIANG. The moslem Rebellion in North-West China. The Hague, Paris. 1961, p. 31.

17. BLAND J.O.P. and BACKHOUSE E. Op. cit., p. 78.

18. Eminent Chinese of the Ching period. Vol. I. Washington. 1943, p. 296; СВ. Китайская императрица-регентша Си-Тай-Геу. - Вестник всемирной истории, 1900, июль, N 8, с. 100.

19. Согласно этикета обе вдовствующие императрицы сидели за занавеской желтого шелка, выслушивая доклады членов Цзюньцзичу.

20. LI UNG BING. Op. cit, p. 540.

21. "Записки иностранца о Цы Си". -Собрание материалов по новой истории Китая. Сб. 99. Вып. 872. Тайбэй. 1973, с. 81 (на кит. яз.).

22. BLAND J.O.P. and BACKHOUSE E. Op. cit., p. 125.

23. Правомерность избрания Цзай Тяня императором ставилась под сомнение представителями истеблишмента. Чиновник Нэйгэ (Государственная канцелярия) Гуан Ань направил мемориал вдовствующим императрицам, осуждая прецедент с избранием Цзай Тяня. См. "Записки иностранца о Цы Си", с. 90.

24. У Цы Си был повод недолюбливать Ли Хунцзао еще и потому, что он составлял прощальный указ И Чжу под диктовку Су Шуня.

25. BLAND J.O.P. and BACKHOUSE E. Op. cit., p. 155 - 157; LI UNG BING. Op. cit., p. 569.

26. BLAND J.O.P. and BACKHOUSE E. Op. cit, p. 169, 174.

27. Ibid.

28. HUSSEY H. Venerable Ancestor. N.Y. 1949, p.317.

29. BACKHOUSE E. and BLAND J.O.P. Annals and Memoirs of the Court of Peking. Lnd. 1914, p. 467.

30. ПОПОВ П. Патриотическое движение в Китае. - Вестник Европы, октябрь 1898, с. 526, 431.

31. CAMERON M.E. The Reform Movement in China 1898 - 1912. Lnd. 1931, p. 68, 42.

32. Ibid., p. 54.

33. BLAND J.O.P. and BACKHOUSE E. Op. cit., p. 78.

34. СВ. Ук. соч. - Вестник всемирной истории, 1900, Июль N 8, с. 106, 108, 109; CAMERON М. Е. Op. cit,, p. 52.

35. ПОПОВ А. Боксерское восстание. - Красный архив, 1926, т. 1 (XIV), с. 8.

36. BLAND J.O.P. and BACKHOUSE E. Op. cit., p. 215.

37. GOWEN H.H. and HALL G.W. An Outline History of China. N.Y. -Lnd. 1926, p. 302.

38. HALDANE С The last great empress of China. Lnd. 1965, p. 168, 160.

39. В 1891 г. произошли погромы католических храмов и учреждений, в 1892 г. была разрушена английская духовная миссия. О причинах вражды китайского населения к иностранцам генерал-адъютант барон Корф (записка от 18(30) IX. 1891 г.) писал: "Эта ненависть объясняется следующими обстоятельствами: 1) европейцы являются в Китай для эксплуатации страны и населения и делают это добросовестно; 2) они относятся презрительно к китайцам и 3) они нарушают дорогие, "освященные веками, обычаи народа". См.: ПОПОВ А. Боксерское восстание. - Красный архив, 1926, Т. 1 (XIV), с. 6.

40. BACKHOUSE E. and BLAND J.O.P. Op. cit., p. 265, 269.

41. ПОПОВ А. Боксерское восстание. - Красный архив, 1926, т. 1 (XIV), с. 15.

42. ПОЗДНЕЕВ Д. 56 дней пекинского сиденья, в связи с ближайшими к нему событиями пекинской жизни. СПб. 1901, с. 190 - 191.

43. MCCORMIC F. Flowers Republic. Lnd. 1913, p. 438.

44. 23 апреля 1901 г. создается важное учреждение - палата государственных дел, ее задачей было собирать предложения о реформах. В эту палату в качестве советников были включены ослушники Ли Куньи, Чжан Чжидун. См.: CAMERON M.E. Op. cit., p. 59.

45. BLAND J.O.P. and BACKHOUSE E. Op. cit., p. 335 - 337.

46. Ibid., p. 378.

47. Ibid., p. 380.

48. Ibid.

49. Цит. по: CAMERON M.E. Op. cit., p. 66.

50. Цит. по: ЕФИМОВ Г. В. Очерки по новой и новейшей истории Китая. М. 1951, с. 125.

51. CAMERON M.E. Op. cit, p. 33.

52. BLAND J.O.P. and BACKHOUSE E. Op. cit., p. 185 - 186.

53. E.A. Белов причины отставки Вэнь Тунхэ объясняет так: "Цы Си видела в нем главного вдохновителя реформаторских планов, слишком авторитетную и независимую политическую фигуру". См.: Новая история Китая. М. 1972, с. 307. -

54. CAMERON M.E. Op. cit., p. 35.

55. ЛИ СИЖУ. Три доклада трону о необходимости реформ от генерал- губернаторов провинции Цзян и Чу. - Лиши яньцзю, 2002, N 2, с. 42 (на кит. яз.).

56. Там же.

57. CAMERON M.E. Op. cit., p. 74.

58. LI UNG BING. Op. cit., p. 626. Как пишет Ш. Халдейн, жена Чан Кайши (Сум Мэйлин) информировала ее, что Цы Си непосредственно ответственна за отмену мучительного обычая бинтовать ноги ханьским девочкам. См.: HALDANE CH. Op. cit., p. 289; LI UNG BING. Op. cit., p. 620.

59. CAMERON M.E. Op. cit., p. 75.

60. ЧИ ЮНЬФЭЙ. Вопрос о пределах равенства маньчжуров и ханьцев в самые последние десять лет правления династии Цин. - Цзиньдай ши яньцзю, 2001, N 5, с. 43 (на кит. яз.).

61. ЛИ ЦЗУНИ. Биография Юань Шикая. Пекин. 1980, с. 152 (на кит. яз.).

62. КОРСАКОВ В. Китайская императрица Цзи-Си. - Вестник Европы, 1909, Т. 1, с. 407.

63. Реформатор современного Китая. - Вестник иностранной литературы. Май 1903, с. 301. Искоренение опиума явилось одним из факторов, стимулировавших антимонархическую, антиманьчжурскую революцию 1911 г. "К 1911 г. почти невероятный прогресс был достигнут в кампании по искоренению мака, но за счет жизненного уровня группы, которая, в результате, стала одним из элементов в том всеобщем хоре недовольства, которое достигло кульминации в революции". CAMERON M.E. Op. cit., p. 152.

64. BLAND J.O.P. and BACKHOUSE E. Op. cit., p.433.

Кузнецов Вячеслав Семенович - доктор исторических наук, главный научный сотрудник ИДВ РАН.

[Saygo 582]

Двор императрицы Цы Си

[Saygo 582]

Мраморная ладья (кит. 石舫, пиньинь Shí Fǎng, палл. Ши Фан) — 36-метровый озёрный павильон пекинского Летнего дворца. Построен в 1755 г. при императоре Цяньлуне в виде плывущей ладьи. Конструкция каменная, с традиционной надстройкой из дерева.

Разрушен по время Второй опиумной войны (1860), восстановлен 33 года спустя с добавлением зеркал и декоративных гребных колёс, имитирующих пароход. Восточнее ладьи протянулся Длинный коридор.

Китаю был нужен боеспособный флот, чтобы противостоять британской и японской агрессии. На это из казны было выделено 30 миллионов лян серебра. Однако последнее слово было за императрицей Цы Cи, и 53-летняя правительница его сказала. Она решила, что деньги лучше потратить на реставрацию Летнего дворца в Пекине.

Когда советники пожаловались, что единственный корабль, который был куплен — это декоративная мраморная ладья, императрица ответила: «Ну и что, что она не плавает. Зато там отлично устраивать пикник».

Парк Ихэюань, бывший летний императорский дворец, одно из достопримечательных мест на окраине Пекина (Ихэюань находится в западном пригороде Пекина, в 19 км от центра города) . Это самый большой парк в Пекине, древний парк-ансамбль, украшенный павильонами, дворцовыми залами, беседками, террасами и извилистыми галереями.

Парк строился веками. Он был резиденцией и садом китайских императоров. Строительство парка началось в 12 веке. В 1153 году по приказу цзиньского императора Вань Яньляна. Здесь соорудили Цзиньшаньсингун т. е. загородный дворец на Золотой горе. Золотой горой тогда называли Ваньшоушань. А озеро Куньминху тогда называлось "Золотое море".

В 1494 году при минской династии на горе был воздвигнут Юаньцзинсы（храм святого благоденствия） и загородный дворец был переименован в Хаошанъюань（парк замечательной горы）. Нынешнее своё наименование гора Ваньшоушань и озеро Куньминху получили при императоре Цяньлун в XVIII веке.

Тогда весь парк стал называться Цинъиюань （парк чистейшей водяной зыби）. К этому времени парк пополнился новыми великолепными постройками и стал подлинным украшением столицы.

В своей истории парк Ихэюань не раз переживал тяжёлые времена. В 1900 году он вновь сильно пострадал от объединенной армии восьми империалистических держав. Иностранные интервенты не щадили памятников старины: они соскабливали золото с древних скульптур, срывали ценнейшие картины, грабили библиотеки, расхищали и оскверняли памятники древности. Многие павильоны, беседки и храмы, особенно на северной стороне горы, были сожжены н полностью уничтожены. На протяжении 30 с лишним лет парк Ихэюань не обновлялся и приходил в упадок. После образования Нового Китая в 1949 году началась большая работа по восстановлению и реставрации ансамбля Ихэюань. Сейчас парк Ихэюань одно из наиболее красивых мест Пекина, излюбленное место отдыха и развлечений жителей столицы. В 1998 году ЮНЕСКО внесла парк Ихэюань в перечень мирового природного и культурного наследия.