Tresi

Три смелых зверолова

1 сообщение в этой теме

Три смелых зверолова

Как-то раз в одном японском университете собралась большая международная конференция археологов и антропологов. И повстречались на той конференции три профессора, которые занимались древними языками и письменностями, и крепко заспорили об одной удивительной находке, обнаруженной на острове Кюсю.

- Накагава сэнсэй, но ведь обнаруженные предметы по внешним признакам совершенно

такие же, как и некоторые китайские гадательные кости. Разве нет?

- Нет, нет, доктор Смит, знаки не очень-то похожи на знаки эпохи Шан, уж поверьте мне.

- Доктор Ли, но ведь похожие знаки обнаружены на предметах культуры Давэнькоу?

- Слушайте, а это вполне может быть. Связь локальной культуры Яматаи с Давэнькоу…

- Доктор Смит, то есть, вы хотите сказать, что люди кульуры Давэнькоу совершали плаванья в Японию. Это нечто невероятное. Между ними дистанция огромного размера.

- Да вовсе и нет.

Доктор Смит подошел к висевшей на стене карте и стал объяснять своим коллегам, каким образом с южных Японских островов древний человек мог добраться до полуострова Шаньдун.

- Наверное, доктор Смит хочет быть как второй Тур Хейердал, - усмехнулся доктор Ли.

- Господа, а не переместиться ли нам в другие покои?! Тут неподалеку есть замечательная якитория, и ее хозяин мой хороший друг.

- О! Я как раз сам хотел предложить пойти куда-нибудь. Накагава, вы читаете мои мысли.

Не прекращая рассуждать о костяных табличках, Смит, Ли и Накагава пришли в якиторию.

- Скажите, а удалось ли что-нибудь прочесть?

- Вы знаете, да…

И с этими словами Накагава извлек из внутреннего кармана пиджака небольшую деревянную коробочку, в которой лежал завернутый в черный бархат кусок панциря черепахи с начертанными на нем знаками:

- Кто стяжает пневму – стяжает десять тысяч миров… дальше пока, увы…

- Что-что?!?

- Господа, я читаю только то, что написано.

- По-моему, получается какой-то протодаосизм…

- Не может быть. Позвольте мне взглянуть.

- Пожалуйста.

- По-моему, тут говорится: «имеющий благодать имеет десять тысяч добродетелей»…

- Нужен более широкий контекст.

- А почему Вы думаете, что правильно установили характер письменности? – спросил доктор Смит.

- По-моему, другие варианты тут невозможны.

- Ну, предположим. Но вам не кажется странным характер текста?

- Кажется. Но меня учили основываться на фактах. Этот текст читается так. Это факт.

Было уже далеко за полночь, и хозяин собирался закрывать якиторию.

- Накагава сэнсэй, извините, уже поздно, я хочу закрываться. Вы будете еще что-нибудь заказывать?

- Нет, господин Митамура, благодарю. Мы пожалуй переместимся в другой кабачок… Хотя нет… подождите! Господа, у меня есть одна замечательная идея. Господин Митамура, принесите-ка нам еще сакэ и расскажите о своем замечательном изобретении!

Сейчас все увидите сами.

В детстве Митамура Синдзи был тихим и болезненным ребенком, очень боялся выходить из дома и почти не ходил в школу. Зато он очень много читал. Мальчика больше всего интересовала техника. В пятнадцать лет он очень выгодно продал несколько своих изобретений и на вырученные деньги нанял психотерапевта, который помог ему излечиться от боязни открытых пространств. Сразу три фирмы пытались заманить его к себе на работу, но он отказался, и вместо этого основал свою небольшую фирму. Дела фирмы шли неплохо, и в двадцать пять лет Митамура Синдзи купил якиторию.

Теперь он перепоручил управление фирмой своему компаньону, а сам занялся якиторией. Но в свободное время все также изобретал, и однажды сконструировал хронолет – машину позволяющую перемещаться во времени при помощи усилий мысли.

Накагава, Ли и Смит стояли на заднем дворике якитории перед конструкцией наподобие душевой или сельского туалета.

- Это и есть ваш хронолет?

- Да!

- Хм… и как им управлять?

- О, управление исключительно простое, с ним справился бы и младенец.

Митамура открыл дверку хронолета и стал объяснять, как им управлять.

- Но тут же место только для одного человека!? - заметил доктор Смит.

- Да. Ну, придется лететь кому-то одному…

- Господин Митамура, летите Вы, хронолет же Ваше изобретение.

- Да вы что, господа! Изобретение, конечно, мое, но я совершенно не знаю языка жителей Яматаи и, вообще, я все перепутаю. Нет, нет, лететь непременно надо кому-то из вас.

- Накагава сэнсэй, мы считаем, что лететь надо вам.

- Ну что же, пожалуй, вы правы.

- Значит, Вы прилетите, выясните, что же все-таки написано на табличке, и сразу же обратно!

- Да, хорошо.

Профессор Накагава закрыл дверцу хронолета, и усилием мысли перенесся в середину первого тысячелетия до нашей эры, в страну Яматаи.

Когда Накагава вышел из хронолета, то увидел, что он оказался посередине большой площади, в центре какого-то городишки. Площадь была до краев заполненной народом. Был жаркий летний день. Со всех сторон доносились крики:

- Три свиньи!

- Связка каури!

- Да ты что!? Это мало.

- Тунец!

- Десять…

- Это рынок! – пронеслось в голове у профессора Накагава.

Некоторое время он в изумлении бродил по рынку. К его удивлению люди совершенно не обращали на него никакого внимания.

На краю площади прямо на земле, подстелив шкуру какого-то животного, сидел тучный человек и палочкой чертил на песке какие-то знаки. Слева от него лежала горка костяных табличек, а справа – горка связок ракушек каури. Профессор Накагава устремился к нему.

Когда Накагава подошел, то человек даже не поднял на него взгляда:

- Что тебе?

- Я, это вот…

Профессор Накагава впервые в своей жизни говорил с живым жителем Яматаи.

- Что, вот? – человек поднял голову и посмотрел на профессора Накагава. Посмотрел так, как будто всю жизнь каждый день видел японцев из начала двадцать первого века, и они ему страшно надоели.

- Что там у тебя? – спросил человек, заметив в руках у профессора костяную пластинку.

- А… вы не могли бы…

Человек вырвал из руки Накагава костяную пластинку и пробежал ее глазами.

- Опять! «Хранитель каури, хранитель множества вещей…» Тьфу! Не дам! Ничего не дам. Никаких расписок. Только кэш. Будут ракушки каури – будет разговор. Иди и так и передай этому бездельнику Матуа!

В полной растерянности и замешательстве профессор Накагава отошел от этого странного человека.

- Быть может, надо поискать еще кого-то, - подумал Накагава, - Матуа, этот человек упомянул это имя… видимо, эта табличка как-то связана с этим человеком по имени Матуа…

Профессор Накагава остановил на дороге одну старую женщину и спросил у нее как ему найти человека по имени Матуа.

- О, это очень просто, - ответила старуха, - иди прямо по этой дороге, придешь к морю, там увидишь большой холм, на холме и живет Матуа.

На берегу действительно был холм, а на вершине холма виднелись несколько домов, обнесенных высоким частоколом.

С большим трудом профессор Накагава поднялся на холм, остановился у частокола и прислушался. Было слышно, как в одном из домов ругаются мужчина и женщина.

- Мне нужны две связки каури!

- Я же тебе дал пять дней назад. Не говори, что ты уже все потратила!

- Я их потратила!

- На что?!?

- Как на что? Я сделала фигурное подпиливание резцов. А теперь я хочу инкрустировать зубы перламутром, как сделала Пимикка.

- Хита, нам нужно серьезно урезать расходы. Ты тратишь слишком много. Я не произвожу каури.

- Бе бе бе! Дурацкий Матуа! Не может дать своей жене две связки ракушек каури.

- Хита, нам нужно серьезно поговорить.

- Нам не о чем говорить. Я ухожу!

- Вперед! Дверь вон там!

Профессор Накагава острожно спустился с холма и вернулся к хронолету. Через какое-то мгновение он уже снова был на заднем дворике якитории Митамура.

- Ну, сэнсэй, вам удалось что-нибудь узнать!? Что же написано на этой табличке?

- Да. Там написано: «кто стяжает пневму – тот стяжает десять тысяч миров».

Поделиться сообщением


Ссылка на сообщение
Поделиться на других сайтах

Пожалуйста, войдите для комментирования

Вы сможете оставить комментарий после входа



Войти сейчас